Буров Владимир Борисович : другие произведения.

Московский Роман

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Московский Роман, или В 4-40 из Люберец - полностью. Первая и Вторая Части. О времени чуть до и немного после дефолта 90-х.

ВЛАДИМИР БУРОВ

МОСКОВСКИЙ РОМАН

или

В 4-40 из ЛЮБЕРЕЦ

0x01 graphic

  
   No 2015 - ВЛАДИМИР БУРОВ
   All rights reserved. No part of this publication may be reproduced or transmitted in any form or by any means electronic or mechanical, including photocopy, recording, or any information storage and retrieval system, without permission in writing from both the copyright owner and the publisher.
   Requests for permission to make copies of any part of this work should be e-mailed to: altaspera@gmail.com
  
  

В тексте сохранены авторские орфография и пунктуация.

  
  

Published in Canada by Altaspera Publishing & Literary Agency Inc.

  
  
   О книге.
   Предисловие к В 4-40 из Люберец. Одни романы пишутся - другие только проверяются, так как написаны раньше, лет 10-12 назад. Как этот роман, а также Звезда Собаки, Счастливчик Джонни, Ranunculus Gold. Хороший способ догнать по быстроте написания книг Карла Мая, Фенимора Купера и Майна Рида.
  
   Рассказ о романе В 4-40 из Люберец:
   Некоторые не хотели эту книгу печатать, потому что:
   - Этого не может быть.
   Другие объясняли печально:
   - Нам нужна серия.
   Но один редактор - не помню сейчас его имени - это было уже больше десяти лет назад - по фамилии Бек - сказал, что ему нравится:
   - Похоже на Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна Марка Твена.
   Он написал для одного московского издательства рецензию, что, мол, хорошо, надо издавать, в романе множество сцен и т.д.
   Он тогда был старый, а сейчас, наверное, уже умер. Но.
   Но вот он не придал значения никаким противоречиям, имея в виду:
   - Все так!
   Другие же литературные работники считали, что Этого не может быть:
   - Потому что не может быть никогда. - Так сказать:
   - Катехгорически. - Вопрос:
   - Как же они жили вместе при советской власти? Непонятно.
   ------------------------
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Посвящается Свете, вспомним счастливое время вместе
  
  
   В ЧЕТЫРЕ СОРОК ИЗ ЛЮБЕРЕЦ
  
   Роман
  
  
   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
  
  
  
  
   Эпиграфы:
  
  
  
   Балуйте детей, неизвестно, что их дальше ждет
  
   Владимир Набоков
  
  
  
   Сцены еще не забытой жизни
  
   Оноре де Бальзак
  
  
  
   Лица, которые попытаются найти в этом повествовании мотив, будут отданы под суд; лица, которые попытаются найти в нем мораль, будут сосланы; лица, которые попытаются найти в нем сюжет, будут расстреляны. По приказу автора, Генерал-губернатор Начальник артиллерийского управления
  
   Марк Твен
   1
  
   Инкассаторская машина не торопясь стала поворачивать за угол.
   - Давай следом.
   Ауди, стоявшая на той же улице, тоже тронулась.
   - Следом? - спросил шофер.
   - Давай вперед, - коротко буркнул мужчина на пассажирском сиденье.
   - За угол поворачивать?
   - Думаю, они отъехали уже далеко, - мужчина вынул пачку Честерфилда, - поэтому поворачивай.
   - Там светофор, - сказал шофер Ауди. Если горит красный, то они стоят и могут нас заметить.
   - Послушай, - он чиркнул спичкой, - я здесь главный. Я здесь главный? И я думаю, что они уже далеко. Поворачивай!
   Инкассаторы стояли на светофоре.
  
   - Я так и знал, - шофер Ауди и ударил по рулю.
   - Они не обратят на нас внимания, - сказал второй.
   Но шофер инкассаторской машины увидел черную Ауди в боковое зеркало и сказал:
   - Подозрительная машина.
   - Где? - спросил сидящий рядом второй инкассатор.
   - Эта черная Ауди сзади. Посмотри в зеркало.
   - Мне не видно.
   - Она с моей стороны.
   - Хорошо, что в ней подозрительного?
   - Чувствую, что что-то не так.
   - Если будешь подозревать всех, то не заметишь главного.
   - Главного?
   - Главного подозреваемого.
   В это время загорелся желтый, а потом, как обычно, зеленый.
   - П-по-е-е-хали-и. - Стремительно набирая скорость инкассаторский Мерседес выехал на загородную дорогу.
  
   Нужно было проехать всего пятнадцать километров, чтобы достичь следующего населенного пункта.
   Шофер инкассаторского Мерседеса взглянул в зеркало и опять увидел Ауди.
   - Это та же самая машина! - почти закричал он.
   Второй передернул затвор короткого автомата и сказал:
   - Гони!
   - Может быть остановиться за леском, - шофер показал левой рукой вперед, - и расстрелять их, как только эта Ауди покажется из-за поворота?
   - Запрещено. Да и неизвестно еще точно, что это за Ауди. Нельзя же стрелять по машине только потому, что... - сидящий на пассажирском сиденье инкассатор не договорил. Он увидел в боковое зеркало, как из быстро приближающейся Ауди высунулся человек и приготовился стрелять из большого пистолета.
   - Давай быстрее! Сейчас начнется стрельба.
   - Поворот слишком близко, - сказал шофер. - Если ускориться, то можно перевернуться.
  
   Началась стрельба. Зеркало с правой стороны Мерседеса разбилось.
   - Остановись за поворотом.
   - Вряд ли получится.
   - Почему?
   - Пока тормозим нас уже догонят, - сказал шофер инкассаторского Мерседеса. - Сделаем лучше по-другому.
   - Как?
   - Я развернусь навстречу Ауди, а ты стреляй.
   Заехав за лесок Мерседес на ходу развернулся навстречу Ауди. Охранник с правой стороны открыл дверь, поставил ногу на край и вытянул вперед руку с автоматом.
  
   - Пять, четыре, три, два один, - начал считать он, но Ауди не было. Инкассаторский джип опять на ходу развернулся вперед.
   - Почему она остановилась? - шофер нажал на педаль газа.
   Тут они увидели, как на дорогу шагнул человек с гранатометом.
   Сразу же открылась дверь Мерседеса, и охранник дал длинную очередь. Человек с гранатометом упал, но не успел нажать на курок. Ракета, прошла мимо инкассаторской машины, так как шофер резко повернул руль вправо.
   - Мы падаем, - сказал охранник.
   И действительно, машина заехала правым передним колесом в кювет и не смогла выбраться опять на ровную дорогу.
   Высокий Мерседес упал на бок.
   Охранник, который был справа с автоматом закричал:
   - Мне прижало ногу!
   - Как это могло случиться? - шофер встал ему на голову и пытался открыть дверь, которая оказалась вверху.
   - Ох, ах! - опять закричал охранник, - я хотел выпрыгнул на ходу, - добавил он и потерял сознание.
   Шофер спрыгнул с Мерседеса на землю, но не успел даже осмотреться как был убит. Стреляли из Ауди, появившейся наконец из-за поворота.
  
   Черная Ауди подъехала к обочине, двое вышли из нее, осмотрели шофера, потом один залез на инкассаторскую машину.
   - Этот мертв, - сказал он.
   - Сделай контрольный выстрел, - сказал второй снизу.
   Раздался выстрел. Лежавший внизу инкассатор вскрикнул. Еще два выстрела прекратили его муки.
   - Все?
   - Все. Надо второго тоже проверить. Я спущусь к этому за ключами, а ты проверь.
   Раздались два выстрела. Но когда тот парень, который спускался в Мерседес обыскивать мертвого инкассатора вылез назад, он увидел, что лежащий на земле инкассатор направил на него пистолет. Они выстрелили одновременно.
  
   Красная, спортивного вида, машина с большими колесами приближалась к загородному повороту, где лежал на боку инкассаторский Мерседес. Это четверо спортсменов ехали по вызову на разборки.
   - Послушай, братан, - сказал один, обращаясь к шоферу, - не на похороны едешь.
   - Ты уверен? - буркнул шофер. Вчера он выпил много пива, и теперь чувствовал себе не очень хорошо. - Передай мне лучше бутылку безалкогольного пива.
   - Где?
   - Посмотри в двери.
   - Есть. Что в нём хорошего?
   - Пиво, - сказал шофер и открыв ключом бутылку, сделал большой глоток.
   - Газанув перед поворотом и потом притормозив так, что завизжали тормоза и почти задымила резина, он сказал:
   - Уверен, нам сегодня не повезет.
   - Фильтруй базар, братан, а то смотри, накаркаешь! - заговорили сидевшие на заднем сиденье ребята.
   - Зачем ты портишь нам настроение? - сказал сидевший рядом с ним спортсмен.
   - Это просто предвидение, - сказал невозмутимо шофер.
   - Дурак.
  
   Машина прошла поворот на большой скорости, но не перевернулась.
   - Как прилипла к дороге, - сказал шофер.
   - Ну вот, а ты говорил, что мы разобьемся, - пошутил сидящий на пассажирском сиденье впереди парень.
   И тут они увидели лежащий в кювете инкассаторский джип.
   - Тормози.
   - Не положено, - сказал шофер.
   - Хватит шутить, - сказал сзади главный, - а то я выстрелю тебе прямо в затылок, понял? Тормози, сказал.
   Шофер промолчал и остановил красный Ягуар чуть дальше упавшего Мерседеса.
   Чтобы добраться до денег четверке крепких ребят пришлось приподнять инкассаторскую машину на колеса.
   - Какие деньги-то? - спросил один из спортсменов, - все бумага, что ли? Я имею...
  
   - Помолчи лучше, - сказал старший, разглядывая уложенные в ряд, как мертвецы, мешки, плотно набитые деньгами.
   - Да я имел в виду, - опять начал парень, - это, наверное, не доллары, а русские деньги. Эти, как их? Рубли, конечно, я имею в виду.
   - Не зря говорят, что при виде денег некоторые люди теряют голову, - сказал старший. - А ну-ка, закрой рот и вспори один мешок.
   В этом мешке были рубли. Точнее, стольники. Открыли еще один мешок. Опять рубли. Но нашлись и доллары. Когда открыли все мешки, то оказалось, что в шести мешках лежат рубли, а в других шести находятся доллары.
   - Сколько здесь примерно? - спросил опять тот же спортсмен, который сомневался, что этих мешках могут быть доллары, - Думаю...
  
   - Заткнись! - рявкнул старший. - Ты кто здесь? - Ты кто здесь, я спрашиваю?
   - А кто я?
   - Ты здесь никто!
   - Да а ты-то хоть кто?
   - Ты че пацан, а? Не вовремя оборзел, ох, не вовремя. - Старший вынул блестящий наган и взвел курок.
   Увидев направленный ему в лоб ствол, парень побледнел. Но вдруг он выхватил пистолет сзади из-за пояса, и наверно, застрелил бы старшего этой четверки, если бы кто-то сбоку не выстрелил в него раньше. Пуля попала парню прямо в лоб.
  
   Не сказав никому Спасибо, главарь по очереди застрелил оставшихся двоих спортсменов.
   - Так будет лучше, - сказал он, убирая хромированный наган.
   Погрузив все мешки в Ягуар, оставшийся в живых спортсмен, точнее, давно уже бывший спортсмен, тронул машину с места.
   - Асс-са, - сказал он, быстро набирая скорость. Впереди заканчивался лесок и опять был крутой поворот.
   У него слегка дрожали руки.
  
   - А сейчас тормози, - сказал он сам себе, - и пусть дымит резина. А руки пусть не дрожат, - он постучал по рулю и нажал широкую педаль тормоза перед самым поворотом налево.
   Чуть задержавшись педаль ушла до пола.
   Он быстро нажал еще два раза. Тормозов не было.
   - Куда же они делись? - успел подумать только об этом бандит, потому что машина полетела прямо через кювет и врезалась в бетонное основание телеграфного столба.
   У Ягуара не было подушки безопасности, поэтому руль проломил грудь водителя, лобовое стекло вылетело и упало рядом с машиной.
  
   Боб и Сэр услышали выстрелы и остановились.
   - Стреляли.
   - Стреляли? Я ничего не слышал, - сказал Сэр. Ему не хотелось именно сегодня ввязываться в какое-нибудь приключение. Он остановился и сел на траву.
   - Ну че ты? - спросил Боб, но не сел, а продолжал стоять.
   - У меня сегодня день рождения.
   - Вот как? Я не знал. К сожалению, у меня нет ничего с собой. - Боб порылся в карманах, - но дома у меня есть великолепные часы Ролекс. Считай, что они твои.
   - Спасибо. А отец не будет против? - Сэр положил руку на затылок и лег.
   - Отец не вмешивается в мои личные дела. - Боб продолжал стоять. - Ну.
   - Что?
   - Может быть пойдем все-таки посмотрим, кто там стрелял.
   - Ну, хорошо, пойдем. - Сэр встал и они пошли через лесок к шоссе.
   - Тебе сколько лет будет теперь?
   - Мне? Уже стало.
   - Сколько?
   - Тринадцать. А тебе?
   - Мне уже двенадцать.
   - Ну, значит, одинаково.
   Опять началась стрельба.
   - А зачем нам туда идти? - спросил Сэр.
  
   - Может быть, что-нибудь увидим интересное. - Боб достал пачку Мальборо. - Кури.
   - Спасибо. - Сэр взял еще не открытую пачку. - А ты?
   - Я не курю.
   - Зачем тогда возишь сигареты?
   - Чтобы не обижать того, кто спросит закурить.
   - Значит неправильно говорят, что... - Сэр затянулся.
   - Что неправильно?
   - Говорят, чтобы не курить, надо не иметь сигарет. А получается, я не имею, а курю, а ты имеешь, но не куришь.
   - Хм. Тебе бы бросить.
   Сэр усмехнулся и ответил:
   - А тебе бы начать.
   Они вышли на шоссе недалеко от врезавшейся в столб машины.
  
   - Кажется, кому-то не повезло, - сказал Сэр.
   - Давай, быстро к машине. Бежим, бежим.
   - Думаю, нам уже не удастся его спасти.
   Они обошли машину кругом.
   - Не понимаю, почему он справился с управлением, - сказал Боб.
   - Здесь крутой поворот, - сказал Сэр. Он присел и посмотрел под машину.
   Боб тоже присел.
   - Думаю, мне ясно, в чем здесь дело, - сказал он.
   Сэр думая, что Боб шутит, тоже сказал:
   - Да, понятно. - Он поднялся и добавил:
   - Там какие-то мешки.
   - Где? - Боб тоже поднялся.
   Сэр постучал по стеклу.
   - Это деньги, - сказал Боб и огляделся.
   - В каком мешке?
   - Думаю, что во всех. Все мешки денежные.
   - Открываем две? рь?
   - Давай попробуем.
   Но двери не открывались.
   - Их заклинило после удара.
  
   - Да-а. Что же делать? Может быть вытащить этого парня и попробовать уехать на этой машине с деньгами? Хотя, я думаю, надо все-таки проверить, деньги ли это?
   - Сейчас проверим.
   Им удалось открыть дверь со стороны водителя.
   - Придется его вытащить, - сказал Боб.
   - Вряд ли это получится. Он слишком прижат. Нужно залезть в машину и попытаться оттуда ногами открыть другую дверь.
   - Хорошо, ты сможешь пролезть?
   - Нет. Я боюсь к нему прикасаться, - сказал Сэр, показывая пальцем на водителя, согнувшегося над рулем.
   - Нужно лезть не здесь, а через перед.
   - Радиатор дымит. Как бы что-нибудь не взорвалось. Как ты думаешь, это не опасно?
  
   - Не думал, что ты такой боязливый, - сказал Боб. - Хорошо, я сам пролезу, а ты принимай мешки.
   - Я не боюсь, - попытался оправдаться Сэр, - но просто покойники мне очень неприятны.
   - Вот как? - Боб усмехнулся. - А я их очень люблю. Поэтому не беспокойся и предоставь это дело мне.
   Он лег на капот Ягуара и, стараясь не обжечься паром, который все еще шел из радиатора, полез в салон.
   - Принимай.
   - Хорошо.
   - Старайся оттаскивать мешки подальше от машины.
   - Хорошо. А зачем?
   - На всякий случай. Как ты не понимаешь? Машина в любой момент может взорваться.
   - Тогда давай работать быстрее. А тебе не страшно? Если машина взорвется сейчас - тебе конец.
   - Тебе тоже.
  
   - Пожалуй. Но внутри все равно страшней.
   - Послушай, Сэр, некоторые мешки почему-то разорваны. Смотри, чтобы деньги не упали на землю.
   - Почему? Жалко, что ли?
   - Не в этом дело. Нельзя оставлять следов. Бери, это последний мешок. Если никто не увидит здесь денег, то могут никогда и не узнать, что они когда-то здесь были.
   - Хорошо сказано.
   - Уверен, что эти мешки везли в другой машине, - сказал Боб, вылезая из Ягуара.
   - Почему?
  
   - Потому что они плохо уложены, а некоторые даже вспороты, как будто спешили посмотреть, что внутри. Хотя, видишь, мешки можно открыть. Только на это надо больше времени.
   - Да-а, - протянул Сэр, - ты прав. - Он закурил.
   - Думаю, что это было где-то здесь недалеко. Прошло совсем немного времени, как стреляли последний раз!
   Они пошли по дороге и скоро увидели инкассаторский Мерседес.
   - Ого, я так и думал, - сказал Боб, - здесь была бойня. - Ты умеешь водить?
   - Конечно.
   - Попробуй завести эту красотку.
   - Кого?
   - Мерседес.
   Она завелась сразу же.
   - Заурчала, как давно не кормленная кошка, - сказал Сэр.
   - Что? - спросил Боб.
   - Наоборот.
   - Что наоборот?
   - Садись, поехали. Я говорю, что машина совершенно не повреждена.
  
   Они поехали.
   - Я только не понял, почему она похожа на не кормленную кошку? - улыбнулся Боб.
   - Ну, как бы тебе это объяснить? - Сэр левой рукой держал руль, а правой потер себе лоб.
   - Подумай, подумай.
   - Когда кошка голодная, она...
   - Мяукает, как сирена.
   - Нет, нет. Я имел в виду кошку, которой уже дали рыбку. Она радостно урчит, потребляя корм.
   - Если ты эту кошку имел в виду, - резюмировал Боб, - то мне уже все понятно.
   Они подъехали и быстро разгрузили мешки.
   - Все?
   - Да, поехали, пока кто-нибудь не нарвался на нас.
   Мерседес стал выезжать на дорогу.
   - Теперь куда? - спросил Сэр.
   - Давай, давай. Придумаем что-нибудь по пути. Я уже почти придумал.
   Сэр еще не успел включить третью передачу, как зажатый рулем Ягуара бывший спортсмен открыл один глаз и застонал.
  
  
   2
  
   Мы не можем долго плутать на этой машине, - сказал Сэр после двух часов езды на Мерседесе. - Нас поймают.
   - Ты прав, - сказал Боб, - у меня уже почти готов план.
   - Ну наконец-то. А то я уже начал подумывать о том, как бы избавится от этих денег.
  
   Когда план был осуществлен, пришлось думать как избавиться от машины.
   - Здесь важно отъехать как можно дальше от наших птенчиков, - сказал Сэр.
   - Каких птенчиков? - спросил задумавшийся Боб.
   - Разве ты не помнишь? Мы договорились называть баксы птенчиками, а рубли яйцами.
   - Ах, да, конечно. Лучше всего бы поставить эту машину на место. Но, думаю, нельзя рисковать. Поэтому я думаю над тем, как сделать что-нибудь аналогичное.
   - Ана... что? Логичное? А знаешь, что самое логичное? Надо сейчас вырыть яму и закопать эту красотку.
   Так они и сделали. Съехали с трассы в поле и начали копать яму около машины. Было уже темно, когда яма показалась им достаточно глубокой.
   - Надо померить, - сказал Боб.
   - Да, а то потом назад уже не вытащим, - сказал Сэр, вытирая пот с лица.
   Боб лопатой померил высоту машины, потом спрыгнул в яму и померил ее.
   - Нет. Надо копать еще, - сказал он.
   - Много?
   - Еще столько же.
   - Это невозможно. Я очень устал, - Сэр растянулся на земле.
   - Что же нам делать? - Боб вылез из ямы и прошел вокруг машины. - Если мы снимем колеса, то не сможем столкнуть машину в яму, а если...
   - Если бы у нас еще были силы, можно бы копать дальше. Земля хорошая, ее копать легко. Но у меня уже все руки в мозолях.
  
   - Давай все-таки съедем в яму, а потом возьмем у ближайшего фермера бульдозер и закопаем ее сверху.
   - Ты умеешь водить бульдозер?
   - Ты думаешь, там надо что-то уметь? Не знаю, что и сказать.
   - А топать отсюда далеко?
   - Километров десять, не меньше.
   - Я не дойду.
   - Я тоже.
   - Ну?
   - Давай!
   Они весело впрыгнули в Мерседес, и Сэр дал задний ход.
   - Дай я поведу, - сказал Боб.
   - Хорошо. Я пока посижу на заднем сиденье и покурю. У нас спички есть?
   - Здесь, я думаю есть прикуриватель. Да, вот он.
   - Прикури мне его, - Сэр растянулся на заднем сиденье, положив под голову куртку.
  
   - В какую сторону поедем? - спросил Боб, - назад или к городу?
   - Надо подумать. - Сэр закрыл глаза и покрутив пальцы стал сводить их.
   - Ну что?
   - Сошлось.
   - А куда ты задумывал?
   - Забыл задумать.
   - Едем в наш загородный дом.
   - Да ты что! А машину-то ведь найдут.
   - Сначала поедем в город и там сменим машину, - сказал Боб.
   - Молодец! Как мы сразу до этого не додумались.
   - Нас могут остановить на посту при въезде в город.
   - Надо что-то придумать. - Сэр повернулся на бок.
  
   - Можно просто не останавливаться. - Боб постучал по рулю в такт какой-то мелодии, которую он, видимо, напевал про себя.
   - Кстати, - сказал Сэр, выдохнув клуб дыма, - включи что-нибудь повеселее.
   - Тогда уже нас точно остановят.
   Они проехали около десяти километров по кольцевой дороге. Не доезжая ста метров до поворота на Волгоградский проспект, Боб остановился.
   - Что? - спросил Сэр.
   - Нужно осмотреть кювет. Здесь где-то, кажется, можно проехать.
   - Темно, - сказал Сэр, выйдя из Мерседеса и потягиваясь. - Ничего пока не вижу. Фонаря у нас нет?
   - Может быть и есть, только пока я не знаю, где он, - Боб пошарил рукой по полке.
   - Посмотри в бардачке!
   - Не кричи, Сэр. Давай разговаривать по тише.
   Мимо пронесся сорокатонный Мерседес, за ним второй, третий, четвертый.
  
   - Я ничего не слышу. Знаешь что, Боб. Давай разверни машину поперек дороги и посвети фарами.
   - Ничего другого нам не остается. Садись за руль. Как только я увижу большой разрыв в колонне машин, я тебе крикну: давай!
   - Хорошо, я готов, - Сэр завел Мерседес, нажал педаль сцепления, включил заднюю передачу и повернул голову вправо, чтобы видеть стоящего на обочине позади машины Боба. - Ну?
   - Подожди, подожди... давай!
   Сэр плавно отпустил сцепление и крутнул руль влево.
   - Вон оно, - Боб показал рукой в сторону.
   Сэр увидел место для переезда, но оно было метрах в пятнадцати.
   - Давай, успеешь! - закричал Боб забыв, что надо соблюдать тишину.
  
   Сэр опять дал задний ход, потом резко затормозил.
   - Быстрей, быстро! Ты можешь не успеть, Сэр, - Боб подпрыгивал на обочине, показывая рукой на приближающиеся фары нескольких машин.
   Но Сэр успел. Он свернул в кювет, когда до летящего, как стрела БМВ оставалось не больше тридцати метров.
   - Прыгай! - закричал Сэр и, дотянувшись правой рукой до ручки, открыл дверь.
  
   Боб побежал за машиной, но споткнулся о валявшуюся в кювете старую шину.
   Раздался визг тормозов. Это остановился БМВ. Видимо они решили разобраться с теми, кто чуть не устроил им аварию.
   - Я чуть не выскочил на полосу встречного движения, - сказал водитель, выходя из БМВ.
   Четверо мужчин двинулись к приостановившемуся Мерседесу.
   - Ну, что же ты, Боб?! - Сэр выпрыгнул из машины и побежал к прихрамывающему Бобу.
  
   - Я упал, только и мог сказал Боб.
   - Никогда не прыгай без парашюта, дружище, - попытался пошутить Сэр.
   Он положил одну руку Боба себе на шею, обнял его за спину, и они на трех ногах поковыляли к мерно работающему Мерседесу.
   - Подожди, не стреляй, - сказал кто-то из четверки приближающихся мужиков.
   Сэр подсадил Боба на подножку и впихнул его в салон.
   - Ребята! - крикнул Сэр в темноту, - кто-то хочет угнать вашу машину. - Так он надеялся хоть немного их задержать.
   Четверка остановилась. Сэр обежал вокруг Мерседеса и сел за руль.
   Их кидало из стороны в сторону на неровной дороге.
  
   Четверка разделилась. Двое пошли назад к БМВ, а двое побежали за медленно ползущим по буграм Мерседесом.
   - Догонят, Сэр, - простонал Боб. - Я не хочу накаркать, но лучше бы ты ехал побыстрее.
   Но один преследователь уже прыгнул на подножку и схватился за руль.
   - Тормози, приехали!
   Сэр ударил его монтажкой по большому кулаку. Парень закричал, спрыгнул с подножки и упал. Но другой открыл дверь Мерседеса со стороны Боба и прыгнул рядом с ним на сиденье.
   - Подвинься, брат. Всё кончено, - негромко сказал он.
   Сэр продолжал гнать машину по неровной дороге так, что головы их бились о крышу.
   - Останови, болван! - мужик взял Боба железной рукой за шею, - иначе я сейчас задушу его.
   - Да, души, я с ним мало знаком, - сказал Сэр.
   - Вот упрямый баран, - мужик схватился за голову потом протянул руку и, повернув вынул ключ зажигания.
   Подошли еще двое.
  
   - Это ваша машина? - спросил один из подошедших.
   - А как вы думаете? - спросил Боб, морщась от боли в ноге.
   - У тебя болит нога, малыш? К сожалению, среди нас нет врача. Но, я думаю, сейчас мы договоримся, и ты поедешь к маме, которая вызовет скорую помощь.
   - А если мы не договоримся? - Боб погладил больную ногу.
   - Ну, тогда придется сделать вам куропатку. Знаете, что это такое?
   - Если вы имеете в виду что-то в переносном смысле, то, пожалуй, нет.
   - Я могу тебе объяснить.
   - Спасибо, пока не надо. Скажите, что вам нужно, может быть мы отдадим это вам и так.
  
   - Мы хотим вашу машину.
   - А мы как же? - Сэр вцепился в руль Мерседеса.
   - Вы возьмете нашу.
   - Да что с ними разговаривать, - сказал кто-то. - Мы из-за них чуть не попали в аварию.
   - Не горячитесь, господа, - примирительно сказал Боб. - Мы согласны.
   Когда Сэр получил ключи, и они направились к БМВ, один из четверки, прежде чем сесть в Мерседес, сказал:
   - А чтобы сделать куропатку, надо привязать одну ногу к затылку и выстрелить в печень.
   Сэр и Боб переглянулись.
   - Это уже не куропатка, а какой-то цыпленок табака, приготовленный из половины курицы.
   Они бросились бежать к машине.
   - Как же теперь мы въедем в Москву? - спросил Сэр, вставляя ключ в замок зажигания. - У этой машины низкая посадка, нам не поехать за Мерседесом по таким ухабам.
   - Они поставили нас в невыгодное положение, - сказал Боб. - Не знаю уж, когда же закончится этот день. Ну, что будем делать?
  
   - Как говорят, вперед и с песней.
   - Ну, давай.
   БМВ рванул с места и через сто метров, не сбавляя скорости, резко повернул направо.
   Сэр протянул руку к кассете.
   - Подожди, может быть, удастся проехать, - Боб продвинулся вперед, вглядываясь в пост дорожной инспекции.
   Но нет, офицер шагнул вперед и просигналил светоотражающим жезлом.
   - Жаль, что у нас нет денег. Сейчас бы сунуть в окно с полсотни баксов, и тю-тю, никто бы нас не остановил.
  
   Но чтобы не вызывать подозрений они не взяли себе ничего.
   Подъехав вплотную к постовому Сэр толкнул кассету в магнитофон.
   Взвыла и загремела музыка. Но Сэр не нажал еще на педаль, когда увидел перед своим носом ствол милицейского автомата.
   - Не вздумай даже, - сказал второй патрульный. - Выключи двигатель и выходи.
   Они вышли из машины, а музыка продолжала греметь.
   - Егор, да выключи ты эту музыку, - сказал кто-то около здания поста, обращаясь к патрульному с автоматом.
   Тот просунул руку в окно БМВ и выключил магнитофон.
   - Откуда у вас эта машина? - спросил капитан, когда Сэр и Боб подошли к столу, за которым он сидел.
  
   - Уф, - вздохнул Боб, - не знаю с чего и начать. - Разрешите сесть, капитан? У меня болит нога, если вы заметили.
   - Ничего, постоишь, - капитан повернул к себе экран компьютера.
   Боб потер колено и понял, что оно уже не так сильно болят.
   - Вы правы, уже почти все прошло, - сказал он.
   - Ну и прекрасно, - капитан усмехнулся.
   - Я бы посоветовал вам, - обратился Сэр к капитану, - вызвать скорую помощь, потому что у парня, - он показал на Боба, - серьезная травма коленного сустава.
   - Ты, голубь, мне здесь не указывай. Отвечайте на вопрос, у вас есть документы на машину? Или вы ее украли?
   Сэр потрогал Боба за рукав и спросил:
   - Ну как ты себя чувствуешь?
   - Да, кажется, нормально. Я уже практически не чувствую боли.
   - Прекрасно.
  
   - А ну прекратить разговоры, молокососы! - капитан взял со стола ручку и как будто приготовился писать.
   Сэр повернулся к Бобу.
   - Давай на раз, да, три.
   - На раз, два, три, пошел или просто на раз, два, три? - спросил серьезно Боб.
   - На раз, два, три просто, - сказал также серьезно Сэр.
   - Просто? Хорошо. Считай.
   - А ну замолчите, мерзавцы! - рявкнул капитан.
   - Считай ты.
   - Раз, два, три, бежим!
   - Ты же сказал на раз, два, три просто?
   - Тогда почему ты не побежал?
   - Теперь поздно разбираться.
   Они бросились к двери.
  
   - Стойте, гады! - капитан схватился за кобуру.
   Едва не сбив с ног шофера, идущего на пост для записи документов, они свернули в лес и побежали.
   Капитан вылетел на крыльцо и сказал, обращаясь к шоферу, который хотел подать ему документы:
   - Подождите. Отойдите и подождите. - Потом закричал: - Догнать их!
   Около поста было в этот час много патрульных. Трое из них бросились в лес за беглецами.
   - Что они сделали? - недоуменно спросил кто-то из патрульных.
   - Они? Убежали.
   - Все, стоящие рядом засмеялись.
   - Значит этот БМВ угнан?
   - Это еще неизвестно.
   - За нами погоня, - сказал Сэр. - Ты сможешь бежать?
   - Я уже бегу, если ты заметил. - Боб на самом деле не чувствовал практически боли в ушибленном колене. - Может быть нам разбежаться в разные стороны?
   - Думаю, они скоро отстанут. - Это страница 20, далее 21.
   - Почему?
   - Они устанут и поймут, что мы им в общем-то не нужны. Ведь машина осталась у них.
   - Справедливо.
   Так они бежали и бежали, и погоня действительно, скоро отстала
   Все трое патрульных вернулись вместе к посту.
   - Ну что не догнали? - спросил капитан.
   - Нет. Они бегают, как зайцы. Догнать трудно, - сказал один.
   - К тому же стало темно и ничего не видно, - сказал другой.
   - Ушли, - резюмировал третий.
   - Поставьте БМВ на стоянку, - махнул рукой капитан. И добавил, прежде чем скрыться за дверью: - И обыщите ее хорошенько.
  
  
   3
  
   Прошло два часа. Около поста дорожно-патрульной службы остановилась Девятка, которую никто не останавливал.
   - Наверное не знают, куда ехать, - пошутил один патрульный.
   Другой, стоящий ближе к остановившейся Девятке спросил выходящего из передней двери парня:
   - Заблудились?
   - Нет, - ответил холодно парень, - ты ошибся гаишник. - В правой руке его, показавшейся из машины блеснул длинный пистолет.
   - С глушителем?! - успел удивленно воскликнуть патрульный, протягивая руку к затвору автомата.
   Раздался звонкий щелчок и патрульный упал на колени. Еще несколько раз прозвенел металл, прежде чем открылись все двери Девятки и появились еще трое мужиков с автоматами. Все они были в длинных пальто. Гаишники ответили несколькими очередями. Двое из оставшихся еще в живых спрятались за двумя патрульными машинами, а двое стреляли, лежа за высоким бордюром на противоположной от поста стороне дороги.
  
   Капитан, как завороженный смотрел сверху через огромное оконное стекло, опоясывающее полукругом второй этаж поста. Он вынул пистолет, потом передул и засунув его назад в кобуру, снял со стены пулемет.
   Парень, у которого был пистолет с глушителем, укрылся за своей Девяткой. Он хотел выстрелить в капитана, снимающего со стены пулемет, но сам попал под автоматную очередь. Пуля задела его плечо. Пригнувшись он сделал шаг, опять высунулся из-за крыши машины и выстрелил почти не целясь.
   Капитан остановился. Пуля попала в пулемет.
   - Повезло, - сказал он и потрогал место, куда попала пуля. Но пригнуться уже не успел. Вторая пуля парня с длинным пистолетом попала капитану в голову и розовое облачко поднялось над ней. Пуля была разрывная.
   Двое милиционеров, спрятавшиеся за машинами были уже убиты, а те, которые лежали за бордюром, прикрывая друг друга короткими очередями их автоматов перебежками отступили за штабель железобетонных плит, которые неизвестно зачем давно здесь лежали.
   - Не давайте им высунуться! - сказал парень с пистолетом, который, видимо, был главным. Он подошел к БМВ, открыл дверь и посмотрел, на месте ли ключ зажигания.
   Когда налетчики уже садились в машину один милиционер высунулся из-за плит и прицелился. Но пистолет с глушителем, видимо, еще не закончил на сегодня свою работу.
  
   - Прежде чем сесть на сиденье рядом с водителем парень с длинным пистолетом быстро повернулся и выстрелил. Кровь из головы милиционера забрызгала бетонные плиты почти на целый метр.
   Второй патрульный выбежал на дорогу, когда БМВ с налетчиками был уже метрах в сорока, в пятидесяти. Он передернул затвор автомата, но выстрелов не было - кончились патроны. Это была последняя обойма. Милиционер вынул из кобуры пистолет, подпер правую руку левой и прицелился. Но машина с преступниками была уже далеко, и он опустил пистолет.
   Действия этого патрульного дорожной службы были слишком профессиональны для простого постового. Это был агент секретной службы по борьбе с наркотиками. У него не было оперативного имени. Был только номер. Номер тридцать семь. Он вынул сотовый телефон и сказал что-то.
   Завыли сирены и замигали огни. С десяток милицейских машин уже подъезжали к посту.
   Через пятнадцать минут движение восстановилось. Одна колонна поползла в город, другая из города. До этого машины стояли метрах в ста от поста, и водители в страхе и изумлении наблюдали за боем.
   - Нападавших было меньше, чем патрульных у дорожного поста в конце Волгоградского проспекта, - служба новостей передала уже через час, - но преступники использовали фактор внезапности. Увы, как всегда, мы ни к чему не готовы.
  
   БМВ стремительно пронесся по улицам Москвы и остановился у ресторана Прага. Трое, даже не кивнув швейцару, прошли в зеленоватый шикарный холл. Один остался в машине.
   На третьем этаже они вошли в Золотой Зал. Охранник сразу пропустил их в небольшой банкетный зал.
  
   - Ну? - спросил, не поднимая головы от тарелки с мясом в томатном соусе, худощавый мужик с длинными волосами, завязанными сзади, - на этот раз не перепутали?
   На черном кожаном диване сидели еще двое: один - молодой южанин, другой был уже седоватый. Они вежливо молчали.
   - Где товар, Ваня? - худощавый поднял, наконец, глаза на стоящих перед ним троих исполнителей.
   - Он в машине, Алик, - сказал этот самый Ваня, который у поста дорожной службы стрелял из пистолета с глушителем. - Ты ведь ничего не сказал.
   Алик бросил вилку на стол с красной узорчатой скатертью.
   - Скажи, чтобы принесли на пробу.
   - А остальное, Алик?
   - Пусть вынимают все двадцать килограммов, - Алик вытер белой в желтую клетку салфеткой тонкие губы.
   Двое уже хотели идти выполнять приказ, но Ваня притормозил их.
  
   - Так что, прямо у ресторана вынимать? - спросил он недоуменно.
   - А что, это невозможно? - Алик поковырял спичкой в зубах.
   - Могут обратить внимание.
   - Тогда поездите по городу и выньте кокаин из крыльев БМВ.
   - Прости, Алик, но машину, скорее всего, уже ищут.
   - Хм. Тогда вынимайте на месте. Иди проследи лично.
   Скоро Ваня принес кокаин на пробу и опять ушел.
   - Будете пробовать? - спросил Алик у обоих сидящих на диване людей.
   - Да, - сказал седой.
   Молодой вынул небольшую шкатулку, в которой были принадлежности для проверки качества кокаина. Он насыпал немного порошка в маленький стаканчик и добавил из шприца жидкости.
   - Ну как? - спросил Алик.
   - Цвет нормальный, - сдержанно констатировал южанин.
   - Берете всё? - Алик наполнил три рюмки золотистым коньяком.
   - Да, - седой взял рюмку и передал молодому. - Но... - он взял рюмку, которую подал ему Алик.
   - Что, простите?
   - Мы возьмем, но в долг, - сказал южанин и выпил половину.
   - У кого? - не понял Алик.
   - Что, у кого? - спросил седой.
   - Вы, как я слышал собрались брать в долг. А у кого не сказали.
   - Послушайте, Алик, - начал седой, которого звали Филипп, - вы не поверите.
   Алик уселся в кресло и вынул из ящика стола пистолет.
   - Вы пришли меня ограбить? - спросил он. - Ребята, вы допустили ошибку.
  
   - Послушайте, Алик, - начал южанин, которого звали Зураб, - вы можете хоть немного послушать?
   - Покойников не слушают.
   - Да успокойся ты! - вскричал Филипп. - Может быть, все не так плохо, как ты думаешь. Налей еще вина.
   Алик налил опять три рюмки и сказал:
   - Филипп, ты знаешь меня. Я ничему не верю.
   - Да, поверить трудно, но деньги, которые уже практически были у нас в руках, пропали.
   - Черт знает куда делись! - воскликнул Зураб.
   - Пропали деньги и теперь вы не знаете, где они?
   - Операцию готовили два месяца, а деньги пропали. Ну, честное слово, как в воду канули.
   - И нет никакой зацепки? - спросил Алик.
   - Нет, - сказал Филипп. - Почти никакой, - поправил его Зураб. - Час назад сообщили по сотовому телефону, что один человек из найденных на месте похищения денег, остался жив. Мы его допросим, как только это будет возможно.
  
   - Как только к нему вернется сознание, мы, возможно, что-то узнаем, - добавил Филипп.
   Оказывается, это они подготовили нападение на инкассаторский Мерседес. А в живых после операции остался спортсмен, который врезался в столб.
   - А мы уже, грешным делом, подумали, что это ты как-то узнал о новом маршруте, по которому повезут деньги, - Филипп весело посмотрел на Алика, - но...
   - Что но? - строго спросил Алик.
   - Но ты не причем? - Филипп сам себе налил рюмку коньяку. - Поклянись.
   - Клянусь, я бы не стал вмешиваться в ваши дела, - Алик вынул сигару. - У меня у самого получился странный случай. Пропал мой кокаин, но все-таки уже нашелся. Эти придурки заправили БМВ кокаином, и она ушла в Москву. Они так думали. Но машина, ушедшая в Москву, была пустая, потому что кокаин остался в другой, точно такой же машине.
  
   - Зачем было брать две одинаковые БМВ? - удивился Зураб. - Запутаться можно.
   - Сначала был план ехать именно на двух одинаковых машинах, - сказал Алик, раскуривая тонкую и длинную сигару.
   Вошел Ваня с большим чемоданом.
   - Откройте, - сказал седой.
   Но вошедший положил чемодан на стол и молча встал рядом.
   - Открой, - сказал Алик. Теперь Ваня послушно открыл чемодан.
   Седой и южанин встали и осмотрели пакеты с кокаином, лежащие сверху.
  
   - Мы заплатим, - сказал Зураб.
   - Когда? - Алик сел в кресло и выпустил клубочек сигарного дыма.
   - Думаю... - начал Филипп.
   - Я не покупаю твои размышления, - сказал Алик.
   - Через две недели.
   - Одна, - сказал Алик. - А если через неделю денег не будет, товар вернете.
   - Как же я его верну? - удивился седой, - ведь часть будет уже продана.
   - Ты не понял, - Алик откинулся в кресле, - товар вернешь в двойном размере.
   Седой вздохнул и предложил выпить по этому поводу.
   Алик сказал:
   - Наливай, Ваня. И расскажи, зачем обменяли БМВ на Мерседес на кольцевой дороге?
   Все выпили.
   - Сигару? - предложил Алик.
   - С Кубы?
  
   - Да, с Кубы.
   - Видите ли, - начал Ваня, - мы хотели проехать по Рязанскому проспекту, - но менты, видите ли, не могут пропустить мимо иномарку, чтобы не ошкурить. Ну тормозимся мы, подходит, как его там? Ну в общем, гаишник. Протягиваю руку.
   - Чего? - спрашивает он.
   Я говорю:
   - Ты че не видишь?
   А я ему подал полтинник. В баксах, между прочим.
   - Ты че барин, Ваня? Зачем ты давал ему баксы? - спросил удивленного Алик.
   - Сам не знаю. Думал, так быстрее проскочим.
   - И что же гаишник? - спросил Зураб, присаживаясь на край дивана.
   - Говорит, что полтинник не похож на права.
  
   - А ты? - улыбнулся седой.
   - Я был не в настроении и послал его подальше.
   - А ну выйди из машины, - говорит он.
   - Нет, - говорю, - в Америке никогда не выходят из машины.
   - Мы не в Америке, - брякает он автоматически.
   - У нас тоже демократия, - говорю я и добавляю: - И я ей воспользуюсь. Проеду-ка я в другом месте. - И выхватил у него полтинник, который гаишник так и держал перед моим носом, как будто впервые в жизни видел баксы. Дурак какой-то.
   Я разворачиваюсь прямо у поста и назад.
   - Стой! Стреляю! - Постовой побежал за набирающей ход иномаркой.
   Я остановился и дал задний ход. В общем, подъезжаю к нему, а этот дурак и рот разинул. Ну я его же автоматом врезал этому ослу снизу по челюсти.
   Едем дальше. Думаю, повернем по Волгоградскому. Потом думаю, могли уже сообщить по рации. А тут эти пацаны начали разворачиваться прямо на трассе. Вижу у них джип. И кстати, сразу понял зачем они разворачиваются: хотят проехать мимо поста через рядом стоящий микрорайон. Уф! На наше счастье они не поехали дальше по МКАД, а свернули на Волгоградский. Здесь на посту мы сразу же увидели машину, когда стали искать ее. Надо же, в ней был кокаин. А мы-то думали он в другой.
  
   - А где пацаны, у которых вы взяли Мерседес? - спросил Алик.
   - Их не было на посту уже, - сказал Ваня. - Наверное, уже ушли домой.
   На этот раз ни Филипп, ни Зураб, которые устроили нападение на машину, перевозившую деньги в один из объединенных банков, не поняли, что был Их Мерседес. Три банка объединились в один, и часть денег из банков и их филиалов в Подмосковье необходимо было доставить в объединенный банк, который назывался Росбанк.
   Южанин Зураб и седой Филипп взяли чемодан и через зеленый мраморный холл ресторана Прага спокойно вышли и сели в Ауди с темными стеклами, предварительно уложив чемодан в багажник.
  
   А в отдельном кабинете Алик сказал, наливая себе желтый сок из маленькой бутылочки и бросив в стаканчик два резных кусочка льда:
   - Не спускать с них глаз, Ваня.
   - Понял, - улыбнулся Ваня два часа назад перестрелявший из длинного пистолета полпоста у МКАД. Хотя кличка у этого жестокого стрелка была вполне, казалось бы, мирная и веселая - Подсолнух.
  
  
   4
  
   Серега и Борис вышли на кольцевую дорогу и начали голосовать.
   - Темно, ничего не видно, - сказал Сережа, - никто не остановится.
   - Послушай, Сэр, - сказал Борис, - я могу остановить, если захочу, следующую машину Я сейчас лягу на дорогу, а ты прыгай рядом.
   На крайней полосе показались фары сорокатонного Камаза.
   - Мерседесище прет, - сказал Сергей.
   - Нет, это Камаз. Я по звуку чувствую. - Борис вышел на середину полосы и лег.
   - Боб, может не надо, - сказал Сэр, - давай. Придумаем другой способ.
   - Хорошо, думай, - сказал спокойно Боб и посмотрел в сторону приближающейся громады.
   - Поздно. - Сэр начал прыгать и махать руками, чтобы шофер пораньше заметил Боба.
   И он заметил, но все же слишком сильно нажал на педаль тормоза. Фуру стало заносить. Шофер крутнул баранку в сторону заноса.
  
   Свистнула застывшая резина и Камаз встал в десяти метрах от лежащего Боба и прыгающего Сэра.
   Шофер нервничал и вышел с монажкой.
   Боб замер.
   - Что случилось? - спросил он.
   - Помогите человеку, - сказал Сэр.
   - А что с ним? Его сбила машина? - шофер наклонился над лежащим без движения Бобом.
   - Он потерял сознание.
   - Чего?
   - Его нужно отнести в машину, - сказал серьезно Сэр.
   Шофер подозрительно посмотрел на Сэра и, опять нагнувшись, открыл пальцами глаз Боба.
   - По-моему он жив.
   - Я и не говорил, что он мертв.
   Несколько машин проехали уже по соседним полосам.
   - Комедию ломаете? Да вы понимаете, что могла авария произойти? - Шофер замахнулся монтажкой на Сэра.
   - Полегче, ты, дядя! - Боб лежа ногой ударил по локтю шофера.
   Монтажка дернулась и выпала из руки. Боб быстро встал и отбежал в сторону. Сэр отпрыгнул в другую сторону. Шофер поднял монтажку и, сделав вид, что хочет бежать за Бобом, бросился на Сэра.
   В это время Камаз объехала машина и остановилась. Шофер оглянулся и побежал назад.
   - Чего везешь, дядя? - услышали спрятавшиеся за деревьями ребята.
   - Что? - переспросил шофер.
   - Покажи документы.
   - Что? - шофер испугался.
   - Давай, давай, пойдем в кабину.
  
   Но шофер, оказывается, мог драться не только с детьми. Он заорал, что получает деньги не только за то, что возит груз, но и за то, что доставляет все в сохранности.
   - Если я потеряю груз - я потеряю высокооплачиваемую работу.
   Тогда шоферу ударили в живот. Он согнулся пополам, но тут же ответил двумя ударами в колено стоящему над ним противнику. Но тут его схватили сзади и потащили в лес.
   Прямо на глазах у Сэра и Боба шофера избили до полусмерти. Потом двое сели в легковую машину, а двое пошли к Камазу. Дизель увеличил обороты, тронулся и покатился вслед за легковушкой.
  
   - Интересно, что он вез? - спросил Сэр.
   - Может быть, нам лучше помочь этому избитому шоферу? - Боб показал ладонью на лежащего метрах в пятнадцати от них шофера. Он не подавал признаков жизни.
   - Да ну его, - почему-то махнул рукой Сэр. - Он меня разочаровал. Ди чем мы можем ему помочь?
   - Тем не менее... - настаивал Боб. - Я не могу его так бросить.
   - Если он очухается, он нас убьет, - продолжал шептать Сэр.
   - У него нет никакого резона уже.
   - Мне спать хочется, - сказал Сэр. - Делай что хочешь, а я полезу. И есть хочется.
   - Скоро поедем, - оптимистично пообещал Боб и пошел к лежащему шоферу.
   Но тот вдруг со стоном перевернулся на спину и открыл глаза.
   Боб испугался и отступил на несколько шагов.
   - Теперь он будет говорить, если останется жив, что мы во всем виноваты, - громко сказал походя Сэр.
   Но шофер только смог тихо прошептать:
   - Помогите мне.
   - Видишь, его сильно избили, - сказал Сэр.
   - А ты, что, не видел? - Боб оглянулся на него.
  
   - Видел. Но может он очень крепкий и теперь просто притворяется.
   - Зачем?
   - Ну, чтобы схватить нас и отыграться.
   - Эй, как вас там? Вы живы? - крикнул Боб. - Если мы вам поможем, вы не будете обвинять нас в своем несчастье?!
   Шофер Камаза молчал.
   Наконец они подошли и подняли мужика. Он что еще мычас и шел, опираясь на их плечи.
   - Положим в кювете, - сказал Боб и они опустили шофера. - Сэр, ну как будем останавливать машину? Опять я лягу на дорогу, что ли?
  
   - Давай тетерь я полежу, - сказал Сэр.
   - Ребята, слабым голосом промямлил шофер, - у меня стольник в заднем карманчике.
   Они перевернули мужика и в заднем кармане его джинсовых брюк фирмы Монтана с трудом нашли карманчик, в котором лежали сто баксов одной, сложенной в несколько раз, бумажкой.
   Сэр держал стольник в руке так, чтобы вечный свет автомобильных фар выхватывал его из тьмы.
   Остановились жигули, Шестерка.
   - Давай садись, подвезем. Куда вам?
   - Извините, нас трое, - сказал Боб.
   - А в чем дело? Садитесь все сзади.
   - Нет, нет, извините, езжайте. Знаете, в чем дело? - спросил Сэр. - Он лежачий.
   - Ему самому надо три места, - сказал Боб.
   - А где же он? - сидящий рядом с шофером остановившейся Шестерки, человек вышел на дорогу. Видимо, очень не хотелось упускать стольник. Но увидев лежащего в канаве неподвижного мужика, сел, хлопнул дверью, и машина уехала.
  
   Остановился фургон. Это был желтый Мерседес, с одним местом рядом с шофером и узким, но длинным во всю кабину диваном, находящимся за спинками двух передних сидений.
   - Куда вам? - молодой парень открыл дверь.
   - Нам на Рублевское шоссе, - сказал Боб.
   - У меня нет сдачи со стольника.
   - Сдачи не надо, - сказал Сэр и оглянулся на лежащего в канаве шофера Камаза.
   - Все же сделано не очень удобно, - сказал Боб. - Мы не затащим его на задний лежак.
   - А что с ним? - спросил парень. - Кстати, меня зовут Марк.
  
   - Будем говорить, что он просто болен, - сказал дипломатично Боб. - Лучше положим его в фургон.
   - У вас там есть свободное место?
   - Там? - подумал Марк. - Там у меня секретный груз, в общем-то.
   - А что там?
   - Тебе говорят - секретный груз.
   - Ладно, давайте попробуем подвинуть там коробки с банками, - Марк вышел из кабины и открыл боковую скользящую дверь.
   Сэр и Боб увидели коробки с блестящими красивыми полосами.
   - Что это? - взволнованно спросил Сэр.
   - Это... - ты разве сам не видишь?
   - Так много! - Сэр был восхищен.
   Они поехали в кабине, а избитого шофера Камаза положили рядом с коробками.
   - Вы не боитесь один возить так много товара? - спросил Сэр.
   - Нет.
   - Почему?
   - Привык, - Марк закурил. - Вы не против?
   - Конечно, нет. Курите пожалуйста, - сказал Боб.
   - Дайре мне тоже, - сказал Сэр.
  
   - На, кури, - Марк тряхнул пачку LM.
   - А...
   - Что? - Марк повернул голову к заикнувшемуся Сэру.
   - У вас так много икры.
   - Господа, вы хотите есть? - улыбнулся Марк. - У меня под сиденьем есть своя банка. Боб, достаньте ее сзади и откройте.
   Боб пошарил рукой в ящике для инструментов и достал банку черной икры на полкило.
   - Может быть, она вам нужна? - спросил Сэр.
   - Нужна, или нет, но я дарю ее вам. Ведь вы так обожаете икру, Сэр.
   - Вы правы, Марк. Я никогда ее не пробовал. Говорят, это что-то.
  
   - Кто тебе рассказывал?
   - Знакомая девчонка. Это было, когда я еще учился в школе. Я купил ей мороженое.
   - Эскимо?
   - Нет. Мы зашли в кафе. Прямо после школы. Я ей говорю:
   - Дорогая, чего же ты хочешь?
   - Щас подумаю, - говорит.
   - Что тут думать, - говорю я. - Знаешь, я угощу тебя Вегеттой от Альгиды.
   - О, это наверное, очень вкусно. Моя мама все хочет попробовать, но не знает пока, где купить.
   Мы сели за столик для двоих. Нам принесли это шикарное мороженое с хрустящим шоколадом внутри. И только мы успели попробовать, как она говорит:
   - Хватит ли у тебя денег, дорогой, чтобы расплатиться?!
   - У меня много денег, милая. Их вполне хватит не только на это. Денег хватило бы даже на большую банку черной икры.
   - Где ты их взял? Украл?
   - Дура. Я их заработал. Тяжелым трудом. Я мыл машины.
  
   - Я между прочим, я только вчера объелась черной икрой.
   - Вот как? Ну и как она на вкус? Как?..
   - Как что, ты думаешь?
   - Я думаю, она похожа... на... на...
   - Давай! Она, как манна небесная.
   - Откуда ты знаешь, какой была манна небесная?
   - Я думаю, она очень интересная. Да ну тебя! Правда, мне кажется я знаю, какая она была.
   - Я не могу поверить, что она была, как черная икра.
   - Знаешь, на что похожа черная икра? Я скажу, чтобы тебе было понятней. Она... она, как мороженое Вегетта только черная и соленая.
  
   - Сейчас попробуешь и запомнишь, - перебил рассказ Сэра Марк, - что черная икра похожа только на черную икру и больше ни на что. Никогда не верь на слово.
   - Что же делать-то, если никому не верить? - спросил Боб, протягивая открытую банку.
   - Надо всегда самому пробовать, - сказал Марк.
   - А хлеб у вас есть?
   - Почему вы икру возите не в холодильнике?
   - Для конспирации.
   - А если испортится?
   - Я везу ее не более двух-трех часов.
   - В сильную жару она все равно может испортиться. Или нет?
   - В жару я обкладываю коробки искусственным льдом. Кстати, ваш друг там, в фургоне, тоже, наверное, хочет есть. А?
   - Вряд ли, - Сэр отрезал себе еще хлеба. - И знаете почему?
   Все жевали и потому промолчали.
   - Однажды, - продолжал Сэр, - я увидел жалобно пищащую крысу и решил дать ей поесть. Но она не стала ничего есть, потому что была сильно ранена и скоро умерла.
   - Веселый рассказ, - сказал Боб. - Лучше бы ты рассказал еще про свою девчонку. Как хоть ее звали?
   - Зоя. Поздно про нее рассказывать. Я уже не учусь в школке два года. С ней мы больше никогда не встретимся. Пути наши разошлись навсегда.
   Марк остановил свой желтый Мерседес около зеленых ворот, за которыми был виден трехэтажный дом из красного кирпича.
   - Желаю успеха, - сказал он и уехал.
   Боб имел свой ключ от ворот и бесшумно открыл их.
   Шофера положили на диван в гараже, где стояли две машины: Шевроле блейзер и шестисотый Мерседес.
   - Обе ваши? - прошептал Сэр.
   - А чьи же еще?
  
   Шофер был очень плох, а сил у Сэра и Боба уже совсем не было. Они очень хотели спать.
   - Я останусь с ним, - сказал Сэр.
   - А он не умрет до завтра? - Боб не знал, что и делать.
   - Сон - лучшее лекарство, - сказал Сэр. - Дадим ему американского аспирина и смажем раны йодом. Я надеюсь у вас в гараже есть такие простые лекарства?
   - Есть, есть, - сказал Боб и открыл шкафчик на стене.
   Из последних сил они намазали шофера йодом и заставили выпить несколько таблеток аспирина.
   - Утро вечера мудреней, - сказал Сэр.
   - Только бы не помер, - сказал Боб. - Но я уже больше не могу терпеть, пойду спать.
   - Только бы нас не нашли здесь утром.
   - Сзади за перегородку никто не зайдет. Отец сразу сядет в машину и уедет. А потом и мать.
   На следующий день оказалось, что избитому шоферу срочно нужен врач.
   Но еще ранним утром случилось странная история. Боб проснулся в пять часов. Ему показалось, что отец обнаружил за перегородкой шофера и Сэра. Он вызвал милицию и их увезли.
  
   Боб перебежал через большую лужайку, отделявшую дом от гаража и попытался разбудить Сэра.
   - Прости, прости, мама, но я ни за что не встану, - сказал Сэр.
   Проснись, ты, с мамой потом поговоришь, - толкал его Боб.
   - А спал Сэр на второй, расчищенной от запчастей и инструментов, широченной полке.
   Боб пощекотал его пятку. Сэр подергал ногами, но промолчал. Боб хотел пощекотать в носу у спящего, но передумал и взял из гаражной аптечки нашатырный спирт.
   Брови Сэра поползли на лоб, он ударился головой о верхнюю полку стеллажа и проснулся.
   - О, господи, где я? - спросил он.
   - Это я Боб. Ты что, не узнал меня, Сэр, проснись!
  
   - Ты Боб? Я не знаю никакого Боба. Ты сумасшедший, у меня сейчас мозги вылезут из ушей. Зачем ты используешь такие сильные средства, чтобы разбудить меня, а, мама?
   - Не притворяйся, собака, я не мама, а Боб, который опять сейчас даст тебе понюхать нашатыря.
   - Ну хорошо, мама, можешь называть себя Бобом, ведь я уже все равно не помню почти, какая ты была. Что ты от меня хочешь, дорогая, чтобы я почистил зубы? Я их чистил вчера вечером. - Сэр сполз с полки. - Я пойду приму душ. А зубы чистить не буду. И знаешь почему, мама?
   - Да, - машинально сказал Боб. - То есть нет, конечно.
   - Ты же купила пасту Утро и Вечер в Одном.
   - Утро и вечер в одном? Что это значит, дорогой? - Боб решил подыграть другу, потому что начал верить, что он какой-то лунатик.
   - Тебе лучше это знать, мама. И кстати: где у нас туалет?
   - Ну хватит, Сэр, у нас совершенно нет времени. Если бы ты на самом деле чувствовал себя в собственной квартире, ты бы знал, где находится туалет.
   - Сэр ничего не ответил и вышел из гаража.
   - Вот ведь сволочь! - сказал Боб и вышел следом.
   - Но Сэра нигде не было.
   У Боба учащенного забилось сердце и он посмотрел вверх. Но луны нигде не было видно.
  
   - Уф, - вздохнул Боб и ту же услышал какой-то плеск. - Что это, шум прибоя?
   Он повернулся и увидел стоящего у боковой стены гаража Сэра, который повернул голову к Бобу и сказал, как ни в чем не бывало:
   - Я щас.
   - Ты ничего не помнишь? - взгляд Боба был подозрителен.
   - А что? Что ты имеешь в виду?
   - Ты чего сейчас делал?
   - А ты что, не видел?
   - До этого?
   - До этого?
  
   - Хорошо, потом разберемся, сейчас нам некогда.
   - А в чем дело? - Сэр подошел к Бобу.
   - Я уверен. Понимаешь у меня совершенно стопроцентное предчувствие, что отец заглянет за перегородку. И тогда могут быть неприятности.
   Они положили шофера на тигриную шкуру, которая висела на стене, и перетащили в сарай на другой стороне. Там была столярная мастерская.
   Отец Боба, Александр Демьянович, действительно заглянул за перегородку. Боб не знал, что уже несколько дней отец работает в гараже. В это утро он сел за стол, стоящий рядом с диваном. На столе под прозрачным пластиком лежал чистый, сложенный вдвое лист, раскрыв который Александр Демьянович записку. Он получил ее еще вчера.
  
  
   5
  
   Было прохладно. Двое молодых людей, постриженных вызывающе, в черных кожаных плащах сказали охране, что у них важная информация для банкира.
   - Вам назначено? - спросил охранник.
   - Александр Демьянович будет рад нас видеть.
   - Хорошо, я сейчас позвоню, - сказал охранник.
   Трубку на втором этаже взяла секретарша Света.
   - Да?
   - Здесь двое, говорят, что их ждут.
   - Кто они? - спросила Света.
   - Кто вы? - охранник на первом этаже внимательно взглянул на гостей.
   - Вам же сказали: нас ждут.
   - Говорят, что их ждут, - сказал охранник в трубку.
   - Да кто они? - пусть представятся, - сказала секретарша.
   - Представьтесь, - опять обратился охранник к парням, которые стояли прислонившись к стенке.
  
   - Ох, - вздохнул один, - скажи, что мы от Туза.
   - От кого? - переспросил, усмехнувшись охранник.
   - Еще раз спросишь... - один мужик в кожаном плаще подошел вплотную к охраннику банка, второй присоединился к нему.
   Охранник положил трубку.
   - Приключений ищете? - спросил он.
   - Позови, - улыбнулся один из незваных гостей.
   - Нет, - сказал охранник. - Поздно.
   - Поздно?
   - Поздно. - Охранник вынул газовый пистолет, который был у него в кобуре под мышкой.
   Но мужик в кожаном плаще резко ударил его по ноге и левой рукой сумел отодвинуть пистолет в сторону. Прозвучали подряд два выстрела. Но в никуда. Охранник быстро отступил и выстрелил еще два раза. И опять не попал.
   - Ну! стреляй. Сколько патронов у тебя еще осталось? Два. - Наступил мужик. - Сейчас я тебя изуродую. Давай, стреляй! Пусть стреляет, он мой.
   - Не надо, Клык, - сказал второй, которого звали Бабка. Этот Бабка. Этот Бабка вынул Глок сорокового калибра и выстрелил. Четыре раза: в левое легкое, в правое легкое и тоже самое ниже сантиметров на двадцать, но теперь слева направо. Заливая пятнами крови костюм и белую рубашку, охранник раскинул руки в стороны, и грохнулся на мраморный пол банка.
  
   Бабка прицелился во второго охранника, появившегося на повороте лестницы, между первым и вторым этажом.
   Нет, нет, - закричал тот, - не надо, - и поднял руки вверх.
   - Пошли, - сказал Бабка своему напарнику. Они стали подниматься по лестнице на второй этаж, где находился кабинет генерального директора банка.
   Секретарша даже не поднялась с кресла. Она сидела белая с полуоткрытым ртом.
   Александру Демьяновичу было сделано простое предложение. Сыграть на повышение.
  
   У нас есть агент на гонконгской биржи, - Бабка сидел за столом напротив банкира, закинув ногу на ногу, а Клык сидел в кресле.
   - Вы вмешиваетесь в дела, в которых ничего не смыслите, - сказал презрительно Александр Демьянович. - Идите к черту, господа.
   - Вы знаете, с кем вы разговариваете? - спросил нахально Бабка.
   - Да не важно, - Серов упрямился. - Вы хотите, чтобы я разорил своих клиентов? Ничего другого не произойдет. Играть на повышение рискованно.
   - Вы, - Бабка показал пальцем на банкира, - не проиграете. Даже можете выиграть.
   - Да? -Александр Демьянович засмеялся. - Я повторяю вам русским языком - идете к черту. - Перестреляйте здесь всех. Денег от этого у вас не прибавится.
   - Прибавился, прибавится, дубина.
   - Как вы смеете, так говорить, сволочь! - Александр Демьянович отклонился назад.
   - Итак, - продолжал как ни в чем не бывало Бабка, - если вы не согласитесь, то будете разорены и... и ликвидированы.
   - Ну, я понимаю насчет разорения, - сказал угрюмо Серов, - а зачем ликвидировать? чтобы не мучился, что ли?
   - Да нет, чтобы не болтал лишнего. Теперь вам все понятно?
  
   - Пока нет. Не все.
   - Так вот, проигрыша не будет. Нам просто нужна созданная вами система.
   Вам достаточно иметь пятьдесят миллионов, чтобы вам на бирже продали ценных бумаг на пятьсот миллионов долларов.
   - Вы хотите, чтобы я заключил фьючерсную сделку?
   - Да, - сказал Бабка.
   - На какое число?
   - Вам будет передана специальная записка. Вы будете получать периодически такие записки. И... и выигрывать. Получите прибыль, девяносто процентов отдадите нам, десять вам.
  
   - Этой прибыли недостаточно, чтобы выкарабкаться при первом же проигрыше. Вы это хорошо понимаете? - Банкир встал из-за стола. - Никто не сможет предвидеть на все сто, когда надо играть на повышение стоимости ценных бумаг. Тем более против японцев нам не устоять.
   - До свиданья, банкир.
   - Как я получу ваше сообщение?
   - Я же сказал: вам будет передана специальная записка.
   И вот записка была получена.
   Уже несколько дней Александр Демьянович работал по утрам в гараже. Документы были сверхсекретные и он боялся, что их сфотографируют или украдут. В бумагах был анализ азиатского рынка ценных бумаг, основанный на результатах шпионской деятельности разведки нескольких японских и американских корпораций.
   В гараже был надежный тайник.
   Это был портрет американского актера Джека Николсона, который раздвигался сверху. В образовавшийся треугольник можно было просунуть довольно большой предмет. Но если не знать, что нужно нажать кнопку, находящуюся в этом сейфе на внутренней стороне портрета, то через три секунды, после того, как руки попадают в сейф, мощная пружина быстро сжимает две половинки портрета и острые края половинок портрета, сделанного из прочнейшей стали смыкаются так, что без лупы не заметить стыка. Кажется, что это совершенно целый портрет Джека Николсона. Да и так, думал Серов никто не подумает искать документы здесь.
   Из секретных материалов следовало, что играть на повышение можно. Но сделку надо заключать на двенадцатое мая.
  
   - Конечно, возможна погрешность, - размышлял Александр Демьянович, рассматривая записку, наверное, уже в десятый раз.
   Ему сообщили, что сделку надо заключать на тринадцатое мая.
   - Если сделка на тринадцатое - ошибка, то замысел преступников, значит, очень прост, - думал Александр Демьянович. - Они хотят забрать мои деньги и все. Все их разглагольствования о невероятно точной информации, будто бы имеющейся у них - чистый блеф. А если нет?
   Банкир посмотрел на часы Омега, которые носил сейчас на правой руке, так как левую поцарапал, когда менял колесо. Он вышел из офиса и увидел, что спущено левое переднее колесо.
  
   - Смените мне, пожалуйста, колесо, - обратился он к охраннику стоянки.
   - Конечно, - тот подошел к машине, - Полтинник.
   - Нет ничего проще, - протянул банкир, с трудом доставая бумажник из глубокого внутреннего кармана.
   - Что никак не достанете? - Правильно, господин банкир, подальше положишь, ближе возьмешь.
   - Пожалуйста, пожалуйста... сейчас, сейчас.
   Но денег в бумажнике не оказалось. Одни карточки.
   - Что, одни карточки? Мастер, Виза, - читал охранник, глядя как Серов перебирает содержимое бумажника.
   - Может быть, в долг снимете? - предприимчиво спросил Александр Демьянович.
   - А вы бы дали мне в долг? - улыбнулся Миша.
   - Ладно, идите к черту, - и банкир сам стал снимать колесо.
   - Вам бы иметь личного шофера, - сказал, уходя в свою будку охранник Миша.
   - Спасибо за совет.
  
   - Пожалуйста. Это ничего не стоит.
   Ключ сорвался у банкира и ударил по левой руке, оставив ссадину.
   И вот теперь он посмотрел на свою правую руку и сказал:
   - Пора.
   Банкир сел в темный Шевроле-Блейзер и уехал.
   Боб побежал к гаражу и посмотрел на месте ли ключи в белом Мерседеса.
   - Нет, - огорчился мальчик. Он хотел съездить на машине за врачом, который жил не очень далеко. Тут он вспомнил про велосипед - подарок отца. Велосипед был хороший и стоил половину Жигулей, тысячу восемьсот долларов.
   Врач имел частную практику в этом районе Рублевского шоссе и в этот час был дома. Он спросил, что случилось с больным.
  
   - Его избили, - сказал откровенно Боб. - Сильно избили.
   - А кто заплатит? - спросил доктор, надевая белый халат.
   - Ну я заплачу, - сказал Боб серьезно.
   - Откуда у тебя деньги? Впрочем, это меня не касается. Но, скорее всего, осмотр и рецепт обойдутся тебе не менее ста долларов. Есть у тебя столько?
   - Конечно, найдется.
   - Покажи.
   - Сегодня не Казанская, - пошутил Боб.
   - У меня всегда... - начал врач, которого звали Владимир Иванович Воронежский.
   - Ну вы что не знаете, что мой отец банкир? - Боб опять улыбнулся.
   - Допустим, допустим, - доктор мыл руки. - Он сам заплатит?
   - Нет, нет, я сам заплачу. Вы мне верите? - спросил Боб. - А сам подумал: - Много обещать не надо, а то не поверит.
   - Ладно, ведите его сюда.
   - Он не может ходить.
  
   - Молодой человек, я еще не настолько богат, чтобы содержать санитаров. У меня сестра-то приходит всего на три часа. - Врач посмотрел на часы. - Придет через два часа. Хорошо, давайте попробуем довести его вместе.
   - Видите ли, господин доктор, я не мог привезти сюда вам пациента. И знаете почему?
   - Почему7 - опешил Воронежский.
   - С утра я не смог найти ключи от шестисотого Мерседеса. Спешил...
   - А у меня сломана машина, - почему-то почти радостно констатировал врач. - Я не могу ехать к вам. И знаете почему?
   - Почему?
   - Потому что не на чем.
  
   Врач походил по кабинету и, сев в удобное кресло, сложил маленькие ручки на животе.
   - Ошибаетесь, доктор, - тоже радостно сказал Боб. - Я приехал на велосипеде.
   - Я не умею ездить на велосипеде.
   - Я вас довезу.
   - Вы?
   - Я.
   - У тебя сил не хватит?
   - Хватит.
   - Я не буду смешить людей, мальчик.
   - Тогда вы их рассердите. Знаете, что они подумают, когда узнают, что врач отказался идти к больному. Даже не идти, а ехать на немецком велосипеде, способном довезти и быка.
   Врач почесал лоб.
   - Ох, - сказал он и добавил: - Ну хорошо, поехали.
   Владимир Иванович взял всегда готовый для таких случаев чемодан, сел боком на багажник велосипеда, и они покатили по дорожке.
   Увидев избитого шофера Камаза врач нахмурился.
   - Он избит слишком сильно.
   - Вы думаете, ему уже нельзя помочь? - спросил Сэр.
   - Не знаю, - протянул доктор, осматривая пациента, - пока еще не знаю. Помогите мне перевернуть его на живот.
   Шофер застонал и проснулся.
  
   - Ну что? - спросил Боб.
   - Как, доктор? - спросил Сэр.
   - Да никак. Воронежский окончил осмотр.
   - В чем дело, господин врач? - Боб нахмурился.
   - Ему нужен постоянный уход.
   - Все будет сделано, как надо.
   - Вы не дослушали, - перебил в свою очередь Владимир Иванович. - Тут, господа, ста долларами не обойдешься.
   - А сколько надо?
  
   - Прямо сейчас не меньше тысячи. А всего... мне ведь надо будет привезти сюда некоторую аппаратуру.
   - Ну сколько все-таки нужно? - спросил Сэр.
   - Пять тысяч хватит? - спросил Боб.
   - Достаточно четырех будет, я думаю. Но разве вы можете заплатить столько?
   - А иначе он умрет? - Сэр показал рукой на шофера.
   - Несомненно. Его хорошо, то есть умело били.
   - Но если человек умирает, разве вы не обязаны помочь? - Сэр строго посмотрел на врача.
   Вы что с Луны свалились, милый молодой человек? Или ты думаешь, что человека можно вылечить Святым Духом?
   Сэр промолчал.
   - Необходимы дорогие лекарства и оборудование. Допустим оборудование у меня есть, но лекарства стоят довольно много. Их же надо покупать! А вы не подумали об этом, не правда ли, дети?
  
   - То есть, - начал Сэр, - если я правильно всё понял, если бы у нас, например, не было денег, вы бы так и оставили человека умирать?
   - Нет, - просто сказал врач, - я бы отправил... я бы просто позвонил в милицию. Они пусть решают, что с ним делать. Я оказал больному первую помощь, - Воронежский закрыл свой чемодан, - и теперь я, пожалуй, так и сделаю, позвоню в милицию.
   - Нельзя звонить в милицию, тем более, что бесполезно, - сказал Боб.
   - Ему угрожает опасность, - сказал Сэр.
   - Если вы не расскажете мне в чем дело, я позвоню.
   - С каких это пор врачи ищут себе на попу приключений? - Сэр усмехнулся.
   - Ну хорошо, мы вам скажем кое-что. - Боб присел на какой-то древний стул и положил ногу на ногу. - Этого человека скорее всего будут искать, чтобы с ним расправиться.
  
   - Ладно, я никуда не буду звонить, но без денег работать не буду, потому что, как я уже вам популярно объяснил, это просто невозможно.
   - Деньги будут.
   - Ну вот когда будут, тогда и начнем. Будем надеяться что этому времени пациент не умрет.
   - А вы не могли бы в долг нас обслужить? Ну до вечера, по крайней мере. - Боб встал и подошел к Владимиру Ивановичу.
   - Рад бы, но я не банкир, к сожалению.
   - Давай выйдем, - сказал Сэр, обращаясь к Бобу.
   - Хочешь сказать, чтобы я дома поискал?
   - Да, а к вечеру вернем.
   - Вряд ли у нас дома просто так можно найти деньги. Это же дом банкира.
   - Тогда у матери спроси. Она ведь, наверное, еще дома?
   - Мать? Да откуда у нее деньги! Ты знаешь хоть кем она работает? - Боб почесал затылок.
   - Художником, что ли? - Сэр улыбнулся.
   - Да! А как ты догадался?
   - Не знаю. Отгадал вот и все. Так разве у нее денег не бывает? Надо краски покупать, холсты и прочее.
   - У нее есть карточки.
   - Как в Америке у вас, кругом безналичный расчет.
   - Хорошо, ты скажи врачу, чтобы подождал немного, а я пойду зайду к матери.
  
   Мать Боба Лиза была у себя в мастерской. Она была полна творческих замыслов, потому что только несколько дней назад открылась ее выставка на втором этаже ЦДХ, а уже было продано семь картин. Речи недоброжелателей, что она жена банкира, а не художник, оказались неправдой.
   Боб вошел в студию и сказал:
   - Ты пишешь новую картину, мама?
   - Ну, я надеюсь, ты не против?
   - Разумеется, я не против, - сказал Боб как бы задумчиво.
   - Ты почему не в школе? Или сегодня суббота? Ха-ха-ха-ха-ха-ха, - она рассмеялась. Да и как тут не смеяться: за семь картин она получила пятьдесят тысяч долларов. А ведь это были практически первые ее деньги.
  
   - Мама, у тебя нет денег? - спросил, собравшись с духом Боб.
   - Почему нет? Разве ты не верил, что я когда-нибудь добьюсь успеха?
   - Я? А, так ты продала картины?! Восхитительно. Значит ты показываешь их на выставке и тут же находятся мэны, которые платят тебе за это наличными. Сколько же картин ты уже продала?
   - Семь. - Лиза улыбнулась, чуть повернув голову от холста.
   - Значит, у тебя полно денег.
   - Да.
   - Дай мне пять тыщ, пожалуйста.
   - Зачем тебе так много денег, дорогой мой мальчик?
   - Мне нужно намного больше, чем ты думаешь.
   - Ты сказал, что тебе надо пять тысяч?
   - Пять тысяч долларов.
   - Зачем тебе столько денег? - не удивилась мама.
   - Надо, мама. Ты не беспокойся, вечером я тебе все верну.
   Лиза положила кисть и отвернулась от холста.
   - Придется разобраться, - сказала она. - Вопрос номер один: зачем тебе деньги? Вопрос номер два: где ты возьмешь вечером пять тысяч долларов? Отвечай!
   - Возможно, я вложу их в какое-нибудь дело и уже вечером комбинация будет завершена.
   - Ты весь в папу, - сказала Лиза.
  
   - Да, деловой мир меня манит больше, чем живопись.
   - Не в том дело, мой мальчик. Ты, как твой папа, думаешь, что тебе поверят, даже если ты придумаешь очевидную ложь. Ты слишком наивен. Ты понимаешь меня?
   - У меня могут быть свои личные дела?
   - Конечно, но не на такую сумму.
   - Никогда бы не подумал, что художники так мелочны, - сказал Боб и сел в кресло.
   - Итак. Я тебя слушаю.
   - Я не могу.
   - Тем более тебя придется это сделать.
   - Значит, ты не дашь мне денег, если я не объясню тебе, в чем дело?
  
   - Нет.
   - Но это мой секрет.
   - Он слишком дорог.
   Пришлось рассказать про шофера. Про деньги Боб умолчал, ведь это была не только его тайна. Да и Лиза не вспомнила о томЈ каким образом Боб собирался вечером отдавать пять тысяч.
   Она спустилась вниз и, поговорив с врачом, отдала ему две тысячи долларов. Ей самой хотелось заняться этим делом, но звонок директора галереи, где были выставлены ее картины, заставил увлекшуюся даму срочно уехать. Покупатель готов был заплатить большую сумму за одну из ее картин, но хотел предварительно видеть самого художника. Перед выездом из ворот Лиза высунула руку из белого Мерседеса и крикнула:
   - Борис, Борис, иди-ка сюда.
   Сын вышел из сарая.
   - Да, мама.
   - Подойди поближе. Вот возьми еще три тысячи. Как ты просил. И займись этим делом. Если уж так вышло, надо что-то делать. Если человек умрет здесь у нас, будет намного хуже.
   - Хуже чего? - спросил Боб.
   - Хуже всего, - ответила мама и уехала.
   Боб посмотрел, как автоматический закрылись ворота и вернулся в сарай.
   Он съездил на велосипеде и привез необходимые лекарства из аптеки, а потом съездил вместе с доктором к нему домой и привез аппаратуру. Воронежский сказал:
   - Я возьму машину напрокат и буду у вас через несколько часов.
  
   - Только не попадайтесь на глаза отцу, как мы договорились, - сказал Боб.
   - Конечно. Но все же, если он меня заметит, что мне сказать ему?
   - Как он может вас заметить?
   - Ну, например, вдруг я столкнусь с ним нос к носу.
   - Постарайтесь, чтобы этого не случилось. До свидания.
  
   - Пока. - Доктор поднялся по ступенькам в свой дом, чтобы договорится с фирмой по прокату автомобилей о машине на несколько дней.
  
  
   6
  
   Деньги были спрятаны на подмосковном кладбище.
   - Пойдем попозже, - сказал Боб, - чтобы не вызывать подозрений.
   - А ты не боишься ночью идти на кладбище?
   - Не знаю. Я еще никогда не ходил ночью на кладбище.
   - Кроме одного раза, - засмеялся Сэр, когда мы там прятали деньги.
   - Это была еще не настоящая ночь. И мы очень спешили, чтобы успеть испугаться.
   Они поехали на велосипеде. Путь был не близкий и хотя Боб и Сэр крутили педали по очереди, они очень устали, когда добрались, наконец, до места.
  
   Мешки с деньгами были брошены в яму и забросаны разным мусором, ветками, тонкими стволами упавших деревьев - всем, что попалось им тогда под руку, за чем не надо было ходить слишком далеко.
   Когда забрасывали мешки казалось все мало и мало. Сэр тогда сказал:
   - Я больше не могу, хватит.
   - Да, - поддержал Боб, - если уж найдут, значит, такова судьба. И кстати, здесь уже больше ничего нет.
   Теперь же, едва начав разбирать яму, Боб вытер лоб и с грустью сказал:
   - Думаю, нам понадобится несколько часов, чтобы добраться хоть до одного мешка.
  
   - Если бы мы приехали на машине, было бы намного легче, - сказал Сэр. - Но все равно... каждый раз выполнять такую тяжелую работу невозможно.
   Боб оглянулся по сторонам.
   - Темно, - сказал Сэр, - ничего не видно.
   - А нас видно хорошо, - сказал Боб. - Наверное издалека заметно мелькание луча света.
   - Надо закрепить фонарь, а не направлять его то туда, то сюда.
   Они привязали фонарь к ограде могилы и продолжили работу.
   - Плохо светит, - сказал Сэр, - слишком далеко находится источник света.
   - Давай постараемся установить его поближе.
   Ни одна палка не лезла в землю рядом с ямой. Тонкие ломались, а толстые нечем было забить.
   - Тебе необходимо возить с собой хотя бы топор, - сказал Сэр.
   - Хотя бы? - спросил Боб, пытаясь сделать из трех палок треножник. - Ты предлагаешь возить всегда с собой сумку или даже ящик с инструментами?
  
   - Возможно, - сказал Сэр задумчиво.
   Боб наконец закрепил фонарь, и они продолжили работу. Но фонарь опять упал.
   - Давай по очереди держать фонарь.
   - Один держит фонарь, а другой выбрасывает ветки?
   - Да.
   - Получится очень долго.
   - Хорошо, давай попытаемся опять закрепить фонарь.
   Постепенно они добились, что фонарь перестал падать.
   - Постепенно все налаживается, - сказал Сэр.
   - Кропотливая работа приносит хорошие результаты. Знаешь, что, Сэр, нам необходимо построить здесь могилу.
   - Что?!
  
   - Мы будем приходить сюда, не вызывая ни у кого подозрений. Внутри, то есть в могиле, мы будем держать свои деньги. Сделаем ограду, памятник и замаскированный вход. Такой люк. Прыг вниз и закрыл его быстро за собой.
   - Такая подводная лодка. Только на кладбище.
   - Неужели мы не можем выбрать другое место для наших денег?
   - Видимо, кладбище притягивает к себе деньги.
   - Может быть, потому что кладбище и клад имеют одинаковый смысл?
   - Кажется, я чувствую мешок.
   Они вытащили наверх один мешок.
   - Что там, рубли или баксы?
   - Сейчас посмотрим.
   - Это были рубли. Они набили, не считая, школьный ранец, опять завязали мешок и сбросили его назад в яму.
   - Опять будем забрасывать? - сказал Сэр.
   - У тебя есть другие предложения? - Боб отложил ранец в сторону, к велосипеду, и начал вздохнув, забрасывать яму. - Скоро мы сделаем здесь автоматизацию.
   - Скоро? - спросил, нагибаясь Сэр. - Посмотрим.
   Они купили на имя матери Форд девяносто третьего года. Это был темно-синий грузовой фургон.
   Сэр выглядел постарше, поэтому они купили права на него.
   Подъехав к рынку запчастей в Балашихе, Боб сказал:
   - Ты посиди в машине, я сейчас узнаю, что к чему.
   - Послушай, братан, - обратился Боб к толстому парню, продававшему запчасти к Форду, - у тебя любые запчасти есть для такой машины? - Боб кивнул на грузовой Форд толстяка, весь уложенный и увешанный изнутри запчастями.
   - А тебе что надо?
  
   - Мне пока ничего не надо. У меня еще почти новый.
   - Какого года? - спросил парень, переставляя какие-то запчасти.
   - Девяносто третьего.
   - Девяносто третьего? Не такой уж новый.
   - На нем не ездили почти. Он стоял у лесника. Жена лесника раз в неделю ездила за продуктами в город и всё.
   - Ха-ха, толстяк улыбнулся, - все так говорят. - Не понимаю, зачем врать себе и людям?
   - Ладно, это ваше дело, думайте, как вам заблагорассудится. Меня, собственно, другое беспокоит.
   - Может, я могу помочь?
   - Возможно. Мне нужны права.
  
   - Водительские права? Подожди немного, сейчас должен подойти один мужик. Скорее всего, он тебе поможет.
   Подошел мужик в кожаной, как у мэра Лужкова фуражке. Он подъехал на новой машине. Это был Опель-омега девяносто восьмого года.
   - Что-то у тебя машина слишком чистая? - спросил толстяк, здороваясь с парнем в черной кожаной фуражке.
   - Новая.
   - Ну не этого же года?
   - Этого.
   - А зачем ты взял новую? Что, деньги девать некуда? Или досталась по дешевке?
   - Наоборот, дороже. Подошелся обмен, вот и взял.
   - Бартер?
   - Да.
   - Мне такие маленькие машины не нравятся, - сказал Боб. - Каждый раз надо двигать сиденье. Или у вас руль поднимается?
   - Сиденье. А руль можно просто регулировать. - Парень посмотрел на Боба. - Машина самая дешевая. Три года никуда заглядывать не надо.
   - Три года?
   - Ну через год масло сменишь и всё.
   - А сколько она стоит, если без бартера? - спросил толстяк.
   - Семнадцать тысяч баксов.
  
   - Ничего себе. Я бы лучше взял девяносто третьего и купил бы еще что-нибудь, - толстяк закурил и продолжил: - Послушай, Лужок, вот парню нужны права.
   - Тебе? спросил Лужок. - Менты не поверят. Слишком молод.
   - Да нет, не мне, а другу, - огорченного сказал Боб.
   - Где он?
   - Тут, недалеко. Пройдемте немного, если вы не против.
   - Куда?
   - Да никуда. Рядом. Вон, видите, стоит на трассе синий Форд.
  
   - Зови сюда, - сказал Лужок.
   Боб пошел звать Сэра.
   - Ты его знаешь?
   - Нет. Только перед тобой подошел, - ответил толстяк.
   - Деньги у них есть?
   - Я не знаю, говорю, только перед тобой подошел. Кинуть хочешь?
   - Не знаю, посмотрим.
   Лужок предложил сделать Сэру парик.
   - Будешь носить, пока свои не отрастут до плеч.
   - Может быть, ему еще усы маленькие? - спросил Боб.
   Они втроем сидели в Опеле Лужка и договаривались о правах.
   - Сколько с нас будет? - спросил Боб.
   - Триста долларов, - сказал, улыбнувшись Лужок.
   - Чё так дорого-то?
   - Хорошо. Для вас - двести.
   - Когда нужно передать вам деньги? - спросил Сэр.
   - Привозите фотографию и деньги. Через неделю, где-то после девятого мая будет готово.
   - Фото у нас с собой, - сказал Сэр.
   - А деньги?
  
   - Деньги тоже. Рублями возьмете? - спросил Боб.
   - Пожалуйста, по курсу ММВБ.
   - Точно по курсу?
   - Нет. Я-то должен потом купить доллары в обменном пункте. Значит вы должны заплатить по курсу продажи. Это немного дороже. По рукам?
   - Мы согласны.
   - Давайте ваши денежки.
   - Половину сейчас, половину, когда права будут готовы, - сказал Боб.
  
   - Мы так не договаривались, - сказал Лужок.
   - А вдруг вы нас кинете? - Сэр вынул пачку Мальборо и предложил сигарету владельцу Опеля. - Будете?
   - Спасибо, буду, - покосился на Сэра. - Зачем мне кидать вас, делать права - это моя работа.
   - Правильно, - логично заключил Боб. - Но мы-то точно не знаем, что это ваша работа. Предположим, что у вас нет никаких возможностей. Тогда вы просто вынуждены будете кинуть нас. Ибо это ваша работа.
   - Да, мы не знаем, чем вы занимаетесь, поэтому вынуждены подстраховаться, - сказал Сэр.
   - В таком случае прощайте, - Лужок насупился.
   - Ну почему сразу так? Мы предлагаем вам, кажется, справедливые условия: половину сейчас, половину, когда дело будет сделано.
   - Это по-вашему справедливо, а я говорю, так не пойдет. Вы не понимаете, я ведь не один. Если я сделаю то, что вы просите, а вы по каким-то причинам не сможете заплатить, я ведь останусь в долгах, - Лужок показал на пачку Мальборо, торчащую из нагрудного кармана Сэра. - Закурим еще? Не успел купить. Поверьте, мне нет никакой выгоды кидать вас.
  
   - Хорошо, - сказал Боб, - возьмите деньги.
   - Я пересчитаю, если вы не против?
   - Конечно.
  
   После обычных майских праздников они опять поехали в Балашиху и получили права Сэра. Заодно они решили поменять часть рублей на доллары, необходимые для покупки некоторых лекарств для все еще болевшего шофера Камаза и чтобы отдать долг матери Боба, если она спросит.
   - Ей можно отдать и рублями, - сказал Сэр.
   - Нет, - сказал Боб, - брали в баксах и отдавать надо в баксах.
   И они взяли с собой рублей на десять тысяч долларов, чтобы поменять их заодно у Лужка, если получится. Обустройством кладбищенского склепа друзья решили заняться в июне, когда у Боба начнутся каникулы.
   - Лучше поменяем рубли, чем ехать на кладбище, - сказал Сэр.
  
   - Да, на кладбище деньги достаются с большим трудом, - сказал Боб. - Лучше уж поменять у Лужка.
   Выслушав новую просьбе Лужок сказал, чтобы Сэр и Боб подождали.
   Он подошел к другим парням, стоящим у автомобильного магазина.
   - Баксы есть? - спросил он.
   Одного из парней звали Валентин, а у другого была кличка Грек.
   - Тебе, что ли, надо? - спросил Грек хмуро.
   - Нет.
   - А кому?
   - А какая разница? - Лужку не понравился тон Грека.
   - Кому надо мы сами обменяем, - сказал Валентин.
   - Я вам хороших клиентов предлагаю, а вы чем-то недовольны, - сказал Лужок и повернулся, чтобы уйти.
  
  
   - Ладно. Сколько ты хочешь? - спросил Валентин.
   - Почем вы сейчас меняете? - Лужок опять подошел.
   - Нет, - сказал Грек, - мы сами поменяем.
   - Да, черт с вами, меняйте! - Лужок повернулся и ушел.
   Сэр и Боб сидели в своем Форде и любовались водительскими правами Сэра. Они видели, как Лужок подошел к Греку и Валентину, потом пошел к юноше в шляпе.
   - Меняешь? - спросил Лужок.
   - Да, - сказал парень в шляпе, по кличке Аскет. - Сколько?
   - Десять.
   - Десять тысяч?
   - Ага.
   - Уточни, пожалуйста, друг. У тебя десять тысяч рублей, или тебе надо десять тысяч долларов?
  
   - Надо десять тысяч баксов.
   - Мой курс тебя устраивает?
   - А какой у тебя курс?
   Аскет показал не перстень на безымянном пальце левой руки. На гладкой золотой площадке засветились цифры.
   - Почем меняешь? - выросли рядом Грек и Валентин.
   - Коммерческая тайна, - негромко сказал Аскет.
   - А мы говорили тебе, чтобы ты менял на другой стороне улицы? - Грек опустил руку в карман кожаной куртки.
   - Это место я купил еще в прошлом году, - сказал Аскет. - Вы мне не указка.
   - Пора, видимо, с тобой разобраться, - сказал Валентин и вынул ТТ.
   Аскет рукой раздвинул полу длинного черного пальто, и все увидели автомат Калашникова. Он поправил ремень на плече и ствол грозно глянул на Грека и Валентина, стоящих с левой стороны. Они молчали несколько секунд. Потом ушли, не сказав ни слова. Все-таки автомат есть автомат.
   - Че, такая крутая конкуренция, что ли? - спросил Лужок.
   - У меня с ними свои счеты, - сказал Аскет. - Давай сюда твоих покупателей.
   - А?..
   - Пять процентов. Доволен?
   - Пять процентов? Извини, я здесь не был неделю. Что это значит7 А, понял! С прибыли.
  
   - А ты что, думал, с общей суммы, что ли? - Аскет изобразил нечто, что надо было принять за улыбку.
   Как только Аскет увидел Сэра и Боба с чемоданчиком, так сразу решил их кинуть. Не то, чтобы он был такой кидала, но был сейчас в очень стесненных обстоятельствах.
   - Здравствуйте, друзья, - сказал он. - Где будем деньги считать?
  
   Лужок познакомил их и ушел.
   - Деньги счет любят, - сказал Сэр.
   - Молодец, - сказал Аскет. - Так где будем считать?
   - Как вам будет угодно, - сказал Боб.
   - Давайте посчитаем в нашей машине, - сказал Сэр. - Думаю так будет лучше.
  
   - Хорошо, - Аскет оглянулся, и они пошли к Форду, стоящему на дороге.
   Боб считал доллары, Аскет считал рубли.
   - Все нормально? - наконец спросил Аскет.
   - Не хватает десяти долларов, кажется, - сказал Боб. - А у вас?
   - У меня все нормально. Давай я пересчитаю доллары. Должно быть правильно.
   - Пожалуйста, пересчитайте. - Боб передал пачку Аскету.
   Тот пересчитал и сказал:
   - Да нет, все верно. Пересчитай сам еще раз.
   Боб опять начал считать.
   К Форду подошел гаишник. Он не сильно постучал в окно водителя, где сидел сейчас Боб, своей полосатой палкой.
  
   Боб резко опустил руку с пачкой денег, а Аскет накрыл кучу рублей большой черной тряпкой, которую мгновенно вынул из кармана.
   - Черт. - Он опустил левой рукой стекло до половины. - Что вы хотите?
   - Откройте сзади фургон. Мне необходимо осмотреть его.
   Сэр, который сидел сзади, во втором ряду сидений открыл изнутри боковую дверь.
  
   - Я сказал, чтобы вы открыли задние двери, - милиционер пошел за машину.
   - Какая разница, - спросил Сэр, но открыл задние половинки.
   - Все в порядке, - сказал гаишник, осмотрев внимательно внутренность. Но перед тем, как уйти спросил: - Кто у вас за рулем?
   - Я, - Сэр сунул два пальца в нагрудный карман новой зеленой ветровки английского производства.
   - В другой раз, - козырнул офицер и удалился.
   Боб снова начал считать доллары.
   - Уф! - Все правильно, - наконец сказал он.
   К Форду подошли четыре пацана.
  
   Аскет быстро накрыл все деньги черной материей, которую он опять мгновенно вынул из кармана.
   - Зачем у тебя эта тряпка? - спросил Сэр.
   - Работа такая. - усмехнулся Аскет. - Деньги часто считать приходится.
   - Чего вам? - спросил Боб, опять открывая окно.
   - Вы куда едете?
   - Не довезете нас?
   Двое говорили наперебой, двое молчали.
   - Нам бы до Покрова.
   - Да хоть...
   - Мы никуда не едем, - сказал Боб и закрыл стекло. - Черт бы всех побрал. Как в Монте-Карло. Не дадут постоять спокойно десять минут.
   - Ну чего? - спросил Аскет. - Будем опять пересчитывать?
  
   - Да сколько можно! - сказал Сэр сзади.
   - Нет, не будем, - сказал Боб. - Всё нормально.
   - Тогда будьте здоровы. - И Аскет выпрыгнул из машины.
   - До свидания.
   Когда выехали на МКАД Боб сказал:
   - А дураков, говорят, кидают.
   Они посмеялись.
  
   - Считать надо, - сказал Боб. - Лучше.
   - Да дураков всегда хватает, - сказал Сэр.
   - Человека сразу видно, - сказал Боб. - Кого можно кидать, а кого бесполезно. Хотя мне было все-таки подозрительно, когда он первый раз накинул на деньги свою материю.
   - Я тоже подумал, что будем пересчитывать и доллары, и рубли.
  
   - Я тоже подумал, сейчас начнет пересчитывать рубли, а там не хватит. Сам возьмет сколько-нибудь, а скажет не было.
   - Ему незачем мелочиться, - сказал Сэр, сворачивая на Рублевское шоссе. - Это же его работа.
   - Работа, работа, - повторил задумчиво Боб. - Работа не волк.
  
   Они подъехали к воротам и Боб высунул руку с пультом дистанционного управления.
   - Сим-сим, откройся, - шутливо сказал он.
   Они оставили машину недалеко от сарая. Гараж еще для нее не построили.
  
  
  
   7
  
   Аскет сел в шоколадную Девятку и, даже не взглянув в сторону Грека и Валентина, отъехал от магазина. Он повернул не налево, к Москве, а направо, в сторону лесов Подмосковья. Старый большой Мерседес выехал вслед за ним. Грек и Валентин решили разобраться с Аскетом. В конце концов, он просто надоел.
   Шоколадная Девятка проехала километров десять и повернула назад, к Москве. Аскет передумал. Зачем заезжать в незнакомый лес и рисковать? С Кольцевой он свернул в сторону Люберец и проехал к озеру в Косино.
   Голубой пикап уверенно ехал следом.
  
   - Как только не ломаются такие древние машины, - подумал Аскет, глядя в зеркало над собой. - Ему, наверное, не менее двадцати лет, этому Мерседесу. Тут он увидел перед собой, метрах в тридцати, большую лужу, объехать которую не было никакой возможности: кругом было поле.
   - Была не была, - сказал негромко Аскет и, чуть нажав на тормоз, как кошка лапкой, включил вторую передачу.
   Дождь был два дня назад, а на дороге все еще было сыро. Поднимая снопы воды по сторонам, Девятка проехала до половины лужи и заглохла. Здесь яма, подумал Аскет, надо было брать правее. Нос машины скрылся под водой.
   - Залило трамблер, - сказал Аскет и стукнул кулаком по рулю.
  
   Голубой, двадцатилетней давности Мерседес, приближался.
   Аскет открыл дверь и поставил ногу в черном лакированном ботинке в холодную, мутную воду. Передернув затвор автомата, он пошел вперед к озеру.
   Недалеко от лужи Мерседес тоже остановился.
   - Попался, - сказал Грек и открыл дверь.
   Они молча пошли по полю за Аскетом. У Грека был пистолет ТТ, а у Валентина две гранаты. Они увидели, что Аскет дошел до берега и повернулся.
   - Как только я выстрелю, сразу бросай в него гранату, - сказал Грек.
   Валентин вынул гранату из кармана. Оставалось тридцать метров. Двадцать. Грек поднял пистолет и выстрелил. Аскет усмехнулся и откинул полу пальто.
  
   - У него автомат! - закричал Грек и, вытянув вперед руку, выстрелил еще два раза. - Бросай гранату!
   Короткая очередь пересекла грудь Грека наискосок, от правого плеча до левой ноги. Он прогнулся назад, потом замер и упал вниз лицом. Пистолет отлетел в сторону.
   Валентин замер от страха. Но у Аскета заклинило автомат. Он дергал затвор и смотрел на Валентина, который выдернул чеку из гранаты и сделал шаг вперед.
   Аскет побежал. Граната взорвалась в воде. Валентин побежал за ним, потом остановился и бросил вторую гранату, которая взорвалась метрах в пяти от споткнувшегося, как раз в этот момент Аскета.
   Один лежал, а другой боялся к нему приблизиться и вернулся за пистолетом, валявшимся в траве недалеко от мертвого Грека.
  
   - Где же он? - сказал Валентин, не увидев сразу пистолета. - Должен быть здесь. - Ах, вот он. - Пистолет лежал в трех метрах от стоящего Валентина. Он не успел сделать и шага, как увидел упавшую на пистолет тень. Оба почти одновременно бросились вперед, но никто не смог дотянуться до пистолета. Валентин откатился назад и ударил Аскета носком ботинка в живот. Быстро встал и шагнул к пистолету, но противник, превозмогая боль, схватил его за штаны. Валентин споткнулся и упал. Его пальцы совсем немного не могли добраться до рукоятки ТТ. Аскет подтянулся, снял с шеи автомат и, взяв его за ствол, ударил врага по голове два раза. Потом встал, поднял ТТ и выстрелил в голову Валентина, которую тот так и не поднял.
   Целый час пришлось разбираться с машинами. Сначала надо было Мерседесом вытащить свою шоколадную Девятку. Хорошо хоть трос был. Потом убрать Мерседес с дороги, а он завяз и нельзя было сдвинуть его ни туда, ни сюда. Аскет включил заднюю передачу, вылез и стал помогать машине, упираясь в капот. Огромная машина не трогалась с места, а только буксовала. Пришлось поддомкрачивать сначала одно колесо, потом другое и искать щепочки и веточки, чтобы хоть что-нибудь подложить под задние колеса, увязшего на поле голубого Мерседеса. За это время высох трамблер на Девятке и она как миленькая завелась, но мощности не чувствовалось.
   Перед выездом на Люберецкую трассу, Аскет остановился, открыл капот и осмотрел провода высокого напряжения.
  
   - Все нормально вроде, - подумал он. Но и по асфальту машина же желала разгоняться.
   - Кое-как доехал Аскет до гостиницы в Люберцах. Необходимо было срочно отдать долг десять тысяч долларов. Он постучал в номер.
   - Кто?
   - Это я, Аскет.
   - Заходит! Принес долг?
   - Да, Филипп, я принес долг, - сказал Аскет, обращаясь за столом.
   - Хорошо, что ты принес сегодня, завтра было бы поздно, - сказал второй. Это был Зураб.
   - У вас я ничего не брал.
  
   - А ты не груби, не груби, щенок, - сказал Филипп. - Мы объединились, - он показал на Зураба.
   - Ты не обижайся, - сказал Зураб, - просто деньги очень нужны.
   - Деньги всем нужны, - протянул Аскет, принимая от Зураба бутылку немецкого пива.
   - Послушай, Аскет, - сказал Филипп, - нужны деньги. Срочно. Понимаешь, срочно.
   - Сколько?
   - Много.
   - Так ведь я же отдал вам свой долг.
   - Послушай, друг, - сказал Зураб. - Кто-то взял машину...
  
   - Машину? - удивился Аскет.
   - Машину денег! Ты понял?
   - А я при чем?
   - Услышишь что-нибудь - сразу сюда.
   - Я не понял, что я должен услышать?
   - На еще бутылку пива. Хочешь? - Зураб протянул ему пиво.
   - Та же марка? - Аскет посмотрел на этикетку.
   - Да какая разница? Немецкое пиво все хорошее, - сказал Зураб. - А узнать ты должен, кто ограбил инкассаторский Мерседес с деньгами.
   - А денег-то много было?
   - Много. Очень много, - сказал Филипп. - Поможешь, получишь новую тачку.
  
   - Какую? - Аскет сделал глоток.
   - Видел у меня около дома стоит, - Филипп зашел за стойку бара, которая была в этом шикарном номере.
   - Шевроле-блейзер?! А он новый?
   - Абсолютно.
   - А хочешь, получишь двадцать пять штук, - сказал Зураб. - А машину я возьму. - Он засмеялся.
   - Да вы что, в самом деле, я ведь не Шерлок Холмс! Как я найду.
  
   - Не один ты будешь искать. Не думай, - сказал Зураб. - Многие будут искать.
   - Мы скажем тебе одну очень важную... - Филипп задумался коктейль в шейкере.
   - Улику, - подсказал Зураб.
   Дело в том, что Алик, ребята которого обменяли БМВ на Мерседес, на котором тогда ехали Сэр и Боб, позвонил через несколько дней после сделки с кокаином Филиппу и попросил:
   - Продай Мерседес.
   - Левый?
   - Да. У тебя же есть канал.
   - Есть.
   - Тогда мои ребята пригонят его тебе сегодня утречком.
   - Пусть приезжают.
   Дом у Филиппа был в Битце, на юге Москвы.
   Когда подъехал Ваня Подсолнух на инкассаторском Мерсе, Филипп играл в гольф.
   - Лучше бы он играл в настольный теннис, - сказал Подсолнух, - а то теперь ходи за ним по всему полю.
   Филипп прекрасно знал, на какой машине перевозились деньги, которые должна была взять его группа. Этот черный джип снился ему по ночам несколько раз.
   Он сказал охраннику, с которым в этот ранний час занимался игрой в гольф, чтобы посмотрел в бинокль. Надо было тренироваться, ибо часто деловые встречи с важными людьми проходили теперь на поле для гольфа.
   - Кто там? - Филипп ударил клюшкой по мячу и повернулся к охраннику.
   - Мерседес, господин Филипп.
   - Какой Мерседес?
  
   - Тот самый, - растягивая слова сказал охранник удивленно.
   - Я тебе сейчас клюшку об шею сломаю, - сказал Филипп серьезно.
   Он рассказывал охране несколько раз о том, что черный Мерседес снится ему по ночам. Филипп подумал, что охранник шутит.
   - Да правда, - охранник протянул бинокль Филиппу. - Посмотрите сами, пожалуйста.
   Филипп взял бинокль и чуть не присел от удивления. Перед ним был его ночной призрак.
   - Посмотри, Ваня, - сказал парень, приехавший на второй машине, чтобы было на чем отвезти всех назад. - Филипп сам бежит сюда.
  
   - Наверно, утренняя пробежка, - Ваня закурил.
   Филипп по сотовому вызвал Зураба и еще одного специалиста. Было точно определено, что это именно тот Мерс, который вез деньги из банка.
   А история про мальчиков Филиппу была уже известна. Теперь он попросил Подсолнуха вспомнить их лица.
   - Да нет, откуда, темно же было, - сказал Ваня. - Еще голос, может быть, я вспомнил бы. Да нет, и то вряд ли.
   - Но Мерседес-то без денег бы? - Филипп улыбнулся.
   - Что? - Ваня вытаращил глаза.
   - Я шучу. - Филипп внимательно посмотрел на Ваню Подсолнуха.
   - Кто бы предложил тебе этот Мерседес на продажу, если бы в нем были деньги? Ваня убрал руку Филиппа со своего плеча.
   - Но этих пацанов надо найти. Что-то они должны знать, если у них была эта машина.
   - Так где их искать? - Ваня прикурил новую сигарету от предыдущей.
  
   - Ну, если они повернули на Волгоградский проспект, значит, где-то там. Как ты думаешь?
   - Может быть. А может быть и нет. Просто они хотели прорваться в Москву в этом месте.
   - Жаль, что ты их не рассмотрел. - Филипп взял стакан мандаринового сока, разбавленного наполовину газировкой, который принес из дома охранник на серебряном подносе. - Будешь? - На подносе стояли еще два стакана.
   - Спасибо, нет.
   - Как хочешь, - Филипп поставил стакан. - Если все будем искать, может найдем.
  
   - И вот теперь поручение было дано также Аскету, приехавшему отдавать долг. Когда он услышал, что искать надо двух пацанов, то даже не вспомнил Боба и Сэра. Видимо, сразу не сложилось в одну картину: огромная сумма денег и не новый Форд, на котором приезжали ребята. Озарение пришло позже.
   Аскет вышел, тронулся, а машина опять не едет. Он остановился и открыл капот.
   - В чем же тут дело? - сказал он вслух. Потом достал из бардачка книжку и посмотрел, правильно ли стоят высоковольтные провода. - Один, три, четыре, два, - посчитал Аскет и хотел закрыть капот, так как провода стояли правильно, по книге. Но прикурив сигарету, он решил проверить еще раз. И оказалось, что считать надо было против часовой стрелки. Поменяв второй и третий провод местами, Аскет сел за руль. Машина как зверь бросилась на дорогу и на третьей скорости дала сто двадцать километров.
   Включив сразу пятую, Аскет подумал про Боба и Сэра, которых он несколько часов назад кинул на десять тысяч долларов.
   - Если бы это были они... - не договорив он удивился своей же мысли. И ту же понял, что это правда. Он был уверен, что это такая же правда как то, что считать высоковольтные провода в Девятке надо против часовой стрелки.
  
   Отец Боба не знал, что делать. На какое число заключить сделку: на двенадцатое или на тринадцатое? Оставался один день, нужно было решать. И Серов Александр Демьянович взял сотовый телефон и позвонил в Гонконг, чтобы сделка на пятьсот миллионов долларов была заключена на двенадцатое число.
   - На сколько?! - ужаснулся маклер. А может он и не ужаснулся, а это только так подумал Александр Демьянович, потому что сам он чувствовал себя довольно неспокойно.
   - На пятьсот миллионов долларов, - повторил Александр Демьянович и сказал пароль, подтверждающий, что приказ отдает именно он, Александр Демьянович Серов и, что очень важно, по собственной доброй воле.
   Все. Фьючерсная сделка была совершена.
  
  
   8
  
   Сегодня двенадцатое мая. Серов не стал подниматься в офис, а остался в машине на стоянке. Он открыл стекло, нажав кнопку стеклоподъемника.
   - Охранник! - крикнул он.
   Подошел Миша.
   - Что, господин Серов? Колесо опять спустило? - Охранник стоянки осмотрел колесо блейзера.
   - С колесами все в порядке, - усмехнулся Александр Демьянович и посмотрел на часы, которые были на левой руке, потому что ссадина давно зажила. - Принесите мне, пожалуйста, Михаил, завтрак из Макдональдса. Ну, если тебе не трудно, разумеется.
   - Мне не трудно, - сказал Миша, и хмуро добавил: - Полтинник.
  
   - Хорошо, будет тебе полтинник и, может быть, даже больше, - и банкир хотел закрыть окно.
   - Александр Демьянович, - сказал Миша, - вы в своем репертуаре.
   - А что такое? - не понял Серов.
   - Ну чего, чего, неужели непонятно, что у людей нет лишних денег? Или опять у вас с собой нет наличных?
   - Есть, - банкир протянул стольник.
   - Чего вам брать?
   - Возьми что-нибудь на полтинник.
   - Пирожок с вишней брать?
   - А он там есть?
   - Если будет.
   - Возьми.
  
   Когда охранник принес завтрак, банкир закрыл окно и посмотрел на часы. Оставался всего один час и цена на акции на гонконгской бирже будет известна.
   Цена пакета из десяти акций была двадцать долларов. Если на день расчета пакет будет стоить двадцать пять долларов, то заработок с пятисот миллионов долларов составит двадцать пять процентов, то есть сто двадцать пять миллионов долларов. Если одна акция упадет в цене на десять процентов, проигрыш банкира Серова составит двадцать пять миллионов долларов.
   Александр Демьянович съел все, а времени прошло всего двадцать минут. Он включил приемник, вынул, вынул коробку настоящих гаванских сигар из бардачка и понюхал одну.
   Оставалось всего десять минут до звонка в Гонконг, когда на стоянку перед банком влетел огромный джип с темными стеклами. Это были представитель преступной группировки Бабка и его напарник Клык.
   - Вот он! - крикнул Клык.
   - Ты думаешь, я не вижу? Впрочем, ты прав: вот он!
   - Что вам сейчас нужно? Я занят, - сказал Серов, когда Бабка и Клык бесцеремонно влезли на заднее сиденье его блейзера.
   - Ты чё, Серый, заблудился, что ли? - сказал Клык.
   - Прекратите!
   - Мы вам звоним, звоним, а вы тут, - сказал Бабка.
   - Это ваше любимое место для размышлений? - спросил миролюбиво Клык.
   - Скажите своему другу, - сказал Александр Демьянович, - чтобы он закрыл рот.
   - Я те щас закрою, не только рот, денежный мешок, - сказал Клык.
   - Тихо, тихо, друзья мои, - сказал Бабка, - не надо ссориться.
  
  
   - Я не могу понять только одного, - сказал банкир нервно, - как я смог согласиться сотрудничать с вами.
   - А вы согласились? - Бабка пристально посмотрел на банкира.
   - Что? - Серов медленно повернул голову назад.
   - Как говорится, - Клык взмахнул руками, - ручки-то, вот они.
   - Сегодня утром мы зашли за вами, - сказал Бабка. - И, так как вас не было, решили заглянуть в сейф. Не в тот, который дома, а в тот, который находится в гараже.
  
   - В гараже? - спросил Александр Демьянович.
   - Да! - заорал Бабка, - а вы ничего об этом не знали?
   - Вы зверь, банкир, - сказал Клык. - У вас, что, комплекс человеконенавистничества?
   - Двое наших товарищей потеряли руки, - сказал Бабка.
   - Они сразу вместе полезли? - спросил Серов.
   - Он еще шутит.
   - Юморист.
   - Как вы догадались, где сейф?
   - Против лома нет приема, - сказал Клык и согнул руку в локте.
   - Когда второй человек полез в ваш зубастый сейф, Клык держал створки ломом, - сказал Бабка, - но не удержал. - Три человека держали, чтобы, наконец, взять папку с документами.
   - Зачем лазите по моему дому? - раздраженно спросил Александр Демьянович Серов.
   - Это наша работа, - сказал просто Бабка. - Значит, вы ждете звонка?
   - Нет, - Серов закурил сигару, - не жду.
   - Ну, вы бросьте, бросьте, мы все знаем. - Дайте и мне сигару. Бабка протянул руку.
   Серов взял из коробки сигару и двумя пальцами передал назад.
  
   - Я бы мог сам взять из коробки? - сказал Бабка.
   - Он боится, что мы возьмем лишнего, - сказал Клык.
   - Какого еще лишнего? черт бы вас побрал.
   - Да что с ним говорить, - Клык махнул рукой.
   - Дайте сигару моему товарищу, - сказал Бабка, - неужели так трудно понять элементарные правила приличия?
   Банкир взял из коробки еще одну сигару и передал ее назад. Потом не удержался и посмотрел на часы. Оставалось пять минут.
   - Понятно, - сказал Бабка затягиваясь. - Кхе, кхе, кхе, - он закашлялся.
  
   - Плебеи, вам бы Приму курить, а не гаванские сигары, - сказал раздраженно банкир.
   - Понятно, - опять сказал Бабка, вы сами должны позвонить в Гонконг. Когда? - он взглянул на свои часы фирмы Ориент. - Без пяти двенадцать. В двенадцать, что ли?
   Банкир промолчал.
   - А вы понимаете, что вы нарушили договор с серьезными людьми. Вы понимаете, что сейчас будет? Фьючерсную сделку надо было заключать с расчетом завтра, а не сегодня. Потому что сегодня курс акций будет восемнадцать долларов за десяток, а завтра двадцать пять. Подвожу итог: сегодня вы проигрываете пятьдесят миллионов и за завтра потеряете сто двадцать пять миллионов, то есть сто семьдесят пять. Десять процентов ваши, а остальные будут наши.
   - Значит, ты должен, брат, - сказал Клык, - сто пятьдесят семь с половиной миллионов долларов.
  
   - Где ты считать научился? - спросил спокойно банкир. - В школу, наверно, не ходил. - И продолжал: - А если вы, ну или ваши там начальники, как их там? меня обманули. Вы понимаете, что сейчас будет? Если я сейчас позвоню и окажется, что пакет из десяти акций стоит двадцать пять долларов, а завтра акции опять упадут - и может быть, даже ниже двадцати - то, значит, я выиграл. А мог бы проиграть. Если будет как я рассчитал, выходит вы хотели меня полностью разорить. Ведь сумма денег, которыми я имею возможность распоряжаться всего пятьдесят миллионов долларов. Пятьдесят, а не пятьсот. Падение курса всего на десять процентов и конец! Конец мне, конец всем людям, связанным со мной, всем акционерам.
  
   - Нас это не интересует, - сказал холодно Бабка. - Вам было сказано заключать сделку на тринадцатое, а вы нарушили договор. Возможно, другие люди проиграли из-за вас больше.
   - Вы не понимаете, о чем говорите, - огрызнулся банкир и открыл окно. - Михаил! Принеси кофе, пожалуйста.
   - Сколько? - крикнул, не подходя охранник автостоянки Михаил.
   - Три.
   - Мне двойной.
   - И мне тоже.
   Михаил быстро принес три чашки кофе и ушел в свою будку. Он вынул сотовый телефон и набрал номер.
   - Да, здесь, - сказал Миша и быстро убрал телефон.
   Отхлебнув маленький глоточек, Серов тоже набрал номер. Он поставил на панель чашку и взял из пепельницы дымящуюся сигару.
   - Ну что? - спросил грустно Бабка.
   Александр Демьянович не ответил. Он услышал в трубке:
   - Двадцать пять на бригантине.
   - Что? - не понял банкир. - Ах, да! - Тут он вспомнил: На Бригантине - это был пароль маклера.
   Серов сложил крышечку телефона, убрал антенну и сказал:
   - Через пять минут надо позвонить еще раз.
   - Зачем?
   - Необходимо подтверждение, - Александр Демьянович взял чашку с дымящимся кофе и сделал еще глоток, получившийся слишком большим. - О, черт, я обжегся!
   - Ты даже не знаешь, как ты обжегся, - сказал мрачно Клык. Он тоже держал в руке чашку кофе и ждал, когда он остынет.
  
   - Как жаль, что девяносто процентов надо отдавать этим идиотам, - подумал банкир, - это ведь сто двенадцать с половиной миллионов долларов! Ни за что.
   Он опять набрал номер телефона своего агента на гонконгской бирже. Рука его потянулась к чашке кофе, потом опустилась вниз к дымящейся сигаре, потом опять поползла вверх и остановилась в нерешительности между ними.
   - Двадцать пять, на бригантине, - услышал банкир опять.
   - Рипит ит, плиз, - быстро проговорил банкир.
   - Двадцать пять, на бригантине.
   Серов убрал телефон в грудовой карман темно-желтого пиджака, а Бабка в это время подал ему через плечо черную папку.
  
   - Что это еще? - спросил банкир.
   - Это ваше отречение, - сказал Бабка.
   - Если вы хотите, что мы убили вас сразу, подпишите все бумаги, - сказал Клык.
   - А что это за бумаги?
   - Отречение от акций, которые вы только что купили.
   - Глупцы! Просто так это невозможно. Это вам не сто тысяч долларов.
   - Не твоя забота. Подписывай, что отказываешься от всего. Здесь все бумаги подготовлены. Посмотри, - Бабка зажег спичку, чтобы раскурить окурок сигары.
   - Да подожди, - сказал Клык, - может дядя помучится хочет? Пусть выбирает.
   Банкир бездумно перелистал бумаги.
   - Делайте, что вам говорят, и мы устроим вам самоубийство.
   - Мы можем даже дать вам пистолет, и вы на самом деле совершите самоубийство.
   - Спасибо, - сказал банкир и сделал большой глоток уже остывшего кофе. - Не выбрасывайте сигары. Возьмите их себе.
  
