"... и с завистью следя воздушный мой прыжок,

Попросишь: "Стрекоза, пусти меня в кружок!"

А я скажу: "Дружок! Пойди-ка поработай!"

Д. Быков

- И остается последний вопрос, - проскрипел голиаф. - О форме и размерах контрибуции.

- Назовем это кредитом? - улыбнулся консул. - В этом случае мы готовы предоставить вам некоторые виды сырья или технологии.

- Разве ваши технологии смогли соперничать с направленным силовым полем? - бесстрастно спросил голиаф, указывая шипастой конечностью на раструбы боевых корабельных установок. - А ваше сырье не годится нам даже в пищу.

- Чего же вы хотите? - консул побледнел, но остался тверд. У подножия его родословного древа возмущенно потрясали топорами канадские лесорубы, а старатели с Юкона мрачно засучивали рукава.

- Если бы вы сразу задали этот вопрос, не пришлось бы меряться силой, - назидательно защелкал голиаф. - Всегда разумнее сначала спрашивать, а потом стрелять.

- Наши ксенотипы слишком... различны, - развел руками консул. - Это и вызвало недоразумение. Но сейчас все разрешилось, и мы готовы к сотрудничеству.

- Уже нет времени, - отрезал голиаф. - Очень спешим. Дайте то, что нам нужно, и мы уйдем.

- Ничего не оставив взамен? - покачал головой консул. Он постарался не думать о том, что вокруг корабля, на палубе которого стоит, на милю чернеют сожженные поля.

- Мы отдадим контейнер, - понизил голос инопланетянин. - В нем навигационные карты соседних галактик в направлениях, которые цивилизация вашего уровня сочтет перспективными.

И водрузил на стол перед консулом узкий синий цилиндр.

- Хорошо, что вы хотите взамен. Если это не сырье и технологии...

- Существо, - скрипнул голиаф. - Оно обитает только на вашей планете. Дайте его, и мы уйдем.

- Существо? Какое именно? - уточнил озадаченный консул.

- В анналах вашей науки оно значится как Formica rufa, - сообщил его причудливый собеседник.

Консул вопросительно обернулся на главного ксенобиолога.

- Имеется в виду рыжий муравей, - пояснил тот, с плотоядным интересом буквально препарируя взглядом инопланетную уродину.

- Муравей? - слегка приподнял бровь консул, что не воспрещалось протоколом.

- Именно, - подтвердил голиаф и смерил ксенобиолога ледяным взором. - Нам достаточно одного экземпляра.

- Муравья? - переспросил консул, чувствуя, как он почему-то теряет нить разговора.

- Именно, - повторил голиаф.

- Что ж, думаю, эта сделка... возможна, - поразмыслив, медленно проговорил консул. - И не будет резко противоречить нашим правовым нормам.

"Сколько же они уничтожили этих муравьев в округе, всего одним залпом из своих..."

- Мы заинтересованы в скорейшем отлете, - удовлетворенно проскрипел голиаф. - Сколько вам понадобится времени, чтобы приготовить экземпляр существа?

Консул открыл, было, рот, но биолог поспешно перебил его:

- Не менее шести часов. С вашего позволения, - он поклонился консулу.

- Да. Пожалуй... - рассеянно подтвердил консул, в душе озадаченный, для чего столько времени ловить одно насекомое. И зачем им сдался муравей?

- Не более пяти, - отрезал голиаф. И прибавил со значением:

- Звездные карты тоже устаревают.

Спустя 290 минут сделка свершилась. Муравья, над которым три часа колдовали лучшие земные вирусологи, спешно доставленные в зону контакта вместе с тончайшим электронным оборудованием, поместили в прозрачную инопланетную колбу со съемной крышкой. На палубе корабля звездной системы Голиаф его передали командору в обмен на контейнер с картами. После всех подобающих церемоний консул напоследок обернулся.

- Можете ответить на один вопрос? Как частного лица?

