Чередий Галина : другие произведения.

Лилия между тернами

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    ВНИМАНИЕ.ЗАПРЕЩАЮ РАЗМЕЩЕНИЕ ДАННОГО ТЕКСТА НА ЛЮБОМ ПОСТОРОННЕМ РЕСУРСЕ. Данное произведение рассчитано только на совершеннолетних читателей! Остальные приходят позже , когда уже будет можно! ЗАКОНЧЕНО. На странице только ознакомительный отрывок. За обложку моя искренняя благодарность Татие Суботиной. Единственный, кто может спасти от жестокой расправы, постигшей её семью, единственный, имеющий силы противостоять бешеным Городским волкам, растерзавшим всех родных и близких, единственный, который когда-то давным давно дарил чувство защиты и покоя, сейчас пугает больше, чем преследующие враги. Довериться ли разуму, велящему бежать от него, или детской памяти, хранящей светлый образ защитника, или услышать глупое глупое сердце, шепчущее тихие слова надежды...... ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! Герой не добрый, не белый и не пушистый и не человек, впрочем как и большинство остальных действующих лиц. ЗАКОНЧЕН.
https://feisovet.ru/магазин/Лилия-между-тернами-Галина-Чередий
  Глава 1.
  Я толкала своё тело сквозь загустевший воздух, задыхаясь от истерических рыданий, не замечая холодного дождя, непрерывным потоком лившегося с прорвавшихся небес. Дождевая вода струилась по моему почти обнаженному телу и лицу, и я глотала её вперемешку со слезами и кровью из прокушенных губ. В моих ушах все еще стоял предсмертный рык моего отца. Он погиб, сражаясь, чтобы дать мне время уйти. Мог сбежать и спастись, чтобы вернуться позже и уничтожить напавших. Я умоляла его об этом, крича и срывая голос. Но Глава дома Сумеречных Барсов был не из тех, кто прячется от врагов. Он этого просто не умел. Поэтому отец вышвырнул меня в окно, велев убираться как можно быстрее, и захлопнул створки. А я застыла и просто слушала жуткие звуки борьбы, рычание и грохот разносимой в щепки мебели. А потом был этот страшный рёв, и я точно знала, что это значит. Мой отец мертв. Я превратилась в кусок льда и не могла даже дышать от ужаса и боли. А потом услышала голос предводителя напавших на нас Волков.
  - Ищите её! Эта маленькая сучка должна быть где-то здесь! Я чувствую её запах, он свежий и горячий! Найдите мне эту тварь, мы должны закончить дело! Заказчик поимеет нас по полной, если мы позволим сбежать отродью старого Барса!
  Ублюдки! Городские волки, как гордо они себя именовали, а по мне - так продажные шакалы! Мерзкие псы всегда были грязными наемниками и не чурались любых, даже самых отвратительных заказов. Все правящие Дома брезговали открытым общением с ними, но частенько прибегали к их услугам, когда нужно было убрать конкурентов и остаться не при делах.
  - Её нигде нет! - раздался голос еще одного паршивого пса.
  - Ищите, мать вашу! Ищите снаружи! Она не могла уйти далеко! Вся её постель еще теплая, а запах так силен, что я могу чувствовать вкус её сладенькой шкурки на своем гребанном языке! - яростно зарычал вожак.
  Сколько им понадобится времени, чтобы найти меня, стоящую в одной коротенькой ночной сорочке под дождем, под окнами родного дома?
  И тогда я сделала первый шаг, словно ломая корку сковавшего меня льда. Потом ещё и еще. А услышав, как хлопнула входная дверь, я побежала что есть сил. Мои шансы были мизерны. Хоть и лил проливной дождь, но у волков было лучшее обоняние в мире перевертышей. Как только они нападут на мой след, поймать меня будет только делом времени. Они ведь физически развитые, натренированные головорезы, а я просто домашняя девчонка, которая даже спортзал ни разу в жизни не посещала. Не говоря уже о пробежках под дождем по раскисшей земле. Даже на трансформацию у меня шанса не было. Обращаться я стала только пару лет назад и делала это пока жутко медленно - я ведь не чистокровка! Но даже и обратившись, что я могла противопоставить целой стае волков-убийц? Абсолютно ничего! Легче было просто лечь в эту хлюпающую грязь и дождаться смерти.
  И только предсмертный рык отца, отдавшего жизнь за призрачную надежду на мое спасение, и осознание того, что моя смерть наверняка не будет легкой, заставляли меня бежать вперед, не разбирая дороги. Нет, волки не убьют меня так просто, я слышала, что они творят с женщинами перед смертью!
  За спиной раздался радостное взвизгивание одного из волков. Они нашли мой след и встали на него. Теперь я обречена! Первому волку ответил второй чуть правее, а затем еще, и ещё. Меня загоняли, как тупую дичь. Черная паника вскипела внутри, придавая больше сил и заставляя бежать, как никогда в жизни.
  Впереди послышался шум оживленного шоссе, и я рванулась вперед из последних сил, подгоняемая азартным воем преследующих волков.
  Вылетев на дорогу, я замерла практически перед ослепляющими фарами. Визг тормозов резанул по ушам, и я зажмурилась. Лучше так - мгновенно и почти без боли, чем попасть в лапы этих садистских ублюдков.
  Машина замерла прямо передо мной, больно ткнувшись бампером прямо в мои колени.
  - Ты охренела вообще, чокнутая сука! - заорал на меня выскочивший из машины человек. - Какого ты тут бегаешь? Я же мог убить тебя!
  Парень сделал ко мне пару шагов и со злостью уставился прямо в лицо.
  - Да ты же полуголая! Какого тут творится? - спросил он уже спокойней.
  И тут я поняла, что это мой шанс, хоть и призрачный. Волки выследят меня, конечно, но я не собираюсь умереть прямо сейчас.
  - Прости, - сказала я парню, слыша, что Волков уже совсем близко.
  - Да ладно, слава Богу, обошлось, - почти успокоился он.
  - Я не за это прошу прощения, - ответила я и швырнула его толчком в грудь далеко в сторону.
  Метнувшись к машине, я села на место водителя. На пассажирском месте сидел еще один мужчина.
  - Эй, ты обалдела вообще, сука? - заорал он на меня.
  Я повернулась к нему и позволила прорезаться моим немаленьким клыкам.
  - Пошёл вон из машины! - зарычала я на него, и он, побелев как стена, пулей выскочил из машины.
  Ариман показывал мне однажды, как водить машину. Я не идиотка и должна суметь просто ехать по прямой. Я вдавила босой грязной ногой педаль газа в пол, и машина рванула с места, под вопли ошарашенных парней. Через несколько секунд я увидела силуэты выскочивших на дорогу волков. Какое-то время они еще бежали по шоссе, а затем исчезли.
  Я знаю, что оторвалась ненадолго. Получив заказ, волки не отступали, и рано или поздно они найдут меня. Но пока я не готова умереть.
  Я гнала на предельной скорости, давясь рыданиями и едва различая дорогу сквозь слезы и усилившийся дождь. Сама природа словно оплакивала гибель Дома Сумеречных Барсов. Отец сказал, они убили всех. До последнего ребенка. Это было тотальное уничтожение целого правящего дома. И кто-то заказал его. Но кто?
  У меня сейчас не было сил думать об этом, пока я просто оплакивала потерю и пыталась спасти свою жизнь. Я не знала, куда ехать и что мне делать во внешнем мире без денег и документов. Даже без одежды. Стоит мне остановиться и засветиться, меня тут же срисуют. Отец говорил, что многие Городские Волки часто устраиваются в человеческую полицию, чтобы иметь полный доступ к информации, и легче было проворачивать их мерзкие делишки.
  Отец... Он много чего рассказывал мне, но я не была достаточно внимательна. Ведь это было практически единственное наше с ним общение. Никогда не придавала значения этой информации. Мне всегда казалось, что подобное никогда не коснется меня или моих близких. Кто же осмелится замахнуться на Дом Сумеречных Барсов?
  Один из богатейших и влиятельных и всегда державший нейтралитет в любых дрязгах остальных Домов между собой и разборках человеческих банд. Отец всегда был миротворцем и судьей в конфликтах весьма агрессивных собратьев. Уважая его мнение, люди тоже часто обращались к нему. К его голосу прислушивались, и часто оно было решающим. Он был всегда беспристрастен и справедлив, и это не всем, конечно, нравилось. Но давить на отца или оспаривать его выводы и мнения не рисковали ни люди, ни перевертыши.
  Два наших мира существовали параллельно, и 90% людей и понятия не имели, что перевертыши живут рядом с ними с начала времен. Да, были ужастики, любовные романы, масса фильмов и книг, где мои сородичи выступали то в роли чудовищ, то в роли романтических героев. Но все это имело мало связи с реальностью. Мы были не фэнтазийными персонажами, которыми становились от укуса или царапины, а отдельным видом. И как всегда, правду о нас знали в правительстве и в криминальном мире, но не спешили сообщать об этом простым обывателям. Зато активно вели бизнес.
  И мой отец в этих делах был настоящим асом. Скалой с несгибаемыми принципами, на которые не удавалось повлиять никому. Он был тем, к кому приходили и кого все уважали. Но как оказалось, на любого можно посягнуть и убить исподтишка, руками подлых наемников.
  Но за что? Казалось, иссякшие слёзы полились с новой силой. На тело накатила слабость, и я остановилась у обочины, дав полную свободу своему горю. Я рыдала и выла, разрываемая болью, и передо мной вспыхивали лица родных и близких. Всех тех, кого я больше никогда не увижу живыми. И даже не смогу их достойно оплакать и похоронить. Потому что и сама в любой момент могу умереть. За что?!
  Совершенно обессилев, я еще какое-то время сидела, сгорбившись в остывающей чужой машине, в темноте, неизвестно где, посреди мира, в котором жили те, кто хотел моей смерти.
  Холод стал пробираться в моё тело, возвращая в реальный мир. Мне нужно выжить, и тепло - это самое меньшее, что мне сейчас требуется. Я завела двигатель и проверила уровень топлива. Компьютер сообщил, что его хватит еще на сто пятьдесят километров. И я думаю, мне срочно нужно поменять направление движения. Ведь волки будут отслеживать мои передвижения, автомобиль, на которой я уехала, они видели. Да и владелец наверняка заявил уже об угоне.
  В салоне потеплело, и я решила устроить обыск. Пусть меня простит владелец. Видит Бог, я бы не сделала ничего такого, если бы не крайние обстоятельства. Обнаружился бумажник хозяина машины, а в нем немного наличности и документы на имя Алексея Владимова. Уже что-то. Но больше всего меня порадовала сумка со спортивной одеждой и обувью на заднем сидении и мужская куртка. Спасибо тебе, Алексей Владимов, за то, что ты посещаешь спортивный зал.
  Стянув всё ещё мокрую ночнушку, я, морщась от запаха чужого мужского пота, натянула футболку с длинными рукавами и подкатала их. Штаны тоже пришлось изрядно затянуть, все же владелец был немаленький мужчина. Найдя в боковом кармашке пару новых носков, я была готова расцеловать Алексея при встрече, если она случится. Конечно, в мужских кроссовках сорок пятого размера и одежде на несколько размеров больше я выглядела натуральным пугалом, но это самое последнее, что меня сейчас волновало. Натянув куртку, я выбралась из теплого салона и, перейдя на противоположную полосу, быстро пошла по дороге.
  Минут через десять сзади показались огни догоняющего автомобиля. Я вышла на дорогу и начала махать руками, пытаясь привлечь к себе внимание. Машина ехала со стороны противоположной той, откуда я приехала, но всегда существовала вероятность, что волки могли связаться с подельниками в той стороне. Но какой у меня был выбор? Идти пешком и просто ждать, когда меня найдут?
  Автомобиль почти проехал, но потом притормозил и стал сдавать назад, словно водитель передумал. Я вся сжалась, готовая к тому, что внутри окажутся враги, и мне придется или драться, или снова пытаться убежать. Авто остановилось прямо передо мной, и стекло опустилось.
  - Эй, подруга ты как тут оказалась? - раздался звонкий женский голос.
  Я наклонилась к окну и увидела симпатичную девушку, которая с любопытством меня рассматривала. Пахла она человеком.
  - У меня неприятности. Мой козел парень вышвырнул меня из дома, - соврала я и, заметив, как она критически осматривает мою одежду, добавила: - Прямо в ночнушке. Какой-то мужик подобрал меня и дал эти тряпки, обещал довезти до города, но потом стал приставать, и вот я здесь.
  - Да все они уроды хреновы! - воскликнула девушка. - Давай, забирайся внутрь.
  Второго приглашения мне было не нужно. Захлопнув за собой дверцу, я себя почувствовала почти в безопасности. По телу пробежала судорога от отпускающего холода и напряжения.
  - Ты всегда так подбираешь незнакомок на ночной дороге? - спросила я девушку.
  - Думаешь, глупо? - усмехнулась она. - Но, во-первых, у меня есть пистолет, и, во-вторых, кто-то же должен это делать. Думаешь, ты одна такая, кто оказывается в подобной ситуации из-за тупого мудака, которого считала своим парнем? Я сама как-то так брела по дороге несколько лет назад, после того как меня тр*хнул и вышвырнул из машины один урод. И все, кто останавливался - это только такие же ублюдки, которые хотели сделать со мной тоже самое. И, кстати, меня Инна зовут.
  - Спасибо тебе, что остановилась, - искренне поблагодарила я и тут же соврала: - я Марина.
  Машина была довольно роскошной иномаркой и неслась по дороге мягко и очень быстро. Я даже ненадолго прикрыла глаза, благо Инна решила пока помолчать.
  - О, смотри-ка. Похоже, впереди пожар! - раздался голос моей спасительницы.
  И действительно, открыв глаза, я увидела в стороне от дороги огромное зарево, и нам пришлось притормозить, пропуская пожарную машину.
  - Интересно, что там горит? Судя по тому, как полыхает, что-то не маленькое.
  Я знала, что там горит. Мой родной дом. Теперь он стал огромным крематорием для тел моих близких. Видимо, волки решили прикрыть то, что упустили меня, в надежде, что никто не сможет разобраться. Слеза покатилась из моего правого глаза, и я быстро вытерла её. Что же, по крайней мере тела моих близких получат погребение в огне.
  - Куда тебя отвезти? - спросила Инна.
  А я зависла, не зная, что ей ответить. Куда мне идти? У нас было несколько квартир в городе, но кто сказал, что меня там уже не ждут Волки.
  - Эй, ты меня слышишь, Марина? - махнула девушка рукой.
  - Просто высади меня где-нибудь в городе, - попросила я.
  - То есть как это? У тебя что, нет родных или друзей, к кому бы ты могла пойти? - брови Инны поползли вверх.
  Я мотнула головой. Нет, у меня теперь никого нет.
  - Что, совсем никого?
  - Я сирота, - от осознания, насколько это правда, опять захотелось взвыть.
  - Выходит, ты жила с этим уродом, и у тебя больше никого, а он просто взял и выкинул тебя на улицу посреди ночи?
  Я кивнула, ненавидя необходимость лгать, но по-другому сейчас никак.
  - Та-а-ак! Значит сейчас едем ко мне, моем тебя, согреваем и кормим. Потом укладываем спать. А завтра уже решим, что нам с тобой, горемычной, делать.
  - Спасибо, - прошептала я, давясь стыдом.
  - Еще пока не за что, - беспечно ответила Инна.
  - У меня документов нет, - пробормотала я.
  - У этого козла, что ли, остались? - я вынуждена была кивнуть.
  - Ладно, давай завтра разберемся, как их вернуть.
  Вскоре мы подкатили на стоянку перед элитной высоткой. В вестибюле дома консьержка смотрела на меня с открытым ртом.
  - Кажется, тебя завтра засыпят вопросами, зачем ты бомжиху в дом притащила, - сказала я.
  - А, да забей! Я всегда так делаю, - фыркнула Инна.
  Она шагала модельной походкой в своей мини юбке и на высоченных каблуках, высоко подняв голову, так, словно была царицей мира. Если честно, никогда бы не подумала, что такая девушка может запросто остановиться на ночной пустынной дороге, подобрать нелепо одетую, грязную незнакомку, да еще и привезти в свой дом. Но Инна вела себя так, словно делала подобное каждую ночь.
  Квартира Инны была на втором этаже, и поднимались мы по лестнице.
  - Давай сразу в ванную, - скомандовала она мне.
  Глянув на себя в большое зеркало в ванной, я её поняла. Кто же захочет такое чудовище в приличную квартиру пускать?
  - Вот полотенца. Это шмотки. Бери, не стесняйся, у меня, небось, не последнее. Мойся сколько нужно. Бери мыло и шампунь. Я тебя на кухне буду ждать.
