Аннотация: Год 1099 от Рождества Христова. Так пал Иерусалим.
"И падут от острия меча,
и отведутся в плен во все народы;
и Иерусалим будет попираем язычниками,
доколе не окончатся времена язычников."
Лука, 21:24
Я сидел на крыше, прислонившись спиной к кирпичной стене и лениво жевал бастурму. Горячий и сухой ветер с востока, развевая мои волосы, несколько мешал сосредоточиться на столь сакральном процессе, как знакомство с местной кухней.
Внизу, у стен города, шла настолько ожесточенная битва, что лязг метала и крики долетали до центральной площади. Мимо пролетела шальная стрела, видимо, пущенная каким-то паникером, стоило ему краем глаза увидеть подозрительные тени на крышах города. Я никак на это не отреагировал: меня не видно людям до тех пор, пока я сам того не пожелаю. Сегодня у меня скверное настроение. Они разнесут город к чертям, если их не остановить.
- Ну как дела? - рядом появился мой старший брат Заган. Одетый по традиции Геенны в чёрное, с меховым воротником на плаще, он смотрелся несколько инородно в этом жарком городе.
- Как видишь, убиваются. Город они сами не возьмут. Еще пару часов и можно будет заключать договор, - я рассеяно помахал куском мяса в сторону осаждаемой городской стены.
- Подумать только, ради веры сюда шли, а за победу продадут душу, - вздохнул брат и последовав моему примеру, прислонился к кирпичной кладке.
- Веры? Ради богатства, славы, ради чести может быть, если такова у них имеется. Но кто ж убивает ради веры-то?
- Люди - странные, я согласен. Но...
- Ну ладно, предположим. Тебе скажут, что тебя создал невидимый мужик, сидящий где-то там на небе... -фыркнул я.
- Но ведь нас создал! И их создал! - покачал головой Заган.
- Мы-то его видели и знаем. А они? У них даже доказательств нет! Нет, ну ты конечно извини, но убийство с прикрытием священной книгой, написанной опять-таки смертным человеком - это слишком.
- Странно слышать это от тебя.
- У меня плохое настроение сегодня. А когда я не в духе - начинаю философствовать. От тебя научился, между прочим, - я откусил еще мяса и замолчал, угрюмо наблюдая, с каким неистовым удовольствием лучшее божье творение рубит мечом себе подобных. Их различие только в вере: основа-то у всех одинаковая. И Адам с Евой им всем начало. В какой момент все пошло не так, как Он задумывал? А быть может Он и вообще об этом не думал, пустил все на самотек. Или Он нечто подобное и ожидал от нас всех?
Справа от нас послышался какой-то шум и на крышу выглянуло двое мальчиков лет пяти и семи. Раскрыв рты и не скрывая ужаса, они смотрели на битву.
- Мы победим? - голос младшего дрожал.
- Не знаю. Надеюсь, что да. Лишь бы папа выжил.
Заган наблюдал на ними некоторое время, а потом перевел взгляд на меня.
- Что с ними делать? - спросил он тихо. Ожидал приказа. Убить ему их или же отпустить.
Я встал и отряхнул штаны от песка и пыли. Ненавижу города, построенные в пустынях, вечно после посещения подобных мест приходится вычесывать волосы.
- Пойдем.
- Мы можем облегчить их участь, - пожал плечами Заган. - Город падет после заключения договора, и им очень повезет, если их убьют быстро.
- Заган, посмотри на небо. Вон там на верху, сидит на престоле наш папаша. Он и их Отец тоже. Вот пусть они ему и молятся, а он их спасает или убивает молниями, шлет ангелов или собирает души и делает из них святых. При желании он и воскресить их сможет. Это не наша работа.
Заган еще раз посмотрел на мальчишек.
- Да, но...
- А вот ангелов нет до сих пор, хотя я тут уже битый час сижу. Ему плевать. Как обычно.
Повисло тягостное молчание. Лишь шум войны и всхлипы младшего из братьев. Мне нечего было сказать Загану. Он был прав, но у меня не поднялась рука на этих мальчишек. Да и у него самого тоже.
- Нам пора, - я стал видимым, материализовал свой огненный меч и, распахнув черные перепончатые крылья, взмыл в воздух. Заган последовал моему примеру, бросив через плечо прощальный взгляд на детей. Появление двух падших ангелов напугало их еще больше. С мгновение они стояли, широко открыв глаза, но потом бросились к лестнице. Меньше чем через минуту они бежали по улице, крича, что демоны пришли. Да. Они пришли. И принесли с собой боль, смерть и гибель. Такова наша работа. Это плата вам за ваши ошибки, слабости и тщеславие.
Год 1099 от Рождества Христова. Так пал Иерусалим.