Сначала пришли запахи. Пахло мамой, молоком, теплом. Потом ощущение счастья и ласки - это мама вылизывала меня мокрым, шершавым языком, лаская и гладя, подталкивая носом к своему вкусно пахнущему молоком животу. Ах, какое у мамы молоко - теплое, дарующее покой и сон.
Позже ожили звуки. Оказалось, что я не один. Около маминого живота толкались и пищали братья и сестры. Требуя своей порции ласки и молока. Успокаивающий голос мамы: "Когда вырастете большими, пойдете в огромный мир, помните: главное для вас - найти бога, который будет вас любить. Собачье счастье - находиться рядом с богом. Собачий рай - рядом с богом, там тепло, сытно и спокойно. Ваше главное предназначение в жизни - охранять и защищать своего бога. Если вы будете плохо кушать, останетесь маленькими, слабыми, и не один бог не возьмет вас к себе в защитники. Если вы будете глупыми, непослушными и злыми, не один бог не захочет жить рядом с вами. Пес без бога - никудышный пес, его ждет улица, холод и голод. Когда-то и у меня был бог, но я его потеряла. Растите дети, ищите бога и никогда его не теряйте." Я лежал в тепле у маминого живота и думал: "Как же так, мама самая лучшая, добрая, верная. Почему бог позволил ей потеряться?". Долго думал... пока не уснул.
Потом пришел свет. Тусклый свет, едва пробивающийся под старый, заброшенный сарай. Я увидел маму, такую большую и красивую. Увидел братьев и сестер, маленьких, неуклюжих и смешных. Рядом болталось чье-то ухо, и я его укусил. Получил лапой по спине, потом на меня кто-то прыгнул сверху, и завязалась замечательная куча-мала. Утомившись, мы засыпали у теплого и сытного маминого живота, под сказку про добрых богов.
Я хорошо помню, как мы впервые выбрались из-под сарая наружу. Солнечный свет сначала ослепил, а потом наполнил мир красками и теплом. Тепло, оказывается, не только рядом с мамой, но и растянувшись на нагретом камне. Солнечные лучи ласкают почти так же нежно, как мама. Огромный мир оказался просто замечательный, весь наполненный запахами и движением. А вот боги не произвели на меня впечатления. Бегают туда-сюда, суетливые, да и пахнут они не все приятно. И почему мама говорит, что богов нужно искать, когда их вон как много, и почти ни у кого нет своего пса.
А потом пришли боги... Маленький и смешной бог сграбастал меня в охапку, тиская и гладя, уговаривал свою маму
- Мама, ну посмотри, какой милый. Мама, ну ты же обещала мне...
- Ну и куда мы его возьмем? У нас дома совершенно нет места.
- Мама, я буду тебя очень-очень слушаться, давай возьмем щеночка...
- Ну если только на лето, пока мы на даче, а осенью что-нибудь придумаем.
Меня подняли на руки и понесли. Я помахал хвостом братьям и маме. Мама почему-то очень жалобно смотрела мне вслед и слегка поскуливала. Вот так я и нашел своих богов, совсем это и не сложно, и чего мама так переживала.
Да, дом у богов - это точно собачий рай: большой, светлый, теплый, вкусно пахнущий. Правда, меня туда редко пускали, зато у крыльца поставили просторную будку и миску с вкусной едой. Каждое утро мы с маленьким богом уходили гулять в лес или на речку. В лесу одуряюще пахло травой, мхом и дичью. От запаха дичи у меня закипала кровь, мне хотелось бежать, искать и хватать. Если я принесу дичь своему маленькому богу, как он будет мною гордиться! А бог смеялся и называл меня - "спаниель недоделанный". Я честно охранял маленького бога, рычал и лаял на все подозрительные шорохи и очень внимательно следил, чтобы бог не потерялся. Мы бегали вместе с богом по лесу, потом купались в речке, валялись на разогретом песке, делили на двоих большой бутерброд с колбасой и снова брызгались и купались. Домой возвращались затемно.
Я подрос. Хозяйка часто говорила с укоризной: "Ну посмотрите, какой теленок вымахал, и что я с ним в городе буду делать?" Ночи стали холодней. Трава и листья на деревьях пожелтели. Маленький бог уехал в город учиться и приезжал только на выходные. На речку мы больше не ходили, только в лес, да и то не всегда. Зарядили серые затяжные дожди. Я один бегал на речку. Сидел на берегу, вспоминал летнее купание и явственно ощущал вкус бутерброда с колбасой. Как-то вечером, вернувшись с речки, я обнаружил, что дом пустой. Боги не вернулись - ни на следующий день, ни через неделю. Я остался один. Иногда заходила соседка, клала в миску еды, трепала меня по загривку, тяжело вздыхала и уходила. Я скучал и ждал. Я же был хорошим псом, почему боги не захотели со мной жить? Я долго думал, плохо спал по ночам, днем бесцельно бродил по двору и понял... Они меня потеряли... Сижу здесь пень пнем, а они меня потеряли и ищут. Маленький бог плачет, наверное... Я пошел искать моего бога.
Целый день я бежал по дороге, потом перешел на шаг. Ноги болели, и очень хотелось есть. На третий день я вышел к городу, большому и шумному. По улицам ходили толпы богов. Я бегал и заглядывал им в лица, обнюхивал одежду. Чужие запахи, чужие лица. И так продолжалось день за днем, долго, очень долго, но моих богов не было.
В поисках пищи я прибился к стае собак на помойке. Псы бесцельно болтались по улицам, спали под поздним осенним солнцем, устраивали свары. У них не было цели, они не искали своих богов, а я каждый день уходил на поиски. Как-то промозглым вечером, лежа под большим ящиком, я рассказал свою историю старому, плешивому псу-патриарху.
