Аннотация: Последнее обновление 26.04.2009 г Пятая глава выложена полностью.
Чеглакова Елена,
Итераль.
ДЕВА СПАСЕНИЯ.
Прелюдия.
- А ты точно уверен, что это та самая? - недоверчиво спросила Злата, глядя в воду, на поверхности которой мерцали смутные образы.
- Безусловно, - подтвердил Белозор.
- Я сомневаюсь, что смогу ее чему-то научить к тому времени, - пожала плечами девчонка.
Да, еще девчонка четырнадцати весен отроду, а уже бьет на мечах опытных матерых кметов.
- С чего ты взяла? - удивленно воззрился на нее Белозор.
- А ты глянь на нее. Щуплая, тощая... Да такая и меч-то сразу упустит.
- Ну, знаешь ли, Златомира Вышеславна, здесь у нее тело может быть совсем другое, - возразил Белозор.
- Не знаю, не знаю...
- Злата, вспомни пророчество!
- Да помню я... Ладно, была не была. Так что ты там говорил про ее увлечение? Музыка?
- Музыка, - кивнул Белозор, и глаза его наполнились дымкой мечтаний и грез. - Музыка... Это не просто звуки. Это невиданная сила, способная разрушать и созидать, сеять умиротворение или же разжигать войны... Музыка многогранна, уж поверь мне. Все дело в том, каков мастер музыки, какая цель им движет. Эта девочка - чистая душа, она неизменно захочет принести как можно больше пользы миру. Неважно какому.
- Что-то давно я не верю чистым душам, - скривилась Златомира. Ишь ты, цинизм какой, и это в четырнадцать-то лет! - Они только прикидываются благородными, а самим только дай повод нож в спину всадить...
Последние слова Злата произнесла с невообразимой горечью. И Белозор знал, почему.
Точно так же предали и убили ее отца год назад. Златомира в скором времени отомстила тем, кто это сделал. И с тех пор сама не верит никому.
- Знаешь, если ты так дальше будешь маяться, то мы никогда не принесем Деву Спасения в этот мир. Кстати, это была твоя мысль.
- Знаю, - вздохнула Златомира. Зеленые глаза задумчиво глядели в одну точку. Наконец девчонка решительно вскинула голову.
- Добро. Я пойду за ней.
Слава богу, перекур!
То есть не подумайте ничего такого, это не у меня перекур, а у взрослых дядек, которые сидят вместе со мной в оркестре. То есть пардон, это я сижу вместе с ними. Одна роза среди навоза, елы-палы...
Вот ушел покурить кларнетист, и я, наконец-то оставшись в гордом одиночестве, стала просматривать свою партию флейты.
Я такая, что предпочитаю просмотреть партитуру и кое-как сопоставить ее с пальцами, а только потом пробовать играть. Я ж не Моцарт и не заканчивала музыкального училища, поэтому сразу считать с листа для меня проблематично.
Тэк-с, "Вступительный марш", композитор - Ганичев. Темп быстрого марша, три бемоля при ключе, пауза два с половиной такта и после вступления шестнадцатые... Уй-юй-юй, мура какая-а-а...
А так вступление мне прям нравится. Одновременно удар тарелками и в большой барабан, и сразу же фанфарный сигнал трубы. И так два с половиной такта до общего вступления всего оркестра...
Далее идет энергичный и бойкий джазовый марш. И на протяжении всего марша синкопированный ритм и бесконечные восьмые и шестнадцатые паузы, причем в каждом такте, что для джазовых произведений и характерно...
Иэх, через месяц отчетный концерт, а оркестр еще варварски не строит. У кого-то играется выше, у кого-то ниже, у кого-то губы не держат ноту, у кого-то крон не выдвигается, да мало ли...Абсолютным слухом я похвастаться не могу, но даже меня коробит от явственного диссонанса, царившего сейчас в оркестре. Антон Петрович ругается, ну а что делать-то, если крон окислился уже давно и не хочет выдвигаться? Вот именно - или менять трубу, или идти ее ремонтировать, но не прям же сейчас...