  Встав под обжигающие струи, я запретила себе снова раскисать и быстро вымыла волосы и оттерла тело от грязи. Мне нужно включить мозги, если я хочу выжить. Мне сейчас совершенно случайно и без каких либо причин помогала человеческая девушка. Отец не приветствовал общение с людьми после маминой смерти. Он так и не простил себе то, что не был с нами рядом, когда мы так в этом нуждались. И не простил всем тем безразличным людям, что проезжали мимо разбитой машины на обочине, не остановились и даже не позвонили в скорую, пока моя мама истекала кровью, а я, испуганная и одинокая маленькая девочка наблюдала за этим. Если бы помощь пришла вовремя, маму бы спасли. Но она не пришла. Поэтому с людьми только деловые контакты и необходимость. Отец не доверял людям, и они не нравились ему. Он говорил, что первым и последним человеком, которому он доверял, была моя мать. Но вот я стою под душем в квартире совершенно незнакомой молодой женщины, и она абсолютно бескорыстно помогла мне и явно намерена помогать дальше.
  Инна явно жила в квартире не одна. В ванной были и мужские средства ухода, и своеобразный запах. Я надела мягкий спортивный костюм и вышла на кухню. Инна уже накрыла на стол и сейчас смотрела выпуск ночных новостей.
  - Страшный пожар, вспыхнувший глубокой ночью в большом загородном доме в поселке N, похоже, унес жизни всех жильцов. Ужасная трагедия... - вертлявый корреспондент активно жестикулировал перед камерой, а я уже не могла слышать слова.
  Глухое рыдание вырвалось из моей груди, и я не отрываясь глядела как горит мой родной дом.
  Инна молча стояла и смотрела на меня. Потом полезла в холодильник и достала бутылку водки, а из шкафа пару рюмок. Налив тягучую жидкость, она пододвинула одну мне. Я замотала головой и поморщилась.
  - Нет... Я никогда... Я не смогу... - всхлипывала я.
  - Что, до сих пор не пробовала водку?
  - Вообще алкоголь, - запах спирта обжигал мой нос.
  - Ну, ты даешь! Ты что, с Луны? Ну, тогда, похоже, сейчас самое время начать приобщаться! Давай залпом, - и она продемонстрировала мне, опрокинув в себя всю рюмку.
  Я трясущейся рукой взяла водку и сделала то же, что и она. Это было просто ужасно! Горло как облили кипятком, а нос просто сошёл с ума. Но это жуткое ощущение четко напомнило мне, что я жива. В желудке стало горячо.
  - На, зажуй, - сунула мне под нос Инна соленый огурец.
  В голове странно зашумело, и напряженное тело вдруг стало расслабляться.
  - Давай еще по одной, не чокаясь, и поедим.
  Я даже не стала возражать.
  Какое-то время мы ели молча.
  - Там, в том доме... Это ведь были твои близкие? - осторожно спросила Инна.
  Будь я трезвой, наверное, испугалась бы догадки Инны или смогла бы достоверно соврать. Но я только кивнула.
  - Это не просто пожар, ведь так? - мне оставалось только опять кивнуть.
  - Выходит, у тебя теперь действительно никого нет? - тихо спросила она.
  - Все умерли. Их убили, - выдавила я.
  - Останешься у меня, - стукнула кулаком по столу Инна, и я подпрыгнула. - Придумаем чего-нибудь!
  Она еще выпила, а я отказалась. У меня и так уже все плыло.
  - Я не могу у тебя остаться. Те, кто убил моих близких, знают, что я сбежала. Они будут искать и скоро придут за мной. И ты можешь пострадать, - пролепетала заплетающимся языком.
  - Да пусть попробуют прийти! - воинственно вскинулась Инна.- Ты знаешь, кто мой любовник?
  Нет, я не знала и помотала тяжелой головой.
  - Мой мужик - Евгений Пежин, слышала о таком?
  - Нет.
  - А о Жене Гоблине?
  - О нём слышала. От отца.
  Да, я его даже видела неоднократно. Он приезжал много раз к отцу по делам. Когда я была помладше, он даже привозил мне конфеты.
  - Так вот, это для всех он жестюк Женька Гоблин. А для меня - мой Женечка, который в задницу меня целует и исполняет любой каприз. Я его попрошу, и он все разрулит!
  - Зачем тебе это? - удивилась я.
  - А просто я так хочу! Нравишься ты мне! - кажется, Инна уже была пьяна.
  Я так точно - уже еле сидела на стуле. Алкоголь был чем-то новым для моего организма, и вот теперь я понимаю, зачем его пьют. Боль, выжигавшая все внутри, как-то притупилась, и отчаяние отступило. Хотелось верить в то, что мне действительно удастся спастись.
  - Так, ты, смотрю, совсем готовая. Пойдем, я тебя спать уложу, - Инна обняла меня за плечи и увлекла в комнату. Мои глаза закрылись, как только голова коснулась подушки.
  Глава 2.
  Крики и рёв, жуткий грохот внизу... Я вскакиваю с постели и хочу посмотреть, что там происходит... Истошный женский визг и яростное рычание... Едва я подхожу к двери, в комнату врывается мой отец и, схватив меня, толкает к окну. Снаружи звуки борьбы, и я слышу грязные ругательства Аримана - моей Тени и телохранителя.
  - Быстрее! Ты должна бежать, малыш! Немедленно!..
  Я хочу спросить, что происходит, но отец открывает окно и толкает меня к нему...
  - Ники, они убили всех! - дверь застонала под мощными ударами.
  - Открывай, Барс! Кончилось твоё время! - рычит кто-то с другой стороны. - Будь мужиком, давай закончим все быстро! Обещаю, ты даже не заметишь, как сдохнешь!
  - Я люблю тебя, помни это! - отец толкает меня, и я падаю вниз на грязную мокрую землю. - Найди Риммана! Он единственный сможет тебе помочь...
  Он говорит еще что-то, но я не слышу, так как треск ломаемого дерева перекрывает звук его голоса.
  Окно захлопывается, а я остаюсь под холодным дождем и опять слышу эти жуткие звуки. Отец борется, но силы не равны...
  Я задыхаюсь, не могу заставить легкие расшириться ради нового глотка воздуха от его предсмертного рыка и с хрипом просыпаюсь.
   Я в незнакомой спальне. Вспоминаю все, что случилось, и отчаянно опять хочу заплакать, но слезы словно иссякли, и только невыносимая боль в груди не дает сделать вдох.
  В квартире слышны приглушенные голоса, один из них мужской. И запах. Того самого мужчины, которого я учуяла в ванной Инны, и он был знаком мне. Присутствие еще одного человека напрягало. На самом деле мне никогда не приходилось общаться с посторонними без присутствия отца или моей Тени. Когда ты дочь Главы Дома, то у постороннего парня не слишком много шансов просто подойти к тебе и поговорить. Да даже слишком пристальные взгляды мне не доставались. Выдержать ответный, тяжелый как бетонная плита, взгляд Аримана - моей Тени - мог далеко не каждый мужчина.
  Господи, теперь его тоже нет! Но как же так вышло? Ариман самый сильный, самый надежный... Тот, за кем я столько лет была как за каменной стеной. Тот, к чьему постоянному присутствию в моей жизни я привыкла за долгие годы. Он был всегда, а теперь его нет...
  Я заставила себя подняться с постели, и в этот момент дверь распахнулась и внутрь заглянула Инна.
  - О, ты проснулась! Пойдем! Женька приехал и хочет с тобой поговорить. Не переживай, он все устроит! - ободряла меня все еще не совсем протрезвевшая Инна и тянула за собой.
  Но моя интуиция подсказывала мне, что ничего не выйдет. И она сразу же оправдала себя, едва я увидела глаза сидевшего на кухне мужчины. Гоблину было лет сорок, уже начавшие седеть волосы, грубое смуглое лицо, цепкий, очень жесткий взгляд, к тому же мужик был громадный. Однозначно не красавец, но все же не лишен своеобразной ауры и чисто мужской привлекательности. Он был человеком и был мне совершенно не рад. Я узнала его сразу, хоть мы и не виделись пару последних лет, да и до этого мельком. Впрочем, он тоже узнал меня.
  - Доминика... - выдохнул он и скривился, как от зубной боли.
  - О, так вы знакомы! - обрадовалась Инна. - Ну, значит, ты ей точно поможешь!
  - Нет! - Гоблин ответил настолько жестко, что стало понятно, что никакие уговоры не помогут.
  Но, видимо, для Инны это был не довод...
  - Но почему, котик? - заканючила она, становясь совершенно непохожей на ту девушку, что подобрала меня на ночной дороге. - Я тебя очень-очень прошу.
  Гоблин посмотрел на девушку, и глаза его потеплели, но только на секунду.
  - Замолчи, детка. Ты ни хрена не соображаешь, о чем просишь! Она - это охереть какой геморр! Просто со смертельным исходом...
  - Нуууу, котик, - не унималась Инна.
  - Инна, не надо, - тихо попросила я.
  - Доминика, прости. Я уважал твоего отца, но сейчас помочь не могу. Волки всегда выполняют заказ до конца, а насколько я понимаю, заказ был на полное уничтожение Дома. И конечно то, что уцелела именно ты - дочка Главы и прямая наследница - для них катастрофический косяк. Они будут землю жрать, но найдут тебя. И я за тебя не впрягусь. Против Волков я не попру. У меня семья, дети и эта вот... Инна безмозглая...Так что, прости.
  - Женечка, но почему? - Инна взвилась и уже вела себя нормально. - Я хочу ей помочь! Ты же все можешь!
  -Нет, детка, не все! - Гоблин посмотрел на Инну почти извиняясь. - Она должна уйти, и ты никому никогда не скажешь, что помогла ей. Иначе я и тебе-то помочь не смогу!
  - Я не выкину её на улицу! - рявкнула Инна.
  - Да ты соображаешь вообще, на хрен, что не только сама подставляешься, но и меня подставляешь! - мужчина мгновенно пришёл в бешенство. - Хочешь помочь ей - дай денег, и пусть уходит!
  - Ей некуда идти!
  - Это не моя проблема! Скажи спасибо, что я вообще не сдаю её Волкам! Если они узнают, что она была здесь, я хапну дерьма полным ртом! Доминика, подумай, куда бы ты могла поехать? Я не хочу в это все встревать, но ради Инны готов сам отвезти тебя, куда скажешь!
  В моей голове вспыхнули те последние слова отца, что я вспомнила во сне.
  - Отец сказал, что Римман мне поможет, - пробормотала я.
  - Римман?! - глаза Гоблина стали огромными. - Этот чокнутый отморозок? Твой отец что, разве имел с ним дела?
  - Нет, насколько я знаю... Но он жил у нас в доме... Давно.
  Я не стала уточнять, что мой отец выгнал его, страшно избив, когда нашёл спящим в моей постели. Он выволок Риммана из комнаты, а я плакала и цеплялась за него. Говорила, что я сама просила его спать со мной, потому что меня мучили кошмары о маминой смерти. На самом деле Римман приходил ко мне каждую ночь уже много лет подряд, с того времени, как появился в нашем доме. Но отец всегда был занят, а Римман уходил перед утром, и нас никогда не ловили. Но в ту ночь, не знаю уж по какой причине, отец решил зайти и посмотреть, как спит его дочь. И войдя, тут же столкнулся с настороженным взглядом Рима... Отец велел запереть меня в комнате и утащил парня в свой кабинет. Потом он избил его во дворе и велел убираться и больше никогда не возвращаться. Больше я никогда его не видела, и о нём никто не говорил в доме.
  - А может, ты к своему жениху лучше поедешь? Вы же, вроде, хренову кучу лет помолвлены, и обо всем уже давно договорено, - спросил меня Гоблин. - Хотя нет. Думаю, волки именно там и будут тебя в первую очередь ждать.
  Гоблин задумался и какое-то время молчал, удерживая меня на месте своим тяжелым взглядом. Потом, резко поднявшись, сказал:
  - Ну что же, может быть, поехать к этому чокнутому и есть твой выход. Ему насрать на всю иерархию, на его территории не действуют ничьи правила и понятия, кроме его собственных. Если ты сумеешь его убедить помочь тебе, то, может, и выживешь.
  - Ты уверен, что там она будет в безопасности? - спросила Инна, подходя и обнимая Гоблина за талию.
  Он, видимо, чисто автоматическим и привычным движением наклонился и с теплотой поцеловал её в макушку. Видеть такое даже мимолетное проявление нежности от такого жесткого человека, как Гоблин, было очень странно. Он обнял Инну руками, которыми наверняка лишил жизни не один десяток людей.
  - Я в этом совсем не уверен, -ответил он холодным голосом. - Но если твой отец сам послал тебя к нему, то, думаю, знал что-то, чего не знаю я. А теперь давай по-быстрому, Инка, одень её в свои шмотки и давайте валить. Чем быстрее покинем город, тем меньше шансов, что нас возьмут за задницу. И имей в виду, - ткнул он в мою сторону толстым пальцем. - Если Волки поймают нас, я не стану защищать тебя. Все, что я готов для тебя сделать - это отвезти к порогу этого сумасшедшего ублюдка. И на этом все! Больше никогда не хочу видеть тебя или знать о тебе хоть что-то. Появишься еще раз около Инки - сам убью!
  Я видела, что он совсем не шутит. Поэтому покорно кивнула.
  -Спасибо в любом случае.
  - Не благодари! Я не для тебя это делаю, а для этой маленькой безбашенной идиотки. Которую люблю больше, чем следует. Давай, топай, Инка! - он подтолкнул её и шлепнул по заднице. - Только никаких декольте и всяких мини-юбок. Как можно скромнее. Она едет не на свидание и не на прогулку в парк. Если она не договорится с Римманом и не получит его защиту, я ей не завидую. Её может захотеть поиметь каждый из его дружков. И отказаться не будет возможности.
  Он смотрел прямо на меня, словно спрашивая, действительно ли я готова пойти на это. Но я доверяла отцу и поэтому просто вышла вслед за Инной.
  Она выбрала для меня черные облегающие джинсы, зеленую водолазку и короткую кожаную куртку.
  - Ничего более скромного у меня нет, прости. Скромность - не мой стиль, - сказала она. И оглянувшись на дверь, быстро зашептала: - Обещай, что, если что-то пойдет не так, ты позвонишь мне. Плевать на слова Гоблина! Я не брошу тебя! Если там будет совсем хреново, ты позвонишь мне, и я приеду за тобой. Обещай!
  Я смущенно кивнула, взяла клочок бумаги с номером и стала одеваться. Я не понимала, почему эта странная человеческая девушка так хочет помочь мне. Но была благодарна от всего сердца и поклялась, что если выживу и сумею вернуть свою жизнь обратно, то обязательно как-нибудь отблагодарю её.
  - Поторопитесь, мы не на свадьбу, вашу мать, собираемся! - рявкнул из-за двери Гоблин.
  Когда мы выходили из квартиры, он велел мне накинуть капюшон и опустить голову.
  - Устраивайтесь, нам ехать пару часов, - отдал команду Гоблин, и я забралась на заднее сидение внедорожника. Инна впорхнула на пассажирское рядом с ним.
  - Ложись на сиденье и не отсвечивай, Доминика! - прозвучал очередной приказ, и я беспрекословно послушалась.
  То и дело тормозя на светофорах, машина Гоблина продвигалась к выезду из города. А я лежала тихонько сзади и вспоминала, как впервые увидела Риммана.
  Однажды, спустя год после маминой гибели, отец позвал меня в свой кабинет. В обычное время мне бывать там было запрещено. Мне было пять и, взобравшись на красивый мягкий стул, я не могла достать до пола и сидела, болтая ногами в воздухе, и вертела головой.
  - Сиди тихо, Ники, и ничего не трогай, - строго сказал папа и вышел из кабинета.
  Через несколько минут он вернулся в сопровождении трех мальчиков постарше меня года на три-четыре. Я сразу смутилась и замерла на стуле. Желая стать невидимкой.
  Пацаны были одеты как настоящие оборванцы и пахли так, словно спали на помойке. Я невольно поморщилась, и двое из них смутились и стали теребить свою одежду. Но третий посмотрел прямо на меня почти злобно и с вызовом своими большими серебристо-серыми глазами, и я сразу отвела взгляд. Несмотря на драную одежду и ужасный запах, он был самым красивым мальчиком, которого я видела. Он был чуть выше и шире в плечах двух остальных и держался прямо, явно не собираясь стесняться из-за того, что выглядел именно так.
  - Итак, молодые люди, - раздался низкий и властный голос моего папы. - Я подобрал вас на улицах, привел в мой дом и готов вам дать новую нормальную жизнь. Вы больше никогда не будете нуждаться в еде или в тепле. У вас всегда будет крыша над головой и уверенность в завтрашнем дне. При одном условии. Вы будете верно и преданно служить моему дому. Это - моя единственная дочь Доминика. Один из вас со временем должен будет стать её Тенью. Вам понятен смысл моих слов?
  Двое мальчиков кивнули, а сероглазый усмехнулся и спросил:
  - Вы забрали нас с улицы, чтобы мы стали верными псами маленькой принцессы? - голос его был насмешливым.
  - Тень - это больше, чем просто пес. Псы следуют указаниям хозяев, а Теням ради безопасности часто нужно принимать самостоятельные решения. И быть готовыми умереть, защищая. Вы должны будете не просто работать, тот из вас, который станет Тенью моей дочери, должен посвятить всю свою жизнь ей и полюбить, как собственную сестру. Вам это понятно?
  Опять кивнули два мальчишки, а противный сероглазый, не сводя с меня глаз, спросил:
  - Вы сказали, что Тенью будет один. А что будет с остальными? Вышвырните нас обратно, как мусор, на ту помойку, с которой подобрали?
