"Ложка дёгтя". Сувениры из Румынии. "Цветы запоздалые".
2 августа, понедельник. Подъём в 3:30. В 4 часа − сборы к отъезду.
В костюме химзащиты (армейский подарок брата), в мотоциклетных очках и верхонках, с рюкзаком за плечами еду на мотоцикле в сторону Хородочи. Навстречу мне до Кудыкты попались три-четыре грузовика. Моя прорезиненная серо-зелёная куртка с капюшоном покрылась коркой льда, и водителям встречных машин я казался привидением или марсианином.
На 20-м километре, переезжая вброд речку, при наезде на валун чуть не свалился в воду. Мотоцикл заглох. Я повёл его на противоположный берег, где эту картину наблюдал парень с мотороллером. Как-то он проскочит брод...
Через 15 минут свернул по указателю к участку бригады Степанова. Было 6:30. Полина копошилась на летней кухне. Я поздоровался и сел под навесом столовой в ожидании ребят.
... Малые реки и ручьи, которые пересекает магистраль, обычно пропускают через бетонные трубы. Их размеры и конструкция зависят от потока воды в паводок. Сейчас бригада строит трубу сечением 3х4 м, длиной 20 м − ширина насыпи в этом месте. Под такую трубу нужен монолитный фундамент, высотой (глубиной) 3-4 м. Труба строится не параллельно рельефу местности, а в виде больших ступеней. Для каждой ступени фундамента возводится опалубка - прямоугольная ячейка. Каждая ступень должна быть из монолитного бетона, поэтому заполнять ячею приходится без остановки и днем и ночью.
... До обеда на складе загрузили с Гошкой 250 мешков цемента в "Магирус". Разгрузив машину на участке, отмылись на речке. Гоша должен ещё отрабатывать отгул в третью смену.
Вторая смена заполняла бетоном вторую ячейку из шести.
Вечером Аничкин учился ездить на моем мотоцикле. Адонин и Гвоздев долго смеялись над ним и показали класс езды. Я с непривычки читать ничего не мог, довольствовался игрой в настольный теннис. Стол из листов ДСП соорудил большой энтузиаст и знаток игры Адонин.
На следующий день вторая смена: Копель, Яркович, Гвоздев − ездили за цементом. Мы с Гошей и Лёней будем работать в третью смену: с часу до восьми утра.
День прошёл незаметно. Голуб подсказал, что наша ячейка для заливки не готова. До начала смены с Гошкой стягиваем стенки опалубки проволокой. Спим один час и ‒ на работу.
Даём бетон, но в слабом темпе, ибо работаем втроём. Гоша загружает бетономешалку цементом, я заливаю в неё воду вёдрами. Лёня ‒ и за рычагами погрузчика, подающего гравий в деревянный бункер, и ‒ на лотке, проталкивает лопатой бетон в ячею. К тому же у погрузчика, соскакивает гусеница, и мы тратим время на её надевание. Выдали всего 10 кубов бетона.
На следующую ночь норму опять не выполнили из-за нехватки воды в цистерне.
В четверг третья смена отменилась. Голуб, Гошка, Райлин и я с утра гоним бетон. Увязая в бетоне выше щиколоток, растаскиваю его игольчатым вибратором по ячее без перерывов.
Я опять опускаюсь в ячейку, но работаю уже без энтузиазма. Во время вибрирования бетона заметил, что одна из стен опалубки немного отошла наружу. Голуб посчитал это мелочью.
В пятницу работаем до 17 часов. Все желающие уезжают в Новоленду. Я остаюсь с Лёней в лагере.
В дороге ребята напились купленной в Кудыкте "бормотухой". Райлин спорил о поэзии с Гошкой и назвал его "дальтоником", не чувствующим "цвета поэзии" А.Тарковского. Аничкин был трезвый, поэтому, хотя и с трудом, от мордобития удержался.
... Адонин ковшом погрузчика оборвал провод, идущий к его вагончику. Я обрыв ликвидировал. По этому поводу Лёня извлек бутылку коньяка, и мы за милой беседой по душам почти всю её "уговорили". Из его излияний было понятно, что он "жестоко" одинок, а из моих − он понял, что Малыш − не та, о ком я мечтал...
В субботу утром появился Люпак с двумя студентами. Они ходили "на охоту": постреляли из мелкашки и двустволки по картонной мишени и уехали.
Я собираюсь в Новоленду, и в 11 часов меня подбирает автобус из ОГМ.
... Когда заявился в вагончик к Малышу, выслушал массу нападок и упрёков не только от неё, но и от её подруги Глаши: я-де ‒ необязательный и эгоистичный тип... Объясняться с ними я не стал. Отложил на более удобное время.
Глашин дружок, Никита, валялся у них в балке пьяный, и мы втроём пошли резать берёзу на веники. Загорали у речки, читали...
Комната Икорниковых была свободна, и Малыш осталась ночевать в ней со мной.
... Утром долго валяемся с Малышом в постели. Болтаемся по городу: кафе "Хельга", потом − ручей Шактаум, воскресный базар, стадион... На рынке выходного дня с боем покупаю минеральную воду, стоим в очереди за курицей, купаемся в Ленде. Ужинаем дома и привычно, без всяких эмоций, ложимся спать.
