Вацлав Гавел как самый хитрый и самый успешный из диссидентов
Вацлав Гавел
Вацлав Гавел -- феномен, ускользающий от понимания. Вроде,
писатель и диссидент-антисоветчик, а Нобелевскую премию пытались
для него выдурить не за литературную деятельность, а за "мир".
(Кстати, "Нобелевки" он так и не получил: никакой. Правда, теперь
присуждают уже "премию Вацлава Гавела" -- всякой правозащитной
шантрапе. Делает это Парламентская ассамблея Совета Европы.
Размер премии в 2013 г. составил 60 000 евро.)
В качестве автора Гавел не плодовит, но это скорее достоинство,
а не недостаток: читателям объять Гавела легче, да и ему самому в
своё время было не очень хлопотно сочинять. Вдобавок не слишком
опасно: многопишущий человек рискует назадевать своей писаниной
такое количество людей в родной стране, что политическая карьера
станет для него невозможной, Вацлав же Гавел наш вполне защитился
от этого тщательным выбором тем для своих пьес и эссе. Кажется,
помимо осуждения тоталитаризма, ни одна острая тема, способная
обеспечить человеку неприязнь многих, им не затрагивается. Други-
ми словами, Вацлав Гавел как интеллектуал приложился к единствен-
ной общественной проблеме, а в остальном этот душка специализиро-
вался на защите расплывчатых ценностей, против которых никто и
так по большому счёту категорически не возражает, потому что
звучат они красиво, а доказывать их нередкий косвенный вред очень
затруднительно.
* * *
В экологии есть понятие "литоральные организмы". Это такие
существа, которые обитают на границе двух сред: моря и суши.
Вацлав Гавел -- политический литорал, кормившийся на стыке двух
социальных систем посредством эксплуатации их взаимной неприязни.
В "глубине" любой из этих систем он был неинтересен, не нужен,
невозможен. Он -- именно пограничный феномен, человек конфликта.
Можно предположить, что Гавел по своему психическому складу не
перманентный борец за справедливость, а сибарит и приспособленец:
если бы диссидентство не обеспечивало средств существования и не
давало шанса на карьеру (политическую, литературную), то он бы и
не диссидентствовал, а осваивал бы какое-нибудь другое поприще,
не предполагающее больших и однообразных трудовых усилий.
Если человек -- лентяй, курилищик и способен спать при шуме, то
тюремная отсидка, не сопровождаемая принуждением к труду, оказы-
вается ему не очень в тягость. Гавел просто сидит (почитывает,
покуривает, выходит на прогулки), а диссидентская карьера его при
этом делается почти автоматически, потому что чем длиннее отси-
женный срок, тем авторитетнее борец с режимом. (Кстати, я знаю
несколько либеральных политических активистов в Белоруссии, пове-
дение которых я не могу объяснить иначе, чем предположив, что ИХ
УСТРАИВАЕТ СИДЕТЬ В ТЮРЬМЕ, а может, им даже местами и нравится).
* * *
О происхождении фамилии "Гавел". С.Э. Крaпивенский "Еврейское
в мировой культуре":
"В Танах входит и такая скептическая книга как Когелет (Эккле-
зиаст). Многим известно изречение из нее, гласящее 'Суета сует,
все -- суета', и большинство из нас уверены в его римском проис-
хождении (Vanitas vanitatum et omnea vanitas). Но вот его перво-
начальное, библейское звучание в Когелете: 'Гавел гавалим ...
гаколь гавел'."
То есть, "гавел" -- на иврите "суета". Правда, скажем, через
Потсдам протекает река река Havel, так что наш Гавел может быть
Гавелом и по географической причине.
* * *
Ян Лукеш:
"...известный писатель того времени Томаш Ржезач делился воспо-
минаниями о Гавеле. Еще при первой их встрече в 1962-м или 1963-м
будущий президент показался Ржезачу 'человеком беспредельно
самоуверенным, беспредельно высокомерным <...>, который открыто
презирал всех вокруг'. Как видно, Гавел многим действовал на
нервы задолго до того, как в семидесятые годы стал врагом
коммунистического режима # 1. Раздражало то, что уже первая его
пьеса ('Праздник в саду', 1963) сразу получила признание -- и не
только в Чехословакии. Наверняка тот же вопрос -- 'Кто такой
Вацлав Гавел?' -- задавали еще раньше, в середине пятидесятых...