Потихоньку мои взрослые коллеги возвращались на места. Еще час - и можно идти домой в компании Златы, пианистки, которая наверняка сейчас ушла с сольфеджио на урок.
- Слушай, у меня тут с комбинаторикой большие проблемы, - сказала Злата, когда мы подходили к моему дому. - Не поможешь, а? Ты же у нас математик...
- Да из меня математик...
- ...как из меня - Майя Плисецкая, - подковырнула Злата. - Да забей. Ты же разобралась.
- Ну, разобралась. - Не хочется разочаровывать подругу. На самом деле я ни фига не поняла. Ну да ладно. Вместе веселей разбираться будет.
Злата шла задом наперед, лицом ко мне. Она вообще-то симпатичная. Я даже завидовала одно время, но потом бросила эту затею. Вряд ли красивей меня.
Однако в Злате чувствовалось то, чего никогда не было у меня, а именно умение в совершенстве владеть своим телом. Вроде, фигура не идеальная, кость широкая, но какие успехи по гимнастике, легкой атлетике и спортивным играм... Я о таком и не мечтала.
А она сама такая миленькая - округлое личико, огромные миндалевидные изумрудно-зеленые глаза и роскошная коса темно-русых волос с едва заметными рыжеватыми проблесками. Она явно была довольна своей внешностью и ни на что не жаловалась, в то время как другие девки ныли: ой, а у меня целлюлит, ай, а у меня второй подбородок, ох, а я некрасивая... тьфу. Слушать противно.
- Ася, - сказала Злата. - А как бы ты отнеслась... к переходу в другой мир?
Я поперхнулась и остановилась как вкопанная. И это спросила Злата, закоренелая материалистка и скептик!
Тем не менее, она ждала ответа.
- Ну... не знаю даже. Наверное, любопытно было бы. А почему ты об этом спрашиваешь?
- А если бы этот мир пришлось спасать? - стояла на своем Злата, не обращая внимания на мой вопрос.
О господитыбожемой.
- Ну спасла бы, - вздохнула я. - А что?
- Да так, ничего.
Злата развернулась и пошла как положено.
Ася ставила чайник, а я выжидала момент. Х-хе, абсолютно равнодушно относится к переходу в другой мир. С другой стороны, откуда этим... неверящим верить в переходы из мира в мир и все такое?..
Значит, это она. Она должна предотвратить войну через... сколько-то там лет, точно в пророчестве не указано. Что ж, замечательно.
Она стояла ко мне спиной, что-то объясняла по комбинаторике про факториалы и не подозревала о предначертанном. Я в это время взяла со стола кухонный нож, стараясь не шуметь сильно, встала из-за стола. Нда, это тело слушается меня хуже, чем родное, но я нарочно весь месяц вспоминала навыки воинского искусства. Но навыки эти без памяти тела - ничто.
Я остановилась за ее спиной и занесла нож для удара в сонную артерию. И в этот момент она обернулась.
- И вот что получ... - Ася осеклась, а у меня дрогнула рука.
Эти широко распахнутые глаза...
Море непонимания, плескавшееся в них...
Да, я всегда убивала, не считаясь с чувствами жертв, и я убивала за дело. Но эта ни в чем не повинная жизнь искренне не понимала, что происходит. И я впервые ощутила чувство вины. Горькое, давящее и неприятное.
И еще.
Я ее в этот момент предавала. Она доверяла мне, считала меня своей подругой, а я... я ее убиваю. Гадко.
- Злата... - прошептала она бескровными губами.
- Прости, Ася, - выдавила я, едва сдержав дрожь в голосе. - Ты потом поймешь.
И резким ударом вонзила нож ей прямо в сердце.
Несколько секунд Ася еще держалась на ногах, потом глаза закатились, и она плашмя упала на пол.
Все. С этого момента можно считать, что она уже в нашем мире. Малефики постараются, и она родится, скорее всего, завтра.
Нельзя допустить, чтобы девчонка вспомнила про эту свою жизнь. Иначе она меня никогда не простит.
Тьфу ты, чего я сопли развела? Пора и мне домой.