   - Вы, кажется, рекомендовали нам Приму, сударь, - сказал Клык. - И вы думаете...
   Александр Демьянович повернул голову и в окно своего блейзера увидел, что к машине быстро идут четверо.
   Клык открыл дверь, выпрыгнул и побежал. За ним выпрыгнул Бабка и кинулся к своей машине, стоящей рядом. Он открыл дверь, присел и дернул автомат, лежащий под сиденьем водителя. Но ремень за что-то задел. Бабка дернул еще пару раз и оглянулся. Четверо были уже совсем близко. Он побежал. Тяжелый бронежилет мешал. Одни из преследователей остановился, откинул полу длинного пальто и поднял помповое ружье, Бабка оглянулся. Первый же выстрел снес ему полбашки.
  
   - Ваня, - сказал один из четверки, - второй уходит.
   Ваня вынул из кобуры под мышкой пистолет с оптическим прицелом и положил ствол на левую руку. Раздался звонкий щелчок, кровь брызнула вверх, голова разлетелась, и Клык, уже почти добежавший до угла дома, за которым можно было бы спрятаться, упал.
   Группировка Алика, который продал чемодан кокаина объединенной группировке Филиппа и Зураба, уничтожила конкурирующую банду, которая несколько дней назад произвела налет на казино Три Мушкетера, принадлежащее Алику.
   Этот самый Бабка, которого сейчас убили, сначала зашел в казино, как игрок. Как обычно его сопровождал Клык. Снаружи, на трех автостоянках, окружающих казино, в машинах сидели еще десять человек. Они должны были забросать гранатами машины игроков, которые здесь стояли, и убить и ранить несколько человек, когда они побегут из двери казино. Сигнал к началу операции должен был дать главарь банды.
   Молодая красивая дама, сидящая за столом, где крутилась рулетка, поставила пять тысяч долларов на цифру двадцать семь.
   - Всё? - спросил крупье.
   - Нет, не все, - и поставила по пять тысяч еще на четыре цифры, окружающие цифру двадцать семь, чтобы исключить случайные отклонения.
  
   Крупье, молодая девушка, запустила шарик. По национальности она была чукча, хотя все называли ее японкой. Недавно эта девушка стала крупье, а до этого танцевала с стриптиз-баре этого же казино.
   - Если она выиграет, - подумал Бабка, который тоже поставил двадцать долларов на этом игровом столе, то получит в тридцать шесть раз больше. Сто восемьдесят тысяч долларов. Неужели это возможно?
   Сигналом к началу операции должен был стать возглас:
   - Шулера!
   Выпала цифра тридцать пять.
  
   Дама, поставившая двадцать пять тысяч долларов, встала и сказала громко:
   - Шулера!
   Бабка не удивился, потому что знал - это была Патриция - главарь их банды.
   Он встал, вынул пистолет, которые ему удалось пронести в казино и застрелил молодую чукчу.
   Два охранника бросились к месту происшествия, завизжали дамы.
   Клык стал быстро собирать из частей, рассованных по разным местам его костюма, автомат Узи.
   Но охранники успели раньше. Бабка только что застрелил толстого господина в черном галстуке. В следующее мгновение пистолет вылетел из его руки. Охранник выбил его точным выстрелом. Другой охранник казино пристал дуло нагана ко лбу Клыка. Уже бежали в этот зал другие охранники.
   - Я это возьму, - сказал охранник и вырвал из руки Клыка небольшой автомат.
   Патриция стояла сзади. Она открыла сумочку и сунула туда руку. Прохлада блестящего нагана согрела ее душу. Не говоря ни
  
   слова, дама сделала два шага вперед и выстрелила сквозь изящную сумочку сначала в одного охранника казино, потом в другого.
   Охранники были в бронежилетах, но тефлоновые пули, которыми был заряжен пистолет госпожи Патриции, пробили металлические пластины.
   - Собери бабки, - сказал Бабка, обращаясь к Клыку.
   - Что? - не понял тот.
   - Ты че глухой? Бабки собери со стола. Быстро!
   Заветное слово многих людей стало уже давно кличкой этого жестокого господина.
   - Ах, бабки! - опомнился Клык и собрал зеленое сукно, на котором оставалось множество фишек разного достоинства, за четыре угла.
  
   - Ты че совсем тупой. Кто же нам потом обменяет эти фишки?! - И Бабка показал в сторону кассы, где клиенты меняли деньги на фишки.
   Но туда уже бежала охрана. Клык дал очередь, Бабка повернулся и, положив правую руку с пистолетом на левую, расстрелял целую обойму по охранникам казино, бегущим с другой стороны.
   - Уходите, я останусь здесь, - сказала Патриция.
   - Вас видели.
   - Никто ничего не видел в суматохе. - И тут она увидела, что молодая девушка в белом платье пристально смотрит на нее. Бабка тоже повернул голову в сторону девушки.
   - Застрели ее, - сказала Патриция.
   Бабка выстрелил, но парень в черном смокинге успел заслонить девушку. И после выстрела упал к ее ногам, обливаясь кровью. Бандит выстрелил уже два раза, упала девушка, раненая в плечо. На белое платье потекла кровь.
   Патриция смешалась с мечущейся толпой. Она не хотела рисковать и пробиваться из казино в случае оцепления его милицейским спецназом.
  
  
   Бабка и Клык добрались до кассы, но работники успели закрыть сейф с выручкой.
   - Вы ща у меня понесете этот сейф на себе, в натуреЈ сытые коровы, - сказал Клык.
   А надо сказать, что в большой комнате было пять женщин и два мужчины. Один парень улыбнулся. Клык быстро подошел к нему и ударил пистолетом в лицо.
   - Чё лыбишься?! - заорал он.
   - Этот сейф не переносной, - закричали кругом.
   Бабка стоял у открытой двери и смотрел в коридор. Он выстрелил несколько раз, перезарядил пистолет и сказал:
   - Ладно, уходим.
   Они спокойно вышли из казино. На стоянках на стоянках взрывались последние гранаты и все оставшиеся в живых охранники казино были тут.
  
   Машина была цела, но за их джипом с темными стеклами стоял охранник и, держа в руке пистолет, внимательно смотрел за происходящим.
   - Ну как? - спросил Бабка, когда они с Клыком подошли к машине.
   - Двоих я смог снять, - сказал парень и осекся.
   - Ну и хватит с тебя, - сказал Бабка, а Клык выстрелил из Узи этому охраннику казино в живот.
   Джип проехал мимо горящих машин, вырулил на малую дорожку и на перекрестке скрылся из глаз.
   Патриция тоже спокойно вышла из казино, села в свою голубую машину, закурила длинную сигарету и включила зажигание.
   Все охранники были заняты перестрелкой с отъезжающими на своих машинах налетчиками.
   Спецназ не успел вовремя приехать не место происшествия.
  
   Александр Демьянович Серов почувствовал, что он очень устал и не в состоянии вести блейзер. Подниматься в банк он тоже уже не планировал.
   - Михаил! - рявкнул он, открыв окно.
   - Что, Александр Демьянович? - охранник автостоянки подошел и посмотрел на клиента. - Вас не задело?
   - Спасибо, нет. Вы сколько здесь получаете?
   - Здесь? - Миша положил руку на крышу машины. - Да не мало, в общем-то. Официально баксов триста...
   - Сколько? - Александр Демьянович прищурился.
   - Ну двести пятьдесят. Да так еще калым бывает кой-какой.
  
   - Какой калым?
   - Ну колесо кому-нибудь накачать или сменить, может еще чего.
   - Мне нужен личный водитель. Хочешь иметь такую работу?
   Михаил осмотрел машину.
   - Так ведь... я не против. Может быть даже я мечтал бы иметь такую работу. - Миша улыбнулся. - А сколько вы мне будете платить?
  
   - Сколько скажете, столько и будет.
   - Сомневаюсь я что-то.
   - А вы не сомневайтесь. Назовите вашу цену.
   - Сейчас я подумаю.
   - Что тут думать, говорите смелее. Ну.
   - Сейчас, сейчас... Как бы вас не обидеть.
   - Вы лучше о себе думайте. Не упускайте своего счастья.
   - Три тысячи долларов, - сказал Миша и посмотрел в глаза банкиру.
   - Мы не в Америке, - автоматически отреагировал банкир, - такие деньги платят только в Америке.
   - Извините, банкир, но ведь вы сами предложили мне назвать цену.
   - Хорошо. Две с половиной. Если согласны, садитесь в машину.
  
   - Я согласен, - и Михаил побежал вокруг большого капота блейзера.
   Он сел рядом с Серовым.
   - Не сюда, за руль садись.
   Михаил опять побежал вокруг машины, открыл дверь и сказал:
   - Прошу вас, господин банкир!
   Серов не стал выходит из блейзера, а, так как эта машина просторная, передвинулся вправо на пассажирское сиденье и сказал:
  
   - Садись за руль и поехали.
   - Куда?
   - Домой.
   - Зачем вы меня просила назвать цену, если не дали мне столько, сколько я просил? - спросил Миша, выезжая на дорогу.
   - Я вас просил назвать цену для того, чтобы снизить ее. Что вы не чувствовали себя обязанным мне. Чтобы вам лучше было, понимаете, - банкир улыбнулся.
   - Значит надо было просить больше.
   - Вы и так попросили больше.
  
   - Курить можно в вашем присутствии?
   - Да, курите. Я-то ведь курю в вашем присутствии.
   - Простите, господин банкир, я забыл одну вещь. Я забыл предупредить начальника охраны, что больше не работаю на стоянке.
   - Разве вы там один? Наверное, есть кому дежурить и без вас.
   - Да, конечно. Но предупредить все-таки надо. Разрешите развернуться?
   - Плохая примета, возвращаться - сказал банкир. - Позвоните.
   - Что?
   - Просто позвоните и всё.
   - Позвонить? А у вас есть телефон?
   - А у вас?
  
   - У меня нет, - сказал Михаил, хотя в его кармане был сотовый телефон. Он незаметно покосился на банкира.
   - Возьмите мой, пожалуйста.
   Они уже почти доехали до загородного дома Серова на Рублевском шоссе и вдруг Александр Демьянович передумал.
   - Поехали в ресторан, - сказал он. - Надо все-таки немного расслабиться.
   - Куда? - спросил шофер. - В ближайший кабак с девочками?
   - Вы имеете в виду стриптиз?
   - Да.
   - Стриптиз сейчас везде есть. Давайте в Прагу.
   - Но ведь это очень далеко отсюда, - хотел сказать Миша, но не сказал, а молча пропустил пару машин, пересек сплошную линию и поехал в ресторан Прага.
   - Музыку? - спросил шофер.
   - Пожалуй, - сказал банкир.
  
  
   9
  
   Сэр и Боб поехали в ЦУМ за покупками.
   - Я возьму себе Монтану, а ты? - спросил Сэр, весело крутя баранку.
   - Я тоже, - сказал Боб, развалясь на сиденье рядом.
   - Может быть, тебе лучше взять Вранглер?
   - Почему? Нет. Я хочу Монтану.
   - Как хочешь.
   - Тебе что-то не нравится, Сэр?
   - Было бы лучше, - начал Сэр, если бы мы имели разные костюмы.
   - Почему? Я не понимаю, почему обязательно разные?
   - Чтобы, не думали, что мы инкубаторские.
  
   - Ты серьезно?
   - Да.
   - А я думал наоборот, будет лучше, если мы будем выглядеть более-менее одинаково.
   Они выехали на Садовое Кольцо.
   - Я правильно повернул? - спросил Сэр.
   Боб посмотрел по сторонам, потом полистал карту, которую держал в руке.
   - Кажется, нет. Сейчас, был... Мы едем отсюда и должны повернуть сюда, - Боб провел пальцем по карте. - Ты неправильно повернул, надо было налево, а ты направо повернул.
   - А кто у нас штурман? - подумал Сэр.
   А Боб сказал:
   - Ну ничего страшного, мы проедем и с этой стороны.
   - По Кольцу можно проехать куда угодно, - философски заметил Сэр.
   Он жил теперь в загородном доме банкира Серова, отца Боба, на правах сторожа. Сэр рассказал матери Боба историю о том, как погибли в авиакатастрофе его родители и он остался один. С Бобом встретился на рынке в Лужниках, когда продавал из передвижной фирменной палатки жареных кур.
   - А куры-гриль есть? - спросил Боб, когда подошла его очередь.
  
   - А это какие? - вопросом ответил Сэр. Он был в белом фартуке и белой шапочке. - Это ведь и есть куры-гриль. Неужели непонятно?
   - Почему я должен что-то понимать, - сказал Боб. - Ведь написано: Жареные Куры. Написали бы: Куры-Гриль. Разве это так уж трудно? Зачем вы пудрите людям мозги? - Боб почему-то был очень недоволен.
   - Не задерживайте, - сказал кто-то из стоящих за Бобом.
   - Вы будете брать? - спросил вежливо Сэр. И добавил: - На заборе...
  
  
   - Так и написали бы тогда и вы на заборе. Ладно, я устал с вами спорить. Последний вопрос: она достаточно прожарена?
   - Простите кто она?
   - Курица, разумеется.
   - Кур нет, только цыплята.
   - Почему только, - вмешался кто-то из очереди, - ведь цыплята, наверное, лучше?
   К Сэру, стоящему у весов приблизился усатый мужик тоже в белом фартуке и белом колпаке.
   - Сколько раз я тебе говорил: никогда не говори слово Только! - сказал он и улыбнулся. - Простите, господа покупатели, он еще недостаточно обучен. И еще: у нас отличные цыплята.
  
   Боб взял коричневого цыпленка, чашечку чесночного соуса, стакан Фанты, большую чашку кофе с молоком и кусок яблочного пирога.
   - Люди кишат кругом, как муравьи в улье, - подумал Боб, легко перегрызая сильно прожаренную кость. - Впрочем, какие же муравьи могут быть в улье. Даже смешно. Видимо, что-то с луной. Она неоднозначно действует на психику. Зачем-то ввязался в спор с глупым продавцом. - Боб полил крыло чесночным соусом.
   Он не просто так прогуливался по рынку в Лужниках. Боб хотел купить себе какой-нибудь пистолет, чтобы научиться стрелять. К тому же двое одноклассников поклялись его убить, если не принесет пятьсот долларов, которые он якобы проиграл им.
  
   Боб посмотрел по сторонам, взял пирог и подвинул поближе кофе.
   В это время что-то задымило в фирменном ларьке.
   К Сэру из глубины ларька опять подошел мужик.
   - Ты что забыл, включить голубую кнопку, после новой загрузки гриля?! - Глаза мужика ужасно вращались. - Ты о чем думаешь?!
   - Я привык работать на автоматике, - сказал Сэр, - не знаю чего вам вздумалось сегодня самому регулировать температуру.
   Мужик вытащил вилку из розетки п плюнул.
   - Ты спалил аппаратуру, щенок, - сказал мужик, - убирайся отсюда.
   - Ничего я не спалил, - сказал мальчик, - это куры горели.
   - Не куры, а цыплята, сколько раз тебе говорить? Цыплята, совершенно молодые цыплята, тупая твоя башка! - Мужик дал Сэру подзатыльник и добавил: - Пошел прочь!
   Сэр бросил колпак на пол, снял фартук и тоже бросил его. Проходя по узкому коридору, он задел хозяина палатки. Тот стоял неудобно и свалился на малый гриль, который закачался и упал на пол. Посыпались искры.
  
   Сэр пошел по рынку, не оглядываясь на свою палатку, около которой кто смеялся, кто ругался.
   Боб глотнул еще кофе и пошел за молодым продавцом.
   - Стой, парень, - Боб хлопнул его по плечу.
   - А, академик, - сказал Сэр, продолжая движение, - чего тебе?
   - Помоги мне в одном деле.
   - У меня нет настроения.
   - Да ладно тебе.
   Они прошли еще немного.
   - Что ты хочешь? - спросил Сэр.
   - Хочу пистолет купить, а не знаю, у кого спросить. Ты не знаешь? - негромко спросил Боб.
   - Денег-то у тебя хватит? - Сэр внимательно посмотрел на Боба.
  
   - Хватит.
   - Ну скажи, сколько у тебя?
   - Пятьсот.
   - Чего пятьсот?
   - Пятьсот долларов.
   - Хватит и останется, - сказал Сэр и пройдя еще немного. Подошел к какому-то мужику.
   - Семен, - сказал Сэр, - наган есть?
   - Нет, - просто ответил Семен, - все продал уже сегодня.
   - Ладно, пойдем дальше, - сказал Сэр и потянул Боба за рукав.
   У прилавка, где торговали кожаными куртками кавказцы, Сэр опять спросил:
   - Пистолет надо, есть?
   - Кому надо, тебе?
   - Знакомому.
   - Какому?
   Сэр кивнул в сторону Боба.
   - Двести долларов, ТТ, - сказал один кавказец, который просил звать себя Борей.
   - Берем, - сказал Боб.
  
   - Что значит берем? - сказал второй южанин, которого звали Эдик.
   - Я беру, - сказал Боб.
   - Не здесь, - сказал Эдик. Могут следить менты.
   - Отойдем, - сказал Боря.
   - Покажи пистолет, - сказал Сэр.
   - Нельзя, за нами могут следить, друг, - сказал Эдик.
   Сэр немного знал этого Эдика. Поэтому он сказал:
   - Хорошо, пойдем за туалет.
   Когда пришли на место Борис сказал:
   - Давайте деньги, пацаны.
   Боб вынул пять сотенных бумажек и отсчитал две.
   - Три, - сказал Эдик.
  
   - Почему три? - спросил удивленно Боб. - Вы сказали двести.
   - Я сказал?
   - Ну, я не знаю, кто-то из вас сказал, - Боб почувствовал, что ему опять хочется поспорить, - но... но кто-то сказал!
   - Триста, - повторил Эдик, крутнув пистолет на пальце.
   Боб посмотрел на Сэра. Тот молчал.
   - Хорошо, я согласен, - сказал Боб - Но в общем-то так не делается.
   - Как не делается? - Эдик перестал крутить пистолет.
   - Если не будете брать - не надо, - сказал Боря.
   - Пойдем, завтра найдем дешевле, - Сэр повернулся.
   - Патроны есть? - спросил Боб.
   - Сколько хочешь?
   - Двадцать обойм.
   - Зачем так много? Охотиться собрался? - серьезно спросил Боря.
   - Надо стрелять научиться, - так же серьезно ответил Боб. - А иначе зачем мне пистолет, если я стрелять не умею.
   - Логично, - сказал Боря.
   - Ну правильно думаешь, - сказал Эдик. - Сколько, значит, там у тебя денег?
  
   - Пятьсот баксов у него, - сказал Сэр.
   - Хватит? - Боб сложил все деньги вместе.
   - Ладно, хватит, - Эдик достал пистолет и одну запасную обойму.
   - Есть, есть, там возьмешь, - сказал Боря.
   - Где там?
   - Сейчас пойдем к машине и возьмем.
   Патронов оказалось действительно на двадцать обойм, но вместе с той, что была уже в пистолете.
   Сэр и Боб поехали вместе на метро.
   Сэр рассказал, что после смерти родителей, ему достался маленький домик в деревне недалеко от Москвы. Приехали дальние родственники откуда-то из-под Львова, и они с мужем предложили продать дом и купить передвижную торговую палатку. Муж говорит, что достанет место в Лужниках, там много ихних, по знакомству достанут место в рассрочку.
  
   - А жить где? - спросил Боб.
   - А есть еще двухкомнатная квартира в Выхино.
   - Они заняли твою квартиру, а дом продали? - удивился Боб.
   - Да, вроде как опекуны. Но я больше к ним не пойду.
   - Почему?
   - Ну ты сам видел почему. Какая это свобода кур жарить.
   - Цыплят, - сказал Боб.
   - Хоть и цыплят.
   - Давно погибли родители?
   - Два года уже прошло.
   - Куда же ты пойдешь сейчас?
   - Куда? Да есть одно место.
   - Подвал, что ли?
   - Да. Но он чистый.
   Они встречались еще несколько раз и испытывали пистолет.
   - Пойдем испытаем его, - говорил Боб, и они ехали на автобусе куда-нибудь за город.
   После того, как Боб рассказал матери про Сэра, который не хочет возвращаться к своим опекунам и живет в подвале, Лизи, даже не поговорив с Сэром, разрешила ему работать здесь, в недавно построенном загородном доме на Рублевском шоссе.
  
   - Работать? - удивился Боб. - Кем он здесь может работать?
   - Кем? - переспросила мать. - У нас нет здесь ни одного помощника, - пусть работает...
   - Поваром, что ли? - улыбнулся Боб.
   - Вряд ли он умеет готовить, - сказала Лиза, - а вот...
   - Он жарил цыплят на рынке.
   - Если хочет, здесь он тоже может жарить их.
   - Надо купить гриль такой специальный.
   - Хорошо, я закажу. А пока пусть работает сторожем.
   - Как он будет сторожить, не спать по ночам?
  
   - По ночам надо спать, - сказала Лиза. - Но он не должен чувствовать себя посторонним человеком здесь. Пусть присматривается, и если увидит что что-то не так, должен действовать.
   - Мы с ним будем охранниками этого замка. Мне ты можешь не платить, а ему надо на что-то жить. Сколько ты ему заплатишь, мама?
   - Пусть папа решает, - сказала Лиза.
   - Он занят, - сказал Боб. - Я думаю, домашние финансовые вопросы можешь решать и ты, мама. Ну сколько ты будешь ему платить? У тебя ведь есть сейчас свои деньги.
   - Пятьсот долларов, я думаю, хватит. Ведь у меня не так много денег пока. Я только что начала продавать свои картины, неизвестно, что еще дальше будет.
   - Не надо оправдываться, мама, - сказал Боб, - этой суммы достаточно.
   Необходимо было торговаться за жалованье, иначе мама бы спросила, откуда берутся те или иные вещи, которые ей удалось бы заметить.
   Например, увидев Форд, мама ахнула:
   - Откуда он взялся?!
   - Мы его купили, - сказал Боб.
   - На какие шиши, мой дорогой?
  
   - Ты что не помнишь? Ты сама дала на лечение шофера Камаза пять тысяч долларов.
   - Разве он вернул эти деньги?
   - Да.
   - И ты купил на них машину? Почему же ты не отдал их мне?
   - Я не хотел тебя беспокоить, мама. Я подумал, что этими деньгами можно заплатить Сэру за его работу.
   - Ты отдал ему пять тысяч?
   - Я думал, ты не будешь против, чтобы заплатить ему сразу за год вперед.
   - Так это он купил машину? Разве Сэр может на ней ездить?
  
   - Шофер Камаза скоро совсем будет чувствовать себя нормально, и он обещал научить нас.
   - Значит, родственники прислали ему пять тысяч долларов? А почему они не приехали и не забрали его домой?
   - Как ты не понимаешь, он потерял машину с товарами. Разве он сможет доказать, что на него напали и отобрали и машину, и товар, а самого чуть не убили?
   - Так никто даже не приезжал, чтобы навестить его? Просто по почте прислали деньги? Кто так делает? Его родственники могли подумать, что их обманывают.
   - Мама, ты ничего не понимаешь в таких вещах. Николай, шофер-дальнобойщик, а в дороге может случиться всякое. У них предусмотрен специальный пароль на такой случай.
   - На какой случай?
   - Можно только удивляться твоей неосведомленности. Если что-то случается в дороге, шофер звонит по телефону или дает телеграмму. В конце концов, он может написать письмо. Во всех случаях сообщает пароль, чтобы получатели были уверены, что это их шофер просит там чего-то, может быть, денег, как в данном конкретном случае. - Боб замолчал.
  
   - А какой пароль у Николая? - спросила Лиза.
   - У какого Николая? - спросил Боб, пытаясь выиграть время.
   - Что, у какого? - Лиза посмотрела на сына.
   - Ты имеешь в виду нашего Николая? А, ну я понял. Я не могу сказать тебе.
   - Почему?
   - Это не моя тайна. Надо сначала спросить у шофера.
   - Ну ладно, мне пора в студию. Надо закончить одну конструкцию, которую я вчера начала. Пойдем, поможешь мне переставить сварочный аппарат.
   - Уф, - вздохнул Боб.
   - Что ты вздыхаешь?
  
   - Иногда ты устраиваешь такие допросы, что можно подумать, у тебя нет никаких живописных планов. Кстати, не понимаю, зачем тебе заниматься сваркой? писала бы лучше картины.
   - Мне хочется попробовать. Ну пойдем, поможешь.
   Боб взял небольшой сварочный аппарат, а Лиза кабель и электроды.
   - Давай сюда, Боб. И кстати, для того, чтобы ездить на машине нужны права. Или вы собираетесь кататься только по двору? Вы не сможете ездить по Москве на вашем Форде.
   Но Форд ушел и подъезжал к ЦУМу. Они с большим трудом нашил место для стоянки.
   - Как в Яблоке, - сказал Сэр.
   - Как в Яблоке? - не понял Боб.
   - В Нью-Йорке.
   - А ты там был?
   - Нет.
   - Кстати, надо бы туда съездить.
   Как только удалось втиснуть машину между Волгой-3110 и Ауди, Сэр устало опустил руки. Боб на улице смотрел, чтобы Форд не задел какую-нибудь машину.
   Они пошли к прекрасному магазину.
   - Меня тошнит, - сказал Сэр.
   - Рожать, что ли, собрался? - хотел спросить Боб, но передумал.
  
   - Руки даже дрожал, видишь? - Сэр вытянул вперед руки.
   - Может быть съел что-нибудь?
   - Я посмотрю на твой аппетит, когда первый раз проедешь через всю Москву.
   - Назад ехать сможешь?
   - Не знаю. Придется. Ты наверное, не сможешь. -
   - Почему? Разве я езжу хуже тебя? - обиделся Боб.
   - Не хуже, но ты никогда не ездил по центру Москвы.
   - А ты? Ты тоже сегодня ездил первый раз.
   - У тебя прав нет.
   Они поднялись на третий этаж.
   - Если я не нарушу правила, никто не спросит права.
  
   Сэр и Боб купили по джинсовому костюму. Сэр взял Монтану, а Боб Вранглер. Кроссовки им не понравились.
   - Неужели это настоящие? - спросил Боб, рассматривая Найк.
   - В таких кроссовках в гроб не захочешь ложиться, - пошутил Сэр. И Адидас лучше бы всего использовать где-нибудь в концлагере для заключенных.
   Костюмы тоже были не очень хороши. По крайней мере, размеры были великоваты. Надо было подрезать брюки, загибать рукава.
   - Куда ходить за покупками? Не понятно, - сказал Сэр, рассматривая в машине костюм.
   - Поедем в Америку, - сказал Боб.
   - Хорошо бы, - сказал Сэр. - Можно и в Германию. - В Москве нет шопов, кто бы мог подумать!
   Боб сидел за рулем. На Таганке перед светофором он поставил машину на ручник. Как только загорелся зеленый, стоящие рядом машины рванулись вперед, как на старте Формулы Один. Боб нажал педаль сцепления, включил первую скорость, чуть-чуть нажал педаль газа и отпустил ручник. Машина покатилась назад. Сзади засигналили. Боб нажал на педаль газа. Форд взревел и ударил стоящую сзади машину. Засигналили еще сильнее. Боб отпустил сцепление и Форд бешено закрутил колесами, из-под которых пошел дым.
  
   Мужик в машине слева засмеялся и хотел проехать мимо, но вдруг ему показалось, что он узнал Боб. Его старая Шестерка дернулась и заглохла.
   Два кента сзади вышли из большого Опеля и согнувшись уставились на фары своей машины. Одна фара треснула, другая совсем разбилась, поцарапался, бампер свезло.
   - Ну че делать будем? - спросил один.
   - Ремонту как раз на Форд, - сказал другой.
   У Боба упало сердце.
   - Черт бы побрал все эти приколы, - подумал он.
   - Ну а что здесь ремонтировать-то? - сказал он.
   Сэр подошел с другой стороны и сказал:
   - Возьмите тысячу рублей, у нас все равно больше нет.
   - Ну че? - один кент посмотрел на другого.
   - А может они сами поспешили и врезались в наш Форд? - Сэр уставился на Боба.
  
   Мужик на Шестерке уехал от перекрестка, но остановился за поворотом. Это был тот спортсмен, который все-таки остался в живых, после того как его машина, на которой он пытался увезли все деньги, врезалась в столб. Звали его Владимир Петрович, кличка Кореш. Когда-то он был призером России по дзюдо. Он только недавно вышел из больницы и занимался только тем, что искал Этих Пацанов. Конечно, это все равно, что искать иголку в стоге сена, думал Кореш, но с другой стороны, это единственный шанс разбогатеть. В разборках он пока участвовать не мог из-за перелома руки и нескольких ребер, которые только успели срастись. Да и все равно платили немного. На жизнь хватало, но, как говорится, машину не купишь и дом не построишь.
   Чтобы уехать с места происшествия Бобу и Сэру пришлось отдать свои фирменные джинсовые костюмы, которые они только что купили в ЦУМе.
   - Надо брать побольше денег с собой, - сказал Боб.
   - А чего ты испугался? - спросил Сэр.
   - Я? Понимаешь, мы всегда в невыгодном положении. Как только что-то случается - ясно, что спросят намного больше.
   - Больше чего?
  
   - Больше того, что надо спрашивать по справедливости. А впрочем, наверно, я испугался, что у меня нет прав. Нет, точно, почему мы тебе сделали права, а мне нет?
   - Не всем сразу. Показать права ты бы все равно не смог.
   - Почему?
   - Потому что слишком молод. К тому же мы еще не приняли решение, поедем ли еще в Балашиху или нет.
   Когда друзья обнаружили, что Аскет подсунул им Куклу вместо десяти тысяч долларов, хотели сразу ехать назад, в Балашиху и потребовать с мошенника деньги. Но сначала подумали, что Аскет теперь никогда не появится на том же месте у рынка запчастей, потом решили, что Аскет может их поджидать не один, а с дружками, чтобы еще надуть. Не очень-то выгодно с ним разбираться, потому что Аскет будет рисковать десятью тысячами долларов, а они имеют намного больше. Хот, конечно, было обидно.
  
   Ребята не заметили неотступно следующей за ними голубенькой Шестерки, но Кореш чуть сам не упустил их. Ехал, ехал и вдруг кончился бензин.
   Пока ловил, ловил машину, чтобы дотянули до заправки, Форд исчез. Наконец, желтенький Москвиченок 2140 остановился. Кореш чуть не плакал. Как два месяца назад, когда на колесе рулетки выпала его любимая цифра 27, на которую он хотел поставить в этот раз, но как нарочно кончились фишки и пока шарик бегал по кругу, пришлось менять деньги на фишки. Кореш подбежал к игорному столу, быстро складывая в стопку фишки.
   - Две тысячи баксов на двадцать...
   Но его тут же прервал крупье:
   - Ставки сделаны, господа, ставок больше нет.
   - Так ведь я уж... - начал Кореш, но понял, что спорить-то с крупье бесполезно. - Ладно пропущу.
   Можно было выиграть за раз семьдесят тысяч долларов. Этих денег хватило бы на многое.
  
   В районе Волгоградского проспекта, на улице Юных Ленинцев у Сэра была квартира, в которой теперь жила его львовская тетка с мужем. Мальчишки хотели взять все вещи Сэра, чтобы больше не было нужды сюда приезжать. Но дома никого не было. Сэр хотел открыть квартиру ключом, но заметил, что стоит еще один замок.
   - Как поедем? - спросил Боб, - по кольцевой или опять через центр?
   - А как ты хочешь? - Сэр купил два килограмма апельсинов и, положив их перед собой на панель, взял один.
   - Не знаю.
   - Давай бросим жребий.
   - Давай.
   - Вон впереди идет девчонка, сейчас я предложу ей апельсинов. Если возьмет, то едем через центр, а если нет, то, естественно, по МКАД, - Сэр открыл окно.
  
   - Леди!
   - Да какая она тебе леди, - засмеялся Боб. - Она не поймет, что это ее зовут.
   - Поезжай по тише.
   - Извините, мадам, - опять начал Сэр, когда девчонка была уже как раз рядом с открытым окном Форда, - вы не хотите апельсин?
   Но она шла, не поворачивая головы.
   - Спроси еще раз, - сказал Боб.
   - Останови, пожалуйста, машину, Боб. Я выйду и поговорим.
   - Здесь запрещена остановка, знак был.
   - Поезжай еще тише. - И опять повернулся к девчонке. - Возьми апельсин.
   Она сказала:
   - Не надо, ешьте сами.
   - У нас много. Возьмите, последний раз предлагаю.
   - Я не привыкла брать у незнакомых апельсины.
   - Как хочешь, - сказал Сэр и, повернувшись к Бобу добавил: - Давай быстрее, не на похороны едем.
   Но девчонка вдруг остановилась и сказала6
   - Ладно, давай.
  
   И они поехали через центр, то есть повернули назад.
   А Кореш в это время с глупым видом ездил по Юным Ленинцам то туда, то сюда, боясь поискать где-нибудь еще.
   - Что толку искать по всей Москве теперь, - думал Владимир Петрович, - буду ездить по этой улице часа два, а потом, если они не появятся, не знаю, что и делать. Стреляться, наверное, придется. Если здесь были проездом на Кольцевую, то все кончено, их не будет. А если...
   И тут он увидел темно-синий Форд, которые ехал навстречу
   - Господи, только бы это были они! - взмолился Кореш.
   А это были они.
   Владимир Петрович проследил за Фордом до самых ворот загородного дома на Рублевском шоссе.
  
  
   10
  
   Так получилось, что установить постоянное дежурство около загородного дома банкира Кореш смог только через две недели, когда на кладбище уже был построен бункер для хранения денег. Практически это был металлический подземный гараж с замаскированным входом. Толщина железа была двенадцать миллиметров. Сначала вырыли глубокую яму, потом туда опустили тяжелые листы и сварили их. Потом спустили еще почти такие же листы и приварили их по торцам к первым. Трое рабочих и сварщик запросили весьма приличную сумму. Но труднее всего было объяснить им, зачем нужно это подземное сооружение на кладбище. Если сказать, что это будет могила для какого-нибудь иностранного покойника, могут потом попытаться ограбить ее. Если сказать, что сооружение необходимо для кладбищенских нужд, могут спросить, зачем делать кладбищенский офис под землей?
   - Никто ничего не спросит, - сказал Боб.
   - А если спросят, скажем, не ваше дело, получайте деньги и гуд бай, - сказал Сэр.
   - И все-таки необходимо придумать что-то такое, чтобы у них не возникло любопытство.
  
   - Да, им не должно быть интересно для чего это все делается. Знаешь, что? Скажем, что это кладбищенский офис, а под землей он находится потому...
   - Чтобы быть поближе к клиентам, - сказал серьезно Боб.
   - Нет. Чтобы портить кладбищенский пейзаж. Вы видели американские кладбища? Там нет ничего лишнего.
   Так и вышло. Один любопытный рабочий спросил:
   - Зачем это сооружение под землей?
   - Чтобы вид не портить, - сказал другой. - Правильно?
   - Да, - сказал стоящий рядом Боб. - Нельзя ничего менять во внешнем облике этого места.
   - Нужен кран, для того, чтобы держать эти листы, - сказал рабочий.
   - Ничего не надо, - сказал другой.
   - Вы уверены? - решил уточнить Сэр, который хотел сегодня договориться насчет подъемного крана.
   - Справимся, - коротко сказал сварщик.
   Но маскировку пришлось придумывать и делать самим.
   Шофер Камаза предлагал помочь.
   - Чем вы занимаетесь, ребята, если надо, я могу помочь, - сказал как-то он.
  
   - Сторожите замок, Николай, - сказал Боб, - вы еще слабы.
   В сарай провели телефон и Николай, всегда находящийся там, мог в случае чего позвонить в милицию.
   Один раз они приезжали в Балашиху. Машину оставили далеко от автомагазина и пешком дошли до деревьев, из-за которых был виден магазин.
   Сначала они не увидели Аскета, потому что смотрели не на то место, где первый раз его встретили. Потом Сэр закурил и сказал:
   - Стой здесь, а я подойду поближе, - и пошел по дороге между рынком и магазином.
   И тут дверь магазина открылась и вышел Аскет. Он посмотрел по сторонам и сел в машину, на которой был большой треугольный плакат:
  
   КУПЛЮ И ОБМЕНЯЮ ВСЕ ЧТО УГОДНО
  
   Сэр, как будто вспомнив что-то, повернулся и пошел назад.
   - Как ты думаешь, он заметил тебя? - спросил Боб, когда они быстро дошли до своего Форда.
   - Давай, давай, скорее трогая, - сказал Сэр.
   - А в чем дело? - Боб оглянулся, - он же не следит за нами.
   - Не знаю, что-то мне не нравится сейчас здесь.
   Аскет уже не надеялся, что Сэр и Боб когда-нибудь придут. Если не пришли сразу, значит это точно те, кото ищет Филипп. Денег много, зачем лезть на рожон?
   Поэтому когда вышел из магазина и увидел Сэра даже удивился. Но не подал вида и спокойно сел в машину. Зачем они приехали сюда? Неужели несмотря на огромную сумму денег, которая досталась им, ослята приперлись узнать здесь ли он, чтобы устроить разборки? Аскет почесал затылок. Или это не они?
  
   Сэр и Боб выехали на кольцевую. Они совершенно не обращали внимания на бежевую Девятку, которая вела их от самого магазина в Балашихе.
   Аскет получил задание и выполнял его творчески, то есть не пожалел двух стольников в день и нанял две машины, двух продавцов запчастей, чтобы они держали свои машины наготове прямо на трассе, а запчасти раскладывали прямо на земле. Одни торговал за двоих, другой сидел в машине на шоссе.
   Аскет подсчитал, что за месяц выложил пять тысяч рублей. Это много. Зато можно получить, если повезет, двадцать пять тысяч долларов.
   Ребята конечно и не предполагали, что Аскет раскину для них такие сети.
   - Мне что-то не хочется с ним разбираться, - сказал Сэр.
   - Странно, что он не сменил место, - сказал Боб. - Можно подумать, что этот Аскет специально нас ждал.
   - Зачем?
   - Может быть просто не боится. - Боб свернул на дорогу, ведущую к дому. - А может быть, не боится еще больше.
   - Больше чего?
   - Я думаю, он хочет узнать, откуда у нас деньги и отнять еще, если получится.
   - Кто занимается мошенничеством не занимается разбоем, - высказал золотую мысль Сэр.
   - Если только его не вынуждают к этому обстоятельства, - улыбнулся Боб. - Может быть он кому-то должен и поэтому готов взять деньги любым способом.
   Сэр и Боб перебрали все теоретические варианты, не додумались только до реального. Не могли же они предполагать, что Аскет почти уверен, что у них миллионы долларов.
  
   Сколько на самом деле было денег Сэр и Боб не знали, потому что не считали еще их. Они сто тысяч долларов, а остальные посчитать решили как-нибудь потом.
  
   Сэр подъехал на Форде к школе, где учился Боб.
   Сегодня был выпускной вечер. Боб вышел с девчонкой.
   - Это Катька, - сказал он, - довезем ее до дома.
   - Почему до дома, я не хочу домой, - сказала Катька, - еще рано. Давайте покатаемся по городу.
   - Позови тогда еще кого-нибудь, - сказал Боб.
   - Кого?
   - Какую-нибудь девчонку, я имею в виду.
   - Зачем?
   - Ну нас же трое.
   - Ну и что?
   - Если будет четверо, будет лучше, - сказал Боб.
   - Почему лучше, - не унималась Катька.
   - А так кому-то одному придется сидеть сзади.
   - Вот ты и посидишь.
   - Почему ты такая упрямая? Ты что, не можешь позвать подругу?
   - Нет.
   - Почему?
   - Почему, да почему. Не хочу.
   - Катя, наверное, разругалась со своей подругой. Правильно? - вмешался Сэр.
   - Ах вот как, - сказал Боб. - Тогда...
   - Не надо ничего, - сказал Сэр, - поехали.
   В это время из-за угла школы выбежали два парня. Они замахали руками и закричали:
  
   - Стой, стой!
   - Кто это? - спросил Сэр.
   - А. - Боб оглянулся. - Это люди, вбившие себе в башку, что они мои кредиторы.
   Недолго думая Сэр достал пистолет ТТ и сказал подбегающим ребятам:
   - Руки вверх.
   Они остановились как вкопанные и медленно подняли руки вверх. Боб взял у Сэра пистолет и сказал:
   - Повернитесь.
   Кредиторы повернулись.
  
   - И пять шагов вперед, - добавил Боб.
   Потом спросил:
   - Я вам должен?
   - Не думаю, - сказал один.
   - Нет, - сказал второй.
   Боб немного подумал и опять спросил:
   - Сэр, как ты думаешь, может их пристрелить? Ну, как нежелательных свидетелей?
   - Ну не знаю, - сказал Сэр, - решай сам.
   - Не знаю, что и решить.
   - Отпусти нас, Боб, - сказал один парень и хотел повернуться.
   - Смотреть в стену! - заорал Боб.
   - Мы тебе прощаем все, - сказал другой.
   - Докажите, - сказал Боб.
   - Хочешь, мы отдадим тебе все, что у нас есть?
   - Это будет значить, что ты нам ничего не должен, - добавил второй.
   - Ладно выкладывайте все, что у вас есть в карманах. Назад не поворачиваться. Смотреть в стену, - добавил Боб.
   У наглых пятиклассников оказалось всего тридцать рублей.
  
   - Ладно, - сказал Боб, - купите себе кофе с молоком и бутербродов на эти деньги.
   Они радостно начали опять собирать деньги с земли.
   - Вы не дослушали. Если я узнаю, что вам хоть кто-нибудь должен... Боб помолчал, - придется просто-напросто пристрелить вас. И знаете почему? Потому что мне некогда вас перевоспитывать!
   - Поехали, - сказал Сэр, - думаю, они многое уже поняли.
   - Ну поехали, - сказал Боб. - Видимо, мне придется сесть сзади.
  
   - Куда? - спросил Боб. - На смотровую площадку?
   - А вы в каком классе учитесь? - спросила Катя, глядя на Сэра.
   - Я?
   - Он профессор, зачем ему учиться, - сказал Боб.
   Сэр промолчал.
   - Вы серьезно? - Катя улыбнулась.
   - Нет, он шутит, - сказал Сэр.
   - Ты куда едешь? - спросил Боб.
   - В Кузьминки, - сказал Сэр.
   - Зачем? - спросила Катя. - Мы хотели ехать на Смотровую.
   - Надо, - Сэр включил поворотник и остановился у светофора.
   - Я понял, - сказал Боб. - Ты не взяла подругу, значит Сэр возьмет себе знакомую.
   - Зачем? - опять спросила Катя.
   - Чтобы веселей было. Как ты этого не понимаешь, а, Катька?
   - Во-первых, я не Катька, а Катя, а во-вторых, если вам скучно, я могу спеть.
   - Не надо, - сказал Боб, - лучше мы включим приемник.
   - Тогда давайте лучше включим магнитофон. Магнитофон есть? - Катя пошарила впереди себя руками.
   - Нет магнитофона, - сказал Сэр. - Мы любим приемник.
   - Почему?
  
   - Потому что можно услышать что-то неожиданное, - сказал Сэр и, увидев желтый свет светофора, включил скорость.
   - Тогда я спою, - опять сказала Катя.
   - Не надо, - сказал Боб.
   - Ну почему? - Катя повернулась назад к Бобу.
   - Ты не умеешь петь.
   - Я не умею петь?!
   - Не умеешь. И знаешь почему?
   - Если бы я знала почему, я бы не пела.
   - Ты поешь не свои песни, - сказал Боб.
   - Вот как? - Никто не поет своих песен! - Катя откинулась на спинку фордовского сиденья и вытянув ноги, положила их одну на другую.
  
   - А что вы поете? - спросил Сэр и, включив поворотник, пошел на обгон троллейбуса.
   - Разрешите, я спою? - Катя посмотрела на Сэра и улыбнулась.
   - Конечно, мне это очень интересно, - сказал Сэр.
   - Да не надо... - опять начал Боб.
   Но Катя прервала его:
   - А ты, Борис, мог бы и потерпеть.
   - Хорошо, пой, - сказал Боб. - Но пусть все запомнят: я предупреждал.
   - Ну чего же ты? - Сэр повернулся к Кате.
   - Сейчас. Выезжай на длинную дорогу.
   - Ты думаешь повороты будут мешать?
   - Я не про шофера буду петь, чтобы он крепче за баранку держался, а про горочку, с которой некоторые спускаются, чтобы лучше рассмотрели, в каких они рубашках.
   Выехали на Садовое.
   - Эта дорога подходит.
   - Ага.
   - Давай.
   - Щас.
   - Поет, - сказал Боб.
   - Что? - спросила Катя, приготовившаяся петь.
   - Я скажу, Поёт - и ты начинай петь, хорошо?
   - Зачем?
   - Так тебе легче будет начать.
   - Ладно, говори.
   - Поёт.
  
   На призыв мой тайный и страстный
   О, друг мой прекрасный.
   Выйди на балкон.
   Так красив свод неба атласный
   И звонкий и ясный
   Струн бечевен звон.
   Озари тьму ночи улыбкой
   И я стан твой гибкий
   Обниму любя.
   До зари, до утра прохлады
   Я петь серенады
   Буду для тебя.
   У-уу...
  
   Катя подняла руки и начала ими дирижировать.
   - Может хватит? - сказал Боб.
   - Продолжай, - сказал Сэр.
   - Поёт, - сказал Боб.
  
   Ночь молчит и тени густеют.
   Но видишь бледнеет пред зарей восток.
   Мирно спит за крепкой стеною
   Объят синевою
   Весь наш городок
   Мы один!..
  
   - Я уже ничего не слышу, - сказал Боб, - у меня в ушах звенит.
   Но Катя опять взмахнула руками и продолжала:
  
   Мы одни никто не узнает
   Пока не светает
   Выйди на балкон
   Звезд огни дрожат и мерцают
   И в высь посылают струны тихий звон.
  
   Катя опустила руки.
   - Мило, - сказал Сэр.
   - Но ты заметил, что эта девчонка поет не свои песни?
   - Не свои? - переспросил Сэр.
   - Да, - сказал Боб, а Катя промолчала.
   Они подъехали к пятиэтажному дому в Кузьминках.
   - Вы сидите, я схожу, - сказал Сэр.
   - Ты куда? - спросила Катя.
   - Сейчас придет, - сказал Боб. - Кстати, скажи на всякий случай, на какой этаж идешь?
   - На второй. Вон смотри второе и третье окно от лестничных окон, - Сэр показал рукой вверх и добавил: - Свет горит в третьем окне.
   Сэр поднялся на второй этаж и позвонил.
   Дверь открыла бабушка. Она была ясно не трезвая.
   - Что?
   - Мне Зою. Она дома?
   - Кто там, мама? - послышался голос и сзади бабушки появилась молодая женщина. - Тебе чего? - она осмотрела Сэра с головы до ног.
   - Мне нужна Зоя. Она дома? - Сэр переступил с ноги на ногу.
   - Зоя? А ты разве ее одноклассник? - спросила молодая женщина.
  
  
   - Я вас узнаю, - сказал Сэр, - вы мать Зои. И... Ирина Александровна.
   - Ну пройди, - сказала Ирина Александровна.
   Сэру не хотелось заходить, но он подумал, что тогда дверь захлопнется у него перед носом.
   На кухне сидел мужик и считал деньги.
   - Кто это? - спросил он.
   - Одноклассник Зои, - сказала Ирина Александровна, - пришел пригласить ее на выпускной вечер. Не правда ли, малыш?
   - Да, - сказал Сэр.
   - Садись, - мужик показал на табуретку у стены.
   Сэр сел.
   - Ты кто? - мужик налил себе сто грамм водки и выпил.
   - Я же сказал.
  
   - Не ври, - мужик встал и поднял пальцем подбородок Сэра.
   - Правда.
   - Разве ты не знал, что Зоя перешла в интернат? - спросила Ирина Александровна.
   - Нет, не знал. Зачем?
   - Да, неделю назад она переведена в специнтернат, - сказал мужик. - В школе всем известно об этом.
   - Я уже не был в школе два года, - пробормотал Сэр.
   - Ах вот оно что! - засмеялась Ирина Александровна. - Я тоже.
  
   - Вы?! - удивился Сэр. - Вас сократили по сокращению штатов? Простите, я оговорился. Наверное, долго не платили зарплату, - продолжил Сэр, - и вы уволились?
   И это было правдой. Ирина Александровна преподавала в школе немецкий язык. Денег не было и не было. Знакомый предложил работу переводчицей в Германии. Она очень обрадовалась и согласилась. Дочь оставалась в России с бабушкой. Через год Ирина Александровна вернулась без денег, но с пристрастием к алкоголю. Совместное русско-немецкое издательство, куда пристроил ее знакомый, с которым она когда-то вместе училась в Московском университете, через два месяца обанкротилось. Она хотела вернуться домой, но издатель, добрый человек, сказал, что если она хочет, он может найти ей работу. Уборщицей. Ирана Александровна согласилась. По крайней мере, не будет задержек зарплаты. Работа оказалась хорошая, но в шикарном публичном доме. Добрая хозяйка как-то вызвала бывшую учительницу немецкого языка и сказала:
   - У вас нормальное лицо.
   - Пожалуй, - согласилась Ирина Александровна.
   - Разденьтесь, - сказала хозяйка и встала с кресла.
   - Зачем?
  
   - Я вас не видела голой, хочу посмотреть, какая у вас фигура.
   Ирина Александровна разделась.
   - Что же, думаю я смогу помочь вам, - сказала хозяйка. - Вы будете получать больше.
   - Спасибо. Вы хотите, чтобы я убиралась в купальнике?
   - Нет, я буду иногда давать вам клиентов.
   - Работать проституткой! Но ведь за это у вас здесь платят огромные деньги.
   - Милочка, у вас нет квалификации, вы не член профсоюза, без гражданства. Вы не можете просить меня, чтобы я платила вам, как профессионалу. Если вы хотите сравнить себя с нашими специалистами, сравните себя, например, с Штеффи Граф в теннисе. Вы сможете на равных играть со Штеффи Граф? Вы никогда не сможете с ней встретиться, потому что не пройдете квалификацию. Вы меня поняли?
   - Да.
   - Пройдите на второй этаж и примите душ. Я поднимусь через несколько минут.
   - Зачем?
  
   Хозяйка усмехнулась и укоризненно покачала головой.
   - Я тоже хочу помыться. Ты не против?
   - Конечно нет.
   - Спину мне потрешь? Вы у себя в русской бане спину друг другу трете? - хозяйка улыбнулась.
   Ирина Александровна покраснела и пошла наверх.
   Она полгода пыталась делать все добросовестно. Чем сейчас только не занимаются люди, думала она. Но все-таки потихоньку начала пить больше, чем надо. Когда клиент приглашал ее выпить в баре, здесь же, в публичном доме, она старалась выпить побольше, но, чтобы не спьянеть совсем. Хотелось как у Лермонтова: заснуть навсегда. Точнее спьянеть навсегда.
  
   В конце концов, организм ее ослабел и не смог больше выдерживать привычный объем вина. Ирина Александровна упала прямо в баре. А через месяч они лишилась работы и уборщицей. Вернулась в Россию. Работы нет. Продавала вещи, привезенные из Германии, и стала пить со своей матерью.
   Сэр встал и сказал:
   - Значит, Зои нет дома? Пожалуй, я пойду. Может быть вы скажете, где я могу найти ее? Ведь учебный год еще не кончился. Зачем она перешла в интернат за неделю до окончания последней четверти.
   - Зоя была отличницей, - сказала Ирина Александровна, - ей выставили оценки на неделю раньше, чем всем. Понимаешь, это такой интернат, где учатся и летом.
   - Вы сказали: была, - Сэр попятился к двери, - может быть... - он не договорил.
   Мужик сделал шаг вперед и сказал:
   - Ну-ка иди сюда.
   - Не пойду, - сказал Сэр и взялся за ручку двери.
  
  
   - Я скажу ему, - Ирина Александровна протянула руку в сторону Сэра, - ведь этот идиот может подумать, что Зою убили. - И она назвала адрес Интерната.
   - А что это за деньги? - Сэро держался за ручку двери и решил до донца выяснить ситуацию.
   Бывшая учительница немецкого языка попросила мужика налить ей сто грамм.
   Потом сказала:
   - Раньше образование было бесплатным. То есть платило государство, а человек, получив образование, расплачивался с ним работой. Теперь образование платное. Но находятся добрые люди, готовые заплатить за обучение, - Ирина Александровна кивнула на купюры, лежащие на столе, - чтобы потом получить свои затраченные деньги работой.
   - Сколько там? - спросил Сэр.
   - Тысяча долларов, но только уже рублями, - сказала Ирина Александровна.
   - Что-то мало, - продолжал вести разговор Сэр.
   - Еще по сто долларов каждый месяц, - сказала бабушка.
   - Что вы разболтались, ведьмы! - заорал наконец мужик. - Пошел вон отсюда, щенок.
   Сэр бегом спустился по лестнице.
  
   - Зачем ты сказала адрес? - спросил мужик, когда Сэр исчез.
   - Сказала и сказала, - Ирина Александровна села на стул и разлила водку в три стакана. - Давайте выпьем, обмоем, так сказать.
   - Дуры, - сказал мужик и сел. - Смотрите, оторву вам язык.
   Сэр сел за руль.
   - Ну что? - спросила Катя.
   - Поехали, - сказал Сэр и, смотря то в левое, то в правое зеркало, начал выезжать задом.
  
   - Нет ее, что ли? - спросил Боб.
   - Она в другом месте, - сказал Сэр.
  
  
   11
  
   - Куда теперь? - спросила Катя.
   - На Смотровую поедем, - сказал Боб. \
   - Ура! - закричала Катя. - Мне нравится чем-то это место.
   - Я знаю чем, - сказал Боб.
   Сэр молча крутил баранку, а Боб продолжал:
   - На Воробьёвых горах нашли радиацию.
   - Откуда там радиация? - спросила Катя.
   - Там полно ученых, - мрачно поддержал друга Сэр.
   - Ну это можно понять, - сказала Катя. - Только вы не ответили, почему мне нравится это место. Не радиацией же, правда?
   - Именно радиацией, - сказал Боб. - Я слышал, что радиация не всем вредна.
   - Интересно, кому она полезна? - Сэр тоже заинтересовался.
  
   - Ведьмам, - мрачно констатировал Боб.
   - Для подзарядки, что ли? - спросила Катя. - А ведь это возможно. Нет, правда. Что может быть лучше и надежней радиации? Питайся сколько хочешь и живи сколько хочешь.
   - Получается, ведьмы, - дети цивилизации? А ведь они и раньше были, - сказал Боб. - Возможно, конечно, раньше они получали радиацию из космоса. Тогда становятся понятны их слёты.
   - Какие слёты? - спросила Катя.
   - Ты что никогда не слышала, что такое шабаш ведьм? - удивился Сэр.
   - Ах это, конечно, слыхала.
  
  
   - Выходит, - продолжал Боб, - ведьмы не в любом месте собирались на шабаш, а именно в том месте, куда должна была прийти в это время космическая радиация.
   - Не удивительно тогда получается, что они очень веселились на этих слетах, - сказал Сэр. - Так же будет веселиться давно не евший человек, если его приглашаю на бал с икрой, котлетой по-киевски, шашлыками по-карски, креветками и кока-колой.
   - Да, есть хочется, - сказала Катя. - У вас ничего нет?
   - Ты после бала, не правда ли? - сказал Боб.
   - А ты намекнул, что я ведьма, - сказала Катя, - поэтому неудивительно, что человеческая еда меня недостаточно удовлетворяет.
   - Хочешь радиации? С собой у нас нет, но мы подъезжаем к Воробьевым горам.
   - Ты не знаешь, там есть Макдональдс? - спросил Сэр.
   - Зачем нам Макдональдс? Зайдем в ресторан Университетский, - сказал Боб.
   - Он наверно долго работает? - сказал Сэр.
   - Думаю, как все, часов до пяти утра, - сказал Боб, - до двух - точно.
   - Тогда давай съездим в Интернат. Если вы не против? - Сэр посмотрел на Катю и немного повернул голову назад к Бобу.
  
   - В какой Интернат? - спросил Боб.
   - Здесь не очень далеко. В Битце. Эта девчонка, за которой мы заезжали в Кузьминки, сейчас в Интернате.
   - Хочешь пригласить ее в ресторан? Не пустят.
   - На не пустят? Пустят.
   - Я говорю, ее не пустят, если она в Интернате. Время-то знаешь сколько?
   - А сколько времени? - воскликнула Катя.
   - Десять часов почти, - сказал Боб, взглянув на часы. - Домой надо?
   - До двенадцати сегодня я должна быть дома. Вы отвезете меня?
   - Конечно, - сказал Сэр. - Сейчас заедем в магазин и купим что-нибудь. Если ее не пустят, мы передадим хотя бы праздничный обед.
  
   Они остановились у магазина.
   Раздались выстрелы.
   - Где это? - спросил Сэр.
   - В магазине! - воскликнула Катя. - Уезжай быстрей.
   - Зайдем? - спросил Боб.
   - Странный ты человек, Боб, - сказал Сэр.
   - Почему странный?
   - Потому что обычные люди бегут, услышав стрельбу, а ты говоришь, давай зайдем. Ну, хочешь, давай зайдем.
   Боб улыбнулся, и они открыли дверь в магазин. Катя осталась в Форде. Она лихорадочно открыла пачку Юбилейного печенья, которую увидела внизу, на полке и взяла трехсоттридцатиграммовую бутылку кока-колы, ящик которой всегда был в машине.
   С бутылкой в одной руке и с печеньем в другой Катя неотрывно смотрела на дверь большого магазина. Иногда она делала глоток довольно прохладной кока-колы и не глядя брала печенье из пачки.
   - Господи, зачем они туда пошли? - Катя посмотрела опущена ли кнопка фиксации дверного замка, - Ненормальные.
  
   Мужик в распахнутом пальто держал в руке автомат.
   - Я так и думал, что это ограбление, - сказал Сэр.
   - Не думаю, - шепнул Боб и попятился назад. - Уходим, - добавил он.
   - Почему?
   Но ответить Боб не успел, автоматчик повернулся к ним лицом.
   - Простите, - попытался пошутить Сэр, - мы ошиблись номером. - Кам бэк. То есть мы уходим.
   Налетчик поднял руку с автоматом без приклада и несколько пуль отскочили от пола ног Сэра.
  
   - Хорошо, хорошо, мы останемся, - сказал Боб. - Нам собственно некуда спешить.
   Парень в белой фуражке медленно двигался к выходу.
   Налетчик повернулся в его сторону. Парень замер. Медленно поднялось дуло автомата.
   - Никогда больше так не делай, - сказал автоматчик и выстрелил четыре раза в грудь парня в белой фуражке. Он изогнулся назад и начал падать, раскинув руки. Упала горка с кетчупами, посыпались банки с фантой и кока-колой.
   Сэр поднял две банки, прикатившиеся к его ногам.
   - Можете звать меня Вася, - сказал налетчик. - Каждые пятнадцать минут я буду расстреливать по одному из вас, пока не приедет телевидение.
   - Позвоните на телевидение, быстро! - сказал заведующий секцией.
   Какая-то женщина не выдержала и побежала по проходу между стеллажами с товарами. Вася сделал два шага, передергивая затвор автомата.
   - Не надо! - закричал Сэр, подбегая к налетчику.
   Тот схватил Сэра за волосы и тут же раздалась короткая очередь. Пули разорвали плащ женщины в нескольких местах, она полетела вперед, сшибая тележки для продуктов.
   К магазину быстро подъехала машина. Из нее вышел агент по борьбе с наркотиками номер Тридцать семь. Он как раз жил здесь недалеко на Мичуринском проспекте. Когда по всем рациям было передано о нападении на магазин, он был недалеко, так как только что выехал из дома на ночное задание.
  
   Агент смело влетел в магазин. Но Вася не стал сразу стрелять. Он поставил Сэра перед собой и спокойно сказал, державшему в вытянутой руке пистолет агенту:
   - Медленно положи пистолет на пол. Иначе я снесу башку этому ребенку.
  
   Агент нагнулся и положил пистолет на пол.
   - А теперь встань на прилавок вон там возле кассового аппарата.
   Тридцать седьмой влез на прилавок.
   - Теперь подними одну ногу, - сказал Вася, - и я дарю тебе жизнь. Пока ногу не опустишь. - Налетчик отвернулся от агента и посмотрел на Сэра, которого держал за волосы. - Иди, свинья, встань рядом с одноногим.
   Сэр встал у прилавка, на котором стоял одной ногой агент секретной службы, который сказал:
   - Может я могу чем-то помочь?
  
   - Что? - переспросил Вася.
   - Я говорю, может я могу чем-то помочь? - агент помахал рукой, привлекая к себе внимание налетчика.
   Но Вася презрительно отвернулся от него. Тридцать седьмой тут же спрыгнул с прилавка и побежал вперед.
   Налетчик стал поворачиваться на шум. Но увидел агента, когда тот уже прыгнул, надеясь успеть сбить Васю с ног, прежде, чем тот успеет выстрелить. Но короткая очередь все-таки прозвучала. Пули просвистели около уха Сэра, но Тридцать седьмого не задело. Он схватился за ствол автомата, и вторая очередь попала в полки с товарами. Мука и крупа полетели вверх и посыпались на пол. Агент прижал автомат к шее налетчика и задушил бы его, но в магазинчик перебежками ворвалась группа захвата в черных костюмах и черных масках, закрывающих пол-лица. Они оттащили Тридцать седьмого и надели наручники на налетчика, который, держась за горло сказал:
  
   - Я требую адвоката.
   Его увели, а Тридцать седьмой показал свое удостоверение начальнику группы захвата и сказал, увидев Сэра, что он очень помог ему.
   - Чем я вам помог? - спросил Сэр.
   - Ты отвлек внимание противника и отвлек огонь на себя. Так можно сказать.
   - Это вам спасибо, - сказал Сэр, - возможно вы спасли мне жизнь.
   - Да? Ну что ж. это моя работа. А я тебя нигде не мог видеть? - Агент повернул Сэра лицом к себе.
   - Да нет, откуда, - сказал Сэр, - я вас никогда не видел.
   - Ну хорошо, не будем сейчас выяснять этот вопрос. Возьми мой номер телефона, - агент секретной службы по борьбе с наркотиками вынул ручку. - Где тебе записать? У меня нет бумаги.
  
   - Я так запомню.
   - Уверен?
   - Конечно. А впрочем, если вы натаиваете, я могу и записать. - Сэр подошел к прилавку, перегнулся через него и достал пачку сигарет Мальборо. - Напишите не ней, - он снял пленку с пачки.
   Боб стоял в стороне. Агент предложил подвезти Сэра до метро.
   - Спасибо, - сказал Сэр, - мне надо кой-куда еще зайти здесь.
   Наконец Тридцать седьмой уехал.
   - Уф, - сказал Боб подходя. - Ты знаешь, кто это был?
   - Кто? Я его не знаю, а он сказал, что где-то видел меня.
   - Я его запомнил, - сказал Боб. - Помнишь, когда нас задержали на посту ГАИ?
   - Когда нас остановили на БМВ на Волгоградском проспекте?
   - Да, он там был. Значит, он не постовой.
   - Зачем он там был, интересно? Неужели искал деньги? Хотя нет, он сказал мне, что агент антитеррористического центра.
   - Он может наврать, что хочешь.
  
   Разговаривая Сэр и Боб подошли к своему Форду.
   Катя съела все печенье, его было три пачки и выпила пять бутылок кока-колы.
   - Как долго вас не было, - сказала она, - я подумала, вас убили.
   - Ладно, поехали, - сказал Сэр. - У нас хоть печенье осталось?
  
   - Нет, - сказала Катя, - я его все съела. Простите меня, ребята, я так испугалась. Жуть. Вы сейчас куда? Отвезите меня, пожалуйста, домой. Я так устала.
   - Тогда не поедем в Интернат, что ли? - спросил Сэр, разворачиваясь.
   - Завтра съездим, - сказал Боб.
  
   Интернат в Битце принадлежал группировке Филиппа. Здесь же у него был трехэтажный коттедж. И Интернат, и коттедж были окружены высокими заборами. Филипп хотел объединить все общим забором, но пока опасался. Вроде бы уж слишком по-восточному Дело в том, что это был не просто Интернат. Это была школа для девочек. Женская гимназия своего рода. Только готовили здесь не домашних хозяек и не готовили для поступления в вузы с первого раза. В Интернате готовили профессиональных проституток. И готовили честно, то есть не скрывали от родителей, кто потом получится. Подобрать учениц из бездомных детей не вышло, потому что хотели готовить проституток высокой квалификации, для чего кроме способности к обучению были необходимы высококлассные природные данные. Как-то: рост и вообще телосложение, лицо и даже коэффициент умственного развития. Желающих попасть в эту школу было предостаточно. Точнее, желающих родителей было предостаточно, хотя бы уже потому, что им выплачивалось единовременное пособие в размере одной тысячи долларов и затем по сто долларов каждый месяц. Небось в каком-нибудь танцевальном кружке или балетной школе все наоборот, а перспектив намного меньше, чем здесь.
   Вот в эту элитную школу для девочек и попала Зоя, знакомая Сэра. Самым секретным и опасным в этой школе было наличие нимфеток. Это значит, что часть учениц использовалась почти сразу. Таких было примерно одна треть. Специальная комиссия определяла, кто из поступающих в школу является или может стать нимфетками.
  
   Зоя не подходила для нимфетки ни по комплекции, ни по лицу. Нимфетки в отличии от остальных работали и если у кого-то из них были родители, то получали они не по сто, а по тысяче долларов в месяц. Никто, конечно, не знал, до каких пор это будет продолжаться. Но скорее всего, не более трех лет.
   В этот день к Филиппу приехал из Санкт-Петербурга племянник Федя, по кличке Вампир.
   Филипп предупредил своего племянника, чтобы он даже не приближался к школе.
   - Бизнес есть бизнес, - сказал Филипп.
  
   Вампир промолчал, он совершенно не любил подчиняться кому-либо, даже своему дяде.
   Филипп еще не отдал Алику деньги за кокаин, но ему стало известно, что в одном из подмосковных филиалов ФСБ находится большая сумма фальшивых долларов. Доллары были с Ближнего Востока. Чтобы изготовить один такой доллар нужно затратить восемьдесят центов. То есть это была очень хорошая подделка, определить которую мог далеко не любой банк.
   Филипп предложил Алику расплатиться два к одному.
   - Ты и так мне уже должен в два раза больше, - сказал Алик.
   - Хорошо, три доллара за доллар, - сказал Филипп.
   - Пять.
   - Четыре. - предложил Зураб, который всегда был с Филиппом.
   - Хорошо, - согласился Алик, - но чтобы за вами не было хвоста. Уберите всех свидетелей.
   Вампир прибыл для выполнения этой операции. В девять вечера деньги из регионального управления ФСБ должны быть перевезены в центр. Надо было либо успеть до девяти вечера, либо напасть на машину, которая повезет деньги.
  
  
   Стало известно по каналу, который знал один Филипп, что машин будет три. Решили напасть на здание. В восемь вечера микроавтобус Мерседес подъехал к региональному управлению ФСБ. Из него вышли двое и, показав удостоверение охране, прошли в внутрь. Один из них был Вампир, а другой его телохранитель - мастер по восточным единоборствам.
   Они прошли к складу.
   - Мы пришли за деньгами, - сказал Вампир, обращаясь к капитану через окошечко.
  
   Это была ошибка. Деньги были уже в машине. Сначала решено было именно так. Приезжает группа из центра, загружает на свою машину деньги и уезжает. За несколько часов до начала операции план был изменен. Деньги загрузили в машину, которая была в региональном управлении, а в девять вечера должны были прибыть еще две машины для охраны.
   Для Вампира было, впрочем, все равно. Ошибка была сигналом к началу операции. Телохранитель протянул руку через окошечко и, взяв капитана за горло, вырвал его. Но сигнал тревоги сработал. Прежде чем умереть капитан успел нажать кнопку.
   Но в это время пять человек вошли в здание, убив патрульных. Всего в здании в это время было пять человек. Двое оставшихся приготовились и заняли оборону на втором этаже. Тогда телохранитель Вампира вышел, подогнал вплотную к зданию микроавтобус, залез на него, разбил окно на втором этаже, подтянулся на руках и прыгнул в комнату. Он прошел к тому месту, где обороняли лестницу, ведущую на второй этаж, два оставшихся фээсбэшника. Телохранитель открыл дверь и застрелил обоих в спину.
   Машина с деньгами стояла на втором этаже. Съехать можно было по пандусу, но большие железные ворота, через которые можно было проехать на пандус никто не мог открыть.
  
   Тогда деньги быстро перенесли в микроавтобус и уехали без каких-либо дальнейших помех.
   Самоуверенность, с которой фээсбэшники обделывали свои дела, подвела их. Потому что хотя они и предприняли меры безопасности, сменив условия проведения операции за несколько часов до начала, этого было явно недостаточно. Они не ожидали нападения и приняли некоторые меры безопасности только так, для проформы.
   Уже в десять вечера вся группа Вампира сидела в загородном ресторане. Примерно в это же время Сэр и Боб зашли в магазин на Мичуринском проспекте, в котором раздались выстрелы.
  
   В двенадцать Вампир со своим телохранителем застрелили прямо в ресторане пятерых своих людей, которые вместе с ним брали штаб-квартиру ФСБ в Подмосковье.
   Вампир вошел в здание интерната и приказал разбудить Зою, на которую обратил внимание еще днем.
   Воспитательница сама еще заспанная сказала, что это невозможно.
   - Возьмите нимфетку, если вам так уж хочется нарушить правила. Ваш дядя не одобрит, - сказала воспитательница и села в кресло за столом. Она закурила и продолжала: - Чем вам понравилась эта девчонка?
   - Зоя? - спросил Вампир так, как будто давно знал Зою. Она мне понравилась только походкой.
   - Вы проявляете неуважение к бизнесу своего дяди, - сказала воспитательница Любовь Алексеевна.
   - Послушайте, как вас там, Любовь Алексеевна?
   - Да.
   - Или вы сейчас же приведете мне девчонку, или я прострелю вам башку. - Вампир вынул из кобуры под мышкой пистолет и положил его на колено. - А потом посмотрим, будет дядя доволен или нет.
   - Вы меня не убьете, - сказала Любовь Алексеевна, - и знаете почему?
  
   - Совершенно не вижу причин для этого, - сказал Вампир.
   - Вы ведь не сумасшедший, чтобы поступать так глупо.
   - Может быть вы и правы, - сказал Вампир и убрал пистолет опять в кобуру. - Действительно, будет лучше, если вас убьет мой телохранитель. И знаете, чем это лучше?
   - Не знаю, - Любовь Алексеевна подвинула к себе поближе телефон. - Я сейчас позвоню вашему дяде.
   - Вы не дослушали, чем будет лучше, если вас убьет мой телохранитель. Просто ему необходимо тренироваться не только в спортзале, но и на натуре. Логично?
   - Идите к черту! - Воспитательница стала набирать номер телефона.
  
   Вампир сделал движение рукой, и телохранитель двинулся от двери, где он стоял до сих пор. Любовь Алексеевна завизжала и бросила телефоном в приближающегося телохранителя. Профессионал не ожидал от воспитательницы такой прыти, тело его было расслаблено и не среагировал на летящий в лоб телефон.
   Воспитательница сама удивилась и замерла, увидев, что телохранитель схватился рукой за лоб и нагнулся.
   - Ах ты, сука! - телохранитель как раненый тигр прыгнул на стол. Стоя на одной ноге, другой он обвил шею бедной женщины и посмотрел на Вампира.
   - Спрашиваю последний раз, приведешь? - Потом добавил, обращаясь к телохранителю: - Если скажет, нет, ломай ей шею.
   Широко открывая рот, как рыба, выброшенная на берег, воспитательница едва вздохнув побыстрее сказала:
   - Да.
   - А я хочу сегодня, - сказал упрямо Сэр. - Ну честно, мне кажется, что надо съездить сегодня.
  
   - Так ведь ночь уже, - сказала Катя. - Впрочем, делайте, что хотите, только сначала отвезите меня домой. Хотя, мне кажется, я не смогу доехать до дома.
   - Ты плохо себя чувствуешь? - спросил Боб.
   - Да.
   - Это, наверное, результат стресса, перенесенного тобой около магазина, - сказал Сэр.
   - Ты прав, Сэр, и к тому же я съела не только печенье, но и выпила пять бутылок кока-колы.
   - Теперь всё понятно, - сказал Боб.
   Когда они высадили Катю и поехали в Интернат, было уже двенадцать часов ночи.
   - Я совершенно не понимаю, зачем ехать в это время в Интернат? - спросил Боб. - И у нас ничего нет, а я есть хочу.
   - В ресторане купим, - сказал Сэр. - В Москве полно ресторанов, которые работают ночью.
   - Ночные цены ресторанов нам еще неизвестны. Не думаю, что они нам понравятся.
  
   - У нас много денег.
   - Не в том дело.
   - Что, не в том дело?
   - Цены могут нам не понравится даже в том случае, если и денег у нас много, и мы легко можем преодолеть величину цены.
   - Что?
   - Кроме величины цены существует еще величина психологического барьера, которые надо преодолеть в себе, чтобы купить дорогую вещь. В связи с этим я хочу спросить тебя: ты уверен, что справишься с собой?
   - Кто, я? - Сэр не справился с управлением и выехал на мгновение на встречную полосу. - Неужели таким вещам сейчас учат в школе?
   - Каким, извини не понял, вещам?
   - Ну психология и всё такое.
   - Нет, это я сам придумал.
   В ночной ресторан их не пустил швейцар.
   - Что будем делать? - спросил Сэр.
   - Придется дать ему сколько-нибудь, - сказал Боб.
   - Неужели стольник надо давать?
   - Хватит, я думаю, двадцатки.
   - Ты что не заметил, двадцатку я уж ему предлагал.
   - Тогда надо дать пятьдесят.
   - Невозможно.
   - Почему?
  
   - Потому что у нас нет полтинника, одни стольники.
   - Надо бы разменять.
   - Где же мы тут разменяем? Разве что у швейцара?
   - Нет, не пойдет.
   - Почему?
   - Он поймет, что у нас есть деньги и не пустит за пятьдесят. Скажет, давайте весь стольник, господа.
   - Вот скотина бородатая! Всё равно надо что-то делать, мне кажется сейчас пойдет дождь. Видишь ветер начался, и тучи быстро побежали.
   Так они беседовали, стоя у дверей шикарного ночного ресторана.
  
   - Стучи, - сказал Сэр.
   Боб постучал пяткой в дверь.
   - Ну чего вам? - швейцар открыл дверь.
   - Возьмите стольник и пустите нас, - сказал Боб.
   - Не положено.
   - Почему? - спросил Сэр, который был в рубашке без рукавов и уже начинал дрожать от довольно прохладного ветра.
   - Вам нет восемнадцати, - швейцар хотел опять закрыть дверь.
   - Мне нет, - сказал Боб, - а ему есть, - он показал на Сэра.
   Швейцар внимательно посмотрел на Сэра и сказал серьезно:
   - У вас ус отклеился.
   - Что? - Сэр потрогал свои усы. - Да, один отклеился. Клей не тот, не водостойкий. Может быть, когда-нибудь мы поедем в Америку...
   - Простите, господа, - перебил швейцар, - но ничем не могу вам помочь.
   - Можете, - сказал Боб, - принесите сюда меню, мы выберем, что нам надо, заплатим, а вы нам принесете.
   - За чаевые, разумеется, - добавил Сэр.
   - Меню или прейскурант? - уточнил швейцар, прежде чем закрыть дверь.
  
   - И меню, и прейскурант, - хором сказали Сэр и Боб и побежали в машину.
   Через пять минут швейцар открыл дверь. Они быстренько подбежали.
   - Забыл спросить, на какую сумму вам?
   - Что? Так вы не давали нам прейскурант и меню, - Сэр недоуменно уставился на швейцара.
   - Нет ни меню, ни прейскуранта, - всё занято. Скажите мне сумму, и я принесу вам всё, что надо. Не бойтесь, всё будет окей, не обидитесь.
   - Принесите рублей...
   - Принесите долларов на...
   - Ну говорите быстрей.
  
   - На пятьсот долларов, я думаю, будет достаточно, - сказал Боб.
   - Вино будем брать? - спросил Боб, повернувшись к Сэру.
   - В другой раз.
   - Значит, ничего не надо из прейскуранта?
   - Ну разве что пару упаковок безалкогольного пива, - Сэр развел руки в стороны.
   - Какого? Или вам всё равно?
   - Баварию или Хольстен.
   Пришлось ждать еще минут пятнадцать. Наконец швейцар появился. Он держал три больших пакета.
   - Здесь две жареных курицы...
   - Почему так мало? - перебил Сэр.
   - Вы не дослушали, молодой человек. Берите пакеты и давайте пятьсот долларов. Здесь две жареные курицы, две вареные курицы, пять пачек фирменных куриных крылышек...
   - Что, одни куры? - опять перебил учтивого швейцара Сэр.
   - Вы опять не дослушали, молодой человек. Здесь есть запеченная свинина, запеченная говядина, соленая сема, сушеный лещ, вареные большие креветки, сыр, три вида колбасы...
   - Какая колбаса? - спросил Боб.
  
   - Сырая, вареная и полукопченая. Берите, там еще много всего. Большая банка испанских маслин...
   - Маслины черные?
   - Маслины всегда черные. Зеленые это уже не маслины, а оливки.
   - Только не уже, а еще, - поправил швейцара Боб, - потому что оливки это несоспевшие маслины.
   - Умен, ничего не скажешь, - усмехнулся швейцар.
   - Пиво не забыли? - спросил Сэр.
   - Вот ведь! Забыл, - и швейцар убежал в ресторан.
   Сэр и Боб положили пакеты в машину. Сюда же швейцар принес и пиво.
  
   - И возьмите еще ананасовый компот.
   - Его вы тоже забыли? - спросил Боб.
   - Нет, просто это дополнение к десерту.
   - А что на десерт?
   - Яблочный пирог и пирожки с вишней.
   - Хорошо, спасибо, возьмите деньги, - сказал Боб. - Кстати, чаевые входят в эти пятьсот долларов, на которые мы договаривались?
   - Да, спасибо, пятьсот достаточно.
   - Вы уверены? - спросил Сэр.
   - Да, я уверен, - сказал швейцар и пошел в ресторан. Потом остановился и добавил, когда Форд уже тронулся: - И удачного вам обеда.
   - Скорее ужина, - сказал Боб, высунувшись с окно.
   - И ужина, и завтрака, - швейцар помахал рукой вслед удаляющейся машине.
  
  
   12
  
   Темно-синий Форд подъехал к битцевскому Интернату.
   - Глупость, - сказал Боб. - Зачем мы сюда приехали ночью? Надо было днем обратиться в администрацию и спросить, что к чему здесь. Чё ты так разволновался?
   - Я тебе не говорил. Когда я зашел в квартиру, они считали деньги. Я думаю, ее продали сюда. Я надеюсь, ты понимаешь, что просто так денег никто не платит?
   - Странная у тебя логика, Сэр, кто-то считает деньги, а ты уже делаешь вывод, что за эти деньги купили человека. К тому же в конце концов все мы продаемся.
   - Не нравится мне что-то.
   - Что тебе не нравится?
   - Понимаешь, мать ее и бабушка были пьяные, когда я зашел.
  
   - Ну и что? Может быть у них день рождения.
   - На праздник не похоже.
   - Ну, Сэр, ты прямо детектив.
   - Ладно, хватит разговаривать, всё равно мы уже приехали. Я подгоню машину поближе к этому каменному забору и перелезу внутрь.
   - А я?
   - Ты будешь сидеть на заборе и наблюдать.
   - Очень умно. Только к сожалению у меня нет прибора ночного видения, ты не забыл об этом?
   - Действительно жаль. Но кое-что увидеть можно. Облака плывут и луна иногда появляется из-за них.
   - Прости, Сэр, конечно я посижу на заборе, а ты иди.
   Весь двор, а точнее парк, был засажен фруктовыми деревьями, то есть это был настоящий сад. Сэр обошел дом кругом и никого не встретил. Только в двух окнах на втором этаже горел свет. Но заглянуть в эти окна не было никакой возможности.
   Сэр вернулся к забору.
   - Боб, - тихо позвал он. - Боб, где ты?
   На заборе Боба не было. Вдруг сзади кто-то положил руку на плечо Сэру.
   Он замер и едва шевеля губами спросил:
   - Кто это?
   - Повернись и увидишь, - тихо произнес стоящий сзади человек.
   Сэр повернулся и увидел молодого парня. Не успел Сэр спросить, кто тот такой, как услышал тихий смех.
   - Боб, это ты?
   - Ну конечно я, Сэр, а кто же еще.
   - Зачем ты так делаешь, Боб, ты же испугал меня до смерти, черт. Неужели ты не понимаешь, мы не в игрушки пришли сюда играть?
   - Прости, Сэр, я просто ходил в туалет и увидел, как ты крадешься к забору, не мог удержаться, чтобы не пошутить чуть-чуть.
   - Боб, там горит свет на втором этаже. Мне кажется, я придумал, как залезть. У нас пила есть?
   - Нет, только топор.
  
   - Придется рубить дерево.
   - Услышат.
   - Если сейчас пойдет дождь, не услышат.
   И дождь пошел. Они вместе срубили большое дерево. Это была береза, которых здесь было немного. Они поставили дерево к окну, и Сэр приготовился лезть. Но тут окно рядом с тем, у которого стояла береза, открылось. Высунулся мужик, сказал что-то в комнату, потом закурил сигару.
   - Закройте окно, - сказал кто-то в комнате громко.
   Окно закрылось.
   - Стой внизу, - сказал Сэр и медленно полез по наклонной березе.
   Он заглянул в окно. В комнате никого не было. Сэр потрогал раму. Заперто. Он встал на выступ, разделяющий первый и второй этажи. Боб снизу замахал руками. Но Сэр стал потихоньку двигаться к другому окну. Наконец он схватился за раму и заглянул в комнату. Первое, что бросилось в глаза, была стоящая посреди большой комнаты Зоя. Сэр закачался и чуть не упал вниз. Успокоившись, он медленно двинулся назад. Боб понял, что друг сейчас будет спускаться вниз, и уперся ногами и руками в березу, чтобы не проскользнула случайно по земле.
  
   - Где пистолет? - спросил Сэр, едва спустившись.
   - Что?
   - Где наш пистолет, Боб?
   - В машине.
   - Давай, неси его сюда, пожалуйста. - Боб побежал к забору.
   Со стороны сада они тоже поставили срубленное дерево. Он залез по этому дереву и спрыгнул на крышу Форда. Но только Боб вынул из кармана ключ и открыл дверь, как кто-то рядом сказал:
   - Ты что здесь делаешь, пацан?
  
   Так как никаких ЧП в Интернате еще не случилось, внешнюю охрану нес всего один охранник. Точнее, их было двое, но второй сидел в будке у коттеджа, а этот ходил кругами, делая восьмерку. Он обходил забор, окружающий коттедж, потом забор вокруг Интерната.
   - Да вот заблудился. Не знаю, куда это я попал? - сказал Боб.
   - А что ты там делал? - спросил охранник, показывая на забор.
   - Хотел узнать, куда я попал. Посмотрите, здесь кругом больше негде узнать.
   - Я-то знаю, что мне смотреть. - Охранник заглянул в кабину Форда. - Чем так пахнет?
   - Это курица с чесноком, - сказал Боб. - Угостить?
   - Давай, если не жалко.
   Они вместе съели курицу.
   - Пива нет? - спросил охранник.
   - Нет, но есть кока-кола отличная.
   - Что в ней такого отличного?
   - Прохладная.
   - А.
   Они сидели в Форде, и пили кока-колу, а Сэр под дождем стоял у стены дома.
   - Почему он так долго? - думал Сэр. - Уж не случилось ли чего-нибудь.
   А Боб сказал, попивающему кока-колу охраннику:
   - Да, кстати, есть еще безалкогольное пиво.
   - Я его люблю, - сказал охранник, - давай.
   Выпили по банке пива.
  
   - Ладно, езжай отсюда, а я пойду работать, - сказал охранник. - И советую больше никогда сюда не приезжать.
   - Тогда вам лучше шлагбаум какой-нибудь поставить, - сказал Боб. - Ну, я имею в виду где-нибудь на дороге, которая ведет сюда. - Мол, так и так, запретная зона, - пошутил он, а шутки иногда плохо кончаются. Так и вышло.
   Охранник вышел из машины, Боб нагнулся и достал из-под сиденья пистолет ТТ, который они с Сэром купили в Лужниках, и в это время что-то запищало у охранника. Он вынул сотовый телефон и сообщил, что всё нормально, только у забора стоит заблудившийся Форд.
  
   - Форд обыскать, шофёра тоже. Если обнаружишь что-то подозрительное, доставишь его сюда. - Это говорил старший охранник, находящийся в коттедже.
   - Придется тебя обыскать, - сказал охранник. - Или уж не надо? Я и так вроде все видел.
   - Конечно, - сказал Боб.
   - Ладно, езжай отсюда. Быстрей, быстрей.
   Беспокойство старшего охранника было вызвано не наличием поддельных долларов в коттедже. Он просто не знал об их существовании. Но были перехвачены шифрованные переговоры фээсбэшников, из которых следовало, что объявлено чрезвычайное положение по всей ФСБ. Сотни машин рыскали по Москве и области. Поэтому был отдан приказ проверять все машины, появляющиеся в районе Интерната. Предполагалось, что борзость охраны, проявленная при обыске машины, вызовет ответную борзость фээсбэшника, чем тот и обнаружит себя.
   Сэр выехал с территории интерната. Дело в том, что дороги вокруг забора не было и пришлось оставить машину и идти к забору, окружающему Интернат, пешком. Шел дождь, Боб срубил дерево и приставил его к забору. Потом срубил второе и тоже приставил к забору. По первому он залез, а второе сбросил на другую сторону.
   Сэра не было около подставленной к горящим окнам березы. Боб подождал немного и сам полез вверх. Также, как и Сэр, он добрался до второго окна, но не успел заглянуть в него. Окно, к которому была приставлена береза, открылось. Кедровой спичкой человек прикурил сигару и отошел. Боб двинулся назад. Пройти к лежащей березе можно было двумя способами. Нужно было либо закрыть створку окна, которая преграждала путь, либо пригнуться и на корточках пройти под створкой. Боб выбрал второй вариант. Он пригнулся и, держась за створку, пролез под ней. И тут он чуть не сорвался. Пришлось схватиться за подоконник. В комнате кто-то был, но как раз в этот момент направлялся к двери. Боб выглянул из-за подоконника и увидел только спину, скрывшегося за дверью человека. Он думал не больше секунды. Потом запрыгнул в комнату и вынул из-за пазухи пистолет.
  
   В это время прибежал Сэр, который был у того места, где стояла машина. Он увидел, что окно открыто, и быстро пошел по березе. Боб выглянул на улицу и увидел его.
   - Слезай, - зашептал Сэр.
   Боб показал на свои уши.
   - Ничего не слышу, - зашептал он.
   - Тихо, - Сэр замахал рукой.
   Боб положил пистолет за пазуху и нагнулся, чтобы перелезть через подоконник. Пистолет скользнул по телу Боба, но он не успел схватить его. Пистолет упал на землю. Уже спустившийся Сэр пошел искать его у стены здания.
   Телохранитель Вампира вошел в комнату и увидел перелезающего через подоконник Боба. В одно мгновенье он втащил парня назад.
   - Что это у нас такое? - Вампир уставился на Боба. - Ты что здесь делаешь? Кто ты такой? К кому ты лез?
   Боб молчал. Он не мог придумать, что надо говорить.
   - Вырви ему язык, - сказал Вампир, обращаясь к телохранителю. - По крайней мере, тогда он не будет меня так раздражать своим молчанием. Я буду знать, что на мои вопросы ему просто нечем ответить.
  
   - Я хотел спасти ее, - сказал Боб.
   - Кого? - Вампир был удивлен.
   - Её, - Боб показал на воспитательницу, которая сидела с растрепанными волосами и вся в слезах.
   - Вы его знаете? - Вампир посмотрел на Любовь Алексеевну.
   - Нет, - медленно произнесла она и внимательно посмотрела на Боба.
  
  
   - Что же ты врешь?
   - Я не вру, - сказал Боб. Он хотел протянуть время и добавил: - Я увидел в окно, что вы обижаете женщину и прошел сюда, чтобы помочь ей.
   - Зачем ты решил посмотреть в окно? - Вампир посмотрел на Зою, еще стоящую посреди комнаты. - Ты знаешь его?
   - Нет, я его не знаю, - сказала Зоя.
   - Разрешите, я скажу, - телохранитель сделал шаг вперед. - Он не один.
   - Точно, - сказал Вампир и взял трубку телефона.
   Он позвонил в комнату охраны и узнал, что задерживался Форд.
   - Сколько человек было в машине?
   - Один.
   - Хорошо, но обыщите сад вокруг Интерната и коттеджа.
   - У нас еще не предусмотрены подобные мероприятия, - сказал старший охранник.
   - Почему?
   - Потому что нас сейчас всего трое охраняют всю территорию.
   Вампир бросил трубку.
   - Где твоя машина? - спросил он.
   - Там, далеко.
   - Что-то здесь не так, свяжи его.
   - А остальных? - спросил телохранитель.
   - Свяжи девчонку и выводи их на улицу.
   Телохранитель взял липкую ленту, заклеил рот Зое и Бобу, обмотал им руки за спиной.
   - А с этой, что делать? - телохранитель кивнул на Любовь Алексеевну.
   - Да черт с ней, пусть идет спать. - Вампир вышел первым.
  
   Телохранитель толкнул Зою и Боба.
   - Шевелитесь.
   Но в этот момент Сэр, который уже был в соседней комнате, вышел и сказал:
   - Стоять на месте. - Потом добавил: - И тихо. Боб и Зоя идите сюда.
   Сэр размотал ленту на руках Боба, который отодрал ленту со своего рта и освободил руки Зое. Она отклеила ленту от рта и сказала:
  
   - Не приближайтесь к нему, Сэр. Это очень опасно.
   - Держи его на мушке, а я свяжу ему руки, - сказал Боб.
   - Не надо, - сказала Зоя, - он может взять тебя в заложники.
   В это время Вампир, увидев, что за ним никто не идет, вернулся назад.
   Сэр выстрелил. Вампир схватился за плечо и шарахнулся назад. Телохранитель успел схватить Зою, но Сэр, не думая выстрелил и в него.
   Первым спустился Боб, потом Зоя. Сэр не успел. Он увидел, что через сад к ним бегут двое.
   - Бегите к машине! - закричал он, - я вас прикрою.
   - А ты?! - крикнула снизу Зоя.
   - Я вас догоню, - сказал Сэр и выстрелил два раза в бегущих внизу охранников.
   В ответ раздалась автоматная очередь, потом приказ:
   - Не стрелять!
   Боб и Зоя побежали по парку к забору, а Сэр перелез через подоконник и начал спускаться по березе. Остановился, выстрелил два раза в сторону перебегающих от дерева к дереву охранников и хотел продолжить спуск, но не удержался и упал вниз на землю.
   Сначала Сэр не почувствовал боли и встал на ноги. Но тут же вскрикнул и упал без сознания.
  
   - Ты куда меня ведешь? - спросила Зоя.
   - Сам не знаю еще, - ответил Боб. - Может быть тебя отвезти домой?
   - Не получится пока, - сказала Зоя, - они вернут меня назад.
   - Что же нам тогда делать? - Боб задумчиво крутил баранку. Он то включал, то выключал дворники, потому что дождь пошел очень маленький и дворники, сработав несколько раз, начинали пищать, двигаясь по сухому стеклу.
   При заезде на Рублевское шоссе Форд остановили, но проверив документы, пропустили.
   Документы и права Сэр оставил в машине, поэтому в темноте и при дожде патрульный не заметил, что фотография не та. Точнее, человек за рулем не тот. Патрульный даже сказал:
  
   - Не слишком ли ты молод, чтобы сидеть за рулем?
   - Все так говорят, - сказал Боб, - что же делать, если не успел еще состариться.
   Гаишник усмехнулся и пропустил их. Но Боб понял, что его быстро поймают.
   Они легли спать в гараже, а утром Боб сказал:
   - Если ты хочешь остаться, то придется...
   - Что? - спросила Зоя, с интересом рассматривая в утреннем тумане трехэтажный дом и огромную лужайку вокруг.
   - Я скажу матери, что ты будешь сторожем вместо Сэра. Только тебе придется переодеться в мужскую одежду.
   - А если она спросит, куда делся Сэр?
   - Придумаем что-нибудь.
   Боб разбудил шофера и попросил его покататься на машине.
  
   Спросонья тот ничего не мог понять.
   Но беспокойство, поднявшее Боба в такую рань, передалось и шоферу Камаза. Наконец он понял, что Сэр пропал и надо подучить Боба ездить на машине.
   Поехали в лес, где было стрельбище. Летом на нем не стреляли, только зимой.
   - Это стрельбище для биатлона? - спросила Зоя.
   - Да, - сказал Боб. - И кстати, если кто хочет есть - пожалуйста, - и он показал на пакеты, стоящие сзади.
   - А я все думаю, чем это так неизъяснимо пахнет, - засмеялся шофер.
   - Как вас звать? - спросила Зоя.
   - Зовите меня Николаем, а если хотите - просто Коля.
   - Ну может начнем? - спросил Боб.
   - Хорошо, - сказал Николай, - я буду есть и показывать, что надо делать. Давай вон на ту горку. Остановишься на середине.
  
   - Вроде уклон слишком большой, - сказал Боб. - Не перевернемся?
   - Нет, - сказал Николай. И добавил: - Не должны.
   Боб хотел уже затормозить перед самой горкой, но решил, что могут подумать, что он боится. Машина пошла вверх, как будто собиралась сделать мертвую петлю. Боб нажал на тормоз.
   - Выключи скорость и отпусти сцепление. Теперь давай опять вперед. Смелее отпускай сцепление!
   Машина заглохла.
   - Сцепление отпускай, - сказал шофер, - но не забывай нажимать на газ. Сцепление до точки схватывания и одновременно жми на газ.
   Несколько раз машина то глохла, то газовала, как бешеная и катилась назад. Наконец у Боба вышло и Форд преодолел горку.
   - Можно я тоже попробую? - спросила Зоя.
  
   - Пусть попробует, - сказал Боб, - а то я уже вспотел.
   Зоя въехала на гору с третьего раза.
   - Я попробую еще? - она выехала на стартовую прямую.
   - Ты уже ездила раньше? - спросил Николай.
   - Да, - сказала Зоя.
   - Тогда понятно, - сказал Боб.
   - Когда я была маленькая папа сажал меня на колени и я рулила по полевым дорогам.
   - За рулем с самого раннего детства, - пробурчал Боб.
   - Попробуй удержать машину на горке, - сказал Николай.
   - Как?
   - Давай вперед, а там я скажу.
   Машина встала на середине годы.
   - Теперь включай скорость и вперед, - сказал Николай. - Подожди, подожди. Я еще не все сказал. Проедешь сантиметров двадцать, жми на сцепление и отпускай педаль газа. Как только машина покатится назад - отпускай сцепление до точки схватывания и не забывай нажимать на педаль газа. Понятно?
  
   - Сейчас попробую, - Зоя включила первую скорость, и машина тронулась. Она нажала на педаль сцепления - машина-взревела и покатилась назад. Зоя отпустила сцепление - машина пошла вперед.
   - Не забывай сбрасывать газ, когда выключаешь сцепление, - сказал Николай.
   - Что?
   - Не газуй, - подсказал с заднего сиденья Боб.
   - А. Сейчас попробую. - И она выключила сцепление и отпустила педаль газа, но сразу опять отпустила сцепление и нажала на газ. Опять отпустила газ и утопила вниз педаль сцепления.
   Не давай машине двинуться назад. Зоя отпустила одну педаль и нажала другую. И так много раз она то отпускала одну ногу и поднимала другую, но наоборот.
   - Отлично, - сказал Коля, - теперь заезжай наверх.
   - Молодец, - сказал угрюмо Боб.
   - Это очень просто, Боб, - сказала Зоя. - Поднимаю по очереди носки и все. Правда необходимо чувствовать связь ног между собой. Как будто...
   - Тебе бы уж инструктором работать, - разозлился Боб. - Николай, садитесь назад, а она будет учить меня.
   - Не обижайся, Боб, - сказала Зоя.
  
   - Почему это мне не обижаться, - спросил Боб.
   - Потому что я не хотела тебя обидеть. - Она помолчала. - День будет сегодня солнечный.
   - А это почему?
   - Ты видишь, облаков нет.
   - Нет, так будут.
   - Нет, не будет.
   - Может поспорим?
   - На что?
   - Если бы у нас было две машины я бы поспорил на то, что первым доеду отсюда до дома.
   - Я уверена, что ты приедешь первым, Боб. Я ведь никогда еще не ездила по асфальту.
  
   - Что значит - Еще? Надеешься поездить? Хорошо, пожалуйста.
   - Прямо сейчас? - спросила Зоя.
   - Кстати, - подумал Боб, - ей легче будет ездить по улицам, чем мне. В будущем у нее рост, наверно, будет не менее ста восьмидесяти сантиметров. И комплекция дай боже.
   - Покатайся здесь немного сначала, - сказал Николай, обращаясь к Зое.
   - Давай, поезди здесь, - сказал Боб, - а потом довезешь нас до дома.
  
   Зое купили мужскую одежду, наклеили усы, как Сэру, постригли волосы, и оказалось, что она очень похожа на Сэра.
   - Даже права другие не надо, - сказал Николай, приклеив уже капитально усы Зое, которые они достали в школе-студии Табакова. Знакомых там не было, но адрес студии был известен Бобу. Первые усы для Сэра тоже брали там.
   - Еще усы? - удивился гример Гриша, увидев Боба.
   - Потеряли, - коротко сказал Боб.
   - Хорошие усы стоят, - сказал Гриша.
   - Стольник хватит? - спросил Боб.
   - Стольник? Что можно купить на стольник?
   - Сто долларов.
  
   - Конечно хватит. Я дам вам тогда специальный клей.
   - А чем он хорош? - спросил Боб, беря баночку клея.
   - Легко снимается, но в то же время с усами вы можете хоть в бане мыться. Импортные.
   - Что импортные?
   - И усы, и клей, - сказал Гриша. - Если еще чего надо будет - заходи.
   - А что еще есть?
   - Много чего есть, - уклончиво ответил Гриша.
   - А мне усы пойдут?
   - Нет.
   - Почему?
   - А у тебя вид Алена Делона. Ты навсегда останешься мальчиком.
   - Что?! Так не бывает.
   - Ты не читал еще про недолгое счастье Фрэнсиса Макомбера?
   - Хемингуэя? Нет, этот рассказ я еще не читал. А что там?
  
   - Вот как раз там и написано, как только захочешь стать мужчиной, так жизнь твоя закончится. - Гриша потрепал по щеке женский манекен стоящий рядом.
   - До свиданья, - сказал Боб.
   - Пока. Заходи, - Гриша встал и проводил Боба.
   Когда мать Боба увидела Зою, она сказала:
   - Сэр, я тебя не узнаю. Как ты изменился, - и прошла мимо.
   Решили пока ничего не объяснять. Пусть Зоя будет Сэром, если уж мать Боба не поняла, что перед ней не Сэр.
   Еще два дня они тренировались ездить на машине и думали, что делать.
  
  
   13
  
   - Может быть позвонить в милицию? - сказала Зоя.
   - Что может милиция против таких гангстеров, которые имеют трехэтажные коттеджи и свои интернаты? - Боб задумался.
   Они не знали, что Сэр сломал ногу. Думали, его просто схватили.
   - Наверное его будут пытать, - сказал Зоя.
   - Зачем пытать? - сказал Боб. - Они могут применить спецсредства, чтобы любой человек сказал все, что знает.
   - Тогда они уже были бы здесь.
   - Да. Значит...
   - Что?
   - Значит он или убит, или ранен тяжело.
   - Может быть они не придают большого значения нашему нападению?
   - Все равно нам нужно позаботиться кое о чем, - сказал Боб. - Нельзя рисковать, поэтому я покажу тебе тайник и мы изменим место.
  
   - Какой тайник7
   - Увидишь. Поедем сегодня ночью. И хорошо бы достать оружие. Наверное, придется опять ехать на рынок.
   - А охотничьего ружья у вас нет? - поинтересовалась Зоя.
   - Есть! - обрадовался Боб. - Как раньше я не подумал об этом.
   - Ты не подумал об этом, потому что не было чрезвычайной ситуации. А просто так брать отцовское ружье тебе и в голову не пришло. Это вполне естественно.
   - Ты находишь?
   - Не заводить, Боб.
   - Хорошо, Сэр.
   - Зоя улыбнулась. Она еще не привыкла и, когда ее называли Сэром, улыбалась.
   - Привыкай вести себя серьезно, - сказал Боб, - что ты улыбаешься. Ты нас подставишь со своими улыбками.
   - Ну обратись ко мне еще раз и ты увидишь. Я не улыбнусь.
   - Послушайте, Сэр, ваша подруга Зоя томится в Интернате, а вы совершенно не пытаетесь ее выручить.
   - А вот это действительно не смешно, - сказала Зоя. - Надо что-то придумать. Если бы у на были хотя бы автоматы...
  
   - Да если бы из них уметь стрелять. Теперь они усилили охрану и нам одним не справиться.
   - А если взять Николая с собой?
   - Скорее всего он тоже не боец. Ты видишь, он даже еще не может бегать.
   - А что с ним?
   - Как-нибудь расскажу, - Боб поднялся и пошел к дому. - Пойду возьму ружье, - обернулся он.
   В десять вечера Сэр и Зоя выехали на кладбище, чтобы перепрятать деньги.
  
   Но было уже поздно. Владимир Петрович, спортсмен по кличке Кореш выследил место на кладбище, но как ни пытался не смог открыть бункер. Поэтому как раз с сегодняшнего вечера он решил начать постоянную слежку, чтобы напасть в тот момент, когда ребят откроют бункер.
   Дома он проверил пистолеты, положил в большую сумку автомат, взрывчатку, пять гранат, десять запасных обойм для автомата и десять обойм для пистолетов. Еще он хотел приготовить термос чаю. Но в дверь постучали.
   - Кто?
   Это были люди Филиппа, он все-таки выследили Кореша, хотя он уже давно заметил слежку и, как ему казалось, снял всех с хвоста.
   - Открой, увидишь, - нагло сказал один из пятерых людей, стоящих у двери.
   Владимир Петрович открыл сумку и вынул автомат.
   - Ты откроешь или нам выбить дверь? - В дверь опять начали колотить ногами.
   Кореш передернул затвор автомата. Но стуком ребята Филиппа просто отвлекли внимание Кореша. Один бесшумно открыл окно и залез в дом.
   - Если вы не отойдете от двери, я начну стрелять! - крикнул Кореш.
   В этот момент ему приставили пистолет к виску.
   - Не вздумай нажать на курок.
   Кореш отдал автомат.
   Его привязали к стулу и сделали укол.
   - Где деньги? - спросил Филипп, которому позвонили в машину, как только взяли Владимира Петровича.
   - Может он не знает? - спросил Вампир. Правая рука у него была на перевязи.
  
   - Он всё знает, - сказал Филипп, - и сейчас расскажет нам. Правда, Вова? Я повторяю, если ты забыл, о чем я спрашиваю: где мои деньги?
   - На кладбище, - тихо, но внятно произнес Кореш.
   - Неужели не подействовало? - спросил Вампир. - Он над нами издевается.
   - Надо спросить еще раз, - сказал Зураб, который сидел в стороне за столом.
   - Где мои деньги? Говори! - Филипп потряс Кореша.
   - На кладбище, - еще раз повторил Владимир Петрович.
   - Я думаю, он правду говорит, - сказал Зураб. - Через какое время он придет в себя?
  
   - Через полчаса.
   Аскет тоже узнал место на кладбище и тоже не смог пока открыть бункер. Никто не был уверен, что деньги в бункере, но с другой стороны, где же еще им быть? Зачем сообщать Филиппу и Зурабу недостоверные сведения, думал Аскет, надо сначала все проверить.
   И все-таки когда Аскет приехал на кладбище все уже были там. Первыми приехали три машины Филиппа. Через полчаса приехали Боб и Зоя. Буб изумился, увидев около бункера людей. Потайной ход они нашли, но открыть дверь не могли.
   - Что это такое? - спросила Зоя.
   - Теперь объяснять уже не интересно, - сказал Боб.
   - Скажи, мне интересно, - шепотом попросила Зоя.
   Они стояли за оградой чье-то могилы и наблюдали.
   - Здесь был наш тайник, - снизошел Боб до объяснения.
   - А что в нем было?
   - Скоро, наверное, увидишь.
   - Как они узнали, что здесь ваш тайник? - спросила Зоя.
   - Да, это интересно. Скорее всего к Сэру применили спецсредства. И он заговорил.
   - А ты не допускаешь, что вас выследили?
   - Не знаю, кто бы мог за нами следить. Чтобы ездить надо знать, зачем это делаешь.
   - Значит, кто-то знал, - сказала Зоя.
   Боб не успел ответить. Луч фонаря скользнул по могилам и Боб увидел на противоположной стороне человека. Это был Аскет.
   - Кажется там кто-то есть, - сказали в группе Филиппа.
   - Ну-ка, посвети еще туда.
   - Куда? - спросил другой.
   - Давай вместе.
  
   Несколько фонарей направили свои лучи в ту сторону, где был Аскет. Но он успел спрятаться за могилу.
   - Нет никого.
   - Наверное, это был покойник.
   - Покойники не любят света, вот он и спрятался.
   - Хватит глупых шуток, - сказал Зураб. - Надо придумать, как открыть эту дверь.
   - Придется взрывать, - сказал Вампир.
   - Да ты что! Совсем рехнулся, - сказал Филипп. - Или у тебя есть взрывчатка с глушителем?
   Кто-то засмеялся.
   - Прекратить! - Филипп начинал нервничать. - Зураб, что скажешь? Кто может открыть эту дверь?
   - Что тут долго думать, - сказал Зураб, - надо ехать за газорезкой вот и все.
   - Пожалуй ты прав. Кто может резать?
   - Ломать не строить. Кто-нибудь разрежет, - сказал Зураб.
   - Я умею, - сказал Вампир.
   - Ты? - удивился Зураб.
  
   - Ну, не я, умеет мой телохранитель.
   Оказывается, он остался жив. После выстрела Сэра кровь залили лицо мастера восточных единоборств. Но пуля только слегка контузила телохранителя, содрав кожу со лба.
   - Похоже он у тебя все умеет, - сказал Филипп.
   Пока ездили за газорезкой, все сидели за столиками у соседних могил и пили пиво с чипсами.
   - Мне тоже хочется есть, - сказала Зоя.
   - Думаю, придется потерпеть, - сказал Боб.
   Двое подошли и сели за столик в ограде, за которой стояли Боб и Зоя.
   Это были Зураб и Филипп. Подошел третий. Он сказал:
   - Неужели такой бункер построили дети?
   - Это такие же дети, как те, которые прострелили тебе плечо, а твоему телохранителю чуть не отстрелили башку.
   - Интересно, - Вампир присел на стульчик около могилы от открыл бутылку Кремлевской водки.
  
   - Что тебе интересно? - спросил недружелюбно Филипп, который все еще был очень зол на Вампира за то, что он ворвался в его Интернат. В результате пропала одна воспитанница.
   - Для смеха я бы предложил, - сказал Вампир, разливая водку в стаканы, - что это одни и те же ребятки. А в чем противоречие?
   - Может и нет противоречия, - сказал Зураб, - но вероятность такого события очень мала. Понимаешь?
   - А что нам дает такой совпадение? - спросил Филипп, нарезая колбасу.
   - Не знаю пока, - сказал Вампир. - Я только так предположил. - Он поднял свой стакан. - А там видно будет.
   Они выпили по сто пятьдесят граммов. Остатки Вампир вылили на могилу.
   - Не обижайся, - сказал он.
   - Это ты кому? - спросил Зураб.
   - Ему, - Вампир кивнул на могилу.
   Привезли газорезку и телохранитель Вампира принялся за работу. Толстое железо поддавалось с трудом.
   - Долго придется резать, - сказал кто-то.
   - Когда-нибудь разрежем, - сказал Филипп.
   Аскет тоже заметил, что на противоположной стороне кто-то есть. Конечно, он не мог узнать Боба в темноте, тем более, что они с Зоей стояли за оградой, но подумал, что интересно бы узнать, кто там, на противоположной стороне прячется.
  
   Телохранитель отошел от огненной двери и снял маску.
   - Готово, - сказал он и ударил ногой по горячему металлу.
   Повалил дым.
   - Не войдешь, - сказал Вампир.
   - Направьте фары машин на дверь, - сказал Филипп.
   - Как в тумане, - сказал Зураб.
   Когда дым рассеялся и автомобильные фары были направлены на дверной проем, Филипп сказал:
   - Я зайду первым.
   И зашел. Но тут же вышел назад.
  
   - Где эта... где спортсмен?! - заорал он.
   Кореш стоял недалеко. Руки его за спиной были закованы в наручники.
   Филипп подошел вплотную к спортсмену и вынул Магнум-44.
   - Адрес, где живут эти ублюдки? - Филипп приставил пистолет ко лбу спортсмена.
   - Какой еще адрес? Я больше ничего не знаю. - Кореш решил, что ошибся и деньги лежат где-то в трехэтажном коттедже на Рублевском шоссе. Зачем отдавать этим бандитам, можно сказать, свое кровное? - Не знаю, - повторил он.
  
   - Ну тогда ты больше нам не нужен, - сказал Филипп и выстрелил. Кореш упал, как будто ему ударили по голове огромной болванкой.
   - Зря, - спокойно сказал Вампир. - Он мог знать еще что-то.
   - Почему тогда не сказал? - спросил Филипп.
   - Думал, что мы удовлетворимся этим бункером.
   - Ну вот видишь, к чему это привело.
   Боб ничего не понимал.
   - Выходит, там не было ничего? - сказала Зоя.
   - Как не было, - пробормотал Боб, - всё было.
   - А что там, собственно, было? Я до сих пор не знаю, - сказала Зоя.
   - Тебе лучше не знать.
   - Почему?
   - Если поймают, тебе нечего будет сказать.
   Зоя промолчала.
   В это время из-за кустов вышел Аскет. Он подумал, что лучше дать Филиппу информацию, чем лежать, как спортсмен с прострелянной башкой.
  
   - Это я, не стреляйте, - сказал Аскет и заслонился ладонью от света нескольких фонарей.
   - Кто? - Вампир взвел курок и направил его на Аскета.
   - Я его знаю, - сказал Филипп.
   - Ты что здесь делаешь? - спросил подходя к Аскету Зураб.
   - Ехал к вам в Битцу, но увидев вас на дороге развернулся и двинул за вами. Я знаю адрес, - поспешил сообщить Аскет, опасаясь, как бы и его не разобравшись не застрелили тут же.
   - Как ты их выследил? - спросил подозрительно Вампир.
   - Потом разберемся, - сказал Филипп. - Отсюда далеко ехать?
   - На Рублевское шоссе, - сказал Аскет.
  
  
  
   - По машинам, - скомандовал Филипп.
   - Одну минуту, - Аскет тронул Филиппа за руку. - Там кто-то был.
   - Где?
   Аскет показал в сторону ограды, где недавно пили водку Филипп, Зураб и Вампир.
   - Там? Мы там были, - сказал Филипп.
   - Нет, - сказал Аскет, - там кто-то был еще.
   - Ладно, проверьте.
   - Надо было давно уходить, - сказала Зоя, услышав, что говорит Аскет.
   - Ты права, - ответил Боб. - Но теперь поздно сожалеть о несделанном.
   Он передал Зое патронташ.
  
   - Зачем? - спросила она.
   - Будешь подавать мне патроны, чтобы не было задержки в стрельбе.
   - Может быть лучше убежать? - спросила Зоя.
   - Не успеем, они нас заметят. Будем отходить отстреливаясь.
   Зоя посмотрела на Боба. Но в темноте она не заметила страха на его лице.
   Боб положил ружьё на ограду могилы и прицелился в неясные фигуры.
  
   - Стреляй, чего же ты? - зашептала Зоя.
   Боб молчал.
   - Ну же Боб!
   - Надо подпустить поближе.
   - Зачем?
   - Патроны заряжены картечью. Если подпустить поближе эффект будет намного значительнее.
   - Поздно будет.
  
  
  
  
   - Замолчи. Никогда не говори мне под руку.
   Боб выстрелил дуплетом и они побежали.
   - Патроны, - коротко сказал Боб на ходу раскладывая длинное ружье.
   - Пожалуйста, - Зоя протянула два патрона.
   Сзади раздавались зверские крики. Началась погоня. Боб остановился, положил ружьё на чью-то ограду и опять выстрелил дуплетом.
   Они опять побежали.
   - Патроны!
   - Держи!
   Но уже близко была дорога, на которой стоял любимый Форд.
  
   - Давай, давай, быстро в машину! - закричал Боб.
   - Так дверь закрыта, - Зоя подергала дверь со стороны водителя.
   - Ты собираешь сесть за руль? - Боб лихорадочно искал ключи по карманам.
   - Ты будешь отстреливаться, а я буду за рулем.
   - А сможешь?
   - Я училась, как ты помнишь.
   - Надо ехать быстро.
   - Я смогу.
   Боб открыл дверь и хотел опять выстрелить, но передумал, потому что преследователи, кажется, сбились со следа. Они бежали немного в сторону от того места, где стоял Форд.
   - Поехали, поехали! Ты что не можешь развернуться?
   - Меня этому не учили.
   - Давай назад и руль влево.
   - Надо бы посмотреть, что там сзади, я ведь ничего не вижу. Не завязнуть бы.
   - Меньше разговаривай, - сказал Боб, но выпрыгнул из машины и проверил, не сшибут ли они ограду и ровная ли дорога.
  
   - Всё нормально, сдавай назад.
   Боб хотел запрыгнуть на сиденье, но их заметили.
   - Не останавливайся, езжай.
   - А ты? - Зоя интенсивно крутила руль, пытаясь выехать на дорогу, ведущую к шоссе.
   - Я догоню. Езжай, тебе говорят!
   Боб выстрелил в темноту, побежал за Фордом, выстрелил еще раз и опять побежал.
   - Где патроны? - он поравнялся с открытой дверью.
   - Они на сиденье, - сказала Зоя.
   Боб взял патронташ и сказал:
  
   - Езжай быстрее, пожалуйста.
   - Дорога очень неровная, Боб, машину сильно качает.
   - Ладно, я тебя прикрою. - И он лег на землю на дороге.
   Как только появились люди, он выстрелил. Подождал немного и опять выстрелил, хотя никого не увидел. Боб зарядил опять ружьё, полежал немного и побежал по дороге за Фордом.
  
   Но сзади раздалась автоматная очередь. Пули просвистели недалеко слева. Боб опять залег и выстрелил дуплетом. Перезарядил ружье, выстрелил еще раз дуплетом, встал и побежал к дороге.
   Он догнал Форд уже рядом с асфальтом.
   - Гони, - Боб устало развалился на сиденье.
   - Ну как?
   - Что?
   - Там еще кто-нибудь остался в живых?
   - Темно, ничего не видно. Езжай быстрее, мы должны успеть предупредить маму.
   - А отец где?
  
  
   - Он уехал в Гонконг.
   - На долго?
   - На месяц, не меньше. Он так сказал, а там уж его дело.
   - А они знают, куда ехать? - Зоя разогнала машину до восьмидесяти километров, но все-таки еще разговаривала.
   - Ты слышал, что один там сказал?
   - Может быть он другой адрес имел в виду?
   - Я его знаю, - сказал Боб. - Если он сказал про Рублевское шоссе, значит выследил. Но как?
   У ворот дома Зоя посигналила. Николай быстро открыл ворота.
   - Собирайся, - сказал Боб и побежал в дом за матерью.
   - Ничего не понял, что он говорит? - Николай посмотрел на Зою.
  
   - Погоня, - сказала Зоя.
   Мать Боба, Дизу, уговорить было очень трудно.
   - Здесь мои картины, Боб, - сказала она, - я не могу их бросить.
   - Лучше написать новые, чем быть покойником. Возьми только ценности и деньги.
   - Если надо спешить, то все бесполезно. Я уже спала и теперь надо одеваться.
  
   - Думаю, ты права, наверное, уже поздно. Но попробовать всё-таки надо. Одевайся, пожалуйста.
   - Ты хотя бы объяснил, в чем, собственно, дело? Кто на нас должен напасть?
   - Я тебе говорю, что должны, неужели этого недостаточно?
  
   - Я художник, Боб, неужели ты не понимаешь, что мне нужен комфорт. Я имею в виду душевный комфорт, иначе я ничего не смогу сделать.
   - Выезжай на своей машине, мы тебя будем ждать на дороге.
   Боб начал понимать, что успеть просто невозможно. Если конечно противнику не нанесен серьезный урон.
  
   Но дело обстояло именно так. Несколько человек были ранены. Вампир приказал одной машине продолжать преследование, но Филипп остановил его.
   - Здесь командую только я, - сказал он. - Аскет жив?
   - Я здесь, - меняла выступил из темноты. На шее у него был автомат.
   - Хорошо. Собрать всех раненых, - Филипп сел на сиденье своей машины.
   Если бы Филипп знал, что напали на него всё те же ребята, он бы обязательно продолжил преследование. Никакие потери не остановили бы его. Но он думал, что его выследила какая-то конкурирующая банда. Может быть даже это был Алик, точнее его люди, думал Филипп. Уже неоднократно ему сообщали о слежке. Кто это был: фээсбэшники или Алик? Или какая-нибудь залетная группа?
   Прибыли на Рублевское шоссе только через два часа. Обошли всё кругом, но никого не встретили.
   - И этот обманул, - сказал Вампир.
  
   - Я вас не обманывал, - сказал Аскет. - Неужели вы не видите, что здесь всё брошено наспех?
   И он рассказал подробно, как делал права Сэру, как кинул молодых людей на десять тысяч.
   - Где деньги? - нагло спросил Вампир.
   - Не надо, - сказал Филипп, - деньги он отдал нам.
  
   - Вот как? - удивился Вампир. - Какой умный мальчик.
   Аскет промолчал, ибо слышал про петербургского бандита Вампира весьма неприятные вещи.
   Подъехали еще две машины, вызванные еще раньше Зурабом по телефону. Все расположились в огромной комнате у камина.
   - Пожалуй надо выставить охрану, - сказал Зураб.
  
   - Я займусь этим, - сказал Вампир. Он взял со стола бутылку и вышел.
   - Когда начнем обыск? - спросил Филипп.
   - А что его начинать, - сказал Зураб, поднимая чашку с пуншем. - Здесь нет ничего.
  