Упоминавшийся Томаш Ржезач отвечал на него с пролетарской
прямотой: 'Вацлав Гавел родился в октябре 1936 года в семье
зажравшихся миллионеров'. Киностудия 'Баррандов', рестораны фирмы
'Люцерна', охотничий домик на Чешско-Моравской возвышенности (а
при нем -- 1400 га леса, ежегодно сдававшихся в аренду), дома на
пражской набережной -- вот чем владела тогда семья Гавелов. Для
начала это было, безусловно, неплохо, да только вот незадача:
наступил 1945 год, а за ним и 1948-й. И это сильно изменило
судьбу гавеловского рода."
"...и мать Гавела, Божена Гавлова, урожденная Вавречкова (1913 -
1970), не смогла дать детям в наследство ничего лучше, чем
происхождение из семьи Гуго Вавречки, редактора буржуазной газеты
'Lidove noviny' ('Народная газета'), во времена довоенной
чехословацкой республики -- посла в Венгрии и Австрии; с 1932 г.
он был директором обувных заводов (известного фабриканта) Бати, а
в 1938 г. недолго время занимал пост министра пропаганды."
"Но затем наступает период, который будущий президент назвал
'сплошным бесформенным туманом'. Хорошо еще, что гонорары из-за
границы позволяли чете Гавелов сравнительно безбедно жить в
Градечке, где в конце шестидесятых супруги купили домик.
Неожиданное решение главы семьи поступить рабочим на местный
пивоваренный завод, где он и проработал в 1974-м десять месяцев,
было продиктовано желанием разорвать круг одиночества."
"Гавел пытается по-своему решить обрушившиеся на страну
проблемы, приступив в начале семидесятых к работе над пьесой
'Spiklenci' ('Заговорщики'; поставлена в 1974-м в Западной
Германии, а премьера в Чехословакии состоялась почти через
двадцать лет -- в 1992-м, когда ее поставил театр 'Divadlo na
tahu' -- в переводе буквально 'Ход за театром'). Своим детищем,
однако, автор недоволен настолько, что впоследствии даже не
включает 'Заговорщиков' в собрание своих пьес ('Hry')."
"14 января 1977-го, после неоднократных допросов, Гавел в
очередной раз оказывается в тюрьме, откуда выходит только весной
-- 20 мая. Припомнив ему поданное ранее прошение об освобождении,
власти заявили, что тем самым он отказался от роли глашатая
'Хартии-77'. '...Я вышел из тюрьмы опозоренный и оказался лицом к
лицу с обществом, которое представлялось мне одним сплошным
упреком' -- так скажет об этом Гавел позднее в одном из писем
жене."
Пришлось человеку нарываться, чтобы сесть в тюрьму снова и на
этот раз выйти правильно -- не по прошению.
"В октябре того же 1977-го по сфабрикованному обвинению в
'покушении на интересы республики за рубежом' Гавела осуждают на
14 месяцев тюрьмы условно, с отсрочкой приговора на три года. Но
уже через пару месяцев ему вменяют в вину нападение на государст-
венного служащего при исполнении последним служебных обязаннос-
тей. До марта 1978-го Гавела держат в тюрьме -- но как только
дело спускают на тормозах, он становится одним из организаторов
Комитета по защите несправедливо преследуемых и самым деятельным
образом участвует в его работе вплоть до 29 мая 1979 года. Именно
в этот день на комитет обрушиваются репрессии; Гавела вновь
арестовывают, обвиняют в попытке свержения существующего строя и
23 октября приговаривают к четырем годам заключения без отсрочки
приговора. Гавел так прокомментирует свое тогдашнее состояние в
уже цитированном письме: 'Лучше всего я чувствовал себя в тюрьме:
во время второго срока заключения я вздохнул чуть свободнее, а во
время третьего, который длится и по сей день, я -- хочется
надеяться -- наконец-то пришел в себя'."
По поводу того, что ему НРАВИЛОСЬ сидеть в тюрьме, Гавел, может
быть, всё-таки преувеличивал (эвфемизм к слову "врал"). Неудачно
оригинальничал.