У них тут страна такая есть... Яп... Япония, кажется, которая славится ритуальными самоубийствами: сэппуку, харакири и т.д. Что ж, значит, я японка.
Это тело не должно испытывать боли, так было предписано. Поэтому я, вонзив нож себе в грудь, просто умерла, ничего не почувствовав...
Глава 1.
Мне было одиннадцать лет, когда нас с братом вывезли из разрушенной после набега кочевников деревни в столицу. Вывозили войска вместе с немногими выжившими, настроение которых, разумеется, было плачевным. У кого-то погиб муж, у кого-то сын или дочь, у кого-то отец, у кого-то - как у нас - мать. Мы с братом не плакали - слишком сильно было потрясение, да и мама с пеленок нам вдалбливала: что бы ни случилось, не позволяйте слезам завладеть вами. Вот мы и держались.
Мы ехали в столицу на тряской и скрипучей телеге, подпрыгивавшей на каждой колдобине. Я сидела, крепко прижавшись к брату, а он обнимал меня одной рукой и хранил молчание. Каждый пребывал наедине со своими мыслями: я, брат, воин, сопровождавший нас, возчик, правивший лошадью... Все были мрачны и угнетены. Вот так влияет на людей аура смерти, витавшая везде, где оружие обагрилось кровью и где земли коснулись тяжелые и вязкие алые капли. Я на тот момент была слишком мала, чтобы понять это, но и слишком чувствительна к этому же. Поэтому я даже больше понимала, чем остальные, но не сознавала.
Всю дорогу шел дождь. Я была одета только в рубаху. Разумеется, мерзла от холодных хлестких потоков, струившихся по волосам, лицу и телу. Брат, казалось, не обращал на дождь никакого внимания, но рука на моем плече мелко дрожала, и трепетали крылья точеного орлиного носа.
В столицу мы приехали только через сутки. Я всю дорогу сидела в одном и том же положении, совсем не двигаясь, поэтому ноги плохо слушались, когда ехавший с нами солдат подхватил меня под мышки и поставил на мокрую мостовую. Меня в эти мгновения не занимали никакие мысли, меня не заботило ничто, не знаю, что со мной тогда случилось, наверное, сильно устала. Меня не волновало, что солдат кому-то свистнул и подозвал к себе, не волновало, что в этот момент решается моя дальнейшая судьба. Я просто стояла подле воина, прикрыв глаза и тихонько вздрагивая под упругими струями ливня.
Очнулась я лишь только тогда, когда чья-то сильная рука схватила меня повыше локтя и потянула за собой.
- Пошли, - сказали мне.
Я обернулась - брат уже спрыгнул с телеги, и его тоже уводили.
- Вадим! Вадим! - сорвался крик с моих губ.
Брат ничего не мог сделать. В его ярко-синих глазах читалось обещание: "Я найду тебя. Держись". Только поняла я это спустя год-два, а в тот момент лишь смотрела, как его уводят, и кричала вслед его имя. Пожилая женщина, которой солдат меня передал, нетерпеливо потянула меня за собой.
- Да пойдем уже! Госпожа не любит ждать.
Я невольно подчинилась и засеменила за женщиной. Но то, что брат меня покидал, все не укладывалось в голове. Я без конца оборачивалась и звала его. Старушка не обращала на это внимания и все тянула меня за собою.
Мы шли по запутанным улочкам между крытых соломой бревенчатых изб, хлюпая по лужам. Было уже не так холодно и противно, ибо старушка сразу обернула мне плечи накидкой из козьего пуха
Пожилая женщина остановилась перед добротной калиткой и зашла в нее, увлекая меня туда же. Мной тогда овладело безграничное восхищение от вида огромной избы, сложенной из ровнехоньких, точь-в-точь подобранных друг к другу дубовых бревен. Никак богатые живут.
Женщина поднялась по крыльцу, я за ней.
- Голову опусти, - велела она.
Я уже в одиннадцать лет не очень любила подчиняться, но сочла нужным в этот раз послушаться и склонила голову. Старушка одобрительно усмехнулась и толкнула дверь в просторные сени. Нам навстречу из угла выскочила какая-то девушка и, глянув на меня (я кожей почувствовала ее взгляд), спросила у старушки:
- Тетя Рада... это она?