- Скажи мне, ты ведь очень давно живешь: как мне найти моих богов?
- Глупый, они не потерялись, они бросили тебя.
- Ну почему, я же не глупый, послушный, большой, как боги могли так поступить со мной?
- Это не боги, это люди. А люди бывают разные - хорошие и плохие, добрые и злые. Одни дают кусок колбасы, другие пинают нас ногами; твои просто поигрались и забыли. Запомни, малыш, боги никогда не предают и не бросают своих собак. И вообще выброси глупости из своей головы: для того, что бы найти своего настоящего бога, нужно родиться с серебряной косточкой во рту. Боги - для благородных псов, для нас, беспородных, в этом мире нет богов.
И я поверил ему: патриарх был старым и мудрым, а я устал от бесплодных поисков. Бесцельные дни поползли серой чередой.
Выпал первый снег. Белый, чистый, пушистый; как приятно зарыть нос в сугроб. Снежинки смешно щекочут нос изнутри. Чихнешь - и легкое, пушистое облако взлетает вверх белой вуалью.
Рано утром приехали люди, они ходили вдоль мусорки и разбрасывали кости и куски мяса. Многие наши вылезли из укрытий и стали подбираться к аппетитно манящему лакомству. Ах, какая отменная мозговая косточка лежит у соседнего бачка, и ее еще никто не заметил! Я выскочил из-за ящика и ринулся за чудной косточкой - резкая боль неожиданно обожгла горло. Мужчина накинул мне на шею петлю и начал затягивать. От неожиданности я рванул назад, и голова выскочила из петли. Со всех ног я бросился прочь от мусорки, баков, разбросанного лакомства. Краем глаза я видел, как люди тащили наших и запихивали в машину. Потом грянул гром, и жгучая боль обожгла бок. Ошалев от боли и страха, я кинулся в старый открытый подвал. Горло саднило, на шее шерсть смешалась с кровью, на боку была глубокая рана. В голове крутилась только одна мысль: "За что?". К вечеру мне стало хуже, нестерпимо болело горло и рана на боку, хотелось пить. Я вышел из подвала, жадно ел снег, пытаясь утолить жажду. На мусорке стояла тишина, а белый снег пестрел алыми пятнами. Пахло страхом и смертью Ночью мне снилась мама, рассказывающая сказку про добрых богов. Утром уже я не смог встать на ноги. Хотелось пить, туманные образы мелькали в голове... Мама, маленький бог, лес, речка, бутерброд с колбасой, солнечные лучи, ласкающие нежно, как мама. Солнечный свет... не хочу умирать в темноте подвала, хочу на свет. Собрав последние силы, я выполз на улицу. Свет, запахи, звуки скрутились в один большой клубок и исчезли. Наступила темнота...
Толпа мальчишек вломилась в ветеринарную клинику, втаскивая на растянутом одеяле огромного лохматого пса .
- Дядя Миша, помогите ему. Дядя Миша, он ведь еще дышит.
- Цыц пострелята, ну-ка разойдитесь, дайте посмотреть, кого вы притащили.
Мужчина в белом халате нагнулся над псом, приоткрыл ему глаз, осмотрел раны.
- Д-а-а, досталось бедолаге. Машенька, готовь операционную. А вы, пацаны, кыш отсюда.
- Михаил Александрович, может быть, усыпим, все равно ведь не выживет, а если выживет - куда его потом девать-то будем, кому он нужен?
- Машенька, не говори глупостей. Он молодой и крепкий. Выкарабкается - и мы обязательно его куда-нибудь пристроим.
Голоса. Свет. Яркий слепящий свет. Жгучая, обжигающая боль, резко пришедшая из ниоткуда и плавно ушедшая в никуда. Неприятный едкий запах. Зачем? Я не хочу жить. Я не хочу жить так, без бога. Не хочу!!!
Я открыл глаза и увидел бога - добрый взгляд, белые одежды. Свет окружал его мягким ореолом. Только таким и может быть бог. И снова пришла темнота и тишина.
"Эй, симулянт, открывай глаза, вторые сутки спишь," - кто-то ласково гладил меня по голове. Я открыл глаза. Рядом со мной на корточках сидел бог и поправлял повязку у меня на груди. От него исходило спокойствие, сила, уверенность и доброе тепло. Пах бог табаком, мылом, едким лекарством, старым кожаным креслом и ... бутербродом с колбасой.
- Чего носом водишь, проголодался? - и в руке бога появился большой бутерброд с колбасой. Бог отламывал от бутерброда небольшие кусочки и клал мне в рот. Кусочки божественно таяли во рту. Когда бутерброд кончился, я благодарно лизнул руку; рука была шершавой, солоноватой и очень теплой.
- Ну что, Михаил Александрович, скормили свой обед этому оглоеду?
- Не скормил, а поделился.
Шли дни. Я лежал в углу и наблюдал за богом. К нему приходили люди, приводили и приносили собак, кошек и другую живность. Бог возился с животными, осматривал, делал уколы, давал таблетки, а я тихо лежал в углу и... ревновал. Утром бог приносил мне косточки, а в обед мы ели вместе бутерброд.
Как то вечером бог сказал: "Дружок, ты уже совсем выздоровел. Давай-ка наденем ошейник и прогуляемся со мной."
- И куда вы его денете, Михаил Александрович?
- Как куда?.. Домой... Этому охломону нужен дом, а мне пес. Лорда уже два года нет, хватит тосковать. В конце концов, должна же хоть одна живая душа - радоваться тебе и ждать тебя вечером.
- Михаил Александрович, вы неисправимы. Не зря вас дети дразнят - Собачий бог.
На улице вступала в свои права весна, даря надежды на будущее. По аллее, не спеша, вдыхая нежный запах ранней весны, шел БОГ и его пес...