"Из тюрьмы его выпускают досрочно по состоянию здоровья --
после тяжелейшего воспаления легких. Гавел почти сразу включается
в общественную жизнь: ставит подпись под документами 'Хартии',
дает интервью западным корреспондентам, пишет по тюремным
воспоминаниям пьеску 'Ошибка'."
Уточним: курильщик Гавел болел в тюрьме воспалением лёгких
неоднократно. Да ещё, неверное, изводил своим дымом некурящих
заключённых, а кашлем -- неболеющих.
"Первые появления Гавела на публике относятся к 1988-му: в
сентябре он выходит на сцену фольклорного фестиваля в Липнице, в
декабре принимает участие в праздновании тридцатилетнего юбилея
театра. 16 января его вновь арестовывают, а в феврале, несмотря
на протесты международной общественности, снова осуждают на
девять месяцев за подрывную деятельность. В мае его освобождают
условно, и он тут же подписывается под петицией 'Несколько слов'.
Хотя еще в сентябре в интервью журналу 'Sport' (# 3, 1989) он
заявлял: 'Я никогда не хотел и сейчас не хочу быть политиком',
после 17 ноября 1989 года именно Гавел становится центральной
фигурой известных событий, которые привели к падению коммунисти-
ческого режима."
В результате падения коммунистического режима 1) Чехословакия
развалилась на Чехию и Словакию, 2) Чехию и Словакию наводнили
иммигранты: негры, китайцы, русские и пр. Ну, так за что же вы
там боролись, за что кровь проливали, самосжигались и пр.?
* * *
Бесспорно принимаемой на "ура" фигурой Гавел был на Западе
везде, кроме родной страны. На родине он поднялся на первую роль
благодаря волне антисоветской эйфории конца 1980-х, но потом
очень многие соотечественники стали оценивать его более трезво:
"В июле 1992 года на выборах главы чехословацкого государства
ему не хватило 20 голосов, после чего он покинул пост президента
и удалился от политической жизни. Но после распада Чехословакии
был вновь избран президентом -- теперь уже независимой Чехии.
Спустя пять лет, при перевыборах президента республики, он побе-
дил только в третьем туре." ("Вацлав Гавел", сайт old.radio.cz)
"Вацлав Гавел" (сайт old.radio.cz):
"Несмотря на то, что чешское общество высоко ценило заслуги
Гавела, он неоднократно подвергался критике. Чаще всего предметом
критики были помилования и амнистии. За 13 лет Гавел объявил три
амнистии. Самой крупной и наиболее критикуемой стала амнистия
1990 года, когда на свободу было выпущено 75 процентов осужден-
ных, то есть 15 тысяч человек. За 13 лет президент помиловал 1938
человек, причем некоторые случаи также остро критиковались в СМИ
и на политической сцене. Несколько человек не захотело принимать
помилование президента."
Своими амнистиями и помилованиями Гавел сводил на нет охрани-
тельную работу полиции и причинял страдания жертвам преступлений.
Отказавшиеся принять помилование от Гавела -- герои. Кем бы они
ни были, в таком отказе -- достоинство. Есть за что уважать.
Некоторые чехи пишут о Гавеле совсем уж нехорошие вещи. К при-
меру, Рихард Краль (Richard Kral) рассказывает:
"Семья Гавлов считалась одной из богатых семей в Праге уже в
начале 20 века. В настоящее время богатство, понимаемое как
имущество, полученное по реституциям, сложилось в результате
деятельности дяди Вацлава Гавла Милоша Гавла, предпринимателя в
кинопроизводстве. Значительную меру в имущество семьи привнес и
отец Милоша Гавла Вацлав Гавел, владелец строительной фирмы и
строитель Lucerny."
"В начале войны на Баррандове было введено немецкое управление
и кино-ателье невероятно увеличились. Снимался ряд фильмов, в
которых принимала участие существовавшая тогда элита чешских
актеров. Милош Гавел был готов пойти на все что угодно, чтобы
сохранить Баррандов за собой. Сотрудничал не только с оккупацион-
ными властями, но также и с Гестапо. Позже после войны ему повез-
ло, что документы о его сотрудничестве с Гестапо исчезли."
"После войны Милош Гавел сценическим сообществом был назван
пособником нацистов, и против него было возбуждено уголовное
преследование, но обвинение по неясным причинам было прекращено.