   - А где? - Филипп тоже выпил немного пунша.
   Все продрогли ночью, поэтому приготовили большую чашу пунша, из которой все черпали.
   - Я думаю, что знаю, где искать, - сказал Зураб.
  
  
   14
  
   Боб, его мать, Зоя и шофер Камаза Николай на двух машинах приехали в старую квартиру Серовых. Это была большая пятикомнатная квартира.
   Утром Боб сказал, что оставаться на этой квартире опасно.
   - Они нас здесь скоро найдут, - сказал он.
   - Где твоя мать? - спросила Зоя, появляясь из своей комнаты.
   - Она уехала в галерею.
   - Она ничего не сказала? - спросила Зоя, приготавливая легкий завтрак из обжаренного хлеба и кофе с молоком.
   - Сказала, что сегодня же со всем разберется.
  
   - Да, здесь нас, конечно, они скоро найдут, - сказала Зоя и спросила Николая, делать ему кофе с молоком, как всем, или он будет черный.
   - Лучше черный, - сказал Николай, - а то мне все кажется, что я сплю.
   - Куда бы нам деться? - задумчиво произнес Боб.
   - Ко мне нельзя, ты сам знаешь, - сказала Зоя.
  
   - Ко мне бы, - сказал Николай, - но там другая мафия. Вы можете пострадать из-за меня.
   - На какую сумму у тебя было товара? - спросила Зоя уже кое-что узнавшая о Николае от Боба.
   - Больше ста тысяч долларов, - вздохнул Николай.
   - Если бы не пропали деньги, эту проблему нетрудно было бы решить, - сказал Боб. - Совершенно не могу понять, куда они делись.
   - Кто-то выследил вас и забрал их, - сказала Зоя. - Может быть, это сделал тот же Аскет, как ты его называешь.
   - Нет. Тогда он мог бы не говорить, что знает это место. Нет, это не он.
   - А тот другой, которого они убили прямо на кладбище, он не мог? Ты его не знаешь?
   - Нет, - сказал Боб. - Хотя я, можно сказать, - его не видел. Было темно.
   - Знаете что, - сказал Николай, - есть один вариант. У меня есть дом в деревне. Там никто не живет. Только на лето мы привозим в этом дом отца моей жены. .
   - Зачем нам дом в деревне? - спросила Зоя.
   - Чтобы сажать картошку и капусту.
   - И всё?
   - Не всё. Еще мы выращиваем там огурцы, помидоры, морковь. Там река рядом, всего тридцать метров. Правда небольшая, но чистая.
   - Наверное, там тебя уже искали, - сказала Зоя.
   - Совершенно верно! - воскликнул шофер. - Я уверен, что там сейчас никого нет. Они убедились, что там меня нет и уехали.
   - Там может быть засада, - сказал Боб. - Я даже уверен, что она там есть. Но похоже, что у нас нет выбора.
   - А это далеко? - спросила Зоя.
  
   - Нет, - сказал шофер. - Триста километров.
   - Это не далеко, - сказала Зоя и улыбнулась.
   Через час они вышли из квартиры, перегнали стоящий у дома Форд на два квартала от дома, вернулись и сели на скамейку напротив дома.
   - Долго мы так не просидим, - сказала Зоя. - Утром еще достаточно прохладно. И скучно как-то.
   - Если они не приедут до вечера, мы совсем соскучимся, - сказал Боб.
  
   - А зачем нам их ждать? - Зоя поежилась.
   - Хотелось бы проверить, действительно ли он идут по нашему следу. Каковы их возможности, - Боб встал. - Впрочем, все это ерунда, потому что даже если они сегодня сюда не приедут, мы все равно не сможем спасть спокойно.
   - Нам нужно найти твою мать и забрать ее с собой, - сказала Зоя.
   - Она ни за что не поедет из Москвы.
   - Ты знаешь, где находится галерея?
   - Сейчас у нее выставка в ЦДХ на третьем этаже.
   - Поехали?
   - Поехали.
   Но они опоздали. Интуитивно они думали правильно, но приехали поздно. На их глазах Зураб провел Лизу к своей машине.
   Зураб вспомнил, что картины, которые он увидел в студии на Рублевском шоссе, он уже видел раньше в картинной галерее в ЦДХ несколько дней назад.
   Зураб подумал, что художник не продал картины и привез их домой. Но когда утром он приехал в ЦДХ, то увидел те же самые буквально картины на стенах галереи. Он удивился, но не стал разбираться в чем здесь дело, а только спросил владельца галереи, когда придет автор картин.
  
   - С минуты на минуту, - сказал владелец галерей, бывший когда-то раньше сочинителем песен.
   Лиза, одетая наспех, но со вкусом, впорхнула в кабинет владельца галереи.
   - Я не рано? - спросила она, снимая шапочку.
   - Здравствуйте, - сказал Зураб.
   - Здравствуйте. Простите, но я кажется вас не знаю... - она не договорила. - Я ведь вас не знаю? Вы из-за границы? Он хочет купить мою картину? Одну, может быть больше? - Лиза почувствовала, что ее охватило возбуждение. - Я сейчас приду, только поправлю прическу.
   - Прошу вас пройти со мной, - сказал Зураб, - и вынул красную книжечку.
  
   - Что это? - спросила Лиза. - Вы из государственной безопасности?
   - Контрразведка, - сказал Зураб.
   - Но я ничего не делала, - сказала Лиза. - Может это как-то связано с моим сыном? Впрочем, он тоже ничего такого не сделал, насколько мне известно.
   - Там разберутся, - сказал владелец галереи. - Я уверен. Сейчас не раньше. Думаю, вы вернетесь не позже двенадцати. Правильно я говорю, товарищ? Или как вас теперь называть, господин? Господа, я имею в виду?
   - Может мне не стоит никуда ходить? - спросила Лиза. - А что вы мне сделаете, если я никуда не пойду, а?
   - Не ведите себя как дети, господа, - сказал Зураб. - Сейчас не тридцать седьмой, не понимаю почему при слове Контрразведка вы теряете голову?
   - А на самом деле, - сказал владелец галереи, - контрразведка в одиночку не ходит. Покажите еще раз ваши документы.
  
   - Я могу, конечно, показать еще раз, - сказал Зураб, - даже два раза, но ведь если вы не хотите верить, вы не поверите, не правда ли? Поэтому я предлагаю вам проехать вместе с нами и убедиться во всем, так сказать, своими глазами.
   - Спасибо, как-нибудь в другой раз.
   - Да, у каждого своя очередь, - философски заметил Зураб. Ну до свиданья тогда? - он встал.
   - Прощайте.
   - Я не прощаюсь, - жалобна сказала Лиза и позволила взять себя под руку.
   Зураб, пока они шли до машины, успел объясниться в любви.
   - Я влюбился в вас, Лиза, как только первый раз увидел ваши картины.
   - Мы опоздали, - сказал Боб, - смотрите, он ведет ее, как ягненка на убой.
  
   И правда, Лиза шла как загипнотизированная. Она могла бы кричать, вырываться, кусаться, но почему-то не делала этого. Магическое слово Контрразведка лишило ее воли.
   - Почему вы так легко согласились пойти со мной? - спросил Лизу Зураб, когда машина уже поехала.
   - А вы как думаете? - Лиза закурила. - Потому что я не привыкла к арестам. Все люди непривыкшие к арестам легко поддаются на это.
   - На что? - Зураб увеличил скорость.
   - На просьбу пройти. Наверное, я пожалуюсь на вас, когда мы приедем на место.
   - Ласточка, я работаю в седьмом отделении ФСБ.
   - Кто ласточка? - спросила недоуменно Лиза. - И что такое седьмое управление ФСБ?
  
   - В слово Ласточка я вкладываю мою любовь к вам, а седьмое управление значит, что я могу никого больше не спрашивая, убить вас в любой момент.
   - Неужели до такой степени упрощена процедура расправы с людьми? - Лиза открыла окно, и выбросила окурок.
   - Здесь есть пепельница, - мягко сказал Зураб, выдвигая пепельницу.
   - Раньше надо было быть учтивым, - сказала Лиза.
   Форд, в котором ехали Боб, Зоя и Николай следовал на большом расстоянии за машиной Зураба.
   - Мы его так упустим, - сказала Зоя. - Почему ты едешь, как на похороны, а?
  
   - Потому что я знаю, куда они едут, - мрачно сказал Боб.
   - Неужели они едут в ваш коттедж?! - догадалась Зоя.
   - Уверен. И знаешь почему? Он взял мою мать, как заложника.
   - Ей надо было сопротивляться, - сказала Зоя.
   - Не знаю, почему она не позвала на помощь.
   - Может быть, он незаметно держал пистолет наготове.
   Машина Зураба повернула на Рублевское шоссе.
   - Я был прав, - сказал Боб.
   - А я была неправа, - сказала Зоя. - Я подумала, что это была милиция, поэтому твоя мать и не сопротивлялась.
   Когда до коттеджа оставался один километр, Боб остановился и сказал:
  
   - Дальше я схожу один и посмотрю, что к чему.
   - Я пойду с тобой, - сказала Зоя и выпрыгнула из Форда.
   - Может быть, ты лучше посидишь здесь?
   - Нет, я пойду с тобой.
   - Хорошо, но пойдешь на расстоянии. Пора быть умней.
   - На каком расстоянии я пойду за тобой?
   - Как только перестанешь меня видеть за деревьями, так трогай.
  
   Боб дошел до того места, где кончались деревья перед домом. За воротами была видна серебристая машина Зураба. Боб оглянулся. Зоя не было видно.
   Зураб стоял у окна и смотрел в бинокль.
   - Во истину, что знает один - знает и другой, - сказал он.
   С некоторых пор Зураб открыл эту истину и не переставал удивляться ей.
   Он не заметил машину Боб, но предположил, что хитрый малый может уже сейчас следить за ним.
   - Предполагать мало, - сказал Зураб вслух, - надо быть уверенным. - И добавил: - Пусть двое возьмут этого парня, - он показал на окно.
  
   В комнате было два человека. Один сказал:
   - Я варю кофе.
   - Зачем его варить? - спросил Зураб, - достаточно залить его горячей водой и добавить немного сахара.
   - Я не пью растворимый.
   - Почему?
   - Потому что я люблю в зернах.
   - Свари и мне.
   - Тогда я схожу один? - спросил второй.
   - Иди приведи сюда этого мальчишку, - Зураб еще раз показал в окно на выглядывающего из-за дерева Боба.
   Боевик Зураба вышел из дома, перелез через забор и обошел Боба сзади.
   - Подними руки, - сказал боевик и приставил ствол Узи к шее Боба.
   Зураб смотрел в бинокль из окна.
   - Как легко он попался, - сказал Зураб, принимая чашку кофе, приготовленного боевиком.
  
   Но в этот момент Зоя заметила, что Боб попался. Она хотела только одного: чтобы Боб догадался как-нибудь задержать боевика.
   Боб как будто услышал ее и сказал миролюбиво:
   - А в чем дело, господин?
   - Ни в чем, - ответил боевик, - просто пройдем со мной и всё.
   - Я нарушил частное владение?
   - Возможно. Но иди, иди.
   - У меня развязался ботинок, - сказал Боб, разглядывая свои кроссовки, - можно я завяжу шнурок?
   - Завяжи, - сказал боевик, - надеюсь, гладить ты их сейчас не собираешься? - он засмеялся.
   - Может быть вы отпустите меня?
   - Нет, не могу.
   - Но ведь я ничего плохого пока еще не сделал.
   - Иди вперед, - боевик грубо толкнул Боба, - а то пристрелю. - Боб пошел. Зураб уже хотел положить бинокль, но заметил приближающуюся Зою. Она держала в руке палку.
  
   - Что она может сделать этой палкой? - подумал Зураб и позвал боевика, который вместе с ним пил кофе в комнате. - Посмотри, - он протянул бинокль.
   Боевик посмотрел и отдал бинокль Зурабу.
   - Что?
   - Что-то мне не нравится эта парочка.
   Зураб взял бинокль и увидел, что девчонка приставила палку к спине боевика.
   - Неужели этот болван бросит оружие? - Зураб опустил бинокль и сделал большой глоток кофе. - Там есть еще?
   - Что?
  
   - Кофе?
   - Кофе не варят заранее, надо всегда пить свежий. Заварить еще?
   - Сделай милость.
   А Зоя, приставив палку к спине охранника, сказала:
   - Кто-нибудь, возьмите у него оружие. И сама взяла у низкорослого охранника оружие из поднятой руки. - Боб, идите сюда. - Потом добавила, толкнув охранника палкой в спину: - И пять шагов вперед. - Зоя бросила палку и взяла автомат двумя руками.
   Охранник сделал пять шагов вперед.
   - Не поворачиваться, иначе я стреляю, - сказала Зоя.
   Но он повернулся. Увидев, что перед ним девчонка, боевик не раздумывая схватился за пистолет, который был у него в кобуре.
   - Стреляй! - закричал Боб.
   Зоя нажала на курок, но выстрела не последовало.
   - Сними с предохранителя, - Боб схватился за голову, - быстрее.
   - Где он? - она опустила автомат и повернула его боком.
   - Охранник вынул
   пистолет и сказал:
   - Бросьте оружие.
   Боб бросился к Зое. Охранник нажал на курок, но выстрела не последовало. Он нажал еще раз - бесполезно. Оказывается пистолет был не заряжен. Боевик вынул обойму и открыл рот, соображая, как это могло получиться. Боб видел Узи первый раз и тоже в спешке не мог понять, где находится предохранитель. Тогда охранник бросился вперед. Боб и Зоя посмотрели на него и побежали в разные стороны.
   - Куда ты? - закричал Боб, - давай сюда.
   - Куда? - не поняла Зоя. - Я бегу к машине.
   - Я отвлеку его внимание, - Боб остановился.
   Но боевик не обратил на это внимание и побежал за Зоей, потому что у нее был автомат.
  
   Тогда Боб догнал охранника и бросился на его ноги. Тот растянулся во весь рост. От неожиданности он упал неудачно, больно ударившись зубами о корень дерева.
   Зоя оглянулась, но Боб уже встал и перепрыгнув через боевика, побежал за ней.
   - Быстрее к машине, - сказал он.
   Зураб и еще трое боевиков выбежали из дома, но Форд уже уехал.
   - Вперед! Догнать! - крикнул Зураб.
   Охранники пробежали километра три и вернулись ни ч чем.
   - Как будто испарились, нет нигде, - сказал один.
   - Вероятно, их ждала машина, - сказал другой.
   - Вероятно, вероятно, - передразнил Зураб.
   Он подошел к тому охраннику, который упустил Боба и, потрепав его по щеке, сказал:
   - Еще раз лопухнешься и я сделаю в твоей голове лишнюю дырку. Понял? А ты, - обратился Зураб к другому боевику, - никогда не предлагай мне кофе в зернах. Я люблю растворимый.
  
  
   15
  
   Боб вывел машину на кольцевую дорогу и сказал Зое, чтобы она переоделась в Сэра. - Иначе мы не доедем до деревни Николая. Слишком много гаишников на пути.
   Зоя полезла назад переодеваться, а Николай пересел на переднее сиденье.
   - Усы не забудь приклеить, - сказал Боб.
   - Хорошо, - сказала Зоя. - А клей где? я не знаю.
   - Всё в одном чемодане. Все необходимые вещи в большом фирменном кожаном коричневом чемодане, - сказал Боб. - А ты какой открыла?
   - Большой кожаный коричневый.
   - Ну тогда посмотри там в кармашке.
  
  
   - Я уже нашла. Зеркало бы еще... А, я вижу, есть зеркало.
   Когда Зоя села за руль, Боб сказал:
   - Поворачивай на Москву.
   - Зачем? Мы решили ехать в деревню.
   - У нас мало патронов. Заедем в оружейный магазин и купим побольше.
   - Ха-ха-ха, - засмеялась Зоя, - кто нам продаст?
   - Продадут с удовольствием.
   Не успели они подъехать к магазину Оружие, как к ним подошли.
   - Надо чего-нибудь? - спросил мужик в фуражке с длинным козырьком.
   - Двадцать коробок патронов.
   - Калибр?
   - Двенадцатый.
   - Какие пули?
   - Какие есть?
   - Жаканы, разрывные.
   - Пять коробок разрывных и двадцать коробок с картечью.
   - Придется немного подождать, пока подвезут. Или если вы не против, поедем сейчас и возьмете на месте.
   - Где это место? - спросила Зоя.
   - Полчаса езды не больше, - сказал парень в длинной фуражке.
   - Поедем, - сказал Боб, - чего здесь стоять. - Но это еще не все, что нам нужно, - добавил он, обращаясь к парню.
   - Что еще?
   - Еще нужны запасные обоймы.
  
   - Для Калашникова? Есть.
   - Не перебивайте, пожалуйста, - сказала Зоя. - не для Калашникова, а для Узи.
   - Для Узи? Тоже нет проблем.
   - Гранаты тоже, конечно, без проблем?
   - Ну! Гранаты почти любых систем. Гранатометы Муха будем брать?
   - Будем.
   - Сколько?
   - Хватит одного, у нас не так много денег.
   - Не много говорите?
   - Не много, - сказал Боб.
   - Сколько не много? - парень вынул авторучку и начал что-то писать в книжечке. - С вас получится около десяти тысяч баксов.
  
   - Это дорого, - не задумываясь сказала Зоя.
   - Что тут дорого? - обиделся парень. - Давайте посчитаем вместе.
   - Хорошо, мы согласны на десять тысяч, если вы добавите еще один ТТ и десять обойм, Глок сорокового калибра и двадцать обойм к нему.
   - Почему для ТТ десять обойм, а для Глока двадцать.
   - Из ТТ мы уже умеем стрелять, - сказал Боб, - а из Глока еще не пробовали.
   - Хорошо, езжайте за моей машиной, - сказал парень и сел в красный допотопный Опель.
   Часть оружия они получили на овощной базе недалеко от Рязанского проспекта, а остальное на Новослободской.
   Ребята отъехали и ничего с ними не случилось. Заплатили десять тысяч и получили все новенькое.
   - Ты удивлен? - спросила Зоя.
   - Признаюсь, - сказал Боб, - тревога была. Все-таки оружие покупаем.
   - Покупали, - поправила друга Зоя. - Потому что мы уже уехали. Еще бы еды купить.
  
   - Не надо еды, - сказал Николай, - купим поближе к месту. Простите, я не вмешиваюсь в ваши дела, но не понимаю, зачем везти еду из Москвы, когда сейчас этого везде полно. Были бы деньги.
   - Николай, - сказал Боб, - вы не вмешивались и лучше никогда не делайте этого в будущем, хорошо?
   - Ну я только так сказал.
   - Дело в том, что еду надо покупать именно здесь. И знаете почему? Потому что необходимо замаскировать боеприпасы. В каждом деле необходима стратегия, - продолжал Боб. - Поэтому напоминаю тем, кто еще этого не знает: командовать парадом буду я.
   - Или я, - вставила Зоя.
  
   Боб покосился на нее.
   - Ты это серьезно?
   - Ну за рулем-то сейчас я командую, не правда ли?
   - Хорошо, делаю тебя своим шофером.
   - Хорошо, но и твоим заместителем. По совместительству.
   - Вырывают власть прямо из рук, - сказал Боб и вздохнул.
   - Я сказала заместителем, а не командиром.
   - От заместителя до командира остается всего один шаг. Ну, ладно. Сейчас загрузим продукты и...
   - И где-нибудь надо остановиться и поесть, - сказала Зоя.
   - Конечно, остановимся.
   Но когда все купили и выехали на Горьковское шоссе Боб сказал, что есть придется на ходу.
   - Ты хотел отдать приказ об остановке, - удивилась Зоя.
   - И всем приготовить оружие. Знаете, что я подумал?
   - Ну...
   - Можешь не отвечать. Знаете, почему нас так легко отпустили продавцы оружия?
   - Я не...
   - Я уверен, что нас будут ждать где-то на дороге. Поэтому. Николай, держи наготове ТТ, а ты Зоя... я положу тебе под сиденье Глок.
  
   - Я не умею из него стрелять. К тому же под сиденьем могут проверить дорожные гаишники. Простите, я оговорились. Гаишники, кажется, всегда бывают дорожные.
   - Почему всегда? Некоторые сидят по кабинетам.
   - Ну я имею в виду название. По дороге мы видим надписи на постах: ГАИ, ДПС, ГИБДД, а как правильно?
   - Официально правильно ГИБДД, а говорить можно как угодно.
   - Не как угодно, - поправила Боба Зоя, - я как мы видим, так и говорим.
   - Смотри лучше на дорогу, Зоя, - сказал Боб, - кажется сейчас нас тормознут.
  
   Но стоящая на обочине машина с надписью на багажнике ДПС пропустила их. Никто не вышел, хотя радар стоял на крыше этой Шестерки.
   - Они могли передать следующим, что мы проследовали, - Боб открыл бутылку кока-колы и сделал глоток. - Да я почти уверен, что эти люди используют гаишников в своих грязных делах.
   - Знаете что? - сказала Зоя, - давайте вернемся, пока не поздно и попробуем выручить хотя бы Сэра. Мне кажется, что он жив. Он пытался меня выручить, а мы уезжаем даже не попытавшись узнать, как он там.
   Боб вздохнул.
   - Они все только и ждут, когда мы нападем, - сказал он. - Мне тоже жаль, но такова реальность. И в Битце, и на Рублевском шоссе нас ждет засада. Неужели ты этого не понимаешь? Необходимо усыпить их бдительность и тогда мы вернемся и попытаемся спасти Сэра, а также мою мать. Если они все еще будут живы, конечно.
   - Они могут умереть под пытками, - сказала Зоя.
  
   - Кто хочет что-то узнать, - сказал Боб, - тот применяет спецсредства. Это легко и можно быть уверенным, что враг говорит правду. Пытки применяют только из любви к зверствам. Не думаю, что это случится.
   - А если все-таки случится?
   - К тебе применяли пытки?
   - Ко мне нет. А зачем? От меня ничего не хотели узнать.
   - Если мы вернемся, пытки применят к нам, - сказал Боб, - они ждут нас, а надо сделать, чтобы они нас искали. Пусть нервничают и ждут нашего нападения каждый день.
   - Думаю, что ты прав, Боб, - сказала печально Зоя, - необходимо оставить Москву, чтобы ее завоевать.
   - Как Кутузов, что ли? - сказал Николай и подал вперед бутерброды с красной рыбой.
  
   - Только с рыбой? - спросил Боб.
   - С сыром тоже готовы, берите.
   - Кока-колы подай еще, - сказал Боб.
   - А мне фанты, - сказала Зоя.
   - Мы не брали фанты, - сказал Николай. - Никто ничего не сказал.
  
   - Тогда мен тоже кока-колы.
   - Ты не любишь кока-колу? - удивился Боб.
   - Люблю, но ведь ее негде охлаждать. Со льдом я очень люблю.
   - Надо купить сумку с аккумуляторами, чтобы держать в ней лед, - сказал Боб.
   Так попивая кока-колу и съедая бутерброд за бутербродом, они проехали километров пятьдесят.
   - Если будут тормозить, не останавливайся, - сказал Боб, увидев впереди машину ДПС. - Скорость мы не превышали?
   - Нет, - сказала Зоя.
  
   - Тогда не останавливайся. У меня ощущение опасности, - Боб снял с предохранителя Узи.
   Но и эта машина их пропустила.
   - Ты ошибся, Боб.
   - Да, странно.
   Но буквально через три километра они увидели пост ГИБДД,
   - Откуда здесь пост? - Боб наклонился вперед.
   - А что, не было?
  
   - Недавно мы здесь проезжали с Сэром и никакого поста не было.
   Чем ближе они подъезжали, тем больше Боб был уверен, что это ненастоящий пост. Трое постовых стояли на улице. Один из них сделал два шага вперед и поднял свою полосатую палку.
   - Останавливаться? - спросила Зоя.
   Боб засомневался. Пост выглядел вполне правдоподобно. Все вроде было, как надо.
  
   Зоя включила правый поворот и остановилась.
   - Здравствуете, - козырнул офицер. - старший лейтенант Мирошкин. - И взяв права у Зои, сделал шаг назад. - Выйдите, пожалуйста, из машины.
   Из помещения поста вышли еще трое. Все подошли к Форду и окружили его.
  
   - Выйдите и откройте задние двери, - сказал старший лейтенант.
   Боб подмигнул Зое.
   Она наклонилась к нему.
   - Что? Я не поняла?
   Гаишник смотрел на них.
   Боб толкнул ее локтем.
  
   - Иду, иду. - Зоя открыла дверь и, подойдя к Мирошкину, продолжила: - Вы все там нашил? - она протянула руку к правам.
   - Всё ли? - переспросил старший лейтенант.
   Но Зоя не дала ему опомниться, и вырвала документы.
   - Зря, наверное, - подумала Зоя и побежала к Форду. - Вдруг это настоящие гаишники.
   Машина тронулась. Зоя включила почти подряд первые три скорости и нажала педаль газа до пола.
   - Не напрасно мы это сделали? - она посмотрела на Боба. - Теперь нам не будет нигде проезда.
  
   Но в это время сзади раздались выстрелы.
   - Ну вот, оказывается сделали все правильно, - сказал Николай. Он зарядил ружье и положил рядом на сиденье коробку с патронами.
   - Не надо, - сказал Боб, - ты не сможешь стрелять, не разбив окно. А это пока ни к чему.
   - Я только приготовился, - сказал Николай.
   - Ну правильно, правильно, в общем-то.
   За ними шли две машины. Семерка и БМВ. Из первой стреляли.
  
   - Я не могу стрелять левой рукой, - сказал Боб. - Придется лезть на крышу. - Он открыл свою дверь и, закинув одну ногу на стекло, уперся в дворник.
   - Боб, - закричала Зоя, - ты свалишься. Не надо.
   Но ему удалось лечь на крышу.
   Боб начал стрелять, придерживая автомат сверху левой рукой. Из БМВ, идущей первой тоже стреляли. Но Боб со второй очереди попал в шофера. БМВ развернуло поперек дороги, она перевернулась и покатилась по дороге. Идущая следом русская Семерка затормозила и съехала в кювет.
   - Ты стреляешь не хуже, чем Дольф Лундгрен, Боб, - сказала Зоя. - Можно я поцелую тебя?
  
   - Нет, спасибо.
   - Почему?
   - Боюсь твои усы будут щекотать мне щеку, - сказал Боб. - Да и встречные водители будут весьма удивлены и шокированы. - Ты не находишь?
   - Ты прав. Но тем не менее считай, что я тебя поблагодарила.
   Боб промолчал.
   Их остановили только еще один раз, проверили документы и пожелали счастливого пути.
   Когда они свернули с трассы на дорогу, идущую по полю и лесу, было уже шесть часов вечера.
   - Дорога уже просохла, - сказал Николай, - проедем без проблем. - Только одно место есть - мост, где можно свалиться в воду, если у машины широкая колея. Но Форд пройдет как раз.
  
   - Я не очень давно за рулем, - сказала Зоя, - вы меня пугаете.
   - Я могу сам проехать, если надо, - сказал Николай, - только вам надо тренироваться.
   Около моста Зоя остановила машину и вышла, чтобы осмотреть мост.
   - Машина никуда не денется. - сказал Николай, - не надо только бояться.
   - Вы думаете, Форд влезет между этими продольными бревнами? - спросил Боб. - Мне кажется, придется наехать на одно бревно.
  
   - Значит, машина пойдет наклонившись на одну сторону? - Зоя забеспокоилась. - На какую сторону лучше наклонить машину?
   - Думаю, лучше ехать по бревну правым колесом, - сказал Николай.
   - Но правого колеса я не увижу, - сказала Зоя.
   - Как ты не понимаешь, - сказал Боб, - ты и левого не увидишь.
  
   - Если ехать левым, машина будет наклонена вправо и ты будешь сползать.
   - Давайте я поеду, - сказал Николай.
   - Или я, - сказал Боб.
   - Ладно, я сама попробую. Водитель - это единственная работа, которую я имею.
   - Если она проедет по этому мосту, - сказал Боб, - потом из машины ее не вытащишь.
   Сзади подъехал Запорожец. Дед вылез из него и закричал:
   - Езжай не бойся. Как из пушки пролетишь.
   - Он сбил у меня весь настрой, - сказала Зоя.
   - Значит, не поедешь? - спросил Боб.
   - Поеду, - Зоя села за руль.
   Николай и Боб встали на другой стороне и смотрели как идет машина.
  
   - Давай на меня! - крикнул Николай, - давай, давай. Чуть правее.
   - Не надо говорить ей, чтобы она ехала правее, - сказал Боб, - а то сорвется. Пусть сама чувствует как колесо касается левого бревна.
   - Чуть левее, - Николай показал рукой, чтобы Зоя не уводили колесо от левого бревна. - Нормально, давай, давай на меня. На меня, на меня, на меня. Чуть левее.
   - Давай, давай, давай, - Боб тоже стал показывать рукой на себя.
   Зоя съехала с моста и остановилась.
   - Так и хочется сказать, - Зоя вытерла рукой лоб, - если бы надо было ехать назад, я бы не смогла. Но я этого не скажу. Ехать назад не надо, я надеюсь?
   Не доехав до дома метров сто, машина чуть не забуксовала в грязи.
  
  
   16
  
   Зоя сказала, что пойдет посмотреть, нет ли впереди еще большой лужи.
   - А мы пойдем осмотрим дом, - сказал Николай и взял ружье и патронташ.
   Боб тоже взял оружие и они пошли.
   - Пока я не позову тебя, стой здесь, - сказал Боб обернувшись.
   В доме была засада, правда всего двое. Они жили здесь две недели и не скучали. Это были парень с девушкой. Они ни о чем не заботились, так как на расстоянии двадцати метров оцепили дом проволокой с привязанными к ней банками и бутылками. Они гремели, когда кто по незнанию задевал проволоку. Не обратили внимания на проволоку и Боб с Николаем.
   Парень с девушкой в это время пили чай.
   - Ты меня любишь, Зайчик? - спросил парень.
   - Да, Котик. А ты меня любишь?
  
   - Да, Зайчик. Но я первый спросил.
   - А если узнают, ты понимаешь, что может быть?
   - Да, Марк ничего не узнает. Возьмешь катер, доедешь до города, а там минут пятнадцать до магазина.
   - Но я много не донесу все равно, милый.
   - Сколько донесешь. Впрочем, я думаю, надо попросить грузчиков... ну там увидишь, кого можно попросить донести все до катера.
   - Сколько брать?
   - Бери... если мы решили нанять кого-то, то... да бери десять ящиков.
   - Десять?!
   - А какая разница, пять или десять, если помогут? Часто ездить действительно не стоит.
  
   Котик и Зайчик уже десять дней пили вкуснейший чай, который покупали в местном магазине. Но оба очень любили пиво, которого теперь стало везде полным-полно. Везде, но не в этой деревне, куда грузовик вообще не мог проехать.
   - Ну тогда я поехала, - сказала девушка, которую парень называл Зайчик.
   Взревел мотор катера, и парень не услышал первого звона бутылок, привязанных к проволоке. К тому же до дома от реки было тридцать метров. Котик посмотрел на воду, на другой берег, заросший редким кустарником и небольшими деревцами, поправил автомат на плече, с которым никогда не расставался. Даже брал его с собой в туалет. Зайчик говорила ему:
   - Зачем, мой друг, ты тащишь автомат с собой?
   - А ты, мой друг, не смотрела кино Квентина Тарантино Криминальное Чтиво?
   - Смотрела и не раз, ты сам знаешь.
   - Ты помнишь, как там убили одного читателя? Он зашел в туалет, зачитался, а автомат оставил на столе. В дом пришел Брюс Уиллис и застрелил читателя едва тот успел спустить воду. Прямо через дверь.
  
   - Милый, я не говорю, чтобы ты не брал с собой оружие в туалет, но, думаю, достаточно пистолета, - сказала Зайчик.
   - Ты меня не поняла.
   - Что я не поняла?
   - Автомат останется на столе.
   - Можешь отдавать его мне.
   - Это будет неудобно и смешно, - сказал Котик, - один в туалете, а другой его сторожит. Проще брать автомат с собой.
   - Я не против, - сказала Зайчик, - если бы автомат был маленький. Как в кино. А у тебя Калашников с прикладом.
  
   - Он мне не мешает, - сказал Котик, - я привык. Ты смотрела кино Хищник?
   - Смотрела и не один раз, ты сам знаешь.
   - Ты видела, там у всех автоматы с прикладами? И ничего никому это не мешает. Шварценеггер даже стреляет с одной руки из такого автомата.
   - Шварценеггер здоровый кабан, а ты не сможешь стрелять с одной руки.
   - Ты шутишь или правда считаешь, что не могу стрелять, держа автомат одной рукой.
   - Я?
   - Да, ты?
   - Думаю, не сможешь.
   Котик скинул автомат и, ловко прижав приклад к плечу, нажал на курок. Береза на той стороне реки переломилась примерно в двух метрах от земли и упала.
   Теперь Котик стоял как раз на том же месте, откуда несколько дней назад стрелял по березе. Он снял автомат, тронул предохранитель, дернул затвор и, вскинув Калашникова, дал короткую очередь.
   Береза, стоящая рядом с уже срубленной автоматной очередью несколько дней назад, тоже упала. Котик опустил, дымящийся автомат и пошел к дому.
   Николай и Боб, уже подошедшие к дому, прижались к стене. Зоя только что осмотрела лужу и села за руль. Она хотела проехать лужу и остановиться. Но услышав автоматную очередь, она взяла свой Глок сорокового калибра, пять обойм к нему и, выйдя из Форда, стала прислушиваться. Было тихо. Зоя надела на плечи ремень с кобурой для пистолета и засунула туда Глок.
  
   В деревне никто не обратил внимания на автоматную очередь. Все давно привыкли к стрельбе, доносящейся из охраняемого Котиком и Зайчиком дома. Ребята просто тренируются, говорили люди, которых, впрочем, в это время практически не было.
   Котик вошел в дом и заварил свежий Грай Грей.
   - Хороший чай, - сказал он вслух, - но честное слово уже тошнит. - Охранник поставил кассету в видеомагнитофон.
   В это время Боб приставил ему автомат к спине.
   - Руки на голову! И пять шагов вперед! И да, - добавил Боб, - брось автомат.
  
   Котик сделал несколько шагов вперед, пока не уперся в стену около окна.
   - Брось автомат, ты что, не все слышал?
   Охранник повернулся и увидел два ствола, направленные ему в грудь.
   - Ну ладно, ребята, вы чего? - Котик улыбнулся.
   - Брось автомат или я стреляю, - сказал Боб и повел стволом автомата, направляя его в сердце.
   Николай молча взвел курки ружья.
   - Напрасно ты вернулся, - сказал Котик Николаю и положил автомат на пол.
   - Держи его на мушке, - сказал Боб, - я замотаю руки липкой лентой. - Боб положил автомат на стол и подошел к охраннику.
   Котик повернулся, схватил за ремень свой автомат, толкнул Боба головой в живот и выпрыгнул в окно. Рама разлетелась, боевик упал на землю. Николай не решился выстрелить.
   - Ты почему не стрелял? - спросил Боб, вставая.
   - Все произошло так неожиданно, - сказал взволнованно Николай, - я боялся в тебя попасть.
   - Я валялся на полу.
   - Я почти никогда не стреляю, - сказал Николай, - поэтому я не могу быть уверен, что попаду, куда надо.
  
   - В следующий раз, когда я буду заматывать ему руки, ты приставь стволы прямо к его башке.
   Только Боб успел произнести последнее слово, как дверь открылась и влетел Котик с автоматом в правой руке.
   - Оружие на пол! - заорал он. - Всем к стене!
   Николая он ударил между лопаток прикладом автомата. Боба положил на пол, заклеил ему рот и связал руки. Потом связал и Николая. Обоих Котик посадил на стулья и привязал к ним. Потом заварил свежий чай, и сел напротив.
   - Ты украл машину и груз, - сказал Котик, - зачем ты вернулся, дурак? Или ты думал, что Марк простит тебе двести тысяч долларов?
  
   - Где моя жена? - спросил Николай, у которого, наконец, прояснилось в голове после удара между лопаток.
   - Жена? А, ну да, ты же не знаешь.
   Котик поставил перед собой чашку чая и сделал глоток.
   - Вкусно, между прочим. Не хочешь?
   - Вы ее убили? Зачем?
   - Никто ее не убивал.
   - Она дома?
   - Дома.
   - А мой ребенок? С ним все в порядке?
   - Конечно, Николай, все только и ждут тебя. Правда твоя жена вышла замуж. Хотя нет, прости, - Котик сделал еще глоток ароматного чая, - она живет просто так без отметки в паспорте. Ну ты не против, я думаю. Ведь живет она не с кем-нибудь, а с Марком, которому ты должен двести тысяч долларов. Как ты считаешь, это хорошая сделка? Правда к этому придется добавить еще твою жизнь. Хотя и это не стоит тех денег, которые ты взял.
   - Моя жена никогда бы не стала жить с Марком, - сказал Николай.
  
   - Наверное, она подумала, что ты умер уже. - Котик раскололо большим спецназовским ножом кусок сахара и один маленький бросил в рот. - Кстати, ты не знаешь, с чем лучше всего пить чай?
   Николай ничего не ответил.
   - Ну, что ты молчишь? Хочешь чаю? - Котик налил еще одну чашку, подошел к Николаю, отвязал его от стула, повернул к себе спиной и развязал руки. - Садись, выпей чаю.
   Николай сел к столу и, взглянув на Котика, сделал глоток.
   - Теперь поговорим о твоей жене, хорошо?
   - Неужели правда то, что ты говоришь?
  
   - А ты думаешь, я вру? Может быть ты думаешь, что Марк заставил твою жену быть его любовницей? Она сама прибежала к нему, как только узнала, что ты исчез. Ох и обрадовалась же она, когда узнала, что тебя больше нет и можно повеселиться. Хотя, может быть, я не совсем прав. Возможно даже, я совсем не прав. И знаешь почему? Потому что я думаю, что твоя жена встречалась с Марком еще когда ты был жив и уезжал в рейсы на несколько дней. Нет, правда...
   Николай схватил чашку с еще довольно горячим чаем и хотел плеснуть в лицо Котику, но тот, видимо, ждал этого и успел перехватить руку Николая. Он вывернул ее так, что шофер повернулся к нему спиной. Котик ударил сначала в солнечное сплетение, потом взял голову Николая и резко наклонил к своему колену.
   Он на моторке перевез Николая и Боба на другую сторону реки, привязал к деревьям и сказал:
   - Будем прямо сейчас проводить допрос. Вы не против? Впрочем, что я спрашиваю. - Он опять сел в моторку и, переплыв к дому, сел на лавочку и закурил.
  
   - Эх, пива бы сейчас, а? Вы как, ребята? - Хотя до Николая и Боба было уже метров шестьдесят, семьдесят Котик говорил не очень громко, так как знал, что слышимость здесь отличная.
   И как бы в подтверждение этого Николай сказал:
   - Да пошел ты. - И Котик это отлично услышал, как будто Николай был всего в пяти метрах от него.
   - Сам ты пошел туда же. - Он встал со скамейки, снял с плеча автомат и прицелился.
   Первая очередь срубила березу над Бобом. Он замычал и затряс головой, сбрасывая маленькие щепочки, попадающие в глаза.
   - Ты что делаешь, сволочь?! - закричал Николай. - Если ты убьешь нас, Марк тебя не похвалит.
   - Ты ошибаешься, Ники. Как раз я твой благодетель, потому что слишком долго оставляю тебя в живых. Марк приказал убить тебя сразу. Понял? Сразу, без покаяния. Ты понял почему?
  
   - Неужели, чтобы завладеть моей женой?
   - Ты всегда был глуп, Ники, или это произошло после того, как я ударил тебя коленом в лицо? Ничего не слышу. - Ты онемел? А, Ники?
   Котик прицелился, нажал на курок, прозвучала короткая очередь. Дерево на полметра выше головы Николая сломалось. И только теперь до него дошло, что нападение на его груженный товаром на двести тысяч долларов Камаз организовал сам Марк.
   - Наверное они подумали, что я сдох, - подумал Николай, но на всякий случай все-таки устроили здесь засаду. Хм. - Вслух он сказал: - Что-то не сходится. С меня совершенно нечего взять. Не понимаю, зачем было нападать на машину?
   - Как это с тебя нечего взять? А твоя красивая жена?
   - Неужели из-за нее?
   - Ты удивлен? - Котик засмеялся. - Значит, ты не ценишь свою жену.
  
   - Я ее ценю, - сказал Николай, - но не могу поверить, что Марк оценил ее так высоко.
   - Высоко? Разве твоя жизнь так уж дорого стоит? Впрочем, ладно, я скажу тебе правду. И знаешь почему?
   - Почему?
   - Потому что сейчас ты все равно умрешь. Ты слышишь меня Ники?
   - Прекрасно слышу.
   - Так вот, Марк решил кинуть на сто тысяч своего московского партнера, поэтому он придумал это нападение на Камаз. И знаешь еще что? На эти деньги он купил вместо Камаза Мерседес, - Котик засмеялся. - Кому-то всё, а кому ничего. Ну ладно, Ники, я слишком заболтался с тобой. Рад бы остаться, но мне пора пить чай. - Котик прицелился в голову Николаю.
  
   Но в этот момент послышался звук мотора. Это приближался катер с пивом. Котик отклонился от прицела, улыбнулся и опять прицелился. Но тут голова его дернулась и над ней появилось кровавое облако. В проеме выбитого окна стояла Зоя. Из ствола ее Глока шел легкий дымок. Она медленно опустила пистолет. Потом вышла в дверь, толкнула ногой бесчувственное тело Котика и помахала рукой своим друзьям.
  
  
   Зоя хотела отвязать моторку и переплыть на другой берег, но Николай закричал:
   - Не успеешь. Кто-то едет сюда по реке. Сначала посмотри, кто это, а там видно будет.
   Зоя опять пошла к дому. Она оглянулась и увидела, как белый катер вылетел из-за поворота реки.
   Зайчик везла десять ящиков пива. Пять разных сортов. И мешок замороженных креветок. Она только спросила при покупке:
   - У этих креветок усы будут свисать с края тарелки?
   - А какая будет тарелка? - спросил завмаг.
  
   - Небольшая, - сказала Зайчик.
   - Ну какая небольшая? Такая? - завмаг показал круг своими огромными лапами.
   - Немного поменьше.
   - Как пирожковая тарелка?
   - Пожалуй.
   - Это как раз такие.
   - Правда?
   Завмаг зацепил передний зуб большим пальцем.
   - Прямо как Роберт де Ниро, - улыбнулась Зайчик.
   Катер подплывал все ближе и ближе. Издалека Зайчик взглянула на дом и что-то не понравилось ей. Сразу она не могла понять, в чем дело. Но взгляд ее автоматически упал на то место, где под полом катера лежал замаскированный автомат.
  
   Недалеко от дома стоит, оказывается, не ее Котик, а это кто-то другой. Окно в доме выбито. А где же Котик?
   Зоя специально перемещалась потихоньку, чтобы с катера не было видно тела убитого Котика. Но когда до места причала оставалось метров пятьдесят, Зайчик увидела лежащего друга. Она заплакала. Повернула руль и проскочила причал. Внимание ее было приковано к дому, и она не заметила привязанных к деревьям Боба и Николая.
  
   Зайчик достала автомат, проверила рожок с патронами. Катер, разрывая воду, на полной скорости пошел назад. Зоя стояла не зная, что делать, пока первая автоматная очередь не подняла фонтаны земли около ее ног. Зоя обняла свой Глок и начала стрельбу по катеру. Но попасть не могла. Катер развернулся. Пули засвистели совсем рядом. Зоя побежала к небольшому возвышению недалеко от дома. Тут же поднялись фонтаны земли над этим укрытием. Опять развернув катер Зайчик увидела наконец привязанных к деревьям врагов. Она вставила в автомат новый рожок и, подъехав поближе, узнала Николая, фотография которого была у них. Дернула затвор и нажала на курок, но катер качнулся и пули попали в землю около ног Боба и Николая.
   _Зоя увидела это и поняла, что со второго раза женщина с катера убьет ее друзей. Она начала стрельбу и попала по бутылкам. Зайчик проскочила далеко. Зоя побежала к моторке, решив или умереть под автоматной очередью, или потопить страшный катер.
  
   Моторная лодка и катер шли навстречу друг другу и с обоих велась беспрерывная стрельба. На катере было разбито много бутылок. В некоторые попали пули, другие разбились, когда несколько верхних ящиков упали при резком повороте катера. В моторку начала поступать вода из много численных пробоин. Когда катер и моторка поравнялись друг с другом у Зайчика кончились патроны, а Зоя, пропустив катер, упала в лодку, так как лодка сильно покачнулась из-за волны, создаваемой катером.
   Все кончено, подумала Зоя, она сейчас пристрелит Николая и Боба. Я не успею развернуться. И жаль, что я так плохо стреляю. Но Зайчик уронила рожок и пока искала его на полу катера, залитом разными сортами пива, уплыла слишком далеко.
  
   Зоя ощупала карманы и убедилась, что осталось всего одна обойма. Она зарядила Глок и приготовилась, растянувшись на носу лодки.
   Зайчик тоже знала, что у нее в автомате последние патроны, поэтому она решила не стрелять по привязанным к деревьям пленникам, а разделаться сначала с парнем на лодке.
   Катер и моторка шли на сближение без выстрелов. И та, и другая решили бить наверняка.
   Но Зоя поняла, что придется встать, потому что лежа она видела только голову противника. А она очень сомневалась, что попадет в голову.
  
  
  
  
   В это время Зайчик начала стрелять. Зоя не могла даже поднять голову. У моторки загорелся мотор. Черный дым повалил в сторону белого катера, как этого хотел ветер. Но Зоя перестала вычерпывать воду из лодки, и она стала тонуть. Зоя оттолкнулась руками и свалилась в реку. Первое, что она увидела, когда вынырнула, было лицо Зайчика. Она протирала глаза. Видимо попал дым. Дуло автомата рыскало по поверхности воды, готовое при появлении человека изрыгнуть смертоносный огонь. Зоя снова погрузилась под воду. Зайчик с улыбкой на лице ждала ее появления. Первый раз дым помешал выстрелить, но второго такого шанса она не даст никому. Зоя открыла глаза в воде, но увидела лишь дуло автомата. Зайчика закрывал борт катера. Зоя подняла Глок и выстрелила подряд два раза. Дуло качнулось и исчезло.
  
   Зоя выпрыгнула из воды и сделала хороший глоток воздуха. Катер удалялся, но на нем никого не было видно.
   Зоя очень плохо плавала, но не бросила пистолет и проплыла с ним двадцать метров, которые отделяли ее от берега, где связанные Боб и Николай в страхе наблюдали за битвой.
   - Так пахнет пивом, - только и нашелся, что сказать Николай, пока Зоя отвязывала его от дерева.
   - Как долго я молчал, - были первые слова Боба. - И спасибо тебе, - тут же добавил он. - Я могу тебя поцеловать?
   - Ну, если ты считаешь, что на нас никто не смотрит?.. Можешь.
  
   Боб чмокнул Зою в щеку, но руки его все еще были связаны за спиной.
   - Что это за странная традиция, целоваться по каждому поводу? - покачал головой Николай.
   - Я его никогда не целовала, - сказала Зоя. - А он поцеловал меня только первый раз.
   - Не будем считаться, - сказал Боб. - Вопрос в другом: как мы переберемся назад?
   - Делайте плот, потому что я ни за что не поплыву назад, - сказала Зоя. - Боб ты умеешь плавать?
   - Умею.
   - Тогда поплыли, а то я есть хочу до невозможности.
   Они переплыли реку и побежали к дому. На пути лежал Котик.
   - Вот ведь черт, - сказал Николай, - его надо похоронить.
   - Потом, - сказала Зоя, - мне кажется, что я сейчас окоченею.
   Николай затопил печь, забил окно фанерой и пошел в Форд за продуктами.
   Когда все поели и согрелись, Николай с Бобом сходили и затащили мертвого Котика во двор, чтобы не мозолил глаза.
  
  
   17
  
   Утром они все вместе похоронили Котика на местном кладбище.
   - А напарница его нашла свой приют в гидросфере, - сказал Боб.
   - Да, видимо, она утонула, - сказал Николай.
   - А вы разве не видели, как она упала в воду? - спросила Зоя.
   - Было плохо видно из-за дыма.
   - Возможно даже, она не упала в воду, - сказал Боб.
   - Она вполне могла упасть на дно катера около ящиков, - сказала Зоя. - Всё может быть. - И добавила: - Может быть даже на ней был бронежилет.
   - Это вряд ли, - сказал Николай. - Кто же собираясь за пивом надевает бронежилет?
   - Насколько я знаю, - сказал Боб, - профессионалы берут бронежилеты с собой. И при необходимости надевали его.
  
  
   - Да, - сказала Зоя, - если она таскала за собой такой большой автомат, не исключено, что у нее был и бронежилет. И еще: я не видела, что попала в нее.
   - Как ты тогда стреляла? - спросил Боб.
   - Как стреляла?! А вы не видели?
   - Нет, - сказал Николай. - Ты была заслонена катером.
   - Я стреляла прямо из воды!
   - Ничего себе! - воскликнул Боб. - Ты прямо... не знаю даже с кем тебя сравнить.
   - А что, здесь очень чистая вода, - сказал Николай, - вполне можно стрелять из воды. Но можно также стрелять и в воду. Почему эта женщина не стреляла в воду?
   - Ей нужно было нагибаться над бортом катера, - сказал Боб. - Возможно, она хотела увидеть лицо противника и насладиться своей победой.
   Они еще посидели у свежей могилы.
  
   - А знаете что? - сказала Зоя, - надо было проверить, был ли у этого мужика, - она кивнула на могилу, - бронежилет.
   - Это еще не поздно сделать, - сказал Николай, - его можно вытащить назад.
   - Ладно, господа, возвращаемся, - сказал Боб. - Что у нас осталось в доме?
   - Немного еды и всё.
   - А кока-кола? Зачем выгрузили всю кока-колу?
   - Ящики с кока-колой мешали, - сказал Николай, - надо было разобрать продукты.
   - Я вам честно скажу: если бы не кока-кола, я бы не поехал в этот дом, - Боб встал. - Надо бы ехать отсюда прямо в Москву, но пить очень хочется. Ладно заедем.
   - Мне нужно увидеться с Марком, - сказал Николай.
   - Он где сейчас, как ты думаешь? - спросил Боб и повернулся назад к Николаю.
  
   - Думаю, в Нижнем Новгороде.
   - Поедем в Нижний Новгород? - спросила Зоя.
   - Да. Но сначала возьмем кока-колу.
   Около дома стояла голубая машина, но Зоя, Боб и Николай ехали в обратной стороны и не видели ее.
   Марк послал эту машину, чтобы проверить, не появился ли Николай, которого не нашли в лесу на следующий день, когда он приказал проверить, действительно ли Николай мертв. Два человека, которые приехали в этой машине и вошли в дом, привезли также пиво, мясо, рыбу и другие продукты для Котика и Зайчика.
   - Куда-то ушли, - сказал один.
   - Только недавно они были здесь, - сказал второй. - Подождем.
   У обоих были пистолеты. Но один вдруг заметил стоящий в углу автомат.
   Зоя тоже вспомнила об этом.
   - Ой, - сказала она, как будто что-то случилось. - А ведь там, - Зоя показала на дом, - остался еще автомат.
   - Какой еще автомат? - не понял Боб.
   - Автомат этого ублюдка, который хотел убить вас, - сказала Зоя. - Я как поставила его в угол, так он там и остался.
  
   - Хорошо, что мы решили заехать, - сказал Николай. - Если бы кто-то нашел в моем доме боевой военный автомат, а я бы этом ничего не знал...
   - Не выдумывай историю, которая пока еще не случилась, - сказал Боб.
   - А она может случиться, - добавила Зоя.
   Машину оставили сзади дома, около поля, где сажали картошку, и весело друг за другом пошли в дом. Но неожиданно Зоя остановилась и всплеснула руками.
  
   - Кажется, я забыла вынуть ключи из машины. - Она похлопала себя по кармашкам на груди.
   - Кто их возьмет? - Боб оглянулся. - В Америке никогда не вынимают ключи из машины около своего дома. Впрочем, ты же шофер. Решай сама, - и Боб пошел к дому.
   - Лучше я их возьму, - сказала Зоя и побежала к Форду.
   Боб и Николай вошли в дом и остолбенели, увидев двоих незнакомцев.
  
   - Вы кто? - спросил один из них, подумав сначала, что это какие-то соседи зашли.
   Но второй узнал Николая. Он вынул пистолет и сказал:
   - Стоять на месте.
   - Кто это? - спросил первый и тоже вынул пистолет. - Ты их знаешь?
   - Это тот, кого мы ищем.
   - Вот как? Значит, ты жив.
   - Где наши люди?
   - Сейчас разберемся, выходите на улицу.
   Боб и Николай пошли к двери. Она незаметно переглянулись. Эти двое не отобрали у них оружие. Точнее, не отобрали у Боба, а у Николая ничего не было.
   Как только вышли за ворота Боб расстегнул тракторную молнию своей короткой желтой кожаной куртки.
   - Ты что там делаешь? - сзади послышался окрик. - Посмотри, что у него там.
   Боб не стал долго думать и дернул автомат из крепления, которое сам придумал. Но ремень, держащий автомат не слетел, как должно было случиться.
   - Проклятье! - крикнул в отчаянии Боб и хотел расстегнуть молнию куртки до конца, но боевик толкнул его в спину.
   - Обыщи его.
  
   Зоя уже хотела подняться по ступенькам в дом, но услышала голоса на улице перед домом. Она подумала, что это Боб и Николай о чем-то разговаривают, и направилась к калитке.
   Зоя открыла рот, чтобы сказать: - Что вы тут делаете господа, - но так и осталась стоять с открытым ртом, увидев голубую машину и боевиков.
   Зоя попятилась назад.
   У Боба отобрали Узи.
  
   - Будем их допрашивать или нет? - сказал один боевик.
   - Думали, они ничего не скажут. А знаешь почему?
   - Почему?
   - Эти болваны ничего не знают. Правильно я говорю? Давай их отпустим, а?
   - Отпустим куда? - не понял другой.
   - Отпустим просто по-человечески, пусть идут по домам. Пожалуй, я не совсем точно выразился.
   - Ты хотел сказать, пусть бегут по домам? - вежливо поинтересовался напарник и заржал, потому что вспомнил как они это делали однажды.
   - Бегите, ребята, - сказал первый.
   Боб и Николай поднялись и побежали. Потом Боб остановился и крикнул:
   - Куда бежать? - Ему показалось, что в калитке кто-то мелькнул.
   - Бегите прямо по дороге вдоль реки. Так короче, - сказал один боевик.
   - А второй добавил:
   - И не поддавайтесь, пожалуйста. А то будет неинтересно.
   Боб бежал и думал:
   - Хоть бы это была Зоя. Или это мне только показалось, что в калитке кто-то был? А с другой стороны, где она до сих пор? В дальнейшем надо всегда рекомендовать ей быть готовой к любым неожиданностям.
  
   Раздались выстрелы. Пули начали поднимать фонтаны земли около ног Николая и Боба. Боевики смеялись и продолжали стрелять.
   - Они могут уйти, - сказал один.
   - Не-а, - сказал второй.
   - Почему?
   - Ты забыл про автомат. - И он поднял с земли Калашникова. Передернул затвор, поставил на одиночные выстрелы, прицелился. - Хорошо бегут, - он выстрелил несколько раз.
  
   Пули, поднимая землю перед ногами Боба, заставили его повернуть к реке.
   - Это уже слишком, - подумал Боб. - Где Зоя?
   А Зоя хлопнула по кобуре еще раз - пусто. Кобуры не было на месте.
   - Вот как, - подумала они, - я так привыкла уже носить этот пистолет, что не заметила даже его отсутствие.
   Пистолет остался в Форде.
   Зоя быстро побежала к машине.
   - Наверное, уже не успеть, - думала она. - Что я буду делать? - Но вот и машина. - Где он?! - Пистолета не было на сиденье. Зоя перелезал назад, но и там ничего не увидела. - Поищем в другой раз.
   Зоя бежала к воротам. В руках у нее было ружье, которым пользовался Николай. Но она не нашла патроны, поэтому их было только два - в стволах.
   - Только бы боевики не убили уже их, - подумала Зоя.
   - Дай мне Узи этого болвана, - сказал боевик, - я тоже хочу пострелять на дальнее расстояние.
   - А ты хоть пробовал когда-нибудь из него стрелять?
   - Нет, а что?
  
   - Сверху придерживай, а то с непривычки уведет.
   Боевик нажал на курок, и длинная очередь действительно увела автомат вверх. Пули подняли стену земли около Николая. Боб уже хотел прыгнуть в реку, но обернувшись увидел падающего Николая. Пуля попала ему в ногу.
   Боб остановился, посмотрел на реку, на Николая и чертыхнулся про себя. Он побежал к Николаю, понимая, что автоматчики отрежут пусть к реке.
   Шофер держался за ногу и морщился от боли.
   - Ты подстрелил одну куропатку, - сказал боевик, у которого был автомат Калашникова, а мне оставь другую.
   - Но эта еще жива.
  
   - Успеем добить, - боевик прицелился в Боба. Было довольно далеко. - Наверное, не смогу ранить в ногу. Он согнулся как заяц. Щас бы оптически прицел!
   Зоя видела спины боевиков в пятнадцати-двадцати метрах от себя. Она вышла из калитки, предварительно проверив, что ружье снято с предохранителя, Ружье было довольно тяжелым, стволы начались далеко впереди.
   - Вряд ли они поднимут руки вверх, - подумала Зоя, - это какие-то головорезы. В случае чего они пристрелят меня сразу.
   - Ну вы, бросайте оружие и сдавайтесь, - сказала Зоя. И подумала: - О, зачем я это сделала?
   Один боевик повернулся и она выстрелила ему в грудь. Боевик отлетел метра на три. Второй быстро упал на бок и направил автомат на Зою, которая успела выстрелить первой. Заряд выбил у боевика автомат. Он схватился левой рукой за правую и стал кататься по земле. Но рана была не тяжелая, всего несколько картечин попали в предплечье.
   Боевик медленно встал. Он присмотрелся и понял, что патронов у девицы больше нет.
  
   - Сейчас я сделаю из тебя мишень, - сказал он и потянулся к пистолету.
   Зоя перехватила ружье, взяла его за ствол и с криком побежала на противника. Пистолет был уже в руке боевика, когда она замахнулась и ударила по больной руке. Пистолет упал, а боевик закричал от сильной боли.
   Зоя быстро стала отшвыривать подальше оружие.
   Подошли Боб и Николай.
   - Что-то долго тебя не было, - сказал Боб вместо спасибо.
   - Очень болит? - спросила Зоя, глядя на Николая.
   - Нет, не очень, но боюсь может быть заражение.
   - Надо найти врача, - сказал Боб. - До Москвы далеко... надо быстро ехать в Нижний Новгород.
   - А что делать с этим? - Зоя повернулась назад, где лежал раненый боевик. Но там никого не было. - Где он?!
   Тут же заработал стартер голубой машины и, выбрасывая землю из-под заднего колеса, она рванулась с места.
   - Стреляй! он уйдет, - закричал Боб.
   - Чем? - Зоя бросилась к оружию.
  
   - Где твой пистолет?
   - Он остался... я даже не знаю, где он.
   Пока разбирали оружие, голубая машина была уже далеко.
   - Из этих автоматов я не умею стрелять, - сказала Зоя. - а пистолет наверное уже не достанет. - Она взяла пистолет.
   - Лучше я попробую из своего автомата, - сказал Боб - и взяв Узи нажал на курок.
   Зоя тоже выпустила всю обойму.
   Но голубая машина свернула за угол дома. Никто не попал.
   - Плохо стреляем, - сказал Боб.
   В это время за их спинами раздался выстрел. И Зоя, и Боб резко повернулись. В руке Николая дымился наган.
  
   - Ты попала ему в бронежилет, - Николай показал на лежащего с окровавленной головой боевика, в руке у которого был пистолет.
   - Поехали быстрее, - сказал Боб, - может быть нам еще удастся догнать эту голубую машину.
   - Надо убрать этого человека с дороги, - сказал Николай. Он кивнул на убитого боевика.
   - Ну мы что, в конце концов, похоронная команда, что ли? - Боб был раздосадован.
   - Этот дом может быть еще когда-нибудь мне пригодится, - сказал Николай.
   - Давайте затащим его во двор, - сказала Зоя.
   - Лучше бросим его в реку, - сказал Боб.
   - Я потом не смогу пользоваться этой водой, - сказал Николай.
  
   - Хорошо. Поедем и этого хоронить, - сказал Боб. - Пусть тот в голубой машине сообщит твоему Марку, что ты идешь. Идешь по трупам его боевиков.
   Николай промолчал.
   - И кстати, о ноге, - сказал Боб, - гангрена - это, видимо, твоя любимая болезнь.
  
   Тем не менее боевика положили в Форд, отвезли на кладбище, но рыть могилу не стали. В одном месте была уже вырыта могила. Видимо, кого-то хотели похоронить здесь, но передумали и отвезли на другое кладбище.
   - Это прошлогодняя могила, но думаю, она сгодится, - сказал Николай.
  
   Они поехали по дороге сзади домов.
   - Заезжать больше не будем в дом? - спросила насмешливо Зоя.
   - Хвати, - сказал Боб, - а то так и придется до вечера хоронить покойников.
   Машина поехала через лес.
   - Мост, - сказал Боб. - Этот ублюдок случайно не упал в воду?
  
   - С одной рукой, а проехал, - сказала Зоя и тоже не останавливаясь проехала узкий мостик.
   Они проехали еще немного и вдруг на зигзагообразном подъеме увидели голубую машину. Она сползла в сторону от дороги.
   - Видимо, он здесь долго буксовал, - сказал Боб. - Неужели он ушел вперед пешком?
   Но тут из машины вышел боевик и замахал рукой.
   - Он просит помощи, - сказал Боб.
   - Приготовься, Боб, сейчас он нас узнает.
   И точно, боевик их узнал. Он бросился в машину, взял гранату, вырвал зубами чеку и бросил в приближающийся Форд.
  
   Зоя резко повернула руль вправо и нажала на газ. Граната взорвалась далеко позади. Но боевик достал из машины еще гранату и хотел бросить ее в Форд, который беспомощно крутил колесами по мокрой траве. Но он споткнулся и потерял сознание, ударившись головой о дерево.
   Рука, сжимавшая гранату, разжалась. Граната шевельнулась, повернулась немного и покатилась. Но через полметра взорвалась.
  
   Николай лежал на полу Форда, а Боб и Зоя ужаснулись, когда рассеялся дым: голова боевика валялась в стороне.
   - Кажется, ему оторвало голову, - сказал Боб.
   - Боб, надень, пожалуйста, цепи на колеса, а то мы отсюда никогда не выедем.
   - Какие цепи? - не понял Боб.
   - Пока вы отдыхали на другом берегу реки, привязанные к деревьям, я забуксовала в луже. Пошла к дому, нашла в сарае цепи и обмотала ими колеса. Машина легко вышла из грязи. Сейчас, я думаю, надо сделать тоже самое.
   - Где эти цепи? - спросил Боб.
   - Под твоим сиденьем.
  
   Форд пошел по скользкой траве как трактор. То одно, то другое колесо буксовало, но цепи рвали дерн, выбрасывали назад землю и машина ползла и ползла вверх.
   Потом Боб снял цепи и убрал их под сиденье.
   Днем они были уже в Нижнем Новгороде.
  
  
   18
  
   - Знакомого врача у тебя нет? - спросил Боб лежащего на полу Николая.
   - Нет, - сказал Николай и застонал.
   - Больно?
   - Очень.
   - Не бойся, - сказал Боб. - это не гангрена.
   - Ну и шуточки у тебя, Боб, - сказала Зоя и обернувшись чуть-чуть назад добавила: - Потерпите, сейчас мы что-нибудь придумаем Скажите только, как проехать к ближайшей больнице?
   Николай с трудом приподнялся и влез на сиденье.
   - Поворачивайте сейчас напрасно, - сказал он.
   - На светофоре? - спросила Зоя.
   - Да, на светофоре по стрелке направо.
   Наконец они подъехали к больнице.
   - Заезжай, заезжай в ворота, - сказал Николай.
   Зоя потихоньку переехала через углубление, которое осталось здесь от весеннего потока и заезжая в ворота прочитала желтую вывеску:
  
   ВЕТЕРИНАРНАЯ ЛЕЧЕБНИЦА
  
   - У меня здесь есть знакомый ветеринар, - пояснил, морщась от боли Николай.
   Ветеринар перепугался, но не сильно. Он сказал, что освободится после четырех часов, возьмет с собой все, что необходимо и перевяжет Николая.
   - Да вы что? - изумился Боб, - его лечить надо, по крайней мере несколько дней. У вас хоть мазь-то есть специальная?
   - Мать, так сказать, найдем, но сейчас не могу, потому что совершенно занят.
   - Чем занят? - строго спросила Зоя, - корову, что ли, резать собрался?
   - Какую еще корову? - ветеринар обиделся, - у меня очередь собак и кошек.
   - Мы вам хорошо заплатим, - сказала Зоя.
   - Сколько скажете, столько и будет, - поддержал ее Боб.
   - Дело не только в деньгах. Они уже пришли и ждут, когда я обслужу их.
  
   - Поручите помощникам, практикантам. Наверное, их сейчас много стало?
   - Практикантов хватает, но часто бывает нужен специалист. Понимаете...
   - Я вас сейчас просто пристрелю, - сказал Боб, и поднял Узи на уровень окна, у которого стоял ветеринар.
   - Ладно, ладно, я уже принял решение поехать с вами. Сейчас возьму саквояж.
   Ветеринар сел сзади с Николаем, и они поехали.
   - Простите, Николай, но я тебе всегда говорил: пожалуйста, что хочешь, но после четырех. У нас здесь не просто лавочка какая-нибудь. Ну ладно, куда едем?
   - Куда едем? - переспросил Боб. - К вам, а куда еще?
   - Ко мне?! - ужаснулся ветеринар. - А куда ко мне?
   - Я не знаю, где вы живете, - сказал Боб, - сами уж показывайте дорогу.
  
  
   - Хорошо. А если нас поймают?
   - Кто?
   - Кто? Дед Пыхто! Вы меня совсем за дурака, что ли, принимаете?
   - Простите, я не понял? - Боб повернулся назад к ветеринару. - И кстати, как вас звать?
   - Семен Владимирович.
   - Можно, я буду вас звать Сеня?
   - Ладно, зовите, мне собственно еще не так много лет.
   - А сколько?
   - Двадцать три.
   - Ну и что же вам такого известно, Сеня, что вы боитесь?
   - Ничего особенного. Только я знаю, что Николай умер, а жена его Люся живет с Марком.
   - Что ты врешь? - очнулся Николай от забыться. - Этого не может быть. С какой стати? А где мой ребенок?
   - Ребенок? Не знаю. - Ветеринар закурил. - Вы не против? - он показал на сигарету.
   - Ничего, конечно, курите.
   - А вы говорите, чего бояться. Вы бы не побоялись разговаривать с покойником? А тем более помогать ему?
   Все молчали.
  
   Ветеринар жил на первом этаже. Он сделал Николаю укол и наложил на рану повязку с мазью.
   - Ему надо лежать. По крайней мере несколько дней. Вы идите, а я, пожалуй, останусь с раненым. Будем надеяться, что здесь его никто не будет искать.
   В дверь постучали.
   - Перейдите в другую комнату, - сказал Семен Владимирович. И спросил: - Кто там? Сейчас иду!
   Ветеринар открыл дверь.
   - Послушай, а ты дома? - Высокий парень стоял в дверях.
   - Зачем ты стучал, если думал, что меня нет дома?
   - Я заехал в лечебницу, а там сказала твоя заместительница, что ты поехал домой лечить кого-то. Ты не один? - парень заглянул через голову ветеринара в кухню.
  
   - Я один. А что, собственно, надо?
   - Марк послал за тобой.
   - Зачем я ему понадобился?
   - Там узнаешь.
   - Что-нибудь брать с собой?
   - Возьми свой саквояж и больше ничего не надо. Хотя...
   - Что, хотя? - спросил Сеня.
   - Хотя, - я хотел сказать, у тебя больше ничего и нет. - Парень засмеялся.
   У Марка был известный всем в Нижнем Новгороде белый дом. Его так и называли: Белый Дом Марка. Все дома были кирпичные. Либо из красного, либо из белого кирпича. А этот был белый, как в Америке. Правда, он был не двухэтажный, как принято в Америке, а четырехэтажный. Что делалось на этих этажах никто не знал. И непонятно было, что можно делать на стольких этажах. Стекла в доме были черные зеркальные.
   Ветеринар прошел в дом.
   - Жди здесь, - сказал охранник, который привез его.
   Вышла красивая любовница Марка в длинном платье. Это была Людмила, жена Николая. Она сказала:
   - У Атмы клещ около глаза.
   - Где он? - спросил ветеринар.
   - Сейчас придет, - сказала Людмила, присаживаясь на белый диван.
  
   И он вышел. Это был тигровый дог, высотой метр двадцать холке. Но Сеня не испугался, потом что лечил его уже не в первый раз.
   - Ах ты, маленький, - сказал Сеня, - иди сюда.
   Но собака не любила лечиться. Она обнюхала ветеринара и отошла подальше.
   - Вы можете вынуть клеща? - спросила Людмила.
   - Конечно. Подержите его, я помажу маслом, а потом клещ вылезет и можно будет легко снять его пинцетом.
   - Он меня не очень-то слушается, - сказала Людмила.
   - Иди сюда, Атма, - ветеринар встал и подошел к собаке. - Да не бойся же ты.
  
   - Так мы ничего не сможем сделать, - сказала Людмила.
   - А что вы от меня хотите?
   - Ты ветеринар, ты должен уметь обращаться с собаками.
   - А...
   - Что?
   - Я хотел спросить тебя, от Николая ничего не было?
   - Что за глупый вопрос? - Людмила даже привстала.
   - Вот именно, почему ты, Сеня, задаешь глупый вопрос? - сказал кто-то, вошедший в эту комнату с другой стороны.
   Это был Марк.
   - Да я просто так спросил, - сказал ветеринар, - для поддержания разговора.
   - Для поддержания разговора? - Марк подошел ближе. - Атма, - сказал он, - подойти сюда. Подойди сюда, сказал!
   Дог нехотя подошел к хозяину.
   - Ну, ну, стой спокойно. Делайте с ним то, что нужно, - сказал Марк - Помажьте клеща.
  
   Семен Владимирович помазал клеща витамином Д в масле. Клещ стал задыхаться и начал выползать из кожи на поверхность. Ветеринар взял пинцет и хотел цапнуть клеща, но дог зарычал.
   - Тихо, тихо, - сказал Марк.
   - Что-то он нервничает, - сказал Сеня.
   - А знаешь почему он нервничает? Потому что он чувствует, что ты нервничаешь. - Марк посмотрел на Сеню. - А почему ты нервничаешь, а?
   - Я... я не... впрочем, сам не знаю.
   - Бери пинцет и вынимай клеща, пока он не убежал.
   - А он не укусит?
   - А если и укусит, разве это так уж страшно? Бери! А то отдам на съедение дворовым псам.
   А во дворе бегали два толстозадых ротвейлера.
   Сеня взял пинцет и потянулся к клещу. Дог зарычал, оскалив зубы.
   - Не могу.
  
   - Дай сюда пинцет, - сказал Марк.
   - Я сам, - сказал Сеня и протянул левую руку к собаке, чтобы придержать ее морду.
   Но Атма, сделав короткое и резкое движение, опять отпугнул ветеринара.
   - Отдать этого человека дворовым псам, - сказал Марк.
   Вошли два охранника.
   - Дай сюда пинцет, ты, олух!
   Ветеринар отдал пинцет, и Марк сам зацепил клеща, который барахтал лапками, словно опять просился пососать кровушки.
   - Зажги спичку.
   - Я? - Сеня почему-то почувствовал себя очень плохо. - Хорошо. - Спичка дрожала в его руке.
   - А теперь, - сказал Марк, - выбросьте его собакам.
  
   Охранники подошли и взяли Сеню с двух сторон под руки.
   - Что я такого сделал, Марк? - Сеня попытался оглянуться.
   - Ты слишком волнуешься, - сказал Марк.
   - Просто у меня такое настроение сегодня.
   - А что случилось? Впрочем, можешь не отвечать сейчас.
   Сеню вывели из дома и сказали, чтобы он шел к воротам, до которых было метров пятьдесят. Марк вышел на балкон второго этажа.
   - Говори, ты почему спросил про Ники? Или тебя разорвут собаки, - сказал Марк и вынул толстую сигару.
   - Я сказал это чисто случайно, - Сеня, не видя собак, быстро шел задом к воротам.
   - Говори, или тебя сейчас сожрут собаки, - Марк прикурил сигару.
   Нервы у Сени не выдержали, и он побежал. Когда до ворот оставалось совсем немного, он оглянулся. Собак не было.
   - Ну и шутки у вас! - крикнул Сеня, но тут же увидел двух огромных черных собак, которые резво побежали к нему.
  
   - Напрасно вы так поступаете! - крикнул Сеня, - я ничего не знаю, - и хотел открыть дверь из толстых металлических прутьев.
   Но дверь не открылась, потому что была заперта.
   - Говори! - крикнул Марк, - у тебя всего несколько секунд.
   Сеня отчетливо видел красные пасти толстых ротвейлеров и сказал бы, возможно, что Николай у него дома, но не мог придумать от страха, с чего бы начать.
   - Ты видел его?
   - Марк, - сказала, выходя на балкон Людмила, - зачем ты мучаешь его. Он просто ляпнул первое, что пришло ему в голову при виде меня.
   - Вот здесь ты права, - сказал Марк, - он увидел тебя и не мог удержаться, чтобы не спросить. Сам не могу понять, откуда он может что-то знать, но чувствую, что спросил неспроста. Ладно еще успеется, - и нажал кнопку дистанционного управления замком ворот.
   Но Сеня не знал, что замок открылся, и побежал вдоль забора, надеясь неизвестно на что. Ротвейлеры не спешили, видимо, понимая, что бежать мужику некуда. Они даже подпрыгивали периодически вверх от радости.
   - Говори! - крикнул Марк для смеха уже, не надеясь, что Сеня еще соображает.
  
   И точно. Сеня согнул руку в локте и, приставив к низу живот, крикнул:
   - На, возьми!
   Марк не обиделся, а удивился. Он повернулся назад к своему помощнику и спросил:
   - Чего это он? Уж больно быстро с ума сошел.
   - Пожалуй сойдешь с ума при виде таких страшных собак, - сказал помощник.
   Подошла Людмила.
  
   - Марк, останови собак, - сказала она, - загрызут сейчас.
   - Да, ветеринар собак боится. Наверно умрет раньше, чем они загрызут его.
   - От разрыва сердца, - сказал помощник.
   Марк свистнул и собаки остановились в метре от Сени.
   - Черт с ним, - сказал Марк, - пусть идет домой. - И отвернулся.
   - Все еще не прибыли двое проверяющих из деревни, - доложил помощник, понимая, что сейчас интересует патрона.
   - Да? Пошлите еще четверых - Марк вынул белый сотовый телефон и попросил всех удалиться.
   Он позвонил в Москву, чтобы уточнить время прибытия крупной партии наркотиков. Алик из Москвы сообщал, что машина, груженая мороженной бараниной выйдет через три часа и встречать ее необходимо у Владимира.
  
   А Сеня вышел за белый забор. Он едва переставлял ноги.
   - Такси, - он вытянул вперед руку.
   Таксисту показалось, что он увидел привидение. Но из-за огромной конкуренции приходилось возить и привидение. Волга остановилась. Сеня сел и каким-то усталым, не своим голосом назвал адрес. Денег у него не было и расплачиваться вышел Боб. Ветеринар сел у кровати Николая и начал рассказывать о посещении Белого Дома.
   - Надо налить ему томатного сока, - сказал Боб. - Там есть в холодильнике.
   Никто не отозвался, потому что Зоя спала. Боб сам вышел на кухню, налил густого сока, посолил его и принес Сене.
   - Выпей, Сеня. А если хочешь, я принесу водки?
   Но ветеринар ничего не ответил, потому что он был мертв.
   - Он умер! - воскликнул Боб.
   - Нам надо уходить отсюда, - сказал Николай.
   - Куда?
  
   - Они же знают нашу машину, поэтому поставь ее напротив дома и посмотрим, кто сюда приедет.
   - А на что смотреть?
   - Я хочу узнать, почему моя жена ушла к этому Марку? - сказал Николай.
   - Я сам могу тебе сказать. Скорее всего... - Боб сходил в другую комнату, толкнул Зою, чтобы собиралась и, вернувшись договорил: - этот Марк сказал ей, что ты погиб.
   - Все равно слишком быстро она согласилась.
   Боб приложил руку ко лбу Николая.
   - У тебя жар. Что нам делать? Куда еще мы можем обратиться?
   - Не могу придумать сразу, - сказал вялым голосом Николай.
  
   Боб вышел на улицу. Он осмотрелся по сторонам и зашел в магазин напротив. У одной из секций девушка рассматривала витрину. Боб подошел поближе.
   - Дайте мне десять яиц и двести граммов колбасы Для Завтрака.
   Продавец положила яйца в пакет, взвесила колбасу и взяла деньги.
   - У вас не хватает, - продавец еще раз пересчитала деньги.
   - Сколько не хватает? - спросила девушка.
   - Сколько? Сейчас скажу. Рубль восемьдесят.
   - Тогда уберите два яйца, - она протянула пакет с яйцами продавцу.
   - Я могу доплатить, - вмешался зачем-то Боб. И добавил, обращаясь к девушке: - Вы не против?
   - Не знаю.
  
   Боб порылся в карманах и вынул пачку долларов.
   - К сожалению, рублей нет. Доллары возьмете?
   - Нет, - сказала продавец, - доллары не берем.
   - Почему? - угрюмо спросил Боб.
   - Ну... сдачи нет, - улыбнулась продавец.
   - Давайте я вам разменяю, - сказал неизвестно откуда появившийся парень.
   Боб опять вынул всю пачку, в которой было не меньше десяти тысяч долларов.
   - Сколько вы можете разменять?
   - Сколько хочешь.
   - Разменяйте, пожалуйста, пятьдесят долларов.
   Парень тоже вынул пачку, но рублей. Он быстро отсчитал нужную сумму.
   - Спасибо.
   - Пожалуйста, если надо я могу разменять больше.
  
   - Хорошо, возможно я обращусь к вам. Позже.
   Парень отошел.
   - Давайте, я куплю вам еще что-нибудь, - сказал Боб.
   - Еще что-нибудь? - переспросила девушка.
   - Давайте я куплю вам немного грудинки? Кажется, она абсолютно свежая.
   - Ну, если вы хотите купить, то купите, - девушка улыбнулась.
   - Взвесьте.
   - Сколько? - спросила продавец.
   - Ну вот это ребро, которое здесь лежит.
   - Хорошо, но в нем будет... - она достала ребро с витрины. - Три двести.
   - Берем, - сказал Боб и заплатил.
   - Приятного аппетита, - сказала продавец.
   - За два яйца вы тоже взяли? - спросил Боб.
   - Забыла!
   Боб положил на прилавок еще два рубля, и они пошли к выходу.
  
   - А можно, я куплю вам еще что-нибудь?
   - Покупайте, если вам хочется, - просто сказала девушка.
   Они обошли все отделы магазина и набрали пять больших пакетов.
   - Донесем? - спросил Боб.
   - Ну уж если взяли, то донесем, - сказала девушка.
   На улице около магазина стояли пять парней. Среди них и тот, который менял Бобу пятьдесят долларов.
   - Может быть помочь донести? - сказал один из них.
   - Не надо, - сказал Боб, - тут не так уж много всего, это только кажется.
   Когда они прошли метров двадцать, Боб спросил:
   - Вы далеко живее?
   - Нет, уже в следующем доме.
  
   Когда девушка подошла к квартире, она не стала доставать ключ, а набрала код, нажав несколько кнопок на двери.
   - А если бы преступники были сзади, - сказал Боб, входя в квартиру, - это не помогло бы.
   - Они не могли быть сзади, - сказала девушка.
   - Почему?
   - Это секрет. Проходите на кухню.
   - Вы живете одна?
   - С дедушкой.
   Когда Боб с кухни попал в комнату, он изумился: все стены были увешаны картинами.
   - Ваш дедушка коллекционер?
   - Вас это удивляет? - спросила девушка. - Кстати, меня звать Дуся.
   - Дуся? Дульсинея?
   Она улыбнулась и поставила на стол две чашки. Сейчас будем пить чай.
   - Ваш дедушка не будет с нами пить чай?
   - Он сейчас спит. Не надо его будить.
   - Да, не надо, конечно. У вас так много картин...
   - Это еще не все, - сказала Дуся.
   - Где еще? Я не вижу, - Боб сделал глоток чаю и обернулся.
  
   Дуся засмеялась.
   - У нас здесь еще пять комнат.
   - Такая большая коллекция?!
   - Ты удивлен?
   - Я думал, что все коллекции в России давно проданы.
   - Почему?
   - Опасно. Могут ограбить.
   - Дедушка ни за что не хочет продавать.
   - Даже на еду?
   - Просто пенсию задерживают, - сказала Дуся.
  
   - Давайте заключим сделку, - предприимчиво сказал Боб.
   - Давайте... подождите, кажется, у меня горит что-то. Я сейчас - Она убежала на кухню и принесла едва не сгоревшую яичницу.
   - Снизу она немого сгорела, зато сверху получилась всмятку. Думаю, что еще можно съесть. Будете?
   - Чтобы только не обидеть вас, - сказал Боб, и посмотрел на часы. - Когда я съем яичницу мне придется уходить: дела. Поэтому во время еды мы должны с вами договориться.
   - Я вас слушаю, - сказала Дуся и тоже взяла вилку. - Жалко нет помидор.
   - В другой раз купим, - сказал Боб. Он нервничал, потому что надо было уходить. - Мне надо ехать.
   - Я вас провожу, - Дуся встала.
   - Вы меня не совсем поняли, - сказал Боб. - Мне надо ехать, а один человек болен. Не могли бы вы оставить его у себя? На время. И деньги у вас будут. Я вам оставлю... две тысячи долларов.
   - Что с ним, с этим вашим другом?
   - Так, незначительная боль в ноге.
   - Когда вы заберете его? - Дуся ела яичницу и периодически делала глоток или два сладкого чая.
   - Не думаю, что это будет долго. Пожалуй, я вам оставлю пять тысяч долларов.
  
   - Вы предполагаете, что задержитесь надолго?
   - Может и так случиться.
   - Я согласна, а то мы всем задолжали, - сказала Дуся, - а самое главное, мы должны за сигнализацию. Дедушка не хочет оставлять коллекцию государству, поэтому нам приходится за всё платить. Вы появились как нельзя кстати.
   - Вы тоже, - сказал Боб и поднялся.
   - Когда вы привезете его? - Дуся тоже встала и проводила Боба до двери.
   - Прямо сейчас, - сказал Боб и добавил: - А если там кто-нибудь стоит? - он показал на дверь.
   - Нет, - сказала Дуся.
  
   - Почему?
   - Это секрет.
   - Ну ладно, я буду самое большее, через полчаса.
   До квартиры Николая было не более пятнадцати минут хода. Боб уже проходил магазин, когда его окликнули. Он повернулся, и увидел, что парень, которому он менял рубли на доллары, машет ему. Боб остановился.
   - Извини, некогда.
   - На минутку.
   - В другой раз, - сказал Боб и опять остановился.
   - Подойди сюда, - сказал уже другой из толпы, стоящей около магазина.
  
   19
  
   Боб стоял и не знал, что делать в этой ситуации.
   - Ну чего? Надо, сам подойди, - сказал он.
   - Иди сюда, тебе сказали! - крикнул кто-то из них.
   Боб, не говоря ни слова, повернулся и пошел. Двое побежали за ним, а остальные двинулись следом.
   Боб оглянулся, перешел на другую сторону улицы и расстегнул куртку. Узи в готовности висел на ремне.
   Когда двое были уже близко, Боб повернулся и вынул автомат.
   Они сначала не поняли и продолжали быстро идти. Боб передернул затвор.
  
   - Ты смотри, он с игрушкой, - сказал один, но остановился.
   - Ну не будет же он стрелять в людей, - сказал другой, и они медленно двинулись на Боба.
   Место было довольно пустынное. Слева проходил забор. За ним была какая-то полузаброшенная стройка. А на этой стороне улицы стоял пятиэтажный дом. Улица здесь поворачивала направо, и там через сто метров был дом Николая.
  
   - Проваливайте или я буду стрелять, - сказал Боб.
   - Ты приезжий, парень, - сказал один.
   - Если отдашь деньги, мы тебя отпустим, - сказал второй.
   - Я не против, - сказал Боб. - По пять долларов вас устроит?
   - Он смеется над нами! - притворно воскликнул один.
   Уже близко были остальные. Боб нажал на курок и пули ударили в асфальт около ног налетчиков.
   - Если пойдете за мной, прострелю ноги, - сказал Боб и побежал за угол дома.
   Он бежал и оглядывался. Уже у дома Николая он увидел, что вся толпа парней повернула за угол дома и смотрит, куда он бежит. Но дальше они не двинулись.
   Боб постучал в квартиру. Зоя открыла.
   - Ничего не спрашивай, некогда, берем Николая и уходим. - Смотри пока в окно, чтобы никто не подошел в Форду. Никто не приходил?
   - Что мне делать? пожалуйста повтори, Боб. А то ты столько всего сказал, что я совсем запуталась.
   - Смотри в окно. Чтобы к машине никто не подошел. - Боб посмотрел на Николая и понял, что тот не сможет идти.
   - Он потерял сознание, - сказала из другой комнаты Зоя. - Спит, наверное.
   - Так спит или потерял сознание?
   - Видимо и то и другое.
  
   - Как же мы его понесем?
   - Попробуй его разбудить.
   Боб потряс Николая за плечо.
   - Николай, проснись! ты можешь идти?
   Николай открыл глаза.
   - Что-то мне нехорошо, - сказал он.
   - Мы тебя вылечим, - сказал быстро Боб, - я сейчас ты можешь сам передвигаться?
   - Попробую, - Николай приподнялся и сел на кровати. - Голова кружится. - И он опять упал на подушку.
   Боб задумался. Кого бы попросить донести Николая до машины? Вдвоем, наверное, они не смогут. Лучше всего было бы позвонить в больницу, а самим уйти. Николая бы увезли и все. Пусть допрашивают, сколько хотят, откуда у него рана, нас здесь уже не будет. Отличная идея, - подумал Боб и подошел к телефону.
  
   - Черт возьми, телефон не работает, - сказал он.
   - Что? - не поняла Зоя.
   - Телефон почему-то не работает, - сказал Боб.
   - Я тоже хотела позвонить, но он не работает, - сказал Боб.
   - Куда ты звонила?
   - Я хотела узнать время, - Зоя вышла из комнаты.
   - Смотри, смотри в окно! - закричал Боб.
   - Там нет никого, - сказала Зоя. Что ты так боишься?
   - Впрочем, в больнице его может найти Марк, когда заведут дело из-за огнестрельной раны, - подумал Боб. - У этого Марка, наверное, вся милиция знакомая. Или из-за огнестрельной раны не заводят дело без заявления пострадавшего.
   - Зоя! - крикнул Боб. - Надо...
   - Я здесь, Боб, что ты кричишь?
   - Ты здесь? Давай, берем Николая и тащим его в машину. Но сначала подгони ее поближе. Подгоняй прямо к подъезду.
   Зоя завела Форда. На углу у поворота она увидела толпу парней. Не обращая на них внимания, тем более, что они были далеко, Зоя быстро объехала дом и задом поставила машину к подъезду.
  
   Николай сначала пытался сам идти, но как только встал на ноги, вскрикнул от боли и опять упал на кровать. Тогда они взяли его под руки и поволокли. Около машины его положили на землю. Зоя открыла задние двери Форда, они быстро погрузили охающего Николая и поехали.
   - Вы дверь заперли?
   - Что? - не поняла Зоя.
   - Он спрашивает, заперли ли мы дверь, - сказал Боб.
   - Ты запер?
   - Нет, а ты?
   - Я тоже не запирала, кажется.
   Зоя остановила машину, Боб открыл дверь и сказал:
   - Ключ.
  
   - Ключ? Разве он не у тебя? - Зоя похлопала себя по карманам и вынула ключ. - К счастью он здесь, бери.
   Боб сбегал до квартиры и вернулся.
   - Поехали, давай, давай, быстро!
   - Квартира была заперта?
   - К сожалению, она заперта, - сказал Боб. - Как ты могла забыть, Зоя?
   - Ты так торопишься, что все забываю. Сейчас куда поворачивать, направо или налево?
   - Направо, я думаю... впрочем, так мы можем заблудиться.
   - А почему налево нельзя? - спросила Зоя.
   - Ты видишь там стоит толпа?
   - Вижу.
   - У меня вышли с ними... в общем, я с ними поссорился.
  
   - Да? А в чем дело?
   - Расскажу как-нибудь. Давай налево, - Боб вынул Узи.
   - Они не знают, что это твоя машина?
   - Нет.
   - Тогда нагнись и мы проедем без проблем.
   Вряд ли. Они видели, куда я забежал. А теперь мы выезжаем отсюда.
  
   - Все равно, это будет лучше, - настаивала Зоя.
   - Ладно, - Боб пригнулся.
   - Чуть назад, ты мне мешаешь своей головой переключить скорость.
   Зоя несколько раз нажала на педаль, раскочегаривая дизель. Когда до толпы оставалось метров двадцать Зоя увидела, как от толпы отделился парень и вытянул вперед руку с пистолетом. Машина проехала еще десять метров. Парень поднял левую руку, приказывая остановиться.
   - Боб, - сказала Зоя, - ты, наверное, не успеешь.
   - А что там?
   - На меня наставили пистолет, хотят, чтобы я остановилась.
  
   - Останавливайся.
   Зоя остановила машину и сразу открыла дверь, чтобы Боб, согнувшийся за панелью приборов, мог увидеть противника. Вся толпа бросилась к машине. Парень с пистолетом подлетел и схватил Зою за руку. Боб выстрелил ему прямо в руку с пистолетом.
   - Жми на газ!
   Но Зоя и так уже поехала. Толпа от неожиданности остановилась.
   - При желании они могли бы догнать нас, - сказала Зоя. - Зачем вы купили дизель? Хотели деньги сэкономить на бензине?
   Боб ничего не ответил на этот вопрос.
   - Сворачивай здесь во двор, - сказал он.
  
   - Зачем?
   - Я договорился, мы оставим здесь его, - Боб кивнул назад.
   Они опять потащили Николая.
   - Какой этаж?
   - Пятый. Здесь есть лифт.
   Дверь сразу открылась, едва Боб приблизился к ней.
   Дуся всплеснула руками и пошла вперед, показывая куда тащить больного.
   - Если что, - сказал Боб, - звони в больницу
   - А если спросят откуда он взялся?
   - Придумаешь что-нибудь.
   - Возможно делать ничего не придется, - вмешалась Зоя.
   - Это ваш друг? - спросила Дуся.
  
   - Да, познакомься, это Зоя.
   - Кто? - Дуся остановилась. - Просто я не поняла.
   - Я сказал это Сэр.
   - Сэр? Кажется, ты сказал как-то по-другому?
   - Нет. Хотя возможно я оговорился.
   - Давайте познакомимся, Дуся.
   - Сэр, - сказала Зоя и протянула руку.
   - Очень приятно, будем знакомы.
   - Хорошо.
  
   Дуся засмеялась. Они были почти одного роста, хотя Дуся только что окончила одиннадцатый класс, а Зоя шестой.
   - Надо говорить, что тебе тоже приятно, - сказала Дуся.
   - Он еще никогда не ухаживал за девушками, - сказал Боб и хлопнул Зою по плечу. Не знает, как культурно знакомиться.
   - Ладно, нам пора, - сказала Зоя.
   По описанию Сеня они нашил дом Марка. Из белых ворот как раз выезжали две машины. В каждой четыре человека.
   - Смотри, какие красивые собаки, - сказала Зоя.
   - Хочешь погладить?
   - Просто я думаю, что не стоит их убивать, - сказала Зоя, надо достать снотворное.
   Два черных ротвейлера весело и грозно бегали по двору.
   Они приехали через час.
   - Лучше бы подождать до вечера, - сказала Зоя.
   - Нет, - сказал Боб, - нам здесь нельзя больше оставаться. - Он вышел из машины и направился к воротам.
   Один охранник с двумя ротвейлерами сразу подошел.
   - Чего тебе? - спросил он.
   Боб открыл куртку и показал на Узи.
   - Открой ворота.
  
   - Послушай, парень, - спокойно сказал охранник, - вали отсюда.
   Боб вынул автомат и сказал:
   - Предупреждаю последний раз, открывай ворота.
   - Вот идиот. Пошел вон отсюда. - Охранник хотел повернуться и уйти.
   Боб выстрелил ему в плечо.
   - Открывай, или я пристрелю тебя, - сказал Боб.
   Охранник потянулся к пистолету. Боб выстрелил в другое плечо. Охранник зашатался и упал.
  
   Подбежала Зоя и бросила ротвейлерам два хороших куска мяса. Обильно посыпанным снотворным. Они понюхали и с удовольствием съели сочное мясо.
   - Придется перелазить через забор, - сказал Боб. - Он упал очень далеко.
   Видеокамеры снимали все происходящее, но дежурный охранник в здании не смотрел на экран. Он читал журнал Форбс и качал головой, узнавая, кто из российских бизнесменов сколько бабок имеет. В здании в это время был всего один охранник. Он находился на крыше. В доме также была Людмила, три человека, обслуживающих дом, в сарайчике сзади дома - дворник.
   Когда старший охранник взглянул на экран Боб и Зоя уже вышли из зоны действия этой видеокамеры.
   Охранник лениво щелкнул несколько раз, переключая экран на разные участки двора.
   - Где Юрий? - подумал он и щелкнул еще несколько раз.
   А раненый охранник лежал за воротами. Больше негде было его спрятать. Весь огромный двор был по-американски зелен и чист.
   Старший охранник вызвал Юрия по телефону, но никто не ответил.
   - Что за черт? - сказал старший охранник, которого звали Саша. - Номер Первый, ты где? - спросил он еще раз по телефону.
  
   Номер Первый, то есть Юрий, очнулся и вынул телефон.
   - Я ранен, - сказал он и опять потерял сознание.
   Саша быстро включил видеокамеры входа в дом и засек Боба и Зою как раз входящих в двери.
   - Номер Третий, - сказал Саша, вызывая охранника на крыше. - В доме посторонние, как же, черт возьми, ты их пропустил?
   - Я был на другой стороне, наверно, - сказал Третий.
   - Сейчас они в главном коридоре, спускайся. Возьмем их у лестницы на второй этаж.
   Боб сказал Зое, что дом, скорее всего, пуст.
   - Наверное, этот Марк был в машине.
   - Сеня сказал, что здесь жена Николая. Ее в машине не было. Там не было женщин.
  
   - Мы идем неправильно, - сказал Боб. - Знаешь почему? Ты всегда прикрывала нас, а сейчас мы ломимся как слоны.
   - Ты поднимайся по лестнице, а я останусь.
   - Номер Третий крикнул сверху:
   - Бросайте оружие! Считаю до трех и стреляю.
   Боб выстрелил на голос. Третий свалился на пол первого этажа.
   Зоя осталась на первом этаже, Боб стал подниматься по лестнице. Когда он был на площадке между первым и вторым этажами, открылась совершенно незаметная дверь в стене и Саша приставил дуло пистолета к голове Боба.
   - Вот думаю, сказать тебе, чтобы ты бросил автомат или лучше сразу пристрелить тебя без ненужных разговоров?
   Боб бросил автомат на пол, когда Саша протянул руку, чтобы взять его.
   - Я бы пристрелил тебя, жалко только пачкать дорожку, - сказал старший охранник. - Пошел вперед. - Он поднял с пола автомат Боба. - Где второй?
   - Я здесь, - сказала Зоя и ткнула стволом Глока между лопаток Саши. - Брось оружие! - она сделала два шага назад, опасаясь какого-нибудь каратистского приема со стороны охранника.
  
   Саша бросил пистолет и автомат Боба. Они повели его вниз, думая запереть в какой-нибудь комнате. Вдруг открылась дверь и появилась молодая женщина в длинном платье. Она была как раз рядом с охранником. Боб шел на расстоянии пяти метров впереди, а Зоя в двух метрах сзади.
   Саша сделал шаг в сторону и захватил женщину согнутой рукой за горло.
   - Стреляй! - закричала Зоя. Она водила Глоком туда-сюда, но охранник с этой стороны был хорошо прикрыт.
   Боб быстро повернулся, и вытянув руку вперед, прицелился.
   - Я могу промахнуться, - медленно сказал он.
   - Стреляй! - опять закричала Зоя.
  
   Саша вынул специальный нож, который был закреплен у него на ноге, и приставил его к горлу женщины.
   - Бросьте оружие или я перережу ей горло, - сказал Саша, но подумал, что нож все-таки не пистолет и женщина незнакома этим людям. Она не очень хороший заложник, напавшие на дом могут пристрелить и ее. Он сделал шаг назад и скрылся в комнате, хлопнув дверью.
   - Что? - спросил Боб.
   - Что? - спросила Зоя.
   - Думаю, в доме больше никого нет. Иначе бы они появились, - сказал Боб.
   Когда они вышли на веранду дома мимо них пронеслась машина, в которой сидел Саша и женщина, захваченная им.
   - Они уезжают!
   - Быстро в машину!
   Они начали спускаться по высокой и широкой лестнице. Но путь им преградили рабочие, предводительствуемые дворником. Они выбежали из-за дома.
   - Стойте, - сказал дворник, - и положите оружие на землю. - Быстро!
   - Это не дворник, а какой-то спецназовец, - сказала Зоя.
   Действительно дворнику было лет двадцать семь и в руке он держал двустволку.
  
   Боб решил применить прием, которые давно разучивал.
   - Разрешите? - он положил Узи на траву и подошел к дворнику. Отвел стволы в сторону и повернулся спиной. Потом опять повернулся и сильно ударил дворнику в корень носа основанием ладони, следующий удар он нанес правой ногой в пах, и взял голову противника руками. Колено надо было быстро поднять вверх, а голову надо опускать книзу, подумал Боб, и сделал это.
   Дворник выпустил ружье и повалился на бок. Один из рабочих захотел схватить валявшееся в траве ружье, но Боб наступил на него раньше, чем рука рабочего успела обхватить его.
   - Всем отойти в сторону! - заорала Зоя и выстрелила несколько раз из Глока в землю.
  
   Рабочие шарахнулись в сторону.
   - Где у вас дворницкая? - спросил Боб. - Надо запереть их. - И опять обратился к рабочим: - В доме есть еще кто-нибудь?
   - Мы не знаем, - почти хором ответила рабочие. - Нет,наверно, - сказал один. - А то бы уж, наверно, вышли.
   Уже поднявшийся дворник повел всех в свой сарай. Там Боб и Зоя заперли их и побежали к Форду. Раненый охранник Юрий все так же лежал на траве у забора.
   - Куда едем? - спросила Зоя.
   - Как ты думаешь, куда они поехали?
   - Честно?
   - Лучше честно, - сказал Боб и улыбнулся.
   - Не знаю.
   - Так я и думал. Если у тебя нет никаких идей, едем в Москву.
  
  
   20
  
   Александр Демьянович зашел в бар, находящийся в большом ресторане.
   - Что будете? - спросил седой бармен подходя.
   - Виски со льдом. Целую бутылку. Вы будете наливать, а я буду пить.
   Из бутылки с насадкой полилась тонкая струйка и лед закружился в этом пахучем озере.
   Александр Демьянович посмотрел на бармена. Он просил целую бутылку, а ему наливали из начатой может быть вчера.
   Бармен словно прочитав его мысли, сказал:
   - Я только что открыл эту бутылку.
   Если он нальет кому-нибудь еще из этой бутылки, я уже не буду уверен, что выпью ровно целую бутылку, которую заказал, подумал банкир Серов.
  
   - Вы ведь русский? - спросил бармен.
   - Я? Почему вы так решили? Кстати, как вас звать?
   - Прошлый год, кажется, вы уже спрашивали меня об этом. Мое имя Дэн.
   - Дэн? Я не помню такого имени. Но если вы смогли понять, что я русский, значит, действительно, мы с вами уже разговаривали раньше. Кстати, как вы узнали, что я русский? - Александр Демьянович покрутил стакан. - Я имею в виду, не сейчас, а первый раз. Когда мы с вами виделись, прошлый год, что ли?
   - Это было два года назад, - вспомнил бармен. - Вы, как и сейчас, заказали виски.
   - Почему тогда вы решили, что я русский? - банкир глотнул виски.
   - Вы думаете, что русский всегда закажет водку? Нет, все русские заказывают виски. Только виски.
   - Странно, - сказал Александр Демьянович, - я этого не знал, - и он повернулся в шикарный, огромный зал.
   Огромное количество ламп горело в зале, который был уже практически полон. Только за стойкой сидел один человек. Это был банкир Серов, который здесь, в Гонконге по утрам работал, а вечером отдыхал. Он ходил в такие места, где не собирались русские, а иностранные агенты американских и английских банков не имели привычки приставать друг к другу в ресторане.
   В таких местах чувствуешь себя, как в лесу, с удовольствием думал Александр Демьянович, или как на другой планете. Вроде бы все как на Земле, а в то же время чувствуешь себя свободным человеком.
   - Послушай, красавчик, не угостишь?
  
   Александр Демьянович повернулся как ошпаренный. Он даже не взглянул на молодую и прекрасную даму, а обратился к бармену:
   - Разве в пяти звездах пристают к гостям проститутки? Сколько она тебе дала? Стольник? - банкир полез в карман, вынул бумажник и бросил на стойку двести долларов. - Возьми. Но только выбрось ее отсюда ко всем чертям.
   Бармен невозмутимо взял деньги и сказал:
   - Думаю, она только мне одному дала, чтобы пройти сюда.
   - Вы думаете, я буду всем тут платить?
   - Наверное, ребята подумали, что вам одному скучно, вот и пропустили ее.
   - Какие ребята?
  
   - Ну, швейцары там, другие...
   - Ладно, не оправдывайтесь, - сказал Александр Демьянович, поворачивая голову к даме. - Пусть выпьет.
   - Что?
   - Что вы будете? - спросил банкир у сидевшей справа от него великолепной леди.
   - Шампанского, ослик, - сказала улыбаясь проститутка.
   - Дайте бутылку Дон Периньона пятьдесят восьмого года, - сказал Серов.
   - За двести долларов? - решил уточнить бармен.
   - Да, за те двести долларов, которые я вам только что дал.
   - Хорошо, - сказал нахмурившись бармен и открыл золотую бутылку.
   - Поставьте сюда, - Александр Демьянович показал на стойку, - ведерко со льдом.
   - У нас так не делается, - сказал Дэн, - ибо зачем? Шампанское холодное, льда в льдогенераторе сколько угодно...
   - Сказал поставь!
   - Хорошо, хорошо. У меня здесь нет ведра, он сейчас я попрошу официанта, чтобы принес. Вам какое?
   - А какое бывает? - удивился Серов.
  
   - Есть золотые, есть серебряные.
   - Послушай, Дэн, не бери меня на понт.
   - Простите? - бармен чуть нагнулся над стойкой.
   - Я говорю, золотые веред не бывает.
   - Ошибаетесь, бывают, - невозмутимо ответил бармен.
   - Вы какое хотите? - спросил Александр Демьянович у дамы.
   - Я хочу серебряное. Это более традиционно.
   - Пожалуйста, я попрошу официанта, чтобы принесли серебряное. - Дэн позвал проходящего мимо официанта. - Но только шампанское, как вы заметили, золотое.
   Подошел официант.
  
   - Ну, какое? - еще раз спросил бармен.
   - Я сказала серебряное, - проститутка улыбалась.
   - Принесите в серебряном, - банкир совсем повернулся к даме. - Как вас звать?
   - Патриция.
   - Это чье имя?
   - Мое.
   - Я хотел вас спросить, это имя итальянское, греческое, или, может быть, английское?
   - Пожалуй английское. Или нет - американское.
   Они выпили шампанского.
   - Вы американка?
   - Пожалуй, да.
   - Не точно? Что это значит?
   - Я была замужем за американцем. Теперь у меня остался вид на жительство.
   - Ваш муж умер?
   - Нет, мы развелись. Это было уже давно. Года два, наверное, уже прошло. Хотите потанцевать?
   - Я не умею, - сказал банкир.
   - Хотите, чтобы я вам потерла спину?
   - Где? - сам Александр Демьянович жил не в этой пятизвездочной гостинице.
   - Здесь, - сказала Патриция.
  
   - У вас здесь номер?! - очень удивился банкир.
   - Конечно, вы думаете, я мало зарабатываю?
   - Да, кстати, я не спросил. А сколько вы обычно берете?
   - От пятисот до двух тысяч, - сказала Патриция и опять мило улыбнулась.
   - Две тысячи? - переспросил банкир. - А чего две тысячи? - Сердце его тревожно забилось.
   - Две тысячи долларов.
   - Почему-то я так и думал, - сказал грустно банкир.
   Ему было жаль расставаться с дамой, но платить две тысячи долларов за ночь, за джакузи банкир не мог. Это было выше его сил.
  
   - Мне очень жаль, но я не могу заплатить такие деньги. Еще шампанского?
   - Спасибо, буду, - сказала Патриция и добавила: - А сколько вы можете заплатить? Я вижу, вы не очень богатый человек, поэтому могу уступить вам немного.
   - Самое большое, на что вы можете рассчитывать, это... это двести долларов.
   - Мне очень жаль, но меньше пятисот я не могу взять.
   - Почему? - удивился банкир. - Я возьму еще две бутылки этого шампанского, закуски. Это удовольствие влетит мне не меньше, чем в тысячу долларов.
   - Тем не менее, пятьсот - это минимальная цена, иначе вы не почувствуете радости. Мне кажется, вы должны понимать, что цена должна соответствовать.
   - Чему? - Александр Демьянович попросил бармена налить еще два бокала шампанского.
   - Лед не забудьте, - сказала Патриция и добавила: - Цена должна соответствовать удовольствию.
   Банкир в конце концов переломил себя и пообещал гонконгской проститутке пятьсот долларов.
   На следующий день Патриция сказала, что не возьмет больше денег с Александра Демьяновича.
   - Почему? - спросил он.
   - Ай лав ю.
  
   - По-английски это значит, я люблю тебя?
   - Ну что ж, я только рад. Хотя обещаю, что буду платить за все наши ужины в этом шикарном ресторане.
   - А где мы будем обедать?
   - Я обедаю в компании деловых людей, - сказал банкир. - Вместе мы будем только ужинать.
   Но скоро и обедать они стали вместе.
   Ко времени отъезда в Москву банкир сделал Патриции предложение:
  
   - Ай лав ю, как ты говоришь. И прошу тебя стать моей женой. - Александр Демьянович встал на колено.
   - Брось шутить, Алекс, - засмеялась Патриция.
   - Я говорю серьезно.
   - Да? Я бы согласилась, только...
   - Никаких только. Соглашайся, милая.
   - Я бы согласилась, только... - подумала Патриция, - но ведь ты женат, мой дорогой, не правда ли?
   Но она не стала этого говорить, а только улыбнулась.
   - Пожалуйста, ответь мне. Потому что...
   - Дорогой, не надо оправданий. И знаешь почему? я согласна.
   - Тогда я позвоню сейчас в Москву своему адвокату, чтобы он предупредил мою прошедшую жену. Я начинаю бракоразводный процесс.
  
   - Ты женат?
   - Да, - сказал банкир, - но я тебе все объясню.
   - Хорошо, но не сейчас. Ладно, милый?
   Патриция, глава московской бандитской группировки, приехала в Гонконг именно за тем, чтобы выйти замуж за банкира Серова.
  
   После нападения на казино Три Мушкетера Алик обратился к Филиппу, и тот через свои связи в ФСБ добыл списки группы Патриции и адреса явочных квартир и баз. Сразу была разрушена разработка Патриции в отношении банкира Серова. Бабка и Клык были уничтожены боевой группой Вани Подсолнуха, как раз в тот момент, когда те хотели убрать банкира.
  
   Патриция имела довольно породистые черты лица и фигуры, но не была красива. Она сделала небольшую пластическую операцию, предварительно опробовав ее на девушке, с которой она случайно познакомилась около Московского университета. Та была чем-то похожа на Патрицию. Она с подругой шла к метро, размахивая сумкой
   На следующий день Патриция взяла с собой знакомого парня с видеокамерой. Когда подруги направились к метро она подошла и сказала:
   - Извините, пожалуйста за беспокойство, девушка. Шестой канал телевидения. Разрешите взять у вас короткое интервью?
  
   Девушки остановились и засмеялись.
   - Интервью? У нас? Пожалуйста.
   - Вы студенты Московского университета? - И добавила: - Саша, зайди с другой стороны и снимай.
   - Да, почти хором ответили девушки, - мы студенты.
   - Какой факультет вы выбрали? Вы студентки первого курса? - Патриция поднесла микрофон с надписью 6 КАНАЛ к губам девушек.
  
   - Мы студентки уже второго курса, - опять засмеялись девушки. - Студентки второго курса биологического факультета.
   - А, экология, птички, бабочки? Интересно...
   - Ну видимо, вы не в курсе, что такое биология. Мы собираемся заниматься совсем другими вещами.
   - Для нашей передачи это не очень существенно. Мы хотим побеседовать с вами о женской красоте. Вы не против?
   - Мы не против. Хотя нам некогда этим интересоваться.
   - И напрасно. Наша передача Не Телом Единым подразумевает, что лицо человека далеко не последняя вещь для достижения счастья. Вы как думаете?
  
   - Ну...
   - Мы...
   - Вы влюбились уже в кого-нибудь? - Патриция поднесла микрофон к девушке с косой.
   - Пока я не уверена, - начала та.
   - Сначала скажите, как ваше имя? - И добавила, обращаясь к оператору: - Саша, дай крупный план.
   - Меня зовут Лариса. Это моя подруга...
   - С подругой мы потом побеседуем, - прервала Патриция. - Вы конкретно, можете нам что-то сообщить про любовь?
   - Я собственно не понимаю, в каком смысле? - Лариса полезла в сумочку за сигаретами.
  
   - Представьте себе гипотетическую ситуацию: вы влюблены, а тот, в кого вы влюблены, практически не замечает этого. Вы можете себе представить что-либо подобное?
   - Понимаете, - сказала подруга Ларисы, - нам не до любви пока. Дел полно.
   - Нет почему, - Лариса поискала в сумочке спички, и не найдя их, спросила у Патриции. - Нет почему - опять начала она, прикурив, - мне очень хочется влюбиться. Но, понимаете, это довольно сложно.
   - Если вам не трудно, поясните, пожалуйста, вашу мысль, - Патриция кивнула.
   - Нет времени искать любовника на стороне, вы согласны?
   - Поясните, пожалуйста, что значит: нет времени искать любовника на стороне? Вы хотите сказать, что именно искать некогда или некогда потом с ним встречаться, если он не из вашего близкого окружения?
   - Я думаю, и то, и другое. Но важно, разумеется, второе. Дело доходит до того, что я не вижу возможности влюбиться в кого-то вне своей группы.
   - Не находите ли вы в связи с этим, что внешность приобретает важнейшее значение? Вы, например, выбрали себе человека из своей группы, но очень легко предположить, что он не обращает на вас внимания. Что, как вы считаете, можно предпринять в такой ситуации? Ведь других людей рядом с вами нет. А какие-то девушки понравившемуся вам парню все-таки, наверное, нравятся. Итак?
  
   - Честно говоря, я не знаю, что можно сделать в этой ситуации. Единственное, пожалуй, это...
   - Что? - Патриция сделала заинтересованное лицо.
   - Надо самой заставить его.
   - Каким образом, простите? - Патриция даже не улыбнулась.
   - Ну приглашать его всегда самой куда-нибудь. На день рождения там чей-нибудь и так далее.
   - Вы надеетесь, что это поможет? Он влюбится в вас?
   - Ну может быть как-нибудь привыкнет. А может и...
   - А как вы относитесь к такой идее, как изменение своей внешности?
   - Наверное, это стоит очень дорого?
  
   - А что если мы предложим вам это бесплатно в рамках эксперимента, проводимого на нашей программе?
   - Я бы не против, - сказала Лариса, - но как узнать точно, чего хочет тот, кто мне понравился?
   - Есть способ. Надо присмотреться на кого он больше всего обращает внимание. И прибавить к своим плюсам плюсы то девушки, которая, как вам кажется, привлекает внимание понравившегося вам человека.
   - Я бы не против, если это бесплатно, - сказала Лариса.
   - Я бы тоже, - сказала ее подруга.
   - Вы пока останетесь... как это называется в науке? Контрольной...
   - Закупки? - спросил оператор Саша.
   - Да какой еще закупки? - Патриция махнула рукой. - Занимайся своим делом, пока я не оторвала тебе голову. - Вот ведь сбил.
   - Наверное вы имели в виду контрольную пробу, - сказала подруга Ларисы.
   - Правильно. Ваша подруга изменит внешность, а вы, - Патриция показала микрофоном на подругу Ларисы, так и будете продолжать атаковать своего парня. Потом мы сравним результаты.
  
   - Я согласна, - сказала Лариса.
   - Если вы не против, - сказала Патриция, - мы можем сейчас посидеть где-нибудь здесь недалеко в кафе и обсудить, когда конкретно, мы встретимся и чуть-чуть подправим вашу мордашку, - она тихонько похлопала по щеке Ларисы.
   Они пошли в кафе на Университетском проспекте.
   Таким образом были сделаны две операции и появились две Патриции. Одна была только чуть-чуть по моложе. Но если им одеться одинаково, то сразу, по крайней мере, не отличишь.
   Патриции необходим был в ее опасном ремесле дублер.
  
   - Все знаменитые люди имели двойников, - думала она.
   То направление изменения внешности, которое выбрала Лариса-студентка, оказалось плодотворным. Банкир Серов влюбился в Патрицию. Но сначала в Ларису-студентку влюбился ее студент, которому нравились другая девушка, но ей в свою очередь нравился другой парень.
   - Ну как? - спросила Патриция у Ларисы, когда они встретились через неделю после операции в Звенигороде, где проходила практику Лариса.
   - Практически на пять, - ответила радостно Лариса.
   - Что это значит - Практически? я не очень понимаю, - потерла лоб Патриция.
   - Ну, он пока еще боится спать со мной, но в принципе согласен.
   - Почему только в принципе?
   - Ну...
   - Говорите, не стесняйтесь. Решил, наверное, сначала сдать зачет по радиофизике, а потом заняться тобой, да?
   - Почти.
   - Говори, пожалуйста, ясней.
   - Ну, он проиграл стипендию в покер, кажется. Я позвала его купаться, а он...
   - Что он?
  
   - Говорит, что придет, как только отыграется.
   - Значит, студенты вместо того, чтобы учиться, в покер играют?
   - Почему бы им не играть, - сказала Лариса, - ведь это практика.
   - Я думаю, - начала Патриция, - на практике практикуют, а не в покер играют.
   - Практика предназначена и для отдыха. Мы не в Америке, - Лариса закурила. - Думаю, все будет в порядке.
  
   - Без денег, моя милая, похоже, ты не сможешь ничего сделать. Кроме внешности нужны еще и деньги. Только тогда успех обеспечен, а так ты будешь слишком долго ждать его выигрыша в покер. Вот, возьми.
   - Что это?
   - Это? Это деньги. Пятьсот долларов. Тебе хватит, чтобы наиграться в любовь по самые уши.
   - Простите, но я не могу их взять.
   - Почему?
   - А с какой стати?
   - Это вам премия от нашей народной программы Не Телом Единым. За удачно сделанную операцию.
   После этого Патриция себе сделала такой же разрез глаз, такие щеки, такой же нос и подбородок.
   А банкиру до такой степени хотелось жениться, что он заторопился в Москву.
   - Зачем ты женишься? - спросил Александра Демьяновича знакомый англичанин. - Ты и так, мой друг, все имеешь.
   - Боюсь упустить ее, - сказал Серов. - Честно. Боюсь, а вдруг другому достанется? Когда я беру ее случайно за руку, мне так не хочется ее выпускать, что хоть привязывай ее к себе.
   Где будет свадьба? В Париже или в Америке?
   - Нет, в Москве, - сказал Александр Демьянович, - только в Москве.
  
  
   21
  
   Банкир Серов из аэропорта направился естественно в свой загородный дом, чтобы блеснуть сразу перед своей новой женой. Которая, впрочем, еще не была его новой женой, потому что прежде чем жениться, надо было развестись.
   У аэропорта их встречал шофер-охранник Михаил.
   - Как машина, в порядке? - спросил Александр Демьянович.
   - Машина в полном порядке, Александр Демьянович.
   - Ох, наверное, ты по развлекался, а? - банкир похлопал шофера по спине.
  
   Дело в том, что во время отсутствия банкира, машина находилась в полном распоряжении Миши и стояла в его гараже. А иногда и прямо у дома.
   - Алекс, - сказала Патриция и укоризненно посмотрела на своего будущего мужа.
   - Да, конечно, прости, дорогая. Ну, поехали?
   Шофер открыл им двери и все поехали.
   - Мне как-то неудобно ехать сразу в твой дом, - сказала Патриция. - Ведь там, наверное, сейчас твоя жена?
   - Очень хорошо, что она там, - сказал банкир, - сразу станет ясно, что я не шучу, и обратного пути нет.
   - Может быть, лучше сначала ее как-то подготовить? - прощупывала дальнейшую почку Патриция.
   - Лучше всего сразу сказать. Как в Бухенвальде: оставь надежду всяк сюда входящий, - ляпнул желавший как можно скорее стать счастливым банкир.
   - Послушай, Александр Демьянович, - сказала Патриция, - брачный контракт вы заключали со своей бывшей женой?
   - Хорошо, что ты завела разговор об этом, - Серов открыл окно машины и поймал ладонью приятный июньский воздух. - Мне неудобно было предлагать тебе. заключить брачный контракт. Хотя сейчас это обычное дело. А что касается моей жены... моей бывшей жены, я хотел сказать, то мы ничего не заключали.
   - Когда вы женились это было еще не в моде.
   - Да. Но тебе я предлагаю в случае чего миллион долларов. Ты довольна?
   - Нет, - сказала Патриция и лукаво посмотрела на банкира.
   - Чего ты хочешь? - спросил Серов, - я предложил тебе столько, сколько предлагает своим женам Сильвестр Сталлоне. - Миллион долларов! Ты понимаешь какая это куча денег?
  