  - Нет, если вы согласитесь начать обучение. Прежде чем хотя бы претендовать на статус Тени для моей дочери, вам придется много и тяжело учиться. И вы будете жить в моем доме, рядом с Доминикой, так же, как если бы были братьями моей дочери. Вы должны по меньшей мере стать друзьями и единомышленниками. И в конечном итоге окончательный выбор Тени будет за Доминикой. Ведь вам предстоит проводить в будущем массу времени вместе. И, естественно, нужно, чтобы между моей дочерью и её Тенью было полное взаимопонимание. Те же, кто не будет избран, останутся в моем доме в службе безопасности. Работа всегда найдется для хорошо обученных и преданных людей. Так что выбирайте - вернуться, откуда пришли, или служить мне и моему Дому.
  - Я готов служить, - шагнул вперед зеленоглазый лопоухий мальчишка, ставший впоследствии моей Тенью Ариманом.
  - Я тоже, - не отстал от него рыжий и желтоглазый.
  Сероглазый молчал дольше всех и изучал меня так, словно на мне был написан правильный ответ. Потом он поднял голову и посмотрел прямо в глаза моему отцу. Рискованный шаг в мире перевертышей - смотреть прямо в глаза сильнейшему самцу.
  - Я тоже хочу попробовать. Только я не стану подтирать зад вашей маленькой испорченной принцессе! - с вызовом сказал он.
  У меня от злости сжались кулачки, и я зарычала на этого наглеца. И пусть в мои пять лет это звучало почти комично! Я была в самой настоящей ярости!
  - Моя дочь достаточно взрослая и самостоятельная, чтобы самой с этим справляться, - усмехнулся мой отец. - Но вам, молодой человек, следует научиться быть повежливей с дамами, если хотите остаться в этом доме.
  Ноздри сероглазого дернулись, и он вспыхнул, но сумел погасить свой порыв.
  - Я постараюсь, - кивнул он и опустил глаза.
  - Ну, раз так, то я думаю, с новой жизнью вы должны получить и новые имена.
  Сероглазый получил имя Римман.
  Мальчишек поселили в комнате напротив моей. Ариман и Даниан - второй мальчик - с удовольствием общались со мной. Римман же все время держался отстраненно и холодно. На Аримана и Даниана он смотрел свысока и фыркал презрительно, когда они возились со мной.
  Все изменилось в ту ночь, когда меня опять накрыло волной кошмаров. Я снова видела себя сидящей в заклинившем, перекошенном детском кресле в разбитом автомобиле, и плакала. И моя мамочка тихим голосом уговаривала меня успокоиться.
  - Нас спасут, Ники, не плачь! Сейчас подоспеет помощь, и нас спасут, - мамин голос дрожал и прерывался.
  Но шли минуты, машины проносились по трассе. Никто не останавливался и не подходил к нам. А голос мамы был все тише.
  - Ники, детка, ты должна постараться выбраться... Ты у меня сильная... Постарайся, девочка моя... - каждый вдох давался маме все сложнее. - Мой телефон... он упал куда-то под сидение... Достань его... Ты должна позвонить папе...
  Я, рыдая, стала выбираться из зажавших меня ремней. Перебравшись на переднее сидение, я стала шарить под сидением. Телефон нашёлся. Он был разбит. Я не знала, что мне делать дальше. Кричала, тормошила маму и умоляла сказать мне хоть что-то. Но мамочка не отвечала. Дрожа и всхлипывая, я свернулась клубочком на соседнем сидении и замерла. Я не знала, что мне делать во внешнем мире без мамы.
  В машине не осталось никаких звуков, кроме оглушительного звука падающих капель. Капель крови моей мамы...
  Я как всегда проснулась в рыданиях. Скрутившись в комочек, как тогда в машине, в такой большой постели я чувствовала себя бесконечно одинокой и покинутой, и слезы никак не заканчивались. Тихо скрипнула дверь, и в комнату проскользнул Римман.
  - Эй, ты чего тут ноешь? - совсем нелюбезно спросил он.
  На нем почему-то была куртка. А в руках он держал объемный рюкзак.
  - Мне страшно, - неожиданно честно призналась я и громко всхлипнула. - Посиди со мной. Ну, пожалуйста!
  Он нерешительно потоптался у двери, но потом бросил свой рюкзак, подошел и забрался в мою постель. Он больше не пах своей помойкой, а только новой одеждой, гелем для душа и немного собственным потом. Но мне нравился этот запах. Он был каким-то уютным и успокаивающим. Я подползла к нему под бок и прижалась к теплому телу. Мальчик напрягся и даже не дышал. Но потом выдохнул и осторожно обнял меня, словно боялся обжечься. Я заснула почти мгновенно.
  Утром его не оказалось. Но следующей ночью он опять пришел.
  - Ты как сегодня, принцесса Ника? - спросил мальчик с порога.
  - Не называй меня принцессой. Я никакая не принцесса. Ты можешь посидеть со мной и сегодня?
  Вздохнув и что-то пробормотав, он уселся рядом и уже уверенно обнял меня.
  - Только давай засыпай побыстрее. Не буду же я с тобой сидеть всю ночь, - недовольно сказал он.
  Но я знала, что он оставался почти до утра. Так же, как и каждую ночь после этого, и я больше не была одна...
  - Доминика! Ника, проснись! - громкий окрик Гоблина буквально подбросил меня. - Мы на месте! Вы, девочки, продрыхли всю дорогу!
  - Боже, ну и жуткая дыра! - раздался хриплый со сна голос Инны. - Ты вообще уверен, что мы в правильном месте?
  - Абсолютно. Доминика, ты должна войти в этот бар и спросить Риммана. Так что выметайся из машины.
  - Мы не можем оставить её в подобной дыре! - возмутилась Инна.
  - Очень даже можем! И только посмей мне возразить! - рявкнул Гоблин. - Давай, Доминика, на выход. Заходишь и спрашиваешь. Думаю, это не сложно. И если тебе охренеть как повезет, то Риммана позовут для тебя раньше, чем поимеют всей толпой.
  - Женя, заткнись! Ну зачем ты ей это говоришь? - закричала Инна.
  - Затем, что это правда! Пусть не ждёт, что её встретят розами и шампанским.
  - Спасибо за всё, - сказала я, выбираясь.
  Инна хотела выйти за мной, но Гоблин заблокировал двери. Взвизгнули покрышки, и через минуту я стояла одна перед входом в мрачного вида бар под названием "Каракурт".
  Глава 3.
  Бар располагался в плохо освещенном переулке. Перед входом выстроились байки в несколько рядов. Воняло какими-то отбросами, кислым пивом и блевотиной. Из приоткрытых дверей орал рок. Перед входом стояли несколько одетых в кожу парней и с явно плотоядным интересом рассматривали меня. У меня внутри все затряслось. Никогда в жизни раньше я не бывала в подобных местах и, будь моя воля, ни за что бы не оказалась. А когда один из парней свистнул и пошёл с похабной улыбочкой в мою сторону, то и вообще захотелось сорваться с места и бежать со всех ног. Но парень, шедший ко мне, был перевертышем, как и остальные. Так что в этот раз у меня не было ни единого шанса сбежать. Да я и не за этим сюда пришла.
  - Посмотрите-ка, какая маленькая чистенькая киска пришла к нам, - он подошёл ко мне вплотную, и я ощутила острых запах пива и сигарет. - Что, домашней девочке захотелось много грязного, потного секса с реальными самцами? Так ты пришла в то самое место! - наклонившись к моему лицу, он втянул мой запах и заурчал довольно. - Пахнешь ты так сладко! Как и положено такой миленькой девочке. Жаль, что к утру ты будешь вонять, как любая из тех шлюх, что уже работают внутри. И почему сучки такие скоропортящиеся?
  Он заржал, и его дружки поддержали его.
  - Так что, киска, войдем внутрь, или позволишь нам отодрать тебя прямо тут у стены? - рыкнул он мне в лицо и схватил за подбородок, поворачивая лицо к свету. - А ты охрененно классная детка. Может, я пока оставлю тебя себе.
  - Хрен тебе, Локи! Мы увидели девку одновременно, так что себе заграбастать не получится! - подал голос один из стоящих у входа.
  -Ну что же, жаль, но и правда придется делиться! - нагло ухмыльнулся тот, которого называли Локи, и схватил меня за руку. - Ну, чего замерла? Пошли, сама ведь сюда притащила свою роскошную задницу. Хотела, чтобы тебя хорошенько тр*хнули? Ну, так чего теперь застыла?
  Мой примерзший во рту язык решил наконец зашевелиться, как только он рванул меня на себя.
  - Мне нужен Римман! - выкрикнула я, ударяясь о широкую грудь мужчины.
  Локи замер, а потом, схватив в кулак мои волосы, больно дернул, поворачивая лицо к себе.
  - Что ты сказала, шлюшка?
  - Мне нужен Римман! Я пришла к нему! - еще громче закричала я.
  - А кто ты, на хрен, такая, что думаешь, будто заслуживаешь того, чтобы увидеться с Римманом?
  - Он увидится со мной. Вам нужно просто отвести меня к нему, - попросила я их.
  - Ты знаешь, сколько долбанных сучек приходит сюда в надежде запрыгнуть на его член? Поверь, даже с его аппетитами ему со всеми не справиться. Ты, конечно, очень хорошенькая, но Римман парень переборчивый. Может, все же не будешь тратить своё время понапрасну и выберешь кого-то из нас? Можешь брать хоть с завязанными глазами - не прогадаешь! - похотливо ухмыльнулся мне в лицо Локи, а его дружки опять глумливо заржали. - Тем более, что Римман все равно пользует сучек только одну ночь, а потом отправляет к нам.
  - Мне нужен Римман! - рыкнула я в лицо Локи, посмотрев ему прямо в глаза.
  Отец учил меня, что сильные не отворачиваются и не отводят первыми взгляд. А я, в конце концов, дочь своего отца. Мы с Локи впились в друг друга глазами, и через минуту Локи яростно зарычал, угрожая. Но я не опустила голову и продолжала смотреть прямо. Локи опять издал звук животного недовольства, но первый прервал наш поединок взглядов.
  - Кто ты, на хрен, такая? - зашипел он.
  - Тебя это не касается! Просто отведи меня к Римману.
  - Да? И почему же он должен захотеть увидится с тобой. Насколько я знаю, у него уже на сегодня есть компания, - подал голос один из стоящих у входа.
  - Просто скажите, что Доминика хочет увидеться с ним.
  - Жди здесь, - один из парней ушёл внутрь.
  - Доминика, - тихо прошептал Локи. - А я ведь знаю, кто ты.
  Я решила его игнорировать, хотя, учитывая, что он по-прежнему держал меня за волосы и нагло обнюхивал, это было сложно.
  - Я ведь не ошибся с самого начала, ты пахнешь как настоящая домашняя девочка, - он лизнул кожу на моей шее и застонал. - Чистая... Сладкая... - его язык опять прошелся по моей шее, заставляя меня сжаться от страха. - И еще совсем не тронутая! Ты девственница, не так ли?
  - Отвали от меня! Это тебя совсем не касается! - огрызнулась я и попыталась вырваться.
  - Да перестань ты! Детка, если Римман не захочет тебя, то я весь к твоим услугам. Только ты и я. Такую, как ты, я хочу только для себя и готов даже накостылять остальным желающим. Ты пахнешь, как кусочек сладкого рая, куда таким как я конченным грешникам входа нет. Если решишь остаться со мной, то не пожалеешь...
  - Локи! Отойди от неё! - раздался низкий, рокочущий голос, и Локи тут же отшатнулся от меня.
  Я повернулась и посмотрела на мужчину, стоящего в дверях бара. Свет падал ему со спины, и я видела только силуэт, но даже от этого по коже у меня словно провели ласкающим движением горячих пальцев, и волоски на затылке стали дыбом.
  Я видела последний раз Риммана, когда ему было семнадцать, и мой отец избивал его в нашем дворе. Уже тогда он был очень крупным и мускулистым. Мне тогда было тринадцать и я мало еще понимала, насколько он привлекателен. Для меня он был старшим братом, который прятал каждую ночь от кошмаров. Но я знаю, что на него уже тогда западали почти все особи женского пола. Как-то я слышала, как девицы из прислуги болтали, что Римман и мой отец - это два самых красивых самца, которых им вообще случалось видеть. Мне это не было понятно. Но все это было одиннадцать лет назад, и сейчас в дверях определенно стоял не тот мускулистый, гибкий юноша.
  Это был мужчина - взрослый, огромный и устрашающий.
  - Ты! - ткнул он пальцем в меня. - Подойди!
  Голос его был холодным и безразличным. Мне почему-то стало больно. А чего я ожидала, что он обниматься ко мне полезет? Римман, которого я помнила, не стал бы делать этого и раньше, а тем более теперь, спустя столько лет и после того, как он, в принципе, из-за меня пострадал, был избит и изгнан из дома моего отца. Но все же мне хотелось услышать в его голосе хоть чуточку тепла. Ведь сама-то я была готова на шее у него повиснуть.
  Я выполнила приказ Риммана и подошла. Не говоря больше ни слова, он схватил меня за руку, и от прикосновения словно кипятком обожгло. Я зашипела, но видимо Римман тоже что-то почувствовал. Он резко выдохнул, его ноздри гневно дернулись, и он потащил меня внутрь с такой скоростью, что я едва успевала ноги переставлять. Свет, грохот музыки, гомон голосов, плотный сигаретный дым... Все это нахлынуло на меня и заставило совсем растеряться. Лица и тела мелькали вокруг, а Римман просто тащил меня вперед.
  Мы вынырнули из этого кошмара, пройдя в какой-то боковой коридор. Тут же на нашем пути встала какая-то девица.
  - Ты вернулся! - расплылась она в улыбке и попыталась повиснуть у Риммана на шее.
  Он просто двинул мощным плечом и стряхнул её.
  - Ты мне больше не нужна. Уходи, - раздраженно сказал он.
  - Что?!! - взвилась девица. - Просто тр*хнул меня и вышвыриваешь?
  - Что-то не устраивает? - Римман звучал уже откровенно угрожающе. - Ты сама пришла ко мне и сказала, что хочешь просто хороший тр*х. Я что-то перепутал, или у тебя планы поменялись?
  - Я думала, что мы проведем вместе всю ночь, - сразу сбавила обороты девица.
  - Если не удовлетворена - вали в бар, там до хрена парней, готовых сделать твою ночь незабываемой, - ответил Римман и потащил меня дальше.
  Наконец он толкнул дверь, и мы вошли в какую-то комнату. Развернувшись, он запер дверь и встал прямо надо мной.
  Сколько себя помню мне всегда приходилось смотреть на него снизу вверх. И похоже ничего с годами не изменилось. Римман по-прежнему возвышался надо мной как башня, а его широченные плечи и мощнейшие мускулы, отчетливо играющие под одеждой, просто подавляли, заставляя чувствовать себя крошечной и беспомощной.
  Римман поначалу буквально расчленял меня взглядом, осматривая с ног до головы. Но затем выражение его серых глаз изменилось. Они стали какими-то голодными, и его дыхание сбилось. От такого взгляда мне почему-то стало жарко и тесно в собственной коже. Римман не скрываясь втянул полной грудью мой запах, и его красивый, жесткий рот дернулся в оскале. Глаза потемнели, и в них словно родился торнадо, затягивающее меня в их глубину. Мой язык присох во рту, а воздуха вдруг стало мало.
  - Доминика... - наконец пророкотал у моего лица Римман. - Ты выросла.
  Я могла только молча кивнуть. Римман прервал наш зрительный контакт и отвернулся.
  - Ты зачем сюда приехала? - резко спросил он.
  - Мой отец умер... убит... Все мои близкие... - пролепетала я.
  - И? - безразлично спросил Римман.
  - У меня никого не осталось.
  - В самом деле? И ты приехала сюда в надежде, что я опять стану нянькой для избалованной богатой сучки?
  - Ты никогда не был мне нянькой, - повысила голос я, чувствуя, как сердце медленно скатывается в желудок.
  Отец ошибся. Римман не станет мне помогать. Ему плевать на меня.
  - Разве? Тогда кем? Ночной сиделкой? - губы Риммана презрительно искривились.
  - Я всегда считала тебя другом, - возмутилась я.
  - Другом? - рассмеялся Римман рокочущим смехом. - Миленькие, чистенькие принцессы не дружат с парнями с грязных помоек, которых их папаши находят, чтобы натаскивать их стать верными псами, готовыми сдохнуть ради хозяйки.
  - Мой отец сказал, что ты поможешь мне! - я готова была опять заплакать.
  - Что? Старый Барс сказал тебе, Ники, что я помогу?
  И он расхохотался так, что стены задрожали, и я едва сдержалась, чтобы не вжаться в стену от этого жестокого смеха или не кинуться на Риммана с кулаками.
  - Да! Мой отец сказал мне перед самой смертью, что только ты можешь помочь мне! - выкрикнула я, сжимая кулаки.
  - Чушь! - рявкнул мне в лицо Римман.
  - Это правда, Рим! Но, видимо, он ошибался! - я почувствовала себя опять той брошенной и испуганной девочкой, плачущей от кошмаров в ночи. - Извини, что побеспокоила!