- У вас еще есть четверть часа по земному времени, - пожал плечами голиаф.

- Зачем вам понадобился муравей? У нас, на Земле, это насекомое, признаться, не считается чем-то особенным.

- Возможно. Но голиафы считают иначе. И получили подтверждение неоднократно: ни на одной известной нам планете существа такого рода нет.

- В чем же его исключительность? - не смог сдержать удивления консул.

- Не для всех. Только для нас. Попробуйте поднять груз, неоднократно превышающий ваш вес, - спокойно предложил инопланетянин. - Например, в 10. Затем попробуйте отнести его на расстояние, превышающее вашу длину в 500 раз. А для Formica rufa с планеты Земля это не предел. Мы тоже хотим стать такими.

- К чему подобная физическая сила? - задумчиво спросил консул.

- Это не сила, - ответил голиаф. - С обычной силой в Дальнем Космосе делать нечего. Это - мощь. Она меняет все: возможности, образ мыслей и существования, философию, статус в кругу других цивилизаций. Такая мощь способна укрепить и нравственные устои. Наоборот - вряд ли. Мы получим из вашего муравья субстанцию, а значит, механизм необычайной силы - Мощи.

- Из такого... крохотного?

Голиаф некоторое время смотрел на него с сожалением.

- Вы, люди - странные существа. Причем здесь физические параметры? Главное - заложенная возможность. Перспектива роста. Способность превзойти на своем уровне. С ними легко существовать. И если они есть, спроецировать их в иной масштаб не составит труда. Размер не имеет значения.

Над палубой с карканьем пролетел сердитый грач. Он едва не уселся на поверхность сверкающего купола, но птичья природа усомнилась, предпочла не связываться с неизвестным. Солнце пригревало поля, волны сгоревшей травы шевелил ветерок, и над кораблем инопланетян уже стремительно носились юркие стрекозы, привлеченные широким белоснежным пятном посреди выжженной земли.

После взлета корабля муравей долго приходил в себя. Огромные мутные пятна сгрудились и колыхались вокруг. Рядом не было тлей, которых можно облизывать, но на дне его прозрачной тюрьмы стояла кормушка с каплями чего-то сладкого, приторно-пахучего. Стеклометалл предохранял колбу от ударов, внутри бродил ласковый ветерок, и обстановка была вполне сносная. Вот только по телу все время пробегали тревожные, неприятные вибрации; они особенно отдавались в щетинках и стебельке, крепившем брюшко к груди. Поэтому муравей смирно сидел в углу и размышлял, что же ему теперь делать.

- Полагаете, оснований для тревоги больше нет? - в который раз уточнил консул.

- Мы начинили этого муравья таким арсеналом биосредств в латентной форме, что они способны вызвать целый каскад серьезных проблем у высших органических существ, - уверенно повторил ксенобиолог. - И, заметьте, не обязательно разумных. Для голиафов это подлинный троянский конь. Будьте покойны: как только они доберутся до своей планеты, с их стороны нам можно уже не ждать неприятностей.

"Да, вновь такого позора нам не пережить", - подумал консул. "Надеюсь, им - тоже". А вслух сказал:

- Пожалуй, вы правы. Во всяком случае, отныне мы можем вздохнуть спокойнее.

Что он и сделал.

- Существо излечено? - спросил голиаф-командор.

- Полностью, - подтвердил акустик. - Его собственная биосреда содержала большой ряд примесей, мало характерных для атмосферы и природы планеты. Полагаю, что это следствие неблагоприятной экологической обстановки в месте обитания муравья, связанное с техногенными факторами.

- А его могли заразить на Земле умышленно?

- Очень низкая вероятность. Для этого необходим определенный технический уровень. И не забывайте, командор, мы имеем дело с людьми, то есть высшими органическими существами, адекватными нам по степени разума и коэффициенту нравственности. Иначе что бы нам в свою очередь мешало попросту обнаружить Formica rufa в природной среде и самостоятельно поднять его на корабль?