На следующий день всей компанией едем в вахтовке на трубу. Копель − именинник − везёт с собой две коробки пива "Световар". Ребята тоже взяли кое-что. Обедаем на участке с пивом и на работу не выходим.
С 10 по 12 августа работаем на заливке фундамента.
В пятницу на попутке приехала Зульфия, бывшая в командировке в Ленде. Катаемся с ней на мотоцикле до лагеря студенческого стройотряда МАИ. Затем заезжаем "на экскурсию" в Хородочи.
На выходные многие ребята уезжают в Ленду. Остальные работают в дневной смене. Ждём Мормоновых, проехавших в редакционном УАЗе мимо участка на запад. В 17 часов отправился на мотоцикле в Хородочи на их розыски, но никого не нашёл.
...Оттуда рванул в Новоленду. Останавливался несколько раз из-за нагара на свече. На последнем перегоне отлетели багажник с канистрой и выхлопная труба. Меня догнала машина Панкина − парня из нашего отряда, который отдал мне мои потери. Дорога заняла почти 3 часа.
В 23:30 едем с Малышом на мотоцикле к Мормоновым на день рождения Инны. В кухне-веранде − Карабанова, Инна, Тапрыкина и Коротич. За нехваткой мужского пола поднимаем с постели Иосифа. Мормонов в невменяемом состоянии уходит с палаткой ночевать на Шактаум. Дарю Инне "Легенды о Тристане и Изольде".
Разговаривать на тему "девки" было неудобно, и, несмотря на "ложку дёгтя", мы гуляли вместе до 2 часов ночи.
В воскресенье катались с Малышом до речки, загорали, собирали голубику. Вечером в клубе "Ударника" "дружили" со студентами МАИ. Но встреча не удалась: скука, натянутая обстановка, никакого взаимодействия...
На чествование именинника Копеля пришли: Мормоновы, Коротич и Тапрыкина. Малыша я отправил домой. Подарил Томке повесть Битова в "Дружбе народов". Прокатил напоследок Люду по нашему поселку.
− Чтобы я ещё раз когда-нибудь села на мотоцикл! − сказала она с отвращением.
Я понял, что это больше относится к водителю, отдал ей ключи от комнаты в "особняке", и мы расстались без объяснений.
... Малыш ждала меня на дороге у общаги Икорниковых. Заснули в третьем часу...
В понедельник еду на наш пикет со скоростью 60-70-80. Доезжаю за полтора часа. На трубе оставался Адонин. Теперь он замещает Степанова и в 9:30 уезжает на моём мотике по делам в Хородочи. Бригада добирается на разных попутках к обеду.
Возвратясь, Лёня везёт меня на мотоцикле за цементом. Яркович и Аничкин едут за нами на "Кировце" с прицепом...
Приехав на участок, гружёный цементом "Кировец" крепко "сел" в марь, и его водитель с грустью понял, что ему придётся ночевать у нас...
Работаю в прежнем звене. Обиваем стенки опалубки рубероидом на выходе трубы. Стягиваем стенки ячейки и к 16 часам собираемся уходить. Звеньевой Голуб нас великодушно отпускает.
Адонин попросил меня помочь сделать разметку следующего котлована. Вдруг он увидел наше праздношатающееся звено - Голуба и Фрола.
− Значит, за морошкой собрались? − спросил он весело. − А не хотите ли на следующей ячейке стянуть опалубку и обить её рубероидом?..
... Степанов приехал на перекладных с Хаткиным и Гвоздевым. За ужином он вручил всем сувениры из Румынии, а мне ещё и письмо от Коротич. Это было неожиданное признание в глубоком чувстве, которое я не оценил, и одновременно ‒ отповедь, достойная настоящей женщины.
Ночь на вторник была тёплой: шли дожди. Но уже за завтраком становится прохладнее. "Кировец" выкарабкался из грязи. Гвоздев объясняет это тем, что "вода сошла". Когда выяснилось, кто в какую смену работает, Райлин пристал ко мне.
− Геночка, изменник, ‒ заявил он, ‒ ушёл от нас в звено бригадира...
Я посчитал лишним объясняться с ним: куда поставили, там и работаю.
Первая смена: Копель, Яркович, Хаткин, Жора - переставляют лоток на новую ячейку. Мы с Владом берёмся заводить дизель-насос "Андижанец". Пробуем это сделать без помощи факела, но ничего не выходит. Гвоздев помогает завести с огнём. После этого Влад заводит ПЭСку, находит болтающуюся гайку на крышке клапанов, и мы вдвоём пытаемся затянуть её, не останавливая дизель.
На работу выходим к часу ночи и до четырёх вырабатываем весь запас воды.
... Ребята укладываются спать в 5 утра. Я пытаюсь читать "Альтернативу" Ю.Семенова до 6 часов. К завтраку были проездом "авангардисты" с Зульфиёй. Лёня уезжает с ними в Хородочи − "выколачивать" машины для завоза гравия. На обед заявились: глава треста - Болковинский, его зам Шепетов и Воронов.
Влад посылает меня в Хоры найти Лёню, а заодно и корреспондентов. Зовём их к нам в лагерь на ужин с шампанским...
Вечером Влад подошёл ко мне.
− Что ты думаешь о письме Людмилы? − спросил он. − Будешь отвечать?