С этого времени существуют также документы подтверждающие тесное
сотрудничество Милоша Гавла с StB (государственной безопаснос-
тью). После начала сотрудничества с StB Милош Гавел переехал в
Германию. Официальные источники утверждают, что в это время его
сотрудничество с StB было прекращено."
"В Западной Германии Милош Гавел подал иск, как повергшийся
преследованиям чешский еврей, о возмещении за утраченное
имущество. Во время войны им была продана половина Баррандовской
кинокомпании немецкому оккупационному правительству за сумму при-
близительно 7 миллионов крон, что он считал заниженной оценкой,
на которую был вынужден пойти под давлением. Западно-немецкий
реабилитационный суд претензии Милоша Гавла признал справедли-
выми и в полном объеме удовлетворил его иск."
"Вернемся, однако, к нашему Вацлаву Гавлу. Он всю жизнь
программно представлялся в 'антикоммунистическом' диссидентском
движении, но рядовым диссидентом при этом не был. Ездил в лучшем
автомобиле, чем бывший в то время председателем коммунистического
правительства (владел Мерседесом класса Люкс), жил в большой и
комфортной квартире расположенной на Rasinove nabrezi, а также
имел в своем распоряжении поместье Na Hradecku, где мог ни кем не
тревожимый устраивать свои диссидентские представления."
"В 1990 году обсуждалось, каким способом провести реституцион-
ный процесс и прежде всего в каком объеме. Вацлав Гавел, который
имел тогда в Гражданском Форуме решающее слово, добился широких и
всеобъемлющих реституций. Принимая во внимание угрозу реституци-
онных исков со стороны судетских немцев, парламент принял решение
возвращать имущество, реквизированное только после 25.02. 1948
года."
"Способ, каким Вацлав Гавел получил доступ к имуществу своего
дяди и деда, покрыт мраком. Его дядя Милош Гавел был после войны
признан пособником немцев и его имущество национализировано на
основании Бенешевых декретов. Поэтому классические реституционные
предписания о возвращении имущества утраченного после 1948 года
на них не распространялись. Вацлав Гавел несмотря на это как один
из первых получил все имущество о котором просил."
"О закулисной стороне реституций Гавла никогда не говорилось, и
ни один из журналистов ими не рискнул заниматься. Еще сегодня
Гавел является тщательно охраняемым образом бархатной революции и
фальшивого бархатного 'народного возрождения'. Реституции чудес-
ным образом были удовлетворены для ряда членов Хартии 77, а те
члены Хартии, которым ни чего не досталось, документы на реститу-
ции просто подделали."
"Своей маской застенчивого, порядочного и симпатичного 'Вашка'
отупляет Гавел ряд граждан и сегодня. Вацлав Гавел является со-
вершенным символом фальшивой и искаженной морали нашего общества.
Предательством собственных идеалов, которые он провозглашал в
1989 году, Вацлав Гавел принес больше распада морали и упадка
народного самоощущения, чем весь коммунистический режим. Тот, кто
сегодня признает в нем 'моральный символ', тем самым принимает ту
самую искаженную и неискреннюю мораль в качестве своей собствен-
ной." (перевод взят с http://petrovich758.livejournal.com)
Статья "Вацлав Гавел -- кто он?":
"Во второй половине президентского периода скорректировал свои
пацифистские взгляды, поддержал бомбардировку Югославии и втор-
жение американцев в Ирак. Резюме: из энциклопедических сведений
портрет живого человека не вырисовывается."
"Как не проникнуться симпатией к беззащитному трибуну, вещающе-
му милые наивные мысли с территории, занятой страшными советскими
танками! Гавел становится самым знаменитым чешским диссидентом.
На западе от 'железного занавеса' его начинают публиковать, ста-
вить его пьесы! Он превращается в именитого драматурга, морально-
го политика!"
"Осенью 1999-го вышла книга британского политолога Джона Кина.
Название: 'Вацлав Гавел -- политическая трагедия в шести
действиях'. Кин -- уроженец Австралии, на момент публикации --
директор английского Центра изучения демократии, профессор
политических наук Вестминстерского Университета в Лондоне."
"Кин утверждает, что Вацлав Гавел 'многократно в своей жизни
использовал манипулирование, и мораль была лишь маской в его
борьбе за власть'."
"Диссидент Гавел жил так, что большинству народа и не снилось!
