Аннотация: Робинзонада, перенесенная в атмосферу фантастики.
Загорелась красная лампа. Через десять минут огромный "Прометей" войдет в атмосферу. Доигрались... Герман бы сейчас сказал: "Что на это скажет центральный комитет?" К сожалению, Центральный комитет ничего не сможет узнать, от радиорубки осталась груда покореженного металла. Наш достопочтенный капитан решил не терять времени на смену орбиты и зашел в газовый хвост планеты. Корабль за секунды испытал перегрузку до 150 g в пиках, поразительно, что мы еще живы. Если бы не нейлоновая сетка и погружение в воду, от меня осталась бы одна красная жижица... Нужно выбираться из этой летающей могилы. Я сам не заметил, как добрался до кормы, здесь находились планетоиды. Мы тысячи раз проигрывали план эвакуации в ЦПК, но, естественно, всего предугадать невозможно. Люк заклинило, проверил другой, третий, все одно и тоже. Их накрепко заклинило. Я был в смятении, не знаю, сколько минут я так висел, как вдруг меня пронзила мысль. Грузовой отсек! Там осталось два спускаемых аппарата. Есть шанс, что я не задохнусь и не сгорю в атмосфере. Я бежал, а точнее летел по кораблю. Все отсеки напоминали свалку, в воздухе летали журналы, диски, колбы, даже зубная щетка, Герман любит собирать всякий антиквариат. Вот долгожданный грузовой. Я задраил люк, отстрелился от корабля. Странно, было такое ощущение, что я делаю что-то подлое, будто бросаю кого-то на произвол судьбы. Не мудрено, ведь я десять лет провел на "Прометее", он стал мне родным домом... Бортовая ЭВМ просчитывала наиболее мягкий вариант посадки. Я же уже чувствовал горьковатый вкус воздуха, минут через пять я начну задыхаться. Вот аппарат уже начал спуск... Представляю, какой сейчас фейерверк в небе Урбиса. Но я его не увижу, т.к. приурблюсь в другом полушарии.
Я совсем забыл про своих товарищей! Они, возможно, уже погибли. Если бы только один из них выжил! Но ведь и я могу сейчас задохнуться тут, в тесной камере грузовика. Вдруг, аппарат тряхнуло, раскрылись парашюты, еще минуту, всего лишь минуту. Прошла целая вечность, пока я не сел. Проверил внешний состав атмосферы. То ли датчик барахлит, то ли снаружи действительно сильная радиация. Я, не мешкая, открыл люк, все равно, хоть задохнуться здесь, хоть там умереть от лучевой болезни.
Урбис - планета, единственная, на которой обнаружили сходные условия с Землей, здесь есть и воздух, и вода, но нет никакой жизни, но, возможно была. Наш аппарат сфотографировал что-то вроде города в Северном полушарии, поэтому мы и решили назвать планету Урбисом.
Что мне делать, не подскажет ни один справочник, ни одна брошюра, так что я решил просто лечь спать в толстячке, как мы любовно называли эти неказистые спускаемые аппараты. Заснул, как убитый...
***
"Был жаркий денек", - не правда ли, странная фраза? Однако так и было. В лучах пурпурного солнца рассвет очень необычный, и вся равнина была словно залита кровью. Равнина Урбиса была похожа на каменистую пустыню, но самое интересное, что камни были похожи на гранитные с примесью песка. Другие были похожи на наши родные голыши, они так напоминали родную Землю! Хотя, кот их знает, из чего они! Ни одного научного прибора у меня нет, кроме собственных мозгов. "Киркою тут не поработаешь..." - любой житель мегалополиса бы удивился, но именно киркой. Кроме стального прута, напоминающего кирку, других инструментов у меня не было. Я был похож на одного из героев старинной книги Робинзона, выброшенного на необитаемый остров. Но все-таки мое положение было не безнадежно, уровень радиации хоть и был высок, но не смертелен, к тому же, у меня был настоящий "сундук" с самыми необходимыми мне вещами, это семена растений, споры грибов, псевдо-кирка и даже лекарства, хотя на этой планете вряд ли водятся даже бактерии... Был также провиант на год, состоявший из одних концентратов, и питьевая вода, но все-таки нужно поискать ее и на Урбисе. Этим то я и занялся во второй день моего пребывания на планете. Сутки здесь состояли примерно из 19 земных часов. Я взял с собой тормозок и отправился на поиски. Шел полчаса по жаркой пустыне, как вдруг понял, что мне нужен компас, чтобы найти дорогу обратно в этой однообразной местности. Пришлось возвращаться, равнина навевала скуку, пот лился с меня градом. Взяв компас, я почему-то решил пойти в противоположную сторону. И не зря. Пройдя метров 300 я услышал свист и грохот, как будто сзади упал снаряд. Это оказался спутник, который мы запустили неделю назад. Для меня он не представлял никакого интереса. Я пошел дальше.
Через три часа ходьбы по камням, я валился с ног и решил перекусить. Присев, я заметил что-то сероватое на востоке. Забыв про усталость, я решил непременно добраться сегодня же до этого места. Пока я продвигался, мне казалось, что я вижу то город, то пруд, а то и какие-то машины. "Полная чушь", - подумал я и прибавил ходу. Через полчаса я дошел. Серым пятном оказалась глина. Я решил поработать своей киркой и посмотреть, не сырая ли она в глубине. Через двадцать сантиметров глина стала вязче, значит сырее. Я был похож на аборигена в давние времена. Немного поработав, я совсем устал, и это несмотря на тренажеры, стоявшие на "Прометее". Герман бы сказал: "Ну что, кибернетик, пальчики устали?" Он любил язвить... Заметив, что время позднее, я решил оставить работу, и возвращаться назад.
На этот раз я не заснул так быстро, и долго смотрел на небо, это единственное, что было схоже с Землей. Я смотрел на звезды, уже не как на противные иглы, коловшие мне глаза в полете, а как на простые звездочки. Вдруг я заметил сигнальную ракету на горизонте... Вскочив на ноги, как бешеный, я стукнулся о люк аппарата и упал без чувств.
"Вот так снотворное", - подумал я, очнувшись уже утром с головной болью. Я вспомнил про вчерашнее, про ракету, про спутник и про глину. Позавтракав, я отправился к глиняной яме. За ночь в яме набралась лужа воды. Взяв полиэтиленовую пленку я зачерпнул воды и поковылял к кораблю, вылил воду в воронку фильтра и стал ждать. В первый раз я попробовал воды с Урбиса, ничего необычного. Но вдруг я вспомнил про семена. Мне же нужно будет чем-то питаться, а на бедной почве планеты еще может хоть что-то вырасти. Я наметил небольшую площадь для расчистки и стал стаскивать камни в одну кучу. Так получилось некое подобие огорода. Нужно было добавить хотя бы той глины, чтобы сделать почву вязкой. Содрав обшивку спускаемого аппарата, я отправился за глиной. К этому времени в яме была новая лужа. Я принялся старательно перемешивать ногами глиняную жижу и складывать ее в импровизированный мешок. Через полчаса у меня был неплохой огород, готовый к посадке. Я долго раздумывал, что посадить на этом клочке земли, и посеял пшеницу. Решил, что, собрав урожай, из него я посею новый, к тому времени подготовив более обширный огород. Потом я вспомнил про апельсины, которые перед гибелью "Прометея" Дина собрала из оранжереи. Съев один, я рассадил косточки. Может, лет через пять-семь я смогу есть настоящие апельсины. Не удивляйтесь, я понимал, что надолго застрял на этой планете, к тому же, помощи ждать не от кого, если только какой нибуть Зибздидюляк не пролетит мимо и не заскочит ко мне в гости.
Меня все время терзали сомнения на счет ракеты, выпущенной кем-то ночью. Может быть, это галлюцинации, но я не успел и месяца пробыть на Урбисе. Чтобы развеяться, я пошел к разбитому спутнику. Решил заглянуть во внутренности бедняги. К моему удивлению, ресивер спутника был как новенький, это было настоящим чудом! Было бы хорошо, если бы я перетащил спутник поближе к аппарату, но такой возможности у меня не было. Для краткости, далее я буду называть спускаемый аппарат толстячком. Попробовал включить бортовое питание спутника, реактор еще работал. Значит, я смогу прилепить к радиостанции динамик, и слушать передачи с Земли десятилетней давности. Так прошел третий день моего пребывания на Урбисе.