- Без разрешения доминирующей на планете людской расы? Это невозможно, - сурово сказал командор. - И я уже начинаю сожалеть о том, что пришлось прибегнуть к демонстрации грубой силы. Они могли сложить о нас превратное впечатление.

- Мы предоставили им посильную компенсацию, - заметил сидящий у пульта навигатор. - Разумеется, в карты звездных путей внесены определенные коррективы. Экипажи их звездолетов будут очень удивлены!

- В таком случае переведите существо в режим биоподдержки. Мы должны доставить его на базу бодрым и здоровым. И, пожалуй, можно перевести дух и вздохнуть спокойнее.

Что он и сделал.

Пятна разных оттенков изредка появлялись вокруг муравья. Они были огромными, но неподвижные глаза насекомого охватывали не очень широкий горизонт, несмотря на множество составляющих, шестиугольных глазков-фасеток. Они безошибочно указывали, когда появляются пятна, но не могли дать ответ, куда и зачем эти пятна исчезают потом.

После того, как вибрации достигли невероятной силы, так что его буквально разламывало на членики, они быстро утихли, и муравей долго спал. Все это время члены корабельной команды приходили и смотрели на него спящего, и в их переливчатых зрачках светились восхищение и страх. Голиафы восхищались существом: маленькое и слабое на вид, для них оно был монстром, носителем невероятных качеств, вместилищем мощи. К тому же все исследования муравья, которые неусыпно вели умные автоматы, пока не обнаружили источника его фантастической силы. Не открыли они пока и механизма муравьиной мощи.

Потом муравей захотел проснуться, и к нему невесть откуда, из тьмы кромешной слетел ангел. Это был, конечно же, он; муравей именно так себе и представлял ангелов - цепкие лапки, огромные выпученные глаза, длинное тонкое тело и, разумеется, крылья!

Они были прозрачными, легкими и чуть подрагивали в невидимых струях воздуха. Некоторое время ангел скорбно смотрел на обомлевшего узника из-за стекла, шевеля изящными усиками. После чего покачал головой, и внутри муравья родился его голос.

- Знаешь ли, зачем ты здесь?

- Нет, - испуганно прошептал муравей и тут же спохватился, что его не слыхать за стеклянной стеной. Но ангел царственно качнул крылом.

- Ты во власти других существ, очень больших и могущественных. Они увозят тебя в свой мир, потому что считают тебя очень сильным.

- Разве? - удивился муравей. - Странно, никогда об этом не думал.

- Просто они не видят разницы между сильным и выносливым, - заметил ангел. - Хотят лишить тебя твоей силы. Но не знают, что могут получить совсем иное, нежели ожидают.

- Как же так? - пролепетал муравей. - Получается, что они хотят отнять у меня смысл жизни!?

- А в чем ее смысл?

- Чтобы работать, - убежденно воскликнул муравей. - На благо других муравьев. А если у меня отберут мою силу, я стану никуда не годен.

- Думаю, так вполне может случиться, - согласился ангел, не вдаваясь в подробности.

- А ты можешь им сказать, чтобы они оставили меня в покое? И вернули домой? - с надеждой спросил муравей.

- Не знаю, - покачал головой ангел. - Но я попробую. Жди меня в скором времени.

Он взмахнул крыльями и вознесся ввысь. Во всяком случае, исчез из виду муравья. Некоторое время муравей сидел и размышлял, где на корабле может прятаться ангел, и чем здесь питается, и теперь окончательно проснулся.

Весь день муравей следил за окружавшими его пятнами и внимательно прислушивался к звукам, что те издавали. Под конец у него разболелась голова и от мелькания пятен, и от щелканья и бульканья этих странных существ. Он снова вспомнил своего доброго ангела. И тот не замедлил явиться.

