Леонардо да Винчи как слишком обогнавший собственную эпоху
Леонардо да Винчи -- самый опередивший из всех опередивших своё
время. В нынешних представлениях это фигура титаническая: гений
из наиболее генистых, светоч прогресса, явно член какого-то
тайного общества, несомненно провидец, а может, даже тогдашний
вестник из будущего, заброшенный каким-то катаклизмом из нашего
светлого настоящего (или из другого мира?!) в дремучее ренессанс-
ное прошлое, но в дороге сильно пострадавший памятью.
"Малая советская энциклопедия" 1930 г.:
"Леонардо да Винчи (Leonardo da Vinci 1452-1519) -- величайший
художник и учёный итальянского Возрождения."
"Являя собою один из редчайших в истории примеров всестороннего
гениального учёного, Леонардо работал во всех областях точного
знания -- в механике, астрономии, физике, химии, геологии, пале-
онтологии, анатомии, физиологии, ботанике. Он предвосхитил откры-
тия, сделанные много веков позже. Леонардо положил основу учению
о волнах, о рычаге, им были намечены основные принципы авиации.
Леонардо принадлежит установление факта непостоянства границ моря
и суши, его считают основателем научной анатомии, им сделаны были
ценные открытия в области анатомии и физиологии растений и пр.,
и пр. Свои научные открытия Леонардо широко использовал в длин-
ном ряде изобретений (гидравлические машины, блоки, лебёдки и
пр.) и в своей работе в качестве строителя крупнейших зданий,
каналов, военно-инженерных сооружений и т. п. Свои научные
изыскания Леонардо излагал в форме многочисленных трактатов,
которые увидели свет лишь в 19 в. Современники гораздо более
ценили Леонардо как художника. И т. д."
Почти всё неправда.
Особенно примечательные предложения в этом панегирике:
"Он предвосхитил открытия, сделанные много веков позже."
"...многочисленных трактатов, которые увидели свет лишь в 19 в.
Современники гораздо более ценили Леонардо как художника."
В действительности от этого величайшего живописца и скульптора
сохранилось всего двадцать картин и ни одной скульптуры. Ни один
его трактат не дошёл до нашего времени. А предвосхищение открытий
-- это гораздо меньшая заслуга, чем их делание. Почти никакая.
Те, кто в состоянии делать открытия, ещё более в состоянии сами
их "предвосхищать".
Безукоризненность великого образа Леонардо в расхожей культуре
пытался объяснить -- с позиции своей странной теории -- ещё
Зигмунд Фрейд:
"... биографы привязаны к своему герою совсем особым способом.
Они часто выбирают кого-нибудь объектом своего изучения, потому
что по причинам их личных чувств относятся к нему с особой
эффективностью. Потом они работают над его идеализацией, имеющей
целью внести великого человека в разряд их инфантильных образцов,
как, например, вновь воскресить детское представление об отце.
Преследуя это желание, они стирают в его облике индивидуальные
черты, сглаживают следы жизненной борьбы с внутренними и внешними
препятствиями, не признают в нем никаких человеческих слабостей и
несовершенств и дают нам тогда холодный, чуждый, идеальный образ
вместо человека, которого мы могли бы чувствовать хотя и далеким,
но родным. Жаль, что они так поступают, потому что таким образом
они жертвуют правдой для иллюзии, и в угоду их инфантильной
фантазии они пренебрегают случаем проникнуть в чудесные тайны
человеческой природы." ("Леонардо да Винчи: Воспоминание
детства")
Началось всё с книги Вазари "Жизнеописания наиболее знаменитых
живописцев, ваятелей и зодчих", изданной ещё в 1550 году. Джорджо
Вазари (1511-1574), первый биограф Леонардо и сам очень талантли-
вый человек, не скупился на похвалы великому да Винчи. Написанная
Вазари биография Леонардо -- это фундамент современного мифа о
человеке, совсем уж "опередившем своё время".
У Вазари:
"Мы постоянно видим, как под воздействием небесных светил, чаще
всего естественным, а то и сверхъестественным путем, на челове-
ческие тела обильно изливаются величайшие дары и что иной раз од-
но и то же тело бывает с преизбытком наделено красотой, обаянием
и талантом, вступившими друг с другом в такое сочетание, что,
куда бы такой человек ни обращался, каждое его действие божест-
венно настолько, что, оставляя позади себя всех прочих людей, он
являет собою нечто дарованное нам Богом, а не приобретенное
человеческим искусством."
"Это люди и видели в Леонардо из Винчи, в котором помимо телес-
ной красоты, так никогда, впрочем, и не получившей достаточной
похвалы, была более чем безграничная прелесть в любом его
поступке, таланта же было в нем столько и талант этот был таков,
что к каким бы трудностям его дух ни обращался, он разрешал их с
легкостью. Силы было в нем много, но в сочетании с ловкостью; его
помыслы и его дерзания были всегда царственны и великодушны, а
слава его имени так разрослась, что ценим он был не только в свое
время, но и после своей смерти, когда он среди потомства приобрел
еще большую известность."
"Рисовал он и на бумаге столь тщательно и так хорошо, что нет
никого, кому в этих тонкостях когда-либо удалось с ним сравнять-
ся; такова принадлежащая мне голова, божественно исполненная се-
ребряным карандашом и светотенью. И этот гений был от Бога преис-
полнен такой благодати и такой потрясающей силы ее проявления, в
согласии с разумом и послушной ему памятью, и он своими рисующими
руками так прекрасно умел выражать свои замыслы, что рассуждения
его побеждали, а доводы ставили в тупик любого упрямца."
"Блеском своей наружности, являвшей высшую красоту, он прояснял
каждую омраченную душу, а словами своими мог склонить к "да" или
"нет" самое закоренелое предубеждение. Силой своей он способен
был укротить любую неистовую ярость и правой рукой гнул стенное
железное кольцо или подкову, как свинец. В своем великодушии он
готов был приютить и накормить любого друга, будь он беден или
богат, лишь бы только он обладал талантом и доблестью. Одним
своим прикосновением он придавал красоту и достоинство любому
самому убогому и недостойному помещению. Потому-то рождение
Леонардо поистине и было величайшим даром для Флоренции, а смерть
его -- более чем непоправимой утратой. В искусстве живописи он
обогатил приемы масляного письма некоей темнотой, позволившей
современным живописцам придавать своим фигурам большую силу и
рельефность. В искусстве скульптуры он показал себя в трех
бронзовых фигурах, стоящих над северными вратами церкви Сан
Джованни и выполненных Джованни Франческо Рустичи, но
скомпонованных по советам Леонардо, и фигуры эти по рисунку и по
совершенству -- лучшее литье, какое только было видно по сей день.
От Леонардо мы имеем анатомию лошадей и еще более совершенную
анатомию человека.
Вот почему, ХОТЯ ОН МНОГО БОЛЬШЕ СДЕЛАЛ НА СЛОВАХ, ЧЕМ НА ДЕЛЕ,
все эти отрасли его деятельности, в которых он настолько божест-
венно себя проявил, никогда не дадут угаснуть ни имени его, ни
славе."
Великий Джорджо Вазари, человек столь же добросовестный, сколь
и талантливый, не мог не обратить внимания на специфическое
отношение Леонардо к работе. У Вазари это, можно сказать, лейт-
мотив:
"Поистине дивным и небесным был Леонардо, сын сера Пьеро из
Винчи. Обладая широкими познаниями и владея основами наук, он
добился бы великих преимуществ, НЕ БУДЬ ОН СТОЛЬ ПЕРЕМЕНЧИВЫМ И
НЕПОСТОЯННЫМ."
"Он был настолько приятным в общении, что привлекал к себе души
людей. НЕ ИМЕЯ, МОЖНО СКАЗАТЬ, НИЧЕГО И МАЛО РАБОТАЯ, ОН ВСЕГДА
ДЕРЖАЛ СЛУГ И ЛОШАДЕЙ, которых он очень любил предпочтительно
перед всеми другими животными, с каковыми, однако, он обращался с
величайшей любовью и терпеливостью..."
"Правда, МЫ ВИДИМ, ЧТО ЛЕОНАРДО МНОГОЕ НАЧИНАЛ, НО НИЧЕГО
НИКОГДА НЕ ЗАКАНЧИВАЛ, так как ему казалось, что в тех вещах,
которые были им задуманы, рука не способна достигнуть
художественного совершенства, поскольку он в своем замысле
создавал себе разные трудности, настолько тонкие и удивительные,
что их даже самыми искусными руками ни при каких обстоятельствах
нельзя было бы выразить."
"Начал он писать на дереве алтарный образ Поклонения волхвов, в
котором много хорошего, в особенности -- головы, который находил-
ся в доме у Америго Бенчи, что насупротив лоджии семейства Перуц-
ци, и КОТОРЫЙ, КАК И ДРУГИЕ ЕГО ВЕЩИ, ОСТАЛСЯ НЕЗАКОНЧЕННЫМ."
"...Леонардо предложил герцогу сделать бронзового коня необык-
новенных размеров, чтобы, посадив на него изображение герцога,
увековечить этим его память, но начал он его настолько огромным и
довел его до такого состояния, что закончить его уже так и не
смог. КОЕ-КЕМ ВЫСКАЗЫВАЛОСЬ МНЕНИЕ (ВЕДЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ СУЖДЕНИЯ
БЫВАЮТ РАЗНЫЕ И ЧАСТО ЗЛЫЕ, КОГДА ИМИ ДВИЖЕТ ЗАВИСТЬ), БУДТО
ЛЕОНАРДО НАЧАЛ ЕГО, КАК И ДРУГИЕ СВОИ ВЕЩИ, ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОН
ОСТАЛСЯ НЕЗАКОНЧЕННЫМ, ведь при такой величине и при желании
отлить его из одного куска можно было предвидеть невероятные
трудности; впрочем, вполне возможно, что многие придерживались
этого мнения на основании фактов, поскольку многие из его вещей
действительно оставались незаконченными."
Ради справедливости приведём и объяснение этого странного
отношения Леонардо к работе, представленное у Вазари:
"На самом же деле можно полагать, что его величественнейшая и
превосходнейшая, но непомерно алчущая душа натолкнулась на
препятствие, что причиной этому было его неизменное стремление
добиваться все более превосходного превосходства и все более
совершенного совершенства и что, таким образом, как говорил наш
Петрарка, творение было сковано желанием.
Да и, по правде говоря, те, кто видел огромную глиняную модель,
которую сделал Леонардо, утверждают, что никогда не видели произ-
ведения более прекрасного и величественного. Модель эта просущес-
твовала до того, как в Милан с королем Франции Людовиком пришли
французы, которые всю ее разбили. Погибла также почитавшаяся
совершенной небольшая восковая модель, наравне с книгой об
анатомии лошадей, составленной им для своих научных занятий."
Продолжение "лейтмотива" у Вазари:
"Вернувшись во Флоренцию, он узнал, что братья сервиты заказали
Филиппино работу над образом главного алтаря церкви Нунциаты, на
что Леонардо заявил, что охотно выполнит подобную работу. Тогда
Филиппино, услыхав об этом и будучи человеком благородным, от
этого дела отстранился, братья же, для того чтобы Леонардо это
действительно написал, взяли его к себе в обитель, ОБЕСПЕЧИВ
СОДЕРЖАНИЕМ И ЕГО, И ВСЕХ ЕГО ДОМАШНИХ, И ВОТ ОН ТЯНУЛ ДОЛГОЕ
ВРЕМЯ, ТАК НИ К ЧЕМУ И НЕ ПРИСТУПАЯ. В конце концов он сделал
картон с изображением Богоматери, св. Анны и Христа, который не
только привел в изумление всех художников, но когда он был
окончен и стоял в его комнате, то в течение двух дней напролет
мужчины и женщины, молодежь и старики приходили, как ходят на
торжественные праздники, посмотреть на чудеса, сотворенные
Леонардо и ошеломлявшие весь этот народ. Ведь в лице Мадонны было
явлено все то простое и прекрасное, что своей простотой и своей
красотой и может придать ту прелесть, которой должно обладать
изображение Богоматери, ибо Леонардо хотел показать скромность и
смирение Девы, преисполненной величайшего радостного удовлетво-
рения от созерцания красоты своего сына, которого она с нежностью
держит на коленях, а также и то, как она пречистым своим взором
замечает совсем еще маленького св. Иоанна, резвящегося у ее ног с
ягненком, не забыв при этом и легкую улыбку св. Анны, которая
едва сдерживает свое ликование при виде своего земного потомства,
ставшего небесным, -- находки поистине достойные ума и гения
Леонардо. Картон этот, как будет сказано ниже, впоследствии ушел
во Францию. Он написал портрет Джиневры, дочери Америго Бенчи, --
прекраснейшую вещь, и бросил работу для сервитов, вернувших ее
Филиппино, который, застигнутый смертью, тоже не мог ее
закончить. Леонардо взялся написать для Франческо дель Джокондо
портрет его жены, Моны Лизы, и, ПОТРУДИВШИСЬ НАД НИМ ЧЕТЫРЕ ГОДА,
ТАК И ОСТАВИЛ ЕГО НЕЗАВЕРШЕННЫМ."
"И вот благодаря совершенству произведений этого божественного
художника слава его разрослась настолько, что все, кто ценил
искусство, более того, даже весь город, мечтали о том, чтобы он
оставил им какую-нибудь о себе память, и повсеместно речь шла о
том, чтобы поручить ему какое-нибудь значительное и крупное
произведение, благодаря которому город был бы украшен и почтен
тем же изобилием таланта, обаяния и ума, каким отличались
творения Леонардо."
"Когда по договоренности между гонфалоньером и знатными гражда-
нами была заново перестроена большая зала Совета (...) и после
того, как это с большой быстротой было закончено, было обнародо-
вано постановление, согласно которому Леонардо поручалось напи-
сать какое-нибудь прекрасное произведение, и так Пьеро Содерини,
тогдашний гонфалоньер правосудия, предоставил ему для этой цели
названный зал."
"И не выразить словами, как у Леонардо нарисованы одежды солдат,
которые он разнообразил самым разнообразным образом. Таковы же и
гребни на их шлемах, и прочие украшения, не говоря о невероятном
мастерстве, проявленном им в формах и очертаниях лошадей, игру
мышц и упругую красоту которых Леонардо передавал лучше любого
другого мастера. Говорят, что для рисования этого картона он сма-
стерил хитроумнейшее сооружение, которое, зажав его, поднималось,
а опустившись, отпускало. И задумав писать маслом по стене, ОН
ДЛЯ ПОДГОТОВКИ СТЕНЫ СОСТАВИЛ ТАКУЮ ГРУБУЮ СМЕСЬ, ЧТО ОНА ПО МЕРЕ
ТОГО, КАК ОН ПРОДОЛЖАЛ РОСПИСЬ ЭТОГО ЗАЛА, СТАЛА СТЕКАТЬ, И ОН
БРОСИЛ РАБОТУ, ВИДЯ, КАК ОНА ПОРТИТСЯ."
"Говорят, что, получив как-то заказ от папы, он тотчас же начал
перегонять масла и травы для получения лака, на что папа Лев
заметил: 'Увы! ЭТОТ НЕ СДЕЛАЕТ НИЧЕГО, раз он начинает думать о
конце, прежде чем начать работу'."
И папа (римский) не ошибся.
"Между Микельанджело Буонарроти и Леонардо существовала большая
вражда. Поэтому из-за соперничества с ним Микельанджело с разре-
шения герцога Джулиано покинул Флоренцию, куда он был призван
папой для работы над фасадом церкви Сан Лоренцо. Леонардо,
услыхав об этом, тоже уехал и отправился во Францию, где король,
у которого были его произведения, весьма ему благоволил и хотел,
чтобы он написал картон со св. Анной, но ЛЕОНАРДО ПО СВОЕМУ
ОБЫКНОВЕНИЮ ДОЛГОЕ ВРЕМЯ ОТДЕЛЫВАЛСЯ ОДНИМИ СЛОВАМИ."