- Она, она, - подтвердила бабулька. - Злата дома?
- Никак нет, тетя Рада! Ушла часа два назад...
- Вот строптивая-то девица! - буркнула тетя Рада. - Просила же - оставайся дома... Ладно, придет - разберемся...
Меня без лишних слов завели в дом и сразу впихнули в первую комнатку. Это была крошечная каморка с одной лишь застеленной шкурой лавкой. Дождь барабанил по маленькому слюдяному окошку, едва пропускавшему свет на миг проглянувшей из-за туч луны. Я поняла, что здесь мне придется переночевать.
Я помаялась. Мама не велела сразу открывать свое имя. Но я ослушалась.
- Снежана, - просипела я.
Фигура, чей вид смазывался из-за дождевых потоков, быстро и легко скользила по мостовой. Поступь была пружинистой, воздушной и экономной, что явно изобличало шедшего как отменного воина, в совершенстве владевшего собственным телом и готового к любой, даже самой непредсказуемой атаке. Также по походке можно было с уверенностью сказать: идет женщина.
"Она должна быть здесь, - думала девушка. - Как там в пророчестве?.. "Душою чиста, не пойдет супротив судьбы своей...". Не помню, как дальше! "С глазами, ночи подобными...". А это что изволит означать?".
Бестолковые размышления девушки прервал прыжок сверху, с дерева. Вот уж чего она не ожидала, того не ожидала! Великая воительница, мать твою растак через тын и корыто...
Противники дружно покатились по мостовой. Раздалось шипение, проклятия и глухие удары кулаком по чьей-то морде. Кто кому надавал, гадать не приходилось.
Блеснуло острое лезвие. Девушка зарычала и, неведомо как изловчившись, вывернула запястье сопернику. Черен ножа выскользнул из ослабевших пальцев.
- Я тебя раздавлю, - с ненавистью прошипел нападавший.
- Попробуй, - прошелестело в ответ.
Противники мгновенно вскочили на ноги и легко порхнули друг от друга в разные стороны. Девушка невозмутимо расстегнула фибулу. Плащ скользнул к ногам. Не беда, что дождь. Этот плащ доброй драке мешает.
- Все-таки решила драться, великая воительница? - хмыкнул парень.
- И это ты-то меня раздавишь? - хищно ощерилась женщина.
Раздался шелест вытаскиваемой из ножен великолепной стали. Миг - и крепкие руки девушки уже держали два длинных и добротных клинка, каждый - по полпуда весом.
Противник и бровью не повел. Лишь невозмутимо вытащил свой меч. Вот только преимущество все равно на стороне девушки - два меча против одного. Туго придется, особенно если учесть, с кем имеешь дело...
Раздался звон - оружие противника встретилось со скрещенными клинками в руках девицы. Какое-то время они стояли неподвижно, соревнуясь в силе, потом девушка резко оттолкнула от себя нападавшего. Тот не удержал равновесие и грохнулся на спину, но меч не отпустил. Выгнув спину и дернув ногами, парень гибким прыжком вскочил на ноги и замахнулся снова...
Раз - ответный прием выбил меч из его рук. Два - мощный удар ногой в грудную клетку снова опрокинул навзничь. Три - нет смысла вставать.
Темнота. Он чувствовал лишь потоки воды, стекающие по лицу. Слышал легкие шаги и... плевок.
- Ну, раздавил меня? - раздался хриплый шепот, полный торжества. - Лежачего не бью.
Едва слышный шорох плаща и хлюпанье по лужам бегущих шагов.
Злата сердечно возблагодарила свою выдержку и принципы, не позволившие ей прикончить паршивца на месте. Решил присвоить себе результаты чужих усилий... Что ж, вот теперь он вполне расплатился за желание получить выгоду на халяву. Халявщиков Злата никогда не любила.
В конце концов даже хорошо, что она его не убила. Пущай помучается и пристыдится, засранец, в следующий раз неповадно будет претендовать на воспитание Девы Спасения...