***
С утра решил перетащить ЭВМ поближе к спутнику, хорошо, что его еще можно вынуть из толстячка, а то бывает, что их впихивают глубоко в корпус аппарата. С этого момента я понял, что мне крупно повезло. Кое-как сумел подключить радиостанцию. Вот уже пошел звук. Слушать было совершенно нечего, так как передавали информацию о нашем отлете. Как странно было слушать этот пафосный репортаж на фоне случившейся катастрофы. Передать на Землю я пока ничего не мог. Ведь с поверхности мой слабый сигнал и не услышат, к тому же сигнал долетит туда только через десять лет. Но почему-то я решил послать по радио сигнал SOS, самое надежное средство, так как азбукой Морзе практически никто не пользовался, а на фоне шумов она лучше различима. Запустив программу на передачу, я стал сооружать антенну. Об СВЧ и речи идти не могло, словно тыкать пальцем в небо. Стал строить обычную УКВ. Вспомнив про ракеты, которые предполагалось спускать на Урбис за пробами грунта, я откапал их в чреве спутника. На них тоже был передатчик, так что их можно было использовать как выносную антенну. Набрав их 10 штук, я незамедлительно запустил их на стационарную орбиту с интервалом в 5 минут. Теперь ЭВМ будет передавать сигнал месяц-полтора, пока ракеты не сойдут с орбиты, с небольшим интервалом, естественно, ведь ракеты находились далеко не на стационарной орбите. Потратив полдня на радио, я решил заняться "садовым участком". В садовых хлопотах прошла целая неделя, но расширил свой огород я только на несколько квадратных метров. Вдруг я вспомнил про сигнальную ракету, выпущенную кем-то с неделю назад. Вдруг хоть кто-то из экипажа выжил? К сожалению, я не могу позволить себе прогулки по Урбису, с другой стороны, мне нужно разыскать хоть какой-то приличный водоем. Решив убить двух зайцев одновременно, я отправился на восток. В моем положении неплохо бы иметь хоть какого-то помощника, даже зверушку с этого проклятого Урбиса. "Идиот", - подумал я. Ведь в инструкции, той самой, над которой пыхтел целый штат ученых, говорилось, что попытка использования инопланетных существ в качестве рабочей силы запрещена. Хотя, я думаю, что никаких тут зверюшек и в помине не водится.
Прошло полчаса, я не замечал ничего необычного, все та же равнина, однообразная, мозолящая глаз пустота. Сзади я услышал голос Германа, вернее похожий на него голос. Опешив, я повернулся назад, чуть не свалившись. Безумие! Я уверен на 99 процентов, что он не выжил! Но остается еще один процент... Передо мной стоял Герман, или то, что на него похоже.
- Как делишки? - спросил Герман.
- Неужели ты выжил? Герман, прости что не обнял тебя, но я неуверен, ты это или не ты! Вдруг это всего лишь мое воображение? Плод воспаленного разума?
- Да будет тебе дуться! - по манере разговора это был он, но я все же был неуверен.
- Ну расскажи ты, как спасся?
Вдруг Герман побелел, точнее стал прозрачным и растаял, как будто его и не было. Я простоял, ошарашенный, наверное минуты три. Отбросив все мысли, я продолжил поиски водоема. Поиски, как я и предполагал, не дали никаких результатов. Всю обратную дорогу я силился понять, свихнулся я или нет. Но, как известно, даже если человек сумасшедший, он может об этом и не знать, даже отрицать это. "Я бы все отдал за хорошего психиатра!" - подумал я. Так я добрел до толстячка.
***
Проснулся я поздно, багровое солнце уже было высоко. Я смутно припоминал сон. И что только не приснится! Пришел доктор, постучался в обшивку как в дверь и начал меня осматривать. Лицом он был похож на нашего старого Гурля, дантиста. Он делал мне уколы, что-то стучал, давал лекарства и сказал, что буду здоров! Не абсурд ли? Сон был настолько реальным, что я готов был поверить в его реальность. И вдруг я заметил чуть заметное пятнышко на руке, как от внутривенного укола. По спине пробежал холод.
"И как ваше самочувствие?" - спросил тот самый доктор, который в этот самый момент стоял передо мной. "Прекрасно", - протянул я, нащупывая сзади гаечный ключ. Не знаю, о чем я думал, может даже хотел убить его, я никогда ничего не боялся, но боялся этого. Набросившись на доктора, я рухнул на землю, пролетев сквозь него. Доктор тут же растаял в воздухе. Я словно очнулся после ночного кошмара в холодном поту. Но на руке все же было то пятнышко.
Полдня я провозился с огородом. На этой дрянной почве ничего толком не растет. Я выпрямился, чтобы разогнуть спину, поглядел в розовое небо и увидел САС, Систему Автоматического Спасения с орбиты. Он выглядел, как воланчик, и сейчас этот воланчик падал километрах в двух от меня. Промелькнула мысль, что это очередное видение, но чем черт не шутит? И я решил прогуляться в сторону падения "объекта". Не успел я и километра пройти, как увидел человеческую фигуру в скафандре, тащащую сдутый САС. Увидев меня, человек зашагал, а точнее поплелся быстрее. Я не решился побежать ему навстречу, а ждал, что произойдет дальше. Мы поравнялись. Это оказался второй пилот Арн. Он обнял меня, силясь, похлопал по плечу и рухнул без чувств. К закату я дотащил Арна до толстячка. Дал ему воды, сел рядом и не заметил, как заснул. Наутро меня разбудил Арн. Он тормошил меня и просил рассказать, как я тут.
- Нет, дружок, сначала ты! - тоном заговорщика зашептал я.
- Что с тобой? Ты весь на нервах!
- Давай на чистоту! - закричал я.
- Ну ладно, не заводись. - обиделся Арн. - Я, между прочим, чуть не погиб на орбите! У меня под конец совсем кончился воздух. Когда все случилось, я потерял сознание. Очнувшись, я увидел, что все на месте, кроме тебя. Но все были... мертвы, и я решил выбираться...
- А Герман? Герман тоже был мертв?
- Ну да, мертв! Мертв! Все погибли! Понимаешь! - задыхался он, крича во всю мочь. - Я кое-как добрался до пускового, задраил люк. Проверил давление, нормально и не убывало. В это время рванул водород, я думал, что отсек разнесет в щепки, но этого не случилось. Не случилось и того, что отсек сойдет с орбиты. Я не мог надеть скафандр, потому что клапан заклинило. Сколько чинил, не знаю, я потерял счет времени. Когда скафандр уже был на мне, попытался открыть выходные люки, но их все как один заклинило!
- Да, у меня была та же проблема.
- Как я сразу не догадался понизить температуру, или выпустить воздух. Но на второе я не решился, вдруг их заклинило намертво. Попробовал первое. Когда температура дошла до -3, один из люков подался. Я его стал вытягивать, уперся ногами в переборку, люк рвануло и меня отбросило в противоположную сторону. Удар был такой силы, что я потерял сознание. Придя в себя, я надел САС и вышел из отсека. Так я оказался здесь. Теперь ты рассказывай про свое житье!
И я ему рассказал в мельчайших подробностях, как будто Арн был следователем, свои дни пребывания на планете.
- Вижу, ты неплохо устроился! Только у нас с тобой есть одна проблема, раньше ты был один, а теперь на планете два голодных рта и запасы исчезнут в два раза быстрее.
- Ну, ведь теперь и две пары рук, так что не все так опасно! - Арн всегда был расчетливым пессимистом.
***
На следующий день Арн стал, без посвящения, правда, членом первой вынужденной колонии на Урбисе. Мы принялись за расширение огорода.
С появлением Арна жить мне стало намного легче, хотя я не скажу, что успел соскучиться по человечеству. И в данный момент Арн для меня был тем самым человечеством. Вспомнив про свои тщетные попытки найти водоем, я предложил Арну экскурсию по окрестностям. Мы решили ненамного отклониться от прошлого маршрута моих исследований. Неуклюже шагая по равнине Урбиса, в жару, мы чувствовали себя как на вспаханной целине. Прошли мимо двух "серых пятен" глины и увидели на горизонте что-то отличающееся от однообразного ландшафта местности. До него было полкилометра. Бурая полоса расходилась в разные стороны; что только не чудилось мне, и мох, и трава, и невесть что. Арн же не выказывал волнения или заинтересованности. Его каменное лицо практически всегда выражало только сосредоточенность, и никто не знал, какие мысли таятся у него на уме. Подойдя к месту, мы увидели, что бурая полоса представляла собой скопление мохообразной растительности, если так можно сказать. А сказать ничего нельзя, потому что эта бурая мохнатость ни на что не похожа. Полосы растительности тянулись вдоль поймы реки, в данный момент пересохшей. Ось Урбиса наклонена к плоскости эклиптики, так что времена года имеют место на планете. Наша экспедиция как раз попала в сухой сезон.
- Значит придется подождать, - протянул Арн.
- У нас еще полно времени.
- До чего? Неизвестно, заберут ли нас вообще отсюда.
- Что будем делать дальше?
- Продолжим разведку.
И мы отправились дальше. Грунт постепенно становился влажнее, все больше было содержание глины. Но мы не наблюдали ничего интересного. Когда пришло время возвращаться, мы заметили на горизонте что-то странное, но решили оставить находку до следующего дня. Вернувшись к нашему лагерю, мы закончили хлопоты с огородом и решили отправиться на боковую. Уснуть мне, как ни странно, никак не удавалось, меня тревожили случаи, произошедшие накануне. Арн тоже не спал, и я решил рассказать ему обо всем.
Поначалу Арн слушал меня как бы нехотя, но когда речь пошла о Германе, Арн оживился.
- Ты знаешь, пока я был на орбите, со мной тоже происходили странные вещи. Я не мог найти что-то важное, а через некоторое время оно появлялось в совершенно неожиданных местах, как будто вещами игрался домовой. Но я списал это на невесомость.
Пока Арн рассказывал о его переделках, меня все больше волновала крутившаяся в мозгу мысль, еще неготовая, еще не обличенная в слова, но уже обретшая существование. После этого разговора я все же не заснул. Только к утру я успел прикорнуть.
