Аннотация: ФБ-2013. История о том, как Нишка стала лучшим вором в Невервинере, и кто помог ей в этом. Неканонный взгляд на события прошлого Нишки.
А за ночью наступит день
Полный глупых и лживых фраз.
Снова землю укроет тень,
И послышится неба глас.
Кто-то ищет меня не там,
Кто-то любит тебя не так...
Я скрываюсь в тени дождя,
Продолжая идти назад.
Deform - Тени Дождя
Эдмунд Цебари был самым паршивым рыцарем из всех, что когда-либо существовали в Невервинтере. Для многих оставалось загадкой, как этот развратный, беспринципный и жадный человек получил свои рыцарские шпоры. Ведь рыцарь Невервинтера - это идеальный образец чести, достоинства и самопожертвования во имя долга, а Цебари не обладал ни единым качеством, присущим истинному рыцарю и слуге Тира, Справедливого Бога.
И все же он был тем, кем являлся. Пусть самым жалким рыцарем, которого презирали в высших кругах - но рыцарем.
Эдмунду всегда было плевать, что о нем говорят люди. Для него важна была только цель и средства ее достижения. Ничего больше. Если мужчина чего-то хотел - он получал желаемое. Рано или поздно.
В рыцарстве он находил кучу плюсов. Это и положение, и особняк в Черном Озере, и куча слуг, и, разумеется, влияние. Все это Цебари умело использовал во благо себе и своему кошельку, который (кто бы мог подумать!) когда-то был пуст, как карманы портовой бродяжки. От природы хитрый и изворотливый, Эдмунд покупал и продавал запрещенные товары, сбывал их за кругленькую сумму и проворачивал свои дела так чисто, что никто никогда не заподозрил бы его.
Он воровал редкие артефакты, он покупал верность лучших воров и разбойников, он брал взятки и давал их сам.
В общем, жизнь его не была скучной. А сам Цебари не был бедным.
Он помогал проворачивать делишки Экслу Деври, он поддерживал подпольную торговлю с ворами, он продавал ценные сведения шпионам - и не чувствовал угрызений совести.
В этом мире нужно уметь вертеться, особенно если происходишь не из дворянского рода.
Цебари был честолюбивым человеком. Его никогда не устраивала такая судьба - прозябать в бедности, служить знати и всегда оставаться в тени.
Жизнь дана человеку для того, чтобы он добился власти и попробовал на вкус все, что она может предложить, - так думал рыцарь.
Он шел, он добивался, он получал желаемое. Кто-то мог назвать его вероломным и бесчестным, но это было не так.
Просто у мужчины хватало духу получать от жизни только самое лучшее. Вот, пожалуй, и все.
Он знал, что многие разбойники пользуются его влиянием, хвастливо и смело заявляют, что он, Эдмунд Цебари, находится под их пятой. Это могло легко разрушить репутацию Цебари, но он не боялся.
В конце концов, говорить можно многое. Все равно он оставался в центре огромной паутины, и пустая бравада тех, кого можно купить за золото и за золото же убить, его не волновала.
А если бы его заподозрила стража - ему ничего не стоило бы на время уйти из игры, свалив все на своих несчастных подельников, и как бы они ни убеждали, что все это затеял Цебари - никто не нашел бы доказательств.
Эдмунд умел играть в опасные игры. И не умел проигрывать.
Но в то же время нельзя было сказать, что Эдмунд Цебари - жестокий головорез. Так часто думают о людях, добившихся положения нечестным путем.
У Цебари был свой кодекс чести, который многим казался страшной пародией на истинный и настоящий порядок, но от этого он не становился неправильным. Он просто был другим. Ничего больше.
Он не убивал детей и котят, он в принципе не принимал насилия без нужды. Поэтому называть его жестоким было нельзя. Хотя бы потому, что Цебари таким никогда не был.
Целеустремленным, хитрым, язвительным выпивохой - возможно. Но жестоким - нет.
Если подумать, Эдмунда Цебари можно было назвать хорошим человеком. Быть может, даже лучше тех, кто считал себя рыцарем.
Просто он всегда оставался человеком. Не заставлял сцеловывать со своих сапогов грязь, не кичился титулом, не строил из себя благородного.
К нему тянулись люди. Потому что они всегда тянутся к тому, что близко и понятно.
И Цебари этим пользовался. Потому что и у него была своя выгода.