  Я развернулась и попыталась открыть дверь, повернув торчащий в двери ключ.
  - Стоять!
  Мощное тело прижало меня к двери, буквально распластывая и выбивая весь воздух.
  - Разве я позволял тебе уйти? - прорычал он прямо в моё ухо.
  Весь он был твердым и становился все горячее. Римман уткнулся носом мне в волосы и как-то судорожно вдохнул раз, и еще, и еще. Его бедра шевельнулись, и я почувствовала, как нечто твердое располагается прямо между моих ягодиц. Римман двинул бедрами еще раз, и от этого движения по моему телу пронеслась дрожь страха и возбуждения.
  - Р-и-и-им, - умоляюще выдавила я. - Отпусти.
  Но Римман и не подумал сделать это. Наоборот, его огромные ладони скользнули по моим бокам, а затем одна их них поднялась и до боли сжала мою грудь, а вторая скользнула вниз и накрыла промежность, властным движением еще больше вжимая в упирающуюся сзади твердость. В голове поплыло словно от алкоголя, а сердце рвануло в горло.
  Моё тело сжалось от страха и дикого предвкушения.
  - Надо же, как интересно, Ники! Что, старый Барс вместе с беднягой Ариманом так и не подпустили к тебе ни одного мужика? Что, для маленькой, чистенькой принцессы никто не был достаточно хорош? - его горячее дыхание и шепот скользили по мой коже, рождая совершенно незнакомый мне трепет.
  - Мне некуда торопиться, - собирая остатки самообладания, огрызнулась я.
  - Да брось ты, Ники! Мы - перевертыши и озабочены до безумия! Попробуй найти среди нас хоть одну девственницу после пятнадцати. Ты уникум. И как только ты не уложила в свою постельку Аримана, раз больше никого под рукой не было? Неужели между ног не чесалось? Или все же уложила?
  Его рука скользнула дальше между моих ног и стала довольно жестко потирать там, и от этого мое тело дернулось, отказываясь мне подчиняться. Испугавшись собственной реакции, я всхлипнула и сжала ноги изо всех сил.
  - Нет, все таки не уложила! - рассмеялся тихим грудным смехом Римман и вдруг отпустил меня и отошел на шаг.
  Ноги чуть не подгибались, а кожа на всем теле и лице полыхала как в огне. Без контакта с его огромным, горячим телом стало неожиданно холодно. А еще душил стыд от того, что Римман прочел меня как открытую книгу.
  - Выпусти меня, - ударила я по двери, не оборачиваясь.
  - Ники, детка, а ты ничего не перепутала? Не забыла, что ты сейчас на моей территории и приперлась сюда без приглашения? И здесь ты никакая не принцесса, а обычная девка, как все остальные. И я могу распорядиться твоей жизнью как захочу. Могу продать Волкам. Могу отдать моим парням в качестве секс-игрушки. А могу просто вышвырнуть. Но что бы ни было, это решать мне, и ты ничего тут не смеешь требовать.
  Я обернулась и с яростью посмотрела в его глаза.
  - Ты не посмеешь! Рим, черт возьми, мы же были друзьями! - закричала я.
  - Хрена с два! Ты всегда была принцессой, а я слугой! Я, как верный пес, стерег твой сон годами напролет, и за это твой отец избил меня до полусмерти, обвинив в том, что я хотел соблазнить тебя, и вышвырнул как мусор! - голос Риммана был полон арктического льда.
  - Я пыталась сказать ему! Но он меня не слушал!
  - А мне плевать на это теперь. Я давно не тот мальчишка, принцесса Ники. Так что забудь о какой-то там дружбе. Ты пришла ко мне потому, что Волки наступают тебе на пятки, а ты хочешь выжить. А я единственный, кто может послать Волков на хрен со своей территории. Тебе просто нужна моя защита, так что нечего тут сопли разводить о какой-то дружбе и взывать к моей порядочности. Я - не порядочный, не добрый и не благородный. Манипулировать собой с помощью слезок в красивых глазках и дрожащих пухлых губок я не позволю! Если пришла ко мне просить - будь готова предложить что-то в ответ!
  Я растеряно смотрела на Риммана и понимала, что действительно совершенно не знаю этого огромного и жестокого мужчину. Это не мой давно потерянный друг, что согревал меня ночами и отгонял моё одиночество и кошмары.
  - Если ты защитишь меня и поможешь вступить в права наследования, то я заплачу тебе сколько захочешь, - тихо произнесла я.
  - Мне плевать на деньги. Я больше не нищий, как ты заметила, и задницу поджаривать ради того, чтобы вернуть тебе привычную жизнь, не собираюсь, - презрительно скривился Римман.
  - Тогда я могу просто передать тебе все права на территорию Дома Сумеречных Барсов.
  - Ты ни хрена не можешь это сделать. Ты теперь единственная наследница, и такие права может получить только твой муж. А как мне помнится, у тебя уже давно есть женишок в Доме Серых Рысей. Права на тебя принадлежат ему туеву уйму лет. Так что не пытайся обмануть меня!
  - Я и не пытаюсь! Просто мне больше нечего предложить тебе! - мне захотелось просто лечь и умереть от беспомощности и обиды.
  - Ну, почему же нечего, - губы Риммана искривила циничная усмешка. - У тебя есть твоё тело. Кстати, очень даже симпатичное тело. К тому же ты девственница, а это, как ты знаешь, повышает его ценность.
  - Что ты хочешь сказать? - моё горло как тиски сжали.
  - Что же тут непонятного. Я хочу тр*хать долбанную, невинную принцессу. Хочу быть первым, кто засунет свой член в каждое сладкое местечко в твоем теле. В обмен я предоставлю тебе защиту. Ровно столько, сколько ты будешь послушной девочкой, выполняющей любое моё желание, я стану защищать тебя.
  - А что потом? Когда тебе надоест со мной забавляться, ты просто вышвырнешь меня как мусор?
  - Ну, со мной-то так и поступили в твоем родном доме.
  - Это что, месть?
  - Нет, Ники, это честная сделка. Кстати, когда ты мне наскучишь, я, так и быть, разрешу тебе остаться на моей территории. Ты красивая и сможешь быстренько найти себе другого покровителя. А пока ты на моей земле, то, в принципе, в безопасности.
  - Но за эту безопасность мне придется платить своим телом сначала тебе, а потом и твоим отморозкам, - горько усмехнулась.
  - У всего есть цена, Ники. Тебе двадцать три, пора становиться большой девочкой. Ну, так что ты выбираешь? Будешь спать со мной или рассмотрим остальные варианты?
  - Я могу хотя бы подумать?
  - Нет! - рявкнул Римман так, что я вздрогнула и заорал. - Нечего тут думать! Моя постель или все остальное! Очень простой выбор, и я не самый терпеливый парень!
  Я собрала остатки сил и выпрямившись посмотрела прямо в горящие дикой похотью глаза бывшего друга. Ну что же, он совершенно прав, за все нужно платить и за жизнь тоже.
  - Твоя постель, - сказала я как можно тверже.
  По телу Риммана пробежала какая-то волна, и он резко выдохнул. Пару минут он смотрел, словно что-то искал в моих глазах. Но потом его лицо стало непроницаемым, и он опять схватил меня за руку.
  - Поехали домой, - сказал он.
  - А разве мы не... - ляпнула я и тут же сжалась.
  - Мы не что? Не будем тр*хаться на той же постели, на которой я час назад имел какую-то шлюху, имени которой даже не помню? Хочешь оказаться на её месте? А может тогда просто опустишься на колени и отсосешь мне прямо у двери? - в голосе Риммана было столько холодной насмешки, что моя голова чуть не взорвалась от злости и унижения.
  Я отшатнулась.
  - Я не... Нет! - задохнулась от стыда.
  - Ну, раз нет, тогда поехали ко мне.
   Мы проделали обратный путь через бар и вышли на улицу.
  - Надо же, тебе все же удалось стащить Риммана с той сучки, детка! - раздался насмешливый голос Локи.
  Он по-прежнему ошивался около бара.
  - Эй, Римман, если вы так быстро закончили, может, оставишь девочку и нам? Мы тоже хотим сладкий свеженький десертик, пусть уже и без вишенки, - шагнул он к Римману.
  - Локи, захлопни свою пасть. Эта девочка пока для вас всех недосягаема. Ясно? Считай, что на её заднице для всех вас огромный стоп сигнал! Мы домой, надеюсь, вы обойдетесь без косяков.
  - Ты везешь девку к себе домой? - все стоящие у бара были шокированы.
  - Ни хрена себе! У неё что, золотая... - Локи не собирался униматься.
  - Заткнись! - рявкнул Римман. - Ты стал до хрена болтлив, Локи. Но я могу в несколько минут излечить тебя от этого!
  - Я понял, Римман! Желаю хорошо провести время, босс. И тебе веселой ночки, Доминика!
  Неожиданно Римман отпустил мою руку и, шагнув к Локи, который испугано отшатнулся, притянул его за грудки и что-то прошептал на ухо.
  Локи расслабился и только кивнул.
  - Я все понял, босс.
  Римман вернулся ко мне и подвел к мотоциклу. Я в них не разбираюсь, но, видимо, этот был каким-то особенно крутым.
  - Садись позади и держись покрепче. Не стесняйся прижаться ко мне своими роскошными сиськами. Когда я видел их в последний раз, они были похожи на медицинские прыщики. Кто бы мог подумать, что станут такими офигенными.
  Похоже, Римману нравилось смущать меня. Но ничего, я ведь это смогу пережить?
  Глава 4.
  Байк сорвался с места с тихим, мощным урчанием, мягко вжимая меня при каждом повороте и торможении еще больше в широкую спину Риммана.
  Не знаю, может, он делал это нарочно, но чтобы удержаться, мне пришлось впиться в тело мужчины. Как я ни старалась минимально касаться его, при такой агрессивной манере вождения мне пришлось обхватить его талию. Сколько бы я ни пыталась отвлечься от мыслей о том, как перекатываются твердые мускулы под моими вцепившимися в него руками и как ощущается надежность его жесткой спины прямо перед моей грудью, получалось это плохо.
  Мое тело вдруг вспомнило о своей животной стороне и указкам со стороны разума не желало поддаваться. Почему мой организм решил предать меня именно сейчас, рядом с мужчиной, который меньше всего подходил на роль первого любовника для какой бы то ни было женщины, у меня ответов не было. Сказать по правде, до этого моя сексуальность находилась в глубоком летаргическом сне. Я росла в Доме перевертышей, а не в монастыре. И секс в нашем обществе является нормой и приветствуется как единственный способ мирного снятия чрезмерной агрессии, свойственной нашему виду. Поэтому никто не видит ничего криминального в том, что молодняк очень рано начинает заниматься сексом. Все же, лучше это, чем драки со смертельным исходом, акты насилия и случайные прилюдные обороты, вызванные гормональными взрывами. Но становясь старше, перевертыши хоть и учатся больше контролировать себя, но менее озабоченными не становятся.
  Но меня это почему-то никогда не касалось. Присутствие чужих мужчин, не важно - перевертышей или людей, напрягало меня. Но это напряжение никогда не имело характера сексуального влечения. Даже когда раз в год приезжал Темиз, мой жених, я не испытывал в его присутствии ничего похожего на то, о чём шептались девушки на кухне. К тому же Ариман никогда не оставлял нас наедине и всегда маячил где-то на границе видимости. И даже то, что я периодически чуяла от Темиза специфический запах одной из женщин, живущих в доме, означающий, что у них был секс, меня никак не задевало. И Ариман, и отец тоже частенько так пахли, и я к этому привыкла.
  Возможно у меня в голове что-то было не в порядке, но мне не было никакого дела, кого и сколько раз поимел мой будущий муж. Я часто пыталась убедить себя, что, когда мы, наконец, поженимся и станем полноценной парой, у меня проснутся и нормальные инстинкты, и ревность.
  Поэтому к тому, что я ощущала, просто сидя на мощно урчащем байке, плотно притиснутая к телу мужчины с таким знакомым запахом, я была совершенно не готова.
  Прижавшись и замерев, я просто ждала, когда эта странная буря неконтролируемых эмоций схлынет. Возможно, причина моей эмоциональной нестабильности - горе и стресс от потери близких и всего привычного мне мира. Возможно, в чем-то другом. Но в данный момент как бы я ни пыталась разумно объяснять свои ощущения и реакции на Риммана, это не имело никакого смысла. Потому как я ни раскладывала по полочкам и не упорядочивала, стоило лишь сделать следующий вдох, наполненный его запахом, и мысли летели в бездну. Вместо логики и разума в теле рождалась странная тянущая пустота и незнакомая боль по всей коже, в груди и в низу живота.
  Мы буквально летели по плохо освещенным улицам и вскоре оказались на окраине. Высотки исчезли, и вокруг были только милые коттеджики с красивыми газонами, кованными заборами и вычурными фонарями. Явно не бедный райончик. Очень напоминал мне элитный загородный поселок, в котором располагался мой родной дом. Дом, которого уже нет.
  Римман повернул на подъездную дорожку одного из домов и, притормозив перед воротами, открыл их пультом. Мы вкатили прямо в подземный гараж. Кроме байка, на котором мы приехали, тут еще стояли две машины. Дорогущий кабриолет и мощный внедорожник.
  - Слезай, - последовала команда от Риммана, едва мотор заглох.
  Я слезла с байка и удивленно осмотрелась по сторонам. Несмотря на то, что снаружи дом не показался мне большим, подземный гараж был огромным. Сюда без проблем стали бы еще пять машин. Хотя, чему удивляться. Если у Риммана теперь была своя территория и Дом, то наверняка здесь еще жили еще перевертыши. В доме моего отца всегда было полно народу.
  Римман поймал мой вопросительный взгляд.
  - Что, Ники, удивлена, что после того, как твой отец вышвырнул меня, я не живу опять на помойке?
   Я не стала поддаваться на его провокацию и просто мотнула головой. Мои мысли гораздо больше занимало то, что он вскоре сделает с моим телом, чем то, в каком интерьере это произойдет. Если мне предстоит, как продажной девке, платить своим телом за право выжить, то в грязном углу или в королевском дворце - какое это имеет значение. От этого сам смысл действа не станет менее грязным и унизительным.
  - Чего зажалась, пошли наверх. Тр*хать тебя в первый раз прямо у стены в гараже или перегнув через байк я не собираюсь, - ухмыльнулся Римман. - Позже точно попробуем.
  Он опять схватил меня за руку и потащил к лестнице, ведущей в дом.
  Внутри не пахло другими. Ни людьми, ни перевертышами. Только запах самого Риммана и всевозможных средств бытовой химии. Мы оказались на большой, но очень уютной и современной кухне.
  - Ты голодна? - спросил Римман.
  - Нет! - мой желудок сейчас был вряд ли способен хоть что-то воспринять.
  - Ну, тогда тебе, думаю, стоит пойти в душ. Мне не нравится, что от тебя несет Локи, после того, как он лапал тебя. Второй этаж. Полагаю, найдешь по запаху.
   Я стояла и глупо пялилась на него.
  - Чего ты ждёшь? - раздраженно посмотрел на меня Римман. - Хочешь, чтобы я проводил тебя, и мы приняли его вместе? Тогда, я думаю, там ты и лишишься девственности.
  Я испуганно выдохнула и, развернувшись, понеслась в сторону лестницы, подгоняемая самодовольным смехом мужчины.
  Раздеваясь, я кусала губы, чтобы не сорваться в истерику. Несмотря на то, что я сделала воду такой горячей, как только могла вытерпеть, тело тряслось в ознобе. Неожиданно дверца душевой кабинки резко отъехала в сторону, и я вжалась в стену, пытаясь прикрыться руками.
  - Я принес тебе полотенца и свою футболку. Миленькой пижамки, как я понимаю, ты не захватила? Хотя в моем доме она тебе все равно бы не понадобилась. Сегодня первая и последняя ночь, когда ты ложишься в постель хоть в какой-то одежде.
  Потемневший взгляд Риммана путешествовал по моему мокрому, обнаженному телу. От этого у меня на коже словно проходилось прикосновение дерзких, ласкающих пальцев. На самом деле я не знаю, каково это - чувствовать руки мужчины на своем теле, но сейчас мне казалось, что ощущаться они должны именно так. И от этого моя кожа словно покалывала и грелась там, где находился его взгляд, и нечто мокро-тягучее стекало в низ живота, причиняя дискомфорт и даже боль.
  - Ну, что ты замерла? Заканчивай! Воду надо экономить! - насмешливо сказал он.
  Римман так и не закрыл дверцу душа и, попятившись, прислонился напротив неё к стене и продолжал откровенно на меня пялиться. Я, собравшись с духом, просто повернулась к нему спиной и стала скользить по телу мыльными руками. И явно услышала резкий выдох и какое-то ругательство. Когда, смыв пену, я обернулась, чтобы выйти, Риммана уже не было.
  Вытерев тело и волосы, я выскользнула в коридор. На втором этаже было еще три двери. Прислушавшись, я не услышала нигде никакого движения. Заглянула в каждую. Две были просто абсолютно пустые комнаты, без мебели и даже гардин на окнах. Третья же дверь вела в полноценную спальню с огромной кроватью и остальной положенной мебелью.
