Когда я открыл первую страницу "Чапаева", я подумал - господи, зачем Толстой жил, и страдал, и писал романы (это нам еще понравилось) и проповеди (нет). Беседа об этом с писателем Дмитрием Петровским.
• ДП. Про мой роман "Дорогая, я дома" недавно сказали, что эту книгу мог бы написать Пелевин, если бы умел писать. Черт знает, как относиться. Но отнесусь как к комплименту, пожалуй.
• ТБ. А Пелевин не умеет писать? Философский юмор в "Чапаеве" лучше, чем у Булгакова и Гоголя.
• ДП. Это вопрос не ко мне, а к автору "рецензии". А философского юмора я не понимаю. Да и не им умение писать измеряется.
• ТБ. Мне просто интересно, что люди вкладывают в такие фразы. Понятно, что вопрос не к вам. Реконструируя это, я предполагаю, что манера письма Пелевина не вписывается в их какие-то эстетические каноны. А Шукшин, например, вписывается. И вот вместо того чтобы сказать "Пелевин пишет иначе, чем Шукшин, который мне нравится" они говорят "Пелевин не умеет писать". Это очень по-блогерски.
• ДП. Я вот петь не умею. В смысле - не попадаю в ноты. Я тоже "пою иначе, чем Пласидо Доминго"?
• ТБ. Метафора не очень удачная - трудно понять, что такое "попадание в ноты" в литературе. Отсутствие грамматических ошибок?
"Надеть" и "одеть" Пелевин не путает, падежи склоняет правильно, "карова" не пишет - тут никто спорить не будет. Умение придумать хороший сюжет? Сюжеты у него неплохие.
По крайней мере, интересные, можно как историю (байку) за столом пересказать (критерий Моэма). И потом, в мировой литературе полно шедевров без сюжета - Борхес, скажем.
Умение делать живые характеры? Сейчас вообще это никто не умеет делать, у Пелевина не хуже, чем у других (а в "Чапаеве" так и лучше).
Глубина философского осмысления реальности? Это у Пелевина на высоте, хоть для вас это и незначащий критерий (для меня значащий). Если вы (хоть в какой-то степени) солидаризуетесь с тезисом в посте, то объясните мне, пожалуйста - что значит "Пелевин не умеет писать"?
• ДП. По мне попадание в ноты есть умение хоть минимально выстраивать фразу ритмически и гармонически. Работать длиной предложения и пунктуацией, передавать интонацию. А про характеры (которые умеет придумывать любой СРЕДНИЙ американский писатель, потому что это базовый писательский пакет) - ну хотя бы писать реплики так, чтобы на слух можно было отличить прямую речь Иван Петровича от Всеволода Евстигнеича. Или я многого прошу? Сюжет, философия и прочее - это уже композиция. Штука в принципе важная. Но бесполезная, если композитор не может отличить ми от фа диеза.
• ТБ. Нет, характеры сейчас никто не умеет делать в Америке - но нет смысла об этом спорить. В остальном спасибо за ответ, я понял ваш тезис. Но сильно удивился, поэтому переспрашиваю. Вы в самом деле считаете, что Пелевин не умеет даже "минимально выстраивать фразу ритмически и гармонически, работать длиной предложения и пунктуацией, передавать интонацию"? По-моему, он это делает не просто в совершенстве, а как-то почти магически. Нет?
Вот давайте на примерах, если вы не возражаете. Вы всерьез утверждаете, что вы можете изменить (исправить) этот отрывок, не испортив его? Очень хотелось бы знать, как именно.
Мы чокнулись.
- Скажите, Анна, - спросил я, - а что это за офицеры за соседним столом? Какая вообще власть в этом городе?
- Вообще-то, - сказала Анна, - город занят красными, но в нем есть и белые. Или можно сказать, что он занят белыми, но в нем есть и красные. Так что одеваться лучше нейтрально. Примерно как мы сейчас.
- А где наш полк? - спросил я.
- Дивизия, вы хотели сказать. Наша дивизия рассеяна в боях. Сейчас у нас совсем немного людей, не больше трети эскадрона. Но поскольку здесь нигде нет крупных вражеских сил, мы, можно считать, в безопасности. Здесь глухомань, тишина. Ходишь по улицам, видишь вчерашних врагов и думаешь - неужели та причина, по которой мы пытались убить друг друга всего несколько дней назад, реальна?
- Я вас понимаю, - сказал я. - На войне сердце грубеет, но стоит поглядеть на цветущую сирень, и кажется, что свист снарядов, дикие выкрики всадников, пороховая гарь, к которой примешивается сладковатый запах крови - все это нереально, все это мираж, сон. - Именно, - сказала Анна. - Вопрос в том, насколько реальна цветущая сирень. Может быть, это такой же сон.
Однако, подумал я, но развивать эту тему не стал.
• ДП. Мне не хочется там ничего ни менять, ни портить. Но я, хоть убей, не понимаю, чем эти два героя (мужчина и женщина, судя по именам и окончаниям), отличаются друг от друга. И зачем их там двое, если говорят они одинаково и одно и то же.
