- Орбитальная станция "Фобос". Капитан Уайт. Срочное сообщение.
Пол Уайт вздрогнул. До этого он благополучно спал в кресле перед многочисленными мониторами. На экранах планеты, можно сказать, гуляли по своим орбитам. Венера с крошечным Меркурием ненамного выделялась на фоне кружащейся Земли.
Безжизненный голос робота продолжал вещать.
- Говорит "Челленджер". На северном полушарии планеты Марс найден человек.
Пол сонно протер глаза, но как только услышал последнее слово, напрягся. Зевок забылся сам собой.
- Человек?
Переспросил и тут же вспомнил, что ни один марсоход не может поддерживать разговор. Машина предназначена лишь для того, чтобы передавать информацию.
- Точное местонахождение: равнина Фарсида, гора Олимп, высота - двадцать пять километров. Жду распоряжений.
Чем дальше, тем удивительнее...
Пол даже почесал макушку. Отросшие за месяц русые волосы взъерошились. Теперь они походили на беспорядочную копну сена.
Мельком Уайт глянул на циферблат марсианского времени. Сейчас по идее на севере царила ночь и лютая зима. Даже земная Антарктида гораздо теплее, чем Олимп - высочайшая гора на Марсе и во всей Солнечной системе, место, где температура может падать до минус ста двадцати пяти градусов по Цельсию.
Что там делает человек, если он не самоубийца, конечно?
На ближайшем мониторе Пол поспешно отыскал указанную местность и щелкнул по фотографии, которую "Челленджер" любезно прислал. Ледяной марсианский туман едва позволял различить капельную точку, смутно похожую на человеческий силуэт.
Если б его обнаружили в колонизированной людьми долине Маринер, Пол даже не почесался бы. Черт, даже если б человеческая нога ступила на южное полушарие, Уайт всего-навсего пожал бы плечами. Мало ли, в конце концов, чудаков-туристов, представивших себя эдакими непобедимыми рейнджерами? Сейчас только самые консервативные и бедные не имеют образования астронавта. Каждый третий жаждет как можно быстрее покинуть матушку-Землю, чтоб увидеть настоящий мир. Другой мир.
А уж когда люди поняли, насколько медленнее течет время во вселенной, насколько позднее в необъятных космических просторах приходит старость и смерть... Невеселая усмешка заиграла на губах капитана. Это был самый настоящий бум возведения орбитальных и других станций. За полвека успели появиться целые космические города вне планет, построенные роботами. И там тоже учились, работали, но жили намного дольше. Порой доходило до парадокса. Счастливый астронавт в космосе выглядел моложе своего сына, оставшегося на Земле.
Впрочем, таких было мало. Все улетали в межпланетные города, построенные по форме небоскребов, но только еще выше и объемнее. Порой весь город помещался в единственный громадный космический дом.
А если представить с десяток таких домов рядом, то можно уверенно заявить, что в Солнечной системе появились новые страны, где, несмотря на обилие роботов, силиконовых кукол, миниатюрных компьютеров и ноутбуков, телевизоров, радио, процветали культура, наука и общество. Люди там жили гораздо ближе друг к другу, чем на Земле. Все теснее их связывала и объединяла мысль о том, что человечество будет царить и править в Галактике, если не в целой Вселенной. Никто уже не мог назвать себя гражданином такой-то державы. Планетарное мышление сменилось галактическим. Только по старой памяти иногда вспоминали, что прадедушка одного - француз, а прапрабабушка другого - англичанка.
Даже к планетам уже не относились с прежним пиететом. Теперь их, скорее, рассматривали как ресурсы, откуда можно добывать и нефть, и метан, и... только роботы могли перечислить все, что таили в своих недрах земли. Колонизировали планеты люди неохотно, лишь для того, чтобы контролировать машины да само производство. Да и то, половина тут же улетала "в отпуск", опасаясь, что на том же Марсе старость настигнет их быстрее, чем в открытом Космосе, где время, казалось, замерло.
Правда, находились так называемые рейнджеры - туристы, желавшие побывать чуть ли не на каждой планете.
Скорей всего, обнаруженный роботом человек принадлежал к ним.
И все бы ничего, если б не одно "но".
