Буров Владимир Борисович. По Фене Гангеру

ПО ФЕНЕ ГАНГЕРУ

04.01.20

Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад. Как Солженицын читал поэзию Бродского

Эпиграф:

- Зачем рабу понимание Нового Завета?

- Ответ:

- Только затем, чтобы иметь возможность лично отрицать существование Нового Завета.

Рабство - следовательно - педалируется Солженицыным, как маленькое, но достоинство.

Продолжение 5-го.

Солженицын опять сначала. Как грится:

- Врешь - не уйдешь.

Так как о том, чтобы взять - и речи быть не может, не только давно, - а:

- И всегда было, - просто акцент, поставленный Новым Миром, что и:

- Он такой же, - в некотором смысле ошарашил, - так как:

- Ми думаль, - ТАК-К не бывает, - и более того, даже вообще и никогда.

Было ясно, что абсолютно неинтересно, несмотря то, что на НМ ссылались:

- Там лучче, - было видно:

- Без Чапаева, - только одна ПУСТОТА.

За этого Чапаева И. П. повесила себя орден имени Пелевина, - и:

- Получает за него аж - по сю пору.

23.10.99 - была эта передача

Борис Парамонов говорит о новом тексте Солженицына, напечатанном в Новом Мире Солженицыным.

У Ноб-х лауреатов печатают даже записные книжки.

Но:

- Текст Солженицына, - говорит Борис Парамонов, - удручает.

Судить о Бродском, - значит, имеется в виду, - не ума дело Солженицына.

Говорится Солженицыным:

- У Бродского нет простоты непосредственности, - всё, следовательно, только придумано.

Б. Пар-в:

- Сол-н случайно набрел на истину!

Это фундаментальная ошибка Бор. Пар-ва, - ибо истина это не грибы, и не ягоды, которые можно найти в глухом лесу, или наоборот:

- Нет.

Ибо, как и спел изо всех своих сил дурашливым языком Король Лир Шекспира:

- Для сего еще сначала надо получить эту роль Гамлета.

Новый Завет категорически нельзя найти случайно, ибо:

- Его просто-напросто и нет вообще! в тексте.

Это всё равно, что сказать:

- Солженицын, как Ромео, но только случайно понял, как можно оживить этот мир в виде Джульетты.

Это всё равно, что нечаянно решить Великую теорему Ферма, - она вообще не наблюдается в видимо спектре жизни, - в этом ее и знаменитость абсолютного непонимания даже французской академией наук.

Б. П. приводит слова Томаса Элиота, что стихи пишут не для того, чтобы найти что-то, а, чтобы избавиться от чувств.

И то, и другое - ошибка. Ибо стихи - это создание параллельной реальности.

Говорится, что у Солженицына нет к стихам ни слуха, ни вкуса, - но!

Главное, - нет самого духа!

Б. П. :

- Солженицын демонстрирует свою КАК БЫ литературную элементарность.

Здесь сразу две ошибки Б. П.:

- И Как Бы не лезет ни в какие ворота, ибо сие есть образ-чик даже ниже элементарности, а про литературу Солженицына только и известно, что ее:

- Нет, - а вот премию назло всем всё равно заставили ему дать.

Говорится, цитируя Сол-на, что поэт выражает свои чувства в стихах, - а:

- Бродский всегда холоден.

Но в том-то и дело, что стихи - это именно НЕ:

- Я, - а КОНТАКТ с Богом, - как и Ван Гог только за тем и бегал на плэнер, чтобы этим знакомством с богом насладиться.

Тут поют школьную орфографию.

- Стихи Бродского не берут за сердце, - Солженицын.

Так потому что и нет у Сол-на контакта с Медиумом - напрочь! И именно этим неведением он и ценен для пайтии и пьявитейства:

- Ни бельмеса - ни гу-гу, - а прецца-а.

Нет, говорится, у Бродского душевной доступности.

А то, что душевная доступность не даст Ромео возможности оживить умершую Джульетту, - даже не мечтается.

Стихи Бродского идут о вечности, - а Сол-н рассуждает о ценах на карамель без фантиков, что она появилась в сельских магазинах даже, а Бродский не соизволил даже о сём праздничном событии упомянуть.

Б. П. говорит, что Сол-н ищет в стихах интерпретацию христианства - в частности. Но:

- Имеет в виду Солженицын, что Христианство можно интерпретировать Бэз Искусства, а можно и дальше пользоваться тем же абар-мот-ством, которым он обычно гутарить с бабими у колоцца.

Цитируют Сол-на, что Бродского слишком рано выпустили из Советского Союза, так и не успев привить ему, как следует деревенские меро-приятия.

Так-то смешно, но только еще больше - это:

- Бесполезно, - как и научить Пушкина писать Бориса Годунова в Одну Строку, - связанными друг с другом сценами, ибо это уже, - нет, конечно, не клиника, как была у Владимира Высоцкого, - а как и сказано было Бродским:

- Сие от Бога.

- Слышит, что говорит, - Б. П. о Сол-не со слов Ахматовой.

Но это значит не то, что решил думать Борис Парамонов, не реальных слух Нового Завета, - а просто:

- Знает, что врет, но всё равно не боицца, - вот и вся расшифровка этого сообщения Ахматовой.

За что Сол-на и сделали лауреатом, что что он заплетает нити Нового Мира, - а такие ребята, как Борис Парамонов и Анатолий Стреляный - заведующий отделом критики этого же Нового - так скать - Мир-Ка, - даже не врут, а просто верят:

- Никакой Теории Относительности в литературе не только не существует, но и - как было пропето даже в одной пиесе на вопрос лауреата тоже Михаила Пуговкина:

- Никито у нас нэ быват, - ну, естественно, окромя:

- Битте-дритте, фрау-мадам, - и всё уже шито-крыто.

Здесь Борис Парамонов решил еще раз и самому себе поставить почти все точки над И.

Ибо с Б. Парамоновым еще надо разбираться - с Солженицыным:

- Нет, - ибо идет вперед с отрытым забралом оголтелого соцреализма, как именно Анти-литературы.

Б. П. же кумекает:

- Чё-то не совсем почти то, или даже не то.

Тут клейма заведомой анти-литературности негде ставить, ибо сама художественность оценивается, как только и не больше:

- Игра-загадка Угадай-Ка, - ка-ка.

Рассматривается почти на полном серьезе блеянье козы в огороде, что она:

- А тоже, кажется, говорить умеет.

Рассматривает прямая атака на художественность, как на истину, - буквально, что и разыграл Грибоедов в ГОРЕ от УМА:

- Увидите в натуре, как ужо вам будет!

Так-то обычный разговор на сенокосе, чтобы один картохфель жрать не скушно было, - но вот:

- Его возвели в почти международный абсолют.

- Зачем?

- Чтобы поржать над Людями.

В самом начале Борис Парамонов уже два раза повторил - выбежал на:

- Запретную Зону, - следовательно, даже не мяукнул, а только скрипнул дверкой Папы Карло в светлое будущее под одиозным названием:

- Ужо вам будет-т! -лично распорядился своим интеллектом:

- КАК БЫ.

Это плохо, так как фундаментально Солженицына ему уже не взять - этот парень не зря выделен своей одиозностью, а Борис Парамонов идет по пути только количественных различий, - что значит просто:

- Скрывает свою принадлежность к этому же классу демагогов, не верящих, что Ромео смог действительно оживать Джульетту, - просто-напросто увидев Новый Завет, как высшую реальность, ибо не раз и признавался:

- Только не надо примешивать в литературу религию.

Но это и не религия, а Вера в Бога - Новый Завет, являющийся новым устройством мира, - Б. П. - очевидно - считает конструкцию мира до сих пор:

- Неизменной.

Что и значит:

- Переспорить Солженицына он не сможет.

Так, посшибает вершки, корешки будут и дальше цвести, ибо и растут они в обратную от человеческого образа жизни сторону.

Интуитивно многие потеряли всякий интерес к Солженицыну, послушав его более-менее, но Б. П. пошел, увы, тоже:

- Далеко не на Вы, - и так получается, чтобы:

- Не терять Солика из виду.

Ибо:

- Чё-то же было-о!

Но в том-то и дело, что ничего не было. Кроме организованной акцентации идеологии, которая и так-то нашла себе хорошее жилище в Новом Мире, - хотя и всё том же журнале:

- Разрешенной советской литературы.

С таким же успехом Нобелевскую премию можно было дать Анатолию Стреляному, как тоже:

- Птенцу этого Нового Мира, - ибо лепит - по сути - того же горбатого, что и Сол-н, хотя и с чуть меньшей агрессией, но зато с большим оправданием своего глубокомыслия отсутствием Мыслей на Лестнице, - как здоровым:

- Здравым смыслом.

Увы, без Мыслей на Лестнице - Бродский:

- Не берется.

Сол-н потому так смело атакует Бродского, что объяснить его поэзию нельзя не только здравым смыслом, но и вообще:

- Никак.

По этой причине прут и против Пушкина, и против Грибоедова, и против Вилли Шекспи, - никто не сможет не то, что ли доказать, но и даже показать правды Нового Завета, как контакта Человека с Богом, - которым:

- И занимался Иосиф Бродский вслед за Шекспиром, Пушкиным, Лермонтовым, Гоголем, Достоевским, Грибоедовым.

Уверены, несмотря на то, что один писатель, как давно уже, но не совсем, сказал:

- Писать художественную литературу без Медиума - вообще:

- Не получится!

Медиум - это и есть Облака Бродского, через струйки в которых он рассчитывается с богом за:

- Его услуги.

И именно ЭТО Солженицын называет:

- Финтифлюшки!

Конкретно, финтифлюшки - это устройство театра, как Сцены и Зрительного зала.

А:

- Это большая-большая разница! - ибо ЗДЕСЬ две части, а у прохиндиады Солженицына только одна.

О каком Новом Завете можно говорить в этой избе читальне, которую устроил Борис Парамонов, если даже деление Театра на Сцену и Зрительный Зал:

- Принимается, как только условное, - а правды такого же устройства мира в нем никакой.

Так, куда-то же надо девать зрителей, чтобы было кому платить за билеты. И точно так же Читатель никому и на хрен не нужен, но кто-то должен платить за книги, которые продуцируются. То, что Читатель имеет вход в конструкцию мира, - как именно:

- Сам Третей, - не то, что удивятся, а вообще, даже думать ТАК - Запрещено!

Вот этот хрен собачий, который только и занимается тем, что с работы на работу - и есть, по-вашему, давно искомый:

- Черный Человек?!

Да, конечно, даже очень добрый и любознательный царь Агриппа не смог залезть на этот Утес, на эту СЦЕНУ Жизни, под которой - так сказать - легли и Байрон, и Рембо, и в долине которого лег Лермонтов:

- И снился мне сияющий огнями

Вечерний пир в родимой стороне

Меж юных жен, увенчанных цветами,

Шел разговор веселый обо мне.

Тем не менее, вся классическая художественная литература - это именно Видение Мира, как:

- Двух Частей, - сцены и зрительного зала, - как:

- РЕАЛЬНОСТИ.

Здесь - Солженицыным - ХУДОЖЕСТВЕННОСТЬ, как что-то такое реально имеющееся в виду:

- Да, но встречается только в детском саду на утреннике, когда народный актер Леонов, предлагает всем взять ложки, - ибо:

- Кто мало каши ел, - на Марс:

- Не полетит, - вот и вся художественность, - как поискать на задворках шлем Александра Македонского.

И вот эта - можно сказать - хрень, - и на те вам - поддерживается по сути Борисом Парамоновым, ибо вся его критика Солженицына только количественная, - так:

- Чё-то не совсем до-понимал.

Не-ет-т, здесь прямое противостояние. Если уж не хотят понимать, что такое Новый Завет, то просто:

- Художественность.

Ибо именно ХУДОЖЕСТВЕННОСТЬ - это сила-а.

Ладно, продолжим про околичности Бориса Парамонова. Солженицына не взять, если предположить, что не существует никакого такого УСТРОЙСТВА Нового Завета, и художественность - это только сказки и их присказки. Несмотря на то, что Ван Гог бросил всё, чтобы только ей и заняться. Примерно, как Апостол Павел:

- Разбил все гипсы прошлого человеческого благополучия.

Сол-н говорит - голосом одной из ведущих РС - что в стихах Бродского нет человеческой доступности, - но и:

- Даже банк с простыми намалеванными бумажками взять не так просто, - а тут идет речь о:

- Вечной Жизни!

Говорится:

- Плохо, что стих не вылился, а расчетливо сделан. - Следовательно:

- Или-или, - или Человек получает подарок, в устройстве которого сам ни бум-бум, либо всё делает сам, - вместе?

- Да вы что! - ибо с кем, так скать, вместе-то, - ась?

С Богом, что ли? А вы видели Его хоть раз? Ибо даже апостолы удивились вопросу Иисуса Христа:

- Видели ли вы Отца Моего?

- Нэт! - катехгорически, - пусть и почти.

Но и ответ для особо и честно любознательных готов был у Иисуса Христа:

- Видели Меня - видели и Отца Моего. - Что и значит:

- Увидеть можно и Невидимое, - но не просто так напрямую, а внутренним зрением.

Следовательно, Бог недоступен только для тех, кто - принципиально - не хочет видеть Невидимое, - ибо способ:

- Иисус Христос назвал, - видели Меня - видели и Отца Моего.

Попросту говоря, Бог - это Посылка любого утверждения, - как и распорядились намедни Кант и Гегель, - которые, конечно, некоторым тоже:

- Не указка.

Не указка, несмотря на то, что уж как только Король Лир ни старался всё упростить специально - можно думать - для Сол-на:

- Привязал на голову пучок травы, - обозвали самого более, чем дураком.

Тогда как Король Лир только и показал на себе:

- Окружающий мир - оказывается - повернут к человеку обратной стороной, - как:

- В изображении фотоаппарата.

Логика довольно элементарная для современного человека, - другое дело поверить в нее фундаментально. Когда очевидно это невидно.

Борис Парамонов начинает измышления от печки:

- Текст - это всё-таки не Автор.

Что значит:

- Не знает точной разницы между ними.

На коей - разнице - и основаны Повести Белкина Пушкина и Герой Нашего Времени Лермонтова.

Разница эта, действительно, непроста, ибо потому и не увидел ее - возможно до сих пор - царь Агриппа, - что:

- Можно сказать на ровном месте - как дает показательное выступление Кевин Костнер со своей лошадью сцены из Шекспира, сражаясь с ней на мечах в фильме Почтальон, - ибо эта разница и есть разница устройства фотоаппарата:

- То же самое - только:

- Наоборот-т! - к верху ногами.

Другое дело, разглядеть, увидеть это вверх тормашками в реальном художественном произведении, - которого - о! мама мия - по Сол-ну и:

- Вообще не существует, так как не бывает никакой такой разницы в отличии от мира видимого.

Но разница есть, можно сказать, в том, что одно и то же, - а:

- Повторено два раза!

Как у Шекспира в Двух Веронцах:

- На ровном месте создается и шифровка мира Театром и его расшифровка этого спектакля, но именно Видением, как Утверждением Реальности существования:

- СИЭТЭ.

Сильвия в ужасе, что слуга до того опупел от ее красоты, что бросил на произвол судьбы своего хозяина Валентина, и сам лично пошел на Вы:

- Лепетать ей, Сильвии про любовь свою, непонятно, правда, откуда взявшуюся.

- Оборзел, скотина, - первая мысль, как Сильвии, так и ЗЗ - Зрительного Зала.

Но потом становится понятно, как вот сейчас сказал Борис Парамонов:

- Есть же какая-то разница между тем, Что мы делаем и тем, что кукарекают артисты на Сцене, - или нет?

И если уже известно про фотоаппарат, что он переворачивает изображение, то и Сцена - следовательно - делает тоже самое, иначе она не Сцена даже в деревне, где выступал с конем Кевин Костнер, - как, однако, по местной кличке сам:

- Шекспир.

Вывод Сильвии:

- Значит этот слуга, Протей не скотина, а просто-напросто притворяется, так как - о! мама мия, - вынужден притворятся, находясь на Сцене, и говорит - следовательно - ей обратное, что значит:

- Любит, да, очень, но не он, а его хозяин Валентин, - он:

- Он именно та Конкретная разница, которую размывает Б. Пар-в, как некую неопределенность, - но эта неопределенность имеет точное название, с которого начинаются Повести Белкина А.С. Пушкина:

- Их бин ПИСЬМО.

То же самое, что Человек его писавший, но имеет принципиальную разницу, - именно ту, что тоже:

- Существует-т!

Существует вот это самое заповеданное Богом:

- СЛОВО.

В данном случае Сол-н отрицает существование этой разницы, а Б. П. - не может определить ее конкретики, - но по одной и той же причине:

- Не принимают СЦЕНУ за новую реальность мира.

Как и раньше, только пусть будет Степь Донецкая, а в ней парень молодой, и чтобы на дух не было Королей Лир-офф, бегающих с повязками на лбу:

- Если в его роли иметь в виду Протея:

- Прошу прощенья, я только почтовый ящик.

Тоже самое, но только Почти. Как был и есть такой индеец у Мела Гибсона, устроивший такой переворот в своем древнем мире, что корабли Кортеса таки причалили к этой несуществующей еще Америке.

Если сейчас рассказать, как ответила Сильвия Протею, обрадованная тем, что Протей - это Письмо, и нашла в нем отличие от самого Валентина, которое - отличие - Борис Парамонов может уловить только, как то, что что-то еще то ли есть, то ли только это:

- Кажется, - боюсь будет - так сказать - не всем понятно, - ибо:

- Изо-бразила бурю негодования, - а:

- Зачем? - если уже плясать от радости надо?

Только по одной причине:

- На СЦЕНЕ событие ПЕРЕ-ворачивается, что Король Лир обозначил пучком травы на голове, так как ходить на ней научиться намного трудней.

И вот эту Разницу, эту Неопределенность нельзя обозначить ни в метрах, ни в килограммах, находясь сам-сами:

- Внутри Текста, - можно посчитать эти прибытки только с помощью приспособления называемого:

- ЧИТАТЕЛЬ, - что значит КНИГИ, - как и закричал А.С. Пушкин в Истории Села Горюхина в ответ на приветствие ключницы, что она нашла старые календари.

Здесь же рассматривают только Моцарта и Сальери, - ибо:

- Если еще приплести сюда Черного Человека, - страшно же ж будет-т.

Черный Человек - это реально, что значит:

- В этой же пьесе участвующий ЧИТАТЕЛЬ, - или Зритель.

Вот эту реальность Зрителя, и не хотят допустить, как критерий истины в Театре, как допустить Человека на Земле, - Связующим Две Скрижали Завета Бога.

И всё это видно в загадках текстов Шекспира и Пушкина, - без каких-либо эманационных допущений.

Почти, как таблица умножения.