Заказчики Леонардо не имели желания оплачивать развитие им
человечества, а ждали только конкретных произведений в конкретные
сроки. Не то чтобы заказчики были совсем не правы или, по крайней
мере, не правы в отношении сроков, но дело в том, что от других
титанов эпохи Возрождения их работодатели обычно получали обещан-
ное -- и своевременно -- поэтому заказчики великого Леонардо не
без оснований ожидали приблизительно того же и от него.
* * *
Ещё о неисполнительности Леонардо. Из "Примечаний" к болгарско-
му изданию очерка Вазари о Леонардо:
"Первые свидетельства самостоятельной работы: заказ алтарного
образа для капеллы Святого Бернарда во дворце Синьории (1478, НЕ
ИСПОЛНЯЕТ ЕГО) и договор по поводу 'Поклонения волхвов' для
монастыря Святого Донато в Скопето (1481; РАБОТА ОСТАЁТСЯ НЕЗА-
ВЕРШЁННОЙ)." (стр. 81)
* * *
Вазари:
"Леонардо обладал исключительным величием духа, и каждый его
поступок являл благородство величайшее. Говорят, что однажды,
когда он пришел в банк за своим содержанием, которое он
ежемесячно получал от Пьеро Содерини, кассир хотел выдать ему
несколько кульков с грошами, он, однако, не пожелал их брать,
заявив: 'Я не грошовый живописец'."
Это могло быть и шуткой, и позой, и следствием мелкой обидчи-
вости, и проявлением мании величия. Вообще, при чтении Вазари
эпизодически возникает подозрение, что он таки нередко
насмехается над своим героем, но очень завуалированно. Тончайший
итальянский юмор. Да уж, а я тут чуть ли не с лупой...
* * *
Напрашивается следующая нехорошая гипотеза: не малочисленность
конечных результатов Леонардо была следствием того, что он раз-
брасывался, а разбрасывание Леонардо было средством сокрытия
малой способности доводить дело до получения конечного эффектив-
ного продукта.
Для человека, который всю жизнь занимался по преимуществу твор-
чеством и "исследованиями", текстовый продукт Леонардо довольно
скромный. Если его сохранившиеся 7000 страниц разделить на 40 лет,
получится 175 страниц в год или 0.48 страницы в день. Очень хоро-
ший показатель, поэтому вряд ли много чего из его бумаг было
утрачено. Если замерить совокупную толщину указанных страниц в
предположении их современного переиздания (200 страниц на санти-
метр) получится томов на 0.35 метра совокупной толщины -- непло-
хо даже для собрания сочинений современного автора. Но в этой
толще страниц -- ни одного сколько-нибудь законченного трактата
(пусть и короткого), и всего несколько действительно удавшихся
изобретений (колесцовый замок для пистолета, спасательный круг,
гребные перчатки и что-то ещё).
Другие возможные объяснения того, что Леонардо не оставил после
себя трактатов:
1. Леонардо считал, что потомки, если им очень надо будет, сами
разберутся в его записях, а ему не следует тратить на доведение
дел до конца своё драгоценное время.
2. Леонардо полагал, что отсутствие трактатов возбудит дополни-
тельное любопытство в отношении его наследия.
3. Леонардо всё откладывал работу, чтоб стать ещё мудрее, но не
рассчитал сроков и стал дряхлеть раньше, чем свёл заметки в
крупные произведения.
4. Леонардо боялся писать трактаты, потому что однажды имел с
ними какой-то очень неприятный опыт.
* * *
Леонардо в своих заметках на научные темы предстаёт человеком
здравомыслящим, благонамеренным, наблюдательным, способным к
"гениальным догадкам", ошибающимся не чаще других, но очень не-
систематичным и мыслящим вполне в стиле своего времени, то есть
отнюдь не с разительным опережением эпохи.
Касательно принадлежности Леонардо тайному обществу носителей
неких особых знаний надо заметить, что опубликованные заметки
Леонардо никаких следов высшей мудрости на себе не несут, а его
необязательность и позёрство вряд ли могли расположить его
современников к тому, чтобы приобщить его к серьёзному тайному
делу. Разумеется, члены тайного общества могли вовлечь в него
Леонардо ПО ОШИБКЕ, а после его смерти ИЗЪЯТЬ из его архива неко-
торые страницы, но в сохранившихся документах остались бы косвен-
ные следы приобщения к чужой мудрости, а их нет. Если Леонардо и
пользовался чужими идеями, то лишь такими, какие были в открытом
обороте.
Тайное общество, владевшее особыми знаниями, возможно, и в
самом деле существовало во времена Леонардо -- в качестве коллек-
тивного хранителя античных книг, оказавшихся на Западе после
падения Византии в 1453 г. и/или после взятия крестоносцами Конс-
тантинополя в 1201 г. Кстати, ценность естественнонаучных пред-
ставлений и философских домыслов, находившихся в распоряжении
этого общества, сошла бы на нет уже к XVII веку, а ценность
исторических знаний, особенно по истории раннего христианства
(опровергающих версию католической церкви), почти сохранилась бы
и до настоящего времени.
Утверждения о том, что Леонардо был в 1510-1519 гг. Великим
Магистром тайного общества "Приорат Сиона", специализирующегося
на защите от происков Католической церкви потомства Меровингов,
останков Марии Магдалины и некоторых документов, найденных
тамплиерами в Иерусалиме и указывающих на то, что Магдалина была
супругой Иисуса Христа и от них пошли Меровинги, -- это пикантные
домыслы, успешно используемые некоторыми авторами в целях саморе-
кламы и коммерции. Привлечение фигуры Леонардо, его картины
"Тайная Вечеря" в подкрепление указанных утверждений не вполне
убедительно. Миф о "Приорате Сиона" -- продукт XX века. "Приорат
Сиона" просто не смог бы просуществовать 2000 лет -- тем более
оставляя при этом публичные следы-намёки -- потому что у Католи-
ческой церкви имелись и более чем достаточное время, и более чем
достаточные возможности для полной ликвидации образований такого
рода. Если уцелел, к примеру, сатанизм, то не потому, что местами
хорошо конспирировался, а потому что самовоспроизводился на
основе сведений, которые были в открытом ходу.
* * *
Леонардо как живодёр и предшественник графа Калиостро. У
Вазари:
"По случаю избрания папы Льва он отправился в Рим вместе с гер-
цогом Джулиано деи Медичи, питавшим большое пристрастие ко всякой
философии, в особенности же к алхимии. Там, изготовив особую
восковую мазь, он на ходу делал из нее тончайших, наполненных
воздухом зверушек, которых, надувая, заставлял летать, но которые
падали на землю, как только воздух из них выходил. К ящерице,
весьма диковинного вида, найденной садовником Бельведера, он
ПРИКРЕПИЛ КРЫЛЬЯ ИЗ ЧЕШУЕК КОЖИ, СОДРАННОЙ ИМ С ДРУГИХ ЯЩЕРИЦ,
наполнив их ртутным составом так, что они трепетали, когда
ящерица начинала ползать, а затем, приделав к ней глаза, рога и
бороду, он ее приручил и держал в коробке, а все друзья, которым
он ее показывал, в ужасе разбегались. Часто он тщательно очищал
от жира и пищи кишки холощеного барана и доводил их до такой
тонкости, что они помещались на ладони, и, поместив в соседней
комнате кузнечный мех, к которому он прикреплял один конец
названных кишок, он надувал их так, что они заполняли собой всю
комнату, а она была огромная, и всякий, кто в ней находился,
вынужден был забиваться в угол. Тем самым он показывал, что эти
прозрачные и полные воздухом кишки, занимавшие вначале очень мало
места, могут, как оказывается, занять очень много, и уподоблял
это таланту."
Вазари об анатомических изысканиях Леонардо:
"Засим он приступил, но с еще большим усердием, к анатомии
людей, пользуясь в этом деле помощью превосходного философа,
читавшего в то время в Павии лекции и писавшего об этом предмете,
а именно Маркантонио делла Торре, которому он взамен этого и сам
помогал и который был (насколько я слышал) одним из первых, кто
начал изучать медицину в свете учения Галена и освещать истинным
светом анатомию, остававшуюся до того времени окруженной густым и
величайшим мраком невежества. В этом он чудесно использовал
гений, труд и руку Леонардо, который составил книгу из рисунков
красным карандашом, заштрихованных пером, С ИЗОБРАЖЕНИЕМ ТРУПОВ,
МЫШЦ И КОСТЕЙ, С КОТОРЫХ ОН СОБСТВЕННОРУЧНО СДИРАЛ КОЖУ и которые
срисовывал с величайшей тщательностью.
Некрофильство Леонардо отмечается даже очень благожелательными
к нему авторами:
"...в 1482 году он поехал играть на лютне при дворе Лодовико
Сфорца. Инструмент, который он взял с собой и рисунки которого
сохранились, был сделан из конского черепа и оправлен серебром.
СТОЛЬ СТРАННАЯ ПРИЧУДА БЫЛА КАК РАЗ В ДУХЕ ЛЕОНАРДО: БЕЗОБРАЗНОЕ
ЕГО ПРИВЛЕКАЛО..." (анонимный биограф, с сайта historic.narod.ru)
* * *
Титан Леонардо хоть и резал людей (мёртвых) в исследовательских
целях, и сосуды их кровеносные рисовал с великой тщательностью, а
вот системы кровообращения не понял. Систему кровообращения выявил
простой английский анатом и хирург Вильям Гарвей (1578-1658) --
известный, но к титанам не причисленный. Да и рисунки у Гарвея,
наверное, корявые были.
* * *
Из опытов Леонардо на живых людях. Википедия ("Золотой
мальчик"):
"В 1496 году в замке миланского герцога Лодовико Моро состоя-
лось предновогоднее праздничное шествие под руководством худож-
ника и учёного Леонардо да Винчи. Одним из его главных участников
был голый сын бедного пекаря, полностью покрытый золотой краской,
с крыльями и лавровой ветвью в руке -- олицетворение ожидавшегося
Золотого века. В разгар представления мальчик должен был вылезти
из фигуры лежащего рыцаря, символизировавшего уходящий Железный
век.
Праздник был прерван из-за внезапного заболевания жены герцога.
Замок опустел. Мальчик целую ночь провёл на каменном полу и
заболел. Утром его обнаружил Леонардо да Винчи и отнёс к себе
домой, пытаясь вылечить. Однако на четвёртый день ребёнок умер."
Уточним: должно быть не "утром его обнаружил", а "утром про
него вспомнил". Поскольку появление мальчика из рыцаря задумыва-
лось как сюрприз, о мальчике мало кто знал помимо Леонардо. А
может, вообще никто не знал. Итого, showman Леонардо убил ребён-
ка. По неосторожности. Ну, у очень многих из нас тоже имеется
хоть какой-нибудь скелетик в шкафу.
* * *
Леонардо как химик-неудачник. Вазари:
"В это время он написал для мастера Бальдассари Турини из Пеши,
датария папы Льва, небольшую картину, изображающую Богоматерь с
младенцем на руках и написанную с бесконечной тщательностью и
искусством. Однако то ли по вине того, кто ее грунтовал, или
ИЗ-ЗА СОБСТВЕННЫХ ЕГО ЗАМЫСЛОВАТЫХ СМЕСЕЙ ГРУНТОВ И КРАСОК ОНА В
НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ СИЛЬНО ПОПОРЧЕНА."
* * *
Леонардо как подниматель и передвигатель особо крупных объектов.
Вазари:
"Он постоянно делал модели и рисунки, чтобы показать, как
возможно с легкостью сносить горы и прорывать через них переходы
из одной долины в другую и как возможно поднимать и передвигать
большие тяжести при помощи рычагов, воротов и винтов, как осушать
гавани и как через трубы выводить воду из низин, ибо этот мозг
никогда в своих измышлениях не находил себе покоя..."
"В числе этих моделей и рисунков был один, при помощи которого
он не раз доказывал многим предприимчивым гражданам, управлявшим
в то время Флоренцией, что он может поднять храм Сан Джованни и
подвести под него лестницы, не разрушая его, и он их уговаривал
столь убедительными доводами, что это казалось возможным, хотя
каждый после его ухода в глубине души и сознавал всю невозмож-
ность такой затеи."
Зачем надо было поднимать храм Сан Джованни, у Вазари не
говорится. Может быть, флорентийцы были в принципе непрочь видеть
его более высоким.
* * *
Вазари о любви Леонардо ко всякой живности. История с расписы-
ванием щита. Леонардо "...стал раздумывать о том, что бы на
нем написать такое, что должно было бы напугать каждого, кто на
него натолкнется, производя то же впечатление, какое некогда
производила голова Медузы. И вот для этой цели Леонардо напустил
в одну из комнат, в которую никто, кроме него, не входил, разных
ящериц, сверчков, змей, бабочек, кузнечиков, нетопырей и другие
странные виды подобных же тварей, из множества каковых, сочетая
их по-разному, он создал чудовище весьма отвратительное и
страшное, которое отравляло своим дыханием и воспламеняло воздух.
Он изобразил его выползающим из темной расселины скалы и
испускающим яд из разверзнутой пасти, пламя из глаз и дым из
ноздрей, причем настолько необычно, что оно и на самом деле
казалось чем-то чудовищным и устрашающим. И трудился он над ним
так долго, что В КОМНАТЕ ОТ ДОХЛЫХ ЗВЕРЕЙ СТОЯЛ ЖЕСТОКИЙ И
НЕВЫНОСИМЫЙ СМРАД, КОТОРОГО, ОДНАКО, ЛЕОНАРДО НЕ ЗАМЕЧАЛ из-за
великой любви, питаемой им к искусству."
* * *
Вазари ничего не говорит напрямую о гомосексуальных наклоннос-
тях Леонардо, но вот такое у Вазари есть:
"Большая часть этих листов с человеческой анатомией находится в
руках миланского дворянина Франческо Мельци, который во времена
Леонардо был очень красивым и очень любимым им юношей..."
"В Милане Леонардо взял в ученики Салаи, который был очень
привлекателен своей прелестью и своей красотой, имея прекрасные
курчавые волосы, которые вились колечками и очень нравились
Леонардо."
* * *
Образчик путанного стиля Леонардо. По-видимому, попытка таки
написать трактат:
"Начато во Флоренции, в доме Пиеро ди Браччо Мартелли, марта 22
дня 1508 года; и это будет беспорядочный сборник, извлеченный из
многих листов, которые я переписал здесь, надеясь потом распреде-
лить их в порядке по своим местам, соответственно материям, о
которых они будут трактовать; и я уверен, что прежде, чем дойду
до его конца, повторю здесь одно и то же по многу раз; и потому,
читатель, не пеняй на меня за то, что предметов много и память не
может их сохранить и сказать: об этом не хочу писать, ибо писано
раньше; и если б не хотел я впасть в подобную ошибку, необходимо
было бы в каждом случае, который мне хотелось бы записать, во
избежание повторений, всегда перечитывать всё прошлое, и в
особенности в случае долгих промежутков времени от одного раза до
другого при писании." (Вr. М. I. r.)
* * *
Надо думать, у Леонардо были большие проблемы с признанием его
нехудожественных "достижений":
"Хотя бы я и не умел хорошо, как они, ссылаться на авторов,
гораздо более великая и достойная вещь -- при чтении [авторов]
ссылаться на опыт, наставнике их наставников. Они расхаживают
чванные и напыщенные, разряженные и разукрашенные не своими, а
чужими трудами, а в моих мне же самому отказывают, и, если меня,
изобретателя, презирают, насколько более могли бы быть порицаемы
сами -- не изобретатели, а трубачи и пересказчики чужих
произведений." (С. A. 117 r. b.)