  Снизу донеслись звуки телевизора, похоже, что-то спортивное. Я проскользнула в спальню и забралась под одеяло. Если уж Римман решил не спешить переспать со мной и ушел посмотреть телек, то я только за. Уж мне-то точно торопиться некуда.
  Я лежала в постели, вздрагивая от каждого звука. Римман все не приходил. Но потом, пригревшись, я как-то незаметно отключилась.
  Грохот внизу, и я вскакиваю на постели...
  Дверь в мою комнату распахивается, и буквально влетает отец...
  Его лицо перекошено от ярости и отчаяния...
  Вместе с ним в комнату врывается тяжелый металлический запах крови...
  Отец хватает меня и тянет к окну...
  Открывает его и выталкивает меня наружу...
  Я падаю на холодную грязную землю...
  Слышу жуткий предсмертный рёв отца...
  А потом я бегу... Бегу и бегу...
  Сзади слышен азартный вой волков...
  Они знают, что я уже близко, и у меня уже нет сил, и просто забавляются, загоняя...
   Я падаю и кричу, срывая горло...
  Чьи-то руки крепко обвивают меня, и я отчаянно рвусь на свободу.
  - Тш-ш-ш! Тише, принцесса Ники, - рокочет мягкий, но властный голос прямо у моей кожи за ухом. - Тише, тебя никто не тронет... Я никому не позволю...
  И я понимаю, что прижимается ко мне не мокрая, вонючая волчья шерсть, а горячее, большое тело, и его запах родной и уютный. Это меня успокаивает, совсем как в детстве. Я обмякаю в надежных объятьях и снова проваливаюсь в сон.
  Пробуждение было резким, будто кто-то толкнул меня. Я села на кровати, испуганно озираясь. Все последние события мгновенно выстроились в моей голове пылающим рядом картинок, и осознание того, что это реальность, а не один из моих кошмаров, сразу же навалилось на мои плечи многотонным грузом.
  Окна в спальне были плотно задернуты толстыми гардинами. Я была в постели одна. Похоже, Римман решил, что я не слишком заслуживаю его внимания, если так и не пришел ко мне этой ночью. Но осмотревшись, я увидела вмятину на соседней подушке. Понюхав её, ощутила запах старого друга, причем свежий, так, словно он ушёл буквально пару часов назад.
  Выбравшись из постели, я подумала, что неплохо бы найти мои джинсы. Но в ванной их не оказалось, как и остальной одежды. Я нерешительно потопталась в коридоре, размышляя, как мне быть. Снизу из кухни доносились звуки и запахи, говорящие о том, что Римман там. И что, мне спускаться туда прямо в его футболке на голое тело? А что, если он не один?
  Я так и стояла наверху, ни на что не решаясь, когда Римман бесшумно появился у подножия лестницы. Я ахнула и инстинктивно попыталась натянуть футболку ниже. Римман окинул меня оценивающим взглядом и нахально усмехнулся.
  - И долго ты намерена там стоять? - спросил он.
  - Я... Мои вещи пропали.
  - Я забросил их в стиралку. Они насквозь провоняли Локи, об которого ты так настойчиво терлась вчера ночью.
  - Я не терлась об него, - возмутилась я. - Он сам ко мне лез!
  - Ну да. Иди вниз, пора завтракать, - он развернулся, давая понять, что разговор окончен.
  Мне захотелось что-нибудь швырнуть ему в затылок! Надо же, оказывается, я сама еще и к этому придурку Локи приставала. Я раздраженно зашагала по лестнице, даже забыв про свой наряд.
  На кухне уже был накрыт стол.
  - Ты все еще ешь эту ужасную кашу из пяти злаков по утрам? - спросил Римман, кивнув мне на стул.
  - Да. Неужели ты об этом помнишь? - удивилась я.
  - У меня прекрасная память, принцесса Ники. Да и разве забудешь такую дрянь? - фыркнул Римман, доставая из магазинного пакета пачку моего любимого завтрака.
  - Дрянь? Да ты уплетал его вместе со мной каждое утро так, что за ушами трещало!
  - Ну, когда я появился в вашем доме, любая жрачка была за счастье. Ну, а потом, как же мне было обидеть хозяйскую дочку и сказать, что есть каждое утро такое отстойное дерьмо - просто ужасно?
  - Это очень полезно! - возразила я.
  - По мне, так гораздо полезнее каждый день есть то, что хочется, и баловать себя разнообразием, а не из года в год давиться одной и той же жутко полезной, но совершенно безвкусной пакостью.
  И почему мне кажется, что говорит он не совсем о еде?
  - Мне нравится, - я уткнулась в тарелку, но положив первую же ложку в рот, поняла, что, и правда, еда безвкусна, да и есть мне что-то не хотелось.
  - В чем дело? - резко спросил Римман. - Не устраивает еда?
  - Я просто, по-моему, не голодна пока.
  - Так не пойдет, принцесса. Я не жалую кости в постели. Да, мои потребности ты не сможешь удовлетворить, если будешь качаться от голода. Не думай, что если объявишь голодную забастовку, это вызовет мою жалость, и я изменю условия нашей сделки. В твоих интересах как можно дольше привлекать к себе моё внимание, иначе очень быстро окажешься в поисках нового желающего терпеть твои выкрутасы. Тебе понятно?
  Римман говорил жестко и холодно.
  - Я вовсе не пытаюсь тебя разжалобить! - гневно глянула на него я.
  - Разве? Тогда возьми эту гребанную ложку в руку и съешь чертову кашу, из-за которой мне пришлось тащиться в магазин с утра пораньше! - рявкнул он на меня.
  Мне очень хотелось разреветься. Но доставлять Римману такое удовольствие я не собиралась. Давясь, я запихнула в себя кашу и продемонстрировала пустую тарелку мучителю.
  - Доволен?
  - Ну, если еще вымоешь посуду, то вполне. Или не царское это дело посудой ручки марать?
  - Да иди ты! Я всегда обслуживала себя сама! - огрызнулась я.
  Схватив наши тарелки, я встала над раковиной. Радуясь возможности не смотреть в это наглое лицо. Но едва я хотела включить воду, как почувствовала горячие пальцы на задней поверхности моего бедра, и они медленно скользили по коже вверх. Я замерла, забыв, как нужно дышать.
  Дыхание Риммана коснулось моего затылка, а вторая нахальная рука, так же едва касаясь, двинулась к моей груди. Пальцы внизу подняли мою футболку, и огромная мужская ладонь легла мне на ягодицу и сжала её. Тоже самое проделала и вторая рука, только на моей груди.
  - Дыши, Ники, дыши, - насмешливо прошипел Римман прямо в ухо. - Чего ты так зажалась? Думаешь, нагну тебя прямо тут, над мойкой, и оттр*хаю, как животное?
  Губы мужчины коснулись моей шеи, прямо за ухом. Его открытый рот проделал медленный путь вниз до ключиц, и также не спеша вернулся обратно. Мои ноги дрогнули, почему-то отказываясь мне служить. Грудь реагировала болезненной чувствительность на властное сжатие, а от пойманной в плен ягодицы странный жар распространялся на всю нижнюю часть тела.
  - Тебе ведь было бы проще, если бы я был грубым насильником, а ты невинной жертвой? Тогда бы ты убедила себя, что не было другого выхода, и ты не просто расчетливая девка, заключившая выгодную сделку, а бедная овечка, покорившаяся жестокому хищнику, так как силы были не равны? Тебе бы так хотелось? - Римман продолжал мять мою ягодицу, а рука на груди сдвинулась, и теперь он намеренно задевал сквозь ткань мой сосок.
  Моё дыхание почему-то сбилось в прерывистое, а кожа на всем теле стала греться, питаясь огнем из эпицентров - там, где на мне были руки мужчины и его рот. Неожиданно руки и губы исчезли, но в ту же секунду Римман меня подхватил и, развернув, усадил на каменную столешницу позади. Я вскрикнула, а он, резко раздвинув мои колени, вклинил свои бедра между моих ног. Я оказалась сидящей к нему лицом, с широко раздвинутыми ногами прямо напротив его твердости. Открытая и доступная, совершенно дезориентированная, смущенная собственной реакцией на подобное. Мне ведь следовало испытывать страх и стыд, а вместо этого я была возбуждена. Я уткнулась глазами в центр его груди, сконцентрировавшись на пуговице рубашки и пытаясь вернуть своему мозгу способность нормально мыслить.
  - Только так не будет, принцесса Никки! - прошептал Римман и положил ладонь мне на затылок, вынуждая посмотреть ему в глаза. - Я не буду насиловать тебя. Я буду тебя совращать, детка. Я не хочу, чтобы ты рыдала и строила из себя мученицу. Не-е-е-ет! Ты будешь хотеть этого так же сильно, как и я. Я вложу в твою миленькую головочку самые развратные мысли, Никки. Когда я с тобой закончу, не останется и воспоминания о чистенькой, невинной принцессе. Ты будешь такой же похотливой и испорченной, как я.
  Римман приблизил свое лицо и сначала слегка коснулся моих губ, удерживая мой взгляд своим, уже потемневшим от сдерживаемого голода. Его язык скользнул по моим губам, слегка раздвинув их. Он не напирал и не настаивал, а словно медленно дегустировал мой рот. Обводя его языком раз за разом, посасывал мою нижнюю губу, не предпринимая попыток принудить меня к большему. А мои губы разогрелись под этими медлительными ласками и покалывали в каком-то предвкушении. Мне вдруг самой захотелось податься ему навстречу и усилить наш контакт. В голове, словно набирая обороты, ускорялось кружение, так, словно раскручивалась все быстрее карусель, принося мозгу опьянение и легкость.
  Неожиданно вторая рука Риммана медленно двинулась по внутренней стороне бедра, подбираясь прямо к моему ничем не прикрытому естеству. Я впала в ступор, перебирая все возможные варианты поведения, но тело на мои терзания плевать хотело. Едва пальцы Риммана оказались напротив моего лона, мои бедра самовольно дернулись им навстречу, а из груди вырвался низкий призывный стон. Мой рот распахнулся в поисках недостающего воздуха, и вот тут Римман атаковал его жестко и беспощадно. Мои глаза закрылись, и я утонула в поразительном контрасте ощущений агрессивного поцелуя и нежного скольжения пальцев по моей влажной плоти.
  - Открой глаза, - прорычал мужчина мне в рот. - Смотри, кто это с тобой делает!
  И он дернул меня за волосы, вынуждая открыть глаза. Подчинившись, я тут же попала в самый эпицентр дикого тайфуна, бушующего в его яростном взгляде. Меня утягивало вглубь, отрывая от земли и швыряя в этом стихийном потоке. Его рот продолжал овладевать моим с маниакальной свирепостью, а его пальцы внизу творили нечто, делающее мое тело бесконтрольным разуму. Сладостно-болезненные спазмы скрутили низ моего живота, и я уже скулила и извивалась, сама не понимая, чего же хочу. Напряжение росло, мое тело дергалось и изгибалось. Если бы Римман не удерживал мою голову, я бы наверняка разбила её об стену, такими сильными были эти конвульсии. Что-то невыносимое рвалось из меня и никак не находило выхода. Выворачивало наизнанку. Яростная потребность моей звериной сущности вдруг в одно мгновение отодвинула цепко держащую меня в тисках рассудочную половину, и я, зарычав, впилась в губы Риммана, кусая и поглощая, а мои бедра сами рванулись в первобытном танце, посылая тело навстречу освобождению.
  - Ри-и-и-и-им! - умоляла я, сама не знаю о чём.
  Римман низко и протяжно зарычал, и эта вибрация устремилась вниз по моему телу, срывая последний барьер и посылая меня к неизбежному финалу.
  Я обмякла, привалившись к широкой мужской груди. В моем теле не осталось костей. Словно какой-то волшебник испарил их в момент этого потрясающего взрыва. Римман стоял не двигаясь, придерживая мою голову за затылок, а второй рукой обняв за талию. И было в этом прикосновении нечто такое... теплое.
  Но продолжалось это недолго. Буквально через пару минут он сдернул меня со столешницы и, прислонив для опоры, убрал свои руки.
  - Надеюсь, ты найдешь, чем себя занять, принцесса Ники, - хриплым голосом произнес он. - Потому как у меня есть дела, и развлекать я тебя не собираюсь.
  Римман как ни в чем не бывало развернулся и пошёл к двери.
  - В холодильнике полно еды. Ноутбук без пароля, на телеке хренова куча каналов. Кстати, порно тоже есть, может, посмотришь - извлечешь что-нибудь полезное. Если передумаешь и решишь, что условия сделки тебе не подходят - скатертью дорога, только дверь захлопни.
  И он просто ушёл, оставил меня стоять на этой кухне на трясущихся ногах и полной кашей в голове. Я услышала низкое урчание двигателя его байка и звук открывшихся и закрывшихся ворот.
  Черт возьми, Римман только что сделал со мной нечто невероятное и после этого просто развернулся и ушёл, как будто не случилось ничего сколь-нибудь примечательного. Взорвал мой мозг, показал, что тело моё мне не подчиняется, пробудил всё животное и темное, и при этом сам остался невозмутимым и безразличным.
  А чему я удивляюсь? Это для меня, выросшей в изоляции домашней девочки случившееся было откровением. Сам Римман делал подобное сколько... сотни... тысячи раз? Для него, наверное, это даже не было ничем забавным.
  Да что там Римман, даже все мои сверстники - хоть люди, хоть перевертыши к моему возрасту уже имели достаточный сексуальный опыт. И только я, росшая под постоянным неусыпным контролем отца и Аримана, была совершенно несведущей в вопросах отношений.
  Интернет и прочие прелести современного мира отец не приветствовал, считая, что излишнее знание не принесет мне ничего хорошего. Пользовалась я компьютером только для домашнего обучения и всегда в присутствии своей Тени. Даже сотовый мне разрешалось брать лишь на тот случай, если мы с Ариманом по каким-то делам покидали дом. Подруг из внешнего мира, которые бы мне о чём-то рассказали, у меня не было. Все женщины, жившие в доме от - прислуги до часто сменяющих друг друга папиных подруг - были со мной, конечно, предельно вежливы и услужливы, но всегда держали дистанцию, не давая мне забыть, что я не только дочь Главы Дома, но еще и полукровка.
  Чувствуя на себе эту ледяную вежливость, я с возрастом стала задавать себе вопрос, как же жила в этом доме моя мать? Может, поэтому мы с ней и проводили так много времени вне дома, потому что атмосфера душила её?
  Да, конечно, если я правильно понимаю, мой отец очень любил её. Ведь он так больше никогда и не женился и даже подруги постоянной не завел. Смеясь говорил, что вокруг столько нуждающихся женщин, что грех хоронить себя в одной. Но портрет моей матери так навсегда и остался на самом видном месте в его кабинете. И даже одна из его брошенных подруг как-то пыталась залить его кислотой, вопя как сумасшедшая, что ненавидит это мертвую человеческую суку...
  Но, наверное, вся любовь моего отца не могла сделать мою мать счастливой в доме, где её все ненавидели, просто за то, кто она есть и за то, что именно её полюбил тот, кого хотели все.
  Я опустилась на пол где стояла и скрутилась, обхватив колени. При такой моей "продвинутости" как долго я смогу удерживать внимание Риммана на своей персоне? И смогу ли вообще? Вокруг него масса женщин, готовых в любой момент дать ему все, чего он только пожелает. А главное, они умеют и хотят это делать. А я? Глупая, зажатая, боюсь даже собственных эмоций и реакций тела.
  Думаю, Риман решил переспать со мной, просто желая компенсировать то унижение, которое перенес много лет назад из-за меня. Восстановить справедливость, так сказать. Если честно, перевертыши злопамятны и далеко не всепрощающи по своей натуре.
  И что же мне делать? Ведь если он меня вышвырнет, я окажусь перед необходимостью бежать и прятаться, и выживать самостоятельно без средств и защиты. Как долго я смогу протянуть?
  Вариант с тем, чтобы остаться на его территории и предлагать себя каждому желающему, я даже не рассматривала. Я все равно так не смогу. Даже ради выживания. Если Римман был для меня при всей его грубости и жестокости знакомым и даже родным, чем-то въевшимся под кожу за все те бесчисленные ночи в детстве, когда он спал рядом, охраняя мой сон, то даже мысль о том, что ко мне может прикоснуться другой мужчина, вызывала у меня тошноту. К запаху и рукам Риммана я привыкла, и даже спустя столько лет они не воспринимались, как нечто чуждое, а при воспоминании о том, как облизывал и зажимал меня тот же Локи, мне сразу хотелось забраться под душ и долго оттирать свою кожу жесткой мочалкой.
  Каменные полы на кухне хоть и не были слишком холодными, но долго сидеть на них и предаваться самокопаниям все же было некомфортно.
  Поднявшись, я первым делом отправилась на поиски моей одежды.
  Прачечная нашлась внизу, вторая дверь от кухни. Вообще дом Риммана был очень современным, светлым и красивым. И явно предназначался для жизни одного человека, или пары, а не целой толпы, как дом моего отца.
  Я вытащила из сушки свои вещи и одевшись почувствовала себя заметно лучше. Все же разгуливать даже по совершенно пустому чужому дому почти голышом было не тем, к чему я привыкла.