− Да, − сказал я, собираясь с мыслями. − Она написала, что любила меня, но и ненавидела одновременно. У нас были странные отношения, практически формальные. Главное, она на меня не обижается...
− И что теперь? − спросил он участливо. − Будешь с ней встречаться?
− Встречаться будем, как друзья... Тем более что у неё уже есть замена мне... − сказал я, улыбаясь.
До полуночи писал ответ Коротич и читал газеты.
... Когда я будил Лёню на работу в ночь, он грубо послал меня. Правда, вышел на площадку за час до начала смены, но был сух и немногословен. Работали в приличном темпе, залили ячейку полностью, но качество укладки бетона оставляло желать лучшего.
Глава 2
Разговор ни о чём. Пуританское признание. "Четвертый разряд". Охотничья собака. Опасные флюиды. Смех и грех.
... Во время завтрака я решил разыграть первую смену.
− Ночью мы сделали лишь половину ячейки, кубов 20, − сказал я извиняющимся тоном. − ПЭСка сломалась, да и сил не хватило...
Сменщики (Райлин, Голуб и Гвоздев), кажется, поверили, но вида не подали. Только после того, как подошли к котловану и увидели нашу работу ‒ до краёв заполненную бетоном ячею, ‒ оценили шутку...
Читаю "Альтернативу". До ужина играю в "пинг-понг". У Аничкина выиграл 3:1, Лёне проиграл 0:2, хотя он играл левой рукой. После ужина с Вовкой разучиваем песни Е.Бачурина. Сплю до 11 вечера, дневник − до полуночи.
Выходим в полночь, и до 2 часов ночи готовим ячейку. После перекуса приступили к заливке бетона. Как ни старались, но к 7:30 смогли заполнить лишь половину маленькой ячейки. Гошка подавал в мешалку воду, но темп задавал низкий. Зато утром заявил, что работал в охотку и готов был продолжать в том же духе.
... Весь следующий день читал А.Нексе да спал. Райлин и Голуб загрузили два ЗИЛа по 60 мешков цемента. Во второй половине дня Влад взял меня с собой в "Магирус" на поиски досок. У студентов взять их не смогли. Заехали на заправку, загрузили две бочки солярки, сбросили их на трубе. Хаткин, Гвоздев и Фролкин уехали в Ленду. Ночью все начали бегать по нужде: что-то было с обедом.
В субботу "Комацу" углублял котлован на нижних ступенях. Второй день идёт дождь и холодно. Райлин с Голубом выпивают водки и уезжают в Хоры "по бабам". Мы с Владом едем в автоколонну заказывать машину для Копеля, повредившего ногу. Выпрашиваем "Магирус" на 16 часов. Гошка с этой оказией собирается ехать в Новоленду. Влад мне ехать не советует, но я всё же еду с ними.
Приехав, привожу себя в порядок. В 150-м балке поднимаю Малыша с постели, чтобы поставить "точку" в наших отношениях. Объяснение длится 30-40 минут. За это время было сказано не более 10 фраз, которые не привели к результату.
Митя уже был дома. Выпиваем с ним по рюмке коньяку, и я ухожу в свой балок.
... В воскресенье, около 10 часов, будим Горисова. Вчера он был на свадьбе Гарика в мостоотряде и тот приглашал нас к себе на обед. Идём вместе с Францевой и Трофимовым. Майор на ходу рассказывает, как однажды брал трёх грабителей...
Поздравили новобрачных, выпили, поели. На "огонёк" заглянули "Серебряные" с Ольгой Фирминой. Во дворе музыканты готовят шашлыки, а Ольга, я и Огонёк "морально помогаем". Ольга рассказывает о последнем отпуске, проведенном с ритм-гитаристом Шурой, о катании на теплоходе с Речного вокзала. Соколов устраивает баню. Аничкин с Трофимовым приносят из "Лесной сказки" 10 бутылок водки. После бани выпиваем и снимаемся, сидя на дровах.
Возвращаемся с Гошкой в Новоленду в 19 часов и встаём на развилке в ожидании попутки в Хородочи. Около девяти вечера попадаем на чью-то вахтовку.
... Перед сном Влад спросил, чем закончилось объяснение с Малышом. Мне похвастать было нечем, и я уклонился от ответа...
В понедельник прибирались на фундаменте. Жора на "Комацу" выгребал отвалом оттаявшую мерзлоту из нижней части котлована. Лёня уехал делать разметку на следующую, малую трубу. Люпак с вечной газеткой подмышкой наблюдал, как работает "Комацу".
... Отрываем опалубку от готового фундамента, переставляем бетономешалку на следующую ячею. С Владом таскаем мешки с цементом в короб у мешалки и обсуждаем историю с Малышом, ‒ самое время для разговора по душам...
... Приезжает Татьяна Авдеева в сопровождении Саши − художника из ВГИКа. Гошка показывает Авдеевой сценку "Оседлай корову". Саша рисует его портрет.
... Чистили с Вовкой картошку, и он сдержанно, пуритански похвастал:
− Мы с одной подругой недавно согрешили. Причём, к ней едет жених, а ко мне - невеста из Благинска... Я не стал уточнять, когда и где он засадил подруге, хотя гордость за своё свершение из него так и выпирала...
Авдеева с Сашей поужинали с нами и отправились в Хородочи...
