Аннотация: Алёна часто меняла мелодию звонка. Ей никак не удавалось подобрать универсальную музыку, чтобы та звучала приятно и в меру призывно.
Алёна часто меняла мелодию звонка. Ей никак не удавалось подобрать универсальную музыку, чтобы та звучала приятно и в меру призывно. Не тихую, чтобы слышать, но и не громкую, чтобы не вздрагивать от неожиданности. Эта оказалась слишком крикливой. Сделав глубокий вдох, Алёна аккуратно ввернула кисточку обратно в тюбик, и только после этого прервала надоедливый вибромотив.
- Да, - даже не взглянув на входящий, девушка знала с кем говорит.
Этот богатенький Роберт был в меру смазлив и терпимо навязчив, что подвигло Алёну встречаться с ним уже больше месяца. Лишь большая занятость в универе и неожиданно случившийся вакуум в отношениях удерживали её от обычных для опытной, острой на язык тусовщицы подколов. Роберт тоже был не робким юношей, но имел достаточно болевых точек, по которым при необходимости можно было ударить. Придёт время и Алёна воспользуется этим знанием, но сейчас она играла по правилам. Красивая, весёлая, не недотрога, но и хранящая загадку. И походу сегодня случится разгадка. Самое забавное, что девушка сама не знала в какую сторону разгадать. Послать Роберта подальше, но через неделю сессия закончится, и чем прикажете заниматься. Половина девчонок разъедется по домам на короткие каникулы. А ей же нужно с кем-то зависать в клубах. Но и позволять приятелю лишнее не входило в Алёнины планы. Тем не менее, как предчувствовала студентка, сегодня если уж не экзамен, то зачёт ей сдавать придётся. А сдавать его успешно, именно Роберту, отличница не хотела, хоть и не понимала почему. Так и не определившись в чувствах и планах, Алёна села в поджидавший её ауди. Автоматически включив маску вечерней дивы, она витала в тонком эфире смутных грёз. Картинка вечера серым, размытым в пространстве и времени, пятном плавала перед невидящими глазами. Очнулась псевдотусовщица уже в разгар вечера. Впрочем, суметь пару часов танцевать, общаться в компании, уворачиваться от назойливости партнёра могла лишь опытная, если не сказать профессиональная клаберша. Девушка слегка удивилась - что же вывело её из спасительного небытия. Оглушающая музыка не стала ни громче, ни тише. Роберт, похоже, сам прибывал в некоем нерешительном раздумье и не донимал подругу больше обычного. Значит, всё-таки предвидится "зачёт" - автоматически отметила Алёна. Вечер был на редкость стандартным и скучным. Если бы не любовь девушки к танцам, к бьющим по сердцу басам и щекочущим кожу высоким частотам. К ритму и возможности жить телом, почти полностью отключая голову. Если бы не истомляющее движение, способное хотя бы на час занять неуёмную энергию.
Начальное удивление постепенно сменялось тревожным нетерпением. Ведь было же что-то. Было и остаётся. Темп музыки немного успокоился. И это послужило сигналом к действию для Роберта.
- Выпьем - пропыхтел он в ухо девушки.
Алёна вынужденно согласилась. Но чувство, что малейший сдвиг в любую сторону разрушит что-то ценное, хрупкое, звенящее громче сателлитов, упрямым смогом дезориентировало, подавляло волю. Она знала, что находится в центре. Но в центре чего, хорошего или плохого?
В глубине дивана за их столиком тесно препирались в игривом споре Никита и его очередная пассия. И судя по количеству пустых коктейльных бокалов, прикрывавших парочку, официального замирения с последующим подписанием соответствующего договора ждать оставалось не долго. Алёна училась на международном праве, как и Никита. Она не первый раз наблюдала, как однокурсник нарабатывал практику "эмоционально утомительных бесперспективных" переговоров.
- Хоть кому-то сегодня перепадёт, - грустно порадовалась за коллегу Алёна.
Она не сразу поняла, что произошло. Вскрик, звон, мат, треск и снова голоса. Мимо просочилась серая спина, смахнувшая очередной транс. Роберт навалился на неуклюже придавленного им парня с далеко не трёхдневной щетиной во всё лицо. Тот, удивительно обходясь без ненормативной лексики, поносил придавившего последними словами. Судя по всему приятель, а может быть и брат, уж очень они были схожи, выпрямил растерянного Роберта. Настолько, что тот просто повис в недрогнувшей руке предполагаемого родственника. Алёна уже достаточно хорошо знала своего ухажера. И в другое то время "великосветская гордость" не позволила бы ему уступить в стычке. А сейчас, когда его отвлекли в момент максимальной сконцентрированности на идее, он взорвался.
Он не знал, почему спустился в этот подвал. Если бы не голос спросивший прикурить, он бы даже не заметил призывного света у входа. Он не курил и просивший, серый на фоне вывески, человек как-то легко выбросил сигарету и иссяк за огнями. Внутри было ожидаемо громко и тесно. И скрытно. Ему не составило труда остаться одиноким в толпе молодежи. И хоть он не часто оказывался в подобных местах, здесь и сейчас ему было хорошо, даже уютно. И красиво. Он не сразу осознал, в чём крылась прелесть окружающей обстановки. В ней. Она заполняла весь зал. Или это всё пространство вокруг вывернулось, и осталась лишь она. И он.
Всё случилось слишком неожиданно и быстро. Он сразу понял, что должно последовать за несуразным, непредсказуемым столкновением бородатого и сноба и тут же рванул к ней. А должен ли, она же с этим красавчиком? Секундное сомнение отгородило его от эпицентра схватки начавшейся сумятицей.
Свет погас под аккомпанемент дружного "Ах!". Алёна тоже чуть не вскрикнула, но по иной причине. Её уводили прочь. Если быть точным - прохладная жёсткая ладонь потащила девушку за запястье. Пару шагов, и также неожиданно, волочение прекратилось, её отпустили. Рука, готовая упасть, почувствовала острожное слепое прикосновение другой, тёплой ладони. Блеснула искра глаз запоздало очнувшегося отражённого света мобильников.
Дальше Алёна шла сама, но не одна. Он решительно проламывал чащу разгорячённых неуместных тел. Спасаемая этого не замечала. Она чувствовала только тепло и осторожное сдавливание ладони, которая едва не трепетала, как птица, предвкушающая скорый полёт. Алёна не хотела летать. Напротив, ей не терпелось попасть в клетку двух рук.
Пара вышла на ступени ровно в тот миг, как в помещении зажглись запоздавшие огни, уже не только смартфонов. Темноту же ночной улицы тщетно разбавляли неуёмные лучики вывески у входа в подвал, вежливо прикрытые чей-то неясной спиной.
Молодые, обручённые ладонями, шли, бережно охраняя этот тёплый союз. С каждым их шагом невидимый электрик приглушал свет. Шаги становились медленнее. Свет угасал. Шаги становились короче.