Меня разбудил Арн. Закончив ежедневные хлопоты с огородом, мы отправились по вчерашнему маршруту. Дойдя до места, мы увидели что-то, еще более взволновавшее наше воображение, чем русло реки. Это было огромное здание, тянувшееся, возможно, на многие километры. Оно тянулось полосой до самого горизонта и было похоже на ангар с молочного цвета покрытием. С торца видно было зеркальную пелену, похожую на водную завесу. Арн, не медля, подхватил камушек и бросил в сторону здания. Неожиданно, камень ударился об завесу как о металл и, отскочив, упал. Тогда Арн достал лист салата, который к тому времени уже успел вырасти на чуждой почве Урбиса, и бросил его. К нашему удивлению, лист спокойно прошел через зеркальную стену. Арн решительным шагом пошел к зданию, я удерживал его, но он только оттолкнул меня и скрылся за пеленой. Я медлил с решением, ждать его здесь или последовать его примеру. Любопытство взяло верх и я сделал шаг к неизведанному. Пройдя сквозь зеркальную пелену, я очутился внутри здания, не почувствовав ничего. Внутри стоял затхлый запах места, в котором уже давно никто не бывал. Арн был уже вдалеке, я подбежал к нему. От основания здания к его вершине сбегались мутные огоньки. Под куполом мы увидели машину, которая в данный момент что-то производила. Об этом можно было догадаться по тем же огонькам, ползавшим внутри сооружения, в казавшемся совсем не хаотичным движении. Они ползли со всех окрестностей подкупольного здания, сходились у потолка и проникали в сооружение, затем выходили у его основания, и продолжали движение вдаль по коридору. Мы бросились в сторону их движения и увидели следующее сооружение, более крупное и замысловатое, не поддающееся описанию. Вдруг меня что-то остановило. Счетчик Гейгера отчаянно верещал. Арн это тоже заметил и мы побежали к выходу. Как ни странно, снаружи был привычный для Урбиса уровень излучения.
- Как ты думаешь? Что это?
- Какой-то завод зеленых человечков по производству ядерного оружия. - засмеялся Арн.
- А если без шуток? Может нам стоит его исследовать получше? Может тогда мы сможем что-то узнать о бывших его строителях?
- Как может что-то узнать марсианин о человеке, разобрав утюг? Подумай головой! Мы может даже и не узнаем, зачем вообще построен этот завод и завод ли это.
- И что нам делать?
- Я думаю, что нам нужно выживать, это первое дело, может быть нас спасут.
На следующий день случилось то, чего я никак не мог ожидать. С утра мы заметили две сигнальные ракеты, синюю и зеленую, цвета габаритных огней нашего корабля. Мы, как ошпаренные, бросились в сторону предполагаемого их запуска. На горизонте я заметил бегущего нам навстречу человека. Спросил Арна, он видел то же самое. Приблизившись, мы заметили, что нам навстречу бежит Дина. Этого я совсем не ожидал. Арн же сказал, что все погибли. Дина добежала до нас и бросилась в объятья Арна. Потом оба смутились и мы понесли ослабшую Дину к лагерю.
***
В битве за урожай прошел целый месяц. Мы уже свыклись с обстановкой, окружавшей нас. Огород разросся, и вот уже продукты с него попадали на наш обеденный стол. За все это время я так и не удосужился спросить Арна об одном несоответствии в его словах: Арн говорил, что все погибли, что он даже проверил пульс у членов экипажа, но как тогда Дина спаслась? Спросить об этом сразу было просто кощунством. В конце концов, подвернулся хороший момент для разговора...
- Я не знаю, все так странно... - неуверенно говорил Арн. - Я действительно проверил у всех пульс, кроме Дины, она была придавлена блоком радиостанции, который, к тому же, заклинило. Боже мой, как же я горевал о ней все это время!
- Ну а ты, Дина, расскажи, как ты спаслась?
- Очнулась в гибернаторе, у него была разбита крышка. Потом я доплыла до кормового отсека. Люки заклинило и я уже готовилась к смерти, как вдруг грянул взрыв.
- Да, рванули водородные цистерны, - добавил Арн.
- На счастье один люк удалось открыть и я спустилась с орбиты на САС"е. У меня была полная ракетница и небольшой запас еды, иначе бы я не нашла вас.
- Так это ты пустила ракеты! Я уж думал, что у меня галлюцинации.
После этого разговора мы долго не затрагивали тему крушения "Прометея", у нас были дела и поважнее. Сухой сезон заканчивался и наша глиняная луже совсем пересохла. Вспомнив про русло, мы решили отыскать то место, куда впадает река. Встав засветло, мы тронулись в путь. Километров через семь грунт стал мягче. В конце концов мы подошли к устью реки. Впадина озера была широкой и неглубокой, местами в углублениях виднелся местный мох и что-то напоминающее хвощ, только с ветвями, на которых висели похожие на виноград гроздья. Мы решили подойти ближе. Я нагнулся и увидел, что гроздья пульсируют, а точнее ритмично расширяются и сужаются.
- Дышат они что ли?
- Вполне возможно. Пойдем дальше, все равно, пробовать на вкус этот кишмиш я не буду.
И мы тронулись вперед. В конце концов мы добрались до воды. Это было озерцо, метров десять в диаметре, но оно нам казалось целым морем. Мы набрали воды под завязку. Я же решил посмотреть вглубь озерца.
- Что ты там увидеть хочешь? Не рыбу ли?
- Как ни как, мы сюда летели не для того, чтобы прохлаждаться.
Ты уж извини, но мы можем здесь ископаемыми стать, и будут нас изучать зеленые человечки. Теперь наша первоочередная цель - выжить. Пойдем обратно, скоро ночь.
Вернулись мы как раз к ночи.
- Ну что? Как будем ее анализировать, друзья?
- Спокойно, - сказал я, зачерпнув воды и выпив немного. - Если завтра я не умру от коликов или еще чего-нибудь, значит все нормально. - На самом деле, это не было геройством, Арн и Дина еще не знают, что все это время пили воду с Урбиса. Вряд ли в ней могло быть что-то опасное.
На следующий день мы решили еще раз появиться на озере. Замечу, что за все время пребывания мы помылись только два раза, не говоря уже о бородах, успевших отрасти. Мы с Арном из подручных материалов смастерили плавательные очки и решили обследовать озеро, заодно искупавшись в нем. Нырнули, вода была теплая, развернуться было негде, так как глубина не превышала и метра. Дно покрывали илистые отложения. Я решил помесить ногами эту жижу. Как я и ожидал, из воды пошли пузырьки - метан, наработанный микроорганизмами, выплывал наружу. Арн догадливо подсунул мне бутылку с отрезанным горлышком. Через несколько минут бутылка была наполнена газом. Я проделал в верхушке бутылки дырку и, опуская бутылку все глубже в воду, поджег пьезой струйку газа. Огонь опалил мне волосы и бороду, я нырнул.
- Вот вам и стрижка на природе. - мы все смеялись, обугленные волосы висели на мне клочками.
- Может со временем соберем баллон газа, как думаешь?
- Да, времени у нас полно. Вот погоди, будут дожди, мы здесь развернемся!
Вдруг Арн вытянулся как струна и начал шарить ногами в воде, как будто что-то потерял.
- Там что-то есть! Говорю вам, я на что-то гладкое наступил, только теперь найти не могу. - пока мы возились в озере, оно стало мутным, как болото.
- Сейчас поищем, - сказал я и нырнул. Наконец мы нащупали полусферу, врытую в глубь грунта.
- Надо бы твою кирку захватить в следующий раз, заодно и муть осядет, а так мы ничего не разглядим в этом месиве...
И мы ее захватили. Я начал долбить грунт, Арн между ударами отгребал его. Дина же, разложившись на берегу, смотрела в небо. Частенько я попадал по сфере, которая потихоньку высвобождалась из плена. Когда я в очередной раз попал по ней, ее обшивка треснула как скорлупа яйца, и я провалился во внутрь. Я стал захлебываться и утопать в жиже, меня уносило в какой-то боковой тоннель. Мельком я увидел, что таких тоннелей было четыре. Наконец, вода прекратилась литься и потек ил. Мне нужно было выбираться, пока я не утоп здесь, как в болоте. Стенки были белыми и действительно напоминали яичную скорлупу или давно покрашенный металл. Мне показалось, что трубы шли под откос, и уходили довольно глубоко, но очевидно с искривлением, так как конца не было видно. Как только я добрался до сочленения труб, я понял, что без посторонней помощи мне не выбраться. Арн кричал мне сверху. Тут же показалась голова Дины. Арн попытался протянуть мне кирку, но я до нее не дотягивался. Тогда он решил бросить ее мне. В этот момент я заметил что-то на стене, поразившее меня. Кирка дала мне по затылку, и я упал, она же скользнула в тоннель, но я не заметил в какой. Я вскочил, Арн спрашивал, поймал ли я.
- Нет, надо было бы кидать получше!
- Надо было бы ловить лучше, а не разглядывать по сторонам, где она?
- Не знаю, сейчас буду искать, только как я ее найду в этом месиве?
- Мы будем ждать тебя наверху.
