Ты забрала последнее, что оставалось - чувство прекрасного.
И теперь я не знаю,
красив ли закат девятого часа,
когда растворяются пятна розовых акварелей
и фиолетовая гуашь по небу.
И птицы, что на смородину налетели
так ли прекрасны, как мне показалось? И эта летняя шляпка,
что лежит на скамейке с обеда, так ли уж хороша
с бабочкой чёрно-красной
на голубом ободке? Но тебе
нет никакого дела до моей потери.
Лишь улыбка лукавая спрятана в тени каштанов
и за шелестом влажной листвы не понять,что шептала,
будто ветер унёс лепестки в мельтешение бликов с воды.

*

За старым садом,
за малиной, что морем волновалась серебристым,
переливаясь чёрным и зелёным,
где ягоды подобно каплям крови,
как будто растворялись в густой листве;
там молнии
подсвечивали черный континент из туч,
в себе несущих полыхающие грозы.
Твои глаза такие же, как небо, иссиня-чёрные,
мерцающие вспышками из глубокой тьмы,
и слово, сказанное мне
вполголоса,
бутоном дикой розы, ветром сорванным,
за ржавую ограду вихри унесли.
Здесь пахло лилиями, мятой и малиной,
и приближавшейся от сизых гор грозой,
и вспененные по верхушкам волны
ветрами разносили по округе соль... Туманы
от гор, поросших лесом, и до океана
под утро накрывали заросли малины, мой старый сад,
беседку и тропинку,
и одинокую тебя
у покосившейся ограды, которую вьюнок цветущий оплетал,
а там внизу, за черными камнями,
холодный океан дышал