Ангел пыли вынимает смычок из стеклянных ножен, наступает на тень самого фараона и становится похож на засохший букет роз, нарисованный железной пудрой и намагниченным пером. Он выскакивает из-за угла и проводит смычком по сердцу прохожего. Тот засасывает свой глаз шприцем и вводит себе в вену, а извлечённый звук заставляет расти траву на паркете его квартиры. Внутривенные стёкла дождя пахнут известью и мокрыми полотенцами. Вместо столбов вдоль дороги стоят градусники. Сфинкс не может не хлюпать провалившимся носом в своей песочнице, когда я стою перед ним на крылатых костылях и рассматриваю растоптанные карманные часы в замёрзшей луже.
II.СВАДЬБА.
Невеста, распятая в гинекологическом кресле, чуть прикрыта плащом из живых махаонов. Её жених (человек слепоглухонемой без рук и ног), лежит на коврике. Тут мальчик подрался со своей виолончелью и мне пришлось их разнимать. Оскопленный воробей курил подзорную трубу. Беременное дерево скрипело в стеклянной колбе. Лучшими гостями являлись грибы. Грибы вели навигацию неподвижности при помощи астролябии. Это было в планетарии, в этой птичьей клетке для звезд. По-моему я спал за кого-то, но когда я проснулся в улиточной раковине, я вылез оттуда. И священник планетария, с двумя большими бровями за спиной, сообщил, что успел их обвенчать за несколько секунд до смерти жениха.
III.РЫНОК.
В небольшом селе, где бронепоезда являются общественным видом транспорта, на пустынной рыночной площади играет граммофон с картой звёздного неба вместо пластинки. Иглой служит указательный палец немого человека, стоящего рядом с открытым ртом. На запястье у него вместо часов верёвочкой привязан бутерброд с колбасой. Неподалеку от котельцового дома с отрицательным номером аквалангист высохшего пруда держит в одной руке громоотвод для тополиных облаков, а в другой чашку с говядиной. Парикмахер травы с хороводом муравьёв на голове заменяет в подъездах дверные глазки детскими калейдоскопами. Выкидыш среднего пола приспосабливает гантелю быть его внутричерепными очками. Четвероногое туловище смотрит расстёгнутыми ширинками глаз на рыбок, вылупившихся из куриных яиц в отключенном холодильнике. На засохших кустах растут канделябры с вагинальными свечами. Запах горящей помойки отбрасывает шарообразную тень на развалины дерева.
IV.ОБРАЩЕНИЕ К ПРЕДИСЛОВИЮ.
А ты, чьё имя начинается с маленькой буквы, отчество с ещё более маленькой, а фамилия вообще служит подлежащим в школьном грамматическом упражнении! Если тебя застанет врасплох состояние, о котором ты предпочёл бы не иметь ни малейшего представления. Если гусеницы слов пожирают осеннюю листву твоего сердца. Если пошатнулась вера в снежного человека. Если любое твоё суждение напоминает критическую статью на непрочитанную тобой книгу. Если никак не удаётся устроиться внештатным корреспондентом стенгазеты " Кладбищенская правда". Если прошли именины ума, и он уже не трубит в рог изобилия. Когда уже произошло разделение бездействия, и дух не занимается охотой, а душа собирательством. Когда твой покой состоит из холодного, безмолвного спокойствия врачей. Если эпилепсия заменила чувство юмора. Если в твоих волосах завёлся пепел, а ты по инерции мусолишь чётки телефонного провода. Если тебе навязали игру с краплёной колодой будней. Если тебе невдомёк, какое прошлое ожидает меня впереди. Если твой язык болтается как ценник на половом члене. Если бомжей не пускают на помойку без смокинга с бабочкой. Если твой проктолог оказался гомосексуалистом. Если в несуществующем сосуде посмертной каплей стало огнеупорное письмо научно-популярного клоуна. Тогда ощущение, что объяснять написанное это всё равно, что из икон делать разделочные доски является наушниками для прослушивания тишины, которые можно подключить к любому предмету, объекту или явлению, как неживой, так и живой природы. Это попытка разглядеть в темноте то, от чего ты впоследствии убежишь сломя голову.
V.ПЕРВОЕ ПОСВЯЩЕНИЕ КИШИНЁВУ.