* * *
Слабости мифа о великом Леонардо отмечаются даже его апологетами.
В русской Википедии:
"...НЕ ИСКЛЮЧЕНО, что Да Винчи МОГ БЫТЬ и скульптором: исследо-
ватели из университета Перуджи -- Джанкарло Джентилини и Карло
Сиси -- утверждают, что найденная ими в 1990 году терракотовая
голова является единственной дошедшей до нас скульптурной работой
Леонардо да Винчи."
"...художественное наследие Леонардо КОЛИЧЕСТВЕННО НЕ ВЕЛИКО, а
ряд его работ утрачен или сильно повреждён."
"ЕДИНСТВЕННОЕ ЕГО ИЗОБРЕТЕНИЕ, ПОЛУЧИВШЕЕ ПРИЗНАНИЕ ПРИ ЕГО
ЖИЗНИ -- колесцовый замок для пистолета (заводившийся ключом)."
"Огромное литературное наследие Леонардо да Винчи дошло до наших
дней в хаотическом виде, в рукописях, написанных левой рукой.
Хотя Леонардо да Винчи НЕ НАПЕЧАТАЛ ИЗ НИХ НИ СТРОЧКИ, однако в
своих записях он постоянно обращался к воображаемому читателю и
все последние годы жизни не оставлял мысли об издании своих
трудов."
"Уже после смерти Леонардо да Винчи его друг и ученик Франческо
Мельци выбрал из них отрывки, относящиеся к живописи, из которых
был впоследствии скомпонован 'Трактат о живописи' (Trattato della
pittura, 1-е изд., 1651). В полном же виде рукописное наследие
Леонардо да Винчи было опубликовано только в XIX-XX веках."
Другими словами, Леонардо да Винчи сколько-нибудь существенное
влияние на развитие общества как инженер и мыслитель оказывать не
мог никак -- по причине недоступности своего 'наследия' для широ-
кой думающей общественности.
Дело в том, что от разрозненных заметок (пусть и с точнейшими
наблюдениями вперемежку с блестящими догадками и ценными предло-
жениями) до целостной читабельной книги дистанция очень значи-
тельная, и для преодоления её необходимо в несколько раз больше
времени, чем для написания заметок, а Леонардо не отличался ни
усидчивостью, ни систематичностью, а наоборот. Вдобавок издание
книги в то время требовало большого начального капитала и уверен-
ности, что будет спрос, а Леонардо и без издательской деятельнос-
ти сильно напрягал своих спонсоров.
Википедия:
"...от дневников Леонардо уцелело около 7000 страниц, находя-
щихся в разных коллекциях. Сначала бесценные заметки принадлежали
любимому ученику мастера, Франческо Мельци, но когда тот умер,
рукописи исчезли. Отдельные фрагменты начали 'всплывать' на
рубеже XVIII-XIX вв. Поначалу они не встретили должного интереса.
Многочисленные владельцы даже не подозревали, какое сокровище
попало к ним в руки. Но когда учёные установили авторство, выяс-
нилось, что и амбарные книги, и искусствоведческие эссе, и анато-
мические зарисовки, и странные чертежи, и исследования по геоло-
гии, архитектуре, гидравлике, геометрии, боевым фортификациям,
философии, оптике, технике рисунка -- плод одного человека."
Леонардо очень хорошо рисовал, поэтому наброски всяких механиз-
мов в его исполнении выглядели особо убедительно и привлекательно
и отчасти поэтому сохранялись и притягивали ищущие взоры исследо-
вателей. Корявые же рисунки инженеров менее способных в отношении
изобразительного искусства не впечатляли потомков и поэтому вы-
брасывались. А иногда они просто становились ненужными, потому что
получали воплощение.
* * *
Леонардо да Винчи был от природы одарён внешностью очень подхо-
дящей для того, чтобы производить благоприятное впечатление: в
отличие от большинства гениев -- щуплых и невзрачных -- был он
рослый красавец особо крепкого сложения. Наобещав с три короба,
показав аккуратные наброски и посверкав незаурядным интеллектом и
кое-какой эрудицией, Леонардо становился на довольствие к очеред-
ному государю, меценату или просто заказчику и далее предавался
созерцанию чудес природы и показом отдельных эффектных опытов.
Во времена Леонардо стать знатоком в какой-либо области дея-
тельности было не очень сложно, поэтому универсалы встречались
не совсем уж редко. Поговорил часок с копальщиком канав -- и ты
уже специалист по орошению и/или по осушению. Прочитал одну-две
книги по физике, поставил пять-семь домашних экспериментов на
кухне -- и ты уже физик со стажем.
По-настоящему Леонардо отличился только в рисунке и живописи, а
в других областях деятельности он лишь слегка обозначил своё при-
сутствие. Как химик Леонардо опозорился в приготовлении красок
для "Тайной Вечери".
О большинстве произведений Леонардо, упоминаемых в книге Джор-
джо Вазари, в примечаниях к её современным изданиям сказано: не
сохранились. Сохранилось неимоверно большое количество рукописей
(ныне находящихся в библиотеках Лондона, Виндзора, Парижа, Милана,
Турина), а в рукописях -- огромное количество всяких рисунков.
Следы деятельности Леонардо как скульптора -- это рисунки и
несколько не очень качественных статуэток, представляющих собой
как бы черновики так и не сделанных статуй.
Якобы написанная Леонардо книга по анатомии лошадей не продер-
жалась до нашего времени.
Сохранилась "древесная" роспись Леонардо на своде Sala delle
Asse в замке Сфорца в Милане.
Рассуждения о деталях передовой изобразительной техники Лео-
нардо не заслуживают пристального внимания, потому что в прошлом
его произведения неоднократно реставрировались с разной степенью
бесцеремонности, так что теперь уже не ясно, где в них "рука
мастера", а где -- нет (правда, ещё можно сопоставлять его
картины с его же рассуждениями о живописи).
В общем, Леонардо да Винчи -- это по большей части только кра-
сивый миф в назидание способным подросткам, если как-то обходить
тему гомосексуальности.
Леонардо да Винчи -- фигура, конечно же, ключевая, но не в смы-
сле личного вклада в продвижение европейской цивилизации по пути
развития и последующего самоуничтожения, а в смысле проявления в
этой фигуре механизмов самонастройки общества.
* * *
В возрасте 12 дет я посмотрел по телевизору итальянский много-
серийный фильм о Леонардо да Винчи. Этот фильм сильно впечатлил
меня, и я потом немало "наизобретал" сам в стиле Леонардо, то
есть, не дальше подростковых набросков. Лучше, конечно же, ТАКИЕ
сериалы, чем какой-нибудь "Бандитский Петербург", но с этим филь-
мами есть одна сложность, а именно та, что в них отсутствуют
самые важные детали, которые могли бы составить то особое знание,
которое отдельные люди с мозговым вывихом в сторону мистики при-
писывают Леонардо. Создатели фильма о Леонардо намеренно или
непроизвольно нацеливали способных молодых людей по существу на
АНТИСОЦИАЛЬНОЕ поведение, не проговаривая этого. Если жить "по
Леонардо", ты в общество никак не впишешься, а будешь белой воро-
ной с довольно большими неприятностями и неопределённой перспек-
тивой: может, всего лишь проболтаешься по жизни маргиналом, а
может, однажды и вовсе свихнёшься. С леонардовым радикализмом в
голове диссертации не пишутся (во всяком случае, не защищаются)
и большие чиновничьи должности в руки не даются.
Не то чтобы я сильно пострадал от указанного итальянского сери-
ала (то есть, в конечном счёте от Леонардо да Винчи), но я всё-
таки отчасти обязан ему (им) своими интеллектуальными претензиями
и своей бесцеремонностью в отношении авторитетов, так что поколон-
ники и пропагандисты Леонардо в моём случае "за что боролись, на
то и напоролись".
Пришло время расплаты.
* * *
Перелом в отношении к Леонардо случился у меня вместе с общей
мизантропизацией организма: привычка смотреть на мир творчески
постепенно перешла в привычку смотреть на него критически -- или
даже не смотреть на него совсем, отодвинув на край сознания то
обстоятельство, что миллионы людей каждодневно мучаются, мучают
друг друга и преждевременно мрут из-за неспособности принять
простые и необременительные правила поведения.
* * *
Похоже, эрудитом Леонардо всё-таки не был:
"Хорошо знаю, что некоторым гордецам, потому что я не начитан,
покажется, будто они вправе порицать меня, ссылаясь на то, что я
человек без книжного образования. Глупый народ! Не понимают они,
что, как Марий ответил римским патрициям, я мог бы так ответить
им, говоря: 'Вы, что украсили себя чужими трудами, вы не хотите
признать за мною права на мои собственные'. Скажут, что, не
будучи словесником, я не смогу хорошо сказать то, о чем хочу
трактовать. Не знают они, что мои предметы более, чем из чужих
слов, почерпнуты из опыта, который был наставником тех, кто
хорошо писал; так и я беру его себе в наставники и во всех
случаях на него буду ссылаться." ( С. А. 119 v. а.)
"Кто спорит, ссылаясь на авторитет, тот применяет не свой ум, а
скорее память." (C. A. 76 r.)
* * *
Леонардо как биолог, или Дань времени:
"Василиск. Он родится в провинции Киренаика и величиной не
больше 12 дюймов, и на голове у него белое пятно наподобие диаде-
мы; со свистом гонит он всех змей, вид имеет змеи, но движется не
извиваясь, а наполовину поднявшись, прямо перед собой. Говорят,
что когда один из них был убит палкой неким человеком на коне, то
яд его распространился по палке, и умер не только человек, но и
конь. Губит он нивы, и не те только, к которым прикасается, но и
те, на которые дышит. Сушит травы, крушит скалы." (H. 24 r.)
"Амфисбена. У нее две головы, одна -- на своем месте, а другая
-- на хвосте, как будто не довольно с нее из одного места выпус-
кать яд." (H. 25 r.)
* * *
Леонардо как открыватель "закона пищи" ("две пищи не могут
находиться в одном теле одновременно"):
"Тело всякой питающейся вещи беспрерывно умирает и беспрерывно
рождается вновь; ибо пища войти может только туда, откуда прежняя
пища вышла, и, когда она вышла, жизни больше нет, и, если пищу
исчезнувшую не возместить таким же количеством новой, жизнь
лишится своего здравия, и если ты их этой пищи лишишь [вовсе], то
жизнь вовсе окажется разрушенной. Но если будешь возмещать
столько, сколько разрушается за день, то будет вновь рождаться
столько жизни, сколько тратится, наподобие света свечи, питаемого
влагой этой свечи, который, благодаря весьма быстрому притоку
снизу, непрерывно восстанавливает то, что наверху, умирая,
уничтожается и, умирая, из блестящего света в темный обращается
дым; смерть эта беспрерывна, как беспрерывен и этот дым, и
беспрерывность этого дыма та же, что беспрерывность питания, и
мгновенно свет весь мертв и весь родился вновь, вместе с
движением пищи своей." (W.An.В. 28 r.)
* * *
Леонардо как методолог науки, или О проблемах с опытами:
"Опыт не ошибается, ошибаются только суждения наши, которые
ждут от него вещей, не находящихся в его власти. Несправедливо
жалуются люди на опыт, с величайшими упреками виня в обманчивос-
ти. Оставьте опыт в покое и обратите жалобы свои на собственное
невежество, которое заставляет вас быть поспешными и, ожидая от
него в суетных и вздорных желаниях вещей, которые не в его влас
ти, говорить, что он обманчив. Несправедливо жалуются люди на не-
повинный опыт, часто виня его в обманчивых и лживых показаниях."
(С. А. 154 r.)
"Не доверяйте же, исследователи, тем авторам, которые одним
воображением хотели посредствовать между природой и людьми;
верьте тем лишь, кто не только указаниями природы, но и
действиями своих опытов приучил ум свой понимать, как опыты
обманывают тех, кто не постиг их природы, ибо опыты, казавшиеся
часто тождественными, часто весьма оказывались различными..."
(I, 102 v.)
(Другими словами, показывают ли опыты то, что ты ожидаешь
увидеть, или то, чего ты не ожидаешь, вполне доверять им не
следует, потому что очень возможно, что ты просто не постиг их
природы и/или ошибаешься в своих суждениях.)
Вполне можно считать указанные отрывки обоснованием внедрения
экспериментального метода в науку, но надо заметить, что экспери-
мент был человекам вовсе не чужд и задолго до Леонардо. "Методом
тыка" люди ко времени да Винчи уже худо-бедно создали цивилиза-
цию. Соль в том, что существовали два потока умственной деятель-
ности: практический и паразитический. Практики делали то, чем
пользовалось общество, и не знали, что занимаются по сути наукой,
а умственные паразиты безответственно болтали об этом и вообража-
ли себя учёными. В эпоху Возрождения экспериментальный метод не
пришёл в "науку вообще", а стал, наконец, признаваться и предста-
вителями паразитического потока.
* * *
Пафосный выпад Леонардо против экспериментаторов-алхимиков:
"И если бы все же бессмысленная скупость привела тебя к подоб-
ному заблуждению, почему не пойдешь ты в горные рудники, где
такое золото производит природа, и там не сделаешься ее учеником?
Она тебя наверняка исцелит от твоей глупости, показав, что ни
одна из вещей, делаемых тобою в огне, не будет той, которыми она
сама пользуется для произведения золота. Нет здесь ни ртути, ни
серы какой, ни огня, ни иной теплоты, кроме теплоты природной,
живительницы мертвого мира, которая покажет тебе ветвления золота
в ляпис-лазури или ультрамариновой сини -- краске, неподвластной
огню. И, внимательно рассматривая эти ветвления золота, ты
увидишь на концах их, что они медленно и постепенно растут и
обращают в золото то, что соприкасается с ними. И заметь, что
здесь-то и обитает растительная душа, произвести которую не в
твоих силах." (W. An. В. 28 v.)
Другими словами, согласно наблюдениям Леонардо, золото РАСТЁТ
в горах.
* * *
Правильное у Леонардо. Заложение идеологической базы "делу
врачей":
"Научись сохранять здоровье, что тебе тем более удастся, чем
более будешь беречься врачей, ибо составы их относятся к роду
алхимии, книги коей многочисленны не менее тех, что существуют
о медицине." (W. An. А. 2 r.)
"Всякий человек хочет накопить капитал, чтобы дать врачам, раз-
рушителям жизни, поэтому они должны быть богаты." (F. 96 v.)
Неправильное у Леонардо:
"Ты видел здесь, с каким тщанием природа расположила нервы,
артерии и вены в пальцах по бокам, а не посредине, дабы при
работе как-нибудь не укололись и не порезались они."
(W.An.А. 13 v.)
Во-первых, артерии и вены в пальцах располагаются не исключи-
тельно по бокам (нервов снаружи не видно). Во-вторых вероятность
укола или пореза пальца сбоку вряд ли значительно меньше, чем
"посередине". В-третьих, можно было бы говорить о тщании природы,
если бы она расположила нервы, артерии и вены, к примеру, внутри
трубчатых костей, а не так, как они размещаются у нормальных
людей.