Я выбрал тоннель, на который падал луч света. Стал шарить руками в иле, было скользко и я постоянно валился на спину и съезжал все ниже и ниже. Вскоре я понял, что несусь по трубе очень быстро. Я попытался затормозить, но тщетно. Я разгонялся все быстрее, как вдруг заметил, что меня подталкивает какая-то сила; я плыл в потоке ила, воды и воздуха, словно пуля в пневматическом ружье. В конце концов меня выбросило в другое куполообразное сочленение, давление внутри возросло, мои уши чуть не лопнули. Через секунды оно так же быстро упало до нормального. Не знаю, насколько я удалился от места моего падения, только заметил в боковом тоннеле кирку. С ужасом я понял, что забыл, из какого тоннеля появился. Все они были как один. Я взял себя в руки и решил немедленно начать копать. Скорлупа не сразу поддалась, наконец она треснула и я продолжил лихорадочно вгрызаться в грунт. Не помню, сколько я так копал, только давление упало и меня втянуло в туннель. Все началось заново, но я не отпускал кирку из рук. Снова меня вынесло в другое сочленение, кирка вырвалась, как живая, из моих рук и прилипла к скорлупе. Как только давление упало, кирка свалилась на пол. Я решил узнать, какой период у этого "дыхания" и вообще, периодично ли оно. Прошло примерно 20 минут и давление начало падать снова, я уперся ногами в стенки. Некоторое время я мог противостоять давления, но в конце концов у меня могли вылезти глаза из орбит и я решил расслабить руки. Опять меня несло по тоннелю. На этот раз я остановился где-то вблизи нового сочленения. Минуту спустя я до него добрался. Где я сейчас? Надо как-то отсюда выбираться, из этого гигантского легкого. Я решил поспешить, попробовал заткнуть осколками скорлупы тоннели. Хорошо были закрыты только 3 тоннеля. Думаю этого хватит. Я стал копать и засыпать проходы. Это "дыхание" оказалось ритмичным, и давление снова падало. Я протиснулся в отверстие, выкопанное мной, расставил ноги пошире, уперся ими в стенки. Меня стало болтать, как пестик в колоколе. Выл оглушительный ветер и свист, казалось, что меня вот-вот разорвет пополам. Наконец все прекратилось. Я бросился с яростью на стены окружавшей меня тюрьмы. Закладывал грунтом тоннели. Вот давление начало возрастать, я уперся в стенки, удерживая наскоро сделанные пробки, задыхаясь в пыли. Как только все закончилось, я снова бросился копать. Прошло двадцать минут, и я как по команде влез в отверстие. На этот раз пробки не выдержали и меня выплюнуло в тоннель. Снова я понесся по нему. На этот раз я смог бы вернуться обратно по пыли, осевшей на стенках одного из тоннелей. На полдороги меня сбило с ног потоком воздуха, разогнанный, я ударился об обшивку и потерял сознание.
Не знаю, сколько меня кидало по тоннелям, только очнулся я уже без кирки. И вот я прибыл в сочленение с треснувшим потолком. Я решил отковырять скорлупу, посыпалась пыль, я стал копать руками, грунт посыпался и стал вываливаться огромными кусками. Вдруг грунт просел и высыпался в проходы, обнажив проход на поверхность. Я выбрался и поскорее отбежал от полусферы. Снаружи была поздняя ночь. Я понял, что тоннели и сочленения светились фосфорическим светом. Куда мне идти я не знал и решил подождать до утра...
Утром я увидел, что сочленение было продавлено под тяжестью глыбы, рухнувшей со скалы, бывшей поблизости. Здесь высилась целая гряда старых обветренных скал. Я понял, что меня далеко занесло. Куда мне идти, я не знал. Я знал только, что мне нужно найти воду. Я побрел в сторону своей тени. Думая о доме, я не замечал окружения, шел как машина, направленная на цель. Наконец, я нашел глиняную жижу, вырыл в ней яму и стал ждать. Когда набралась лужа, я с жадностью выпил воду пересохшими губами. "Будь что будет!" - подумал я и поискал в карманах пакет. Подождав немного, я наполнил его водой, помазал голову грязью, чтобы меня не хватил солнечный удар. Кепку я потерял где-то в тоннелях. До конца дня я шел и шел, не замечая ничего необычного, вообще ничего вокруг не замечая. Наконец я добрел до таинственного завода. У меня не было сил и я свалился как убитый. Проснулся я рано утром, чувствовал себя вполне нормально, не считая раздувшегося то ли от голода, что вряд ли, то ли от воды из лужи живот. Я побрел в направлении, где, предполагаемо, находился наш лагерь. К вечеру я увидел на горизонте лагерь. К моему удивлению я не встретил никого. Я выпил нормальной воды, поел как человек и лег спать. Читатель думает, что мы только и делаем, что встаем и ложимся спать, но даже не считая наших приключений, на Урбисе совсем не приходится скучать. Чужой мир совершенно не собирался под нас подстраиваться, за исключением поразительных и тем самым подозрительных случайностей, фортуны, все это время улыбавшейся нам. Это странное везение казалось мне странным. Мне даже думалось, что нам кто-то помогает, но кто? Но я бы не хотел, чтобы наша фортуна отвернулась от нас.
***
Арн и Дина чуть не задушили меня в объятьях, когда вернулись поздно вечером.
Тут же они решили рассказать мне, что видели во время моего отсутствия. Арн и Дина видели, как камни, минуту назад лежавшие неподвижно, начинали перелетать с одной стороны на другую, обрисовывая невидимую сеть огромных пересекающихся коридоров, уходивших вдаль. Они ждали меня на месте, так как больше ничего не могли делать. Оказалось, что под Урбисом я провел два дня. Они совсем отчаялись, когда заметили, что ил стал засыхать и покрываться коркой. Арн с Диной видели, как камни, захваченные магнитным полем, перелетали то в одну, то в другую сторону, с одним и тем же периодом. Я стал вспоминать внутреннее строение сооружения. Очевидно было, что это какой-то аппарат загадочного строителя. Вряд ли мы поймем его назначение, как вряд ли поймем назначение завода, и вообще, связаны ли они как-то или нет.
Вся система тоннелей и сочленений представляла собой прямоугольную сеть. Ее действие обнаруживалось периодическим чередованием разряжения и сжатия, понижения и повышения давления. Но это, скорее всего, был лишь побочный эффект. Может быть в этой сети был вакуум, нарушенный либо нами, либо раньше нас. При действии получались диагонали с разряженным и сжатым воздухом. Нетрудно было заметить, что завод и сеть были построены из одного материала.
Прошлое и настоящее этой странной планеты, полной загадок, было туманным и с каждой находкой становилось все загадочнее. Это естественно, существа создавшие эти сооружения, были совсем непохожи на нас, они нам чужие и понять их мы не можем, если не увидим и не заговорим с ними. Даже если планета так феноменально похожа на нашу, это вовсе не означает, что на планете живут те же люди, или человекоподобные существа. Только эгоистичность, свойственная человечеству, позволяет думать, что любое разумное существо похоже на человека. Люди думают, что они вершина эволюции. Человечество - это риск природы, создавшей его, давшей человеку самостоятельность и великое право выбора, оно обрекает себя на страдания, причиняемые ему растущим человечеством, которое может погубить себя, затащив с собой в историю всю окружающую природу. Разум - штука тонкая и неоднозначная, так как она не контролируется законами природы и сил вселенной, вселенная лишь влияет на решения разумного существа. Всю жизнь свою человечество старается превозмочь силы природы, стряхнуть с себя опеку "родителя", считает себя рабом во власти вселенной, старается овладеть над ним верх и сделать себя правителем мира. Однако это тупиковый путь, ведущий к пропасти и небытию. Но вот в чем величие разума - он может исправить ошибки, не прибегая к глобальным изменениям, способен их осознать. И пока человечество не ступило на лезвие ножа, ведущего к пропасти, из которой нет выхода, оно может свернуть с гибельного пути.
Любопытство разъедало меня изнутри, я хотел познать великую тайну прошлого этой планеты, и предвкушал что-то грандиозное. Так я лежал у огорода, смотря на танец лун Урбиса, их было три. Я позвал Дину с Арном, которые тоже отдыхали, этакая сиеста получалась. Я предложил назвать луны нашими именами, чтобы оставить хоть какой-то след в истории.