• ТБ. Это отдельный и очень интересный вопрос - нужны ли острохарактерные речевые характеристики героев, или они только всё портят.
Вот мы с вами - два очень разных человека. Между нами пропасть, можно сказать. Разные взгляды, страны проживания, возраст, даже позиции в этом споре. Но проглядите снова эту ветку - есть ли хоть малейшее отличие в том, как мы говорим?
Мы говорим одинаково. А если бы романист передал нашу беседу, и добавил, скажем, мне научной лексики, а вам простонародных оборотов и пословиц, или как-то по-другому индивидуализировал язык (ваш и мой) - не было бы ли это отрывом от реальности? Чем-то книжным, нарочитым? Вы же видите - в реальности люди говорят одинаково, выше в ветке яркий пример.
И второе. Я правильно вас понял, что в отрывке из "Чапаева" который я только что привел, изменить ничего невозможно? Что любое изменение будет ухудшением?
• ДП. У нас с вами разная лексика, разные речевые обороты и разная длина фразы - это раз. У нас разная позиция по обсуждаемому вопросу, то есть налицо драматический конфликт - два.
А отрывок, наверное, можно переписать. Или нельзя переписать. Я не знаю. Мне он в принципе неинтересен. Я не понимаю, зачем он.
• ТБ. Не вижу большой разницы в том, как мы говорим. Какие-то тончайшие различия, может, есть - но надо очень сильно вглядываться. В глаза не бросается. А позиции у нас разные, тут вы правы. Но ведь в отрывке выше тоже очень разные. Главный герой переживает что-то вроде сна, а его собеседница являет собой что-то вроде сновидения. Так бывает в кошмарах. Как пародийная сцена ухаживания это великолепно, хотя у вас может быть другое мнение.
А зачем читать - ну это вроде бы понятно. "На войне сердце грубеет, но стоит поглядеть на цветущую сирень" - это пародия на офицерскую (белогвардейскую) речь, помимо того что доставляет наслаждение (читателю) и самим стилем. И тут же происходит эффектная перекодировка (через слово "реальность") - и хруст французской булки внезапно превращается в чаньский коан.
И смятение героя в связи с этим (он не ожидал такой прыти от собеседницы) передано замечательно. Это и есть литература - наслаждение психологическими реакциями, остро-необычными ситуациями - ну и стилем, конечно.
• Екатерина Челпанова. Ох как же я согласна (про Пелевина). В Америке он до сих пор очень модный писатель. Ну как бы "символ девяностых". Девяностые давно закончились, но у Пелевина ими по-прежнему можно "проникнуться". И да, то, что на героев и на их диалог наплевать и непонятно, зачем он, - в этом и фишка как бы Пелевина, типа он показывает "метафизическую пустоту".
• ТБ. Пелевин пишет лучше Достоевского, не говоря о Толстом - понятно, что он популярен в США. Толстой и Достоевский там тоже популярны.
• ДП. Екатерина, не воспринимайте всерьез. Тарас шутит - про Толстого)
• Екатерина Челпанова. Тарас Бурмистров ой не смешите меня. Сравнили Толстого с, пардон, Пелевиным, ну вы даете. Это, извините, сказать, что в столовке кормят как в мишленовском ресторане. Толстой - Мастер. На все времена. И для всех наций.
• ДП. Екатерина, видите ли, Тарас любит философский юмор. А в горелой перловке, которую сервируют в столовой, действительно в разы больше этого самого юмора, чем в тартаре из лосося, или чем там еще кормят в нашем гипотетическом ресторане. А уж глубина постижения реальности после ложки этой перловки... Ох, как она бывает глубока.
• ТБ. "Война и мир" - довольно детская вещь, еще сырая. Более ранний Толстой и вовсе наивный, ученический. "Анна Каренина" - шедевр, с глубиной понимания мистики и метафизики и драматизмом почти на пелевинском уровне. Хотя, конечно, пассаж про цветущую сирень, как выше, Толстой бы не мог написать, чего-то бы не хватило. Позднее толстовское творчество (после "Карениной") - и вовсе дидактика с очень небольшими вкраплениями художественности (но ценными).
• Екатерина Челпанова. Да, тут зависит от того, любит ли человек жизнь в широком смысле этого слова или же предпочитает философский юмор с перловкой. Когда каюкнулся Советский Союз и из всех удовольствий осталась перловка, посыпанная философским юмором, то Пелевин хорошо подобрал соответствующий моменту язык выразительности.
• ТБ. Екатерина, вы вписываете Пелевина в слишком узкий контекст. Он - прямое продолжение Серебряного века, особенно Блока. Разница между "Возмездием" и "Чапаевым" очень небольшая, как будто подряд написано. А из "Окаянных дней" Бунина и вовсе прямые заимствования.
--------------------
Не знаю, что добавить к этому. Бывает глиняный горшок, который всем хорош, и даже похож на греческую амфору - но не звенит (Толстой, хоть я его обожаю). А бывает, который звенит (Пелевин, в "Чапаеве" и даже ранних рассказах).