* * *
Леонардо как борец с физиогномикой и хиромантией:
"Об обманчивой физиогномике и хиромантии не буду распростра-
няться, так как в них истины нет, и явствует это из того, что
подобные химеры научных оснований не имеют. Правда, что знаки лиц
показывают отчасти природу людей, пороков их и сложения; так, на
лице -- знаки, отделяющие щеки от губ, и ноздри от носа, и глазные
впадины от глаз, отчетливы у людей веселых и часто смеющихся; а
те, у кого они слабо обозначены, -- люди, предающиеся размышлению;
а те, у кого части лица сильно выступающие и глубокие, -- люди
зверские и гневные, с малым разумом; а те, у кого поперечные
линии лба сильно прочерчены, -- люди, богатые тайными и явными
горестями. И так же можно говорить на основании многих частей. Но
на основании руки? Ты найдешь, что один и тот же час от меча
погибли величайшие полчища и ни один знак на руке не сходен с
другим, -- и при кораблекрушении так же точно." (Т.Р. 292.)
Здесь мешается в одну кучу разгадывание скрытого сущего и
предсказание будущего. На основании сущего предсказывать будущее
можно, но с большой неопределённостью. Рука как источник сведений
о скрытом сущем и соответственно чуть-чуть о будущем менее содер-
жательна, чем голова, но некоторое значение имеет. К примеру,
если рука ухожена, но крепка, однако без следов грубого физичес-
кого труда, можно полагать, что владелец её заботится о своём
физическом развитии и своей внешности, то есть умён, расчётлив,
крепок волей, аккуратен в мелочах, занимает не очень низкое поло-
жение в обществе и имеет шанс занять более высокое благодаря не
случаю, а собственному усилию. Если рука запущенная и с травмами,
но без следов физического труда, значит, её владелец небрежно
относится к своему здоровью и своей безопасности, так что, к при-
меру, не годится в качестве капитана судна, поскольку с большей
вероятностью может довести дело до кораблекрушения. Далее, по
состоянию ногтей, суставов, кожи рук можно приблизительно опре-
делять состояние организма, в частности, каких веществ организму
не хватает, а какие в избытке. К примеру, белые пятнышки на ног-
тях свидетельствуют о нехватке кремния. А если известен диагноз,
то можно приблизительно сказать, от чего человек умрёт: "от
сердца" или "от почек".
Ущербность расхожей хиромантии не в том, что берутся предсказы-
вать по руке, а в том, что берутся предсказывать исключительно по
складкам кожи и более подробно, чем рука позволяет.
В эпоху Леонардо хиромантия была вряд ли более уродлива, чем, к
примеру, медицина. Если к нынешнему времени медицина худо-бедно
поправилась, а хиромантия -- нет, это объясняется только недоста-
точным вниманием серьёзных умов к хиромантии.
* * *
Леонардо как физик-наблюдатель:
"Из определения тяжести, гласящего: 'тяжесть есть акциденталь-
ная сила, созданная одной из стихий, извлеченной или вытолкнутой
в другую', -- следует, что поскольку ни одна из стихий не имеет
веса в стихии с ней тождественной и имеет вес в стихии вышележа-
щей, более легкой, чем она сама, как, например, часть воды не
обладает большей тяжестью или легкостью, чем остальная вода; но
если извлечешь ее на воздух, тогда она приобретет вес, и если
поместишь под нею воздух, то и тогда она приобретет вес, каковой
сам удержаться не может, почему необходимо ему разрушиться,
отчего и падает она сквозь воду в то место, которое свободно от
воды. Это случилось бы и с духом, находящимся посреди стихий: он
непрестанно рождал бы пустоту в той стихии, в которой находится,
что вынуждало бы его постоянно стремиться к небу -- до тех пор,
пока он из этих стихий не вышел." (W. An. В. 30 r.)
Леонардо как физик-теоретик:
"Ни одна неодушевленная вещь не движется сама собою, но движе-
ние ее производится другими." (F. 74 v.)
Утверждение противоречит "первому закону Ньютона" (про который,
кстати, говорят, что на самом деле его высказал ещё Рене Декарт).
Физический парадокс от Леонардо:
"Вода, движущаяся в реке, или призываема, или гонима, или дви-
жется сама. Если призываема или требуема -- кто требующий? Если
гонима, кто тот, кто гонит ее? Если движется сама, то показывает,
что у нее есть сознание. Но в телах непрерывно меняющейся формы
невозможно быть сознанию, ибо в таких телах нет суждения."
(K. 101 v.)
В заслугу Леонардо-физика, тем не менее, можно поставить, к
примеру, суждение о причине того, что небо днём не чёрное.
* * *
Леонардо как носитель герметических знаний и специалист по
духам:
Доказали мы, что дух сам по себе, без тела, находиться среди
стихий не может и не может двигаться сам собою, произвольным
движением, разве только вверх. А теперь скажем, как такому духу,
получая воздушное тело, необходимо разлиться в этом воздухе,
потому что, если б он оставался цельным, он был бы обособленным и
обусловил бы возникновение пустоты, как сказано выше. Итак,
необходимо ему, если он хочет оставаться в воздухе, влиться в
известное количество воздуха; и, смешайся он с воздухом, два
затруднения возникло бы, а именно: то количество воздуха, с
которым он бы смешался, он сделал бы более легким, почему ставший
более легким воздух сам собою поднялся бы вверх и не остался бы в
воздухе более плотном, чем он, и, кроме того, духовная такая
сила, рассеявшись, разъединяется и меняет свою природу, почему
первоначальное свое свойство теряет. Можно добавить и третье
затруднение, которое заключается в том, что такое воздушное
тело, принятое духом, проницаемо для ветров, которые постоянно
разъединяют и разрывают связные части воздуха, крутя и вертя их в
остальном воздухе. Итак, разлитый в подобном воздухе дух оказался
бы расчлененным, или, вернее, рассеянным и раздробленным вместе с
рассеянием воздуха, в котором разлит. (W. An. В. 30 r.)
Здесь он нисколько не опережает своего времени, а очень даже
торчит в нём.
* * *
Леонардо устраивается на работу к миланскому герцогу и описыва-
ет свои skills:
"Пресветлейший государь мой, увидев и рассмотрев в достаточной
мере попытки всех тех, кто почитает себя мастерами и изобрета-
телями военных орудий, и найдя, что устройство и действие
названных орудий ничем не отличается от общепринятого, попытаюсь
я, без желания повредить кому другому, светлости вашей
представиться, открыв ей свои секреты и предлагая их затем по
своему усмотрению, когда позволит время, осуществить с успехом в
отношении всего того, что вкратце, частично, поименовано будет
ниже.
1. Владею способами постройки легчайших и крепких мостов, которые
можно без всякого труда переносить и при помощи которых можно
преследовать неприятеля, а иногда бежать от него, и другие еще,
стойкие и неповреждаемые огнем и сражением, легко и удобно
разводимые и устанавливаемые. И средства также жечь и рушить
мосты неприятеля.
2. В случае осады какой-нибудь местности умею я отводить воду из
рвов и устраивать бесчисленные мосты, кошки и лестницы и другие
применяемые в этом случае приспособления.
3. Также, когда из-за высоты вала или укрепленности местоположе-
ния нельзя при осаде местности применить бомбарды, есть у меня
способы разрушать всякое укрепление или иную крепость, не
расположенную вверху на скале.
4. Есть у меня виды бомбард, крайне удобные и легкие для перенос-
ки, которые кидают мелкие камни, словно буря, и наводящие дымом
своим великий страх на неприятеля с тяжелым для него уроном и
смятением.
5. Также есть у меня средства по подземельям и по тайным извилис-
тым ходам пройти в назначенное место без малейшего шума, даже
если нужно пройти под рвами или рекой какой-нибудь.
6. Также устрою я крытые повозки, безопасные и неприступные, для
которых, когда врежутся с своей артиллерией в ряды неприятеля,
нет такого множества войска, коего они не сломили бы. А за ними
невредимо и беспрепятственно сможет следовать пехота.
7. Также, в случае надобности, буду делать я бомбарды, мортиры
и метательные снаряды прекраснейшей и удобнейшей формы, совсем
отличные от обычных.
8. Где бомбардами пользоваться невозможно, буду проектировать
машины для метания стрел, манганы, катапульты и другие снаряды
изумительного действия, непохожие на обычные; словом, примени-
тельно к разным обстоятельствам буду проектировать различные и
бесчисленные средства нападения.
9. И случись сражение на море, есть у меня множество
приспособлений, весьма пригодных к нападению и защите; и корабли,
способные выдержать огонь огромнейшей бомбарды, и порох, и дымы.
10. Во времена мира считаю себя способным никому не уступить как
архитектор в проектировании зданий и общественных, и частных и в
проведении воды из одного места в другое.
Также буду я исполнять скульптуры из мрамора, бронзы и глины.
Сходно и в живописи -- всё, что только можно, чтобы поравняться
со всяким другим, кто б он ни был. Смогу приступить к работе над
бронзовой конной статуей, которая будет бессмертной славой и
вечной честью блаженной памяти отца вашего и славного дома
Сфорца. А буде что из вышеназванного показалось бы кому
невозможным и невыполнимым, выражаю полную готовность сделать
опыт в вашем парке или в месте, какое угодно будет светлости
вашей, коей и вверяю себя всенижайше.
Леонардо да Винчи" (С.A. 391 a.)
Может быть, некоторые покровители Леонардо принимали его под
свою опёку для того только, чтобы этот могучий умище не попал к
конкурентам и случаем не наделал тем всяких чудовищных орудий
убийства и всяких коварных ядов в лучшей итальянской традиции, а
вовсе не для того, чтобы самим тратиться на опытно-конструкторс-
кие разработки великого мастера.
Как известно, бронзовая конная статуя у Леонардо не вышла.
Неудача была списана на французов.
* * *
Леонардо как гуманист итальянской разновидности:
"Если сделать сверлом отверстие в молодом дереве и вогнать туда
мышьяку и реальгару, сублимированных и растворенных в водке, то
это имеет силу сделать ядовитыми плоды его или его иссушить. Но
следует названному отверстию быть большим, и доходить до сердце-
вины, и быть сделанным в пору созревания плодов, а названную
ядовитую воду следует впускать в такое отверстие при помощи
насоса и затыкать крепким куском дерева. То же самое может быть
сделано, когда молодые деревья находятся в соку." (С.А. 12 r. а.)
Гуманист Леонардо как теоретик химической войны:
"Смертный дым. Возьми мышьяк и смешай с серой или реальгар.
Способ розовая вода. Отстоянная жаба, а именно наземная. Пена
бешеной собаки и отстоянный кизил. Тарантул тарентский. Порошок
медянки или извести ядовитой для бросания на корабли."
(С.А. 346 v. а.)
"Если хочешь сделать зловоние, возьми человеческий кал и мочу,
вонючую лебеду, если же у тебя ее нет, капусту и свеклу, и вместе
положи в стеклянную бутылку, хорошо закупоренную, и в течение
месяца держи под навозом, затем брось, где хочешь произвести
зловоние, так, чтобы она разбилась." (В. 11 r.)
"Авиация" Леонардо.
Леонардо да Винчи очень хотелось иметь на своём счету освоение
полёта человека на крыльях, но Леонардо пошёл, так сказать, по
неправильному пути бионики: пытался разгадать и повторить в маши-
не способ полёта птиц с использованием махания крыльев. В принци-
пе освоить планирующий полёт -- технически много более лёгкий,
чем машущий, -- было во времена Леонардо возможно, но мешало
стрмление махать, то есть, не удалось преодолеть схему, навязан-
ную каждодневным зрелищем порхающих птиц. Возможности применения
планирующего полёта были и при Леонардо. К примеру, можно было
выстреливать планер из гигантской катапульты от Леонардо, в полё-
те раздвигать крылья, обрушивать на противника несколько химичес-
ких бомб от Леонардо, а потом спокойно планировать в сторону
своих позиций. Или же можно было выбрасывать из катапульты
КРЫЛАТЫЕ химические бомбы, которые планировали бы в дальний тыл
неприятеля и где-то там падали.
Насколько известно, никаких экспериментальных летательных
аппаратов Леонардо не строил: то ли из-за отсутствия финансиро-
вания, то ли из-за своей манеры разбрасываться и не доводить
дела до конца.
"Основы авиации", заложенные Ленардо:
"Опускание птицы всегда будет тем концом, который ближе к
центру тяжести. Более тяжелая часть опускающейся птицы всегда
будет находиться перед центром ее величины. Когда, без поддержки
ветра, птица остается в воздухе, не махая крыльями, в положении
равновесия, это свидетельствует, что центр тяжести совпадает с
центром ее величины. Более тяжелая часть птицы, которая
опускается головой вниз, никогда не будет выше или на равной
высоте с более легкой ее частью." (V.U. 8 r.)
"Скорость птиц замедляется развертыванием и распусканием их
хвоста." (L. 59 v.)
Здесь Леонардо предвосхитил появление закрылков.
"Чтобы увидать летание четырьмя крыльями, пойди во рвы Миланс-
кой крепости и увидишь черных стрекоз (pannicole)."(С.А. 377
v. b.)
Это себе, чтобы не забыть, или ценное указание для потомков?
"Архитектурные творения" Леонардо.
От Леонардо осталось множество рисунков зданий, но ни про одно
здание, выстроенное по проекту Леонардо, его биограф Джорджо
Вазари не упоминает, так что называть Леонардо архитектором --
это неправильно.
Якобы имеются доказательства того, что какие-то идеи Леонардо
использовались при строительстве замка Шёнбрунн.
Показательно, что, хотя книга Вазари называется "Le vite dei
piu eccelenti pittori, scultori et architettori", очерк о
Леонардо да Винчи в ней озаглавлен "Lionardo da Vinci, pittore
et scultore fiorentino", то есть, архитектурная деятельность
Леонардо в названии очерка не упоминается.
В наше время в Норвегии построили 100-метровый пешеходный мост
по наброску Леонардо.
"Изобретения" Леонардо.
Технические идеи Леонардо в большинстве своём поверхностны и
непрактичны. Отчасти возможно, что сохранившиеся записи и рисунки
по их поводу -- это отражения фазы фантазирования, тогда как фаза
критической оценки нафантазированного завершалась не пометками о
негодности, а простым откладыванием набросков в сторону. Но это в
лучшем случае. В худшем же Леонардо приставал со своими незрелыми
идеями к правителям, богачам и городским советам.
Называть технические идеи Леонардо изобретениями -- значит
небрежно использовать слово "изобретение". Чтобы идея была изоб-
ретением, должны удовлетворяться три условия:
1) существенная новизна;
2) реализуемость;
3) полезный эффект.
О существенной новизне технических идей через 500 лет после их
записывания судить трудно -- если не сохранились правдоподобные
суждения по её поводу. Можно только заметить, что эпоха Возрожде-
ния не была скудна разнообразными талантами, и эти таланты даже
нередко общались между собой.
Парашют, самолёт, танк, пулемёт, велосипед, водолазный костюм
и т. п. появились вне связи с набросками, сделанными когда-то
Леонардо.
"Изобретения", подобные леонардовым, можно даже сегодня созда-
вать хоть по несколько в день, если не возиться с оформлением
патентов. Но соль в том, что от них никакого прока, кроме демон-
страции творческих способностей автора (по преимуществу самому
себе).
* * *
Разберём некоторые "изобретения" да Винчи.
Трёхствольная пушка От Леонардо: (...)
Преимущества трёх одноствольных пушек перед одной трёхстволь-
ной:
выше манёвренность;
быстрее перезаряжание;
возможность использовать и вместе, и раздельно;
меньше уязвимость в бою.
Преимущество трёхствольной пушки перед тремя одноствольными:
больше масса пушки, поэтому, возможно, точнее стрельба (по край-
ней мере, из среднего ствола; боковые же стволы будут уходить при
выстреле немного в сторону). Также достигается некоторая экономия
на материале лафета, на упряжи и лошадях.
* * *
Танк "Leonardo-I P" ("педальный"): (...)