Она оббежала дом кругом и остановилась у яблони, растущей прямо под окном ее комнаты. Постояла, не обращая внимания на дождь, и подумала, а не проверить ли, не привела нянька Деву. Решила что не стоит. Дом наверняка спит, неохота будить старушку, да и девчонку тоже...
Злата привычно подскочила и ухватилась за ветку дерева. Подтянулась, залезла на нее и оттуда легко прыгнула прямо в окно.
Перекувыркнулась и почувствовала, что глаза слипаются просто неимоверно. К привычной куче телесных нагрузок прибавилось легкое волнение, длившееся целый день из-за прибытия Девы...
Злата прямо в мокрой одежде повалилась на лавку и сразу уснула.
Глава 2.
Я проснулась рано, как обычно, еще до петухов. Не сразу поняла, где нахожусь и что, собственно, произошло. Потихоньку начала вспоминать. Мать, брат, деревня... Значит, это все правда. Это не сон.
Очень хотелось плакать. Я осталась одна, и неизвестно, что со мной будет. Отдадут ли в другой дом, или буду бесправной служанкой здесь - я тогда не знала. Я вообще тогда мало чего понимала. Понимала лишь, что брат еще не покинул этот мир, что его можно найти или хотя бы получить о нем какую-нибудь весть.
Эта мысль меня взбодрила. Я уселась на лавке, и в этот миг открылась дверь и заглянула старушка, та самая, что привела меня сюда.
- Снежанка! Пойдем. Госпожа хотят тебя видеть. И голову низко держи.
Да поняла я уже, что с богатыми и знатными надо вести себя так, словно ты - пустое место. Я опустила голову и пошла вслед за старушкой.
"Интересно, что же за судьба мне подготовлена здесь?" - думала я, огибая углы коридоров, пока мы не уперлись в дверь.
- Злата! Позволишь? - спросила через дверь пожилая женщина.
- Заходите.
А голос из-за двери сильный, властный, низкий. Я поняла в тот момент - кем бы ни была моя хозяйка, она женщина строгая и пререкаться с ней в любом случае не стоит.
Дверь открылась, и я, не поднимая головы, зашла в горницу и остановилась на пороге.
- Подойди ближе, - было веление.
Я, все так же не решаясь поднять глаза, вышла на середину комнаты. Склоненная голова позволяла узреть лишь отороченный собольим мехом подол кроваво-красного платья.
Я опустилась на колени, не выдержав направленного на меня проницательного взгляда, который я кожей чувствовала. Я в то время еще не знала, что моей госпожой по воле высших сил является сама Златомира Вышеславна, самая искусная и самая ловкая воительница всех времен и народов. Она была для меня лишь хозяйкой, не больше и не меньше. Еще я узнала впоследствии, что таким прозорливым взглядом обладает лишь она одна.
Зашуршала роскошная ткань - это госпожа подошла ко мне и опустилась на корточки.
- Посмотри на меня, - сказала она уже мягким тоном. Я удивилась, какой на самом деле нежный и журчащий у нее голос.
Я подняла голову и встретилась взглядом с ее глазами - такими большими, мудрыми, красивыми и невообразимо зелеными глазами молодой женщины, которая многое повидала и многое поняла.
Было в этих глазах какое-то странное выражение, что-то, похожее на смесь удивления и расчета.
- Черные, - проговорила, наконец, госпожа. - Как ночь черные. Этого следовало ожидать...
- Где мой брат?
Не знаю, что меня толкнуло задать этот вопрос, но госпожа не стала злиться. Лишь заинтересованно прищурилась.
- Я не знаю, - сказала она. - Хочешь - попытаемся найти?
- Хочу!
- Хорошо. Подожди за дверью. Мне надо сказать кое-что тете Раде.
Я почувствовала, что ничего страшного со мной не произойдет, и воспрянула духом. Пятясь, я выскочила из горницы и стала ждать старушку.
Дверь за девочкой захлопнулась. Златомира медленно поднялась на ноги, обуреваемая странным чувством. Ощущением чего-то неизбежного, почитай, свершившегося. Дева здесь, в этом мире. Значит, что-то обязательно произойдет.