Я пишу до полуночи и думаю, как урезонить Малыша, которая не оставляет меня в покое и требует "вернуться".
Во вторник едем с Лёней за соляркой. На заправке Адонин начал закачивать ручным насосом соляру в бочку, стоящую в кузове самосвала. Я продолжил качать, но задумался и перелил литров 50... Когда шеф отъехал, солярка, как Ниагара, ринулась из кузова машины. Я не сразу догадался подставить под неё вёдра. Прибежала хозяйка заправки и отматерила меня, как мальчишку.
... Лёни в ОГМ не оказалось − он где-то клеил камеру для моего мотика, и мы уехали на участок без него.
Влад вернулся из Новоленды, но ни словом не обмолвился о своём посещении Малыша. Долго заводили с ним электростанцию... За неимением подъёмного крана прицепили к бульдозеру тросом бетонный блок, стоящий в кузове КРАЗа, и Жора стащил его на землю.
После обеда я начал собирать колесо мотика, но пришёл "Магирус", и мы втроём поехали на трубу студентов за цементом. Затем, развезли мешки на два участка.
Я собрал колесо, попробовал завести мотоцикл, но не смог. Адонин думал ехать на нём за хлебом в поселок, завёл его, но он тут же заглох. Долго оживлял его, но бросил эту затею.
Вечером я предложил Владу сыграть в "пинг", и он спокойно сыграл, не говоря ни о чём. Ребята легли спать рано, а я ещё час писал дневник на кухне.
... Вторая смена заполнила бетоном ячею в форме штанов, куда устанавливают открылки при входе в трубу, а ночью переставила бетономешалку на следующую ячею.
... На следующий день, в среду, мы с Гошкой снимали опалубку с фундамента. Голуб с Райлиным готовили мешалку, перетаскивали лоток. Лёня и остальные − переставляли с помощью погрузчика насос. Ездили за цементом и за досками в опустевший лагерь студентов. Разбирали навесы, скамьи и свезли их на малую трубу.
... Прибыв в Хородочи, ребята поменяли постельное белье, быстро поужинали в столовой и уехали прощаться со стройотрядом МАИ в Ленду. Я остался на участке дежурным. Попытался пилить дрова, но цепь "Дружбы" была слишком тупая. Привел лагерь в порядок и писал дневник − до 2 часов ночи.
Утром в четверг занялся мотоциклом. Проверил электрические цепи контрольной лампой. В катушке зажигания нашел отвалившийся на пайке контакт. Приехал Люпак с бульдозеристом Жорой. Осмотрел ружья Ярковича, забрал нивелир, табель и уехал на новую трубу.
Наши приезжают в 11 часов. Аничкин, Гвоздев, Хаткин − взялись за дрова, я же заготовку дров проигнорировал и продолжил проверять зажигание.
В автобусе, как я узнал позже, у ребят вышел пьяный спор: "почему ему поставили четвёртый, а мне - третий разряд".
Обед ‒ в час дня. Читаю в "Литературке", в "Рогах и копытах" спортивные вести, плачу от смеха, даю почитать Лёне и Гошке. Позже пытаюсь запаять контакт на катушке зажигания мотика пламенем свечи, но ничего не выходит.
Работать начинаем около 6 вечера. Райлин заливает воду в мешалку, а после нескольких замесов вибрирует бетон. Я подаю гравий, который еле ссыпается из дощатого бункера. Аничкин швыряет лопатой цемент в "грушу". Адонин - на погрузчике − засыпает гравий в бункер, выскакивает из погрузчика и разбрасывает бетон в ячейке.
В полвосьмого Полина зовёт нас на ужин.
В 23:40 выходим на плановую отметку фундамента. Долго разбрасываем, ровняем бетон на поверхности и уходим в вагон-столовую.
Райлин и Копель, уже пьяненькие, предлагают всем выпить, спорят о "продуктивности" наших собраний и дискуссий. Лёня обсуждает наряды.
− Получилось по 9 рублей в день. Будем переходить на новую систему расчетов, − сказал он и, погодя, добавил: − Предлагаю платить бульдозеристу как члену бригады, так как он часто выполняет работы помимо плановых.
Никто не возражал, и вскоре все ушли спать. У меня отбой − в час ночи.
В пятницу просыпаюсь с трудом без 5 минут восемь. Холод, пар изо рта, вода везде замёрзла... После завтрака сливаем остатки соляры из бочек, заправляем ПЭСку. Едем с Аничкиным на ЗИЛе на заправку.
В ОГМ в Хородочи заливаем в одну бочку 6 вёдер машинного масла. В остальные бочки закачиваем бензин вручную. "Поймали" два "Магируса" для перевозки досок и песка. Гвоздев в это время уезжает на погрузчике в карьер грузить гравий.
Обед к 12 часам готовила Гвоздева. До окончания перерыва играю с Гошей в "пинг". Затем втроем ‒ Аничкин, Степанов и я едем на площадку "студентов". Грузим 200 мешков цемента и армированный шланг для "Андижанца". Когда цемент выгружали на малой трубе, Влад оставил шланг под колесом "Магируса". Самосвал, конечно, на него наехал, и мне пришлось выправлять молотком расплющенный шланг.
Котлован на малой трубе пришелся на скальные породы, и взрывники там бурят скважины для закладки взрывчатки...