Человек был на Олимпе. На заповедной зоне, куда не допускался никто, кроме некоторых роботов наподобие "Челленджера". За ней лишь наблюдали. Ее исследовали. И хотя она не считалась секретной, но все же принадлежала к ведомствам, где вовсю процветал шпионаж.
Итого, перед Уайтом теперь стояла нелегкая задача решить, что делать. Вариантов было море, но у каждого имелись недостатки.
Пол мог сообщить руководству о нарушении границы заповедной зоны. Но тогда его уволили бы за невнимательность. Ведь капитан, прежде всего, обязан никого туда не допускать.
Пол мог отправить робота, чтобы тот еще понаблюдал, но тогда активность марсохода привлечет внимание других служб. За это по головке тоже не погладят. Да и загадочного человека могут обнаружить другие. В любой момент.
Оставалось только одно приемлемое решение: самому как можно быстрее прилететь на Олимп и во всем разобраться. Этот вариант не нравился Полу даже больше, чем два первых. Да и на планетах Пол никогда еще не был. Он родился в одном из первых космических городов, и больше привык к невесомости, чем к твердой земле под ногами. В детстве космос еще не заселили, как теперь, и Пол уже тогда привык к одиночеству. У него не было друзей. С родителями он общался с помощью телефона или электронной почты. В школе, где Пол учился, преподавали постоянно, не давая времени поиграть на досуге со сверстниками. Учителями были люди всевозможных профессий, но каждый из них искренне считал, что из детей должны вырасти прекрасные специалисты. Институтов в городе еще не построили, а значит, единственная там школа являлась не столько средней, сколько высшей.
После окончания обучения детей уже в четырнадцать лет делали помощниками астронавтов, инженеров и других. Постепенно из помощников они превращались в высококлассных профессионалов. Это теперь в космическом городе и даже в орбитальной станции можно было развлечься и отдохнуть. А тогда все постоянно работали и трудились до седьмого пота. Развитие шло бешенными скачками. Сон до сих пор казался Полу чудом. Раньше Уайт не спал по трое, а то и четверо суток. Куда уж там до планет, когда рядом строится гигантский корабль или дом и каждый робот требует постоянного присмотра! Планета - так, кружок в иллюминаторе.
А теперь, когда расслабился, научился отдыхать, тут же пришло... срочное сообщение.
Пол даже испытал нечто вроде досады. К тому же, если фотография не лгала, загадочный человек был уже давно мертв. На это указывал запыленный скафандр.
Больше всего на свете Пол ненавидел скафандры. Еще одна причина, по которой Уайт предпочитал ходить в шортах и майке на станции, а не переться в ледяное королевство в доспехах астронавта.
Но разобраться во всем лучше самому, и уже потом вручать начальству рапорт с протоколом.
- "Челленджер", отдаю приказ.
- Слушаю, капитан Уайт.
- Вся информация о человеке на Олимпе совершенно секретна. Доступ к ней запрещен. Введите закрытый код.
Говоря это, Пол прекрасно сознавал, что теперь доступ будет запрещен и для него. Закрытый код не знал даже он. Это было известно только "Челленджеру", да и то - мгновение, поскольку тут же стирался с памяти машины. Лишь с долей малой вероятности можно было угадать код из нескольких сотен цифр.
- Понял, капитан Уайт.
Пол все же решил проверить.
- Человек в северном полушарии Марса, Олимп.
- Капитан Уайт, информация недоступна.
Пол ухмыльнулся.
- Умница. "Челленджер", отдаю приказ.
- Слушаю, капитан...
- Ждите меня на Олимпе. Высота - двадцать пять километров. Корабль - челнок под номером "А-5". Секретность прибытия - первого уровня. Конец связи.
***
Однажды у челнока украли хозяина. Летит челнок, грустный и одинокий, а навстречу ему - полицейский шаттл.
- Стоять!
Челнок летит себе дальше и летит.
- Приказываем остановиться!
Челнок все понимает, но летит. У пульта управления нет хозяина.
В итоге, полицейский шаттл срочно ищет его хозяина и... находит.
Сочиняя про себя анекдот, Пол улыбался. Специфическое чувство юмора капитана уже стало притчей во языцех. А чем еще, кроме выдумывания анекдотов, заниматься в орбитальной станции, в полном одиночестве, когда устаешь хандрить и понимаешь, что сойдешь так с ума? Выход безумия в смехе. Но плоские шуточки Полу никогда не нравились. То ли дело - умные, с долей жизненной правды.