Ответ:

- Ни за что.

- Почему?

- Человек не может быть таким умным.

Вот это последнее и есть критерий истины Солженицына.

Всё очевидно, но не может существовать, так как Хомик - это только дурак.

Не могут - по сути дела - до сих пор расшифровать загадку Библии, что сначала было СЛОВО. Ибо:

- Ну, где оно, где, - покажите!

Ибо СЛОВО - это же не смысловое слово, слово по Содержанию, а сказано просто:

- СЛОВО, - где оно?

И вот Шекспир написал Два Веронца, - поняли так - Аникст - что во всем, что написал:

- Шекспир только - ошибся, ибо - знаете ли:

- Как по морю не ходят босиком, так и по суще на плавают на кораблях. - Но:

- Это правильно - что по суше не плавают на кораблях из Вероны в Милан и даже - не доезжая - в Падую, - только при одной Посылке:

- Человек не участник соревнований здесь, на Земле!

Находят, следовательно, у Шекспира и у Пушкина противоречия, подразумевая, что Человек - и на-те вам - здесь на Земле - не живет-т!

Вот она разница, которой точно не видит Борис Парамонов между Текстом и Автором:

- Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана, - Пушкина:

- Спор и идет о том здесь:

- Кто, собственно, Автор?

И каждое предложение этого Текста - говорят ни ОБА. Но!

Без деления одного предложения на два законченных. Диалог находится в монологе. Шифр?

- Читатель.

Поэтому говорить, то, что думает, чем и кем является Автор - это одно, а его Текст - это другое - плохо тем, что это слишком большая примерность, которую хотят измерить машиной, но в том-то и дело, что есть измеритель ТОЧНЫЙ - это сам:

- Читатель, - Хомик.

Замени Человека машиной, - и:

- Ч.Т.Д. - что и требовалось доказать - человек на земле субъектум вовсе не обязательный.

06.01.20

По сути дела, заявляется, что Новый Завет нам неизвестен потому, что он и не:

- Точный, - тогда как Ветхого и так более, чем достаточно для создания Нового Мира, - даже, если этот новый мир только журнал, - ибо:

- А еще-то чего вам надо?

Бог создал Новый Завет, а в ответ на сие заявляется:

- Чё-то не то, так как - знаете ли - холодновато, холодновато.

Без литературы тут кумекать бесполезно, как и сказано в кино в переводе Андрея Гаврилова - даже и женских и детских голосов! - Враг у Ворот Василием Зайцевым:

- Один есть - ваше величество! - имеется в виду, Герой, и это на сегодняшний день Ромео, который с помощью Нового Завета, ему открывшегося спасает от смерти свою Джульетту.

Как и сказано в этом кино, Враг у Ворот:

- Нам нужны примеры ГЕРОЕВ, - однако, - Нового Завета в литературе! - ибо в Библии их хватает, но раскумекать, что к чему там:

- Непросто.

Ромео спасает Джульетту, поняв, что Сцена и Зрительный зал в видимом мире - это и есть Театр Нового Завета, - когда:

- Все - живы.

А здесь рассуждают именно нарочито абстрактно, так как уверены, что таких примеров не только нет, но и найти так трудно, как Новый Завет у Гоголя в Тарасе Бульбе, - у Шекспира же это говорится, практически прямым текстом.

Поэтому:

- Нет повести печальнее на свете - это совсем не то, заявляется, думают, - что:

- Джульетта умерла, - тогда как печаль в том:

- Напрочь не понимают и, более того, обязательно не хотят понимать, как Солженицын, - что:

- Она спаслась с помощью Нового Завета, только всего и сделавшего, что обозначившего местную историю с герцогами и графами:

- Не всем миром, - а только маленькой его Частью.

Люди жили внутри дома и никуда не выходили, ибо и было:

- Некуда, - проснулись в ночь на Рождество - вышли из-за позабывчивости, - а там, мама мия:

- Новый Завет, - следовательно есть улица, которую почти намедни искал днем с огнем Диоген, - однако, - поначалу искал:

- Так и не вылезая из бочки.

Думал так она лучче превратится в Кита, на котором можно отвалить отсюда в Силиконовую Долину.

Удивительный парадокс в том, что Гамлету надо только именно об этом догадаться, а именно, что события и люди на Сцене:

- Обратные тем, которые может видеть зритель наподобие царя Агриппы:

- Хочется, - а не получаецца-а!

Здесь:

- Даже попытаться увидеть истину Художественности - не желают:

- Солженицын, - Борис Парамонов колеблется, да, вроде того, что что-то есть, но приглядеться не удается.

Конкретно, Гамлет потому и ходит с прижатой ладонью ко лбу - пусть и только в воображении зрителей, - что догадался:

- Муж его матери - это и есть его настоящий отец, - но как это может быть? - задает тот же вопрос, как и Ромео, уже понявший намек истины.

Существуют шифрованные сочинения Шекспира - говорят - где - так и говорят:

- Уже есть вся правда, - но!

Ничего другого, кроме того, что сказал я там быть зашифровано не может. Вот я сказал, что отец Гамлета прячется не там-тамтамтам, за горами и долами в виде Призрака, - а:

- Является просто-напросто мужем своей жены в роли своего брата, которого за-благополучно грохнул, как раз за настоящие рамон-тические отношения с мамой Гамлет.

Вывод:

- Да, Гамлету надо думать, но уже только о том:

- Чей, собственно, он сыночек таперь?

Мама - допустим - та же, но попа, скорее всего, другой. И зритель вполне может думать:

- Вот тот, который есть на сцене - тот и отец, - но:

- Только по понедельникам, средам и пятницам, - по вторникам, четвергам и субботам, - если она в этом месяце нерабочая, - другой.

В воскресенье? Как раз день, так скать:

- Открытых дверей! - заходите, гости дорогие, зрители, вы этим папой сёдня и будете.

Вовочка:

- А кто нет? Самим Гамлетом можно?

- Извольте, мил херц.

Если сможете опередить царя Агриппу, который - авось - до сих пор на эту сцену жизни так и не за-карабкался.

Следовательно, люди - как царь Агриппа - веками хотят понять, что тут всё-таки происходит, а Борис Парамонов почему-то надеется, что Солженицын чего-то только сють-сють недопонял, - тогда как он не только не начинал, но и бежит в совсем другую сторону, - и более того:

- Наполовину нарочно. - Ибо умнее Эйнштейна быть всё равно не получится - будем против.

Хотя поверить не могут именно в такую простую вещь, - как:

- Людям! - и такое счастье, да не может этого быть никогда.

Ромео наоборот:

- Не может быть такого несчастья для человека, как потеря Джульетты навсегда, - и:

- Отгадал эту загадку Сфинкса, что - для разнообразия - Остап и Тарас Бульбы поменялись местами в тюрьме!

- Зачем?

- Вот именно за тем, что это возможно. Об этом и весь Тарас Бульба Гоголя.

Как и Ромео и Джульетта Шекспира о том, что Джульетта не умерла.

Печаль этой повести в том, что мало кто сие раскумекал.

Можно думать, что понять Повести Белкина Пушкина настолько труднее Шекспира, что и вообще почти невозможно, - но:

- Это только при условии, что суть происходящего и непонятна.

И там, и там говорится о Хэппи-Энде, Ромео это пропедалировал, когда еще и не сделал ничего для его спасения - Хэппи-Энда - имеется в виду, когда Джульетта умерла.

У Пушкина же Хэппи-Энд наступает в конце повести Метель, но как это произошло - непонятно же ж абсолютно, что Марья Гавриловна, долго мучаясь тем, что она не замужем - оказалась вдруг замужем, да еще за тем, с кем:

- Еще почти в детстве переписывалась письмами из КНИГИ - надо полагать - ЖИЗНИ, - Жан-Жака Руссо Новая Элоиза, - как:

- Шифровки письма, которое никто не может расшифровать, кроме Владимира!

Перед ней же:

- Полковник Бурмин.

Следовательно:

- Я милого узнаю по походочке, - здесь не подходит.

Почему и крикнула Марья Гавриловна в церкви:

- Ай! - не он.

Следовательно:

- Нельзя увидеть истину просто так - можно - этэньшен - с помощью:

- КНИГИ.

Для ее же чтения и нужен этот Самый-Самый:

- Homo Sapiens.

ЕГО - следовательно - и советуют помнить всегда Шекспир и Пушкин.

Поэтому гадания Бориса Парамонова:

- Быть или не быть, - Тексту или, наоборот, Автору, как им произведенному, - далеко не вилами на воде писаны - расшифровать эту разницу можно:

- Точно!

Только результат будет неожиданным, но и превышающим все мыслимые полномочия человека.

Люди гадают:

- Кто всё-таки и на самом деле убил Джульетту, может быть, сам Герцог, или Граф, который хотел на ней жениться, отец, боясь быть опозоренным, - а:

- Она жива, - так бывает-т, - без знака вопроса.

Дело не в том, что у Пушкина и Шекспира пропущено слишком уж много текста, чтобы самим читателям догадаться о том, - что:

- Было, было, было, - а в том, что этот текст - по точности, в которой он только и виден - находится именно у:

- ЧИТАТЕЛЯ.

Б. Парамонов не знал, что не весь текст Книги находится у Автора?

Вот Солженицын - получается - что знал, ибо можно ли быть на самом деле таким - э-э - чтобы возражать против правды:

- Просто так.

Сложность поиска истины такая же, как непонятная - хотя и не с первого взгляда - не-связанность частей произведения Пушкина Борис Годунов.

Не с первого взгляда - значит, что для обычного, нормального читателя, а не запуганного уставами соцреализма критика - всё нормально и ТАК. Пока кто-то не скажет обратного, - где-нить:

- На уроке школьной литературы, - распространенной, впрочем, и по всему остальному потолку, - как потоку, но взятому именно ниоткуда, а только с потолка:

- Как Бы Это должно быть.

И уже зная эту идею, взятую с неба анти-литературы, - вполне можно начать думать:

- Да, непонятно, что же всё-таки из чего тут следует? - да и вообще:

- Связи нет, или очень-очень мало.

Особенно это ошарашит того, кто начал:

- Писать Так же! - И:

- И даже вынужден бросить это дело чистописания, т.к. вот так по школьно-письменному:

- Абсолютно не получается, так как неинтересно.

Хотя и вся разница между этими - так сказать - письмами только в том, что школьное письмо сознательно обдумывается, как его прошлое связать с будущим, а письмо художника литературы - как у Пушкина:

- Тоже участвует в этом создании будущего.

Или, как сказал Бродский:

- Идет с облаков, - как подарок Медиума.

Следовательно, не только Содержание, которое только и имеется в виду в школе - есть содержание, но и Форма - что значит сам Текст ведет рассказ.

А так как это непонятно, то такую форму письма и отрицают. Отрицая - по сути - работу, отдавая предпочтение вечной школьной письменности.

Так-то ничего удивительного, - ибо:

- Из-за этой разницы и была вся революция 17-го года.

Только школа, или человек имеет право и сам:

- Творить!

Именно в этом СВЯЗЬ Нового Завета, что части вяжутся не между собой, - а:

- Третьим?

И вопрос:

- Кто такой?

И, как ответил Владимир Высоцкий:

- Дух Святой!

Конкретно в художественном произведении - ЧИТАТЕЛЬ это делает. Существование, которого и подразумевается недостаточной связью частей между собой.

Можно сказать, писатель доверяется Кому-то в себе, что Связь осуществлена всё равно будет.

Люди не видят, что Слова пишутся не на Пустоте, а на:

- СЦЕНЕ, - где всё и заиграет, как сказал Ромео:

- Жизнью, а не смертью.

Вот увидеть эту Сцену как раз и не смог царь Агриппа, когда Апостол Павел заповедал ему - так сказать - во веки век-офф:

- Давай-й!

А:

- Куда лезть-то, мил херц? - не думаю, что даже до сих пор не понял царь Агриппа.

Сценой для смысла частей пьесы является сам ТЕКСТ. Он - и на-те вам, оказывается:

- Невиден.

Его воспринимают, как тоже самое, что содержание. Не видят именно того, о чем сказано:

- Сначала было СЛОВО.

Не видят, следовательно:

- ПОСЫЛКУ.

Но вот даже до 17-го года - увидели, - ибо:

- Зачем тогда ее запрещать в виде Кит-офф Канта, или наоборот, Слон-офф Гегеля.

Именно эту Посылку и открыл для себя Ван Гог, когда разбил гипсы, - как, однако, идолов, поняв, что бог уже:

- Появился у него внутри, - как ХОЛСТ, на котором только и могут происходить События, этим Холстом и связываемые, - а не:

- Сами с усами между собой, - как и думают те, кто ищет прямую связь между сценами, например:

- Бориса Годунова.

Это отсутствие связи объясняют, как, - ну:

- У Пушкина просто была такая привычка, - можно даже сказать:

- Хулихганить, - абсолютно не соображая, что СИЕ и есть:

- Устройство Мира БОГОМ по Новому Завету!

Всё это можно говорить только тем, кто и так уже встал, как лист перед травой:

- А чё делать-то, - если мы не можем писать, связывая сцены непосредственно одна за другой?

Тем, кто умеет до сих пор писать школьные сочинения - бесполезно, - они так и будут противостоять, - хотя и:

- Нарочно, - ибо видят всю бессмысленность своего занятия, кроме одного:

- Вот именно так зарабатывать деньги на театере местных взаимодействий.

И потом даже возмущаться, как Е. Рыковцева, ведущая с Радио Свобода:

- Не понимаю, почему здесь не всё сказано.

Имеется в виду, что театральный режиссер расписал в своих сценах не ВСЕ, что было у письменного автора, - т.к.:

- Так нельзя!

- Почему?

- И не потому, что именно Не всё сказано, - а не всё вяжется непосредственно!

Просто-таки забывают одну почти невидимую, хотя и простую вещь:

- Зрительный зал в театре находится не для мебели!

Думают на полном серьёзе:

- Да, только для самоокупаемости эпохи более, чем развитого соцреализма.

Вот пока тормознулся на Солженицыне Бориса Парамонова, - ибо:

- Повторять надо по сто раз одно и то же.

Видимо, и Сол-на и других таких же только для того-этого и выставили напоказ:

- Да чтоб вы опупели, наконец, штурмуя и штурмуя эту Иерихонскую Стену, - не берущуюся именно тем, что ее еще никто и не:

- Строил!

07.01.20

Можно провести аналогию разницы Текста и самомнения самого Автора с разницей, которую обозначил Лотман, но не сказал в чем, конкретно, ее можно заметить, - разницу между пространством Сцены и увеличением этого пространства за счет наскальных Росписей по ее Стенам, - только - как и Борис Парамонов про Автора и его Изо-бражения:

- Есть разница.

И разница эта действительно есть, и заключается она в том именно, - что:

- Её нет.

Ибо не То с Чем-то сравнивается.

Как раньше кому-то не надоело сравнивать то, что мы видим:

- Без Кино, - с тем, что в:

- Нём.

Как-то - был приведен пример, в кино про войну, летчик спокойно балагурит в открытой кабине пилотов, а то и преспокойненько выходит на крыло, - хотя петь:

- Не собирается.

Можно спросить стандартно:

- При чем здесь пение?

Именно потому, дорогой сэр, что летчик уже тогда 41-45 годах двадцатого века знал:

- Поют хорошо только на СЦЕНЕ.

Как и царь Агриппа это же самое осознал по настоянию Апостола Павла, но - к сожалению - не до конца.

И вот понять то, что так и не осознал до конца царь Агриппа, а советские летчики уже делали в войну с немцами в 39-45 годах - в кино, разумеется - и значит:

- Понять разницу между противоречием Лотмана и противоречием Бориса Парамонова.

Имеется в виду, что это одно и то же противоречие. Нарисованное пространство Лотмана - это просто продолжение логики, что Сцена - это:

- Не Зрительный Зал, - что значит, и сама Сцена делится на такие же части на сцену и на:

- Зрительный Зал. - А:

- Белинский думал - нет!

Почему и удивлялся:

- Ну, ладно Чацкий дурит людей его окружающих, но зачем обманывать Зрителей, что Фамусов, Скалозуб и даже Лица - и на-те вам могут петь голосом Чацкого. Но вот именно, что сами разделились почти в себе:

- Играют сие непотребство для своих же друзей-недругов актеров, как для зрителей, находящийся тока-тока:

- В нарисованном на стене Сцены зрительном заль-чике.

Почти, так сказать, зайчике, за которого Белинский и обругал Грибоедова, что он, видимо, так мало каши ел в детстве, что вот именно этого слона и не заметил:

- Не может Фамусов, Лиза, и уже тем более Скалозуб, - и так быстро:

- Перестроиться на лад себялюбца Чацкого, - без знаков вопроса и даже восклицания.

И всё это происходит только потому, что факта прихода и на Землю тоже Нового Завета - не то, что не признают, как это происходит сначала с героями Шекспира, - а:

- Также, как Лев Толстой, вообще не видят большой разницы между Ветхий Заветом и Новым, - так только:

- Количественная.

Если иметь в виду Ромео и Джульетту, то, да, может думать и даже страдать о ней всю оставшуюся жизнь, - но:

- Оживить?! - не отрицают тоже, но только потому, что об этом даже намеком не думают.

Черта эта - Богом заповеданная не может быть видна принципиально, потому что - как это уже давно рассказал Лев Ландау:

- Плоскость симметрии проходит:

- По самому позитрону!

Почему Гоголь и не мог сказать прямо, что Тарас Бульба поменялся в тюрьме местами со своим сыном Остапом Бульбой, - ибо это уже будет не правда Жизни на Земле по Новому Завету, - а только Ветхий Завет - впрочем - только так трактуемый, что в нем еще ничего Такого тогда не было.

Парадокс в том, что ТАК уже нельзя сказать с наступлением Нового Завета. Ибо Ветхий Завет был не перед Новым, - а в:

- Нем, - что и произошло в пьесе Шекспира Ромео и Джульетта, - люди после решения Ромео своего уравнения Жизни Джульетты, - высыпали на улицы своего города, - как:

- Вышли из Ветхого Завета в Новый Завет, - который, оказывается, здесь был уже давно, да только люди этого не знали.

Именно поэтому Ной и поплыл, сам не зная, куда, но куда-нибудь подальше в поисках Новой Земли, - искал уже тогда место выхода из Ветхого в Новый Завет.

Парадокс - точнее, уловка здесь в том, что нельзя увидеть разницу между Автором и Героем, между Сценой и нарисованной на стене Сцены сценой - кроме вот этой абстракции Бориса Парамонова, что это не то же самое, и Юрия Лотмана, что нарисованное пространство - это не пространство, - по одной феноменальной причине, о которой рассказал А.С. Пушкин в тексте под названием:

- Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана, - ВЫ:

- Это можете!

И все - значится - осматривают пространство вокруг себя, желая найти эту дырку, через которую - так сказать:

- Можно увидеть ВСЁ!