Теперь над Урбисом летало три естественных спутника: Таин, Арн и Дина. Я погрузился в дрему, как вдруг вскочил, словно испуганный заяц: небо разверзлось с грохотом и из-за туч вырвался метеор, оставляя огненно-дымный след, он упал за горизонтом. Секунду спустя твердь затряслась и мы увидели еще один метеор, чуть поменьше, за ним еще. Нас откинуло назад ударной волной. Начался настоящий метеоритный дождь, все вокруг грохотало и тряслось, казалось, наступает конец света. Мы укрылись под броней толстяка. От более тяжелого метеорита он не спасет, но от мелочи избавит. Мы сидели не высовываясь, и не зря: один из тяжелых метеоритов взорвался в воздухе и обдал огненным дождем окрестность. Дина беспокоилась за огород. Вдруг сверкнула вспышка, ослепившая нас, грунт тряхнуло с огромной силой, нас обдал жар и удушливый запах гари. Рядом с толстяком упал метеорит, перевернув его. Как назло толстяк рухнул люком вниз. Мы оказались запертыми лягушками в банке. Сидели молча, внутри было душно. Урбис дрожал и изнывал под громовыми ударами метеоритного потока, грунт стонал как больной, от грохота заложило уши. Через час бешеная канонада закончилась. Надо было выбираться. Запасной люк, как уже повелось, не удалось открыть. Поставить толстяк на место не смог бы даже мифический Гер-Акл или Герк-Улес, герой древнейшей Грисеи предхаотического периода. Снова, как в тоннеле, нам пришлось копать. Выбор подручных инструментов, правда, был богаче: это и крышки приборов, пластиковые щитки и многое другое. Но работа шла не так быстро. Мы уже очистили главный люк, но, видимо нас еще и присыпало. Арн, работавший приборным щитком, почувствовал, что грунт слишком легко стал поддаваться. Вдруг мы нащупали под собой металлическую поверхность. Делать было нечего, кроме как копать, и мы стали расчищать неожиданную находку. Вот мы уже дошли до краев щитка. Арн попробовал его вытянуть, тот не поддавался. Мы решили прокопать выход вокруг загадочного предмета и позже разобраться с находкой. В работе мы провели часов 5 - 6. Работать было тесно даже двоим, поэтому копали посменно. Наконец мы добрались до поверхности. В воздухе стоял запах гари. Дина бросилась к огороду. Большая его часть осталась нетронута, повезло, что пшеница тоже спокойно колосилась, совершенно не поврежденная, только местами были поломаны колосья. Наконец, мы решили взяться за находку, к тому же, она мешалась в проходе. Это оказалась не такая уж и маленькая штука. Конца находке пока не было видно. Постепенно нам открывалось зрелище железного чудища, скорчившегося в судорогах времени. Он был невообразимо скрючен, как скелет динозавра, хотя и не был похож на скелет. Скорее он напоминал насекомое или моллюска. Многочисленные ноги, ряды мелких щитков, сочленений и некое подобие брюшка. Это было похоже на существо, одетое в железный панцирь броненосца. В то же время, сказать, что это вообще на что-то похоже совершенно нельзя, просто другого соответствия мы не находили. Способность познания у человека основана на сравнении, а сравнить это ни с чем мы не могли. Наконец мы вытащили насекомое наружу. Тут нам открылась картина гибели, или поломки робота. Мы думали, что это робот. В небольшом углублении между щитками, где было бы целесообразно разместить управление, зияла черная дыра, будто прожженная чем-то. Мы решили обойти окрестности. На удивление нам открылась картина: среди обломков породы, зияющих кратеров и оплавленного грунта валялись разбитые металлические предметы, остовы сооружений и машин.
- Это похоже на... похоже на...
- На свалку, или на склад. Нет, скорее на свалку.
Мы просто опешили и не знали что делать и выбрали один из самых больших предметов, решили детально его осмотреть. Это было восьминогое создание с рядами щитков, напоминавших облачение самурая.
- Интересно, зачем им было столько роботов, и зачем вся эта броня?
- Ну броня сама знаешь зачем, видимо здесь метеоритные потоки встречаются частенько. А насчет его предназачения я ничего сказать не могу.
- Я знаю его предназначение, - протянул Арн, - это военная машина. Видите, под брюхом у него стоит излучатель, наверно лазер.
Перед глазами встало грандиозное сражение, сражение без раненых и погибших. Вокруг валялись обломки этих созданий, как после бомбежки, с продырявленными телами, сплавленными сочленениями и разбитым остовом.
- Значит это не свалка.
Мы решили осмотреть окрестность, повсюду была одна и та же картина, на сколько хватало глаз. Вернувшись обратно, я решил проникнуть внутрь одного из созданий. Я долго возился со щитком, решил использовать толстячка как опору и вдруг услышал предупреждающее трещание счетчика Гейгера. Оказалось, что все обломки довольно сильно фонят.
- Что-то здесь не так. Почему все на этой планете обязательно заражено радиацией, особенно все те объекты, которые мы находили? И зачем этот завод, зачем система тоннелей, роботы с разбитыми членами? Чувствую, эта планета еще преподнесет нам сюрприз.
- Как знать, надо бы исследовать эту систему тоннелей. Быть может, она приведет нас к разгадке.
Пока мы с Арном рассуждали, Дина, вскрикнув, упала в обморок.
- Дина! Дина! Что с тобой? Что с тобой? - приводил в чувства Арн.
- Там, там, это... это человек, то есть не человек! Я посмотрела на него, оно на меня. Я хотела позвать вас, но оно в миг растворилось!!! Растворилось, что за чертовщина?
- Растворился?
- Да, как... как твои видения, как Герман и доктор!!!
- Похоже планета так и просит, чтобы мы разгадали ее тайну. Я думаю, мы прямо завтра отправимся к озеру.
И мы отправились в путь.
- Придти то мы пришли, только делать что будем?
- Сейчас придумаем, - бодро сказал я. - Осмотримся и придумаем.
Тут я вспомнил про то, что поразило меня в тот день, когда я провалился в сеть. Я сказал Арну, чтобы он, взяв меня за ноги, опустил внутрь. И тут моему взору снова открылась картинка, будто выжженная на стенке. Сеть тоннелей, огромным кругом тянущаяся на многие километры, окольцовывала центральный круг.
- Нужно найти центр, - сказал я, и мы устремились в ту сторону, в которую вел тоннель, в который мне недавно довелось попасть.
Мы шли долго, пока не заметили справа по горизонту что-то белое. Мы тут же побежали туда. Это оказалось огромное куполообразное сооружение, порытое чем-то пушистым. Подойдя почти к самой стенке сооружения, мы заметили, что оно покрыто толстым слоем инея и что от него веет страшным холодом. Мы обошли сооружение вокруг, но не заметили нигде ни одного выступа, ни углубления, ничего, напоминающего дверь. Везде только покрытые инеем стены.
- Ну что ж, загадка не хочет открывать врата раньше времени. Вот кажется, мы разгадали ее часть. Сеть нужна для поддержания низкой температуры вот тут. - Сказал Арн, постучав по стене, с которой полетел вниз белый снежок.
Нам пришлось возвращаться домой несолоно хлебавши.
***
Месяцы тянулись чередой. Мы уже совсем свыклись с нашей участью пленников планеты. Каждый занимался своим делом, чтобы заглушить растущую тоску по Земле. Эту тоску подогревало ночное небо, совершенно такое же, как на Земле, беспристрастный свидетель всех наших деяний. Уже давно на дворе был дождливый сезон. Река от почти постоянных дождей бурлила и выходила из берегов. Перемещение по планете стало почти невозможным: грунт превратился в болото, грязное месиво, в котором можно было спокойно завязнуть. Нашему огороду тоже приходилось несладко. Наконец, когда появился отличный момент (солнце светило целых два дня), когда подсохла почва, мы решили посетить озеро. Путь был все еще довольно трудным. Нам представилось грандиозное зрелище: до самого горизонта тянулась гладь озера. Единственное, что отталкивало в этом пейзаже - так это непривычно серая муть воды. Берег озера тоже заметно преобразился, все окружающее пространство занимал бурый мох с дышащими растениями, которые будто оправились после долгой болезни и дышали глубоко и ровно. Вдруг в воде что-то блеснуло. Мы кинулись к воде - вода забурлила тысячами брызг. Косяк каких-то похожих на рыбы существ устремился вглубь озера.
Всю последующую неделю мы пытались поймать хотя бы одну тварь. Существа оказались будто пуганными и никак не собирались ловиться. За две недели мы ни одного из них не поймали, твари показывали удивительную живучесть. Они пробирались даже по поверхности, чтобы спастись. Видимо, не мы первые пытались ловить их. Единственное, что нами руководило - это банальное любопытство, которое свойственно всем людям.
Чтобы скоротать время дождливыми днями, каждый занимался своим делом. Я, например, пытался освоить примитивную технологию изготовления каменного топора. Оказалось, что первобытному человеку нужно было обладать незаурядным умом, чтобы его изготовить. И теперь я считаю, что зря ученые считают предков недалекими, ведь именно с их помощью теперь люди могли бороздить космос, изменять климат, создавать пригодные условия на других планетах. Именно с помощью них люди смогли сотворить новую планету из пояса астероидов, избавившись от губительных астероидов и комет, которые в любой момент могли уничтожить цивилизацию в пух и прах. Однако, судьба слишком благосклонна к людям, ведь во вселенной есть столько способов уничтожить разум. Однако за все это время не было использовано ни одного.
Наш экипаж собрали со всех концов солнечной системы. Прошло то время, когда отбор экипажа в космические полеты происходил на конкурсной основе. Теперь участвовать в полете вежливо предлагали людям, лучше всего подходившим для миссии. Меня посетили с предложением лететь на Урбис, когда я еще проходил стажировку на Луне, управляя потоком движения спутников связи. Мне тогда был 21 год, отличный возраст...
Какое было время! Вокруг было столько интересного. Мир казался для меня открытой книгой, и я хотел быстренько ее пролистать... Правда были и разочарования. Из-за неразделенной любви я чуть не выбросился за борт планетовоза.
Подготовка шла три года, двадцать с лишним лет должна была продлиться экспедиция, однако чувствую, что продлится целую жизнь. В чем нам всем везет - так это то, что все мы сироты, нас никто не ждет на Земле. Психологи думали, что так будет легче. Однако мне от мысли, что меня никто не ждет на Земле, не становится легче. Иногда даже кажется, что от нас просто избавились, как от ненужного материала, забросив куда подальше. Чувствуешь себя потрепанным одиноким щенком, сиротой. Я проведу лучшие свои годы жизни в этом месте, как отшельник, в лишениях, которых я не хотел. Все думали, что ничего не случиться, что Прометей доставит нас туда и обратно целыми и невредимыми. Как можно было назвать межзвездный корабль именем божества, навечно прикованного к скале? В самом названии крылась неудача операции. Все объяснялось тем, что настала эпоха великих свершений, экспедиции к ближайшим звездам отправляли целыми пачками, огромные экипажи отправлялись в долгие путешествия. Воздух был пропитан романтикой познания. И я поддался духу времени...