Ведь челнок мог принадлежать лишь одному пилоту. В крайнем случае - двум. Память пульта управления сосредотачивалась на одной руке - той, что им управляла. Это позволяло расширить спектр возможностей космического корабля, да и сам пилот-хозяин зачастую обладал талантом делать в полете возможным все. И взлет, и посадку, и всевозможные "бочки", перевертыши, ускорения на любую мощность, уклонения, резкие повороты в случае внезапной опасности...
Если пульт управления оставался без пилота, челнок продолжал лететь на той же скорости. В космосе летало все, даже без горючего в баке. Итого, корабль без пилота летел бы до бесконечности, пока не столкнулся бы с планетой, астероидом или еще каким-нибудь телом. Ну, а если вспомнить, сколько стоит один такой челнок, неудивительно, что экономные полицейские предпочтут потратить средства на поиски пропавшего пилота, а не на новый корабль.
Как и "Челленджер", челнок капитана признавал только одного хозяина - Уайта. Это делалось в целях безопасности, поскольку в последнее время предпочитали воровать не машины, а космические корабли и улетать на них в относительно старые космические города, где очень просто скрыть все награбленное под вымышленным именем, а корабль - продать.
К тому же, появились различные нанороботы. Воры управляли ими в безопасном месте, издалека, отдавая приказы. В итоге, пульт управления корабля мог оказаться в подчинении таких крошечных роботов. Чтобы не допустить воровства, и пошли на неудобные меры. Хотя почему неудобные? Челнок слушался Пола, как многажды дрессированная собачка. И посадка на туманном Олимпе произошла более чем благополучно.
"Челленджер" ждал Пола там же, где и нашел человека. На замерзшем кристалле углекислого газа, которого было полно в любом холодильнике, а на Марсе - еще больше. Робот напоминал маленький джип семидесятых годов двадцать второго века. С такими машинками могут играть дети. Но "Челленджер" существовал в виде игрушки Уайта очень давно. Теперь он стал вполне заслуженным чемпионом-марсоходом. Правда, иногда капитан скучал по колесикам. Слишком "Челленджер" на гусеницах-скороходах выглядел нелепо. Впрочем, этот смешной внешний вид и позволял другим не обращать на него особо внимания.
Да и гусеницы всегда удобнее для путешествия по Марсу, чем колеса. Даже на своих ногах в теплом и тяжелом скафандре Пол держался не так уверенно, как "Челленджер".
Полу вообще было странно находиться на планете. Да еще на высочайшей горе с огромными долинами, откуда взгляд устремляется на простор, до бесконечного горизонта, и вниз, на обрывы, скалы, ямы алого цвета.
Больше всего Пола, привыкшего к серому потолку, поразило небо. Нет, он, конечно, знал, что марсианское небо имеет свой цвет и находится наверху в виде купола, но представить зрительно и по фотографиям не мог, насколько оно огромно. Потолок по сравнению с фиолетовыми марсианскими сумерками теперь Полу казался давящим и низким. Даже безобразным.
К тому же, Пол никогда не ощущал на себе воздействие ветра и холода. Да, капитан знал о них, но только умом. А теперь, когда поток стылого, колючего ветра ринулся на него, Уайт, несмотря на защищающий скафандр, сжался и наклонился вперед, чтобы не упасть. Натренированное, но привыкшее к уюту, тело с трудом подчинялось суровым условиям планеты.
"Теперь понятно, почему в открытом космосе живут дольше",- с грустной иронией подумал Пол и повернулся к неподвижной фигуре вдали.
- "Челленджер", это тот самый человек?
- Капитан Уайт, информация недоступна.
Ах да...
Пол решил больше ни о чем не спрашивать и двинулся вперед.
Идти было трудно. Постоянно спотыкался о камень, забывая смотреть под ноги. Шлем, к тому же, мешал как следует наклонить голову. Да и смотреть на сумерки в небе Полу было куда интереснее.
Наконец, он достиг той глыбы льда, за которой лежал человек, и попытался настроить радиосвязь.
