- Видишь, ли, даже если очень сильно захотеть, невозможно совершенно ни о чем не думать. Мы, сгустки мыслящего тумана, не можем без этого. В этом наша жизнь. Наши надежды, страхи, иллюзорное прошлое и не менее ненадежное будущее. Все в этом, в наших думах.
- Я думала, ты чем-то очень сильно занят.
- Мне немного грустно.
- Почему, милый?
- Мне кажется, кто-то умер. Может быть, я.
- Ты не умер.
- Не умерла моя плоть, но, кажется, во мне умер кто-то другой.
- Кто?
- Ну, может быть кто-то очень талантливый. Великий поэт, скажем.
- Расскажи что-нибудь из того что было, пока он был жив.
- Спящие очарованы, зрящие не ведают о сне. Проходит зима и лето. Преходящее повторяется вне.
- Гениально.
- О да. Хотя нет. Я пошутил.
- У меня был один знакомый, он писал стихи. Стихи были не очень, но он все время писал и писал. Постепенно они становились лучше, по всей видимости, по мере его взросления. Потом он совсем повзрослел.
- И что?
- И перестал.
- Может быть, нет?
- Мне сказали, что он умер.
- Жаль.
- Да.
- А ты пробовала?
- Да.
- И что?
- Вот. Слушай. По пыльной дороге плетется лошадка В телеге сидит одинокий старик Он что-то бормочет, ни валко ни шатко Но целая вечность прячется в миг А мы, у дороги лежащие камни Не ведаем, что нам готовит судьба Проходят столетья, плетется лошадка Вселенская пыль за спиной старика Но как бы очнуться нам от сновиденья Но как бы узреть вселенскую суть... Лошадка и камни, старик и забвенье И прошлых нам жизней уже не вернуть Когда-то он был светлооким красавцем И юную деву в себя смог влюбить Теперь на кладби"ще покинутым старцем Он к ней на могилку плетется побыть... Те хитросплетенья судьбы презирая Ужель мы сдадимся покорно судьбе? В своих озареньях юдоль выбирая В пути к пробужденью клянемся себе!
- Супер.
- Я старалась.
- Да-да. супер. Я бы так не смог.
- Все дело в упорстве, мой друг. Пиши чаще. Я скучаю.