Теперь я здесь, мастерю себе топор, ожидая разрешения этого вопроса. Было бы легче, если бы мы знали, что мы погибнем, но в нас все еще трепещет надежда, что каким-то невообразимым способом мы окажемся дома, или что еще более невероятно, с Земли пошлют новую экспедицию. Законники и ученые ставили науку превыше человека, она служила человеку лишь по совместительству, создавая все новые способы убийства его же. Возможно, когда первобытный человек мастерил свой топор, он думал убить им своего соплеменника, который не поделил с ним что-то.
Наконец, у меня получилось. Первый мой топор, ну пусть не сверкал, но лежал, освещенный багряным солнцем. Арн пытался что-то сотворить со спутником, который уже как месяц не работал. К тому же он был совершенно бесполезен с того времени, как ракеты сошли с орбиты. Дина занималась огородом практически все дни. Мы, естественно не стояли в стороне, не могла же она провернуть всю работу одна.
Вход в толстяк заливало водой, так что нужно было что-то предпринять. И мы с Арном решили соорудить некое подобие мазанки. В хлопотах прошел месяц, но ничего путного не выходило: кирпичи при каждом дожде размывались и купол норовил в любой момент завалить вход. Тогда мы решили использовать местные мшистые растения для изготовления саманных блоков. Постепенно дело наладилось и довелось до автоматизма. Выходило неплохое здание. Но в один из монотонных дней произошло событие, нарушившее это устоявшееся спокойствие.
Как обычно мы отправились собирать мшинки (как мы уже привыкли называть бурые растения), оставив Дину лепить кирпичи. Дождей становилось все меньше и меньше. Погода налаживалась. Ходить по поверхности было сравнительно удобно. Поглощенные работой, мы и не заметили, как возле нас появилось бесформенное существо. Даже можно сказать, облако, которое как по мановению палочки собралось в человека. От такой неожиданности мы оторопели. Арн поскользнулся, упал в грязь и попятился назад. Я же стоял как вкопанный. Наконец, выдержав паузу, существо заговорило.
- Здравствуйте... Как жизнь?
- Это бы мы хотели у Вас спросить, - сказал Арн.
- Не вижу смысловой нагрузки, поясните.
Я одернул Арна и впервые решил действовать по инструкции, благо по вопросу контакта много людей работало столетиями.
- Приветствуем ВАС, давайте... знакомиться. Я Таин, это Арн, мы... земляне.
- Не понимаю значения. Словарный запас не хватает. Обучение требуется дополнительное.
- Кто вы?
- Не имею возможности объяснить, нет соответствия. Словарный запас исчерпан. Нужно время. Ваш третий земляне находится в лагерь? Проводите нас для пополнения словаря.
Не имея альтернативы, мы тронулись в обратный путь, прихватив мшинки. Тут же человек разлетелся в пыль и последовал за нами легкой дымкой. При виде формирования существа Дина упала в обморок. На закате существо, отщипнув от себя кусочек, который тут же рассеялся, само же рассеялось и удалилось в сторону, в которой мы нашли ледяную сферу.
***
Наконец пошло настоящее поучение инопланетного существа. Хотя вернее было бы назвать нас инопланетянами, а его - возможно единственным на данный момент хозяином планеты Урбис. Обучение, однако, казалось мне довольно странным. Мы рассказывали ему сказки, легенды и мифы, вспоминали о прожитой жизни и событиях, происходивших с нами или нашим окружением. Такой подход казался мне несистематизированным. Мы пытались уговорить это рассказать о себе, но слышали один и тот же отказ. На закате существо удалялось.
У меня было ощущение, что это не живое существо, а скорее невиданное чудо техники. Так синтезировано оно выглядело, неестественно. Возможно, так оно и должно быть при встрече с инопланетным разумом. Мы все продолжали его обучать. Проходили месяцы. Наконец, снова прошел сухой и начался новый влажный сезон. Существо вновь исчезло, никого не предупредив. Исчезновение тянулось уже неделю, а оно не появлялось. Мы решили снова отправиться к ледяной сфере.
К нашему удивлению, сфера не была покрыта инеем, а сверкала белизной в лучах красного солнца. Мы как и прежде не нашли ни одного намека на дверь или подобие входа. Арн вышел из себя и пнул ногой обшивку сферы. Тут же нас отбросило от его стенок на пять метров. Мы обнаружили, что Сфера облачилась в зеркальную пелену большего диаметра. Все попытки проникнуть внутрь не дали результатов. Пришлось вернуться в лагерь ни с чем.
Несмотря на нервозность отношений, все шло довольно хорошо в нашем существовании на планете. Получилось построить довольно большой купол из саванных кирпичей, в котором можно было спокойно проводить дождливое и жаркое время. Обложенный сверху высушенными мшинками, свод совсем не размывался дождем. Вход в толстячок теперь не заливало водой. Мы обзавелись целым арсеналом предметов быта: это многочисленные скребки, топоры и другие примитивные орудия труда. Замечу, что у топоров вовсе не было деревянных ручек, как вы скорее всего себе представили. Ручками служили многочисленные трубы, вырванные из недр толстячка, который постепенно начинал гнить. Мы понимали, что нам придется построить себе новое жилище и приступили к осуществлению плана.
В это время огород максимально разросся и дошел до максимального значения площади. Большую площадь мы просто не смогли бы обслужить. Запасы земной еды подходили к концу, но мы уже были уверены в том, что сможем прокормить себя. В условиях Урбиса урожай собирали четыре раза в год. Однако в этом еще была заслуга и наша, так как мы рабским трудом поддерживали жизнь маленького клочка Земли.
Строительство шло без затруднений, однако мы заметили агрессивность по отношению к друг другу. Невообразимая неприязнь, совершенно нецелесообразная в данной ситуации. Дина считала, что вся причина в том, что мы уже больше года не ели мяса. А как известно, при таком рационе возрастает агрессивность человека. Мы с трудом сдерживали себя, однако понимая естественность своего поведения, мы все же легче контролировали свой характер. Наконец, таинственное существо с наступлением хорошей погоды снова появилось, и мы продолжили его обучение.
***
Так тянулись годы, прошло пять лет с нашего появления на планете. Наша стоянка невообразимо преобразилась. Сами мы совсем не были похожи на прежних, худые, окрепшие и мускулистые. Тяжелые условия сказались на нашей внешности. Я отрастил огромную бороду. Не очень то хотелось каждый раз заниматься прижиганием бороды. К тому же, при небольшой бородке это было совсем неудобно. Стоянка превратилась в небольшой лагерь. Каждый из нас имел по отдельной комнате, соединенной с другими широкими коридорами. Жилища напоминали иглу эскимосов. Огород - единственное, что не очень изменилось с нашего появления. На планете оказалось возможным создать пищевую цепь, есть бактерии, способные перерабатывать органику отмерших растений. Так что почва огорода заметно темнела. Появлялся перегной. Мы до сих пор занимались обучением существа.
Проходили года и вот, прошло десять лет с нашего появления на планете. Наша тоска по Земле как-то притупилась за время пребывания на Урбисе. До сих пор мы занимались тем, что обучали нашего уже старого знакомого, рассказали ему практически всю свою жизнь от начала до конца. И когда уже практически нечего было рассказывать, настал долгожданный момент: существо заговорило о себе.