Леонардов танк был бы безнадёжно тихоходным и останавливался бы
даже небольшим препятствием типа павшей лошади. Если уж так
хотелось использовать что-нибудь бронированное на поле боя, это
могли быть передвижные башенки с противопулевой защитой и большим
запасом пищалей и пистолей. Башенки можно было ставить в своём
тылу на случай обходного манёвра противника (на передней линии
такие башенки легко разбивались бы артиллерией). Но лучше всё-
таки манёвренная война, а для защиты тыла выгоднее использовать
обозные повозки, видоизменённые для дополнительного применения их
в качестве боевых заграждений. Над устройством таких повозок и
можно было поработать изобретателю.
* * *
Пулемёт от Леонардо:
"Спингарды, или органы. На этом лафете 33 пищали, из коих 11
стреляют зараз. Та, обозначенная буквой А, часть лафета, которая
граничит с казенными частями пищалей, должна быть поднята, когда
казенные части пищалей хотят вынуть." (С.А. 56 v. а.)
Загвоздка в том, что подобный пулемёт может быть сколько-нибудь
эффективен только в самом начале боя на ровной открытой местнос-
ти, когда противник выстраивается в плотные ряды и ждёт, пока в
него разрядят всякие пищали, кулеврины и, может быть, даже
"органы". Но даже в этом случае проще шарахнуть в его ряды заря-
дом картечи. Использование 33 аркебуз вместо одного 33-ствольного
"органа" в целом много выгоднее хотя бы уже тем, что разряженной
аркебузой можно махать, как дубиной. По этой причине многостволь-
ные устройства во времена Леонардо фигурировали лишь в качестве
курьёзов и доказательств технического превосходства. И сомнитель-
но, чтобы Леонардо первым высказал идею многоствольности.
* * *
Колесцовый замок для пистолета. Недостатки этого устройства:
1) сложность механизма, 2) длительность перезарядки пистолета
(надо было проворачивать колесцо специальным ключом). Колесцовый
замок никогда не применялся массово, а только в составе дорогого,
"аристократического" оружия. Успех на поле боя обеспечивался не
им.
Ну да, в общем, так уж получается, как ни крути, что колесцовый
замок был изобретён, похоже, всё-таки Леонардо да Винчи (хотя
доказательство этого отнюдь не является расхожим документом, так
что его надо ещё искать). Это вносит небольшой нюанс в довольно
чёткую картину непричастности Леонардо к научно-техническому про-
грессу как своего времени, так и последующего. Леонардо -- это
либо тихий технический мечтатель со свинцовым карандашом в левой
руке, либо ловкий охмуряльщик королей и герцогов, а может быть,
и то, и другое вместе.
Забавно, что более простой, более дешёвый, более скоростной и
более надёжный ударно-кремнёвый замок появился приблизительно в
то же время, когда Леонардо изобрёл свой колесцовый. Только слу-
чилось это на Ближнем Востоке, и изобретатель замка не известен.
* * *
Вертолёт от Леонардо. Сверху он имел винт и должен был "вкручи-
ваться" в воздух, тогда как современные вертолёты просто гонят
воздух вниз, то есть работают по несколько иному принципу. Лео-
нардо можно было использовать в качестве прототипа движителя его
вертолёта не винт, а лопасти ветряной мельницы. Но может, во
времена Леонардо ветряных мельниц ещё не было? Свой роман о Дон
Кихоте, борце с ветряными мельницами, великий Сервантес начал
писать только в 1602 году...
* * *
Будильник от Леонардо:
"Это часы, пригодные тем, кто скуп в расходовании своего време-
ни. И действуют они так: когда воронка выпустила столько воды в
сосуд е, сколько находится в другой чашке весов, то последняя,
поднимаясь, переливает свою воду в вышеназванный сосуд. Сосуд,
удваивая вес свой, с силой поднимает ноги спящего, он встает и
приступает к своим делам." (B. 20 v.)
Можно предложить и другие варианты пробуждающего воздействия на
спящего -- помимо поднятия ног:
похлопывание спящего по туловищу механической рукой;
стягивание одеяла посредством привязанной к нему верёвки,
которая пропущена через систему блоков;
высыпание гороха из воронки на барабан;
выливание воды на голову из опрокидывающегося сосуда;
выстрел из маленькой пушки в медный таз;
сотрясение ложа путём вращения зубчатого колеса;
переворачивание ложа путём выбивания опоры;
и т. д.
Более эффективно пробуждающее устройство, в котором использует-
ся несколько способов воздействия , реализуемых последовательно
-- сообразно программе, записанной на дырчатом диске, игольчатом
барабане или перфорированной кожаной ленте.
* * *
Попытка Леонардо отличиться в области сортиростроения:
"Сиденью нужника дай поворачиваться, как окошечку монахов, и
возвращаться в свое первое положение противовесом. Крышка над
ним должна быть полна отверстий, чтобы воздух мог ВЫХОДИТЬ."
(B. 53 r.)
Как видно, гениальный "water closed" был придуман не Леонардо.
* * *
Боевая ногоотрубательная машина на конном приводе.
Боевая колесница с крутящимися серпами представлена у Леонардо
в двух вариантах: с лошадьми впереди серпов и с серпами впереди
лошадей. Первый вариант особенно ущербен, потому что серпы кру-
тятся далеко позади вполне уязвимых животных. Вдобавок значитель-
ная опасность от серпов -- только с одной стороны колесницы, а
именно там, где серпы движутся в ту же сторону, что и колесница.
Второй вариант ущербен тоже -- по причине высокой уязвимости
лошадей и всадника. Если же защитить их доспехами, у лошадей не
будет сил тащить колесницу. Далее, чтобы серпы хорошо рубили
(людям ноги) и не заклинивались на первом же трупе, они должны
быть массивными и быстро вращающимися, а это возможно лишь при
условии тихоходности колесницы, поскольку у лошадей не хватит сил
на то, чтобы и колесницу быстро тащить, и серпы быстро вращать.
В общем, слабым звеном были лошади, а Леонардо не настолько
опередил своё время, чтобы заменить их паровым двигателем. Ещё
можно указать на то, что правильнее было ставить телегу впереди
лошадей: при таком варианте можно было обойтись без вала, пере-
дающего движение от колёс позади лошадей к серпам впереди их. И
повозка бы дополнительно защищала лошадей.
* * *
Проект города-здания от Леонардо:
"Дороги М на 6 локтей выше, чем дороги PS. И каждая из [верх-
них] дорог должна иметь ширину в 20 локтей и от наружных краев к
середине иметь наклон в пол-локтя... И на этой средней линии
должно быть на каждом локте по отверстию, куда дождевая вода
стекает в ямы... И позаботься о том, чтобы в начале каждой из
этих дорог была арка шириною в б локтей на колоннах. И пойми, что
тот, кто хочет пройтись по всей площади, может для этой цели
пользоваться верхними улицами. Кто хочет идти по нижним улицам,
тоже может это сделать. По улицам не должна ездить ни одна
повозка или что-либо подобное, потому что они предназначаются
только для благородных. Грузовые повозки и грузы для нужд и
удобства жителей проезжают по одной из нижних улиц. Дома должны
быть обращены друг к другу спиной, пропуская нижние улицы между
собой. Припасы, как-то: дрова, вино и тому подобное, должны
провозиться через двери. Отхожие места, конюшни и подобные
зловонные помещения должны опорожняться через подземные улицы от
одной аркады к другой." (B. 16 r.)
За попытку спроектировать город-здание надо бы Леонардо похва-
лить, но им не было проявлено достаточно настойчивости для пропа-
ганды своего подхода. Леонардо здесь сильно опередил не только
своё время, но и наше.
* * *
Парашют в эпоху Леонардо был не "гениальным предвидением", а
образчиком бесполезного -- из того же ряда, что и раздувающиеся
"кишки холощеного барана". Кстати, пирамидальный "шатёр" не смог
бы без распорок сохранить в полёте свою пирамидальность, а круг-
лый "шатёр", в распорках не нуждающийся, проявил бы себя лучше
пирамидального.
* * *
"Перчатка из ткани в виде растопыренной руки, для плавания в
море." (B. 81 v.)
Это одна из немногих идей Леонардо, которые действительно могут
считаться изобретениями. Сложность, правда, в том, что область
сколько-нибудь эффективного применения таких перчаток настолько
ограничена, что не было и нет смысла с ними возиться. В далёком
детстве я как-то видел их в продаже (а может, и купил). По-види-
мому, спросом они не пользуются. Может быть, потому что под водой
люди обычно заняты не передвижением себя, а чем-то другим, и им
требуются для этого свободные руки.
* * *
Ещё одно удачное предложение Леонардо -- спасательный круг.
Опять-таки нет ясности, происходят ли нынешние круги от гениаль-
ного леонардова наброска или зародились впоследствии сами собой
в менее талантливых головах.
* * *
Приступ человеколюбия у Леонардо:
"Как и почему не пишу я о своем способе оставаться под водою
столько времени, сколько можно оставаться без пищи. Этого не
обнародую и не оглашаю я из-за злой природы людей, которые этот
способ использовали бы для убийств на дне морей, проламывая дно
кораблей и топя их вместе с находящимися в них людьми; и если я
учил другим способам, то это потому, что они не опасны, так как
над водой показывается конец той трубки, посредством которой
дышат и которая поддерживается кожаным мехом или пробками."
(Leic. 27 v.)
Свою страшную тайну Леонардо унёс с собой в могилу. Потомкам
досталось лишь описание более гуманного устройства -- с трубкой,
"посредством которой дышат и которая поддерживается кожаным
мехом или пробками".
На самом деле затруднительно придумать инструмент, которым
водолаз смог бы быстро проделать большую дыру в дне корабля,
болтаясь под днищем. У Леонардо такой инструмент получился
неубедительным.
Глубина погружения в леонардовом водолазном костюме с торчащей
над водой трубкой могла быть только очень незначительной (неско-
лько метров), потому что на большей глубине давление воды на
грудную клетку водолаза препятствовало бы вдоху.
Современное описание устройства для порчи кораблей снизу
(качество описания вполне характеризует уровень мышления привер-
женцев культа Леонардо):
"Прибор был сделан железа, имел форму опрокинутого U с большим
центральным винтом. Центральный винт буравился в доску корпуса
судна таким образом, чтобы две опоры U упирались в две смежные
доски. Как только винт надежно прикреплялся к доске, второй рычаг
начинали вращать, за счет чего доска либо ломалась, либо отры-
валась от корпуса, судно наполнялось водой."
Сложностей с эффективным применением такого устройства очень
много. Во-первых, чтобы начать вкручивание винта, надо было на
него давить, а для этого требовалась опора. То есть, водолаз
должен был иметь под ногам дно или хотя бы палубу подводной
лодки от Леонардо. Что касается дна, то надо было либо подыски-
вать корабли, днища которых находились от него на удобном для
водолаза расстоянии, либо пользоваться подводными раздвижными
лестницами, тоже от Леонардо. Во-вторых, опора требовалась и
для того, чтобы вращать ворот, иначе сам водолаз вращался бы
вокруг ворота. Правда, эта проблема решалась небольшим измене-
нием конструкции устройства, чтобы водолаз мог опираться при
вращении на само это устройство. В-третьих, искать в полутьме
под водой стык досок на поросшем всякой морской дрянью дне судна
-- это не легко, а не на стыке пользоваться устройством труднее.
Наконец, на крупном корабле доски обшивки располагаются не в один
слой. Но можно считать, что Леонардо изобрёл штопор с упором для
откупоривания винных бутылок. И, кстати, остаётся впечатление,
что Леонардо не доводилось крутить бурав собственноручно (я не
намекаю на то, что уж я-то накрутился буравов вполне, но мне
всё-таки доводилось собственноручно закручивать отвёрткой шурупы
и вворачивать штопоры в бутылочные пробки).
* * *
Приспособление от Леонардо для ваяния из мрамора:
"Если ты хочешь сделать фигуру из мрамора, то сделай раньше
такую же из глины. Когда ты ее закончил и высушил, то помести ее
в ящик, который был бы способен -- после того, как ты вытащишь
фигуру из этого места, -- принять мрамор, в котором ты хочешь
высвободить фигуру по образу глиняной фигуры. Затем, после того
как ты поместил глиняную фигуру внутрь этого ящика, ты должен
взять палочки, которые точно входили бы в его дырки, и пропихивай
их настолько внутрь через каждую дырочку, чтобы каждая белая
палочка коснулась фигуры в различных местах, а те части этих
палочек, которые остаются вне ящика, окрась в черный цвет. И
сделай значок на палочке и на соответствующей ей дырке таким
образом, чтобы они совпадали по твоему усмотрению. Потом вытащи
из этого ящика глиняную фигуру, и помести туда свою глыбу
мрамора, и настолько снимай мрамор, чтобы все твои палочки
прятались бы в этих дырочках вплоть до их значков; и, чтобы быть
в состоянии сделать это лучше, сделай так, чтобы весь этот ящик
мог подниматься вверх, а дно этого ящика всегда оставалось под
мрамором. При таком способе ты сможешь снимать долотом с большой
легкостью." (А. 43 r., О статуе)
На самом деле, если глыба мрамора будет находиться в ящике, то
откалывать от неё куски долотом будет затруднительно, а двигать
туда-сюда ящик с палочками после каждого откола, да ещё все
палочки пропихивать до упора -- это чрезвычайно хлопотно.
* * *
Одно из самых нелепых "изобретений" Леонардо -- лыжи для хожде-
ния по воде аки по суху в комплекте с лыжными палками, имеющими
поплавки на концах. Насколько можно судить по сохранившемуся ри-
сунку, с законом Архимеда ("Тело, погруженное в жидкость, теряет
в своём весе...") Леонардо знаком не был: лыжи должны были быть
значительно большего объёма. Если разместить на подводной поверх-
ности лыж приспособления вроде клапанов, складывающиеся при дви-
жении лыж вперёд и разворачивающиеся при движении их назад, то
перемещаться на водных лыжах типа леонардовых путём движения ног
взад-вперёд в принципе можно, но очень медленно, а расход энергии
будет больше, чем при гребле. Плюс постоянная забота о том, чтобы
не упасть. Сделать такие лыжи -- и убедиться, что они никуда не
годятся (кроме "музея Леонардо"), -- много проще, чем нарисовать
картину типа "Джоконда", но у Леонардо руки не дошли и до этого.
* * *
Инженерный успех Леонардо, в описании Вазари:
"Возвращаясь к произведениям Леонардо, скажу, что в его время
в Милан прибыл французский король. Когда же в связи с этим
попросили Леонардо сделать какую-нибудь диковинную вещь, он
сделал льва, который мог пройти несколько шагов, а затем у него
разверзалась грудь и он оказывался весь полон лилий."
Одуреть можно! А не назвать ли нам это началом робототехники?