   Патриция молчала.
   - Сколько ты хочешь? Ты пожалуйста не обижайся, мы просто ведем с тобой деловой разговор. Когда дело касается дела, я становлюсь хищником. Мое кредо можно выразить следующим образом: когда дело касается любви, я становлюсь зверем, когда дело касается дела, я становлюсь хищником. Почему ты молчишь? Хорошо, я даю тебе два миллиона долларов. Ты согласна? Ведь даже американский президент Билл Клинтон отмазался миллионом. Даже меньше. Пожалуйста, дорогая, не молчи. Неужели ты обиделась?
   Патриция вынула тонкую коричневую сигарету.
   - Дорогой мой, - сказала она, прикурив, - сначала скажи мне, сколько ты намерен оставить своей старой женушке?
   - Я... Я не намерен с ней скандалить, хотя бы потому, что она без всякой своей вины лишается такого великолепного мужа, как я. Поэтому... поэтому она получит столько, сколько пожелает.
   - Вот как? - Патриция искренне удивилась. Но потом подумали и сказала: - Ты, наверное, думаешь, она много не попросит?
   - А как она может попросить много, если мы ни о чем не договаривались? Представляешь?
   - Ну что ж, - Патриция выбросила окурок из окна, - теперь я скажу свое мнение по поводу финансовых вопросов, возникающих между женихом и невестой.
   - Приятно вести дело с разумным человеком, - сказал банкир.
   - Если мы любим друг друга, - сказала Патриция, - всё должно остаться одному из нас.
   - Прости, я не понял, - банкир нахмурился.
   - Мы должны доверять друг другу, любимый.
  
   - Я всё-таки не понял, сколько ты получишь в случае развода?
   - Нисколько.
   - Но ведь ты можешь привыкнуть жить беззаботно. А на что ты будешь жить после развода? Занятие проституцией может уже не привлечь тебя, потому что твой возраст...
   - Мой друг, - сказала ласково Патриция, - я не собираюсь разводиться с тобой никогда. И знаешь почему? Потому что я люблю тебя, мой ослик.
  
   - Значит, все достанется одному в случае смерти другого?
   - Я думаю, это справедливо.
   - Но и раскованно, - банкир. Прищурился. - Лучше сделаем там: если я умру - всё моё, а если ты - всё твоё. - Серов засмеялся.
   - Прости, но это как-то нелогично, - Патриция заволновалась. - Никто этого не поймет.
   - Зато мы будем беречь друг друга. Ты ведь сама сказала, что любишь меня навсегда.
   Патриция замолчала. Она обиделась и стала безучастно смотреть в окно.
   - Я пошутил, - рассмеялся Александр Демьянович. - неужели ты не поняла?
   - Это твоя свадебная шутка? - Патриция изобразила улыбку на своем симпатичном лице. - Да?
   - Да, - Александр Демьянович опять засмеялся. - Если хочешь, ты тоже придумай свадебную шутку. Я тебе клянусь, что приму ее безболезненно.
   - Жена должна во всем подчиняться мужу. А невеста жениху, ты с этим согласен.
   - Скажем там: я не против.
   - Ну, а если ты согласен, то и я согласна с тобой.
   Банкир достал бутылку пива из небольшого холодильника, устроенного в машине. Он сделал глоток и спросил:
  
   - Будешь?
   - Если есть чипсы, то буду.
   - Чипсы есть? - банкир толкнул водителя в спину.
   - Да, там слева, - сказал Михаил.
   Они сидели и молча пили пиво. Потом Патриция сказала:
   - Ну ты что не понял?
   - Почему не понял? Понял, ты сказала, что согласна со мной.
   - Но ты понял, что я согласна с тобой первым, а не с тобой вторым?
   - Ты хочешь сказать, что деньги достанутся тому, кто первый умрет?
   - Ты сам первый это предложил, дорогой. И я думаю, это разумно.
  
   - Вот как? Хорошо, я согласен. Пусть все деньги получит покойник. Ведь действительно, если мы любим друг друга по-настоящему, то ты это я, а я это ты.
   - Конечно, чего нам бояться.
   Они свернули на Рублевское шоссе и молча наслаждались видами коттеджей.
   Дистанционный пультом управления Михаил открыл ворота и поставил блейзер недалеко от парадного входа.
   Лиза была в студии и писала автопортрет. С некоторых пор ей стало узнать, кто там, в зеркале. Пока же она не могла еще понять, зачем многие знаменитые художники так часто писали свой портрет.
   Александр Демьянович не заметил ничего подозрительного. Он оставил Патрицию в комнате на втором этаже, а сам стал подниматься в студию Лизы на третий этаж.
   Зураб сказал Лизе, что она может делать всё, что захочет. Он только забрал у нее сотовый телефон и отключил все телефоны в доме.
  
   - Как я буду обходиться без своего телефона? - удивилась Лиза.
   - А зачем художнику телефон? - спросил Зураб, убирая ее сотовый телефон в свой карман.
   - Я занимаюсь продажей своих картин.
   - Вы будете ездить в галерею, как прежде. А зачем вам отвлекаться во время работы?
   Зураб готовился к нападению группы, в которую входили по его предположению Боб и Сэр. Он сказал Филиппу, что это обязательно произойдет.
   - Ты думаешь, они захотят выручить эту художницу? - спросил с сомнением Филипп.
   - Это первое, а второе, заключается в том, что им некуда деваться, потому что мы знаем: деньги у них. Так что у них просто нет выбора: либо они нас, либо мы их.
  
   - Они могут просто скрыться и больше никогда не показываться здесь, - сказал Филипп. - С такими деньгами незачем рисковать.
   - Это понимаем мы. Вы и я, - сказал Зураб, - но они могут попытаться взять с собой и свою художницу - мать. Они видели, как мы ее взяли и, думаю, они еще попытаются освободить ее.
   Самого банкира Серова пока в расчет не брали. Сначала просто не знали, кому принадлежит этот трехэтажный дом на Рублевском шоссе. В дальнейшем оказалось, что Серов уехал и точно, что скоро он не вернется.
   - Что может не быть несколько месяцев, - сказал Зураб.
   - Как это? - удивился Филипп.
   - Вот так.
   - Хорошо же они работают! Отсутствуют на работе по несколько месяцев.
   - Это такая работа. Иногда эти три месяца превращаются в бесконечность.
   - То есть они не возвращаются никогда?
   - Да, такова специфика российской действительности.
   - Но ты думаешь, что банкир не причастен к нашим деньгам?
   - Уверен, - сказал Зураб, - это была просто случайность. - Хотя в дальнейшем он мог и узнать о деньгах.
  
   - Значит, если он не вернется, то можно думать, что он и взял наши деньги, - подытожил Филипп.
   - А если вернется, можно с уверенностью сказать, что он ничего о наших деньгах не знает, - тоже подвел итог Зураб.
   В коттедже всегда находилось не менее двадцати охранников. Часто их было десять. Они располагались на крыше, в комнатах, но перед домом, во дворе, никого нельзя было увидеть.
   Поэтому банкир, ничего не подозревая, спокойно поднялся в студию.
  
   - Здравствуй, Лиза.
   - Здравствуй, Лиза, - повторил банкир.
   Лиза повернулась и изумленно уставилась на него.
   - Ты кто? - зачем-то спросила она.
   Банкир сделал шаг вперед и остановился в недоумении.
   - Лиза, что с тобой, неужели ты не узнаешь меня?
   - Извини, я конечно, тебя почти сразу узнала. Я не то хотела сказать, - Лиза положила на стол краски и кисть. Еще одну кисть, которую она держала в зубах, Лиза взяла в руку. - Ты как сюда попал?
   Александр Демьянович подошел ближе.
   - Что с тобой, Лиза, ты точно меня узнала?
   - Я в порядке, не беспокойся. Видимо, тебя не заметили. Послушай, что я тебе скажу...
   - Ничего не надо говорить, - прервал ее кто-то, стоящий вдалеке, у двери.
   Это был Зураб. Он тихонько вошел и слушал разговор мужа и жены.
  
   - Кто это? - спросил Александр Демьянович.
   - Сейчас узнаешь, - спокойно сказала Лиза.
   - Ага, понял. - Я собственно и пришел, чтобы сообщить тебе, что мы разводимся. Я думал, что хоть как-то огорчу тебя, но с радостью вижу, ты будешь только рада. - Серов поманил пальцем Зураба. - Значит, ты жених? Нет, нет, не отрицайте. Я понимаю, что вы просто любовник. Теперь будете женихом.
   Зураб молчал и слушал.
   - Вы сядьте, сядьте где-нибудь, - банкир кивнул Зурабу. - Надеюсь, вы поняли, что я бывший муж этой дамы?
   - Что? - удивилась Лиза. - Ты с луны свалился, сукин сын, - выругалась она. - Разве мы с тобой уже развелись?
   - Сегодня разведемся, - сказал Александр Демьянович. - Пойми меня правильно, мне было трудно начать этот нелегкий для тебя разговор. Но... так как я убедился, что ты без меня не очень-то скучала, буду говорить прямо и откровенно.
  
   - Ладно, говори, - Лиза бросила кисть, которую все еще держала в руке, на стол. - Черт с тобой, говори все, что хочешь.
   - Завтра я женюсь. Поэтому... - Александр Демьянович глубоко затянулся, сделал два шага вперед и два шага назад. - Поэтому, - опять начал он, - сегодня мы разведемся.
   - Я согласен, - сказал Зураб. - Только, дорогой родственник, на что мы жить будем с вашей женой?
   - Вы сейчас кем работаете? - банкир окинул Зураба с головы до ног и обратно.
   - Я? Я... ну, скажем так...
   - Что вы мычите, как теленок? - банкир уставился на Зураба. - Говорите просто и ясно. Для своей же пользы.
   - Скажем так, я сотрудник одной из организаций.
  
   - Ничего не понял, - сказал Серов. - Но с другой стороны всё ясно: вы никто. Нет, вы не подумайте, что я хочу вас как-то обидеть. Это только констатация факта, не более того.
   - Ничего страшного, - сказал Зураб. А Лиза закурила и засмеялась.
   - Не надо, Лиза, не надо смеяться, - сказал Серов, - я бы мог взять твоего будущего мужа к себе на какую-нибудь хорошую должность, например, заведующим отделом по связям с общественностью. Но, прости, я не могу видеть его каждый день, потому что я вынужден буду вспоминать тебя, а это, согласись, не очень-то приятно.
   - Ну, а сколько вы нам оставите на жизнь? - спросил Зураб, решив продолжить эту игру, в надежде узнать что-то для себя полезное.
  
   - Кому нам? - спросил удивленно банкир. - Я вам, молодой человек, ничего не должен. - Хотя некоторые подъемные...
   - Вы правы, - сказал Зураб, - мне вы, возможно, ничего не должны, но своей жене, вы, я надеюсь, оставите круглую сумму?
   - Смотря что подразумевать под круглой суммой, - банкир почесал за ухом.
   Лиза молча курила.
  
   - Видишь ли, Лиза, - сказал, повернувшись к ней Серов, - если бы у нас с тобой был брачный контракт, скажем на миллион долларов, я бы не задумываясь выплатил тебе эту огромную сумму. Но прости, контракта не было. Поэтому я не могу просто так дать тебе очень уж много.
   - Ну сколько банкир, вы ей отстегнете? - спросил Зураб. - Я должен знать, какое приданное у моей невесты, я прав?
   - Сто тысяч долларов. - Это огромная сумма. Такие деньги не улице не валяются.
   - А жилье? Вы оставите ей этот прекрасный дом?
  
   - Пусть берет квартиру.
   - Лиза, ты довольна? - спросил Зураб. - Что это за квартира, где находится?
   - Это довольно большая и довольно хорошая квартира. Правда, там надо сделать косметический ремонт.
   - Я думаю, мы согласны, правда, Лиза?
   - Как я буду в квартире заниматься сварочными работами? Не понимаю, - сказала Лиза.
   Когда банкир ушел, Зураб сказал Лизе, чтобы она молчала.
   - Если ты не хочешь, чтобы я пристрелил твоего прошедшего муженька, не говори ему ничего. Поняла? Ты моя невеста и всё. Ты хоть согласна?
   - Ладно, я ему ничего не скажу. - Лиза опять взяла кисть.
   - А как в отношении второго предложения? Честно, я женился бы на тебе.
  
   - Насчет второго предложения пока подождем.
   - Спасибо, что не отказала совсем.
   Зураб вышел из студии и позвонил Филиппу. Он сказал, что хочет понаблюдать за банкиром. Возможно, откроется что-нибудь новое.
   А Патриция ходила по дому и рассматривала картины. Все картины были очень хороши, потому что это была старинная живопись: Ван Гог, Пикассо, Мане, Сезанн, Тулуз Лотрек. Еще больше Патриция поразили картины на первом этаже:
   - Рафаэль, Леонардо да Винчи, Брейгель, - читала она и не верила своим глазам. - Черт побери, сколько же это стоит?
  
   Патриция не знала, что бывшая жена ее будущего мужа художница. И она обвешала все стены нового дома своими картинами.
   - Конечно это подлинники, - думала Патриция, - зачем миллионеру держать подделки в доме? Единственная радость подделки, если эта подделка твоя собственная. Но ведь банкир не художник.
   Патриция хотела подняться на третий этаж и посмотреть, какие там шедевры мировой живописи навешаны, но банкир. вовремя встретив ее, сказал:
   - Там пока еще моя бывшая жена, зачем вам встречаться? Потом посмотришь, хорошо?
   - Мне вообще нельзя с ней встречаться?
   - Зачем?
   - Мне просто интересно.
   - Сначала замуж выйди, а потом будешь проявлять излишнее любопытство.
   - Ты сможешь сегодня развестись?
   - Я уже договорился. Нас разведут сегодня.
   - Значит, завтра свадьба? Ты действуешь очень оперативно, дорогой. Свадебный подарок ты мне приготовил?
   - А ты?
   - Я? не сомневайся, я приготовила тебе достойный подарок.
  
   - Значит, мы серьезно договорились, что деньги достанутся тому, кто умрет первым? Я тебя спрашиваю, об этом потому что должен дать соответствующие распоряжения своему адвокату.
  
   - Да, как я уже говорила, я с тобой согласна, милый.
   - И, если я правильно понял, личное дело покойника, кому он завещает свой капитал?
   - Что хочет, то пусть и делает, хоть своему мужу или жене все оставит.
   - Ну ладно, я согласен. Так мы будем жить дружнее, - сказал Александр Демьянович Серов.
   - Я тоже согласна, - сказала Патриция.
  
   Банкир Александр Демьянович Серов взял свою жену Лизу, посадил ее в машину, они поехали и развелись.
  
   Лиза хотя и знала, что надо ехать разводиться, все же удивилась:
   - Куда мы едем? - спросила она.
   - Ну Лиза, мы только час назад с тобой говорили об этом, а ты уже все забыла?
   - Я не забыла, но мне все кажется какой-то нереальностью.
   Даже когда они вышли от судьи Лиза спросила:
   - Ну что, это всё?
   - Еще одна небольшая формальность, - успокоил ее банкир. - Надо поставить штамп в паспорте.
   - А почему, извини, я может быть, забыла, такая спешка?
   - Лиза, разве я не говорил тебе, что завтра у меня назначена свадьба?
  
   - Возможно, ты и говорил, я не помню точно, - сказала Лиза, - только зачем такая спешка?
   - Ты меня просто поражаешь своими рассуждениями, Лиза, - сказал банкир. - Ответь мне, пожалуйста, а зачем тянуть? Зачем затягивать радостное событие? Ты мне говоришь: зачем делать хорошо, пусть будет плохо. Я тебе отвечу зачем: пусть лучше будет хорошо, чем все еще будет плохо. Скажи мне, я прав?
  
   - Просто все как-то быстро, - сказала Лиза и, хлопнув рукой по спинке переднего сиденья, спросила: - В этой машине есть что-нибудь выпить?
   - Конечно, - сказал банкир. - Не могу предложить тебе шампанского, ты сама понимаешь, шампанское пьют только на свадьбе, но кое-что есть. - Он достал из холодильника бутылку виски.
   - Что это? - спросила Лиза.
   - Виски молт.
   - Я бы лучше выпила французского коньяку.
   - Можно и коньяку. - Банкир опять полез в холодильник.
  
   - Не надо, - сказала Лиза, - если уж достал виски, давай выпьем виски. Но только со льдом, лед-то хоть есть?
   Они выпили по глотку. Банкир спросил:
   - Боб где? Уехал в Артек? Или так гуляет где-то?
   Лиза сделала еще глоток и посмотрела назад. Машина Зураба с четырьмя его людьми неотступно следовала за ними. Она сказала:
   - Да, Боб умный мальчик, он согласился поехать в Артек.
   - Это хорошо. Знаешь что, Лиза я хочу сказать тебе?
   - Да?
   - Желаю тебе всего хорошего. И не обижайся, пожалуйста.
   - Не буду.
   - И знаешь, я могу оставить себе твои картины, которые висят на стенах. Ты представляешь, моя невеста приняла их за подлинники.
   - Для меня они и есть подлинники, - сказала Лиза.
   - Понимаю, понимаю. Но она их приняла за настоящие подлинники.
   - Все мои картины настоящие, - опять сказала Лиза. - Я могу подарить тебе эти картины в качестве свадебного подарка. Но при одном условии:
  
   - Я согласен на любые условия, - сказал банкир и развалился в удобном кресле машины.
   - Подари эти картины своей будущей жене, но не говори, что их написала я. Пусть считает, что это те подлинники, которые ей хочется иметь.
   - А ты понимаешь, что будет, если она когда-нибудь узнает, что это не настоящие картины? - Банкир задумался.
   - Это настоящие картины, я тебе уже сказала, - Лиза допила виски. - И налей мне еще.
  
   - Если она когда-нибудь узнает, что картину Рафаэля написал на самом деле не Рафаэль из эпохи Возрождения, а моя бывшая жена, она же разорвет меня на части.
   - Ну, во-первых, она никогда это не узнает, а во-вторых, не хочешь, не бери. Да я уже и сама передумала. Я их возьму себе. - Лиза выпила еще.
  
   - Нет, нет, ты уже обещала.
   - Я обещала, а ты отказался. Всё! Я сказала нет!
   - Ну Лиза, зачем ты так нехорошо поступаешь? Не хочешь дарить, тогда продай эти картины мне.
   - Продать? Пожалуйста, - сказала уже довольно пьяная Лиза, - только не знаю, хватит ли у тебя денег. И знаешь почему?
   - Почему?
   - Потому что это очень дорогие картины.
   - Вот как?
   - Это картины старых мастеров. Дешево я их не отдам, - Лиза налила себе еще и бросила в стакан большой кусок льда.
   - Хорошо. Сколько ты за них хочешь? - банкир тоже налил себе еще виски.
   - Миллион.
   - Чего миллион?
   - Миллион долларов, как ты не понимаешь.
  
   - Миллион долларов?! Ты что с ума сошла?
   - Как хочешь. За наслаждение иметь у себя такие картины многие заплатили бы больше.
   - Так ведь какой-нибудь специалист запросто определит, что это за подлинники! - в отчаянии сказал банкир.
  
   - А не нужно, чтобы какой-нибудь делал. Ты пригласи такого специалиста, которому ты можешь заплатить за то, чтобы он написал, что ты имеешь подлинники. Поставь все картины на индивидуальную сигнализацию и так далее, ты сам лучше знаешь, что надо делать для создания имиджа. Понимаешь, ты должен создать имидж этим великолепным картинам, которые уже сами по себе...
   - Ладно, Лиза, хватит пить, - сказал банкир. - И еще: я согласен.
  
   Блейзер свернул на Рублевское шоссе. Банкир нажал кнопку и звуконепроницаемая перегородка, отделявшая их от шофера, которым был Михаил, опустилась.
   - Михаил, подъедешь к дому с черного ходя. - И добавил, обращаясь к Лизе: - Ну что, чокнемся? - Он налил еще виски ей и себе.
   - Не забудь, добавить лед для жаропонижения, - она улыбнулась и подняла свой стакан. - Давай чокнемся, - и Лиза зачем-то подмигнула шоферу, который смотрел на нее в зеркало.
  
   22
  
   Сорокатонный Мерседес с блестящими ровными колесами проехал Покров, Петушки и уже приближался к городу Владимиру, где его должны были на двух машинах ребята из Нижнего Новгорода.
   Из Москвы грузовик сопровождали тоже две машины. В одной из них ехал сам Алик. За рулем сидел Ваня-Подсолнух.
   За Владимиром должна была произойти встреча Алика из Москвы с Марком из Нижнего Новгорода.
   Мерседес на постах ГИБДД останавливали, но не проверяли даже права у водителя. Сопровождающий сразу выпрыгивал из машины и бежал к постовому с документами.
   - Что у тебя там? - спрашивал гаишник, козырнув.
   - Баранину везу голодающим Поволжья, - шутил экспедитор и сразу отдавал полтинник. Иногда почему-то стольник.
  
   Боб и Зоя конечно не догнали бы машины Марка, если бы те не остановились поесть шашлычков в одном месте. Времени до назначенной встречи было еще много, и Марк остановился в знакомом месте. Сразу зарезали барана, которого купили в находящейся рядом деревне. Когда барана притащили к огню, Марк сказал:
   - Это не баран, а собака какая-то.
   - Это настоящий баран, - сказал Антон, помощник Марка.
   - Мне кажется, ты Антон, настоящий баран.
   - Почему, Марк?
   - По кочану.
  
   - Марк, ты извини, но скажи лучше, чего ты хочешь, а я сделаю.
   - Свинину надо брать, если баранина такая тощая, понял?
   - Баранину поедим позже, - ухмыльнулся Антон. - Наверно Алик привезет жирной, настоящей баранины.
   - Давай, шевелись, стратег. И вот еще что: принеси пока бутылку Мартини и стаканы.
   - Сколько стаканов?
   - На всех.
   - Лед?
   - Кто же пьет Мартини со льдом, балда?
   - Некоторые пьют, - упрямо решил отстоять свою точку зрения Антон.
   - Кто же это? - Марк вынул огромную сигару и погладил ее. - Возможно это какие-то кретины или ослы, а Антон? - спросил он, не дав помощнику ответить. - Никакого льда. - Если люди не ишаки, Мартини они пьют без льда, чтобы эта вещь согрела им душу.
   Зоя гнала Форда, как будто это был породистый арабский скакун, не знающий усталости, и чуть не проскочила симпатичный домик с большой верандой и надписью Шашлыки.
  
   - Тормози! - закричал Боб. - Это же они. Ну все, теперь они нас увидят. А вам, - Боб повернулся назад, - придется пока лечь на пол там сзади.
   Боб обращался к Людмиле, любовнице Марка, которую они отбили у охранника.
   Зоя не смогла бы догнать и эту машину с охранником и Людмилой, любовницей Марка, если бы он не свернул на заправку, где кончился бензин и его только что привезли. Пока бензовоз сливал горючее Саша нервничал и стучал по рулю кулаком.
   - Что ты нервничаешь? - спросила Людмила.
   - У меня предчувствие, что эти ублюдки будут догонять нас.
  
   - Зачем они на нас напали? - спросила Людмила.
   - Какие-то разборки, - предположил Саша. - Видимо, они давно следили за домом, если смогли выбрать такой удачный момент. Боюсь показываться Марку на глаза. Все-таки нас было трое, а нападавших только двое.
   - Откуда ты знаешь, что их было двое? - спросила Людмила. - Может быть мы видели двоих, а было их намного больше?
   - Да? Я не подумал об этом. Наверное, ты права.
   Зоя проехала эту заправку, но Боб обернулся и увидел машину охранника.
   - Кажется, они на заправке, - сказал он. - Тормози. Куда ты гонишь?
   Зоя промолчала и съехала на обочину.
   - Что будем делать? - спросил Боб. - Если начнем разворачиваться, они нас заменят. Если поедем, они нас догонят и могут расстрелять сзади.
   - Может быть разберемся с ними здесь? - неуверенно предложила Зоя.
  
   - Ну что ж, - Боб снял с плеча Узи, - как только они выедут с заправки, выпрыгиваем из машины и убиваем охранника. Если, разумеется, он не поднимет руки вверх.
   Но Людмила имела очень хорошее зрение и всё присматривалась к остановившемуся Форду. Наконец, она сказала:
   - Послушайте, Александр, я думаю, это они.
   - Что? Кто? - охранник посмотрел по сторонам. - Где?
   - Посмотри, вон остановился темно-синий Форд. Это они.
   - Почему ты думаешь, что это они? - охранник еще раз посмотрел по сторонам. - Интуиция?
   - Нет, я видела одного из них, когда он наклонился вперед, чтобы лучше рассмотреть нашу машину.
   - Ты уверена? - охранник перегнулся между сиденьями назад и откинул пассажирское сиденье.
  
   - Что значит, уверена? Я говорю, что видела его! - Людмила еще раз внимательно всмотрелась в Форд.
   Под сиденьем лежали два пистолета-пулемета Агран-2000, ящик гранат и много запасных обойм для этих американских автоматов.
   - Возьми один, - сказал Саша.
   - Я не умею стрелять, - сказала Людмила.
   - Всё равно возьми. Возможно их человек семь. Но, думаю, что не больше пяти.
   - Какой план?
   - Заправляемся, подъезжаем к Форду сзади и, не выходя из машины, расстреливаем этот дьявольский Форд.
   - Вряд ли правильно то, что ты предлагаешь, - сказала Людмила, рассматривая автомат. - Они ведь не зря остановились. Понимаешь? Она нас заметили! Поэтому сейчас кто кого.
   - Ты права. Если попробовать прорваться назад? - подумал вслух Саша, - нет, они повернут за нами и расстреляют сзади.
   - Может быть выехать и сразу обогнать их?
  
   - Нет, если они уже ждут нас, а это именно так, как ты правильно заметила, нам не проехать. Эти гангстеры расстреляют нас в упор.
   - Что нам делать тогда?
   - Я думаю, они не ожидают одного единственного варианта.
   - Какого?
   Старший охранник Саша стал объяснять Людмиле свой план. Она слушала и кивала головой. Потом Саша перелез на заднее сиденье, открыл дверь и пригибаясь очень низко перебежал за стоящую следом машину. Из Форда ничего не заметили. Охранник ушел далеко назад и перешел на другую сторону шоссе. Под курткой у него был Агран-2000, пять запасных обойм в карманах и пять гранат на поясе. Когда он пробирался около машин, скрывавших его от возможного наблюдения из Форда, люди из этих машин с удивление смотрели на него, но никто ничего не спросил.
  
   Людмила вышла из машины и, спрятав автомат под накинутым на руку плащом, медленно пошла к Форду.
   Боб повернулся в сторону заправки и у него глаза полезли на лоб.
   - Она идет сюда!
   Зоя нагнулась и тоже посмотрела в сторону заправки.
   - Ну что уезжаем? - спросила она.
   - Думаешь лучше уехать?
   - Пусть догоняют, мы будем отстреливаться.
   - Может быть она просто хочет, чтобы мы подвезли ее? - Боб потер свой лоб, пытаясь понять, что происходит.
   - Ты думаешь, они нас не узнали?! - спросила Зоя удивленно. - Уверена, что они задумали что-то.
   - Да? Кстати, где этот охранник, который был с ней? Мне кажется, его нет в машине! - закричал Боб. - Быстро в лес!
  
   Людмила была еще далеко. Они выпрыгнули из Форда на левую сторону и хотели перебежать шоссе. На другой стороне дороги был лес. Но машины шли и шли то с одной, то с другой стороны, как назло.
   - Смотри! - вдруг сказала Зоя, - там!
   - Что? Где? - не понял Боб.
   - Смотри на той стороне, у края деревьев стоит тот чертов охранник! - Зоя схватила Боба за рукав и пальцем старалась показать между идущих машин на маячившего у леса Сашу.
   - Давай назад, - сказал Боб.
   - Куда?!
   Боб побежал за машину, увлекая за собой Зою.
   - Пожалуйста, не вынимай пистолет! - крикнул Боб.
   Они подбежали к заправке навстречу Людмиле. Она сбросила с руки плащ, и они увидели Агран-2000.
   - Пожалуйста, не стреляйте! - закричал Боб. - У нас нет оружия! - он поднял вверх руки. И повернувшись к Зое сказала: - Подними руки тоже.
  
   Людмила не могла решиться на нажать на курок. Она подпустила Боба и Зою на десять метров и крикнула:
   - Стоять? Иначе я стреляю.
   - Мы собственно ищем вас, - сказала Зоя.
   - Меня?! И для этого вы убили всю охрану Белого Дома? Зачем я вам? Что-то я не верю.
   В это время Саша перебрался сквозь поток машин на эту сторону шоссе и побежал к заправке, крича:
   - Стреляй, Людмила! Стреляй, не медли, иначе будет поздно!
   Охранник размахивал автоматом и продолжал кричать:
   - Ложись, я их пристрелю!
   Боб и Зоя бросились к Людмиле, но она нажала на курок. Пистолет-пулемет, которым вооружены американские коммандос, начал стрелять огромными пулями. Удержать такой автомат новичку невозможно. Руку Людмилы повело сначала в сторону, потом резко вверх. Она закричала, не в силах бросить грозное оружие.
   - Ай! Ай! Ай! - Людмила попыталась схватить правую руку левой, но ничего не вышло. Автомат уносило все выше и выше.
   Боб и Зоя схватили Людмилу и потащила ее к заправке. Американский автомат упал на землю.
   - Пустите меня! - закричала Людмила, когда они подбежали к стоящим за бензином машинам.
   Парням, сидящим в машинах стало не по себе. Несколько человек вышли.
  
   - Ну-ка, вы, отпустите женщину!
   - Здесь не место для этого, - сказал еще один.
   - Вам что не русским языком сказано?! - какая-то дама в зеленом бархатном пиджаке тоже вышла из машины. - Ну и молодежь. Звери какие-то. Что вы женщину мучаете?
   Ее муж тоже вылез из новенького джипа Чероки и сказал:
   - А ну-ка ты, - он поманил пальцем Зою, - усатик, шагай сюда быстро.
   Зоя подошла, вынула из наплечной кобуры Глок и, приставив его снизу к челюсти холеного толстого господина членораздельно произнесла:
   - Заткнись, урод, или я твои уши под подбородком завяжу.
   В это время охранник Саша, увидев, что Боб оказался один в стороне, не выдержал и дал очередь из своего Аграна-2000. Боб упал. Пуля царапнула плечо. Он вытащил свой Узи и полоснул в петляющего как заяц охранника.
  
   Дамы на заправке завизжали, мужики в страхе вытаращили глаза и побежали к своим машинам. Всех напугали не столько автоматные очереди, сколько одна загоревшаяся машина.
   - Сейчас она взорвется! - женщина в зеленом пиджаке подняла руки вверх и запрыгала на месте.
   - Элеонора, сука взбалмошная, быстро в джип! - рявкнул толстяк с большими ушами.
   Но она ничего не видела и не слышала, ее взор был прикован к разгоравшейся все больше машине.
   - Элеонора, ко мне! - опять рявкнул холеный господин, но она, как загипнотизированная не могла оторваться от пламени.
   - Поздно, я не успею, - как загипнотизированная крикнула она.
   Охранник продолжал стрельбу. Загорелась еще одна машина. Боб отвечал короткими очередями. Но Саша залег и решил, видимо, спалить всех на этой заправке. Иначе бы он прекратил огонь, подумал Боб. Вот черт!
  
   - Зоя, беги за заправку! - крикнул он.
   Зоя схватили Людмилу, и они нагибаясь побежали. Боб тоже хотел встать и спрятаться за здание, но Саша не давал ему подняться. Две машины так и не заправившись выехали из-под заправски, но охранник Саша решил не выпускать никого. Он одну за другой две гранаты и машины перевернулись.
   Толстяк все-таки впихнул в Чероки свою Элеонору и не поворачивая на дорогу, ведущую от заправки к трассе прыгнул на джипе через высокий бордюр в поле. Американская машина понесла их по русским кочкам подальше от гибельного огня. Но Саша приподнялся и бросил в джип гранату. Недолет. Но вставил новую обойму и начал стрелять по удаляющемуся джипу короткими очередями. Саша не хотел дать противнику ни одного шанса. Вдруг они в этом джипе, думал Саша.
   Боб приподнял голову и выстрелил в отвлекшегося охранника.
  
   Длинная очередь срезала Сашу. Семь пуль разорвали одежду на нем от правого бока до левого плеча. Но и Чероки получил рваные раны на своем теле Люкс. Толстяк не получил и царапины, зато у его жены Элеоноры были перебиты ноги. Она потеряла сознание от нестерпимой боли.
   Толстяк забыл о пробоинах, нанесенных джипу и погнал машину к ближайшей больнице.
   Почти все остальные сгорели. Бензовоз не смог выехать с заправки. Одна из загоревшихся машин преградила ему путь. Шофер кричал матом на водителя, но поняв, что тот уже мертв, сам решил отогнать мешавшую проезду легковушку. Он вытащил тело убитого случайной пулей водителя и сел за руль. Машина горела. Водитель бензовоза повернул ключ зажигания. Стартер закрутился, но машина не заводилась.
   - Давай, давай! - шептал он. - Давай же заводись, милая.
   И машина завелась. Он отъехал метров двадцать и, выскочив, побежал в поле.
   Бензовоз взорвался.
   Когда Боб подбежал к своему Форду, то увидел, что Зоя и Людмила бегут к нему через поле.
  
   Боб отъехал подальше от заправки, где начались страшные взрывы. Зоя и Людмила бежали за ним.
   - Стой, Боб! Возьми нас!
   Боб остановился.
   - Я поведу, - сказала Зоя.
   Они объяснили Людмиле, что приехали рассказать ей, что ее муж Николай жив.
   - Если, конечно, вы тоже были соучастницей его избиения, то мы вам ничего не сделаем. Скажите, что это так, и можете идти на все четыре стороны, - сказала Зоя. Они решили не говорить Людмиле, что Зоя просто одела мужскую одежду и наклеила усы для соответствия фотографии Сэра на правах, а на самом деле она девушка. Поэтому Боб сказал:
  
   - Сэр, пожалуйста, притормози. Я должен выйти на минутку.
   Боб сходил в туалет, и они опять поехали.
   - Разве Николай жив? - Людмила недоверчиво посмотрела сначала на Зою, потом на Боба.
   - В том-то и дело, что жив, - сказал Боб. - Машину, на которой он ехал, этот Камаз ограбил не кто-то, а ваш любовник мистер Марк.
   - Не может быть! - крикнула Людмила.
   - Но если вы были не в курсе, почему вы так быстро ушли к Марку? И где ваш ребенок?
   - Я знала Марка уже и раньше, - с трудом подбирая слова, - начала Людмила, - только это бывало редко. После гибели Николая у меня не осталось ни копейки денег, только одни долги, ребенка кормить даже было нечем. А Марк предложил устроить его в богатый приют, где я могу навещать ребенка два раза в неделю.
   - При условии, что вы перейдете к нему? - спросил Зоя.
   - Мне не нужно было заставлять себя. Потому что я любила Марка.
  
   - И теперь любите, когда узнали, что он лично или по его приказанию изуродовали Николая?
   - Да какая разница, - сказал Боб, - сам или не сам. Важно, что он сделал.
   - И еще хотел, чтобы Николай заплатил за пропавший товар и за Камаз, - сказала Зоя.
   - Это так Николай думал? - спросила Людмила.
   - Да. Сначала он думал так. Пока не понял, точнее, случайно не узнал, что его просто по ошибке не добили. Правда, может быть, ваш Марк и думал оставить Николая в живых в надежде, что тот никогда не вернется домой, ибо никогда не найдет сто тысяч долларов, чтобы расплатиться с ним.
  
   - С него хотели взять даже двести тысяч, - сказала Зоя. - Не взять, я имею в виду, а насчитали ему столько.
   - Вы откуда это знаете? - спросила Людмила. - Может быть, кто-то специально наговаривает на Марка? Вы это учли?
   - Тем, кто это нам сказал, не имело никакого смысла наговаривать что-то на Марка, - сказал Боб.
   - Тем не менее, точно вы знать не можете, - всхлипнула Людмила. - Я сама его спрошу. Мне надо его увидеть.
   - Может и увидишь, - грустно сказал Боб, понимая, что ее нельзя переубедить.
   В это время старый Фольксваген-пассат обогнал их.
   - Ты что? - спросил Боб, глядя на испуганное лицо Зои.
   - Мне показалось, что это он, - сказала она.
   - Кто? - глухо спросила Людмила.
   - Охранник.
   - Я убил его, - спокойно сказал Боб. - Его грудь разорвали пули.
   - Он был в бронежилете, - сказала медленно Людмила.
   - Вот как? - только и мог сказать Боб. - Тогда действительно, неизвестно еще, что этот охранник остался у чертовой заправки навеки.
   - Сейчас мы это узнаем, - сказала Зоя.
   - Сэр, - обратился к ней Боб, - проверь свой пистолет. Где у тебя запасные обоймы?
   - Здесь, - Зоя вынула Глок и заменила обойму.
   Боб тоже проверил обойму Узи и положил прямо перед собой еще две.
   - Боб, - сказала Зоя, - лучше убери с глаз эти обоймы. Вдруг машина ГАИ встретится?
  
   В это время Пассат, ушедший далеко вперед начал притормаживать.
   - Смотри, он специально тормозит! - крикнул Боб. - Или ты слишком быстро едешь? - Он нагнулся и посмотрел на спидометр.
   - Восемьдесят, - сказала Зоя.
   - Тогда приготовились, - Боб передернул затвор автомата.
   Но Пассат опять ушел вперед.
   - Все-таки, наверное, это не он, - сказала, вздохнув, спокойно Зоя.
   - Да, конечно, - поддержал ее Боб, - я же видел, что убил его.
  
   Но это был охранник Саша. Он очнулся, сбросил одной рукой бронежилет и выругался. Другая рука болела. Одна пуля попала в незащищенное бронежилетом плечо и раздробила ключицу. Он дошел до дороги, когда вспомнил, что забыл взять автомат, валявшийся на земле.
   - Черт с ним, - сказал Саша, - слишком далеко идти. - И он потрогал висевшие на поясе две гранаты.
   Одну гранату он снял и, сжав в руке, вышел на дорогу. Фольксваген-пассат 1986 года выпуска шедший первым, остановился. Саша подошел к шоферу и показал ему гранату. Водитель увидел кровь на плече охранника и подчинился. Ему конечно было жаль трех тысяч долларов, которые он угробил на эту старую машину, но ехать вместе с Сашей он даже не предложил. Его слишком испугал, истекающий кровью охранник.
   Желтый Фольксваген-пассат опять начал сбрасывать скорость.
   - Смотри! - закричал Боб, - он опять тормозит. - И поспешно стал доставать автомат.
   Зоя тоже полезла в кобуру, но Боб сказал:
   - Сэр, я справлюсь сам. А ты лучше смотри на дорогу, а то, не дай бог, улетим в кювет.
  
   Людмила тоже напряженно смотрела на Пассат с затемненными стеклами. Он опять стал уходить вперед, но из окна высунулась рука и что-то упало на дорогу.
   - Он что-то бросил, - сказала Зоя.
   - Это граната! - закричала Людмила.
   - Жми на газ! - закричал Боб. - У нас нет выбора.
   Навстречу шел автобус и два грузовика. Объехать гранату не было возможности.
   Взрыв раздался сзади. Один из идущих в сторону Нижнего Новгорода грузовиков свалился в кювет, другой выехал на встречную полосу, но к счастью ни с кем не столкнулся. До машин было еще далеко.
  
   Саша выругался. У него уже начинало темнеть в глазах от потери крови.
   - Надо бросить наверняка, - сказал он, едва шевеля губами.
   Охранник решил вплотную приблизиться к Форду и бросить за секунду до того, как она должна взорваться. Потом нажать на газ и успеть отъехать подальше от взрыва.
   Он выдернул чеку и стал считать.
   - Притормози, - сказал Боб Зое, видя, что Пассат спереди все приближается и приближается к ним. - Езжай медленней.
   - Я и так уже еду шестьдесят, - сказала Зоя.
   - Езжай сорок.
   А Саша досчитал только до трех, когда увидел вспышку.
   - Почему так быстро? - Это была его последняя мысль.
   Видимо, он слишком медленно считал. Фольксваген-пассат взорвался прямо перед Фордом. Их разделяло каких-нибудь десять метров. И только потому, что Зоя по рекомендации Боба снизила скорость до сорока километров в час.
  
   - Тормози! - заорал Боб. - Тормози совсем и объезжай его!
   - Встречняк! - тоже закричала Зоя.
   - Давай справа, черт возьми!
   Справа была небольшая канава. Форд бы перепрыгнул через нее, если бы скорость была побольше, но Зоя затормозила уже до двадцати километров и машина ткнулась носом в неглубокий кювет.
   Пассат тоже свалился в кювет, но только на другой стороне дороги. Он перевернулся на бок. Колеса еще крутились, шел густой черный дым, машина горела. Потом раздался взрыв и пламя поднялось высоко вверх.
   Людмила и Боб уперлись в нос Форда, а Зоя включила заднюю скорость. Машина немного стронулась с места, но все же сил не хватило, чтобы выбраться из кювета. Шофер грузовика, который валялся в кювете на другой стороне дороги, помог им, и они уехали.
  
  
   23
  
   - Придется сходить в шашлычную, - сказал Боб, - а то нас могут заподозрить.
   - Я схожу, - сказала Зоя. - Можно?
   - Иди, Сэр, - сказал Боб, - и заодно купи нам там что-нибудь. И еще: пистолет оставь здесь.
   Зоя сняла куртку, потом бросила между сиденьями кобуру.
   - Ну чего ты так долго копаешься? - занервничал Боб, - они могут подумать, что мы за ними наблюдаем.
   Зоя вошла в помещение шашлычной и спросила:
   - Шашлыки есть?
   - Да, - ответила девушка за прилавком. - Вам сколько?
   - Три, - сказала Зоя, осматриваясь.
   - Три? - переспросила девушка, записывая на бумажку заказ. - Еще что-нибудь будете? Салат из помидоров...
   - Простите, - перебила ее Зоя, - сколько весит шашлык?
  
   - Сто граммов.
   - Значит, вы записали три по три по сто?
   - Да, вы сами так сказали.
   - Думаю, нам надо три по три по сто, - сказала Зоя.
   - Повторите, пожалуйста, - сказала буфетчица. - Я не совсем поняла. - Три тройных, что ли?
   - Да. Разумеется, если они уместятся на трех шпагах.
   - То есть вам три шампура?
   - Да, именно так, три целых шампура. И...
   - Салат и свежих помидоров будете?
   - Сделайте одну большую тарелку.
   - С маслом и луком или со сметаной?
   - Сметана хорошая?
  
   - У нас все свежее!
   - Все довольно-таки свежее? - переспросила Зоя.
   - Ну вы что, молодой человек, не слышите, что я говорю? - буфетчица слегка обиделась.
   - Давайте безо всего, - сказала Зоя, - просто посыпьте луком и все.
   - Со сметаной лучше, - сказала буфетчица.
   - Нет.
   - Тогда возьмите с маслом. Масло отличное, первой выжимки.
   - Нет.
   - Почему?
   - Ну, почему, почему? Капать будет, можно испачкаться.
   - Ладно, как хотите.
   - Ну что ты, Зина, пристала к парню, - сказал подходя Антон, помощник Марка. - Сделай-ка нам тоже безо всего. Помидоры и лук. Поняла?
   - А куда я масло девать буду?
   - Пусть храниться, - усмехнулся Антон.
   - Сметана храниться не будет.
   - Хорошо, подай сметану отдельно. А ты, - Антон, повернулся к Зое, - присоединяйся лучше к нам. Шашлыков много, на всех хватит и останется.
   - Ну что? - спросила Зина, - будете с ними или мне сказать, чтобы выполнили ваш заказ?
  
   - Давай, давай с нами, - сказал Антон, - мы только что зарезали барана, а потом еще и свинью.
   Марк и другие боевики наблюдали за ними через открытые окна шашлычной с веранды.
   - Ну что, - сказал он, - приглашают, иди.
   Поздно поняла Зоя, что нельзя было вести себя так нерешительно.
   - И да, веди своих товарищей, - сказал Марк. - Че им там сидеть?
   - Вы очень любезны, - сказала Зоя, - но...
   - Веди, веди, - засмеялся Марк, - пусть баранину едят эти, как их...
   - Бараны, что ли? Мы не...
   - Почему сразу уж так и бараны? - Марк плеснул себе немного Мартини. - Не бараны, а любовники. Ты знаешь, парень что баранину едят любовники?
  
   - Нет, - сказала Зоя.
   - Ну, а что говядину любят киллеры?
   - Нет.
   - А свинину едят диктаторы. Ты понял?
   - Да.
   Все засмеялись.
   - Что вам пожарить? - спросил парень у мангала.
   - Что?
   Все опять засмеялись.
  
   - Говядину, свинину или баранину?
   - Так у вас нет говядины?
   - Почему нет говядины? - спросил серьезно Марк.
   - Так щас завалим, - сказал Антон. - Долго ли. - И он приставил большой кинжал к горлу Зои.
   - Вы что, рехнулись? - только и нашлась, что сказать в этой ситуации Зоя.
   - Тогда киллеры сегодня пусть будут любовниками, - сказал кто-то. - А? Пусть будут любовниками. Ты парень как?
   - Что? - Зоя не знала, куда деваться.
   - Любовника тебе нужно?
  
   - Я пойду позову своего друга, - сказала Зоя и пошла к машине.
   - Ну что? - спросил Боб.
   - Совершенно невозможно здесь есть, - сказала Зоя.
   - Почему?
   - Ублюдочное племя шокирует меня своими обычаями, - Зоя прыгнула на сиденье. Впрочем, они ждут нас. Приглашают отожрать с ними шашлыка.
   - Ну что ты преувеличиваешь, - сказала Людмила. - Пустите меня к ним. Я хочу разобраться в этом деле.
   - Мы тебе рассказывали, рассказывали, а ты так ничего и не поняла? - удивился Боб.
  
   - Я должна сама спросить это у Марка.
   - Мы не можем сейчас тебя отпустить, - сказал Боб. - Высадим где-нибудь у Владимира, подождешь их.
   - Ну, ладно, - сказала Людмила и они поехали.
   - Эй, куда же вы?! - закричали с веранды шашлычной, вернитесь! Баранинки поедим! - И все громко рассмеялись.
   Не доезжая километра два до поста ДПС перед Владимиром Зоя остановила машину.
   - Ну вы отпустите меня теперь? - спросила Людмила.
   - Отпустим, - сказал Боб, если ты нам поможешь.
   - Конечно. Что я должна делать?
   - Ты просто ничего не скажешь про нас, - сказала Зоя.
   - Я вам не верю, - сказала Людмила. - Вы лучше скажите мне, что вы задумали, а я вам помогу. - Она замолчала, а потом добавила: - Если правда то, что вы мне рассказывали.
   Боб подумал и сказал:
   - Хорошо. Слушай наш план. Ты останавливаешь машины. Марк выходит к тебе. Ты его спрашиваешь, правда ли, что это он хотел убить твоего мужа.
   - А он говорит, что ты с ума сошла, - иронично сказала Зоя. - Он ведь не признается.
   - Если я так неожиданно задам ему вопрос, то смогу понять по его реакции, он это организовал или вы все это выдумали.
  
   - А то, что твой Марк собаками затравил ветеринара, тоже выдумка? - спросила Зоя.
   - Я была там и видела, что собаки его не тронули даже.
   - Есть люди, которые бояться собак, - сказал Боб, - и они могут даже умереть от страха.
   - Что, разве ветеринар умер после этого? - Людмила даже засмеялась.
   - В общем, так, - сказал Боб, - ты разговариваешь с Марком сразу около машины. Потом отходишь в сторону, и мы расстреливаем его.
  
   - А если он невиновен? - спросила Людмила.
   - Ну, а если по-твоему он невиновен, можешь не отходить, - сказала Зоя.
   - Не отойдешь, умрешь вместе с ним, - жестко сказал Боб.
   - Я думаю, она предаст нас, сказала Зоя.
   - Помни, если ты покажешь, где мы находимся, жалеть тебя не будем. Первая автоматная очередь будет твоей.
  
   - А где вы будете?
   - Рядом с тобой в лесу.
   Они высадили Людмилу и вернулись назад на три километра. Там был заезд в лес.
   - Есть два варианта, - сказал Боб. - Первый, ставим машину и пешком идем туда, где стоит Людмила. Они останавливаются, мы стреляем в этого Марка и бежим к машине. Они начинают стрельбу куда попало. Мы выезжаем на Форде и как ни в чем не бывало обгоняем их.
   - А если она покажет на нас? Они же расстреляют нас в пух и прах, - сказала с сомнением Зоя.
   - Гаишники услышат стрельбу, начнется заваруха. Мы проскочим.
   - Вряд ли сразу начнется заваруха, - сказала Зоя. - Гаишников на посту, наверное, мало, сами они не поедут на выстрелы. Пока позвонят, туда, сюда...
   - Скорее всего, не будет никакой заварухи, - сказал Боб. - Зачем бандитам отстреливаться? Они же ни в чем не виноваты. Гаишники спокойно подъедут и начнут разбираться, а мы в это время проскочим.
  
   - Что-то мне этот вариант не нравится, - сказала Зоя. - Лучше сделать не так. Как только они проедут мимо нас, мы выезжаем и как раз будем проезжать мимо, когда Марк выйдет из машины. Стреляем на ходу и до свиданья. Они не успеют и опомниться.
   - Нет, нет, - замахал руками Боб. - Если они не успеют расстрелять нас сзади, то все равно погонятся за нами. Нельзя так делать.
   - Первый вариант мне тоже не очень нравится, - сказала Зоя. - Мне кажется вообще не стоило отпускать эту подозрительную бабу, Людмилу.
  
   - Черт с ней, посмотрим по ходу дела.
   Они поехали назад по дороге, идущей параллельно трассе два километра и свернули в глубь леса. Метров через сто они встали.
   - Машину совершенно не видно, - сказал Боб. - Мы можем, в случае чего сразу к ней не подходить. А петлять по лесу, чтобы запугать их.
   Они залегли за деревьями метрах в двадцати от шагающей по обочине туда-сюда Людмилы, которая не видела их и думала, что Боб и Зоя, скорее всего, обманули ее.
   - Наверное, придумали какой-то новый вариант, а мне не сказали. Ну их можно понять, - ходила и думала Людмила.
   Один из боевиков первым обратил внимание на Людмилу и сказал:
   - Вон ходит по обочине подруга. Может возьмем ее с собой?
   - А кто это? - спросил другой.
   - Кто? Плечевая.
   - Ты думаешь?
   - Уверен.
   Сидевший на заднем сиденье Марк не узнал Людмилу, хотя она подняла руку еще задолго до того, как машины приблизились. Она-то еще издалека узнала машины Марка.
   - Смотри, тормозит нас, - сказал, сидевший за рулем боевик. Остановимся?
  
   - Остановимся, - сказал Марк, потому что здесь именно была назначена встреча с московским Аликом, - немного подальше.
   - А с этой что делать? - спросил боевик.
   - Скажешь, чтобы шла отсюда подальше.
   - А если не отойдет? - Боевику явно хотелось поразвлечься.
   - Если не уйдет, отвести в лес и пристрелить.
   - Серьезно? - боевик уставился на Марка, но увидев, что тот не шутит, поспешно добавил: - Может сразу ее шлепнуть?
  
   Но Марк уже вышел из машины, и боевик ответа не получил. Из второй машины вышел Антон. Он сказал:
   - Должны уже быть здесь. - И тут же кивнул: - Вон они.
   Сорокатонный Мерседес, сопровождаемый двумя легковыми машинами, приближался. Марк посмотрел на идущую к ним женщину и хотел сказать, чтобы ее срочно убрали. Но тут он узнал Людмилу и не поверил своим глазам.
   - Что за черт! - вскрикнул он.
   А она уже бежала бегом. Марк пошел ей навстречу.
   - Ты что здесь делаешь? - изумленно спросил он.
   Мерседес, не останавливаясь проехал дальше, а из сопровождающей машины Алик, притормозив, крикнул:
   - Марк, следуй за нами.
   - Поехали, - сказал Марк Антону и, взяв Людмилу под руку, повел в свою машину. - Что случилось?
   Людмила решила потом спросить о Николае. Она только сказала:
   - На дом напали какие-то придурки и всех убили.
   - Что?! - взревел Марк. - Ладно, потом расскажешь. Садись, поехали.
   Все машины повернули в лес по той же дороге, что и Форд.
  
  
   24
  
   - Проверять будешь? - спросил Алик, прохаживаясь вместе с Марком по лесной тропинке. Боевики с той и другой сторон наблюдали от своих машин.
   - Проверю на выбор, - сказал Марк и подозвал Антона. - Возьми еще человека и проверь несколько пакетов кокаина.
   Алик позвал Ваню Подсолнуха и сказал:
  
   - Покажи нашим друзьям товар.
   Боевики полезли в Мерседес. В жирной баранине были зашиты пакеты с кокаином.
   - Эх, хороша баранина, - сказал Ваня, - дорого продадите!
   - Показывай товар, - сказал Антон. - С бараниной мы как-нибудь сами разберемся, без рекламы.
   Ваня внимательно посмотрел на Антона, словно собирался запомнить навсегда.
   - Ох и холодища у вас здесь, - сказал помощник Антона, - подайте образцы лучше туда на землю. - Он спрыгнул из морозильного фургона Мерседеса и разложил аппаратуру для проверки кокаина на земле.
   Подсолнух распорол толстую шею барана и достал пакет. Антон взял его, кинул помощнику и сказал:
   - Проверь.
   Боб и Зоя не успели выстрелить в Марка и теперь подобравшись к своему Форду они поняли, что лучше вообще не начинать стрельбу: метрах в двадцати за густыми лиственными деревьями стоял огромный Мерседес, а рядом с ним четыре машины, около которых толпились московские и горьковские боевики.
   Антон кинул уже пятый пакет кокаина своему парню, сидящему на земле.
   - Неужели весь кокаин настоящий? - сказал он грубо, - прямо не верится. - Ну-ка, давай еще!
   - А ты не замерзнешь? - насмешливо спросил Ваня.
   - Давай, давай, - Антон толкнул Подсолнуха, - работай, бой.
   Ваня хоть и надел заранее приготовленную теплую куртку, все равно замерз уже находясь пятнадцать минут в фургоне с мороженой бараниной.
   - Неужели ты не замерз? - спросил Ваня заботливо.
   - Замерз. Только не твое это дело, бой, - сказал злобно Антон.
  
   - Ну тогда на, погрейся, - и Подсолнух вынул пистолет.
   Но выстрелить не успел, Антон натренированным ударом выбил у него оружие и сразу нанес сильный удар кулаком в грудь. Ваня свалился на гору баранины. Антон хотел спрыгнуть не землю, но напарник Подсолнуха быстро вынул пистолет из кобуры и два раза бесшумно выстрелил. Пистолет был с глушителем. Пули попали в грудь Антону и отбросили его на бараньи туши. Парень, проверяющий реактивами кокаин, открыл рот и поднял руки.
  
   - Я... послушай, я ничего не имею против... - только и успел сказать он. Помощник Подсолнуха выстрелил ему в голову.
   Никто ничего не услышал. Доносящийся сюда шум с дороги был сильнее щелчков пистолета с глушителем. Но тут Антон со стоном поднялся. Пули не пробили фирменный бронежилет. Ваня в свою очередь собравшийся выпрыгнуть из фургона, понял, что не успеет первым вынуть пистолет. Он прыгнул вниз.
   - Стреляй в фургон, - сказал он своему бойцу, пригибаясь. Но тот уже убрал пистолет с глушителем и теперь не успел его вынуть.
   Антон выстрелил три раза, и помощник Вани-Подсолнуха упал. Она пуля ему в шею, а две в голову.
   Услышав выстрелы Алик сразу повернулся к Марку, который сузил глаза и вынул пистолет. Алик ударом ноги выбил его, и крикнул:
   - Никому не стрелять!
   - Не стрелять! - крикнул Марк.
   - А в чем дело? - спросил, сделав изумленное лицо Марк. - Я что-нибудь не так сделал? - Он подобрал валявшуюся на траве около дерева толстую палку.
   - Ты договорился с другим поставщиком, - сказал Алик и, подняв перед собой руки, приготовился отразить удар дубины, которую Марк перебрасывал из руки в руку.
   Дома Марк любил поиграть с гирями и не признавал каратэ.
  
   - С каким другим поставщиком? - спросил Марк. - У тебя плохо работает разведка, Алик из Москвы.
   Все боевики вынули оружие и стояли наготове у своих машин.
   Марк незаметно посмотрел на часы. Из Владимира должна была подъехать подмога. Но пока никого не было.
   На посту ДПС услышали выстрелы и сообщили на центральны пункт.
   - Не вмешивайтесь, - сказал дежурный, - сейчас я сообщу омоновцам.
  
   - Мы и не можем вмешаться, - сказал патрульный, - нас здесь сейчас всего три человека, а сколько их неизвестно.
   - Кстати, - дежурный на центральном пункте немного подумал, - сосчитайте по возможности тех, кто там стреляет.
   - Нас всего трое, а их...
   - Я говорю посчитать. А то прошлый раз что вышло?
   - Что?
   - Дети стреляли из дробовика по птицам, а вызвали ОМОН. - Ты понял?
   - Ладно, я сейчас доеду.
   - Заодно и уточнишь место, где это происходит, - сказал майор на центральном пункте.
   - Есть, - ответил старший сержант на посту ДПС.
   - Ну тогда пока все, - сказал майор, - конец связи.
   Гаишник сел в Шестерку с надписями ГАИ спереди и ДПС сзади. Не успели перекрасить еще.
   Он проехал пять километров в направлении Нижнего Новгорода и, оставив машину на обочине, пошел по дороге в лес. Но как только он обогнул деревья лесозащитной полосы, стали видны, стоящие метрах в ста машины. Милиционер пригнулся и побежал влево, в начинавшийся здесь, у дороги, лес.
   Он подобрался метров на тридцать и услышал:
  
   - Я повторяю, ты договорился с другим поставщиком. - Это говорил Алик.
   - Докажи, - Марк опустил дубину, но не выбросил ее.
   - Могу, - сказал Алик. - Давай деньги.
   - Что? - Марк взглянул исподлобья.
   - У тебя нет всей суммы, чтобы расплатиться со мной. И знаешь почему? Потому что ты вторую половину отдал другому поставщику Белого.
   - Я не занимаюсь героином, - сказал Марк, ты ошибся, дружище.
  
   - Покажи деньги. Ты хотел договориться со мной на половину. Как и с тем, кто должен тебе поставить Белый.
   - Принесите деньги, - услышал постовой, лежа за деревом уже метрах в двадцати от того места, где стоял Алик. Но тут же почувствовал что-то твердое на своем затылке.
   - Слушаешь сказку, мент? - Это был боевик Марка с Узи в руке. - Автомат, - тихо произнес он и нагнувшись взял ментовский автомат. - Пистолет, - сказал боевик. Постовой передал пистолет.
   - Послушай, как вас там? - сказал, не поворачивая головы милиционер, - не убивайте меня, пожалуйста.
   - Почему?
   - У меня жена и дети.
   - Так чего ж ты полез сюда? Захотелось послушать сказку? Так включил бы там, на посту радио и слушал радио-няню, сука! Давай вставай и двигай вперед.
   Постовой встал и повернулся. Перед ним стоял седой боевик в приличном костюме. В руке он держал Узи, а автомат милиционера повесил на левое плечо.
   - Ну чего уставился? - спросил боевик, - давай, поживи еще немного, сейчас тебя шлепнут, - он кивнул головой вперед.
  
   В гаишнике проснулся древний инстинкт. Или он заранее задумал это, но только прежде чем повернуться он спросил:
   - Ты знаешь, что такое, хлоп по яйцам?
   - Хлоп по яйцам? А яйца какие, сырые или вареные? - спросил боевик, сам, видимо, не понимая, зачем ему это надо.
   Постовой ударил ему ногой в пах.
   - Всмятку, - сказал он и побежал.
   Боевик сначала согнулся пополам, потом прошипел что-то и стал наводить Узи на бегущего милиционера. Тот потерял свою фуражку и петлял между деревьями, как заяц. Боевик выстрелил. Короткая автоматная очередь срезала листья и ветки с деревьев. Милиционер упал. Потом встал и прихрамывая, держась одной рукой за другую опять побежал. Боевик глубоко вздохнул, выпрямился и вытянул вперед руку с автоматом Узи.
   Но еще раз нажать на курок он не успел. Зоя и Боб, лежащие за кустами метрах в десяти, наблюдали эту сцену. И когда боевик повел постового, Зоя вынула свой Глок сорокового калибра.
  
   - Не надо, - сказал Боб, - засекут и тогда нам отсюда не выбраться.
   - Кто там стреляет?! - заорал Алик, - я же сказал: пока не стрелять!
   И как раз в это время Зоя выстрелила в боевика, направившего автомат, чтобы добить гаишника.
   - Подсолнух, - сказал Алик, - разберись, кто там стреляет.
   Ваня кивнул одному своему огромному боевику и тот, придерживая правой рукой пулемет, висевший у него на груди, пошел в кусты.
   Боб и Зоя стали потихоньку пробираться к дороге. Ползущая впереди Зоя остановилась. Она увидела, что с трассы на дорогу, идущую между лесом и полем, повернули два джипа.
   - Опель, - прочитала она надпись на первом.
  
   Надписи на втором она рассмотреть не успела. Из машин выпрыгнули человек десять здоровых ребят и пошли по траве к лесу, где лежали Боб и Зоя.
   - Не стреляй, - сказал Боб, - первой. - Возможно там, - он показал рукой назад, где стояли машины Алика и Марка, - начнется стрельба раньше и тогда эти, - Боб кивнул на идущих цепью прямо на него автоматчиков, - побегут прямо по дороге и не заметят нас.
   Но Марк еще тянул время, поджидая помощь. Принесли чемодан с деньгами.
   - Считай, - Марк поставил чемодан на машину рядом с собой и открыл его.
   Алик кивнул Ване:
   - Посмотри.
  
   Ваня подошел, взял одну пачку, нажал на нее пальцем, пропуская купюры одну за другой, чтобы определить, не кукла ли это, и положил назад в чемодан. Взял другую, подбросил ее на руке, и сказал:
   - Чего тут считать? И так видно, что здесь только половина.
   Алик посмотрел на Марка и сказал Ване:
   - Пристрели его. - И добавил, обращаясь к Марку: - Или ты скажешь, что есть еще один чемодан?
   - Нет, - сказал Марк, - не скажу. Пошел ты!
   - Подожди, - Алик поднял руку, приказывая Ване опустить пока автомат. - Я сам с ним разберусь.
   Марк тоже сказал, обращаясь к Антону, который бешеными глазами смотрел на Ваню Подсолнуха:
   - Подождите, сначала мы разберемся, - и подбросил дубину на руке.
   А Боб все ждал, когда же начнут стрелять.
   - Видимо, нам самим придется начать, - сказала Зоя и положила рядом с собой две запасные обоймы.
  
   - Ну что? - спросила Зоя. - Что они не начинают стрелять?
   - Да, странно, я думал, они перебьют друг друга, - сказал Боб. - Почему-то не стреляют.
   Не стреляли потому, что Алик и Марк дрались. Марк взмахнул дубиной и если бы Алик не нагнулся голова бы его разлетелась на части. Горьковчанин взмахнул опять, на этот раз дубина могла бы переломать ноги, но москвич вовремя подпрыгнул. Марк снова пустил дубину понизу, но повыше, чем в первый раз. Алик высоко подпрыгнул и сразу же ударил противника по лицу ногой. Не успел Марк выпрямиться, как Алик нанес ему сильнейший удар ногой в грудь. Горьковчанин отлетел метра на три и ударился спиной о ствол дерева. Дубина выпала из ослабшей руки.
  
   Москвич прыгнул. Он хотел добить противника мощным ударом пяткой в голову, но Марк успел наклониться в сторону. Он только посмотрел на дерево, которое зазвенело.
   - Марк! - крикнул Антон, - возьми нож. - Он кинул спецназовский большой кинжал с пилой на верхней стороне лезвия.
   Ваня презрительно посмотрел на Антона и тоже стал отстегивать нож, висевший в чехле на поясе.
   Алик взял нож и секунду подумав, бросил его в землю.
   - Не надо, и так его урою, - сказал высокий, черный москвич и выставил перед собой руки.
  
   Марк сделал ложный выпад, потом резко бросился вперед и разрезал рубашку на Алике. Около самой правой подмышки. Кровь выступила на белоснежном материале. Москвич улыбнулся.
   - Придется тебе помучиться подольше, - сказал он. - И кстати, тебя чем лучше убить рукой или ногой? Как ты посмел, ублюдок, обмануть меня?
   - Почему бы тебе не заткнуться? - сказал Марк, - и опять прыгнул вперед. На этот раз Алик повернулся боком и нож просвистел рядом с плечом. Горьковчанин опять встал в исходную позицию. Алик ударил ногой по его локтю и нож упал, как будто его никто не держал. Ваня захлопал.
   В это время за деревьями прозвучала пулеметная очередь. Это посланный Ваней пулеметчик увидел незнакомых людей, идущих цепью к лесу и начал стрелять. Он стоял рядом с телом убитого Зоей мужика в костюме из группы Марка, на помощь которому и приехали люди в двух джипах. Раненый гаишник успел проскочить через эту цепь к своей машине на обочине и уехать к посту. Два джипа попались ему навстречу, но он даже не попытался выяснить, куда они свернут, потому что из-за раны в ноге и руке уже плохо соображал.
  
   Пока пулеметчик, посланный Ваней, не давал поднять головы людям, прибывшим на подмогу Марку, Боб и Зоя, прячась за деревьями побежали к своей машине.
   - Хорошо хоть ее не заметили, - сказала Зоя, похлопывая Форд по капоту.
   - Рано радуешься, - сказал Боб и присел. - Не выехать.
   - Почему? - Зоя тоже присела.
   - Левое переднее колесо, видишь, сползло в овражек. Не выехать.
   - А если назад? - Зоя отошла шага на три и осмотрела любимую машину.
   - Будет буксовать, - Боб махнул рукой. - Надо всегда смотреть, куда ставишь.
   - Давай попробуем, а?
   - Попробуй. Сейчас, как только пулемет застрочи, газуй. Да только бесполезно.
   Зоя попробовала, но ничего не вышло. Форд только еще больше сполз левым колесом я яму.
   - Что же ты? - Зоя вышла и ударила ногой по колесу, - решил здесь остаться?
  
   Уже не только пулеметчик стрелял. Ему начали отвечать автоматы. Но вот пулемет замолчал. Снайпер, бывший в группе прибывшей на подмогу Марку нашел все-таки его голову среди кустов и травы.
   - Думаю, знаешь, что придется сделать? - спросил Боб.
   - Может быть веревку, точнее трос привязать к дереву и колесу? Тогда бы можно, я думаю, выехать.
   - Ответ неверен.
   Пуля сбила ветку над головой Зои.
   - Иди сюда, - сказал Боб, - пока тебя не шлепнули.
   Они прошли немного и Боб, обняв Зою за плечи, пригнул ее вниз, чтобы ветка большого дерева не мешали видеть то, что было впереди.
   А впереди был сорокатонный Мерседес. Его колеса завораживающе блестели, как будто они были алмазные.
   - Садись, поехали, - сказал Боб.
  
   - Они нас не выпустят, - сказала Зоя. - А ты ездить-то умеешь на нем? - добавила она, немного подумав.
   - Стрельба шла по всему лесу. Алик сломал руку Марку, прижав ее ударом к дереву. Потом, покачав головой, ударил пяткой в грудь. Марк упал на колени. Алик подошел и взял его голову под мышку. Марк здоровой рукой пытался ударить противника по почке. Но Алик спокойно жал и жал его шею. Наконец он отпустил бездыханное тело. После этого все начали стрелять. Антон не попал в Ваню Подсолнуха и побежал не к своей машине, а в сторону дороги.
   - Значит, они ждали кого-то, - сказал Алик. - Надо уходить, - и он ударил ногой зазевавшегося боевика из группы Марка. У того переломился позвоночник.
   А Боб и Зоя подошли к Мерседесу.
   - Боб?
  
   - Что?
   - Может быть лучше я сяду за руль, а?
   - Чем это лучше? - Боб открыл дверь и увидел ключи в замке зажигания.
   - Ну, все равно я уже вожу машину. Поэтому... я думаю, мне надо продолжить. Как ты считаешь?
   - Ладно, садись. Но потом я тоже хочу прокатиться.
   Зоя завела Мерседес и спросила:
   - Ну, теперь куда? Мы не сможем отсюда выехать!
   - Сможем. И знаешь почему? Потом что они ведь собирались, я думаю, выезжать отсюда, а развернуться здесь негде. Значит едем прямо, дорога сама нас выведет на трассу, - сказал Боб и добавил: - Если не будет развилок.
   Зоя тронулась, но Мерседес сразу заглох.
   - Когда трогаешься, надо делать перегазовку, поняла? Жми на газ.
   Мерседес поехал. Когда с пулеметом наперевес Алик выбежал на поляну, где он стоял, то подумал, что ошибся местом и побежал дальше. Ваня с Калашниковым в одной руке и сумкой с обоймами в другой прикрывал отход босса метрах в тридцати.
  
   - Послушай, - Алик остановился, - мы заблудились, что ли, черт возьми! Не пойму в этой свалке, где мы оставили Мерседес?
   Ваня тоже остановился и осмотрелся.
   - Он был здесь...
   - Как же он был здесь, если его здесь нет? - Алик встал на колено и провел рукой по мягкой траве.
   Ваня сделал тоже самое.
   - Кто-то на нем уехал, - сказал он.
   - Но кто мог это сделать, черт возьми?!
   Алик хотел сказать, не сделал ли это Антон, но тут увидел его, увидел, как Антон, не замечая Алика крадется к Подсолнуху.
  
   Алик, боясь, что обнаружив себя ускорит гибель Вани, пытался знаками показать ему, что враг сзади. Но Подсолнух не мог понять, что происходит. Антон, который, видимо, расстрелял все патроны и бросил оружие, вынул из кармана специальный шнурок для душения, привязанный концами к прочным ручкам, и накинул его на шею Ване. Это произошло одновременно с криком Алика:
   - Сзади, берегись!
   Нужно было конечно сразу кричать, что противник сзади, но Алик не знал, что у Антона нет оружия. Он думал, что тогда Антон сразу выстрелит и все будет кончено.
   Ваня не ожидал нападения и сразу задохнулся. Он попытался подсунуть руку под шнурок, но это было бесполезно, он уже врезался глубоко в шею.
   Алик побежал к Подсолнуху, понимая, что не может успеть.
  
   Ваня упал на спину и попытался ударить Антона головой, но тот держал свою голову в стороне, как будто очень хорошо знал повадки жертвы. Профессиональный убийца, подумал Ваня. Он заметил справа небольшую, но глубокую ямку с водой и решил упасть туда. Качнувшись резко влево, чтобы враг поверил в это движение, Ваня сразу же покатился вправо. Через три поворота их головы упали в яму с водой, но голова Вани оказалась внизу. Он начал задыхаться и тонуть.
  
   Но Алик был уже близко. Он снял через голову ремень, на котором висел пулемет с диском наверху, и приготовился прикладом ударить в спину врага, лежащего на Ване.
   Из десяти человек, приехавших на двух джипах на подмогу Марку, троих уложил навеки здоровый пулеметчик. Еще двое погибли в бою с группой Алика. Теперь прежде чем соваться дальше в лес, чтобы добить тех, кто еще остался, снайпер через оптический прицел осматривал окрестности. И он увидел Алика, который уже замахнулся, чтобы опустить приклад пулемета между лопаток Антона. Выстрел - неточно. Снайпер попал в пулемет. Он прошептал что-то и передернул затвор винтовки. Выстрел - неточно. Снайпер опять попал в пулемет. Алик упал. Снайпер разозлился и прицелился в голову Ване, которая была под водой.
  
   - Сейчас я сделаю красное болото из этой ямки с водой, - сказал снайпер. - Ну если с первого выстрела я этого не сделаю, не знаю буду ли еще когда-нибудь стрелять. - И он выстрелил, когда Ваня, собрав последние силы, перевернул противника.
   Пуля попала в воду. Снайпер, забыв свое обещание, передернул затвор, нажал на курок, но патронов в винтовке больше не было. Он полез в карман, но вдруг задергался, бросил винтовку, одежда на нем задымилась, правая рука упала на землю, голова треснула пополам.
   Алик бросил дымящийся пулемет и стащил Антона, которого он ударил прикладом между лопаток, прежде чем выпустить весь диск по кустам, из которых стрелял снайпер. Ваня, казалось, был мертв, он даже не держался рукой за почти перерезанное шнурком горло. Алик положил Подсолнуха себе на плечи, поднялся с колен и пошел к своей машине, которая оказалась цела. В него никто не стрелял, хотя двое боевиков еще были живы. Но они боялись высунуться после длинной пулеметной очереди, которой Алик порубил все деревья вокруг снайпера.
  
   Алик знал второй выезд из этого леска и уверенно повел джип то той же самой дороге, по которой на Мерседесе уехали Зоя и Боб.
   Раненый гаишник, геройски подпрыгивая около поста, рассказывал прибывшим омоновцам, что и где происходит.
   - Неужели, ты все это видел сам? - спросил один из прибывших омоновцев.
   Гаишник, которого уже перевязывали санитары внимательно посмотрел на этого рыжего парня и ответил:
  
   - Ты думаешь, я это придумал? А? Нет? - Постовой посмотрел по сторонам и сделал вид, что обиделся. - Я там был, - добавил он и, сделав паузу, сказал: - А ты еще нет.
   - Ладно, ладно, все там будем, - сказал весело кто-то и омоновцы, попрыгав в машины, поехали к месту боя.
   Они шли тремя группами, постепенно окружая место, где шла стрельба.
  
   В это время Мерседес проехал мимо машин отряда милиции особого назначения. Боб и Зоя выехали километра за три отсюда и теперь их никто не задержал. Три омоновца, оставленные около машин, только взглянули на Мерседес и опять повернулись к лесу. На посту тоже никто их не тронул.
   - Смотри, проехали под шумок, - сказал Боб.
   - Здесь есть где-нибудь дерево? - спросила Зоя.
   - Дерево? Не знаю.
   - Надо постучать по дереву, иначе что-нибудь случится.
   Боб заглянул под сиденье и увидел там молоток. Он постучал по его деревянной ручке. Но возможно было поздно. Зоя посмотрела в зеркало и увидела джип.
   - Черт возьми! - она вскрикнула, - кажется это тот самый джип, который стоял в лесу.
  
   Да, это был Алик. На заденем сиденье лежал его полуживой помощник Ваня. Их тоже не остановили гаишники. Теперь Алик думал только об одном догнав Мерседес: кто его ведет? Он боялся заехать слева и посмотреть, кто сидит в кабине, потому что его могли узнать, а оружия в джипе не оказалось. Только Беретта без патронов, которую Алик нашел на полу машины.
   Омоновцы, прочесывая лес только удивлялись.
   - Неужели они все перебили друг друга? - спросил рыжий.
   - Одни трупы, - сказал шедший рядом с ним омоновец.
   Но тут из ямы среди кустов поднялись двое боевиков.
  
   - Мы сдаемся, - сказал один.
   Омоновцы взяли их на прицел.
   - Бросьте оружие, - сказал рыжий.
   - Чего? - переспросили хором бандиты, подняв руки с автоматами.
  
   Омоновцы дали одновременно две короткие очереди из своих автоматов.
   - Чего они сказали? - спросил рыжий.
   - Что-то про твою мать, - ответил второй.
   - Я так и подумал, - сказал рыжий и они подойдя стали осматривать убитых.
   Старший группы нашел чемодан с долларами и осторожно открыл его.
   - Ф-ф! - тихонько присвистнул он и громко сказал: - Операцию можно считать удачно завершенной.
  
  
   25
  
   - Он не отстает, - сказала Зоя. Она опять посмотрела в зеркало. - Точно, это они.
   - Когда проедем Лакинск, я залезу на крышу и попробую остановить их этим, - он показал на свой Узи.
   - А если это все-таки не они. Нельзя, я думаю, стрелять не проверив сначала, что это бандиты.
   - Хорошо, проверь.
   - Как?
   - А ты знаешь?
   - Нет.
   - Притормози. Езжай сорок. Если они обгонят нас, езжай тридцать. Если не обгонят, значит это они.
  
   Зоя сбросила скорость. Сорок. Джип не пошел на обгон. Тридцать. Зоя смотрела на спидометр и еще чуть-чуть притормозила. Джип упрямо держался сзади.
   - Никакой передышки не дают, - сказал Боб. - А с другой стороны, мы ведь и не устали, а? - добавил Боб, посмотрев на Зою.
   - А бы поспала, - сказала Зоя. - Приняла горячий душ и поспала.
   - Не надо так говорить. Поспала, поспала. Ты заснешь за рулем. Давай я поведу.
   - А как ты сможешь поменяться со мной местами? - Если мы остановимся, они, - Зоя кивнула назад, - сразу захватят нашу машину.
  
   - С этой Нашей машиной мы наплачемся - сказал Боб. - Они же полна наркотиков.
   Зоя немного помолчала, потом сказала:
   - Людмилу, наверное, арестовали.
   - Я не видел ее после того, как она села в машину Марка.
   А Людмилу застрелил боевик Алика. Она побежала к Марку, лежащему со сломанной шеей и попыталась привести его в чувство. Но подергав его немного, поняла, что Марк мертв. Так и не успела его спросить про Николая, подумала Людмила. Кругом начали стрелять. Она встала и побежала за Антоном, который хотел добраться до машин. Путь ему преградила автоматная очередь. Антон упал, а Людмила продолжала бежать. Она хотела залечь рядом с Антоном, чтобы вместе выбираться из этого ужасного места, но боевик перевел огонь на нее и несколько пуль попали ей в спину. Людмила задергала головой, раскинула руки и покатилась по траве.
   - Была такая стрельба, наверное, всех перебили, - сказал Боб.
   - Может быть всех, - сказала Зоя, - а может быть нет. - Нас-то не убили пока.
  
   - Зачем ты так говоришь? Типун тебе на язык, как говорит мой отец.
   А Алик понял, что в Мерседесе его джип заметили.
   - Снижают скорость, - сказал он, обращаясь к застонавшему на заднем сиденье Ване, - хотят проверить, кто за ними увязался. Значит, не уверены точно.
   Очухавшийся Ваня предложил, как только начнется лес, перерезать путь Мерседесу.
   - Как ты себе это представляешь? - спросил Алик.
   - Обгоняем и ставим джип прямо перед их носом.
   - В живых мы после этого останемся? И кстати, шея у тебя уже прошла?
  
   Ваня потер синюю полосу на шее и ничего не сказал.
   Мерседес спускался с горы после Лакинска. Дальше начинался лес. Зоя увидела, что джип чуть отстал.
   - Как будто для обгона, - сказала она.
   - Смотри внимательней, - сказал Боб.
   - Что это значит?
   - Не давай им идти на обгон.
   - Как я буду это делать? Джип ездит очень быстро, а мы очень нединамичны.
   - Что значит, нединамичны? Смотри не прозевай момент, когда джип захочет начать обгон и руль вправо. Поняла? Лучше бы мне самому сесть за руль, - сказал Боб, - я так скоро совсем разучусь ездить.
   - Если... - впрочем, Боб, подумай сам. Человек, ведущий большую машину всегда большой. Такой толстый дядя, а ты не потянешь на такой образ. Я в общем-то больше тебя, а постоянно ношу три куртки и бронежилет.
   - Ты носишь бронежилет? - удивился Боб, хотя знал об этом. - Не удивительно тогда, почему ты до сих пор еще жива.
  
   - А разве ты не носишь?
   - Не всегда.
   - Вот как? Почему?
   - Я его носил, носил, пока не потерял. Теперь не ношу.
   - Надо купить другой.
   - Хороший бронежилет надо покупать в фирменном магазине, а он там дорого стоит, - сказал Боб и пошарил по себе. Потом вокруг себя. - Мама! Папа! Черт возьми! Я сейчас умру.
   - Что случилось, Боб? - испуганно спросила Зоя, но взглянув по привычке в боковое зеркало, ахнула - джип выехал на встречную полосу и начал обгон. - Собака, мы опоздали! - закричала она.
   - Говорил тебе, смотри внимательней на весло, - Боб передернул затвор автомата.
  
   - Ты сам меня отвлек, Боб. Заорал как ненормальный. Что случилось?
   - Потом объясню, сейчас в этом уже нет смысла.
   И вдруг из-за джипа вылетела русская Девятка. Скорость, набранная ей, была выше, чему у джипа.
   Алик нажал педаль газа до упора и джип, как породистый конь рванулся вперед. Но Девятка уже успела вырваться на полкорпуса. Водитель ее все больше и больше поворачивал руль вправо, прижимая джип к задним колесам Мерседеса. Алик дернул руль влево, пытаясь отбросить Девятку на обочину, но она уже слишком далеко была впереди и плотно перекрывала ему путь. Навстречу с горы уже мчались машины.
   - Не больше семи секунд до столкновения, - сказал Ваня, подавшись всем корпусом вперед. - Лучше сбросить скорость.
   Пока Алик тратил секунды на размышление Девятка резко тормознула. Джип ударился в нее, а огромный Мерседес ушел вперед, как ракета. Отделившаяся ступень этой ракеты в виде Девятки и джипа покатились по дороге. Потом обе машины упали в глубокий кювет и взорвались.
  
   Парень из Девятки выпал на дорогу раньше, чем она улетела вниз. Он зацепился рукой за стойку ограждения дороги. Внизу раздался взрыв. Потом еще один. Парень ухватился за стойку второй рукой и подтянулся. Шатаясь он пошел по дороге в гору, потом остановился, вынул сотовый телефон и набрал номер. Еще раз. Телефон был разбит. Он хотел бросить его, но передумал и положил опять в карман.
   Это был Тридцать седьмой. Секретный агент ФСБ по борьбе с наркотиками. Он следил за группой Алика и был уверен, что сорокатонный Мерседес забит кокаином. Не менее трехсот килограммов. Брать машину было нельзя, потому что надо было выяснить, куда и кому предназначен этот кокаин.
  
   Тридцать Седьмой не вступал в бой около поста ГАИ. Он ждал на обочине, но не далеко. Точнее, он поставил свою Девятку совсем рядом с киосками и шашлычными, которые располагались в двухстах метрах от поста. Здесь стояло много машин, и никто не обратил на него внимания.
   Когда прополз Мерседес Тридцать седьмой даже не подумал сначала, что это Его Мерседес. Мало ли Камазов и Мерседесов идет по трассе. И шло их тогда, как, впрочем, и всегда, очень много. Но работа есть работа и выполнять ее надо добросовестно. Агент смотрел на номера каждой проходящей мимо большой машины. Посмотрел он на номер и этого большого Мерседеса.
   - Значит, кто-то увел его, - подумал Тридцать седьмой и посмотрел в бинокль на поворот в лес. - Он явно выехал не оттуда.
  
   Агент не заметил выезда машины из леса, хотя смотрел на поворот почти беспрерывно.
   - Есть еще один выезд, - сказал он сам себе и решил быстро это проверить.
   Первый поворот был через пять километров, а другой агент обнаружил еще через три километра. Но между первым и вторым поворотами в лес трасса делала изгиб, поэтому в бинокль второй поворот от поста ДПС увидеть было нельзя.
   Фээсбэшник развернулся и хотел уже ехать в погоню за Мерседесом, когда увидел, что из леса выезжает джип. Его Девятка только тронулась и джип сразу обогнал ее. Если бы Алик посмотрел направо повнимательней, то есть если бы немного приподнялся, то его взгляд встретился бы со взглядом агента. Но с высоты своего джипа Алик увидел только красную крышу Девятки. Соответственно и Тридцать седьмой не увидел, кто сидит в джипе. Алика он знал прекрасно, ибо неоднократно наблюдал за ним в бинокль и видел его фотографию, которую не носил в кармане, потому что боялся когда-нибудь попасться в лапы наркодельцов и фотография могла подсказать кто он такой.
  
   На довольно большом расстоянии Девятка следовала за джипом. Когда какая-нибудь машина втиралась между ними, агент обгонял ее, ибо левой рукой он держал руль, а правой бинокль. Задние стекла джипа были затемненные и увидеть, кто в машине было нельзя. Но если заехать немного слева, можно было засечь почти весь профиль, сидящего за рулем человека. И через несколько километров Тридцать седьмому удалось это сделать. Он узнал Алика, которого не только профиль, но и уши, и затылок были ему хорошо известны. Из джипа же назад не смотрели. Только Мерседес впереди интересовал сейчас Алика.
  
   У фээсбэшника не было пистолета. Потому что в случае проверки его машины гаишниками, он мог быть задержан за ношение оружия. Пока бы выясняли, кто он такой, Объект, то есть тот, за кем он вел наблюдение, мог скрыться.
   Когда джип пошел на обгон грузовика агент правильно понял, что Алик хочет остановить машину и завладеть ею. Значит в машине были не его люди. Он включил третью скорость и сразу набрал сто километров. Джип хоть и рванулся вперед, но было поздно. Девятка уже зажала его.
   Теперь Тридцать седьмой шел по дороге и пытался остановить какую-нибудь из проезжающих мимо машин. Но никто не хотел иметь дела с идущим по дороге оборванным человеком. Мерседес уйдет, подумал агент и тогда его придется снова искать. На дороге, идущей к Нижнему Новгороду можно было надеяться на страховку. Там на дороге были в разных местах машины ФСБ, а здесь на пути в Москву уже никого не было.
   Наконец, какая-то дамочка остановилась. Тридцать седьмой был очень удивлен.
   - Почему вы не побоялись остановиться? - спросил агент.
   - Я боялась.
  
   - Зачем тогда остановились?
   - Надо как-то жить.
   - Объясните, может быть я чего-то не понимаю?
   - Вы знаете, что девушки часто стоят на дорогах? Ну, чтобы немного заработать?
   - Как они могут заработать, стоя у дорог, я ничего не понимаю, - сказал агент, - и дайте мне, пожалуйста, закурить.
   - Я не курю. Бросила недавно, но для клиентов всегда имею. Пожалуйста, - она протянула пачку Мальборо. - Такие вас устроят?
   - Спасибо, да. - Агент внимательно посмотрел на девушку. Он начал понимать, что к чему.
  
   - Если люди стоят у дорог они работают пассивно. Я решила переменить тактику. Сама собираю себе клиентов.
   - Вы не боитесь?
   - А кого мне бояться? Я рискую не больше тех, кто стоит и голосует.
   - Сколько вы берете? - спросил Тридцать седьмой.
   - Ну если учесть, что я должна содержать машину, покупать бензин, думаю, что от пятидесяти до ста долларов. У вас есть такие деньги?
   - От пятидесяти до ста? - переспросил агент.
   - Да, в зависимости от того, что вы, собственно, хотите.
   - А если тебя арестуют? Если я милиционер?
   - Покажи удостоверение и получишь все бесплатно. Если у вас есть удостоверение, я поверю, что вы не каждый месяц получаете зарплату. Где же тогда вам взять денег на удовольствие? Давайте, давайте, не стесняйтесь.
   - Прости, но я не в настроении. Мне надо догнать одну машину, и я заплачу тебе сто рублей.
   - Не много.
   - Как-нибудь в другой раз встретимся, и я заплачу тебе больше. А сейчас у меня всего около двухсот рублей.
   - Ладно, черт с тобой.
  
   Когда они догнали Мерседес агент увидел за рулем совершенно незнакомого парня. Кто сидел рядом с шофером он видеть не мог. Тридцать седьмой замахал рукой и крикнул:
   - Прошу вас остановиться!
   - Что? - Зоя удивленно взглянула на маячившие рядом жигули. - Кто-то просит нас остановиться, - она повернулась к Бобу, который слегка дремал.
   - Что? Руль влево! Резко руль влево! - закричал Боб.
   И жигули перевернулись.
  
   Агент вытащил девушку из машины, лежащей на крыше. Бензин тоненькой струйкой лился на землю.
   - Не везет, - сказал он. - Что мне теперь с вами делать?
   - Ваша работа, я вижу, связана с большим риском, - сказала девушка. - Страховка у вас есть? Или теперь у меня уже не будет машины?
  
   - Ремонт будет оплачен, не беспокойся, - сказал агент, - можешь быть уверен. Давай я запишу твой адрес. - Он вынул записную книжку. - А ты возьми мой номер телефона. Правда он сейчас сломан, - агент вынул сотовый телефон и показал девушке. - Завтра я его устрою и ты, примерно послезавтра, уже можешь позвонить мне. Я все устрою, не плачь, черт возьми!
   - Мне придется отдать все сбережения на ремонт этой телеги, - она показала на разбитую Восьмерку, - ты практически разорил меня.
   - Надо всегда быть готовым к таким вещам, - сказал Тридцать седьмой. - Ты могла случайно попасть в аварию, могла... твоя работа связана с риском, надо как-то мириться с потерями.
   - Ладно, помоги мне вызвать аварийную службу, а потом зайдем ко мне домой выпьем чего-нибудь.
   - Чаю, что ли?
  
   - Можно и чаю, - девушка улыбнулась, - я здесь не очень далеко живу.
   - Где?
   - Во Владимире.
   - К сожалению, у меня дела, в другой раз.
   - Нет, - сказала девушка, - ты разбил мою машину, и теперь тебе придется пройти этот путь до конца.
   - Если этот Мерседес, который нас шарахнул уйдет, мне не дадут премию. А если не дадут премию, ты ничего не получишь.
  
   - Получишь, не получишь, - потом разберемся, а сейчас, если ты не пойдешь со мной, я буду кричать. К тому же вон видишь, подъехала милиция, я скажу, что ты виноват и тогда ты потеряешь во много раз больше времени, чем со мной. Ты понял? Будем действовать на доверии или ты хочешь скандала?
   Фээсбэшник посмотрел на небо, потом в сторону уехавшего Мерседеса. Ему ничего не оставалось, как хотя бы временно согласиться на предложение проститутки.
   - Ладно, я согласен, - сказал он, надеясь часа через два все-таки сбежать.
  
   Однако ему пришлось принять ванну, где он долго обдумывал события последних дней, поспать, поесть и только после этого дама, которую звали Аргентина, собралась отправить агента в Москву.
   - Поедешь поездом, - сказала она.
   - Лучше бы на машине.
   - Это намного дороже.
   - Мне надо проверить кое-что.
   - Что?
   - Вдруг та машина, которую мы догоняли, по каким-то причинам встала на дороге.
   - Это слишком большое везение, - сказала Аргентина, - так не бывает. Не надо надеяться на всякую чепуху. Ты понимаешь меня, дорогой?
   - Тебе жалко денег? Добавь мне на мотор. Я все верну.
   - Добавь, ты сказал?
   - Да.
   - Но тебя же нет совсем денег. Ты не знал?
   - У меня ведь было с собой сто девяносто рублей?
   - Пока ты принимал ванну, я взяла их и сходила в магазин. Надо было приготовить что-то хорошее на обед.
   - Значит, я угостил тебя обедом? Спасибо.
  
   - Пожалуйста. Ладно, я возьму машину у подруги и довезу тебя.
   - У подруги? Она тоже...
   - Тоже, не тоже, какая тебе разница, милый? Одевайся, я там подобрала тебе кое-что. Не бойся, все чистое.
   - А где моя одежда?
   - Твоя одежда? А разве она у тебя была? Все было совершенно рваное. Или ты хотел, чтобы я тебе зашивала твое тряпье?
  
   - Спасибо за заботу, - сказал Тридцать седьмой и пошел одеваться в другую комнату.
   - Я вернусь через десять минут, - сказала Аргентина и вышла.
   Она довезла агента ФСБ до Москвы и сказала на прощанье:
   - Дальше я не поеду, а то назад не выеду. Боюсь заблудиться в этой Москве. Пока.
   - Подожди, подожди, дай мне денег на такси.
   - А ты мне вышлешь долг?
   - Конечно, ведь сказал, что компенсирую тебе все расходы.
   Девушка подумала и сказал:
   - Говорят в Москве есть метро. Зачем нам тратить деньги? Не хочешь доехать на метро.
   - Ладно, пожалуй, ты права. Я доеду на метро. Тогда подвези меня еще немного на метро.
   - А я назад выеду?
   - Конечно. Сворачивать никуда не надо, просто развернешься и поедешь назад.
   - Ну хорошо, а на метро у тебя есть?
   - Нет. Ты знаешь это лучше меня.
   - Девушка дала ему десять рублей.
   - Зачем так много? - спросил агент, придерживая дверь машины.
  
   - На всякий случай, - сказала девушка, - вдруг что-нибудь случится. Ну пока.
   - Пока, - сказал Тридцать седьмой и закрыл дверь машины.
   Агент жил на Мичуринском проспекте на пятом этаже. Направляясь от лифта к квартире, он увидел на ступеньках Сэра три большие сумки, стоящие одна на другой у стены.
   - Что случилось? - спросил агент.
   Сэр повернулся к нему и развел руками.
  
  
   26
  
   Когда Сэра захватили в Интернате, его не стали сразу допрашивать.
   - Вызовите скорую, - сказал Вампир, - я потом с ним разберусь.
   - Да, сейчас допрашивать его бесполезно, - сказал кто-то, потому что он без сознания.
   - Что с ним? - спросил Вампир.
   - Кажется, сломана нога.
   Два дня Сэра никто не трогал. Но когда Филипп узнал, что Вампир ходил в интернат, он узнал и про Сэра, который лежал сейчас в комнате под охраной и про Боба, который сбежал вместе с Зоей.
   - Мне надо срочно поговорить с этим парнем, - сказал Филипп, - вдруг это те же люди, которым достались мои деньги.
   Вампир выразил сомнение.
   - Почему? - спросил недовольно Филипп.
   - Слишком фантастическое совпадение, - сказал Вампир. - Рок какой-то.
  
   Наверное, сомнение Вампира спасло Сэра. Потому что Филипп, увидев его не стал сразу применять Укол Правды. Ему было некогда сегодня.
   - Ладно, сделаем это завтра. Потому что сегодня я очень спешу, малыш. - Филипп подмигнул Сэру, у которого мурашки побежали по телу. - Но если бы я был уверен, что это именно ты украл мои деньги, я бы бросил все дела, чтобы откровенно поговорить с тобой. Ну я пошел, - Филипп двинулся к двери. - И кстати, - он повернулся к сопровождавшим его боевикам, - удвойте охрану этого золотого парня.
   Сэр понял из разговоров Филиппа с Вампиром и боевиками, что находится в одной из комнат Интерната.
   Вечером он сказал воспитательнице, которая принесла ему ужин:
  
   - Извините, забыл, как вас звать, - Сэр взял ложку, чтобы помешать чай, мне можно позвонить? Ну всего один звонок, как приговоренному?
   На этот счет Любовь Алексеевна имела специальное указание. Она должна была запомнить номер телефона, по которому будет звонить Сэр.
   - Хорошо, вы можете позвонить, - сказала она. - К сожалению, у меня нет сотового телефона, чтобы принести его сюда вам. Придется вам опереться о мое плечо. Здесь недалеко, мы дойдем.
   - А ключ от наручников у вас есть? - Сэр покосился на свою руку.
   - Ах да. Я сейчас попрошу у охранника.
   Сэра не обыскали, поэтому порывшись в карманах куртки он нашел карточку с номером телефона.
   Когда Сэр набирал номер Любовь Алексеевна стояла рядом.
   - А не могу говорить один на одни с тем человеком, который на другом конце провода? - спросил Сэр.
  
   - Я должна запомнить номер телефона, - простодушно сказала воспитательница.
   Сэр начал набирать разные номера, чтобы запутать ее, но потом плюнул и сказал:
   - Хорошо, смотрите, я не буду вам мешать.
   - Тридцать седьмой, который дам ему телефон ответил, что узнал Сэра и внимательно его слушает.
   - Я попал в трудную ситуацию, - сказал Сэр, - это находится в Битце. Интернат такой... - Любовь Алексеевна нажала на рычаг телефона.
   - Не надо было называть адрес, - сказала она. - Тем более, что Битца большая. Никто тебя не найдет.
   Но фээсбэшник нашел. Он залез по той же березе, которую не убрали из окна специально, чтобы лучше исследовать способ, который был использован при нападении на Интернат.
  
   Никто его, разумеется не ждал, потому что о звонке не сообщили ни Филиппу, ни Вампиру. Их не было на месте, а искать их где-то из-за шутки Сэра, как решила воспитательница, не стоило.
   Тридцать седьмой застрелил двух охранников, которые дремали на стульях около двери комнаты, где лежал Сэр.
   - К сожалению, я не могу спуститься по березе сейчас, - улыбнулся Сэр. - У вас есть ключ от двери внизу?
   - Нет. Кто здесь главный?
   В это время выскочила из дальней комнаты Любовь Алексеевна и закричала:
   - Охрана!
   Фээсбэшник подошел к ней и ударил по щеке ладонью.
   - Где ключ, стерва? Ключ сюда, быстро!
   Воспитательница испугалась и протянула ключ от входной двери.
  
   - Вам все равно не уйти! - крикнула она, когда агент и Сер в обнимку вышли из здания.
   Но как раз в это время в коттедже был всего один охранник, который сидел у телевизора. То есть смотрел на четыре экрана, на которые работали двенадцать видеокамер. Ему приходилось по три раза каждый раз переключать каждый телевизор, чтобы видеть все вокруг. Он заметил агента и Сэра, н сделать ничего не мог. Сам покидать пост наблюдения он не имел права, а в его личном распоряжении не было никого. Охранник снял трубку и передал на ворота Интерната:
   - К вам идут два человека. Необходимо задержать.
   - Будет сделано. Их только двое?
   - Двое.
   - Думаю, это не проблема, - сказал охранник на воротах и положил трубку. Потом обратился к своему товарищу: - Уйди отсюда.
   - Что? - не понял тот и не отрываясь от журнала Криминальное Чтиво, послал своего напарника к черту.
   - Я тебе серьезно говорю, чудила, - сказал, смеясь охранник, - иди отсюда. Кто-то прорвался в здание, и они идут сюда. Я защищаю ворота. А ты ударишь с тыла. Давай, быстро двигай.
  
   Когда до ворот оставалось тридцать метров, фээсбэшник понял, что здесь что-то не так. Наверняка ведь известно, что мы идем к воротам, а нас никто не встречает, подумал он.
   - Стрелять умеешь? - спросил он Сэра.
   - Из автомата попаду.
   Агент хотел отдать ему пистолет, но подумал и отдал автомат.
   - Смотри только меня не подстрели, бой.
   - Для таких дел надо брать с собой прибор ночного видения, - сказал Сэр.
   - Какой прибор? - переспросил Тридцать седьмой.
  
   - Ладно, иди.
   Агент шел, шел и шел. Кругом было темно и тихо. Охранник из коттеджа специально выключил прожектор в этом месте, чтобы включить его неожиданно и застать противника врасплох. До пропускного пункта у ворот оставалось метров десять, и агент побежал бегом.
   Охранник, который был сзади между деревьев увидел темный силуэт и выстрелил подряд три раза. Тридцать седьмой упал на землю в метре от двери пропускного пункта. Охранник, который был внутри выбежал и осмотрелся. Агент заполз в дверь. Ничего не было видно. Он хотел уйти назад, но в это время охранник в здании включил прожектор. Свет резко ударил в глаза, охранник, стоящий у пропускного пункта закрылся рукой и повернулся. Он хотел вернуться в свою будку. Но напарник был в таком напряжении, что не рассмотрел, кто перед ним стоит. Он ведь видел в темноте бегущего к пропускному пункту человека. Охранник выстрелил опять три раза. Его напарник упал.
  
   Остался один, подумал фээсбэшник и стал ждать, когда охранник, спрятавшийся где-то между деревьев, подойдет к своему напарнику, который лежал у двери. Но тот оказался хитрее. Он крикнул что-то. Видимо, это был пароль охранников, который они применяли, когда ходили по парку ночью.
   Агент молчал. Охранник крикнул еще раз.
   - Если бы у меня был автомат, - подумал Тридцать седьмой, - можно было попробовать снять его очередью. Из пистолета я не попаду.
  
   Спрятавшийся за деревьями охранник решил, что его напарник убит, а нарушители ушли. Только один остался лежать у двери. Остальные, видимо, прорвались, подумал он. Но на всякий случай решил подать сигнал переклички третий раз и подойти к будке с другой стороны. Он не знал, что противников было всего двое, поэтому шел очень осторожно. Сэр, к которому он подошел почти вплотную, даже не заметил этого. Он двинул рукой и обхватил ногу охранника. Тот испугался, закричал и упал. Никто из них не решился сразу стрелять, потому что никто не знал, кто рядом с ним. Охранник отполз в сторону и подал условный сигнал третий раз. Сэр не знал, что кричать, поэтому он промолчал, чтобы не обнаружить место, где он находится. Он просто выстрелил на крик короткой очередью.
   Когда раздалась автоматная очередь Тридцать седьмой решил выйти, хотя ему очень не хотелось выходить на яркий свет прожектора. Он побежал к месту, где лежал Сэр. Но не напрямую, а полукругом.
  
   - Ты как, жив? - спросил он Сэра.
   - Пока жив, - ответил тот невозмутимо.
   Агент потрогал пульс на шее у охранника, встал и сказал:
   - Этот тоже готов. Ты, действительно, хорошо стреляешь из автомата. А теперь пошли.
   Они опять поднялись и пошли к воротам.
   - Давай, давай, уже недалеко, - сказал агент, придерживая Сэра, который передвигался с трудом. Одна нога у него была в гипсе и когда он вступал на нее, то повисал на шее фээсбэшника.
   Они уже приближались к тому месту, где деревья кончались и была открытая поляна перед пропускным пунктом, освещенная сейчас прожектором. Вдруг агент присел и пригнул вниз шею Сэра.
  
   - Ложись!
   - Что случилось?
   - Ты видишь? - агент перевел дух.
   - Что? Я ничего не вижу.
   - В том-то и дело. А только что здесь был труп.
   Они залегли у края поляны и стали внимательно оглядывать ее.
   - Смотри медленно, - сказал Тридцать седьмой, - миллиметр за миллиметром. Он где-то здесь.
  
   - Почему труп уполз? - спросил Сэр.
   - Вероятно на нем был бронежилет.
   Охранник пришел в себя и уполз в будку. Две пули попали в бронежилет, а одна задела шею.
   - Я его не вижу, - сказал Сэр.
   - Я тоже ничего не вижу. Значит он уполз уже далеко. Пошли. Давай, Сэр, поднимайся. Встали и пошли.
   Ворота были закрыты, и они направились к будке.
   - Жаль, если сейчас раздастся автоматная очередь, - сказал агент, входя в дверь.
   Но ничего такого не произошло. Только они чуть не упали, споткнувшись о мертвое тело охранника. Он потерял много крови после ранения в шею и смог только доползти до будки, где и умер.
   Как только они вышли подъехала машина. Это было такси.
  
   - Ты приехал на такси? - спросил Сэр.
   - Что здесь удивительного? - спросил агент. - Все, у кого нет машины, ездят на такси. Если хотят все-таки ехать на машине.
   - Куда мы повернули? - спросил Сэр, когда такси выехало на МКАД.
   - Лежи, лежи, - Тридцать седьмой повернулся к нему. - Едем ко мне.
   - На Мичуринский?
   - Да. У меня трехкомнатная квартира. Тебе место пока найдется.
   - Надо ехать обратно, - сказал Сэр.
   - Куда обратно? - спросил таксист.
   - Зачем? - фээсбэшник удивленно посмотрел на Сэра.
   - Если по кольцевой в обратную сторону. Пожалуйста, - пробормотал устало Сэр.
   - Ладно, поворачивай, - сказал агент таксисту.
   - Сейчас доедем до развязки и повернем, - сказал таксист. - А куда надо?
  
   - Покажу. - Сэр приподнял голову. Он полулежал на заденем сиденье. Это на Востоке.
   Только Сэр знал, где были спрятаны запасные ключи от бункера. Боб тоже знал, но со слов Сэра, который их прятал. Это место было там же, на кладбище. Машину оставили на дороге, метрах в пятидесяти от бункера.
   - Куда ты меня ведешь? - спросил агент.
   - Не я веду тебя, - сказал Сэр, - а ты ведешь меня. Еще немного и дальше я пойду один.
   Сэр открыл четыре замка ключом и набрал коды двух кодовых замков. Он взял двадцать тысяч долларов и вышел.
   - Что ты там делал? - спросил Тридцать седьмой, который оставался на расстоянии двадцати метров.
   - Еще узнаешь. Пока рано, вдруг что-нибудь случится непредвиденное.
  
   - Теперь куда? - спросил таксист.
   - Теперь до ближайшего метро, - сказал Сэр.
   Когда остановились у метро агент сказал:
   - Ты хочешь здесь выйти, Сэр?
   - Нет. Я хотел спросить у шофера, сколько с нас?
   - Сто долларов, - сказал таксист, - мы очень долго ездим.
   - У меня нет таких денег, - сказал фээсбэшник. Он порылся в кармане и вытащил пятьдесят долларов. - Больше нет.
   - Деньги найдем, - сказал Сэр, - но сейчас у меня другое предложение: вы не продадите мне вашу Волгу?
   - Не могу, - ответил таксист, - я же на ней работаю.
   - Вы купите себе другую, - сказал Сэр.
   - Простите, не могу. - Таксист испугался и не хотел идти на выгодную для себя сделку.
   - Ну ладно, - сдался Сэр, - отвезите нас тогда на стоянку такси. Где машин побольше.
  
   - Завтра бы купили в магазине, - сказал таксист, подъезжая к стоянке.
   Тридцать седьмой не вмешивался. Он просто наблюдал.
   На стоянке все тоже были как чокнутые: никто не хотел продавать свою машину.
   - Видимо, все боятся какой-то подставки, - сказал агент.
   К стоянке подъехал какой-то местный авторитет на джипе. Узнав в чем дело, он предложил купить машину у него.
   - Сколько? - спросил Сэр.
   - Двадцать пять штук.
   - Она стоит не больше пятнадцати, - сказал фээсбэшник.
   Сэр бы отдал за такую большую машину двадцать пять, но взял с собой только двадцать. Не думал покупать иномарку.
   - Если продадите за двадцать, мы возьмем, - сказал Сэр.
   - Двадцать три, - сказал парень.
   - Торговля здесь неуместна, - сказал Сэр, - потому что у меня только двадцать.
   Парень поверил и согласился на двадцать. Он пересчитал деньги и сказал:
   - Здесь не хватает стольника. За такие дела вы можете просто не уехать отсюда.
  
   - Стольник мы заплатили таксисту, - сказал агент.
   - Да? - парень повернулся к таксисту.
   - Да, - ответил тот, - я их долго возил.
   - Ладно, пойдем в машину, я напишу доверенность. Найдете меня, когда вам нужно будет ее оформить, - он хлопнул рукой по крыше голубой машины с надписью Ниссан-Патрол.
   Агент сел за руль, и они поехали.
   - Ты ездить умеешь на такой машине? - спросил Сэр.
   - Что ты сказал? Я? Я умею ездить на чем угодно, только вот не получается.
  
   - Почему?
   - У меня нет каких-угодно машин.
   Они приехали опять на кладбище и вместе погрузили мешки в Ниссан. Точнее, один грузил, а другой светил фонарем.
   - Что в этих мешках? - спросил фээсбэшник.
   - Кое-что, - уклончиво ответил Сэр.
   - А где ты взял деньги на машину?
   - Тоже здесь были спрятаны.
   - И больше у тебя нет?
   - Есть еще десять тысяч, - Сэр посветил на лежащую в углу пачку долларов, которую приготовил заранее.
   - Куда везти товар, купец? - спросил Тридцать седьмой, садясь за руль.
   - Здесь недалеко.
   Сэр и Боб сначала вырыли большую яму на другой стороне кладбища, но тогда то место им не понравилось и бункер был поставлен в другом месте.
   Сейчас они объехали кладбище по окружной дороге и сбросили в яму мешки.
   - Они здесь не сгниют? - спросил агент, забрасывая яму земле.
   - Быстро не сгниют, а долго им лежать не придется, - сказал Сэр и сел на землю около ямы.
   Два часа пришлось закидывать эту яму. Фээсбэшник очень устал.
  
   - Сил хватит доехать до дома? - спросил Сэр.
   - Доедем как-нибудь, - сказал агент, - жаль, что сигареты кончились.
   Они купили в ночном магазине кое-что из еды и блок сигарет Мальборо. Ключи агент потерял в интернате или на кладбище. Дверь открыла жена и сказала:
   - Дима, где ты был?
  
   - На работе.
   - Ты обещал, что сегодня мы пойдем в магазин за сапогами.
   - Ты могла бы сходить без меня, дорогая. - Агент Дима, как назвала его жена, поддерживая Сэра, пошел в комнату.
   - Да? А где деньги? Ты ведь обещал дать мне денег? Неужели ты ничего не помнишь?
   - Я отвечу на все твои вопросы, милая, - сказал Дима, - но чуть позже. Ладно?
   - А кто это с тобой?
   - Это один мой знакомый. Пусть он поживет у нас пока.
   - А в чем дело? - Галина, так звали жену агента, открыла холодильник, чтобы приготовить что-нибудь поесть.
   - Просто это необходимо. И кстати: здесь у нас целый большой пакет еды. Разберись с ним, пожалуйста.
   - Он тоже летчик: Что-то мне показалось, что он слишком молод для этого.
   Агент имел маскировку летчика. То есть для частной жизни он был летчик. Форма капитана висела в шкафу, как подтверждение того, что Дима летчик. Эту форму ему специально выдали для семейного прикрытия. Слишком секретной была работа, которой он занимался, поэтому никто, даже жена не знала, кем он работает на самом деле.
   - Нет, он не летчик.
   - А кто он?
   - Зачем тебе лишняя головная боль, а? Я тебе говорю, что так надо. Неужели этого недостаточно?
   - Ну, ладно, - сказала Галя, накрывая на стол, - но я видела, что он в гипсе. Значит ему нужен врач?
  
   - Разве врач такая большая проблема?
   - Проблема, как всегда, только в одном - деньги.
   - Все будет в порядке, не беспокойся.
   Сэр остался в этой шикарной квартире. Но когда Тридцать седьмой уехал в очередной раз по своим делам, Галя выставила Сэра со словами:
   - От вас обоих нет никакого толку. Иди к черту и скажи своему другу летчику, чтобы он тоже шел подальше.
   - Стоит ли бросаться летчиками? - спросил Сэр, - их ведь не так много.
   - Их больше чем надо, - сказала Галина. - И знаешь почему? Потому что им не платят зарплату.
  
   Действительно, в ФСБ, как и везде зарплату не давали по несколько месяцев. Все ждали циркуляра о премиях, по которому двадцать процентов стоимости наркотиков получал тот, кто их находил и доставлял в ФСБ. Такое же решение скоро обещали принять и в отношении поиска ряда преступников. В частности, за поимку киллера назначалась весьма приличная сумма. От тысячи до десяти тысяч долларов. За захват заказчика с доказательствами сумма увеличивалась в десять раз. Говорили, что этого недостаточно, но в принципе уже можно будет работать.
   - Танго и Кэш были отличными полицейскими, а так как находили много наркотиков у преступников, жили очень хорошо. Агенты ФБР живут еще лучше. Почему бы и нам не жить также? - так рассуждал сам с собой Тридцать седьмой.
   Но пока денег не было, и он дождался: жена выгнала агента из квартиры.
   Он женился на Галине два года назад. Она жила в общежитии АЗЛК и работала контролером ОТК на сборке Москвичей. Галя была очень красивая девушка и агент не выдержал - женился. Но еще до свадьбы невеста преподнесла Диме сюрприз. Она была приглашена на программу ОРТ Поле Чудес. Галя крутнула барабан и стрелка остановилась на секторе Приз.
   - Что вы выбираете? - спросил ведущий.
  
   - Я выбираю приз, - сказала Галя.
   - Приз в студию!
   - Я выбираю приз.
   - Может я тоже хочу этот приз, - сказал ведущий.
   - Да? Как же тогда нам быть? - Галя улыбнулась Якубовичу.
   - Давайте я у вас выкуплю этот приз.
   - Попробуйте.
   - Сколько вы получаете?
  
   - Ну... сейчас пошли вроде новые Москвичи и я стала получать большее миллиона. Ну это, я имею в виду, по-старому.
   - А по-новому больше тысячи. Понятно. Будем считать, что вы получаете полторы тысячи рублей. Я дам вам... две тысячи. Что вы выберете, приз или деньги?
   - Конечно, приз!
   - Три.
   - Приз.
   - Четыре.
   - Приз.
   - Четыре с половиной.
   - Приз.
   - Я предлагал вам четыре с половиной тысячи рублей?
   - Да.
   - Это три ваши месячные зарплаты. Вы подумали об этом?
   - Подумала.
   - У вас есть дети?
   - Нет.
   - Муж?
   - Тоже нет.
   - Хотел бы я быть вашим мужем.
  
   - Да? Я не против, - Галя засмеялась. - А почему бы вы хотели быть моим мужем?
   - Неужели вам это непонятно? Вам выпал сектор Приз.
   - Ну это еще ничего особенного не значит, - сказала Галя.
   - Как же? Я вам предлагаю уже четыре с половиной тысячи. Вы берете деньги?
   - Нет. Приз.
   - Пять. Пять тысяч рублей.
   - Приз.
   - Шесть.
   - Приз.
   - Шесть с половиной.
   - Приз.
   - Семь. Семь тысяч рублей.
   - Приз.
   - Подумайте.
  
   - А что тут думать? На семь тысяч ничего не купишь.
   - Вы можете купить на эти деньги шубу.
   - Да? Мне надо еще сапоги.
   - Еще сапоги? Хорошо, я даю вам восемь тысяч рублей.
   - Не знаю, что и делать.
   - Восемь тысяч - это очень большая сумма, - сказал ведущий.
   - Не настолько большая... - негромко сказала Галя.
   - Что? Что вы там шепчете?
   Галя подумала, что сумма слишком большая для любого приза, кроме машины или иностранного мотоцикла.
   - Приз, - сказала она.
   - Десять тысяч.
   - Приз.
   - Я предлагал вам десять тысяч рублей, - сказал Якубович, - и вы отказались.
   - Если бы вы предложили десять тысяч долларов, - зачем-то ляпнула Галя.
   - Хорошо, - почти не задумываясь сказал Леня, - я предлагаю вам десять тысяч условных единиц. Единицы - это те же самые доллары, можете не беспокоиться.
   Хотя такое предложение только подтвердило догадку Гали, что приз очень большой, но сердце ее дрогнуло. Десять тысяч долларов могли решить проблемы по покупке вещей.
  
   - Что вы решили? Я предлагаю вам десять тысяч долларов. Не буду говорить ни про какие единицы, чтобы не сбивать вас с толку. Ваше последнее слово, что вы выбираете деньги или приз? Приз или деньги? Деньги? Я могу сказать: деньги в студию? Если вы выберете деньги, доллары вам не принесут. Принесут рубли, но их будет столько, сколько вы вам выдал банк на десять тысяч долларов.
   Желая еще немного потянуть время Галя сказала:
   - То есть разницу в курсах покупки и продажи я теряю?
   - Что? Что? - переспросил ведущий.
   - Да так ничего, мелочь.
   - Десять тысяч долларов мелочь?! Однако. Ваша фамилия случайно не Ротшильд?
  
   - Нет, - засмеялась Галя.
   - Нет? Очень хорошо. Простите, мне скоро уже кончать передачу, а вы все еще не можете ответить на простой вопрос: быть или не быть. Так что вы мне ответите?
   - Какой вопрос? - решила еще пошутить Галя.
   - Вопрос очень просто: быть или не быть. Так что вы мне ответите?
   - Пожалуй быть.
   - Быть? То есть вы выбираете приз?
   - Да.
   - Или деньги?
   - Не знаю.
   - Ну вот договорились.
   - Я выбираю приз.
   - А вы не боитесь, что там, - Якубович показал на свой черный ящик, - маечка и бейсбольная шапочка?
   - Еще как боюсь, - сказала Галя.
   - Берите десять тысяч и не надо будет ничего бояться.
   - Да? А вдруг там что-нибудь хорошее?
   - А что бы вы хотели? Что бы вы хотели, чтобы там было? - он хлопнул ладошкой по ящику.
   - Ну...
   - Ну говорите, говорите.
  
   - Если вы уже предложили мне десять тысяч долларов, то я надеюсь, что там есть хотя бы мотоцикл. Этот, как его?
   - Как его? - спросил ведущий.
   - Ну этот Харлей, что ли? Я уж не помню точно.
   - Значит, вы выбираете приз?
   - Да.
   - Или деньги?
   - Скажите, как лучше, так и выберу.
   - Берите... нет, не могу. Ладно, говорите последний раз, приз или деньги?
   - Приз.
   - Приз?
   - Приз.
  
   - А как думают зрители? - ведущий повернулся к залу.
   - Приз, приз! - закричали многие.
   - Деньги, деньги, - закричали другие.
   - Да-а, - протянул Якубович, - помощники из них плохие, - он махнул рукой на зал. - Значит, вы выбрали деньги?
   - Я? Деньги? Нет, я выбираю приз.
   - Пусть будет на память, да?
   - Почему только на память, я думаю, что там что-то весьма и весьма дорогое.
   - Дорогое, вот как? Ладно, будь по-вашему. Приз так приз. От компании Юнистрой, - ведущий открыл ящик, - вы получаете трехкомнатную квартиру улучшенной планировки на Мичуринском проспекте! Это на самом деле улучшенная планировка. Квартира стоит сто тысяч американских долларов. У вас же нет мужа, теперь их будет сколько угодно.
   - У меня есть жених!
   - Кто он?
   - Летчик.
   - Ну летчик - это не страшно.
   - Почему? - радостная Галя принимала из рук представителя компании, который вышел для этого из-за двери с надписью Юнистрой, бумаги на квартиру и ключи.
   - Потому что его часто не будет дома, - тоже радостно сказал ведущий.
   - Ну это ничего, - сказала Галя, - лишь бы он хорошо зарабатывал, а то ведь такую квартиру надо еще обставить. Деньжищ надо прорва.
  