- Говорит капитан орбитальной станции "Фобос". Вы обнаружены.
Молчание.
Что ж, этого и следовало ожидать. От мертвого.
Или притворившегося мертвым.
Держа пистолет (современное лазерное оружие), Уайт начал медленно приближаться к неизвестному нарушителю заповедной зоны, обходя ледяную скалу. Нервы танцевали на пределе. Если, к тому же, поскользнется... не успев додумать до конца, Уайт и вправду упал. Колено будто обожгло болью от острого выступа льда. Казалось, вечная мерзлота была крепче алмаза. Чертыхаясь, Пол поднялся. Прятаться дальше не было смысла. Мертвый или не мертвый, а человека следовало убрать как можно скорее с Олимпа, и сматываться отсюда обратно на станцию. Иначе - уволят, как пить дать, а другие наблюдатели решат, что могут безнаказанно посещать закрытую зону.
Как и на фотографии, тело лежало на боку, согнувшись в три погибели. Непросто было различить его в тумане под толстым слоем пыли и песка. Капитан пригляделся. Это, без сомнений, был мужчина. Под шлемом угадывалось бледное, широкое и в то же время волевое лицо. Рассматривать дальше Пол не стал. Мужчина не дышал, и этой информации хватило на первое время с лихвой. Труп придется тащить в челнок, а затем - на станцию, где Пол обследует его более подробно.
- "Челленджер", на Олимпе есть еще кто-то, кроме меня и объекта номер один?
Робот с минуту помолчал. Видимо, фиксировал местность вокруг.
- Нет, капитан Уайт.
- А корабль?
- Только челнок "А-5", капитан Уайт.
- Есть ли какие-нибудь еще средства передвижения?- не сдавался Пол.
- Только пилотируемый корабль-челнок "А-5".
- Черт,- выдохнул Пол.- Как же этот труп попал сюда? Вряд ли своим ходом. Колония слишком далеко. И вряд ли он прилетел на корабле - я бы заметил. А что если корабль похитили? Невозможно. Челнок признает только одного хозяина...
Вопрос не предназначался роботу, но умная машина посчитала своим долгом заметить.
- Капитан Уайт, сигналы сообщают, что на Олимпе до челнока "А-5" не было ни малейших признаков корабля.
Пол, уже поднимавший тяжелый труп, резко поднялся.
- Хочешь сказать, этот человек попал сюда... пешком?!
- Информация недоступна, капитан Уайт.
Ругнувшись про себя, Пол все же поднял незнакомца и с трудом взвалил его на плечо. Скафандр затрещал, но выдержал.
- "Челленджер" продолжай наблюдать,- выдавил Пол. Ему уже не терпелось побыстрее вернуться на станцию. Окоченевший труп давил все сильнее.
Постоянно поскальзываясь и спотыкаясь, Пол сумел-таки донести тело до бокового люка. Оттуда он перебрался в кабину и сел на кресло пилота.
Если посадка произошла относительно легко - на горе было множество широких долин, - то взмыть теперь представлялось проблемой. Челнок не стоял в вертикальном положении и не мог сразу подняться в небо, без разгона. И вот для разгонки места теперь на горе не хватало. К тому же, впереди, над обрывом, высились скалы, холмы, всевозможные хребты гор.
Пол мог сделать так, чтобы подземная вечная мерзлота при мощном нагреве воздуха тут же превратилась в пар и тем самым подбросила бы корабль в воздух, но тогда мгновенно среагировали бы те, кто тоже следил за Олимпом, поймав сигнал резкой перемены температуры. Гора стала заповедной зоной именно потому, что под ней были громадные залежи льда, причем уже не углекислого газа, а самой настоящей воды, которой на Земле становилось все меньше. На Луне, также имевшей залежи вечной мерзлоты, ресурсы постепенно истощались, и на Олимп возлагали большие надежды. Именно марсианская гора в будущем могла бы давать землянам пресную воду, из-за нехватки которой уже были затяжные войны.
И уж точно капитану не хотелось разжигать новую войну.
- Ладно,- процедил Пол, берясь за пульт управления с отчаянной решимостью.- Покажем Марсу высший пилотаж...
Медленный разворот челнока. Крылья чуть не задевают ближайшую скалу. Камни откатываются от неумолимого движения колес...