* * *
Леонардо как проектировщик мостов. "В норвежском городке Ас
открыт 100-метровый пешеходный мост, созданный по проекту Леонар-
до да Винчи. ЭТО ПЕРВЫЙ СЛУЧАЙ ЗА 500 ЛЕТ, КОГДА КАКОЙ-ЛИБО АРХИ-
ТЕКТУРНЫЙ ПРОЕКТ НАМНОГО ОПЕРЕДИВШЕГО СВОЕ ВРЕМЯ МАСТЕРА ПОЛУЧИЛ
РЕАЛЬНОЕ ВОПЛОЩЕНИЕ. "Архитектурные формы 70-х годов выглядят
более старомодными, чем чертеж Леонардо", -- считает инициатор
работ, архитектор Вебьюрн Санд. Леонардо да Винчи спроектировал
это сооружение для турецкого султана. Мост должен был быть
перекинут через залив Золотой Рог в Стамбуле. Если бы проект был
реализован, этот мост был бы самым длинным мостом своего времени
-- его длина составляла 346 метров. Однако Леонардо не удалось
реализовать свой проект -- султан Баязет II отказался от предло-
жений флорентийского художника. Зато норвежскому коллеге Леонардо
да Винчи -- художнику Вербьорну Санду -- удалось убедить дорожное
ведомство Норвегии принять решение о реализации проекта полутыся-
челетней давности. Новый мост уступает своему средневековому про-
тотипу в длине -- 100 м вместо 346 -- однако он в точности повто-
ряет все конструкторские и эстетические достоинства моста Леонар-
до. Этот мост будет служить в качестве пешеходного перехода,
перекинутого на высоте 8 м над автострадой Е-18, в 35 км к югу от
Осло. При реализации моста пришлось поступиться только одной
задумкой Леонардо да Винчи -- в качестве строительного материала
было использовано дерево, тогда как 500 лет назад мост планирова-
лось построить из камня. Каменная версия моста обошлась бы слиш-
ком дорого и норвежцы остановились на сосне и тиковом дереве в
качестве строительных материалов. В результате строительство
моста обошлось в $1,36 миллионов. (31.10.2001 autonews.ru)"
На самом деле в Норвегии построили не мост по проекту Леонардо,
а мост с профилем, как на наброске Леонардо. Любой инженер, взяв-
шийся проектировать арочный мост с пролётом большой длины, нари-
совал бы приблизительно то же самое, за исключением, может быть,
раздвоенных концов.
Не исключено, что построить из камня прочный мост по схеме
Леонардо было попросту невозможно. Требовался по крайней мере
железобетон высокого качества.
"Совсем недавно обнаружен в Стамбуле листок с турецким перево-
дом письма Леонардо к турецкому султану Баязиду II, относящегося,
видимо, к 1502-1503 гг. (Он хранится в архиве Топ-Капу Сарая в
Стамбуле). В этом письме Леонардо предлагал султану несколько
своих изобретений и проектов, в том числе проект моста, соединяю-
щего Галату и Стамбул. Галата -- предместье Константинополя, на
противоположном берегу Золотого рога, в котором жило много гену-
эзцев. Первый (понтонный) мост через пролив был построен лишь в
1836 г. Флорентийцы поддерживали в те годы с турками дружеские
отношения. В письме к султану Леонардо писал: 'Я слышал, что ты
имеешь намерение соорудить мост из Галаты в Стамбул, но что ты не
соорудил его из-за отсутствия знающего мастера' Леонардо предла-
гал построить мост, под которым могли бы проплывать парусные
суда. В записной книжке Леонардо, относящейся к тому же времени,
есть такая запись, сопровождаемая рисунком: 'Мост из Перы в Конс-
тантинополь шириною 40 локтей, высотою от воды 70 локтей, длиною
600 локтей, т. е. 400 над морем и 200 на суше; он образует сам
собою свои устои.' Существо проекта Леонардо сводилось к устройс-
тву моста в виде очень пологой арки, с жестким закреплением
концов посредством 'ласточкиных гнезд' -- прием, который, как
отмечает Гейденрейх, Леонардо продумывал уже несколько раньше в
связи с проектированием купола Миланского собора. Если имеется в
виду флорентийский локоть (0.5836 метра), то получается ширина
23.75 метра, высота - 40.852, длина - 350.16, из них - над водой
233.44 метра. Эти величины -- явно фантастические. Самый большой
такой мост через Адду был построен в 1370-1377 гг. и имел пролет
72 и высоту 21 метр. Проект гигантского моста через Босфор
подстать грандиозному проекту памятника Сфорца." (Зубов В.П.,
Леонардо да Винчи)
* * *
Неудачная попытка приписать Леонардо ещё одно великое изобре-
тение:
"Все это началось 2 года назад в июне 1994 года во время поезд-
ки в Бостон. При посещении 'Бостонского Музея Счетных машин', я
купил буклет 'История счетных машин' Маргерит Зиентара. На треть-
ей странице я увидел необычное изображение, названное 'Счетная
машина Леонардо да Винчи'. Я начал расспрашивать и тут и там об
этом калькуляторе, но чем больше я спрашивал, тем меньше я знал,
поскольку ни в каких других книгах о нем не упоминалось. Этот
механизм стал темой моих поисков в течение двух последних лет. Он
потребовал множества электронных писем, факсов, телефонных звон-
ков и прочего, чтобы собрать информацию об истории этой необычной
копии. Моя особая благодарность г. Джозефу Мирабелле (Нью-Йорк),
приемному сыну и помощнику доктора Гуателли, за его первые эскизы
и фотографии этого экспоната. Итак, однажды... 13-го февраля 1967
года американскими исследователями, работающими в Мадриде, в
национальной Библиотеке Испании, было сделано удивительное
открытие. Они обнаружили две утраченные работы Леонардо да Винчи,
известные ныне как 'Мадридский Кодекс'. Это открытие вызвало
большой интерес, а должностные лица заявили, что рукописи 'не
были потеряны, просто их положили не на то место'. Доктор Роберто
Гуателли был известным экспертом по Леонардо да Винчи. Он специ-
ализировался на построении точных рабочих копий машин Леонардо.
С четырьмя помощниками, включая главного ассистента, своего при-
емного сына Джозефа Мирабеллу, он создал бесчисленное множество
моделей. В начале 1951 года компания IBM пригласила доктора
Гуателли для продолжения работы над копиями. Была организована
передвижная экспозиция, которая демонстрировалась в школах,
офисах, лабораториях, музеях и галереях.
В 1967 году, вскоре после открытия 'Мадридского Кодекса', док-
тор Гуателли отправился в Массачусетский Университет, чтобы
исследовать копию Кодекса. При изучении страницы с калькулятором
он вспомнил, что видел подобный рисунок в 'Атлантическом
Кодексе'. Совместив эти два рисунка, доктор Гуателли создал в
1968 году точную копию счетной машины. Собранный им механизм был
представлен компанией IBM на выставке. Текст под экспонатом
гласил: 'Устройство для вычисления: ранняя версия современной
счетной машины. Механизм Леонардо поддерживает постоянное
отношение десяти к одному в каждом из его 13 регистрирующих
цифровых колес. После полного оборота первой ручки, колесо единиц
немного поворачивается, чтобы отметить новую цифру в пределах от
ноля до девяти. В соответствии с пропорцией десять к одному,
десятый оборот первой ручки заставляет колесо единиц совершить
полный оборот и стать на ноль, который в свою очередь сдвигает
колесо десятков с ноля на единицу. Каждое последующее колесо,
отмечающее сотни, тысячи, и т.д., действует подобным же образом.
По сравнению с оригинальным эскизом Леонардо, были внесены
небольшие улучшения, чтобы дать зрителю более ясную картину того,
как каждое из этих 13 колес может двигаться независимо и все же
поддерживать пропорцию десять к одному. В эскизе Леонардо
присутствуют гирьки, чтобы продемонстрировать уравновешенность
механизма'. Однако в течение года относительно этой модели
появились возражения, и тогда в университете Штата Массачусетс
были проведены Академические испытания, чтобы установить
подлинность механизма. Среди прочих присутствовал профессор И.
Бернард Коэн -- консультант по коллекции IBM и доктор Берн Дибнер
-- ведущий специалист по Леонардо. Противники утверждали, что
рисунок Леонардо изображает не счетную машину, а механизм
пропорционирования. Один оборот первой оси вызывает 10 оборотов
второй и 10 в 13 степени оборотов последней оси. Но такая машина
не могла быть построена из-за огромной силы трения накапливающей-
ся в результате. Было сказано, что доктор Гуателли 'опирался на
собственную интуицию и воображение и ушел за границы идей
Леонардо'. Голоса разделились поровну, тем не менее, IBM РЕШИЛА
УДАЛИТЬ СПОРНУЮ КОПИЮ ИЗ КОЛЛЕКЦИИ." (Эрес Каплан, сайт
http://leonardo-de-vinci.ru,)
* * *
"Изобретения" типа леонардова "танка" придумываются, прорисовы-
ваются и описываются за полдня даже при не очень большом вдохно-
вении. Живодёрство и срисовывание трупов требует много большего
времени.
Боязнь инженерной практики, возможно, сформировалась у Леонардо
в результате какой-то большой неудачи в этой практике, так что он
пришёл к выводу, что фигурировать в качестве великого инженера
легче тогда, когда в основном ограничиваешься набросками и крат-
кими к ним комментариями.
Если бы Леонардо взялся реализовать хотя бы одно из своих слож-
ных "изобретений" типа водолазного костюма, он столкнулся бы с
такими трудностями, что на дальнейшее проторивание новых путей в
технике у него осталось бы очень мало сил. Правда, попутно он бы
наверняка напридумывал множество необходимых вспомогательных
мелочей, которые сами по себе не делают большой чести, но без
которых ни одна крупная техническая идея не может быть воплощена.
Разумеется, придираться к идеям Леонардо надо не с высоты
нынешних знаний, а с позиции современного ему критического
наблюдателя.
* * *
Во многих случаях основная техническая идея мало чего стоит,
поскольку является очевидной или почти очевидной, а сложность --
не в выдвижении такой идеи, а в устранении препятствий на пути
её реализации. Вопрос о том, кто первый высказал такую идею, --
не актуален и по-своему сложен, потому что кто-то её высказал,
но не записал, а кто-то записал, но бумажка в дальнейшем пропа-
ла.
Люди, значительно опережающие своё время в области нереализуе-
мых идей, не нужны ни своему времени, ни потомкам (потомки дохо-
дят до нужных идей впоследствии сами). Опережать своё время надо
лишь чуть-чуть. Я проверял это лично ещё в 1985 году. У меня были
проблемы с получением авторского свидетельства на сенсорный экран
-- случайную идею: надо было хоть что-то патентовать (ради славы
и денег), а у меня все прочие идеи были ещё ненужнее, чем эта.
Для моего экрана не находилось прототипа, следовало оформлять
заявку на "способ" (то есть, на что-то особо новое), и на меня
косились в патентном отделе института как на мегаломана, так что
некуда было глаза девать. Переписка с московским патентным бюро
(или как оно там называлось), многократная перепечатка заявки на
пишущей машинке сообразно куче требований настолько изнурили
меня, что я это дело забросил и ушёл на два года в Советскую
Армию, а потом в стране началась дурацкая "перестройка" и твор-
ческие технари надолго стали лишними людьми. Сегодня сенсорные
экраны -- обычное дело, но в их создании обошлись без меня. По
этому поводу я не очень сильно огорчаюсь, потому что и всемирная
слава, и бешеные деньги наверняка миновали бы меня так или иначе.
* * *
Технические идеи Леонардо можно разделить на следующие группы:
1) реализованные самим Леонардо или хотя бы при его жизни; это в
первую очередь пресловутый колесцовый замок;
2) реализованные после Леонардо, но подсказанные им; это, к
примеру, 100-метровый пешеходный мост над автострадой,
построенный в Норвегии в 2001 г.;
3) реализованные после Леонардо, но вне связи с ним; это, к при-
меру, спасательный круг;
4) ненужные по причине малой эффективности; это, к примеру, лыжи
для хождения по воде;
5) не способные функционировать; это, к примеру, леонардов
махолёт;
6) не нужные по причине появления лучших идей; это, к примеру,
леонардов нужник;
7) недостаточные для реализации без добавления ряда дополнитель-
ных идей, отсутствующих у Леонардо; это, к примеру, вертолёт
от Леонардо;
8) не имеющие большой новизны, а представляющие собой лишь
вариации известных идей; это, к примеру, гигантский арбалет
Леонардо;
9) ставшие ненужными вскоре после Леонардо по причине изменения
других вещей; это, к примеру, приспособление для отталкивания
штурмовых лестниц.
Пресловутый норвежский мостик был выстроен, похоже, больше для
того, чтобы поддерживать миф о великом Леонардо и чтобы привле-
кать внимание к месту, где этот мостик расположили. Если бы не
указанный мостик, то список архитектурных достижений Леонардо был
бы пустым.
Художества Леонардо -- это локомотив, вытащивший его "инженерс-
тво" из тьмы веков в нынешний центр внимания. Не будь картин Лео-
нардо, о его "изобретениях" знало бы не больше людей, чем теперь
знает о проектировщиках знаменитых средневековых соборов.
"Трактаты" Леонардо.
На самом деле никаких трактатов от Леонардо не сохранилось.
Точнее, их никогда и не было -- кроме двух, упоминаемых Вазари:
по анатомии людей и лошадей. То, что в настоящее время представ-
ляется читателям в качестве текстов Леонардо, -- сборники фраг-
ментов из всяких его рукописей.
Вазари о гибели трудов Леонардо:
"...те, кто видел огромную глиняную модель, которую сделал
Леонардо, утверждают, что никогда не видели произведения более
прекрасного и величественного. Модель эта просуществовала до
того, как в Милан с королем Франции Людовиком пришли французы,
которые всю ее разбили. Погибла также почитавшаяся совершенной
небольшая восковая модель, наравне с книгой об анатомии лошадей,
составленной им для своих научных занятий."
Мечты о написании трактатов действительно имели место у Леонар-
до. В его записях попадаются всякие литературные планы, к приме-
ру:
"Раздели трактат о птицах на 4 книги, из коих первая будет о их
летании при помощи взмахов крыльями, вторая -- о летании без
взмахов крыльями и силою ветра, третья -- о летании вообще, т. е.
птиц, летучих мышей, рыб, животных, насекомых, последняя -- о
движении инструментальном." (К. 3 r.)
"Пророчества" Леонардо.
По-видимому, пророчествование для Леонардо было способом прида-
ния себе загадочности, то есть, в конечном счёте и веса. В основ-
ном это муть в стиле Иоанна Богослова и Мишеля Нострадамуса --
достаточно неконкретная, чтобы её автор не оказался со временем
уличённым в ошибочном видении будущего. От части леонардовых
"пророчеств" складывается впечатление, что он немножко страдал
некрофилией. А некоторые "пророчества" напоминают картины
Иеронима Босха. В русской Википедии сказано, что "видения" Лео-
нардо "носят характер шутливых загадок, отличающихся яркостью и
меткостью фразеологии и проникнутых язвительной, почти вольтеров-
ской иронией, направленной по адресу знаменитого проповедника
Джироламо Савонаролы". Под каким соусом это в своё время подно-
силось, сегодня сказать трудно. В современных публикациях всё
сваливается в одну кучу, так что трудно определить, где ирония,
а где позёрство, имитация прорывов сквозь толщу времени или даже
действительные прорывы.
Некрофильские "пророчества" Леонардо:
"О детях сосущих. Многие Франческо, Доменико и Бенедетто будут
есть то, что не раз поедалось другими по соседству, и пройдет
много месяцев, пока они смогут говорить." (I, 67 r.)
"Много будет таких, кто будет свежевать свою мать, переворачи-
вая на ней ее кожу, -- землепашцы." (I, 64 r.)
"О языках свиней и телят в колбасах. О, какая грязь, когда
видно будет, что одно животное держит язык в заду у другого!"
(С.А. 370 r.)
"О колбасной начинке, входящей в кишку. Многие сделают кишки
своим жилищем и будут обитать в собственных кишках." (С.А. 370 r.)
Наверное, это нам ещё предстоит.
"Об овцах, коровах, козах и им подобных. Многочисленны будут
те, у кого будут отняты их маленькие дети, которых будут свеже-
вать и жесточайшим образом четвертовать!" (С.А. 145 r.)
"Люди будут выходить из гробов, превратившись в птиц, и будут
нападать на других людей, отнимая у них пищу из рук и со столов,
-- мухи." (I, 64 r.)