  После прачечной я отправилась исследовать дом. На первом этаже также нашлась еще одна ванная комната с огромной угловой ванной, способной вместить как минимум четверых. Так же еще был немаленький бассейн, сауна и кабинет. В дальнем конце коридора - лестница в гараж.
  Вернулась в огромную комнату, служившую и кухней-столовой и гостиной одновременно. Здесь стоял невероятных размеров телевизор, с явно наикрутейшей системой объёмного звука и еще какие-то непонятные мне приборы. У меня раньше не было особой тяги к просмотру телевизора, больше я читала книги. Но так как занятия я себе не придумала, то, разобравшись, какой из четырех пультов все же принадлежит телевизору, я его включила. В поисках новостей или криминального обзора я рассеяно переключала каналы.
  Интересно, смогут ли в полиции выяснить, что среди трупов в доме нет моего. И если смогут, то как скоро? Понятно, что Волки все равно будут искать меня, но в курсе ли их загадочный заказчик, что я выжила? И если узнает, то что сделает? Заставит искать еще прилежней или решит плюнуть?
  Ну да, Ники, пофантазируй! Стал бы тот, кто решился на уничтожение целого Дома перевертышей, останавливаться перед устранением одной единственной полукровки. Хотя, кому я могу помешать, если стану жить где-нибудь тихо, как мышь, и не отсвечивать? Может, и никому, если не одно но... Я единственный ребенок моего отца. Боже, папа, у тебя было столько женщин чистокровных перевертышей, почему ты не произвел на свет еще детей? Пусть бы им все досталось, я бы с радостью отошла в сторону и не переживала бы сейчас того, что происходит. Почему, переспав с таким количеством женщин, ты ни от одной не захотел ребенка?
  Сглотнув, я почувствовала, как по щекам опять потекли слёзы. Почему мы не были достаточно близки и не говорили о таких вещах. Ведь в других семьях, наверное, принято говорить о подобном с друг другом? Обсуждать и поддерживать, когда кто-то испытывает боль или растерянность. Конечно, когда не стало мамы, я была слишком мала, но все равно я чувствовала, как отец закрылся от всех и от меня в том числе. Так, словно при всей любви ему было больно смотреть на меня. Как-то так вышло, что вместо того, чтобы утешить и стать опорой друг другу, мы с отцом стали двумя одиночествами, одинаково тоскующими по навсегда покинувшей нас женщине, и при этом такими далекими.
  Вот я и была растерянным ребенком, который искал и не находил в окружающих ни грамма теплоты, до тех пор, пока в нашем доме не появился Римман. Он никогда не сюсюкал со мной и не был даже хоть сколько-нибудь любезен как все остальные, окружавшие меня. Но он был единственным, от кого исходило хоть и скупое, но самое настоящее тепло, по которому я так изголодалась. И он был единственным в огромном доме, кто пришел, отогнал мои кошмары и высушил слёзы. И делал это ночь за ночью.
  И теперь он был тем, кто в обмен на право выжить хотел забрать мою честь и гордость. Потому что если он сделает то, что собирается, у меня и на самом деле не останется ничего. Римман всегда оставался в моей душе островком теплоты, даже когда мне казалось, что я о нём совсем забыла. И если теперь он вложит вместо этого тепла грязь и холод, то что останется мне для жизни?
  Глава 5.
  Я посмотрела несколько репортажей с пепелища моего родного дома и выслушала массу версий журналистов о причинах трагедии. Оказалось, что криминалисты уже установили, что причиной смерти всех в доме было убийство, и только потом все решили скрыть пожаром. Пожарные приехали очень быстро, тела пострадали от огня лишь частично. Естественно, теперь расследование будет очень дотошным. Было озвучено, что будет проводиться генетическая экспертиза и устанавливаться родство погибших. И это значит, что, если заказчику и не известно пока, что меня нет среди трупов, то в скором времени это откроется. И, учитывая "закрытость" наших расследований, очень быстро это окажется во всех СМИ.
  Переключая дальше, я не могла найти ничего стоящего. Глупые ток-шоу, где обсуждали шмотки и манеру одеваться, или как приготовить котлеты повкусней с таким видом, как будто от этого зависело выживание человечества, раздражали меня. Выключив телевизор, я решила выйти из дома.
  Выйдя через заднюю дверь во внутренний двор, я нашла его очень уютным, хоть и неухоженным. Клумбы и дорожки были засыпаны слоем опавшей листвы. Хаотичные смешения красного и желтого разных оттенков напоминали мне мою нынешнюю жизнь. Еще недавно это великолепие было прекрасной зеленью листьев, находившейся на своих упорядоченных местах, высоко на деревьях, поглощая солнечный свет и питая деревья. Они были живы. А вот сейчас эти листья лежат хоть и красочной, но совершенно мертвой грудой под ногами, создавая беспорядок. Они красивы, но теперь бесполезны и больше никогда не будут прежними.
  Я отыскала жесткую метлу и садовые грабли в небольшой кладовке при входе. Сгребая непослушные листья в аккуратные кучи, я чувствовала себя заметно лучше.
  Так прошло около часа. Почти все листья были собраны, но в это время поднялся небольшой ветер, и вся моя работа грозила пойти насмарку.
  Я, глянув на побег непокорных листьев, выругалась.
  - Да, ветер сейчас все растянет обратно, - раздался неподалёку незнакомый мужской голос, заставивший меня подпрыгнуть от неожиданности.
  Все же, несмотря на то, что отцовская сущность оказалась сильнее маминой, и я стала оборачиваться, перевертыш из меня никакой, если человеческому парню удается подкрасться ко мне незаметно.
  На смежном участке, положив руки на забор, стоял и улыбался светловолосый зеленоглазый парень примерно моего возраста.
  - Эй, прости, я не хотел напугать тебя! Просто хотел познакомиться с новой садовницей Риммана.
  - А ты со всеми его садовницами знакомишься? - недобро посмотрела на него я, все ёще не отойдя от испуга.
  Парень запустил руку в и без того взъерошенные волосы и добавил им беспорядка. Выглядело так, словно он только что выбрался из постели.
  - Не-а. До этого здесь никто не появлялся, кроме дядьки Валеры. Так что ты первая садовница, с которой я буду знаком, - парень улыбнулся во весь рот.
  Явно он не знал, что так откровенно скалиться в мире перевертышей было совсем не принято. Демонстрация всех зубов была признаком агрессии, а совсем не дружеских намерений. Но парень был человеком и поэтому знать этого был не обязан.
  - Если я, конечно, соглашусь с тобой знакомиться, - пробурчала я.
  - Конечно согласишься, - заявил наглец и, неожиданно опершись на руки, на которых тут же напряглись подкачанные бицепсы, перемахнул через забор и оказался прямо передо мной.
  Опрометчивый шаг - вторгаться на чужую территорию, не имея разрешения хозяина.
  - Я ведь поведаю тебе, прекрасная садовница, где тут компостная куча и даже помогу найти тележку и перевезти эти листья туда. Причем, лишь за то, что ты мне скажешь, как тебя зовут, и пару раз посмеёшься над моими жутко остроумными шутками, - парень повернулся и уверенной походкой направился в сторону той самой кладовки.
  - Ну, вообще-то, где находится тележка, я и сама знаю, - сказала я, глядя ему в спину, на которой перекатывались мышцы под облегающей футболкой, и на задницу в застиранных джинсах.
  И должна сказать, что, несмотря на то, что все перевертыши были прекрасно сложены, и к красивым мужским пятым точкам я вроде привыкла, на эту стоило посмотреть. К тому же двигался парень очень гармонично, явно чувствуя себя весьма комфортно в чужом дворе.
  - Угу, - ответил он и выкатил тележку. - Но зато я буду выглядеть настоящим горячим работягой, прохаживаясь с ней туда-сюда, - я удивленно подняла бровь. - А что, разве нет?
  Он подтолкнул ко мне тележку, явно выпендриваясь и пытаясь повыгодней продемонстрировать мне свою мускулатуру.
  - Не боишься, что Римман надает тебе по заднице за вторжение? - спросила я его.
  - Я видел, что он уехал. Обычно он возвращается только под утро. Так что у меня уйма времени, чтобы попытаться очаровать тебя.
  - Очаровать? Ты даже имени моего пока не смог узнать!
  - Узнаю. Мне торопиться некуда. И к тому же я частенько помогал дядьке Валере. И вообще, Римман хоть и крутой, но вменяемый мужик и с соседями дружит. Так что, думаю, моей заднице ничего не угрожает. Если только ты не решишь на неё покуситься.
  - О нет! Разве что твои жутко остроумные шутки окажутся смешными только в твоем понимании. Тогда мне, возможно, захочется тебя пнуть, - огрызнулась я.
  - О, ну, это вряд ли. Думаю, когда ты стояла тут и пялилась на мой зад, тебе приходили мысли совсем не о пинках.
  - Я не пялилась на твою задницу! - возмутилась я.
  - Пялилась, я видел!
  - Ты просто нарцисс и самовлюбленный придурок! - спокойно сказала я и стала собирать листья в тележку.
  - Ну и ладно. Можешь врать, сколько хочешь. Хотя не вижу ничего такого в том, чтобы признаться, что не можешь оторвать глаз от чьих-то роскошных ягодиц. Я вот смотрю сейчас на твой зад и не собираюсь скрывать, что он просто фантастично смотрится, когда ты наклоняешься за этими листьями. Могу тут хоть целый день стоять и смотреть.
  Я резко выпрямилась и выронила листья из рук.
  - Немедленно прекрати! - ткнула я в него пальцем.
  - Что? Пялиться на твою попку?
  - Да!
  - Как скажешь! Все остальное тоже очень даже ничего! Кстати, меня зовут Миша. Окажешь ответную любезность и представишься? - хитро посмотрел он.
  Я поколебалась, а потом все же сказала.
  - Я Марина, - решив воспользоваться тем же именем, которым представлялась и Инне.
  - Ты врёшь! - тут же раскусил меня Миша. - Ну ладно, если тебе так хочется, буду называть тебя Мариной. Ты надолго здесь, Марина?
  Я не знала, что ответить, да и, собственно, парня это не касалось.
  - Не знаю. Все будет зависеть от Риммана, - я постаралась пожать плечами как можно безразличней.
  - А ты его родственница или девушка? - вот же неугомонный.
  - А тебе не говорили, что ты ужасно бесцеремонный и любопытный?
  - Миллион раз и даже пару раз побить пытались.
  - И что?
  - Не помогает. Я неисправим. Так что, ты ему какая-нибудь сестра, или вы парочка?
  - Я ему не сестра! - раздраженно ответила я.
  Да и парочкой нас назвать язык не повернется.
  - Оу! Значит все-таки Римман, наконец, привел в дом женщину! - подмигнул мне Миша.
  - Что ты хочешь сказать?
  - То, что до этого единственной женщиной, входившей в его дом, была его домработница. Значит, ты его девушка, и у него на тебя серьезные планы.
  - О, поверь, тут ты ошибаешься! - горько усмехнулась я.
  - О, поверь, тут ТЫ ошибаешься! - передразнил меня Миша. - Мариночка, если такой мужик, как Римман, впервые приводит домой женщину - это очень даже важно для него. Я тебе как эксперт говорю! И хотя то, что его намерения серьезны, не есть хорошо для меня, я не буду падать духом. Если ты будешь жить по соседству, то мало ли, вдруг тебе когда-нибудь надоест молчаливый и брутальный мужик, и ты захочешь оттянуться с веселым и общительным, просто неотразимым во всех отношениях соседом.
  - Просто неотразимым во всех отношениях? Тут и такой сосед имеется? - съязвила я.
  Миша же, ухмыльнувшись, покатил наполненную тележку вглубь участка.
  Мы собрали все листья за несколько часов, и я успела привыкнуть к тому, что у Миши ни на секунду не закрывается рот. Такое впечатление, что, если он помолчит, его просто разорвет. Но вскоре меня это перестало напрягать, и я даже стала находить его забавным. Он рассказывал множество интересных историй о жизни, друзьях и подругах, курьезах, с ними происходивших. Не все эти истории были пристойными, но мне понравилось слушать о той жизни, о которой я почти ничего не знала. Реальной жизни реальных молодых людей. Моих ровесников, с которыми я никогда не общалась и знала о том, чем они живут, только из романов.
  Мы с Мишей уже давно расположились на садовых качелях, которые он основательно раскачивал, активно жестикулируя и вдохновенно рассказывая о том, как над его приятелем - жутким бабником - подшутили девчонки, которых он допек. Я сидела спиной к дому и уже откровенно хохотала, не столько, наверное, от самой истории, сколько от артистичной её подачи симпатичным Мишей. Если честно, не помню, случалось ли мне в моей жизни смеяться так долго и громко. Я всегда старалась сдерживать любые сильные проявления эмоций, но прямо сейчас, в присутствии этого взъерошенного парня с хитрыми зелеными глазами и языком без костей, смеяться от всей души мне было легко. Кажется, совсем ненадолго я забыла и об ужасе, случившемся в моей жизни, и о том, сколько еще всего должно произойти.
  Неожиданно Миша прервался на полуслове и замер, глядя куда-то мне за спину. Потом он почти непринужденно поднял руку и взмахнул.
  - Э-э-э. Привет, Римман! Как поживаешь, сосед? - постарался сохранить внешнюю веселость парень, но я видела, что на самом деле она улетучилась без следа.
  Я обернулась. Римман стоял в дверном проеме, перегораживая его почти полностью своей монументальной фигурой и мрачным, тяжелым взглядом смотрел на нас. На приветствие Михаила он ответил медленным кивком, словно раздумывал, стоит ли вообще отвечать, и вперив в меня взгляд, больше не возвращал его к парню. От всей его позы и выражения лица веяло скрытой угрозой.
  - Иди сюда! - рявкнул мне Римман.
  - Ладно, увидимся еще, садовница, - сказал Миша и, вернувшись к забору, перемахнул обратно.
  Но он не ушёл, а остался стоять и с легким беспокойством смотрел на нас с Риманом.
  - Смотрю, ты весело проводишь время? - ледяным голосом сказал Римман, с яростью глядя мне в глаза.
  - Миша мне помог собирать листья, и мы немного поболтали... - попыталась объяснить я, чувствуя непонятную робость, но Римман резко дернул меня за руку, затаскивая внутрь.
  Резко захлопнув за мной заднюю дверь, которая была совершенно прозрачной, он толкнул меня на неё и тут же вдавил своим телом, бешено атакуя мой рот. Его губы были жесткими и безжалостными, и прорезавшиеся клыки причиняли боль, но при этом неожиданно эти ощущения возбудили меня так стремительно и сильно, что я, не сдержавшись, застонала в его хищный рот.
  Моё тело напрягалось по собственной воле, желая быть к Римману еще ближе. А он поглощал меня, жадно облизывая выступившую из поврежденных его клыками губ и языка кровь, и рычал низко и непрерывно, заставляя нечто глубоко внутри меня отзываться острой нуждой на эти порочные вибрации.
  Римман оторвался и стремительно развернул меня, прижав к стеклу грудью и лицом. И только сейчас я почувствовала, что футболка моя задрана выше груди, потому что прохладное стекло обожгло мою кожу. Вскрикнув, я распахнула глаза и тут же столкнулась взглядом с Мишей. Он по-прежнему стоял и не отрываясь смотрел на нас сквозь стекло двери, и его глаза были расширенными от шока, а дыхание тяжелым. Я безуспешно рванулась из рук Риммана, задохнувшись от стыда, но он только жестче прижал меня к стеклу, и его рука сжала мою талию до боли, а вторая, быстро расстегнув мне пуговицу и молнию на джинсах, скользнула прямо к моему к лону. Я рванулась опять, глядя, как потемнели глаза парня, неотрывно наблюдавшего за нами.
  - Рим, не надо, пожалуйста! - взмолилась я.
  Но, похоже, мужчине было совершенно наплевать на мои мольбы. Рыкнув, он двинул пальцы глубже, одновременно прижимая ладонь к какому-то чувствительному месту, и мои ноги подогнулись и глаза закатились. Низкий голодный стон вырвался из меня, и я поразилась, что могу звучать так неистово и похотливо.
  - Скажи мне, принцесса Ники, ты такая влажная из-за меня или из-за этого мальчишки? - прорычал он, терзая жесткими поцелуями мою шею.
  Я не могла понять, о чём он меня спрашивает, потому что вообще не могла сосредоточиться ни на чем, кроме движений его пальцев. И в этот раз они не были такими осторожными, как утром. Римман двигал ими жестче, на грани боли, заставляя моё тело дергаться, как от разрядов электричества, и все чаще срываться со стонов на крики. Я уже совсем ничего не соображала и не могла даже вспомнить, о ком это он спрашивает меня в тот момент, когда мне кажется, что каждое его следующее движение убьёт меня.
  Я уже рыдала и извивалась, и почему-то мне казалось, что Римману ничего не стоит прекратить эту пытку, но он удерживает меня в этом состоянии нарочно, словно наказывая.
  - Возможно, озвучивая условия нашей сделки, я выразился недостаточно четко, Ники, - прохрипел он у самого моего уха. - Но я не из тех, кто делится. Проведешь ты со мной день, неделю или год, но ты принадлежишь только мне. Ты меня поняла?