***
У Цебари был принцип - никогда не совершать противозаконные дела своими руками. Лучше заплатить золотом тем, кто занимается подобным каждый день и знает цену своим услугам. Что касалось денег - их Цебари не жалел. Ведь он никогда не занялся бы делом, не зная наперед, что это сулит ему большую выгоду.
Потратишь сегодня мешочек золотых - назавтра получишь ларец: так он говорил сам себе, и никогда не ошибался.
В этот раз он решил поступить так же.
- Говорят, что Лускан интересуется неким имуществом, которым владеет местная знать, - поделился с Цебари однажды его подельник, молодой, но хитрый парень по имени Брайс. - Кучу денег предлагают за доставку. Дело хорошее, как думаешь?
Цебари неопределенно хмыкнул, ворочая в руке кубок с вином. Он никогда не выказывал интереса - из принципа.
Ему нравилось иметь дело с Лусканом. Эти ребята всегда точно знали, чего хотят, и платили щедро, не скупясь, хотя людьми почти всегда были неприятными. Цебари последнее не волновало. Ему с ними за одним столом не сидеть. Просто одно общее дело, обмен, и вперед - по разные стороны, словно ничего их не связывало.
Лускан никогда не оставлял следов и улик. Они работали чисто и скоро.
Как и сам Эдмунд Цебари.
Решение он принял быстро. Связался с лусканцами через своих людей, выяснил местоположение нужной им вещи.
"Артефакт, очень старый, очень ценный, - гласило письмо, которое Цебари получил через несколько дней. - Хранится в доме одного из дворян. Хорошо охраняется".
Цебари знал, что ему делать дальше. Всего-навсего отыскать безупречного вора, который провернет все тихо и бесшумно.
Брайс нашел ему такого за одну ночь.
- Работает на Лелдона, вместе с его шайкой, - сообщил он. - Поговаривают, что этот вор ни разу не попадался, и работу свою знает.
Цебари слышал о Лелдоне. В последние несколько лет именно его шайка считалась одной из самых успешных в Невервинтере. При этом они работали настолько чисто, что страже, несмотря на все усилия, не удавалось выйти на их след. А это уже о чем-то говорило.
- Приводи этого вора ко мне, - кивнул Цебари. - Надеюсь, он и вправду так хорош, как о нем говорят.
Вор пришел на следующую ночь, без стука и объявления. Просто, когда Цебари зашел в свою комнату, вор уже был там. Он стоял в тени, возле распахнутого настежь окна.
Вор оказался девушкой, слишком молодой, чтобы быть разбойницей. Хрупкая, тоненькая, как тростиночка, такая же высокая и гибкая. На бедрах - кинжалы, на плечах - плащ с капюшоном, ноги, обутые в мягкие сапоги, ступали совершенно бесшумно. В левом ухе - три золотых серьги-колечка, в правом - четыре, чуть ли не каждый палец на руках был унизан блестящими безделицами. Скорее всего, крадеными.
Девчонке было не больше двадцати. И слава бежала впереди нее.
- Нишка, - коротко представилась она, нарушив долгое молчание. - Меня к вам Лелдон прислал.
Голос у нее был звонкий, немного писклявый, а глаза жуткие - рубиново-красные, беспокойные, с лихорадочным, жадным, безумным блеском. Такие глаза бывают лишь у тех, кто любит золото.
И у тех, в чьих жилах течет кровь дьяволов.
Цебари сел за стол, не сводя глаз с воровки. Цепкий взгляд замечал все - и царапины на руках, и сломанные ногти, и хвост, и рога, виднеющиеся сквозь темно-рыжую копну коротко стриженых волос.
- Не слишком ли ты молода для "отменнейшего вора"? - вкрадчиво спросил он.
Красные глаза в полумраке чуть сузились.
- Мне обещали платить не за разговоры, а за работу, - недовольно отозвалась воровка. - Если хотите услышать грустную историю о том, что толкнуло тифлинга на кривую дорожку - платите мне дополнительно.
Цебари усмехнулся.
- Ну, как знаешь. - Он закинул ноги на стол. Звякнули пряжки на его сапогах. - Тогда, если ты не хочешь немного поболтать на отвлеченные темы, поговорим о нашей работе.
Нишка скрестила руки на груди, несколько раз воровато оглянулась, явно оценивая обстановку комнаты и находившегося в ней человека.
Цебари немного подождал, думая, что воровке, несомненно, есть что сказать, но она молчала. Тонкий хвост тифлинга слегка щелкал в полумраке.