- Я слышал разговор двух самых старших существ, - первым делом сообщил ангел. - Они говорили, что ты по всем признакам - рабочий муравей. Ты об этом знаешь?

Некоторое время муравей размышлял, тщательно вспоминая свое прошлое.

- Да, наверное, - признал он. - Я много работаю. Уже привык. Поэтому здесь чувствую себя как-то странно.

- А что ты делал прежде? - спросил ангел.

- Я работал, - простодушно сказал муравей. - Мы заботились о самке. Ей нужно много есть, она воспроизводит род.

- А ты когда-нибудь видел самку? - ангел тихо потрескивал крылами.

- Всего один раз, - смущенно признался муравей. - Когда была моя очередь ее кормить. Я очень старался, но нас, рабочих, много, а самка одна. Эта честь выпадает каждому из нас только один раз в жизни.

- Она понравилась тебе?

Ангел пристально смотрел на муравья. Тот улыбнулся, насколько муравьи способны на это.

- Она ослепительна... Я разглядел ее очень хорошо и буду помнить до самой смерти. Она такая... большая! Просто огромная!!

- Послушай меня, рабочий муравей, - велел ангел. - Ты - самое выносливое существо на свете, - сказал ангел. - Но не знаешь, кто ты на самом деле.

- А кто же я, по-твоему? - удивился муравей.

- Не ты один, кстати, - добавил ангел. - Всякий рабочий муравей - это недоразвитая самка.

- Самка?

Муравей некоторое время задумчиво вращал усиками, а потом осторожно спросил:

- А что значит - недоразвитая?

- Это значит, что по какой-то причине ты еще не стал тем, кем был предназначен судьбой, - пояснил ангел. - Твоя сила оказалась направлена на другое. Например, на труд во имя других самок.

- А почему они... доразвитые? - не унимался муравей.

- Видимо, им просто больше повезло.

"Наверное, он все-таки действительно ангел. Только тоже как я - недоразвитый..." - подумал муравей.

"Может быть. В конце концов, ведь откуда-то я все знаю - о тебе, о муравьях, о людях..." - подумал ангел. "А теперь вот еще - о голиафах".

- Мне нужно подумать, - прошептал муравей.

"И мне тоже", - промолчал ангел.

Корабль летел, а муравей сидел в клетке и меланхолично слизывал сироп с кончиков усиков-антенн. Ангел больше не прилетал, но ему и так было о чем подумать. Три дня муравей привыкал к мысли о том, что он - самка. А на четвертый ему захотелось что-нибудь потаскать, какую-нибудь былинку. Он озабоченно бегал из угла в угол и тревожно тыкался усиками в стенки. Голиафы - акустик и судовой врач - внимательно следили за ним и обо всем докладывали командору. Тот вносил поправки в режим биоподдержки, а всю черновую работу вели автоматы.

Потом корабль нырнул в гиперпространство, и муравей несколько суток плавал на бархатистой поверхности черного мутного забвения, изредка погружаясь с головой. Наконец последствия гиперпрыжка прошли, и его стали готовить к приземлению и сканированию.

- У меня есть вопросы, - сказал муравей ангелу, когда тот вновь объявился.

- Спрашивай.

- Они прилетали за мной специально?

- Возможно.

- Им понадобилось для этого много сил?

- Наверное, да.

- Зачем?

- Ложные пути всегда требуют многих усилий.

- Где же источник моей силы, которая им так нужна?

- Я только что ответил.

- Выходит, и я, и они - на ложном пути? А где же верный?

- Для них - не искать источники собственных сил в других. Для тебя - повернуть свою силу в правильном направлении.

- Но ведь я так устроен! К тому же истинных самок мало, и они требуют ухода.

- В том мире, куда мы летим, все по-другому.

- Ты это точно знаешь?

- Во всяком случае, там нет муравьев. И ты будешь первым. Иначе бы они не прилетели за тобой.

- А они смогут отыскать мою силу?

- Скорее всего, да. И в этом для тебя кроется надежда. Понимаешь?