Бесполезно. И вплоть до того, что:

- Пушкину не надо было заниматься-развлекаться этой хренопасией, как писать этих Макферсонов и Джонсонов, - в купе с:

- Воображаемым Разговором с Александром 1.

Ибо:

- Да мало ли басней кругом вертится - всех трахать, что ли.

Оба текста приняты, практически, за бессмысленные, как - впрочем - и все Повести Белкина.

И всё только потому, что Литература не рассматривается также, как Наука, - как:

- Инструмент познания не только мира, - но и больше:

- БОГА.

И всё только потому, что не хотят осмыслить КНИГУ, придать ей ЖИЗНЬ, - допустив сюды-твою маленький винтик:

- ЧЕЛОВЕКА-ЧИТАТЕЛЯ, - как тоже тут куку-ющего.

Ибо только Он, этот Ромео, посланный сюда Богом, может увидеть в монолите этого Розетского Камня - ДЕЛЕНИЕ на:

- ДВА.

В одном предложении на слова Джонсона и Макферсона, а также и тоже в одном предложении на слова Царя и Пушкина в Воображаемом Разговоре с Александром 1.

Внутри текста пьесы увидеть этого нельзя. И заключают, - значит:

- Объективно и нет ничего.

Читатель снаружи? Да вы что! Он только-только просто так:

- Погулять вышел, - и, следовательно, в конструкцию сего мироздания никак входить не может.

Можно сказать, вообще других людей надо брать в Литературу, а нет тех, кто там прохлаждается. Хотя всего-то и требуется:

- Признайте Человека - тоже:

- За Героя Романа.

И всё.

- Так он, когда читать-то научился? - спросят.

Или:

- Как его можно признать за Героя Романа, тем более, главного, - если:

- Разве он писал эту Книгу Жизни?

Вот и вся проблема:

- Никто не хочет включать ЧИТАТЕЛЯ в систему КНИГИ.

Как и Человека в Жизнь Вечную, - точнее:

- Именно поэтому.

Следовательно, разница между Автором и Текстом, о которой спрашивал-отвечал Борис Парамонов, в том, что и автор:

- В тексте.

Как, собственно, и читатель.

Но как?! Если очевидно, что сам туды-твою - в Текст - не забегает. Чтобы украсть, или положить там что-нибудь.

И вот Ромео в Ромео Джульетте Вильяма Шекспира и догадался. Как можно войти туда, куда не ходят поезда, - в Текст, где она, Джульетта, уже умерла.

Точно также, как сделал А.С. Пушкин в Дубровском. По учебной логике официальных литературоведов и других школьных учителей, - она, очередная наша и Александра Пушкина Маша, - на этот раз Кириловна Дубровская:

- Вышла замуж за князя Верейского, - Дубровский сам лично - нэ успэл.

Тут хоть кол на голове теши, но:

- Что написано пером - не вырубить топором.

Против только одна, и то - так сказать - только:

- МЫСЛЬ, - о которой, собственно, так и распечалился Ромео:

- Я - Протиффь.

Даже еще больше:

- Не верю-ю-ю-ю!

Или просто, как мне:

- Что-то не верится. - Имеется в виду про расторжение брака между Дубровским и Марьей Кириловной Троекуровой, - ибо почему-то не состоялся, как это обычно бывает в доверчивых русских народных сказках:

- Иванушка Дурачок опережает смерть, или - карету с другим женихом - скакнув на коне прямо в окно к Ней, пока остальные застряли в дверях.

В принципе, довольно видимое противоречие, которое - и в других книгах Пушкина, и в Повестях Белкина - списывают на недостаточную грамотность А.С. Пушкина в написании прозаических - так скать:

- Роман-офф. - Почему так?

Потому что:

- Они здесь были?

Кроме очевидных прямолинейных закруглений сюжета в книгах Вальтера Скотта, - остальных аналогий - не усматривают. Хотя - уверен - и у Вальтера Скотта можно найти немало противоречий, именно:

- Объясняющих многое.

Так как Невидимое:

- Скрыто в любом художественном произведении. - Как:

- Почти пятьсот логических ошибок в Робинзоне Крузо Даниэля Дефо.

Следовательно:

- Читатель сразу после прочтения видит в Дубровском:

- Что-то не Так!

Чувствует это уже потому, что - автоматом - цель Жизни - это Хэппи Энд. Который и происходит во всех Повестях Белкина, - хотя некоторые надо, правда, сначала расшифровать, как Дубровского.

Расшифровать - повторю - это значит, принять то, что чувствует Читатель, - как:

- Правду, читаемого им художественного произведения.

А не как:

- Сам только сие и придумал. - Ибо:

- Кто здесь вообще думает, кроме читателя, - знак вопроса не нужен.

Сложность здесь только в том, о чём, собственно, и речь:

- В разнице между автором и его текстом и в разнице между пространством сцены и нарисованными на ее стенах картинками.

Нужно заметить то, что многие - уверен - до сих пор не знают, что ЭТО ТАКОЕ, - написано в Библии:

- Сначала было СЛОВО.

Ибо имеют в виду, да, хорошее, как, например, про-громо-гласил Апостол Павел царю Агриппе, поимевшему некоторое желание тоже:

- Поверить в Бога:

- Давай-й-й! - чтобы ему было легче залезть на сцену из партера, - то был просто человеком, а надо стать, однако:

- Гамлетом.

Пока, как известно из прошлого, не получилось. Но потому и не получилось, что и написано:

- Сам Человек поверить в Бога - не может-т.

Конкретно здесь:

- Из текста книги - сего мероприятия - хэппи-энда:

- Вывести нельзя.

Почему хрестоматийно и пишется:

- Не было его, этого Хэппи-Энда. - Потом, правда, добавляют - авось и про себя:

- Но и непонятно тогда, зачем Пушкин ВСЁ ЭТО написал.

И вот он здесь и появляется Сам Третей, Человек в роли:

- Читателя, - как действующее лицо.

И кумекает:

- Если Хэппи-Энд должен быть, то он есть.

Ну, если мне надо, мне так хочется, что даже не меньше, чем Ромео оживить свою Джульетту, - и!

И замечает, наконец, это СЛОВО, отдельно от своего конкретного смысла стоящее.

Замечает, следовательно, деление мира на две части, - как:

- Объективное! - а не просто придуманное им, Читателем, так и понимает сей субъект, что тоже:

- Является Человеком, а значит и участником этих соревнований жизни.

Конкретно, видит происходящее, как происходящее именно на:

- СЦЕНЕ, - что очевидно - так-то - если нарочно не выдумывать обратного.

Что и значит, СЦЕНА - это и есть то, что в Библии названо словом:

- СЛОВО, - то, на чем еще только будут развиваться события жизни на Земле.

Это - решающий момент.

Дальше уже, как говорится, по тексту пьесы. Идет представление на сцене, где для осуществления Хэппи-Энда можно - так сказать - и наврать. Или, как в Дубровском Пушкина об сем попросила его Маша через записку:

- Помоги!

Как помочь, если все пути перекрыты? И даже сказано, что хотел, да не успел Дубровский спасти Машу.

Победа, спасение - тем не менее - осуществилось, как здесь, так и в Ромео и Джульетте, такое фантастически объективное спасение, что Ромео там, у Шекспира даже возопил:

- Я ЦАРЬ МИРА.

Ибо, если Бог уже сказал:

- Сначала было СЛОВО, - всё!

Событие уже закончилось Хэппи-Эндом.

Как это понял и Король Лир, - что:

- Для счастья много и не надо, как только:

- Привязать к голове пучок травы с поля.

Что значит, на Сцену выходит уже не тот человек, не то событие, а другое:

- Был, например, Сильвио, а на Сцену может выйти только его противоположность, исполнитель его РОЛИ:

- Граф.

Ибо Сцена также отличается от обычной реальности, как фотография от самого человека на этой фотографии:

- Изображение переворачивается!

Следовательно, и видим Событие Подставное, когда Маша Троекурова и князь Верейский едут уже после свадьбы в карете, и Маша лепечет Дубровскому:

- Всё кончено, Юпитер, ты опять был неправ, - но это и значит - видно по конкретному тексту Пушкина, что раненый Верейским Дубровский - это его слуга в маске, а сам он и исполняет эту главную роль князя Верейского, - чего Маша не замечает.

Точнее, также играет роль, что не замечает, а наоборот, думает, что рядом с ней князь Верейский.

Все до того просто, что и надо-то только Зрителю-Читателя сделать то же самое, что делают актеры на сцене:

- Сыграть эти роли! - а:

- Собственно, зачем он сюда и пришел, если не именно за ЭТИМ-М.

Весь, так сказать, финт в том, что Игра - Изображение - это не повтор реальности, - а:

- Сама РЕАЛЬНОСТЬ такова и есть!

Многие до сих пор этой ЛОГИКИ не видят.

Ее можно не видеть, но подчиниться ей придется. Я до этой - можно сказать - элементарной логики не мог додуматься до тех пор, пока она:

- Сама не пришла ко мне, - как:

- АПРИОРИ, - я:

- Ту-Та.

Пришлось ахнуть. Но и смысл в этом есть:

- Противоположность - игра актеров, как Реальность - видна только на противоположности, - почему и написано в Библии:

- Сначала должно быть ТАК - потом увидите и Обратное.

Что и значит, Происходящее Сейчас - это только Фон Того, что:

- БУДЕТ.

Иначе его, этого Хэппи-Энда нельзя увидеть.

Сложность очевидная в том, что надо ОТДЕЛИТЬ события видимые от СЦЕНЫ, ибо увидеть вот это СЛОВО просто так не получится. Чего, собственно, и не удалось сделать царю Агриппе, когда он слушал Апостола Павла.

Действительно, логика проста, но кто поверит одной логике, ибо:

- Да, мало ли что там еще может быть такого, чего мы не знаем!

Нельзя записать в Одну Строку, что в Дубровском происходит Хэппи-Энд, - имеется в виду, сразу после прочтения, - сначала должна быть печаль о несостоявшемся счастье, и только на фоне его будет видна:

- Победа!

Я - лично - ее так и не увидел, имеется в виду, как сам лично, только думал:

- Почему так, если ТАК быть - по-моему - не может у Пушкина.

Не увидел - имею в виду - что это счастье Хэппи-Энда Дубровского пришло, - как толчок воздуха, как Подарок от:

- БОГА.

В этом и сложность - подарок получаю не:

- Я.

Точнее, не от себя лично.

Точно также написаны все Повести Белкина.

И вот это - можно сказать - сверх вдохновение, открытие, как пришедшее, а не моё:

- Солженицын и называет холодной рассудочностью Пушкина.

ОНО - это Открытие потому пришедшее, что Такова его природа.

И такова природа стихов Иосифа Бродского. Что понять их с помощью школьных счетов у доски - нельзя! Не ловит сей фазо-трон, школьные счеты, этого спектакля, - да:

- Со СЦЕНОЙ внутри.

Чтобы жениться на Маше Дубровскому, как Ромео на Джульетте - нужна вот именно:

- Вторая Скрижаль Завета, - которую все они и дожидались.

Нужна Сцена театра, - как Реальность, а не просто так:

- Так нам вас лучче видно.

Повторю еще раз сложность, расписанную в Библии:

- Сами вы поверить в Бога не сможете.

Что и значит, отделить СЛОВО от его смысла по личному желанию не удастся. Точнее, желать можно, но ответ приходит со:

- Стороны Бога.

Что и написал Пушкин в:

- ОТ ИЗДАТЕЛЯ - Повестей Белкина:

Милостивый Государь мой ****!

Почтеннейшее письмо ваше от 15-го сего месяца получить имел я честь 23 сего же месяца.

Ответ надо получить! И что поразительно:

- На свою же шифровку.

Вот почему Французская Академия Наук до сих пор не верит, что Ферма доказал свою Великую Теорему:

- Это решение ПОЛУЧАЮТ, - а не:

- Сами придумывают.

Следовательно, Связь с Богом обязательна, а не просто:

- Желательна.

Как подарок на Рождество.

Хотя уже час, как наступило завтра.

Сам неразрывный текст Воображаемого Разговора с Александром 1 и Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана - это переписка с:

- Богом.

Особенно это очевидно в Оссиане. Хотя и в Разговоре это очевидно. Имеется в виду, что не просто Царь - это:

- Бог, - по содержанию, - главное по Форме:

- Нужно получить ответ, как в Дубровском:

- В виде дуновения ветерка.

Только тогда можно очнуться и увидеть правду.

А так, перебирать варианты смысла нет.

По сути дела, война 17-го года - это война против великих открытий. Что Пятый Постулат, - своими силами они не решаются.

Тоже самое происходит и в На Пути Апостола Павла в Дамаск:

- Все видели свет, но только Павел слышал голос:

- Свет - это текст Пушкина в Дубровском, а Голос уже приходит после, - как:

- Изнутри.

08.01.20

Голос Апостол Павел услышал в:

- Себе. - Как тоже на:

- Небе?

Здесь надо иметь в виду, что Вера в Бога и Литература несовместны только в советской литературе. Ибо установка мировой литературы не то, что неверна, а просто запрещена здесь. И запрещена, - нет, не правильно, - по установке:

- Вся литература - это только УЧЕБНИК литературы - самостоятельных анналов - следовательно:

- Иметь не может.

Если кто-то получает сигналы с Неба, или изнутри себя, как с Неба - не принимайте сие близко к сердцу:

- Здесь это никому не нужно.

И Бродского ругают не за стихи, а именно за это, - за:

- Литературу, просачивающуюся сюда сквозь маленькие дырочки, сделанная струйками дождя в небе, - и:

- Мало того, что они маленькие - время их существование вообще нельзя уловить в реальном времени, - только:

- С помощью увеличения Кода Войнича, - в данном случае с помощью Художественной Литературы.

Называемой Солженицыным Финтифлюшками. Следовательно, даже плюшки на праздник и то:

- Намного лучше, так как реальней.

Одно может быть не совсем ясно:

- Заставили этих людей - таких, как Солженицын, ТАК думать и они согласились, имея склонную к сему натуру, или на самом деле и вообще не способны зацепиться даже за происходящее.

Сомнение возникает потому, что ТАКИХ людей:

- Нет в художественных произведениях, - хотя, авось, найти и можно, еще более упертых, чем Сол-н.

В Ромео и Джульетте не видно, что кто-то вышел на площадь противостоять ТЕАТРУ Ромео.

Тоже самое и у Гоголя - все глазеют из партеров и из отдельны лож, как казнят:

- Одного из Них, - то ли Тараса Бульбу, то ли Остапа Бульбу.

Так-то, есть приличное количество людей, которые противостоят Театру, - но вот сомнительно, что стопроцентно.

А может - о! ужас - нет.

Многие, походя промахиваются, высказывая какие-то суждения о художественном произведении, но, возможно, просто стесняются высказывать парадоксы, отличающиеся от принятых в Учебнике, имеющем всегда только одну позицию наблюдения:

- Снаружи! - зайти внутрь, как Герой Романа - стесняюцца, боясь услышать возражение:

- Это только ваше личное мнение.

А?

Какое еще мнение можно спрашивать у Человека? Если - иметь в виду - противоположное и так давно написано на обратной стороне ученической тетради.

Не можно снег из ваты заставлять кого-то считать снежней самого снега.

Ответят, как обычно:

- Так вот на Сцене как раз и крутится вокруг себя снег из ваты!

Но это ответ только для учебного диспута. Чтобы только что-нибудь сказать. Ибо снег из ваты обладает тем феноменальным преимуществом, что обходит в этом марафоне царя Агриппу - моими частыми повторениями его примера славного:

- Снег из ваты смог подняться на сцену, - а царь:

- Нет.

Потому что снег залетел туда в РОЛИ снега настоящего, земного. При раздаче ролей в СИЭТЭ - получил ее, заветную, а царь опять двадцать пять:

- Нет.

Снег из ваты, следовательно, имеет это заветное, этот заветный космический корабль для приземления в Будущее:

- СЛОВО, - снежный снег - нет!

Пушкин, следовательно, Распял ТЕКСТ Воображаемого Разговора с Александром 1 и Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана, - на:

- СЛОВО и его содержание.

Как и в Дубровском, и остальных своих произведениях.

Именно этим только и занимался Шекспир.

А все - как и Лев Толстой - удивляются только парадоксально непонятному Содержанию, - самого ПРИЧАЛа:

- СЦЕНЫ - не видят.

Почему и изумился Аникст появлению Падуи в Двух Веронцах, - ибо:

- Ты откель взялся, мил херц?! - ежели мы имели в виду всегда только Милан.

Но и резюмировал по привычке:

- Шекспир опять ошибся.

Не стал даже думать, что на Сцену сам Милан подняться не может, поэтому, чтобы не позориться, друзья мои:

- Дайте хоть Падую!

Точно также и критикуемые им Английские дубы родной Англии Шекспира заняли в пьесе место Итальянского леса, - сам он не может залезть, если не смог этого сделать даже умный царь Агриппа.

Ван Гог потому и бросил изучаемые им кубы, пирамиды и все остальные гипсы в виде прописей, - что увидел - в данном случае:

- СЛОВО, - как:

- Холст, - который участвует в этом перелете, как космический корабль, - ибо:

- Летать, как Баба Яга на палке или на метле - уже поздно - кончилось то время.

Импрессионизм - это Рассказ о классическом искусстве, где РАССКАЗ - как раз:

- Сам и выступает в роли Сцены.

Удивительно, но люди догадались об этой ценности Ван Гога, что даже за копию его картины дают миллион долларов.

Ни за какие самые-самые распрекрасные буковые деревья столько не дадут - за его:

- Цветочки, - пожалуйста.

Все события Евангелия, которые в нем приводятся - только! - для того и написаны, что объясняют это деление любого события на:

- Слово и Его содержание, - на:

- Сцену и Зрительный Зал.

Самый лучший ответ - это признать:

- Мы не знали-и.

Как и - повторю в N-й раз вопрос Иисуса Христа к апостолам:

- Видели вы Отца Моего?

Ответ:

- Нет.

И пояснение Иисуса Христа:

- Видели Меня - видели и Отца Моего.

Что значит, Иисус Христос виден только на ФОНЕ Отца Своего. Как изображение на фотографии:

- Его видят, а на саму фотобумагу внимания никто не обращает.

Точно так же, как на Сцену, думают ее сделали только удобства видения происходящего.

Но только на ней, на Сцене виден Гамлет. А так-то, среди имен артистов театра - даже если это Таганка, - Его:

- Нет.

Нельзя ничего понять из Этого, если отстраниться от Себя - ЧИТАТЕЛЬ - это главное действующее лицо художественного произведения. Только он видит то, чего не видит никто. И именно вот это очевидное Видение Читателя и отрицают. И Лев Толстой, и Солженицын - в данном случае, и все редактора журналов художественной литературы.