"Странные у Лелдона ребята", - подумал Цебари.
- Не хочешь присесть? Наверное, ты уже долго стоишь здесь, на одном месте.
Нишка прищурилась и снова промолчала.
"А мы неразговорчивые, да?"
Сказать откровенно, Цебари опасался доверять такое тонкое дело тифлингу. Раньше он с ними не сталкивался, но знал, что лучше держаться подальше от таких, как Нишка. Полукровки опасны, взбалмошны и непостоянны, а уж полукровные демоны - так и вовсе. Они жадны до золота и крови, и доверие для них не значит ровным счетом ничего.
И Цебари сильно рисковал, доверяя тифлингу дело, которое может легко прогореть и привлечь к нему внимание стражи.
Но репутация Лелдона не вызывала сомнений, он никогда никого не подводил, если чувствовал наживу, и это успокаивало.
Немного.
- То, что мне нужно, находится в поместье дворянина Хоукса. Это небольшой предмет, похожий на амулет, на вид очень старый. Я полагаю, он неплохо охраняется, как и само поместье. Ты должна вынести этот амулет, и сделать это без шума. Никто не должен тебя увидеть.
Нишка раздраженно повела плечом.
- Я знаю, что меня не должны увидеть. Я знаю свое дело.
Цебари снисходительно улыбнулся.
- Не сомневаюсь. Ты ведь хорошая девочка.
Нишка смерила его злым взглядом, но промолчала.
"Вот и умница".
- Деньги получишь тогда, когда принесешь то, что мне нужно. Можешь идти.
Нишка повернулась к нему спиной, взялась рукой за оконную раму. Похоже, выходить через дверь она явно не собиралась.
- И еще одно, - негромко сказал ей в спину Цебари. Воровка замерла, но не обернулась, лишь слегка повернула голову, давая понять, что слушает. - Если тебя поймают, и ты хоть словечком, хоть намеком укажешь на меня - тебе не жить. Ясно?
Нишка молча кивнула. А потом ушла, бесшумно, как бесплотная тень.
После рыцарь снова призвал к себе Брайса. Тот появился, как всегда, сразу и без опозданий, вперив в мужчину холодный взгляд.
- Проследи, чтобы наша новая подружка держала свой поганый язычок за зубами, - произнес он. - Пусть кто-нибудь приглядывает за ней, пока она делает свою работу.
Брайс с готовностью кивнул.
- Я пошлю надежного человека. Которому доверяю сам.
Эдмунд кивнул.
- Не сомневаюсь. Если сучка сболтнет лишнего, мне бы хотелось, чтобы она поплатилась языком. И еще, Брайс. Пусть за особнячком Хоукса приглядывают. На всякий случай.
Эдмунд Цебари не любил рисковать.
***
У каждого в этом мире есть призвание, задатки которого проявляются с детства. Кто-то - прирожденный торговец, кто-то - политик, а кто-то - воин, и это, кажется, у них в крови с самого рождения.
Нишка не была ни торговцем, ни политиком, и уж тем более - воином.
Но в искусстве воровства ей не было равных, и она об этом знала.
Она начала воровать, еще будучи ребенком - то яблоко с кухонь храма, то красивую безделушку с прилавка. Это давалось ей легко, так же естественно, как дышать. Хитроумные ловушки и западни, сложные замки - для нее не было ничего невозможного. Нишка от природы была хитра, ловка и изворотлива, она годами оттачивала свое мастерство с удовольствием и радостью и зарабатывала этим на жизнь.
Сначала - в небольших городках, а уж когда перебралась в Невервинтер - в руки пошли настоящие деньги. Не жалкие медные монетки, а пухлые кошельки с поясов зажиточных граждан, золотые кольца и браслеты с рук красивых дам.
Нишке нравилась такая жизнь, и другой она желать не могла. У нее был кров над головой, который ей предоставлял Лелдон, у нее были амбиции и стремление двигаться дальше, к большим деньгам, к большой репутации.
Ей завидовали, ее ненавидели, ею восхищались. Нишке казалось, что это правильно.
У таких, как она, другой жизни не бывает. Поэтому тифлинг была всем довольна.
За единственным исключением - половину нажитой добычи она неизменно должна была отдавать Лелдону и его шайке, как плату за расположение и защиту. Нишка предпочла бы оставлять все золото себе, но прекрасно понимала, что без Лелдона ей пришлось бы плохо.
