этим летом тот, кто стоит за моей спиной,
подходил ко мне дважды и говорил со мной.

в первый раз - июнь разнежился на пару, 
и каштан веерами парил на шальном ветру -
он смотрел стариком. 
он принес мне такую весть: 
"в том разбитом городе, где тебе было шесть,
где с комочками манка и гречка с сахарным пояском,
будет боль, а потом разлетится сухим песком".
он сказал: либо город умрет, либо я за него умру, -
и в глазах у него горчила степная грусть.
...я сказала: пусть.

во второй - это август болотную тишь глотал - 
рыжеглазый мальчишка огрел меня по плечу:
"в тех краях, где тебе пятнадцать вчера и впредь,
будет холод стыть, будет угольный порох тлеть,
сквозь древесную плоть наискось прорастет металл".
он с укором смотрел на меня: дескать, что молчу?
и над нами неслышно туман зарябил дождем.
...я спросила: чего мы ждем? 

я стою лицом к октябрю, ощущая лопатками: ти-ши-на.
если это прощенье, то теми ли прощена.
если это награда, 
то даром такой не надо.
...если осенью ты, мой друг, попадешь в беду,
я приду одна.
или, может быть,
не приду.