Камни подали на себя в суд. В лошадиных глазах - опустевшие братские могилы. Беспризорник спит на рессоре дыма из кирпичной трубы. Начертательный призрак чугунной ограды вокруг захламленного пустыря. Холодец из панголина и утконоса шлёпается на паркет из фальшивых рук окаменевшего инвалида. Его Правдоподобие поперхнулись транквилизатором, когда запивали его святой водой. Зодчий ищет спину стены, а в результате теряет свою собственную. Горожанин вступил во владение частной собственностью, своей могилой. Мёртвые снежинки медлительно опускаются, а ещё живые стремительно падают, разбиваясь насмерть. Сугробы это братские могилы. Я вижу портрет коровы на куртке из её кожи. Пожилые альпинисты покоряют Пик Гуманизма. Луна как свет в конце прямой кишки. В серванте - похоронный бал. В чЩме дедушки Хеопса стоят чучела американских миссионеров. Нижняя палата парламента камней, которыми забили праведника, занимается законодательным онанизмом. Трещина это тень. Опадают горчичники осени. Холецистит труб парового отопления. Полиционер с ожерельем из окурков. Исчадие времени исчезает в зеркале. Самоубийца повесился на шнуре своего пульса. Пианино сдуло штилем и унесло вдаль с гниющего асфальта холмистой площади. Странствующий парикмахер стрижёт себя хрустальным циркулем развилки. Причина листопада в том, что я выписываю свидетельство о смерти каждому опавшему листу. Летящие листья обгоняют скорость ветра. Я загнан в кухонное гетто. Ребёнок скачет на заминированной клумбе. Птичка с оперением из плюшкинских пёрышек. Деревянный идол в рубашке на канцелярских кнопках. За паспортным столом поэта сидят и чего-то ждут священник и плотник. У крови вкус и запах денег. Всех без исключения бомжей обуревает золотая лихорадка. Генеалогическое древо оттенков любви срубили из-за ценной породы древесины. Мы шьём одежду, рукава для солнечных лучей. Смычковый инструмент с деревянными струнами звучит как одуванчик бенгальского огня. Старушки и старухи, пленные американской секты, собирают хворост зачёркнутых фраз на развёрнутом свитке глухонемого переулка.
Осмотри свой внутренний глобус. Чаще всего это континенты белых пятен на чучеле Земли. Ртутная туча, набитая пельменями заслонила археоптерикса, кушавшего трусы с хлебом. Он зашивает на туче прореху, истекающую билетами в церковь, иголкой благовонной палочки, ниткой дыма. На заброшенном полустанке, зимней ночью, сиамские близнецы топят буржуйку трещинами на асфальте. Мраморный лев, раскачиваясь на детских качелях, забивает взглядом гвозди. Дискотека пляски святого Витта. Нефтяник бурит свой пустой желудок сверлом табачного дыма. Свет в конце тоннеля оказался жерлом крематория. Хорда древней рыбы покрылась весенними побегами. Столп безвкусной соли с моноклем иллюминатора от стиральной машины. Дерево с листвою, опавшей вкруг него, это священная книга филателиста. Авария на Ахеронтской Г.Э.С.. Горгона лингофонного кабинета. Сторож хлеба, с заусенцами вместо ресниц, потёрся спиной об известковую стену и у него появились крылья. Статуя на болоте ковыряется в носу. Офицеры бреют плечи. Сушащееся белье выглядит как занавески, потерявшие окно. Я раздобыл для своей квартиры светофор, дабы с гостями подолгу глядеть на него. Спящий на морских волнах прижимает к груди портфель с контуженым комаром. Вокруг Вавилонской башни военные укрепления из недоеденных кусков торта. Памятник зонтику для метеоритного дождя. Археолог грызет поджаренный канализационный люк. Запах обугленной тени. Есть ли смерть на Марсе? Почему толпа никогда не отбрасывает тени? Слышно как порхают бабочки в заброшенной голубятне. Паруса из тонкой воды и люстры дождя это деревья. Мусорный бак это презерватив пространства. Наш город это мемориал идолов Френсиса Бэкона с вечным фонтанчиком крови, стол на протезах. Ручной младенец пьёт коньяк из клизмы, закусывая соплями, в своей колыбели, пронизанной воспалёнными лучами зимнего солнца, а потом пердит азбукой Морзе, и, наконец, вдруг вскакивает на ноги и запускает в телефон краеугольным камнем, крича при этом: "Ал-л-ло-о!". Равнодушные чокаются пустыми бокалами. ВСроны откладывают морские раковины в гнезда лёгочных каверн. Знакомство с молодой, красивой скамейкой. У каждого человека, кроме обычной, есть еще психическая тень, этакий трипующий примат, ключ от деревянного сортира. Броуновское движение охапок птичьего тепла и чаинок пепла в одеревенелом воздухе. Огнетушитель незримого огня полон анальной воды. ОргАн окаменевшего пещерного водопада возлагает длань сталактита на тетрадь первоклассника и о чём-то клянётся торжественным шёпотом. Деньгам место в ящике Пандоры. Лейкопластырь для стигматов. Был ли Бог у неандертальцев? Человек одержимый скотоложеством издает газету на старославянском языке. Из домашних животных есть только телефон. Деревья нюхают свои пальцы и холостят поросят молитвенными сонетами. Надень очки из колечек дыма и нарисуй петлю, меч, баночку с ядом, пистолет, кнут, дыбу, небольшой эшафот и ты поймешь, сколько есть веских аргументов в пользу существования государства.