Вечером нас зовут на комсомольское собрание. Аничкин, будучи комсоргом, оглашает повестку: 1. Подведение итогов за прошедший период; 2. О взаимоотношениях в бригаде. Степанов говорил первым.
− Нынче план выполнили на 250 %, − без выражения начал он. − Разряды некоторым понизили, так как они не работают по субботам, а ездят в Ленду.
По второму вопросу выступил Гоша.
− Надо быть более чуткими друг к другу, ‒ сказал он в заключение, ‒ помогать, если видишь, что кому-то трудно...
− Но смотреть друг за другом, кто сколько сделал, ‒ добавил Влад, ‒ значит, − не доверять товарищам. Так нельзя!
... Хаткин и Копель торопятся в Ленду, Гвоздев с Любой остаются. Играем в "пинг" поодиночке и двое на двое.
Степанов с Лёней заводят ПЭСку. После сытного ужина все режутся в столовой в "козла", а мы с Гошей − в "пинг". Позже он идёт читать, а я играю на Вовкиной гитаре (сам Райлин − в Хорах, у пассии). Словом, все занимаются своими делами. Пишу дневник до полуночи.
В субботу в 9 часов у нас появляются взрывники и сообщают, что половина котлована не взорвалась: аммонит размыло грунтовыми водами. Они уходят, и вослед им я советую:
− Надо было в пакетики аммонит положить.
− В презервативы, − подхватывает Лёня.
− Они хорошие мужики! ‒ выгораживает их Гошка.
− Они-то − хорошие, − замечаю я, − только в понедельник у нас работы не будет...
Степанов приехал на водовозке и сам стал готовить завтрак. Полина появилась в 10 часов. Все заняты своими делами. Перед самым завтраком из Хородочи появляется Райлин со своей кралей. Посадил её за стол и ушёл. Завтракать с нами они не стали, но чаю попили.
В половине 12-го все, кроме охотников, ушедших в 5 утра в тайгу, двинулись с участка в лес по ягоды. У Гвоздева и Степанова − ружья. Сразу за речкой Гвоздев уложил двух рябчиков.
Все усиленно собирают бруснику и шиповник. Вова возмущается:
− Голубики совсем нет.
Гошка пытается заговорить с Вовкиной Ветой о пединституте, где она учится, и о естественных и точных науках. Она пресекает его болтовню, и он больше не пристает.
Гвоздев где-то стрелял рябчиков. Гошка разыгрывает роль охотничьей собаки.
− Дайте мне понюхать какую-нибудь штучку Гвоздева, − говорит он, − и я его найду.
− А вон − Люба! − советую я.
Лёня и Гоша рассмеялись.
В полдень залегли на острове, на припёке: солнце, воздух и вода. Потихоньку собираемся в лагерь. Появляются Адонин, Вова с Веткой, Полина и Люба Гвоздева...
Мы с Гошкой, начистив ведро картошки, играем в "пинг". Обед с шампанским получился весёлым. За Веткой приезжают родители на медицинском УАЗе. Вскоре все собрались спать, а мной обуревает жажда деятельности...
Играем с Гошей в шахматы до отбоя.
В воскресенье просыпаюсь рано из-за яркого солнца. В 9 часов после зарядки и водных процедур сажусь на теннисный стол и ору песни под гитару, пока не просыпаются все остальные. На завтрак была дичь.
До обеда играем в теннис, читаем. Вова опять привёз Вету, но уже с братом Серёжей и его подругой Леной. Они собираются в лес и уговаривают меня пойти с ними. Я уже было согласился, но вовремя опомнился: от Ветки исходили опасные флюиды обаяния и соблазна. Занялся постирушкой и помог готовить фарш для пельменей.
После ужина с водкой, которую привёз Яркович, мы с Владом идём купаться на В.Ларгу. Долго говорим с ним у костра о Коротич и Малыше. У ребят разгорелся спор о литературе: Евтушенко − Твардовский, Куваев − Толстой. Одни считали, что писать можно только то, что знаешь по личным впечатлениям. Другие − что писать можно чисто по воображению. Спорили до хрипоты.
После таких интеллектуальных споров мужики засели играть в карты. Мы с Лёней долго наблюдали за игроками, но в "Сике" ничего не поняли.
Перед сном Адонин читает Хемингуэя, а я распеваю песни Бачурина.
Весь понедельник работаем на двух участках: откачиваем с Гошкой воду на одном котловане, другие ‒ отрывают опалубку с боков застывшего монолита. На обеде Гоша ощипывает уток. После обеда готовим к монтажу нижние ступени большой трубы.
Во вторник с утра мы с Владом и Гвоздевым занимались ПЭСкой: поднимали дизель, чтобы снять поддон и проверить вкладыши. Вкладыши были в порядке, станцию собрали. Установили на место цистерну с водой и бетономешалку.
После обеда Лёня привёз лист толстой фанеры. Несмотря на мелкий дождь, я установил фанеру как отражатель к теннисному столу вместо противника. Лёне понравилась эта затея, и он начал меня тренировать.
Приехал кран "КАТО", а за ним ‒ КРАЗ с тремя "кольцами" для малой трубы. Здесь они были не нужны, поэтому выгружать их не стали. Поменяли у "КАТО" спущенное колесо, после чего крановой заторопился в Хородочи, и монтаж пришлось отложить на завтра.