Даже Анатолий Стреляный замахнулся на это святое, - на наши даже:

- Мысли на Лестнице, - а она - это и есть:

- СЦЕНА театра. - Однако:

- Самой Жизни на Земле.

10.01.20

Это было уже 20 лет назад, но ничего не меняется. Опять:

- Последний номер Нового Мира, 99 года.

Текст удручает, - Б. П. - слушаю опять сначала.

- Стихи Бродского не берут за сердце, - цитируется текст Сол-на.

Бориса Парамонов в ответ на эту нерентабельность:

- Случайно, или нет, но Солженицын набрел на истину, - говорится так, что, да, сказать, когда-то сие надо, но когда, если не сейчас, ибо:

- Будет ли еще хоть когда-нибудь это время соединено с этим же местом действия.

Ибо:

- Только уже очень хочется сказать о Солженицыне что-нибудь хорошее, - и знаете почему:

- Он и так уже давно заблудился.

Говорится - слова Томаса Элиота:

- Стихи пишутся не для того, чтобы выразить чувства, а чтобы избавиться от них.

Но!

Дело в том, что стихи - это в первую очередь:

- Создание нового, того, чего не было видно без них.

Про Тынянова:

- Поэта нельзя отождествлять с персонажем его стихов.

Про саму связь Автора с его Текстом - ни гу-гу. Считается, видимо:

- Самобытно-неуловимым.

Не замечается главное, что ТЕКСТ для того и пишется, что только ОН и может эту связь Героя и Автора создать.

Б. П. :

- Текст - это не Поэт, не Автор, - и значит, как в 17-м году:

- Они были очень далеки не только от народа, но и его литературы - тоже.

Говорится про завет Пушкина, что нельзя искать в стихах ничего, кроме самих стихов, - но:

- Как мимо ушей пропускается, что сначала было сказано слово:

- Сам ТЕКСТ, - а он и делится пополам как раз на слова Героя и на слова:

- Автора, - вот так и стоящие реально в разных местах, хотя могут быть написаны одним словом даже.

Б. П. идет по поверхности, что значит, критикует Солженицына способом критического реализма советской власти, с чего и начал:

- С ошибки Солженицына, как его же, Солженицына открытия.

Осталось только немцев добавить, чтобы совсем было интересно, как кино про войну Спасти Рядового Райана, - но не Солженицына, естественно, а самого Б. П.

Цитируется Солженицын, текст с применением:

- Я.

И вот это Я приплетается к тому, что Бродского зря помиловали. Ошибка такой элементарности возникает потому, что одно Я:

- В тексте не пляшет.

Должно быть даже не двое, - а:

- Трое.

Б. П. это заметил, но в своем варианте:

- Солженицын уже что-то утратил, - а то, что и не имел никогда - выходит:

- Ставит ему в заслугу.

Тяжела доля ведущего на РС даже в Америке:

- Надо обязательно что-нибудь или соврать, или еще лучше и не понимать никогда, чтобы заплатили вдове. А так, действительно:

- На всё про всё не хватит.

Хотя, конечно, Б. П. лепит своего Горбатова от души, которая отучена враз и навсегда в России уже знать ВСЮ правду, как Пушкин, упомянувший ее вторую половину:

- ПОЛЯ, - я предан вам душой.

Здесь, разумеется, установка:

- Что они есть, что нет - по барабану.

Еще не желтая мощь Китая.

Говорится - Сол-ным про неправильное применение Бродским некоторых слов. Вопрос этот, конечно, не в поле разрешения Солженицына, как было недавно сказано про Зощенко и его замену слова:

- Сзади на Взад.

Видят в этом только ухмылку, но дело здесь в другом:

- Нет уже слов, чтобы объяснить ужас происходящего, нет не конкретных слов не хватает, а не хватает именно СЛОВА, - как:

- Сначала было СЛОВО, - не хватает уже - следовательно - самого Содержания, при крушащемся вокруг мире, и приходится ломать саму Форму, саму Сцену, где происходит действие, что, собственно, и сделал Ромео, чтобы спасти от смерти Джульетту. Нет уже у него возможности исправить Содержание, не берет оно смерть, - но:

- Может взять Форма.

Здесь же, видя ее искажение, мечтают:

- Вот не только Зощенко, но Бродский тоже - дуркуют на пару.

Отличие деревьев от леса не только не замечают, но и не намечают в будущем.

Говорится про ассоциации, но это не то отличие, нельзя подняться на Сцену Жизни по ассоциации, если не получается, как грится:

- Просто так, - как, я думаю, даже и не пытался царь Агриппа, а как-то умней.

Поэтому у Бродского - сие не есть Ассоциация, а именно:

- Связь между собой ДВУХ Скрижалей Завета.

Здесь - это уже полный темный лес, так как о второй, как качественно отличающей от первой скрижали - никто не и слышал.

Б. П. сейчас говорит о КПД стиха за счет затрудненности, но эта затрудненность не есть усилие чащи леса, где ищут грибы и ягоды, - а речь может идти только о знаменитой фразе Екклесиаста, - что:

- Всё уже было, было, было, - и настолько хуже горькой редки надоело, как вот именно Ромео, когда он понял, что не успел спасти Джульетту и она умерла, - понял, что сам создал мир, - как:

- ТЕАТР, - именно не как в кино про Остапа Бендера:

- Со всем, что положено, и паровым отоплением в том числе, - а мир со:

- Сценой Театра, - мир со СЛОВОМ БОЖЬИМ, - на котором и развивается всё действие, - а не:

- Само по себе в одну строку.

Затрудненность Б. П. - это та же Затрудненность, та высота, которую - по крайней мере - с первого раза так не смог взять царь Агриппа:

- Шел всё время, аки по суху - ась:

- Вода! - или даже просто Возвышение Сцены, но взять это - на вид - не такое уже большое возвышение - почти невозможно!

- Почему?

- Потому что: с какой стати тут, если быть его не только тут, но и вообще не должно!

Вот что значит до какой степени перестали понимать фразу, что:

- Сначала было СЛОВО, - являющее приспособлением войти в одну и тут реку второй раз!

Ибо зачем второй раз входить, как только не затем, чтобы:

- Смерть Джульетты вышла в роли, однако:

- ЖИЗНИ, - и даже вообще: на Земле.

Борис Парамонов дискутирует с Солженицыным только о способах сбора грибов и ягод в особо сложных условиях таёжной жизни.

Далее цитируются слова Сол-на, где он идет в атаку КАК БЫ, - произносит - что значит:

- Разговор его и идет только априори учебный о снеге из ваты.

Реальность считается вообще недоступной - в отличие от этих ухарей от:

- Импрессионизма, - где Ван Гог даже сам удивился, - бросив гипсы, - что можно на самом деле взять быка за рога.

Здесь, собственно, только по этой причине пытаются критиковать Эрнеста Хемингуэя, - что:

- Нельзя сравнивать литературу с боем бык-офф:

- Нет в них сурьёзной просветленности разума-а.

Тогда как сам Солженицын применяет только одну логику:

- Логику скуки в очереди у колодца, когда хочется втолковать бабам, - что:

- ТАК - не получицца-а!

- Дак мы по-другому не обучены, мил херц.

Опять идет та же песня, что сестер Ивана Толстого, предупреждавших его строго-настрого:

- Не зря ли ты, мил херц, приучаешься читать стихи Бродского, - ибо:

- А вдруг это проза-а?

И значит, стихи - это не только рифма, - а:

- Что еще-то?

И вот ребята, - как и сестры Ивана Толстого, - имеют в виду только одно:

- Надо смиренно поплакать о Росинке, которой Твардовский запретил гулять на железнодорожной станции - несмотря на то, что вместе с Солженицыным, - как когда-то туда же - не подумавши отпустил гулять Анастасию Вертинскую Михаил Козаков, - а:

- Игорь Костолевский успел ее тут же сцапать.

Что значит, и пытаются обвинить Иосифа Бродского:

- В воровстве своих же стихов, - так как он и не собирался их писать, а только ТАК вышло, - думал всегда о прозе жизни, - которой многие до сих пор считают устройство Нового Завета сделанной не просто так:

- В одну строку, - а как отрыл для себя счастливый Ромео в ДВЕ, - увидев то, что видят все, но не обращают внимания, несмотря на роспись этого дела многократную в Библии:

- СЛОВО, - было раньше всех остальных попыток сойти на неположенной станции.

Борис Парамонов приводит слова Солженицына о чужеродности Бродского русской литературной традиции и русской истории. Но значит только то, что понимания их - обеих - у Солженицына нет не только в частности, но и вообще. Ибо понимание русской традиции означает именно Белинский, но поставленный с ног на голову. Имеется в виду:

- Сам собою, когда особенно ярко критиковал Горе от Ума Грибоедова, - имея в своих лапах только один инструмент, меньший даже того, который бросил Одиссей недалеко от дома своего:

- Не думай, мил херц, - сказал ему встречный, что весло дальних странствий Апостолов с Иисусом Христом - несешь на плече своем, - а:

- Только лопату.

Что значит:

- Всё уже кончено, Юпитер, так как был ты неправ с самого начала.

Ибо спор идет о двух мировоззрениях:

- О простом просто-напросто и о научном, - которым Бродский - без обучения - наделен априори, - примерно, как Моисей:

- Самим Богом ведомый.

Спор этот вести довольно сложно, ибо Бродский еще может понять, что имеет в виду Солженицын, - а:

- Солженицын, - нет.

С позиции Нового Завета можно понять, как понял Исав, что Иаков его обманул, но и Иаков - очень сомнительно - разобрался ли точно, что он, да, заполучил от папы Исаака главную роль, - но то, что в:

- Театре своего брата Исава, - ну, может, и понял, если ума хватило согласиться, - авось и нет, так и мечтает до сих пор, что он главный, - а то:

- Что в постановке своего брата, - пусть будет: разочаровывается.

Поэтому ругать Бродского есть хоть какой-то смысл - Солженицына - слова на ветер. И он понимает, что это заведомое Непонимание - по-честному - и есть победное оружие.

- Что вы мне доказываете про Новый Завет, что он имеет не только новое содержание, но и новую ФОРМУ, - если - пусть будет:

- Форма-то вместе с этими проходимцами - Кантом и Гегелем, - у наз:

- Зап-ре-ще-на.

Следовательно, в стихах, которые имеет в виду Сол-н, форма - это только лирика песнопевности, - стихи Бродского - это потому поэзия, что только она своей Формой может связать Поля и Текст художественного произведения, - как:

- Правдой Мира.

Как уточнил Пушкин - ДУШОЙ:

- Поля - я предан вам душой

Всегда я раз заметить разность

Между Онегиным и мной.

Здесь имеется в виду Разность не та, что между Солженицыным и Бродским, а между Героем и Автором, царями двух разных миров:

- Текста и Полей, - коих мало кто видел, несмотря на указание Иисуса Христа:

- Видели Меня - видели и Отца Моего.

Что значит по Шекспиру:

- Видели Гамлета - видели и Сцену Сиэтэ.

Содержание, о котором распевают - должно ли оно быть рифмованным или нет - приобретает поэзию - Форму - только:

- В связи с Полями, - второй Скрижалью Завета.

Или - что тоже самое - Содержание деформируется в поэзию - только на Сцене.

Вот этой кардинальной приметы Поэзии и не знает Солженицын. Принимая за форму только рифму и другие подобные причандалы.

Поэзия появляется только при понимании - духовном - что содержание картины видно только на форме под названием:

- СЛОВО, - которое было раньше.

Открытие Ромео в Ромео и Джульетте Шекспира только в одном, до чего он сам едва-едва додумался:

- Нахождение его на СЦЕНЕ - это не просто так погулять вышел.

Попросту говоря, увидел Сцену, - как, однако, не подсобного рабочего, - а:

- Бога.

О чем и сказал Иисус Христос Апостолам, - думают:

- Иносказательно, - тогда как, по-другому сказать нельзя точно.

Тут таких рассуждений быть не может, несмотря на то, что Солженицын набожный - кажется - а Борис Парамонов носит в своем рабочем блокноте постоянное напоминание:

- Бог и литература, - не должны смешиваться.

Не получится. И спор этот начался еще между Давидом и его женой, которая была недовольна песнями и плясками Давида, - не просто так, - а:

- Восхваляя Бога.

Вот и Борис Парамонов, и Александр Солженицын представляют в этой передаче древний мир, но только, как:

- Жену Давида.

Бродский представил саму суть поэзии:

- Пляски от души, - а не по призванию рифм и прочих напоминаний:

- Это поэзия.

Качественной разницы между мировоззрениями Бориса Парамонова и Солженицына:

- Не видно.

Просто Солженицын до того обостряет балаган народной благолепности, как его рассуждения на тему о выборах:

- У вас есть и правые и левые и у нас - тоже, - но у вас они всегда одни те же портфели носят, - а у нас:

- Меняюцца-а! - как теперь - ответь-те - определить, кто белый, а кто сёный-сёный!

Как сказал Владимир Высоцкий:

- Уже имеешь недостаток логики! - ибо, да, здесь меняются, но остаются-то - мама мия! - всегда теми же самыми-и! - причем:

- Одними и теми же.

11.01.20

Идет УУ Вяземского и агонисты отвечают на вопросы о разнице между староверами и никонианцами, о двуперстом и трехперстном крещении, против которого боярыня Морозова пошла на уморение голодом.

Приглашенный судья начал обращаться к себе на:

- ТЫ, - при ответах на вопросы ведущего Вяземского, - и, значит, он как раз именно:

- Старовер, - нет вот этого Третьего - ПЕРЕХОДА между двумя Я - Святого Духа - роль Которого в художественной литературе, на сцене театра и выполняет на вид некоторых, как раз недостойный этого - так как слишком уж маломощный:

- Хомик.

Несмотря на то, что в Евангелии Им является Иисус Христос, который и заповедал апостолом:

- И вы будете, как Я, - имеется в виду творить сие чудо - Чтение Книги Жизни - посредством Связи Полей и Текста, - в данном случае, - Художественного произведения.

По сути дела, Сол-н говорит, что согласен и с Отцом, и с Сыном, а вот Святого Духа - признать существования не может.

Представляют это дело так, что труднее, так как Святой Дух еще более Невидим по сравнению с Отцом и Сыном.

Но вот текст из Библии, Первое Послание к Коринфянам 2:

14:

- Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием: и не может уразуметь, потому что об этом надобно судить духовно.

Духовно означает дли Литературы, - что:

- СЦЕНА сия Духовная находится уже внутри человека, - а не только перед ним.

Внутри Бродского эта Машина Преобразования душевного в духовное:

- Стояла.

Матфей, 12:31-32:

- Поэтому говорю вам: всякий грех и хула простятся людям; а хула на Духа не простится людям;

Если кто скажет слово на Сына Человеческого, простится ему; если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему ни в этом веке, ни в будущем.

Поэтому обращение к себе самому На ТЫ - означает именно это:

- Отсутствие внутри человека - Посредника для дальнейшей передачи информации.

Именно Это расписал А.С. Пушкин в тексте под названием:

- Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана, - разговор письмами одного с другим, Джонсона с Макферсоном - ведется через Границу, отделяющую Текст и Поля друг от друга, - но:

- Невидимым невооруженным глазом образом, ибо текст - каждое предложение текста - разделить на два, на слова Джонсона и на слова Макферсона может только:

- Третий, - и реально, именно с помощью Святого Духа.

Человек на Земле не может существовать без Святого Духа, - как:

- ЧИТАТЕЛЬ.

Вся же местная литературная критика основана на том, что ТАКОЙ Связи и не бывает, читатель читает книгу только формально - участвовать в её событиях реально он не может. Не может влиять на судьбы героев.

Пушкин только тем и занимался, чтобы доказать и показать наяву:

- Обратное.

ЧИТАТЕЛЬ в романе действует, как Святой Дух в Евангелии. Он не просто переносит информацию из Текста на Поля и обратно, но и:

- Меняет суть происходящего.

Как это легендарно и показано Пушкиным в Дубровском.

Повести Белкина именно и только об:

- ЭТОМ.

Бел, - если кто не забыл, - родственник Пушкина по Абиссинии - был богом.

Поэтому школьная доска и счеты рядом с ней - не единственные инструменты в познании мира, - настолько важным посчитали в 15-м веке сообщить об этом открытии, - что и:

- На дорогущей коже расписали сие открытие, - как известное нам:

- Код Войнича.

Про Бориса Парамонова можно думать, что:

- Вот-вот проснется, - хотя сего не случается и не случается, - про Солженицына - так сказать:

- И мечтать запрещено.

Горе от Ума Грибоедова - это, можно сказать, Чистилище, отделяющее тех, кто За Новый Завет, и на тех, кто - как в Ромео и Джульетте Шекспира - был проти-ффь.

Но вот там, - у Шекспира, - можно думать, что Новый Завет приняли все, - всех помирил этот божественный театр. А не только те обрадовались, кто был за Ромео и Джульетту, но и противоположная семья Герцогов и Графов, - которым, как теперь управлять, если все стали:

- Мир-дружба - прекратить огонь, - попер он, однако, не на кассу, а на:

- СЦЕНУ, - как герои Гоголя в Старосветских Помещиках, - чтобы не только жить чинно и благородного по-старому, - а вот:

- Умереть хоть уж очень хочется по-новому, - по Новому, однако, Завету, - чтобы:

- Если уж один умер, то другой мог всё равно любоваться им, как Зритель в театре, где его друг любезный покойничек Пульхерия Ивановна, - если на Сцене и не танцевала, то грибки на будущность мариновала в банки закатывала, - для:

- Него.

Можно сказать, Читатель только для того и читает, чтобы увидеть, что написал он:

- Сам, - но настолько давно, что забыть успел - вспомнить вот:

- До этого пока не удавалось.

Но вот, если предположить Голливуд с его замашками, - нет, вот не правдоподобия, а:

- Реальной правды, - то:

- Как ответит Борис Парамонов на предложение о еще большем подновлении крыши, однако, дома своего, так и не купленного новым:

- Сыграй-те, пажалста, Солженицына за лимон баксов, - ась?

В русском кино обычно отвечают:

- Да, могу и без скафандра, но только не именно в этом.

Б. Парамонов, похоже, напрашивается и сейчас:

- Да, могу, даже за пол - нет, не литра, конечно, но вот именно этого самого лимона.

Многие, очень многие - почти все на этот вопрос отвечать не будут. По той простой причине, что уже ответили в начале 90-х:

- Купили, да, по дешевке сразу по упаковке в десять книжечек его, у метро за цену почти на вес продававшихся, перевязанными суровой, но не ниткой, конечно:

- Веревкой, - и так и бросили в сарай:

- Недоделанными.

Ибо:

- Почему не купить и то, что не нужно, если уже:

- Победа!

А Солженицын за нее боролся же ж! - Или:

- Нет? - тогда уже было неважно.