- Вы бы могли назвать меня роботом, во всяком случае им вы меня представляете. Я без души, потому что не живой и был сделан многие годы назад. Имени у меня в вашем понимании нет. Но вы можете называть меня как угодно. Вы так долго занимались моим обучением потому, что до сих пор я не мог набрать нужных мне слов для рассказа. Но за последние годы я нашел эквиваленты и способен многое описать. Планета, на которой я был создан и на которой вы пребываете называется. - Дальше последовало молчание. - Но вы скорее всего не услышали его названия. А эквивалента в вашем языке я найти не смог. Вы обратили внимание на присутствие повышенного радиоактивного излучения планеты. И этот факт не случаен. На нашей планете долгое время существовало две расы. Одна из них, мои создатели, называли себя детьми небес и могли читать мудрость вселенной, которая шла со всех ее уголков. Они научили и меня читать книгу мудрости вселенной. Другой расой были существа, воинственные и беспощадные, жадные и завистливые. Они были похожи на людей, но не по внешности, а по внутреннему облику. Они никогда не понимали моих создателей, которые пытались изменить жизнь на планете к лучшему. Наша планета была разделена на районы, более лучшего соответствия я не нахожу. И если мои создатели обводняли пустыню в одном районе и жители этого района начинали процветать, жители другого района завоевывали его, пытаясь заполучить богатства. Но они использовали такие методы, которые разрушали климат района и снова превращали его в пустыню. Так шло постоянно, мои создатели постепенно гибли. Было время, когда на планете на несколько столетий воцарилось спокойствие. Все спокойствие в один прекрасный день снова пропало, чтобы разразиться страшным проклятием для всей планеты. Мои создатели сумели создать машину, способную сделать все что угодно, фактически исполнять любое желание. Узнав об этом изобретении, раса великих, как они себя называли, решила заполучить его себе, чтобы завоевать и поработить весь мир. Народ, который создал меня был исключительно мирным и не хотел воевать. Но ему пришлось, они стояли перед огромным выбором и понимали, какой вред могут нанести миру, если используют машину не по назначению. Им пришлось переломить себя и вступить в войну с расой великих. В тылу войск царил полнейший моральный упадок, ведь детям небес пришлось переломить себя, растоптать моральные ценности, накопленные и закрепленные в незыблемых постулатах. Вся планета затягивала страшный узел у себя на горле и из создавшегося водоворота событий не было выхода. Раса великих не была настолько умна, насколько мои создатели. Но она создала грозное оружие, какого не знал никто, кроме вас. Это было ядерное оружие. Роботы, которыми воевали мои создатели с расой великих, пришли в негодность. Один за другим ядерные удары обрушивались на моих создателей. Они могли все прекратить, но им было жалко себя, жалко великих, было жалко планету. В любом случае кто-нибудь страдал. Тогда они решили создать меня, как вы называете подобные машины, наноробота. Они стали вкладывать в меня всю информацию, что была накоплена миллионами лет. Для моих создателе главным несчастьем было небытие, неизвестность. Они не хотели быть забытыми. Постепенно вся планета стала неотвратимо погибать. Но раса великих не останавливалась и продолжала воевать. Мои создатели ушли под поверхность, чтобы доживать свои последние годы. И когда в меня было вложено практически все, что было нажито детьми небес, когда все устали ждать конца, раса детей небес встала перед выбором: использовать машину желаний, или нет, и как ее использовать. И тогда долгие годы стояла дискуссия по этому вопросу. И наконец дети небес приняли решение: они освободили планету от разумных существ и оставили меня вместе с машиной желаний. Я следил за развитием жизни на планете, продолжал слушать мудрость небес и поддерживать жизнь на планете. Наконец, на планете появились вы - и вы снова чуть не уничтожили всю жизнь на планете. Но я сохранил жизни самым достойным из вас. Именно с помощью меня и машины желаний вы можете сейчас слушать меня. Я сохранил вам жизнь, чтобы рассказать все, что я знаю. Чтобы мой народ не остался в небытии, в неизвестности. Для них это было бы самым больным, что может быть на свете. На почве Урбиса не смогло бы жить ни одно ваше растение, но я помог вам. От радиации вы бы давно погибли, но я помог вам. Никто бы из вас не смог открыть входные люки, но я помог вам. Вы бы вообще погибли еще при перегрузках на орбите, но я помог вам. Ты, Арн, задохнулся бы на орбите, но я помог тебе. Все вы живы благодаря мне. Вы бы не выжили, если бы не нашли друг друга. Мои создатели хотели передать знания другим, чтобы разумные существа не доводили себя до гибели, чтобы они созидали, а не разрушали. Вы спросите, почему они не сделали так, чтобы все началось сначала и о трагедии планеты забыли. В другом конце вселенной все бы обязательно повторилось. Поэтому мои создатели решили примером показать другим разумным существам гибельный путь, по которому нельзя идти.
***
Мы провели еще десять лет на планете, слушая рассказы Нана, так мы стали называть наноробота "великой расы детей небес". И наконец случилось событие, которого никто уже давно не ожидал.
Одним совершенно обычным вечером, не предвещавшим ничего, мы ложились спать, выслушав очередной рассказ Нана. Вдруг, когда все заснули, небо разверзлось над нашими головами. В зените что-то ослепительно засверкало, осветив ночное небо и все вокруг. Свет был точь в точь как у фотонного двигателя. Мы опешили от такой неожиданности. Казалось, появилось новое солнце. Наконец сверкающее пятно исчезло и на том месте, где должно было открыться звездное небо, была кромешная темнота. На краю пятна появился маленький огонек, который, набирая скорость, скрылся за горизонтом. Через три минуты огонек пролетел снова над нашими головами. Нас осенило - это был искусственный спутник. Мы не знали, радоваться нам или нет.
На следующий день на горизонте появилось что-то, что двигалось с большой скоростью, оставляя длинный след пыли. Это был планетоход!!! Мы, закричав, как последние дикари, побежали ему наперерез. Планетоход остановился и из люка выскочило пятеро людей, я подчеркиваю - именно людей, а не кого либо еще. Мы словно чувствовали это. Они взглянули на нас с опаской; один, видимо начальствующий, начал совещаться с сотоварищами. Трое снова исчезнули в планетоходе и вышли с большим блестящим цилиндром, который аккуратно поставили на землю. Арн занервничал, и не знал, что предпринять. Неожиданно цилиндр начал развертывать что-то вроде проектора или трехмерного монитора. Монитор включился (это мы услышали по небольшому щелчку внутри цилиндра), но ничего не произошло, затем стало проглядываться еле заметное изображение, постепенно приобретавшее ясные очертания. Вот изображение полностью достигло светового диапазона, различимого человеком. И тут мы увидели атом водорода, затем гелия и т.д. Это была таблица Менделеева, затем простейшие логические операции. Вдруг Арн подбежал к ним и закричал: "Да хватит вам, никакие мы не инопланетяне!!!" Мы все радостно бросились к группе людей.
- Значит вы... люди? - спросил главный. - А мы было приняли вас за пришельцев и начали прорабатывать инструкцию по контакту.
- Как мы долго вас ждали! - Плакала Дина.
- Как это ждали? - Недоумевал один из них, - Как вы здесь оказались, и вообще, где МЫ оказались?
- Как это где? Планета Урбис, неужели вы не знаете, куда попали? И это называется астронавигация? Да за такое штурмана повесить мало! - возмутился я.
- Видите ли, мы произвели скачок, но похоже ошиблись в расчетах и совершенно не знаем куда попали. Потом командование послало нас обследовать планету. Мы даже не знаем, в каком времени нажодимся.
- Не понял, как это в каком? Вы что? Из будущего?!
- Похоже, что да. Но вы можете сказать, где ваш Урбис находится по отношению к Земле?
Тут мы повели команду к стоянке и стали объяснять расположение Урбиса, судьбу своей экспедиции, положение планеты и солнечной системы, вспомнили номер экспедиции в каталоге. Казалось, в тот момент мы могли вспомнить что угодно, даже то, чего не знали. Таким был наш духовный подъем в те минуты. Наши пришельцы недоумевали, но самым странным было - что они совершенно не помнят нашу экспедицию. И тут я решил спросить, откуда они вообще, так как метался в сомнениях.
- Мы с Земли. Я так понял, что вас надо забирать отсюда и везти обратно. И я считаю это нужно делать немедленно. Однако вас придется отправить в карантин. Тут же нас повели к вездеходу и у вездехода надели изолирующие комбинезоны. Планетоход был практически таким же, что стояли на "Прометее", видны были только незначительные внешние изменения. Скорость его была существенно выше. Ехали полчаса в полной тишине, пока не добрались до челнока. Нас погрузили на борт, пристегнули к креслам, закрыли отсек. Через пять минут послышался гул двигателей и мы ощутили давно забытую дрожь корпуса на взлете. Все напоминало отлаженный механизм - с такой точностью движений проводились все операции, без лишней суеты и движения. Этого то иногда и нехватало кораблям типа нашего. Появились перегрузки и ноги налились свинцом. Наконец, ощутилась невесомость. Прошло еще пятнадцать минут, и мы услышали небольшой толчок. Сразу дверь отсека открылась и вошел один из членов команды, отстегнул нас и вывел в носовой отсек. Тут нашему взору открылось необычное зрелище - корабль межзвездного класса и тоннажа, сравнимого с нашим погибшим "Прометеем", но лишь отдаленно напоминавшим его. Тут мы через стыковочный узел попали внутрь корабля. Нас встретил мужчина в кителе капитана.
- Представлюсь, командир корабля. Добро пожаловать на Арес! У вас есть два дня до начала ускорения, прошу пройти к каютам, где вы приведете себя в порядок.
Арн и Дина были без ума от счастья, я же был натянут как струна и ждал того момента, как все кажущееся спокойствие в одно мгновение может закончиться какой-нибудь аварией.
***
Прошло два дня, но аварии не произошло. Обстановка на Аресе напоминала линкоры двадцатого столетия с их строгой дисциплиной и муштрой. Мы рассказывали экипажу про свою жизнь на Урбисе. Единственное, что стесняло, так это карантинный комбинезон. Вся команда слушала, открыв рот. Химик Дайс, заинтересовавшийся трагедией "Прометея" решил заглянуть в архив корабля, где не нашел ни единого упоминания о "Прометее" и нашей экспедиции. Мы, конечно понимали, что за время нашего путешествия на Земле пройдет большое количество времени, но не думали, что нас предадут забвению. Однако нас на Земле давным-давно забыли. И это не удивительно, мы спрашивали у команды про прошлое экспедиций: оказалось, что экспедиций, подобных нашей, было целое море. И в этом море мы затерялись... Печальный итог.
Наконец наступило время начать ускорение. Все сели по своим местам и грандиозный корабль, как кит, нехотя тронулся с места, неумолимо набирая скорость. Через пять часов можно было ходить, но все еще телодвижения происходили с трудом. Я отправился в рубку, посмотреть на ЭВМ, вдруг что изменилось. Мои ожидания не оправдались, все так же стояли привычные клавиатуры и трехмерные мониторы с картами курса. Может техника и крупно изменилась, только человек во всех смыслах остался прежним... Курс был странным: он пролегал в районе действия черной дыры - очень опасный маршрут с точки зрения навигации.