- Это точно она, - обронила Злата и подошла к окну.
- Что теперь с ней делать? - спросила старая нянька.
- Пока еще рано мне ее учить. Побудет служанкой вместе со всеми. Проводи ее в девичью. Работа для нее найдется.
- Хорошо. Но, Златушка... не изволь сердиться... согласись, ты привела ее в этот мир не для его блага, а для своего тщеславия? Тщеславие движет тобой?
- Разумеется, - прохладно откликнулась молодая женщина, даже не скрывая вышеназванного мотива. - Без него сейчас не выжить. К тому же Дева поможет мне в моей мести...
- О Злата... ты же сполна отомстила...
- Нет, - твердо сказала Златомира, чуть обернувшись. - Остался еще один. Он боится меня, он прячется, а я... а я не могу найти его. Я не знаю, что делать. Но теперь, я думаю, это разрешится. А теперь все, иди, устраивай девчонку.
- Венцеслав! Можешь считать, что ты - жмурик.
- ???
- Златомира нашла Деву Спасения.
- ЧТО?! Где? Когда?
- В окраинной деревеньке. Кочевники снова нападали, а Злата умная - просчитала, где живет Дева, и велела привезти к себе.
- Теперь ее не остановить. Боги, зачем, зачем я ввязался в это убийство двенадцать лет назад?! Я бы сейчас ничего не боялся, ничего не опасался, и вообще жил бы мирно с женой и детьми!
- Это уж твоя ошибка.
- Да... да. Не спорю, моя. Ратибор, ты один можешь тягаться со Златомирой. Ты даже сильнее. Убей ее.
- Я не дерусь с женщинами. Не то, что некоторые...
- Ратибор!
- Что, братец?
- Пожалуйста, умоляю! Это не женщина, это... демон! Прошу, брат...
- Нет.
- Я тебе прощу... тогда... помнишь?
Ратибор заколебался. Он помнил...
- Я постараюсь.
Я дождалась-таки тетю Раду. Она не по возрасту прытко выскочила из комнаты и схватила меня за руку.
- Злата велела отвести тебя в девичью, будешь теперь со всеми работать. Смотри, не зли Злату, если хочешь жить спокойно, и старайся не попадаться ей на глаза. Она очень сурова...
Меня тогда напугали эти слова, произнесенные зловещим шепотом, но ненадолго. Детские страхи рассеиваются быстро, я уже давно это знаю. Но разве ж в одиннадцать лет я могла что-то понять?
Тетя Рада вела меня по многочисленным проходам, между бесконечных комнат и каморок, и, наконец, мы остановились около двери из ясеня, которую тетя Рада тут же отворила.
- Ты! - обратилась она к сидящей прямо около двери девчонке лет тринадцати. - Тебе же нужна была помощница?
- Да, мне, - ответила та, с некоторым испугом глядя на пожилую женщину.
- Вот, она будет тебе помогать, - старушка подтолкнула меня к девчонке и вышла.
Я почувствовала взгляды, направленные на меня. Естественно, я же новенькая...
Девочка тем временем деловито отложила пяльцы, взяла меня за руку и потянула в дальний угол, где стоял сундук.
- Сейчас я тебе спицы дам, - сказала она. - Умеешь вязать?
- Да, - ответила я.
- Вот и хорошо... Елки зеленые, да где ж они... Ага, вот. На, держи. Только учти, одним вязанием тут не обойдешься, - напарница кисло усмехнулась. - Завтра день будет о-о-оччень тяжелый, если ты теперь моя помощница, то будем выносить все трудности вместе.
Она подошла обратно к лавке.
- Садись, - кивнула она на свободное место. - Да, меня Элия зовут. А тебя?
- Снежана, - ответила я и посмотрела на Элию. - У тебя имя такое... Откуда ты?
- Не знаю, - дернула худым плечом Элия. - Но имя у меня тинирское. Тинир - это страна такая на юге, - пояснила она, перехватив мой непонимающий взгляд. - Говорят, там живут сплошь черноволосые и черноглазые люди, у которых кожа цветом как бронза...