Подсобником на пивзавод ездил в новом мерседесе, жил в огромной
квартире в центре столицы, владел дачей (скорее, поместьем) в
заповедных местах в Чешском Рае. Свободно встречался с другими
диссидентами. А ведь правящий режим элементарно мог 'устроить'
несчастный случай и избавиться от 'бескомпромиссного' противника.
Или загнать, куда Макар телят не гонял, и сделать так, чтоб жизнь
малиной не казалась! Но нет, оставили и шикарный автомобиль, и
роскошную квартиру, и нехилую дачу, и возможности встреч с
иностранцами. Правда, для подтверждения диссидентского мифа
господину Гавелу пришлось отсидеть в тюрьме. Но не пугайтесь! Не
в настоящей! Заключение напоминало пребывание в отеле, где Гавел
мог принимать гостей, имел питание, весьма отличающееся от
тюремного. Родной брат Вацлава признается: 'Встречался с братом
чаще, когда он числился в тюрьме, чем в 90-х!'."
"Одни свидетели утверждают: 'Вацлав Гавел воспринял свою канди-
датуру на пост временного президента в 1989 году без всякой охо-
ты'. Другие настаивают: 'Гавел изо всех сил старался стать прези-
дентом!'. 'Я никогда политиком не был, быть не хотел и вовсе не
имею к тому каких-либо предпосылок', -- заявляет Гавел на своем
50-летии, за три года до 'бархатной революции'. В 20-х числах
декабря 1989-го он все еще публично утверждает, что не хочет
стать президентом. В общем-то, подобный прием не так уж редко
используется перед выборами. С другой стороны, вполне вероятно,
Гавел реально оценивает свои возможности? Ведь его знали лишь
люди, слушавшие западные радиостанции. А нормальному рабочему
человеку не до того, чтобы по вечерам сидеть у трещащего радио."
"Таким образом, если Гавел хотел быть президентом, перед ним
стояла задача -- в ближайшие дни стать известным на всю Чехосло-
вакию. Как это сделать? Путь один -- надо выступить по телевизо-
ру, когда 'ящик' смотрит вся страна. Чтобы осуществить это, не-
обходимо договориться с директором телевидения, человеком по
фамилии Павел. Вновь прибегнем к Кину (пожалуй, более независи-
мого источника не найти). Павел на встрече, инициированной
Гавелом, заявил, что господин Гавел не является знаменитой
политической личностью, а потому он, Павел, не собирается ему
предоставлять дефицитное время в главных новостях в 19:30, но
может предложить более позднюю трансляцию. Ответ привел Гавела в
такой гнев, что он начал кричать, чем разбудил ребенка Павла.
(Действие происходило в доме последнего.)"
"За несколько дней до Нового года коммунистический парламент
единогласно выбрал Гавела президентом страны. Присягал он, держа
руку на Уставе Коммунистической партии ЧССР."
"Гавел -- популярен и широкомасштабен. Он -- специалист по
нравственности власть предержащих, а потому не без азарта
занимается примирением политических партий в парламенте. Дома, в
миниатюрной Чехии, он критикует чешское 'болото', а на мировой
арене вещает об органичности глобализации, о мультикультурном
обществе, об ответственности каждого за судьбу мира. И мнение
зарубежных политиков о Гавеле как о мыслителе, гуманисте,
нравственном эталоне приводит к формированию доброго имени Чехии
в мире и в результате идет на пользу Чешскому государству!"
"Несмотря на то что популярность Гавела в Чехии год от года
падала, это никак не повлияло на его репутацию в мире. За преде-
лами родины он остается иконой борьбы за свободу и демократию,
его повторно выдвигают кандидатом на Нобелевскую премию мира
(лауреатом которой он, кстати, так и не стал)."
"По скромным подсчетам, собственность, которую вернул себе
драматург, борец за свободу, оценивается как минимум в $50 млн.!"
"Семья Гавелов была одной из наибогатейших еврейских семей в
Праге в начале ХХ столетия."
Если семейство Гавелов и еврейское, то уж сильно очехившееся.
Является ли Гавел евреем, вопрос сложный. Определённо евреем
называют его дядю Милоша. Такое бывает.