   - Вот ведь женщина, - сказал ведущий, - выпросила-таки мебелишку для себя. От компании Юлия, мебель для кухни и гостиной! - Он показал на мебель, стоящую в студии.
   - Это тоже мне? - Галя не верила своим глазам.
   - Вам, вам! Вы довольны?
   - Очень.
   - Правда на всю квартиру мебели не хватит, придется немного самим поработать. Я думаю, летчики неплохо зарабатывают.
   - Я тоже так думаю.
  
   Но ни летчикам, ни фээсбэшникам денег не платили, даже если они их зарабатывали. За два года замужества в шикарной квартире на Мичуринском проспекте мебели не прибавилось. И Гале, естественно, это уже надоело.
   - Ни мужа, ни денег у меня фактически нет, - сказала она, выставляя Сэра. - Идите вместе с ним, куда хотите.
   - А это что за сумки? - спросил Сэр, указывая на три сумки, которые Галя поставила у стены одну на другую.
   - Это его вещи.
   - Как вы жестоки, - только и мог сказать Сэр, когда дверь великолепной квартиры уже закрылась.
   Он просидел на ступеньках несколько часов до тех пор, пока, наконец, Тридцать седьмой не вернулся.
  
  
   27
  
   - Куда бы нам теперь податься? - сказал агент, тоже садясь на ступеньки. - Я разбил свою красную Девятку.
   - Служебную?
   - Да, я за нее расписался. Нет, страшного в общем-то ничего нет, если не считать того, что теперь мне на чем ездить.
   - Можешь ездить на Ниссане. Только не разбивай его сразу.
   - Постараюсь.
   - Я знаю, куда мы поедем, - сказал Сэр.
   Он давно бы съездил на Рублевское шоссе, но несколько дней у него была высокая температура и только вчера она спала.
   - Ну тогда пойдем?
   - Хорошо бы все-таки сделать это утром, - сказал Сэр.
   - Да? Тогда пойдем в квартиру.
   - А у тебя есть ключи? Галина ушла куда-то.
  
   -----------------------
   .
  
  
  
  
   В 4-40 ИЗ ЛЮБЕРЕЦ
  
  
   ЧАСТЬ ВТОРАЯ
  
  
   - Есть, - Агент вынул две отмычки и без труда открыл мощную дверь квартиры. - Ключи потерял, это осталось, - он кивнул на отмычки.
   Они уже спали, когда Галина пришла. Она не стала никого трогать ночью. Решила утром все кончить раз и навсегда.
   Войдя в кухню Галина обнаружила на столике сто долларов и маленькую записку: мы только до утра. Она усмехнулась и легла спать. Утром была суббота. Она встала в десять часов и действительно никого не нашла уже в своей квартире.
  
   - Очень хорошо, - сказала Галина, - сегодня будет прекрасный выходной день. - И пошла принимать душистую ванну.
   День был действительно прекрасный. Дима и Сэр позавтракали в небольшой ресторанчике и поехали на Рублевское шоссе.
  
   Но этот день был прекрасен не только для завтрака на веранде ресторана. В этот день была свадьба Александра Демьяновича Серова, отца Боба, и Патриции, желавшей при помощи этого замужества завладеть компанией Серова. Точнее компания была ей не нужна. Нужны были деньги. Деньги не только самого банкира, но и всех его вкладчиков и акционеров. Сумма равнялась шестистам миллионам долларов.
   - Если бы мне удалось найти один Мерседес, - сказал агент, поворачивая Ниссан на Рублевское шоссе, - я бы был богатым человеком.
   - Большая премия?
   - По крайней мере, я не думал бы, где мне жить.
   - Ну ты ведь, кажется, говорил, что так делается только в Америке?
   - Вчера было принято решение, что здесь теперь будет также.
   - Да? Значит, и я могу получить премию, если найду наркотики?
   - Конечно. Но мой Мерседес ушел.
  
   А Мерседес стоял на лесной дороге в трех километрах от коттеджа на Рублевском шоссе. Боб и Зоя загнали машину в лес недалеко от дома и проспали в ней всю ночь. Ранним утром им удалось пробраться в коттедж незамеченными. Спрятавшись в одной из многочисленных комнат, они услышали, что внизу, во дворе, разговаривают о какой-то свадьбе.
   - Кто тут женится? - спросила Зоя.
   - Не могу пока додуматься, - сказал Боб. - Наверное, бандюги придумали себе какое-то развлечение. Жаль мало патронов.
   - Да, - подтвердила Зоя, - а то бы им устроили свадьбу в Малиновке.
  
   В это время у ворот появилась свадебная процессия. Несколько иномарок, украшенных лентами и шарами начали сигналить. Они обогнали машину, в которое ехали Дима и Сэр.
   - Свадьба какая-то, - сказал Сэр.
   Впереди была развился и агент спросил:
   - Нам куда?
   - Налево.
   - За ними?
   - Да, за свадьбой.
   Когда Сэр увидел, что украшенные машины направляются к коттеджу Боба, он попросил Диму немного притормозить, хотя потом подумал, что надо было пристроиться и заехать вместе со свадебными машинами. Но Сэр не решился, а Дима был еще не в курсе того, что здесь собственно происходит.
   Боб и Зоя перебрались на третий этаж в комнату, примыкавшую к студии Лизы. Отсюда хорошо был виден парадный съезд. Боб увидел в машине рядом с невестой отца и ахнул.
   - Ты что, увидел привидение? - спросила Зоя.
   - Это мой отец.
   - Ты удивлен? - Зоя подошла к окну. - Он женится, - сказала она просто.
   - Вот это-то и удивительно, - сказал Боб, -потому что он женат на моей матери.
  
   Из второй машины вышли Филипп и Вампир, которые были приглашены на свадьбу по личной просьбе Зураба. Он, как жених бывшей жены банкира, имел в глазах Александра Демьяновича некоторый вес. Банкир даже предложил Зурабу жениться сразу же, то есть вместе с ним. Но Лиза сказала, что две свадьбы в один день - это для нее слишком. Зураб попытался настаивать, потому что Лиза ему действительно нравилась. Но она была непреклонна, потому что была просто шокирована происходящими событиями.
   - Как художник, ты должна быть рада, - сказал Зураб.
   - Не понимаю, почему я должна радоваться, - сказала Лиза.
  
   - Ты можешь писать сюрреализм с натуры.
   Скоро начали прибывать гости. Филипп недоумевал.
   - Зачем гости? - спросил он Зураба. - Нам не удастся уследить за всеми.
   - Пока еще нам не за кем следить, - сказал Зураб. - Возможно, что кто-нибудь выдаст себя по пьянке. Много народу не могут договориться об одном и том же.
   - Таким образом, к пяти часам вечера весь двор и все свободные места около коттеджа были заняты машинами. Лиза писала картину у себя в студии, а Боб и Зоя думали о том, как бы поесть. Сэр, к сожалению, не узнал Вампира, когда свадебный кортеж обгонял их Ниссан. Поэтому сейчас он предложил агенту Диме пройти в дом под видом приглашенных гостей.
   - Происходит что-то непонятное, - сказал Сэр, - поэтому я не советую идти туда, - он кивнул на трехэтажный коттедж, - и просто спросить где мой друг Боб. Лучше сядем за стол как гости и поедим. Может быть я смогу понять, что здесь происходит.
  
   Зураб запер Лизу на третьем этаже в ее студии по пошел вниз к столу. Почти все машины были убраны из большого двора и на лужайке расставили столы. Великолепная Патриция и счастливый Александр Демьянович сели на свои почетные места. Забегали официанты в красных пиджаках.
   - Почему официанты в пиджаках? - спросил Александр Демьянович у метрдотеля, который был в белом пиджаке.
   - Это... это вы заказали, чтобы они были в красных пиджаках, - сказал метр.
   - Я знаю. Просто пока еще очень жарко, пусть снимут. А попозже, часов в девять оденут.
   - Вы не думаете, что это нарушит ответственность момента? - спросил метр.
   - Ничего, ничего, а то они вспотеют раньше времени и будут к концу вечера выглядеть неважно.
   - Хорошо, господин банкир.
  
   - Алекс, чем ты там занят? - спросила Патриция. - Я - твоя единственная забота. Ты понял?
   - Привычка все делать самому, - сказал Серов.
   - Это плохо, - сказала его жена, - надо доверять профессионалам. - Она улыбнулась и села на свое место в середине свадебного стола.
   Патриция была очень довольна. Брачный договор был заключен, хотя нотариус, к которому обратился банкир, не работал по субботам. Но приехал в контору по просьбе Александра Демьяновича. Узнав о желании жениха и невесты, он сказал, не выказав удивления:
   - Вы хорошо понимаете, банкир, что может случиться в результате такого договора?
   - Нам не нужны ваши демагогические рассуждения, - сказала Патриция. - Вы только удостоверьте наши взаимные желания.
   - И всё? - посмотрел на неё нотариус.
   - И всё.
   - Это моя обязанность, - сказал нотариус. - Вас я тоже спрошу. В свою очередь. Вы понимаете, что в результате такого договора можете, в случае чего остаться, так сказать, без ничего?
   - Алекс, - сказала Патриция, - что это за нотариус такой? Почему он оскорбляет меня? Давайте пойдем к другому.
   - Да, мой милый, делайте, что положено и заканчивайте эту канитель поскорей. Мы сами подумали уже обо всех последствиях такого договора.
  
   - Вы уверены? - спросил нотариус.
   - Да. Так мы будем только крепче любить друг друга.
   - Боюсь вы совершенно не представляете себе всех последствий. Ну да ладно, дело ваше.
   - Вот именно, это наше личное дело, - сказала Патриция.
   И был подписан и заверен брачный договор, по которому всё доставалось покойнику.
   Нотариус все же не утерпел и уже после завершения официальной процедуры сказал, обращаясь к банкиру:
   - Если она умрет раньше вас и завещает всё кому-нибудь другому, вы останетесь гол, как сокол.
  
   - Почему? - спросил банкир. - Да и как она может умереть раньше меня?
   - Поистине, банкир, вы потеряли голову.
   - Я влюблен, - сказал Серов. - К тому же напрасно вы думаете, любезнейший, что в делах я глупее вас.
   - Я не хотел сказать ничего плохого о ваших деловых качествах, банкир, только данная конкретность...
   - Всё, - сказал Серов, - я рассмотрю ваши соображения позже.
   - Не было бы поздно, - подумал нотариус, но не сказал больше ничего.
   А план присвоения денег у Патриции был уже готов. Он был прост и жесток. Умереть вместо нее должна была студентка Лариса, которая стала очень похожа на Патрицию после пластической операции. Нужно было только еще немного продумать систему завещания денег. Кому завещать? От ответа на этот вопрос зависела продолжительность жизни семьи Серовых.
   Пока же Патриция радовалась свадьбе. Но было тревожно немного. Она хотела иметь на свадьбе и для охраны на последующее время двух своих людей. Но позвонив в несколько мест узнала, что все перебиты. Конечно, у нее еще оставались люди, но было опасно связываться с ними, потому что была не исключена слежка. Лучше не иметь при себе никого из старых знакомых, подумала теперь Патриция. Могут проболтаться.
  
   - Я это уже другой человек, - подумала Патриция, поднимая бокал шампанского за свое здоровье. - Но кого-то приблизить на всякий случай надо, - она улыбнулась, поставила бокал и опять селе на своё место.
   Тридцать седьмой и Сэр полезли к столу вместе с другими гостями, но были остановлены охраной.
   - Господа, извините, но просим вас показать приглашения.
   - Приглашения? - спросил фээсбэшник.
   - Да, - сказал спокойно охранник, - нам необходимо знать, ваши номера.
  
   - Какие еще номера, мы ничего не знаем про номера. - решил немного напереть Сэр. - Вряд ли мы останемся на ночь.
   - Места за столом пронумерованы, понимаете? Для порядка.
   - Нас пригласили устно, - сказал Сэр. - Он опирался на шикарную палку из красного дерева, которую как и костюмы себе и Тридцать седьмому приобрел в шикарном магазине на Тверской. Прежде чем идти на свадьбу надо было купить подарки. Они съездили за подарками, а заодно купили костюмы.
  
   - Если ты будешь ходить и держаться на меня это будет выглядеть нелепо на свадьбе. Давай купим тебе клюшку, - сказал Дима, когда они прохаживались по магазину.
   - Сколько она стоит? - спросил Сэр.
   - Двести пятьдесят долларов, - сказал продавец.
   - С ума сойти, - сказал Сэр, - это за что же?!
   Подошел один из охранников магазина, поигрывая электрошоковой дубинкой.
   - Они из красного дерева, - сказал он.
   - Вы продавец? - спросил Сэр.
   - В частности и продавец, - сказал тот. - Днем я здесь всё охраняю, а ночью и продаю. Это круглосуточный магазин.
   - Неужели это действительно красное дерево? - спросил Сэр.
  
   - В натуре, я те говорю.
   - Что, сам делал, что ли?
   - Нет. Но брали приличные люди. Смотри, снизу нестирающаяся резина. Здесь кинжал, - он разъединил клюшку пополам и блеснуло лезвие.
   - Как в кино, - сказал Сэр.
   - Нравится?
  
   - Да.
   - Бери.
   - Ладно, я беру ее. Заверните.
   - Зачем ее заворачивать? - спросила девушка-продавец. - Нет, если вы серьезно, я заверну.
   - Не надо ничего заворачивать, - сказал охранник, - парень шутит. Я правильно говорю? Он оденет ее сразу и прямо сейчас.
   Сэр взял шикарную клюшку и больше уже не расставался с ней. Он отошел от Димы, сделал шаг, потом еще один и понял, что вполне может передвигаться без посторонней помощи.
  
  
   Теперь Сэр и Дима испугались, что так глупо влипли, но один из распорядителей, занимавшийся рассаживанием гостей, сказал:
   - Если у вас нет номеров, придется сесть вон там, с краю.
   - Мы не против, - сказал, облегченно вздохнув, агент.
   Это было действительно неплохо, потому что Вампир, который сразу бы узнал Сэра, сидел очень далеко.
   - Горько! - закричал Зураб.
   Его поддержали сначала разрозненные голоса, потом все закричали хором:
   - Горько!
   - Горько!
   - Горько!
   Александр Демьянович и Патриция начали целоваться.
  
   - А что надо кричать, чтобы они прекратили это дело на какое-то время? - спросил кто-то рядом с Сэром и Димой.
   - Да пусть целуются, жалко, что ли? - сказал Сэр. - А... - он хотел что-нибудь спросить, чтобы как-то прояснить ситуацию, но в голову не пришло ничего такого. Ведь не спросишь же: - А этот парень, который женится, случайно не женат уже?
   Сэр смотрел на Диму.
   - Потерпи, - сказал фээсбэшник и замолчал, боясь, что на них обратят внимание.
   Сэр стал осматривать гостей. Все казались ему абсолютно незнакомыми людьми. Он даже засомневался, этот ли дом он показал агенту. Может быть это совсем не тот дом, где он жил вместе с Бобом.
  
   Вампир первым заметил Сэра. Он поставил бокал с красным вином и взглянул на Филиппа, который был занят беседой с сидевшей рядом с ним за столом женщиной. Вампир подумал, что сразу Сэра лучше не брать, надо немного понаблюдать за ним. Он подозвал боевика, переодетого в официанта и что-то шепнул ему на ухо, когда тот нагнулся.
   Теперь два официанта стали неотлучно дежурить за спиной Сэра. Вампир просил передать боевикам, что съест их самих, если упустит этого гостя.
   Аскет, который продал права Сэру, теперь всегда находился при Филиппе, чтобы точно опознать Боба и Сэра. Но в начале пиршества его не было. Он приехал только сейчас и сел на место, номер которого у него был. Сэр заметил Аскета, когда тот садился.
   - Кажется, я начинаю понимать, что здесь происходит, - сказал он Диме, сидящему рядом с ним. Нам надо выйти.
   - Куда? - спросил тихонько Дима.
   - Пойдем в туалет.
   Они встали и пошли к воротам.
  
   - Вы куда? - Их остановил боевик, переодетый официантом.
   - Где туалет здесь? - спросил фээсбэшник.
   - Туалет? Пройдите в здание. Вас проводить?
   - Да, покажите, пожалуйста, - сказал Сэр.
   Они пошли к дому в сопровождении одного официанта.
   - А почему вы предложили пройти нам в дом? - спросил Сэр. - Мы видели, как на улице, в лесу срочно строили туалеты. Штук, наверное, двадцать. Десять, видимо, для мужчин и столько же для женщин.
   - Ими будут пользоваться позже, - сказал официант, - сейчас еще желающих немного, поэтому вы можете еще рассчитывать на домашний уютный туалет.
   Вампир боялся, что Сэр опять уйдет и приказал брать его и второго тоже в туалете. Можно бы, конечно, еще проследить, но Филипп, которому он все-таки ужи сообщил о госте, приказал брать при первом же удобном случае. Когда Сэр бежал из Интерната, убив нескольких охранников. Филипп приказал убить оставшихся охранников.
  
  
   - Это не охрана, а свора обжор. Всех кончать!
   Но кончать пришлось только одного старшего охранника, который наблюдал за экранами, передававшими съемку окружающей коттедж в Битце территории двенадцатью видеокамерами. Его убили прямо в комнате наблюдения.
   - Я все видел, - сказал он. - За что?
   - Надо было задержать их, - сказал Филипп.
   - Я держал всю ситуацию в руках, когда они попали в поле моего зрения.
   - Почему же тогда они перебили всех?
   - Им просто повезло. И еще: нас было слишком мало.
   - Пять человек охраны, это мало? Ведь их было всего двое?
   - Двое. К тому же один хромой, - сказал старший охранник.
   - Ты меня уважаешь? - спросил Филипп.
   - Ну как же, конечно.
  
   - Тогда умри. - И он кивнул, стоящему рядом боевику.
   Тот ухмыльнулся и, вынув большой пистолет, выстрелил охраннику в лоб.
   Воспитательницу Любовь Алексеевну сначала избили, потом привязали к стулу и ввели препарат правды.
   - Я ничего не знаю, я ничего не знаю, - шептала она, - что я могла сделать? Что я могла сделать?
   - Я, сука, тебе что говорил? - спросил Филипп.
   - Что? Простите, я забыла.
   - Я тебе говорил, чтобы ты научилась стрелять и в случае чего носила на своем тощем теле пистолет?
   - Да, кажется, говорили, - сказала Любовь Алексеевна.
   - Что значит, кажется?
  
   - Я уже плохо помню. Меня сильно избили, и я теперь стала забывать некоторые вещи.
   - Ей Укол Правды сделали?
   - Сделали.
   - Сделайте еще.
   - Она может умереть.
   - Сделайте еще, я сказал!
   Стоящая рядом другая воспитательница сделала еще один укол Любови Алексеевне.
   - Почему охрана сражу не уничтожила охраняемый объект? - спросил, наклонившись к привязанной воспитательнице Филипп.
   - Какой объект, я не поняла.
   - Она не поняла. Идиотка! - заорал Филипп. - Почему охрана не уничтожила сразу, как только началось нападение, того парня, который был оставлен здесь.
   - Наверное, охранников убили раньше, чем они поняли, что происходит нападение. Я так думаю, - сказала Любовь Алексеевна слабеющим голосом.
   - Ты помогала нападавшим?
   - Нет.
   - Кто им помогал?
  
   Но воспитательница уже не могла больше говорить.
   - Вряд ли она что-либо еще скажет, - Вампир, стоящий рядом поднял пальцем веки, умирающей воспитательницы.
   - Черт с ней, пошли отсюда, - сказал Филипп, - надо усилить охрану.
   - На сколько? - спросил Вампир. Он вынул пистолет и два раза выстрелил в грудь воспитательнице. - Пусть не мучается, - сказал он.
  
   - Надо сделать охрану не меньше двадцати человек. И в комнате наблюдения поставить новую систему с двенадцатью экранами, чтобы иметь полный одновременный обзор территории.
  
  
   28
  
   Филипп перестал есть, а только пил и почти непрерывно смотрел на Сэра и агента, сидящего рядом. Когда они пошли в туалет, Филипп встал, кивнул Вампиру, тот толкнул сидящего Аскета и все пошли потихоньку следом.
   - Стоит кому-то одному пойти в туалет, как все тоже захотели пойти туда, - сказал кто-то за столом. - Стадо.
   - Второй похож на нападавшего на интернат? - спросил Филипп.
   - Похож, - сказал Вампир, - думаю, что это он. Хотя запись на кассете была плохая, но в одном месте, у проходной, свет был достаточный и я теперь узнаю его.
   - Ладно, сейчас посмотрим поближе, - сказал Филипп.
   Зураба в это время не было. Он понес Лизе ужин. Боб и Зоя тоже хотели есть. Увидев, что один мужик тащит целую корзину еды и вина к дому, Боб сказал:
   - Надо его грохнуть.
   - Мне кажется, я его знаю, - сказал Боб, - но это не избавит его от пули. Пока его друзья пошли в туалет, который находится с другой стороны дома, мы возьмем этого.
   - Давай немного подождем. Посмотрим, куда он идет, - сказала Зоя.
  
   Они не узнали Сэра и Тридцать седьмого в новых шикарных костюмах. И самое главное, Боб и Зоя не ожидали их здесь встретить сейчас.
   Зураб решил воспользоваться лифтом. Корзина была очень тяжелая. Когда он встащил эту корзину в студию Лизы, она писала опять свой автопортрет.
   - Вы пристрастились к автопортретам? - спросил Зураб. - Это ваш ужин, - он поставил корзину к ее ногам.
   - Поставьте эту картину к столу, а то я споткнусь об нее.
   Зураб перетащил корзину к столу, заставленному банками с краской.
  
   Дверь в студию распахнулась и вошли Боб и Зоя.
   -Ай! - вскрикнула Лиза, увидев Боба.
   Зураб резко повернулся. В руке у него был пистолет, который он, прежде чем идти сюда, заткнул за пояс спереди.
   - Бросайте оружие, ребята, - сказал Зураб. - Если вы начнете стрелять, сюда сбегутся люди. Тогда вам конец.
   - Как быстро он вынул пистолет, - сказала Зоя. - Ловкий парень. Я думаю, нам ничего не остается, как бросить оружие. А, Боб.
   - Пожалуй. Кто бросает первый?
   - Давай я, - сказала Зоя.
   Но Боб первым бросил свой автомат в сторону, чтобы отвлечь Зураба. Тот проводил взглядом падающий автомат. Зоя выстрелила. Зураб дернулся и громко закричал, потому что пуля попала ему в колено. Зоя опустила пистолет, как будто хотела его бросить. Когда дуло опустилось на уровень колена противника, она нажала на курок.
   Зураб изогнулся, пистолет поднялся высоко вверх. Он пытался опустить его ниже, чтобы пуля после выстрела могла попасть в Зою. Но никак не удавалось выпрямить подстреленную ногу. Наконец пистолет пошел вниз. Зоя выстрелила опять. Теперь в грудь. Зураб начал падать, а пистолет пытался все равно опустить ниже и ниже. Зоя опять выстрелила. Зураб тоже нажал на курок и, прежде чем упасть, успел выстрелить три раза. Все пули пошли вверх. Одна выше другой. Зураб упал и покатился в угол, едва не сбив какое-то ведро с краской.
  
   - Что вы наделали, черт побери? - сказала Лиза. - Вы откуда тут взялись? Они специально здесь устроили для вас засаду. Неужели вы не поняли, что я, - Лиза показала обратной стороной кисти себе в грудь, - здесь заложник.
   - А мы думали. Что это твой жених, - сказал Боб.
   - Зачем же вы тогда его убили?
   - Поэтому и убили, - решила поддержать тон разговора Зоя.
   - А это кто, Боб?
   - Это Зоя, я может быть, потом тебе объясню, что к чему. А сейчас нам. Надо сматываться.
  
   - Мне тоже идти с ваши? - спросила Лиза.
   - Мы за тобой и пришли сюда, мама.
   - А ты знаешь, Боб, что твой отец сегодня женится?
   - Уже видел. Он, значит, успел развестись с тобой? Когда он только все успевает. Ты не переживай. Тем лучше, что он развелся с тобой.
   - Ты думаешь, что лучше? А чем лучше-то?
   - Чем лучше? По-моему это очевидно. Выйдешь замуж еще раз. Разве тебе не хочется? Я сам найду себе хорошего мужа.
   - Спасибо, - сказала Лиза. - Но, послушай Боб, если нам удастся сбежать сейчас, останется заложником твой отец.
   - А что им надо? - спросила Зоя.
   - Ищут какие-то деньги.
   - Деньги? Хотел бы я знать, где мои деньги, - сказал Боб.
  
   Сэр и Боб вошли в большой туалет, предназначенный для гостей.
   - Отсюда есть выход? Еще один выход? - быстро спросил фээсбэшник.
   - Только это маленькое окно. - Сэр показал на окошко вверху. - Если один встанет на плечи другому, он сможет открыть его и выпрыгнуть. Но тогда другой останется здесь. Нас узнали.
   - За нами шло не меньше десяти тысяч человек, - сказал фээсбэшник. Он не знал группировку Филиппа, потом что раньше занимался не теми, кому Алик поставлял наркотики, а кто ему их поставлял. Первый раз он пытался проследить, кому Алик везет триста килограммов кокаина и потерпел неудачу. Мерседес с бараниной, в которой были зашиты пакеты с кокаином, пропал.
   В туалет никто не заходил.
   - Они ждут, когда мы выйдем, - сказал Сэр. - Надо бы действительно сходить в туалет.
  
   Тридцать седьмой тоже встал у писсуара.
   - Давай, я вылезу и нападу на них с тыла, - сказал агент. - Это единственный выход.
   - Я не выдержу. Ты забыл, что у меня нога болит?
   - Можно попробовать встать за дверь, - сказал агент. Он оторвал дверь от кабинки и приставил ее к стене. - Я могу вылезти.
   - Давай.
   Дима вырвал окошечко и, ухватившись за стену, подтянулся. Вход в туалет был в десяти метрах. В его сторону никто не смотрел. Но если выпрыгнуть, пристрелят сразу. Укрыться совершенно негде. Если бы была граната, подумал Тридцать седьмой, можно бы отвлечь их внимание взрывом. А так вряд ли можно выбраться.
   И тут стали слышны выстрелы. Они казались не очень громкими. Свадьба шумела и студия Лизы была без окон, выходящих на парадную сторону, где проходила свадьба, поэтому многие не испугались, а просто недоуменно уставились на дом. Почти вся группа, блокировавшая туалет, была отвлечена этими выстрелами и Тридцать седьмой выпрыгнул.
   - Ты возьми этих, - сказал Филипп Вампиру, - а я посмотрю, что там происходит.
   Филипп взял человек пять боевиков, одетых в красные пиджаки и скрылся за углом.
  
   Тридцать седьмой постарался как можно дальше отбежать от стены. Хотя укрыться было совершенно негде. Если Сэр замешкается - конец, подумал агент секретной службы ФСБ. Он начал стрелять. Упал первый, второй, третий повернулся и успел выстрелить в фээсбэшника, но промахнулся. Пуля попала ему в грудь. Это был Вампир. Но еще двое с автоматами уже приготовились расстрелять, стоящего на открытом поле человека. Сэр открыл дверь туалета и сразу из прохода выстрелил в спину одному боевику. Второй успел дать очередь по агенту. Очередь прошла около ног Димы. Он отпрыгнул в сторону и выстрелил. Мимо. Сэр не видел этого боевика, так как он стоял в стороне от выхода. Раздалась еще одна очередь.
  
   Опять земля полетела вверх, около ног фээсбэшника. Сэр тащил свою ногу по проходу, который был длиной метров семь, но казался ему бесконечным. Вдруг боевик повернулся и сделал два шага в сторону, чтобы дать очередь в проход. Сэр не ожидал этого и остановился. Пистолет его был опущен вниз. Он шел, опираясь на свою новую палку и размахивал рукой с пистолетом. В тот момент, когда автоматчик повернулся в проход, рука с пистолетом была опущена вниз. Дима все же успел выстрелить раньше, но не прицельно, а наугад. Пуля попала в кирпичный угол дома. Кусочек кирпича попал в щеку боевика. Он дернулся и схватился за лицо рукой с автоматом. Сэр выставил одну ногу вперед, уперся на клюшку и, подняв пистолет, выстрелил четыре раза в грудь боевику.
  
  
   - Проверь, нет ли на нем бронежилета! - крикнул Дима, - и быстро двигай к углу дома. - Сам же он побежал к другому углу, чтобы обеспечить отход Сэра, который будет тащиться, как черепаха.
   - Какие бронежилеты, - сказал Сэр, - кругом полно крови.
   Но один человек все-таки был в бронежилете. Это был Вампир. Он очухался, но не двигался, опасаясь опять проиграть.
   Кто-то высунулся из-за угла. Фэсэбэшник сразу выстрелил два раза и тоже пошел вдоль стены за Сэром. Из-за угла показался ствол автомата и началась стрельба наугад. Они шли вдоль стены и были вне зоны обстрела.
   - Давай, давай, Сэр, быстрее.
   Они обогнули дом и Тридцать седьмой побежал к воротам, которые были с этой стороны. Он обернулся и крикнул:
   - Не спеши, я тебя прикрою из-за ворот. - Он выстрелил несколько раз в висячий замок и открыл калитку в воротах.
   Александр Демьянович, услышав выстрелы в доме, крикнул гостям:
  
   - Ни о чем не беспокойтесь, господа! Это просто такое развлечение.
   - Что?
   - Повторите еще раз, извините, мы не поняли?
   Некоторые развеселились, а некоторые испугались и готовы были уже бежать к машинам.
   - Это просто шоу, господа, неужели непонятно? - поддержала мужа Патриция.
   Потом она села и спросила:
   - А что это за шоу, Алекс?
   Перед тем как идти в дом Зураб сказал, что возможна небольшая перестрелка. Чтобы гости не беспокоились, скажите им, что так задумано.
   - А на самом деле? - Патриция положила себе на тарелку несколько больших креветок.
   - Не знаю, если честно, - сказал банкир. - Но зачем нам портить свадебный вечер и пугать людей? Начнется паника и, поверь мне, лучше не будет.
   Началась стрельба за углом дома, потом оттуда выбежали несколько человек. К ним присоединились еще человек пять. Все столпились у парадных дверей дома.
   - Здесь должен быть второй выход, - сказал Филипп. - Пусть пять человек блокируют его.
   Было девять часов вечера. Александр Демьянович предложил всем поднять бокалы.
  
   - И господа, - Патриция помахала рукой, привлекая к себе внимание, - думаю, нам всем надо сейчас пойти в лес. Сменим обстановку.
   - Возьмем с собой вина и мяса, пожарим шашлыки и выпьем, - сказал Серов.
   - Ура! - закричала примерно половина гостей.
   Но многие встретили это предложение недовольным гудением.
   - Мы и так в лесу, - сказал один.
   - Вы обещали, что мы посмотрим здесь шоу? - сказал другой.
  
   - Господа, - примирительно сказал банкир, - давайте выпьем и посмотрим шоу, а через час, когда стемнеет, пойдем в лес. Хорошо?
   - Что мы там будем делать в темноте? - спросила какая-то пожилая дама.
   - Будет светло. У нас здесь весь лес в лампочках, - сказал Александр Демьянович.
   - У нас здесь проходит биатлонная трасса, - сказала Патриция, - я это уже знаю. Лыжники зимой по ночам тренируются, чтобы когда-нибудь стать чемпионами. А сейчас, господа, давайте выпьем и закусим дарами моря. Икорка, маслице, семга, лимончики. Пожалуйста, пожалуйста. Раки, креветки, лобстеры. - Патриция за хвост подняла со своей тарелки одну большую креветку и помахала ей.
   Официанты таскали блюда, выстрелов больше не было.
   - Что-то тихо, - сказал один гость.
   - Да, когда же будет продолжение шоу? - спросил другой и чуть не подавился какой-то клешней. Он увидел, как с третьего этажа выпал человек и не пикнув упал на асфальтовую дорожку около дома.
   - Как будто манекен упал, - сказал мужик и бросил клешню в тарелку. - Не честно.
   - А что не честно? - спросила Патриция, - простите, я прослушала.
   - Ну, мы не кукольный театр пришли сюда смотреть. Вон, из окон падают и ни звука.
  
   - Где? Я ничего не видела, - сказала Патриция.
   - Повторите, пожалуйста! - закричал весело мужик.
   Но вместо человека из окна выкинули веревку. По ней начали спускаться один за другим три человека.
   Это были Зоя, Лиза и Боб. Все боевики почему-то решили, что противник будет уходить через черный ход, с другой стороны дома.
   - Не полезут же они прямо на свадьбу, - сказал Филипп.
   Поэтому боевики искали в основном в комнатах, из которых не были видны пирующие гости.
   - Неужели нет никого, чтобы взять этих беглецов, - сказал кто-то.
  
   Аскет сидел у стола лицом к дому. Филипп приказал ему остаться, когда повел отряд из десяти человек в дом.
   Он вынул из сумки, которая стояла под столом автомат, откинул приклад и передернул затвор.
   - Не забудь снять с предохранителя, - пошутил кто-то.
   Аскет начал стрелять, когда еще один человек спускался по веревке. Это был Боб. Полетели осколки кирпича. Боб обернулся и чуть не упал.
   - Он стреляет настоящими патронами! - закричал кто-то.
   - Да бросьте вы, не может быть, - возразил другой, но когда Аскет дал еще одну короткую очередь, тоже возмутился: - Вы так можете убить его.
   - Может нам самим принять участие? - сказал Александр Демьянович. - А впрочем, может быть, и не стоит.
   - Давайте, давайте, господа, принимайте в шоу посильное участие! - закричала Патриция.
   Несколько мужиков вытащили пистолеты.
   - Они вооружены! - воскликнул банкир. - И это на моей свадьбе.
   - Живем как в индейских прериях, господин банкир, - сказал один бизнесмен. - Приходится всегда носить оружие.
   Почти в каждой машине остался шофер-охранник. Все они также, естественно, были вооружены.
  
   - Господа, зачем вы приготовили пистолеты? - спросила пожилая дама. - Так можно испортить всё шоу.
   Зоя поняла, что стреляют от свадебного стола. Она крикнула:
   - Давай, Боб, быстрее спускайся, а то тебя все-таки пристрелят.
   Она не видела откуда точно стреляли, поэтому не могла ответить. Не по всему же свадебному столу стрелять?
   Аскет опять выстрелил. Пули ударили в стену над головой Боба.
  
   Некоторые гости начали понимать, что эта стрельба не совсем похожа на шоу. Они начали вставать и потихоньку уходить к своим машинам. Но таких было еще немного.
   Зоя засекла Аскета, который сидел с краю. Она три раза по нему выстрелила. На столе разбилась бутылка с красным сухим вином. Гости рядом с Аскетом завизжали. Мужики с пистолетами открыли беспорядочную стрельбу по людям у дома.
   - Зачем ты сказала, чтобы они приняли участие в этом непонятном мне самому шоу? - спросил банкир, повернувшись к Патриции.
   - Поцелуй меня, мой дорогой, - сказала Патриция.
   Александр Демьянович поцеловал ее.
   - Горько! - опять закричали гости. - Горько!
   Молодые опять поцеловались. Патриция сказала:
   - Дорогой, пусть гости поиграют в войну, а мы с тобой пойдем в лес, а?
   Они поднялись и, когда стрельба опять возобновилась, незаметно вышли за ворота.
   Александр Демьянович издалека не узнал ни Боба, ни Лизы. Он и не думал, что Боб сейчас здесь, а Лиза не хотела оставаться на этой свадьбе, и Александр Демьянович думал, что сегодня она уехала в свою пятикомнатную квартиру.
   Патриция села на землю и сняла платье до пояса. Банкир в это время отошел в сторону.
   Потом он сел рядом с ней.
  
   - Ты сегодня утром желал меня, - сказала Патриция, - а сейчас хочешь?
   - Да, - сказал банкир и приблизил свои губы к губам Патриции.
   Днем, когда Михаил вез банкира Серова и Патрицию в загс, они начали целоваться на заднем сиденье. Звуконепроницаемая перегородка, отделявшая их от шофера, была закрыта. Жених и невеста долго не могли оторваться друг от друга.
   - Если это произойдет сейчас, ты будешь презирать меня, - сказала Патриция.
   - Почему? Нет, наоборот...
   - Я не хочу сейчас.
  
   - А если я это сделаю силой?
   - Тогда я убью тебя.
   - Хорошо. Отодвинься от меня в другой угол. - Александр Демьянович нажал кнопку, и перегородка опустилась.
   - После свадьбы - это совсем другое дело, - сказала Патриция.
   Вдруг совсем рядом хрустнула ветка.
   - Почему ты вздрогнула?
   - Мне послышался хруст ветки.
   - Там, в замке стреляют, а тебя пугает какая-то ветка. Не бойся.
   Они опять легли.
   Но ветка хрустнула не зря. Метрах в двадцати за кустами стояли фээсбэшник с Сэр. Они не могли подойти к своей машине и пытались незаметно обойти коттедж, чтобы найти какую-нибудь машину без шофера.
   Когда хрустнула ветка под переломанной ногой Сэра, они легли в траву, боясь, что банкир встанет и начнет осматривать окрестности. Но Александр Демьянович был слишком влюблен, чтобы бояться каждого шороха.
   Потом они открыли бутылку шампанского.
   - Ты взял только одну? - спросила Патриция. - Я так пить хочу.
  
   - Еще одна есть, - банкир показал на пакет, который он взял с собой.
   - И тоже полусладкое?
   - Нет, ты знаешь меня, я не люблю ничего одинакового. Там остался Брют.
   - Тогда ты поступил неправильно. - Патриция сделала большой глоток шампанского.
   - Почему? Где я допустил непростительную ошибку, моя радость?
   - Сейчас мы пьем полусладкое с шоколадом Люкс, правильно?
  
   - Да, правильно.
   - А потом будем пить Брют с курицей?
   - Совершенно верно.
   - С курицей надо пить полусладкое, как ты не понял этого до сих пор?
   - Еще не поздно взять курицу вместо шоколада, - банкир потянулся к пакету.
   - Я сейчас еще не хочу есть. А ты, неужели ты уже проголодался?
   - Нет, я тоже съел бы ее попозже. Может быть закрыть бутылку?
   - А другую откроем? Пробка уже не будет держать. Знаешь что? Надо было просто брать с собой две шоколадки. Надо всегда иметь запас на всякий случай. Тогда бы мы могли пить потом Брют с курицей и шоколадом.
   - Нет проблем, - сказал Александр Демьянович, - шоколадок две.
   - Да? А та как называется?
   - Я не знаю. Она иностранная. А впрочем, знаю, нам написано Боснер и 333. Это пористый белый шоколад.
   - Сейчас бы креветок, - сказала Патриция. - Ты ведь знал, что я их очень люблю?
   - Да, знал. Но ты так много их съела за столом, что я маловероятно...
   - Нет, честное слово, я хочу еще. Ты, конечно, их не взял?
   - Взял, но они чищеные.
   - А это такая замороженная упаковка чищеных креветок?
   - Да.
  
   - Это совершенно не то. Хотя в такой обстановке и это хорошо. Открой их, пожалуйста. Они такие холодные!
   - Может быть их бросить прямо в бокал с шампанским? Ты ведь любишь холодное.
   - Прямо в бокал? - переспросил Патриция. - Ну не знаю. Давай попробуем. Креветки с шампанским, я думаю, это неплохое сочетание.
   - Я бы тоже сейчас выпил шампанского, - прошептал агент Дима.
  
   - Да, - сказал Сэр, - очень пить хочется. - Я бы выпил холодной кока-колы.
   - Шампанское лучше.
   - Чем оно лучше? Я думаю, кока-кола - это то же шампанское только его можно выпить больше.
   - Почему ты думаешь, что кока-колы можно выпить больше, чем приятного холодного шампанского?
   - Потому что она вкуснее.
   - Позволь с тобой не согласиться.
   Пока они так разговаривали банкир и Патриция встали и пошли еще дальше в лес.
   - Пойдем за ними? - спросил Сэр. - Куда они направляются?
   - Вряд ли они идут куда-то в определенное место, - сказал Дима. - Думаю, испугались стрельбы и хотят уйти подальше.
  
  
   29
  
   А стрельба около дома, хорошо слышимая здесь, в лесу, усилилась. Одиночные выстрелы сменялись короткими автоматными очередями. Раненый Аскет валялся под столом. Когда у него начали кончаться патроны он начал кончать одиночными. Боб запрыгнул на край длинного стола, которые был ближе всего к коттеджу и побежал по нему, непрерывно стреляя по Аскету. Почти все мужики вели огонь по Зое и Лизе, укрывшимся за двумя джипами, остановившимися во дворе. Лиза только бегала и ничего не делала.
   - Как жалко, что я не умею стрелять. Как жалко.
   Зоя все же заставили ее взять наган Зураба.
   - Берите и стреляйте как попало. Это создаст видимость.
   - Какую видимость? - спросила Лиза.
   - Вы создадите видимость наличия еще одной огневой точки. Понимаете?
  
   - Не очень.
   - Ну что тут непонятного. Будут стрелять не только в меня, но и в вас.
   - А... понимаю. - Лиза взяла наган и начала стрелять, закрывая глаза.
   - Не закрывайте глаза, - сказала Зоя, - стреляйте только в тех, кто в нас стреляет.
   Мужики увлеченно перезарядили пистолеты и палили по машинам. Но скоро патроны у них кончились. Никто не рассчитывал на такую интенсивную перестрелку.
   - Может быть съездить за патронами? - спросил кто-то.
   - Да сейчас уже все закрыто.
   - Я знаю, где можно взять хоть сейчас. Правда там только для помпового ружья. - Он не успел развить свою мысль. Пуля из Глока попала ему в руку.
   А Боб бежал и стрелял. У Аскета дрожали руки. Он был ранен уже дважды. В бок и в левую руку. Теперь он, как ни прицеливался, не мог попасть в Боба. Оставалось не более двадцати метров. Пуля раздробила Аскету ключицу, и он упал под стол.
   - Всем лечь на землю! - закричал Боб.
   Зоя и Лиза присоединились к нему.
   - Где твой белый Мерседес, мама? - спросил Боб.
   - К сожалению, он в гараже. Нам туда не успеть.
  
   - Тогда берем любую машину и быстро сматываемся. У нас тоже почти уже нет патронов. У тебя сколько, Зоя?
   - У меня осталось только три патрона, - Зоя вынула обойму и заглянула внутрь.
   - У меня уже вообще ничего нет, - сказала Лиза.
   Боб посмотрел на свою мать и ничего не сказал. Но Зоя заметила:
   - Ведь у вас было пять обойм!
   - Я их все расстреляла.
   - Надо было беречь патроны.
   - Я сама знаю, что мне делать, - сказала Лиза.
   Из дома выбежал Филипп и приказал окружить Боба, Зою и Лизу.
  
   Боб потребовал ключи от машины у толстяка, который лежал на земле рядом.
   Тот, не глядя вытащил ключи и передал их Бобу.
   - Где ваша машины? Говорите быстро.
   - БМВ. Она стоит недалеко от ворот. Серого цвета.
   - Если обманул, я приду и прикончу тебя, - сказала Лиза. - Ты понял?
   - Понял, понял. Я сказал правду.
   Боевики бежали полукругом.
   - Не стрелять, беречь патроны, - сказал Боб.
   Они успели сесть в БМВ и развернуться. Но Вампир, который давно уже выжидал удобного момента для атаки, вдруг выбежал на дорогу, преграждая путь машине. Он очухался после того, как пуля фээсбэшника сбила его с ног, подождал пока все уйдут и вышел через задние ворота вслед за Сэром и Дмитрием. Но он их не видел. Просто Вампир прошел по забору до стоянки машин и там спрятался, ожидая удобного случая.
  
   Когда БМВ тронулась до Вампира было метров пятьдесят. Он начал стрелять, положив руку с пистолем на другую руку.
   - Все нагнитесь! - крикнул Боб. - Он был за рулем и сам тоже нагнулся, держа левую руку на руле, а правой нажимал на педаль газа.
   - Ты не справишься с управлением, - сказала Зоя, - зачем ты сел за руль. Надо было мне.
   - Зоя, не говори мне под руку такие вещи. Лучше стреляй по нему.
   Она поднялась с пола, высунулась в окно и выстрелила три раза. Патронов больше не было.
   - Все, я не попала, а патронов больше нет, - сказала Зоя.
   - Возьми мой автомат, там есть пол обоймы.
  
   Но Вампир, выпустив все патроны, все же попал в колесо. Машина была в десяти метрах от него. Она упала на бок, но продолжала двигаться по дороге. Вампир успел в последний момент прыгнуть в кусты. БМВ перевернулась. Потом еще раз. Упав на крышу, машина заскользила по асфальту и ударилась в толстое придорожное дерево.
   - Вылазьте из машины! Быстро, быстро! - закричал Боб. - Она может сейчас взорваться.
   - Я не могу, - сказала Лиза. Она была на заденем сиденье и не могла перезезть вперед, так как крыша была помята, а стекла в ее дверях были закрыты.
   - Мама, выбей стекло и вылазь, - сказал Боб. Сам он никак не мог выбраться из-под руля.
   Зоя вылезла, но тут же на нее был направлен пистолет Вампира.
   - Вот с кем я давно не виделся, - сказал он, и положил Зою около дороги.
   - Руки на голову, лежать и не двигаться, - сказал он и повернулся к машине. - А с вами, что делать, господа? Может быть, так и оставить? Машина через минуту взорвется и получится отличный шашлык.
   Подбежали боевики во главе с Филиппом.
   - Зураб убит, - сказал он.
   - Что будем делать с этими? - Вампир показал на барахтающихся в перевернутой БМВ Боба и Лизу.
   - Вытащите их и отвезите в пункт Б, - сказал Филипп. - Все уходим.
   - А банкира оставим здесь?
   - Черт с ним. Если надо потом займемся.
   - Можно бы и сейчас прихватить его с собой, - сказал Вампир. - Вдруг он что-то знает о наших деньгах?
   - Вряд ли, - сказал Филипп. - Тем более, что его нет нигде. Смылся со своей молодой женой.
   Подбежал боевик и сказал:
  
   - Убито пятеро наших и двое гостей.
   - Ты всех посчитал? - спросил строго Филипп.
   - Кажется всех. Ранен Аскет и трое гостей.
   - Милиция скоро будет здесь, - сказал Филипп. - Наверное соседям уже надоело слушать стрельбу на этой свадьбе, и кто-нибудь из них позвонил в милицию. Значит так, забрать все наши трупы и быстро уезжаем отсюда.
   Вся группировка Филиппа уехала, захватив своих убитых и раненых. Гости тоже быстро разъезжались. Большинство из них уехало еще раньше и только несколько машин задержались. Видимо, кто-то еще надеялся на продолжение шоу. Но спустились сумерки, а темнота и мертвые тела создали атмосферу тревоги вокруг дома и особенно около свадебных столов, закуска и вина на которых были беспорядочно разбросаны. Милиция не приехала. Видимо, никто не позвонил, так как все давно привыкли к стрельбе.
  
   Двадцать человек в красных пиджаках собрались на одном конце длинного стола. Они налили себе вина и подвинули поближе разные блюда. Это были настоящие официанты с метрдотелем во главе. Им было заплачено за два дня, поэтому они решили не покидать коттедж до приказа банкира.
   А банкир с Патрицией набрели в лесу на гигантский Мерседес, который оставили здесь Боб и Зоя.
   - Мы уже очень далеко ушли, - сказал Александр Демьянович.
   - Смотри, Алекс, что это?! - Патриция схватила банкира за рукав.
   В сгущающихся сумерках сорокатонный Мерседес выглядел каким-то доисторическим ящером.
   - Это какая-то машина, - пробормотал, немного испугавшись банкир Серов.
   Патриция зашла спереди и прочитала: МЕРСЕДЕС.
   - Это Мерседес, Алекс. Иди сюда. Давай залезем туда, - она показала рукой на кабину.
  
   - Скорее всего, она заперта.
   - Надо проверить. Ты не желаешь еще раз? А, Алекс?
   - Конечно, моя дорогая.
   - Давай попробуем залезть в эту машину. Наверное, там мягкие сиденья?
   Патриция потрогала дверь Мерседеса.
   - Заперто? - спросил банкир и потрогал дверь со своей стороны. Она открылась. - Здесь не заперто! - банкир полез в машину.
   - Алекс, открой мне дверь, - Патриция постучала пальцами по стеклу.
   Они включили свет в машине и открыли вторую бутылку шампанского.
  
   - Прекрасное место, - сказала Патриция, смеясь, - я бы сделала из этой машины загородную дачу.
   - Не могу понять, откуда этот Мерседес здесь взялся, - с легким беспокойством сказал банкир.
   - Он разломил курицу.
   - Тебе чего?
   - А она достаточно хорошо прожарена?
   - Я попросил сделать так, как ты просила, чтобы кости рассыпались.
   - Тогда мне, пожалуйста, одно крыло, одну шею, одну ножку и одно филе. Ты можешь это сделать?
   - Конечно, никаких проблем.
   Тридцать седьмой и Сэр следили за молодыми и теперь с завистью наблюдали эту сцену.
   - Есть хочется, - сказал агент.
   - Может быть нам стоит попросить у них немного курочки?
   - У них ничего не останется, - сказал агент, увидев на панели приборов ногу в чулке.
   Но через некоторое время Дима и Сэр увидели, что молодые разламывают еще одну курицу.
   - На это невозможно смотреть, - сказал агент. - Ты помнишь, когда мы ели последний раз?
  
   - Это было утром или днем. И вообще, я устал ходить. - Сэр прислонился к дереву.
   А Патриция и Александр Демьянович опять потянулись друг к другу и начали целоваться.
   Фээсбэшник с Сэром подошли и постучали в окно.
   - Алекс, посмотри, кто там? - Патриция была настолько увлечена, что забыла где находится.
   - Что?
   - Кто-то стучит.
  
   Серов открыл дверь Мерседеса.
   - Вы откуда здесь взялись? Кто такие? - он пошарил за сиденьем, а надежде, что попадется монтажка.
   - Не беспокойтесь, - сказал Дима, - мы только хотели попросить поесть.
   - У вас не осталось? - спросил Сэр.
   Патриция рассмеялась.
   - А мы думали, что вы грабители, - сказала она.
   - Вы на нашей свадьбе не были? - спросил банкир, передавая Сэру еще почти целую курицу.
   - На свадьбе? - переспросил Дима, раздумывая что бы ответить.
   - На чьей свадьбе? - спросил Сэр.
   - На нашей свадьбе, - Патриция ударила Серова по плечу.
   - А. На вашей свадьбе? Мы были.
   - А кто вас пригласил? - спросил Александр Демьянович.
   Сэр и Дима молча продолжали есть куриное мясо.
   - Кто вас приглашал? - спросила Патриция. - Алекс, ты их приглашал?
   - Нет. Хотя, мне кажется, я тебя знаю, - банкир посмотрел на Сэра. - Ты друг Боба? А где же он сам?
   - Думаю, вы меня с кем-то спутали, банкир, - сказал Сэр.
   - Запить курицу есть что-нибудь? - спросил Тридцать седьмой.
   - Вот выпейте, - Патриция подала бутылку с шампанским, - там еще осталось больше полбутылки.
   - Стакан есть? - спросил Дима, - я не могу пить шампанское прямо из бутылки.
   - Пожалуйста. Только я из него пила уже, - Патриция подала агенту свой стакан.
   - Ничего, я думаю, вы не заразная.
   - Да уж надеюсь.
  
   - Это ведь не ваш грузовик? - спросил Сэр для поддержания разговора.
   - Нет, мы сами удивились, что нашли его здесь, - сказал банкир.
   - Но, ребята, мы нашли его первые, - сказала Патриция, - потому этот Мерседес наш.
   - А разве это Мерседес? - спросил агент и сердце его почему-то учащенно забилось. - Я думал это Камаз.
   - Это длинный Мерседес, - сказала Патриция.
  
   Тридцать седьмой обошел машину кругом. И хотя в темноте он не мог увидеть, тот это Мерседес, за которым он следил, или другой, агент почувствовал, что удача опять вернулась к нему.
   - Ключи?
   - Что?
   - Где ключи от фургона? - Тридцать седьмой протянул руку к Патриции.
   - У меня нет, - сказала она. - Посмотрите в бардачке.
   Начали искать ключи, но их нигде не было.
   - Да что искать, - сказал Сэр, - посмотри сначала, может быть фургон не заперт.
   И действительно, тяжелые двери фургона распахнулись и тонны мороженой баранины предстали взору агента ФСБ, когда он включил свет.
   - Мои любимые бараны, - сказал он, - как я люблю вас.
   Подошли банкир, Патриция и Сэр.
   - Чему вы радуетесь? - спросила Патриция. - Впрочем, действительно, ведь шашлыков мы на этой свадьбе так и не попробовали. Давайте возьмем одного хорошего барана с сделаем у нас дома шашлыки.
   Выстрелов не было слышно совсем и есть очень хотелось.
   - Я не расстанусь с этой машиной, - сказал Дима.
  
   - Разве это ваша машина? - сказала Патриция. - У вас есть документы?
   - Нет, но это моя машина.
   - Не будем спорить с этим человеком, дорогая, - сказал банкир. - Нам этот Мерседес не нужен. Я куплю тебе новый, если ты хочешь именно такой. Хотя... - банкир посмотрел на Диму, - мы действительно, первые нашли эту машину, поэтому, если у вас нет документов, вам остается одно.
   - Что ему остается? - спросил Сэр.
   - Взять нас силой, - сказала Патриция.
   Тридцать седьмой практически никого не слушал. Он нашел среди туш небольшой, но очень острый топор и отрубил шеи сразу нескольким баранам.
  
   - Зачем вы отрубили им головы? - пошутила Патриция.
   - Шашлыки будем делать, - сказал Сэр.
   - Нет, нет. Я люблю с косточкой. Из свинины, из говядины я могу есть одно мясо, а из баранины надо, чтобы каждый кусочек был с косточкой. Правильно я говорю, Алекс? - Патриция дотронулась до плеча мужа.
   - Ты абсолютно права, дорогая.
   Тридцать седьмой успокоился и перестал рубить баранов. Нельзя же доставать кокаин при посторонних. Он сказал:
   - Хорошо. Если вы согласны отдать нам машину, я пожарю вам отличные шашлыки с косточкой.
   - Ты как, Патриция? - спросил Александр Демьянович.
   - Я согласна. Все равно ведь на эту машину нет документов. Вы сами будете разбираться с владельцем, - сказала она Диме и Сэру.
   Прежде чем подъехать к дому, Дима остановил машину и сходил на разведку.
   - Чего нам бояться? - спросила Патриция.
   - Разве вы не слышали здесь выстрелов? - спросил агент.
   - Все это было организовано одним нашим знакомым, - сказал банкир. - Это было просто шоу.
   - Вы что, смеетесь? - агент ФСБ уставился на Серова и его жену.
  
   - Это были бандиты, - сказал Сэр. - Неужели вы их не знали?
   - Нет, - серьезно сказала Патриция.
   - Конечно, нет. - Банкир недоверчиво посмотрел на новых знакомых. - Они вели перестрелку между собой.
   - Нет, - сказал Сэр.
   - Тогда в кого они стреляли по-вашему? - спросила Патриция.
   - В нас, - сказал Дима.
   - В вас?! Зачем?
   - Это долго объяснять, - сказал Сэр, - но я их узнал, а они узнали меня.
  
   - Вот как? Значит, вы были на свадьбе? - спросил Александр Демьянович.
   - Зачем вы приехали на нашу свадьбу? - спросила Патриция - Кто вас приглашал?
   - Вы не ошиблись, - Сэр обратился к Александру Демьяновичу, - я действительно друг Боба. Я думал, он здесь и хотел...
   - Вы хотели повидать его?
   - Не совсем так, Александр Демьянович, - сказал Сэр. - Мы хотели остановиться у вас на несколько дней. Может быть...
   - Я не против. Могу вас взять на работу охранниками. Ну или сторожами, не знаю, что вас больше устроит.
   - А какая разница?
   - Никакой.
   Дима вернулся и сказал, что все уехали.
   - Остались одни официанты. - Он запрыгнул на место водителя, Мерседес зафырчал и тронулся, но проехав немного заглох.
   - Ты что сделал? - спросил Сэр.
   - Я ничего не делал, - сказал Дима.
   Мерседес вкатился в открытые ворота. Официанты повскакивали со своих мест, потому что машина ехала прямо на них.
   - Вы сейчас их всех передавите! - закричала с заднего сиденья Патриция.
  
   - Выруливайте, вы что делаете?! - банкир даже привстал.
   - Не могу.
   - Почему?
   - Руль заклинило! Машину завели без ключа и вот пожалуйста. Хорошо, что это случилось сейчас, а не раньше.
   Три крайних стола разлетелись под большими колесами этой немецкой машины. Один официант не успел отскочить в сторону и скрылся под бампером. К счастью колесо его не задело, и он успел выкатится в сторону прямо первым из трех задних колес катящегося по дуге Мерседеса.
   - Куда мы едем? - спросил банкир.
  
   - А вы не видите? - спросил Дима. - Мы сейчас врежемся прямо в парадный вход вашего дома, банкир.
   - Неужели вы не можете догадаться, что надо нажать на тормоз? Тормози!
   - Нет тормозов. Наверное, эта машина тормозит только тогда, когда заведена.
   Один из официантов побежал к своей машине. Это была желтая копейка, то есть жигули первой модели. Он развернулся и поехал наперерез неуправляемому Мерседесу. Потом официант выпрыгнул, а жигули были раздавлены огромным Мерседесом.
   - Уф, - Патриция облегченно вздохнула, когда они остановились совсем недалеко от дома. - Этот парень, - она показала на официанта, - решил пожертвовать своей развалюхой ради нас. - И добавила, обращаясь к Диме: - Надо было воспользоваться ручником.
   - Жаль, что вы не сказали мне этого раньше, - сказал Дима.
   - Самому надо было думать.
   Агент промолчал.
   - Наверное, вы просто растерялись, - сказала Патриция и опять показала на официанта: - А он не растерялся.
   - Он получит новую Девяносто девятую, - сказал банкир.
   - Скорее всего, он именно на это и рассчитывал, - сказала Патриция, выходя из Мерседеса.
  
   - Если это так, - сказал банкир, - то получит Десятую.
   - За что?
   - За предприимчивость, проявленную в экстремальной ситуации.
   - Послушай, парень! - Банкир вышел из машины и позвал официанта. - Ты хотел нас спасти?
   - Да, - сказал, подходя парень.
   - Или ты надеялся, таким образом, получить себе новую машину?
   - Я думал, вы не поскупитесь в день своей свадьбы.
   - Чек тебя устроит?
  
   - Чек? Я предпочитаю наличные.
   - Наличные? - переспросил банкир. - Наличных, к сожалению, у меня сейчас нет с собой. Потом зайдешь и я выдам тебе десять тысяч долларов.
   - Нет, - сказал официант, - лучше сейчас чек, чем завтра наличные.
   - Молодец, - сказал банкир. - Пожалуй, я возьму тебя в свою организацию. Как твое имя?
   - Влад Иванов, - сказал официант.
   - Влад? Это кто значит?
   - Владлен. Но я всем говорю, чтобы меня звали Влад.
   - Но чек я должен выписать на Владлена, наверное, как ты думаешь?
   - Наверное.
   Банкир выписал чек и спросил:
   - А где мой шофер?
  
  
   30
  
   Шофера банкира Серова Михаила Филипп приказал взять с собой.
   Уже на месте, в пункте Б, то есть в Битце, Михаил сказал, что работает на Алика.
   - А мы уж хотели тебя расстрелять, - сказал Вампир.
   - Хорошо, что вы не поторопились, - ответил Михаил.
   Позвонили самому Алику, но его не было дома.
   - Позвоните по сотовому, - сказал Михаил.
   - Я его потерял, - пошутил Филипп.
   - Зато я его хорошо помню. - Михаил сказал номер сотового телефона Алика.
   Но и этот телефон не отвечал. Тогда Филипп сказал:
   - Убрать его.
   - Подождите, подождите, - сказал Михаил.
  
   - А чего ждать? - спросил Вампир. - Думаю, лучше не будет.
   Михаила вывели во двор. Автоматчик улыбнулся и кивнул:
   - Встань там у дерева.
   - Да пошел ты, - Михаил посмотрел по сторонам.
   Во дворе больше никого не было.
   - Послушай, не надо делать этого, - сказал Михаил.
   - Чего? - парень с автоматом ухмыльнулся. - Я не понял, ты че, просишь о пощаде?
   - Можешь... впрочем, да.
   - Ты не туда попал, милый. Но как ты сказал, впрочем, проси.
   - Понимаешь, вы просто ошибаетесь. Я не тот человек, за которого вы меня принимаете.
   - Ты свой, что ли?
   - Конечно.
   - К сожалению, это не мне решать. Я только выполняю приказы. Ты понял? Тебе надо было получше разговаривать с боссами.
   - Может быть, ты выстрелишь в воздух, а я убегу?
   - Не могу.
   - Почему? С работы уволят?
   - Ты угадал. Только знаешь, как здесь выгоняют с работы?
   - Пуля в лоб? Но ведь никто не узнает.
   - Хватит тянуть время. Повернись спиной.
   - Не повернусь.
   - Повернись, повернись.
   - Нет.
  
   - Мне не хочется стрелять тебе в лицо. Просто я очень сентиментальный человек. Знаешь, если я куплю живую рыбу и сразу не пожарю ее, то считай рыба пропала. Потому что я уже не могу ее есть. Она плавает в тазу или в ванне и становится как бы родной. Понимаешь, она становится своей рыбой, и я не могу уже ее варить или жарить. Ты меня понимаешь? Я... если бы я ее съел, то почувствовал бы себя людоедом.
   - Давай уплывем вместе, а? - сказал с надеждой Михаил.
   - Вместе? Но я, кажется, не умею плавать, - охранник опять ухмыльнулся. - Давай, давай, поворачивайся. Повернись, пожалуйста, друг.
   - Знаешь, что я тебе скажу, друг, я не повернусь, - сказал Михаил.
   - Повернись!
   - Нет!
  
   Автоматчик нажал на курок и пули подняли землю около ног Михаила.
   - Не злись, не злись, - поспешно сказал шофер, - я придумал, как ты сможешь меня прикончить без угрызений совести. Можно говорить?
   - Да, - охранник опустил автомат.
   - Ты меня отпусти.
   - Я тебе уже сказал все по этому поводу.
   - Нет, ты просто не дослушал, друг. Ты меня отпустишь, я побегу, а ты будешь на меня охотиться. Хорошо? Ну! Неужели это тебя не устраивает?
   - Ладно, беги.
   - У тебя должен быть повод на меня злиться. Давай я покажу тебе новый прием. Не бойся, я же в наручниках.
   - Ладно, иди сюда.
   Михаил подошел и сразу ударил цепью наручников по автомату снизу. Потом накинул наручники на голову охранника и ударил его лицо о свое колено. Боевик упал на зеленую траву широко раскинув руки. Нос его был в крови, но автомат он не выпустил из руки, как надеялся Михаил. Он замер в ожидании выстрела. Но боевик сказал хриплым голосом:
  
   - Беги.
   И Михаил побежал. Это был двор коттеджа и здесь было мало деревьев.
   Охранник не торопясь откинул приклад автомата, поднял его на уровень плеча и прицелился в петляющего Михаила. Он хотел уже нажать на курок, когда увидел, в ворота, к которым бежал Михаил, въезжает Волга.
   Это были Алик и Ваня-Подсолнух.
   - Ты что здесь бегаешь? - спросил Алик.
   - Меня хотят убить, - Михаил показал назад, где у деревьев стоял боевик с автоматом.
  
   - Садись в машину, - сказал Алкк
   Но боевик в азарте не подумал, что машину пропустила охрана на воротах не случайно. Поэтому он решил, что это друзья Михаила прорвались ему на помощь.
   Вампир в бинокль увидел Алика и сказал Филиппу:
   - Он приехал!
   - Кто?
   - Алик!
   Раздалась автоматная очередь.
   - Кто стреляет, черт побери?
   Они выбежали на длинный балкон.
   Автоматчик дал очередь по Волге и попал в заднее колесо.
   Ваня, который сидел за рулем, выругался и направил машину прямо на автоматчика.
   Тот растерялся и никак не мог попасть в мчащуюся на него Волгу.
   Отставить! Оставить! - кричал с балкона Вампир, но боевик не слышал.
   Он стрелял по машине короткими очередями.
   Алик вместо того, чтобы сказать Ване, чтобы сворачивал в сторону, кричал:
   - Дави его! Дави! Я его не знаю.
  
   Автоматная очередь разбила лобовое стекло. Все пригнулись. С совсем близкого расстояния боевик выпустил последние патроны и побежал. Он мог бы спокойно стоять за деревом, но не выдержал и побежал.
   - Зачем этот болван побежал? - спросил Филипп, не поворачиваясь к Вампиру. - Машина не смогла бы сломать это дерево, за которым он стоял.
   - Наверное испугался, - сказал Вампир.
   - Чего?
   - Ну как чего? подумал, наверное, что убьют его сгоряча.
   Волга вильнула, и не задев дерево, стала быстро приближаться к бегущему боевику. Капот машины парил. Замок его сломался и скоро железо капота должно было подняться и закрыть обзор водителю. Волга прыгнула на неровности земли и железо поднялось.
  
   - Я ничего не вижу! - закричал Ваня.
   - Никуда не сворачивай, - сказал Алик.
   Михаил молчал на заднем сиденье.
   Филипп на балконе сказал:
   - Это просто идиот какой-то, честное слово. Зачем он бежит по прямой линии. Он мог бы свернуть в сторону и спрятаться за дерево. Почему он этого не делает?
   - Почему? - Вампир задумался. - Наверное, он не верит, что дерево спасет его. Ведь он уже стоял за деревом. К тому же у него был автомат.
   Волга начала чихать и несколько раз дернулась.
   - Ты что едешь, как на похороны, - сказал Алик, - дави на газ!
   Но машина с подбитым задним колесом уже тащилась как раненая ящерица, пытаясь достать добычу из последних сил.
   Охранник повернулся к приближающейся Волге, споткнулся, а когда поднялся и хотел бежать опять, то ударился лбом о толстую березу, которая была у него на пути.
  
   Боевик схватился за голову и Волга, медленно наползая, прижала его к дереву. Он втянул живот, видимо надеясь превратиться в тонкий лист, но глаза у боевика вылезли из орбит и изо рта пошла кровь. Волга немного откатилась и опять прижала охранника. Грудь его затрещала, кожа на голове лопнула. Кровавая трещина разделила лицо пополам, в волосах закипела красная пена.
   - Удивительно, - сказал Филипп, наблюдая эту сцену с балкона.
   - Да, - поддержал его Вампир
   Через два часа, после джакузи, все сидели за столом на балконе и ели дорогих устриц.
   - Значит, наркотики пропали без следа? - спросил Филипп, поднимая бокал холодного сухого вина.
  
   - Кажется, именно это и произошло, - сказал Алик, отправляя в рот политую лимонным соком устрицу. - Какой-то шустрый болван смог сбросить нас в пропасть.
   - В пропасть?
   - Это был очень глубокий кювет около города Владимира.
   - Владимира?
   - Ну это города такой, его еще очень любили завоевывать татары.
   - А помню. Я смотрел кино Андрей Рублев. Там, кажется, Юрию Никулину залили глотку горячим свинцом?
   - Да. это именно этот город. Если не Ваня, - Алик кивнул на Подсолнуха, - я бы сейчас здесь не сидел. Он буквально выбросил меня из горящей машины.
   - Значит... - Вампир помешал вилочкой оставшиеся на тарелке устрицы, - за вами был хвост.
   - Мы тоже не думаем, что это случайность, - сказал Подсолнух.
   - Это не просто случайность, - сказал Вампир, - это была стабильная слежка. За вами был прикреплен специальный агент ФСБ,
  
   - Откуда вы можете это знать? - Алик был немного раздражен.
   - У нас есть... точнее был до вчерашнего дня свой человек в ФСБ, - сказал Филипп.
   - Где он теперь?
   - Вчера он был случайно убит.
   - Опять случайность? Не много ли случайностей для одного дня? У вас есть фотография агента, который следил за нами?
   - Нет, - сказал Вампир, - мы знаем только его имя. И еще: почему вы сказали, что он следил за вами? Думаю, что он и сейчас где-то поблизости.
   - Он погиб вчера в автокатастрофе, - сказал Подсолнух.
   - Как и вы? - усмехнулся Вампир.
  
   - Так как его имя? - спросил опять Алик.
   - Тридцать седьмой, - сказал Филипп. - И если вы не видели его мертвого тела, лучше считать его живым. - И добавил, обращаясь к Вампиру: - Ты удвоил охрану?
   - Нет еще.
   - Пожалуйста сделай это.
   Вампир позвал боевика, стоящего у двери, и сказал ему, чтобы охрану всех объектов удвоили.
   - Почему вы нам не сообщили, что существует слежка ФСБ? - спросил Алик.
   - Мы узнали это только вчера на свадьбе, - сказал Филипп.
   - На свадьбе?
   - Да, была весьма странная свадьба, на которой убили нашего человека в ФСБ. Его звали Зураб, - сказал Филипп.
   - Зато у нас остались свадебные подарки, - сказал Вампир.
   Потом все перешли в другую комнату. На двери этой комнаты висела золотая табличка:
  
   КУРИТЕЛЬНАЯ
  
   - Давайте посмотрим ваши свадебные подарки, - сказал Алик.
   - Пусть приведут одного, - сказал Филипп.
   - Извините за вопрос, - сказал Вампир, - но мне необходимо сделать распоряжение. Скажите, пожалуйста, эта Волга на которой вы приехали, он ворованная? Потому что если ворованная ее надо уничтожить, чтобы в случае налета налоговой полиции или какого-нибудь ОМОНа, не было зацепки.
   - О, это наша Волга, - сказал Ваня Подсолнух.
   - Это целая история, - сказал Алик. - Нам пришлось купить эту машину.
   - Сколько мы ни голосовали, ни одна тварь не остановилась, - сказал Подсолнух. - Пришлось зайти в автомагазин и купить машину.
  
   Ввели Боба.
   - Это подарок со свадьбы? - спросил Ваня.
   - Это мои деньги, - сказал Филипп, но не признается, собака.
   - Почему вы решили, что деньги у него? - спросил Алик.
   - Его опознал наш человек, - сказал Филипп.
   - Ерунда, это все косвенные дела, - сказал Боб.
   - Вы только послушайте, что говорит этот умник, - Вампир встал и подошел к Бобу. - Он просто не знает, что за ними следил человек, из машины которого они утащили деньги.
   - Да? - Алик тоже поднялся.
   - Они думали, что он мертв, но спортсмен успел разглядеть их, прежде чем потерял сознание. Потом встретил совершенно случайно на Таганке. Кажется, там была пробка и они стояли рядом. Или нет, он узнал их на светофоре. - Вампир потер руки.
   - Теперь он скажет всё, - Алик потрепал Боба по щеке. - Правильно я говорю, мальчик?
   - Я сказал уже им, - Боб показал рукой на Филиппа, что знаю где деньги. А они не верят.
  
   - Почему вы не верите этому достойному человеку? - Алик удивленно развел руки в стороны.
   - Потому что он называет место, где денег давно уже нет, - Филипп тоже встал.
   - Подождите, подождите, - Алик поднял руки. - Ведь это мои деньги, правильно?
   - Ну не все, - сказал мягко Филипп.
  
   - Сколько там было? - спросил Алик, поворачиваясь к Филиппу.
   - Много. Очень много, - сказал Филипп, - но часть, разумеется, мы должны вам.
   - Значит, там было несколько десятков миллионов баксов?!
   - Да, пожалуй, - сказал Филипп.
   - Сколько там было? - Алик поднял подбородок Боба. - Говори.
  
   - К сожалению, я не могу ответить на этот вопрос.
   - Почему?
   - Потому что мы не считали этих денег.
   - Что ж, это вполне возможно, - Алик прошелся по комнате. - И вы не знаете, где деньги?
   - Клянусь, я ничего не знаю, - сказал Боб.
   - А кто еще мог взять эти деньги?
   - Никто не мог их взять, - сказал Вампир, - кроме его напарника.
   - Почему?
   - Мы ввели все данные в компьютер и получается, что дело обстоит именно так, - сказал Филипп.
   - А без компьютера вы мне можете объяснить, почему никто другой не мог взять эти деньги?
   - Место, где они лежали, не было взломано, а подобрать ключи к множеству замков было бы невозможно.
   - Почему?
   - Да потому что легче было бы просто вырезать дверь газорезкой. Как мы и сделали.
   - Что ж, - Алик улыбнулся, - можно считать, что деньги наши.
   - Что вы предлагаете? - спросил Филипп.
   - Очевидно, что деньги взял его напарник.
  
   - Мы об этом думали. Его напарник был в наших руках и = совершил побег буквально перед тем, как мы побывали в тайнике. Но у него была сломана нога. Он не мог утащить деньги. - Вампир сложил руки на груди и сел. Потом он встал и добавил: - Наверное, ему кто-то помог.
   - Кто бы это мог быть? - Алик обвел глазами окружающих.
   - Вероятно, это был тот, кто помог ему бежать, - сказал Филипп неохотно, так как уже понял, какую комбинацию задумал Алик, и сожалел, что не смог до этого додуматься сам.
  
   - Значит, все сходится, - Алик подвел итог. - Кто-то, не будем уточнять кто, помогает этому, как его, Сэру бежать. И что мне непонятно, они почему-то сразу меняют место для денег. Зачем так быстро этот Сэр раскалывается перед незнакомцем.
   - Для нас он незнакомец, а для него он, наверное, был хорошим знакомым, правильно? Ну раз освободил его, а? Или есть еще какие-нибудь варианты? - Филипп закурил новую сигару.
   - Господа, - сказал Алик, - давайте не будем пока забивать головы этим знакомым незнакомцем. Давайте займемся самим подопечным. Важно только, что мы точно знаем, что деньги у него. Поэтому чтобы больше не искать их...
   - Надо попросить владельца, чтобы он сам принес их нам, - продолжил Филипп.
   - Правильно, - сказал Алик. - Не буду сейчас говорить о том, что раньше вы до этого хода не додумались. И знаете почему?
   - Почему? - спросил Вампир.
   - Просто вы еще не успели подумать, - Алик улыбнулся. - Мне только непонятна поспешность, с которой были перепрятаны деньги. Ну да ладно, возможно пока мы сможем обойтись без этой информации.
  
  
   31
  
   - Ты где был, черт возьми? - спросил Александр Демьянович, как только увидел Михаила.
   - Меня захватили.
   - Кто?
   - Ну, вы, наверное, уже и сами знаете кто.
   - Я в этом доме, кажется, уже ничего не знаю, - Александр Демьянович был в халате и теперь повернулся и опять ушел в спальню.
   - Мне надо поговорить с вами, - сказал Михаил через дверь.
  
   - Я сейчас переоденусь и выйду.
   Михаил спустился во двор и увидел Сэра.
   - А, - сказал он, - наверное, я ищу именно вас. Мне поручено передать вам, что если в течении двенадцати часов после того, - Михаил посмотрел на часы, - как я передам вам это сообщение, вы не выполните то, о чем вас просят, ваши сообщники будут казнены. Понятно?
   - Да. За исключением того, что за сообщение вы хотите мне передать.
   - Разве я не сказал? - Михаил хлопнул себя по лбу. - Речь идет о деньгах, которые вы прячете. Если вы не вернете их сегодня к одиннадцати вечера, ваши друзья Боб, Зоя и мать Боба будут казнены.
   - Как казнены?!
   - Пока я точно не знаю, как это будет происходить, но думаю пока это не так уж существенно.
   - Где они?
   - Я скажу вам место встречи.
   - Наверное, это в Битце?
   - В Битце? Нет.
  
   - А где же? - недоуменно спросил Сэр.
   - Вам лучше знать.
   - Мне?
   - Да, вам. Место встречи вы назначите сами.
   - А где? - все еще не понимал Сэр.
   - Там, где деньги лежат, - Михаил усмехнулся.
   - А...
   - Б.
   - А почему я должен вам верить?
   Михаил выдвинул антенну сотового телефона и набрал номер.
   - Сейчас поговоришь с Бобом, - сказал он и подал телефон Сэру.
   - Боб? Боб, это ты?
  
   - Сэр, я рад, что ты жив. К сожалению...
   Михаил взял телефон из руки Сэра и сказал:
   - Хватит. Ты доволен?
   - Да. Я предлагаю встретиться на кладбище у старого бункера. Ведь если я скажу вам настоящее место, вы можете без меня все забрать.
   Тридцать седьмой с утра уехал за соляркой для Мерседеса. Официанты начали убирать посуду и остатки, которой было очень много.
   - Никто не придет на второй день свадьбы, - сказал Александр Демьянович, выходя из дома в новом белом костюме.
   - Почему? - спросил Сэр, - вдруг кто-нибудь да придет.
   - Четыре официанта останутся и обслужат тех, кто придет.
   - Вам просили передать, Александр Демьянович, - сказал Михаил, который сел на стул около одного из столов всё еще стоящих на поляне, - что ваша бывшая жена является заложницей. - Михаил взял со стола маслину и кинул ее в рот.
   - Вас просили... тебя просили передать это мне? Кто? - Александр Демьянович сел с другой стороны стола.
   - Вчера ваша жена и сын были захвачены террористами. Теперь они требуют выкуп, - Михаил взял креветку с разгромленного стола и оторвал ей голову.
   - Пососи, - сказал Александр Демьянович.
   - Что, простите?
  
   - Я говорю, пососи сначала голову у креветки, прежде чем ее выбрасывать.
   - Да? Действительно, это вкусно. Но теперь мне хочется пива.
   - Так выпей. На этих столах еще полно пива.
   - Я за рулем.
   - Вот как? Значит, ты не только парламентер, но и мой водитель?
   - Конечно. Они же взяли меня отсюда насильно, как и всех.
  
   - Но вас почему-то отпустили, - сказал Сэр.
   - Меня отпустили, чтобы я передал вам условие выкупа. Неужели это непонятно?
   - Это понятно, - сказал банкир, - но не понятно, почему тебя взяли вчера вечером.
   - Зачем ты был им нужен? - Сэр положил на хлеб вчерашнюю котлету и налил себе стакан еще прохладной кока-колы.
   - Положи себе еще котлету, - сказал Александр Демьянович, взглянув на Сэра.
   - Зачем?
   - Ну, мне кажется, она маленькая, а хлеб достаточно большой. Положи две хороших котлеты, так будет вкусней. Небольшое превосходство мяса над хлебом с утра необходимо.
   - Так зачем ты им понадобился? - Сэр сделал маленький глоточек кока-колы и откусил котлету с хлебом.
   - Похоже они думают, что вы вместе.
   - Мы? - банкир показал пальцем на Сэра.
  
   - Да, они подумали, что возможно вы вместе, и взяли меня с собой.
   - Зачем?
   - Зачем, зачем? Ну чтобы, наверное, выяснить, не знаю ли я чего.
   - Ну и что? - Сэр откусил вторую котлету и сделал большой глоток кока-колы.
   - Смотри не подавись, - сказал Александр Демьянович. - Ешь, не торопись.
   - Да отстаньте вы! - разозлился Сэр, - я сам знаю, как мне есть. И что мне есть, - он бросил остатки хлеба на стол. - А ты отвечай, а то мне ничего непонятно, - Сэр взглянул на шофера банкира.
   - Я им сказал, - Михаил почесал затылок, - я недавно работаю, поэтому вообще не в курсе. И да, еще: они говорят, что если у вас, - шофер показал пальцем на Сэра, - денег нет, пусть заплатит банкир.
  
   - О каких деньгах идет речь? Я ничего не понимаю, - Александр Демьянович налил себе маленькую рюмку коньяку и выпил ее. - Не помню, чтобы я кому-то был должен. Кроме моих вкладчиков. - Он пошарил глазами по столу. - А где лимоны? Неужели сожрали все лимоны?
   - Сейчас я вам принесу, - сказал официант, проходя мимо, - на другом конце стола я видел несколько лимонов.
   - Пожалуйста, принесите побыстрей.
   - Сейчас, сейчас.
   Александр Демьянович налил себе еще рюмку.
   - Со мной кто-нибудь выпьет? - спросил он.
   - С тобой выпью я, дорогой, - сказал, двигаясь к столу Патриция.
   - Ах, вот и ты, - сказал радостно банкир.
  
   - О чем ты здесь без меня разговаривал? - Патриция легко села на стул рядом с мужем.
   - Захватили мою бывшую жену, - сказал банкир, - и требуют выкуп.
   - Разве за бывшую жену требуют выкуп? Им надо было захватить меня.
   - Ты права, дорогая. - Банкир налил ей рюмку коньяку.
   - Спасибо, сначала я хочу кофе.
   - Официант
   - Да? - официант склонился над столом.
   - Кофе.
   - Всем?
   - Да, наверное, всем.
   - Всем одинаковый?
   - Мне с молоком, - сказала Патриция.
   - А мне Гляссе, - сказал Сэр.
  
   - Мне Гляссе без кофе, - сказал Михаил.
   - Я выпью черный кофе, - сказал банкир. - И принеси ящик с сигарами, Михаил.
   - Из машины?
   - Разве в машине еще есть сигары?
   - По-моему нет.
   - Чего ты тогда спрашиваешь? Сходи в дом и принеси коробку сигар.
   - Хорошо.
   Подъели две машины. Две парочки вышли из них и направились к столам.
   - Мы опять в гости, - сказал один из приехавших.
   - Прошу, прошу, - сказал банкир.
   - А у вас ничего не готово, - сказала дама.
   - Мы думали, у вас будет второй день, - сказала другая.
  
   - Сейчас для вас всё сделают, - сказал банкир. - Никаких беспокойств. Садитесь.
   - А можно мы сядем с вами за один стол?
   - Пожалуйста, - сказал Серов, - но у нас здесь, собственно, ничего нет. Мы пьем кофе.
   - А нам пока, собственно, ничего и не надо, - сказала дама.
   - Были бы устрицы и вино, - весело сказал ее муж, - а остальное приложится.
   Официанты принесли еще кофе. Потом Патриция уехала, сказав:
   - У меня в городе кое-какие дела, я скоро приеду.
   - Я мог бы поехать с тобой, - сказал банкир.
   - Не надо. Ты принимай гостей. И вообще командуй тут без меня. Я скоро приеду.
   - Ладно, - сказал банкир.
   Михаил вынул телефон. Ему звонили.
   - Что там еще? - спросил банкир.
   - Они не согласны.
   - Что не согласны?
   - Они требуют изменить место встречи, - сказал Михаил, обращаясь к Сэру.
  
   - Я догадываюсь, где им хочется встретиться, - сказал Сэр. - В Битце?
   - Да, именно там.
   - Что ж, придется согласиться.
   - А меня никто ни о чем не спросит? - с иронией, но серьезно спросил банкир. - Я где нахожусь?! - закричал он, - у себя дома или на допросе в КГБ? В ФСБ? За моей спиной ведутся какие-то разговоры, переговоры, а я это слушаю и гадаю, что бы это такое могло быть, а? Извольте объясниться?
  
   - Речь идет о заложниках, - сказал Сэр.
   - Я же вам говорил, - сказал Михаил, - захватили вашу жену и...
   - Моя жена только что уехала, а та художница, которую вы имеете в виду, была моей бывшей женой. Мне кажется. Я уже говорил вам об этом. Или нет?
   - Говорили. Если он, - Михаил показал на Сэра, - на всё согласен, то это дело вас не касается.
   - В таком случае, - сказал банкир, - прекратите при мне вести свои переговоры.
   - Ладно.
   - В следующий раз мы будем отходить в сторону.
   - Пожалуйста, не обижайтесь, - сказал банкир, - но ситуация мне кажется довольно нелепой.
   Вернулся Тридцать седьмой.
   Официант, на машине которого он ездил за соляркой осмотрел свою машину.
   - Все в порядке? - спросил Дима.
   - Кажется, ничего страшного не случилось.
   - Возьмите полтинник.
  
   - Да ладно. Полтинник не деньги. В этом Мерседесе такие большие баки для горючего, а солярка почему-то кончилась прямо в самый неподходящий момент, - сказал официант.
   - Ну и что? - Тридцать седьмой стал заливать горючее в бездонный бак Мерседеса.
   - Странно как-то.
   - А что странного, я не понимаю? - агент продолжал лить солярку.
   - Я говорю, баки большие, а бензин почему-то кончился, - официант постучал носком желтого ботинка по красивому колесу немецкой машины.
   - По-твоему, он не должен... она не должна никогда кончаться?
  
   - Ну, наверное. Зачем тогда большие баки, если горючее может кончиться в неподходящий момент.
   - Хм. - Дима усмехнулся и добавил: - Тебе бы детективом работать.
   И действительно с соляркой вышла довольно интересная история.
   Бригада Алика проехала заправку около поста ДПС, потому что не было смысла светиться лишний раз перед ментами и к тому же Марк из Нижнего уже ждал на дороге.
   Бригада Марка должна была забрать Мерседес и заправиться через десять километров на пути в Нижний Новгород.
   Боб и Зоя, захватившие Мерседес, обратили внимание на стрелку, показывающую количество горючего, только после того, как оторвались с помощью Тридцать седьмого от погони.
   - Надо срочно заправиться, - сказал Боб.
   - Да, я вижу, - сказала Зоя.
   - Через тридцать метров заправка, - сказал Боб, - ты сможешь подъехать к колонке?
   - Ну раньше-то я подъезжала.
   - Это было на Форде, а не на такой огромной машине.
   - Лучше не рисковать, конечно. - Зоя стала потихоньку снижать скорость. - Ты можешь что-нибудь предложить?
   - Давай встанем недалеко от заправки и канистрой заправим машину.
  
   - Хорошо. А сколько надо, кстати, солярки до Москвы?
   - Надо рассчитывать километров на двести, - сказал Боб. - Если предположить, что эта машина берет литров по тридцать на сто километров, нам надо всего шестьдесят литров. А если... в общем, надо заправлять не меньше ста литров.
   - Придется ходить на заправку раз пять.
   На их счастье за сто метров до стационарной АЗС стояла машина с соляркой по рубль двадцать за литр.
   - Отлично, - сказал Боб, - тормози.
  
   - Сколько? - спросил заправшик.
   - Давай литров двести, - сказал Боб, открывая дверь.
   - Двести сорок рублей.
   - Сейчас. Зоя, где у нас деньги?
   - А я не знаю. Они же были у тебя, а не у меня.
   - Да какая разница, где они были, у тебя или у меня? Важно только, где они сейчас. Ну говори же, где они?
   - Я не знаю, - Зоя испуганно посмотрела на Боба.
   - Что значит, не знаю? - Боб тоже испугался. - Ты знаешь, сколько там было?
   - Было? - переспросила Зоя.
   - Там было пятьдесят тысяч долларов!
   - Это были все наши сбережения, дорогой?
   - Какой я тебе дорогой?! Лучше вспомни, куда ты их дела?
   - Я?! Я только помню, что они были в большой светло-коричневой сумке. Между прочим, там же был и техпаспорт на Форд. Наверное, ты оставил их в Форде.
   - Конечно! Нет, кажется, нет... Я вспомнил. Ты знаешь, где эти деньги?
   - Не знаю, говори.
   - Я оставил их на заправке. Еще когда мы заправлялись до боя между двумя гангстерскими группировками около поста ДПС.
   Боб всегда хотел иметь Форд с длинной ступенькой, чтобы удобнее было залезать в высокую машину. Его Форд был именно таким.
   - Я взял сумку, вылез из машины и стал искать рубли между пачками долларов. Потом поставил сумку на ступеньку и пошел платить за бензин.
   - Как же ты мог не замерить сумку, когда садился в машину, я не понимаю? - Зоя изумленно уставилась на Боба.
  
   - Вероятно, я о чем-то думал и автоматически открыл дверь и прыгнул на сиденье. Почему я должен думать, что на ступеньке стоит сумка с деньгами?
   - Ну ты же сам ее туда поставил?
   - Если бы я ставил каждый день сумки с деньгами на ступеньку своего Форда, тогда другое дело: я бы должен был помнить, что она там стоит, а так... Так только забыть можно.
  
   - Зачем ты тогда поставил ее на ступеньку?
   - Ну не нарочно же я это сделал
   - Ну вы будете заправляться? - спросил мужик.
   - Сейчас, сейчас. Мы не найдем деньги никак.
   - Никак деньги не найдете? Ну давайте ищите. Без денег вам здесь делать нечего.
   - В карманах у тебя нет денег? - спросила Зоя.
   - Нет. А у тебя?
   - Да нет, у меня тоже нет, - сказала безнадежным голосом Зоя.
   - Ну чего? - спросил заправщик.
   - У нас нет денег, - сказал, опять открывая дверь Боб.
   - Без денег я не заправляю.
   - Возьмите что-нибудь в залог, - сказал Боб.
   - А что у вас есть?
   - Ничего нет. А, впрочем, у нас... - Боб посмотрел на Зою. - Что у нас есть, Зоя?
   - Какая я тебе еще Зоя?
   - Ах да, прости, забыл. Сэр, у тебя есть пистолет, давай его заложим?
   - Пистолет мне не надо, - сказал заправщик. - Придумайте что-нибудь другое. Что у вас в фургоне?
   - Это не ваша забота, - сказала Зоя.
   - Ну тогда проваливайте отсюда к черту, - рассердился мужик.
  
   - У нас есть баранина, - сказал Боб. - Почем сейчас баранина на рынке?
   - Здесь не рынок. Если баранина хорошая, возьму по десять рублей.
   - По десять? Да сейчас и цен-то таких нет.
   - Ты что, дядя, с луны свалился, - поддержала Боба Зоя.
   - Я продаю солярку почти по той же цена, что и раньше. Если не хотите по десять рублей за килограмм, проезжайте дальше. Не задерживайтесь тут. К тому же я не знаю, что у вас там за мясо. Может быть такое мясо мне вообще не надо.
   Боб залез в фургон и посветил фонариком. Он выбрал барана без шеи, чтобы уж точно знать, что в этом баране нет наркотиков. Он выпрыгнул, стащил барана и закрыл дверь фургона.
  
   - Уф, - сказал Боб, - тяжелый какой.
   Мужик взял холоднющего барана и тоже сказал:
   - Да какой он тяжелый, так, килограмм двадцать не больше.
   - Двадцать пять, не меньше, - сказал Боб.
   - Двадцать пять? - переспросил мужик.
   - Да вы посмотрите какие у него ноги.
   - Ноги? А зачем мне ноги? Я же не на конкурс красоты собираюсь его выставлять. Короче, сколько вы за него хотите?
   - Я же сказал. Двести литров.
   - Двести литров?
   - Да, двести литров.
   - Сто.
   - Что?!
   - Сто, больше не могу, - сказал заправщик.
   - Ну это же в два раза дешевле, чем вы обещали!
   - Понимаешь, в чем дело, я здесь не имею холодильника и мясо до того, как я доеду домой может испортиться. Ну может быть частично, я имею в виду. К тому же я могу попасться в случае проверки.
   - Какой проверки? - спросил Боб.
   - Ну ведь у меня нет с собой денег, чтобы внести за вас недостачу, поэтому в случае проверки...
   - Какую еще недостачу вы должны вносить за нас?
   - Ну как вы не понимаете? Я беру мясо, а денег-то у меня на это мясо нет. Значит, я должен фактически украсть их для вас из кассы, понимаете?
  
   - За нас воровать не надо, - сказала Зоя, слушавшая весь этот разговор из кабины. И добавила, обращаясь к Бобу: - Отдай барана, нам хватит ста литров. Что ты торгуешься, как на базаре. Пусть подавится.
   - Ну, господа, если вы так разговариваете, я вообще ничего брать не буду. Сейчас мясо не проблема.
   - Извините ее, пожалуйста, - сказал Боб, - заправляйте сколько можете.
  
   Вот почему такая великолепная машина была заправлена таким незначительным количеством топлива. Хотя Зое и Бобу хватило дотянуть до Рублевского шоссе, Сэр и Тридцать седьмой, захватившие машину после них, чуть не врезались в дом.
   Сэр хотел рассказать Тридцать седьмому о захвате заложников, но не знал с чего начать. Ведь надо было рассказывать про деньги, которые требовали за выкуп. Пока он так думал, агент ФСБ подошел к столу, выпил бокал кофе с молоком и сказал:
   - Я вижу, ты хорошо устроился. - И добавил, обращаясь к банкиру: - Вы позаботитесь о нем? - И опять повернулся к Сэру. - У меня сейчас дела, понимаешь? И вообще, друг, меня ждет работа. Давай-ка отойдем в сторону.
   Сэр прихрамывая пошел за агентом.
   - Захватили моих друзей, - начал Сэр, - сегодня...
  
   - Прости, не могу, - сказал Тридцать седьмой. - Потерялись два контейнера Белого.
   - Ты же говорил, что в контейнерах кокаин? - удивился Сэр.
   - Это была дезинформация.
   - Как же могло потеряться такое количество героина? Просто невероятно!
   - Большая группа людей вела этот героин, но когда вскрыли контейнеры, оказалось, что там всего пять килограммов. Специально положили, чтобы собаки чуяли наркотики. Контейнеры тайно иногда проверяли с помощью собак и вот результат.
   - И именно тебе поручили теперь найти этот героин?
   - Да. Но скорее всего не только мне. Наверное, работает несколько человек независимо друг от друга. Даже не несколько человек, а уверен, что задействовано несколько групп.
  
   - Кто найдет тому премия?
   - Ну это само собой.
   - Двадцать процентов?! - Сэр сделал круглые глаза.
   - Ну это вряд ли.
   - Почему?
   - Потому что считается, что ничего не терялось. За такие потери многим головы снимут. А ты говоришь двадцать процентов. Хотя и так, конечно, многим несдобровать.
   - Кого-нибудь расстреляют? Ну, я имею в виду, если не найдут героин?
   - Открыто вряд ли. Но вероятно кто-то будет ликвидирован. Незаметно. Кото-то снимут с работы, кого-то понизят в должности. В общем атомная война. Так о чем ты хотел спросить?
   - У меня сломана нога, я не могу помочь людям, которые попали в беду, - опять начал Сэр, - и вы тоже вот заняты. Что же нам придумать?
   - Во сколько назначена встреча? - спросил Дима.
  
   В одиннадцать вечера, - сказал Сэр и посмотрел на часы.
   - Все, что я могу обещать тебе, это постараться успеть к этому времени. А теперь мне еще надо доставить баранов на бойню, - сказал весело Дима и прыгнул на подножку Мерседеса. Пока. И да, спасибо за помощь.
   - Это тебе спасибо, - хотел сказать Сэр, но Мерседес уже зафырчал, набирая обороты, и Тридцать седьмой ничего бы не услышал. Сэр поднял руку и промолчал.
  
  
   32
  
   Патриция встретилась с Ларисой, которая только что вернулась с практики из Звенигорода.
   - Куда пойдем? - спросила Лариса, подбегая к стоящей у метро Патриции.
   - Пойдем в пивной бар.
   - В пивной бар?
   - А что? Думаешь не понравится?
   - Не знаю. Но я не против. Хотя здесь нет вроде бы нигде пивбаров.
   - Здесь есть Чебуречная с пивом.
  
   - А, я знаю. Отличное место, я там уже была один раз, - Лариса поправила свои черные, черные волосы. - Поедем на автобусе? - Лариса порылась в сумке и нашла сигареты. - Или на троллейбусе?
   - У меня машина.
   - О, это мне нравится.
   Они прошли немного и сели в темный блейзер банкира, на котором приехала Патриция.
   В Чебуречной было всего несколько человек. Это были студенты, находящиеся по разным причинам летом в Москве.
  
   - Ой, прости, - как будто спохватилась Патриция, - нам же нужно было сделать сначала одно дело. А потом мы приедем сюда. Ты не против?
   - Конечно, нет. А что это за дело?
   - Ничего особенного. У тебя документы с собой.
   - Да ты просила, чтобы я взяла с собой паспорт, и я взяла его.
   - А остальные документы ты не взяла? Ну там студенческий, еще что-нибудь, может быть, абонемент в бассейн?
   - Я всё взяла, как ты просила. Хотя не понимаю, зачем это вам нужно. Но я все взяла, не беспокойтесь.
   У нотариуса Патриция написала завещание на имя Ларисы. Студентка в это время ждала в машине.
   - Где мои документы? - спросила Лариса, когда Патриция вернулась и села за руль.
  
   - А, документы? - Патриция вынула их и положила в бардачок. Пусть лежат здесь.
   Но Лариса воспротивилась. Она вынула их из бардачка и положила в сумку.
   - Я считаю, что оставлять документы в машине не надо никогда.
   - Прости, - сказала Патриция, - я думала они тебе мешают.
   - Нет.
   - Тогда положи их куда хочешь сама.
  
   Лариса положила всё в сумочку.
   В Чебуречной было также немного народу.
   - Наверное, все загорают на лужке перед Китайским Посольством, - сказала Лариса.
   - Ты тоже хочешь позагорать? - спросила Патриция, садясь за стол.
   - Нет!
   - Почему так категорично?
   - Я никогда не загораю.
   - Тебе видней.
   Они взяли по два чебурека и по шашлыку.
   - Пиво будем брать? - спросила Патриция.
   - Конечно. Зачем мы пришли сюда, если не за тем, чтобы выпить пива.
   - Будем пить пиво, - проговорила Патриция, - я давай возьмем креветок. - И тут же подумала: - Неужели я их на свадьбе не наелась?
   - Ага, я буду.
   - Отлично.
   Когда их поставили на прилавок раздаточной Патриция была удивлена. Она сказала:
   - Креветки очень мелкие.
   - Это самые крупные, - сказал повар.
  
   Надо сказать, что в этой забегаловке не было официантов и приходилось самим все заказывать и таскать то от раздаточной, то из буфета.
   - А если подумать? - сказала Лариса.
   - Тут нечего думать, - сказал повар.
   - Почему бы не подумать? - Лариса посмотрела на его колпак. - Если есть крупные, значит должны быть и самые крупные. Правильно?
   Повар взглянул на вход, надеясь, что новые посетители помогут ему прекратить этот разговор. Но никого пока болььше не было.
  
   - Дайте нам креветок супер, - сказала Патриция.
   - У меня нет ничего такого, - повар поболтал черпаком в кастрюле. - Напрасно вы критикуете эти креветки, они очень вкусные.
   - У настоящих креветок, - сказала Патриция, - усы должны свисать с края тарелки.
  
   - Я таких креветок никогда не видел, - сказал повар. - Если вы уж очень хотите, я могу для вас выбрать кое-что. Но они будут не на много больше этих, - он кивнул на их тарелки.
   - Ладно, сделайте это, когда мы закажем еще по порции.
   Сначала они попробовали разливное пиво. Оно им не понравилось. Тогда они стали пить пиво из маленьких, по триста тридцать граммов бутылок.
   - Очень горячие чебуреки, - сказала Лариса. - Если уж начнешь его есть, то придется есть до конца. А то сок прольется.
   - Возьмем еще пива?
   - Давай возьмем сразу бутылок десять?
   - Ты думаешь, это удобно?
   - Да кто на нас смотрит. Не бегать же каждые пять минут к буфету?
  
   - Может быть нам взять бутылку шампанского?
   - Отлично.
   - Пойдем?
   - Пойдем.
   Они подошли к буфету и Патриция спросила Дом Периньон.
   - У нас нет такого, - сказала буфетчица. - А если бы и было вы бы купили? Вы хоть знаете, сколько оно стоит? Берите, что есть.
   - А что есть? - спросила Лариса.
   - Брют есть?
   - На ваше счастье есть одна бутылка, - сказала буфетчица и поставила шампанское на стойку.
   - Оно из холодильника? - Патриция повернула бутылку за горлышко.
   - Нет.
   - Почему?
   - Не, не поставила и всё. Забыла. Просто я думала, что пока никто не спросит.
  
   - А что Брют редко спрашивают?
   - Обычно любители Брюта появляются к вечеру. Даже ближе к ночи. Вы только посмотрите, у меня забит весь холодильник.
   - А шампанское там есть? - Лариса перегнулась через прилавок и попыталась заглянуть в холодильник.
   - Есть. Даже в морозилке есть одна бутылка.
   - Давайте из морозилки, - сказала Патриция.
   - Какое там? - спросила Лариса.
   - Полусладкое.
   - Ой, я очень люблю холодное полусладкое.
   - Особенно когда его мало, - сказала Патриция.
   Они взяли бутылку и большую шоколадку Люкс и пошли к своему столу. Но не увидели его и остановились в недоумении.
   - Да вот же наш стол, - сказала Лариса и показала на стол, за которым сидели два мужика.
   - Эй вы, кандидаты, это наш стол, что вы тут расселись, - возмутилась Патриция.
  
   - Мы думали, вам будет веселее, - сказал один.
   - Так вы специально следили, когда мы отойдем на минутку, чтобы заползти сюда? Вон, вон, вероломные умники.
   Ребята ретировались на свои места.
   - Почему вы назвали их кандидатами? - спросила, смеясь Лариса.
   - Для студентов они слишком взрослые, - сказала Патриция, открывая бутылку холоднющего вина, - я подумала, что они кандидаты каких-нибудь наук.
   Они подняли бокалы.
   - За что будем пить? - спросила Лариса.
   - За твое будущее, - сказала Патриция.
   - За то, чтобы оно было хорошим, - добавила Лариса. - А также за твое будущее.
  
   - Спасибо на добром слове, - Патриция улыбнулась и выпила весь бокал шампанского сразу. - Уф, какое шипучее.
   - Уф, какое холодное, - сказала Лариса и поставила на тарелку пустой фужер.
   - Наверное, уже готов шашлык ты не сходишь? - спросила Патриция, очищая креветку.
   - Я схожу, - сказала Лариса.
   Она тут же принесла два дымящихся шашлыка. Мясо было снято с шампуров и лежало на тарелках рядом с колечками лука, зелени и соуса.
   - А где же вездесущий лимон? - спросила Патриция.
   - Лимон? Сейчас я спрошу. - Лариса опять пошла к раздаточной.
   Она принесла целую тарелку тонких желтых кружочков.
   - Это лимон? - Патриция взглянула на тарелку.
   - Он сказал, что забыл про лимон и порезал нам целый огромный лимон. - Лариса села и попробовала шашлык. - Какой мягкий! - Как бастурма.
   - Прости, кто мягкий? - спросила Патриция.
   - Кто? Кто мягкий? - рассмеялась Лариса. - А кто же мягкий? Не помню. А, я имела в виду мясо. Оно очень мягкое.
   - Оно, а не он.
  
   - Ну да. - Лариса опять засмеялась. - Что ты пристала? я думала про шашлык.
   - А-а, - протянула Патриция, - ну давай еще выпьем.
   Они опять налили по бокалу.
   - Оно еще холодное, - сказала Лариса.
   - Оно?
   - Может быть, она? - сказала Лариса и опять рассмеялась.
   Скоро ты досмешься, подумала Патриция. Она еще раз решила, как лучше поступить. Сначала, когда ехала на встречу с Ларисой Патриция хотела устроить аварию вечером после бара. Лариса должна была на большой скорости врезаться в дерево и умереть. Когда труп найдут в блейзере банкира, подумают, что это Патриция. По завещанию все деньги достанутся тогда Ларисе, документы которой Патриция забрала бы себе. Ее смущало только то, что плохо были продуманы пути отхода. Ведь долго оставаться Ларисой ей бы не удалось. И родители Ларисы могли бы понять, что это не она, и банкир, оставшийся голым, нанял бы детективов разобраться с человеком, которому его жена завещала все миллионы.
  
   Патриция решила, что лучше еще при жизни поменяться местами, а уж потом Лариса умрет прямо на глазах банкира Серова. Тогда сомнений у него будет меньше, что всё подстроено. Для этого надо было уговорить Ларису пожить с банкиром хотя бы неделю.
   - У тебя как с деньгами? - спросила Патриция и потрогала бутылку. - Уже теплое.
   - Давай отнесем ее буфетчице, пусть поставит в холодильник. И пиво надо тоже охладить. Оставим по бутылке, а остальное пусть поставит в холодильник.
   Они понесли полбутылки шампанского и несколько бутылок пива в буфет.
   - Так как у тебя с деньгами? - спросила по пути Патриция.
   - С деньгами? - смущенно повторила Лариса, - никак.
   - Я тебе помогу заработать приличную сумму.
   Они подошли к буфету.
   - Поставьте, пожалуйста, вино и пиво в холодильник, - сказала Патриция.
   - Хорошо, я сделаю это, - сказала буфетчица, - сейчас все равно немного народу. Я думаю, ваше вино не помешает. Кстати, я могу вам дать холодное пиво.
  
   - Да? Тогда мы принесем наше. Мы оставили две бутылки, поставьте их тоже в холодильник.
   - Вы можете даже не заменять нам пиво, мы просто купим у вас еще.
   - И вы дадите нам холодного.
   - Не надо слов, - сказала буфетчица, - я все поняла.
   Патриция принесла бутылки со стола, а Лариса взяла со стойки две холодные запотевшие бутылки светлого немецкого пива.
  
   - А деньги? - спросила буфетчица.
   - Она заплатит, - Лариса кивнула в сторону Патриции.
   Они сели за свой стол и сделали по глотку.
   - Холодное пиво намного лучше, - сказала Лариса.
   - Только бы оно не было слишком холодным.
   - Когда оно слишком холодное надо просто немного подождать.
   - А если ждать не хочется?
   - И ничего холодного нет?
   - Да.
   - Тогда надо взять красного сухого вина. Слегка теплое оно даже приятней.
   - Ты пробовала?
   - Да, я пробовала еще на первом курсе. Когда у меня был день рождения один парень позвал меня в комнату, где никого не было и предложил попробовать вина в темноте.
   - Или ты его пригласила? - улыбнулась Патриция.
   - Ну это не важно сейчас. Действительно, я сама его пригласила. И мы пили теплое, терпкое красное вино. Оно мне показалось таким вкусным.
   - Ну ты успела подумать насчет денег, дорогая?
   - Через две недели я должна уезжать из Москвы.
   - Куда? позволь тебя спросить?
   - На практику.
  
   - На практику? Ты же только что приехала.
   - Это была одна практика, а через две недели будет другая. Придется ехать далеко.
   - Но две недели ты совершенно свобода?
   - Да, я совершенно свободна эти две недели.
   - А ваш парень он где?
   - Он решил за эти две недели изучить дополнительную литературу.
   - Неужели он такой болван?
   - Почему болван? Может быть, он правильно делает?
   - Ты так считаешь?
  
   - Может быть да, а может быть, нет.
   - Ну тем лучше для тебя, ты можешь заработать очень приличную сумму всего за неделю.
   - Что я должна делать? - Лариса сделала глоток пива.
   - Понимаешь, мне надо исчезнуть на несколько дней. Может быть, на неделю. Самое большее на две. А ты... ты будешь изображать меня, дорогая. Мы ведь так похожи.
   - Не отличишь, - засмеялась Лариса. - Но ведь это только с виду. Я ничего не знаю о том, что знаешь ты.
   - Я вчера вышла замуж. Только вчера.
   - Поздравляю.
   - Поздравь саму себя. Мой муж знает обо мне не больше, чем о тебе.
   - Я должна хотя бы знать, как вы познакомились.
   - Ну... я... то есть ты была проституткой и очень понравилась одному человеку.
   - И этот человек оказался банкиром?
   - Точно. Он банкир.
   - Наверное я должна с ним спать?
   - Возможно.
  
   - Что значит, возможно?
   - Ну, я имею в виду, если он захочет.
   - А он захочет?
   - Конечно.
   - Не знаю, смогу ли я. Что-то мне не хочется этим заниматься с незнакомым человеком.
   - Сначала ты с ним познакомишься, конечно.
   - Не знаю, что и сказать.
   - Подумай.
   - Сколько у меня будет денег? - Лариса допила пиво из своей бутылки.
   - По тысяче в день. Такая сумма тебя устроит?
   - По тысяче рублей?
   - По тысяче долларов, глупая. Кто же считает деньги в рублях?
  
   - Кто считает деньги в рублях? Государство считает.
   - Я не государство. Ты получишь деньги в баксах. Если хочешь, можешь получить аванс.
   - Пожалуй, я соглашусь.
   - Я так и думала, что ты не откажешься помочь мне. Можешь там пользоваться всеми моими вещами, платьями там, туфлями. Ты какой размер носишь?
   - Тридцать девятый.
   - Тридцать девятый? Отлично, потому что я тоже ношу тридцать девятый. У меня там полно разных туфель.
   - Муж купил?
   - Нет, я сама заказала к свадьбе. Их принесли, а я многие даже не смотрела. Распакуй их, примерь. Веди себя естественно.
   - Пойдем возьмем еще пива?
   - Пойдем. Мне почему-то сейчас захотелось темного пива.
  
   - Давай попросим темного.
   - Никогда ничего не проси.
   - Почему?
   - Потому что не дадут.
   - Кстати, здесь есть музыка?
   - Сейчас спросим. Кто-нибудь может сказать, здесь есть музыка?
   - Вон там в углу автомат, - сказал молодой человек, который в одиночестве пил пиво за соседним столом.
   - Как он работает? - спросила Патриция.
   - Нужно бросить пять рублей и зазвучит песня.
   - У тебя есть железная пятерка?
   - Кажется, нет.
  
   - Тогда разменяй в буфете.
   - Хорошо, - сказала Лариса и встала.
   Она бросила монету и вернулась к столу.
   - А песня где? - спросила Патриция.
   - Он работает с задержкой, - опять сказал молодой человек с соседнего столика.
  
   - Как это с задержкой?
   - Ну, он думает.
   - Думает?
   - Ну, выбирает.
   - Ты на что поставила? - Патриция повернулась к Ларисе.
   - Я поставила на интимную песню.
   - Как называется?
   - Она называется Шторы.
   - Когда же, наконец, она начнется?
   - Сейчас, сейчас.
   И песня запела, то есть началась:
  
   Опустите, пожалуйста, синие шторы
   Медсестра всяких снадобий мне не готовь
   Вот стоят у постели моей кредиторы
   ...................... Вера, Надежда, Любовь.
  
   - Ой, эта песня мне раньше нравилась, - сказала Лариса, - хотя я не думала, что это она.
   А песня продолжалась.
   - Можно, я с вами сяду? - спросил парень.
   - Нет, у нас деловой разговор, - сказала строго Патриция. - И да, Лариса, сходи, пожалуйста, за свежими креветками.
   - Опять я? Сама сходи. Я уже ходила за музыкой.
   - Ну хорошо.
   - Разрешите, я схожу? - парень с готовностью поднялся.
   - Пусть сходит.
   - Ну сходи. Только потом опять сядешь за свой стол.
   Парень принес три тарелки довольно больших креветок и сел за стол к дамам.
  
   - Мы же договорились, - сказала Патриция, - что ты сядешь опять за свой стол.
   - Вы тоже против? - парень посмотрел на Ларису.
   - Здесь я командую, - сказала Патриция. - Впрочем, она тоже против.
   - Да... пусть немного посидит.
   - Хорошо, посиди пять минут и проваливай.
   - Можно, я расскажу вам анекдот? - парень сел рядом с Ларисой.
  
   - Только анекдотов нам не хватало, - сказала Лариса. - И что это за песня?
   - Это Окуджава, - сказал парень.
   - Как тебя звать? - Патриция пыхнула в лицо ему дымом.
   - Владимир.
   - Я это не люблю, - Патриция подняла за хвост креветку и помотала ей в воздухе.
   - Почему? простите не знаю пока как вас звать.
   - Ну, звать меня тебе и не обязательно, Вова. Я не люблю это, потому что это вранье. Мне надоело слушать эту трепатню.
   - Как вы можете так говорить, это же Окуджава? - Вова выпил сразу полкружки пива.
   - Кто такой, крыша у него есть? Кто? - Патриция небрежно оторвала голову тощей креветке.
   - Да бросьте вы притворяться, - Вова допил пиво.
   - Что ты сказал? - Патриция взяла свою дымящуюся сигарету из пепельницы.
   - Я говорю, пожалуйста, не рассказывайте мне сказки, что вы никогда раньше не слышали песен Окуджавы.
   - А ну-ка пересядь за свой стол, - Патриция махнула рукой.
  
   - Как хотите, - сказал Вова и ушел заказывать себе пиво.
   - Я сейчас сама поставлю песню, - сказала Патриция. - У тебя есть еще пятерка? - спросила она у Ларисы.
   - У меня нет, ты разменяй там в буфете.
   - Ладно, я сама все сделаю, - и она двинулась к буфету.
   Когда Патриция подошла к песенному автомату, там стоял уже какой-то парень.
   - Разрешите-ка, я песню закажу, - Патриция подвинула его плечом.
  
   - Вот как? А я, по-вашему, зачем здесь стою?
   - Ну, надеюсь, вы уступите даме?
   - Ни за что, - коротко и веско сказал парень.
   - Неужели ты такой осёл? - Патриция оглядела его с ног до головы и обратно. - С виду и не подумаешь.
   - Сама ослица. Наверное, ты видела, что я уже тут стою и думаю, что бы поставить. Иди, сядь на место, придешь, когда я послушаю песню.
   - Вот идиот, - пробурчала Патриция, и пошла к своему столу.
   - Что? - спросил Вова, - там было занято?
  
   - Сядь-ка опять сюда, мальчик, - она махнула Вове рукой.
   Он быстренько пересел.
   - Брось ты пить это разбавленное пойло, возьми лучше немецкого, - Патриция протянула Вове бутылку.
   - Спасибо, не надо.
   - Почему?
   - После немецкого я не смогу пить наше. Но всё равно спасибо.
   - Бери, бери. Это же не просто так.
   - А что я должен для вас за это сделать? Ноги целовать, что ли?
   - Ну, для того, чтобы дело дошло до ног, ты должен сначала избить того наглеца, который обидел меня около автомата.
  
   Вова повернул голову и посмотрел на парня, который уже сел за свой стол.
   - Это будет нелегко, - сказал Вова. - К тому же их четверо.
   - А ты вызови его одного.
   - Но вы не возьмете назад ваше обещание?
   - Какое обещание? Я ничего вам не обещала.
   - Ну тогда сами с ним и разбирайтесь.
   - Хорошо, - сказала Патриция, - чего вы просите?
   - Ничего, кроме того, чтобы провести с вами эту ночь.
   - Ты это серьезно, Вова?
   - Конечно.
  
   - Ладно, я согласна, но с условием. Ты его победишь.
   - Нет, - категорически сказал Вова, - этого я не смогу сделать.
   - Почему?
   - Я его знаю... - начал Вова.
   - Ну и что? - вмешалась Лариса, - за любовь надо бороться.
   - Вы не дали мне договорить, - Вова выпил немного немецкого пива, - он мастер спорта по самбо и дзюдо, а у меня только второй разряд.
   - Может быть тебе удастся как-то с ним справиться, - сказала Лариса.
   - Можно, - усмехнулся Вова, - подойти сзади и ударить бутылкой по голове.
   - Ну почему? Поймай его на какой-нибудь прием.
   - Ты знаешь, какие у него руки?
   - Какие? Я не знаю, - сказала Патриция.
   - Как у меня ноги, - мрачно сказал Вова.
   - Ну как хочешь, - сказала Патриция, - тогда допивай своё пиво и брысь за свой пустой стол.
   - Патриция, ну зачем ты так, - сказала Лариса, - пусть посидит и подумает.
   - Да пошли вы обе подальше, - рассердился Вова.
   - Хорошо, пусть немного подумает, - сказала Патриция, не обращая внимания на замечание Вовы.
   - Ну, практически, я готов, - сказал Вова.
  
   - Практически или теоретически? - спросила, улыбнувшись Патриция.
   - Вы правы, именно теоретически.
   - Что тебе нужно для осуществления твоего плана?
   - Немного денег, мэм.
   - Сколько?
   - Сто долларов.
   - Ты дешево себя ценишь
   - А сколько же я по-вашему стою? - парень побарабанил пальцами по столу.
  
   - Ну, триста, ты конечно, не стоишь. На, вот, возьми двести, - Патриция протянула два стольника.
   - Рублей нет, что ли? Здесь негде менять баксы на рубли. Дайте хотя бы половину рублями.
   - Лариса, у тебя есть рубли? - Патриция улыбнулась подруге.
  
   - Прости, но пока у меня нет денег.
   - А у меня... - Патриция порылась в сумочке, - здесь рублей всего на пятьдесят баксов.
   - Две тысячи?
   - Наверное, чуть поменьше.
   - Давайте сюда.
   - Пожалуйста, только верни назад стольник. Я же сказала, что ты стоишь только двести.
   Студент вернул сто долларов Патриции, взял рубли и пошел к столу, за которым сидел обидевший Патрицию парень. Но пройдя всего несколько шагов Вова вернулся.
   - Ну что еще забыл, Вова? - подняла брови Патриция.
   - Просто я хотел предупредить вас, что даже если я не в состоянии буду идти сам, это не будет значить, что я отказываюсь провести с вами время.
   - Не на себе же мне тащить тебя? - сказала Патриция.
   - Вот, вот, вы опять начинаете вертеть хвостом. Мы же договорились.
   - Неужели вы на самом деле думаете, что я потащу вас на себе?
  
   - Я на этом не настаиваю. Вы можете попросить кого-нибудь.
   - Ладно, - сказала Патриция, - я тебя унесу отсюда живого или мертвого. А теперь иди.
   Вова поднялся и сразу опять сел.
   - И кстати, я забыл рассказать вам анекдот.
   - Мне начинает казаться, что ты труслив до невозможности. Ну, хорошо, рассказывай, но только побыстрее.
   - Бутылочку пива можно?
   - Вот проклятье, - сказала Патриция, - пиво кончилось.
   - Я схожу, - сказала Лариса.
   Она принесла три холодных бутылки.
  
