Неужели вы не слышали, как поют хоры в небесах? Не слышали? Ну тогда прислушайтесь - замечательная музыка, но не всегда она была такой. Когда-то ангельские хоры выдавливали из себя лишь полифоническую какофонию, пока не занесло в Рай одного человека...
О нём собственно и расскажу...
* * *
Доктора бросили человека. Бросили умирать.
- Мы бессильны, - сказали они, и по их серым бесстрастным лицам одномоментно прокатились слёзы на белоснежные халаты.
Шаги их стихли в сумрачном коридоре, а слёзы, собравшись в лужицу, бриллиантово мерцали в огневом закатном луче. Человек оторвал голову от подушки и стал слушать тишину.
Стемнело, в незанавешенное окно робкими лучами постучались звёзды, а луна молочным светом залила бурые половицы. Ветер осторожно покачивал раззеленевшийся тополь в пустом дворе. Неожиданно с него оторвался смолистый листочек и впорхнул в палату, а в тот же момент неуклюжее шарканье раздалось за дверью.
Шаги неспешно приблизились, дверь, слабо скрипнув, отворилась, и вошла усталая Смерть в запылённом ветхом балахончике. Она прислонила завёрнутую в тряпку косу к стене, достала из-за пазухи позолоченные часы, взглянула на них и села у ног больного, застыв в кротком ожидании.
Человек посмотрел на её мраморно-белые костлявые кисти, его страх уже прошёл, он даже обрадовался, что более не один в тёмной палате. Больной прикрыл глаза и тоже стал ждать.
Тут ему послышался мягкий вкрадчивый голос, от которого зашевелились волосы:
-Мой друг, почти всю жизнь ты слушал других. Полвека ты отстоял за дирижёрским пультом, подмечая все звуки, игру каждого инструмента, и ничто не могло скрыться от твоего чуткого уха. Но я пришёл к тебе, чтобы напомнить прошлое. Помнишь, ты был совсем-совсем маленьким, и твоя матушка, обнаружив у тебя абсолютный слух, нашла учителя. Ты вспомнил? Да-да, он был невысоким худощавым старичком, и он учил тебя играть на скрипке, но не большой, а маленькой, в одну восьмую, как раз под тебя. Вспомни, как радовался ты, если удавалось извлечь какую-нибудь простенькую мелодию из этой крохотной скрипочки. Тогда ты слушал не ушами, а душой, и простота казалась прекрасной. Позже ты научился отличать чистоту от фальши, делить искусство на низкое и высокое... Стали чуткими уши, а душа притупилась... А сейчас ты должен разбудить снова те душевные порывы, должен вслушаться в себя...
И человек услышал легкий ветерок, проносящийся в его груди во время вдоха. Ветерок такой лёгкий и радостный, какой бывает лишь у детей. А сердце-то как стучит! Клокочет с перезвоном по каждому сосудику. Даже желудок урчит солидно и торжественно...
И человек понял, что он слышит... Он слышит здоровье в своём ослабевшем теле, и его чувства не лгут! Он - здоров!
- Неужели?! - спросил он сам себя и открыл глаза.
Смерть загадочно взглянула на него, достала уже почти остановившиеся часы, до упора завела их и тихо вышла в распахнутую дверь, оставив косу стоять у стенки.
Человек поднялся с койки, перешёл через лунную дорожку на полу и очутился в коридоре. Здесь его ждали доктора, двенадцать пар их глаз печально улыбались ему. Они стояли и ждали его слова.
- Вы не видели мою смерть? Я даже не попрощался с ней... Хотя, впрочем, мы ещё увидимся...
- Разве? - удивились хором доктора. - Вы думаете, она ещё придёт?
Человек в ответ лишь развёл руками, но сделал это так изящно, словно руководил оркестром...
И оркестр его души заиграл... Человек чувствовал, как его ноги отрываются от земли, он взмыл ввысь и увидел себя дирижировавшим огромным хором ангелов.
Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный,
Помилуй нас... -
пели они.
А на далекой земле много народа плакало на похоронах известного дирижёра...