VI.ї.
<a.>
Делегация каменных баб. Фонарь - пасечник с сеткой из фаты. Хиросимский грибник показывает детям маринад. Я окунаю перу в черную, подгоревшую субстанцию на дне котелка. Подкова Росинанта над аварийным выходом. Одинаковые боги в траурных носках. Эпиграммы на географические названия. Рыцарь спит, укрывшись пожарным щитом, подложив под голову меч в наволочке. От небесных преданий к женитьбе. Птичья тропа Млечного пути. Всякий хирург использует свою бороду во время операции как марлевую повязку. Жизнь короче минуты молчания. Погремушка с надписью "И это пройдет". От жары на пнях межпозвоночная грыжа. Покусанный и отсыревший творожник на бездонной спине. Д.Ц.П. устной речи. Роса на ладонях. Нищий рассматривает под микроскопом своё отражение в луже. Лавровые медиаторы. Дом из кирпичей дорожного знака. Игра в пешки. Голубь мира с крестами на крыльях. Солдаты делают иконе "под козырек". Одиссея в трех соснах. Стригущий лишай лесного пожара. Кандалы с рюшами и блестками. Побег пищи из пожарных шлангов кишечника. Порядковые номера чисел. "Человек на борту!", - кричат утопленники с расширенными спасательными зрачками. Астигматизм хаки цветущей липы. Плешины после луж. Человек с уздечкой в глазу. Костыль куклы - неваляшки в гостях у хромого паука. Свечка из пчелиных слюней и шмелиный мёд холмов. Жалкая чёрствость и ум, навсегда потерявший способность быть самим собой. Ударение на глухие согласные. Крест из точильного камня. Из зачёркнутой строчки пролился дождь, состоящий из одной капли. По причине тесноты в однокомнатной он вынужден был завести в качестве слуг двух борцов сумо. Барабанная установка на засохшем дереве. Гадание по подошвам ступней. Ковер - самокат. Размешивая сахар в пустой кружке смотреть на сигаретную перхоть. Человеческие кости в разрезанном арбузе. Витаминизированные пули. По улицам ходят статичные землелазы. Проросшие картофелины в храме воздуха отбрасывают одну общую тень в виде монаха разглядывающего шестерни Вселенной. Выдрессированный ногами асфальт. Перекуём кровь на ржавчину! Резиновый скальп пловчихи. Землятресение качает колыбель. Родители выживших выкидышей выбрасывают старые веники нервов на помойку имени Первого сентября. Придорожная пыль обыскивает собачьи трупы. Задрав юбку окна сняли распятое сито. Октябрятский значок на бархатной подушечке. Комар летит навстречу мокрой тряпке в воздушном коридоре. Жужжит и бьется муха о хрусталик. Разница между тишиной и молчанием это, соответственно, разница между кобурой и её содержимым. У солнца выпали все лучи. Заржавевший от голода компостер. Слышно как аптекарь щелкает счётами и кончается дождь. Комариная перкуссия. Надпись гласит: "Ты только что это прочел".