За нами приехала вахтовка для поездки в баню, которую обещал Тимоха (теперь − начальник ЖЭКа в Хородочи). Попутно зашли с Вовой в магазин за мылом и кедами, но последних − не обнаружили.
После бани Вовка ведёт меня к Ветке. Она встречает нас с хмурым лицом.
− У мамы умер брат, ‒ прояснила она свой вид.
− Брат?! − не понял Вова.
− Да, нет! У мамы - брат, − пояснила Ветка.
− Уф-ф-ф... − выдохнул Вова.
Она повела нас в свою комнату.
− Разуваться? Ни в коем случае! ‒ опередила она мою попытку снять рваные кеды.
Только мы присели, в дверях появился её отец и уставился на мои рваные кеды, подвязанные шелковыми ленточками, как на очковую змею.
Я с невинным видом отвернулся к карте Дальнего Востока, висящей на стене, и тут же услышал его голос.
− Вы знаете что? Ну-ка, уходите отсюда! − он не отрываясь, смотрел на мои ноги. − Уходите, чтобы я вас здесь не видел!
Последнюю фразу я слышал уже в дверях. Из кухни показалась зарёванная мать.
− Коля, нельзя так! − проговорила она.
Выйдя с Вовой из дома, закурили, поджидая Ветку. Вскоре она вышла.
− Отец у меня сволочь! − воскликнула она.
− Нельзя так, Вета! − сказал Райлин. − Он же сейчас в шоке...
... Я решил найти Юру, который должен был запаять катушку зажигания, и наткнулся на Люпака.
− Почему не разгрузили КРАЗ с "кольцами"?! − он был суров. − Раз я сказал − разгрузить, значит, надо было разгрузить. Надо было освободить машины... Вот я Степанову задам, мать его туды!..
Юра катушку не сделал, пообещал запаять завтра.
Влад перед сном заговорил о Малыше.
− И что же вы решили делать дальше? − спросил он спокойно.
− Я ей уже говорил, что, хотя она мне и нравится, но не настолько, чтобы жениться. Она, как обычно, твердила: "Мне ничего не надо, давай просто поживём вместе", − волнуясь, начал я. − Теперь слышать ничего не хочет, требует "расписаться". Попробую объяснить ей в письме, "когда бы жизнь домашним кругом я ограничить захотел...".
В час ночи приехал "КАТО". Степанов уложил крановщика Алексея в нашем балке, и он долго не давал нам заснуть россказнями о своей жизни.
Глава 3
Монтаж с риском. Мои "ошибки". "Чуткость и помощь". Причины творчества. В кузове самосвала. Мухи ‒ звери.
За "снабженца" ответишь.
1 сентября все занимались самодеятельностью, кто во что горазд. Степанов уехал в Хоры. Мы с Гошкой приготовили сетку для просейки песка. Затем, он взялся делать себе гимнастические кольца. Я "играл" в "пинг" с фанерой, читал Чехова. Перед обедом появляется тягач "Фаун" с пятью "кольцами" (2х3 м) на трейлере и КРАЗ − ещё с тремя. Устанавливаем кран и идём обедать.
... Сгружаем все блоки. Я снимаю на фотоплёнку площадку со всех ракурсов. Выгружаем битум на другую сторону котлована. Я помогаю устанавливать первое "кольцо" на фундамент. Вовка, Фрол и Яркович месят раствор под "кольца". Подвезли САК , и я стал срезать сваркой монтажные петли с установленных блоков.
Наконец, в шестом часу Влад отпускает нас. Ставлю запаянную катушку зажигания на мотоцикл. Увы, искра на свече не появилась.
Вечером в лагерь приезжает Пауткина из "музыкальной шкатулки" с новыми книгами. Ужинаем с гостьей с блинами и сопутствующими напитками. Лёня снимает монтаж блоков в темноте со вспышкой. Я читаю Чехова.
Увидев, что кран работает на предельном вылете стрелы, Адонин садится в погрузчик и, рискуя повредить японскую технику, ставит ковш на опору крана, для его "устойчивости". Монтаж идёт до 11 вечера.
В четверг под руководством Ярковича идём конопатить межблочные швы снаружи трубы. А внутри заделываем эти же швы и выбоины в бетоне раствором. Только я хотел заняться мотоциклом, как Аничкин позвал меня штукатурить швы.
Во время обеда приехали ребята из Ленды. За столом Гвоздев вдруг вспомнил:
− Мне сегодня сон приснился, что нашего Гену повесили на трубе, а потом басмачи потребовали его голову.
Я улыбнулся со всеми.
− А ты там Махмудом был или Саидом? "Саид, в Педженте нет Джавдета, пошли с нами"... − припомнил я кадры из известного фильма, но ответа не услышал.
... Начали играть с Гошкой в "пинг", но Влад послал меня "командовать" бульдозером Фёдора. Доехали в кабине японской махины до следующей малой трубы. Он утюжил марь, а я ходил вдоль реки, купался, читал. Приехал Люпак, замерил нивелиром глубину котлована.
В 5 часов бульдозерист сказал, что дома у него больная дочь, и он задерживаться не будет, хотя работы осталось на 30-40 минут. Я пытался упросить его доделать выемку сегодня.
− Нам завтра нужно опалубку ставить, − сказал я.