Корабль приземлился неподалеку от лабораторного комплекса, специально оборудованного для изучения инопланетных объектов. В последние дни муравей был очень слаб, почти не двигался и, сидя в углу, только вяло шевелил усиками. Медики посчитали, что виной тому искусственный микроклимат колбы, где не хватало каких-то специфически-земных компонентов. Поэтому решили начать сканирование немедленно.

В лаборатории с колбы сняли крышку и поместили сосуд под окулярами сканирующего автомата. Стеклометалл был гладким и скользким даже для муравьиных лапок, побег насекомого был полностью исключен.

Поначалу муравей ничего не чувствовал, только внутри было очень щекотно. Потом щекотка перешла в жжение, оно постоянно росло и разгоралось. В скором времени внутренности муравья стали буквально закипать, и он отчаянно забегал по всей колбе, скользя и срываясь со стенок. Но от излучения, идущего сверху, не было спасения нигде, и муравей в страхе почувствовал, что его начинает распирать во все стороны. Разноцветные индикаторы отсвечивали причудливыми бликами, и они мало-помалу стали сливаться в один багровый полукруг. Муравей никак не мог понять, почему тот не хочет замыкаться.

Тем временем в его утробе что-то зашевелилось, заворочалось и начало неуклонно продвигаться вверх, так что его стебелек раздулся и затрещал. Это шла Сила. Мощь муравья. Они ее как-то извлекали из него!

Муравей понял, что пора, задрал брюшко, встал на бок и кое-как перевалился на спину. Его усики трепетали, лапки отчаянно махали по сторонам в поисках защиты. К нему тотчас потянулась тончайшая полая игла с манипулятором.

Операторы, просияв, переглянулись и прильнули к окулярам. И в этот миг что-то полупрозрачное, крылатое с треском прянуло сверху прямо в колбу и затрепетало там, накрыв собой подопытное существо. Оно легко увернулось от хищно взметнувшейся иглы, стремительно вылетело наружу и понеслось под сводами лаборатории к вентиляционному окошку. Секунда, другая - и оно исчезло. А вместе с ним - и муравей из колбы.

Большая стрекоза-коромысло весело порхала над лужайкой. Странные травы росли тут, и странные цветы застыли над ними. На тонком брюшке стрекозы, крепко уцепившись лапками, сидел рыжий муравей. А где-то далеко, в лабораторном комплексе завывали сирены, ревели моторы и бегали обеспокоенные голиафы.

- Ну, как ты себя чувствуешь? Привыкаешь? - крикнула стрекоза, закладывая очередной вираж.

- Меня просто распирает во все стороны, - откликнулся муравей. - Я уже чувствую себя хозяйкой этого мира. Хотя все тело ломит, и шумит в голове.

- Ты становишься все тяжелее, - одобрительно сообщила стрекоза. - Значит, теперь твоя сила движется в правильном направлении. И очень важно верно ею распорядиться. Как насчет строительства гнезда?

- Это было бы восхитительно, - смущенно ответил муравей. - Но сейчас меня мучает один вопрос.

- Спроси!

- Почему ты последовал за мной сюда, в чужой мир после того, как меня похитили? По-моему, ангелов, как и муравьев, здесь не так много...

И муравей озабоченно оглядел лесную лужайку, над которой царило подозрительное безмолвие.

- А ты не допускаешь мысли, что я тоже хочу быть мессией? Ради этого, пожалуй, стоит немного потрудиться, - усмехнулась стрекоза.

- Правда? Об этом надо подумать, - важно кивнул муравей.

- Не слишком-то усердствуй, - заметила стрекоза. - Когда много думаешь, очень медленно растут крылья!

И они оба вздохнули, впервые за последние дни - спокойно и счастливо.

От автора:

Информация о том, что все рабочие муравьи являются недоразвитыми самками, почерпнута из трудов А.Э. Брэма.