   - Ты как Одиссей собираешься в дальние края, - сказала Патриция.
   Вова снова улыбнулся.
   - Ну где же анекдот? - спросила Лариса.
   - А, вспомнил. Сидят Пелевин и Сорокин и вдруг входит Чапаев, - студент сделал хороший глоток пива.
   - Это всё? - Патриция тоже выпила пива.
   - Нет, это не всё, он говорит...
   - Кто?
   - Чапаев говорит, ну что вы здесь расселись?
   - Но это уж точно всё, да?
   - Всё, а что еще надо? - Вова допил бутылку и встал. - Вы меня удивляете, - добавил он и пошел к столу врага.
   Лариса захлопала в ладоши.
   - Ты чего? - уставилась на нее Патриция.
   - Он мне понравился.
   - Кто? Анекдот или Вова?
   Лариса подумала и промолчала.
   В это время автомат играл Полонез Огинского.
   - Что это за музыка? - Патриция выругалась. - Лариса, ты не будешь любезна?
   - Давай подождем, когда Вова разберется с твоим заказом, а потом видно будет, хорошо?
   - Странное какое-то место, - сказала Патриция, - исполняют, черт знает что.
   - Когда мы сюда заходили ты посмотрела, как называется эта Чебуречная?
   - Нет, - удивилась Патриция.
   - Там была надпись:
  
   РЕТРО
  
   - Ах вон оно что. Теперь понятно, почему одна идиотская песня следует за другой.
   - А что бы ты хотела?
   - Из ретро? Ну хотя бы этого, как его, Б.Г.
   - Разве он уже ретро?
   - По-моему, да.
   - Ты так говоришь, как будто он сделал тебе что-то плохое.
  
   - Б.Г.? Конечно. Он сказал, что вся современная эстрада дегенеративна.
   - А ты не согласна?
   - Ну почему? Я согласна. Но это не значит, что я не хочу быть дегенеративной.
   А Вова тем временем купил много пива и поставил на стол, где сидел обидчик Патриции. Сел сам, и все начали интенсивно глушить этот приятнейший напиток.
   Не обращая на это внимания Патриция сказала:
   - Недавно я была в Саранске. Там парни бегают кругами и идут кассету с Кругом. Потом один плюнул на свой лампочковый бизнес, вел в Ауди и нашел этого Круга, где-то неподалеку. Договорился с ним на тыщу двести баксов, а когда приехал к своим в Саранск сказал, что договорился на тысячу пятьсот.
   - Ну и что? Молодец, заработал триста долларов.
   - Я просто удивляюсь, что есть какой-то Круг, которого ищут, чтобы он выступил перед какими-то мелкими бизнесмена. Понимаешь, идут не организаторы концертов, а сами зрители.
   - Значит, все-таки есть что-то хорошее.
   - Так... посмотрим, что там делает наш герой, - Патриция вынула сигарету.
   А студент Вова договорился, хотя и с большим трудом, он показательной драке с мастером спорта. Сначала тот ни в какую не хотел.
  
   - Понимаешь, я не умею проигрывать, - сказал мастер.
   - Чушь, - сказал Вова, - не тот мастер, кто не умеет проигрывать, а тот, кто может проиграть, если надо.
   - Это не честно, - сказал мастер.
   - Это жизнь. На ковре - ты мастер, а здесь - я.
   - Сколько пива ты ставишь?
   - Я же сказал, столько, сколько вы сможете выпить.
   - А креветки? - спросил один из друзей мастера.
   - Тоже сколько угодно? - спросил другой.
   - Да тоже практически сколько угодно, - сказал Вова с легким сомнением. Ведь студенты могут съесть очень много креветок.
  
   - Что значит практически?
   - Ну просто с креветками давай определимся сразу, чтобы не вышло так, как будто я обманул вас. По пять порций каждому хватит?
   - Ты за кого нас держишь? Я один съем двадцать порций, - сказал мастер.
   - Ладно, пусть будет каждому по десять порций, то есть пятьдесят порций.
   - Пятьдесят? Но нас только четверо.
   - Ну я тоже немного поем, - сказал Вова.
   Все посмеялись.
   - Значит договорились, пять ящиков Балтики...
   - Разного, - перебил мастер.
   - Это не имеет для меня значения, - Вова продолжал, - и пятьдесят порций креветок.
   - Креветки надо заказать сразу, а то может оказаться, что у них не будет пятидесяти порций.
   - Правильно.
   - Значит, так, я иду сейчас заказываю креветки, пиво и, не садясь начинаю битву.
  
   - Давай. Но если что не обессудь.
   - Что значит не обессудь?
   - Я могу забыться и брякнуть тебя об пол. Ну, имею в виду, в горячке.
   - Извини, мы так не договаривались. Если ты меня брякнешь, как ты говоришь, я могу ведь и не встать.
   - Ладно, ладно, я постараюсь не горячиться.
   Вова встал и пошел заказывать пиво и креветки.
   Насчет пива не было никаких проблем, а по поводу креветок повар сказал:
   - У меня на сегодня всего сто порций осталось. Зачем вы забираете половину?
  
   - Я их съем, - просто сказал Вова.
   - Ну не знаю. По крайней мере, я не могу вам оставить эти пятьдесят порций. Если хотите берите их сразу.
   - А у вас есть блюдо на пятьдесят порций? - улыбнулся студент.
   - На пятьдесят порций? - тоже улыбнулся повар, - конечно. Ведь пятьдесят порций - это не так много.
   - Не вздумайте дать меньше. И покрупнее, пожалуйста, - Вова вынул сто рублей и положил на стойку.
   Повар их взял и небрежно повертел в руках.
   - Ладно, вот вам еще пятьдесят, но предупреждаю, чтобы все было честно.
   - Все будет о'кей.
   Вова вышел из-за ширмы и, подойдя к столу, за которым сидел мастер спорта по самбо и дзюдо, предложил ему извиниться перед Патрицией.
   - Послушай, парень, сделай так, чтобы мне было трудно тебя заметить - сказал мастер.
  
   - Тогда я вынужден буду набить вам морду, - и Вова без дальнейших предупреждений ударил мастера кулаком в лицо.
   Тот не ожидал такого удара. Из носа у мастера потекла кровь.
   - Черт возьми, ты разбил мне нос. Без предупреждения... идиот.
   Вова толкнул мастера в лоб и тот упал вместе со стулом.
   Как только он встал, Вова подошел и попытался сделать бросок через бедро. Мастер спокойно согнул левую ногу, не давая противнику пройти под себя. Но Вова и не собирался делать этот бросок. Это был просто обманный финт, которого мастер не ожидал. Удар сзади по ногам подсек мастера, и он грохнулся на пол. Конечно, головой он не ударился, но все равно сильно разозлился. Вова понял, что больше он не сможет провести ни одного приема. Момент внезапности кончился. Но только в отношении мастера. Вова толкнул пытавшего встать со стула парня, который сидел рядом с мастером. Тот упал и сильно ударился головой о кафельный пол. Двое других тоже попытались встать, но одного Вова бросил на пол подсечкой, а другому прыгнул на руку и свалился вместе с ним. Парень заорал от боли. Рука его согнулась в направлении обратном естественному сгибу и уже начала трещать. Вова отпустил его. В это время повар с радостным лицом вынес с кухни огромный таз дымящихся креветок.
  
   - Ну всё, ребята, хватит, - Вова поднял руку, - думаю этого достаточно. Креветки поданы.
   Но мастер взял его за предплечье и за ворот рубашки и бросил через спину. Ширма, отделявшая раздаточную от зала, упала, повар пошатнулся и уронил креветки на грудь мастера. Тот отступил на шаг и споткнулся о что-то на полу. Падая мастер наткнулся на острый, как шпага, прут от ширмы, который вышел у него из груди не меньше, чем на полметра.
  
   - Вова бросился к мастеру и попытался снять его с этого вертела, на который он был насажен как бабочка, но тот захрипел и откинул в сторону голову.
   - Кажется готов, - сказал кто-то.
   Вова встал и пошел к столу, за которым сидели Патриция и Лариса.
   - Надо уходить, - сказал он.
   - Можешь не продолжать, - сказала Патриция, - мы все видели. Ты прямо зверь.
   Они быстренько вышли из Чебуречной и Патриция сразу поймала такси.
   - А я? - испуганно спросила Лариса.
   - А ты езжай на блейзере. А, ключи. - Патриция вынул ключи от машины и бросила Ларисе. - Пока.
   - Да я же ни разу не ездила на машине!
   - Серьезно?! - Чем же ты занималась до сих пор? - Патриция засмеялась и селе в такси вместе с Вовой.
   - Разреши, я обниму тебя, мэм, - сказал он и потащил Патрицию к себе.
  
   - А как же я? - опять спросила Лариса.
   - Позвони по номеру, - он есть в машине - и тебе вышлют шофера. - Такси уехало.
   Лариса набрала номер и попросила шофера.
   - Почему ты сама не можешь приехать? - спросил банкир.
   - Я... ну я, кажется, немного пьяна, - сказала Лариса.
   - Я сейчас сам за тобой приеду. Ты где? Где! А что ты там делаешь? Дела? Ну хорошо. Знаешь что, я пожалуй, пришлю за тобой шофера.
   - Почему?
   - Я тоже немного пьян.
   - Хорошо, дорогой.
  
   - У тебя какой-то странный голос, - сказал банкир.
   - Странный? Что это значит? Плохой или хороший?
   - Кажется, он немного не такой, каким был раньше.
   - Я просто немного охрипла. Пиво было очень холодное, - сказала Лариса и сама похолодела. - Ведь он узнает меня по голосу, - подумала она.
   - Хочешь, я приготовлю тебе русскую баню?
   - Спасибо, мне будет вполне достаточно горячего душа.
   - Целую тебя и жду, - банкир положил трубку.
   Михаил прибыл через полчаса. Ничего не спрашивая, он сел за руль, и они поехали.
   Банкир принял ванну и нетерпеливо бегал по замку. Как только появилась Лариса он сказал:
   - Давай, давай, быстрее, сколько можно ждать.
   И он стал ждать ее буквально за дверью душа. Как только девушка вышла он схватил ее и не выпускал из рук около двух часов.
   - Я так по тебе соскучился, - сказал банкир.
   А Лариса ничего не сказала. Она закрыла глаза и уснула.
  
  
   37
  
   Тридцать седьмой сдал баранов на склад Управления ФСБ и отправился в тюрьму. Дело в том, что осведомитель, который мог знать что-то о пути следования Белого, который пропал таинственным образом, находился сейчас на работе в зоне. Это было недалеко от города Горького, т.е. Нижнего Новгорода. Место называлось г. Бор-3. Надо было доехать, как можно быстрее, чтобы попасть в зону вместе с новым этапом. А ехать пришлось на том же Мерседесе, потому что других машин в это время в Управлении не было.
  
   - Тебе дали отличную Девятку, ты ее разбил, теперь думай сам, на чем ездить, - сказал генерал ФСБ, которому непосредственно подчинялся секретный агент Дима по кличке Тридцать седьмой.
   - Я возьму мой Мерседес, - сказал Дима.
   - Только отцепи фуру, - сказал генерал, - я распоряжусь, чтобы тебе срочно сделали документы на эту машину.
   - Машина без фуры будет выглядеть подозрительно, - сказал агент.
   - С фурой тоже могут остановить.
   - Сделайте пропуск.
   - Может быть, еще мигалку на крышу?
   - Пропуска на лобовой стекло будет достаточно, - сказал Дима.
  
   - Сейчас такие вещи можно делать только в исключительных случаях.
   - Случай исключительный, мне надо вернуться не позже одиннадцати вечера.
   - Зачем это?
   - Дела.
   - Ну смотри. Ты кстати не завали общее дело. Если достанешь хоть какую-то информацию, наводящую на след контейнеров, получишь в Москве квартиру.
   - В тихом центре?
   - Что?
   - Я говорю, а новый закон о двадцати процентах будет действовать в этом случае?
   - Скажи спасибо, если нас не расстреляют, - мрачно сказал генерал. - Ты хоть знаешь, сколько это будет денег, двадцать процентов?
   - Я бы посчитал, если бы мне их дали.
  
   - Неужели ты бы ни с кем не поделился, а? - начальник сощурился.
   - Ну...
   - Что ну? Одному эти контейнеры не взять ни за что. Скорее всего, там существует несколько групп независимой охраны. Как и у нас организовано, они не знают друг друга.
   - Этим можно воспользоваться, - сказал Дима.
   - Может быть, но думаю, на этот случай существует пароль. В любом случае захват - это вторая задача. Главное найти контейнеры с героином. Ты меня понял? О любой, самой незначительной информации, будешь сообщать лично мне.
   Тридцать седьмой приклеил на лобовое стекло Мерседеса огромный пропуск, чтобы гаишники сразу видели, заправил все баки и, выехав за пределы кольца, набрал скорость сто двадцать километров в час.
   - Так пропуска-то вроде отменили, - сказал капитан в Балашихе, когда Тридцать седьмой проехал мимо с большой скоростью и к тому же на красный свет.
  
   - Наверное, опять ввели, - сказал другой капитан.
   - Почему же нам не сообщили?
   - Не успели, наверное, еще.
   - Догонять будем?
   - Не. Сообщи на следующий пост. Пусть они попробуют задержать.
   Но и на другом посту Мерсерес не решились остановить.
   Только однажды за всю дорогу за машиной погнался какой-то старлей. Он раскочегарил свою Шестерку и обогнал длинный Мерседес. Мигалкой офицер ДПС показал, что приказывает остановиться. Но Дима, не снижая скорости, продолжал движение. Милиционер начал понемногу снижать скорость, мешая Мерседесу. Дима приблизился и покатил Шестерку перед собой.
  
   Так они ехали довольно долго. Гаишник не мог решиться и выехать на встречную полосу на скорости сто сорок километров, а Тридцать седьмой не хотел снижать скорость из-за какого-то придурка. Наконец милиционер додумался выключить мигалку. Тогда и Дима снизил скорость и выпустил его.
   Дэпээсник уступил дорогу Мерседесу, а потом опять ушел вправо и стал тормозить. Он хотел передохнуть немного на обочине. Но мотор Шестерки чихнул и заглох.
   - Что такое? - сказал старший лейтенант. Он посмотрел на приборы и увидел, что кончился бензин. - Проклятье и денег, как назло, ни копейки, - подумал он.
   А Дима доехал до Бора и остановил машину на площадке около входа в зону, подняв тучу пыли.
   Хотя начальник колонии был предупрежден, никто не мог понять, чего хочет парень в клетчатой рубашке и серой фуражке.
   - Кто сейчас старший в зоне? - спросил Дима, еще не отдышавшись.
   - Дед Пыхто, - ответил, не поднимая головы от какого-то журнала старшина.
   - Позови, пожалуйста, старшего, - еще раз сказал Тридцать седьмой.
  
   - Щас, - старшина отрезал большой кусок черного хлеба, посыпал его сахарным песком и полил водой из маленького чайничка. Потом он налил себе холодного крепкого чаю и откусил хлеба с сахаром.
   - Вы или не понимаете, что я говорю, или просто не хотите понять, - сказал агент, немного нервничая. Он заглянул в окошечко и добавил: - Позовите, пожалуйста, сюда ДПНК.
   - Чего? - старшина вскинул брови.
   - Чего, чего, я говорю, позови начальника.
   - А в чем дело?
  
   - Не тебе же я буду объяснять, в чем дело, - сказал Дима, - зови...
   - Кого? ДПНК? - старшина заржал. - Пошел вон отсюда, пока я тебя не посадил на самом деле.
   В это время со стороны зоны показался капитан. Это был дежурный помощник начальника колонии.
   - Прибыл новый этап, - сказал он. - А это кто? - спросил капитан, кивнув на Диму.
   - Да вот ищет ДПНК, - сказал очень серьезно старшина.
   - Чего? - капитан угрюмо посмотрел на молодого человека. Потом улыбнулся и зашел в дверь к старшине. Они о чем-то пошептались.
   Старшина вызвал наряд и сказал:
   - Осужденный с нового этапа, - сказал он, - заберите его.
   Конвоиры спокойно проводили Диму к прибывшему этапу. Предварительно один сказал:
   - Руки за спину.
   Тридцать седьмой сначала подумал, что все делается по распоряжению начальника колонии, но все произошло как-то странно и он решил, что здесь что-то не так.
   Он сел на лавку в большой комнате, где находились уже человек двадцать пять.
   - Неужели они решились ради шутки посадить меня в зону, - подумал Дима. - Не может быть. Скорее всего начальник приказал им сделать все в таком натуральном виде. В любом случае все идет по плану.
   - Закурить есть?
   - У меня? - переспросил Тридцать седьмой, не поняв, кто к нему обратился.
   - Ты че, глухой, в натуре?
   - На, кури, - Дима вынул пачку LM.
  
   - Мне тоже дай, пожалуйста, - сказал сидящий с рядом с первым.
   - И мне.
   - И мне.
   - Мне еще не давал.
   - Хватит, - сказал Дима, - уже и так почти ничего не осталось, - он убрал пачку.
   Все разошлись по своим местам. Но вдруг встал один верзила из дальнего угла.
  
   - Подойди сюда, - сказал он.
   - Кто, я? - показал на себя пальцем Дима.
   - Пальцем не показывай, - сказал верзила.
   - А в чем дело?
   - Ты че, косишь, что ли? Я сказал, иди сюда, - громила опять сел на свое место в углу комнаты.
   Дима не знал осведомителя в лицо. Он знал только, что тот высокого роста с соломенными, как у Ретфорда волосами. Конечно, волосы можно перекрасить, подумал Тридцать седьмой и подошел к верзиле. Пароль был очень простой. Настолько простой, что Дима сказал еще в Москве генералу:
   - А ошибки не может получиться?
   - Какой ошибки? - спросил генерал.
   - Ну уж больно банален вопрос, да и ответ тоже:
   - Как дела?
   - Дела идут, контора пишет. - Неужели нельзя было придумать ничего поинтересней.
   - Можно, - сказал генерал.
   - Так почему же не придумали? - вежливо спросил Дима.
   - Почему же не придумали? Придумали, он для других случаев. Как ты не понимаешь, ведь паролей много. Поэтому используется всё. И кстати, если возникнет сомнение есть еще контрольный пароль. Случайный совпадений из двух паролей не получится. Давай, двигай.
  
   И Дима двинул. Он спросил верзилу.
   - Как дела?
   Тот удивленно посмотрел на агента и сказал:
   - Давай сюда сигареты. Ты чё не понял?
   - Тебе? - спросил Дима, чтобы хоть как-то поддержать дружеский разговор. Вдруг верзила все-таки скажет ответ на пароль. Он опять спросил:
   - Как дела?
   - Ты че в натуре, что ли, косишь?
   Дима глубоко вздохнул.
   - Можешь закурить одну, а остальные давай сюда.
   - Нет, - сказал Дима. - Если хочешь, я могу дать тебе одну. На большее не рассчитывай.
   Громила угрюмо посмотрел на Диму.
   - Ты че такой борзый? - спросил Дима, - это же общак, здесь все по первому разу, а ты ведешь себя так, как будто делаешь уже не первую ходку. - Дима внимательно посмотрел на заключенного.
   Парень немного поежился. Своим поведением он невольно немного выдал себя.
   - С другой стороны, - подумал агент, - возможно он знает, что на зоне его ждут блатные дружки, поэтому и ведет себя так.
   Но дело обстояло совершенно иначе. Этот этап мурыжили от тюрьмы до зоны почти две недели и в нем успел определиться авторитет. Этот самый громила. Но что еще важнее было и чего никак не мог предположить агент, этот верзила специально шел на зону, чтобы выявить и убрать именно того осведомителя, с которым и должен был встретиться агент.
  
   Дима успел как раз вовремя, потому что осведомителя искали и наконец было выявлено, что он находится на этой зоне. Верзила, который имел кличку Гром, знал, что осведомитель, вхожий в высшие бандитские круги, будет находиться на зоне два месяца. А один месяц уже прошел, поэтому когда этап подолгу задерживался на пересылках, Гром очень нервничал: объект мог уйти с зоны.
   Сейчас Гром ничего не планировал, он вел себя естественно. Ведь он был весьма авторитетен, поэтому что был профессиональным ликвидатором осведомителей. Так сказать терминатор сексотов. Он входил в систему своеобразной контрразведки преступного мира. В этот Первый Отдел входили ликвидаторы из разных преступных группировок. Знали их немногие. Точнее знали их многие, но не многие точно знали, чем они занимаются.
   Дима отдал Грому сигареты и все в этапе притихли. Гром не мог позволить так обращаться с собой. Он ударил Диму по горлу ребром ладони даже не повернувшись в его сторону.
  
   Удар был несильный, но агент схватился за горло, как будто ему перерезали его внезапно лезвием спецназовского кинжала, и свалился на грязный пол.
   За комнатой этапа можно было наблюдать из дежурки, где находились капитан, бывший сегодня ДПНК, и дежурный старшина. Они хватались за животы, наблюдая в невидимую из этапной щель как ведет себя Дима. Ведь им никто ничего не сообщил об агенте. Они просто ради шутки подсадили его к этапу. Они приняли его за человека, пытавшегося Под Дурака навести контакт с охраной зоны, чтобы сделать потом передачу чая или колес. Прослушивалась комната для этапа с помощью микрофона, установленного в радио. Динамик висел на стене, как раз над головой лежащего на полу фээсбэшника.
   - Ну чего, теперь отдашь? - спросил Гром, увидев, что Дима начинает прокашливаться.
  
   Агент молча вынул пачку и отдал ее бандиту. Он встал и, держась за горло, пошел к тому месту на лавке, где сидел раньше.
   Пришел каптерщик и сержант-охранник. Первый принес мешок с форменной зоновской одеждой, а второй должен был смотреть, как идет переодевание этапников. Все должны были сменить свою одежду. Он сразу сказал:
   - Никакой черноты, все выбрасывайте в общую кучу, чтобы я не видел тут никакого милюстина. Особенно это относится к тебе, - сержант кивнул в сторону Грома, который был одет в полушерстяной черный костюм из милюстина.
   - Что же мне тогда носить, начальник? - спросил Гром.
   - Как и всем, драп-хотун, десять рублей километр, - сержант заржал. Засмеялись и многие зэки.
   Все начали переодеваться. Сержант, проходя мимо Грома, который сидел в одиночестве, прошептал:
   - Он в Буре.
  
   Гром удивился, но не подал вида, что слышал что-то. Ничего не услышали и в дежурке, потому что из динамика раздавался только громкий смех. Кто-то сказал:
   - А я переодеваться не буду.
   - Почему? - спросил каптерщик.
   - У меня точно такой же костюм, какой даете вы.
   - Ну ладно.
   - Только не пишите, что я у вас брал. А то потом я заработаю, а с меня вычтут за костюм.
   - Ты сначала заработай.
   - А что работы мало? - поинтересовался этапник.
   - Может быть тебе хватит, - сказал каптерщик.
   - Дай мне шелковую майку, слышь ты, - сказал другой зэк.
   - Шелковый больше нет.
   - А им почему дали?
  
   - Да простые наоборот лучше, - сказал каптерщик, - все на зоне ищут простые майки.
   - Да брось врать-то, - сказал еще один зэк, - в шелковых майках блохи не заводятся.
   - Чтобы не было блох, сейчас в баню пойдем, - сказал сержант, который теперь молча курил у двери.
   - Так надо было в бане и переодеваться, вы чё в натуре делает-то?! - возмутился кто-то.
   - Незачем в зону тащить ваше барахло, - сказал каптерщик.
   - А куда его?
   - Чего?
   - Ну здесь я вижу много ценных вещей, - сказал ээк, - и показал на кучу барахла.
   - Все ваши вещи сожгут.
   - Почему это? Я хочу сдать свои вещи в камеру хранения.
   - Не в этот раз, - сказал сержант.
   - Не в этот? - повторил зэк, - а когда же?
   - Когда в следующий раз сядешь, - сержант заржал. Потом добавил: - У вас обнаружены вши и блохи, поэтому все ваши вещи придется сжечь.
  
   - Я что-то не помню, когда меня проверял врач, - сказал какой-то зэк.
   - Что-то ты много всего не понимаешь, - сказал сержант, обращаясь к этому зэку, - ну-ка иди сюда.
   - Чего? - зэк подошел.
   - Раздевайся.
   - Так я уж разделся, начальник.
   - Трусы снимай.
   - Это мои трусы.
   - Вот именно, а надо, чтобы ты одел наши.
   - А-а, - протянул зэк и снял трусы.
  
   - Протяни вперед руки, - сказал сержант.
   Зэк вытянул руки вперед.
   - Закрой глаза.
   Зэк закрыл глаза.
   - Присядь.
   Зэк присел.
   - Встань.
   Зэк встал.
   - Открой глаза.
   Зэк открыл глаза.
   - Открой рот.
   Зэк открыл рот.
   - Скажи, а.
   - А.
   - Слово на букву Х на! - и сержант весело засмеялся.
   Засмеялись и некоторые этапники.
  
   А в дежурке ДПНК сказал старшине:
   - Веселое место тюрьма, старшина.
   - У нас ведь не тюрьма, а зона, товарищ капитан, - сказал старшина. - Ну что, будем выводить назад этого парня?
   - Пусть еще посидит, - сказал капитан.
   Гром решил попасть в Бур прямо с этапа. Раз осведомитель в Буре, надо там его и брать. Сержант, передавший это Грому, тоже понимал, что Гром должен что-то предпринять, чтобы прямо с этапа попасть в Барак Усиленного Режима. Он вынул сигарету и вышел из комнаты, предварительно сказав каптерщику:
   - Я пойду покурю на воздухе.
   Гром, уже начавший было переодеваться в зоновскую одежду, опять взял свой черный костюм, который лежал рядом с ним на лавке.
  
   Каптерщик посмотрел, как Гром опять одевает свой милюстиновый костюм, но ничего не сказал.
   Потом Гром сказал, обращаясь через всю комнату к Диме:
   - Ты, гусь, у тебя какой размер?
   - Чего? - спросил угрюмо Дима.
   - Ботинок.
   - Каких, этих? - Дима показал на еще стоящие рядом с ним темно-коричневые немецкие полуботинки.
   - А у тебя, что, другие есть? - спросил Гром злобно.
   - Конечно есть. Дома.
   - Умник. Заверни в свою рубашку свои американские джинсы и свои немецкие ботинки. Не те, которые дома, а эти. Ты понял?
   - Нет.
   - Положишь в камеру хранения на моё имя.
   - Да? Так ведь сказали, что всё сожгут? - удивился Дима.
   - Это не твоё дело. Ты сверни узелок и напиши моё имя.
   - А как ваше имя? - Дима усмехнулся.
   - Ты всё приготовь, а я сам напишу.
   - Кто сам напишет? - спросил Дима.
   - Я, я напишу, - сказал Гром.
  
   - Неужели ты писать умеешь? - Дима нахально подмигнул верзиле.
   Гром остался доволен собой. Он так и думал, что этот фраер в американских джинсах сразу не успокоится.
   - Что ты сказал, сука? - Гром поднялся. - А ну-ка топай сюда.
   - Подожди, - сказал агент, - я сейчас только шнурки завяжу.
   - Что?
   - Ну не босиком же мне бежать к вам.
   Хотя Гром и надеялся на дерзость со стороны фраерка, но все же разозлился.
  
   - Я жду, - хрипло сказал он.
   - Да сейчас, сейчас.
   Секретный агент Федерально Службы Безопасности поднялся и медленно пошел через комнату. Все замолчали, перестали переодеваться и уставились на Диму и Грома.
   Тридцать седьмой подошел на расстояние удара рукой и остановился. Он слегка согнул руки в локтях и ждал. Ждал первого удара. Гром тоже ждал.
   - Ты забыл принести мне вещи, - сказал он.
   - Если они тебе нужны, возьми их сам, - ответил Дима, - ты, любитель обносков.
   На этот раз Гром не выдержал и нанес два круговых размашистых удара. Правой, а потом пониже левой. Но секретный агент сразу присел очень низко и обе руки гиганта рассекли воздух. Все ахнули. Три резких удара в колено согнули Грома, и Дима применил прием Мельница. Он кинул верзилу себе на плечи, поднялся и бросил его на пол, резко потянув за руку.
   Припечатанный к дощатому полу Гром встал не сразу. Он потряс головой, повернулся на живот и медленно начал подниматься, глядя прямо в глаза Диме.
   - Теперь я тебя, фраер, в порошок сотру, - сказал Гром. Он встал, поднял перед собой руки, как боксер и резко ударил левой.
  
   Дима опять пригнулся, но это был обманный удар. Теперь правая рука верзилы пошла очень низко и врезалась в печень агента. Он согнулся. Гром нанес страшный удар сверху. Как молотом по голове. Тридцать седьмой растянулся на полу. Он лежал на животе почти без сознания, а бандит ходил рядом, ожидая, когда фраерок начнет подниматься.
   Как только Дима встал на карачки Гром ударил ногой по ребрам. Раз и еще пару раз. Агент покатился по полу. Потом он начал опять подниматься, держась рукой за ребра.
  
   ДПНК заглянул в щель и ухмыльнулся.
   - Ничего страшного, - сказал он, - пусть.
   - Пора выводить? - спросил старшина.
   - Ладно выводи.
   Старшина поднялся и открыл дверь дежурки. Он вышел и хотел открыть другую дверь, которая вела в этапную, но тут со стороны Свободы вошел майор. Он козырнул и спросил:
   - Новый этап пришел?
   - Так точно, - испуганно отдал честь старшина. - Пришел.
   Майор вошел в дежурку и расписался в каком-то журнале. В это время по динамику стал слышен голос Грома:
   - Вставай, вставай, сейчас я разорву тебя на две части.
   Майор молча вышел из дежурки, прошел по коридору и открыл дверь в этапную. Как раз в это время Гром наступил ногой на грудь фээсбэшника, но тот схватился обеими руками за ступню противника и качнув ее в одну сторону, вдруг быстро повернул в другую. Ликвидатор взвыл и отлетел почти к самым ногам майора.
   Голубые водянистые глаза майора, излучавшие бешенство, стали почти ласковыми.
   - Старшина! - рявкнул он.
   ДПНК, старшина и сержант уже стояли за спиной майора. Первым стоял сержант, он вылез вперед и сказал:
  
   - Сейчас всё будет в порядке, товарищ майор. Я сейчас наведу здесь порядок! - он вынул дубинку и бросился вперед.
   - Стой, сержант, - сказал майор, - раньше надо было заботиться о порядке.
   - На вахту по одному, - сказал он, медленно оглядев всех этапников.
   - Всех? - бодро спросил ДПНК.
   - Нет, не всех, а только этих двоих, - Майор, резко повернувшись, вышел.
  
   Вслед за ним вышли и ДПНК и старшина. Остался один сержант. Он сел на лавку и сказал:
   - Ну вы подвели меня, ребята.
   Все молча сидели на своих местах.
   - Быстро переодеваться! Кто не переоделся пойдет так! - сержант хлопнул несколько раз дубинкой по ладони.
   В коридоре майор что-то сказал ДПНК и старшине и пошел в зону.
  
   Сначала на вахту вызвали Грома. Сержант провел его в соседнее зданьице.
   - Ты что буянишь? - спросил спокойно старшина.
   ДПНК сидел за столом.
   Старшина зашел за спину Гром и ударил ему по заду дубинкой.
   - Ты что, старшина?
   - А ты что, в Бур захотел?
   - В Бур, значит, в Бур.
   Старшина ударил еще раз и опять сказал:
   - Ты будешь буянить или нет?
   - Он в Бур захотел, - сказал ДПНК. - Веди его в Бур.
   - Ты в Бур прямо с этапа захотел? - старшина опять ударил дубинкой заключенному по заду.
   Гром промолчал.
   - Скажи, я больше не буду. Тогда я отпущу тебя, - сказал старшина.
   Гром ничего не сказал.
   - Чего ты молчишь?
   - А что мне говорить? Делайте, что хотите.
   - Отправляем тебя в Бур, - сказал ДПНК и вызвал по телефону наряд.
   Потом привели Диму.
  
   - В Бур захотел?
   - Что, простите?
   Старшина ударил ему дубинкой по заду.
   - В Бур захотел?
   - Если считаете, что я это заслужил, значит в Бур.
   - В Бур захотел, - старшина опять ударил ему дубинкой по заду. - Скажи, что больше не будешь. Тогда я отпущу тебя.
   - Хочу в Бур, - сказал Дима.
   - Отправим его в Бур, - сказал ДПНК и стал опять писать что-то в журнале.
   - В Бур захотел? - старшина опять ударил дубинкой.
   ДПНК вызвал наряд.
  
   - Этого тоже в Бур, - сказал он.
   - Так уж там мест нет? - сказал один автоматчик из наряда.
   - Может быть их вместе посадить? - спросил старшина.
   - Нам никто не говорил, чтобы сажать их отдельно, - сказал капитан.
   И Диму запустили в ту же камеру Бура, что и Грома.
  
   В этапной кто-то тихо сказал:
   - Их, что, забурили?
   - А тебе-то что? - спросил сержант. - Или тоже хочешь забуриться? А что, давай на полгодика, а? - сержант засмеялся. Выйдешь через полгода, как сушеная вобла.
   Тут засмеялись все, потому что парень был и так очень худой.
   - Послушай, Вобла, - кто-то уже попытался приклеить худому парню кличку, - а ты, действительно, забурись.
   - Я не согласен на Воблу, - сказал худой, - зовите меня... зовите меня Лещём.
   - Почему это?
  
   - Потому что я высокий. Таких вобел... вобл не бывает. И вообще, лещ - это вещь, а остальное рыба.
   - Послушай, сержант, - сказал другой заключенный, - я хочу в Бур. Пустите меня.
   - Я тебя сейчас пущу. Брысь на место и жди команды. Бурист.
   - Нет, я в натуре хочу, - молодой парень с отвислыми щеками опять встал. - Но запомни, сержант, бить меня нельзя.
   - Почему это?
   - Их бин больной.
   - Чего?
  
   - Я болен. Меня в тюрьме врач проверял: бить нельзя.
   - Врач, говоришь, проверял? - сержант вынул дубинку и похлопал ей по ладони.
   - Ты меня не пугай дубинкой, я говорю, меня нельзя бить.
   - Чего же ты тогда просишься в Бур? Там бьют постоянно, - сказал сержант.
   - Не ври, сержант, там голодают, а не бьют.
   - Похудеть хочешь?
   - А тебе-то что?
   - Ладно, заткнись, чтобы я больше тебя не слышал.
   - А кто этот майор, который был здесь? - спросил один из заключенных.
   - Ха-ха, - сказал вислощекий, - кто был. Тебе лучше с ним не знакомиться.
   - Да?
   - Это был Кум, - сказал вислощекий значительно.
   - Чей кум? - спросил парень.
   - Ха-ха, - сказал опять вислощекий, - твой, наверное, будет.
   - Ты смотри, за базар ответишь, - сказал кто-то, - не слушай этого мудака, земляк. Он на самом деле только с больнички едет.
  
   - Ну и что? Сам ты мудак, - сказал вислощекий. - Ну хорошо, пусть я мудак. Плохо, что ли? Съездил на больничку, пожрал как следует. Один там говорит:
   - Я есть не буду сегодня.
   - Не будешь?
   - Нет.
   - Можно, я съем?
   - Ешь.
   Вислощекий почесал затылок.
   - На следующий день опять он есть не захотел. Я говорю:
   - Сегодня тоже не будешь?
   - Нет.
   - Можно я съем за тебя?
   - Ешь, - говорит.
  
   - Неделю, наверное, он так не ел.
   - А потом? - спросил кто-то из этапа.
   - Потом суп с котом. Есть стал.
   - Ну ты все равно хорошо пожрал неделю.
   - Да-а, - вислощекий похлопал себя по животу. - Сержант, я тебе серьезно говорю, хочу в Бур. Вызови-ка сюда мне Опера, я ему песню спою. А по тундре едет поезд курьерский Воркута - Ленинград, - запел он.
   - Заткнись, дубина, - сказал сержант, а то действительно схлопочешь по жирному загривку, лентяй.
   - Пустите меня к Куму! - заорал вислощекий. - На Тихорецкую состав отправится, вагончик тронется, перрон останется. Стена кирпичная, часы вокзальные, платочки белые, глаза печальные.
   - Косит, сука, опять на больничку захотел, - сказал сержант.
   Вошел майор. В руке он держал папку. Опер шел на ежедневный обход Бура, а по пути зашел в этапную.
  
   - Что тут происходит? - глаза его злобно посветлели.
   - Переодеваются, товарищ майор, - сказал сержант.
   Опер посмотрел на часы.
   - А ну быстро марш отсюда в баню! А этот что стоит тут? - майор показал на вислощекого.
   Сержант помялся, не зная, что ответить. Потом сказал:
   - Тоже в Бур хочет.
   - Ты чего, Леонов? - майор грозно посмотрел на вислощекого.
   - Хочу в Бур, - товарищ майор.
   - Чего?!
   - Я хотел сказать, гражданин Кум... извиняюсь, не Кум, а Опер. Я совсем запутался. Потому что не привык так, гражданин, гражданин! Разрешите мне обращаться к вам по-человечески: товарищ майор.
   Опер улыбнулся и сказал:
   - После бани зайдешь ко мне. Я тебе вставлю по-товарищески, - майор согнул руку в локте и сжал кулак.
   Потом он вышел и все радостно повалили через зону в баню. Леонов шагал впереди строя и балаболил, как герой, которого Кум знает лично.
  
  
   34
  
   Грома встретили в камере уважительно. Кто-то уже успел передать, чтобы его не лапали и ни о чем не расспрашивали. Он лег на нары и стал медленно осматривать тех, кто находился в этой камере Бура. Была еще одна камера, но Гром надеялся, что посадили его туда, куда надо. То есть, он думал, что осведомитель находится в этой камере. У ликвидатора были кое-какие приметы, но в полумраке камеры сложно было сразу разобрать, кто есть кто.
  
   Вдруг в комнату впустили Тридцать седьмого. Гром даже привстал от удивления.
   - О! еще один, - сказал кто-то. - Сегодня, что, праздник? Ты кто такой? - полуобнаженный зек подскочил к Тридцать седьмому.
   - Дед Пыхто, - сказал агент первое, что пришло в голову.
   - Ты Дед Пыхто? - притворился удивленным зек. - Тая я тебя давно жду. - Раздевайся.
   - Зачем? - глупо спросил Дима.
   - Посмотрим, может быть притворяешься. Может, ты не Дед Пыхто, а Баба Яга, - зэк присел и с серьезным видом стал ждать, когда этапник начнет раздеваться.
   - Ладно, хватит смеяться, - сказал Дима, - скажите, где я могу лечь?
  
   - Чего? - спросил полураздетый зэк, не вставая.
   - Где я могу лечь, ты что, не слышал?
   - А, пойдем, я покажу, - сказал полураздетый зэк, которого звали Хвощ.
   Они подошли к нарам, на которых валялось какое-то барахло.
  
   - Здесь, кажется, кто-то уже спит, - сказал Дима.
   - Ты что, земляк, я здесь никого не вижу, - сказал Хвощ.
   - Ну как же... вон вещи лежат.
   - А, это? Так это же моё.
   - Твоё? Так чего же ты меня сюда привел? Сам-то где будешь спать?
   - Ну что ты, зёма, нам двоим здесь места хватит.
   Гром в видимым интересом посмотрел на Диму. Наверное, опять будет спектакль, подумал он.
   - Ложись, ложись, - сказал Хвощ, - я щас приду.
   Дима подумал и лег на нары. Хвощ сходил в туалет и быстренько прибежал к своим нарам.
  
   - Ой, где мое тепленькое место? - радостно сказал он, хватаясь за край нар, но тут же получил удар ногой в низ подбородка.
   Дима приподниматься не стал, но внимательно посмотрел по сторонам.
   - А, ты сука, - сказал Хвощ и опять бросился к своим нарам. Там была спрятана заточка. Но взять ее он не успел. Дама нанес ему удар в лоб. Подъемом правой ноги Дима ударил голову Хвоща, как футбольный мяч. Зэк отлетел очень далеко. Тогда встал другой зэк и угрожающе сказал:
  
   - Паслушай, ты абыдэл мой друг. Щас ты падохнешь. Как собака. - В руке его блеснула заточка и зэк бросился вперед.
   Дима понял, что опасность велика, но подниматься было уже поздно. Заточка блеснула - Дима подпрыгнул всем телом, и зэк понял, что промахнулся. Лезвие прошло под спиной Тридцать седьмого. Он сразу же схватил голову, оказавшуюся около его бока и резко повернул ее в сторону. Но сделал этот прием агент не в полную силу, поэтому зэк остался жив, а только попятился назад, слегка дергая повернутой в сторону головой.
   Хвощ поднялся. В руке его была заточка. Он вытащил ее из какого-то другого места. В каждой щели у них здесь понатыканы заточки, что ли? подумал агент и спрыгнул с нар.
  
   Встал еще один эзк. Он был весь в наколках.
   - Ну, чё, - сказал он.
   - Чё? - машинально спросил Дима.
   - Мне ты не нравишься, - сказал ээк в наколках.
   - Почему? - зачем-то спросил Дима.
   - Хватит, Палёный, - сказал кто-то из тёмного угла.
   Никто, кроме Грома и Димы не повернулся на этот голос, потому что все и так знали, кто там лежит. Паленый нехотя опять лег на нары. Хвощ и нерусский зэк со свернутой шеей присели за крайние нары.
   В углу лежал Светлый. Никто не знал толком, в законе он или нет. Вроде не может так быть. Если вор в законе, так все об этом знают, если неизвестно, значит, он не в законе. Но нет, эта мораль только для непосвященных новичков. Среди воров в законе есть люди, которых знают все, как правительство, например. Но есть воры в законе, которые являются своеобразными Серыми Кардиналами, они вроде тех людей, которым подчиняется правительство страны, но которых никто не знает. Или их знают, но не знают, что именно они всем и командуют. Только по отношению явных воров в законе можно предполагать, что человек является Серым Кардиналом - тайным вором в законе. Серых Кардиналов боятся больше, чем всем известных воров в законе. Светлый был именно таким человеком, многие думали, что он Серый Кардинал. Хотя точно на этой зоне никто о нем ничего не знал.
  
   Дима узнал его сразу. Это был сверхсекретный осведомитель ФСБ, имевший псевдоним Ретфорд. Но конечно, надо было проверить подлинность осведомителя паролем. Дима пошел в угол. Это было не очень логично, но медлить было нельзя.
   Гром прищурился и тоже посмотрел в угол. Наверное, это он, подумал ликвидатор.
   - Тебе чего? - угрюмо спросил Светлый, когда Дима приблизился к его нарам.
   - Да ничего, просто хотел спросить, как дела?
   - Чего?
   - Как дела?
   - Никаких дел нет у меня, - сказал Светлый. - И тебе не советую их иметь.
   - Неужели ошибся? - удивленно подумал Дима.
   Но на всякий случай решил спросить еще раз:
   - Как дела?
  
   Ретфорд повернул к нему голову и внимательно посмотрел.
   - Дела идут, контора пишет, - сказал он.
   Агент улыбнулся. Но Ретфорд был невозмутим. Он ждал второго, контрольного, пароля. Слишком много было в противостоящих организациях взаимных шпионов. И почти всегда кто-то Слышал Звон из противоположного лагеря. Надо доводить все до конца, чтобы жить долго. Тридцать седьмой сказал:
   - Все дороги ведут в зону.
   - Не все, - сказал Ретфорд, - одна дорога ведет на свободу.
   Это был второй пароль. Теперь надо выслушать Наколку о контейнерах с героином. Но Диме показалось, что торчать столько времени у нар Светлого неумно. Он отошел к нарам, на которых лежал до этого по совету Хвоща.
   Гром не обратил внимания на проходящего мимо этапника, с которым дрался нарочно, чтобы попасть сразу в Бур, он продолжал смотреть на Светлого. Окончательную проверку терминатор-Гром решил провести в драке. Ему было известно, что Ретфорд каратист, хотя скрывает это. Но в хорошей драке ему не удержаться от приема.
  
   Однако Гром не знал того, что уже было известно Ретфорду. А именно, Ретфорд знал, что он почти раскрыт и его ищут. Когда в камере появился Гром и Дима, он понял, что один из них терминатор. После разговора с Димой стало ясно, что враг Гром. Ну посмотрим кто кого, подумал Ретфорд и встал с нар. Гром лежа следил за ним. Осведомитель молча прошел в туалет. Когда он умылся и стал возвращаться назад Гром ударил его ногой прямо с нар. Ретфорд упал и терминатор, как тигр бросился на него, но промахнулся. Ретфорд успел откатиться в сторону, и когда Гром упал рядом, ударил его пяткой правой ноги в спину. Зэки повскакивали с нар. Те, кто увидел удар пяткой, были очень удивлены, потому что трудно было себе представить, что можно так вывернуть ногу.
  
   Светлый встал и спокойно ждал, когда встанет Гром.
   Никто не решился вмешаться даже словом. Гром ударил по ноге и сразу правой в челюсть. Светлый не упал, но отлетел к стене. Терминатор подошел к нему и ударил в голову, но Светлый успел отклониться и кулак врезался в стену. Светлый повернулся боком, ударил локтем правой руки в живот и, повернувшись спиной, крепко взял Грома за предплечье. Потом поставил свою правую ногу против правой ноги противника и дернул его предплечье вперед. Гром сильно ударился головой о стену. Светлый, не поворачиваясь, нанес удар по его заду.
   Никто не мог понять, что случилось, из-за чего такая жестокая драка. Гром сделал шаг вперед и сразу же получил хлесткий удар ногой. Он согнулся пополам, но не упал.
   - Теперь точно ясно, что это Ретфорд, - подумал Гром и сказал вслух: - Тебе конец.
   - Или тебе, - сказал Светлый и опять ударил ногой в челюсть Грома.
   Терминатор попытался увернуться от следующего удара, но нога Светлого задержалась в воздухе на полсекунды и ударила в лицо, когда оно замерло после обманного движения. Гром упал около стены. Он понял, что Ретфорд не скрывает своих способностей потому, что понял: перед ним человек, посланный для его убийства. Значит, кто-то уже успел сдать меня, подумал Гром. Вот суки. Долго в тайне ничего не удержишь.
  
   А Тридцать седьмой вдруг подумал, что еще можно понять шутку насчет этапа, но чтобы в зону пустить, тем более в Бур, это как-то выходит за рамки допустимых шуток.
   И он был прав. Посадили его в Бур не потому, что хотели еще пошутить, а потому, что деваться было некуда: помощник начальника колонии, то есть Опер, приказал обоих посадить в Бур. Вот и посадили, но что делать дальше не могли понять ни ДПНК, ни старшина дежурного наряда.
   - Хорошо еще, что майор уже ушел, когда мы их отвели в Бур, - сказал старшина.
  
   - Что? - откликнулся капитан, заваривая Индюшку.
   - Я говорю, что успели... начал старшина, но капитан перебил его.
   - Ну это я понял, что дальше-то?
   - Ну... можно как-то заменить теперь его.
   - Заменить? - удивился капитан. - На кого? Сам, что ли, сядешь на его место в Бур? - капитан улыбнулся.
   - А что, майор, если узнает, может посадить, - старшина поставил свою кружку к кружке капитана, в которой заваривался ароматный чай.
   - Ты чего? - капитан поднял на него глаза.
   - Налей мне немного, я разбавлю кипяточком.
   - Чифирить не будешь, что ли?
   - Не, не сейчас.
   - Ты что, расстроился? - капитан снял тарелочку с кружки, - не бойсь, сейчас что-нибудь придумаем. Давай выпьем чайку и что-нибудь мы обязательно придумаем.
   Они глотнули по разку.
   - Ох, черт возьми, хорош, - сказал старшина.
   - Настоящая индюшка, - сказал капитан, - одному фраеру присылают прямо с фабрики.
  
   - Знаешь, что давай сделаем, - старшина передал кружку капитану, - сейчас пойдет Бесконвойка, - он опять принял кружку, - там один, их бригадир, понесет колеса и чай. Довольно много. Возьмем его и скажем, что или в Бур и потом мы вернем ему всё, или всё заберем и тогда его грохнут за такую пропажу. Пустим слух, что мы ничего не брали у него.
  
   - И все подумают, что он всё забрал себе? - поддержал капитан. - А он, что, не заплатил разве?
   - Заплатил, конечно, почему нет. А что еще делать?
   - Да, ситуация, - капитан сделал хороший глоток, - просто так никого не уговоришь сесть в Бур. Все равно этот вариант не пройдет. Знаешь почему?
   - Почему?
   - Потому что майор хорошо помнит, что в Бур если два этапника. Надо кого-то из этапа.
   - Вислощекого?
  
   - Да ты что?! Он же ненормальный. К тому же Кум... - капитан осекся, - его хорошо знает.
   Майора боялись все. И не только потому, что он был Опером, а не простым начальником отряда. Он был кадровым опером, а капитан, который сегодня был ДПНК, к примеру, был раньше учителем истории и когда в школе перестали платить деньги, пришел устраиваться на зону преподавателем. Опер ему сказал:
   - Вы кто, историк?
   - Да.
   - Все места историков заняты.
   - Ну... я могу и не только историком, я могу...
   - Да все места заняты, буквально все, - майор махнул рукой, подчеркивая безнадежность ситуации.
   - Очень жаль.
   - Вы в армии служили?
   - В армии? Конечно, - радостно воскликнул историк.
   - В каком звании?
   - Капитан, товарищ майор.
  
   - Капитан?! Как это произошло? В университете была военная подготовка и вы сразу получили капитанское звание за отличную боевую и политическую подготовку? Кажется, капитанов не дают. Самое больше звание, которое можно получить в штатском ВУЗе - это старший лейтенант. Или я ошибаюсь?
   - Возможно вы не ошибаетесь, товарищ майор.
   - Тогда в чем дело?
   - Просто сначала я окончил военное училище и служил как положено в армии. Потом меня уволили по сокращению.
   - И вы пошли преподавать историю?
   - Нет, сначала я окончил педагогический институт, а потом, действительно, пошел в школу.
   - Ага, вот значит, у вас не одно, а два образования.
   - Так точно.
  
   - Если хочешь я могу взять тебя начальником отряда.
   - Какого, простите, отряда?
   - Какого? - зам. нач. ИТУ полистал тетрадь, которая лежала перед ним, и сказал: - Пожалуй, второго отряда, там никого нет сейчас.
   - И что мне нужно будет делать?
   - Шить сумки для инструментов и наволочки.
   - Мне?!
   - Ну не вам лично.
   - А я-то что должен буду делать?
   - Вы будете начальником второго отряда.
   - Не знаю, что и делать. А зарплата как, приличная?
   - Ну... по крайней мере, не меньше, чем у преподавателя истории. Вам будут доплачивать за вредность, за опасность...
   - И задержки с зарплатой не бывает?
   - Не больше, чем на месяц.
   - Серьезно?
  
   - Ну самое большое на два.
   - Я согласен.
   - Вот и отлично. Прямо сейчас и приступайте к работе.
   - Прямо сейчас? Но я же не в форме?
   - Возьми мою, она должна подойти. Ведь мы с вами одного роста.
   - Не знаю, давайте померяемся, - пошутил историк.
   - Не надо, я и так вижу, - майор достал из шкафа новую форму и передал ее новому сотруднику. - Когда получите свою форму вернете.
   - Какую, эту или ту, которую получу? Простите, конечно я должен буду вернуть новую. Не ношенную же отдавать вам. А погоны?
  
   - Погон полно, - майор вынул из стола капитанские погоны и кинул их на стол. - Берите.
   - Значит, вы даете мне капитана?
   - Ну ведь вы же были капитаном, не правда ли?
   - Да, но я слышал, что здесь звание понижают.
   - А я вам и понижаю, потому что в запасе вы должны быть майором.
   - А, ну да. В общем-то я майор.
   - Вот и прекрасно, теперь будете капитаном. Вы рады?
   - Очень рад, потому что теперь я буду получать зарплату. Ну прямо, как в Америке. - Историк посмеялся.
   Это было два года назад. Теперь капитан в результате своей невинной шутки мог иметь приличные неприятности. Он представил себе голубые глаза майора, направленные ему на череп и поежился.
   - Знаешь, что над сделать? - спросил старшина.
   - Что? - с надеждой спросил ДПНК.
   - Надо выпустить этого...
   - Ну а как его выпустишь?..
   - Не его. Надо выпустить одного этапника, а этого парня так и оставить на зоне.
   - Да ты что, рехнулся?!
   - Ну как хотите, я только предложил. Хотя конечно все равно ничего не выйдет, потому что никто не поймет, за что его выпускают. Долго объяснять...
   - Придется... придется устроить побег.
   - Что?!
   - А что? Пусть бегут. Я имею в виду, пусть бежит.
   - Один?
   - Один.
  
   - Не получится. Прикиньте, бежит один, а убытка никакого. Ведь он не числится. Его нет в списках.
   - Да-а, - протянул капитан, - не было печали. Значит, надо выпустить двоих, а сказать, что убежал один.
   - Да? - старшина задумался. - Если мы выпустим двоих, а скажем, что убежал один... Интересно, что же тогда получится, а?
   - А если выпустить одного и сказать, что никто не убегал?
   - Не получится, потому что выпускать тогда придется кого-то другого. Ведь Наш парень должен быть на месте. Ну если никто не убегал. А если убегут двое... да ты прав.
   - Пойдем, - сказал капитан, - не будем терять время.
   Они подошли к камере Бура, когда Гром отлетел от мощного удара к двери и сполз на пол. Но Ретфорд покачал пальцем, давая понять, что бой не окончен.
   - Да, ладно ты, хватит, - сказал, подходя к Светлому Хвощ, которого послал Паленый.
   Светлый ударил, не глядя внешней стороной кулака. Хвощ грохнулся во весь рост между нар.
   - Ну ты, Светлый, не много ли на себя берешь, - сказал, вставая с нар разрисованный Паленый.
  
   Ретфорд легко подпрыгнул и нанес пяткой страшный удар в грудь Паленому. Тот упал замертво.
   Дверь камеры распахнулась.
   - Вот она, свобода, - сказал кто-то, не подозревая как удачно он шутит.
   - Ты че разбушевался? - сказал капитан, глядя на Светлого. - Иди сюда.
   Светлый вышел из камеры.
   - Руки за спину, - сказал старшина.
   - Ты тоже иди сюда, - сказал капитан, обращаясь к Диме.
   - Ну, наконец-то, - сказал Дима, и весело побежал к выходу.
   Он не успел добежать до двери, когда Гром бросился на Ретфорда, стоящего в коридоре и ударил его об стену. Капитан и старшина схватили Грома и бросили назад в камеру.
  
   - Ты сейчас в карцер пойдешь, - сказал старшина.
   - Как вам будет угодно, - сказал Гром и спокойно сел на нары.
   - Посиди немного, мы сейчас вернемся.
   Дверь камеры закрылась. Тридцать седьмой и Ретфорд вышли из Бура. Пока они шли до вахты капитан сказал:
   - У тебя только один выход - бежать.
   - У меня? - спросил Дима, не поворачиваясь.
   - У тебя, у тебя, - сказал капитан.
   - А со мной что? - спросил Ретфорд.
   - Побежишь вместе с ним, - сказал старшина.
   - А если я не хочу бежать с зоны. Ведь это большое преступление. Побег...
   - Помолчи, у тебя нет выбора. Ты или побежишь, или я пристрелю тебя при попытке к бегству.
   - Значит, все-таки у меня есть выбор, - сказал Ретфорд.
   - Ну если тебе нравится, выбирай.
  
   - Сейчас все заняты шмоном Бесконвойки, - сказал старшина, - поэтому когда будем проходить мимо вахты толкайте нас и бегите.
   - Как?! - чуть не хором воскликнули Тридцать седьмой и Ретфорд.
   - Вы видите, что сейчас шмонают Бесконвойку?
   - Ну, - утвердительно кивнул Дима, глядя сквозь проволочную сетку на двор перед воротами.
   - Ворота можно открыть. Солдат в дежурке не включил электрозамок.
   - Почему? - спросил, почему-то сморщившись Ретфорд.
   - По кочану. Много будешь знать, скоро состаришься.
   - И все-таки на всякий случай мы должны знать, почему дверь не закрыта, - спокойно спросил Дима. Он был уже уверен, что ДПНК и старшина выполняют указание начальника колонии.
   Если выпускают Ретфорда, значит и насчет него есть секретное распоряжение, подумал Тридцать седьмой. Тем лучше, поговорим спокойно после. Хотя, вероятно будет погоня и покоя После не будет. Но не сейчас же его спрашивать?
  
   - Через десять, пятнадцать минут прибудет лошадь с хлебом, поэтому ворота не запирают до лошади, - сказал старшина.
   - Понятно, - медленно сказал агент.
   Когда дошли до вахты и толкнули охранников, Ретфорд упал вместе с ними. Он пролетел вперед по инерции и упал на капитана.
   - Что такое? - удивленно сказал Дима, сделав шаг в сторону ворот.
   Но Ретфорд даже не повернулся в его сторону. Дима бросился к нему, перевернул на спину и увидел, что живот осведомителя залит кровью.
   - Что это такое? - он не верил своим глазам. - Кто, когда?!
   - Этот... - Ретфорд открыл глаза и хрипло продолжал: - Он терминатор.
  
   - Где Белый?
   - Нагнись.
   Дима нагнулся и Ретфорд что-то прошептал ему на ухо. Потом откинул голову и закрыл глаза.
   Тридцать седьмой прошел несколько шагов, оглянулся на лежащего сверхсекретного осведомителя и побежал к воротам. Он знал, что ведущие шмон охранники не имеют настоящего оружия. Если бы их пистолеты и автоматы были заряжены настоящими патронами любой заключенный мог бы выхватить их во время обыска и перестрелять охранников.
   Агент побежал к воротам. Охранники, сначала не обратившие не него внимания, прекратили обыск и уставились на зэка. Сначала они подумали, что зэк пришел встречать хлебовозку. Но потом поняли, что хлебовозку уже давно никто не встречает. Пока они думали, что происходит, Дима сдвинул ворота на полметра и влез на свободу. Два охранника побежали, наконец, за ним.
   Капитан и старшина встали и увидели, что зэк лежит и залит кровью с голов до ног.
  
   - Что произошло? Зачем он зарезал его? - капитан испуганно смотрел на валявшегося в пыли сверхсекретного осведомителя.
   - Думаю, что это сделал не он, - сказал старшина.
   - А кто?
   - Тот, в камере.
   - Когда выскочил в коридор?! Точно!
   - И нам придется выпустить теперь его.
   - Надо сказать ему, что условием его досрочного освобождения является убийство первого, - сказал капитан, и они побежали опять к Буру.
   - Это умно. Как мы сразу не догадались, что это необходимо сделать.
  
   - Просто постепенно план становится все более совершенным. - Капитан вынул пистолет, а старшина приказал надзирателю открыть камеру.
   - Опять? - удивился тот, - майор будет вне себя.
   - Выполняй, что тебе сказано, - капитан кивнул на дверь.
   Надзиратель нехотя выполнил приказ.
   - Ох и достанется мне, - сказал он. - Между прочим, я подчиняюсь только Оперу.
   - Знаю, - сказал старшина, - я знаю также, что Лисы почти каждую ночь таскают чай, колеса и шоколад сюда. И знаешь еще что? Они делают это не без твоей помощи.
   - Ладно, - надзиратель Бура злобно щелкнул ключом и открыл дверь.
   Гром как будто ждал их. Он стоял у двери и улыбался.
   - Выходи, - капитан двинул пистолетом.
   - Когда все трое дошли до конца барака капитан сказал:
   - Ты выйдешь отсюда сейчас, если убьешь его.
   - Кого? - решил уточнить Гром. - Он почему-то думал, что речь идет о Светлом, и удивился, когда услышал, что надо убить того, с кем он дрался в этапке.
   - Где он? Я разорву его на части, - радостно сказал Гром.
   Когда подошли к вахте он увидел валявшегося в пыли осведомителя.
  
   - Ага, а я думал, что только ранил его. Видимо, автоматически я все-таки убил этого гада. Ползучий гад, - сказал еще раз терминатор и сплюнул.
   - Ну вперед, - сказал капитан.
   - Куда вперед? - не понял терминатор.
   - Он бежал, - сказал старшина, - ты должен его догнать и пришить.
   - А потом ты свободен.
  
   - Не бойся, тебя не будут искать.
   - Почему?
   - Это не твоё уже дело.
   - Ну, не хотите говорить, не надо, - весело сказал Гром и пошел к воротам.
   Бесконвойщики стояли в одну шеренгу, около них было всего два охранника. Гром появился неожиданно, как будто соткался из воздуха. Он подошел и начал душить одного охранника сгибом правой руки. Когда второй повернулся в его сторону, он подпрыгнул и опираясь о всё ещё стоящего первого охранника, обвил ногами шею второго. Скоро все трое упали на землю. Охранники были мертвы и Гром побежал к воротам.
   На свободе он сразу же увидел удаляющийся Мерседес и еще двух охранников со свернутыми шеями.
   - Неужели это сделал тот парень? - удивился терминатор. - Кто же тогда он такой?
   Он подошел к таксисту, который курил недалеко от своей машины.
   - Кого ждешь? - Гром посмотрел по сторонам.
   - Того, кто выйдет сегодня на свободу. Вот хоть тебя.
   - Тогда поехали, - и терминатор первым открыл дверь белой Волги. - Это твоя? - спросил он.
   - Ну не та же, - сказал таксист, кивнув на черную Волгу, стоящую метрах в десяти.
   - Едем быстро, получишь много, - сказал Гром.
   - А что, кого-нибудь догнать надо? - шофер включил зажигание.
   - Давай, давай быстрее.
   - И кстати, - сказал таксист, быстро набирая скорость, - сколько много-то? А то потом скажете цифру, а она меня не устроит.
   - Устроит, устроит.
  
   - Не знаю. Два вас много это одна цифра, для меня она может быть совсем другой.
   Гром перегнулся к двери шофера и открыл ее.
   - Что ты делаешь? - испуганно спросил таксист. - Быстро сядьте на свое пассажирское место.
   Терминатор взялся за руль и ударил шофера по горлу. Тот отпустил руль. Тогда убийца осведомителей просто подвинул его. Таксист выпал из двери.
  
   Мерседес шел очень быстро. Куда он так спешит? - подумал Гром. Он открыл бардачок и пошарил там. Сигарет не было.
   - Без сигарет я его точно не догоню, - сказал Гром вслух. - Да и надо ли? Все вышло прекрасно. Энтузиазм может все испортить. - Гром убрал левую ногу с педали сцепления и поставил ее прямо. Нога ступила на что-то. Это была пачка сигарет, которую выронил шофер. Гром поднял ее и прочитал: - Элэм. Отлично, значит это судьба, - и он прибавил газу.
   Но Дима пер как на пожар и ликвидатор осведомителей догнал его только на трассе Нижний Новгород - Москва. На скорости сто двадцать Волга приблизилась к кабине Мерседеса и Гром прыгнул на подножку. Волгу, шедшую справа постепенно утянуло в кювет, где она и взорвалась.
   Терминатор дернул дверь, но она оказалась запертой.
   - Предусмотрительный малыш, - подумал он и крикнул: - Открой дверь!
   Дима повернул голову вправо и увидел Грома. Он подумал, что это ему кажется после кошмаров зоны и приложил руку ко лбу.
   - Открой дверь!
   - Не, не открою, - сказал Дима и еще сильнее нажал на педаль газа.
  
   Гром прикрыл глаза от сильного ветра и, держась правой рукой за держатель зеркала, левой резко ударил в стекло двери. Оно разбилось и посыпалось. Гром просунул руку и стал нащупывать ручку, чтобы открыть дверь. Дима пошарил за сиденьем и вытащил монтажку. Он чуть нагнулся вправо и ударил по пальцам по двери в поисках ручки.
   Но Гром успел зацепить рычажок, открывающий заветную для него дверь. Помотав окровавленной рукой терминатор полез через образовавшуюся щель в кабину. Дима не мог достать до другой стороны кабины на скорости сто сорок километров, чтобы не потерять управление и не врезаться в какую-нибудь встречную машину. Он подождал, пока Гром залезет и сядет, потом занес монтажку над его головой. Но терминатор перехватил ее, вырвал из руки Димы и сгоряча выбросил в окно.
  
   - Жаль, - сказал он, - надо было согнуть ее о твою голову. Но ничего сгодятся и другие предметы. Вот, например, этот автопредмет пригодится, - Гром показал на руль. - Это немецкий руль?
   Дима кивнул.
   - Ну, значит, он достаточно крепкий, - и Гром неожиданно нагнулся и взялся за затылок Димы, потом резко нагнул его голову.
   Тридцать седьмой успел слегка отклониться и ударился только лбом в середину руля. Мерседес завыл, как раненый зверь, а Дима локтем резко и коротко ударил в печень Грома. Терминатор охнул, закашлялся и согнулся в три погибели. Агент глянул в лобовое стекло и дернул руль вправо. Навстречу летел наглый Камаз. Тридцать седьмой ушел от столкновения с Камазом, но повернул руль слишком резко и слишком много. Мерседес выскочил с асфальта и пошел правыми колесами по грунтовой обочине. Тридцать седьмой прогнулся вправо, стараясь повернуть руль влево. Мерседес вырвался на встречную полосу. Агент крутнул руль вправо и Мерседес поплыл по воздуху, как космический корабль. Кювет был глубокий метров пять-семь. Дальше росли не очень толстые деревья. Одно из них Дима увидел перед своим носом и подумал спокойно, что это, наверное, конец.
  
   Деревья срезались, как бритвой. Тридцать седьмой совершенно не чувствовал ударов. Он понял, что жив, когда машина остановилась. Переднего стекла не было, капот парил. Радиатор пробит, подумал агент. Он открыл дверь и спрыгнул с подножки. Нога немного болела. Дима потер левую коленку. А где же этот убийца? Дима оглядел все кругом, но нигде не увидел грозного бандита. Фантастика, сказал он. Придется ловить другую машину, а это, как известно, почти безнадежно. Все боятся преступников, никто не остановится. Он еще раз осмотрел любимый Мерседес и сказал:
  
   - Нет, на нем ехать нельзя. Жаль, - и полез по откосу наверх. Отряхнув колени, он посмотрел на поток машин. - Неужели среди этих болванов нет никого, желающего довезти меня? - Дима повернулся и опять посмотрел на присмиревший Мерседес. - Что это?! - он даже вздрогнул. Что-то висело на дереве метрах в пятнадцати от поверженного Мерседеса. - Что же это все-таки может быть? - подумал Тридцать седьмой, хотя уже догадывался в глубине души, что это. - Но как он мог туда попасть?!
   Агент быстро пошел назад и спустился вниз, где на дереве висело тело человека. Это был ликвидатор осведомителей. Он был еще жив, хотя висел на сучке, который пронзил его грудь насквозь.
   - Как это произошло? - спросил Тридцать седьмой, подходя в ужасе к дереву.
   Гром что-то прохрипел, в горле у него забулькало, но он смог сказать:
   - Сними меня отсюда.
   - Я не слышу слова Пожалуйста, - хотел сказать агент, но посчитал это все-таки неуместным в такой ситуации. Он сказал: - Как же я могу это сделать? Ты висишь очень высоко.
  
   Дима осмотрел дерево, сучок, на котором висел Гром и подумал, что все, наверное, произошло, когда он резко повернул руль влево, уведя Мерседес с обочины. Он сказал:
   - Думаю, ты забыл запереть дверь моего Мерседеса, когда залез в него.
   - Не успел, - прохрипел бандит.
   - Что? Что ты сказал? - Дима наморщил лоб, стараясь понять слова, произносимые висящим на дереве.
   - Сними меня, - опять сказал терминатор.
   Дима осмотрел еще раз дерево, сучок.
  
   - Не знаю, как бы я мог это сделать? У меня нет пилы, топора, чтобы срубить это дерево или сучок. И кстати, скажи мне, кто ты такой и что делал на зоне? Говори, я должен это знать, - строго сказал Тридцать седьмой. - Ну, говори.
   - Да пошел ты, - раздалось с дерева.
   - Ну, тогда я пошел? До свида... впрочем, прощай.
   - Подожди, если скажу тебе, ты снимешь меня с дерева? Я чувствую, что рана не опасна и я смогу еще жить.
   - Не обещаю, но могу попробовать, - агент посмотрел на часы, которые оставались в Мерседесе, пока он пребывал на зоне. Тридцать седьмой их сразу надел как только выехал на трассу, чтобы засечь время, за которое он доедет до нетерпимо ждущей его возвращения Москвы. - Ладно, говори. Что ты делал на зоне?
   - Сначала сними меня.
   - Нет. Или говори, или я ухожу. - Дима повернулся и полез по откосу наверх
   - Да подожди ты.
   Дима нехотя повернул голову.
   - Говори или я ухожу.
   - Я - терминатор, - сказал веско бандит.
  
   - Ты совсем не похож на Шварценеггера, - сказал Дима и сел на землю.
   - Не веришь?
   - Нет.
   - Ты видел убитого зека? Он валялся в пыли около вахты?
   - А этого, с желтыми волосами? Видел. Ну и что?
   - Это был не просто зэк, как, видимо, и ты.
   - Я? Нет, нет, я просто попал по недоразумению.
   - Все попадают по недоразумению.
   - Я не так выразился. Меня посадили для смеха...
   Висящий на дереве сам чуть не засмеялся.
   - Ладно, - сказал он, - не о тебе сейчас речь, а обо мне. Я убиваю важных осведомителей, понял. Чтобы ты поверил мне, я скажу тебе имя того зэка, который лежал у вахты.
   - Да его все там знают, - сказал небрежно Дима, - это был авторитет Светлый.
  
   - Нет, это был осведомитель ФСБ. Его кличка у них там - Ретфорд.
   Дима поскользнулся и съехал с откоса. Он встал, отряхнулся и внимательно посмотрел на терминатора.
   - Как же я могу тебе поверить? Ведь... ведь для того, чтобы тебе поверить, я должен знать... - Дима помолчал, - эту кличку. А чтобы ее знать... - он опять помолчал, - я должен быть... - он взглянул в глаза терминатора, - сам оттуда. Вы даже на дереве пытаетесь поставить мне ловушку.
   - Другого способа доказать, что я говорю правду, у меня, к сожалению, нет. Вы обещали снять меня, - добавил терминатор.
   Дима опять посмотрел на часы. Он был поражен шпионскими возможностями преступного мира.
   - Это бесполезно, - сказал агент.
   - Что бесполезно?
  
   - Как только я сниму тебя с этого сука, ты умрешь.
   - Это не твое дело. Ты обещал снять меня. Больше я ни о чем тебя не прошу. Выполни свое обещание. Я не хочу висеть здесь. Я все равно умру, поэтому тебе нечего бояться. - Терминатор замолчал. Видимо, он потерял сознание.
   Тридцать седьмому хотелось сказать, как его учили:
   - Да, я обещал. Но я обманул тебя. - Вот и всё.
   Но язык у него не поворачивался сказать это. Тридцать седьмой выругался и пошел к Мерседесу. Среди инструментов была небольшая пила, ей можно было перепилить сук, но как достать до него? Наконец, он увидел за кабиной большой, широкий топор, вытащил его и пошел рубить дерево.
  
   Но едва он обогнул Мерседес, как увидел, что на обочину съехала милицейская Волга. Из нее вышли двое милиционеров в форме и стали спускаться по склону к дереву, на котором висел Гром. Дима бросил топор и пошел вперед, подальше от места происшествия. В принципе ведь его могли обвинить, что погиб человек, бывший пассажиром его Мерседеса.
   Тридцать седьмой держал в руке пропуск, который он нашел в траве после аварии. Он шел по обочине и махал этим пропуском. Он думал, что остановится какой-нибудь Мерседес, которых было полно на этой дороге, и тогда можно будет опять прилепить этот пропуск на стекло.
   Но остановился джип. Это была очень большая темно-зеленая машина. На ней сзади агент прочитал ЛЕНД КРУЗЕР.
   Он побежал и открыл дверь. Прекрасная дама сидела за рулем. Агент посмотрел назад - там никого не было.
   - Вы одни? - спросил он зачем-то, прыгая на сиденье.
   Дама улыбнулась и промолчала.
  
   - Мне в общем-то до столицы нашей... - агент оборвал себя, развернул пропуск и продолжал: - Вы до Москвы едете? Мне до Москвы.
   Дама молчала.
   - Мне надо очень, очень срочно там быть. Давайте сделаем так: я повешу на стекло этот пропуск и сам сяду за руль, а? Вы не против?
   Но дама опять промолчала и только очень обаятельно улыбнулась.
   Дима тоже улыбнулся. Чего она хочет? Подумал агент. Машина ехала со скоростью девяносто километров в час. Тридцать седьмой посмотрел на спидометр.
   - Простите, но я не могу ехать так медленно, - сказал он. - Я просто не успею.
  
   Дама повернула к нему свою прекрасную белокурую головку и снова улыбнулась.
   - Черт знает что, - подумал агент. - Поймите меня правильно, - опять начал он, - я просто не имею права...
   Сзади что-то зашуршало. Тридцать седьмой поежился, боясь сразу повернуться.
   - Что у вас там, змея, что ли? - спросил он и заглянул в зеркало заднего вида, но оно было повернуто в другую сторону и он ничего не увидел.
   Чья-то рука закрыла ему глаза. Агент замер. Он бросил пропуск на панель приборов и положил свои руки на руки, закрывшие его глаза.
  
   - Сейчас попробую угадать, - пробубнил он, ни жив, ни мертв. - Нет, кажется, я вас совсем не знаю.
   - Это Гемп, - сказала дама.
   - Она не улыбнулась, - отметил про себя Тридцать седьмой. - Да прекратите вы к черту, в конце концов. - Он хотел сказать что-то еще. Но в рот ему вставили красный шарик и застегнули крепление на макушке.
   Агент повернулся назад и увидел человека в черной кожаной маске. Блестящие металлические клепки скрепляли куски кожи между собой. Были видны только водянистые голубые глаза, которые смотрели в упор. У агента мелькнула мысль, что это зам. нач. ИТУ по режиму.
   - Ерунда, - подумал он, - этого не может быть. Он бы просто не успел. Да нет, нет, это безумие.
   - Вы что там бормочете? - сказала дама.
   - У-у-у, - попытался сказать агент, но не мог - мешал красный шарик.
   - Не волнуйтесь, - прекрасная дама опять мило улыбнулась, - это Гемп. Что ему нужно? А ему нужен секс.
   Гемп схватил Диму и перетащил на заднее сиденье. Шарик задел о высокую спинку переднего сиденья и выскочил изо рта.
  
   - Идиоты сраные! - заорал агент, - насмотрелись американских боевиков. Честное слово, пора как-то бороться с этими Квентинами Тарантинами. - Он ударил Гемпа коронным ударом: очень резко локтем в печень.
   Тот ослабил свою хватку. Дама поняла, что дело может плохо кончиться. Из сумочки, висевшей справа на сиденье, она достала электрошоковую дубиночку и стала снижать скорость. Потом повернулась вполоборота и стала искать место, куда ударить током пассажира, чтобы не задеть своего Гемпа. Но сам урод был не промах. Он обмотал цепью шею Тридцать седьмого и стал душить его.
   Агент попытался вырваться, но Гемп был очень силен и разъярен.
  
   - Может быть, он вообще любитель некрофилии, - мелькнуло в голове агента в этот неподходящий момент. - Тогда мне точно конец.
   Тридцать седьмой немного освободил правую руку и опять нанес свой коронный удар в печень. На этот раз Гемп задохнулся и ослабил хватку. Но тут Дима увидел движущийся к нему предмет. Это была электрошоковая дубиночка, зажатая в прекрасной ручке обаятельной блондинки. Агент дернул тело кожаного урода вниз. Дубинка воткнулась Гемпу в зад. Он резко прогнулся, как бы делая мостик, и отключился. Дима схватил белую ручку в черной перчатке за запястье и вывернул ее безжалостно.
   Дубинка упала на сиденье. Дама завизжала. ЛЕНД КРУЗЕР потерял управление и пошел зигзагами по дороге.
   К счастью встречный транспорт был в этот момент далеко. Но сзади засигналили. Шедшая на обгон спортивного вида иномарка, вильнула, уходя от столкновения с огромным ЛЕНД КРУЗЕРОМ, и шофер не справился с управлением. Машина так и ушла влево. Она ударилась о трансформаторную будку. Полетели огромные, страшные как шаровая молния искры. Потом раздался взрыв, такой сильный, как будто бросили противотанковую гранату. Дима пролез между передними сиденьями и схватился за руль снизу.
  
   Дама ударила его по шее ребром ладони. Ручка оказалась довольно жесткой.
   - Я тебе сейчас пасть порву, сука, - сказала она и опять ударила по шее.
   В голове у агента слегка помутилось. Дама засунула ему палец в рот и резко потянула.
   Голова Димы лежала у бедра дамы. Он чуть повернул ее и посмотрел вперед. Под панелью, около печки был прикреплен чехол с кинжалом. Видимо, дама забыла про него.
  
   Агент отпустил руль и вынул кинжал из чехла. Дама увидела кинжал и взвизгнула. Она вынула палец изо рта Димы и, положив ладонь ему на нос, стала указательным и средним пальцами давить на глаза. Желтые, оранжевые, красные и голубые круги пошли перед мысленным взором Тридцать седьмого. Он сделал почти конвульсивное движение правой рукой с кинжалом. Дама как раз нагнулась, чтобы посмотреть в лицо врага.
   Длинное лезвие кинжала воткнулось ей прямо в горло. Дима еще раз двинул рукой и нож вошел по самую рукоятку. Дама бешено задергала головой. Острый конец кинжала - сантиметров в десять - торчал у нее сзади. Кровь ручьем текла на ее красивое платье. Агент достал до поворотника и с трудом приподнял его вверх. На машине замигал сигнал правого поворота. Дима вытащил из-под себя левую руку и стал потихоньку ей поворачивать руль вправо. Потом нагнулся и рукой нажал на педаль тормоза.
   Машина остановилась.
  
   Тридцать седьмой выполз наружу. Из губы текла кровь. Он вытер ее ладонью. Потом обошел джип и выкинул на обочину окровавленную женщину. К счастью на сиденье совсем не попала кровь, только небольшая лужица была на коврике под ногами. Дима выбросил его. Потом взял даму за безжизненную руку и поволок ее на другую сторону машины, чтобы не видели из проезжающих мимо машин окровавленного тела. Он открыл заднюю дверь и выбросил проклятого Гемпа.
   Алент сел за руль и резко взял с места. Колеса закрутились, выбрасывая гравий и пыль. Задымила резина и ЛЕНД КРУЗЕР быстро ушел в сторону Москвы.
   Парочка, любившая, видимо, фильмы американского режиссера, сценариста и актера Квентина Тарантино, осталась лежать на обочине дороги недалеко от Нижнего Новгорода.
  
  
   После обеда приехал начальник колонии. Он вызвал к себе капитана.
   - Вызывают, - старшина положил трубку.
   - Кого? - спросил, дожевывая ливерную колбасу капитан. - М-меня одного? Или нас обоих?
   - Пока только вас, - старшина, который тоже не успел пообедать, взял свою большую кружку со сладким купеческим чаем.
   - Ну ладно, пойду, - вздохнул капитан.
   В кабинете начальника уже сидел заместитель по режиму, то есть Опер.
   Начальник спросил, едва капитан ступил на порог его кабинета:
   - Что, по-другому нельзя было сделать?
   - Как я мог сделать по-другому? - - сказал капитан, садясь. - Я сделал всё, что мог.
   - Так как оно было? - начальник взял в большие лапы толстый карандаш. - Один пробивал дорогу, этот, как его... - он посмотрел в бумагу, - Гром, а другой пришил Светлого, увязавшегося за ними?
   - Нет, - сказал капитан, - Светлого пришил Гром.
   - Ага, - начальник сделал какую-то пометку карандашом, - начинает хоть что-то проясняться. - Но как он мог выйти из камеры?
   - Кто? - капитан вынул пачку сигарет. - Курить можно?
   - Курите, - начальник ИТУ махнул рукой. Кстати, что вы там курите?
   - Приму, товарищ подполковник.
   - Не надо в моем кабинете курить Приму.
   - У меня других нет.
  
   Начальник повернулся назад и открыл сейф.
   - На, кури, - он бросил на стол перед капитаном блок Честерфилда.
   - Спасибо, товарищ полковник, - ДПНК открыл блок, - это практически мои любимые сигареты.
   - Практически? что это значит?
   - Ну, мне кажется, что иногда какие-то фабрики гонят подделку. Я имею в виду, бывает ненастоящий Честерфилд.
   - Так я пока не понимаю, почему Светлого-то выпустили из камеры? - начальник вынул из сейфа гаванскую сигару.
   - Разрешите, - капитан взял в руки спички.
   - Не надо, я сам.
  
   - Ну сам, так сам - слово на букву х в его уменьшительном значении - подумал капитан и сказал: - Ничего нельзя было поделать.
   - Ну как это? - начальник пыхнул ароматнейшим фирменным дымком. - Как?
   - Что, простите, как? - капитан глубоко затянулся. - Как он вышел? Ну, сначала вышли двое, этот этапник... - капитан понял, что сам дурак проболтался. - Ну сейчас будет дело, - подумал он.
   Но начальник добавил:
   - И этот Светлый, так. Почему же вы выпустили Грома, я никак не пойму?
   Капитан подумал, что кто-то их уже заложил и про этапника всё известно. Хотя какой он, к черту, этапник? Видимо, так решили его называть.
   - Дело в том, - капитан прикурил вторую сигарету от первой, - что Светлого замочил Гром.
   - Как это произошло?
   - Не знаю, это было сделано еще в камере.
   - Ну ладно, понятно. А Грома... а, Грома вы выпустили вместо Светлого? - начальник радостно пыхнул дымком, как человек, который хоть что-то, наконец, понял.
   - Вот именно, - сказал капитан.
   - По двое вы решили их отпускать потому, что один бы не пробился сквозь охрану?
   - Ну да, в общем-то, - капитан выпустил длиннющую старую дыма.
   - Что значит, в общем-то?
  
   - Ну, потому что это не совсем так. Ведь что получается? Если убежит один, ничего не получится.
   Опер усмехнулся.
   - Потому что побег есть, а убытка никакого. А если убегут двое, то можно сказать, что, да, мол, побег был, но бежал всего только один человек.
  
   - Так, так, так, - поддержал капитана начальник. - А если бы вы сделали по-другому? Например, если бы бежал один, а вы бы сказали, что бежало на самом деле двое?
   - Что бы тогда вышло? - спросил капитан.
   - Да?
   - Надо подумать, - капитан прикурил третью сигарету от второй.
   - Что, слабые, никак не можешь накуриться? - Опер похлопал капитана по спине и блеснул по сторонам голубыми глазами.
   - Если бы бежал один, - проговорил медленно капитан, - а я бы...
   - Что, никак не можешь сообразить? - начальник ИТУ улыбнулся.
   - Я не Мехмат кончал, а Исторический, - капитан пошарил по карманам и вынул платок. Он вытер обильный пот со лба и шеи и сказал: - Если бежал один, значит ничего не убыло, потому что этапник не состоял на учете. А мы: бежали двое. У нас бы два человек вышло в излишке. Уф, черт!
   Капитана отпустили. Он шел к вахте, опустив голову. Перед самой дверью пожал плечами.
   - Черт его знает, - сказал ДПНК и прохрипел пересохшим голосом: - Чаю.
   - Уже готов. Только что запарился, - старшина суетливо закружился у стола.
  
   Они выпили по три глотка. Потом старшина сказал:
   - Ты знаешь чего?
   - Что? Чего ты говоришь?
   - Здесь, оказывается, бумага была.
   - Какая бумага, где?
   - Под столом валялась. Ее оставили с прошлой смены, а я видимо, нечаянно смахнул ее, когда еще принимал смену.
   - Да черт с ней, с этой бумагой, - сказал капитан, - я вот что тебе скажу: никак не пойму, почему мне не вставили за этапника?
  
   - Дак вот я и говорю, - опять начал старшина, - здесь же все и написано. - Он передал исписанный лист ДПНК.
   Капитан прочитал и ахнул. Было написано, что к ним направляется секретный сотрудник, которого надо пропустить в этапную и потом посадить в Бур. Через два часа выпустить.
   ДПНК снял фуражку и обнял рукой голову.
   - Что? - тихонько спросил старшина. - Ведь всё, кажется, обошлось. Нам просто очень повезло.
   - Уж не знаю, как и повезло, - сказал капитан. - Завари еще чайку.
   - Может немного водочки?
   - Давай, только чуть-чуть. И таблетки приготовь, эти... ну, от запаха.
   Едва успели они выпить по сто граммов и закусить ливерной колбасой с таблетками от запаха, как на вахту влетел как вихрь Опер. Он оглядел обоих сотрудников и сказал:
   - Повезло же вам, голуби. Но чтобы у меня в Бур больше ни-ни, - майор погрозил им указательным пальцем и вышел.
   - В Бур пошел? - спросил ДПНК.
   - Не, сегодня уже не пойдет. Домой свалил. Начальник сам сегодня будет дежурить. Опер ушел, чтобы не мешать ему.
   Они закурили.
   Не знали ни капитан, ни старшина, что значит им повезло.
  
   Они думали, что вышло гениальное совпадение: для смеха посадили человека, а его, оказывается, и надо было сажать. Потом отпустили, а его и надо было выпускать.
  
   Дело было не только в этом. Прокололся сам Опер. Он получил пятнадцать штук баксов за то, чтобы забурить Грома. Но делать это надо было чуть позже. Сначала он должен был запустить в Бур Тридцать седьмого, потом тот уходит и тогда уже можно было запускать Грома для ликвидации Светлого. Он подверг опасности как государственную операцию, так и мафиозную, столкнув вместе двух секретных агентов. Тридцать седьмого и Грома. В результате терминатор погиб. Это было еще известно не точно, потому что Гром находился в больнице в крайне тяжелом положении, но сообщали, что оно безнадежно.
  
   Если бы не это обстоятельство капитан и старшина как минимум потеряли бы работу.
   За такие шутки по головке не гладят.
   А Тридцать седьмой приклеил на лобовое стекло фээсбэшный пропуск и успешно прорывался к Москве.
   Теперь он мог надеяться, что успеет вовремя.
  
   35
  
   Поспав полтора часа после обеда Сэр спустился вниз, к столам, опять заново накрытым.
   Многие уже созвонились с банкиром и опять начали подъезжать на пиршество. Сэр подошел, прихрамывая, к прогуливающемуся банкиру. Он сказал:
   - Послушайте, господин Серов, - Сэр поравнялся с остановившимся банкиром, - одолжите мне вашего шофера. Не навсегда, а на время. Я ведь, между прочим, буду спасать и вашу бывшую жену.
  
   - Шофера? А когда вы его вернете?
   - Самое позднее, завтра.
   - Вижу он вам очень нужен, - Александр Демьянович посмотрел на загипсованную ногу Сэра. - Ладно, берите.
   - Эй, Михаил, - закричал Сэр, - ну-ка иди сюда.
   Михаил сидел за столом и пил кофе с марципаном. Он помахал откушенной булочкой.
   - Прошу тебя, иди сюда быстрей, - опять крикнул Сэр.
   - Зачем ты его торопишь? - спросил банкир, - пусть съест свою булочку.
   - Я это делаю только ради вас, банкир. Чтобы вы прямо сейчас сказали ему, что поступает в мое распоряжение. Я не хочу вас больше беспокоить.
  
   Банкир внимательно посмотрел на Сэра.
   - Что ж, думаю, ты совершенно прав.
   Михаил подошел к ним.
   - До завтра поступаешь в его распоряжение, - сказал банкир.
   - Не до завтра, - поправил Сэр, - а до завтрашнего вечера, возможно.
   - Да? - спросил Михаил.
   - Да, - подтвердил банкир.
   - А как же вы? - спросил Михаил.
   - Я обойдусь.
   - Но вы хотели ехать ночью купаться? - удивился Михаил.
   - Я поеду на белом Мерседесе.
   - Но эта машина является собственностью вашей жены, - сказал Михаил. - Хотя, конечно, это ваше дело.
   - Вот именно, это мое дело.
   - Тем не менее, как ваш личный шофер я должен вам напомнить, что пить тогда вам не придется.
   - Ничего страшного.
  
   - Ну, если вы настаиваете, я согласен поступить в распоряжение этого довольно молодого человека.
   - Называйте меня Сэром.
   - Да, Сэр. - Михаил улыбнулся.
   Они выехали после шести вечера.
   - Зачем так рано? - спросил шофер, выруливая со стоянки.
   - Надо проверить, не шпион ли ты, - невозмутимо ответил Сэр.
   За ними, конечно, следили. Сэр это понимал. Поэтому и хотел все сделать заранее. Чтобы исключить все случайности, могущие возникнуть до одиннадцати вечера, надо подольше покрутить по городу, а потом забрать деньги с кладбища, подумал Сэр.
   - Надо оторваться от хвоста, - сказал он.
   - Да? Я его не вижу, - сказал Михаил.
  
   - А знаешь, как можно определить, кто за тобой следит?
   - Нет.
   - Давай выберем самый нелепый маршрут. Кто поедет за нами, тот и следит за нами.
   - И что же это за нелепый маршрут?
   - А ты бы что предложил?
   - Сразу я как-то не могу сообразить.
   - А я знаю. Сейчас едем на Садовое.
   - Вы думаете, Сэр, это нелепый маршрут?
   - Делайте, что вам говорят.
   Они повернули на Садовое кольцо.
   - Перестройтесь в левый ряд, Михаил.
   - Есть, Сэр.
   - Сейчас вам будет не до шуток, - сказал Сэр. - Если вы, конечно, шутили. - Выезжайте на встречную полосу.
   - Что?! Мы так не договаривались, - Михаил покрутил пальцем около своего виска.
   - Мы договаривались только об одном, - сказал Сэр, - вы абсолютно во всем подчиняетесь мне.
   - Мы разобьем этот шикарный блейзер.
   - Не ваша забота.
   - Ладно, - Михаил пропустил две машины, на большой скорости идущий навстречу в левой полосе, и выехал на нее.
   Шедший навстречу Лимузин начал тормозить. Михаил уже видел испуганные глаза шофера Лимузина.
   - Разворачивайтесь.
   - Что, простите? Я не понял?
  
   - Разворачивайтесь, быстро! - закричал Сэр. - Ногу на тормоз и немного руль влево! Разворачивайтесь!
   Михаил развернул машину. Она пошла юзом. Колесо задымило. Почти столкнувшись о тормозящий, но все еще приближающийся Лимузин, Михаил включил вторую передачу и вдавил в пол педаль газа. Колеса быстро закрутились, послышался пронзительный визг резины, машина окуталась синим дымом и рванулась вперед.
   - Теперь уходи в правый ряд. Постепенно, старайся не совершить аварию. Осторожнее, - Сэр оглянулся назад.
   Две машины попробовали повторить тот же маневр. Но обе их вмел встречный поток. Машины переворачивались, лезли друг на друга.
  
   - Сворачивай на набережную, - сказал Сэр, - давай, давай не пропусти съезд. - Сзади раздались взрывы. Пламя взметнулось над Кольцевой дорогой.
   - Теперь куда? - спросил ошарашенный Михаил.
   - Ну, на Садовое уж мы, я думаю, больше не будем заезжать, - сказал Сэр. - Там в обоих направлениях перекрыт проезд.
   - За нами точно никто не проедет, - сказал Михаил.
   - Сворачивай налево.
   - Опять на МКАД?
   - Ну.
   - Куда?
   - Скажу.
   - А почему сейчас ты не можешь сказать?
   - Потому что мы все хвосты отрубили, а вот с головой, я еще не знаю, как обстоит дело, - Сэр взглянул на Михаила.
   - Ты на меня, что ли, намекаешь? - Михаил тоже взглянул на Сэра.
   Они так гнали по набережной, что один гаишник не выдержал и показал палкой на обочину. Сэр зачем-то согнул руку в локте и тоже показал ему. Тот, конечно, сразу побежал к своим Жигулям. Но открыв дверь, плюнул и опять захлопнул ее.
  
   - Все на иномарках, а я все еще на допотопных Жигулях! - Он выругался. Посмотрел вслед удаляющемуся блейзеру и опять пошел на свое не очень-то блатное место.
   - Значит, ты думаешь, что я шпион? - опять сказал Михаил.
   - Я ничего не думаю, - сказал Сэр. - Просто я обязан все проверить.
   - Ну проверяй.
   - Я уже тебя проверил. И думаю, что ты не просто шофер.
   - Почему?
   - Почему? Потому что для простого шофера ты слишком хорошо водишь машину.
   - Хм. Н-да. А впрочем. А не вижу логики: не шофер, потому что хорошо ездит на машине. А?
   - Для меня здесь полно логики. Но даже если ты из их банды, не понимаю, что можешь мне сделать? Ведь я же на самом деле собираюсь отдать деньги.
   - Ты не знаешь статистики, - сказал Михаил. - Очень часто тех, кто передает деньги, убивают.
   - Зачем?
  
   - Не знаю. Это я как-то смотрел по телевизору про Америку. Как у нас я не знаю. Может здесь большей частью в живых оставляют.
   - По телевизору? - спросил Сэр. - Что-то я никогда про это не смотрел. Только в американских художественных фильмах.
   - Возможно. Это передавали по радио Свобода.
   - Вы слушаете радио Свобода?
   - А что?
   - Ничего. Просто удивительно, как вы находите на это время.
   - А очень просто. Когда по телевизору смотреть нечего - а это бывает почти всегда, - слушаю радио Свобода.
   - Смотрели бы лучше видик.
   - Да я уж пересмотрел все, что натворил этот Голливуд.
   - Тогда слушайте наше радио.
   - А это и есть наше.
  
   - Это ваше?! Значит, вы американский шпион?
   - Я пошутил.
   - А чего ты испугался? Американский шпион - так американский шпион, мне-то что? Хоть инопланетянин. - Сэр посмотрел в окно. - Сейчас направо.
   - Как скажете, Сэр.
   Когда до кладбища оставалось пять километров, Сэр вынул автомат Узи.
   - Думаешь, и здесь ждут? - спросил Михаил.
   - Уверен.
   Михаил протянул правую руку и похлопал Сэра по груди.
   - В бронежилете? - спросил он.
   - Ты что, рехнулся? - Сэр удивленно и строго посмотрел на Михаила. - Смотри, в случае чего, я тебя шлепну, не раздумывая.
  
   Они доехали до старого места. Сэр вышел из машины и осмотрелся. Никого не было видно. Он опять сел в машину, и они поехали в противоположную сторону кладбища. Сэр вертел головой во все стороны, но пока никого не увидел.
   Михаил молча рулил по ухабистой кладбищенской дороге. Она извивалась между теснящихся оград.
   Было восемь вечера, когда они остановились и Михаил начал откапывать деньги.
   Сэр ходил вокруг ямы и посматривал по сторонам.
   - Удивительно, - подумал он, - неужели они не догадались приехать сюда?
   Михаил разложил заднее сиденье и погрузил все двенадцать мешков.
   - Не очень тяжело? - спросил Сэр.
   - Тяжело.
   - Ну ничего, их всего двенадцать.
   Они сели и медленно стали выбираться с кладбища.
   - Странно, - сказал Сэр и хотел уже убрать автомат. - Никого.
   Но их ждали на выезде с кладбища.
  
   - Вон они! - воскликнул Михаил.
   - Давай назад, - закричал Сэр, - быстрее.
   Две машины стояли по разным сторонам дороги. Около них курили по четыре человека. Сэр оглянулся.
   - Одна машина поехала за нами, - сказал Михаил, наблюдая в боковое зеркало.
   - Вижу, - сказал Сэр. - Давай к другому выезду.
   - Ты знаешь, где он?
   - Знаю, по этой же дороге, но на повороте езжай прямо, налево не сворачивай.
   Выезд с кладбища здесь был через железнодорожный переезд. Точнее, здесь раньше был переезд, а сейчас, чтобы попасть на другую сторону надо было прыгать через рельсы.
   - Машина переедет через эти рельсы? - спросил Сэр.
  
   - Машина переедет, - сказал Михаил. - Но может и застрять. Очень высокие рельсы.
   Всего рельс было четыре. По двум дальним от них шел поезд. Он был примерно в километре еще.
   - Ну чего, рискуем? - спросил Михаил.
   Сэр не успел ответить. Из-за поворота на той стороне дороги выехал УАЗик. Из него выпрыгнули два человека. Один лег на землю с ручным пулеметом, другой приготовил переносную ракетную установку.
   - Обложили, - сказал Михаил. - Ты втянул меня в очень опасное дело. И к тому же бесплатно.
   - Если выберемся, я тебе заплачу.
   - Сколько?
   - Пять тысяч долларов.
   - Спасибо. Надо было сразу пообещать мне что-нибудь в этом роде.
   - Ну чего?
   - Чего?
   - Сможешь ехать по шпалам прямо с поездом.
   - Надо попробовать. Думаю, это единственный выход. Но все равно долго мы не протянем. Поезд идет быстро. Пять минут он будет нас закрывать. Не больше.
   - Где мы будем за пять минут?
   - Мы проедем от километра до двух... - Михаил посмотрел вдоль железнодорожного полотна, - и будем примерно там, - он показал рукой на лес.
  
   - Но там очень крутой склон. Мы, наверное, не сможем съехать вниз. И как назло автомобильная дорога идет именно до того места.
   - А куда дальше она девается? - спросил Михаил.
   - Она заворачивает и уходит под Трубочку.
   - Куда?
   - Уходит под железную дорогу на другую сторону.
   - Значит, если нам удастся проехать эту Трубочку, им нас не достать.
  
   - Да, - сказал Сэр. - Но чтобы уйти из зоны из видимости придется либо съезжать с очень высокого откоса, либо съезжать на другую сторону прямо в лес.
   - Думаю, у нас нет выбора, - сказал Михаил и печально вздохнул.
   Поезд был уже совсем близко.
   - Давай! - Сэр толкнул Михаила локтем.
   - Блейзер набрал обороты и с места почти прыгнул на рельсы. Рядом загрохотал поезд. Машина начала скакать по рельсам так, что и водитель и пассажир ударялись головами о потолок.
   - Пристегнись!
   - Раньше надо было об этом думать! - Сэр схватил ремень безопасности и пытался всунуть его в застежку.
   С другой стороны немного побегали и сели опять в УАЗик. Они быстро доехали до Трубочки и приготовились: один поставил на бугор ножки пулемета, другой положил на плечо ракетную установку. Шофер не глушил машину, но поставил ее на ручник, вышел, посмотрел на откос и вынул пачку Мальборо.
   - Думаю, они выпрыгнут на эту сторону, - сказал он. - Надо выключить мотор.
   - Зачем? - угрюмо спросил человек, лежащий за пулеметом. - Бензин, что ли, экономишь?
   - Нет, просто, когда эта машина долго работает на холостых оборотах, она глохнет сама. Но тогда завести ее будет уж гораздо труднее.
  
   Эти три человека были из ФСБ. Просочилась информация о больших деньгах, которые сегодня можно экспроприировать на кладбище. Один генерал сказал:
   - Ерунда, я не верю в быстрое обогащение. Уже прошли те времена, когда за день можно было стать долларовым миллионером. Да и послать сейчас некого на это ваше кладбище.
   Но все же был снаряжен УАЗик с пулеметчиком и гранатометчиком.
  
   - Езжайте и проверьте на всякий случай, - сказал генерал. - Но, думаю, все это ерунда.
   А с другой стороны кладбища стояли две машины люберецкой преступной группировки. Они не должны были захватывать деньги. Филипп попросил друзей из Люберец присмотреть за кладбище сегодня. Зачем рисковать. Но кто-то другой мог выследить Сэра, подумал Филипп. И он решил подстраховаться.
   - Только прошу никого из моих не трогать и машину не обыскивать, - сказал Филипп по сотовому телефону. - Проводите их до Москвы и все.
   Теперь, когда Сэр испугался, увидев обе машины, около которых курили восемь человек, один из люберецких лениво вынул сотовый телефон и набрал номер Филиппа.
   - Они здесь, - сказал он.
   - Отлично, - сказал Филипп, - с меня причитается.
   - Но они испугались, увидев нас.
   - Зачем же было вам светиться-то, а?! - Филипп ударил кулаком по столу, на которой присел одной ягодицей. - Ну, ослы, ну ослы.
   - Что, не понял? - спросил парень.
   - Я спрашиваю, где Финт?
   - Он срочно вылетел в Канаду.
   Финт был одним из авторитетов, с которым утром и договаривался Филипп.
  
   - Я ведь только утром говорил с ним, - недоуменно сказал Филипп.
   - Возникли неотложные дела и час назад он улетел в Канаду, - парень плюнул в землю.
   - Почему он мне не позвонил?
   - Был абсолютный зарез со временем. Вышла очень серьезная запарка.
   Филипп помолчал. Потом сказал:
   - Надо было следить за ними незаметно, а не пугать их.
   - Значит, я не понял, - сказал парень. - Я думал их надо достойно проводить до столицы.
  
   - До какой столицы? - решил неожиданно даже для самого себя пошутить Филипп.
   - Ну, до Москвы, я имею в виду.
   - А, - серьезно сказал Филипп, - значит Люберцы еще не столица?
   - Что? - парень наморщил лоб. - Я че-то не понял?
   - Ладно, - констатировал Филипп. - Смотрите, чтобы моих ребят на этом вашем кладбище никто не обидел.
   - И всё?
   - Всё. Ну и до Москвы проводите достойно, как вы говорите.
   - О'кей.
   - Ну о'кей, так о'кей.
   Люберецкие думали, что блейзер вернется назад, как только будет понятно, что больше выезда с кладбища нет. Они убрали свои иномарки с дороги и стали ждать.
   Вдруг один из них сказал:
   - Я не пойму, в натуре, что происходит, - и он показал пальцем на прыгающий по шпалам черный блейзер.
   - Он, чё, на перегонки с поездом, что ли, решил, дурак? - сказал другой.
  
   Все разинули рты и смотрели на блейзер и товарняк, которые двигались рядом на высоком откосе.
   Но вот поезд, точнее, его последний вагон, ушел вперед, оставив блейзер в одиночестве. Тот сразу пошел по откосу вниз.
   - Перевернется, - сказал один из люберецких.
   - Не, не думаю, - сказал главный. - Не пойму только, зачем он это делает?
   Вдруг из Трубочки быстро выехал УАЗик и, перепрыгнув через невысокий кювет, погнался за блейзером, который съехал откоса и направился к леску, около которого проходила дорога.
   - По ней мы сможем выехать к Москве? - спросил Михаил.
  
   Сэр еще не мог опомниться от бешеной езды по шпалам и по крутому откосу. Он сказал:
   - Я не знаю. - Он помолчал и добавил: - Надо было съезжать на другую сторону.
   - Мы бы забуксовали на рельсах. Мы бы не смогли свернуть налево, как ты не понимаешь. Чтобы переехать через рельсы, надо встать к ним под прямым углом. Мы бы не смогли...
   - А здесь нас ждут две машины и восемь человек, - перебил его Сэр.
   - Они далеко. И может быть нам удастся их объехать? Ты же знаешь, где выходит эта дорога? - Михаил показал на дорогу около леса. - Если она выходит за кладбищем, эти две машины останутся у нас позади.
   - Я не знаю, - повторил Сэр. - Но, я думаю, она выведет нас прямо на эти машины.
   Люберецкая группа, увидев, что УАЗик преследует Их блейзер, быстро подъехали поближе и открыли шквальный огонь из автоматов.
  
   УАЗик остановился. Пулеметчик был убит сразу. Пули разорвали ему грудь. Одежда задымилась. Но второй успел выстрелить из ракетной установки. Первая ракета взорвалась позади машин.
   Это была американская четырехзарядная ракетная установка. Давно хотели ее испытать. И вот, наконец, представился случай. Фээсбэшник нажал еще раз. Ракета взорвалась справа. Один люберецкий боевик стоял в стороне от всех. Он упал и зарылся носом в дерн.
  
   Пули подняли фонтанчики травы и земли около фээсбэшника. Он забежал за УАЗик. В это время выскочил шофер с автоматом и дал длинную очередь. Потом он опять сел за руль и закричал что-то своему товарищу. Тот выпустил последние две ракеты одну за другой и тоже сел в УАЗик. Машина люберецких стояли на расстоянии двадцати метров друг от друга. Одна взорвалась. Другая ракета убила двоих боевиков, выдвинувшихся слишком далеко вперед.
   Фээсбэшный УАЗик завертел колесами, как ненормальный. Куски дерна полетели вверх. Машина тронулась и запетляла по зеленому полю.
  
   - Прекратить огонь, - в бешенстве сказал главный это группы - Прекратить, я сказал.
   - Это было бы идеальное место для гольфа, - сказал один.
   - Да, - сказал другой. - Конечно, если бы оно было более ровное.
   Все подняли автоматы и одновременно выстрелили из подствольных гранатометов. Одна граната попала в УАЗик, остальные взорвались рядом.
   УАЗик стоял и горел. Никто не выполз из него.
   Блейзер в это время обогнул кладбище и скоро выехал на большую дорогу, ведущую к Москве. Сэр сказал:
   - Повезло нам.
   - А кому-то не повезло, - сказал Михаил.
  
   - Ты имеешь в виду этих на УАЗике?
   - Да, - сказал Михаил, - это как закон: кому-то везет, а кому-то, значит, нет.
   Сэр повернулся и посмотрел назад.
   - Послушай, кажется, нас опять преследуют.
   - Да, это они, - сказал Михаил после того, как долго смотрел в боковое зеркало.
   - Прибавь скорость.
   Они начали обгонять некоторые машины.
   Темно-синяя Ауди люберецкий боевиков, не отставая следовала за ними
   Сэр приготовил Узи, но за МКАД, темно-синяя машина с четырьмя блестящими кольцами неожиданно повернула направо и ушла вверх на кольцо, с которого сразу же спустилась опять в Люберцы.
   Филипп набрал номер и спросил:
   - Все нормально?
   - Я бы не сказал, - ответил боевик, подняв телефон в Ауди. - Но вы можете не беспокоиться. Они въехали в столицу.
   - В столицу? - переспросил Филипп.
   - Я имею в виду в Москву, - сказал люберецкий боевик и положил трубку.
  
  
   36
  
   - Кто бы это мог быть? - сказал задумчиво Сэр. - Слишком много народу, видимо, уже знает об этих деньгах.
   Михаил молчал.
   - Давай заедем в Макдональдс, пообедаем, - сказал Сэр.
   Михаил ничего не ответил.
   - Чего ты молчишь?
  
   - Я не думал, что должен отвечать, - сказал Михаил и чуть притормозил, пропуская мигающую фарами Девятку.
   - Так... - Сэр посмотрел по сторонам, - где мы сейчас едем? - он посмотрел по сторонам. - Так... Давай переедем на Волгоградский проспект. Перестраивайся в левый ряд, сейчас будем поворачивать налево.
   - Неужели ты хочешь есть в Макдональдсе? - спросил Михаил. - Там же есть нечего?
   - А что ты предлагаешь? Не ехать же нам опять к свадебному столу за два часа до сделки? Давай-ка заскочим в одно место и там пообедаем.
   Сэр решил заехать к Зоиной матери, которая жила в Кузьминках. Он купил в магазине разной колбасы и в гриль-забегаловке четыре горячих курицы. Потом в винном магазине он взял две бутылки шампанского, и они подъехали к Зоиной пятиэтажке.
  
   - Мне тоже идти, - сказал Михаил.
   - Ну ты есть хочешь?
   - Я мог бы поесть и здесь.
   - Хорошо. Тем более, что груз ценный и кто-то должен его сторожить. Возьми вот пять долларов и сходи купи себе бутылку кока-колы или фанты. А я поднимусь наверх.
   - Эти пять долларов из тех пяти тысяч, которые вы мне обещали за удачно выполненную операцию?
   - Операция еще не закончена, - сказал Сэр - А эти пять долларов... это просто так.
  
   Сэр пошел в подъезд, а Михаил пошел к ларьку кока-колой. Копченую колбасу с большими кусочками жира он положил на сиденье, предварительно постелив на сиденье бумагу, в которую колбаса была завернута. По пути он купил большую плюшку и, вернувшись в машину, нарезал колбасу кружочками. Они получились не очень тонкие, но и не толстые. Михаил снял с них кожу и стал медленно есть, тщательно прожевывая колбасу с сочным жиром. Кока-колу пришлось пить прямо из двухлитровой бутылки. Стакана в машине он так и не нашел.
   А Сэр постучал в дверь, но никто не спешил ему открывать. Он постучал еще раз, и посмотрел на оборванный провод звонка.
   Наконец дверь приоткрылась и появилось пьяное лицо старухи.
   - Тебе чего?
   - Мне хотелось бы пройти к Ирине Александровне.
   Старуха оглядела его.
   - Вроде ты молод еще? А впрочем, все равно. Но дело в том, что сейчас она спит. Но ты можешь пройти, я разбужу ее, - сказала старуха, выглянув из-за косяка. Она увидела в правой руке Сэра большой пакет с продуктами.
   На кухонном столе стояла немытая посуда. Грязные стаканы не соседствовали, однако, с пустой бутылкой из-под водки. Видимо, посуду давно сдали, подумал Сэр. Он встал, включил газовую колонку и помыл несколько тарелок и три стакана.
  
   Вошла заспанная, но довольно трезвая мать Зои. Она посмотрела на Сэра и пошла в ванную. Потом она села за стол и уставилась на Сэра, который выложил все на стол, и весело сказал:
   - Льда нет?
   Все молчали. Потом старуха, стоящая у двери, сказала:
   - Мне можно сесть?
   - Конечно, - сказал Сэр.
   А Ирина Александровна сказала:
   - А... я вспомнила, это опять ты. - Она узнала Сэра и улыбнулась.
   - Вы вовремя пришли, - сказала старуха.
   - Почему? - спросил Сэр.
  
   - Потому что она, - старуха кивнула на свою дочь, - позавчера еще выгнала своего сутенера и теперь нам нечего есть.
   - Прошлый раз у вас тут, я видел, было полно денег.
   - Всё пропили, - сказала горестно старуха.
   - Большую часть он забрал себе, - сказала Ирина Александровна.
   - Ну... - Сэр вздохнул, - давайте выпьем?
   - Давайте, - сказала старуха. - Правда Ирина Александровна хочет бросить пить.
   - Не болтай чепухи, мама. Я уже бросила.
   - Это шампанское. - Сэр показал на выставленные бутылки.
   - А-а... шампанское можно, - сказала Ирина Александровна, - тем более, что я ничего не бросала. Просто пить больше не на что. Вы можете зайти в комнату и посмотреть. Там ничего нет.
   Сэр открыл шампанское и они выпили.
   - Шампанское теплое, жаль, - сказал Сэр и поставил свой стакан.
   - Да, тепловато, - сказала бабушка Зои. - А льда, к сожалению, нет.
  
   - А вы кем раньше работали? - спросил ее Сэр.
   - Я? - старуха взяла куриную ногу и кусок хлеба, - я уж не помню толком, милок. Стара стала. Да и какой толк вспоминать то, чего уж нет, - она пожевала, - и никогда больше не будет?
   - Давайте выпьем еще, - сказал Сэр, наливая всем.
   - За что будем пить? - спросила мать Зои.
   - За... за... - Сэр ничего не мог придумать.
   - Ну, ничего не можете придумать?
   - Давайте выпьем за новое дело, - сказал Сэр.
   - А что это за дело? - спросила старуха, поставив свой стакан и сморщившись от выпитого вина.
   - Я вот что вам предлагаю... - сказал Сэр и замолчал.
   Ему только что пришло в голову сделать поразительную вещь.
  
   - Продолжайте, - сказала Ирина Александровна и сделала себе бутерброд из куска батона и двух колбасных кружочков.
   - Я продолжу, если вы пообещаете мне, что бросите пить запоем.
   - Я уже не пью.
   - Давно ли? - спросила ее мать.
   - Мама, ты лучше не вмешивайся.
   - Вы могли бы стать директором школы?
   - Я?
   - Я?
   Обе женщины спросили почти хором.
   - Значит, когда-то вы тоже были учительницей? - спросил Сэр.
   - Она была завучем, - сказала Ирина Александровна. - Когда-то очень давно.
   - Старуха промолчала, откусила кусок копченой колбасы и сказала:
   - Не так уж давно это было.
   - Я могу предоставить возможность открыть частную школу, - произнес Сэр медленно, торжественно и раздельно.
   - Вы знаете, сколько денег на это надо? - спросила Ирина Александровна.
   - А сколько вы думаете?
  
   - Ну, надо посчитать... аренда здания только встанет...
   - А если без аренды, - перебил Сэр.
   - Без аренды? Вы хотите предоставить нам здание?
   - У меня нет здания, но его можно купить.
   - Это надо несколько миллионов долларов, - сказала старуха.
   - Но вы смогли бы организовать это дело?
   - Я бы смогла, - сказала старуха.
   - Вы?! - чуть не поперхнулся Сэр.
   - А что, ей ведь только пятьдесят пять лет, - сказала Ирина Александровна.
   - Вот как? - удивился Сэр и хотел добавить: - А сколько же вам тогда, но удержался от неуместного вопроса.
   - Значит, вы обе хотите работать?
  
   - Конечно.
   Женщины не думали, что Сэр говорит правду. Просто захотелось поговорить за столом вот и всё.
   Но когда он спустился вниз и принес десять миллионов долларов, они поняли, что парень не шутит.
   - Шампанское ударило ему в голову, - сказала старуха.
   Сэр на самом деле чувствовал легкое головокружение.
   - И вы оставите эти деньги нам? - спросила Ирина Александровна.
   - Да. вы будете делать бизнес и ни от кого не зависеть. У вас будут прекрасные ученики. Они будут всю жизнь благодарить вас, - сказал запьяневший Сэр.
   - Здесь на самом деле десять миллионов долларов? - спросила Ирина Александровна.
   Она рассматривала разложенные на подоконнике пачки долларов. Сэр принес их в мешке из-под картошки.
   - Этот пустой мешок, видимо, последнее, что у вас осталось, - сказал Сэр, когда нашел мешок в кладовке.
   Теперь грязный мешок валялся на полу, а деньги, как золото с острова сокровищ, наполняли душу Ирины Александровны неизъяснимой радостью. Они жгли ее мозг, который начал лихорадочно работать. Видимо соскучился по настоящему делу. Впрочем, он соскучился по любому делу.
  
   - Так давно не было никаких проблем, - сказала бывшая учительница. - И вы оставляете эти деньги нам? Почему?
   - Это... да, впрочем, какая разница. Эти деньги ваши.
   - Давайте выпьем за это, - сказала старуха.
   Они открыли вторую бутылку шампанского и выпили за успех нового бизнеса.
   - У вас все получится, - сказал Сэр. - Тем более, если вы, - он показал на старуху, совсем бросите пить. Вам это только пойдет на пользу. Послушайте, - обратился он к Ирине Александровне, - она, - теперь он показал пальцем на старуху, - будет продолжать беспробудно пить, если вы не дадите ей интересную работу.
  
   - Какая работа тебя устроит? - шутливо спросила Ирина Александровна, - а, мама?
   - Я бы хотела работать ключницей, - сказала пятидесятипятилетняя женщина, - ну, то есть экономкой, человеком, ведущим дом. Большой дом.
   - Частная школа - это как раз большой дом, - радостно сказал Сэр.
   Они допили шампанское, Сэр поцеловался с обеими женщинами и вышел. Они плакали, когда провожали его.
   Сэр тоже со слезами на глазах сел в шикарный блейзер и сказал:
   - Поехали.
   Блейзер развернулся. Сэр помахал рукой, стоящим у подъезда женщинам и добавил:
   - И пусть они теперь будут счастливы.
   Михаил посмотрел на Сэра и покачал головой.
   - Куда мы едем? - спросил он.
   - Надо немного искупаться, - сказал Сэр, - а то я немного спьянел.
   - Как часто ты пьешь? - спросил Михаил.
   - Это был уже второй раз.
   Они искупались на озере в Косино
   Точнее, искупался шофер, а Сэр только зашел в воду по щиколотки и плескал воду на лицо и на грудь. Он боялся мочить гипс.
  
   - Это твоё любимое место? - спросил Михаил.
   - Да, - сказал Сэр.
   - Ты чего такой задумчивый?
   - Да ничего.
   Но теперь Сэр протрезвел от шампанского и ужаснулся своему поступку. Ведь из-за этих десяти миллионов не состоится выкуп. Там, на кухне, Сэр подумал, что денег все равно не хватает. Поэтому чуть больше или чуть меньше - какая разница. Но разница есть, десять миллионов долларов сильно отличаются от ста тысяч долларов. Он думал, что никто не может требовать с него всей суммы. Ведь никто не может знать, сколько денег могло потеряться в разных перепетиях. Теперь же Сэр решил, что именно с него спросят всё. Даже если деньги действительно где-то потерялись. Филипп все равно спросил бы с него. Иначе он всех перебьет.
  
   - Сколько здесь денег? - - спросил Михаил.
   - Не знаю. Я не считал, но думаю миллионов сто будет.
   - Сто миллионов долларов? - Михаил присвистнул. - И теперь ты переживаешь, что денег может не хватить?
   - Да, - Сэр стал одеваться.
   - Да-а, - протянул Михаил, - никогда денег на всех не хватает. Хочешь я утешу тебя?
   - Ага, - Сэр надел носки и кроссовки.
   - Если кто-то не отдает такие деньги, его кончают. А если отдает, то его тем более кончат. Кому нужны такие свидетели.
   - Пожалуй, - сказал Сэр облегченно. - Тогда надо что-то делать. Тогда на всякий случай надо взять с собой оружие.
   - Так у тебя же есть автомат.
   - Ты не понимаешь. Мне надо много оружия. Ты не знаешь, где можно сейчас достать?
   - Смотря чего.
  
   - Мне надо пулемет, несколько лент к нему, гранатомет, двадцать радиоуправляемых мин...
   - Зачем тебе столько оружия? - удивился Михаил. - Что ты можешь сделать со сломанной ногой?
   - Вот ведь, - Сэр хлопнул по больной ноге, - а я и забыл про нее.
   - Если ты думаешь, что я буду это делать, то... - начал Михаил
   - Да нет, я просто забыл, - сказал Сэр печально.
   - Извини, но я в таких делах не участвую, - сказал опять Михаил. - За такие деньги многих перебьют. Разборки из-за таких денег начнутся очень крутые.
   - Да-а, - протянул Сэр, - что же делать?
  
   - Меня, пожалуйста, не спрашивай. В такие дела я просто боюсь вмешиваться. - Михаил прошел вдоль машины, постучал по колесам. - Один раз только могу тебе посоветовать. Возьми назад тот мешок денег, который ты сейчас спрятал там, в Кузьминках.
   - Неудобно как-то, - сказал Сэр. - Но делать нечего. Поехали. Ох, тяжело будет!
   Они опять поехали в Кузьминки. Женщины там немного помечтали во своей школе в Москве и решили невероятное: ехать в Германию. Сначала они планировали ехать через две недели.
   - А что, собственно, нам здесь делать столько времени? - вдруг удивилась мать Ирины Александровны.
   - Ну, как чего? Надо, наверное, продать квартиру.
   - Зачем нам ее продавать? Пусть будет на всякий случай. Денег, что ли, нам не хватает? Какой смысл, я не понимаю, ее продавать?
   - Да, она может пригодиться Зое.
   - Зое? Как она может ей пригодиться? Что на будет здесь делать без нас?
  