− Утречком сделаю, − ответил он с подозрительной готовностью, а по дороге в лагерь причитал: − Ну, и голова болит. Как бы не заболеть!..
Придя в лагерь, он просидел у нас в бытовке целый час...
Влад расспросил меня о проделанной работе. Я рассказал всё, как есть...
− Я досмотрел сон... − сказал за ужином Гвоздь.
− И голову мою сняли? − перебил я. − А она не плюнула в твою рожу?
− Нет, − коротко ответил он.
− А то смотри, как бы она это не сделала наяву, − добавил я себе под нос...
Последнее расслышал только Гошка, так как рядом что-то громыхнуло.
Во время игры в теннис Аничкин объяснял мне мои ошибки.
− Во-первых, ты поддаёшься на провокации Гвоздя, а нужно быть более гибким, − говорил он, механически отбивая шарик. − Во-вторых, ты занимался мотоциклом, когда все работали...
− Мотоцикл, − это не только моя вещь, − парировал я его удары. − Он нужен и другим, в том числе, Лёне для оперативного решения наших проблем.
Вторая смена монтировала на большой трубе стеновые блоки до полуночи.
... Гошка читает Достоевского. Я с Адониным разбираю катушку зажигания, затем, записываю на кассетник "осенние" песни в его исполнении под гитару. Прослушав запись, он решает её стереть. Уже в сумерки он тренирует меня в "пинг" до полной темноты. Перед сном он пишет письма, а я − дневник.
Наутро получаем с Гошей задание: замесить бадью раствора.
− А сколько это? − спросил я.
− Два замеса в бетономешалке, − сказал Влад.
Ребята устанавливают бадью к бетономешалке, а мы делаем первый замес. Сделав второй замес, долго ждём, когда монтажники стянут проволокой 4 блока для уменьшения зазоров между ними. Стяжка не налезает на монтажные петли, они бросают эту работу и берутся за раствор.
Затем Аничкин с Лёней едут за рубероидом и попутно завозят меня к бульдозеристу на вчерашний котлован. Федя треплется с другом − начальником, − и работать ещё не начал.
− Начальство задержало, − "оправдался" он.
Я наблюдаю за работой бульдозера, хожу за брусникой, разгружаю с Гошкой рубероид, думаю над стихами для песни о бригаде.
После обеда идём на заделку швов. Одни мажут блоки праймером, другие покрывают их битумом. Я сцепился с Гошкой по поводу работы кранового Лёхи.
− Бить таких надо, совести у него нету! − горячился я. − Уехал в баню без четверти пять, а за ним уехали Гвоздев и Хаткин.
− Какое ты имеешь право так говорить?! − вскипел Гошка. − Он не обязан перерабатывать. И так два дня подряд вкалывает по две смены.
− А я обязан? − выпалил я.
− А ты, дружочек, − в бригаде, − напомнил он тихо. − У нас день ненормированный.
− А эти двое, с ним, не в бригаде? − спросил было я, но он уже отошёл.
Через полчаса Гошка, срубавший проволоку с монтажных петель, посмотрел на часы.
− Все что ли? Уже шесть часов, − ответил он себе и ушёл, забыв, что "день у нас ненормированный" и что "надо быть чутким и помогать товарищам"...
Я тоже было двинулся за ним, но вовремя спохватился, вернулся и взялся за работу пуще прежнего. Я конопатил последние швы, когда пришёл Адонин. Мы с ним порассуждали, покрывать ли швы битумом или сперва − мешковиной. При этом он намешал ведро раствора и принялся оштукатуривать швы.
− Моя любимая работа, − пояснил он.
... Полина уехала в Ленду за продуктами, и ужин грел Ваня. За ужином распили одну бутылку шампанского и одну − водки. Под кухонным навесом и в балке мухи совсем одолели и покоя не дают.
... Луна за облаками не была видна, но свет её окрашивает их в синий цвет. Было очень тепло, и спать не хотелось. Слушаю, как Райлин поёт песни Бачурина и Окуджавы...
Копель вырубает ПЭСКу в полночь. Быстро укладываемся, но ещё долго рассуждаем о том, что выключать свет без согласования со всеми нельзя.
В субботу с утра монтажники отдыхали. В 12 часов приехал крановой, и лишь после обеда начался монтаж. Наше звено конопатило швы, готовило раствор. Работать заканчиваем в 17 часов.
... Стоим с Гошкой под дождём в ожидании попутки в Ленду. Нас подбирает кудыктинская вахтовка. В Кудыкте закупаем шампанское, закуску и на попутках добираемся до Ленды.
У Мормоновых застаём лишь Инну и тихо проводим вечер в её обществе, читая книги и рассуждая о нашем житье.
Просыпаемся с Гошей почти одновременно. На телеграфе я заказываю разговор с Москвой на 16 часов. В своём балке собираю оставшиеся вещи, отмечаюсь у Митяя.
... У Мормоновых собираюсь "чинить магнитофон", разговариваю с Москвой. Гоша появился там чуть раньше и был уже здорово пьян. Ароныч укладывает его в кресло, но он постепенно сползает на пол. Его рвёт беспрерывно. Светик, наблюдая за Гошей, заявляет, что больше с ним не дружит.
Я спорю с Аронычем о "подсознании и причинах творчества", вспоминаю Уитмена. Гошка просыпается, несёт ахинею про нехватку унитаза и, выпив чая, снова засыпает.