Двигатель начинает работать мощнее. Воздух вибрирует под его жарким дыханием. Ближайший углекислый газ превращается из кристалла в пар, но тут же от марсианской температуры застывает снова...
Капитан смотрит только на скалы впереди. Не настолько высокие, как ближайшая гора, но достаточно тесно расположенные.
И вот челнок отрывается от красного песка, льда и камня. Вихрем пролетает над небольшой равниной, одновременно переворачиваясь в воздухе на бок. Одно крыло устремляется ввысь, другое - вниз. Но это возможно - только мгновение. Доли секунды уходят на то, чтобы удержать равновесие корабля. И в эти доли важно успеть проскочить между скалами, не перепутав в сиреневом тумане расстояние, иначе - все, собирай вещички на тот свет.
Конечно, основную работу выполняет компьютер, но искусственный интеллект не способен усмотреть все детали. Пилот в это время обязан "держать штурвал", если жизнь дорога.
Полу она была дорога. Поэтому капитан с нарастающим напряжением, забывая дышать, крепко удерживал пульт управления вспотевшими ладонями. Когда корабль начал переворачиваться в кресле автоматически включились ремни безопасности, и Уайт намертво прилип к спинке сидения.
Вот и осталось проскользнуть в жутко тесную щель, включив ускорение во всю мощь...
Двигатель, заработав с новой силой, оттолкнул челнок, и корабль молниеносно проскочил, промелькнул птицей между коварными возвышениями.
Но расслабляться было еще рано. Вернуть прежнее равновесие являлось самой главной задачей. Да еще ухитриться так сделать, чтобы не столкнуться со следующей горой.
Не отпуская пульт, Пол продолжал наклонять его влево. Челнок послушно перевернулся со "спины" на "живот", продолжая падать. До поверхности оставалось, самое меньшее, четыре километра, когда Уайту, наконец, удалось выровнять корабль. Тут же он выключил ускорение, резко нажав на тормоза - без этого гора рядом с Олимпом встретила бы челнок каменной стеной.
Взрыв был бы впечатляющий.
Уклонившись от препятствия, Уайт начал постепенно выбирать высоту, только тогда позволив себе снять шлем и вытереть со лба клейкий пот страха.
***
Кабинет врача больше напоминал дорогой офисный центр, а не лазарет.
Лысый и пухлый доктор Жером в старомодном сером костюме был единственным врачом на всю марсианскую колонию, в которой насчитывалось больше сотни людей. Даже Полу приходилось однажды консультироваться с ним по радиосвязи по поводу "ранимости" - когда кожа на любое прикосновение реагировала слишком болезненно, покрываясь цепочкой трещинок, и становилась очень тонкой. Эта болезнь еще называлась космической, поскольку земляне ею не страдали, а причиной возникновения служила радиация.
- А, капитан Уайт!- добродушно воскликнул доктор.- Присаживайтесь. У меня для вас - весьма интересные новости.
Пол уселся напротив врача.
- Это насчет моего трупа, доктор? Вы сделали то, о чем я попросил?
Жером поспешно кивнул.
- Да, капитан. С тех пор, как вы мне его привезли и все рассказали, он и сам не дает мне покоя. Дело в том, что этот человек не мог задохнуться. В скафандре воздух еще оставался. Причиной смерти послужило другое.
- Ну, это я и сам знаю,- перебил Уайт.- Его скафандр я осмотрел в первую очередь, после чего понял, что только вы поможете мне разобраться в причине такой загадочной смерти, доктор.
Жером не спеша вынул папиросу и щелкнул зажигалкой, давая себе время собраться с мыслями. То, что ему приходилось теперь сообщить (за умеренную плату, конечно), могло стать с одной стороны - смехотворной чушью, а с другой - печальным открытием науки.
- Капитан, если мне не изменяет память, этот человек лежал рядом с ледяной глыбой?
Уайт кивнул.
- Так вот, капитан...- выдохнул дым в потолок Жером.- В скафандре воздух еще есть. Немного, но есть. Но нет воды. И я полагаю, у человека ее не было уже больше трех суток. Представляю, как он мучился от жажды, бедняга...
До капитана стало медленно доходить смысл сказанного.