  И он обхватил мою грудь, слегка сжимая сосок и добавляя ощущений. Словно и так это уже не было невыносимо.
  - Да, - сумела едва слышно выдавить я.
  - Не слышу! - рыкнул Римман и продолжил пытку, лишающую меня любых признаков разумности.
  Это с его-то слухом перевертыша он чего-то не расслышал? Жестокий подонок!
  - Да-а-а! - закричала я, выгибаясь еще больше в поисках избавления от мучительной боли, скрутившей внутренности в жесткий комок. - Ублюдок, ненавижу тебя!!!
  - Я знаю, принцесса, - прохрипел он и вдруг впился зубами мне в плечо. В тот же момент пальцы одной руки жестко сжали мой сосок, а другой нажали на что-то остро-чувствительное в моем лоне, и моё тело взорвалось, выгибаясь так сильно, что едва не порвались мышцы. Я кричала и задыхалась, пока просто все вокруг, включая и моё собственное невесомое тело, не исчезло в какой-то вязкой темноте.
  Пришла я в себя лежащей на диване в кухне-гостиной. Римман чем-то гремел в районе плиты.
  - Ты, естественно, не обедала, - сказал он, явно обвиняя.
  - Я забыла...
  - Что, такая увлекательная беседа была, что потеряла счет времени? - язвительно спросил он.
  И на меня тут же накатило чувство стыда. Миша наблюдал за нами! Смотрел не отрываясь за тем, что делал со мною Римман. Зачем он остался? И видел ли он все до конца? То, как я извивалась и умоляла Риммана, и как я окончательно потеряла себя от его развратных ласк?
  - Зачем ты сделал это... так? - тихо спросила я Риммана. - Тебе нравится меня унижать?
  - Унижать? Ники, не вижу ничего унизительного в том, чтобы заставить кончить женщину.
  - Но ведь ты видел, что мы не одни...
  - Ты о том мальчишке соседе? Но ведь это он сам принял решение остаться и подглядывать за тем, что я делаю в СВОЕМ доме со СВОЕЙ женщиной, не так ли? Он мог уйти, но остался. Хотя я на его месте тоже бы хрен ушёл. Вид того, как ты кончаешь... Ники, это было запредельно горячо! - нагло ухмыльнулся Римман. - Думаю, парню обеспечены еще долгие-долгие ночи влажных снов с твоим участием.
  - Но зачем ты это сделал? - мне хотелось одновременно и сжаться от стыда и почувствовать все это снова.
  - Потому что так захотел. Я не обязан перед тобой отчитываться! Ты делаешь все, что я хочу, там, где я хочу и столько раз, как мне хочется, а взамен получаешь защиту. Это условия нашей сделки. Или ты решила, что они тебе не подходят? Ну так дверь не заперта - можешь проваливать в любой момент.
  От обиды мне хотелось зарыдать и броситься на Риммана с кулаками. Ну, неужели нельзя быть хоть чуточку нежнее, ну, или не настолько выпячивать договорную основу наших отношений, тем более сейчас, когда в моем теле еще не утихли отзвуки пережитого наваждения, которое сотворил со мной он?
  - Иди ешь! - холодно сказал он.
  - Да не хочу я! - выкрикнула я и помчалась прочь.
  Но буквально через секунду было перехвачена сильными руками Римана. Я рванулась от него изо всех сил, царапаясь и кусаясь, причем позволив прорезаться моим клыкам. Римман яростно зарычал и повалил меня на пол, опять буквально распластывая весом собственного тела. Сколько бы я ни билась, это приводило только к еще более тесному контакту между нами. Схватив пальцами мой подбородок, мужчина снова обрушил на меня всю неистовость своего рта, терзая в агрессивном поцелуе. Римман был жестким и горячим надо мной. Его бедра двигались без остановки волнообразными движениями, вжимая меня в пол, а жесткую твердость его члена прямо в мой живот и лобок. И снова от всего этого моё тело стало каким-то сгустком вожделения и не желало сопротивляться этому мужчине. Ноги раздвинулись, словно в приглашении, и руки сами собой соскользнули на ягодицы Риммана и, впившись в них, поглощали игру тугих мускулов при этих первобытных движениях. Мои собственные бедра двигались навстречу ему.
  Римман, почувствовав мою капитуляцию и отклик, стал целовать меня мягче, хоть и по-прежнему глубоко и подавляюще. Он застонал так длинно и страстно, что внутри у меня все сжалось от предвкушения и желания слушать подобные стоны бесконечно.
  Но неожиданно он резко отстранился и, вскочив, поднял меня и толкнул к стулу.
  - Сядь. Ешь! Немедленно! - последовали резкие команды, и он сел напротив.
  Глава 6.
  Я уткнулась взглядом в тарелку, даже толком не понимая, что же там.
  - Ешь! - снова рявкнул Римман, словно придавливая меня к месту своим тяжелым взглядом.
  Понимая, что сопротивление ни к чему не приведет, я стала давиться, не чувствуя вкуса пищи.
  - Ну, надо же, какой послушной девочкой ты можешь быть, если найти правильный подход! - язвительно сказал Римман.
  Он сидел и спокойно ел напротив меня, и со стороны мы могли бы выглядеть вполне себе благополучной обедающей парочкой, если бы не тягостная аура, буквально повисшая в воздухе.
  - Как ты представилась соседу? - как ни в чём не бывало спросил меня Римман, прикончив свою еду.
  
  - Я назвалась Мариной, - ответила не поднимая глаз.
  - Марина.. хм... Ну, значит, будешь Мариной. Кстати, я вчера не спросил, как ты сюда добралась? Локи сказал, что тебя высадили из крутой тачки и умчались так быстро, что даже покрышки задымили.
  - Это имеет значение? - попыталась я вскинуться.
  - Если я спрашиваю, значит имеет! Я хочу знать, кто тебя привёз, и что этот человек о тебе знает?
  - Это была одна девушка со своим мужчиной... И они знают, кто я такая. На самом деле.
  - Кто такие? - Римман явно показывал, что его терпение на исходе.
  - Гоблин привез меня сюда.
  Римман встал над столом и, опершись на ладони, навис надо мной. Я подняла голову, и наши взгляды столкнулись. Не собираюсь я опускать глаза первой!
  - Ты сама пришла к нему за помощью? Что у вас за отношения?
  - У него были дела с отцом. Мы виделись, когда он приходил к нему. Но то, что ему пришлось мне помогать, вышло совершенно случайно. Просто меня на дороге ночью подобрала его девушка и, пожалев, затащила к себе. Но Гоблин был совершенно не рад мне и не хотел связываться. Единственное, на что согласился - это привезти меня к тебе.
  Римман, по-прежнему давивший меня взглядом, усмехнулся.
  - Каково это - чувствовать себя никому не нужной, а, принцесса Ники? Что тебе помогают только из жалости и стремятся избавиться как можно быстрее?
  Мне было очень больно от его слов, но я надеюсь, он не увидел в моих глазах, что его укол достиг цели.
  - Это очень неприятно, - не моргая ответила ему я.
  - Ну, все в жизни не может быть только приятным. Теперь тебе предстоит узнать это в полной мере.
  - Если ты думаешь, что прежняя моя жизнь была только чередой приятных и счастливых моментов, то ты ошибаешься, - тихо ответила я, чтобы скрыть дрожь в голосе.
  - Ну да, я в курсе, - Римман отвернулся и, забрав мою тарелку, направился к раковине.
  - Я могу и сама убирать за собой! - возмутилась я.
  Но мужчина только презрительно фыркнул.
  - Как думаешь, Гоблин сольет Волкам, куда тебя отвез? - спросил он не оборачиваясь.
  - Он обещал этого не делать. Не хочет неприятностей для своей девушки, которая помогала мне. Но сказал, если Волки на него выйдут - защищать меня он не собирается.
  - Ну да, ему есть, что терять. Волки запросто могут взять его за яйца. Слишком много, за что его можно зацепить.
  - А тебя не за что?
  - А как ты сама думаешь? У меня нет ни родителей, ни жены с детьми, ни друзей, ни других слабостей. Никакого там Дома и подданных, перед которыми у меня были бы обязательства. Только банда безбашенных отморозков, таких же ни к кому не привязанных, как и я сам. Так что Волкам нужно подумать, прежде чем прийти ко мне с какими-то требованиями. Им угрожать мне нечем, могут только торговаться и договариваться.
  - Торговаться? - У меня все обмерло. - И что, если ты сочтешь условия приемлемыми, то продашь меня им?
  - Ну, пока-то предложений не поступало, - Римман повернулся ко мне с кривой, холодной улыбочкой. - А там уж видно будет. Я обычно живым товаром не торгую, Ники, но знаешь ли, у таких отбросов, как я, нет высоких моральных принципов. Так что,если вдруг предложение Волков перевесит твою привлекательность в моих глазах, то я, может, и подумаю над ним. Тем более не вижу особых восторгов благодарности с твоей стороны.
  - Ну да, к тому времени, когда может поступить предложение от Волков, ты уже со мной наиграешься, так ведь, Рим? И тогда вообще останешься в выигрыше. И меня поимеешь и выгоду наживешь.
  Во взгляде Риммана вспыхнула холодная ярость.
  - Все верно, принцесса. Догадливая ты у нас. У таких, как я, ведь нет ни чести, ни совести. И выходит в твоих интересах ублажать меня получше. Глядишь, если возьмешь меня за яйца по-нежнее и покрепче, я и предпочту тебя тем выгодам, что могут предложить Волки.
  - Тогда начинай переговоры прямо сейчас. Потому как с моим-то опытом в постели, ты вряд ли имеешь шанс получить хоть какое-то удовольствие. Думаю, ты без проблем можешь в любой момент получить быстрый и качественный секс от тех девиц, которые сами бегают за тобой! - выкрикнула я. - Так что не трать своё время понапрасну.
  - А давай ты не будешь забывать, кто здесь диктует условия и решает, что делать! - рявкнул Римман. - Если мне будет нужен быстрый секс - не переживай, я знаю, куда обратиться. И тебя это, на хрен, никак не касается, Ники!
  - Вот как? Выходит, что ты требуешь, чтобы я была только с тобой все то время, пока тебе не заблагорассудиться меня вышвырнуть или тупо продать, а за собой оставляешь право спать, с кем захочешь? - вскочила я.
  - В точку, Ники! Или готова прямо сейчас начать удовлетворять мои потребности в полном объеме? Ну, так я не против. Можешь опускаться на коленочки и приступать! - Риммон демонстративно провел по выпуклости под своими штанами. - А то у нас с тобой как-то нечестно выходит: 2-0 в твою пользу.
  Я метнулась из кухни. Хотя, куда я бегу? От кого? Я ведь сама к Римману пришла, по собственной воле. А ведь Гоблин меня предупреждал! Так чего теперь мечусь и рефлексирую?
  Звук двигателя байка и открываемых ворот сообщил мне о том, что Римман опять уехал.
  Я вернулась на кухню. Мне хотелось плакать и кричать во все горло, исходясь болью потери и отчаянием от того, в какой ситуации оказалась. Ну, почему я такая слабая и никчемная? Почему не ушла из отцовского дома лет в семнадцать и не научилась жить в этом мире самостоятельно? Почему разрешила управлять собственной жизнью? Позволила распланировать мою жизнь, лишив саму себя права выбирать.
  Я еще будучи ребенком знала, что выйду замуж за Темиза, рожу ему детей, а он будет управлять Домом Сумеречных Барсов, когда придет время. Все будущее было очевидным и без любых сюрпризов и потрясений. Никаких страстей и интриг. И я молчаливо со всем согласилась и никогда не возражала. Почему?
  Я поплелась в кабинет Риммана и открыла ноут. Дома я пользовалась компом только для обучения или чтения.
  Но сейчас я хотела поискать информацию о гибели близких.
  И тут же наткнулось на то, что следствие установило, что моего тела среди погибших нет! Но как они это так быстро установили? И тут же стали муссироваться версии о моей причастности, раз я бесследно исчезла. Ведь после смерти отца мне доставалось очень внушительное состояние. Раскопали и то, что я проходила домашнее обучение и почти не выходила в общество. И это, естественно, дало журналистам повод изгаляться на тему того, что я была бедной, забитой дочкой, только и мечтавшей вырваться от отца тирана, причем с максимальной выгодой для себя.
  А любовник тоже, естественно, у меня должен быть. Сообщник в одном лице.
  Стало безумно больно от того, что кто-то мог подумать, что я могла бы желать смерти отцу и другим людям ради денег.
  Мне захотелось тут же заявить на весь мир, что вот она я и никого не убивала. Но я понимала, насколько это глупо. Пока не время. До того, пока себя не проявит заказчик этого зверства, объявляться мне нельзя.
  Я с тоской посмотрела в окно. Очень хотелось выйти на улицу и идти куда-то, пока будут нести ноги, и затеряться где-то в этом огромном чужом мире. Находиться в четырех стенах было тяжко, они давили на меня. Но на задний двор я ни за что не пойду. Не смогу даже взглянуть в глаза Мише после того, что сделал со мной Римман на его глазах.
  Накинув куртку, я вышла через переднюю дверь. Мне просто нужно пройтись. Дверь мягко захлопнулась за мной. Но задняя дверь открыта, так что всегда смогу вернуться. Уже вечерело.
  Я брела по улице, заглядывая в окна чужих домов. Там проходила жизнь незнакомых мне людей. Обычная нормальная жизнь. Они возвращались с работы и учебы, общались, ужинали, занимались любовью, ссорились. Просто жили. И только я была по другую сторону всего этого. Я двигалась, говорила, ела, даже испытала два своих первых оргазма с мужчиной, но при этом во мне не было ничего живого.
  Коттеджный поселок незаметно закончился. Дальше был заросший пустырь, а вдали виднелся то ли парк, то ли вообще лесок.
  Мне вдруг отчаянно захотелось выбраться из человеческого тела с его болью и эмоциями. Найдя особенно густые кусты, я осмотрелась и скинула одежду.
  Никогда раньше не любила обращаться. Мне трансформация давалась тяжело и была мучительно-долгой.
  Но сейчас мне остро хотелось вылезти из этой кожи и стать свободной хоть ненадолго и в животной форме.
  Сжав зубы, я позволила своему телу меняться. И, как ни странно, все произошло непривычно быстро и почти безболезненно. Или просто по сравнению с той болью, что полыхала внутри - эта была смехотворной.
  Отряхнувшись, я потянулась с наслаждением, разминая кошачье тело и привыкая к новой координации движений. Сделав несколько шагов, я стала принюхиваться и прислушиваться. Звуки обыденной человеческой жизни слышались позади. Со стороны же леска несло дымом, жареным на огне мясом, и были слышны ритмичная музыка, смех и голоса.
  Меня почему-то тянуло туда. Позволив себе скользить над землёй легкими, гибкими прыжками, я наслаждалась гармонией движения и тем, как легкий ветерок ласкал шелковую серебристую шерсть - словно пальцы нежного любовника. Вскоре музыка и голоса стали намного отчетливей, а вкусные запахи вызвали слюноотделение.
  Замедлившись, я стала подкрадываться, припав к земле, словно собиралась охотиться. Между деревьями уже были отчетливо видны костер и мелькание человеческих силуэтов. Там явно веселилась какая-то молодежная компания. Я подкралась поближе и залегла в кустарнике на границе зоны, освещаемой костром. Неподалеку стояли несколько автомобилей, из одного из них орала музыка.
  Парни и девушки сидели у костра, танцевали, обнимались. От большой емкости, к которой они периодически подходили, пахло пивом. Пара парней тщательно следили за вкусно пахнущим мясом, поджаривающемся на углях чуть в стороне от основного костра. Еще один рассказывал что-то, притягивая к себе внимание окружающих и периодически вызывая взрывы смеха. Я знала его голос и запах. Сосед. Видимо, роль души компании и вечного клоуна ему привычна в любой обстановке. Сейчас он вдохновенно и в лицах изображал очередного знакомого лузера, попавшего в забавную ситуацию. Я даже отсюда могла чувствовать запах влечения, которое он вызывал у некоторых смеявшихся над его шутками девушек. Похоже, они находили его очень сексуально привлекательным. Причем, я точно могла сказать, что две из них совсем недавно занимались сексом с находящимися тут же парнями. От всех без исключения парней также исходил запах, говорящий о том, что они заинтересованы в девушках, находящихся здесь. В этом смысле молодняк людей не слишком отличался от перевертышей. Секс был основной движущей силой, заставляющей их собираться в большие компании в поисках доступного партнера. Только перевертыши делали это не всегда в человеческой форме. Естественно, мне никогда не случалось бывать на подобных вечеринках в моей прошлой жизни. Зато сейчас я могла беспрепятственно наблюдать со стороны.
  Этим людям было весело и комфортно в присутствии друг друга. От них исходило ощущение легкости и беззаботной радости. А я лежала в кустах на границе света и тьмы и впитывала в себя эту такую незнакомую чужую жизнь.
  Не знаю, сколько я провела времени, слушая смех и голоса, может, даже не один час. Наконец, я решила, что пора возвращаться. Тихонько я стала пятиться, и вдруг сзади хрустнула ветка.