Это значит:

- Если за деньги, то сыграем и Солженицына! - ибо мы его купили, не читая - значит:

- В справедливом обществе, - и он, как спел Владимир Высоцкий в фильме, - нет, не Они сражались за Родину, - а в одном и том же:

- Место Встречи Изменить Нельзя, - что значит, Кирпич может считать за счастье иметь полную свободу действий уже, - э-э:

- Через два только года.

Значит, роль Сол-на, людям подошла, не глядя в его книги, как жизнь свободная.

Но:

- Это была ошибка по существу.

Б. П. сейчас, почти в 2000-м, почти через десять лет после того события у метро, - еще не разобрался, что эта роль не по нему. А точнее - получается:

- До сих пор этот костюмчик - так и носит!

Хочется избавиться, а пути-то - нэт!

Ибо этот путь до Типперери, как обрадовался и одновременно удивился Ромео, найти можно, но:

- Через чур уж сложно, для не готового для сего мероприятия Хомика.

Хотя и всего-то, что надо сделать, но вот только всей душой, всем сердцем и всем разумением своим, - что:

- ВЕСЬ МИР ТЕАТР, и люди в нем актеры.

Если не получается - это уже полбеды, но когда:

- Не хочется и не хочется - это другое дело.

Поэтому и говорю, что Б. П. - как и Солженицыну - именно:

- Не хочется, - искать Новый Завет, как это делал Король Лир почти в пустыне, - ибо:

- У него на подмоге была трава под ногами, которую он и принял за послание свыше, - и:

- Уверовал в Посылку своей доченьки Корделии, что можно любить двух сразу, - и Отца и:

- Сына, - что значит для литературы:

- Пишу в Тексте, но - как продолжил Пушкин:

- Поля, - я предан вам душой.

12.01.20

Разница между мышлением мировой художественной литературы, - и:

- Советской литературы социалистического реализма, - это разница между Новым Заветом, и расписанием текста даже без Ветхого Завета, - а только:

- КАК БЫ ЭТО МОГЛО быть, - Ветхий Завет, ибо:

- Всё равно от бога, - в соцреализме нет даже:

- Происхождения жизнь. - Тем не менее, приличное количество Хомов именно так и кумекают:

- Ну, это же ж здравый смысл! - Ибо:

- Зачем думать, как произошла жизнь, если так и так окажется из простых молекул химии. Ну, солнце, вода, ветер - туда-сюда, - а:

- Что еще-то надо человеку, чтобы жить, - ась?

Вот Новый Завет утверждает, что нужен еще:

- ТЕКСТ, - отвечают - в очень мягком варианте, - что очень сомневаются.

Следовательно, выражение:

- Сначала было Слово, - имеет, да, смысл, но только такой же абстрактный, - как:

- Бог.

Чито сие есть такое человек знать не может, - априори.

Но Иисус Христос сказал конкретизацию Апостолам:

- Видели Меня - видели и Отца Моего.

12.01.20

Опять сначала слушаю. Вообще:

- Тижало.

Нет, не как ходить на работу, и даже не так, как Владимир Высоцкий на Вачу - только что прослушанную для бодрости духа, и достоверности жизни ее преданиям. Непонятно, что здесь происходит, хотя и есть сходство с Евангелием, что Иисус Христос не зря повел в бой Апостолов, - ибо вот и видно по этой передаче:

- Ошибка - на вид элементарной дурости - чем дале -тем трудней расшифровывается, - в том смысле:

- Неужели это противоборство Теории Относительности и Букваря так обязательно?

Через чур элементарная дурь прет от логики Солженицына, ибо с такой логикой жить можно, но, как в первом классе начальной школы:

- Лучше всегда молчать.

А он:

- Я буду-у!

И вот так:

- Неужели не-стыдно?

По Шекспиру получается - нет. Дурогоство это - следовательно - фундаментальное.

Чтобы переплыть эту реку - возможно - Ада - надо - следовательно - хорошо подумать, чтобы вот решить даже:

- Пятый Постулат.

Сейчас говорится, что Сол-н был недоволен тем, что Бродский не захотел сюды-твою вернуться даже на:

- Побывку, - которой в наших песнях, обычно забавляется каждый моряк.

Смысл есть для недовольства - ибо:

- Куда нельзя вернуться, так как уж очень не хочется?

Вот Данте в Ад не захотел идти обратным путем, а - скорее всего - попросил Кука докатить его обратно с ветерком на попутном корабле, - хотя - нет, ибо и:

- Кук тоже не вернулся, - да и сама песня, хотя и ностальгична, но очень уже печальна, как - помню - один майор в новой красивой форме, вернувшись после войны и последующей службы в Германии, мог делать только одно, сидя в этой распахнутой форме на лавочке возле дома своего после того, как чуть-чуть выпил:

- Курил, курил и курил, - похожесть песни:

- Вернулся я на Родину

Шумят березки стройные

Я много лет без отпуска

Служил в чужом Краю-ю.

Можно сказать:

- Мечтал в Чужом Краю остаться там навсегда, - ибо:

- Чё-то здесь не То даже после поражения врага, - победы:

- Не начинает даже чувствоваться, - как придумал Эрнест Хемингуэй:

- Праздника, который нас сопровождает по жизни, земной, планируемо:

- Светлой.

Как и было сказано в одной передаче РС - возможно с участием Георгия Мирского:

- Люди вышли на площади всех городов России встречать победителей в 45-м, - но:

- Окаменели, - ибо НИКТО не вернулся!

Не вернулись именно победители, хотя и, в отличие, от победителя Иосифа Бродского, были удержаны сырой землей побежденного врага, чтобы доказать своей оставшейся там смертью:

- Теперь она наша-а!

Бродский - получается - хотел, чтобы Его страной была, как в песне:

- Друга - Евгения Рейна - я никогда не забуду,

- Если с ним повстречался в Москве, - а для этого:

- Приглашу-ка я его сюда, Нью-Йорк, - ибо и этот поэт, как все русские люди тоже - уверен - мечтал почти всю оставшуюся жизнь о настоящих - не с одной штаниной, как на Плешке:

- Вранглерах, - или других весчах, любящий людей не меньше, чем они их.

Следовательно:

- Нет взаимности для возвращения.

Почему и Иисус Христос появляется у Михаила Булгакова только один раз, и то на:

- Крыше, чтобы никто не видел. - Имеется в виду, здесь, у наз.

Получается, не просто нет взаимности, но нет категорически.

Но!

- Мы же тя кормили и поили, сукин ты сын, нельзя после этого поделиться чуть-чуть даже своей славой с нами?!

Мол, да, но тем не менее, эти сараи, до меня не покрытые толью - тоже:

- Вложили своё нутро в дело разгрома капитализма с его превратностями судьбы, - как:

- Я другой такой страны не знаю,

Где так вольно дышит человек, - тем более, какой чистый воздух в тайге:

- Мог приехать, обняться с елью и вспомнить.

Березу бережно погладить, как Василий Шукшин, буквально перед тем, как его грохнули.

- Не тянет?

Скорее всего, не поэтому - просто побоялся, что второй раз такая завистливая страна:

- Не отпустит, - а главное:

- Перед кем в ней выпендриваться, - ибо:

- Рейн и так приехал, а для Евтушенко есть и стадионы, чтобы платить ему снисходительной отзывчивостью.

Реальному победителю приезжать сюда стыдно. Следовательно, печаль здесь, как песне:

- Вернулся я на Родину, - непобедимая, - как, однако:

- Ужас.

Ибо сам был всегда только среди рабов, даже Анне Ахматовой и то:

- Пришлось ходить за покупками, - а ему самому изменила даже последняя из подходящих.

Как и записано:

- Обогре-обобра-ли со всех сторон.

Вот так - будь Эйнштейн отсюда, из России - и приехал на эту Побывку, как на деревню к дедушке, - а:

- Чё рассказывать-то, - ась?!

Если только и знаменит своим открытием этой относительности России относительно:

- Всего Хорошего, - нельзя Бродскому отделаться рыбалкой и охотой в местных очередях, - что он скажет про паровозы, двигающиеся относительно друг друга, - если:

- Сие движение в Теорию Относительности не лэзэт, как Венедикт Ерофеев второй раз в ту же очередь, где уже купил две бутылочки коньячишка, - так как:

- Не потому что второй раз в эту очередь его никто не пустит, как Екклесиаста в ту же самую реку, - потому что:

- Денег больше нет!

Екклесиаст не пошел, разумеется, не из-за денег, а просто Ромео шепнул ему:

- Найдешь, что искал в моем театре, - не думай, разумеется, что я те предлагаю Джульетту напрокат, - ибо:

- Надеюсь, ты в курсе, что она жива? - знак вопроса необязателен.

Солженицын - выходит - чувствовал, знал - можно сказать - про фундаментальную разницу, которой обладал Бродский по отношению к его мировоззрению, - как:

- Иисус Христос, - знал, что:

- Будет говорить, что еще никому здесь неизвестно, как ПРАВДУ.

Именно, значит:

- НОВОЕ.

И именно Это, - новое встречается отрицательно, кем и чем - не являющееся.

Можно сделать здесь жизнь как-то получше, но для этого нужно новое, - а оно - как от-комментировал Владимир Высоцкий:

- Запрещено, как назло.

Именно по этой же причине и в личную характеристику Чацкого записал, что был сильно пьян, и только потому, что - считается - местный Хомик никогда не захочет ничего:

- НОВОГО.

Весь смысл держаться Издаля от нового только в одном:

- Может напомнить этим дуракам Хомикам про Новый Завет, - а:

- Разве он бывает? - ибо - если по-честному - ибо даже царь Агриппа не смог этого Нового увидеть при непосредственном понукании Апостола Павла, - мы:

- Думаете поймем хоть когда-нибудь правду Ромео, что он воскресил Джульетту?

И главное:

- Почему мы должны поддерживать эту премудрость, превышающую по своей жизнеспособности Теорию Относительности, которую - говорят - понимают только пять человек в мире, - так это когда было! Что так говорили, лет сорок назад, - теперь ясно, что:

- Меньше, меньше, меньше.

Чацкий - прошу прощенья - пусть будет Хлестаков нарочно только для Этого и приперся сюды-твою, чтобы измерить:

- Сколько дурак-офф здесь прибавилось - что посчитать поименно - которые еще верят Ромео, что он спас свою Джульетту и даже женился на ней, - образовав в своей деревне Сиэтэ, где и ставит сию комедию:

- Вот по сю пору!

Да, мы тоже Чацкого - то бишь - Хлестакова любим, - но:

- Не то, что как-то меньше, - а по-другому, - и:

- Обязательно с предварительной критикой в Новом Мире.

Поэтому Солженицын не обиделся, что Бродский не приехал сюда из Америки с Нобелевской премией в походном рюкзаке, - а наоборот:

- Хотел ужаснуть его, что вот, если припрешься будет с тобой, как с Чацким:

- Если и унесешь ноги, то с совершенно другой биографией, - как:

- Может и Фишер, но здесь в пух и прах проигравшийся.

Следовательно, да, пусть, чё-то такое, может и бывает иногда, но не везде же ж, на самом деле!

Что значит, поэзию Бродского может и жрут с духовной голодухи американцы - мы:

- Не они, - бочками сороковыми пить всё равно никогда не научимся, - так маненько на свадьбу али на похороны, если только, - а:

- Спиваться даже Великой теоремой Ферма, - пусть даже заманчиво ее и так никто не понимает - не обучены.

Вот Хлестов и прибыл с помощью Гоголя в Россию:

- Так же пьют меньше, а дают взятки больше - или немного одумались?

И взятки именно дают, но даже и берут хоть борзыми щенками, чтобы только:

- Не знать Великую теорему Ферма, - ибо от неё до Нового Завета остается только один шаг, чтобы пристегнуть человека к науке:

- Поверить в две простые вещи, - первое:

- Увидеть в постановке Шекспира, что Джульетта ожила, но только всем умом и всем сердцем:

- ЗРИТЕЛЯ, - сего спектакля.

И второе, что Дубровский спас Марью Кириловну от отца, несмотря на то, что он был таким же отчаянным АТЕИСТОМ, - как, одно:

- Солженицын.

Можно вспомнить и третье, не забыть Аникста, что:

- Для понимания Истины надо увидеть то, что увидел Лермонтов в Герое Нашего Времени, что увидел Печорин, победив на дуэли своего противника, Грушницкого:

- СЦЕНА, - тоже делиться - и более того - неоднократно - на:

- Сцену и Зрительный Зал, - что значит, не просто так делится, - а одна часть сцены выступает Посылкой другой, - что значит - Вторая стоит на Первой сцене, как Иона на Ките, выбравшись из его брюха со знаменем победы.

И вот Сол-н заявляет - по сути дела:

- Как с таким мировоззрением людям жить между друг другом, когда могут залезть вам на шею и сказать:

- Чито так и было - практически - задумано от Сотворения Мира.

И:

- Просит Бродского проверить сие великое открытие:

- На себе, - ну-кось, приезжайте в гости к нам.

Но и известно, что Новый Завет в гости к Ветхому не ходит, но не потому, что - так сказать - брезгует, - а:

- Как это расписал Вильям Шекспир в душах своих Зрителей:

- Ветхий Завет - это дом, наконец понявший, что он живет на улице, называющейся:

- Новый Завет, - что и не только продемонстрировал Шекспир, но и:

- Но и - так сказать - пригласил на свою свадьбу.

Не в очередь, следовательно, они стоят - Ветхий Завет и Новый, - а, как и сказал Иисус Христос:

- Я был раньше.

Ветхий Завет - следовательно - это только дом на улице Нового Завета.

Люди в пьесе Ромео и Джульетта вышли из дома своего и ахнули:

- Ромео сделал своё дело - мы видим Новый Завет!

И всё решило приспособление по имени ТЕАТР.

Солженицын же предлагает сразиться с театром, - как с:

- Финтифлюшками.

Бродский не только поверил просто, что сие так и есть, переубедить некоторых - в данном случае - всех, кого приведут на его спектакль, - но и знал:

- Не дадут.

Думают, что этого - Веры в Новый Завет Шекспира, Пушкина, Лермонтова, Грибоедова, Гоголя, Достоевского - и нет здесь, - но!

Когда запел о Нем Булат Окуджава - из каждого окна напротив магазина Балатон - музыка жизни Окуджавы играла, несмотря - а точнее, даже не зная - о подобных противоречиях местной жизни.

Точнее, именно знали, ибо потому и выставляли магнитофоны на окна, чтобы пояснить - в принципе:

- Мы - как Бродский!

Хотя о Бродском, конкретно, и не слышали даже.

Бродский не приехал в 91-м потому, что, видимо, знал - это еще не победа. Местным же Хомам достаточно уже того, как пел Пушкин:

- Мы и обманываться рады.

Показательный пример, как ТЕКСТ делится на Сцену и Зрительный зал, на Текст и на его Посылку - Воображаемый Разговор с Александром 1 и Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана.

Заметить эту разницу настолько непросто, что - по сути - это значит:

- Зритель должен не сидеть в партере, а как Актер выйти сам на Сцену.

Обычно думают:

- Ну, мы так и чувствуем себя, участниками действия спектакля.

Ошибаются, ибо участник спектакля - это совсем другой человек! Можно сказать - если вы Фигаро, то выйти на Сцену должны в роли:

- Графа.

Почему в Гамлете и важно, кто выходит на сцену:

- Отец Гамлета или убитый брат его отца, - что значит:

- Кто, собственно, убит: отец Гамлета или его брат, - и значит:

- Чей сын Гамлет, какого брата?

Кто из братьев, следовательно, был убит, а кто еще развлекается с женой - так сказать:

- Кого Его?!

Всё зависит от того - повторю - кто из них сможет выйти на Сцену. Ибо:

- Сам с Усам на сцену не выходит, так как и не может по определению устройства мира так же, как и:

- Театра.

Именно об этом пьеса Гамлет, - что:

- Без Посылки нельзя подняться - выйти - на Сцену.

Разница - как известно - между Отцом и Сыном - есть.

Не может Сын выйти в мир без Отца. Как и сказано:

- Видели Меня - видели и Отца Моего.

ПОДГЛЯДЫВАНИЯ Лермонтова в Герое Нашего Времени - это именно тоже:

- Деление в этом месте Текста на Сцену и на Зрительный зал.

Смена в одном предложении Джонсона на Макферсона, - идет диалог в пределах одного предложения. Ценность этого в том, что это и есть СУТЬ Евангелия - Завета Жизни:

- Именно ТАК устроенной.

На основании Этого можно сказать, что Раскольников в Преступлении и Наказании не убивал свою старуху Изергиль. И даже можно выяснить как было - технически - произведено это убийство. Конкретно, был применен Метод Гудини:

- Появление Разума там, где меньше всего ждут.

Практически военная операция. Ибо проход из нижнего этажа - оттуда только-только выехали жильцы, что мало кто об этом знает, в верхний - это выход Данте с Вергилием на Ту сторону Земли, где мало кто ожидал этого переворота с головы на ноги Листа Мёбиуса.

Это красота, называемая в литературе: поэзия. Против чего и выступает Сол-н.

У Бродского нет душевной лирики - там она:

- Поглядите!

- Куды-твою, мил херц, чё-то не находится.

Вот этот Хэппи-Энд в Преступлении и Наказании Достоевского - и есть лирика, душевность, даже духовность. Но вот как раз духовностью и не хотят дать заменить душевность.

Не нужна Такая Победа.

Главное запрещено применение Машины для возникновения Хэппи-Энда. Но главное здесь - это ответ на вопрос, который часто ставят в школе:

- Что Такое Счастье?

И когда оказывается, что Раскольников ни в чем не виноват:

- Непонятно, - говорят, - зачем мы тогда жили?!

Нет духовности, ибо всех просто обманул Гудини.

Но на самом деле хотят заменить реальное Счастье его Подобием в виде:

- Они умерли не зря, или - как в Дубровском:

- Маша и Он так и остались страдать на всю жизнь каждый в своём Приплете.

Вот именно этой лирики хочет Солженицын. Несмотря на то, что все русские народные сказки - это:

- Победа именно Хэппи-Энда.

Следовательно, лирика Сол-на даже не русская, а именно советская:

- Смело мы в бой пойдем

За власть советов,

И как один умрем

В борьбе за ЭТО.

И только приблизительно можно сказать, что эта логика Ветхого Завета, а так-то нет и этого.

Будут возражать:

- Нет, я хочу счастья! - только:

- Где его искать, - ась? - Например в Джонсоне и Макферсоне:

- Один всё наврал, а другой чуть не умер с горя, что ТАК - и на-те вам:

- Врать, оказывается, можно.

И когда СЧАСТЬЕ увидело, что его ловят столько народу, но вот именно разделившегося - пусть будет:

- Пополам, - решило:

- Надо прятаться.