Я попыталась подогнать Элию под предоставленные описания, и у меня, конечно, ничего не получилось. Русая коса, васильково-синие глаза с длинными ресницами, белоснежная кожа. Она явно из нашего родного ирниасского народа.
- Я хочу туда, - сказала я.
Элия грустно посмотрела на меня.
- И я хочу, а что поделаешь? Может быть, когда-нибудь...
Вот так и потекла моя размеренная, но тяжеловатая жизнь. С Элией мы очень подружились - она оказалась на редкость веселой и жизнерадостной. Мы даже не поссорились ни разу, хотя бывали моменты, когда поругаться было бы просто необходимо. Все остальные девки только головами качали, наблюдая, как мы выворачиваемся из разных переделок. Никто, кстати, на нас жаловаться хозяйке не бегал.
Я узнала, кем на самом деле является наша госпожа, вечером того дня, когда стала служанкой. Самая великая воительница! Женщина!!! Нет, я понимаю, мужчина, ему положено быть героем, но женщина... Тогда это не укладывалось в моей голове. Наверное, меня так воспитали.
- Ты не бойся Злату, - поведала мне как-то раз Элия во время уборки двора. - Она суровая, но добрая. Просто так она ругаться не будет - ей на другие, более важные дела силы нужнее.
- Но тетя Рада...
- Тетя Рада вечно всех пугает гневом Златы, - фыркнула Элия. - Ты не шибко-то ее слушай, хотя да, если Злата разозлится...
- А что, бывало, что она злилась?
- О, еще как! Тогда наш старый конюх оказался миурским соглядатаем. Злата узнала и такой суд над ним устроила, что никто не хочет с ней связываться с тех пор.
- А что она сделала с ним?
На этот вопрос Элия не ответила. Я поняла, что наверняка что-то страшное и неприятное, о чем лучше не спрашивать.
- Ты лучше бойся Карану, - сказала Элия после некоторого молчания. - Это сводная сестра Златы. Ух стервозина!.. Она волшебница, учится сейчас в школе магии и каждые три месяца приезжает сюда на отдых. Уж тогда всем становится плохо от ее капризов... Слава богу, Злата не позволяет ей особо разбегаться, не то б мы окочурились уже...
По словам Элии, Карана была просто демоницей, рыщущей по миру в поисках новой жертвы, из которой можно беспрепятственно пить все жизненные соки. Вроде бы у нее уже было несколько богатых и влиятельных покровителей, но все ей быстро надоедали, и она искала большего. Чего - никто не знает.
Также от Элии я узнала, что у Златы есть еще и родной младший брат, Видбор, которому на то время было пятнадцать лет. Он жил где-то в другом городе у их деда и редко наведывался в гости к старшей сестре.
Я была еще слишком мала, чтобы понять интонацию и жесты Элии во время рассказа о Видборе. Я вникла в их смысл только совсем недавно, год назад - как раз тогда, когда я была в состоянии понять чувства и положение подруги.
Элия была влюблена в брата хозяйки. Тайно. По-детски. Чисто. Невинно.
И скрытно.
Элия умела прятать свои чувства, несмотря на столь юный возраст. Никто из девчонок и понятия не имел о ее сердечной склонности. Я только догадалась, но лишь спустя несколько лет. И то потому, что она моя подруга.
А спустя два-три дня дом был взбудоражен новостью - Злата сорвалась с места и куда-то в спешном порядке уехала. Вездесущая Элия (и как только умудряется так ловко подслушивать), разумеется, сразу же побежала докладывать мне.
- Злата в столицу поехала, в ту школу магии, где Карана учится. Вроде бы Карана практиковала переход между мирами и застряла. Ну, что-то такое, я в этом ничего не понимаю...
Странно, но весть об отъезде Златомиры как-то повлияла на меня... Мне стало страшно, во мне поселилось ощущение жуткого одиночества, боязнь какой-то опасности... Даже Элия не могла отвлечь меня от этого.
- Слушай, а когда Злата вернется? - спросила я.
- Скоро, через день-два, - ответила Элия. - Уладит все с Караной, и вернется.
Как камень с души...