- Погодите, Жером. Получается, на Олимпе он пытался превратить ледяную глыбу в жидкую воду?! При такой температуре? Это безумие.
- Частично ему это удалось с помощью специальной зажигалки,- последнюю врач продемонстрировал наглядно, держа в другой руке сигарету.- И ничтожные капли водицы таки попали в его рот через питательную трубку. В конце концов, он отчасти напился...
- И?- подался вперед Уайт.- Что случилось потом, по-вашему?
- Напоминаю, он не ел и не пил уже больше трех дней,- поднял палец вверх доктор.- Мы также знаем, что молекулы воды на каждой планете имеют свои свойства, в зависимости от многих факторов. На Земле валентный угол НОН близок к тетраэдрическому, электроны воды смещены к атому кислорода. В результате атомы водорода обретают эффективные положительные заряды, поскольку на них создаются два положительных полюса. На Марсе же...
Капитану показалось, что он медленно и неотвратимо тупеет. Голова тут же разбухла от обилия научных терминов.
- Как это относится к смерти, доктор?
- Это я веду к тому, капитан,- с легким превосходством глянул на него Жером,- что натощак, после трех дней жажды марсианскую воду пить категорически противопоказано. Иначе - смерть. Это все равно что после месяца голодухи сразу начать есть хлеб. Люди падают мертвые уже через минуту.
Воцарилась гнетущая тишина. Окурок уже дотлевал в пепельнице, когда Пол, наконец, выдавил.
- Значит, на Марсе просто груда ядовитой мерзлоты?
- Ну почему же - ядовитой?- пожал плечами врач.- Детям и умирающим от жажды пить марсианскую воду, конечно, нежелательно, но больным она очень даже может помочь. От той же "ранимости", например. Поэтому в медицине, думаю, ее будут использовать. К тому же, воду можно отфильтровывать и очищать.
Уайт медленно поднялся. У него не находилось слов.
- Да, это большое открытие для всех нас и науки в частности,- понимающе кивнул Жером.- Хотя я еще ни в чем сам не уверен. Это только гипотеза.
- Что-то мне подсказывает: это не просчет,- посмотрел на врача капитан.- Я ведь не говорил, что в кармане скафандра нашел документы и фотографию на имя... кого, как вы думаете?
- Неужели Гагарина?- мрачно пошутил Жером.
- Нет,- усмехнулся Пол,- хотя идея найти его на Марсе весьма интересная. Имя не такое громкое. Джон Рудуш. Я уже поручил "Челленджеру" собрать о нем всю информацию.
- Джон Рудуш...- задумчиво пожевал губами доктор. Неожиданно его голубые глаза расширились.- Не может быть! Черт! Черт! Это... Это же один из основателей нашей колонии! Он пропал без вести больше двадцати лет назад, когда тут был сильнейший ураган!
- Да, Рудуш числится в розыске,- сухо подтвердил капитан.- Поскольку я работаю на орбитальной станции всего лишь месяц, то ничего не могу добавить к тому, что вы сказали.
- Да и мне добавить больше нечего,- развел руками Жером.- О нем быстро забыли.
- Слишком быстро,- отозвался Уайт.
- Не уверен,- возразил доктор, нервно зажигая следующую папиросу.- Джон, как говорят, был невыносим. Полагаю, кое-кто даже обрадовался тому, что он исчез. Увы, теперь это невозможно выяснить. Двадцать лет здесь - слишком большой срок. Да и особо дело не расследовали. Тогда важнее всего было удержаться на Марсе.
Капитан кивнул, принимая к сведению.
- Понимаю, Жером. Что ж, по крайней мере, смерть Джона Рудуша предотвратила гибель других от марсианской воды. Да и умер он под открытым небом, а не в космической пустоте.
Доктор закашлялся.
- Не знаю, не знаю,- выдавил он, задыхаясь в собственном дыму,- насколько велика честь умереть под здешним небом. Смерть всегда одна.
- Удивительно только, что тело за двадцать лет не разложилось,- испытующе посмотрел на него капитан.
- О, тут все просто. Марсианский холод сами знаете, какой. Плюс скафандр, который сохраняет лучше всякой другой одежды.
- Понятно, доктор,- направился к двери Уайт,- что ж, благодарю. До скорого.