И вот когда Лев Толстой вышел, как богатырь, 50-т лет проспавший за своими сочинениями, что в открытое поле:

- Или найти его или умереть просто так, - только страдая, - очень удивился, что:

- Счастья действительно нет, как он и думал всю оставшуюся жизнь.

Тем не менее, - насладился, - даже Шекспир Пресловутый распространил среди людей, - нет, даже не комедию, даже не трагедию, - а только нелепость, - то:

- Чего никогда не бывает.

Поэтому и отстаивает простое просто-напросто счастье, которое должно обязательно быстро сдохнуть, иначе его не только никто не пожалеет, но и не заметят вообще.

Запрещен поиск реальной Лирики, Победы. И восклицают:

- Ну, покажите, кто, кто низ них этих героев победил, был и остался счастлив? Нэту.

И выдают за вдохновение, духовность человека его душевность, как только одно:

- Стремление умереть. - Ибо:

- Других вариантов и не существует.

Как Анна Каренина:

- Что еще делать, если не умереть только, - про знак вопроса даже забыла спросить хоть у кого-нибудь, - может быть у того, кому Лев Толстой проиграл свою Ясную Поляну.

Фантастика Нового Завета, что именно Человек может открыть эти двери Счастья - принимается только, - как:

- Благое намерение.

Но.

Очевидно, что это ложь, ибо кто-то всё знает, но закрывает для человека эти двери счастья. Так-то, по чинному и благородному, их и закрывают для того, чтобы Человек увидел двери реального счастья, - без, так сказать:

- Разрешения Кирилы Петровича Троекурова. - И Дубровский это делает.

- Ноу, ноу! - закричал блюститель логики Лев Толстой, - или все понимают, что это счастье, или:

- Разве это счастье, когда пришлось обмануть отца родного, выучив наизусть Теорию Относительности!

Тем не менее, Теория Относительности и Великая теорема Ферма, и Пятый Постулат, - рассчитывают на Человека, что он поймет:

- Кривое прямей самого прямого.

Следовательно, критика Бродского, как человека неспособного даже обрадоваться как следует - есть не что иное, как замок на радость истинную, идущую от Бога, - подмена ее на простое утверждение:

- Я хочу радоваться, - так как:

- Должен.

Это не просто два разных Хэппи-Энда, а душевность Солженицына - это именно:

- Запрет на радость от Бога.

Бродский критикуется за Радость по Новому Завету, так как:

- Уничтожает Этим радость по Ветхому.

Ибо:

- Допустим Новый Завет понимают, да, но так выходит, что количество людей не большее, чем понимают Решение и Саму Великую теорему Ферма, - остальные, следовательно, счастливы быть не могут!

Но дело не доходит даже до этого, что в принципе возможет реальный Хэппи-Энд. Ибо:

- Как до Него добраться, если даже Владимир Набоков рассчитал его место и время действия:

- Неправильно! - объяснив Подглядывания Лермонтова в Герое Нашего Времени - только:

- Случайностью. - Но:

- Это только примерно так Было, когда люди, да, заходили в библиотеки почитать книги, - сейчас - более того - читальные залы пусты вообще, даже уроки не учат.

Следовательно, Владимир Набоков прав:

- Люди заходили в библиотеки только случайно, заблудившись перлись в Музей Пушкина на Ван Гога, - а так-то:

- Шли в пивной бар на Калининском, или в ресторан Прага.

Солженицыну, как и Толстому - по сути - нужно только одно, что и расписал Пушкин в Истории Села Горюхина:

- Носы у всех повисли, так как радость исчезла - был отменен, следовательно, Хэппи-Энд, - так сказать:

- Враз и Завсегда.

Отменен - это не значит, что уничтожен, ибо и не может этого быть принципиально, по самому устройству Хэппи-Энда, - расписанному Пушкиным во всех Повестях Белкина, - так незаметного для постороннего взгляда, что никто даже не улыбнулся их - Повести Белкина - увидев.

Никто не видит их в Дубровском, и в Ромео и Джульетте Шекспира, и в Двух Веронцах.

Никто - это не значит, что вообще никто, так как можно не понять Шекспира так, как не понимают его здесь, - но!

- Существуют даже шифрованные записи текстов Шекспира, чтобы:

- Вот именно, не подглядели не те люди, такие, как Сол-н и еще похуже.

Но узнав эту тайну, нельзя ее испортить, можно только еще яростней называть ее балаганом абсолютной нереальности, хулить ее, запрещать не только бога, но и даже его изображения, как напоминания о том, что:

- Было, было, было.

Следовательно, Бродского критикуют за отсутствие в его стихах счастья, чтобы:

- Запретить именно счастье.

И запрет этот - повторю - в том, что - в литературе - не допускают Читателю быть критерием истины. Что тоже самое - все обсмеются - Зрительный Зал в театре не только не для мебели - как это и сказал Шекспир:

- Тоже является Театром, - но именно и образует то убежище, куда скрываются Маша и Дубровский, где оживает уже умершая Джульетта, - куда именно и уходит Остап Гоголя вместо Тараса Бульбы остающегося, - что никто этого не замечает, так как и считают:

- Сие невозможно принципиально.

Сцена - считают - это, как тюрьма - без выхода, - оказалось можно. И многие могут согласиться:

- Ну, если так - пусть тогда так и будет, - но! когда узнают - например - боги Гомера - хотя я думаю, они и так это знали - что спасти счастье даже Старосветских Помещиков Гоголя может даже такой бедный, бедный Йорик, - как никому из ГЕРОЕВ незнакомый:

- ЧИТАТЕЛЬ, - или, что тоже самое, Зритель в любом ряду:

- Ужаснутся, - и до такой степени, что вышлют навстречу этому нежданно-негаданно привалившему счастью для людей своих трех богатырей:

- Каю Маю, Фидю Эю и Енина, - ибо Читатель стал главный героем именно в:

- КНИГЕ.

Потому Пушкин и воскликнул в Истории Села Горюхина очень радостно:

- Книги, книги, книги, - но шифр правды не в них, - а:

- Рядом - Читатель.

И все силы здесь направлены против него.

И вот у Бродского только и заметили:

- У него Не Та радость.

Бросают Хомику, как Читателю то же обвинение, с которым обратился царь ? к Апостолу:

- Слишком много у тя ума, Павел! - А он - Апостол Павел только и смог прочитать Книгу, где он:

- Главный Герой - Читатель, называющийся.

Без права читателя быть главным героем книги, она останется лишь:

- Узором надписи надгробной на непонятном языке.

И Повести Белкина оказались для многих именно этим Надгробным Камнем. Стихи Бродского по сравнению с этой книгой:

- Оркестр. - Имеется в виду по сравнению с книгой, где нет Читателя в главной роли.

В:

- Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана именно и дается ответ на этот вопрос:

- Что в имени тебе моем? - без него текст Джонсона и Макферсона - только камень с узорами на непонятном языке.

Пушкина начинают обвинять:

- А чито тако Андалузская Крестьянка, - или:

- При чем бутылка шампанского и его брызги в споре между Моцартом и Сальери, - совершенно не понимая, - нет, не иносказательности, а именно:

- Самого устройства Художественного Произведения, - как Скрижалей Нового Завета:

- Машины Энигма. - Через и посредство ее - как это и рассказал Владимир Высоцкий - он сам смог попасть на Тау Кита, где чего-й-то не так, - что вот даже здесь некоторые продолжают думать:

- Свихнулись по нашим понятиям.

Печаль в том, что эти Наши Понятия - только школьный диктант, изложение или сочинение на тему:

- ОБРАЗ Катерины, заблудившийся в иё темном коридоре, ведущем, однако, далеко не в спальню к графине Помпадур, - где:

- Все.

14.01.20

Герасим утопил Муму или нет, - вот в чем основной вопрос революции 17-го года.

В школе утверждают, что:

- Там были все злые дураки, а он добрый.

Но умный ли? - не разрешено задумываться. Хотя и настаивают, что сие не для всех обязательно. Скрывая, однако, от присутствующих, что эти ВСЕ - они - эти ребятки-гусятки и есть.

Если Герасим действительно утопил Муму, то самый большой дурак и есть, - ибо:

- Вокруг царя никто не отменял его камарильи, - как-то:

- Сватьи с Бабой-Бабарихой и так далее.

На какой вариант и нарвался я - так сказать:

- Лично.

Жила у соседей на верху собачка маленькая, ушастая, с короткими лапками, и спала - как я не сразу додумался:

- На тряпочке для вытирания ног с той - удивительно - стороны двери, на лестничной клетке.

Не мог понять, почему так.

И однажды я узнал, что эту собачку переехала машина, отдавив ей лапки, но не насмерть.

- Где она теперь? - спросил деток своих папы и мамы.

- Ее увезли в лес, - раскрыли они тайну.

Стал просить хозяйку, маму троих, кажется, деток показать место, где ее оставили.

- Зачем?

- Я ее вылечу.

- Это невозможно.

Дня через три она всё-таки согласилась показать мне место в лесу, где лежит собачка, ибо уж очень умолял ее.

Приехали в лес, на берег реки на моей Ниве, - а прошло уже, наверное, дней пять, почему и твердили они, что:

- Всё равно поздно - умерла уже.

Нет, лежит, как новенькая, хотя и неподвижная перед всё той же миской с едой ей оставленной почти неделю назад.

И.

Дней через десять без всякого лечения, только что спала со мной рядом, собачка ожила и забегала, - как:

- Заводная, что все только ошалело наблюдали за этой трансформацией.

До гаража надо было идти километра два, и она легко поспевала перебрать лапками десять раз, пока мой тигровый немецкий дог Карат сопровождал ее, точнее, она выглядела его сопровождающей.

И вот дальше начинается Му-Му, которую Герасим, авось, вытащил из воды, нечаянно бросив с полудуру.

Я не учел вокруг меня - при советской власти - находится такая же камарилья, какая была у царя Салтана. Жена, прямо-таки бесилась, что я подобрал эту собака, и была недовольна именно тем, что:

- Они бросили, а ты подобрал!

И вместо того, чтобы, как-то ублажить или обмануть жену - только смеялся той унизительной ситуации, в которой я нахожусь. Она:

- Устроила натуральный заговор, договорившись с моей матерью и ее мужем, чтобы оставили на день эту собачку у себя, пока мы съездим в Москву по делам, - ибо:

- И так у нас в машине Карат, тигровый дог.

Я даже и мельком не задумался, что эта история - история Пушкина с Царем Салтаном и его Сватьями и другими Бабарихами. Просто эта собачка так привыкла везде бывать с Каратом, что и ни за что не хотел оставлять ее!

Тем не менее, мать и ее муж - уговорили.

Приехали из Москвы - собачки нет-у.

- Где?

Мать:

- Убежала.

- Как, куда она могла убежать с такими маленькими лапками?

- Убежала.

Несколько дней или больше намного кричал и ругался, что больше не буду иметь с ними никаких дел, если не вернут мне собачку.

Бесполезно.

Но чувствовал, что что-то не так.

Они:

- Как камень.

Собачка разбивает семью. Обнаглела до того, что стала прямо, как летучая змея с разбегу прыгать сразу по мне под одеяло. Даже я и то удивлялся.

Я - удивлялся, а жена и дети - выходит!

За-ви-до-ва-ли этой собачке.

И вот вчера, вспоминая этой случай двадцатилетней давности, - понял, что:

- Сказка Пушкина о царе Салтане до сих пор успешно продолжается.

И вчера вечером еще они были все виноваты, что разлучили меня с этой собачкой и погубили ее - утром, сейчас:

- Уже вижу, что виноват я, элементарным образом поверивший 17-му году, советской власти, что уж таперь-то:

- Всё не так, всё нет так, народы России у вас, - как, правда, еще и осталось в капиталистическом обществе.

Сколько фильмов Голливуда идет о прошлых веках, где всегда есть связи между людьми, имеющими самостоятельную силу, - силу, однако:

- Не за царя.

И принимают это дело, да, за интриги, но только прошлых-прошлых лет!

Даже потому, что:

- Ну-у, мы просто-таки не умеем Так хитро поступать.

Оказывается, и уметь ничего не надо, - ибо именно так и устроено - не общество - а прямо-таки окружающее нас пространство!

Иначе просто нельзя ничего сделать, о чем - можно сказать - только и пишет Гомер в Илиаде и Одиссее, - где:

- Каждый БОГ имеет своё пространство действия, независимо от того, нравится ли его поведение другому богу.

Не только сами боги устроены Так, но пространство обладает теми же функциями:

- Быть не везде одинаковым.

Здесь же вся пропаганда только на то и направлена, - что:

- Теперь уже этого нет, - и:

- Более-того, уже с 17-го года.

Удивительно, что почти все ей поверили, - что, да, вот теперь, наконец, всё стало:

- По-честному.

Ник-каких-х бог-офф!

Следовательно, Герасим утопил или нет:

- Му-Му?

Имеется в виду, Тургенев вложил это в замысел рассказа, что Герасим видел - как не увидел я со своей собачкой - танцующую вокруг камарилью, - или:

- Нет? - так и думал, как пропагандируют до сих пор:

- Все люди братья.

Если не видел, то собачка Тургенева утонет, если Тургенев был умнее, то показана картина дезинформации, предназначенная - так сказать:

- Для гостей столицы, - и тогда собачка жива до сих пор.

Вот вся критика Солженицына, направленная против Бродского - это утверждение, что собачка Обязательно Должна Умереть!

И тогда только одно недоумение остается Шекспиром:

- Джульетта умерла, - спасибо, - но:

- Почему непонятно, Ромео остался жив?!

Про Повести Белкина Пушкина скажем дети хором:

- Этого не может быть!

Кого Его, сэр?

Вот, чтобы Человеку, и на-те вам:

- Хоть когда-нибудь было счастье.

И очевидно, если ни в Дубровском, ни Капитанской Дочке, ни в Повестях Белкина Хэппи-Энда нет, - то и:

- Зачем писать их, - особенно Повести Белкина, - как и:

- Про-ку-ка-рекали все, кто считал, что знает Пушкина во веки век-офф.

Истина повсеместного интриганства перед нами, но мы только распеваем:

- Будет людям счастье, счастье на века, - как и уверены:

- Оно уже началось с 17-го года.

Голливуд, распространяющий эту истину повсеместного интриганства - даже самого пространства и даже времени - есть не более того, как только:

- Развлекательные танцульки.

Обвиняют Голливуд в Я-каньи своими мозгами, как индивидуумов, - тогда, как:

- Индивидуум-то сохраняется как раз здесь, - как:

- Запаянный в ампулу реквием, - именно по Хомо Сапиенсу.

Вчера был фильм с Сильвестром Сталлоне в тюрьме, где он решил отремонтировать старую машину, и:

- Залез под нее так натурально, что можно спросить по Сол-ну:

- Ну чё ты забыл под ней, если и так всё видно?!

Не логично, следовательно, ведет себя Герой Романа и то, что ему не правду жизни показать надо, - а именно:

- Сыграть ее, - как

- Ни ку-ку.

Точно также, как сейчас Том Беренджер в фильме Замена не очень удивляется, как директор школы лопает специально заготовленную к первому сентября дощечку, держа ее только одной рукой, чтобы удар, достаточный для ее перелома, - был:

- Еще быстрее, - не очень-то логично, когда в одной комнате, в одной школе собирается столько профессиональных любителей каратэ, - но:

- Эта натяжка делается нарочно, чтобы зрители тоже могли принять участие в этом взаимодействии.

В соцреализме стараются не показывать игры, а наоборот:

- Всё должно быть достоверно, - как:

- Бескрылых птиц не бывает.

Но эта достоверность соцреализма, когда Рыбников в фильме Высота спускается вниз по веревке, вместо того, чтобы ходить по перилам со ступеньками, как все нормальные люди, - достоверно только, как учебное пособие - и более того:

- Специально, - что значит:

- До реального мира вам даже дальше, чем до Луны.

Весь Мир не рассматривается ни вообще - ни в частности.

Поэтому Ошибка Голливуда играется нарочно.

Николай Рыбников в Высоте только имитирует реальность происходящего. Именно потому, что не учитывает:

- Это, мил херц, КИНО. - А:

- В кино обязательно бывает: еще кино.

Вот это:

- Еще кино, - или деление и Сцены Театра на Сцену и Зрительный Зал, - как никто и не слышал никогда, - ибо:

- Сцена и Зал в театре разделены между собой очевидным образом, - но именно:

- Один раз, - чтобы только показать, как будет происходить эта комедия дальше.

Принимают это состояние за фиксированный стандарт. Хотя Мария Магдалина не увидела Иисуса Христа перед собой, - а смогла узреть только:

- Обернувшись, - что значит - Сцена, где она Его наконец узрела, была в Зрительном Зале.

Думают:

- В фокусах это, да, бывает - реально невозможно.

Но вот Ромео додумался, что победить реально только так и можно, - и более того:

- Даже смерть Джульетты.

В постановках этого спектакля речь всегда идет только о поражении Человека перед лицом окружающего его мира. И также нигде нет даже намеком речи о победах - в этом деле освоения мира - русской классической литературы в лице Пушкина, Лермонтова, Грибоедова, Гоголя, Достоевского. Они не только показали, что Это:

- ТАК, - но и сделали, - точно также, как Шекспир:

- Оживил Джульетту.

Не напомнив, правда, что сия магия возможна только с помощью:

- Зрителей.

Которые не должны на этом празднике жизни чувствовать себе только, - как:

- Для Ме-Бе-Лей.

Поэтому и ошибочно спрашивают:

- Где, где это, покажите мне! - ибо:

- Дак ты же ж, мил херц, сие только что сделал САМ.

Но и продолжено, что не всем ЭТО можно видеть. Так-то ничего особливого, что не всем, - но вот получается, - что в средствах массовой информации и вообще не бывает, - как:

- Нарочно, - имея в виду Радио Свобода, - так как:

- Какие еще у нас средства массовой информации разве есть, - без знака вопроса.

Следовательно:

- Радио Свобода - это наше всё, - имеется в виду:

- Ее минусы и Наши Плюсы.

14.01.20 - Вечер

Говорится - Иван Толстой - Солженицын ищет в стихах Пушкина:

- Интерпретацию Христианства, - а до этого сообщалось мнение Пушкина, что в стихах больше ничего искать не надо, кроме стихов.

Но.

В стихах больше ничего искать не надо, - как в:

- ФОРМЕ, - как, имеется в виду, надо увидеть в стихах именно:

- СЛОВО, - а не просто этой формой содержание рифмуется и украшается.

Стихи - следовательно - как Форма тем отличаются от Содержания, что:

- Меняют его.

Мы не знали. Дак естественно. Ибо и сейчас смешивают интерпретацию содержания, как такого же без стихов только рифмованного.

СТИХИ - это Слово, которое невооруженным глазом невидимо. Все ошибки идут отсюда.