Прошла неделя, не обнаружив в нас ничего опасного, корабельный врач снял надоевшие комбинезоны. Два дня мы занимались чем угодно. Я же окопался в библиотеке. Что поразило меня, так это почти полное отсутствие печатных изданий: в основном библиотеку составляли голографические диски и старые медианосители, с которыми (исключая последние) я плохо управлялся. Да, действительно техника шагнула далеко вперед. Только вот чем объяснить этот гигантский скачок? Всегда всему есть причина, значит и на бурное развитие техники повлияло что-то глобальное, возможно мировой кризис или природный катаклизм. Порывшись еще я понял, что и то и другое. Земля, которая еще в наше время была опутана тучей спутников и другого космического мусора, стала в конце концов практически парализована. Внутренние ресурсы истощались, а окружив себя множеством национальных парков, заповедников, человек еще больше отдалил себя от природы, засадив не ее, а себя в клетку. Многочисленные атомные электростанции начинали сказываться на экологии. Ядерные отходы стали перерабатывать на других планетах, все больше опутывая планету космическим мусором из отработавших ступеней ракет. Порочный круг затягивался петлей на шее планеты. Именно в этой борьбе за выживание, отягощенной еще и политическим кризисом, начался новый культурный и технический подъем человечества, как это ни парадоксально.
По внутреннему радио прозвучала команда сесть по своим местам. Началось торможение. Странно, куда же это мы прилетели так быстро... Разгадка оказалась более чем неожиданной. Прямо по курсу лежал корабль просто исполинских размеров, напоминавший гусеницу. И в таком корабле могли бы спокойно вместиться пять или шесть Прометеев. Он был окутан рядами кольцевых магнитов и напоминал развернутую трубу ускорителя частиц. Арес преспокойно пристыковался к одному из концов "гусеницы". Я узнал чуть позже, что он был составной частью огромного исполина.
Прежде чем рассказать дальнейшие события, я вынужден ввести вас в курс дела и объяснить предназначение огромного корабля.
***
Возможно, вы помните про теорию кротовой норы, или другое ее название - теорию трех горизонтов. Вселенная существует как бы из трех горизонтов: нашего, то есть положительного, мира, где атомы состоят из отрицательных электронов и положительных протонов, антимира, где протоны отрицательные и электроны положительные и нульпространства. В нульпространстве нет ничего: ни времени, ни самого пространства и в эту точку можно попасть откуда угодно. Также где угодно и когда угодно из нее можно выйти. Эту то теорию и сумел воплотить физик Александров, сделав путешествия по галактике относительно удобными. Относительно потому, что габариты устройств были огромными и могли размещаться только в открытом космосе. К тому же, навигация при данном способе перемещения была неточной, поэтому можно было спокойно попасть, например, внутрь какого-нибудь Солнца. Поэтому выбирали места вблизи черных дыр, где оная выполняла обязанность "пылесоса", очищая от мусора всю округу. К тому же непонятным образом все перемещения привязывались к ним. Возможно, в природе черных дыр лежит тот же принцип.
Осмыслив это, я понял, что огромная "гусеница" - не что иное, как первый корабль для перемещения посредством нульпространства. И сходство с ускорителем объяснилось само собой. Корабль был поистине гигантским. Кроме аппаратной части, что составляла 60 % всего корабля, здесь была огромная оранжерея. Именно с помощью нее удалось создать замкнутую систему жизнеобеспечения экипажа корабля. В целом, корабль можно было спокойно назвать маленькой планетой. Об этом говорило название корабля: Гея.
Я шел по длинному коридору, как вдруг по внутреннему радио объявили команду спуститься на палубу 8. Я занял предписанное мне место (командир заранее познакомил нас с процедурой скачка) и приготовился к первому в моей жизни полету через нульпространство. Циферблат отсчитал до нуля и... я пять секунд не видел ничего, мне казалось, что я огромен до бесконечности и до бесконечности мал одновременно, что я не один и меня будто нет, что во мне еще кто-то есть и что я сам в ком-то. По прошествии пяти секунд все вернулось обратно. Я поднялся на пятую палубу и посмотрел на экран. Иллюминаторов на корабле не было, стояли экраны, передававшие изображение снаружи. Звездное небо, испещренное мириадами звезд - такая картина мне представилась. Мы были достаточно далеко от Солнечной системы, намного дальше пояса Койпера. По внутреннему радио снова прозвучал мягкий голос робота: он звал нас с Арном и Диной в каюту капитана.
***
Вот уже две недели мы летим к Земле на Аресе, оставив Гею "пришвартованной" на задворках солнечной системы. Мы прошли пояс Койпера и продолжаем тормозить. Мы подлетали к Плутону, но странное дело: радиоэфир молчал. Это было невозможно, чтобы вой звуков, издаваемый ежесекундно нашей цивилизацией исчез. Но так и было, вместо многоголосого шума слышалась до бесконечности глубокая тишина. Я видел, как на лице радиста проступал пот. Капитан нервно курил сигарету. И вот мы уловили пеленгующие спутники планеты. Сухой голос робота-оператора поздравлял нас с прибытием. Были запрошены последние известия с Земли. Аппарат ответил: "С Земли на 10 число информации нет. На 9 число нет. На 8 число нет..." Командир запросил информацию на месяц назад, но аппарат снова ответил: "На заданный день информации нет..."
Это было какое-то безумие, чтобы оператор не получал ничего с Земли целый месяц. Возможно, что у него приемная антенна была сбита, или дезориентирована. В это время корабль сошел с орбиты Плутона и двинулся к Урану, благо сейчас он был близко. Использовав Уран, как гравитационную рогатку, мы двинулись к Сатурну.
В то время как я вышел из кубрика и пошел в корабельную столовую, корабль тряхнуло. Все вокруг остановились как вкопанные, вслушиваясь в скрежет швов корабля, как вдруг загорелся сигнал тревоги о метеоритной опасности. И тут снова корабль тряхнуло. Вращение корабля прекратилось и все повисли в воздухе, Арес начал крутиться после очередного удара. Тут послышалась трескотня и звук, похожий на град. Микрометеорит прошил потолок и впился в пол. Тут же один из стоявших поодаль механиков принялся забивать щель пенобетоном. Новые и новые метеориты прошибали корпус насквозь. Я тоже взял баллон с пенобетоном и стал летать по помещению, заделывая новые и новые дыры. Давление падало и отсеки были изолированы, появились раненые. То, что долетало до обшивки, было мелочью, все крупные осколки отбивала динамическая броня. Тут бортовая ЭВМ начала торможение корабля, чтобы ослабить поток осколков. Это был опасный маневр, особенно из-за того, что мы находились вблизи Сатурна. Однако торможение было единственно правильным решением. Наконец, через пять минут поток прекратился. Корабль без динамической брони был гол как сокол, поэтому нам нужно было искать место швартовки, чтобы подыскать новую броню. Корабль покрылся оспинами распорок и пломб из пенобетона. Командир отдал приказ выходить на полярную орбиту Сатурна. Через четверть часа после сложных маневров, Арес вышел на полярную орбиту, к Ганимеду был послан планетолет.
Я сидел в рубке, попросил себе гарнитуру и слушал переговоры механиков, продолжавших латать это огромное сито. Но тут послышался голос пилота, управлявшего планетолетом.
- Арес! Арес! Я планетолет 3. Космопорт на позывные не отвечает. Пеленгующая станция молчит. Радиомаяк космопорта работает. Предлагаете идти на посадку?
- Арес планетолету 3. Идите на посадку по радиомаяку.
- Выходите на орбиту спутника и ждите дальнейших инструкций, - ответил оператор и началось гнетущее пятиминутное молчание, которое снова прервал рапорт пилота.
Видели бы вы, что творилось на корабле. Все были раздавлены тем, что творилось за скорлупой Ареса. Спутники молчали. Планеты молчали, Земля молчала! Только редкие спутники отвечали на пеленг корабля. У всех в мозгу как заноза крутилась одна мысль, безумная и реальная одновременно. Я пошел к капитану, чтобы предложить ему осмотреть Землю в бортовой телескоп.
В световом диапазоне Земля выглядела как грязный мяч серо-бурого цвета. В инфракрасных она была покрыта фиолетовым цветом - это означало, что на Земле везде была минусовая температура. Радиоэфир, как вы знаете, молчал.
- Из полученной нами информации можно заключить, что на планете активности нет, - закончил отчет управляющий телескопом.
Арес, оставаясь на орбите Сатурна, отсылал планетолеты по разным концам Солнечной Системы, в том числе и к Земле. С каждого из них поступала одна и та же информация: активности нет, радиационный фон высокий, Радиоэфир молчит.
Капитан созвал совещание. На нем собирали и обрабатывали информацию, полученную с планетолетов. Никакого результата не было получено, кроме сухих цифр и фактов. Но никто не говорил главной истины, хотя все ее знали. Стоило только кому-либо сказать ее, и Арес отправится к Гее, закончив свое бессмысленное двухгодовое пребывание в солнечной системе. И я решился на этот шаг.
- Боже мой! Да вы же знаете все, что случилось! Земле конец, случилась какая-то катастрофа, не только планетарного масштаба. Пока вас всех и меня не было дома, разразилась война! Да, та самая ядерная война, которой так опасались все со времен создания ядерного оружия. Там, на Земле, да и во всей солнечной системе для нас больше нет дома! Земля теперь - холодная планета, на которой даже крысы не выживут. Давайте соберемся с мыслями и вернемся к Гее. Это единственный клочок Земли, который у нас остался... И вообще, давайте вернемся обратно.
Тут в зал вбежал радист и сказал: "Есть выживший на Фобосе. Планетолет 49 направляется к Аресу".