<б.>
Концерт белоснежной вороны для толпы огородных пугал. Половая жизнь с точилкой для карандашей. Многоэтажные домовЗны. Сероводород яиц Фаберже. Рай в шалаше из винтовок с примкнутыми штыками. Инвалид на котурнах и актер на протезах прогуливаются под руку. Дидактические ремни. Импозантный покойник в ложе для безбилетников. Континент семьи на планете мыльного пузыря. Я бросаю спасательные круги корабельным крысам. Рот забили черноземом terra incognita. Секундная стрелка песочных часов. Земляные разносолы. Меня забыли сегодня выгулять. Тучка на туалетной швабре. От злоупотребления сладким на спине выскочил гвоздик для банного полотенца. Марионетка, руководящая рукой занимается рукоблудием. Я записал своё отражение в карманном зеркальце. Собака на удлинителе. Глазницы Луны просят ржавый автомобиль перечитать Николая Островского с завязанными глазами. Газированные слёзы капают в растворитель совести. Ветеринар поет перед отарой, прищемив голосовые связки ножницами для стрижки шерсти. Щетина на языке. Третье ухо для немых на аллее телефонного разговора. Сожжение государственного белого флага. Прорыв трупопровода. Зазвонил отключенный телефон. На древе познания развешаны трофеи, добытые у сомнений. Скафандр для прогулок по улице. Прыщи на парандже. Я поцеловал стену, и стена рухнула. Скальп гололедицы. Камуфляж людей, притаившихся в лесу навсегда.
Два небесных дна, сменяющих друг друга. Автомобильный знак инвалида это кокарда на моём мозгу. Литературный спорт. Икона с жопой Чарльза Дарвина. Всматривание в одинокую участь, неестественное веселье человеческого удела, возвеличивание и обожествление кажущихся вещей, спектакль жалкого, скукоженного до угловатости государственного позора аппендикса Европы. Разбегающиеся свиньи помыслов, утренняя роса предсмертного пота. Грязь, налипшая на лобовое стекло сознания. Приусадебное пепелище. Повелительный падеж сменяется обвинительным. Эшелон идёт в направлении, не обозначенном на компасе. На гильотине вместо ножа - безопасная бритва. Избушка на бройлерных ножках. Сила воли высосанная из пальца. Приготовление яичницы в совке для мусора.
Нелепое сочетание молекул, уставших двигаться.
VII.ВТОРОЕ ПОСВЯЩЕНИЕ КИШИНЁВУ.
ПУСТЫНЯ. Густым чёрным дымом горят полиуретановые дети,неподвижно подпрыгивая на мозаике из разбившейся вдребезги тени лаврового венка.Дуэлянты с пулемётами стреляют подсаженными батарейками в секундантов.Растерянно смотрит в никуда пациент,которому стоматолог вместо новых зубов вставил куриные кости.ПУСТЫНЯ.Секретарша печатает на аккордеоне.По небу плывут зубной налёт,саваны и творог.Театр начинается с виселицы.Пророки и дервиши сдают свою одежду в гардероб.ПУСТЫНЯ.Гидры в тарелке борща подрочили и кончили чернилами осьминога.Боги смотрят в засаленные,древние свитки на забрало Солнца.Деревянный акваланг надевает акваланг из тюленьих лёгких.ПУСТЫНЯ.На лысой новогодней елке трепещут гирлянды магнитофонных лент.ПУСТЫНЯ.Кухонные табуретки в городском парке.Все лозунги написаны со средней буквы.Светит зимнее гитлеровское солнышко.Застыли уличные фонари с нервами из нержавеющей стали.Пригоршня моргающих звёзд на ладони попрошайки.В детском саду проходит чемпионат по слоновьему минету среди юниоров.Домохозяйка процеживает свет настольной лампы сквозь дуршлаг из спины ежа.ПУСТЫНЯ.Голые машины моются в бане.В пепельнице-последний день Помпеи.Мой дедушка в доспехах из фольги скачет верхом на коне,обутом в прокажённые тапочки.На день рожденья мертвеца подают чаёк со стрихнином.Я возвращаюсь домой на парашюте.ПУСТЫНЯ.Сильный страх перед собственной честностью.Пешеходы гребут на рабской галере и читают свои приговоры при свете погасшей свечи.Пернатые рыбы мало-помалу возвращаются из жарких стран.Состриженный ноготь месяца присел отдохнуть у калитки бархана.Детский шарик задохнулся.