Она старалась не думать об этом.
По крайней мере, сегодня.
Цебари был прав - поместье лорда Хоукса охранялось по высшему разряду. Стража у всех дверей, патруль по периметру - не проскочить. Наверное, в этом проблема всех дворян - они жутко опасаются за свою безопасность и выставляют стражу чуть ли не у своего ночного горшка.
Но Нишке было не впервой сталкиваться с трудностями. Она пряталась, выжидала, просчитывала все ходы наперед, и действовала быстро и бесшумно, как тень.
Ведь ни один дворянин не догадается поставить стражу возле каждого окна. Какое досадное упущение.
Глаза Нишки прекрасно видели в темноте, поэтому полумрак поместья действовал ей только на руку - ее было сложно заметить. Нишка умела прятаться, как никто другой, и даже самый пристальный взгляд не различил бы ее фигуру в черных тенях.
Несколько лестничных пролетов, пара поворотов, секундная заминка возле двери хранилища - и вот на Нишку уже дохнуло запахом пыли и старых, но дорогих вещей. Сокровища, книги и украшения отличались особенным, специфическим ароматом, который Нишка узнавала легко. Он был насыщенным и богатым.
Артефакт воровка искала недолго - она узнала его сразу. Шкатулка черного дерева, а в ней - золотая безделица, потускневшая от времени, с мерцающими рубинами по всей поверхности перекрученной толстой цепи. Что ни говори, дорогая вещица, но не настолько, чтобы устраивать из-за нее целое представление. Впрочем, Нишка мало что смыслила в магических безделицах, да и не ее это было дело.
Сунув амулет в карман, она спокойно огляделась, хитро улыбнулась и ссыпала в карман горсть золотых колец и сережек.
Лелдону о них знать не обязательно, а ей какая-никакая компенсация очередного скучного рабочего вечера.
На секунду ее взгляд задержался на плоском, богато украшенном ларце. Помедлив, она откинула крышку. В ее глазах заиграл лунным светом тонкий осколок серебра, словно пропитанный лунным и звездным светом. Восхищенная Нишка провела по нему кончиками пальцев, ощущая странное тепло и покалывание.
В голову закралась неприятная мысль - казалось, что осколок был живым.
Отдернув руку, она захлопнула крышку и покачала головой. Не стоит брать лишнего, по крайней мере, на этот раз.
Вышла она из поместья так же легко, как и зашла. В последний момент ей показалось, что один стражник ее заметил, но преследовать не стал.
В конце концов - ему, скорее всего, просто привиделось. Ведь ночь порою обманчива.
***
Ночью Цебари не смыкал глаз и не находил себе места. День его тянулся медленно, а с наступлением темноты каждая секунда казалась вечностью.
Он нервничал. Обычно он сохранял невозмутимость, но сейчас у него на лбу выступила испарина, а ладони стали мокрыми и холодными.
"А вдруг Лелдон решит меня обмануть, или рогатая сучка, поняв всю ценность безделушки, сбежит с ней в кармане?" - думал рыцарь, меряя шагами свою комнату, заложив руки за спину.
Он ходил так, пока не догорели поленья в камине, а за окном не навис непроглядный ночной мрак, подсвеченный фонарями и слабым светом луны. Потянуло долгожданной прохладой и ливнем. Несколько тяжелых капель упало на землю, а потом хлынул настоящий потоп.
Цебари поспешил захлопнуть окна, которые поддавались с трудом из-за сильного ветра. Защелкнув задвижку, он перевел дыхание, а когда обернулся - понял, что в комнате он находится не один.
В кресле у камина, лицом к мужчине, сидела Нишка. Сидела спокойно и развязно, словно у себя дома, закинув ногу на ногу и постукивая пальцами по гладким подлокотникам красного дерева.
Вид у нее был донельзя довольный. Точно кошка, слопавшая канарейку.
Несмотря на то, что Цебари мало чего боялся, красные глаза тифлинга в полумраке смотрелись, мягко говоря, зловеще, а бесшумность и незаметность, с которой она проникла в комнату, напрягала.
Будь она наемным убийцей - Цебари даже не заметил бы ножа.
Он нервно сглотнул.
- Ты меня напугала, - как можно спокойнее сказал он, когда волна страха сошла на нет. - Тебя не учили заходить через дверь?