* * *
"Вацлав Гавел" (сайт old.radio.cz)
"Годы, проведенные в тюрьмах, отразились на здоровье Вацлава
Гавела. Несколько раз, уже занимая пост президента, он оказывался
на пороге смерти: 1996 год -- злокачественная опухоль легких,
апрель 1998 года -- перфорация толстого кишечника, июль-август
этого же года -- нарушение сердечного ритма. Кроме того, президент
часто болел простудными заболеваниями, бронхитами, испытывал
проблемы с правым легким после операции."
В действительности на здоровье Гавела отразились годы, прове-
денные в курении и малоподвижности.
* * *
Подсобным рабочим на пивоваренном заводе Гавел работал только
10 месяцев. Но работал. Убедительное объяснение этого мне на
глаза не попадалось. Возможно, Гавела привлекло там бесплатное
пиво. Я сказал бы, что это было единственное время, когда Гавел
действительно трудился на пользу обществу, но завод ведь произво-
дил пиво, а оно, как ни крути, -- алкогольный напиток, то есть,
для многих -- первая ступень к алкоголизму. Лучше бы будущий пре-
зидент поработал грузчиком, к примеру, на фабрике детского пита-
ния.
* * *
"Заочный допрос" -- одна из ключевых книжек Гавела. Ею обраба-
тывали европейские и постсоветские мозги в процессе формирования
образа великого европейского человека из Чехословакии. Книжка
написана на основе многочисленных гавеловских интервью чешскому
журналисту Карелу Гвиждяле.
* * *
У Гавела в "Заочном допросе" -- россыпь блестящих имён его вы-
дающихся современников-интеллектуалов, упоминаемых в положитель-
ном ключе. Этим он не только подчёркивал, что он в курсе и в
струе новейшей европейской мысли, но также где-то ставил себя на
одну с корифеями доску, а также морально обязывал их ответно под-
дакнуть ему при случае тоже. (А вот у меня так ловко не получает-
ся: какого популярного современника ни возьмусь читать, почти
непременно хочется послать его подальше, чтоб не морочил людям
голов.)
* * *
Как это ни странно, Гавелу довелось послужить в вооружённых
силах -- чехословацких. Гавел был уверен, что его направили в
сапёры, чтобы унизить и при случае подставить под пули в первую
очередь. Вообще-то в предыдущую большую войну самые значительные
потери были отнюдь не у сапёров, а у подводников и эсэсовцев, но
ни в те, ни в другие направить Гавела чехословацкие коммунисты,
разумеется, не имели возможности.
* * *
Очень похоже на то, что в демонстративные диссиденты Гавел
подался в конце 1968 года от бескормицы и от бессодержательности
существования. Диссидентский же образ жизни уже был более-менее
отлажен в СССР, так что было кому подражать -- и было понятно,
на какие результаты можно рассчитывать.
* * *
Умиляют неоднократные тайные встречи Гавела на чешско-польской
границе с Адамом Михником, польским коллегой по диссидентству.
Это говорит о состоянии охраны на границах между странами "народ-
ной демократии". Ведь на самом деле "железных занавесов" было
два: первый отделял Восточный блок от остальной Европы, второй,
более прочный -- СССР от других стран Восточного блока.
* * *
Приблизительно со времён Гавела начался феномен диссидентов
(они же -- правозащитники и "режимкритикеры", хотя далеко не
всякая преследуемая критика режимов получает поддержку Запада).
Диссиденты -- это такой социальный феномен конца XX, начала XXI
века. В незападной стране, имеющей трения с Западом, группка
интеллигентов, которым не хватает денег, общественного внимания,
моральной чистоплотности и желания заниматься простой работой,
начинает публично критиковать "свои" власти с позиции западной
либеральной идеологии за то, что те не вполне соответствуют не-
обоснованному и нежизненному идеалу, которому западные правитель-
ства не соответствуют чуть менее, из-за чего коренное население
Запада деградирует морально и физически и сокращается численно,
уступая место иммигрантам, а планета в целом приближается к
глобальной катастрофе природопользования.
Запад поддерживает таких "критиков" рекламой, деньгами и предо-
ставлением убежища, поэтому для критиков образуется небольшая, но
довольно уютная "экологическая ниша", в которой можно в целом
безбедно и малорискованно существовать, не выполняя никакой
работы, кроме "критической" и провокационной.