ПУСТЫНЯ.Вдалеке различим красный фосфор фонарей.Валяется фотография запечатлевшая филе облака,она датируется ранним средневековьем.Я сплю в обнимку с майским жуком.Дом запряжён в сбрую из капели.Солнечная гладь озера пускает теннисные мячики в неразличимый взгляд опарыша на краю пустоты.ПУСТЫНЯ.Похоронные венки из пищевых отходов.На глазах срубленных деревьев возрождается подводное земледелие.На ферме говорящих собак собаки хлопают и машут рёбрами,дабы улететь оттуда прочь.ПУСТЫНЯ.Капелька крови спит на подушечке доказательного пальца.На переводных картинках бытия отчётливо видно,что всё размыто и не ясно кого именно перегорела лампочка между двух марширующих протезов.Кружится голова и уже забыл в какую сторону вертится гончарный круг Солнечной системы.Экскурсия для бурых медведей в таёжный тупик моей кухни.ПУСТЫНЯ.Автомобильной сигнализацией запели птицы.Распустились листочки на срубленном пне.Потрескались эполеты на плечах у гитары.Созрели ласточкины гнёзда.Воображение головастика.Смертельно уставший кипяток грязного айсберга времён.Семантическая лепнина балкона на моём лбу.Блевотина судьи на деревенском гербе.Король с волочащимся траурным шлейфом из дыма подбитого истребителя.ПУСТЫНЯ.В чистоте,но не в обиде.Сны покинули мироубежище.Гробы это модно,шкафы и другая мебель давно устарели.Всем правит самодрессированный муравьед.Остальные обживают уютные могилки,не забывая заботиться о пожилых муравьях.Каждое утро поднимают свой флаг в бронежилете.Оглушительно пердит фригидная свинина на прилавке.Грязная агония снега это гимнастика для глаз.Навозный зодчий чавкает глазами.Резко пахнущие звуки и навязчиво звучащие запахи.Хрустальный холодильник,вывернутый наизнанку ,облеплен продуктами.ПУСТЫНЯ.Мумии в памперсах ловят ловят рыбу на пентаграмму.Раковина в жемчужине.Вздохи наоборот.Перед самым носом захлопнулась дверь входа в замурованную землю.Папаша взрывает в гостиной петарды.Что за птицы там вьют пулемётные гнёзда?Вот букет полицейских дубинок в сумеречной вазе.Вот хозяюшка сушит гнильё,зажигая спички с головками из ушной серы.Паркет,покрытый лаком для волос.Самокрутки с трилистниками Анненского.Я сплю на прилавке хлебного магазина,где продавщица с жидкокристаллическими глазами ебётся с администрацией руин,с представителями рыцарского ордена Морского Ежа в Жопе.Я всю жизнь посвятил вылизыванию языком полов в общественных уборных.Я был Колумбом документальных звуков.Тупик каждого человека находится роддоме.Я родился в жёлтом роддоме.Жизнь это утешительный залп в упор из несостоявшегося сюрприза.Я хотел сказать,что всё не так,как я говорю.Апологеты молчания проповедуют тишину.Дамы и господа!Не уходите!Без вас лучше.Есть кому вставить босую ногу в спицы. Ведь даже бессонница лишь продолжение сна.ПУСТЫНЯ.Рога оленя стали плодоносить.ПУСТЫНЯ.Под парусом из девственной плевы в очертаниях воздуха.Крысы поплыли.ПУСТЫНЯ. ПОСТЫНЯ. СОПЯНЫ. ЫНЯСТУП. ТУПЫНЯ. УТСЫНП. КРАОН. ВЫКАДЫ. ПРЕКПУ. ДОЛЮБ. НЕКОЖИСТ. К...К...К...П...Ы...Ы...Ы...ЫПЧЬКЛЬЫ...... .... ... .. .
Часы с кукушкой ударили в набат. Я проснулся, умылся песком из песочных часов. Сплющил кукушку и вытерся ею как полотенцем. Чищу зубы туалетным ёршиком, съедаю пару лопат сырой земли, надеваю презерватив и иду на работу. Я работаю прохожим. Но вчера меня сбила машина и я умер, так что теперь есть возможность подзаработать покойником на полставки. Оставив себе записку: " Женя! Я скоро буду дома", сеял шаги по ступеням, вниз, до последнего рубежа перил. Отворив дверь подъезда, я вдруг увидел громадную, сразу показавшуюся бездонной пропасть. Я думал истеричный, пронзительный, исступлённый и нечелоловеческий вопль поможет перебраться мне на ту сторону, но неожиданно получил леденцовую пулю, почувствовал контрольный поцелуй в лоб и у меня перед глазами поплыли титры.