Запрет советской властью формы - это и есть запрет формы, как посылки. Как видения не одной части, - а:

- Что Сцена не просто так погулять вышла, чтобы с задних рядов видно было, - а:

- Она меняет содержание.

Повторяется, что стихи Бродского сделаны, - но в том-то и дело, что сделаны они автоматом при видении того, что дело происходит - даже если в чистом поле, как Король Лир развлекался на войне, то всё равно обязательно с пучком травы на голове, обозначающей обращение к поэту, а также и зрителю:

- Мотри не забудь, мил херц, - Я:

- На Сцене Сиэтэ.

Но, ребята мечтают:

- А разница?

Но вот в том-то и дело, что не только есть, но и решает ВСЁ.

Тут нужен конкретный пример с интерпретацией Солженицына или, например, Бориса Парамонова, - тогда, вот, вместе и поплачем с восклицанием Вовочки у школьных счет:

- Я учил-л.

Лев Толстой не испугался привел в своей статье конкретные примеры, особенно потешался поведением Короля Лира. И:

- Оказался даже не у дороги, - а дальше, дальше, еще дальше от истины Евангелия.

Приводится ответ Бродского:

- Мне сложно описать - и не только пером - ситуэйшэн, когда мой вчерашний одноклассник просит милостыню, - с несущественной добавкой:

- У меня. - Ибо:

- Дело не в том, что у Бродского чего-нибудь попросят, как, например, захватить с собой по пути в Россию вагон джинсов Вранглер, как наиболее естественный его подарок всему русскому народу, - а именно, то, что вот даже:

- Попросить чего-нибудь хорошего от него - постесняются. - Ибо:

- Ну, а чё нам, собственно, надо?

- Шоколада? - вряд ли, ибо, когда после снятия Никиты Сергеевича Хрущева всё съели - он, шоколад, всё равно остался на полках, несмотря на то, что штуку шел по цене барматухи.

Бродский как раз не хотел ужаснуться тому, что нам, - нам:

- Вообще ничего и даже ни хрена не надо!

Через чур печальное зрелище не даст ему сделать такой же закругляшь, как Пушкину:

- Умереть в Десятке - пять плюс пять - вышло у Бродского, благодаря тому, что он не приехал в Россию, а у Пушкина - три плюс семь - тоже, как показатель, что всё хорошо, - но:

- Тоже уже никто ничего у него не просит:

- Знаем, знаем, мил херц, и так ты уж весь в долгах.

Потому Пушкин и наше всё, что ни осталось ничего, кроме нашего желания читать его книги. А почему? Ибо то, что говорят о Пушкине напрочь не соответствует его школьной и дальше такой же институтской интерпретации в докторских диссертациях, как можно это видеть у Аникста и у Бонди.

Говорят - он наше всё, а на деле:

- Не надо было писать Повести Белкина, не надо ошибаться в Воображаемом Разговоре с Александром 1, лепить никчемного горбатого в Джонсоне и Макферсоне, - и выходит, как и сказано правильно:

- Всё - это, собственно, ничего.

Борис Парамонов:

- Суждения Солженицына о прозе высоко профессиональны. - Но:

- Это значит, что смог наконец-то выучить правило, преподанное ему Василием Теркиным в роли Твардовского:

- А слышь ты, жирные поросята скрягами не бывают!

А - как грится - этот буквализм, да, кое-что значит, а именно и как раз полное отсутствие:

- Художественной литературы, - за которую, впрочем, здесь никто и не цепляется, как за какую-то самоценность.

Мечты, ибо - распевают - к делу нельзя пристегнуть, как лошадь, которых погонял Сол-н.

Б. П. сам не видит ошибок Солженицына, потому что они фундаментальны, как и сами рассуждения Солженицына на тему до-выборов:

- Не знаем уже, что и делать, так как намедни правые и левые опять двадцать пять поменялись местами.

Это им хорошо там, на Западе, когда и утром и вечером, а:

- Право и лево так и остаются на своих местах.

Ибо фундаментальная причина ошибок Солженицына в учебности, в школьности суждений, шатающихся как пьяные всегда без:

- Посылки, - без точки отсчета, - как эти правые и левые, - ибо надо знать:

- Относительно ЧЕГО, - а иначе весь этот балаган вообще не имеет смысла, - что и требовалось доказать:

- Смысл нам, как раз и на хрен не нужен.

Для чего и нужен Солженицын:

- Дак ужаснитесь, Умники!

Но дело в том, что, да, Солженицын ужасает элементарной нелогичностью суждений, и так-то:

- По более запутанным вопросам, чем где, собственно, право, а где - и даже без, собственно:

- Лево.

И объяснил на эту тему обалдевшим американцам и европейцам, что именно поэтому им легко и хорошо живется, что Право и Лево у них и - вишь ты - всегда на одном и том же месте.

И все, действительно, обалдели, что до такой логики и - нате вам:

- Можно докатиться и достукаться.

И так и решило наше правительство и его партия:

- Охолонитесь, - Западу, - и так и вышло:

- Ми нэ зналы, чито Так быват.

А теперь Б. П. разводит разлюли малину, что в общем-то:

- Всё нормально в тайге, так как до сих пор идет матч СССР-ФРГ.

Плетут про Чехова размышления Солженицына, как именно про школьные сочинения:

- Когда, собственно, Могда, - думал-мечтал Чехов наступит всё-таки счастливая жизнь, - не знаете-с?

Тогда как Чехов писал только о том, что и у него в Закромах есть такая же ПОСЫЛКА, как была у всех настоящих писателей прошлого, начиная с Гомера. Приведу тот же пример, который приводил - если не здесь, то где-то близко:

- Смоктуновский в роли Дяди Вани не для того изгаляется над приезжими гостями-родственниками, чтобы не продавать имения, а для того, чтобы это:

- По-прежнему, - было, однако, никому неизвестно, что это, так как и почти никому невидимо при советской власти, забывшей уже и сама, - что такое:

- Посылка Гегеля и Канта, - запрещенных Ениным именно за Нее.

Вот именно, чтобы Сол-н думал:

- Опять, сволочи, хотят всё распродать!

Тогда как речь в Дяде Ване идет о вещая более приятных для человеческой личности:

- Любит парень Елену Прекрасную, - как упер ее в своё время Парис, - здесь всё более чинно и благородно:

- Ладно, раз поженились - живите счастливо, но раз в год будете привозить мне сюда сие сокровище для - так сказать:

- Небольшого личного пользования! - о чем и орал, как ненормальный Смоктуновский и лишь без надежды кукарекал Павел Деревянко, так как Кончаловский до сей радости Дяди Вани - увы:

- Не додумался.

Разговор о продаже имения - это прикрытие для зрителя, чтобы он мог угадать истинную цель приезда гостей:

- Прекрати издеваться над порядочностью людской! - Ибо:

- Баба замужняя, а он хочет трахать ее, практически, при всех!

Но и у Дяди Вани логика есть, - ибо:

- Если так, скажите, кто кроме меня ее не трахал! - не вопросительным, а именно с восклицательным знаком, так как все сию фигуренцию и без него прекрасно кумекают.

И, главное, суть не в том, что вместо всем известных разговоров о продаже имения, на самом деле идет дело более интимного рода, - а о том, что именно так устроен мир:

- С одной стороны Пенелопа ждет Одиссея, - а с другой стороны:

- Так не бывает, чтобы двадцать лет ждать, - а - спрашивается:

- Какой такой еще более лучшей погоды, - если в Трое и так все погибли, а кто нет - так, мил херц, - двадцать лет, - а:

- Жизнь-то человеческая, - уже и:

- Кончилась-ь!

Истинное действие в художественном произведении - это НЕВИДИМОЕ действие, - как в самой Жизни - тоже. Вот он - ВЫМЫСЕЛ - про который Пушкин сказал, как счастье:

- Слезами обольюсь.

Именно божественному устройству мира.

И в этом Невидимом - вся разница между школьным учебником и художественной литературой, - как Всем Миром, и увиденным как раз Ромео для спасения своей Джульетты. А также и очумевшим от такой радости Королем Лиром.

Здесь, что в школе, что в театре - песня одна и та же - только учебная. Не только цели нет ни перед кем чинной и благородной, но и:

- Самого мира, созданного Богом - тоже.

И поэтому Сол-н имеет ценность, как кардинальная разница между прямым эфиром и фанерой над Парижем.

Всё самое главное - так сказать - и на-те вам:

- Вырезано.

Когда я эту передачу дослушаю до конца - неизвестно. Ибо это всё равно, что вести спор За:

- Теорию Относительности и Великую теорему Ферма, - с теми, кто пришел на этот диспут нарочно даже без логарифмической линейки, - только вот с этими пресловутыми счетам у классной доски. Но:

- Значит это кому-то до сих пор не надоело.

В Библии, в Евангелии этот спор не ведется - просто Иисус Христос высказывает свое видение мира - а:

- Люди только открывают рты от удивления, - еще не веря, но все удивлены Его - так сказать:

- Железной логикой!

Здесь хотят доказать, нет, не как у Пушкина:

- Старинные люди, мой батюшка, - не можем понять того-сего, - а именно, как и выпендрено:

- У вас право и лево - всегда, а нас - ме-ня-ют-цц-а.

И это дуркование имеет смысл далеко не Ветхого Завета, как кто-то думает. И выставляют Льва Толстого с точно таким же умозрением. А:

- Он вона сколько всего наворотил - значит:

- Это что-то, да, значит!

Удивительно, но в Библии, в Евангелии нет абсолютно такого упрямого непонимания мироустройства - только удивление. Здесь дело идет в виде прямой насмешки:

- Что вот, а хотим и будем ТАК думать и мечтать! - Но:

- Это значит, что истина - или более-менее - истина кому-то известна, но нарочно противопоставляется разуму.

И это довольно легко делать, если зрители приходят на этот спектакль жизни только, как некоторые в театр или - тем более - в оперу:

- Только, чтобы уйти после первого отделения в буфет, где есть пиво Двойное Золотое, - и больше не возвращаться в зрительный зал, - можно сказать:

- Никогда. - Тем более, если есть еще и грибки Кокот.

Смысл в таком противостоянии есть, но почему именно мы должны играть дурак-офф - непонятно же ж абсолютно. Потом премию дадут больше, что ли?

Хотя просто-то просто, но логика Льва Толстого, к которой присоединился и Солженицын - берется только с помощью Нового Завета, - ибо ни Теория Относительности, ни Пятый Постулат, ни Великая теорема Ферма не дадут непосредственной интерпретации:

- Почему Бурмин и Марья Гавриловна остались счастливы в Метели Пушкина, как и Сильвио с другой Машей в Выстреле, как и все остальные в Повестях Белкина и в Дубровском. Но дают научную уверенность в тех впечатлениях, которые нечаянно видит Читатель, например, в Капитанской Дочке, - когда:

- Как промельк маховой, как Лолита, не всем понятная. - Пугачев - выходит, о! мама мия:

- Царь Настоящий! - именно тот, за кого себя выдает, но и сам этого не знает!

Это проносится, как порыв ветра: был и уже нету, - но было же ж!

Здесь ответ:

- Это только ваше личное, и - тем более - мимолетное впечатление.

Но истина только так и появляется, - что она - вот именно:

- Не имеет ОБРАЗА, - который, наоборот, ставится Солженицыным во главу угла.

Монумент, чтобы был - тогда, да, поверю! Идол, следовательно, нужен, а вы нам тут даже не всегда и промельк маховой даете, а только, - как в Метели Пушкина:

- Они детками еще читали-переписывались цитатами из книжки Жан-Жака Руссо Новая Элоиза, - имеется в виду Марья Гавриловна и Владимир - ее первый жених, - а второй:

- Уже полковник гвардии Бурмин - вдруг ей и объявляет:

- Я ваш муж, - и: читает одно из писем этого самого Жан-Жака Руссо, которыми они сигналили друг другу о любви с - однако - уже погибшим к этому времени Владимиром.

Так бывает?

Ни в каком Представлении так не бывает, - и:

- Именно эта - так сказать - сухость повествования Пушкина - в данном случае - Бродского, - объявляется без:

- Впечатлительной, - когда дело обстоит как раз наоборот:

- Бурмин читает Маше своё влюбленное в нее письмо очень волнительно.

Но тока - как это может быть? И:

- Всё дело решается одним - можно сказать - простым росчерком пера, как это и понял Ромео в Ромео и Джульетте Шекспира:

- Весь мир театр, - что значит невероятное - Зритель или Читатель:

- Имеет не только право, но и возможность - не только наблюдать происходящее на Сцене, - но и:

- Принять участие в самом спектакле.

Против чего и идет вся война. Не Академик еще, - как и Ромео - а вишь ты чё надумал:

- Я свяжу Сцену и Зрительный зал пониманием своего Разума!

И как тут ни крутись, но объяснить это учебным образом от А до Я - нельзя, ибо в таком пропедевтическом объяснении и исчезает главное:

- Участие в схеме жизни Наблюдателя.

Нельзя записать в одну строку. Почему Пушкин и дает диалог и в Воображаемом Разговоре с Александром 1, и в Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана.

Смыл везде один и тот же:

- Не допустить ЧЕЛОВЕКА до управления миром.

КНИГИ Жизни нет без ее чтения Человеком.

Ни одного Хэппи-Энда в Повестях Белкина не получится, если разорванные связи не сомкнет Читатель. И так во всех произведениях Пушкина, так же как и Шекспира.

Фантастическая - между прочим - вещь, как меняется содержание даже фрагмента художественного произведения, если рассмотреть его не только с позиции чистой логики, но с учетом своего личного впечатления от прочитанного, - как:

- Это происходит в Воображаемом Разговоре с Александром 1, - где сразу видны, так сказать, две разницы:

- Логическое рассмотрение Текста, и пришедшее чувство, что:

- Это идет спектакль, - ибо:

- Что еще это может быть?!

Читатель, увидев спектакль в этом тексте Пушкина, понимает, что только благодаря его, читателя, участию:

- Этот спектакль и пошел!

Без него:

- Будет С.М. Бонди с простой, однако, только логикой профессора, - без:

- ТЕАТРА, - а, спрашивается, куда он его дел? - если наличие Театра очевидно.

Так-то - если на Сессиях ВАСХНИЛ, то просто записывают не в факт существования, а его ж,е но уже:

- Артефакт, - что значит: только показалось, что вы пришли в театр, - но как спросил один герой:

- А сёдня, что, постный день? - и значит, актерам не нужна рука помощи зрителя.

Решили устроить междусобойчик. И, действительно, если Спектакля нет, то и говорить не о чем, но если он уже был хоть раз, то как в песне:

- Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!

И именно этого не увидел Солженицын у Бродского, что:

- Идет СПЕКТАКЛЬ.

И чтобы увидеть его - увидеть надо то, что написано в Библии, - как ее фундамент:

- Сначала было СЛОВО.

Увидеть Форму - без содержания.

О чем - повторю в сотый раз - попросил Апостол Павел царя Агриппу.

Здесь же выдвигается умствование, что:

- Без Формы - Оно будет еще научнее-е.

Почему и набросились когда-то на Пикассо и на Ван Гога:

- Чё-то недостаточно реально всё произносится, - так как и вообще непонятно:

- Что же всё-таки видно, - ась?

Статья противопоставляется Эссе, - как точное примерному. Но! При этом допускается вопиющая неточность - сам профессор этих суп-офф и компот-офф, - просто-таки:

- Исчезает из виду, - как его никогда и не было, как думали женихи Пенелопы - не было и вообще здесь никогда Одиссея.

Богам пришлось вмешаться тогда в справедливость. Зачем?

Вот именно затем, что боги бывают только в Эссе или в другой какой Поэме, - в статье:

- Априори нэт.

Бонди и Аникст решили штурмовать эту крепость просто так - только:

- Научно, - а на вид просто-таки по школьным прописям, что там, где уж есть суша - моря, ну, никак не может быть, но, что делать:

- Шекспир этого не знал.

На вид, действительно, фантастика, как это происходит:

- Стоит только сказать Сим-Сим - откройся, - или, что тоже самое:

- Весь мир театр и люди в нем актеры, - значит идет спектакль и только в нем существуют слова любой самой научной статьи, - так и выходит буквально всё наоборот:

- Не только можно плавать по суше, но только ТАК и можно, ибо в Театре на Сцену море может подняться только в роли своей противоположности - ибо Сцена тем и отличается от обычной степи, куда вышел парень молодой:

- Позабавиться, - что принимает только двойных людей: хочет подняться на Сцену Смоктуновский?

- Пожалуйста, - но только в роли Дяди Вани, - а:

- Тут его и цап-царап Сол-н:

- Нельзя же так, товарищ Смоктуновский, давай сам кукарекай, как Дядя Ваня.

Можно в принципе, но только в первом классе на школьном утреннике:

- Иванов!

- Простите, Мать Иванна, я Сидор-офф!

- Выйди вот, скотина безрогая, - комедия тут же кончается вызовом родителей грешника.

Почему и показал Иисус Христос Апостолам хождение по воде, аки по суху:

- Мир - Театр.

Бог, следовательно, его держит, а не суша.

Обращаются для сравнения к реальности, но не всю ее видят. Как Статья не хочет видеть, что Эссе ее больше - думает:

- Только разлюли-малина.

А то, что Эссе имеет Форму, а Статья только содержание - во внимание не принимается.

15.01.20

Мир Театр - значит, держится он только на честном СЛОВЕ:

- Бога.

Вечер

Сначала. Борис Парамонов только начал, а уже два раза произнес:

- Как Бы.

Вопрос, возникает, конечно, интересный:

- Чем критиковать Солженицына, если у вас уже есть эта же самая ЗАРАЗА:

- КАК БЫ, - которая и заслонила собой истину, именно поэтому:

- Не видя устройства мира на Две Части - всё будет только примерно.

Но и ответ уже есть в советском правительстве на это недоразумение:

- Человек и не может познать мир точно.

Только он для того и не может, что его:

- Заставили!

Б. П. демон-стрирует:

- Я так хочу, я так хочу, - давайте помашем этому, - как Иво?.

- Мистеру Хэру из Села Горюхина, - как наш привет из подземелья А.С. Пушкину.

Попробовать всё-таки пересчитать, что ли, сколько раз Б. П. поклонится этому офис:

- Хэ-Ру.

Почему и вся критика Солженицына Б. Парамоновым начинается с его:

- Похвалы: - что:

- Всё-таки до чего-то достукался.

И это, действительно, похвала, потому что все стуки Сол-на идут с:

- Подземельем, - что и значит:

- Если Бродскому дан приказ - На Запад!

Нам, естес-но, в Друхгую Сторону, - а каку другую, если кроме перехода через Альпы по дну преисподней и не осталось больше ничего.