Некоторые диссиденты изредка подвергаются избиениям или недолго
сидят в тюрьме, но это для них окупается грантами и премиями.
Кроме того, некоторые из них, являясь личностями мазохистского
склада, получают от умеренных репрессий своеобразное удовольст-
вие. Если у "критиков" имеются творческие претенизии, то статус
преследуемых используется как оправдание трудностей в сбыте
творческой продукции и как средство привлечения к себе внимания.
К развитию мысли и улучшению социума деятельность диссидентов
имеет лишь то отношение, что отвлекает людей на псевдопроблемы и
псевдоценности. Если не у всех правозащитников их как бы борьба
сопровождается или завершается улучшением материального и
социального положения, какое они при своих способностях и усилиях
не смогли бы обеспечить обыкновенным интеллектуальным трудом, то
лишь потому, что Запад в целях экономии "покупает" многих из них
не за реальные блага, а за шанс эти блага получить. Особенность
правозащитника как борца против государства состоит в том, что у
правозащитника всегда есть хотя бы пропагандистская поддержка
Запада.
* * *
В обществе качаются два маятника: "демократия -- диктатура" и
"капитализм -- социализм". Разочаровавшись в одной крайности,
массы начинают тяготеть к другой, а потом обратно. "Золотая сере-
дина" же неустойчива. Гавел литературно обслужил участок траекто-
рии качания -- и ничего более. Если общество в своих болтаниях
туда-сюда успеет снова выйти на тот же участок до наступления
глобальной катастрофы, то, возможно, Гавел снова станет на неко-
торое время слегка популярным (при условии, что его не затмит
какой-нибудь новый расчётливый фразёр).
Философом Гавел прослыл не за не философские труды, а за фило-
софские замечания в текстах на нефилософские темы.
Определённо можно утверждать, что как пишущий человек Вацлав
Гавел в русскоязычной части мира не популярен: отыскать его текс-
ты в русском интернете -- проблема. О том же Википедия:
"В период перестройки произведения Гавела переведены на русский
язык, но серьезного читательского и зрительского успеха в России
не имели."
Не то чтобы Гавел не подходил своими качествами ни одной из
российских политических сил в качестве источника цитат, коммента-
тора, образца, повода для трындёжа, а всего лишь потому, что в
России и своих дутых фигур такого профиля хватает (Россия ведь
страна по существу самодостаточная, только не очень пользуется
этим).
Гавел -- критик тоталитаризма не страстный, а спокойный и не
особо категоричный: как бы мудрый, смотрящий на вещи свысока и не
сбивающийся на текущие мелочи. Наверное, это у него было больше
от расчёта, а не от темперамента: если человек хочет попасть в
великие интеллектуалы, ему как раз так себя и надо вести.
В творчестве Гавел -- определённо не трудоголик, но в принципе
это не минус, а что-то ближе к плюсу. Скажем, Леонардо да Винчи
тоже был далеко не трудоголиком в творчестве, но в великие худож-
ники попал заслуженно. Если индивид в состоянии самовыражаться
кратко, это ещё не значит, что ему есть мало чего выражать или
что выражаемое им не значимо. Кстати, было ведь много плодовитых
писателей, прорвавшихся в вечность только одной-двумя книгами,
которые у них получились лучше других и в которых у них по сути
почти тоже, что и в остальных их книгах. У Гавела я, правда, ни
одной прорывной книги назвать не могу.
Вне конкретно-исторических демагогических применений Вацлав
Гавел -- совсем мало что: проболтался полжизни на первых ролях, а
в сухом литературном остатке -- мизер: ни для души, ни для дела.
Тоже-писатель третьего разряда. Прочухались, вчитались, подиви-
лись своей прежней простоте.
.................................................................
.................................................................
Литература:
"Вацлав Гавел -- кто он?" (сайт www.versii.com, 19.05.2007)
"Вацлав Гавел" (сайт old.radio.cz)
Гавел Вацлав "Заочный допрос".
Крапивенский С.Э. "Еврейское в мировой культуре", Волгоград:
Издательство Волгоградского государственного университета,
2001. - 164 c.
Лукеш Я. "Пять этапов жизни драматурга и политика Вацлава
Гавела".
Kral R. "Tajemne Havlovy restituce" (сайт www.zvedavec.org,
02.03.2006)