- Это слишком долго. И слишком заметно, - Нишка хрустнула суставами шеи и улыбнулась, на мгновение показав острые, мелкие клычки. - Но в следующий раз я попытаюсь.
"В следующий раз?"
- Ты принесла то, о чем я говорил? - холодно осведомился Эдмунд, возвращаясь на место хозяина положения. Пошутили - и довольно.
Нишка изогнула бровь и медленно улыбнулась. Почесалась, уселась поудобнее - нарочито неспешно, словно осознавая, как Цебари нервничает.
- Принесла, - наконец ответила она, заметив, как глаза Цебари принимают недоброе выражение. Сунув руку в карман, она швырнула безделушку мужчине и откинулась на спинку кресла, довольно зажмурив глаза.
Эдмунд поймал амулет, поднес его к свету и невольно залюбовался игрой рубинов в пламени камина. Было что-то чарующее в этой вещице, колдовское. Цебари достаточно поверхностно разбирался в магии, но в том, что в его руках непростой предмет, он не сомневался.
- Тебя не заметили? - осведомился он, не отрывая взгляда от амулета. Его заворожила игра света на маленьких гранях алых камней, напоминавших сгустки крови.
- Не заметили, - последовал короткий, лаконичный ответ. - Теперь я была бы рада получить свою оплату.
Мужчина с трудом оторвался от созерцания драгоценности и быстро кивнул.
- Да, разумеется. - Он извлек из кармана туго набитый золотом кошелек и вложил его в протянутую руку Нишки, отметив про себя, какая она тонкая, какие длинные, изящные у нее пальцы. - Здесь вся сумма, которую мы обговаривали с Лелдоном.
Тифлинг кивнула, взвесила кошелек на руке, удовлетворенно ухмыльнулась.
- Тогда - всего хорошего, - Нишка отвесила Цебари шутливый полупоклон, после чего направилась к двери.
- Ты наконец-то решила выйти, как цивилизованный человек? - поинтересовался рыцарь. - Не через окно?
Нишка обернулась и кивнула.
- Я же сказала, что в следующий раз попытаюсь выйти через дверь.
Цебари какое-то время молчал, после чего спрятал амулет в стол. Вытер руки о рубашку и довольно улыбнулся воровке.
Девчонка хорошо справилась, без нареканий. Молва оказалась правдивой, и Цебари был очень доволен ее работой. Побольше бы таких людей на его пути - он бы в золоте купался. И плевать, что услуги такой воровки стоили очень дорого - дороже, чем у любого другого вора в городе.
Но, демоны его побери, Нишку нельзя было сравнивать со всеми остальными. Проникнуть в поместье дворянина, выкрасть нужную вещь и остаться незамеченной - нужно быть самой тенью, чтобы ни разу не попасться на глаза страже.
Цебари был восхищен.
- Ты меня удивила, - доверительно сообщил он. - Признаюсь, я не ожидал, что ты и вправду так хороша, как о тебе говорят.
Нишка хранила молчание. Рубиновые глаза смотрели осторожно и выжидающе.
- Я тут подумал, знаешь, ты бы мне очень пригодилась и в дальнейшем, - Цебари заложил пальцы за пояс брюк, покачался на пятках вперед-назад. - Твои таланты были бы весьма кстати.
Нишка изогнула тонкую рыжую бровь.
- Предлагаешь мне уйти от Лелдона? С какой стати?
- Я буду платить тебе вдвое больше, чем ты получаешь у своего главаря, - пожал плечами мужчина. - Незачем тебе расточать свои умения на всякое дерьмо.
Цебари видел, как колеблется воровка, как лихорадочно бегают ее зрачки, удивительно черные на фоне красной с прожилками радужки. Хвост несколько раз нервно дернулся из стороны в сторону.
- Откуда мне знать, что это не уловка, и ты не выдашь меня страже? - спросила она резко.
Цебари хрипло рассмеялся. Ох уж эти воры со своей вечной подозрительностью!
- Ты не думаешь, что если бы я правда хотел тебя сдать - я бы уже это сделал? - насмешливо спросил он.
Нишка поджала губы, закусив их мелкими, белыми зубами.
- Я... согласна, - сказала она, задумчиво почесывая затылок. - Но я не знаю, как сказать об этом Лелдону. Он меня прибьет.
- А ты не говори, - улыбнулся мужчина. - Ты больше не будешь обязана работать на него. Ты будешь работать на меня. Станешь первой воровкой в городе. Не Лелдон - а ты.