... Ухожу на трассу, чтобы уехать на трубу. Сижу на "остановке" с полвосьмого до девяти вечера. Смотрю на облака в форме космонавтов, пролетающих под Луной. Иду на автобазу, но оттуда никто никуда не едет. Захожу к Полине и договариваюсь ехать завтра вместе. Ложусь спать в своём балке в полночь, но долго не могу уснуть.
6 сентября в 5 часов меня будит Полина. Вскакиваю, кое-как собираюсь, едва успеваю стряхнуть с постели клопов. Пью чай, и мы идём в сумерки на дорогу. Из МК-41 должен был стартовать автобус. Идём по дороге вниз, обсуждаем Гвоздева.
− Что-то он стал портиться. Раньше был такой отзывчивый, − говорила Полина. - Это его жена виновата. Она такая... Всё про всех знает и всем рассказывает. Про Ленку Ланичеву, с которой училась в техникуме... Всё самое сокровенное рассказала, а зачем?
− Вот так вот, жениться-то. Слава богу, я вовремя отделался... − поддерживаю я разговор.
− Так ты был женат? А я тоже развелась. Мужа посадили, и я подала заявление на развод. Через два года нас развели.
... Автобус мехколонны был полон и не остановился. Стоим на развилке. С горы идут двое в капюшонах. Возле нас остановился самосвал "Магирус", но кабина была занята. Водила предложил:
− Полезайте в кузов. Там уже кое-кто есть.
Подоспели двое в капюшонах - Гвоздев и Огнев. Едем все в кузове. По дну плещется грязная вода. Держимся, кто за что или за кого. То сядем на единственный ящик, то встанем. Ветер, мелкий дождь, жуткая тряска...
Приезжаем на участок к завтраку. Идём на малую трубу, смотрим, как Адонин помогает геодезисту размечать ось трубы. Я помогаю Голубу заводить дизельный насос, откапывать опалубку в "штанах" из-под осыпи. Готовим с ним доски для щитов опалубки. Сложив их в пакеты, пилим, но цепь на "Дружбе" заточена неправильно и уводит шину вбок. Опуская в котлован первый щит, Ваня громогласно сокрушался:
− Доски пилил в пачке по одному размеру, а получились − все разные...
В пять часов возвращаемся на большую трубу. Степанов долго вспоминает вслух:
− Куда же я послал Аничкина?..
− Он же поехал за продуктами, − напомнил ему кто-то...
Я иду конопатить швы. Приезжает водовозка с питьевой водой, а на её пути "растопырился" "КАТО". Предлагаю водителю заехать на насыпь, подсоединяю к цистерне длинный шланг, и вскоре вода была залита в бочки.
Райлин так и не вернулся из профсоюзной командировки с песенного конкурса. Адонин приехал в 11 вечера, когда я болтал с крановым о зарплате. Войдя в балок, Лёня увидел на своей кровати Гошкины постирушки, побелел и аж вытянулся от злости... Гоше повезло: он ушёл по ягоды.
Я немного пишу и ложусь спать в полночь.
Во вторник утром вся вода в открытых местах покрылась льдом. После завтрака я, Голуб и Лёня идём с нивелиром на малую трубу. Мы с Ваней готовим доски, сбиваем очередные щиты опалубки.
После обеда Лёня копает жёлоб и укладывает в него провод от электростанции к прибывшим балкам. Я помогаю накрыть жёлоб доской и присыпать его. Затем тянем шесть бухт проволоки с большой трубы на малую.
Приезжаем на пилораму в Хоры за досками, а электричества нет. Обещают напилить доски завтра, к обеду. На площадке стройотряда загружаем 60 мешков цемента.
Вечером снимаю монтаж стеновых блоков на фотоплёнку. Играю в "пинг" с Гошкой, а Владу проигрываю третий день подряд. После ужина Аничкин нарочито проигрывает мне партию в "пинг" и уходит готовить комсомольское собрание. Предполагается обсудить проведение праздника "Закрытие сезона".
Ближе к ночи я пишу письма, дневник. Адонин, заснув ненадолго, просыпается на грани истерики.
− Мухи зае*али! Ты скоро свет выключишь?! − срывающимся голосом закричал он.
− А ты ДЭТой смажься, − предлагаю я.
− Вот побегал бы ты, сколько я сегодня, а потом я тебя под мух поставил бы. Посмотрели бы мы... − проговорил он и, погодя, добавил: − Где я тебе ДЭТу возьму?
− Где, где... ты же вроде снабженца, − сказал я, но свет пришлось выключить и ложиться в 11 часов.
На следующий день с 6:15 полчаса пишу дневник. После завтрака Адонин обронил, глядя в мою сторону, памятуя вчерашнее моё замечание:
− Я тебе этого "снабженца" не прощу!
Тем не менее, идём с ним и Ваней на малую трубу и заготавливаем щиты опалубки до конца дня.
После ужина Влад направляет Адонина на погрузчике на новую трубу, подсыпать гравий в котлован. Я занимаюсь домашними делами: установкой бра у кровати, ремонтом калориферов, подметанием мух, убитых Лёней в обед. Играем по очереди в теннис и читаем до самого отбоя. Адонин читает дольше меня "из принципа".