"О битых ореховых деревьях. Te, что сделали лучше, будут больше
биты, и дети будут у них отняты, и свежеваны, и обнажены, и
разбиты, и кости их переломаны." (I, 65 v.)
"О ситах, сделанных из кожи животных. Видно будет, как пища
животных проходит через их кожу повсюду, кроме как через рот, и
с обратной стороны доходит до поверхности земли." (C.A. 370 r.)
"О петлях и силках. Многие мертвые будут неистово двигаться, и
будут хватать и связывать живых, и будут их отдавать их врагам на
смерть и погибель." (С.А. 370 r.)
"О грузе, положенном на перину. И на многих телах видно будет,
как, стоит отнять у них голову, они явно будут расти, а стоит
вернуть им отнятую голову, они тотчас же уменьшаются в размере."
(С.А. 370 r.)
"О пище, которая была живой. Большая часть одушевленных тел
пройдет через тела других животных, то есть ненаселенные дома
пройдут кусками через населенные дома, отдавая им пользу и унося
с собой их изъяны; и это, то есть жизнь человека, создается из
съедобных вещей, уносящих с собой ту часть человека, которая
умерла." (C.A 145 r.)
"О жизни людей, ежегодно сменяющих плоть. Мертвые люди будут
проходить через собственные кишки." (S.К.М. II/2, 53 r.)
Не-некрофильские "пророчества" Леонардо:
"O тушении свечи тем, кто ложится спать. Многие, слишком
поспешно выпуская дыхание, потеряют зрение, а вскоре и все
чувства." (С.А. 370 r.)
"О ночи, когда не различается ни один цвет. Дойдет до того, что
не будет заметной разница между цветами, мало того, они все ста-
нут черного качества." (С.А. 370 r.)
"Нам остается движение, отделяющее движителя от движимого."
(Br.M. 42 v.)
"О писании писем из одной страны в другую. Люди будут разгова-
ривать друг с другом из самых отдаленных стран и друг другу
отвечать." (C.A. 370 r.)
"Предсказал появление телефона." На самом деле это из того же
ряда, что и "будут обитать в собственных кишках".
"О сне. Люди будут ходить и не будут двигаться; будут говорить
с тем, кого нет, будут слышать того, кто не говорит." (С.А. 370 r.)
"Предсказал появление телефона и патефона одновременно." На
самом деле это обычная "пророческая" муть.
"В каждой точке Земли можно провести границу двух полусфер. Все
люди тотчас же обменяются полусферами." (С.А. 370 r.)
Да, и ещё подарят друг другу по звезде.
"О ловле вшей. И будет много охотников на животных, которых
чем больше поймают, тем меньше их будут иметь, и также, наоборот,
чем больше их будут иметь, тем меньше их поймают." (С.А. 370 r.)
Парадокс для нейтрализации средних умов.
"И те, что питаются воздухом, будут ночь обращать в день --
сало." (I, 66 r.)
Возможно, ошибка перевода с древнеитальянского.
"Человеческий род дойдет до того, что один не будет у понимать
речи другого -- то есть немец турка." (I, 64 r.)
Не исключено, что времена Леонардо любой немец более-менее
понимал любого турка, но впоследствии эта способность была
трагически утрачена.
Художества Леонардо:
Чёткого отличия леонардовых картин от нелеонардовых нет, так
что принадлежность ему некоторых шедевров (частично или целиком)
считается некоторыми исследователями спорной ("Дама с горностаем"
и др.). Это говорит о том, что если он и превосходил лучших из
своих современников как живописец, то очень не намного или не
всегда. Картины со спорным авторством могли принадлежать (частич-
но или целиком) ученикам Леонардо, то есть, являться косвенным
его продуктом, но аналогично и творчество самого Леонардо может
считаться в какой-то степени косвенным продуктом его учителя
Андреа Верокио.
Некоторые замечания по картинам Леонардо:
"Крещение Христа". Леонардов ангел лезет рукой под одежду к
верокиевому ангелу.
"Благовещение". Считают, что кто-то не выдержал и дорисовал
ангелу маховых перьев в куцые крылья, чтобы возможность его
полёта была более правдоподобной.
"Мадонна Литта". У Мадонны одна грудь больше другой.
"Мадонна с веретеном". У Христа что-то нехорошее со щеками.
У Мадонны великовата кисть руки. По лицу же это одна из лучших
Мадонн, какие были на свете.
"Святая Анна с Марией и Младенцем Христом". Мария сидит на
коленях у Анны (или наоборот?), как лесбиянка. Младенец Христос
мучает ягнёнка.
Но всё-таки приведенные выше Мадонны и Христы от Леонардо да
Винчи симпатичнее, чем, к примеру, они же от Сандро Ботичелли
(1445-1510). Вообще, отличия картин да Винчи от картин Ботичелли
-- наверное, и есть то, что внёс Леонардо в живопись. По
сравнению с "Джокондой" все портреты от Ботичелли (и некоторые
портреты от да Винчи) -- простоватые.
"Иоанн Креститель". Женоподобный. Иоанна Крестительница.
"Мадонна Дрейфуса". У Христа странные пропорции, странные
жировые складки. Можно сравнить их с пропорциями и жировыми
складками на "Мадонне Литта", "Мадонне с веретеном" и т. п.
"Портрет Джиневры де Бенчи". Девушка без ресниц. Это при том,
что брови не выщипаны, как у Моны Лизы. Ну, может быть, в то
время девушки по выбору избавлялись либо только от ресниц, либо
от всех волос, кроме "причёсочных". (См. "Леда с лебедем".)
"Леда с лебедем". Девушка, избавившаяся от всех волос, кроме
"причёсочных". На самом деле, может быть, всё-таки яйца отклады-
вал лебедь, а Леда их только высживала. Зачем Леонардо взялся
изображать эту мифическую чепуху с голой женщиной -- тот ещё
вопрос. Может быть, не только из материальных соображений: трудно
допустить, чтобы в разговоре с заказчиком человек с таким мас-
штабным мировосприятием, как у Леонардо, в конце концов произнёс:
"За деньги я готов нарисовать кого угодно, даже Иоанну Крести-
тельницу". Не исключено, что в Леде, лебеде и двух яйцах заложен
глубокий аллегорический смысл. Возможно, птицеложество выступало
как косвенное оправдание гомосексуализма. На первый взгляд,
Леонардо ни в чём не виноват: это просто сюжет был такой древне-
греческий. Но какого чёрта художники упирались неоднократно
именно в этот сюжет, оставляя неизображёнными сотни других древ-
негреческих нелепостей?
"Бахус". Если добавить на посох перекладину, сойдёт за
леонардову Иоанну Крестительницу (см. "Иоанн Креститель").
"Тайная Вечеря". Будущие святые сидят с одной стороны стола в
два ряда, а с другой совсем не сидят. Почти все демократично
галдят в присутствии Сына Божьего. Иуда не забывает о пропитании
(наверное, на нервной почве). Второй справа от Христа фамильярно
похлопывает его по плечу. Третьему слева от правой стенки подхо-
дит реплика "Ну что он такое несёт?!" До четвёртого слева от той
же стенки только-только дошло, о чём речь, и он вопрошает "Ты?!
Мне?! Такое?!!!". Рука с ножом, как бы никому не принадлежащая,
на самом деле наверняка от невидимого двенадцатого апостола. Дей-
ствительно, если считать, что слева от Христа -- Мария Магдалина
(как уверяет Дэн Браун в "Коде да Винчи" и ряд других авторитет-
ных авторов), то где двенадцатый апостол? Наверное, когда об этом
спрашивали Леонардо его коллеги по Приорату Сиона, он отвечал: да
вот же рука! С руками на этой картине Леонардо не очень большой
порядок. К примеру, у Иоанна-Магдалины левая рука как бы отхваче-
на чуть ниже локтя. Может быть, что-то не дореставрировали. Ещё
один безбородый апостол на картине -- возможно, тоже женщина.
Вообще, у Леонардо была тяга к изображению женоподобных мужчин
(см. "Иоанн Креститель", "Бахус"), как у Микельанджело была тяга
к изображению мужеподобных женщин. Кстати, фамильярность по
отношению к Иисусу в "Тайной Вечере", возможно, должна была
намекать на его человеческую (а не божественную) сущность, но
Дэн Браун об этом ничего не говорит. Думается, что если бы
Ватикан боялся разоблачения тайны личной жизни Иисуса, то при
очередной реставрации Иоанну-Магдалине пририсовали бы бороду --
как пририсовали ангелу маховые перья на леонардовом
"Благовещении".
"Битва при Ангьяри" (набросок). Левый всадник -- на безголовой
лошади. Ясно, что лошадь могла сильно завернуть голову вправо,
чтобы кого-нибудь укусить, но лучше бы она этого не делала.
"Мона Лиза". Придраться не удалось. Она безупречна и прекрасна,
хотя и не все волосы на своих местах.
* * *
Жизнь у Леонардо была довольно долгая (67 лет) и нетяжёлая.
Значительную её часть он провёл возле правителей -- от герцога и
выше -- в качестве учёного, мудреца, человека искусства, а также
теоретизирующего инженера и архитектора. Умер он якобы на руках
короля (Франциска I). Прекрасная смерть.
Предсмертная самооценка Леонардо, у Вазари:
"...Леонардо из почтения к королю, выпрямившись, сел на постели
и, рассказывая ему о своей болезни и о ее ходе, доказывал при
этом, насколько он был грешен перед Богом и перед людьми тем, что
работал в искусстве не так, как подобало."
За сверхспособности всегда приходится чем-то расплачиваться:
сверхразвитие каких-то возможностей психики всегда идёт в большей
или меньшей степени за счёт ослабления каких-то других возможнос-
тей психики, поэтому особо талантливый человек -- это всегда
психический урод, только его внутреннее уродство может не очень
сильно проявляться и не очень мешать жить. Вопрос лишь в том,
чтобы определить, чем именно расплачивается тот или иной выдаю-
щийся индивид за своё счастье обладания талантом. В случае
Леонардо это были, в первую очередь, нарушенность целеполагания,
недобросовестность и -- скажем мягко -- неспособность к семейной
жизни.
Миф о могучем Леонардо да Винчи, начавший складываться в конце
XIII века, -- не результат происков масонов и гомосексуалистов, а
следствие человеческой потребности в поклонении кумирам. Люди
образованные и добропорядочные полагают, что "отдавая дань" Лео-
нардо, они делают полезное общественное дело и демонстрируют свои
лучшие душевные качества. В первом приближении это действительно
так. А в не первом -- не совсем так, потому что светлый образ не
вполне соответствует действительности и подталкивает некоторых
способных, но неопытных молодых людей к малополезным действиям,
чреватым для них серьёзными расхождениями с обществом.
Как художник-скульптор-архитектор Леонардо не поучаствовал в
строительстве ни одного собора. Ни одна общая инженерная идея
Леонардо не вошла в обиход благодаря ему или людям, им вдохновив-
шимся. Никакого существенного открытия в области биологии, меди-
цины, физики, химии или чего-то ещё Леонардо в науку по существу
не привнёс, хотя всю жизнь что-то "исследовал".
Трындёж о великом инженерном таланте Леонардо начался не с
"инженерного" края общества, а с "гуманитарного". А после того,
как об инженерных достижениях Леонардо было сказано много проник-
новенных дилетантских слов, смотреть непредвзято на его "изобре-
тения" стало очень затруднительно. К тому же считали, что надо
делать скидку на неразвитость мышления в эпоху Ренессанса -- даже
у гениев.
Леонардо был очень не расположен к доведению дел до конца. Че-
ловек с такой фантастической, как у него, необязательностью мог
держаться на плаву в художественной профессии лишь благодаря ве-
зению, мощному обаянию и при случае пусканию пыли в глаза. Прав-
да, согласно Вазари, великий Леонардо был очень даже трудолюбив,
а доделывал мало что лишь потому, что 1) разбрасывался, 2) слиш-
ком уж стремился к совершенству. Надо заметить, трудолюбие вполне
совмещается с нарушенностью целеполагания.
Есть тип многообещающих талантов, которые всю жизнь демонстри-
руют способность к глубокому пониманию некоторых вещей, обнадё-
живающе дистанцируются от будничных мелочей и от массы сограждан
и вроде бы тужатся разродиться чем-то особо интеллектуальным и
значительным, но так и не разрождаются -- из-за недостаточности
упорства или из-за неспособности объединить блестящие частности
в блестящее целое. К такому вот типу принадлежал, по-видимому, и
Леонардо да Винчи -- превосходный рисовальщик и живописец, люби-
тель архитектуры и инженерного дела, мастер обнадёживать и вообще
производить благоприятное впечатление.
Леонардо -- не инженер, а технический фантазёр, который вряд ли
когда-либо отвечал за инженерное дело более сложное, чем создание
забавных игрушек.
Научные изыскания Леонардо -- это частью следование моде своего
времени, частью средство придания себе значительности, частью по-
пытка найти "философский камень" в виде какой-нибудь технической
идеи -- перспективной в коммерческом отношении.
Разбираться в феномене Леонардо да Винчи очень сложно, потому
что по его поводу выражается чрезвычайно много восторгов, а это
включает в человеках инстинкт стадности, так что возникает силь-
ное желание бездумно отдаться разгорающейся любви к Леонардо,
присоединиться к хору славословящих и далее наслаждаться своей
принадлежностью к лучшей части общества: гуманистам, прогрессис-
там и прочей "интеллигентской слякоти".
* * *
Тезисы, навеянные массовой активностью интеллектуалов по поводу
Леонардо да Винчи:
1. Есть поток жизни и поток интеллигентской говорильни по поводу
жизни. Два эти потока влияют один на другой, но в основном они
самостоятельны, так что по потоку интеллигентской говорильни по
поводу жизни нельзя определённо судить о содержании этой жизни.
2. В обществе занимаются говорильней не только интеллигенты, но
до потомков доходят в основном отголоски интеллигентской гово-
рильни, поскольку интеллигенты говорят и пишут больше и глаже
других.
3. Представления людей являются в значительной степени фикциями.
Фиктивность представлений бывает намеренная и ненамеренная. Наме-
ренная фиктивность -- следствие стремления вводить других людей
в заблуждение. Ненамеренная фиктивность -- следствие приятного
самообмана и/или наслоения искажений.
4. Интеллектуальное устройство большинства людей такое, что рас-
полагает их к опоре на фикции. Мыслить вне фикций способны лишь
очень немногие, но даже им трудно защищаться от влияния расхожих
фикций на их мышление.
5. Альтернатива умственной деятельности на основе фикций --
скептицизм. Он предполагает дополнительную нагрузку на психику
и затрудняет интеграцию индивида в общество.
6. Общество всегда боле-менее адаптировано к своим фикциям.
Разоблачение фикций всегда задевает чьи-то интересы и чувства,
поэтому всегда проходит с конфликтами либо не проходит вообще.
7. Если в обществе сходят на нет какие-то фикции, то по преиму-
ществу в результате замены их на другие фикции, а не адекватные
представления.
8. Как правило, общество, защищает свои фикции, а если перестаёт
их защищать, то разваливается. Но иногда оно разваливается из-за
того, что своевременно не обновляет фикций или не отказывается от
них вовсе.
9. Можно навязывать обществу адекватные представления, но псевдо-
интеллектуалы и недобросовестные интеллектуалы со временем пере-
толковывают эти представления таким образом, что они становятся
тоже фикциями.
10. Переход к социальному устройству, при котором люди руководст-
вуются в основном адекватными представлениями, а не фикциями, --
важнейшая задача современности, без решения которой человечество
способно двигаться только к самоуничтожению.