Приводится слова Солженицына, что:

- Стихи Бродского очень уж холодны, - но это и значит, что Сильвио, например, не любил, как расписывает:

- Очень уж, - свою Машу, если ему только стреляться с противником хочется, - а:

- Поговори он с ним, с Тем Графом, по душам, по-человечески:

- Просто-напросто, - смотри и сойдутся на определенной последовательности в ее посещениях.

Вопрос ставится не о ТОМ, - не об устройстве мира, а просто по-соседски:

- Ты мне пару мешков картошки отдай, а я на твою долю рыбы пымаю.

Нет? Дуэль.

Холодность возникает потому, что Сол-н не видит ни вообще, ни в частности:

- Героя.

Да это и запрещено, если он не поддерживает во всем пайтию и иё пьявитейство.

Нет человеческой простоты и человеческой доступности, - грит Сол-н, - но!

- Это на работе, в стихах нет, а так-то, как поведал Владимир Высоцкий - по-свойски если:

- Мы тарелки бьем весь год.

Повторяется песня Б. П., что Томас Элиот думал:

- Прятать концы в воду надо, надо, и лучше всего, знаете где?

В стихах.

Это, в принципе, та же комедь, что и у Солженицына:

- Выливайте не ведро воды оппоненту у колодца, - а:

- Свою, так скать, душу.

- Охолонется?

- Думаю, да.

Стихи - это Форма, необходимая для познания. Для создания мира - бросать просто так эти кирпичи направо и налево никак нельзя:

- Упадут обязательно в терние.

Б. П.:

- Я поэта - это только его маска.

Какая Маска у Я в двух разных смыслах в Воображаемом Разговоре с Александром 1?

Ибо:

- Я - это не поэт, - а:

- Читатель.

Б. П. критикует Сол-на, как товарищ по пайтии, - только журит дружески, мол, давай, давай, запевай и дальше - ничего не бойся. Только забыл, что это место уже занято Василием Теркиным в роли Твардовского.

Б. П. :

- Герой стихов сами стихи, а не Автор и даже не Герой.

Но это можно так сказать только имея в виду, что не Ромео увидел Сцену - сами стихи - а они и без него - дурака - направили Джульетту на пусть истинный:

- Жить надо-ть, а не умирать раньше времени.

Нельзя искать в стихах ничего, кроме стихов - Завет Пушкина, - говорит Б. П., - какой уже раз, если я каждый день начинаю всё сначала.

Но Сами Стихи - это и есть Форма, Сцена, именно то, что названо:

- Сначала было СЛОВО, - а речь - тем не менее, сейчас идет о содержании, которое за счет этой формы, именно потому, что Содержание произнесено на Сцене, на Форме, - не просто меняется - как в Ромео и Джульетте, - а кардинально:

- Она оживает-т.

Сейчас повторяет то, что Сол-н в стихах ищет:

- Всё, что угодно, например, демократию. - И:

- Это правильно в принципе, потому что стихи меняют мир, меняют его содержание, - куда выше:

- Умерла, но ожила! - Какие тут общественные связи!

Не общество меняет мир, а форма, именно стихи, - как СЛОВО,

Сол-н, следовательно, уплел дальше Б. П.

Частая тема Рождества у Бродского, как - этеньшен:

- Любовь к сельской жизни.

О Библии Б. П. может быть и сказал, но запретил себе эту тему, как своя в себе партия и правительство:

- Ну, понимаете ли, чё-то, а всё равно не то!

Я так никогда не закончу - тень на плетень идет буквально девятым валом.

Б. П.:

- Сказать Сол-ну о Бродском нечего - всё невпопад.

Но в том-то и дело, что есть! Ибо есть позиции, которая стоит в фундаменте советского литературоведения, которую нельзя считать полностью надуманной, так как именно о ней и говорится в Библии:

- Не будьте Фарисеями, - а это не просто демагогия вместо правды, - а ответ Иисусу Христу на Его правду:

- Нэт правды на Земле, - авось и даже выше.

Ответ Шекспиру на его вечную жизнь Джульетты:

- Только в сказке, - что и зафиксировал Лев Толстой, как свою последнюю инстанцию:

- Писят лет - представляете не мычал, не телился, а только думал:

- Почему все любит и понимают Шекспира, - а я:

- Нет!

Поэтому, да, можно сказать, что Ромео заставил Ветхий Завет признать Новый, как улицу на которой стоит его - Ветхого Завета - дом, - но, вот так получается:

- Только на части Земли, - здесь - как и прописано:

- У нас никого не бывает!

Просто критика Солженицына слишком уж хороша, чтобы быть правдой, - ибо и похожа - пусть будет наполовину - на издевательство даже над здравым смыслом, - но в принципе имеет объективные основания, - как и сказано в Библии:

- Сначала должна быть вот именно эта хренопасия, - ибо и бессмертие Джульетты наступает после ее воскресения Великой теоремой Ферма, которую - загодя - открыл еще Ромео.

Имеется в виду, еще до Ферма.

Удивляет, конечно, то, что Солженицын даже случайно не может ошибиться в правильную сторону, - как, например, заблудившийся. Сол-н от души против Нового Завета.

С другой стороны:

- Почему решать судьбы жизни и смерти, войны и мира должны первоклассники, - но:

- Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой - и есть постамент логике Солженицына.

От него он логично и танцует. Повторю:

- Доходя до издевательского балагана, как разночинностью право и левостороннего движения разного у Них и у Нас, - как:

- Мобильного интернета, и только подконтрольного - у Них.

Можно сказать, защищает свои приколодезные ценности всеми способами, даже нарочно:

- Придуманными, - но это и считается, собственно, оружием.

Б. П. сейчас:

- Вот - вроде бы - серьезная претензия Солженицына к Бродскому:

- Бродский неправильно применил падеж в стихе.

Повторю еще раз специально для Бориса Парамонова это открытие Зощенко:

- Сама Земля вопиет от нелогичности, от искажения и царапания ФОРМЫ:

- Сцена - СЛОВО - сам текст настолько встает на дыбы, что не только содержание извивается как уж от творимого балагана, - что вот и приходится применять даже:

- Обратную перспективу.

А тут про падежи заикаются, когда еще так и не поняли:

- Зачем вообще говорят.

А то еще и присовокупляют:

- Читаю, пишу, перевожу, - и вот последнее, авось и правильно, если иметь в виду:

- На Ту сторону Стикса.

Говорится о затрудненности чтения стихов Бродского. Это делается для и просто автоматически получается для того, чтобы сделать главное:

- Затащить Читателя, - как пытался Апостол Павел царя Агриппу - на:

- Сцену, - в участника диалога Царя и Пушкина в его Воображаемом Разговоре с Александром 1, - и не быть только внешним наблюдателем хорошей работы наших фабрик и завод-офф.

Б. Парамонову надо назвать своё эссе не как он его назвал, - а:

- Похвала Солженицыну, однако, Во Всем!

Сейчас:

- Суждения его о прозе высокотехнологичны.

Цирк его представления, или Представление иво цирка, - и:

- Разбираться не надо.

Ибо в стихах еще можно наводить тень на плетень песни:

- От людей на деревне не спрятаться,

Не уйти от придирчивых глаз, - в прозе - так скать - ее названия:

- У Сол-на нет и одного шанса из всего сик-силиона.

Вот сейчас про Чехова:

- Он пишет, что когда-нибудь будет счастливая жизнь, - а это - по Сол-ну - извините:

- Скушно.

Но это также скучно, как у Гомера, когда у Трои всех убили, а потом и случайно уцелевших съели на необитаемом острове.

Не замечается, что эта фраза произносится на СЦЕНЕ, - что:

- Уже идет тот спектакль Жизни, - когда - так скать:

- Сие будет.

Смысл не в том, что светлое будущее наступит, и даже не в том, что уже идет, - в том, что его:

- Всегда можно видеть сейчас, благодаря именно ТАКОМУ устройству мира, - или - что то же самое:

- Благодаря Художественному Произведению, - имеющему и состоящему именно из:

- Двух Скрижалей Завета.

Которые ищут днем с огнем, а они спрятаны за бухгалтерскими отчетами Дяди Вани.

Как и говорил Владимир Высоцкий Шарапову напополам с Сергеем Юрским:

- Вы пока тут ищите, а я.

Пошел в это никому не видное время и трахнул его - так сказать - жену, - но, разумеется именно из-за этого чрезвычайного случая, - теперь:

- Всё и будет по-прежнему-у, - именно и точно также Герасим не дал никому утопить Му-Му, - решили хором:

- Сам справицца, - он ее удочерил.

Б. П.:

- Какие идеи могут быть в перспективе смерти? - Никаких.

Но вот Шекспир и ответил Ромео и Джульеттой:

- Новый Завет уже тут, а вы его не замечаете.

И именно об этом написали Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Грибоедов, Достоевский.

Приводятся слова Солженицына, что Чехов плохо писал о русской деревне. Повторю:

- В художественном произведении изображение переворачивается, как в фотоаппарате.

Как только у читателя возникает это видение - на миг - что идет кино, спектакль, что на столе лежит КНИГА, - так события, видимые невооруженным глазом - значит - закрывают события реальные.

Как разговор Сильвии с Протеем в Двух Веронцах Шекспира, как в Дубровском:

- Надо, чтобы все думали:

- Они расстались не солоно хлебавши, - чтобы под прикрытием этой целомудренности - никто так никого и не трахнул:

- Герои были счастливы, - пусть без вас.

Поэтому:

- Мы и так живем плохо - зачем нам, следовательно, еще и социализм, - а:

- Дядя Мистер Икс.

Ибо не видят - что увидел Чехов:

- Уже пришли-приперлись с конфискацией последнего ласапеда, - как ответа:

- За проданную раньше этой ревизии козу, - поэтому:

- И ласапеда уже нэт! - спрятали, однако, в месте, в художественном произведении невидимом.

- А именно?

- В зрительном зале, в зрительном зале.

Элементарное - на вид - открытие Шекспира очень мало кто видит. Ибо это то же самое, что увидеть Две Скрижали Завета в Воображаемом Разговоре с Александром 1 и в Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана.

Хотя на вид просто:

- Увидеть в идущем кино, - так скать:

- КИНО, - именно.

Б. П. опять повторяет, что в перспективе смерти идей нет. Но Человек, увы:

- Умирает, - и, поэтому Евангелие устроено именно на перспективе Этой идеи.

Но и Б. П., как обычно может сказать:

- Реальность мы не обсуждаем, - ибо Евангелие - это и есть Реальность, но именно:

- Вместе с Человеком, - как и о чем написан и Воображаемый Разговор с Александром 1 Пушкина - СПЕЦИАЛЬНО.

Сол-н:

- Крестьянство держит интерес к труду.

Но, скорее наоборот:

- Труд схватил крестьянина так за жопу, что поняли - при советской власти:

- Он-то и построит нам все Стройки Народного Хозяйства, - чем и кончается кино про Пастернака:

- Вот где мы ходим-бродим в рабочих комбинезонах, которых крестьянам не выдают, ибо любят больше всего жареное сало - свою привязанную к нелюбимому труду - пищу, - а одеваются всегда в одно и то же.

- Во что?

Вот даже и непонятно толком во что, но валенки носят, носят.

Опять Борис Парамонов:

- Солженицын правильно понял, - что?

Не имеет значения, ибо Солженицын ценен только тем, что абсолютно ничего - как специально - понять не может. Это его априорное везение ничего не понимать, и дало ему право:

- Культивироваться, - а не Аксенову, например, или еще кому-нибудь такому же, - ибо:

- Аксенов, хотя и не был писателем художественной литературы - если не считать ее советского балагана, - но от здравого смысла решил не отказываться, как грится:

- Враз и завсегда.

И вот Б. П. мечтает, что Сол-н перекрыл своим колодезным бормотаньем - как Лео Иль своим тарахтеньем трактора - хоть здравый смысл.

Нет, здравый смысл встал над художествами Сол-на пирамидой Хеопса.

Чехов - певец интеллигенции, - говорится. И:

- Так можно сказать, если иметь в виду, что все остальные знают, да, но к сожалению, не все буквы в Алфавите.

Тем не менее, наверно намекается, что Чехов чё-то такое про себя думал излишнее, а сам только и делал, что трахал Кувырка и ей подобных - так сказать:

- Буржуазных интеллигенток.

Сол-н:

- У Чехова народных выражений - шаром покати, - но не знал, этот лауреат, что Химера под названием:

- КАК БЫ ЭТО МОГЛО БЫТЬ - литературой не называется.

Говорится про Чехова, что он расписал, как плохо мы живем, - но:

- Только затем, чтобы найти радость опять трахнуть того же Кувырка.

Счастливая жизнь возникает в Зрительном Зале, где и обнаружила Иисуса Христа Мария Магдалина, - Джульетта на Сцене умирает. Зачем? Вот именно затем, что иначе Жизни не дадут.

Не-сопротивляемость мысли у Чехова - это и есть захват ее внутрь себя, где уж готов расставить все точки над И этой мысли За-Облачный Медиум Бродского.

Пропустить мысль внутрь - это значит дать ей выйти на Сцену, - как и затащил Печорин на смертельную скалу Грушницкого. Нельзя было уничтожить Грушницкого просто так, - послав куда подальше, - поэтому Печорин и пустил его в себя, не находя другой возможности победить на вид этого наглого дурака, своей змеиной изворотливостью славного.

Враг силен и коварен, - как сказано, а Сол-н мечтает, что нет, он просто так только на прогулку отправился, где мы его спокойненько можем скушать за своим обедом в Америке ли, в поезде ли, по городам и весят кружащемуся с Солженицыным на борту и его щами, подогретыми вплоть до настоящего кипения.

Б. П.:

- У Чехова не получилась жизнь, - а:

- У Иисуса Христа?

Ибо и:

- Жизнь прожить - не поле перейти, и - следовательно - надо, как Король Лир бросить своё царство и метаться по этому полю:

- Почище Чехова будет.

Я так понял, что Борис Парамонов сказал:

- Цель Солженицына была порушить коммунизм.

Тогда как про коммунизм Сол-н только и сказал:

- Хорошо, да, но чё-то вроде не совсем то, что нужно душе человека, как моей личной.

Следовательно:

- Ни бэ, ни мэ, ни кука-реку.

Роман Джойса Поминки по Финнегану.

- Что теперь будет с моим Романом? - спросил у него же - видимо - Джойс.

Не очень ясно, что здесь за смысл. Если не считать элементарного:

- Без войны будут читать от нечего делать, а несмотря ни на что всё равно ничего не поймут, - на войне - не читая - решат:

- И так поняли.

Жалел, следовательно, что кто-то ни хрена не поняв, решит, что всё понял, - а:

- Как это может быть, если уж поминки сыграть успели по ней.

По ком прозвонил уже этот колокол? Вот именно:

- По логике одномерного мира Солженицына.

Играет музыка Бориса Парамонова, но не как поминки по нем, а всё-таки:

- Чё-то он делал?

Солженицын прославился именно тем, что ни хрена не делал, а только щи заказывал себе погорячее-погорячее - и это именно его выдающность - другие, как Финнеган Джойса:

- Выдумывали-создавали миры - априори непонятные, чтобы никто не мог дать им оценку:

- Маладес!

П.С. - Я уже испугался что передача эта будет идти весь час, - а:

- Стрелять по этим воробьям приходится из лука.

Гомер умел, чтобы научить сему Одиссея, умом до такой степени разностороннего, что мог - пожалуй - остановить и время, чтобы встретить Пенелопу такой молодой, - как:

- И не работала никогда мамочкой своего публичного дома.

Вот этот НЕВИДИМЫЙ мир сплошь и рядом правит бал у Гомера, - а:

- Какой, собственно, запрет на него?

Только один:

- Человек уж больно счастливым становится.

Ибо, как почти в любимом фильме космонавтов:

- Хорошо, если боги рядом и плохо, когда в нужную минуту проспят свой выход, однако:

- На нашу работ-ку-ку.

Замечание:

- Начинается это Эссе на странице 15, 04.01. - сама передача от 03.01. - но - по-моему в этом сто страничном тексте есть или повторы, или остался текст от других передач и замечаний - проверить.

Стр. 32-34 - по-моему только не входят в ЭССЕ о Солженицыне и Б. Парамонове.

P.S.

Новый Мир - это, следовательно, не новый по сравнению с:

- Революционным 17-м годом больших-больших крайностей, - а именно:

- Новый по сравнению со всё тем же До-революционным, - освободившим людей от абсолютного рабства. При Александре Втором.

------------------------

P.S. - 2

Новый Завет дает возможность уловить разницу, которую - вполне возможно - не видит Ветхий, или - по крайней мере - точно не видит идеология Сол-на:

- Являющаяся ветхим заветом НАРОЧНО, - что:

- Трудности даются Человеку для того, чтобы он пытался их преодолеть, но реально:

- Только мучился.

Тогда как по Новому Завету дело делается настолько наоборот, что и мало кто улавливает эту - но тем не менее - существующую разницу:

- Трудности действительно непреодолимы, но не потому, что человек слаб для их преодоления, - а:

- Они и есть тот подарок от Бога, который получил младший сын в свою - так сказать:

- Дальнюю дорогу, - как факел, освещающий Земной Путь:

- Мешок с этими трудностями, - принципиально непреодолимыми!

Ибо это подарок, который никогда не выбрасывают.

И вот она очевидная разница, проявившаяся в 17-м году:

- Мы их - три трудности - сразу перейдя в другую общественного устройства фазу - оставили на съеденье помещикам и капиталистам, - но:

- Уже только других стран мира, - здесь уже:

- Нэ-Ма.

А:

- Этого-то как раз не может быть никогда.

Эти трудности - можно сказать - тот же факел, с которым Данте спускался в Ад, - но, в данном случае:

- Под именем Вергилия.

Почему и поется и написано пророчески:

- Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой.

Тогда как Бог заповедал-запрограммировал трудности Не-преодолимые.

Имеется в виду:

- Своими силами.

Почему Грушницкий и проиграл Печорину:

- Печорин нес трудности на себе, а Грушницкий хотел от них избавиться.

Печорин нес трудности на себе, - как:

- Самурай меч, - неотразимый.

Печаль в том,- что:

- Человеку потому свойственно ошибаться, - что:

- Его, Хомика, победа, видна и возможна только на фоне его:

- Поражения.

---------------------

-------------------------

Оставить комментарий © Copyright Буров Владимир Борисович (kovrov17@yandex.ru) Размещен: 25/01/2020, изменен: 25/01/2020. 176k. Статистика. Эссе: Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Стихи - это Слово, которое невооруженным глазом невидимо. Все ошибки идут отсюда. Вот и вся проблема: - Никто не хочет включать ЧИТАТЕЛЯ в систему КНИГИ. Как и Человека в Жизнь Вечную, - точнее: - Именно поэтому. Радио Свобода - Борис Парамонов и Иван Толстой - Как Солженицын читал поэзию Бродского.

Буров Владимир Борисович : другие произведения.

По Фене Гангеру