Он попал в цель - морщины на лбу Нишки разгладились, а глаза засияли веселыми огоньками. Она с готовностью кивнула.
- Тогда по рукам? - Цебари с готовностью протянул тифлингу свою ладонь, и она, чуть помедлив, осторожно сжала его пальцы своими. Кожа у нее была горячей, словно она только что держала руку над огнем. - Вот и отлично. А теперь ты можешь идти. У нас с тобой впереди еще много важных дел.
***
Цебари славился своим умением делать правильные вложения. Ни единая монетка не была потрачена на пустяк, все его затраты окупались втрое.
И с Нишкой - о, с ней он не ошибся!
Теперь, держа в руках самую опытную воровку в городе, Цебари получил доступ в ранее закрытые для него склады и хранилища. Тайный обмен с Лусканом налаживался, деньги просто потекли рекой.
Нишка проникала туда, куда не в силах был проникнуть ни один вор, доставала редкие артефакты - статуэтки, амулеты, ценные документы. Не было ничего, что Нишка не смогла бы выполнить.
- Хороша девка-демон! - довольно ухмылялся Брайс, встретившись с Цебари в очередной раз и заметив, как процветает его друг. - Такими темпами она сделает тебя богаче самого Нашера. Видимо, она и вправду стоит тех денег, которые ты ей платишь.
Цебари не скупился на оплату услуг своей воровки. Ему не было жалко для нее ни золота, ни украшений, ни драгоценных и редких фолиантов, которые она сбывала по своим каналам торговли.
Он мог бы всю ее осыпать золотом, если бы Нишка о том попросила - ведь теперь этого добра у него было в избытке.
Но Нишка никогда не просила. Не требовала повысить плату, не требовала внимания к своей особе - просто без лишних вопросов выполняла свою работу, и неизменно возвращалась, точно прирученный лесной зверек - все еще диковатый, но уже привыкший к человеческому теплу.
Она никогда не говорила, чем занимается в свободное время. Она часто уходила из особняка Цебари и пропадала на несколько дней, но всегда возвращалась назад, и на губах ее блуждала странная, безумная улыбка.
Только несколько месяцев спустя Цебари узнал, что Лелдон утратил свое влияние в городе, и банда его поредела.
Лелдон больше не был самым лучшим вором. И, пожалуй, Эдмунд мог догадаться, что - или, точнее, кто - стало тому причиной.
- Слышала про Лелдона? - как бы невзначай поинтересовался Цебари в один из тех вечеров, когда Нишка составляла ему компанию. Они сидели у открытого окна и пили дорогое вино. - Говорят, он почти разорен, и дела его захирели.
Нишка криво ухмыльнулась.
- Он это заслужил. В конце концов, вся его удача держалась на моих плечах.
Она глотнула вино и провела алым языком по своим губам. Цебари слегка передернуло от этого зрелища. Было в этом движении что-то чувственное.
- Лелдон угрожал мне, - добавила Нишка просто.
Цебари удивленно приподнял брови.
- Когда?
- Не так давно. С тех пор, когда я стала работать с тобой, и бросила его шайку, он несколько раз пытался со мной связаться. После того, как я сорвала несколько его дел, он меня нашел. Мы побеседовали.
- Успешно, я полагаю?
Нишка фыркнула.
- Он обещал отвинтить мне рога и намотать хвост на уши. В целом, побеседовали мы очень мило. Почти по-дружески.
- Мне вот интересно - почему ты так стараешься ему насолить? - рассмеялся было Цебари, но тут же осекся, наткнувшись на твердый взгляд тифлинга.
- Потому что Лелдон - редкостная свинья, - прошипела она. Хвост ее раздраженно щелкнул по ногам.
Мужчину так и подмывало спросить, почему его воровка так думает, но он решил промолчать. В конце концов, личные дела Нишки его не касались.
- Что ж, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - спокойно сказал он и снова потянулся к вину.
***
Цебари редко сближался со своими подельниками. Обычно он держал их на расстоянии вытянутой руки, не доверял им и не доверялся сам. Ведь никто не мог знать, как обернется очередное дело. Эдмунду часто приходилось порывать с людьми, и было не в пример легче поступать так, когда его с этими людьми не связывали ни узы дружбы, ни узы симпатии.
С Нишкой мужчина не мог так поступать.
