Жена гражданина Г всю жизнь считала его идиотом, но никогда не углублялась в причины, приведшие её к такому заключению. Уже в первый день замужества решила, что больно обманулась, однако положения не исправляла - поплакала немножко и успокоилась - ведь цель, так или иначе, была достигнута...
Совершенно неважно, что о жене думал сам гражданин Г - имея в виду его незаурядное мышление, можно предполагать, что совсем ничего не думал. Она просто была. И этого было достаточно. Когда она плакала, а плакала она часто, гражданин Г таращил на неё непонимающие и тихо упрекающие глаза, нехотя, скорее себе, чем ей, бормоча: "Ты есть. Ведь ты есть? Так и будь! "
Дома гражданин Г ничего не делал - только тыкал пальцем в тараканов, выползающих из всех щелей - и учился. Долгое время чувствовал над ними своё превосходство - ведь пожелай он - съел бы любого. Но позднее понял, что ему ещё много чего не хватает - ведь внешне он как был, так и остался человеком. Жучья жизнь не изменила анатомию, и цель всё ещё не была достигнута. Более всего его огорчало отсутствие конечностей - по сравнению с тараканами, чувствовал себя каким то уродом - ему не хватало целой пары ног. Конечно, можно было свить гнездо в ванной и зазимовать. Может и выросли бы, да вот беда - гражданин Г должен был ходить на работу, и зимовка всё откладывалась. Необходимость ходить на работу была неудобна ещё и тем, что, даже если он и отрастил бы недостающую пару ног, - на работе таким никак не смог бы показаться.
Специальность он выбрал очень обдуманно - целыми днями вычерчивал что то на большом ватманском листе а когда никто не видел - сгрызал его с наслаждением. И вычерчивал снова. Но, выбирая профессию, не учёл одного досадного обстоятельства - не смекнул, что на работе ему придётся говорить. Скорее всего, от речи не отвык именно по этой причине.
Текло время, а цель всё ещё была далеко. На работе гражданин Г грыз расчерченные ватманские листы, а дома тыкал пальцем в тараканов. Жена гражданина Г без остановки рожала детей, которые, не являясь жуками, совершенно его не заботили - ползали вокруг несколько лет, а потом куда-то пропадали. Куда? Он этого не знал. Очень вероятно, что величайшая мечта гражданина Г так и не сбылась бы, если бы однажды ему не предложили работу в городском архиве.
Это обстоятельство всё изменило.
Время и жизнь давно остановились в этом здании, архивариусы целыми днями прятались в пыли а если и шевелились - то только для того чтобы, протерев глаза, взглянуть на вечно остановившиеся часы. Можно было начинать немедленно, но гражданин Г был хитрым жуком и очень серьёзно ко всему приготовился.
Одно из древнейших хранилищ городского архива в последний раз убирали в первой половине прошлого века. В этом столетии там никто не наведывался кроме пары любителей городской истории, один из которых, в тот самый день, там свернул себе шею, а другой свихнулся, безнадёжно пытаясь расшифровать мудрёный манускрипт, возводящий происхождение городских жителей из породы овощей, выведенных древними греками. Заикаясь и не считаясь с ударениями, гражданин Г вызвался навести там порядок. Желание было удовлетворено: гражданин Г получил ключи и право торчать в хранилище до скончания времён. Ничего более ему и не требовалось.
Во-первых он запасся пищей: принёс из дома несколько беременных самок таракана, и трёх самых бойких самцов. Уже вскоре пыльную тишину хранилища сменило резвое постукивание сотен маленьких ножек по пергаменту и хруст жёстких жучьих челюстей. Питаясь бумагой, тараканы приняли сладковато горький привкус, но гражданин Г не был привередлив к пище. Теперь ему нужно было выбрать самое подходящее место для зимовки - ни чрезмерно влажное, ни чрезмерно сухое. Целыми днями он полёживал то здесь, то там, пока не остановился у двенадцатой полки, повалил её на землю, и разделся догола. Тогда схватил то, что подвернулось под рукой, - кажется, "Размышления о том, как цветёт картофель" Юозукаса из под Хвостов, - рвал бумагу, смачивал её слюною, и клеил на тело.
После нескольких часов, в середине хранилища, лежал огромный тихо сопящий кокон.
Прошла пара недель, месяц, потом два, три... Ничто не мешало мирной дремоте архивариусов, пока однажды главный зал архива не заполонили тараканы: они прогрызли щель в двери старого хранилища и, страшно перепуганные, спешили спрятаться в темнейших углах.
Случай оказался непредвиденный, а в непредвиденных случаях надо было пользоваться книгой инструкций. Там под, буквой "Т", сотрудники архива нашли слово "Таракан" и телефонный номер санитарной инспекции.
То, что случилось потом, вытрезвило и санитарных работников, и их сопровождавшего архивариуса. Когда они выломили дверь в старое хранилище, из дверного проема выскочила огромная, сопящая, слизистая шестиногая тварь.
Гражданин Г не был пойман. Убежал жить в канализацию. Городские головы постарались незаметно умертвить это дело, испугавшись стресса, пагубно сказывающегося на пищеварение, - по этому какое то время всё было тихо. Но потом кто-то эго увидел. Один раз. Потом другой. И третий. А когда по городу поползли странные слухи, этим делом занялась другая инстанция. Правда - как то вяло, как то нерешительно, словно чего-то боясь... Людям говорили, что ловят из зоопарка удравшее животное, прочесывали городскую канализацию и ничего там не нашли.
Его поймали позже - в конце осени. Кто-то обнаружил его выползшего наружу, схоронившегося в мусорном контейнере. От нехватки пищи не мог уйти зимовать. Был настолько слаб, что даже не сопротивлялся...
Его сразу увезли туда, куда следует. Всё засекретили, сшили дело, ампутировали лишнюю пару ног и держали взаперти, пока, совершенно неожиданно, не поменялся цвет на флаге.
В людях он показался недавно, но видно, что долго к этому готовился. Выглядит очень самоуверенно - совершенно непохож на того ссутулившегося испуганного жука былых времён. Говорит очень правильно и не имеет ни каких физических аномалий. За короткое время сделал неплохую карьеру. Подписывается только именуемый глубоко уважаемым. Почёсывает старые шрамы и стряпает мемуары про борьбу в рядах резистенции.