   - Не взять ли нам ее с собой? - задумалась Ирина Александровна. - Нет, нет это будет совершенно не кстати. Лучше заберем ее из России после. Как устроимся.
   - Отправим ее в Оксфорд.
   - Я думаю, лучше направить ее в Стэнфордский университет. Пусть она будет адвокатом.
   - Может быть, ей придется защищать когда-нибудь Билла Клинтона или другого американского президента. Ну, если тому опять попадется красивая стажерка, и он не сможет удержаться.
   - Какая-нибудь Моника Левински?
   - Да.
   - А долги? Мы же многим должны.
   - Отдадим долги и поедем, - сказала разумно мать Ирины Александровны.
   - Хм.
   - Что ты хмыкаешь? Или ты уже решила ехать прямо сейчас?
  
   - А что? Если уж ехать, то ехать, я думаю, надо именно сейчас. Знаешь, что?
   - Что?
   - Надо ехать именно сейчас, потому что непростительно будет упустить такие деньги. Вдруг он вернется.
   - Зачем7 - не поняла мать.
   - За деньгами! Вдруг он передумает и вернется?
   - Так не бывает. Дал и тут же взял. Зачем тогда давать надо было?
   - Тем не менее, я еду прямо сейчас. Сходи к соседям и позвони в Шереметьево. Закажи мне билет в Мюнхен.
   Телефон в квартире давно отключили за неуплату.
   - А я? - жалобно спросила мать.
   - Ты сделаешь себе иностранный паспорт и потом приедешь ко мне.
  
   - Паспорт? А зачем мне его делать?
   - Без заграничного паспорта за границу не пускают, - сказала Ирина Александровна, подкрашивая губы дешевой помадой.
   - У меня есть иностранный паспорт, - чуть не плача сказала мать.
   - А откуда он у тебя взялся? - дочь повернулась к ней.
   - Так ведь я хотела ездить за шмоткам в разные страны, ты что, не помнишь?
  
   Действительно, мать Ирины Александровны тогда пошла по объявлению в клуб АЗЛК. Обещали платить от тысячи до трех. Долларов, разумеется. И разумеется, в месяц. Надо было просто раз пять, шесть в месяц ездить за границу за шмотками.
  
   Пришлось отказаться. В интимной беседе солидная женщина сказала матери Ирины Александровны, что возить, собственно наркотики.
   - Что?! Наркотики?! Вы с ума сошли.
   - А вы что хотели возить за такие деньги? - спокойно спросила женщина.
   - Нет, спасибо, я боюсь.
   - Тогда считайте, что у нас не было разговора.
   Когда Ирина Александровна узнала об этом она удивилась:
  
   - И как только они не боятся говорить такие вещи каждому, кто приходит к ним на собеседование?
   - А чего им бояться, - сказала ее мать, - наоборот, если все будут говорить об этом, получится бесплатная реклама.
   - А милиция?
   - А милиция сама, наверное, имеет с этого.
   Таким образом мать Ирины Александровны никуда не поехала, а паспорт был уже заказан, и она его тогда получила.
   - Где же он? - спросила Ирина Александровна.
   - Не знаю, - ахнула мать.
  
   - А где мой?
   - Твой? Не знаю!
   - Мама, послушай...
   - Нет, нет, я их никому не продавала.
   - Точно?
   - Точно.
   - Тогда надо искать.
   А где было искать, если все углы были пусты. Они задумались.
   - Надо посмотреть на антресоли.
   - Нет, там абсолютно чисто. Потому что, когда выгребались банки оттуда выбросили всё.
   - Невероятно. Может быть, мы отдали их соседям? - Ирина Александровна потерла виски. - Вот из-за такой беспечности счастье может выскользнуть из рук. - Мама, думай, думай давай.
  
   - Если я найду их, ты возьмешь меня с собой прямо сегодня?
   - У тебя нечего надеть.
   - У тебя тоже.
   - Да-а, - Ирина Александровна посмотрела на себя в зеркало. - Да-а.
   - Давай, сейчас сходим к Маняне и купим у нее кое-что.
   - К Маняне? К какой Маняне?
   - Ну ты что не знаешь Маняню?
  
   - Нет.
   - Ну вот те здрасте. А кто у вас математику преподавал?
   - А! Марья Ивановна! Знаю. Так она все еще ездит в Турцию? Она вроде после семнадцатого августа бросила?
   - Опять ездит. И в Турцию, и в Арабские Эмираты, и еще куда-то.
   - Ладно, мы сейчас к ней сходим. Заодно и ей позвонишь. Пусть готовит товары. Скажи мы сейчас придем и сделаем ей прибыль. - Ирина Александровна засмеялась.
  
   - Не поверит. И кстати: я вспомнила, где лежат все документы. - Зоя Федоровна - так звали бабушку Зои - открыла дверки встроенного шкафа под окном в кухне и под нижней доской нащупала толстый целлофановый пакет. - Вот они, - она радостно повернулась.
   - Ты не знаешь немецкого языка, - сказала Ирина Александровна.
   - Ну хватит мне этих твоих отговорок. Я поеду вместе с тобой. Зачем мне настоящий немецкий? Я буду заведовать финансами, поставками и всё такое прочее. Всё, что мне надо я пойму. В институте вторым языком у меня был немецкий.
   - Разве немецкий? Что-то мне кажется...
   - Ладно, я пошла звонить, - Зоя Федоровна вышла, прервав воспоминания Ирины Александровны.
  
   Билетов было полно. Сейчас летали меньше. Цена билетов в долларах оставалась та же, но в рублях она теперь казалась очень высокой. Да и бизнес-контрактов с заграницей стало намного меньше. Зоя Федоровна заказала два билета, и радостная вернулась домой.
   - Все в порядке, - сказала она, - билеты есть даже на сегодня. Через два часы вылет.
   - Мама! Мы же не успеем.
   - Успеем.
   Они купили у ошалевшей Маняни кое-какие шмотки, разложили деньги в четыре больших чемодана, которые тоже выпросили в бывшей преподавательницы математики и вызвали такси.
   - Можешь пользоваться нашей квартирой, - сказала она Маняне. - Только будешь платить за квартиру. - И они отдали ей ключи.
  
   - А вы куда? - Мария Ивановна все еще стояла с открытым ртом.
   - Если мы тебе скажем, ты потом можешь нас выдать под пыткой.
   После этих слов Марья Ивановна закрыла рот.
   На таможне им предложили открыть чемоданы.
   - Таможня не дает добро? - шутливо спросила Зоя Федоровна.
   - А что у вас там? - спросил молодой и строгий таможенник.
   - О! - воскликнула Зоя Федоровна, блеснув все еще хмельными глазами, - чернож... прошу прощенья, турки опять подсунули брак. Приходится тащить назад.
   - Они думают, - поддакнула Ирина Александровна, - мы все равно здесь продадим по дешевке. А никто не берет брак теперь. Что нам делать?
   - Так вы разве в Турцию летите? - таможенник посмотрел на билет.
  
   - Нет, сейчас мы пока летим в Мюнхен, - Зоя Федоровна поправила волосы, - а оттуда в Турцию.
   - А зачем так делать, я не понимаю, - таможенник посмотрел на смутившихся женщин. - Хм. - Потом строго добавил: - Откройте чемоданы.
   Таможенник потер ухо. В чемоданах действительно лежали бракованные вещи. Кофточки, майки, рубашки, полотенца, шторы, дивандэки. Он перевернул кое-что брезгливо и сказал:
   - Ладно, закрывайте.
   Они облегченно вздохнули. Ведь под рваным барахлом лежали все их деньги. Они специально купили эти бракованные товары у Маняни, чтобы замаскировать деньги в чемоданах. Единственное, о чем в запарке женщины не подумали, так это о том, что летели они в Германию, а версию о бракованных товарах придумали, имея в виду Турцию.
  
   Когда вещи ушли в багаж, и они налегке шагали к трапу Ирина Александровна сказала:
   - Это же надо придумать такое. Летим в Германию, а вещи везем в Турцию. Если ты также будешь управлять домом, мама, нас ждет не финансовый успех, а самый настоящий крах.
   - Но ведь все же прошло удачно.
   Они перестали разговаривать, поднялись в самолет и сели на свои места.
   - Уф, - сказала Зоя Федоровна, - как хорошо. Только бы не случилась авария.
   - Ну, мама, типун тебе на язык. Больше я тобой никогда не полечу на самолете.
   - Это Боинг -747, - сказала, проходя мимо белокурая стюардесса, - и у нас никогда не бывает аварий.
   - Спасибо и на этом, - сказала Зоя Федоровна и добавила: - Курить можно?
   - Конечно, можно.
   - А сигареты у вас есть? Дайте мне пачку Мальборо.
   Стюардесса принесла сигареты.
   - Это настоящие?
   - Какие? - переспросила стюардесса.
  
   - Ну... я имею в виду, может быть, они только так называются, а на самом деле...
   - У нас, - стюардесса сделала паузу, - все настоящее. И да: включите, пожалуйста, персональный кондиционер.
   - Конечно, - сказала Зоя Федоровна и щелкнула переключателем. Она улыбнулась и выпустила струю дыма в решетку кондиционера.
   Самолет оторвался от земли и взял курс на Германию.
  
   Ирина Александровна стала вспоминать, к кому она сначала обратится. Ее сменщица, когда она работала уборщицей в публичном доме тогда, предлагала отличный, но не реальный для того времени вариант. Они как-то выпили в своей каморке и Луиза сказала:
   - Если бы ты нашла спонсора, мы бы смогли открыть свой публичный дом.
   Луиза думала, что московские, если захотят, всегда смогут найти спонсора.
   - Ты думаешь в Москве полно спонсоров? - спросила Ирина.
   - По-моему, там больше нет ничего. Одни спонсоры! - и Луиза расхохоталась. - Ты думаешь так просто открыть здесь публичный дом? Нет. Нужны связи, а у меня они есть. У меня дальний дядя в Мэрии, тетя в Совете по вопросам продажи земель, потом... Нет только денег. Если бы ты нашла спонсора, мы бы с тобой открыли шикарный публичный дом. И стали богаты.
   - У меня нет немецкого гражданства.
   - Зато у меня есть. А хочешь, купим тебе гражданство. Но тогда ты будешь немкой. Хочешь? Фрау... фрау Эльза!
   - Нет, лучше официально ты будешь хозяйкой, а я буду... как этот...
   - Как кто?
   - Ну как этот...
   - Ален Делон?
   - Ты с ума сошла! Как Роберт Де Ниро в фильме Казино. Я буду командовать парадом легально. Надо будет только отмыть деньги.
   - Какие деньги?
  
   - Ну, деньги от спонсора.
   Они посмеялись и выпили еще.
   Теперь Ирина Александровна решила, что это самый хороший вариант. Они остановятся у Луизы и возьмут ее в дело.
  
   Только надо делать не просто публичный дом, а мультипубличный дом. Как Лужков. Он теперь уже не строит просто кинотеатров, а хочет, чтобы были мультикинотеатры. Там будем не только публичный дом, но и ресторан, каток, как для Родниной, даже возможно, кинозал. Очень пикантно выбирать себе девушку на киносеансе в полутьме.
  
   - Мама, - сказала Ирина Александровна, - это очень верно кто-то придумал, а их мэр, Лужков, поддержал. Ну, я имею в виду насчет мультикинотеатров. А то у на в Высоте одни какие-то фирмы, а в кино давно никто не ходит. А что там делать? Одно мороженое. Даже буфета нет. Не интересно. А надо как дома у видика: и кино, и чай, и борщ. Некоторые, я слышала, уже без кино обедать не могут. Молодец Лужков соображает. И каток, и кино, и ресторан, и магазины, и теннисные корты. И у нас все будет также. Только еще лучше.
   - Даже лучше? - спросила Зоя Федоровна, опять винимая приятнейшую сигарету из пачки.
   - Так у него же нет там публичного дома, кажется? А у нас будет. И еще, у нас будет настольный теннис, а не большой. Он мне больше нравится.
   - Значит, ты все-таки решила открыть публичный дом? - Зоя Федоровна посмотрела на дочь. - А я так и думала, что ты именно за этим намылилась в Германию. Наверное, это правильно. Почему не открыть публичный дом, если за это очень хорошо платят. Кто-то играет в теннис, как Штеффи Граф, а кто-то работает в публичном доме.
  
   - Как мы, - поддержала ее Ирина Александровна.
   Она опять задумалась. Можно некоторых девушек использовать как уборщиц. Ну, не то, чтобы по-настоящему убирать, а так только имитировать будут они уборщиц. Ведь точно кому-то понравится. Правильно сказал Владимир Высоцкий:
  
   Она ж хрипит, она же грязная
   И глаз подбитый, ноги разные
   Всегда одета, как уборщица,
   Плевать на это, очень хочется.
  
   Пускай одета, как уборщица,
   Плевать на это очень хочется.
  
   Все говорят, что не красавица,
   А мне такие больше нравятся.
  
   Пускай одета, как уборщица,
   А мне еще сильнее хочется.
  
   - Официально я буду директором ресторана, - сказала Ирина Александровна.
   - А я?
   - Ты будешь зав производством.
   - А не взять ли нам на работу Монику Левински?
   - Кем? Уборщицей? Да ты что, она же на разорит.
   - Кстати, ты можешь представить себе лицо той дамы, которая записывала на диктофон рассказы Моники о Билле?
   - Нет. Хотя, наверное, это что-то тяжелое.
   - А как ты думаешь, Шекспир был тяжелым человеком? Он ведь тоже рассказал об отношениях Ромео и Джульетты.
   - Ты думаешь, это одна и та же история? Кстати, не попросить ли нам что-нибудь?
   - Что ты хочешь?
   - Только не отбивную. Что-нибудь легкое.
   - Если бы я сейчас увидела окорок, мне бы немедленно понадобился целлофановый пакет.
  
   - Принесите нам что-нибудь легкое.
   - Что вы желаете? - спросила внимательная стюардесса Боинга. - Брусничный компот и пирожки с творогом вас устроят?
   - Всё что угодно, только не записывайте, пожалуйста, нас на диктофон.
   - Что вы сказали? Простите я не поняла, - стюардесса наклонилась еще ниже.
   - Давайте.
   - А под них хорошо мечтать о будущем?
   - Отлично, мадам.
  
   Стюардесса ушла, а Ирина Александровна сказала:
   - Мы забыли отдать долги.
   - Мы позвоним из Мюнхена Маняне и скажем ей сколько кому надо отдать денег.
   - Что ты, мама! - воскликнула Ирина Александровна, - один звонок из Германии в Москву будет стоить больше, чем все наши долги.
   - Да? Я как-то не подумала об этом. Тогда мы скажем ей об этом как-нибудь по случаю.
   - По какому случаю?
   - Когда будем звонить ей по какому-нибудь важному делу, скажем о долгах.
   - Какие там долги, мама. Триста рублей каких-то. Помечтай лучше о будущем.
   - Если я теперь занимаюсь нашими финансами, я должна знать все наши плюсы и минусы. Хотя, конечно, ты права.
   Да, хорошо лететь в Германию с деньгами и мечтать о будущем.
   Потом они вспомнили Сэра, вспомнили умилились, увидев, как Сэр с больной ногой тащит по лестнице тяжелый мешок.
   - А мы думали это картошка, - Ирина Александровна засмеялась, - и побежали вниз, чтобы помочь ему.
   - Добрый мальчик. Наверное, он это сделал ради Зои.
   - Он очень расчувствовался, когда увидел нас.
   - И даже плакал, как мы, когда прощался.
   - Господи, пусть он будет счастлив.
  
  
   37
  
   Сэр поднялся на второй этаж и постучал. Он обнял лоб рукой, потом постучал еще раз. Никто за дверью не шевелился.
   - Кажется, никого нет, - подумал Сэр. - Куда ж они делись? - он постучал сильней.
   Тишина.
   Сэр походил по лестничной площадке, потом еще раз постучал. Открылась соседняя дверь и женщина сказала:
   - А их нет уже.
   - А где они? - доброжелательно спросил Сэр.
   - Не знаю. Наверное, они уехали.
   - Куда?
  
   - Не знаю. Наверное, в Германию.
   - Вот те на!
   - В Мюнхен, - сказала соседка и дверь закрылась.
   Сэр опять постучал.
   - Ну что вам еще? - соседка приоткрыла дверь.
   - Почему вы думаете, что они уехали в Мюнхен?
   - Они здесь у меня билеты заказывали, - дверь захлопнулась.
   - Вот те на! - подумал Сэр. - Как элементарно их сдали. Так сказать, выстрел вдогонку соседям, которым повезло. Дуры! Надо было заказывать билеты из автомата. Впрочем, кроме меня искать деньги здесь никто не будет. Никто не знает, куда я их дел. Кроме Михаила. Как легко работать детективом, всё практически известно. - Сэр стал медленно спускаться по лестнице. - Если меня будут пытать, я могу не выдержать и рассказать им всё. Жаль. Может быть, им бы там повезло. Сука! - Сэр выругался и потащил свою ногу к машине.
  
   - Куда? - спросил Михаил, включив зажигание.
   Сэр посмотрел на часы.
   - Пора ехать в Битцу, - сказал он, - надо отдавать деньги. - Он вздохнул.
   Машина тронулась. А в Битце Филипп сказал:
   - Кто-то успел, значит, узнать о деньгах. - Он взял сигару. - Следовательно, следовательно...
   - Что ты беспокоишься, дядя, - сказал, вставая с черного кожаного дивана Вампир, - через час деньги будут у нас.
   - Знаешь, что я думаю? - Филипп раскурил толстую сигару. - Что если денег не хватит?
   - Ты думаешь, он решится оставить часть денег себе?
   - Возможно. Во всяком случае, если денег не хватит, надо сразу убить заложников.
  
   - Всех? - с готовностью спросил Вампир.
   - Если не хватит нескольких миллионов долларов, то убить надо всех. Сейчас десять часов, - Филипп посмотрел на часы, - надо приготовить заложников.
   Лизу, Зою и Боба вывели в сад и привязали к деревьям.
   - Им будет тяжело в таком положении, - сказал Филипп.
   - Ничего, - сказал Вампир, - зато они испытают облегчение, когда им опустят руки.
   - Во всяком случае, - сказал Филипп, - мы будем застрахованы от разных неожиданностей. - Он повесил острый блестящий топорик на одно из деревьев, примерно метрах в двадцати пяти от пленников.
  
   - Это зачем? - спросил Вампир.
   - А это, - Филипп потрогал острый топорик, - если неожиданность всё-таки произойдет.
   Они прошли к столу.
   - Я приготовил тебе подарок, - сказал Вампир. Он сходил в машину и принес коробку сигар.
   - О, это Тринидад! Где ты их взял, мой дорогой племянник? Я давно искал их, но всё не представлялся случай. Недавно я послал человека на аукцион Сотбис и сказал болвану, что не жалел денег. И ты можешь себе представить, этот осел сделал пас на пятнадцати тысячах фунтов стерлингов. Коробка из двадцати пяти сигар ушла за шестнадцать тысяч.
   - Я рад, что подарок понравился тебе, Филипп.
   - А решишься ли ты сделать мне еще один подарок? От твоего ответа будет много зависеть. Подумай сначала. Подумай, прежде чем отвечать.
   - Я подумал, дядя, - сказал Вампир Федя, - и сделаю вам любой подарок, который вы пожелаете.
   Филипп повернул голову и осмотрелся.
  
   - Есть возможность взять недорого две тонны Белого.
   - Что?! Две тонны! А куда ж мы его будем девать? - Вампир тоже осмотрелся.
   - Мы сможем застолбить новые участки в Москве. Ведь ни у кого не будет героина долгое время. На крайний случай вывезем часть в Петербург.
   - Сколько надо денег на две тонны? - все еще ничего не мог понять Вампир.
   - Можно взять за триста миллионов долларов. Если отдавать сразу наличными. Дело в том, что Белый готовили для сибиряков, но оказалось, что легавые напали на след. Едва удалось увести контейнеры у них из-под носа. Сегодня ночью, точнее завтра утром будет очередь Алика перегонять контейнеры. Мы можем с ним договориться и купить весь героин сразу.
   - Будут, значит, и другие покупатели?
   - Будут. Но распродавать двадцати разным группировкам сейчас слишком опасно. Менты идут по следу. А мы предлагаем взять все сразу. Заранее готовим машины и сразу утром разбрасываем по всем районам Москвы.
   - Ну, я так понял, главная неувязка в деньгах? Правильно?
   - Правильно. Сто двадцать миллионов сейчас привезут, - Филипп посмотрел на часы. - Пусть сто, меньше, я думаю, не будет.
   - Где же взять еще двести? - Вампир налил себе из сифона белого вина.
   - Сколько у нас, разве меньше?
  
   - Вы имеете в виду поддельные баксы, которые мы экспроприировали у фээсбэшников? Но Алик знает про них, мы ведь расплачивались с ним за двадцать килограммов кокаина этими деньгами четыре к одному.
   - Он не подумает, что мы осмелились подсунуть ему подделку, а в полевых условиях он не сможет отличить поддельные доллары от настоящих. У нас получается как раз триста миллионов долларов.
   - Но он все равно спросит, откуда у нас столько денег, чтобы выкупить оба контейнера.
  
   - Так вот, через полчаса же прибывают деньги. Кто знает, сколько их там?
   - В самом деле. Где сто, там могло быть и триста. Пожалуй, это логично.
   - Значит, ты согласен?
   - Лично я, сколько буду иметь?
   - Ты будешь иметь двадцать процентов от прибыли, - Филипп поднял свой широкий бокал и медленно его выпил.
  
   - Я согласен, хоть и не нравится мне это почему-то. Если Алик заподозрит, начнется война. А жертвой этой войны буду я.
   - Ну, во-первых, сразу он не заподозрит, а во-вторых...
   - Что, во-вторых?
   - А во-вторых, потом все равно узнает. Значит, мы должны быть готовы. Чего нам бояться? У нас боевиков больше на сегодняшний день.
   - Больше, меньше. Здесь главное фактор внезапности. Этот подлец Ваня Подсолнух один может положить двадцать человек, если первый начнет. Наконец-то я до него доберусь.
   - Значит, договорились. Я звоню Алику.
   Никто не заметил человека, который с каким-то прибором спрыгнул с толстого дерева. Это был человек Алика. Он записал с большого расстояния весь разговор Филиппа с Вампиром.
   Филипп набрал номер.
   - Все готово? - спросил Алик.
  
   - Через полчаса будет готово, - сказал Филипп, взглянув на часы.
   - Через полчаса и позвонишь.
   Без пяти минут одиннадцать блейзер с Михаилом и Сэром подъехали к особняку.
   - Деньги привез? - спросил Филипп.
   - Конечно. У меня не было выбора, - сказал Сэр.
   - Пересчитай, Федя, - сказал Филипп, обращаясь к Вампиру.
   Вампир осмотрел мешки с деньгами и сказал:
   - Да, мы это не учли.
   - Кошмар, - сказал Филипп, посмотрев в один мешок.
  
   Кстати, Сэр не сам додумался до того, что так шокировало Филиппа и Вампира. Это Михаил нарочно или нет, но навел его на эту идею. Он сказал, когда Сэр спустился со второго этажа пятиэтажки в Кузьминках:
   - Утро вечера мудреней.
   - Что? - спросил Сэр угрюмо.
   - Да кто сразу поймет, сколько там денег ты привез.
   - Да? Почему?
   - Но ты же не знаешь, сколько там денег, - Михаил кивнул назад.
   - Нет.
   - Потому не знаешь, что долго считать, правильно?
   Тогда Сэр хлопнул себя по лбу и перебрался назад. Он решил еще более усилить невозможность пересчитать деньги и стал разрывать пачки.
   - Ты пока езжай потихоньку, - сказал Сэр Михаилу.
   Он успел разорвать почти половину пачек и выбросил ленточки на кольцевой дороге.
   - Как же узнать сколько здесь денег? - спросил сам себя Филипп.
   - Есть только один способ, - сказал Вампир, - узнать, сколько здесь денег.
   - Ты знаешь, как быстро сосчитать эти деньги? - спросил Филипп.
   - Да, есть один суперсовременный способ счета. Мы сделаем ему Укол Правды, и самое большое через полчаса узнаем, сколько здесь не хватает. А если на известно, сколько там было, то значит мы будем знать, сколько там, - Вампир кивнул внутрь блейзера, - сейчас.
   Филипп вынул сотовый телефон
  
   - Все в порядке, Алик, - сказал он. - Деньги на месте.
   - Вы уже успели их пересчитать? - Филиппу показалось, что в голосе Алика звучит насмешка.
   - Да, мы нашли способ пересчитать, - холодно сказал Филипп.
   - Ну, если деньги на месте слушайте пароль: в четыре сорок из Люберец. Именно в это время груженый Мерседес выйдет из Люберец.
   - А где он сейчас?
  
   - Сейчас? Я думаю, это неуместный вопрос, - сказал Алик, - не важно, где он сейчас, главное вы должны его встретить у кольцевой дороги. Скажете пароль В четыре сорок из Люберец и проводите Мерседес до своего коттеджа в Битце.
   - А вы?
   - Я подъеду чуть позже.
   - О'кей.
   Филипп помолчал несколько секунд и сказал Вампиру:
   - Запомни.
   - Что? Что запомнить?
   - В четыре сорок из Люберец. Это пароль.
   - В четыре сорок из Люберец, - раздельно произнес Вампир. - А что будем делать с этими придурками? - он кивнул в сторону Лизы, Боба и Зои.
   - Думаю, всех их надо кончать, - Филипп потер глаза. - Устал я что-то. А впереди еще бессонная ночь. Пожалуй, я посплю. А их отвяжи.
   - Что?! - удивился Вампир.
   Сэр подошел поближе и сказал:
   - Вы обещали всех отпустить, если я привезу деньги.
   - И да, чуть не забыл, сделай этому хромому парню Укол Правды.
  
   - А с этими-то что? - опять спросил Вампир, показывая на привязанных пленников.
   - Разве я не сказал?
   - Нет.
   - Пусть деньги считают. Надо, чтобы какая-то часть денег была упакована в пачки по десять тысяч долларов. Неудобно перед партнером.
   Филипп направился к коттеджу, но пройдя несколько шагов повернулся и сказал:
   - И еще! Перемешай все деньги.
   - Те двести миллионов и эти сто? - решил уточнить Вампир. - А надо ли?
  
   - Делай, как я сказал. Сэра увели в здание, а Лизу и Зою заставили упаковывать доллары в пачки.
   - Отпустили бы и его, - Зоя показала на Боба, - трое мы бы работали быстрее.
   - Приказано менять вас, - сказал охранник, - будете паковать по очереди. А один всегда будет привязан к дереву. Для страховки.
   Сэра пристегнули к креслу, и Вампир сделал ему укол.
   - Сейчас ты всё скажешь, - он похлопал Сэра по щеке.
   И действительно, через несколько минут Сэр сказал всё, о чем его спросил Вампир. А именно, что не знает, сколько там денег.
   Вампир не догадался спросить Сэра, сколько денег он взял из мешков. Странно, сам придумал эту систему счета миллионов. Он упрямо твердил:
   - Говори, сколько денег в мешках!
   - Я не знаю, - вяло повторил Сэр.
   - Видимо, он точно не знает, - сказал один из подручных Вампира.
  
   - Да черт с ним, - сказал Аскет, который тоже был тут. - Наверное, они потратили тысяч десять. Купили подержанный Форд и еще что-нибудь по мелочи.
   Это замечание должно было навести Вампира на вопрос о количестве взятых мешков денег. Тогда бы Сэр вынужден был сказать про десять миллионов долларов. Но Вампир не спросил. Возможно потому, что было уже не так важно. Было видно, что основная масса денег на месте. К этим деньгам будет добавлено двести миллионов фальшивых денег. Так что десять миллионов, которые взял Сэр для матери Зои, на сегодняшний день не играли большой роли.
   - Ладно, я тоже пойду немного посплю, - сказал Вампир. - Охрану по всему периметру устроить.
   - А что с этим делать? - спросил Аскет про Сэра.
   - Пусть пока балдеет. Потом, когда поедем встречать Мерседес с Белым пристрелишь его.
  
   А Тридцать седьмого все не было. Он получил от сверхсекретного осведомителя Ретфорда информацию. Это были слова:
   - В четыре сорок из Люберец.
   Фээсбэшники устроили засаду около выезда на МКАД, но Дима не успокоился и колесил по Люберцам, пытаясь найти то место, откуда пойдет машина с героином. Зам. Директора ФСБ сказал ему:
   - Ты отлично выполнил задание, Дмитрий, теперь можешь отдохнуть.
   - Мне негде отдыхать, - сказал Дима. - Я разошелся с женой.
   - За эту операцию ты получишь однокомнатную квартиру в Подмосковье.
   - В Подмосковье или в Московской области?
   - Хочешь, получишь в Люберцах?
   - Лучше на Рублевском шоссе.
  
   Генерал рассмеялся.
   - Но это после, а сейчас сам найди место, где можно отдохнуть. - Генерал открыл ящичек стола и достал пачку долларов. - Возьми, здесь полторы тысячи.
   Тридцать седьмой взял деньги, сложил их пополам и спросил, прежде чем уйти:
   - А как насчет премии, не будет?
   - К счастью, не будет. У меня оставалось всего тридцать минут. и я должен был докладывать наверх о пропаже героина. Директор сейчас болен, так что я попал бы под сильнейший удар. Об этом героине знали на самом верху, поэтому его пропажа явилась бы страшным ударом по всему Бюро. Немало людей бы просто ликвидировали.
   - Кто же отдает такие команды? - если можно задать такой вопрос.
   - Некоторые команды отдаются автоматически.
   - Как это? - не понял агент.
   - Так. Есть компьютерный программы. Киллеру приходит задание, он ликвидирует сам не зная кого. Полная конспирация. Но теперь эта кошмарная программа не будет запущена. Потому что ты успел.
  
   - Почему программа кошмарная? - решил узнать, пока можно Дима.
   - Почему кошмарная? - спросил генерал.
   - Ну вы сказали, что будет запущена эта кошмарная программа?
   - Ладно, я скажу тебе. Ты сегодня спас нас от этой программы. Она кошмарная потому, что запускает ее человек, а дальше решение принимает компьютер.
   - Неужели это правда?
   - Сегодня уже много правд, в которые очень, очень трудно поверить. Ладно, иди.
   Тридцать седьмой пошел по длинной красно-зеленой дорожке к высокой желтой солидной двери и вдруг на полпути остановился.
   - И все-таки жаль, что не будет премии, - сказал он.
   Генерал ничего не сказал, он только погрозил ему пальцем.
   Таким образом, Дмитрий был свободен, но что-то не нравилось ему. Он поколесил по Люберцам, надеясь неизвестно на что.
   Наконец он устал и свернул к дешевой гостинице. В небольшом зальчике было полно народу.
   - Пообедать можно? - спросил он бармена, который был здесь также хозяином.
  
   - Можно, сядьте где-нибудь. Вон за тот стол можете сесть или за тот, - бармен кивнул сначала налево, а потом направо.
   - Номер до десяти вечера снять можно?
   - Номеров нет.
   - Я заплачу, - Тридцать седьмой вынул сложенную пополам пачку долларов.
   - Номеров нет, - тупо повторил бармен.
   - Я могу поселить вас в свой номер до десяти вечера, - сказала дама. Она сидела за стойкой через одно место. В левой руке она держала длинный мундштук с дымящейся сигаретой, а правой покручивала пустую бардовую рюмку.
   Тридцать седьмой потер виски и сказал:
  
   - Буду рад посетить ваш будуар, мадам. Если, конечно, это не будет мне стоить целого состояния.
   - Нет, мой милый, это будет стоить тебе всего сто долларов.
   - Тогда, пожалуйста, вина даме. Что вы будете пить? - Тридцать седьмой сел рядом с женщиной в голубом платье.
   Бармен посмотрел на него внимательнее и поднял бутылку виски.
  
   - Нет, нет мне, пожалуйста, шампанского, - сказала дама.
   Агент быстро запьянел и попросил быстрее подать что-нибудь горячего.
   - Горячее едят за столом, - сказал бармен.
   - Разреши ему поесть здесь, - сказала дама.
   Бармен пробурчал:
   - Если один здесь будет есть, то и другие захотят того же. - Но он все же скрылся на мгновение за занавеску и вытащил оттуда большой бифштекс с жареной картошкой. На краю лежали три зеленых кружочка и три красных. Это были пахнущие летом огурцы и помидоры. Картошка была только что пожарена, а мясо с косточкой.
   Прежде чем начать есть Дима сказал:
   - Только...
   - Что только? - бармен вскинул брови.
   - Только мне бы еще один кусок хлеба.
   - Это пожалуйста, - бармен скрылся на мгновение за занавеской и вытащил оттуда тарелку с белым и черным хлебом.
  
   Агент откусил кусок сочного мяса и проглотил его сразу, не успев прожевать. Тогда он съел сначала одну помидорку и один огурчик, откусил хлеба и набрал на вилку побольше картошки. Картошка была не очень масляная, но и не очень сухая. Дима набрал на вилку еще картошки, запихал ее в рот, прожевал и опять откусил большой кусок сочного мяса. На этот раз он смог спокойно жевать его и проглотил только тогда, когда посчитал это нужным.
   - Вкусно? - спросила дама.
   - Да, нормально. Главное, - Тридцать седьмой посмотрел на часы, - не забудь разбудить меня в десять часов.
   - В десять?
   - Да, в двадцать два ноль-ноль.
  
   Со стороны Димы к стойке подошел мужик с волосами до плеч, в длинном черном плаще. Он посмотрел на бармена, потом на даму и наконец на Тридцать седьмого.
   - Как ты можешь это есть? - мужик взял с тарелки кусок мяса и за косточку и понюхал. - О, - он сморщился. Потом взял пальцами несколько полосок картошки и съел половину. Остальные он бросил опять в тарелку. - Дерьмо. - Он отрыгнул съеденные было кусочки картофеля, кашлянул и плюнул всем этим в тарелку секретного агента.
   - Ты покойник, - спокойно сказал Тридцать седьмой, но мужик взял его голову в свою огромную лапу и ударил лицом в тарелку.
   Уже ожидая этого Тридцать седьмой успел немного повернуть голову. Поэтому нос не был сломан. Боль была только под правым глазом. Вероятно, этим местом он ударился о кусок мяса.
   Мужик сказал:
   - Приятного аппетита, - и сел за стол.
   - Подайте лёд, - сказала быстро дама.
   Бармен притащил ведерко льда.
  
   - Откройте руки. Открой руки, я вам говорю, - дама попыталась оторвать руки Димы от лица. Да что вы боитесь, как Мисс Вселенная, которой немного подпортили фейс.
   Дима убрал руки от лица, но глаз не открывал.
   - Да, скорее всего, будет синяк, - сказала дама.
   Бармен только кашлянул, что должно было означать: синяк будет большой.
   - Принесите ему влажное полотенце, - сказала дама.
   - Влажное полотенце? - переспросил бармен.
   - Да, смочите полотенце кипятком и тащите сюда.
   Бармен вынес полотенце, и Дмитрий вытер перепачканное недоеденным ужином лицо.
   - Налейте мне виски, - сказала дама. - По пятьдесят.
  
   - По сто, - поправил агент.
   - Смотри не напейся, малыш. Одна травма у тебя уже есть.
   - Это не такая уж большая травма, - сказал Тридцать седьмой. - Главное - душевная боль. И кстати, почему он это сделал?
   - Это Вик, местный авторитет. Когда-то я была его девушкой. Точнее, это он был моим парнем.
   - Когда-то? Чего же ему сейчас-то понадобилось?
   - Не знаю, видимо, у него просто было плохое настроение.
   Тридцать седьмой попросил еще сто граммов виски, выпил и встал с высокого табурета.
   - Не надо, - сказала дама, тронув Диму за рукав. - их много.
   Но Тридцать седьмой подошел к столу, где пировал Вик и еще пять человек и встал, сложив руки.
   - Ты чё, мерин? - нагло спросил Вик.
   - Тебя зовут Вик? - спросил Дима.
   - Гет аут, - сказал даже, не повернув в его сторону голову Вик. - Пошел вон.
   Не обращая внимания на эти слова, агент продолжал:
   - Вик это Виктория, то есть победа. Но я думаю, к тебе это не относится. Почему? спрашиваешь ты? Потому что Виктория - это Клубника. Правильно я говорю? Значит ты - Клубничка.
  
   Вик медленно повернул голову и тяжело посмотрел на Диму.
   - Еще что скажешь? - спросил он, удерживая руками друзей, которые хотели встать, чтобы разорвать агента на части.
   В зале давно уже стояла полная тишина. Тридцать седьмой подошел к Вику, взял его за затылок и ударил лицом в тарелку, на которой лежали четыре только что принесенных больших манта. Горячий сок брызнул в разные стороны. Вик поднял голову - нос его был сломан. Кровь медленно текла из ноздрей.
   - Ты... - начал он, но агент коротко ударил и опять в нос. Вик схватился за лицо руками и свалился со стула.
  
   Левой рукой Дмитрий взял тарелку, которая стояла перед мужиком справа. На ней были макароны, политые кетчупом.
   - Ты что, макаронник? - Не дожидаясь ответа Дима плюнул в макароны и с размаху приставил к лицу мужика справа.
   Никто не двигался. Все просто оцепенели.
   - Наверное, все подумали, что он сошел с ума, - сказала дама у стойки. Она и сама-то стояла с изумленно открытым ртом.
   Воспользовавшись замешательством врагов Тридцать седьмой ударил по деревянной ножке стола. Она сломалась и стол наклонился. Посыпались многочисленные бутылки и тарелки. Теперь бандиты опомнились. Один бросился справа, другой слева. Первого Дима пропустил, схватил за руку, загнул ее назад и толкнул противника на наклоненный стол. Второму ударил сзади по ногам. Тот от неожиданности сильно стукнулся головой о пол.
   Его схватил сзади высокий и толстый мужик. Другой подошел и с размаху ударил согнутой рукой в низ живота. Дима согнулся, но толстый опять выпрямил его. Но второй раз агент ударить себя в живот не дал. Он подпрыгнул и ударил стоящего перед ним парня ногами в грудь. Тот упал на стол, метрах в пяти.
  
   Тридцать седьмой ударил локтем в толстый живот, стоящего сзади мужика. Но тот продолжал крепко держать агента. Еще один бросился спереди, но был сбит тем же приемом.
   Потом Тридцать седьмой ударил ладонями по ушам толстяка и сразу же согнулся, и схватил его за ногу. Стоящий сзади противник упал спиной на пол. Несколько человек встали полукругом у двери, преграждая агенту путь на улицу. Еще один парень в клетчатой рубашке с закатанными рукавами побежал к нему. В руке он держал ножку от стола. Тридцать седьмой нанес ему удар пяткой в грудь с разворотом.
  
   Вдруг дверь открылась и в зал вошли четыре автоматчика. Это был местный наряд милиции. Они были крайне удивлены: здесь никогда не было драк. Еще больше они удивились, когда увидели Вика с окровавленным носом. Он медленно поднимался с пола.
   Дмитрия обыскали, надели наручники и отправили в КПЗ.
   - Я повешу твою голову у себя над камином, - прохрипел ему вслед Вик.
   В камере предварительного заключения Тридцать седьмой понял, что доказывать, кто он такой бесполезно.
   - Иди к нам, малыш, - крикнула из-за решетки на другой стороне коридора высокая проститутка.
   Вторая сидели и молча курила, широко расставив коленки.
   Агент чувствовал большую усталость и опьянение. Поэтому, видимо, он сказал:
   - Пусть вас трахают милиционеры.
   Сержант что-то пишущий за ограждением поднял голову. Он внимательно посмотрел на агента и сказал:
   - Сними шнурки, баклан.
   - Я не баклан, это была обоюдная драка.
   Сержант усмехнулся и опять продолжил свои письменные упражнения.
  
   - Иди к нам, красавчик, - опять сказала высокая проститутка.
   - Позови вон сержанта лучше, - сказал агент.
   - Мы ему не нужны, - сказала вторая, сбросив пепел с сигареты. - Он любит маленьких.
   - Сегодня, наверное, субботник, - сказала высокая, - ему приведут двенадцатилетнюю.
   - Помолчи лучше, - сказал сержант, не поднимая головы.
   - А то что, козел?
   - Я тебя сейчас в камеру отправлю, прошмандовка! - заорал сержант.
   - Ладно, простите, офицер. Но я хочу в туалет.
   - Потерпишь.
  
   - А ты устрой ему здесь потоп, - сказала вторая и еще шире расставила полные ноги.
   - Я сейчас так и сделаю, - высокая подняла короткую юбку и немного присела в углу.
   Вошел второй сержант и, открыв дверь в клетке, стал поднимать наглую проститутку.
   - В камеру ее, - сказал первый сержант из-за ограждения.
   - Я вам и там потом устрою.
   - Может, их выпустить? - сказал второй сержант, - толку мало все равно будет, а мороки много.
   - Давайте, выпускайте, соколики, вы ведь вам все равно не нужны, - сказала проститутка, сидящая на лавке. - Сегодня же у вас будет малолетка отрабатывать.
   - Да замолчи ты, сука, - сказал один из сержантов. - Выкинь ее, Петя, ко всем чертям отсюда.
   - Протокол не будем составлять? - спросил сержант Петя.
   - Расплатятся, я думаю, и так на днях.
   - Только натурой, - сказала проститутка с толстыми ляжками.
  
   - Посмотрим, посмотрим, - сказал Петя, выпроваживая девушек. - А с этим, что? - спросил он вернувшись.
   - Этого в пятую.
   - В пятую? - переспросил Петя. - Почему?
   - Так сказал капитан.
   Пятая была камера в самом дальнем конце коридора. В нее обычно сажали тех, кто мог не дожить до утра по разным причинам. Обычно преступники, попавшие в эту камеру предварительного заключения, вешались, хотя перед этим у них забирали ремни, шнурки галстуки.
   - Но там уже есть один, - неуверенно как-то сказал Петя.
   - Ничего страшного, - сказал сержант за ограждением, не поднимая головы от своих бумаг.
  
   - А сколько сейчас времени? - спросил агент, взглянув на свои часы, сейчас лежащие на столе перед сержантом.
   - На ужин ты уже опоздал, - сказал Петя и засмеялся.
   - Наверное, часов девять уже?
   Сержант писавший и писавший какие-то бумаги оторвался от них и взял часы Тридцать седьмого за браслет.
   - Да, девять, девять, мог бы и не спрашивать, если и так знаешь, - он тоже заржал.
   - Агент отчетливо понял, что уже не успеет на передачу денег. И Сэр один завалится. Он оценивающе осмотрел помещение. Он думал, что вполне можно убежать. Хотя руки у него и были сзади застегнуты наручниками.
   Не успел Дима сделать первый ход, как в отделение вошел капитан и с ним еще два автоматчика.
   - А этот почему еще не в камере? - спросил грубо капитан. - Быстро в номера его.
   - В номера? - переспросил Петя.
   - Ты не понял, Петя, - капитан заржал, - его в пятый номер, а нас в номера.
   Как только Тридцать седьмого увели автоматчик привел из машины девчонку с большим красным бантом на голове и в коротком голубом платье. Он, не останавливаясь, поднял с ней по лестнице на второй этаж в так называемые Номера. Раньше это была комната отдыха личного состава. Теперь в ней стояли два больших дивана, хороший холодильник и большой стол с самоваром посередине. Всё новое. В углу был душ, занимающий площадь два на два метра и закрывавшийся только наполовину полупрозрачной шторой. В общем, и генералу было бы не стыдно здесь отдохнуть.
   - Ну я пошел, - сказал капитан, и стал подниматься по лестнице.
  
   - Вы один, босс? - спросил Петя.
   - Я один, а вы потом, как хотите.
   - Мне уж одному и не интересно как-то стало, - сказал Петя.
   Все дружно засмеялись.
   А Петя грустно запел:
   - Огней так много золотых на улицах Саратова, парней так много холостых, а я люблю женатого.
   - Это не Саратовская, - сказал автоматчик, - она из Иванова.
  
   - Ивановская? - переспросил Петя и снова запел: - Пришли девчонки, стоят в сторонке, платочки в руках теребят, потому что на десять девчонок по статистике девять ребят. - Петя со смехом пересчитал людей, находящихся в этот час в отделении.
   - В Иванове сейчас, наверное, и рэкетиры не зарабатывают столько, сколько эти девчонки здесь. Двести баксов с клиента, а их у каждой три, четыре в день.
   - А им сколько отдают?
   - Восемьдесят долларов с каждого клиента.
   - Да, жить можно.
   - Но срок их недолог. Те, кто с умом копят на будущее.
   - А мне что копить? - спросил сержант за столом. - Прошлый год уже вышел на пенсию, а зарплата тысяча в месяц.
   - Баксов? - спросил кто-то ради шутки.
   - Слово на букву х, имея в виду баксы. - И да: иди-ка проверь, как там в пятой наш клиент.
   А в этой пятой в этот день находился серийный убийца. Задержали его случайно и совсем по другому делу. Он писал в общественном месте. Не утерпел и, посмотрев по сторонам, стал писать на фундамент Универсама. Вроде бы близко никого не было, но на полпути чья-то тяжелая рука легла ему на плечо.
   - Ай! - воскликнул убийца, и струя, нетерпеливо бьющая в стену, остановилась. Как отрезало.
   Ему вежливо предложили заплатить штраф, но денег не было.
  
   - Тогда придется отправить тебя в отделение.
   - А может быть отпустите, ребятки, а? - спросил серийный убийца.
   - Конечно, отпустим. Через пятнадцать суток. Пометешь немного двор. По выносишь парашу. Поучишься, как надо вести себя в обществе.
   Когда Тридцать седьмой вошел Серийник с газетой в руке пытался бить тараканов, которые время от времени выползали из щелей.
  
   - Что вы делаете, милейший? - спросил агент, ложась на металлическое ложе. - Сколько тараканов вы уже убили?
   - Только пять, - ответил убийца, не поднимая головы.
   - Да у вас замашки серийного убийцы, - брякнул, не подумав Дима.
   Убийца медленно поднял голову и сказал:
   - Пожалуйста, не мучьте меня. Вы подсадная утка. Не надо мучить меня, я сам всё скажу.
   Агент повернулся в его сторону.
   - Первый лежал на стройке. Вы уже нашли его. Второй в Кузьминском парке. Ну там, где наши коммунисты раньше прятали ядовитый газ, как его, зарин, кажется? Или заман? Третий тоже там, только с другой стороны. Это ближе к улице Юных Ленинцев. Третий... простите, про третьего я вам уже сказал. Четвертый лежит на Чистых прудах.
   - Где? - перебил сокамерника Дима.
   - Я бросил его в Чистый пруд.
   - Ага. - Дима еще не совсем понимал, о чем, собственно, идет речь. - Возможно, это какой-то психбольной, - подумал агент.
   - Я не в своем уме. Вы думаете, я не в своем уме? Нет, я совершенно отчетливо всё соображаю. Просто мне это велено.
   - Кем?
  
   - Не знаю. Сам пока не могу понять.
   - Сколько всего человек вы убили? - решил напрямик спросить Дима.
   - Точно не знаю. Считаю, считаю и сбиваюсь. А записывать боюсь. Вдруг найдут. Так многие попались. Ничего нельзя доверять бумаге. Что-то около двадцати, не больше.
   - Почему вы так уверены?
   - Точно, восемнадцать или девятнадцать. Если бы был уже двадцать один, я бы бросил это дело. И знаете почему?
   - Скажите, и я буду знать.
  
   - Потому что я Блэк Джек.
   - Кто?! - изумился Дима. - Ты уж ври да не завирайся.
   Тридцать седьмому была известна эта ориентировка на Блэк Джека. Этот убийца вскрывал своим жертвам горло и вставлял в разрез две карты. Короля и туза. Этот человек хочет подделаться под Черного Джека. Но с другой стороны, подумал агент, откуда он может знать о Блэк Джеке. В газетах до сих пор ничего не было. Хотя этот слух уже добирался до средств массовой информации.
   - Значит, - сказал Дима, - вам оставалось совсем немного, всего два-три человека?
   - Где-то так. Надо хорошенько всех посчитать. За пятнадцать суток, у меня будет время. Впрочем, какие теперь пятнадцать суток. Я уже в ваших руках. А оставалось совсем чуть-чуть.
   - Вы убиваете всех подряд? - спросил уже с явным интересом Дима.
   Он понял, что мужик говорит правду.
   - Нет, это было бы глупо. Зачем? Я убиваю только мальчиков. Если девчонки занимаются проституцией, то это плохо, но еще куда ни шло, а если проституцией занимаются мальчики, то это просто мерзко. Неприлично.
  
   - Значит, вы считаете, что есть большая разница? Но ведь тем и другим нечего есть. Им же ничего другого не остается. Как в Бразилии.
   - В Бразилии даже отстреливают детей, которым нечего есть, и они организуют банды, контролирующие огромную часть этой страны, сериалы из которой имеют такой успех у наших телепродюсеров. Будь они прокляты.
   Убийца помолчал и добавил:
   - Я здесь провожу дезинфекцию. Конечно, не один только я. Нас не меньше пятидесяти человек.
   - И вы их всех знаете? - спросил Дима, надеясь на удачу. Точнее, он конечно, всерьез не верил в Серийный Заговор.
   - Знаю я только троих, но никого не выдам. Хватит того, что я не смог выполнить свое задание.
  
   - Тебе сделают Укол Правды и скажешь все, - решил отрубить ему все концы агент.
   - Неужели это разрешают делать? - не поверил убийца.
   - Для получения оперативной информации не надо разрешения. По крайней мере, без него можно обойтись.
   - Жаль. Жаль, что я глупо попался.
   Не успел убийца рассказать, как его взяли, потому что послышался визг задвижки и дверь распахнулась.
   - Что за мной? - спросил Серийник.
   Но дверь была открыта, а никто в нее не входил.
   Оба сокамерника замерли в тревожном ожидании. Оба они не отрываясь смотрели на дверной проем. И вот появился Вик с заклеенным носом. Пластырь был такой большой, что агент даже сразу не узнал его.
   - Это врач? - с испугом спросил серийный убийца, - он пришел делать Укол Правды?
   Вик вошел в камеру. За ним вошли еще пятеро. Один надел перчатки и вынул опасную бритву.
   - Мы решили вскрыть тебе вены, - сказал Вик.
   - А как же насчет твоего обещания повесить мою голову над вашим камином? - спросил агент.
   - Прежде чем тебя закопать в яму, ее отрежут. Не беспокойся, я ничего не забыл. Один из бандитов в прыжке ударил агенту ногой в челюсть.
  
   Наверное, у него черный пояс, успел подумать Дима и на несколько секунд отключился.
   Этого было достаточно. На него навалились, надели на шею удавку, один сел на ноги, двое растянули руки в стороны.
   Бандит с бритвой поправил перчатки и нагнулся над Тридцать седьмым. Он чиркнул несколько раз по одной руке, потом перешел на другую сторону и сделал тоже самое с другой рукой.
   - Долго это будет? - спросил Вик.
   - Надо бы теплую воду и тазик, - сказал бандит с бритвой. - Вы обещали, что все приспособления будут на месте.
   - Загляни под лежак, - сказал Вик.
  
   Там уже лежали и тазик, и грелка с теплой водой.
   - Отличная работа, - сказал человек с бритвой. - Он налил в тазик половину воды из грелки и опустил в него правую руку Димы.
   Вода быстро окрасилась кровью, которая с готовностью начала вытекать в теплую воду.
   Агент начал терять сознание. Потом левую его руку погрузили в теплую воду, предварительно вылив первую воду в парашу.
   - Все? - спросил Вик, взглянув на часы.
   - Все, - сказал бандит с бритвой, которую он уже убрал и снял перчатки, - процесс уже не обратим. Но для верности надо, чтобы он полежал так еще пятнадцать минут.
  
   - Ты подержись ему руку, - сказал Вик, обращаясь к серийному убийце.
   - Я?! - испугался тот.
   - И скажешь, что этот человек сам вскрыл себе вены, ты понял? Иначе с тобой произойдет тоже самое. Понял?
   - Понял, понял.
   - А как же?.. - промямлил Серийник, - я имею в виду, чем он сам себе вскрыл вены-то?
   Бандит, который резал Тридцать седьмого улыбнулся и бросил безопасную бритву на лежак.
   - Обмакни ее в кровь, дружок, - сказал он серийному убийце.
  
   Потом все повернулись и пошли к двери. Вдруг Вик остановился и сказал:
   - И да, чуть не забыл, - он толкнул каратиста, имевшего черный пояс в бок.
   Тот вернулся и, подняв правую ногу, ударил углом пятки по носу лежащего без сознания агента. Раздался хруст и нос сломался. Уже бесчувственное тело тем не менее дернулось.
   - Чего это он? - спросил Вик.
   - Да так, конвульсия просто, - ответил каратист.
   Они ушли, а серийный убийца тут же отпустил руку агента. Он вылил воду в парашу и спрятал тазик и грелку под металлический лежак, как ему велели. Через пятнадцать минут в камеру спокойно вошел какой-то уборщик и унес и тазик, и грелку. Он даже не взглянул на серийного убийцу, как будто того и не было в камере.
  
  
   38
  
   Сокамерник Тридцать седьмого подумал, что бандиты напали на отделение милиции, перебили охрану и добрались до ненужного свидетеля.
  
   - Они убрали его, - подумал Серийник. - Если они убрали его, меня потом они тоже уберут. Это как пить дать. Надо что-то делать. Видимо, они хотят, чтобы я дал нужные им показания, а потом придут и уберут меня. - Он подошел к двери камеры. Толкнул ее несильно. Дверь не поддалась. Он толкнул ее сильнее. Дверь была заперта.
   Серийный убийца начал стучать в дверь, сначала руками, потом ногами. Никто не подходил. Значит, действительно, всех перебили, подумал убийца. Но тут послышался визг задвижки.
   - Что случилось? - спросил сержант.
   - Человек покончил с собой.
  
   Сержант медленно сделал шаг вперед.
   - Ты убил его?
   - Я?! Зачем?
   - Ну не сам же он это сделал?
   - Ну, я по крайней мере, этого не делал.
   - Значит, сам?
   - Сам.
   - А ты куда смотрел?
   - Я же стучал. Товарищ сержант.
   - Тамбовский волк тебе товарищ. Почему ждал, пока он умрет?
   - А он и не умер - сказал убийца, - он жив еще!
   - Вот как? Хорошо, я сейчас приду, - сержант опять запер дверь камеры номер пять.
  
   Он вошел в приемную отделения и обратился к капитану уже спустившемуся сверху от малолетней проститутки. Туда ушли двое других.
   - Кажется, в пятой задержанный покончил с собой, - сказал сержант.
   - Уже? - только и заметил капитан. - Надо отправить его в морг.
   - А освидетельствование врача? Да и морг сейчас закрыт.
   - Я имею в виду наш морг.
   А надо сказать, что в этом отделении была небольшая комнатка с холодильной установкой. Ее по случаю реквизировали у одного разорившегося предпринимателя. Импортная холодильная установка очень понравилась капитану, но куда ее деть не удалось тогда придумать. Решили поставить установку в одну из заброшенных комнат. Там хранили запчасти для УАЗиков. Их перенесли в гараж. Теперь был собственный морг и не надо было по полдня порой нюхать запах трупов.
   - А врача вызови хоть сейчас по телефону.
   Врач сначала не хотел ехать, но узнав, что будет небольшое развлечение, быстренько собрался и прикатил на своей купленной после кризиса Волге.
  
   - Всего за две с половиной тысячи баксов взял, представляете. Хорошо, что не поторопился. Обычно-то к осени всё дорожает, а тут придумали наоборот. Да и сколько можно к осени устраивать подорожание машин. Все уже к этому, наконец, привыкли. Сам не знаю почему, но я не поторопился. За эти деньги и Запорожец-то было не купить, а теперь я имею этот русский Мерседес. Нет, на самом деле, вес тот же. А вы знаете, что на Западе машины стоят в зависимости от веса?
   Вот на этой машине и прикатил судмедэксперт. Он вошел в камеру и ошалел.
   - Так он же жив, черт вас побери, - сказал судмедэксперт, выходя опять в приемную отделения милиции.
   - Ну и что? - вяло спросил капитан, развалясь в кресле сзади сержанта, который писал что-то.
   - Так вы знали, что ли? - судмедэксперт закурил. - Я не пойду на то, чтобы фиксировать смерть еще живому человеку.
  
   - Да он скоро все равно помрет, - сказал капитан. - Тем более, если человек захотел покончить с собой, зачем ему мешать? А?
   - Нет, нет, идите вы к черту.
   - Ладно. Тогда вези его в больницу. В реанимацию, а потом в тюремную больницу.
   - В какую еще тюремную больницу? - спросил судмедэксперт.
   - Ах в какую? - съязвил капитан.
   Медик вспомнил, что такой больницы нет.
   - Или ты здесь будешь обеспечивать ему больничный уход? Может, медсестру ему еще вызвать сюда? - капитан засмеялся и кивнул наверх.
   Медик вздохнул и, подумав немного, сказал:
   - Вам придется дать наряд и пусть они сторожат его в реанимации, пока будут делать переливание крови. Потом привезем его сюда опять.
  
   - Проклятье, - капитан бросил сигарету на пол и затоптал ее. - Делай, как считаешь правильным. Скорее всего, он уже умер. А если не умер, то умрет у тебя в машине.
   - Сами думайте, что делаете, а на меня сваливать не надо.
   - Что?! - взбесился капитан. Его настроение совсем испортилось. Но больше он говорить ничего не стал.
   Когда Тридцать седьмого двое автоматчиков утащили на носилках в Волгу медика, капитан ушел в свою комнату и набрал номер.
   - Надо встретиться, - только и сказал капитан.
   - Когда?
   - Сейчас! - капитан бросил трубку. - Черт бы вас побрал работнички.
   Он звонил Вику, с которым и встретился через полчаса.
   - Где он сейчас? - спросил Вик, узнав, что агент жив.
  
   - В реанимации.
   - Пусть твои уйдут, я поеду и перестреляю сейчас всю реанимацию.
   - Как они уйдут? - не понял капитан.
   - Вызови из зачем-нибудь, - сказал со злостью Вик.
   - Нет, мой друг, тебе придется потерпеть. Надо было сразу работать, как следует, а не портачить. Теперь потерпишь, пока этот парень не выйдет из-под моего ведома. Ты понял? Из-за какой-то - слово на букву х в ослабленном значении - ты решил слишком многое поставить на карту.
   Вик потрогал свой нос.
   - Он нос мне сломал.
   - Да, - капитан посмотрел на Вика. - До свадьбы заживет.
   - Ладно, - наконец сказал Вик, - потом скажешь, где будет этот наглых лох.
   - А не хватит с него? - спросил капитан. - И так... - милиционер замолчал, вспомнив, где пытались убить Тридцать седьмого.
   - Вот именно, - правильно понял мысль капитана Вик. - К тому же я не бросаю слов на ветер. Я сказал, что его голова будет висеть у меня над камином, значит, так и будет.
   - Что, прямо так и повесишь?
  
   - Ну не так, зачем так. Череп повешу, конечно.
   - Ладно, - сказал капитан и сел в свою милицейскую машину.
   - Будь здоров, коп.
   Они разъехались.
   Тридцать седьмой лежал на койке с белыми простынями и спал. В обе руки ему были воткнуты иглы, по которым шел уже физраствор из капельниц. Ему стянули и зашили вены, влили кровь в обе руки и теперь заправляли физраствором для поднятия жизненного тонуса.
  
   Вик не сдержал своего слова. Он приехал в реанимацию. Один из его людей вошел в помещение и сказал двум сержантам:
   - Вас вызывает капитан.
   - Сейчас я спрошу по рации, - сказал один из автоматчиков.
   - Потом спросишь. Давай на выход.
   Автоматчики знали, конечно, этого подручного Вика. Они вышли и направились к машине Вика.
   - В чем дело? Капитан сказал, чтобы мы привезли его назад.
   - Ему все там влили? - спросил Вик.
   - Сказали еще полчаса и можно в принципе забирать.
   - Поди спроси, может ли он ходить?
   - Да мы уже спрашивали, - сказал один автоматчик. - В принципе может.
   - Хотя и очень слаб, - добавил второй.
   - Пристрелите его при попытке к бегству, - сказал Вик. - Получите по штуке, - добавил он, предвидя обычные возражения ментов.
   - Нет, - твердо сказал автоматчик. - Сам стреляй. А мне нужен приказ капитана. Извини, конечно, но делай это сам.
   - Ладно, посадите его в свой УАЗик и отойдете в сторону. Скажете: разборки уголовников. Кстати, как вы его везли на этой кляче, - Вик кивнул на потрепанный УАЗик.
   - Его привез судмедэксперт на Волге. Но он уже давно свалил.
   - Угу. Ну ладно, делайте, как я вам сказал и получите в свое распоряжение новый УАЗик.
   - Ты же по тыще еще обещал, - сказал один автоматчик, улыбнувшись.
   - За что? - сделал изумленное лицо Вик. - Перебьетесь. За деньги работать надо, - и он сел в свой черный джип.
  
   Тридцать седьмой пришел в себя. Слабость чувствовалась во всем теле. Его приподняли, и врач спросил:
   - Идти можешь?
   - Попробую. - Агент встал на ноги, но голова у него закружилась, и он сел на койку.
   - Придется нести, - сказал врач.
   Менты чертыхнулись и опять на носилках потащили Диму к своему УАЗику.
  
   - Перелезь на заднее сиденье, - сказал автоматчик, открыв дверь машины. - Давай, давай, хватит сачковать.
   Дима сел, но прежде чем закрыть дверь увидел на противоположной стороне улицы черный джип, который ему почему-то не понравился. Он стал ждать, когда сядут автоматчики, но тех почему-то все не было. И дверь в машину никто не запирал. Может она запирается автоматически? подумал агент.
   Он нажал ручку и толкнул дверь. Открыта. Все двери открываются не успеешь к ним прикоснуться, подумал уже почти с юмором Дима.
   Он вышел и увидел автоматчиков метрах в десяти от машины.
   - Давай быстро в машину, - сказал один, - а то пристрелим при попытке к бегству.
   Дмитрий осмотрелся. Хотя было темно одинокие прохожие все же скользили по улице. Ничего не боится уже народ. Хотят по ночам почти как днем. Да, умирать когда-то все равно ведь придется.
   Недалеко было сразу три ночных заведения. И люди шоркались между ними в надежде найти что-нибудь новое.
   Дмитрий услышал, как сзади щелкнула дверь. Это закрылась дверь джипа. Агент повернулся. Два человека через улицу направлялись к милицейской машине. Их руки были в карманах.
   - Ситуация складывается для Вика удачно, - сказал один автоматчик. - Он сам вышел из машины.
   - Натуральный побег, - сказал второй.
  
   Тридцать седьмой подошел вплотную к милиционерам и вцепился в автомат одного из них.
   - Ты что - слово на букву х с приставкой о, в ослабленном значении - с горя, парень? - сказал автоматчик.
   Дима дернул затвор автомата и нажал на курок. Автомат мог быть не заряжен, тогда бы это могло сойти за глупую шутку больного человека. Но автоматы милиционеров в этот поздний час были заряжены настоящими патронами.
   - Повезло, - сказал Дима вслух и ударил автоматчика коленом в пах. Он согнулся. Тогда Тридцать седьмой взял его за волосы и три раза ударил об коленку. Потом снял автомат и оттолкнул.
  
   Первый автоматчик вертелся на земле и хрипел. Дима снял и с него автомат. Двое киллеров вынули длинные пистолеты и уже бежали к ним. Дима повернулся и дал короткие очереди сразу из двух автоматов. Один киллер упал, другой выстрелил два раза в Диму, но не попал. Агент сделал три шага в сторону, опять выстрелил сразу из обоих автоматов. Киллер подпрыгнул и покатился по асфальту.
   Из джипа вышел Вик и с ним еще трое. Они пошли с автоматами наперевес, как фашисты в войну. Они начали стрелять сразу все трое. Непрерывные автоматные очереди уложили агента на землю. Он спрятался за высоким канализационным колодцем. Если на такой колодец наехать на Девятке, то будешь болтаться на нем, потом что колеса не достанут до земли.
   УАЗик наполовину загораживал видимость, и Дмитрий ждал, когда бандиты обойдут его. Но они подошли, спрятались за высокий УАЗик и начали стрелять по колодцу, пытаясь выкурить из-за него агента.
   - Сейчас попадут, - подумал Тридцать седьмой.
   Он положил один автомат рядом, другой взял обеими руками и дал длинную очередь по бензобаку УАЗика.
  
   Тот нехотя вспыхнул, а потом взорвался, как будто его начинили пластиковой взрывчаткой. Вик и двое его подручных побежали назад к джипу. Они стреляли, на ходу поворачиваясь назад. Как раз в это время встал милиционер, которого агент ударил коленкой в лицо. В грудь ему попали три пули из автомата Вика. Он заскользил ногами, как будто под ним был лед и рухнул на землю.
   Дмитрий пошел вперед, держа в руках оба автомата. Преступники успели сесть в джип и поехали быстро задом. Агент вышел на середину дороги и начал стрелять из обоих автоматов. Джип остановился и, завертев с бешеной скоростью колесами, так что послышался визг и пошел дым, рванул на него.
  
   Тридцать седьмой не сдвинулся с места. Он продолжал стрелять до тех пор, пока не кончились патроны. Джип летел на него, как заговоренный. Агент бросил пустые автоматы и едва успел упасть в сторону.
   Черный джип проехал еще метров двадцать и напоролся на стоящую у бара иномарку. Он встал на два правых колеса, проехал так метров пять и упал на бок. Скользя по асфальту джип переместился на другую сторону дороги, и ударил в стоящую там машину.
   Дмитрий медленно пошел туда, где лежал перевернутый черный джип. Теперь он лежал на крыше. Вторая машина медленно горела в двух метрах. Бензин из бензобака джипа маленьким ручейком лился на асфальт. Дмитрий нагнулся и заглянул в лежащую на крыше машину.
   Шофер был убит. Пуля попала ему прямо в лоб. Еще один тоже был мертв. Но Вик, который сидел на заденем сиденье, когда машина была на колесах, был жив. Его голова уперлась в крышу, ноги свесились между передними сиденьями.
   - Хелп ми, - сказал он.
   - О, да ты, видимо, раньше учился в английской спецшколе.
  
   Но это было не совсем так. Этот человек, конечно же, учился в английской спецшколе, но он еще десять лет был журналистом в США. Его сократили в девяносто первом году, когда хотели разогнать всех бюрократов. И хотя руки у демократов оказались коротки, все же многих успели выгнать с насиженных мест.
   - Помоги мне, - еще раз повторил бандит. - Я сделаю тебя богатым человеком. У меня всё есть. Деньги, золото, бриллианты. Чего ты хочешь?
   - Ты оборзел, сука, - сказал Тридцать седьмой, - а это вредно для здоровья. - Он отошел в сторону, потому что огонь от лежащей рядом машины перекинулся на джип.
   Через несколько секунд раздалось подряд два мощных взрыва и обе машины запылали.
  
   Агент подошел к Ауди, в которую садился молодой человек и девушка, только что вышедшие из ночного ресторана.
   - ФСБ, - сказал Тридцать седьмой, - я вынужден взять на время вашу машину.
   - Чего? - возмутился парень, - какое еще ФСБ?
   - Он просто рехнулся, - сказала девушка, садясь в машину с другой стороны.
   Агент локтем ударил в живот парню и сел за руль. Девушка продолжала сидеть. Дима кивнул головой.
   - Выйди, - сказал парень, наклонившись к отрытой двери. - Пусть едет.
   - А мы как поедем? - спросила девушка.
   - На такси. Это будет даже лучше. Я ведь выпил сегодня прилично, дорогая.
   - Слизняк, - сказала возбужденно девушка, - мне противно на тебя смотреть. - Она достала из сумочки пистолет и выстрелила в лицо Диме.
  
   Он успел наклонить голову, и газовая пуля попала в грудь ее дружка. Она еще раз успела нажать на курок. На этот раз разрыв произошел в машине. Девушка завизжала, задыхаясь от газа, а Тридцать седьмой ударом снизу выбил из ее цепкой ручки наган.
   Зажмурив глаза он нагнулся, открыл дверь со стороны девушки и вытолкнул ее из машины. Девушка упала на асфальт и опять завизжала.
   - Какая цепкая бабенка, - сказал агент, обращаясь к шатающемуся на тротуаре парню. Он кашлял от газа, но все же успел сказать, пока Дмитрий включал скорость:
   - Я это знаю.
  
   - Нашел бы ты себе какую-нибудь другую, - хотел сказать агент, но передумал, и отпуская сцепление, нажал на газ.
   Он проехал немного вперед, остановился и сдал назад. Потом быстро вертя руль вправо, повернул Ауди в сторону МКАД. Он объехал все еще валявшуюся на дороге девицу и посигналил два раза парню. Но тот только махнул рукой, и все еще кашляя, направился к своей даме.
   Тридцать седьмой тоже кашлял и то и дело тер ладонью глаза. Надо было срочно узнать, сколько сейчас времени. На помощь Сэру он конечно, опоздал. Но надо было все равно ехать в Битцу. Вдруг еще нужна его помощь.
   Дима остановился и крикнул парочке, идущей по тротуару:
   - Не скажете, сколько сейчас времени?
   - А сколько надо, столько будет, - ответил парень.
   - Вы что не можете по-человечески ответить?
   - Подвези, скажем, - засмеялась девушка.
   - Тьфу, - плюнул Дима и сел в машину.
   - Катись отсюда, пижон сраный! - закричала девушка. - На иномарке ездит, а часов не имеет, новый русский сраный.
  
   Тридцать седьмой нервно стучал по рулю и уже приближался к Кольцевой дороге. Он думал, куда лучше ехать. Или сразу в Битцу, или сначала достать хоть какое-то оружие?
   Когда агент подъехал к Управлению ФСБ было три часа ночи. Дежурный протянул прибор. Агент положил на него руку. Дежурный опустил пистолет, который держал в правой руке. Так полагалось: прибор для снятия на компьютер отпечатков пальцев подается левой рукой, правой в это время держат наготове пистолет. Если отпечатки не совпадут, сразу раздается выстрел. Сейчас отпечатки, конечно же, совпали и Тридцать седьмой сел за стол, который находился за перегородкой, но в этом же холле. Он заполнил какую-то бумажку и двинулся в склад.
  
   Он нагрузил целую тележку. Два пистолета, автомат, пулемет, гранатомет, двадцать мин, помповое ружье, двадцать гранат, боеприпасы для всех видов вооружения, приспособление для подъема на высоту и быстрого спуска с высоты, ружье для забрасывания веревки с кошкой на высоту, кинжал, черный блестящий костюм, бронежилет, выдерживающий автоматную очередь.
   Когда он подал заспанному кладовщику бумажку с перечислением взятого вооружения, тот просто на-просто удивился и потрогал пальцем подпись. Очки сползли у него на кончик носа.
  
   - Подпись неразборчива, потому что ЗД чихнул, когда подписывал, - сказал Тридцать седьмой и двинул тележку вперед.
   Кладовщик проводил его подозрительным взглядом, но ничего не сказал.
   Уложив все в три большие сумки, агент надел одну на шею, а другие взял в руки и попер всё через часового к Ауди.
   - Стой, - сказал часовой и опять вытащил приспособление для снятия отпечатков пальцев. В правой руке он, как и первый раз, держал пистолет.
  
   - Проходи. На охоту собрался? - часовой улыбнулся.
   - Угу, - сказал агент, - не желаешь присоединиться?
   - Я на посту. - Часовой нажал кнопку и дверь открылась.
   Дима уложил две сумки в багажник, а одну поставил рядом с собой. Отъехав немного он остановился и стал переодеваться. Почувствовав слабость, агент на пять минут закрыл глаза.
   Он сидел в машине и спал. Правая рука лежала на звуковом сигнале. Через пять, максимум через десять минут, она должна была нажать на этот сигнал, как по заведенной программе.
  
   Капитан в отделении милиции в Люберцах узнал о расстреле своих автоматчиков и всех бандитов и помрачнел.
   - Совершенно не умеют работать, - подумал он, и приказал вывести второго задержанного из камеры номер пять.
   Он выел его из отделения, посадил в машину и отъехал на пару кварталов.
   - Беги, - сказал капитан и открыл дверь машины.
   - Куда? - спросил серийный убийца.
  
   - Иди, я тебя отпускаю. Нам не нужны лишние свидетели. Смойся с глаз, пока я не передумал.
   Серийник вылез из легковушки и побежал, иногда оглядываясь.
   Капитан вышел из машины, закурил хорошую сигарету и вынул пистолет. Он положил руки на крышу и прицелился в темноту. Серийник выбежал на участок дороги, освещенный со всех сторон мощными лампами на столбах. Видимо, кто-то калымил на этих лампах и регулярно таскал их для префектуры из Саранска.
   Капитан выстрелил два раза, потом еще один раз и вынул рацию.
  
   - Пусть подъедет наряд. Задержанный хотел сбежать. - Он сделал паузу. - Но, к счастью был убит. Капитан хлопнул по антенне рации и добавил для самого себя. - Вот это чистая работа.
  
  
   39
  
   Ослабленный кровопусканием организм защищался. Поэтому правая рука Тридцать седьмого нажала на звуковой сигнал немного позже, чем он планировал. Это произошло через двадцать минут. Очень хотелось есть и пить. Жаль, что в ФСБ не предусмотрен продуктовый склад. Хотя Дима знал, что в общем-то есть, но сам он ни разу там еще не был.
   Он остановился на заправке и купил двухлитровую бутылку кока-колы. Потом подумал и купил еще двухлитровую бутылку фанты.
   - Сиропа какого-нибудь нет? - спросил он, наклонившись к окошечку ларька.
   - Нет.
   - Почему?
   - Давно почему-то нет Да никто его уже и не брал последнее время.
   - Есть что-нибудь вкусное?
   - Вкусное? - девушка помедлила. - Возьмите маслины и еще... можно взять банку креветок.
   - Давайте. Хлеба нет?
   - Возьмите галеты. Они очень похожи на хлеб.
   - Давайте. Сколько всего с меня?
   - Сто восемьдесят рублей.
   Дима видел в бардачке Ауди какие-то деньги. Он взял двести рублей и отдал продавщице.
   - Сдачи не надо.
  
   Когда он подъехал к коттеджу в Битце там уже стоял Мерседес с героином.
   - Товар на месте? - спросил Вампир.
   Филипп и с ним еще несколько человек установили в окне второго этажа мощный пулемет.
   - Все на месте? - ответил один из сопровождающих.
   - Где Алик? - спросил Вампир. Он осмотрел всю группу сопровождающих Мерседес вооруженных людей, но не обнаружил и Вани Подсолнуха.
   - Он подъедет чуть позже, - сказал возглавлявший эту операцию мужик. - Зовите меня Слон.
   - Давайте проверим героин, - сказал Вампир.
   - Сначала покажите деньги.
   - Деньги долго считать, - сказал Вампир.
   - Ничего я и так увижу сколько там, - сказал Слон.
   В свете прожекторов было видно, что некоторые боевики перевязывают друг друга. Всего их было человек двадцать.
   Тридцать седьмой остановил машину метрах в пятидесяти и наблюдал за происходящим от ограды Интерната. Как же Мерседес прошел фээсбэшное оцепление? недоумевал агент.
  
   А Мерседес подъехал к МКАД ровно в четыре сорок. Фээсбэшники остановили Мерседес, но не ожидали, что внутри находится двадцать пять человек бывших спецназовцев из батальона Русская Сеча. Батальон этот год назад был расформирован, и многие спецназовцы устроились на хорошие деньги в разные коммерческие структуры, которые все, в общем-то, были криминальными.
   За эту операцию спецназовцы должны были получить миллион долларов. Они как будто знали о засаде и уложили почти сразу всех фээсбэшников. Оставшиеся в живых стали стрелять по фургону, но это было бесполезно: он весь по периметру был обложен мешками с сахарной пудрой. Это была подставка.
  
   Мерседес тронулся и, набирая скорость, стал удаляться. Оставшиеся в живых фээсбэшники сели в две иномарки и поехали следом. Но они не знали, на кого нарвались. Спецназовцы оставили десять человек на дороге и когда машины с фээсбэшникаи проезжали мимо, расстреляли их в упор.
   Фээсбэшники бешено сопротивлялись, но инициатива была упущена. Они смогли убить всего пять спецназовцев и нескольких ранить. Сами же почти все погибли. Тяжелораненые умирали на обочине дороги. Легкораненых не было, потому что все бились до конца.
   Кто-то предал, подумал Тридцать седьмой, рассматривая спецназовцев. Он понял, что произошло. Но никто не предавал. Просто эта машина и шла в поисках засады. Они готовы были встретить ее, где угодно.
   Алик получил от своего шпиона запись разговора между Филиппом и Вампиром. Он озверел. Эти придурки решили подсунуть ему за товар фальшивые доллары. Что ж, это будет их последний заказ.
  
   - Так и назовем эту операцию, - сказал он Слону: - Последний заказ. Если все пройдет успешно вы получите миллион долларов.
   Слон кивнул и пошел проверять Мерседес, в который загружали две тонны сахарной пудры вместо героина.
   Алик еще раз просмотрел запись, сделанную с расстояния его человеком в Битце и сказал опять подошедшему Слону:
   - Вампира и Филиппа постарайтесь не убивать там. Привезите мне их сюда. В ошейниках, - он передал Слону два ошейника с цепями.
   - Сделаем, - ответил Слон, подбросив ошейники с шипами на руке.
  
   Как только Мерседес подъехал к коттеджу Лизу и Зою отвели на третий этаж и заперли в одной из комнат. Про Боба, видимо, забыли. Дерево, к которому он был привязан, находилось в темноте.
   Филипп и Вампир думали сами ехать к четырем сорока и встретить Мерседес, но перед самым выездом раздался телефонный звонок, и Алик сообщил, что машина с Белым прибудет в Битцу и без их помощи.
   - Ждите у себя дома, - сказал Алик.
   - Ну ладно, - сказал Филипп, - нам это только лучше.
   - Ну вот и хорошо, - сказал Алик и связь прервалась.
   Михаил, который работал на Алика, спал в блейзере, поставив его в неосвещенное место.
   Но Вампир сразу обратил на это внимание, и еще в одиннадцать вечера спросил у Филиппа:
   - С ним что будем делать?
   - Пока ничего не надо, но не спускай с него глаз.
   Все деньги выложили на поляне. Их было очень много. Ветра не было. Была тихая и очень теплая летняя ночь.
   - Щас бы искупаться где-нибудь, - сказал Слон, прохаживаясь вдоль коробок и мешков с деньгами.
   - На чем вы их повезете? - вдруг удивился Вампир. - У вас нет больше с собой машин.
   - Зачем нам еще машины? - сказал Слон, - нам и этой хватит, - он кивнул на Мерседес.
   - Но тогда нам не на чем будет везти Белый. Ведь две тонны! Мне кажется, мы договаривались, что и машина отходит к нам?
  
   - Обстоятельства изменились. Вы же видите, нам пришлось пробиваться сюда с боем. Если бы мы не были готовы к разным неожиданностям, нас бы здесь, скорее всего, не было.
   - А если бы мы не были готовы к разным неожиданностям, - сказал Вампир, - нам бы не на чем было везти такое количество Белого. - И он показал на целую вереницу джипов, поворачивающих к коттеджу.
   В это время прибыли заказанные для разброски героина по районам машины. Все было схвачено людьми Филиппа.
   - Вы приготовили все, как для последнего заказа, - сказал Слон.
  
   Эти слова Последний Заказ были командой для спецназовцев. Они начали кидать мешки с деньгами в Мерседес.
   - Что вы делаете? - забеспокоился Вампир и посмотрел на свои джипы, еще только подъезжающие к коттеджу. - Деньги могут помешать выносить героин. Или нет?
   Слон не мог даже для виду выкинуть несколько мешков, потому что почти все они были пробиты пулями фээсбэшников и пудра сыпалась из дыр. Выбирать же не пробитые пулями мешки было некогда. Но все же это пришлось сделать. Вампир недолго мешкал. Он вынул пистолет и направил его в грудь Слону.
   - Ты что, за дураков нас держишь? Выгружай Белый или я пристрелю тебя. Считаю до трех.
   - А ты серьезный парень, - сказал Слон. - Извини. Я только хотел как лучше. Ребята, - крикнул он своим спецназовцам, - выкиньте несколько мешков. Надо же попробовать качество товара.
   - Почему несколько? - спросил с беспокойством Вампир, - выгружайте все.
   Слон только хотел еще немного потянуть время, чтобы успеть загрузить в фургон все деньги. Он сказал, чтобы не нервировать Вампира:
  
   - Выгружайте весь Белый.
   Спецназовцы могли не понять своего командира и начать выкидывать все мешки, но к счастью, оставалось загрузить всего два мешка денег. Как только это было сделано, Слон выбил пистолет из руки Вампира и ударил его кулаком в печень. Вампир согнулся, и Слон надел ему на шею колючий ошейник с цепью.
   Спецназовцы открыли огонь по подъезжающим и уже остановившимся джипам. Их было не меньше десяти.
   Боевика начали выпрыгивать из машин и отвечать стрельбой.
  
   - Засада! - крикнул кто-то.
   Но паники не произошло. Сверху заработал пулемет Филиппа, раздался выстрел из гранатомета. Потом еще один. Боевики Филиппа перестали выпрыгивать из машин и начали кружить около коттеджа и стрелять из всех окон.
   Около Боба несколько раз просвистели пули. Но руки его были привязаны к двум разным деревьям и ничего нельзя было сделать. Тем более, что его ни разу не сменили для счета денег. Деньги несколько часов перебирали только Лиза и Зоя, а про него как будто забыли. Боб уже не чувствовал рук, а в голову лезли самые неподходящие к данному случаю мысли. Как только он закрывал глаза перед ним появлялась учительница математики и садилась за учительский стол. Кто-то рядом ронял нарочно ручку под парту и лез ее доставать, чтобы посмотреть на ноги математички, по возможности с внутренней стороны повыше колен. А иногда и значительно выше. Бобу казалось, что иногда, по крайней мере, она нарочно их так расставляет, чтобы видно было подальше. Звали ее Антонина Гавриловна. В просторечии Рыжая Горилла. Или еще проще: Горилла. Если на ее талию сзади положить авторучку, то она не упадет несколько секунд. А если положить коробок спичек, то он пролежит там бесконечно долго.
   - На такой попе можно учить уроки, - сказал как-то один второгодник.
  
   Прошлый год на лесной экскурсии ее один очкарик заснял с шофером автобуса. Она стояла совершенно голая на коленях и собирала свою одежду или искала что-то в ней. Фигура у нее была отличная и зад не такой вроде бы большой, как казалось в школе. Зато груди были действительно очень большие.
   Через два дня все рассматривали фотографии и радовались, что теперь будут получать по математике одни пятерки и четверки.
   - Бабам только не показывайте, - сказал очкарик, - а то нас самих могут обвинить в распространении порнографии.
   - Ох, - Боб открыл один глаз и увидел перед собой настоящую войну. Только звука не было.
   Боб открыл второй глаз и тут же включился звук. Все происходило метрах в тридцати перед ним на ярко освещенной прожекторами поляне перед коттеджем.
   Спецназовцы заняли круговую оборону. Они стреляли по джипам.
  
   Потом послышалась команда Слона:
   - Всем в фургон!
   Половина джипов взорвалось и горело. Другие выстроились в одну линию и готовились к лобовой атаке. Спецназовцы группами человек по пять начали перебежками приближаться к своему Мерседесу. Но тут опять заработал мощный пулемет со второго этажа коттеджа. Пулемет молчал довольно долго. Оказалось, что Аскет принес из подвала не те патроны. Пока бегали опять в подвал и тащили пулеметные ленты, спецназовцы успели расстрелять пять джипов. Но теперь пулемет косил спецназовцев, не давая им приблизиться к спасительному фургону.
   Аскет хотел выстрелить и в Мерседес, но Филипп вовремя остановил его:
   - Не стрелять! Там деньги, осел. Там же и Белый, идиот, - Филипп вытер потный лоб. - Ух жара. Сейчас бы искупаться. Знаешь, что, отдай кому-нибудь гранатомет и попытайся пробраться к Мерседесу. Надо угнать его подальше от боевиков Алика. А я попытаюсь не подпустить никого из них к машине.
  
   - Но в фургоне уже есть человек пять, - сказал Аскет.
   - Ну что ж, тебе придется разобраться с ними, - сказал Филипп. - Возьми с собой двоих.
   - Обычно я работаю один, - сказал Аскет.
   - Мне наплевать, что у тебя бывает обычно. Ты пойдешь с моими людьми. - Филипп посмотрел в окно и приказал сменить место. - Быстрее, быстрее, они сейчас будут стрелять.
   Едва успели подручные Филиппа перетащить отменный пулемет на несколько окон вправо, как начался обстрел здания из гранатометов и ракетных установок.
   Но Филипп засек гранатометчиков и ракетчиков и за двадцать секунд перебил их всех.
  
   Слон понял, что на большом Мерседесе отсюда не уйти. И уж если придется вернуться без денег, то по крайней мере, с теми людьми, которых ему заказал Алик. Через них потом можно и деньги вернуть. Попав в руки Алика эти цепные кобели расскажут все вплоть до своей инкарнации.
   Вампир в это время стоял по приказу Слона на четвереньках и едва мог дышать. Шипы впились ему в шею, и он уже на самом деле чувствовал себя непослушной собакой.
   - Держи его, - сказал Слон спецназовцу, - и побежал, петляя к коттеджу. Это был очень удачный ход, потому что Филипп совершенно не ожидал такой перебежки.
   А Слон подумал, что надо было всем пробиваться не к Мерседесу, а к коттеджу. Он повернулся и крикнул:
   - Все за мной.
   А Филипп закричал своим:
   - Отсекайте их от дома! Я один буду удерживать Мерседес.
  
   Слон влетел в дверь коттеджа, а его спецназовцы оказались в невыгодной позиции. Пулемет Филиппа отсекал их от Мерседеса, автоматы боевиков, засевших в коттедже, не давали приблизиться к дому. Спецназовцы начали отступать, но пять джипов, бывших у них в тылу, пошли в наступление.
   Это был конец. Бойцы Слона поднимали руки но их безжалостно расстреливали, не обращая внимания на мольбы о пощаде.
   Аскет смог пробраться к кабине Мерседеса и сел за руль. Ключ был в замке зажигания. Тридцать седьмой мог бы легко снять Аскета, будь он на своем наблюдательном пункте у стены Интерната. Но секретный агент уже обошел коттедж с другой стороны и лез по специальной веревке на крышу. Это были Шагалки. Надо было только поднимать руки и ноги поочередно, и вы оказываетесь всё выше и выше.
  
   Спецназовец, который держал Вампира на цепи был убит, но так крепко зажал намотанную на руку цепь, что Вампир никак не мог освободиться. Наконец он догадался отсоединить цепь от ошейника, нажав на планку карабина. Но сам ошейник снять так и не удалось. Он был защелкнут каким-то хитроумным замком, и как Вампир ни бился, ничего не получилось. Черт с ним, подумал он. Хотя шипы ему прокололи кожу шеи и ползали в ранках при каждом движении расширяя их все больше.
   Вампир что-то просипел и оглянулся по сторонам. Почти все спецназовцы были убиты. Оставались только те, кто находился в фургоне Мерседеса под прикрытием мешков с сахарной пудрой. Но все они на глазах Вампира выпрыгнули и, обойдя джипы сзади, забросали их гранатами. Через несколько минут и сами они были уничтожены шквальным огнем из окон коттеджа.
   Аскет трону Мерседес и, наезжая передними колесами на трупы, стал выруливать на асфальтированную дорогу.
  
   Тридцать седьмой собрал на крыше снайперскую винтовку, отрегулировал прицел, сделав два щелчка вправо, и нашел в оптику кабину Мерседеса. Была видна только левая рука Аскета. Вот он чуть наклонил голову, пытаясь объехать лежащих друг на друге спецназовцев. Огонь вспыхнул на крыше и дым пошел из головы Аскета. Кровь забрызгала стекло этой великолепной немецкой машины. Нога, конвульсивно дернувшись, отпустила педаль газа. Мерседес самостоятельно не смог преодолеть груду тел на своем пути и уркнув заглох.
   А Вампир увидел привязанного к деревьям Боба и решил дать выход своей злобе. Он поднялся и пошел к дереву, на котором был закреплен сверкающий топорик.
   Слон в это время расстрелял из спецназовского автомата подручных Филиппа на втором этаже и теперь искал самого Филиппа, который бросил свой великолепный пулемет, потому что расстрелял все ленты, и спрятался в комнате, где полулежал в кресле полуживой Сэр.
  
   Слон открыл дверь этой комнаты и уставился на Сэра. Он подошел и отстегнул его руки от подлокотников.
   - Ты кто такой? - спросил Слон. Но Сэр не захотел ничего отвечать. Он только тихонько кивнул назад.
   - Что? - спросил Слон. И тут же понял, что за креслом кто-то есть.
   Но Филипп тут же поднялся из-за кресла и выстрелил в Слона. Однако ему не повезло: пуля только оцарапала висок командира спецназовцев. Слон отлетел в угол и не глядя дал очередь перед собой.
   То, что Слон увидел, когда открыл глаза очень удивило его. Филипп стоял за креслом с оторванной пулями рукой. Он с ужасом смотрел на свою кисть, которая валялась около кресла.
  
   Слон снял ремень с брюк Филиппа и перетянул ему руку около локтя. Потом надел на шею колючий ошейник и пристегнул цепь.
   - Куда? - спросил Филипп.
   - Гоу Хоум, - ответил спецназовец.
   - Сделайте мне укол морфия, - сказал Филипп.
   - А где бы я его взял?
   - У меня в правом кармане есть. Там и шприц и ампулы.
   После укола Слон утащил Филиппа, даже больше не посмотрев на Сэра.
   Только в крайнем случае Слону разрешалось воспользоваться секретным вариантом отхода. А случай был именно такой: все были перебиты. Не ожидали спецназовцы десяти джипов, прибывших за героином.
   Слон сразу потащил Филиппа к блейзеру. Михаил включил зажигание, и темная машина медленно заскользила между деревьев.
  
   - Не знаю, почему я не пришил тебя сразу, - сказал Филипп в спину Михаилу.
   - А действительно, почему? - спросил, не поворачиваясь Михаил.
   - Все думал, еще успеется, - сказал Филипп.
   - Заткнись, сука, - Слон локтем ударил по зубам Филипп. - Ты сегодня узнаешь, что такое успеется. Ты кого решил кинуть?! Неужели ты не знал, что твой номер шестой?
   - Слово на букву ё - я вас, - сказал Филипп.
  
   Слон опять отвел локоть для удара, но Филипп в последний момент прижал голову к сиденью и локоть не достал его лица. Он быстро намотал цепь на шею Слону и ударил его голову о стойку. Пока спецназовец приходил в себя Филипп отстегнул карабин от ошейника и пригнул голову Слона вниз почти к полу машины. Неизвестно чем бы кончилась эта борьба, если бы Михаил легко и быстро не повернулся, и не ударил монтажкой по башке Филиппа. Тот сразу упал на правый бок сознания.
   Слон поднялся с красным лицом, посмотрел на Филиппа и опять пристегнул цепь к ошейнику.
   - Спасибо, что помог, - сказал он.
   - Угу, - промычал Михаил и передал назад Слону прикуренную сигарету. - Покури.
   - Спасибо. Я так давно, кажется, не курил, что подумал: не бросил ли я курить. - И спецназовец заржал.
   Засмеялся и Михаил, шофер банкира Серова, работавший на Алика.
  
  
   40
  
   Вампир направился к топорику, когда Слон вдруг подумал, что есть возможность захватить Мерседес с деньгами.
   - Не стоит рисковать, - сказал Михаил.
   - Да там же нет уже никого. Всех перебили, - сказал Слон, - давай попробуем.
   - Пробуй, я не уполномочен, - сказал Михаил. - Мы можем потерять последний шанс уйти. Больше резерва нет.
   И словно поддерживая его, в районе коттеджа раздался выстрел. Это Тридцать седьмой выстрелил из снайперской винтовки. Он проследил в оптический прицел куда бы это мог идти Вампир с топором и увидел распятого Боба. Но не попал. Вампир лег, потом встал и метнулся в сторону. Тридцать седьмой опять выстрелил. Пуля попала в землю у ноги Вампира.
  
   - Проклятье, - чертыхнулся Дима и опять передернул затвор винтовки. - Господи, помоги мне. - Он поискал прицелом Вампира, но того не было нигде видно.
   Агент стал медленно двигать винтовку и обнаружил Вампира за деревом всего в метрах в семи от Боба. Но прежде чем он успел двинуть спусковой крючок на себя, Вампир бросил вперед. Дмитрий выстрелил, но попал только в ногу. Вампир поднял голову и пополз к Бобу, потом вдруг вскочил и прихрамывая двинулся к трепещущему в веревках Бобу.
   Вампир тащил за собой раненую ногу, а горящий взгляд его был устремлен на Боба. В правой руке Вампир держал блестящий топорик. Тридцать седьмой лихорадочно передернул затвор и нашел в оптику цель. Но Вампир вдруг упал, не дойдя двух метров до привязанного парня.
   - Видимо, шел в агонии, - подумал агент и открыл дверь, ведущую с крыши на третий этаж.
   Когда Тридцать седьмой, Лиза, Зоя, Сэр и Боб собрались внизу, машина со Слоном, Филиппом и Михаилом была уже далеко на Кольцевой дороге. Командир спецназовцев все пытался позвонить Алику, но ни его сотовый телефон, ни телефон в блейзере не срабатывали. Связь едва включившись, сразу отключалась.
  
   - Куда едем? - спросил Михаил.
   - Езжай пока на МКАД, а там я покажу, где спуститься, - сказал Слон и тронул бесчувственное тело Филиппа. - Сильно ты его трахнул. Как бы не сдох.
   - Ничего с ним не случится, - сказал Михаил.
   А около коттеджа все решили ехать на Мерседес с деньгами в коттедж на Рублевском шоссе.
   - Что делать с воспитанницами? - спросила Зоя, кивнув на Интернат.
   - Пусть идут по домам, - сказал Тридцать седьмой.
   - А вы кто такой? - спросила Лиза, вглядываясь в изуродованное лицо секретного агента. - Чудище какое-то.
   - Мама, он очень приличный мужик. Думаю, тебе он понравится.
  
   - Но он же настоящий урод.
   - В случае чего можно сделать ему пластическую операцию, - сказал Сэр.
   - Вы что, сватаете мне его? Нет, нет. Он же ничего не понимает в живописи.
   - Мы его тебе не сватаем, - сказал Боб. - Только он недавно развелся с женой и теперь ему негде жить. Пусть поживет пока у тебя, а?
   - В пятикомнатной квартире? Вы не шутите? В этой квартире мне самой не хватит места. Я собираюсь заняться сварочными работами, а в квартире для этого практически нет места. У меня был когда-то шикарный коттедж, но мой бывший муж влюбился и выкинул меня на улицу.
   - Простите, - сказал Тридцать седьмой, - но я не прошу вас рассказывать мне историю вашего величия и падения.
   - Я и не навязываюсь, а только на всякий случай сообщаю вам, что у меня нет лишнего места. И на Рублевское шоссе я сейчас не поеду. Что мне там делать?
   - Возможно, тебе там еще кое-что причитается, - сказал Боб.
  
   - А ведь точно. Мой бывший муж купил у меня великолепных картин на миллион долларов, а деньги еще не отдал. Так что у меня есть повод туда заехать. Хотя совершенно нет для этого настроения. Такая жаркая ночь. Я бы сейчас искупалась.
   - Поедемте в Косино, - сказал Сэр. - Это наше любимое место.
   - Это где? Около Люберец? - спросила Лиза.
   - Да, это там, - сказал Боб.
   - Заодно там шашлыки пожарим. Там есть дрова?
   - Дров можно купить в деревне. Там рядом. А вот где мяса взять? - спросил Боб.
   - Неужели в этом домище мы не найдем мяса, - сказала Зоя. Пойдем, Боб, поищем.
  
   Тридцать седьмой расчистил от трупов дорогу, чтобы мог проехать Мерседес, вытащил из-за руля мертвого Аскета и стал мыть стекло, подтащив поближе водопроводный шланг.
   - Что же все-таки делать с этими девушками? - спросила, подойдя Лиза.
   - Не знаю, - ответил агент, - ведь на самом деле из них не выйдут ни физики, ни математики, ни бизнесмены. Кроме отличной фигуры у них же больше ничего нет. Разве что лицо у некоторых. Не знаю. Раньше бы Высоцкий устроил их на фабрику. Но сейчас фабрики не работают, поэтому...
   - Да, - вздохнула Лиза, - легко нарушить чьи-то, возможно безумные планы, но сами-то мы предложить тем не менее ничего не можем. Не могу же я, например, взять их и научить живописи. У каждого свой талант.
   - Возьмите их в натурщицы, - сказал Дима, поливая кабину из шланга. - Подвиньтесь, а то я вам могу облить.
   - Предложили бы лучше что-нибудь серьезное, - сказала Лиза.
   - Серьезное? - переспросил Дима. - Я бы открыл здесь монастырь.
   - Женский монастырь? - Лиза засмеялась. - Да кто в него пойдет? Да, бедные девушки. Возможно, мы испортили им всю жизнь.
   - А возможно нет, - сказал Дима. Все дело, конечно, в деньгах. - Он помолчал. А то бы можно открыть здесь Институт благородных девиц.
  
   Дима отошел в сторону, чтобы закрыть воду. Вампир, который притворился мертвым бросился на него, когда агент проходил мимо. Он схватил Тридцать седьмого за ногу и уронил на землю.
   Лиза, увидев, что рука Вампира тянется к топорику, бросилась на помощь секретному агенту ФСБ. В результате она оказалась в руках у врага. Вампир зажал ей горло предплечьем левой руки и потащил к Мерседесу.
   - Если тронешься с места, - сказал о Диме, - я отрублю ей ногу. - Вампир показал топором на Лизину ляжку.
   Сэр в это время лежал на траве около коттеджа и потирал свою чешущуюся ногу. Он поднял голову, когда Вампир уже садился в кабину, подтолкнув вперед Лизу.
  
   - See you, - сказал он, когда завел мотор. - Увидимся. И да, повернувшись спиной.
   Как только Дима отвернулся, Вампир перелез на пассажирское сиденье, а Лизу посадил за руль. Боль в простреленной ноге не позволяла ему постоянно держать ногу на педали газа.
   Как только Мерседес отъехал немного Тридцать седьмой нашел свою винтовку и прицелился в кабину. Он уже хотел нажать на спуск, когда услышал голос Сэра.
   - Стой! Не стреляй!
   - В чем дело? - Дима опустил снайперскую винтовку. - Уйдет, - сказал он и опять стал прицеливаться в водителя.
   - Не надо! - опять закричал Сэр, - кажется они поменялись местами.
   Но Дима уже выстрелил. Хорошо, что в последнюю долю секунды что-то как будто подтолкнуло его под левый локоть. Пуля попала Лизе в руку. Она завизжала, остановила машину и выпрыгнула из кабины. Вампир тоже выпрыгнул в другую дверь и, прихрамывая побежал к Интернату. Из-за Мерседеса его не было видно.
   Когда Тридцать седьмой подбежал к Лизе, она плакала и держала одну руку другой.
   - Как же я теперь буду писать картины? - причитала она.
   Агент попытался ее утешить.
  
   - У вас болит левая рука? Ну а пишите-то вы картины, я думаю, правой?
   Лиза отпустила свою левую руку, и Дима увидел, что это всего лишь царапина.
   - Ерунда, - сказал он, - до свадьбы заживет.
   Лиза размахнулась, но не стала бить агента. Тем более, что он резко отклонился назад.
   - Возьмите аптечку и полейте руку йодом, - сказал Дима. - Вон она в двери. - Он обошел Мерседес кругом и побежал к забору Интерната.
  
   Как раз в этом месте кто-то недавно свалил большую кучу песка прямо к забору. По нему-то и поднялся Вампир. Тридцать седьмой сделал тоже самое. Прежде чем спрыгнуть вниз, он осмотрел сад, поставил винтовку и проверил обойму Беретты. Вампира видно не было. Агент поставил ногу на забор и прыгнул вниз. Но едва он сделал вперед шаг, как услышал сзади шорох. Вампир, оказывается, лежал под забором. С топором в руке он бросился на Тридцать седьмого. Тому ничего не оставалось, как начать падать. Пистолет отлетел в сторону, но агент успел повернуться и упасть на спину. Он выставил вперед ногу, упер ее в живот Вампира, взял его за локти и бросил через себя.
   Но от потери крови агент был еще слаб и не смог сразу перевернуться через голову и сесть верхом на противника. Он остался лежать. В глазах у него помутилось. А Вампир вскочил и бросился бежать, забыв про свою простреленную ногу. Но вдруг остановился и повернул голову назад. Дима лежал и не шевелился. Бандит повернулся и поднял топорик. Агент понял, что вставать уже поздно. Когда Вампир встал рядом и уже хотел опустить топорик, Тридцать седьмой ударил его в лоб носком ботинка. Топорик упал, а Вампир растянулся во весь свой огромный рост.
  
   Дима поднял топорик и осмотрел его. Настоящий томагавк, агент потрогал пальцем лезвие. Он взглянул на Интернат. Во всех окнах были лица. Девушки уже давно наблюдали за боем около их дома. И воспитатели, пытавшиеся сначала разогнать их, сами решили посмотреть, чем кончится дело. Да и сам процесс, надо сказать, увлекал. Дима поднял руку с топором и помахал им. Но никто не улыбнулся. Агент посмотрел на Вампира и увидел, что тот ползет к брошенной им Беретте.
   - Прозевал, - подумал Тридцать седьмой.
  
   Бандит снял пистолет с предохранителя, повернулся к Диме и сказал:
   - Ну чего, страшно стало? - Вампир стал медленно поднимать пистолет на уровень груди противника.
   Секретный агент ФСБ сосредоточился и молниеносно взмахнул рукой. Топорик сверкнул в достающем сюда свете прожекторов и вонзился в лоб Вампира. Рука с пистолетом застыла в воздухе, бандит полулежащей на траве падая назад все же смог выстрелить. Но это был выстрел в небо.
   Тридцать седьмой взял свой пистолет и пошел назад к забору. Но подойдя остановился в недоумении. Перелезть через такой забор не было никакой возможности.
   Он пошел к проходной, около которой когда-то сражался с охранниками этого заведения.
   Сейчас здесь никого не было. Видимо, все приняли участие в этом бою, и все охранники этого замка погибли, подумал агент.
   Да, двадцать человек из славного батальона специального назначения Русская Сеча не просто так здесь полегли. После них в живых не осталось почти никого, хотя противник превосходил их примерно втрое.
   Из коттеджа вышли довольные Боб и Зоя.
   - Что-нибудь случилось? - спросила Зоя.
  
   - Все нормально? - спросил Боб.
   Они были довольны, потому что нашли в доме целый склад замороженного мяса. Там были и быки, и бараны, и свиньи.
   - С такими запасами, - сказал Боб, - этот замок может держать оборону целый месяц.
   - Нужно найти лимонную кислоту или уксус, - сказала Зоя и замариновать разного мяса на шашлыки.
   - Разного? - удивился Боб, - ты посмотри какое оно мороженое. Здесь нужна ювелирная работа топором. Я не Геракл.
   - А ты посмотри, Боб, здесь есть небольшая бензопила. Ты можешь воспользоваться ей.
   - Ну ты скажешь тоже. Это не бензопила. Она на аккумуляторах. Если бы она работала на бензине, здесь бы знаешь какой запах стоял.
  
   - А они не здесь разделывали мясо, - сказала Зоя.
   Они вышли в другую комнату. Это и была разделочная. На стенах висело с десяток разных пил и двадцать разного размера топоров.
   - Смотри, - сказала Зоя, - здесь есть уже почти полностью оттаявшие туши. - Давай от них нарежем мяса, а?
   - Здесь всё есть. Смотри.
   На столе стояла соль, лимонная кислота, уксус, черный перец, красный перец, душистый перец и кинза.
   - Надо чистить лук, - сказал Боб. - И много луку.
   - Давай почистим. Это не займет много времени.
   Они быстро приготовили три ведра разного мяса.
   - Знаешь, что, - сказал Боб, - а я люблю мясо без маринования.
   - А я нет. Потому что оно слишком мясом пахнет. Можно бы просто нарезать, например, баранины, и не мариновать его, даже не солить пока, но нам некуда его положить.
  
   Они использовали три обливных ведра с крышками, которые стояли в комнате, а больше удобной посуды не было.
   - Да ладно, я пошутил. Обойдемся.
   Боб взял два ведра, а Зоя одно, и они пошли к выходу.
   Вдруг из-за большого холодильника вышел человек. Он спокойно сказал:
   - Нехорошо воровать.
   Они так и опустили ведра на пол.
   Зоя медленно протянула руку и тихонько хлопнула правой рукой по левой подмышке. Но там ничего не было. Боб тоже был без оружия.
   - Ай-яй, - сказал боевик и снял со стены электропилу.
   Он включил ее и сделал быстрый шаг вперед.
   Боб бросил ему под ноги ведро с замаринованным мясом.
   Ноги боевика заплелись, одна попала в ведро. Он сделал еще шаг вместе с ведром и начал хватать руками воздух, пытаясь задержать падение. Пила жужжала, и боевик махал ей, как будто надеялся взлететь при помощи этого пропеллера.
  
   Наконец, он все-таки грохнулся. Самый большой топор в креплении на стене. Боб и Зоя уставились на него, как завороженные. Топор упал и, отскочив от пола, ударился острым краем в висок боевика. Тот забил ногами, но вскоре затих.
   - Ужасная смерть, - сказал Боб.
   - Лучше его, чем наша, - сказала Зоя.
   - И целое ведро мяса пропало.
   - Там какой было? Говядина?
   - Говядина-то у тебя.
   - Разве? А я думала, что это баранина.
   - Ты всё перепутала.
   - Значит, именно баранина пропала. Не будем же мы его теперь собирать.
  
   Когда они вышли и узнали, как дела, Сэр, который сидел на газоне тоже их спросил:
   - А это у вас мясо?
   - Да, - сказал Боб.
   - Всего два ведра, - сказала Зоя. - Но я думаю, хватит.
   - А что в доме было мало убитых? - спросил Сэр.
   - А при чем здесь это? - подозрительно спросила Зоя.
   - Ну... вы же с них срезали это мясо? - Сэр даже не улыбнулся.
   - Ну зачем ты это сказал? А? - Зоя поставила на траву свое ведро.
   - Действительно, - сказала Лиза, которая как раз подошла поближе, - я так теперь точно есть не буду. Свинство, Сэр. Меня сейчас вырвет. А так хотела поесть чего-нибудь действительно вкусного.
   - Простите, я не хотел, чтобы у вас пропал аппетит. Может быть, до тех пор когда это дело начнут готовить, мы опять захотите есть.
   - Нет, теперь у меня аппетит испорчен надолго, - Лиза полила свою раненую руку йодом, перевязала бинтом, повесила на шею, истратив на это весь широкий бинт, бывший в аптечке.
  
   Появился Тридцать седьмой. Он прошел в дом и набрал номер заместителя Директора ФСБ.
   - И героин, и деньги - всё на месте, - сказал агент.
   - Ты не шутишь? Ведь в четыре сорок у выезда из Люберец была расстреляна вся наша группа.
   - Надо было иметь группу побольше. Это серьезные ребята.
   - На этот раз до включения автоматической программы оставалось всего пятнадцать минут. Надо уходить на пенсию. Эта работа становится тяжела для меня.
   Тридцать седьмой положил трубку и потрогал свой заклеенный пластырем нос. Руки ныли. Врач кое-как поставил металлические скрепки.
   - Мы поедем на Мерседесе? - спросил Сэр, когда Дима вышел из коттеджа.
   - Нет, это уже федеральная собственность, - сказал Дима. - Мы найдем другую машину.
   Однако все машины были разбиты. Пришлось ехать на Ауди, которую Тридцать седьмой позаимствовал в Люберцах.
   Уже через двадцать минут после их отъезда, коттедж и Интернат и Интернат в Битце были окружены фээсбэшниками. Они были в черных костюмах с надписями на спине: ФСБ. Заместитель Директора сам прибыл на место на личном вертолете. Еще два боевых вертолета контролировали всё прилегающее к коттеджу пространство.
   А пятерка победителей развела костер на берегу озера в Косино, недалеко от Люберец и нетерпеливо ждала, когда он прогорит, чтобы объесться шашлыков.
  
   Уже было довольно светло, и все начали хвалиться своими ранами. Выяснилось, что Зоя не имеет буквально ни царапины. Она так обрадовалась своему везению, что первая начала прыгать через высокий костер и чуть было не сгорела. Когда она разбежалась третий раз, то перед самым костром задела за кирпич, который неизвестно откуда взялся. Зоя упала прямо в костер. Тридцать седьмой, который был в этот момент рядом с костром ее схватил за ногу и буквально выбросил из костра.
   - Господи, - сказала испуганная Зоя, - мне чуть не неповезло.
   - Никогда не надо хвалиться, что у тебя нет ни одной царапины, - сказал наставительно Сэр.
   - Тебе легко говорить, - Зоя рассматривала свои подпаленные волосы, - у тебя нога сломана.
  
   Все засмеялись.
   - У нас кроме мяса ничего больше нет? - спросила Лиза.
   - Есть, - сказал Боб. - Я взял большой кусок сыра, когда...
   - Что когда? - спросил Дима.
   - Когда уронил одно ведро мяса.
   - Значит, у вас было три ведра? - спросила Лиза. - Что было в третьем?
   - Там была баранина, - сказала Зоя.
   - Но не... - начал мрачно Сэр.
   - Сэр прекрати, - сказала Лиза. - Надо иметь всему предел, в конце концов.
   - Да я не об этом, - сказал Сэр.
   - О чем же? Ну скажи, скажи, что ты хотел сказать?
   Сэр почесал голову и ничего не мог придумать.
   - Значит, ты хотел сказать тоже самое.
   - А что он хотел сказать? - спросил Дима.
   - Я не могу этого сказать, - Лиза отвернулась. - Мне даже противно об этом думать.
   - А, я понял, - сказал Дима.
   - Все поняли, кроме меня, - сказал Боб.
  
   - Не выдумывай, Боб, ты ведь сам это и делал, - сказал Сэр.
   - В конце концов, это уже свинство, - сказала Лиза и взяла в руки полено. - Я сейчас тебе вторую ногу сломаю, - она замахнулась на Сэра.
   - Может быть, я все же не понимаю, в чем дело, - сказал Дима.
   - Да что вы все придуриваетесь, - сказала Лиза чуть не плача. - Людоеды.
   - Точно, - продолжила Лиза, - я именно так назову свою будущую картину: Людоеды. И нарисую всех вас ранним утром у костра. А сейчас я пошла купаться.
   - Я бы тоже поплыл с вами, - сказал Дима. - Но не могу.
  
   - Почему?
   - Раны боюсь замочить.
   Лиза засмеялась. Она не предполагала, что у Димы не только нос перебит, но руки в крови.
   - Я бы тоже поплыл, но у меня сильно болят руки, - сказал Боб. - Я ведь провисел часов пять, не меньше.
   - Я бы... - начал Сэр, - но ему не дали договорить.
   - Ты бы лучше помолчал немного.
   - Я поплыву с вами, - сказала Зоя. - Тем более, что у меня все равно нет верхней одежды. Все сгорело.
   - А вы пока готовьте мясо.
   - И кстати, дайте нам по куску сыра с черным хлебом, - сказала Зоя. - Мы его съедим на том берегу.
   Боб отрезал два куска сыра и два куска хлеба, положил все это в новый пакет, чтобы не попала вода, и отдал Зое.
   - Счастливого плаванья.
   - Не скучайте, мы скоро вернемся, - сказала Лиза.
   - Ну чего вы? - сказала Зоя, - мы же плавать сюда приехали, не так ли?
   На другом берегу озера Лиза и Зоя открыли пакет и разобрали сыр и хлеб.
   - Сейчас бы еще соли и лимонаду. Лучше всего бы фанты.
  
   - Угу. Или кока-колы, - сказала Зоя.
   И тут они увидели метрах в пятидесяти что-то большое и темное.
   - Там что-то есть, - сказала Зоя.
   - Где? - тихонько спросила Лиза, прожевывая хлеб с сыром.
   - Там, - Зоя показала рукой, - в тумане.
   - Пень или волк? - чуть не засмеялась Лиза, но вовремя опомнилась, так как стали слышны неясные голоса.
   - Давай подойдем поближе? - спросила Зоя.
  
   - Может не надо? - Лиза присела на корточки и опять откусила хлеб и сыр. Она показала на хлеб с сыром, зажатые в руке Зои, - а ты что не ешь?
   - Успеется, - сказала Зоя. - Пошли.
   Они подползли метров на пятнадцать. Густой туман скрывал их.
   - Кто же это такие? - спросила тихонько Лиза.
   - Тише, не надо разговаривать, - Зоя прижала ей палец к губам.
   Низко пригибаясь Лиза и Зоя побежали назад.
   - Быстрее в воду, - сказала, чуть не задыхаясь Лиза.
   Зоя вся дрожала.
   - Успокойся, - сказала Лиза, - и поплыли, пока нас не поймали здесь.
   Как только они вышли на берег, Дима сказал:
   - Что-нибудь случилось?
   - Ага, - сказала, стуча зубами Зоя.
   - Там Мерседес, - сказала Лиза.
   Тридцать седьмой посмотрел ей в глаза, думая, что она шутит. Но в глазах Лизы была тревога.
   - Давайте, съешьте по шашлыку сначала, - сказал Дима, - а потом расскажете.
  
   - Вина нет? - спросила Лиза. - Мне холодно.
   - Жара натуральная, - сказал Боб. - Неужели тебе действительно холодно?
   Дима достал бутылку шампанского.
   - А водки нет?
   - Нет, - сказал Боб.
   - Есть, - сказал Дима.
   Он специально взял с собой бутылку коньяка, увидев его случайно в доме, когда звонил ЗД об удачно выполненной операции.
   Лиза выпила полстакана и даже не поморщилась.
  
   - Ох, какой вкусный, - сказала она. - А вы говорите, что это водка. Ха-ха-ха. - Она прикрыла рот ладонью.
   - У нее истерика, - сказал Боб мрачно.
   - У тебя тоже сейчас будет истерика, - сказала Лиза, - сейчас я вам расскажу, что мы видели.
   Там, - она махнула рукой на другой берег, окутанный туманом, - стоит Мерседес.
   - Ну и что? - спросил Боб, но на сердце у него похолодело.
   - Выходим мы, - начала Зоя, - и вдруг я слышу, что кто-то как будто разговаривает...
   - Как это: кто-то и как будто, - перебил ее Сэр
   - Там плохо видно и плохо слышно, - сказала Зоя.
   - Мы подползли ближе и увидели, - сказала Лиза и откусила сочный кусок шашлыка, - что человек стоит на коленях.
   - Ну и что? - опять высказался Боб.
   - А вы знаете, кто это был? - сказала Зоя.
   - Кто? - спросил Дима. Он нагнулся к костру и стал переворачивать шпаги с шашлыком.
   - Это был Филипп! - вскрикнула Зоя.
   - Кто?! - не поверил своим ушам Дима.
   - Это был Филипп, - сказала Лиза. - Его допрашивали. Я не буду говорить, что с ним сделали, чтобы не портить вам аппетит. Вы, что, нам не верите?
   - И машина стоит там точно такая же, как осталась у коттеджа в Битце.
   У Димы затряслись руки. Сказалось напряжение последних суток.
   - Я сам сплаваю на тот берег, - сказал Тридцать седьмой.
   - Это озеро можно обойти, - сказал Сэр.
   - Даже объехать, - сказал Боб. - Правда в тумане можно забуксовать. Тем более, у этой Ауди очень низкая посадка.
  
   - Сплаваю сам, - сказал агент и стал раздеваться.
   - Что это у вас с руками? - спросила Лиза.
   - Болят, - сказал Дима и вошел в воду.
   Он плыл и думал, что зря не поехал на машине.
   Вода размывала кровь в ранах и руки начало неприятно жечь.
   Дима вышел на берег и подкрался к Мерседесу. Люди там негромко разговаривали и посмеивались. Тридцать седьмой пополз дальше и увидел еще один Мерседес.
   - Точно такой же! - чуть не вскрикнул он.
   Филиппа нигде не было видно. Но вот из-за второй машины вышел Ваня Подсолнух. Он сказал шоферу что через пятнадцать минут надо трогаться.
  
   - Где же Алик? - подумал агент и вдруг увидел три иномарки. Они стояли немного дальше, но теперь, когда Дима обнаружил их, были хорошо видны. Это были два Ленд Крузера и микроавтобус Фольксваген.
   Облокотившись об Ленд Крузер стоял Алик и курил. Потом вынул сотовый телефон и что-то сказал. Люди забегали около машин. Агент отполз метров на сорок в сторону и вошел в воду. Он плыл и уже не чувствовал боли в руках. Значит, героин распределен в двух Мерседесах. Скорее всего, даже замаскирован, а не просто так лежит в пакетах. Как же нас провели, подумал Дима. Дураки. Значит, в том Мерседесе в Битце был не Белый! Господи, помилуй.
   Тридцать седьмой вышел из воды и сказал:
   - Надо ехать. И быстро, быстро. Где здесь ближайший телефон?
   Еще когда выезжали из Битцы агент пытался найти хоть один исправный сотовый телефон. Как будто чувствовал, что телефон нужен будет до зарезу.
   - Боб, - сказала Лиза, - собери все шашлыки и положи их в багажник Ауди.
   - Вся машина пропахнет дымом, - сказал Боб и начал собирать шампура с мясом.
  
  
   41
  
   Они заехали в Москву и нашли работающий автомат. Но не было жетонов. Пришлось ехать до метро Рязанский Проспект.
   Тридцать седьмой позвонил. Он лихорадочно бросал жетоны раньше времени, то есть не ожидал ответа. Наконец, жетоны кончились. Пришлось опять бежать на другую сторону их менять. Главное, сказал сам себе Дима, не бросать, пока не раздастся чей-нибудь голос. На той стороне сняли трубку. Дима бросил жетон. Проклятье. Что происходит? Надо успокоиться и делать всё правильно.
  