Жером с готовностью попрощался и сопроводил капитана долгим взглядом. За двадцать лет работы на Марсе Жером сильно изменился, с помощью пластической хирургии превратившись из разбойника и похитителя кораблей Джона Рудуша в мирного, добродушного врача. Но теперь...
Он посмотрел на стену, за которой должен был находиться труп. Труп полицейского, чье имя Джон теперь носил. Разумеется, тогдашний ураган немало помог в борьбе с представителем закона - ему даже не пришлось убивать, Джон просто вышвырнул полицейского в окно, за которым бушевал столб из пыли и песка. Но с другой стороны - теперь Джон это понимал - ураган лишь отстрочил разоблачение, словно в насмешку подбросив тело копа на Олимп. Капитан, во всяком случае, не успокоится, пока не доберется до правды...
И Джон поспешно нажал на кнопку вызова. Пора было снова обращаться в бега, пока не стало слишком поздно. Он и так был единственным, кто не покидал Марс вот уже двадцать лет.
- Как же мне это надоело,- не выдержав, пробормотал он.- Чертов Уайт!
- Сэр?..- равнодушно переспросил голос робота.
- Корабль мне!- рявкнул Джон. Роботы ему давно опротивели до мозга костей.- Быстро!
- Простите, сэр, это невозможно. Корабль заблокирован.
- Что?! Как заблокирован?!- взревел Джон Рудуш.- Тупоголовый робот! Мне! Нужен! Корабль!
- Ну, зачем же так резко, Джон,- внезапно промурлыкал голос, в котором Рудуш с паникой опознал капитана Уайта.- Посиди на Марсе еще, приятель, пока сюда не прилетит космическая полиция. И учти, будешь обижать моего робота... в общем, ты понял.
Вскочив, Джон молнией метнулся к двери, но оказалось, что капитан предусмотрительно запер ее. Тогда Рудуш повернулся к окну. Увы, выйти без скафандра за пределы базы он не мог.
Итак, он оказался в ловушке.
- А знаете, Уайт,- сглотнув, сообщил фальшивый Жером.- Я все-таки сказал правду насчет марсианской воды - коп действительно умер из-за нее. Это открытие, думаю, позволит мне избежать тюрьмы. Наука в наше время, знаете ли, прежде всего.
- Так-то оно так, приятель, да не совсем,- сообщил Уайт.- Потому что наукой ты все же будешь заниматься в тюрьме. Уж я-то об этом позабочусь. Тебя уже опознали в клинике, где ты поменял свою внешность.
Джон фыркнул.
- Да заботьтесь как душе угодно. Я, все равно, слишком значимая карта. А если еще учесть, сколько у меня сведений о загадочном Марсе... о, вы даже не представляете, как будут рады получить их ученые. К тому же, я Жерома не убивал. Я только присвоил себе его имя. Мне, знаете, не хотелось до конца жизни убегать от ищеек. Я ни в чем не виноват. Уж если хочется наказать - наказывайте ураган!
Воцарилась задумчивая тишина.
Капитан задумчиво посмотрел на "Челленджера". Робот стоял неподвижно, готовый выполнить любой приказ.
Любой.
- Ну, уж не думаешь ли ты, значимая карта,- вполголоса обратился к Джону Уайт,- что у меня не найдется козырей. "Челленджер", отдаю приказ.
- Да, капитан.
Уайт недобро ухмыльнулся.
- Побудь здесь денька три, посторожи эту дверь и никого не впускай в кабинет. Пусть наш дорогой доктор проголодается, захочет пить.
- Что?!- заорал Джон, бросаясь на дверь, тщетно дергая ручку.- Это противозаконно! Я буду жаловаться!..
- Потом,- хладнокровно продолжил Пол,- когда он уже устанет просить воды, принеси ему стаканчик марсианской...
- Вы не имеете права!- продолжали бушевать в кабинете.- Вы за все ответите!
- Но, возможно, Джону захочется поделиться с учеными в обмен на нормальную воду кое-какой информацией о Марсе и добровольным признанием - со мной,- закончил Пол.
- Демон вас побери!..
- Уровень жесткости - первый,- пришла к выводу умная машина.
- О да,- согласился Уайт, довольно потирая ладони,- даже чужое дело надо всегда доводить до конца и... на высшем уровне.