Казалось, что каждый человек, оказывавшийся рядом, поневоле привязывался к ней. Она была живой, яркой и интересной, а еще казалась удивительно чужой в этом городе. Как склянка с редким ядом в одном ящике с вином.
Она была еще совсем юной, потрепанной нелегкой жизнью на улицах Невервинтера, умеющей выживать и добиваться своего.
Нишка напоминала тех беспризорных детей с веселым смехом и мрачным взглядом исподлобья. И ее подсознательно хотелось оберегать, обняв за хрупкие плечи.
Но Нишка, как уже понял Цебари, никогда бы этого не позволила.
- Ты так странно смотришь на нее, - заметил в один вечер Брайс. - На свою Нишку.
- Как именно смотрю? - лениво поинтересовался Цебари.
- Как кобель на суку, - Брайс пожал плечами. - Она тебе нравится?
Цебари про себя проклял проницательность Брайса. Да, ему нравилась Нишка, нравилась, как женщина - даром, что полудемон. Было что-то особенное в глубине ее красных глаз, таких же красных, как те рубины на колдовском амулете - что-то завораживающее, манящее и притягательное. Очень часто Цебари представлял, каковы ее волосы на ощупь, как приятно, быть может, запускать их в пальцы, оттягивая голову назад, чтобы прижаться губами к этой самой шее.
Покачав головой, Цебари мрачно взглянул на подельника.
- Если она тебе так нравится, заплати ей двойной аванс, и трахни. В чем проблема? - спросил Брайс, удивленный молчанием Цебари.
- Не твое дело, кто мне нравится, и что я с этим буду делать, - отрезал рыцарь. - Занимайся своими делами и не забывай, что за разговоры я тебе не плачу.
Брайс зло посмотрел на рыцаря, но счел благоразумным промолчать.
***
Нишка шла по портовым улочкам Невервинтера, щурясь от мутного света фонарей. Пахло морем, рыбой и почему-то благовониями - наверное, недавно в порту причалил корабль, привезший драгоценные специи и травы. Запах был густым, он обволакивал и дарил удивительное спокойствие.
Пожалуй, впервые за всю свою недолгую жизнь Нишка была счастлива. По-своему, конечно, странным, мало кому понятным счастьем - но все же счастлива. Она была свободна, ею никто не помыкал, а самое приятное - ее наконец-то ценили, по-настоящему, не обращая внимания на ее происхождение. Это дорогого стоило.
Нишка была молода, амбициозна и знаменита. Три качества, которые часто губят глупых, вознесли ее на гребень удачи. И тифлингу хотелось, чтобы так было всегда.
Она свернула около "Утонувшей Фляги", таверны, хозяин которой поливал цветы у двери. Мужчина не обратил на нее никакого внимания, лишь погладил толстого полосатого кота, дремавшего на скамеечке, и скрылся внутри, на мгновение пустив в ночную темноту ярко-желтый свет из главного зала и веселый, полупьяный смех постояльцев.
Нишка улыбнулась. Ей на мгновение захотелось зайти в таверну, чтобы выпить эля или вина, но она отказалась от этой мысли. В положенный час ее ждал Цебари - точнее, ждал очередной артефакт, который она украла для рыцаря - и опаздывать Нишке не хотелось.
По крайней мере, не в этот раз.
Она торопливо зашагала дальше. Улицы были тихими и пустынными, в домах уже гасили свет, и становилось совсем темно.
Темно и безлюдно. Ни тебе пьяных матросов в подворотнях, ни беспризорников, шарящих в поисках еды.
Нишка нахмурилась и пошла быстрее. Несмотря на то, что она хорошо видела в темноте, ей вдруг стало немного не по себе.
Слишком тихо было на улице. Слишком спокойно. Неестественно.
Быть может, Нишке показалось, но она услышала за своей спиной чьи-то легкие шаги. Улица сужалась, обрываясь тупиком, и Нишка ловко вскарабкалась на покосившуюся крышу старой лачуги, а дальше перепрыгнула на более высокий дом. Оглянувшись назад, она заметила черные тени под одиноким фонарем - запрокинув головы, они смотрели прямо на нее, охваченную страхом воровку, залитую лунным светом.
Выругавшись сквозь зубы, Нишка побежала по крыше, легко балансируя на тонких перекладинах и гладкой черепице. Ее, словно чей-то бич, подгонял страх.
А безликие тени спокойно следовали по улочке, сворачивали и брали ее в кольцо. И их становилось больше.