   Дима набрал номер и стал ждать. Никто не отвечал. Дима опять набрал номер.
   - Гражданин, вы здесь не один, - сказала дама. Она стояла сзади.
   - Вы давно здесь стоите? - спросил Дима, уставившись на нее.
   - Конечно, давно.
   - А почему не попробуете позвонить по другому аппарату?
   - Они не работают.
   - Да вы хоть пробовали ли?
   - Пробовала.
   - Когда? - озлобился Дима. - Я не видел, что вы пробовали. Здесь не меньше пяти автоматов.
   - Я пробовала вчера, - прервала его дама. Она помолчала. - Дайте я позвоню, вы ведь всё равно стоите.
   - Нет. - Дима опять набрал номер ЗД ФСБ.
   Там взяли трубку.
  
   - Отойдите отсюда, - сказал агент. - Я сказал вам, отойдите отсюда, иначе вы никогда не позвоните.
   Дама сделала шаг назад и фыркнула.
   - Это говорит Тридцать седьмой, - агент прикрыл трубку ладонью.
   - Перезвоните через десять минут, - сказал кто-то и связь прервалась.
   Дима повесил трубку и вышел из метро. Он посмотрел сквозь стеклянную дверь, как звонит мешавшая ему женщина и закурил.
   Когда он через десять минут набрал номер и назвал себя, ему ответили:
   - Заместитель Директора убит час назад.
   Тридцать седьмой вышел из метро покачиваясь.
   - Значит, какая-то сука включила программу ликвидации. - Он опять вынул сигарету и закурил. - До меня они тоже доберутся. Кто же включает эту программу? - И вдруг ужаснулся: - Его, неверное, уже засекли! Не зря же просили подождать десять минут.
  
   Агент обернулся и потрогал Беретту в кобуре под мышкой. Ничего подозрительного. Он медленно двинулся к Ауди, которая стояла на другой стороне метрах в пятидесяти.
   Он прошел уже половину улицы, когда ему показалось, что парень в красной Шестерке, проезжающей мимо чуть-чуть улыбнулся ему.
   Тридцать седьмой остановился. Парень положил правую руку на руль. В ней был большой пистолет. Агент упал на асфальт. Пистолет зазвенел над головой. Дмитрий поднялся и побежал к тротуару. Киллер остановил красную Шестерку и спокойно положил руки с пистолетом на крышу машины. Водитель следующей машины хотел посигналить внезапно остановившейся красной Шестерке, но увидев пистолет, резко сдал назад. А там подъехала другая машина. Раздался удар, посыпались стекла. Киллер выстрелил два раза, но Дима успел нагнуться и спрятаться за проезжающей медленно иномаркой.
   Киллер водил пистолетом из стороны в сторону, как будто кругом никого не было.
  
   Тридцать седьмой встал, когда пистолет убийцы был направлен в другую сторону, и выстрелил подряд три раза. Две пули попали парню с пистолетом в разные стороны груди, одна в лоб. Агент побежал к Ауди, до которой оставалось уже не так далеко. Он оглянулся. Черная Волга. Шедшая во встречном потоке остановилась. Из нее быстро вылезли два крепких парня в белых рубашках с короткими рукавами и, лавируя между машин, стали приближаться к Дмитрию.
   Он встал за столб в пяти метрах от Ауди и открыл огонь, когда до парней оставалось не более двадцати метров. Один из них закачался, а другой вильнул в сторону и тоже спрятался за столб. Дима добил первого и сделал шаг в направлении Ауди. Парень сразу вышел из-за столба и прицелился в Диму. Но вдруг раздались четыре выстрела. Две пули попали убийце в верхнюю половину груди, а две в живот. Стреляла Зоя. Она уже давно вышла из машины и стояла в стороне метрах в десяти. Она вынула свой Глок сорокового калибра и расстреляла преследователя Димы.
  
   - Быстрей в машину, - агент махнул Зое рукой с пистолетом.
   Они быстренько доехали опять до Люберец и поднялись на Кольцевую дорогу. Дима вышел из машины.
   - Посидите пока, - сказал он. - Мне надо чуть-чуть подумать.
   Лиза тоже вышла из машины
   - Пора отдохнуть, - сказала она, - все спать хотят. Если вы не против...
   - Вы можете ехать отдыхать. Езжайте, езжайте, а я вынужден прямо сейчас закончить это дело.
  
   Боб тоже вышел из машины. За ним Зоя. Сэр тоже высунул ногу из двери.
   - Ну вы чего все вылезли? - спросил Дима.
   - А все равно на ней нельзя ехать, - сказала Зоя. - Вы видите? Все колеса спустили.
   Дима осмотрел Ауди и обнаружил, что все колеса проколоты. Именно проколоты, как будто шилом, а не пробиты пулями.
   - Когда же это успели сделать? - он с расстроенным видом ударил ногой по колесу.
  
   Все стояли на обочине, не зная, что делать и переминались с ноги на ногу.
   - Дело в том, - сказал наконец Дима, - что в Мерседесе в Битце, оказывается, был не героин, а...
   - А что? - прервала его Лиза.
  
   - Сахар. А настоящий Белый сейчас в двух Мерседесах на озере в Косино, недалеко отсюда. Они, видимо, тоже выехали из Люберец в четыре сорок, но только свернули не на Кольцевую дорогу, а в Косино на озеро.
   - Сделали паузу, - сказал Сэр, - в результате которой погибли сто человек.
  
   - И сколько еще погибнет, - сказал Тридцать седьмой.
   - Что вы предлагаете? - спросила Зоя. - Задержать их?
   - Если они еще не проехали здесь, - сказал агент. - А если проехали, тогда всё. Нам не найти их.
   - Но ведь нас же только пять человек, - сказала Лиза. Потом добавила: - Если считать и меня.
   - Если бы была на ходу машина, можно бы разведать, на месте ли еще Мерседес, - сказал Дима, а так придется ждать здесь.
   - Надо доехать до Шиномонтажа, - сказала Зоя, - и заклеить колеса.
   - Как вы считаете? - спросила Лиза Диму.
  
   - Придется так и сделать, - вздохнул Дима.
   - А что же вы хотели еще делать? - спросила Лиза, - отнять у кого-нибудь машину, что ли?
   - Так всегда делается, мама, - сказал Боб. - Если надо для дела, агент по борьбе с наркотиками имеет право реквизировать любую машину.
   Лиза осмотрела Диму с головы до ног и сказала:
   - Ну не знаю. Попробуйте, а я посмотрю, как вы будете это делать.
   Но тут около них остановился желтый фургон.
   - На ловца и зверь бежит, - сказала Лиза.
   Но это был Марк. Он узнал Боба и Сэра и остановился.
   - Здорово, ребята, - сказал он, выпрыгивая из своего Мерседеса.
   - Икру опять везешь? - спросил Сэр.
   - Уже выгрузил. А что икры хочется? - Марк улыбнулся. - У меня есть своя банка на кило восемьсот.
   - Мы не хотим есть, - сказал Боб. - Мы тебя можем угостить шашлыками. - Боб пошел к Ауди и принес из багажника два шашлыка. - Попробуй, очень вкусные.
   - Принес бы и нам, - сказала Зоя.
  
   - Да ведь мы только что ели, - сказал Боб.
   - А так всегда, - сказал Дима, - только заканчивается пир, как замечаешь, что неплохо бы поесть. Давай, Боб, принеси всем.
   Пока ели шашлыки уговорили Марка.
   - Если нам удастся остановить их, - сказала Зоя, - ты получишь часть премии и купишь себе новую машину. Сколько сейчас твоему Мерседесу?
   - Девяносто первого года, - сказал Марк, откусывая сочное мясо.
   - Какой план? - спросила Лиза, когда все сели в машину.
  
   - План... - Тридцать седьмой задумался на несколько секунд и сказал: - Мы должны заставить их преследовать нас. - Он опять замолчал. - Послушайте, если они действительно еще не проскочили здесь, то...
   - Что то? - сказала Лиза.
   - Ты должен действовать без меня, - сказал агент. - Вы заманите их на Рублевское шоссе в свой коттедж, Боб, а я буду там ждать вас. Это единственный шанс остановить их.
   - А если они не купятся? - спросил Сэр, - зачем мы им.
   - Надо им сообщить каким-то образом, что вы знаете о их грузе. А также, что у вас деньги.
  
   - Какие? - спросил Боб, - те, что остались в Битце?
   - А может быть их лучше заманить в Битцу? - спросила Зоя.
   - В Битцу они не поедут, потому что, уверен, они знают, что там засада. Да, про деньги лучше не говорить, потому что, скорее всего, они уже знают, что деньги захвачены ФСБ.
   - Но откуда они могут это знать? - спросил Сэр.
   - Это не просто бандиты, - сказал Тридцать седьмой, - это мощная организация, которой многое становится быстро известно.
   - Нам нужно оружие, - сказала Лиза. - Ты дашь нам что-нибудь?
   - Конечно. Пистолет у вас уже есть, - он кивнул на Зою. - Получите еще Узи. Остальное надо беречь до основного боя.
   Все вооружение, взятое Димой на складе Управления ФСБ было уже перетащено из Ауди в Мерседес Марка и теперь надо было опять его вытаскивать.
  
   - Давай переложим его опять в Ауди, ты сядешь и доедешь до ближайшего Шиномонтажа. А мы пока будем здесь ждать машины с героином, - сказал Сэр.
   - Это слишком рискованно, - сказал Боб. - Пока он чухается, мы можем уже вступить в бой. Надо остановить машину и забрать ее. А взамен мы отдадим человеку нашу Ауди.
   - Давай я попробую, - сказал Марк. - Он вынул стольник и, держа его в руке, чтобы было хорошо видно проезжающим машинам, пошел в сторону.
   Он не успел поднять стольник. Прямо около них остановилась большая иномарка. Из нее одновременно вылезли двое и спросили:
   - Какие-нибудь проблемы, ребята?
   Тридцать седьмой сразу решил, что это не фээсбэшники, которым приказано его ликвидировать, а блатные.
   - Да, - сказал агент, - хотим обменять свою Ауди на другую машину. Хоть на вашу.
   - Эту, что ли? - спросил другой блатной.
  
   Они подошли к Ауди и постучали по ее колесам.
   - Колеса проколоты, - сказал один.
   - Да, - сказал Тридцать седьмой, - поэтому и меняем.
   - В принципе хорошая машина, - сказал парень, - но мы ведь можем взять ее и так.
   - Почему это? - спросила Лиза.
   - Потому что это наша территория и вам придется заплатить за билет.
   Из остановившейся иномарки вышли еще двое.
   - Ну, какие дела? - они тоже стали осматривать Ауди.
   - Практически новая машина, - сказал один.
   - Ладно, мы согласны. Берем вашу рухлядь, - и блатной бросил Диме ключи от своей большой, но очень старой иномарки. - Владей, ковбой.
  
   Они сели в Ауди и медленно попилили к Шиномонтажу, который был в двухстах метрах.
   Все оружие, патроны, мины, гранаты, ракетную установку они быстро все вместе перетащили в старую иномарку, и Дима, не мешкая уехал.
   Уже трогаясь, он сказал.
   - Пусть кто-нибудь смотрит за развязкой, тогда вы не ошибетесь и сразу узнаете эти Мерседесы.
   И действительно, через десять минут они появились.
   - Опоздаем почти на час, - сказал Ваня Подсолнух.
   - Ничего, - сказал Алик, - наши подождут, а чужие опять промахнутся.
   Но Чужие как раз сами опоздали и появись Мерседесы с Белым здесь вовремя, они никого бы не встретили. Но неожиданно забарахлила одна машина и пришлось полчаса искать причину. И то еще хороший шофер все-таки догадался сменить свечи зажигания и тогда Ленд Крузер заработал, как часы.
   - Никогда бы не подумал, что надо менять свечи, - сказал ему Ваня Подсолнух. - Машина прошла всего пятнадцать тысяч, а свечи уже вышли из строя. Я думал, что свечи Бош вечные.
   - Они надежные, - сказал шофер, - но только на десять тысяч километров. Можно сделать свечи, которые будут работать тридцать тысяч, но тогда они не будут надежны никогда. Поэтому на Западе решили, что лучше десять тысяч ездить с абсолютной гарантией, чем всегда мучиться.
   - Никогда бы не подумал, - повторил Ваня.
   И вот теперь все пять машин поднимались по развязке на МКАД, где их ждали Сэр, Боб, Зоя, Лиза и Марк с одним пистолетом и автоматом Узи. Для Узи было три обоймы и для Зоиного пистолета две.
   - Едут? - закричал Боб, который стоял ближе всех к развязке.
   Он повернулся и гладкие камешки рядом с его кроссовками зашевелились и стали медленно скатываться в неглубокий кювет. Он подбежал к желтому Мерседесу Марка и прыгнул на переднее сиденье. Остальные уже сидели сзади.
   - Гранат жалок нет, - сказал взволнованно Марк. - А то бы...
  
   - Да ты что! - воскликнула Зоя, - нам же надо заманить их в ловушку, а не крошить здесь.
   Первым на Кольцевую дорогу поднялся огромный Ленд Крузер зеленого цвета. Потом шли рокоча Мерседесы. За ними ехал бежевый Ленд Крузер и замыкал колонну микроавтобус марки Фольксваген.
   - Господи, да сколько же всего их там? - спросила Лиза.
   - Сейчас посчитаем, - сказал Боб. В каждом Ленд Крузере человек по пять, в Фольксвагене тоже, наверное, человек пять и в Мерседесах может быть человек по двадцать.
   - Ну ты скажешь, - откликнулась сзади, Зоя. - В Мерседесах может быть всего по два человека. Только в кабинах и все.
   В том Мерседесе, который приехал в Битцу в фургоне оказалось двадцать человек. Даже больше, - сказал Сэр.
   Все замолчали. В напряженной тишине заскрипела кожа сидений. Это Боб повернулся, пытаясь увидеть сзади машины противника.
   - Давай! - крикнул он.
  
   Марк тронул свой желтый фургон и выехал на дорогу прямо перед зеленым Ленд Крузером. Сидящий рядом с шофером боевик, сразу передернул затвор автомата.
   - Ты чего? - спросил шофер, - ерунда, по-моему. Не стоит обращать на всех внимание.
   Боб высунулся из окна и дал очередь из Узи по колесам Ленд Крузера.
   Машина дернулась в сторону, но шофер удержал ее, как норовистую лошадь, в полосе.
   - Хорошие колеса, - подумал Боб, - сразу не спускают.
   Боевик, сидящий рядом с шофером, спокойно открыл окно и выставил дуло с автоматом. Боб выстрелил первый, посыпались искры. Пули попали в капот и в стойку. Боевик повис в окне, потому что и в него тоже попало несколько пуль.
  
   Шофер нажал на газ и Бобу теперь было его не видно. Ленд Крузер прижался к ним сзади.
   - Надо оторваться, - сказал Боб Марку, - он у нас на хвосте. Я его не вижу.
   - Стреляй по заднему колесу, - сказал Марк, - мне от Ленд Крузера не оторваться.
   Боевики на заднем сиденье не знали, что делать.
   - Кто это? - один недоуменно пожал плечами.
   - Стреляйте, черт вас возьми, - сказал шофер.
   Два боевика справа и слева высунулись из окон, он было поздно. Боб открыл дверь и сказал Зое, которая сидела между Лизой и Сэром на заднем сиденье, чтобы они держали его за ремень на поясе.
   Зоя выползла вперед между сиденьями и схватила Боба. Он начал беспрерывно строчить по заднему колесу, идущей почти вплотную к ним машины противника. Колесо спустило, замоталось и отлетело в сторону на другую полосу движения. Там завизжали тормоза. Сам Ленд Крузер занесло поперек дороги, и он перевернулся. Проехал немного на боку и опять перевернулся. Потом покатился по дороге, пока не вылетел на обочину. Раздался взрыв, пламя высоко взметнулось над дорогой.
  
   Но Мерседесы продолжали идти вперед как будто ничего не случилось.
   - Вперед, вперед, - передал Алик по рации из бежевого Ленд Крузера. - И больше не стрелять. - Он повернулся к сидящему сзади Ване: - Надо выяснить, кто это такие.
   - Может быть местные блатные решили взять дань? - предположил Ваня.
  
   - Не может быть, - сказал Алик. - Если только залетные какие-нибудь решили пошерстить машины на этом участке.
   - Возможно, это балашихинские, - сказал Ваня. Ведь они готовят разборки с люберецкими. - Возможно, это они уже начали войну.
   - Маловероятно, - сказал Алик, - мы бы знали.
   - Не знаю, что и предположить, - сказал Ваня Подсолнух.
   Они быстро выехали вправо и попытались обогнать Мерседес Марка. Но им мешал, шедший не очень быстро грузовик. Они ушли еще правей и обогнали желтый фургон.
   Боб почти сразу узнал Алика и Ваню. Он сказал:
   - Зоя, знаешь, кто это?
   Зоя приподнялась с заднего сиденья и повернула голову вправо.
   - Они привозили наркотики для Марка Нижегородского, - сказал Боб. - Ты, что, не помнишь уже? Они же устроили разборки у поста ДПС недалеко от Владимира. Целая война была...
   - Да помню, - прервала его Зоя. - Просто мне интересно посмотреть на них. Кстати, боюсь, что мы с этими людьми не справимся.
   - Дай я посмотрю, - сказал Сэр, отталкивая Зою, - ну, Зоя, сядь, пожалуйста. - Он с трудом выглянул в окно и не узнал Алика и Ваню.
   Что, в общем-то удивительно, потому что никогда их не видел. Он и Боб могли узнать голос Вани Подсолнуха, потому что слышали его, когда тот не очень давно отнял у них машину и отдал свой засвеченный БМВ. В этом БМВ были наркотики, о которых Ваня не знал. Потом, из-за этой неувязки погибли на посту ДПС на въезде в Москву по Волгоградскому проспекту много милиционеров. А Тридцать седьмой, который тогда тоже был на этом посту ДПС и ждал Ваню Подсолнуха, ничего не мог сделать.
  
   Сейчас Тридцать седьмой надеялся дать Алику и его подручному Ване Подсолнуху решительный бой. Теперь он не мог привлечь для захвата преступников силы ФСБ, потому что в первую очередь ликвидировали бы его самого. Дима надеялся захватить героин и, таким образом, остановить компьютерную программу ликвидации. Например, был ликвидирован не только его непосредственный начальники, заместитель Директора ФСБ, но и его жена и дочь. Уничтожались не только все агенты, непосредственно подчиненные ЗД ФСБ, но и их ближайшие родственники, жены и дети и даже родители.
  
   Никто не знал человека или группу людей, отдающих команду о запуске автоматической, или компьютерной, программы ликвидации. Хотя сознательная утечка информации о существовании такой программы зачем-то допускалась.
   - Может быть и не важно, кто запускает эту программу, - думал Тридцать седьмой, - удивительно, что такая программа одобрена Парламентом и, возможно, даже Президентом и правительством.
   Секретность такой программы предполагает, что финансируется она из секретных статей бюджета и посвящены в нее могут быть лишь особые, секретный люди и в Парламенте, и в окружении Президента.
   - Вполне возможно, - продолжал размышлять Тридцать седьмой, - Президент и не знает подробностей этой программы. Или, если сказать мягче: имеет право не знать, как буквально осуществляется безопасность страны. А большой наркобизнес, естественно, можно считать угрозой безопасности России.
   Практически это можно назвать игрой без правил, - подумал секретный агент и свернул с МКАД на Рублевское шоссе.
   Он был почти уверен, что его друзья приведут сюда Мерседес с Белым.
  
  
   42
  
   Еще около двух часов ночи Александра Демьяновича разбудил телефонный звонок.
   - Я, честное слово, скоро буду иметь достаточно достоинства, чтобы не отвечать на телефонные звонки, если нахожусь дома на отдыхе, - сказал спросонья банкир и поднял трубку.
   - Вы можете подъехать для опознания вашей жены?
   - Я? - не понял Александр Демьянович. - Прямо сейчас, что ли?
   - Ну я не сказал, что сейчас.
   - Но ведь сейчас ночь?
  
   - Вы меня, что ли, спрашиваете?
   - Простите, - сказал банкир и сел на кровати, - а кого надо опознать?
   - Вашу жену. Я вам уже говорил об этом.
   - Мою жену? А зачем ее опознавать?
   - Потому что она труп. Труп надо опознать, а не вашу бывшую жену.
   - Неужели она умерла? - спросил Серов и почесал лоб.
   - Вы удивлены?
   - В общем-то да.
   - Почему?
   - Почему? А вы кто, собственно?
   - Я следователь и дознаватель в одном лице. Короче, я веду это дело. Мне самому только что поручили это дело и потому...
   - Простите, я не понял, вы что, с похмелья, что ли?
   - Какое вам дело до моего самочувствия? Отвечайте, вы можете приехать или нет?
   - Мне кажется, - начал банкир, - так это не делается. Зачем ночью я должен ехать опознавать свою бывшую жену?
   - Вы не спросили даже, как она погибла, - сказал следователь.
   - Ну и что?
  
   - Ничего. Я уже чувствую, что имею право вас подозревать.
   - Подозревать? Простите великодушно еще раз, но я не пойму что-то, в чем подозревать? В том, что моя жена умерла?
   - Вы, что, плохо слышите?
   - А что?
   - Я вам уже сказал, что ваша жена не умерла, а погибла. Разницу почувствовали? А вы ведете себя так, как будто этого не заметили. А согласитесь, не заметить этого было просто нельзя. Поэтому я делаю вывод, что вы растерялись и значит, как-то замешаны в этом деле.
   - Ты ловкий сукин сын, - сказал банкир, - знаешь, что у меня полно денег и решил не ходить далеко, а сразу начать с кучи денег, которая у вас под носом. Напрасно. Я полностью рассчитался с моей бывшей женой, поэтому с меня вы ничего не возьмете. И да: я ее не убивал.
  
   - А кто вам сказал, что ее убили? Я, по крайней мере, вам этого не говорил. Не правда, ли?
   - Как же? Вы только что сказали, что она погибла, а сейчас уже идете на попятный?
   - Я сказал, что она погибла, но не говорил, что ее убили.
   - А разве это не одно и то же?
   - Уф, - тяжело вздохнул следователь, - вы совсем запутались.
   - Я?! - банкир бросил трубку и встал с кровати. - Идиоты. Наглый идиот! Сволочь! - Банкир пошел на кухню и поставил чайник.
   Телефон опять зазвонил.
   - Ну чего вам еще? - спросил банкир.
   - Что значит, чего? Вы не ответили, приедете вы на опознание или нет?
   - А если я скажу нет?
  
   - В этом не будет ничего страшного, я просто привезу ее вам на дом, хотя это будет мне не особенно приятно, да и вам будет стоить.
   - Вот так даже. Простите меня еще раз за возможно неуместный вопрос, но ответьте все-таки: зачем такая спешка?
   - Если погиб человек - это ЧП, а вы не понимаете, зачем спешить? Как же это, банкир?
   - Ну я рассуждаю так: если он умер, то ведь ему некуда больше спешить. Не правда ли?
   - Ему-то некуда, может быть, зато вам есть куда. Понятно?
   - Делайте, что хотите. Ладно, ладно, не обижайтесь и приезжайте. Я выйду к воротам. Сколько вас ждать?
   - Недолго. Минут через двадцать я уже буду.
   Банкир взял бутылку коньяка, две широкие рюмки и пошел вниз. Около комнаты жены он остановился и открыл дверь. Она спала, как убитая.
  
   - Устала, - подумал банкир и пошел дальше.
   Когда подъехал следователь, банкир уже выпил одну рюмку коньяку.
   - Войдем в дом? - спросил следователь, выйдя из микроавтобуса.
   - Зачем?
   - Вы не очень-то гостеприимны.
   - Просто я не хочу пускать покойника в дом.
   - А кто покойник, я, что ли?
   - Ну не вы. А без покойника вам в доме делать вообще нечего. Хотите коньяку?
   Они стояли у высоких ворот. До коттеджа было метров пятьдесят-семьдесят.
   - Может быть, зайдем хотя бы в ворота? - спросил следователь.
   - А разве здесь плохо?
   - Ладно. Перейдем к делу.
   - Значит, пить не будете?
   - Пока нет. Пойдемте к машине, посмотрите, кто там.
   Они обошли микроавтобус сзади, и следователь открыл задние двери. Он откинул простыню.
   - Как вас звать? - банкир посмотрел на следователя.
   - Петр Иванович.
  
   - А фамилия?
   - А вам это надо?
   - А как же, в первую очередь.
   - Филимонов.
   - Хорошая фамилия, не понимаю, чего вы стесняетесь?
   - Я не стесняюсь, просто...
   - Ладно, - прервал Александр Демьянович. - Вот что я вам скажу, Филимонов Петр Иванович... - он помедлил, - я абсолютно не знаю этого человека.
   - Вы уверены? - следователь подозрительно посмотрел на банкира.
   - Абсолютно. Хотите коньяку?
  
   - Пока нет еще. Извините, господин банкир, посмотрите, пожалуйста, внимательней.
   - Как я могу посмотреть внимательней, если он лежит.
   - Кто он, труп, что ли?
   - Ну а кто же еще, вы, что ли? Вы-то стоите.
   - Зачем вам надо, чтобы он стоял?
   - Кто?
   - Ну труп, я имею в виду?
   - Не знаю, удобно ли это. Но было бы лучше, если бы он стоял. Тогда я бы уж точно его узнал. Простите, потому я хотел сказать, конечно же, не узнал бы.
  
   - Ну дела, - сказал следователь и приказал помощнику, который сидел рядом с покойником, поднять его.
   - Да ну, вы что, товарищ майор.
   - А что?
   - Так не делается.
   - Ничего, ничего, человек не узнает свою бывшую жену в таком положении. - Следователь повернулся к банкиру и сказал: - Вы что, никогда не смотрели на нее в лежачем положении?
   - Может и смотрел, когда она была живая. А когда мертвая, конечно же, не смотрел.
   - Хотя вы и не попались на крючок, все же я сомневаюсь, что вы говорите абсолютную правду.
   - Ладно, - сказал помощник следователя, - я сейчас ее подниму.
  
   Банкир выпил рюмку коньяку и отвернулся.
   - Мне одному неудобно, - сказал помощник.
   Майор тоже подошел к трупу. Вдвоем они вытащили мертвую женщину и поставили около машины.
   - Есть что-то знакомое, - медленно сказал банкир, - но все равно я уверен, что это не она.
   - Надо посветить на нее, - сказал помощник, - так плохо видно.
   - Поставьте ее к дереву и разверните машину. Фарами посветите.
  
   Когда включили фары, Александр Демьянович удивленно моргнул.
   - Я не понимаю, зачем ты здесь? - сказал он. - Иди в дом. Иди, иди, я сейчас тоже приду.
   - Вы к кому обращаетесь? - спросил следователь. - К ней? Так она мертвая.
   - Я говорю своей новой жене, чтобы шла домой.
   Майор и помощник переглянулись.
   - А где вы ее видите? - осторожно спросил майор.
   - Где вижу, там и вижу, не ваше дело.
   - Произошло убийство, поэтому теперь всё наше дело.
   - Патриция, иди, иди домой, я тебе сказал.
   Но тут банкир понял, что стоящая у дерева женщина - мертва. Он только и мог сказать:
   - Это не она. Не может быть.
   - Говорите ясней, пожалуйста, - жестко сказал следователь. - Кто это?
   - По крайней мере, это не моя бывшая жена.
   - А кто?
  
   - Это моя настоящая жена, - сказал банкир и сел спиной к дереву. В руке он все еще держал бутылку и две рюмки. - Но этого не может быть.
   - Почему?
   - Потому что моя жена дома спит. По крайней мере она спала, когда я выходил из дома пятнадцать минут назад.
   - А кто же это тогда? - спросил помощник следователя.
   - Ну эта женщина похожа на вашу бывшую жену? - спросил следователь.
   - Абсолютно не похожа.
   - Но ведь вы только что сказали...
   - Она похожа не на мою бывшую жену, а на настоящую, - сказал банкир, и налил две рюмки коньяку. - Вы будете?
   - Пожалуй, пора выпить, - сказал следователь. Он взял коньяк и выпил.
  
   - Мне можно? - спросил помощник.
   - А ты что, тоже ничего не понимаешь? - спросил банкир.
   - Ага.
   - Ладно, иди выпей, хотя ты и не должен понимать.
   Помощник выпил и спросил:
   - Почему это я не должен понимать?
  
   - Потому что я не понимаю, - сказал майор и добавил, обращаясь к Александру Демьяновичу: - Сколько же у вас бывших и настоящих жен?
   - Одна бывшая и одна настоящая.
   - Эта, - следователь показал на труп, все еще стоящий у дерева, не ваша бывшая жена?
   - Нет. Давайте кстати выясним, кого вы называете бывшей женой, - сказал банкир. - Или ту женщину, которая у меня когда-то была женой, или ту, которая бывшая, потому что уже умерла?
   - Не морочьте мне голову вашими комбинациями, банкир, - сказал следователь, - ответьте просто еще раз ясно и просто: это, - он показал на труп у дерева, - ваша бывшая жена?
   - Нет.
   - Но она на нее похожа?
   - Нет.
  
   - Ну все ясно, - сказал помощник, - поехали тогда отсюда.
   - Давайте еще выпьем, - сказал банкир, - потом вы уж поедете отсюда ко всем чертям.
   Они выпили. Сначала банкир и следователь, потом помощник следователя выпил из рюмки банкира.
   - Так лучше, - сказал банкир, - а то вы нарушите субординацию.
   - Да? Потому что выпьем из одной рюмки? - спросил майор.
   - Да, - ответил банкир, - и опять налил две рюмки.
   - За что? - спросил следователь.
   - Что за что? - спросил банкир.
   - За что выпьем, я имею в виду?
   - А! Выпьем за то, что моя жена жива.
   - Выпьем за то, что все ваши жены живы, - поправил его следователь.
   - Можно выпить и за это, - сказал банкир и выпил.
  
   - А впрочем, - следователь поморщился от выпитого коньяка, - вы бы принесли хоть лимон, что ли, банкир.
   - Теперь уж поздно, - сказал Александр Демьянович, - слишком далеко переться до дома.
   - Ладно. - Следователь закурил. - А впрочем, - продолжил он, - я не верю, что все ваши жены живы.
   - Да? Почему?
   - Потому что одна по крайней мере умерла.
   - Да? И где же ее труп? - улыбнулся банкир.
   - Вот он, - следователь кивнул на приставленную к дереву женщину.
   - Ерунда, - сказал банкир.
   - Почему?
   - Потому что она живая.
   - Живая?
   - Да.
   - Спорим?
   - Что?
   - Спорим, говорю, что уже мертвая?
   - Без базара.
   - Что, без базара?
  
   - Спорим.
   - Я говорю, что мертвая, а ты, что еще живая?
   - Да.
   - Поехали.
   - На сколько?
   - А на сколько ты хочешь?
   - Я могу на сколько угодно, а вот ты на сколько можешь?
   - Сто баксов. А впрочем, - следователь порылся в карманах и сказал: - Могу на пятьсот.
   - Поехали.
  
   - Ведите сюда вашу жену.
   - Сейчас?
   - Если мы хотим решить наш спор сейчас, то звать ее надо сейчас.
   - Она не пойдет.
   - Почему?
   - Потому что она очень устала. Она крепко спит.
   - Тогда гоните пятьсот долларов.
   - Почему?
   - Я думаю, вы не можете ее позвать потому, что она мертва. А если она мертва, то с вас пятьсот долларов.
   - Ладно. - Банкир вынул радиотелефон и позвонил жене.
   Она долго не поднимала трубку. Банкир уже начал беспокоиться. Не умерла ли она, действительно? Ларисе надоело пиликанье телефона, и она все-таки ответила:
   - Ну чего?
   - Дорогая... - начал банкир, но Лариса уту же прервала его:
   - Прости, милый, но так делать нельзя.
   - Почему? - спросил банкир по инерции.
   - Потому что я не могу так. Вот и всё. Давай дождемся хотя бы завтрашнего полдня.
  
   - Подожди немного, пожалуйста, я здесь должен посоветоваться, - банкир прикрыл телефон ладонью.
   Лариса откинулась на подушку и покачала головой. Вот придурок, подумала она. С кем он там еще собрался советоваться?
   А банкир обратился к следователю:
   - Может быть вам будет достаточно послушать ее объяснения по телефону?
   - Ну не знаю, - сказал Петр Иванович, - давайте попробую. Он взял телефон и сказал: - Вы меня слышите?
   - Да. А кто это? - спросила Лариса.
  
   - Следователь.
   - Простите?
   - Хорошо, я повторю: я следователь.
   - Следователь?
   - Да, да, проснитесь, пожалуйста. Ну, проснулись?
   - А что вам здесь у нас нужно ночью? Или уже наступил тридцать седьмой год?
   - Если бы уже наступил тридцать седьмой, я бы не стал звонить вам по телефону, а пришел бы прямо в спальню.
   - Так бы я вас и пустила.
   - Вот что я вам скажу, леди: выйдите, пожалуйста, из здания и присоединяйтесь к нам для допроса.
   - Выходить с поднятыми руками?
   Следователь опустил телефон и обратился к банкиру:
   - Совершенно не понимаю, как вы с ней живете? - он покачал головой.
   Но банкир разозлился и сказал:
   - Прошу вас вежливо разговаривать с моей женой. Или я скажу ей, чтобы она никогда не выходила из дома.
   - Не сердитесь, майор, - сказал помощник следователя, - муж и жена - одна сатана.
   - Спасибо за напоминание.
   Потом банкир взял телефон у следователя и уговорил жену спуститься. Он сказал ей:
   - Ты знаешь, что в Москву вчера пригнали новые машины?
   Лариса, желая как можно больше походить на жену банкира, ответила:
   - Какие?
   - Это желтые Крайслеры.
   - Мне бы очень хотелось иметь такой желтый жук.
   - Ну будет.
  
   - Ну хорошо. Я сейчас оденусь и спущусь к вам. Хотя, я не понимаю, в чем дело?
   - Ничего особенного. Спускайся, пожалуйста, это просто недоразумение.
   Банкир убрал телефон, а следователь плюнул и отошел в сторону.
   - Не переживайте, майор, - сказал помощник, - это не наше же дело, как они здесь живут.
   - Нет, наше! - в сердцах сказал майор, но потом сам засмеялся.
  
   Лариса вышла в длинном белом махровом халате. Она долго шла через зеленое поле, виляя бедрами.
   - Ну и сука, - подумал майор, но вслух он сказал: - Думаю, лучше бы было не приглашать ее совсем.
   - А деньги? - спросил банкир. Вы заплатите мне пятьсот долларов за проигрыш спора?
   - Заплатил бы, конечно, - вздохнул следователь.
   - Тогда, мне может быть, позвонить, чтобы она шла домой и не приближалась сюда?
   - Ну нее нет, наверно, телефона с собой.
   - Пожалуй.
   - Жаль, - следователь прошелся по тропинке, - я... впрочем, ладно.
   Лариса подошла и все изумились, даже банкир, увидев как она похожа на мертвую.
   Лариса, едва взглянув на мертвую Патрицию, чуть не упала в обморок.
   - Вы были с ней знакомы? - спросил следователь, когда Лариса пришла в себя.
   - Не знаю, не думаю, - сказала нерешительно Лариса.
  
   - Теперь, что бы она ни сказала, ей уже нельзя верить, - сказал помощник следователя. - Потому что она не была уверена в своем ответе, - он посмотрел на банкира.
   - Ерунда, - сказал Александр Демьянович, - она просто еще не совсем пришла в себя.
   Лариса лихорадочно соображала, как вести себя. Ведь можно остаться здесь навсегда вместо Патриции. Они поменялись документами, так что все в порядке. Если ее привезли сюда, значит, подумала Лариса, моих документов у нее почему-то не нашли. Но ведь и ее документов у нее не было. Почему тогда ее сюда привезли? Она спросила:
   - Почему вы привезли ее сюда?
   - Почему? - переспросил следователь, - потому что... впрочем, здесь я задаю вопросы.
  
   - Отлично, - Лариса закурила и присела на край машины, тогда спросите меня: я это там у дерева или нет?
   - Хороший вопрос, - сказал следователь. - Считайте, что я задал его вам.
   - Считайте, что я вам ответила, - сказала Лариса.
   - Если вы мне уже ответили, то я ничего не понял пока, - следователь тоже закурил.
   Лариса пока не могла решить, кем ей лучше быть: или сказать, что она здесь почти случайно и только на неделю, или сказать, что она и есть настоящая Патриция.
   Запищал телефон банкира.
   - Вам всегда звонят ночью? - спросил следователь. Не дожидаясь ответа, он взял телефон у банкира.
   - Что вы здесь раскомандовались? - спросила Лариса. - Звонят банкиру, а вы хватаете телефон, как будто это вам звонят.
   - Я расследую убийство, поэтому мне положено, - сказал следователь.
  
   Это был нотариус. Он послал к черту следователя и срочно потребовал банкира.
   - Вас, - сказал майор и передал сотовый телефон банкиру.
   - Ваша жена умерла, - сказал нотариус и значительно замолчал. - А я ведь вас предупреждал. Невероятно, но это случилось очень быстро. Теперь все ваши деньги принадлежат ей.
   - Чего? - банкир побелел.
   - Что с тобой? - спросила стоящая рядом Лариса.
   - Подожди. Отойди, пожалуйста, - сказал банкир, - я имею очень важный разговор.
   Нотариус рассказал, что деньги завещаны какой-то студентке, местонахождение которой ему пока неизвестно.
   - У меня есть свои шпионы, - сказал нотариус, - вы видите, как быстро я узнал, что ваша жена погибла? Узнаю скоро и про эту студентку. Всего доброго. И спокойной ночи.
  
   Банкир убрал телефон и внимательно посмотрел на Ларису. Теперь он понял, почему Лариса показалась ему немного отличающейся от вчерашней Патриции, хотя и не хуже, а даже лучше. Значит, она студентка, подумал банкир, и все деньги достались ей. А если не признавать этого, а считать, что она и есть Патриция, а та, которая убита была студенткой? Тогда всё останется по-прежнему и все деньги будут принадлежать мне.
   Не успел банкир до конца всё обдумать, как Лариса сказала:
   - Я не Патриция.
   - Вот как? - сделал удивленное лицо банкир. - А я ничего не заметил. - Он повернулся к следователю: - Думаю, она просто утомилась.
   - А кто вы тогда? - спросил майор у Ларисы, как будто не замечая того, что сказал банкир.
   Лариса рассказала, что она студентка Московского Университета и оказалась здесь просто по просьбе Патриции. Она решила, что лучше сразу вернуться в свою двухкомнатную квартиру, чем когда-нибудь быть здесь разоблаченной и с позором выкинутой на улицу.
   Майор сходил к шоферу микроавтобуса и прочитал там перехват разговора банкира с нотариусом. Улыбаясь, он подошел к Ларисе и поздравил её с получением наследства.
   - Теперь вы очень богаты, - сказал следователь.
   - Я этого не признаю, - сказал банкир. - Убита студентка, а это моя жена Патриция, - он показал на Ларису. - И кстати, я подам в суд на вас за незаконный перехват моего разговора с нотариусом.
  
   - Я занимаюсь убийством, - сказал следователь, - поэтому все мои действия законны.
   Лариса так ничего и не понимала, пока следователь не объяснил ей, что Патриция всё завещала ей. А это шестьсот миллионов долларов.
   - С какой стати это сделано, хотел бы я знать, - спросил банкир. - Думаю, суд...
   - Что бы там ни было, - сказал помощник следователя, - суд всё равно признает её права, - он кивнул на Ларису.
   Лариса наконец поняла, чего хотела Патриция. Она решительно сказала:
  
   - Я не Патриция.
   - --лл- Ну зачем тебе столько денег? - спросил банкир. - Скажи, что ты Патриция, а она, - Александр Демьянович показал на прислоненную к дереву Патрицию, - студентка университета.
   - Не могу, - сказала Лариса и опять закурила. - Налей мне коньяку.
   Банкир передал ей бутылку.
   - Выпей из горла, мы уже испачкали все рюмки. Пей, пей, там осталось всего ничего, так, грамм пятьдесят.
  
   - Принесли бы еще бутылку, - сказал помощник следователя. - Обмыли бы это дело.
   - Какое дело? - спросил банкир. Он опять обратился к Ларисе:
   - Зачем тебе столько денег, ты с ними не справишься.
   - Я открою новую лабораторию где-нибудь в Протвино или в Пущино. А то там все работают бесплатно. Буду платить им по пять тысяч долларов в месяц. Как в Америке. И пусть соревнуются с немцами и американцами. Наши молекулярные биологи достойны гораздо большего, чем они имеют сейчас.
  
   - Господи, - банкир схватился за голову, - таким способом ты быстро засадишь все мои деньги.
   - Почему? - удивилась Лариса.
   - Да какие там ученые?! Все давно убежали на Запад. Впустую потратишь все деньги. Ты не понимаешь, что нельзя тратить деньги, если не надеяться получить от вложения прибыль. Давай, лучше ты будешь Патрицией. А? И тогда ты будешь иметь всё.
   - Но я не могу распоряжаться тогда большими деньгами, - сказала Лариса. - А это скучно. Я хочу еще купить себе небольшой кусок Ботанического Сада.
   - А это зачем? - Банкир передал по телефону, чтобы принесли бутылку хорошего коньяка.
  
   - Буду смотреть, как там все растет, - просто сказала Лариса.
   - Какая глупость, - банкир начал ходить кругами. - К тому же я уже вложил половину денег в одно дело.
   - Ну это... - начала Лариса.
   - Что это, что это? - заорал банкир, - если завтра утром я не переведу триста миллионов долларов на Каймановы Острова, мне будут делать Колумбийский Галстук. Это ты знаешь, что такое?
   - А где товар? - спросила Лариса.
   - Какой товар? - ошарашенно спросил банкир.
  
   - Ну, за деньги-то ты должен, значит, что-то получить. Не правда ли?
   - Она соображает, - сказал следователь, принимая от официанта, который всё еще дежурил в замке, бутылку коньяка двадцатилетней выдержки. - Мы нальем сами, - сказал он официанту, - вы можете идти. А лимоны поставьте на пол микроавтобуса с краю.
   Когда все выпили, следователь сказал:
   - Вы правильно поступили, - он съел большой кружок лимона, - потому что, - он прожевал, - эта Патриция, скрывалась от правосудия. Если бы вы признали себя Патрицией, позарившись на сытую совместную жизнь с ним, - следователь кивнул на банкира, - я бы вынужден был арестовать вас прямо сейчас. Так давайте выпьем за то, что вам повезло. - Он опять всем налил.
  
   - Скажите хотя бы, что произошло? - спросил банкир. Он немного успокоился, когда узнал, что Лариса профинансирует его операцию на триста миллионов долларов.
   - До утра я не буду заявлять своих прав, милый. Но больше без моего ведома, ты не будешь заключать таких огромных сделок. На огромную сумму, я имею в виду, - поправилась она.
   Следователь рассказал, что студент Вовочка привёл Патрицию в общежитие.
   - Не знаю, зачем она пошла с ним, - сказал следователь, - в общежитие. Возможно, она боялась показаться на одной из своих квартир? Или просто захотелось экзотики? Пока точно не известно. Комната Вовочки находится в ГЗ МГУ, - следователь сделал глоток коньяку, - в ней были еще два студента. Сначала они вышли и целый час курили в фойе. Потом тоже, по их словам, приняли участие в этом процессе.
   Следователь вынул сигарету и затянулся.
  
   - Ну нее были с собой наручники, - продолжал он, - а, видимо, сначала она приковала к кровати Вовочку. Потом он ее. Не знаю, кто пригласил в комнату еще двоих студентов, тех, которые ждали в фойе, она сама или они сами пришли по просьбе Вовочки. Они говорят, что пришли в комнату по просьбе Вовочки, который сказал, что дама просит их зайти. Ну это их слова.
   - Что же все-таки произошло? - спросил банкир. - Как она умерла?
   - Она попросила, значит, приковать ее руки к спинке кровати, - следователь сделал еще глоток коньяку, - а кровать сломалась.
   - Железная кровать сломалась? - удивилась Лариса.
   - Сетка слетела со спинки.
   - Ну и ну, как же она могла слететь? - опять удивленно спросила Лариса.
  
   - Как, как, - сказал следователь, - раскачали кровать вот и вылетела панцирная сетка из пазов. Если бы руки не были прикованы наручниками к спинке, может ничего бы и не произошло, а так ей согнуло шею и раздался хруст.
   - Ужасно, - сказала Лариса. - А что говорит сам Вовочка?
   - Он тоже погиб, - сказал следователь.
   - Тоже сломал шею, - спросил банкир.
   - Нет. Пока его друзья развлекались, он пошел принимать душ. Поскользнулся на обмылке и ударился головой об угол. Умер по пути в больницу.
   - Просто невероятно, - сказала Лариса. - Даже...
   - Я тоже не верю, - прервал ее банкир.
   - Разберемся, - сказал задумчиво следователь.
   Лариса обняла бедного банкира, и они пошли спать. Майор посмотрел им вслед и усмехнулся. Потом вспомнил, что банкир проиграл спор. Он крикнул:
   - Банкир, а пятьсот долларов?
  
   Серов повернулся и сказал:
   - Ну вы же знаете, что у меня теперь нет своих денег.
   - Я пришлю вам чек, - сказала Лариса.
   Следователь улыбнулся и помахал ей.
   - Давай разворачивайся, - сказал он шоферу, - поехали спать.
   - А мадам мы, что, не возьмем с собой? - спросил помощник.
   - Вот черт, чуть не забыли, - сказал следователь, - давай, тащите ее в фургон.
  
  
   43
  
   Когда к коттеджу подъехал Тридцать седьмой, здесь все спали.
   - Как вымерли, - подумал Дима.
   Он начал минирование территории. Мин было немного и надо было расходовать их расчетливо. Но все-таки две мины агент поставил около ворот, хотя основной взрыв должен был произойти дальше. Потом агент тихо пробрался на третий этаж и установил там пулемет. Рядом он положил гранатомет. Снайперскую винтовку и пятьдесят патронов к ней Тридцать седьмой положил на крыше около трубы. Здесь же оставил две гранаты на случай отхода. На спину он повесил автомат, на плечо сумку с запасными обоймами, засунул за пояс большой пистолет и взял в руки помповое ружье. Патронами для него он набил боковые карманы просторной ветровки.
  
   Дмитрий походил по дому и выбрал себе место у окна на первом этаже.
   Выкурив две сигареты, он понял, что может заснуть. Несколько раз дернув головой, Тридцать седьмой встал тяжело и вышел в коридор. Он открыл дверь в одну комнату, потом в другую. Нигде не было того, что он искал. Тогда агент поднялся на второй этаж и там в одной из комнат, наконец, нашел магнитофон. В кладовке на первом этаже он видел большой моток проводов. Агент не поленился и поставил колонки в разных концах третьего этажа. Проводов как раз хватило. Сам магнитофон он поставил под столик тоже на третьем этаже.
  
   Потом он размотал нихромовую проволоку до самых ворот и закрепил один ее конец на воротах, а другой на выключателе магнитофона. После этих, в общем-то утомительных приготовлений, Тридцать седьмой вернулся на свое место, прихватив с собой большую кружку горячего цейлонского чая и полную бутылку коньяка пятнадцатилетней выдержки.
   Он отлил в маленькую чашечку чая и плеснул граммов тридцать коньяку. Выпил все это и опять сделал тоже самое. Но пить теперь уже не стал. Он откинулся в огромном кресле и потихоньку заснул.
   В это время на трассе был подбит желтый Мерседес Марка. Ваня Подсолнух собрал свою снайперскую винтовку и безжалостно пробил переднее и заднее колеса на одной стороне идущей впереди машины противника.
  
   - Не надо останавливаться, - сказала Алик, когда Ваня хотел при обгоне пристрелить кого-нибудь. - И вообще, черт с ними. Только вперед.
   Мерседес Марка съехал передом в кювет и замер.
   - Все живы? - спросил Марк.
   Оказалось, что всё в норме и пострадали не сильно. Только Сэр охал от боли, потому что Лиза и Зоя навалились на его больную ногу, когда машину понесло вправо.
   - Как легко они с нами расправились, - сказал Боб. Он открыл скрипучую дверь и спрыгнул на землю.
   - Теперь Дима погибнет, - сказала Лиза.
  
   - С какой стати? - сказал Сэр. - Они же теперь уж не встретятся. Ведь мы должны были как-то заманить их на Рублевское шоссе.
   Все стояли на обочине и не знали, что делать.
   - Надо что-то предпринять, - сказал Марк. Он вышел на дорогу и поднял руку.
   Никто не остановился. Наконец подъехала дорожная служба.
   - Вы вытащите нас? - спросила Лиза.
   - Конечно. Деньги есть? - спросил шофер.
   - Кстати, у кого есть деньги? - спросила Лиза. - У меня, к сожалению, с собой ничего нет.
   Оказалось, что кроме Марка денег ни у кого нет.
   - У меня своих только стольник, - сказал Марк.
   - Хватит, - сказал шофер.
   - Не думаю, - сказал Марк.
   - Сказал хватит - значит хватит, - сказал шофер, цепляя желтый Мерседес.
   Марк не стал больше спорить и замолчал. Когда машина встала на все четыре колеса - правда два из них были спущены - Марк подал дорожному специалисту стольник.
   - Что это такое? - ошарашенно спросил парень.
   - А в чем дело? - спросил, подходя Боб.
   - Не надо шутить, ребята, - сказал шофер, - я сейчас позвоню и тогда вам придется заплатить гораздо больше.
   Все собрались около Марка и шофера спецмашины.
   - А что вам надо-то? - спросила Лиза.
   - Неужели непонятно? - сказала Зоя, - ему нужен зеленый стольник.
   - Ничего себе, - воскликнула Лиза, - а за что такие деньги?
  
   - Какая разница за что, - сказал дорожный специалист, - такая такса, вот и всё. Не буду же я вам объяснять, что не все деньги идут мне? Это же не просто работа.
   - Марк, ты знал, что это человек просит сто баксов?
   - Ну... как бы это сказать...
   - Говори, как есть.
   - Знал, в общем-то.
   - Тогда надо платить, - сказала Лиза.
   - Платить бы пришлось в любом случае, - сказал шофер дорожной помощи.
  
   - Сколько это будет в рублях? - спросила Лиза.
   - Ну, где-то четвертак, - сказал парень.
   - Две с половиной тысячи? - уточнила Лиза. - Дай, Марк, я потом верну тебе эти деньги.
   - Вернете? Когда? - спросил Марк. - Дело в том, что деньги у меня, действительно, есть, но они не мои. А отдавать надо сегодня.
   - Сегодня и получишь, - сказала Лиза. - Отдай ему, не бойся.
   - Да я не боюсь, но только пожалуйста...
   - Всё будет о'кей, - сказал Боб, - она никогда почти не врёт.
   - Почти? - улыбнулся Марк. Он отсчитал две с половиной тысячи шофёру и хлопнул его по плечу. - Спасибо, - добавил он и пошел снимать колеса.
   - У тебя сколько запасок? - спросил Боб.
   - К сожалению, одна.
   - Тогда мы замучаемся.
   - Снимай быстрей колеса, - сказал шофер дорожной помощи, - я довезу до шиномонтажа.
   - А обратно? - спросил Марк.
   - Ладно, довезу и обратно.
   Через полчаса желтый Мерседес Марка был опять на ходу.
  
   - Давай, жми на педаль, Марк, - сказала Лиза, - может быть мы еще успеем догнать колонну с наркотой.
   - Здесь сорок, мэм, - сказал Марк, - сейчас будет пост ГАИ.
   - Ты имеешь в виду ДПС? - спросила Лиза серьезно.
   - Именно, - тоже серьезно ответил Марк.
   - Мама, - сказал Боб, - прекрати вести с ним разные переговоры.
   - Что? я не поняла, что ты сказал, щенок?
   Боб улыбнулся и продолжал:
   - Я уже обещал тебя Тридцать седьмому, потому не надо всё портить.
  
   - Мне не нужен никто. - сказала Лиза. - Я просто по делу разговариваю с человеком. Может еще скажешь, что продал меня своему агенту?
   - Ну зачем ты передергиваешь? Просто ему пока негде жить.
   - Правда, правда, - поддержал друга Сэр, - его жена выставила нас за дверь.
   - Да слышала я уже все ваши разговоры, - Лиза закурила.
   - У вас в квартире сколько комнат? - спросила Зоя.
   - Всем хватит, - сказала Лиза, - приходите и живите все. - Она помолчала. - Не знаю только, где я буду заниматься живописью.
   - У меня есть в деревне старый дом, - сказал Марк. - Я только что его купил. Можете приезжать туда и рисовать на берегу реки. Или хоть на берегу озера.
   - Марк, - сказал Сэр, - так не делается.
   - А что? - спросил Марк.
   - Зачем вы ее заманиваете к себе в лес, - сказал Боб. - К тому же она не рисует, а пишет.
   - Так вы писательница? - спросил Марк.
   - Он совершенно не разбирается в искусстве, - сказал Сэр.
  
   - Да я всех вас приглашаю в свой загородный старый дом, - сказал Марк. - Что вы набросились на меня из-за своей дамы.
   - Действительно, - сказала Зоя, - вы продаете ее, как священную корову.
   Все замолчали. Несколько минут ехали молча. Потом Лиза первая нарушила тягостное молчание.
   - Ну ты что, Марк. В конце концов, не на похороны едешь. Жми на педаль.
   Все засмеялись.
   Машина шла со скоростью девяносто. Марк нажал на педаль и выехал в левую полосу.
  
   - Сто двадцать, - сказала Зоя, заглянув через плечо Марка.
   - Сто сорок эта машина не даст, - сказала Лиза.
   Марк ничего не сказал, но потихоньку стал наращивать скорость.
   У поворота на Рублевское шоссе он спросил:
   - Едем дальше или поворачиваем?
   - Куда дальше-то? - спросил Боб. - Поворачивая к дому. Отдохнем и...
   - Нет, нет, - сказала Лиза, я даже не буду заходить в этот дом.
   - Ты еще не получила за свои картины, - сказал Боб. - Забыла, что ли?
   - А, точно, - сказала Лиза. - Пусть пишет чек, если у него не окажется наличных. И приглашаю всех ко мне на банкет по случаю выгодной продажи моих отличных картин.
   - Отличных? - переспросил Марк. - Чем же они отличаются?
   - От подлинников? - спросила Лиза, - да практически ничем. Я же говорю, они просто великолепные.
   - Марк, ты сможешь убить человека? - спросила Зоя.
   - Я? - Марк включил поворотник и пошел на обгон на обгон Волги.
  
   - Если бы нам пришлось сегодня сражаться, ты бы смог убивать?
   - Однажды я убил человека, - сказал мрачно Марк.
   - За что? - спросила Лиза, - он перешел дорогу в неположенном месте, и ты чуть не потерпел аварию?
   - Нет. Я зашел на рынок, чтобы купить корейки для праздника.
   - Что это был за праздник? - спросила Зоя.
   - Это был день моего рождения.
   - И в такой день ты убил человека? Неужели это правда? - спросил Боб и стал осматривать идущие впереди машины.
   - Я... - Марк замолчал и опять обогнал идущую впереди машину, - смотрю маленькая собачка стоит на задних лапках и смотрит на мясо, лежащее на прилавке.
   - Как же маленькая собачка могла видеть мясо на прилавке? - спросила Лиза.
  
   - На рынке был ремонт и крытые прилавки были установлены на улице. А это было в феврале. Снег постепенно утрамбовали до такой высоты, что собачка могла просить мясо, глядя на него, стоя на задних лапах. Какой-то мужик купил мяса и оторвал ей немного. Продавщица сказала:
   - Вы думаете, мы не даем? - и она тоже бросила собаке маленький кусочек.
   Тут вышел рубщик с топором и сказал, что надоела она уже. Он взял собачку за шкуру и занёс внутрь. Там мясник положил собачку на пенёк и отрубил ей две лапки. Переднюю правую и заднюю левую.
   - Какой кошмар! - воскликнула Лиза.
   - Он бросил ти лапки на пол и сказал:
   - На, обожрись.
   Собачка жалобно залаяла, обливаясь кровью.
   - Он, что, держал ее в руках? - спросила Зоя.
   - Нет, ее он тоже бросил на пол.
   - И что же было дальше? - спросил Сэр.
   - Какая-то женщина подняла крутящуюся на кровавом снегу собачку и обе её лапки и побежала к дороге с криком:
   - Отойдите, пожалуйста, пропустите, пропустите!
   - Она поймала такси? - спросил Боб.
   - Она села в белые жигули первой модели, включила левый поворот, пересекла сплошную линию и поехала в сторону проспекта.
  
   - А куда она поехала? - спросила Зоя.
   - Не знаю, - сказал Марк, - но, думаю, она поехала в ветлечебницу. Я сел в машину и стал ждать, когда мясник выйдет из рынка.
   - На каком рынке это было? - спросил Сэр.
   - На Люблинском. Я ехал, ехал за ним, а потом подсёк. Он резко затормозил и вылез из машины, держа в руке монтажку.
  
   Я спокойно вынул из-за сиденья небольшой топор с черной пластмассовой ручкой. Он не насаживался, как обычно, а был весь металлический. Когда мясник подошел к двери моей машины, я резко открыл дверь, и он упал на дорогу, но не выпустил из руки монтажку.
   Я медленно вышел. В руке у меня был топор. Место было не очень людное. Машины там проезжали редко. Я стоял и ждал, когда он встанет. Но он вдруг перестал подниматься и спросил:
   - Тебе чего надо?
   - Мне нужно, - сказал я, - отрубить тебе одну руку и одну ногу.
   - Ах вон оно что, - успокоился он, - сейчас я - слово на букву е с приставкой от - тебя, козёл.
   Он поднялся, бросил в меня монтажку и, к моему удивлению, вынул из кармана пистолет.
   - Ну чего теперь будешь делать? - сказал он.
  
   В это время из-за угла выехала машина. Он чуть скосил глаза в сторону, но именно в это время я бросил в него свой небольшой топорик. Он замер. Топор разрубил мяснику глаз и нос. Машина вильнула, развернулась и уехала опять в ту же улицу, откуда появилась.
   - Он умер? - спросила Зоя, - или только так, просто пострадал?
   - Он умер. Я пощупал пульс у мясника на руке. Его не было.
   - Сдох, собака, - сказал Боб, - но никто не засмеялся. Все молчали.
   И тут они услышали вдалеке два взрыва. Потом заработал автомат.
   - Кто-то стреляет, - сказал Боб.
   - Да нам-то что, - сказала Лиза. - Сейчас мы получим свои деньги и поедем отдыхать.
   - У вас есть джакузи? - спросила Зоя.
   - Да, - сказала Лиза, - есть. Но я первая заняла очередь в это место.
   - Как же вы?! - удивилась Зоя, - я ведь только что первая об том сказала?
  
   - Когда ты сказала, я уже думала об этом, - сказала Лиза. - Когда ты только взяла полотенце, я уже спускалась в бурлящую воду.
   - Она у вас маленькая?
   - Нет, она очень большая.
   - Тогда вы могли бы пустить меня?
   - Конечно. Пожалуйста, заходите, вы мне не помешаете, - Лиза захохотала.
   Опять заработал автомат.
   - Уже ближе, - сказал Сэр.
   Раздались беспорядочные выстрелы.
  
   - Видимо, кто-то стреляет в ответ, - сказал Боб.
   Им еще не было слышно музыки, которая гремела около коттеджа. Мерседесы никто не заманивал, они сами ехали именно в коттедж Александра Демьяновича.
   У ворот не было никакой охраны. Один из сопровождающих вышел из первой машины и открыл их. Тут же заиграл какой-то иностранный ансамбль.
   - Откуда идет звук? - спросил, выходя из машины, Ваня Подсолнух.
   - Не знаю, - ответил стоящий радом боевик.
   - Да пусть играет, черт с ней, - сказал Алик из машины. - Скорее всего, колонки расположены в разных концах здания, - он выбросил окурок из открытой двери, - поэтому нельзя точно определить, откуда идет звук. Заезжайте и обогните здание с другой стороны. Там поставим Мерседесы.
  
   - Господи, помоги мне, - сказал Тридцать седьмой.
   Он проснулся от грохота музыки и никак не мог понять, где находится. - В Лужниках, что ли я? Скорее всего, это музыка из американского фильма Самовольная отлучка. Кто же исполняет? Жан-Клод Ван Дамм? Нет, нет, он не композитор, а боец.
   Тут секретный агент проснулся совсем и понял, что его друзья привели Мерседесы с героином. Они как привидения въезжали в ворота. Он подождал немного и нажал кнопку на пульте. Но взрывов не последовало. Он нажал еще раз, но ничего не произошло. Агент понял, что установил на пульте не ту частоту. Он перевел указатель, но, посмотрев в окно, увидел, что машины уже проехали место взрывов. Агент плюнул и вынул сигарету. Он посмотрел в пачку, оставалось всего три штуки.
  
   Дима докурил сигарету до половины, когда увидел, что может добросить гранаты до первой машины. Он выдернул кольцо и бросил первую, потом вторую. Агент взял окурок, который положил на подоконник, и спрятался за стену.
   Раздались взрывы. Первая машина остановилась, но вторая объехала ее и направилась дальше в объезд здания.
   Из кабины выпрыгнули два человека. Тридцать седьмой открыл по ним огонь из автомата. Пули попали в обоих. Они повалились на землю. Но тут открылись задние дверь этого Мерседеса и из фургона начали выпрыгивать люди с автоматами. Тридцать седьмой опешил. Их было не меньше двадцати человек. На всех у меня просто патронов не хватит, подумал он, и хотел бросить еще пару гранат в окно. Но бойцы там, видимо, были опытные. Они открыли по его окну такой шквальный огонь, что нельзя было даже высунуться.
   Агент побежал наверх. На втором этаже в коридоре он увидел банкира, который хотел поздороваться с ним и спросить, что происходит, но не успел, потому что агент, потому что агент побежал на третий этаж. Из пулемета не по кому было стрелять. Дима посмотрел в окно, на котором стоял пулемет и увидел только стоящий в одиночестве Мерседес.
  
   Он взял пулемет и две ленты и потащил всё на крышу. Две ленты он оставил на всякий случай на диване в холле.
   Александр Демьянович спустился вниз. Он вышел не в сторону ворот, а в сторону парка. Там его уже ждал Алик. Он сразу спросил:
   - Что за дела, Александр?
   - Сам не могу понять, - сказал банкир. - Я спал, - он подтянул пояс на халате, - и всё было тихо. Я лёг-то практически недавно.
   - А что случилось? - спросил Ваня, - с женой, что ли, были разборки?
   - Ладно бы с женой. С женами. С одной разбирался, разбирался - сам чуть не умер, а другая на самом деле умерла.
  
   - Серьезно?
   - Да, серьезно. Следователь приезжал.
   - Ночью?
   - Да, ночью. Умерла одна из моих жен...
   - Ну это твое личное дело, - сказал Алик. - Я не буду разбираться с твоими женами. Товар на месте, - Алик посмотрел на часы, - в десять едем в банк, и ты переведешь триста миллионов долларов на Каймановы Острова. Как договаривались. С этим нет никаких проблем, надеюсь?
   - Скорее всего, с этим проблем не будет, - сказал с маленькой запинкой банкир Серов. - Но вот потом...
   - Что? Давай говори всё. - Алик сел за стол, который был здесь вкопан в землю, и поставил ноги на скамейку.
   - Всё рассказывать долго, - сказал банкир.
   - Я подожду, - сказал Алик.
   В это время из второго Мерседеса высыпали пятьдесят человек в камуфляжной форме и начали окружать дом. Они действовали совершенно бесшумно и только руками иногда показывали, что надо делать.
   - Что это такое? - удивленно спросил Александр Демьянович.
  
   - Это? Это охрана товара. Если они тебе не нужны, можешь отпустить, - сказал Алик.
   - Сколько мне это будет стоить? Ведь, когда вы уедете, мне самому придется платить за эту охрану?
   - Хороший вопрос, - сказал Алик, - потому что с этого времени, - Алик посмотрел на часы, - ты уже платишь. - Он поднял руку, предупреждая вопрос банкира. - Всего сто долларов в час.
   - Каждому? - ахнул банкир.
   - Само собой, - Алик специальными ножницами отрезал кончик сигары и обжёг другой конец спичкой.
   - Сколько их всего?
  
   - Немного. Всего сто человек.
   Банкир подозрительно посмотрел на Алика.
   - Что-то я не видел столько, - сказал он.
   - Вы очень внимательны, банкир, - засмеялся Алик. - Он раскурил толстую Гаванскую сигару и добавил: - В том Мерседесе, который остался на другой стороне, - он кивнул на дом, - сидят еще тридцать человек.
   - Засада, что ли? - спросил Александр Демьянович.
   - Да, резерв. На всякий случай. Правда недорого? - спросил Алик.
   - Это как дело пойдет, - усомнился банкир. - За сутки, если считать, это будет почти четверть миллиона долларов. Зачем мне такая армия?
   - Как только рассчитаемся в банке, сами решите, сколько человек вам надо для охраны. Моё дело предложить, а ваше дело правильно сосчитать необходимое вам количество личного состава. Ну, правильно я говорю? - Алик опять посмотрел на часы. - Уже девять часов, - сказал он, - вам пора сменить этот халат, - Алик взял пояс, которым был подвязан халат банкира в руку, - на смокинг и двинем в банк.
   - Да, конечно.
   - А что вы там говорили про какие-то проблемы с чужими жёнами?
   - Она не совсем чужая. Теперь она, фактически, уже моя настоящая жена. От нее, между прочим, многое теперь зависит. Особенно в будущем. Если вы сегодня уезжаете, то насчет отмывания денег надо будет, к сожалению, договариваться с ней.
   - Ты что, настолько очумел от любви к ней, что отдал ей сразу все деньги? Напрасно, надо было частями. Тебе бы хватило на всю жизнь. Ладно, веди ее сюда. Разберемся.
  
   Но Лариса уже стояла в дверях дома. Она была в розовом халатике и больших глубоких тапках банкира.
   - Подойдите сюда! - крикнул Алик.
   - Я? - Лариса показала пальцем на свою грудь.
   - Идите, идите сюда, - повторил Алик.
   Лариса сошла со ступеньки и не быстро направилась к столу, за которым сидел Алик.
   - Ну? - Лариса остановилась неподалеку.
   - Мне надо с вами поговорить, мадам, а времени мало. - Алик пыхнул сигарным дымком. - Поэтому, давайте пока просто познакомимся, а поговорим потом.
   - Когда потом?
   - Когда? - Алик задумался. - А я, знаете, что думаю? Собирайтесь и поедем с нами на Каймановы Острова. Вы там были когда-нибудь?
   - Нет.
   - Вот и хорошо. И отдохнете, и о делах поговорим.
   - Если вы мафия, то мне это не подходит, - сказала Лариса и согнула одну ногу в колене.
   - Да? А что бы вы стали делать, если бы мы на самом деле были мафией? Ведь мне бы пришлось пристрелить тебя, детка. Да, как это ни прискорбно. - Алик помолчал. - Но к счастью, мне не нужно это делать. И знаешь почему?
   - Нет, не знаю, - Лариса улыбнулась.
   - Я думал ты догадливей. Дело обстоит очень просто: мы не мафия.
   - А я слышала, что деньги отмывает только мафия.
   - Ну это за границей. А здесь это необходимо почти каждому человеку.
   - Ну ладно. На недельку я могу съездить.
  
   - Теперь, - сказал Алик, - надо выяснить, кто нас здесь так не ласково встретил. - Он махнул рукой, приказывая спецназовцам войти в здание.
   - Музыку выключить? - спросил Ваня Подсолнух.
   - Вы уже нашли, где её включили?
   - Нет, - Ваня пожал плечами.
   - Пусть играет, - Алик махнул рукой.
   Тридцать седьмой установил пулемет в проеме двери, ведущей с широкой лестницы третьего этажа на крышу.
   - Конечно, если они догадаются сразу начать штурм с крыши, мне конец, - подумал агент. - А впрочем, когда-нибудь они всё равно это сделают. И надо думать, ждать придется недолго.
  
   Но пока что спецназовцы бегали по всему дому. Наконец, они появились и на лестнице третьего этажа.
   Тридцать седьмой открыл огонь. Несколько человек упали. В ответ раздались автоматные очереди. Боевики залегли и перегруппировались. Человек десять в бронежилетах и спецшлемах со щитами в руках вышли на лестницу с двух сторон. Тридцать седьмой приподнялся над пулеметом. Они пока не стреляли и медленно поднимались.
   - Ошибочку допустили, господа, - подумал Дима.
   Спецназовцы, конечно, не знали, что пулемет секретного агента заряжен тефлоновыми пулями. Они пробивали и щиты, и бронежилеты.
   - Вперед, - раздалась команда.
   Спецназовцы побежали по лестнице. Тридцать седьмой начал стрелять. Дым поднялся над лестницей. Боевики падали через перила, скатывались назад, заливая кровью лестницу.
   Командир боевиков отдал приказ брать здание сразу со всех четырех сторон.
  
   - По два человека лезут одновременно с каждой стороны сразу на крышу, - сказал он.
   Тридцать седьмой не слышал этого приказа, но он и так знал, что это скоро должно случиться.
   - Чтобы отвлечь его внимание, - сказал командир спецназовцев, - опять пойдем на штурм.
   - Но он же стреляет пулями, которые пробивают бронежилет, как будто он деревянный.
   - Тем лучше. Потому что это, видимо, как раз тот фээсбэшник, которого мы давно ищем.
   Алик, когда узнал, что человек, встретивший их взрывами гранат, Тридцать седьмой, приказал брать его только живьем.
  
   - Он мне расскажет все секреты, этот секретный агент, - Алик продолжал сидеть на столе. Только рядом он положил автомат Агран-2000. Ему принесли горячий кофе с молоком и три больших бутерброда с мягким белым хлебом. Один был с красной рыбой, другой с белой, а третий с ветчиной больше похожей на сырое мясо.
   Когда желтый Мерседес Марка подъехал к воротам коттеджа, и все увидели сквозь чугунный ворота огромный фургон во дворе и услышали опять начавшуюся стрельбу, они открыли рты.
   - Почему они приехали сюда? - первый спросил Марк.
   - Этот огромный Мерседес с наркотиками каким-то чудом оказался здесь, - воскликнул Боб.
   Вышли два охранника.
   - Что вам надо? - спросил первый.
   - Кто такие? - заорал второй.
   - Быстро сдавай назад! - Лиза дернула за рукав растерявшегося Марка.
   Желтый Мерседес быстро отъехал задом метров на сто.
  
   - Надо было задержать их, - сказал один охранник.
   - Пожалуй, - сказал второй. Еще раз подъедут задержим.
   Первый посмотрел на него, и они опять зашли в ворота.
   - Нужно обойти дом сзади, - сказал Боб. - Зоя пойдет со мной, в ты, - он показал на Лизу, - будешь с Марком присматривать с этой стороны за воротами.
   - А я? - спросил Сэр.
   - Ты будешь в машине. Ехать можешь в случае чего?
   - Думаю, смогу.
   - Но у нас с Марком совершенно нет оружия, - сказала Лиза.
   - Как же ты не боялся, Марк, ездить без оружия с товаром? - спросила Зоя.
   - С оружием еще опасней, - ответил Марк. - Я ведь уже говорил, что у меня нет огнестрельного оружия. Только топорик. - Он вынул из-за сиденья свой топор. - Я возьму его с собой.
  
   - Да брось ты, - сказал Боб, - оставь его лучше здесь. А то потеряешь, а потом бы он нам пригодится ветки рубить для шашлыков.
   - Не стоит, я думаю, так делать, - сказал Сэр. - Пусть лучше Зоя идет с Марком, а ты иди со своей Лизой.
   - Ну ты придумал, - сказал Боб.
   - Ну, или наоборот. Пусть дамы идут вместе, а ты с Марком обойдешь замок кругом.
   - Давай так и сделаем, - сказал Боб.
   Когда Боб с Марком перелезли через забор с другой стороны дома и оказались в парке, у Тридцать седьмого уже осталось не больше двадцати патронов во второй ленте. Он перевернулся на спину и достал пачку, в которой уже осталась одна сигарета. Он прикурил и затянулся. На грудь ему упала граната. Дима бросил ее назад к стене третьего этажа. Граната взорвалась, из-за стены вылетели два человека и оторванная нога одного из них. На втором этаже поднялись боевики и опять пошли в атаку. Еще одна граната упала рядом с агентом. Он бросил ее назад, два боевика, выбежавшие в этот момент на лестницу, подпрыгнули в воздухе. Полетели какие-то клочья. Дима дострелял патроны, остававшиеся в пулеметной ленте и взял гранатомет.
   Но уже с двух сторон боевики залезли на крышу. Агент положил гранатомет и из автомата короткими очередями перестрелял их.
  
   Он подполз к краю крыши и перерезал кинжалом одну веревку, которая кошкой была зацеплена за выступ. Он хотел перерезать вторую черную веревку, которая была зацеплена неподалеку, но на него набросились сзади два спецназовца. Агент локтем ударил одному в челюсть, а другого бросил через себя. Тот боевик зацепился за выступ на крыше и пытался подняться опять на крышу. Дима встал и перехватил удар второго боевика. Он резко ударил ему кулаком в живот и, перевернувшись, поднял на плечи. Тот заорал, а агент бросил его на первого, который успел немного подтянуться на руках. Они оба полетели вниз.
   Но уже еще пять человек успели залезть на крышу по веревкам и из двери, откуда Тридцать седьмой стрелял из пулемета, выбежали еще несколько человек.
   Агент держал в руках помповое ружье. Палец его был на курке.
   - Если ты выстрелишь хоть раз, - сказал командир спецназовцев, - мы разнесем тебя в клочья. И не думай даже.
   Тридцать седьмой бросил помповое ружье и пистолет на крышу. Двое спецназовцев подошли, взяли его под руки и потащили к командиру. Тот хлопнул несколько раз кулаком по согнутой ладони.
  
   - Не такой уж ты крутой. А то я уж было испугался немного. - Он ударил ниже пояса.
   Дмитрий согнулся. Спецназовец опять поднял его голову и опять нанес резкий удар ниже пояса. Агент упал на колени, а командир боевиков взял его волосы правой рукой, посмотрел кругом, согнул колено и двинул ногу вперед.
   Но Тридцать седьмой отклонился влево и укусил огромного спецназовца за внутреннюю сторону ляжки. Тот заорал от неожиданности. Агент сбил ударом ноги, стоящего сзади боевика.
   Потом этой же ногой достал лоб командира. Дима перевернулся и подбил сзади ноги, стоящего слева боевика. Он сделал два кувырка через голову и поднял свой автомат. Несколько коротких очередей и три спецназовца упали. Но тут в этой обойме кончились патроны. Дима бросил автомат в стоящего ближе других боевика. Тот отклонился. Находящиеся на крыше спецназовцы начали стрелять. Агент прыгнул в сторону и поднял помповое ружье.
   Он выстрелил несколько раз и побежал к трубе.
   - Отсекай его! - закричал один.
  
   Автоматная очередь разорвала крышу на пути фээсбэшника. Он передернул помповое ружье и выстрелил. Потом еще раз, и еще раз. Ему удалось нырнуть в дверь, ведущую на третий этаж. Дима повернулся. На него набегал спецназовец. Дима нажал на курок. В человеке образовалась дыра сантиметров пятнадцать-двадцать. Маленькие окровавленные кусочки мяса упали на крышу.
   Алик не мог видеть, что происходит на крыше. Но по стрельбе, которая до него доносилась, понимал, что агента взять пока не могут. Он откусил мягкий, пышный батон с бело-желтой рыбой наверху и сделал глоток кофе из высокой фарфоровой чашки. Потом поставил тонкую белую чашку на стол, взял Агран-2000 и положил его на колени.
  
   Когда Тридцать седьмой спустился на третий этаж, из-за угла на него набросились два человека. Одного он схватил за правую руку и протащил вперед метра на полтора до встречи его лица с каменной стеной. А второй успел ударить агента по уху. Сверху кулаком по уху. Мужик был высокий и широкий в плечах. Поэтому бил он сверху.
   Дима отлетел к стене. Мужик согнул несколько раз ладонь, предлагая агенту подняться.
   Дима встал и поднял руки почти как боксер в стойке. Огромный спецназовец ничего не делал. Он ожидал первого удара Димы.
   Тридцать седьмой несильно ударил по ноге боевика. Потом еще раз посильнее. Мужик даже не убирал ногу. Третий раз агент ударил намного сильнее в то же место, а именно в кость между коленкой с ступней. Наверное, было очень больно, потому что спецназовец хотел убрать свою ногу. Но это и нужно было Диме. Он даже не поставил ногу после удара на пол, а сразу поднял ее высоко, высоко вверх и подъемом очень сильно ударил боевику в челюсть.
   Тот не выдержал и упал назад. Первый, тот, которого Дима размазал лицом по стене, встал на карачки.
  
   Агент с разворотом ударил его ногой в бок. Боевик опять упал. Тридцать седьмой поднял свое помповое ружье и побежал на второй этаж. Один боевик вышел из комнаты, и Дима сразу выстрелил, но он успел юркнуть в дверь. Дима сделал два шага назад и тоже вошел в комнату. Потом агент быстро сделал шаг в коридор. Но и боевик сделал тоже самое. Боевик выстрелил первый. Диме пришлось опять спрятаться в комнату.
   - Хорошо, что он в меня не попал, - подумал Тридцать седьмой и, увидев на противоположной стороне дверь, прыгнул нее через коридор.
  
   Спецназовец выстрелил один раз, потом еще два раза. Но не попал. Агент выстрелил из помпового ружья прямо в полете. Один раз, заряд картечи вырвал у боевика половину внутренностей и отбросил его не несколько метров назад.
   В той комнате, куда упал агент, одевалась Лариса. Точнее, она уже была одета и только ждала прихода банкира, чтобы ехать вместе с ним и Аликом в банк. На всякий случай. Если возникнут какие-нибудь проблемы, связанные с наследством. Ну и так, чтобы лучше ознакомиться с делами. Ведь уже сегодня, точнее даже через несколько часов, она, вместе со всеми улетала на Каймановы Острова.
   - Кто вы такой? - только и спросила невозмутимая студентка. - Мне кажется, я вас не знаю.
   - Вы правы, мадам.
   Вошел банкир. Он увидел агента и хотел сразу же уйти.
   - Куда же вы, банкир? - удивилась Лариса. - Вы оставляете меня одну с этим человеком?
   Александр Демьянович вернулся.
   В это время боевики заметили Боба и Марка, перебегающих от дерева к дереву.
   - Взять их, - сказал Алик.
  
   - Живьем? - спросил Ваня Подсолнух.
   Алик посмотрел на него и улыбнулся.
   - Не обязательно, - сказал он.
   - Может быть, сказать, чтобы приготовили еще кофе? Или какой-нибудь завтрак?
   - Нет. Следующий кофе я буду пить на Каймановых Островах.
   Ваня Подсолнух собрал свою снайперскую винтовку и положил ее на капот джипа. Он закурил, сделал несколько затяжек и осмотрелся.
  
  
   44
  
   Тридцать седьмой выглянул в окно и скоро заметил метрах в двухстах пятидесяти, почти у самого забора, Ваню Подсолнуха, стоящего у машины. Он посмотрел на свое помповое ружье, похлопал руками по карманам и спросил у банкира:
   - У вас есть какое-нибудь оружие? Винтовка, я имею в виду?
   - Есть, но только не здесь, - сказал уныло Александр Демьянович. Он сидел на банкетке у двери и курил сигару.
   Лариса стояла у второго окна и вид ее тоже был не весел. Она думала, что этот парень, буквально влетевший в ее комнату, может испортить ей все веселье.
   - Вы знаете, - сказала она, - мы уже собрались уезжать. Вы не вовремя. Дорогой, - обратилась она к банкиру, - у нас какой план?
   - План заткнись, - сказал банкир.
   - Сам лучше заткнись! Вот скотина, а? - она посмотрела на Тридцать седьмого.
   - Сами разбирайтесь, ребята, кто из вас главный босс, мне надо идти. Простите... - Дима выглянул в дверь.
   Он пробрался на лестницу. Никого не было видно. Видимо, его искали в другом месте. Может быть на первом этаже. На крыше он увидел двух боевиков. Они прохаживались на разных сторонах здания и посматривали по сторонам и вниз. Агент нашел в кармане всего один патрон и вставил его в свое короткое помповое ружье.
   Один из боевиков был далеко, а до другого было не больше двадцати метров. Дима вышел и спокойно направился к тому, который был ближе. Он в это время смотрел в сторону и не видел приближающегося агента. Зато его заметил боевик с другой стороны крыши.
   - Эй, смотри! - крикнул он. - Сзади, сзади!
  
   Спецназовец повернулся и вскинул автомат. Но Тридцать седьмой выстрелил первый. Заряд поднял спецназовца в воздух, и он упал метров через пять с дырой в животе. Сзади раздалась автоматная очередь. Пули пробили крышу совсем рядом. Секретный агент ФСБ упал и пополз к автомату.
   Он достал автомат. Пули просвистели у него прямо над ухом.
   Ваня Подсолнух посмотрел на крышу коттеджа и бросил сигарету.
   Агент дал короткую очередь в сторону боевика и побежал к тому месту на крыше, где спрятал снайперскую винтовку. Боевик тоже выстрелил в него, но не попал. Дима выстрелил еще раз и опять побежал.
  
   Ваня Подсолнух опять посмотрел на крышу и взял с капота снайперскую винтовку. Но направил ее не в сторону парка, где были Боб и Марк. Помощник Алика сощурил один глаз и стал через большой оптический прицел искать их.
   Тридцать седьмой собрал свою снайперскую винтовку и стал ждать, когда спецназовец, спрятавшийся за трубой, высунется. Наконец он неосторожно подвинулся, и Дима увидел его локоть, высунувшийся из-за трубы. Локоть начал уползать. Агент выстрелил и увидел, как противник выкатился из-за трубы. Он попытался спрятать опять, но простреленный локоть мешал ему быстро двигаться. Дима нашел его голову и выстрелил.
   Потом он побежал к этому краю крыши, где лежал убитый боевик и откуда можно было хорошо видеть Ваню Подсолнуха, стоящего у Ленд Крузера.
   Ваня Подсолнух заметил Марка, который что-то говорил Бобу. Оба они стояли за деревьями. Но вот Марк вышел, сказал что-то Бобу и побежал к другому дереву. Ваня Подсолнух выстрелил. Пуля попала Марку в шею. Он упал на землю и взялся обеими руками за свою шею. Боб увидел, что Марк упал и, лежа на спине перебирает согнутыми в коленях ногами. Он поднимал и опускал живот, как будто пытался сделать мостик. Изо рта у него лилась маленькая струйка крови. Ваня выстрелил в Боба, но пуля отколола кору, а Боб опять спрятался за дерево.
  
   Дима нашел через прицел Ваню Подсолнуха и выстрелил. Но пуля попала в стекло машины, по которому прошли короткие трещинки.
   С другой стороны здания Лиза и Зоя наблюдали за подбитым Мерседесом. Они боялись напасть на двоих боевиков, которые охраняли ворота и только смотрели, что происходит. Они видели Диму на крыше, но куда целится из винтовки, блеснувшей оптическим прицелом, было непонятно. А он опять навел прицел на машину, но Вани на прежнем месте не было.
  
   Агент медленно обвел всю машину. Противник исчез.
   А Подсолнух быстро перебежал за сложенные после уборки парка обломки деревьев и теперь искал Тридцать седьмого на крыше.
   - Господи, избавь меня от позора, - сказал негромко Дмитрий. Он с трудом оторвал прицел от Ленд Крузера и двинул винтовку в сторону леса.
   Немного задержал он винтовку на куче веток и обломков деревьев и повел дальше. Между деревьев он увидел дергающегося Марка, потом Боба, приготовившегося подбежать к Марку.
   - Зачем? - подумал агент. - Он переместил немного прицел и увидел, валяющийся на траве топорик водителя желтого Мерседеса, на котором он целый год возил икру по Московской Кольцевой Дороге.
   - Помоги мне, Господи, - сказал Тридцать седьмой, - обнаружить моего противника первым. - Он опять остановил прицел на куче веток.
  
   Ваня Подсолнух заметил блеснувший на крыше оптический прицел снайперской винтовки. Он не усмехнулся, наоборот, лицо его стало испуганно серьезным. Звякнуло стекло на прицеле, дым пошел от винтовки, и снайпер Ваня Подсолнух стал медленно падать назад.
   - Готов, - сказал секретный агент ФСБ, и повернулся в сторону подбитого Мерседеса.
   Он подумал немного, вскинул винтовку и выстрелили три раза. Один выстрел в левую сторону фургона, другой в правую, третий в середину. Дима угадал. Из фургона начали выпрыгивать боевики.
   Тридцать седьмой передергивал и передергивал затвор. Спецназовцы падали около машины и падали. Потом некоторые побежали к коттеджу. Агент стрелял и стрелял. Одни падали сразу, других приходилось добивать вторым выстрелом.
  
   Охранник от ворот дал по нему очередь из автомата. Дима перевел винтовку и увидел охранника через прицел. Он нажал на курок и дым пошел из правой стороны груди боевика. Кровь брызнула из пробитого легкого. Он упал сначала на колени, потом на бок.
   Потом агент убил и второго охранника у ворот. Тот попытался спрятаться и лег за металлическим забором, выбежав из ворот. Дима выстрелил, первый раз в голову, второй раз в печень. Боевик, обливая кровью траву, откатился от забора.
   Двое спецназовцев выстрелили по крыше почти одновременно. Один из гранатомета, другой из ракетной установки.
   Дима успел прыгнуть в сторону, но не удержался на краю крыши и полетел вниз на ту сторону, где был парк.
  
   В этом парке было еще много боевиков. Человек пять бросились к агенту. Боб увидел это и открыл огонь из своего Узи. Спецназовцы не ожидали атаки с тыла, и все попадали убитые.
   Тридцать седьмой потряс головой и потрогал ногу. Кажется, ничего не сломано, подумал он.
   Алик посмотрел на часы и подозвал громадного спецназовца. Того, которого агент укусил за ляжку.
   - Убрать его, - сказал Алик.
   - Живым брать не надо? - решил уточнить бравый командир.
   - К сожалению, нет времени. Убить его! - Алик ударил кулаком по столу.
   Командир спецназовцев пошел. Но вдруг остановился, повернулся и сказал:
  
   - Некоторые, не слышавшие приказа, уже пытались его убить. Но пока ничего не вышло. - Командир молча опять повернулся и махнул рукой группе боевиков.
   Тридцать седьмой успел залезть в окно на первый этаж, прежде чем его опять начали искать. Он, прихрамывая, вышел на другую сторону коттеджа. Здесь уже не было боевиков. Все они зашли в дом. Дима, превозмогая боль, трусцой побежал к подбитому Мерседесу и залез в фургон. Лиза и Зоя увидели агента и тоже подбежали к этому Мерседесу.
   По бокам фургона приделали хорошие широкие скамейки, на которых могли сидеть больше пятидесяти человек, а впереди лежали пакеты с героином. Агент разорвал один из и попробовал на язык.
   - Что это? - спросила Лиза.
   - Как я и думал, - сказал Дима, - это героин.
   Он вытащил из самой середины еще пакет и тоже разорвал его.
  
   - А это что? - спросила Зоя.
   - Как я и думал, это тоже героин. Но для верности не мешает проверить научным способом. - Он вынул из нагрудного кармана коробочку, открыл ее и насыпал в маленькую пробирочку немного порошка. Потом нажал какую-то кнопочку.
   - Ну что? - спросила Лиза.
   - Одну минуту, сейчас узнаем, - сказал агент. Он немного встряхнул пробирочку и посмотрел на надпись, появившуюся на маленьком экранчике.
   - Это Белый. Но здесь половина. Другая половина во втором Мерседесе. Они решили подстраховаться. У кого-нибудь есть телефон?
   - К сожалению, у нас нет телефона, - сказала Лиза.
   - Тогда придется прорываться опять в здание. Вы меня прикроете?
   - У меня нет пистолета, - сказала Лиза.
   Агент поднял с пола автомат.
   - Возьмите, - сказал он.
   - Я не умею стрелять из автомата, - сказала Лиза. - Я стреляла только из пистолета.
   - Просто держите его покрепче сверху.
   - Она не сможет, - сказала Зоя.
   - Вы будет лежать под машиной, - сказал Дима. - Прижмите верх автомата к какой-нибудь железке Мерседеса, и он никуда не денется.
   Они выпрыгнули и Лиза и Зоя залезли под машину.
   - Вы готовы? - спросил агент.
   - Да, - сказала Зоя.
   - А вы?
   - Я тоже готова, - сказала Лиза.
  
   - Стреляйте быстро, но одиночными выстрелами. Вы поняли?
   - Нет, - сказала Лиза.
   - А что непонятно? - спросил, нагибаясь, чтобы заглянуть под Мерседес, Тридцать седьмой.
   - Я имею в виду, сразу стрелять, когда вы побежите или подождать, пока они в вас не начнут стрелять?
   - Лучше не обнаруживайте себя заранее, - сказал агент. - Когда они выстрелят по мне, стреляйте и вы одиночными выстрелами, но быстро.
   Дима побежал к коттеджу, Его увидели на полпути и начали стрелять. Зоя и Лиза ответили быстрыми одиночными выстрелами.
   - Боп, боп, боп. Боп, боп, боп.
   Агент петлял по открытому пространству. Он бросил вперед гранату и лег на землю. Руками он закрыл голову. После взрыва он опять побежал.
  
   По пути к комнате, где он оставил банкира и Ларису, Дима встретил только двоих боевиков. Одному он сразу ударил ступней в шею. Другой был каратист. И хотел применить против секретного агента свой коронный прием. Тридцать седьмой поймал его за пальцы и наклонил немного назад. Правой рукой он схватил трахею спецназовца и вырвал ее.
   Банкир и Лариса были все в той же комнате.
   - Хорошо, что вы здесь, - сказал входя Дима. - Мне надо срочно позвонить. Здесь есть телефон? Что-то я его не вижу.
   - Есть, - сказал неохотно банкир и открыл лежащий рядом с ним небольшой чемоданчик. В нем был розовый телефон.
  
   - Спасибо, отличный телефон. Вы не можете выйти в другую комнату?
   - Нет, - сказала Лариса. - Это моя комната. И мы никуда не пойдем.
  
   - Вы можете узнать сейчас секреты, за которые потом вас придется ликвидировать.
   - Если мы выйдем, нас могут поймать боевики, - сказал банкир.
   - Ну и что? - спросил машинально Дима, набирая какой-то сложный номер.
   - Если нас спросят, где находитесь вы, мы можем не выдержать и сказать правду.
   - Ладно. Только отойдите в другой угол комнаты.
   Диме ответили:
   - Я вас слушаю.
   - Это кто? - спросил Дима.
   - А вы кто?
   Дима немного подумал и сказал:
   - Тридцать седьмой.
  
   - Ах, это вы. Напрасно вы застрелили наших людей. Давайте договоримся.
   - Вы тянете время, чтобы засечь мой номер? Не надо. Я вам скажу адрес, где я нахожусь.
   - Да? Это почему же?
   - Вы новый ЗД?
   - Да.
   - Слушайте. Вы сейчас ходатайствуете, чтобы отменили всю программу ликвидации, а я вам преподношу две тонны Белого.
   - Вы его нашли? Как первый раз? - ЗД хохотнул.
   - Всё у меня в руках.
   - Докажите.
   - Понимаете, первый раз была сделана подставка. Так у них было задумано.
  
   - Сейчас, вы думаете, подставки нет? Откуда такая уверенность? Подставку можно делать не только один и даже не только два раза. Или ты забыл об этом? И да, кстати: ты отстранен от этого дела. Разве ты не знал? Или опять забыл?
   - Всё! Или вы отменяете программу ликвидации или я забираю весь героин себе и перепродам его кому-нибудь другому.
   - Мы здесь посоветовались. Программу не выключат. Но мы сделаем зад6ржку на два часа. Если за это время Белый не будет в наших руках, за вами будут охотиться не два, а десять киллеров. Все ваши друзья и знакомые будут перебиты.
   - А вы?
   - Что я?
   - Вас оставят в живых?
   - Да. И знаете почему? Я не выключаю программу ликвидации.
   - Еще один вопрос. Как я узнаю, что вы выключили программу ликвидации?
   - Также, как и я, что у вас есть героин.
   Агент помолчал.
  
   - Как будем делить деньги? - сказал он неуверенно.
   - Почему такая неуверенность? Вы не доверяете нам?
   - Пожалуй. Не отдадите же вы мне на самом деле двадцать процентов?
   - Я не могу вам их отдавать или не отдавать. Это государственный закон. Просто у нас возникло много расходов в связи с этим героином. Вы знаете, сколько стоит Вести его из-за границы, потом здесь? В общей сложности четыре месяца. Потом комиссия, которая выключает и включает программу ликвидации. Вы понимаете?
  
   - Ну я это имел в виду. Поэтому я спрашиваю: сколько?
   - Вы получите много.
   - Сколько?
   - Миллион долларов. Ну, конечно, если без проблем преподнесете, как вы говорите, нам этот Белый.
   - Но двадцать процентов это двести миллионов долларов!
   - Ты по каким ценам считаешь? По продажным московским? Это не та цена, на которую мы должны ориентироваться.
  
   - Хорошо. Пусть будет сто миллионов. Половина мне, а половина вам.
   - Вы хотите себе одному забрать пятьдесят миллионов долларов?
   - Я вам отстегиваю пятьдесят миллионов долларов! - Тридцать седьмой вытер потный лоб. Чего вы из меня тянете деньги-то, а? Я действую по закону. Это же...
   - По закону тебя уже давно надо было в землю закопать, - сказал ЗД строго. - А точнее, пристрелить и бросить так, не закапывая. Это ведь ты дал неточные сведения.
   - Сведения насчет наркотиков были неточные, а то, что Мерседесы пойдут в четыре сорок, оказалось абсолютной правдой. Надо было не - слово на букву ё с приставкой вы - а организовывать им встречу как положено!
   - Ты что орёшь?
  
   - Я нашел героин. Наверху уже известно, что вы потеряли его, значит, мне положена премия. И я сам делю, как хочу.
   - Ладно. Сколько ты хочешь?
   - Господи помилуй, по закону...
   - Я предлагаю тебе последний раз: три миллиона долларов и хорошая квартира в Москве. Если ты помнишь, сейчас тебе негде жить.
  
   - Хорошо. Я согласен, - сказал Тридцать седьмой как-то грустно.
   - Не унывай, - сказал ЗД. - А ты что же хотел себе особняк купить в Нью-Йорке? Теперь ты и так богатые человек.
   - Такой случай бывает раз в жизни, - сказал агент.
   - Будут еще случаи, - сказал ЗД.
   - Чтобы добыть этот Белый, мне сейчас надо под пули идти. Еще неизвестно, кто выиграет этот бой.
   - Давай мы поможем, где ты находишься?
  
   - Вы разве еще не засекли моё местоположение?
   - Скажу тебе честно, засечь пытались, но не получается. У тебя какой-то спецтелефон. А? Где ты его достал?
   За дверью раздались голоса.
   - Мне надо идти, - сказал Дима. - Значит, договорились? Через два часа я сообщаю координаты Белого, и вы подъезжаете с тремя миллионами долларов.
   - Договорились, - сказал ЗД.
   - Я думаю, неожиданностей не будет?
   - Ты сам их не допускай, а с нашей стороны всё будет о'кей.
   Агент положил трубку телефона и спросил у притихшей парочки:
   - У вас оружие есть?
   - У меня есть, - сказал банкир. - Но оно в другой комнате.
   - Что у вас там?
   - Два приличных пистолета.
   - Комната далеко? Впрочем... - Дима задумался. - Еще какое-то оружие в этом замке есть?
   - Есть, - сказала Лариса. - Вон там, - она показала рукой в направлении будки, стоящей у начала парка, - есть крупнокалиберный пулемет.
   - Да? - удивился агент и посмотрел на банкира.
  
   - Да, - сказал недовольно банкир. - Зачем ты сказала? - он обратился к Ларисе.
   - Ну, не надо тогда было мне хватать, что ты можешь здесь держать круговую оборону хоть против ста человек.
   Агент вышел из комнаты, поймал рукой поджидающего его боевика, уперся другой рукой в его плечо и ударил лицом об стену.
   Потом он вышел из дома в сторону парка и побежал, не обращая внимания на бродящих около здания боевиков, к пулеметной будке. Двое начали стрелять по нему, когда до бетонного сарая оставалось не больше двадцати метров. Боб заметил это и открыл огонь по боевикам. Один упал, а когда второй повернулся в его сторону, Боб уже спрятался за дерево. Он вынул из автомата обойму и заглянул внутрь. Там оставался один всего один патрон. Он опять вставил обойму и приготовился бежать к пулеметной будке, в которую спрятался Дима.
  
   Тридцать седьмой открыл дверь ключом, который дам ему Александр Демьянович, и подошел к пулемету.
   Боб вышел из-да дерева и увидел боевика. Они выстрелили друг в друга, и оба промахнулись. Боб нажал на курок еще раз, но выстрела, естественно не последовало. Спецназовец тоже нажал на курок второй раз, но и у него кончились патроны. Боб бросил в боевика автомат, тот сделал тоже самое. Тогда спецназовец вынул из кобуры пистолет и прицелился в Боба, у которого пистолета не было.
   Но Тридцать седьмой опередил спецназовца. Первая пуля попала ему в руку и оторвала ее. Рука вместе с пистолетом отлетела в сторону. Боб еще раз взглянул на боевика, потом на мертвого уже Марка, и побежал сторону дзота. Уже совсем рядом он обернулся, и пуля попала ему в правое плечо, немного пониже ключицы. Агент перестал стрелять по боевикам из пулемета и вышел, чтобы затащить Боба внутрь. Вокруг жужжали пули. Они поднимали куски дерна вверх, попадали в бетон дзота и высекали из него искры.
   Дима посадил Боба около стены дзота и опять подошел к горячему пулемету. Он повёл длинным стволом вверх и вниз и сказал:
  
   - Пехота обходит нас с фланга.
   - Отсекай ее, - сказал негромко Боб.
   Но боевики Алика перестали атаковать и отошли в здание.
   - Они решили уходить, - сказал Дима. Он вынул пульт для взрыва мин, которые он поставил с другой стороны коттеджа, и добавил: - Отсюда это не сделать.
   Боб не спросил почему. Он закрыл глаза и молчал. Но агент ему ответил:
   - Надо видеть место, где лежат мины, иначе боевики уже уйдут, когда произойдет взрыв.
   Дима взял два пистолета, которые были в дзоте, засунул их за пояс и подхватил Боба.
  
   - Давай, Боб, продержись еще немного. Сейчас там, в здании, тебя перевяжет дама.
   Тридцать седьмой держал Боба рукой за плечо, и они уже приближались к дому, когда оттуда завизжали пули.
   - В тебя не попали? - спросил Дима. Но Боб молчал.
   - В тебя не попали? - опять спросил агент.
   - Так ерунда, царапина, - вяло ответил Боб.
   Дмитрий вынул из-за пояса пистолеты, встал и пошел на автоматчика, который был виден в окне. Тот начал опять стрелять. Дима стрелял сразу из обоих пистолетов. Несколько пуль просвистело рядом с его головой, несколько подняли землю около его ног. Но вот автоматчик схватился за голову и свалился.
   Дима вернулся и поднял Боба. Они добежали до коттеджа и поднялись в комнату, где недавно были Лариса и банкир.
  
   Теперь их здесь не было.
   - Наверное, бандиты захватили их с собой, - сказал агент. Он посадил Боба в кресло и вышел в комнату напротив, чтобы можно было видеть ворота и подбитый Мерседес.
   Все бандиты были здесь. Как на ладони. Тридцать седьмой быстро сбегал в дзот и взял там второй пулемет, который можно было переносить. Первый, который смотрел в амбразуру, был забетонирован. Он был такой огромный, что поднять его все равно бы не удалось.
   Дима поставил пулемет на окно и вынул пульт радиоуправления взрывом. Преступники уже отремонтировали Мерседес, и теперь оба Мерседеса стояли друг за другом.
  
   - Хорошо, что они стоят между рядами мин, - подумал агент. - А то бы опасно было взрывать: мины могли бы разорвать Мерседесы, и Белый тогда поднялся бы в воздух, как пыль, и собрать его не было бы никакой возможности.
   Агент уже хотел нажать на кнопку, но вспомнил, что под первым Мерседесом лежали Лиза и Зоя.
   - Неужели они так и лежат там? - сказал Дима. - Вряд ли, их бы заметили при ремонте машины.
   Их, действительно, там, под Мерседесом, не было. Лиза и Зоя залезли в машину и спрятались под пакетами с героином. Когда Лиза предложила такой вариант, Зоя сначала отказалась.
   - Да это же очень долго, - сказала она.
   - Я тебе могу сказать, сколько это времени займет, - сказала Лиза, - не больше пятнадцати минут. Мы будем складывать пакеты не вниз, а наверх. Когда мы ляжем в образовавшуюся яму, мы обрушим на себя, лежащие наверху пакеты.
   Они еще лежали под машиной, и Зоя сказала:
  
   - А не лучше ли будет пробиться к каменному сараю на той стороне коттеджа? Дима сейчас там. Вместе бы мы долго продержались.
   - Нам туда не добежать, - сказала Лиза. - У тебя сколько патронов осталось?
   Зоя вынула обойму, посмотрела в нее и сказала:
   - У меня нет патронов.
   - Ну вот, - сказала Лиза, - у меня тоже нет.
   Они залезли в фургон и стали перекладывать пакеты с героином, чтобы образовалась яма для двоих человек. Посыпался порошок из пакетов, которые прорвал Дима, когда проверял их содержимое.
  
   Алик приказал завести машины. Дима поднял палец над кнопкой, но тут услышал шорох за перегородкой. Он медленно взял пистолет с подоконника и направил ствол на стену. Ничего не было слышно. Он посмотрел в окно и увидел, что машины тронулись. Он опять повернулся к стене и расстрелял всю обойму. Он начал с левой стороны и вел ствол все ниже и ниже. Пули попадали в перегородку с интервалом пятнадцать сантиметров. Он кончил и послушал.
   - Значит, мне послышалось, - сказал Дима и повернулся к окну. Но тут за стеной что-то глухо упало, и Дима увидел в дверной проем кровь. Она образовывала лужу, как будто пролилась трёхлитровая банка довольно густой краски.
  
   Секретный агент ФСБ нажал на кнопку, и две стены взрывов обрушились на Мерседесы.
   Дима в первую очередь расстрелял бежевый Ленд Крузер, думая, что там находится Алик. Машина сходу врезалась в забор и взорвалась.
   Находящийся сзади Фольксваген обогнул Мерседесы, и шустро направился к воротам. Там были заложены две мины. Агент подождал, когда Фольксваген будет находиться между столбами ворот, и нажал вторую кнопку на пульте. Микроавтобус упал на бок. . Еще не рассеялся дым над машинами, когда Тридцать седьмой открыл по ним пулеметный огонь. Из Мерседесов выпрыгивали спецназовцы и сразу ложились на землю. Потом они с двух сторон пошли в атаку на коттедж, стараясь идти, как можно левее, и как можно правее. Поэтому агенту приходилось пулемет то до упора в раму окна влево, то наоборот, до упора вправо. Двое надели огнеметы, и под прикрытием автоматчиков они постепенно подбирались всё ближе к окну, из которого стрелял Тридцать седьмой.
  
   Один направил огнемет на гараж. Машин в нем сейчас не было, но тем не менее раздались два-три небольших взрыва, и весь гараж ярко запылал внутри.
   - Выдержит ли этот пожар сейф, обрубающий руки любопытным? - подумал агент.
   Пулеметная лента дошла до конца. Диме некого было послать за патронами. Он посмотрел на полулежащего в кресле Боба, вышел из комнаты и посмотрел налево и направо. Никого. Он двинулся к лестнице. Быстро взбежал на третий этаж и достал две ленты из-за дивана в холле, которые он сам здесь оставил. Патроны были те же. Он без проблем вернулся назад, в комнату на второй этаж. Боб был без сознания.
  
   Агент вставил ленту в пулемет, подождал немного и дал длинную очередь. Один спецназовец с огнеметом загорелся. Он попытался снять со спины баллоны. Второй огнеметчик, шедший следом, сделал шаг назад. Первый вспыхнул. Второй сделал еще шаг назад, но баллоны на первом взорвались. Второй спецназовец с огнеметом отвернулся и тоже взорвался.
   Но агента было слишком хорошо видно снизу. Он понял, что здесь ему не продержаться, поэтому спустился вниз и вышел в другую сторону. Здесь он перелез через забор и, отойдя метров на пятьдесят в сторону, побежал, прячась иногда за деревьями вокруг. Надо было ударить по боевикам с тыла.
   Когда Дима оказался у лежащего на боку Фольксвагена, верхняя дверь открылась и вылез раненый спецназовец. Он что-то мычал, потом поднял руку. Агент прицелился и выстрелил ему в грудь.
   Потом из двери вылезла Зоя. За ней показалась Лиза, которую держал за руку Алик.
   Лизу и Зою нашли в куче Белого. Слишком уж плохо были сложены пакеты. Их начали поправлять и увидели ногу. Тридцать седьмой не видел, когда их посадили в микроавтобус, потому что именно в это время бегал за пулеметом в дзот. Они не погибли при взрыве, потому что Фольксваген был бронированный.
  
   - Бросай пулемет, - сказал Алик, - или я отстрелю ей голову. - Они приставил Агран-2000 к уху Лизы.
   - Не могу, - сказал агент. - Сдавайся, пока есть возможность.
   Алик сел на бок бронированного Фольксвагена. Ноги его были внутри машины. Лизу он посадил к себе на колени.
   - А ты стой здесь, - сказал он Зое, которая хотела подойти к Диме. - Стой, или я пристрелю тебя прямо сейчас.
   Сэр, находящийся метрах в пятидесяти за поворотом, не видел их. Но он заметил приближающийся по дороге темный блейзер. За рулем был Михаил, рядом с ним на пассажирском сиденье разлегся Слон, а сзади был связанный Филипп. Иногда он что-то мычал, потому что не мог говорить: рот у него был заклеен широкой липкой лентой.
   Они тормознули около Сэра. Слон, командир первого отряда спецназовцев, вышел из блейзера и открыл дверь Мерседеса, где сидел Сэр.
   - Выходи, - сказал Слон.
  
   Сэр повернулся на сиденье, чтобы слезть. В руках у него была его клюшка для ходьбы.
   Слон не сказал ни слова. Он просто полез за пистолетом. Сэр снял со своей фирменной палки нижнюю часть и сверху бросился на Слона.
   Штык вонзился командиру боевиков прямо в сердце. Сэр лежал на нем и не двигался. Было очень больно сломанную ногу и к тому же он думал, что его самого сейчас тоже пристрелят. Но, к своему удивлению, Сэр услышал звук удаляющейся машины. Когда он поднял голову, блейзер был уже у поворота.
   Темно-синий блейзер затормозил около ворот. Михаил выпрыгнул и, держа в одной руке автомат, направил его на Тридцать седьмого.
   - Бросай пулемет, - сказал он. - Бросай, бросай.
   На агента смотрели с разных сторон два ствола. Он нагнулся и положил пулемет на землю.
   Алик выпустил Лизу, вылез из лежащей на машины и подошел к агенту.
   - Ну, что, попался, сукин сын?
  
   - Это вопрос? - сказал Дима и ту же получил по зубам.
   А Михаил вытащил из блейзера Филиппа и поставил его перед Аликом.
   - Некогда мне с тобой заниматься, друг, - сказал Алик. - Жаль, но мне некогда. - Он приставил огромное дуло Агран-2000 ко лбу Филиппа и нажал на курок.
   Всё кругом было забрызгано кровью. А тело упало на землю практически без головы.
   - Теперь твоя очередь, - сказал Алик и направил ствол на Диму.
   Но Михаил сделал шаг и приставил дуло автомата к печени Алика.
  
   - Ты что?! - ошарашенно спросил тот.
   - Федеральная Служба Безопасности, - сказал Михаил.
   - Ты?! - еще больше изумился Алик.
   Михаил три раза нажал на курок, и изуродованное тело главаря преступной организации упало на землю, отлетев метров на пять.
   Тридцать седьмой поднял свой пулемет, а Михаил уже сел в блейзер. В это время из лежащего на боку Фольксвагена вылезла Лариса, а за ней банкир.
   - Что с нами будет? - спросил банкир. - Мы теперь так много знаем.
   Михаил опять вылез из блейзера. Он сказал:
   - Вы хотели куда-то лететь, не правда ли?
   - Да, мы планировали побывать на Каймановых Островах, - сказала Лариса.
   - Тогда прошу в машину, полетим вместе, - сказал Михаил.
   - Мы вам не помешаем? - спросил банкир, открывая дверь своего блейзера.
   - Ну что вы, банкир, я лишь ваш покорный слуга.
   Банкир залез в машину. Михаил открыл другую дверь Ларисе. Блейзер развернулся.
   Тут Лиза вспомнила про свой миллион. Она сказала:
   - Где мой миллион долларов за картины?
   Банкир невозмутимо ответил из открытого окна:
   - Где мои картины?
   - Стойте, черт вас побери! - закричала Лиза, - стойте!
   Она подняла с земли Агран-2000 покойного Алика и подбежала к окну блейзера.
   - Или подписывай чек, или я тебя сейчас шлепну!
   - Неси сюда мои картины, - нагло заявил банкир.
  
   - Сам иди их бери. Я тебе их продала и не моя забота таскать их за тобой. Подписывай чек или я застрелю тебя, - она взвела курок и обхватила огромный пистолет двумя руками.
   - Черт с тобой. - Банкир вынул чековую книжку и стал заполнять чек.
   - Ты на сколько пишешь?
   - На миллион. Как договаривались.
   - Пиши на полтора.
  
   - Почему это?
   - Я сказала пиши! Я точно тебя сейчас пристрелю, сукин сын.
   - Я не понимаю, за что?
   - Ты доставил мне слишком много беспокойства.
   Банкир покачал головой.
   В это время боевики заметили их, и некоторые начали стрелять в сторону ворот. Пули засвистели около блейзера. Они врезались в деревья, и щепки долетали до стоящей с пистолетом Лизы.
   Банкир быстренько дописал чек и подал его Лизе.
   - На сколько?
   - На два миллиона.
   - На два? - спросила Лиза и посмотрела на бумагу. - Почему?
   - Просто я прошу тебя сохранить мои картины. Ну, до моего возвращения.
   - Как же я могу сохранить их? - спросила Лиза, - тут же почти настоящая война идет?
   - Я плачу тебе за то немалые деньги. Пятьсот тыщ.
   - Я художник, а не охранник, - сказала Лиза.
   - Зато друзья у тебя хоть куда. Отдашь им полмиллиона, они сделают всё как надо.
   - Ладно, - сказал Лиза, - всё равно это мои картины.
   - Что? - спросил банкир.
  
   - Я имею в виду, свои картины надо хранить.
   - Теперь это мои картины.
   - Я имею в виду... - начала опять Лиза, - самолет, на котором ты полетишь, может потерпеть аварию. Тогда и деньги, и картины достанутся мне.
   - Типун тебе на язык! - сказал сердито банкир. Он толкнул Михаила в спину: - Ну чего ты стоишь? Трогай.
   Лариса спросила:
   - Что вы будет с нами делать, Михаил? Мы ведь собираемся отмывать деньги.
   - Я вам помогу, - сказал фээсбэшник.
  
   - Не собираемся, а собрались, - поправил жену Александр Демьянович, - потому что человека, который предлагал нам деньги для их отмывания, только что ликвидировали. А товар...
   - О товаре забудьте, - прервал его Михаил.
   - Но вы знаете, что теперь я распоряжаюсь нашим капиталом? - спросила Лариса.
   - Да, я в курсе, - сказал Михаил и протянул назад пачку дорогих дамских сигарет, - курите.
   - Вы знаете, что? - сказал банкир, - билеты остались у Алика.
   Михаил ничего не ответил. Он снял трубку телефона и заказал билеты на самолет.
   - Нет проблем, - сказал он. - Скоро мы будем далеко отсюда.
   Тридцать седьмой поднял руку. Михаил высунул из окна согнутую в локте левую руку и тоже сделал движение
   Лиза увидела, как на листок дерева упала капля, потом другая.
   Блейзер скрылся за поворотом, а боевики пошли в новую атаку. Тридцать седьмой установил пулемет с остатком ленты в воротах за подбитым бронированным Фольксвагеном и стал стрелять короткими очередями. Лиза и Зоя достали из машины автоматы и тоже начали стрелять.
   Их окружили.
  
   Начался дождь.
   - Надо занимать круговую оборону, - сказала Лиза.
   Но лента в пулемете уже кончилась. Дима взял у Лизы Агран-2000 и выстрелил несколько раз в сторону леса.
   - Патронов мало, - сказал Тридцать седьмой как бы про себя, - чтобы занимать круговую оборону.
   - В следующий раз, - сказала Зоя, - я буду брать с собой не меньше десяти обойм. - А то постоянно кончаются патроны.
   Дождь превратился в ливень.
   - Смотрите! - закричала Зоя.
   Из-за поворота выехал жёлтый Мерседес Марка.
   - Это Сэр, - сказала радостно Зоя.
   Но к медленно движущейся машине уже бежали три боевика с автоматами.
  
   - Жаль, что у него нога сломана, а то бы... - Зоя не договорила.
   Над ним появился вертолет. Пулеметчик оттуда начал бить по спецназовцам, бегущим к Сэру. Они покатились по траве. С другой стороны тоже появился вертолет. Он выпустил ракету по группе боевиков справа. Потом две ракеты по левому флангу. На небе появились еще вертолеты. Они контролировали все пространство около коттеджа. Боевики бросали оружие и поднимали руки. Те, которые находились в лесу уже за забором, пытались убежать. В них стреляли сверху из пулеметов, автоматов и снайперских винтовок.
   - Вовремя они подоспели, - сказала Зоя.
   Один вертолет сел рядом с Мерседесом. Из него вышел ЗД ФСБ. Тридцать седьмой подошел к вертолету, недалеко сели еще три вертолета. Из них выпрыгивали фээбэшники в черной форме и надевали наручники на лежащих боевиков.
   - Показывай, где товар, - сказал ЗД, обращаясь к Диме.
   - Срочно нужны санитары, - сказал агент, - там в доме раненый.
  
   Заместитель Директора ФСБ дал команду, и трое медиков побежали к коттеджу.
   Ливень внезапно кончился, и скоро должно было появиться солнце.
   Дима залез в один Мерседес и кинул оттуда пакет. Стоящий рядом с ЗД адъютант поймал его и отдал проверить лаборанту.
   - Всё нормально, - сказал тот через минуту.
   - Здесь тонна? - спросил ЗД.
   - Да, - сказал агент.
   - А где вторая?
   - Естественно, во втором Мерседесе.
   Дима залез во второй фургон и к своему ужасу не обнаружил там героина.
   - Ну чего ты там? - крикнул ЗД. Он кивнул и несколько черных фээсбэшников залезли в фургон.
  
   - Здесь ничего нет, - крикнул один. - Только яблоки.
   Впереди фургона были сложены ящики с большими красными яблоками.
   - Куда же они могли спрятать вторую тонну? - подумал Тридцать седьмой. - Невероятно.
   Фээсбэшники выпрыгнули из кузова и подошли к ЗД.
   - Ну? - спросил он.
   - Ничего, - сказал старший из них и пожал плечами.
   - Тонна и то хорошо, - сказал один фээсбэшник.
   - Тонна нас не спасет, - сказал ЗД.
   Подошел Тридцать седьмой с двумя яблоками в руке.
  
   - Как вы нас нашли? - спросил он.
   - Слишком много шуму ты наделал, - сказал адъютант ЗД.
   - Ты здесь устроил целую войну, - сказал ЗД. - За это придется отвечать. Ведь результат-то практически равен нулю. Одна тонна это не одно и тоже, что две. Совсем разные вещи. - Генерал посмотрел на часы. - Осталось всего три минуты. Если я не сообщу в течение этих трех минут, что все две тонны Белого у нас, будет продолжена программа ликвидации. Жаль. Я думал, ты не подведешь.
   В это время мимо пронесли на носилках Боба.
   - Он жив? - спросил агент, но ему не ответили.
   Лиза увидела Боба и побежала за носилками.
   Тридцать седьмой подбросил одно яблоко вверх и выстрелил в него из Аграна-2000, в котором еще оставался один патрон.
  
   Большое красное яблоко разлетелось от пули со смещенным центром и сверху на головы ЗД, Тридцать седьмого, адъютанта и лаборанта посыпался белый порошок. Лаборант начал весело его ловить руками.
   - Ты чему радуешься? - спросил генерал. - Надо сначала проверить, что это такое.
   - Я и так вижу, что это настоящий Белый, - сказал лаборант.
  
   - Проверьте, - сказал Тридцать седьмой и отдал ЗД второе яблоко. Тот откусил чуть ли не половину яблока и съел ее, а вторую часть, в которой был мешочек с белым веществом, передал адъютанту, который передал откушенное яблоко дальше, лаборанту.
   - Давай быстрее проверяй, - сказал ЗД и согнул перед собой руку с часами.
   Оставалось всего полторы минуты. Даже меньше. Наконец, лаборант крикнул:
   - Это героин! Это настоящий Белый, товарищ генерал.
  
   ЗД быстро набрал номер на сотовом телефоне, который держал перед ним адъютант, и сказал:
   - Отправленный в четыре сорок из Люберец Белый прибыл к нам.
   Там, видимо, попросили повторить еще раз, и генерал опять сказал:
  
   - Отправленный в четыре сорок из Люберец Белый прибыл к нам.
   Оставалось всего две секунды до назначенного времени, когда Заместитель Директора Федеральной Службы Безопасности услышал:
  
   - Операция ликвидации отменена. - На этом связь оборвалась, потому что там положили телефонную трубку.
  
   Сэр, опираясь на свою фирменную клюшку, направлялся к Зое. Она села на землю и опустила голову. В правой руке она всё держала Глок сорокового калибра. Правда в нем уже не было патронов.
  
  
   КОНЕЦ
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ОГЛАВЛЕНИЕ
  
  
  
   О Книге ............................................... 2
  
   Роман в 4-40 из Люберец:
  
   Часть Первая ........................................ 5
  
   Часть Вторая ........................................ 280
  
   Оглавление .......................................... 551
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ,
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   -
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

   4

5

  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"