Жители нашего дома, проходя мимо, всякий раз испытывали чувство вины передо мной. Кому-то вина казалась настолько серьезной, что при встрече они опускали глаза; другие прекрасно уживались с виной, точно она была вовсе не их, а против их воли навязана им со стороны; третьим я вину простил (за давностью и по раскаянности), встречаясь, вел себя с ними как ни в чем не бывало; кое с кем, чья вина тоже была прощена, я тем не менее продолжал держаться сдержанно, давая тем самым понять, что прощение они получили не полное.
Я хорошенько поразмышлял и решил, что об этой Вине (слово, без сомнения, заслуживает написания с большой буквы) нужно обязательно рассказать ,поскольку без нее многое в нашей истории выглядело бы по-иному: люди были бы другими, их поступки были бы также другими. От нее, Вины, теперь зависело даже выживание всего нашего дома, ведь все совершенные когда-то гадости мешают (а в отдельных случаях и не дают) нам жить.
Когда много лет назад мы с Наташей решили пожениться и образовать семейную ячейку, присоединив к ней также и ее сына, Артема, она, точно мантру, повторяла следующее: ты просто не представляешь, как с ним будет весело. Она словно пыталась убедить в этом саму себя, потому что я изначально не был против него. Забегу вперед и сообщу, что с его появлением в нашей семье напрочь пропало всякое веселье; не было у ее сына ни малейшего дара создавать новые отношения, зато ему легко удавалось разрушать все, к чему он прикасался.
Три комнаты в мансарде тринадцатого подъезда нас бы, возможно, тоже устроили, однако существовала возможность переехать в четырех-комнатную квартиру, без скошенных к тому же потолков. Так почему было не использовать возможность, тем более, что я постоянно мечтал о дочке, которую, невзирая на наташины протесты, обязательно назвал бы Марфушей; с ее появлением, нам бы стало тесно в трех комнатах Я подписал нужные бумаги по обмену, включив в число жильцов будущей квартиры Наташу и ее сына.
Не мог я тогда ожидать, что Наташа вдруг разом наплюет на все пять лет наших отношений и свяжет себя с убийцей в лице своего одноклассника. Произошло это, конечно же, не в один день, много факторов сложилось вместе; родственники, друзья, просто знакомые, каждый по своим мотивам, образовали единый хор. Сын Артем каждодневно нудел о том, что не хочет ехать в Данию (провинциальные страхи, я прекрасно понимаю); он пронудел этим все мозги сначала Наташе, затем своей бабушке. Подруги тоже напевали: а что тебе там делать, неужели здесь все плохо? Оживились и друзья-мужчины: на кого тебе в чужой стране положиться, тогда как здесь всегда можно на нас. Сестра, не переставая, твердила: найди себе богатого любовника, а я предоставлю тебе приличную работу, ведь я все-таки бизнес-леди.
Наслушавшись различных советов со стороны и выслушав затем собственное сердце, Наташа выбрала в любовники одноклассника- убийцу (не исключено, что со склонностью к серийности), наркомана ко всему прочему. Сестра работу так и не предоставила (бизнес-леди всегда найдет нужную оговорку), а выбору любовника просто ужаснулась. Приятель с экзотической фамилией Супрун, отговаривавший ее от поездки заграницу, сам поселился в малой загранице, Литве, и на просьбы помочь с работой только разводил руками: рад бы, мол, да...
Открыв на свой день рождения холодильник, Наташа не обнаружила в нем ничего, кроме единственного сырого яйца.. Были, конечно, звонки с поздравлениями от друзей и подруг; любовник-одноклассник подарил золотую цепочку, которую наверняка у кого-то стащил. Звонков с поздравлениями было много, и он ревновал Наташу к каждому; не выдержал, в конце концов, швырнул телефон в стену; тот развалился на части и улетел под диван ; сбежал затем и объявился только к вечеру.
К тому времени их отношениям исполнилось целых два месяца.
Когда все это происходило, я работал по шестнадцать часов в сутки, не расставшись еще с мыслью о создании семьи и о дочке Марфуше. Смысла в том с каждым днем становилось все меньше: в Дании к власти пришли националисты, требования к интернациональным бракам возросли до невозможного; сами датчане бежали в Швецию, Германию и куда попало, лишь бы не попасть под молот датской ведьмы от Народной партии.