Этот голос Нишка узнала бы из тысячи. Сиплый, хриплый голос Лелдона - о, как она его ненавидела!
- Ты меня слышишь? - снова закричал он. - Не заставляй меня за тобой подниматься! Если я это сделаю - ты полетишь с крыши вперед рогами, поняла?
Нишка яростно зашипела, словно загнанная в угол кошка, и прищурилась. От следующей крыши ее отделял узкий переулок. Если она хорошенько разбежится, то сможет допрыгнуть...
Она оттолкнулась, чувствуя, как свистит ветер в ушах, и смотрела, как приближается крыша, мерцающая в лунном свете.
Острая боль пронзила бедро, и Нишка, вскрикнув, со всей силы ударилась животом о кромку черепицы. Земля под ногами завертелась колесом, в глазах почернело, и она рухнула вниз, на холодный камень брусчатки.
Быть может, Нишку охранила Тимора, и падать было невысоко - иначе она переломала бы себе все кости. Но удар все равно был силен - от падения у нее из легких весь дух вышибло. Что-то липкое текло по ноге, пропитывая ткань. Застонав, Нишка дотронулась до бедра дрожащими пальцами, и ощутила запах крови.
Ее замутило.
Тяжелые шаги отдались эхом в ушах. Раздался хриплый смех, а потом Нишку настиг яростный удар по ребрам, который перевернул ее с живота на спину.
Она открыла слезящиеся глаза. Сердце неровно забилось.
Лелдон, широко ухмыляясь, присел на корточки рядом с тифлингом и окинул ее задумчивым взглядом.
- Хреново выглядишь, - заметил он снисходительно. - Тебе не больно?
- Иди... в жопу... Лелдон, - выдохнула Нишка, пытаясь выдернуть арбалетный болт из бедра. Кажется, мышцы он не задел, и она сможет ходить, когда рана заживет.
Если заживет.
Лелдон сплюнул на землю. Нишка с ненавистью смотрела на его смуглое лицо и горящие злобой глаза, на счастливую монетку, надетую на шейный ремешок, на длинный меч за спиной и на дружков Лелдона, столпившихся вокруг.
- Наверное, высоко было падать, да? - Лелдон поглядел вверх, на крышу. - Так всегда и бывает, знаешь? Когда забираешься слишком высоко, нужно быть готовым к сокрушительному падению.
Нишка тихо всхлипнула от ужаса и боли. Лелдон схватил ее за волосы и придвинул ее голову вплотную к своему лицу. Его дыхание пахло дешевым вином.
- Ты доставила мне много проблем, дрянь, - сказал он. - А ведь ты знаешь, как я ненавижу проблемы и тех, кто их устраивает.
Он несколько раз приложил ее виском о землю. Теплая кровь потекла по скуле, к разбитым губам.
- Цебари... - прохрипела Нишка, давясь собственной кровью.
Лелдон оглушительно засмеялся.
- Ты такая глупая, моя девочка. Мне совсем не хочется с ним ссориться, но ведь он сейчас так далеко. И неужели ты думаешь, что так важна для него? Он найдет себе другую дырку, не сомневайся.
Нишка зарычала, и, извернувшись, впилась клыками в теплую руку Лелдона. Он вскрикнул и наотмашь ударил тифлинга по лицу.
- Блядь! - рявкнул он, и кончиком сапога ударил в живот. Нишка согнулась пополам, прижав колени к груди, и попыталась отползти подальше, встать и убежать.
Вот только бежать было некуда.
- Твоя удача снова отвернулась от тебя, Нишка, - уже спокойнее сказал Лелдон. - А моя всегда при мне.
Он повернулся к ней спиной, лицом к своим головорезам, и приглашающе раскинул руки.
- Кончайте ее. Мне не хочется руки марать.
Его слова поддержал всплеск глумливого смеха. Когда Лелдон ушел, темные тени шагнули ближе, и Нишку снова согнул пополам оглушительный удар ногой.
Они били ее ногами, и Нишка чувствовала, как каждый удар отдается взрывом невыносимой боли, от которой горело все - ребра, руки, лицо, позвоночник. Кровь стекала по лицу, отдавалась привкусом железа на разбитых в мясо губах.
- Рогатая шлюха! - рычали бандиты, нанося один удар за другим. - Сдохни, падла!
На небе сияли равнодушные звезды. В грязном переулке умирала Нишка.