Всё это к тому, что выдающийся из выдающихся -- Леонардо да
Винчи -- образ по большей части фиктивный, продукт коллективных
усилий нескольких поколений тружеников некритической мысли. Если
этот образ широко востребован, значит, он удовлетворяет социаль-
ную потребность в образах подобного типа. И лучше не бороться с
образом, а разбираться в том, почему за него так держатся. Лео-
нардо -- далеко не худшая из популярных личностей даже по своим
действительным качествам и достижениям, а наоборот, в числе
лучших, но всё-таки не та фигура, которую можно подносить людям,
не делая никаких замечаний о её недостатках. Кстати, Джорджо
Вазари был в этом отношении куда здравее нынешних "давинчистов".
Широкая популярность Леонардо объясняется не столько его дости-
жениями как художника, инженера, исследователя и пр., сколько на-
глядностью его "результатов" (смотреть рисунки легче, чем вникать
в тексты), а также его разносторонностью (которая на самом деле
разбросанность), поверхностностью, недосказанностью, претенциоз-
ностью и мутностью. Он -- любимый "аргумент" и "объект исследова-
ния" для обожателей всяких квазиисторических тайн и загадок, то
есть, для людей, которые, пользуясь слабостями человеческой пси-
хики, частью сами охмуряются псевдоинформацией, частью зарабаты-
вают на охмурении других.
Леонардо отчасти именно потому и оставил после себя огромное
количество проектов, что тратить время на реализацию хотя бы
одного из них ему не пришлось. И отчасти потому же его проекты
отличаются размашистостью: опыт борьбы с техническими проблемами
реализации, на которые обрекает размашистость, у Леонардо отсут-
ствовал, а были только тёплые слова о важности опыта. Если бы
был и опыт, он бы значительно "приземлил" этого знаменитого
фантазёра.
Нарисованные мосты никогда не обрушаются. Если человек 30 лет
рисует проекты, но ни один из них не реализуется, впору впадать
в депрессию и/или что-то в себе менять. А поскольку Леонардо не
впадал и не менял (если судить по его биографиям и личным запи-
сям), значит, либо это было ему безразлично (нарушенность целепо-
лагания), либо более-менее его устраивало. Положение у Леонардо
было/есть, как у нынешних "кутюрье": одни люди проектируют одеж-
ду, носимую десятками тысяч или даже миллионами, но остаются
безвестными, другие оригинальничают со своими извращениями на
подиумах, и общество лебезит перед ними как перед великими
благодетелями.
Феномен "Леонардо да Винчи" в современной культуре -- это не
более, чем проявление могучей тяги людей к великому и прекрасно-
му. Но реальность сильно подводит их: на самом деле мир много
серее и скучнее, чем некоторые хотели бы его видеть, и не бывает
в нём универсальных гениев с огромной силой мысли, пришельцев из
будущего, вторжений инопланетян, страшных тайн огромного значе-
ния, Великих посвящённых, всемирных заговоров, могучих тайных
обществ, равно как и героев, спасающих человечество. Разве что
провидцы встречаются, но очень слабенькие, да и те -- чрезвычайно
редко.
* * *
Леонардо как организатор пиров и развлечений. Возможно, в этом
ключ к пониманию его "инженерства": его суперпроекты, наверное,
проходили в качестве интеллектуальной приправы для гостей с пре-
тензиями. Какой-нибудь герцог на третьем часу пиршества объявлял
благородному сборищу: "А сейчас наш мастер Леонардо расскажет нам
о маршах подводных армий, о машущем полёте людей как деле ближай-
шего будущего и о проекте гигантского моста через Золотой Рог,
вызвавшем немалый интерес у турецкого султана. Просим вас,
Леонардо!"
* * *
Можно представить себе, что случилось бы, если бы Леонардо на-
шёл себе в напарники человека более практичного и вдвоём они уло-
мали какого-нибудь Лодовико Моро на научно-техническую революцию.
Тогда в Милане по гениальному наброску Леонардо был бы выстроен
роскошный комплекс "Мастерские Леонардо да Винчи", а в его
составе бы имелись:
мастерская военных машин;
мастерская летательных аппаратов;
мастерская морских усовершенствований (с бассейном);
мастерская комнатных и кухонных устройств;
мастерская крепостного, жилищного и храмового строительства;
мастерская станков и инструментов;
мастерская всего прочего.
Леонардо генерировал бы свои сверхценные наблюдения и гениаль-
ные наброски, а таланты второго эшелона, собранные со всей ренес-
сансной Европы, подхватывали бы всё это, дополняли, уточняли и
пытались воплотить. Не исключено, что такой подход сработал бы,
и тогда мир сегодня выглядел бы существенно иначе.
Пикантное здесь то, что аналогичный большой проект комплексного
инженерного прорыва был возможен в любую эпоху -- и даже возможен
в нынешнюю. Что касается нынешней эпохи, то ей очень подошёл бы
(а точнее выражаясь, просто необходим) прорыв в направлении
"минимализм + безопасность".
* * *
Об изобретательстве после Леонардо. История знала таких тита-
нов, как, к примеру, Томас Альва Эдисон (1847-1931) и Никола
Тесла (1856-1943). Но вообще говоря, современное устройство
искусственного человеческого мира -- продукт усилий десятков ты-
сяч умов, и даже самые выдающиеся из этих умов отличились только
немногими вещами в огромной массе существующих.
В советское время изобретателю платили 50 рублей за получение
авторского свидетельства -- независимо от характера изобретения
и помимо доходов от его внедрения. Зарплата ведущего инженера в
1980-х гг. составляла около 200 рублей, поэтому изобретательство
было выгодным приработком. Советских изобретателей можно было
разделить на три категории:
1) на тех, кто профессионально занимались опытно-конструкторскими
разработками и попутно патентовали некоторые свои реализуемые
решения;
2) на тех, кто мечтали о славе, как у Эдисона, и изобретали
что-то особо новое вне связи со своей основной работой;
3) на тех, кто старались больше ради денег и зарабатывали на
формальной новизне; у таких были два продуктивных приёма
a) вносить небольшие изменения в чужие изобретения; b) оформ-
лять заявку не на все изменения сразу, а добавлять изменения
одно за другим и на каждое добавление -- отдельную заявку.
В настоящее время, к примеру, в России уже изобретатель должнен
платить государству за рассмотрение своей заявки. Иначе говоря,
если в СССР изобретательство было средством выдуривания граждана-
ми денег у государства, то теперь это -- средство выдуривания де-
нег государством у граждан: хочешь солидности и славы -- плати.
Платить надо по прейскуранту много за что, и у патентного
ведомства есть соблазн почаще отфутболивать заявки на доработку,
так что "успех" вполне может вылиться изобретателю не в 50-100
долларов, а в много более крупную сумму.
Значительная часть изобретений остаётся невостребованной -- по
следующим причинам:
1) внедряются альтернативные изобретения;
2) из-за изменений в других вещах потребность в изобретениях
отпадает до того, как их успевают внедрить;
3) есть сложности в производстве или в применении изделий на
основе изобретений, и необходимо ждать усовершенствований в
других вещах;
4) полезность изобретений не очевидная, не отвечающая расхожим
представлениям о полезном, из-за чего трудно или невозможно
убедить людей в том, что такие-то изобретения им нужны;
5) не отработали своего срока уже внедрённые изделия, замена
которых предполагается (а когда изделия отработают, может
вступить в действие причина 2);
6) не отработали своего срока технологические линии, производящие
изделия, замена которых предполагается (а когда линии отрабо-
тают, может вступить в действие причина 2).
Стать в наше время "вторым Леонардо" чрезвычайно затруднительно
-- по причинам отнюдь не творческого характера. Сложность не в
том, что "всё уже придумали", а в другом. Если публиковать техни-
ческие идеи без патентования, их запатентуют другие (слегка "раз-
вив"). А если стараться патентовать, то, во-первых, изнуришься на
составлении заявок, во-вторых, сильно потратишься, в третьих,
твои патенты при случае всё равно будут обойдены посредством
небольших изменений или просто проигнорированы. Можно поискать,
правда, выход в том, чтобы настолько сильно "опережать своё
время", что никого твои предложения в практическом отношении не
заинтересуют, но и в этом случае, если ничего не публиковать,
вряд ли кто-то узнает о твоих "достижениях" (даже при условии,
что ты тоже нарисуешь что-нибудь уровня "Джоконды"), а если
публиковать, то вполне возможно, что тебя оберут литературно
более ловкие "провидцы", которые тратят усилия на обеспечение
материалу не качественного содержания, а формальной сенсационнос-
ти сообразно порченным вкусам малодумающего большинства. (Кстати,
гигантский успех Леонардо-художника, имеющий место в настоящее
время, в значительной степени случаен. Начал складываться он с
того, что Наполеон I повесил именно "Джоконду" в своей спальне.
Это говорит, конечно, о хорошем вкусе Наполеона, но под его вкус
наверняка подходили и картины других художников.)
Современное техническое развитие может идти двумя путями:
1) инерционно: путём добавления новых элементов в сложившуюся
техническую среду и частичной замены старых;
2) революционно: путём переустройства технической среды по новым
принципам.
Первый путь в настоящее время ведёт к глобальной катастрофе
природопользования. Надо бы попробовать второй, но для этого
нужны умы с замахом типа леонардова, но более систематичные, а
нынешняя "прогрессивная" эпоха воспринимает такие умы не добро-
желательнее, чем эпоха Леонардо воспринимала технического
мечтателя Леонардо.
* * *
Джорджо Вазари, биограф Леонардо да Винчи, смотрится более ос-
новательным и более симпатичным человеком, чем его "биографант".
Вазари -- художник, после которого сохранился ряд картин;
архитектор, после которого остались здания; писатель, после
которого всё ещё читают его знаменитую книгу.
Из статьи "Джорджо Вазари" болгарского отдельного издания его
очерка о Леонардо:
"Среди дошедших до нас произведений Вазари особенно значитель-
ны его стенные росписи во дворце Синьории во Флоренции и в Римс-
кой канцелярии, множество живописных работ с аллегорическим и
религиозным сюжетом и, разумеется, прежде всего, архитектурное
решение улицы Уфици во Флоренции, которая связывает общественный
центр города с набережной улицей на реке Арно. Бесспорный успех
Вазари-архитектора в этом решении оставил после себя глубокий
след в дальнейшем развитии всей европейской архитектуры и, прежде
всего, градоустройства. Поэтому так удивительно и достойно уваже-
ния начинание, которое взял на себя этот художник во имя будущего
совершенствования итальянского искусства. Это отняло у него годы
творческой жизни и необъятную массу энергии, но сделало его зна-
менитым в веках, поскольку заложило основу целого направления
гуманитарных наук в Европе." (стр. 107-108)
"Благодаря силе этих его талантов в основу истории искусства
лёг капитальный труд, который с той поры, как был создан, неиз-
менно является настольной книгой всех исследователей итальянского
Возрождения, всех искателей документов и фактов, всех поклонников
итальянской художественной прозы времени Высокого Ренессанса."
(стр. 109)
Между тем Вазари даже не попал в "Малую советскую энциклопедию"
1930 года! А почему? Да потому лишь, что его заслонил им же по-
рождённый -- от избытка душевной щедрости -- миф о величайшем из
величайших, о Леонардо да Винчи. Такие вот вещи случаются иногда
из-за неосторожных похвал.
* * *
Через неделю после того, как первая версия этой статьи была
написана и выставлена в интернет, довелось случайно посмотреть
по каналу "National Geographic" фильм о Леонардо да Винчи, и
в фильме как раз разоблачался миф о многочисленных изобретениях
Леонардо. Получается, я ломился в почти уже открытую дверь.
В фильме рассказали о том, что Леонардо да Винчи был не
единственным и даже не первым, кто в те времена занимался тех-
ническим фантазированием и оставил после себя всякие рисунки
невиданных приспособлений.
Были названы в качестве примеров Мариано Таккола и Франческо
ди Джорджо.
Мариано Таккола (Mariano di Jacopo detto il Taccola) (1382-
1453) -- итальянский художник, инженер, администратор. Автор
технических трактатов "De ingeneis" и "De machinis", в которых
имеются рисунки различных машин и механизмов, снабжённые
комментариями.
С сайта http://bibliodyssey.blogspot.com:
"The original machines and engineering diagrams of Leonardo da
Vinci were without doubt a high point of the italian renaissance
in relation to technological innovation. But his work was not
produced in isolation. It seems reasonably certain that da Vinci
had access to technical manuscripts produced earlier in the 15th
century, written at the beginning of the surge in scientific,
artistic and technological pursuits that was destined to spread
across Europe."
"One of these intellectual 'antecedents' was Mariano di Iacopo
[Jacopo] (aka Mariano Taccola; and also referred to during his
life as the 'Archimedes of Siena') (1381-?1453). Taccola was a
sculptor by trade and pursued a varied career as public
adminstrator and notary. That Siena lacked any significant water
access and was in a semi-perpetual state of war were no doubt
great influences upon him."
"At the age of 50 Taccola began producing engineering
manuscripts -- a new type of technical publication that favoured
the prominent display of explanatory illustrations -- the first
of which was completed in 1433. These works are said to contain
a large array of devices that had not previously been recorded
but it's not known for certain how many of these ideas began with
Taccola. His output is essentially collected in 2 manuscripts 'De
Ingeneis' and 'De Machinis' which, despite any speculation about
the originator, document the technical proficiency of the Tuscany
engineering community at the beginining of the renaissance."
"At one time or another he has been credited with the invention
of the explosive undermining of city walls, the suction pump,
underwater breathing apparatus, the box-caisson method for
building bridges, water mains and sluice gates, and vertically
axled windmills and watermills. Taccola's importance was
encyclopedic account of contemporary machine practice. Two ideas
of great importance first appeared in Taccola's manuscripts: the
chain transmission system and the compound crank with connecting
rod. By the latter, rotary motion could be converted to
reciprocal motion, a technical concept that has been considered
crucial for the postmedieval development of Western technology."
Из Википедии:
"Франческо ди Джорджо Мартини (итал. Francesco di Giorgio
Martini, род. 1439 г., Сиена -- ум. 1501 г., Сиена) --
итальянский художник, скульптор, архитектор, изобретатель, и
военный инженер. Представитель сиенской школы живописи."
"Франческо ди Джорджо был самой влиятельной фигурой в художест-
венном процессе Сиены второй половины XV века. Его разносторонне
одарённая творческая натура проявила себя в разных областях
изобразительного искусства, а его деятельность во многих
искусствах и науках, его универсальность были примером для
молодого Леонардо да Винчи. Он был старше Леонардо на 13 лет,
поэтому совершенно справедливо его считают предшественником
великого мастера и образцом для него."
Франческо ди Джорджо Мартини достались четыре рукописи от
Мариано Такколы. Одну из них впоследствии заполучил Леонардо, и
он даже процитировал Такколу в какой-то своей тетради.
Как так сложилось, что Леонардо да Винчи впоследствии заслонил
людей, у которых заимствовал и подходы, и даже идеи? Вряд ли
основная причина -- в происках гомосексуалистов, старающихся
выпячивать своих. Вина лежит скорее на популяризаторах и журна-
листах, а также на "концептуалистах", строчащих размашистые
книжки со всякими домыслами, слегка опирающимися на факты и
имеющими основной целью демонстрацию величия их авторов.
Литература
Вазари, Джорджо "Жизнеописание Леонардо да Винчи,
флорентийского живописца и скульптора".
Вазари, Джорджо "Животът на Леонардо да Винчи, флорентински
живописец и скулптор", изд. "Български художник", София, 1980.
Зубов В.П. "Леонардо да Винчи", Из-во АН СССР, М.-Л., 1962.
"Малая советская энциклопедия", 1930.
Фрейд З. "Леонардо да Винчи: Воспоминание детства".
Brown, Dan "The da Vinci Code", Transworld Publishers, 2004.