Я умиротворенно покачивалась на кожаном сиденье автобуса и представляла, как сейчас приду, наконец-то, домой и залягу спать. Вот интересная закономерность! Чем раньше ложишься спать, тем труднее по утрам просыпаться. Замечали? Вот, я про то же.
А на улице тепло, конец весны, через три дня последний звонок в школе... Ха-ха-ха, только я его не увижу - будет концерт в доме культуры, где и наш оркестр выступает. Надежды ма-а-аленький оркестрик под управлением любви-и-и-и...
- Рынок! - громко оповестила кондукторша об очередной остановке.
Кто-то вышел, а кто-то зашел, точнее, зашли...
К этим двоим обратились все взгляды. Хотя в наш-то век экстравагантности вряд ли чему удивишься, но все равно. Шевелюра девушки была покрашена в сливово-фиолетовый бархатистый цвет, сами же волосы доросли до середины бедер и поражали невероятной густотой и ухоженностью. "Интересно, сколько "Пантина Про-ви" ей пришлось на эту красоту вымыть?" - с некоторой завистью подумала я. Уж у меня растительность на голове похуже будет...
Сама девушка красивая, довольно высокая и очень стройная, отчего у меня вырвался второй по счету завистливый вздох. "Надо же, и кто с ней?" - недоуменно приподнята бровь.
Ее спутник подозрительно напоминал личность кавказской национальности. Определила я это по густой и встрепанной вороной шевелюре длиной чуть ниже плеч и по тонкому горбатому, но удивительно аккуратному носу. Да, и еще по смуглой коже.
Чудо-парочка уселась впереди меня и завела, мягко говоря, странный разговор.
- Нас точно никто не услышит? А то все пялятся так, - обеспокоенно пробормотала девушка.
- Точно, Кара, никто нас не услышит, заклинание надежное, сама знаешь, - успокоил ее кавказец. А характэрнэнький акцэнтик-то сквозит...
- Рино, я не могу здесь находиться... - с прерывистым вздохом начала Кара. - Это ужасный мир. Мне плохо здесь, я задыхаюсь... Я не могу творить заклинания... Риноэллин... Верни меня обратно!
- Я не могу, Кара, - прервал ее кавказец. - Это мир Девы. Мы должны найти тут источник всех бед Вселенной. Говоришь, ужасный? Вселенная так тоже считает. Потерпи. Мы скоро его найдем.
- Рино, Дева уже в нашем мире! Эх ты, эльф недоделанный, прочувствовать Деву не можешь...
- Я ее уже давно прочувствовал, не бузи, - прошипел Рино. - Мы не за ней пришли.
- А за кем?
Вдруг Рино резко повернул голову в мою сторону. Из-под длинной смоляной челки на меня уставились ярко-синие глаза.
- Карана, у нас проблемы, - проговорил он.
Последнее, что я помню - это разъяренный взгляд светло-сиреневых глаз девушки...
Глава 3.
Я тяжело и медленно приподняла веки. Господи, как плохо...
- Хранительница очнулась.
Я резко открыла глаза. Где я? Что со мной? И кто эти люди?
И самое страшное, что я ничего не помню!
- Как тебя зовут? - спросили меня.
До моего сознания не очень дошло, кто спросил и кого я видела. Я даже толком не помню...
- Вика, - вдруг ударило мне в голову именно это имя. - Виктория.
Рядом со мной раздался смешок.
- Виктория... Странное имя, - изрек прохладный голос. - Но очень красивое. Оставим его тебе.
Так, мной и моей жизнью тут посмели распоряжаться? Оставим имя, Хранительница какая-то... Может, меня еще и замуж выдадут без моего ведома?!
- Простите, а где я? - перешла я к сути проблемы. - И почему я ничего не помню?
- Память тебе прочистили при переходе в наш мир, - любезно предоставили мне ценные сведения. - Тебя сюда доставили вот эти милостивые господа.
Я повернула голову и увидела двух молодых людей, стоявших чуть поодаль.
Девушка и парень. Почему-то фиолетовые глаза девушки мне оччень не понравились. Я чувствовала, что проблем с ней потом не оберешься.