  - Ох, ты, ё! - раздался удивленный знакомый голос.
  Неугомонный Миша стоял на дорожке, залитой лунным светом и внимательно смотрел на меня. Возможно, причина была в алкоголе, или просто у этого парня по жизни отсутствовал инстинкт самосохранения, но его глаза светились восхищением вместо страха. А ведь стоило испугаться, встретив ночью в лесу огромную хищную кошку. Но вместо этого Миша тихонько стал приближаться ко мне. Я тоже не ломанулась прочь, а с любопытством наблюдала, ожидая дальнейших действий парня.
  - Кис-кис-кис! - негромко позвал он. - Ты, наверное, сбежала из домашнего зоопарка какого-нибудь разожравшегося нувориша, милая. Ты такая красавица, просто сказочная.
  Я удивленно наблюдала за его маневрами. Этот чокнутый считает меня домашней живой игрушкой богатенького жителя поселка? Хотя, если подумать, это не так уж и далеко от истины.
   Миша приблизился и сел на корточки рядом. Осторожно протянув руку, он задержал её в миллиметре от шерсти, но потом с нежностью коснулся моего меха. Он что, бессмертный или просто в дым пьяный? Я тихонько предупреждающе рыкнула на него и чуть отстранилась. Но упрямец встал на колени и снова потянулся ко мне, ненавязчиво, но настойчиво пробираясь пальцами до кожи. Я вздрогнула от странного ощущения.
  - Потрясающе! Какая ты приятная на ощупь, - воркующим голосом произнес он и осторожно провел рукой по шерсти. - Тебя обижали там? Ты хочешь кушать? Я могу принести тебе мясо.
  Он опять провёл рукой по моему телу, уже гораздо уверенней. На лице парня расплылась восторженная улыбка. Было приятно. Я моргнула удивленно. И тут Миша обнял меня за шею, потерся лицом о мой мех и тихо рассмеялся.
  - М-м-м, ты такая чудесная, - от его слов было как-то уютно, а пальцы, бережно перебирающие мою шерсть, приносили ощущения покоя.
  Его прикосновения, слова и голос были нежными, словно он сейчас касался не здоровенной кошки, а красивой женщины. Мне никто не говорил таких слов и никогда не прикасался так. И хоть я и знала, что Миша и понятия не имеет, к кому на самом деле притрагивается, все равно было очень хорошо.
  Вдруг совсем рядом раздался женский голос с капризными нотками.
  - Эй, Мишаня, ну, куда ты пропал? Мне тут скучно без тебя!
  Я отпрыгнула от Миши, опомнившись.
  - Тс-с! Тихо ты! - шикнул Миша на девушку и опять потянулся ко мне, уговаривая. - Успокойся, красавица! Тебя никто не обидит. Иди сюда, я позабочусь о тебе.
  Но ощущение, которое подарили его слова и прикосновение, уже развеялось. К тому же на нас вышла искавшая соседа девица и, увидев меня, пронзительно завизжала. Я рванула прочь.
  - Господи, да заткнись же ты, идиотка! - рявкнул Миша и крикнул мне вслед. - Вернись, киска! Вернись!
  Но я уже неслась со всех ног, буквально распластываясь над землёй.
  Отыскав свою одежду и обратившись, я быстро оделась и пошла обратно. Прогулка немного развеяла тягостное чувство у меня в душе.
  Глава 7.
  Едва открыв калитку, я увидела Риммана, сидящего прямо на каменных ступеньках крыльца. И даже с того места, где я стояла, я ощутила волны ярости, что переполняла его.
  Увидев меня, он медленно поднялся, буквально излучая угрозу, и у меня появилось желание повернуть обратно и бежать так быстро, как только могу. И в тоже время под его властным, хищным взглядом мои ноги будто приросли к месту.
  - В дом! - рявкнул он и, резко развернувшись, пошел внутрь, даже не оглядываясь на меня.
  Я сглотнула вязкий ком в горле и поплелась следом. Поднималась по ступенькам, чувствуя себя приговоренной к смерти.
  Войдя, не нашла Риммана в гостиной. Но звуки, говорящие о его присутствии, доносились из ванной на первом этаже. Я стояла и кусала губы, размышляя, стоит ли мне туда идти.
  - Я долго должен тебя ждать?! -рявкнул Римман, развеивая мои сомнения.
  Вошла в ванную и замерла. Римман, обнаженный по пояс, сидел на краю наполняющейся ванны и сверлил меня злобным взглядом.
  - Скажи мне, принцесса Ники, ты немного туповата или тебе просто нравится меня бесить? - прищурившись, спросил он, и его ноздри дернулись.
  Он явно ко мне принюхивался.
  - Какой ответ ты хочешь услышать? - ответила я вопросом на вопрос.
  - Почему, вернувшись домой, я не нахожу тебя на месте?
  - Мне так казалось, что тебе совершенно наплевать, здесь я или исчезла. Ты ведь сам сказал, что я могу проваливать на все четыре стороны.
  - Но я не сказал, что ты можешь пойти шляться, а потом вернуться, вся смердящая запахом другого мужика.
  - Так тебя не устраивает то, что я ушла, или то, что я вернулась? - неожиданная злость затопила мой мозг, и стало безразлично, что будет со мной дальше.
  Я развернулась и решила убраться из этого дома, плеватькуда, лишь бы подальше от Риммана. Но сильная рука схватила меня за волосы, вынуждая откинуть голову, обнажая горло.
  - Куда-то собралась, Ники? - прошипел Римман у самого моего лица.
  - Да! Хочу избавить тебя от столь нежеланного собственного присутствия!
  - Не помню, чтобы я тебе это позволял!
  - А мне плевать на твои позволения! Пошёл ты, Римман! - выкрикнула я, впиваясь до крови ногтями в его руку в моих волосах.
  Римман глухо зарычал и вдруг, обхватив второй поперек туловища, развернулся вместе со мной и швырнул меня в ванну. Я закричала, захлебнувшись в горячей воде и ударившись боком.
  Едва коснувшись твердого дна, я рванулась опять, но Римман, как был в джинсах, оказался рядом со мной, удерживая на месте, и начал бесцеремонно рвать на мне одежду.
  - Скажи, Ники, мне что, нужно избить этого мальчишку до полусмерти или просто оторвать ему его гребаные руки, чтобы больше никогда не чувствовать его запах от тебя? - рычал он, обнажая меня.
  - Отпусти!
  Содрав джинсы, Римман перегнул меня через бортик и, навалившись, обездвижил. Затем резким рывком разорвал мои трусики и резко и без подготовки вонзил в моё лоно пальцы. Я задергалась от боли и почувствовала, как они уперлись в преграду внутри.
  - Что, не дала ему? Значит, не такая уж и тупая. Ты ведь знаешь, что я убил бы его, если бы ты позволила ему взять моё? - и его пальцы внутри смягчились и, выскользнув, пустились в уже знакомый танец по чувствительному сгустку нервов.
  - Какой же ты ублюдок, Рим! Ты же и по запаху мог прекрасно определить, что я не занималась сексом, - всхлипнула я, с безнадежной яростью чувствуя, что моё тело предает меня с первого же его движения.
  - Ну, может, мне уже надоело довольствоваться запахами, Ники. Может, мне захотелось убедиться, что ты не дуришь меня. Вдруг ты гениальная актриса и просто держишь меня за лоха.
  В противоположность его грубым словам его пальцы двигались необычайно нежно, словно извиняясь за первое жестокое вторжение, и я, не выдержав, позволила вырваться жалкому вздоху.
  - Отпусти, - хриплым шепотом взмолилась я.
  - Не раньше, чем сам этого захочу, - дыхание мужчины становилось все тяжелей.
  Он прижимался к моей обнаженной спине голой грудью, и его рот скользил по моим плечам и шее, слегка царапая прорезавшимися клыками.
  Мои бедра дернулись, непроизвольно устремляясь в поисках большего трения, но Римман отступил. Он снова желал меня мучать.
  Опускаясь в ванну, он увлек меня за собой, усаживая сверху. Властно придвинув меня к своей каменной эрекции в мокрых штанах, Римман обхватил мои ягодицы своей огромной лапищей и придавил, насаживая и заставляя задохнуться. Моя спина выгнулась, но он опять запустил вторую руку в волосы и надавил на мой затылок, вынуждая прикоснуться к его губам.
  Он больно стиснул мои волосы, вызывая вскрик, и тут же втолкнул язык в мой рот, заявляя права на территорию. Римман целовал меня так, словно совершенно перестал себя сдерживать. Он хрипел и стонал в мой рот, бесстыдно атакуя, облизывая и выпивая, прорываясь так глубоко, как только это возможно. При этом он продолжал двигать моими бедрами, вынуждая тереться обнаженным и открытым лоном о его пульсирующую под джинсами плоть. Это было и больно и восхитительно одновременно. Я ненавидела его и себя за то, что уже сама, подхватив ритм, толкалась, ощущая, как накатывает уже знакомое сумасшествие. Мои руки сами собой стали скользить по его твердой груди, периодически впиваясь ногтями. На мои прикосновения Рим ответил еще более агрессивными атаками языка и ускорением сводящего с ума движения внизу. Его тело неожиданно стало подо мной жестким, как кость, он выгнулся и, оторвавшись от моего рта, гортанно закричал в потолок, содрогаясь, и обмяк, тяжело дыша. Моё тело все вибрировало и тряслось, находясь лишь в крошечном шаге от неизбежного взрыва. Но Римман вдруг резко оттолкнул меня, лишая контакта.
  - Ты не заслужила этого, - холодно сказал он и резко поднялся из воды.
  - Ч..что? - я не могла понять, почему он остановился.
  - Удовольствие нужно еще заслужить, Ники, - меня обожгло его презрительной улыбкой. - А ты сегодня была дрянной девочкой, принцесса.
  И Римман шагнул из ванной и ушёл, оставив меня скрученной голодной болью в низу живота и совершенно растерянной.
  Моё оцепенение длилось пару минут, а потом пришла белая ярость в чистом виде. Я вскочила и понеслась за ним следом. Римман стоял на кухне в мокрых джинсах, с которых уже натекли лужицы с телефоном у уха.
  - ... Да... отбой... - говорил он кому-то. - Да, нашлась... Скажи ребятам, пусть отдыхают.
  - Ты не посмеешь оставить меня вот как! - закричала, замирая в дверях кухни.
  Римман обернулся и поднял одну бровь. Нажав отбой, он швырнул телефон на диван.
  - Вот как? И почему же?
  - Ты не смеешь так со мной поступать! - я до боли сжала кулаки.
  Римман наклонил голову на бок и прошёлся тяжелым взглядом по моему мокрому телу сверху вниз и обратно. От этого мне стало жарко, и в легких явно исчез весь воздух, вызывая звон в голове.
  - Я могу поступать с тобой, как посчитаю нужным, принцесса!
  - Не называй меня так! - я чувствовала, что вот-вот сорвусь в истерику.
  Римман быстро сделал несколько шагов и оказался так близко, что мои твердые соски коснулись его мускулистой груди. И от этого едва заметного контакта я не смогла сдержать стона.
  - Я буду называть тебя, как захочу, и делать с тобой, что захочу, принцесса Ники. И тебе придется с этим жить! - прошипел он мне в лицо.
  - Пошёл ты, Рим! Я ухожу отсюда!
  - Что, прямо голой? - нахально усмехнулся он.
  - Наплевать! Моей кошке не нужна одежда, чтобы свалить отсюда! - оттолкнула я его и направилась к выходу.
  Но тут же была схвачена и прижата к его жесткому телу. Контраст его раскаленной груди и торса наверху и холодных, мокрых джинсов внизу заставили меня вскрикнуть и рвануться вперед. Но огромная, сильная рука вокруг талии не позволила отстраниться ни на миллиметр. Второй рукой Римман обхватил моё горло, не сдавливая, а просто четко обозначая границы, заключая в клетку.
  - Маленькая полукровка все-таки научилась оборачиваться? - в его голосе была смесь любопытства, раздражения и даже некоторого замешательства.
  Похоже, что этого он не ожидал.
  - Не твоё дело, - огрызнулась я.
   - Думаю, теперь моё.
  - Отпусти. Я хочу уйти, - я не вырывалась, но оставалась натянутой, как пружина.
  - Нет.
  - Нет? Почему? Ты сказал, что я могу уйти, когда захочу. Я хочу уйти. Конец нашему договору.
  - Я сказал нет. Ты остаешься.
  - И не подумаю! У тебя нет права....
  - У меня есть всё гребанные права, Ники. Я хозяин этой земли. Ты пришла по свой воле. И останешься, пока я тебя не отпущу.
  - Но я не хочу!
  - Достаточно того, что я хочу! А теперь в постель, Ники. Живо!
  Он отпустил меня, но я и не подумала шевельнуться.
  - Ну ладно, ты сама этого захотела.
  Римман неожиданно перекинул меня через плечо и пошёл быстрым размашистым шагом. Все мои попытки вырваться ни к чему не приводили. Тогда я вцепилась ногтями в его спину над джинсами и укусила, изогнувшись.
  Римман яростно зарычал и прибавил шагу.
  - Не стоит раззадоривать меня еще больше, Ники. А то, боюсь, тебе не выдержать последствий своих провокаций.
  Я билась и орала, обзывая его распоследними словами, но все было бесполезно.
  Римман внес меня в спальню и, что-то взяв из шкафа, швырнул меня на постель, тут же наваливаясь сверху. Он схватил обе мои кисти и стянул их чем-то жестким.
  - Мне больно!
  - Тогда перестань дергаться и станет легче, - прохрипел он, заставляя поднять руки над головой и закрепляя.
  Потом он отпрянул от меня и, встав перед кроватью, стянул с себя джинсы вместе с трусами.
  - Ублюдок! Ненавижу тебя! - кричала я, извиваясь и пытаясь освободить зафиксированные руки.
  - Я знаю, принцесса Ники. Но мне плевать!
  Римман опять накрыл меня своим телом, властно вклиниваясь между моими брыкающимися ногами. Я ощутила полный контакт наших обнаженных тел и то, как его плоть уперлась прямо напротив моего входа. Зажмурив глаза, я запретила себе думать об этом и все продолжала выворачиваться из-под него.
  Римман зарычал в мои губы. В ответ я укусила его. Рык стал громче, и губы мужчины жестко атаковали мой рот, не обращая внимание на вкус крови и моё слабеющее сопротивление. Руки Риммана блуждали по моему телу буквально везде, оставаясь необычайно нежными, в противоположность агрессивности его рта. Его бедра изгибались и позволяли его твердой плоти скользить по моим предательски повлажневшим складкам, принуждая присоединиться к нему в этом примитивном танце вожделения, наплевав на любые доводы разума.
  И я сдалась, ненавидя себя и проклиная Риммана. Из меня стали вырываться низкие, хриплые стоны, а ноги сами обхватили бедра мужчины, вдавливаясь в него еще сильнее. Римман, ощутив мою капитуляцию, торжествующе прорычал что-то в мои губы и вдруг резко соскользнул вниз.
  За один вдох его рот сместился к моим нижним губам и впился в них таким же агрессивным поцелуем, каким он секунду назад терзал мой рот. Взрывная судорога выгнула моё тело раньше, чем я смогла даже осознать его перемещение. Я билась и кричала, выпуская наружу боль, неудовлетворенность и ярость, а Римман продолжал своё безжалостное нападение на моё естество. Когда до этого он ласкал меня там пальцами, я теряла себя от удовольствия. Но сейчас, когда его рот впивался в меня так отчаянно бесстыдно, я лишилась рассудка окончательно. Моё тело выгибалось снова и снова, следуя жесткому ритму его губ и языка, пока вместо стонов не стали вырываться только жалкие рыдания.
  - Рим... пожалуйста... - едва смогла выговорить я.
  - О чем ты просишь меня, моя принцесса? - прорычал он у моего лона.
  - Я не могу больше... Остановись.
  Римман поднял голову и посмотрел мне в лицо горящим неприкрытым голодом взглядом. Мои веки едва поднимались, а глаза застилали слёзы. Поднявшись надо мной, Римман освободил мои руки. Потом перевернул моё безвольное тело на бок и вытянулся за спиной, располагая свою окаменевшую, раскаленную плоть в ложбинке между моих ягодиц. Укрыв нас одеялом, Римман прижал меня к себе и уткнулся носом в затылок.
  - Спи, Ники, - приказал он, и я мгновенно отключилась.
  Глава 8.
  Я просто открыла глаза в яркое, солнечное утро. Не было ни страха, ни кошмаров. Я спокойно проспала эту ночь. Впервые за много лет. Тело было наполнено каким-то странным ощущением, напоминающим тягучую, ленивую сытость.
  Я была в постели одна. Подняв глаза вверх, я натолкнулась на кожаный ремень Риммана, закрепленный на витой спинке кровати, и горячий спазм скрутил низ моего живота. Все картины и ощущения, которые заставил пережить меня Римман, наводнили мой мозг, яркие и настолько реальные, что моё дыхание мгновенно сбилось, а между бедер стало мокро.
  - Я же говорил, Ники, что тебе это будет нравится, - пророкотал низкий голос Риммана от двери.
  Он стоял в проеме, как всегда шокируя шириной мощных плеч, и вытирал мокрые волосы полотенцем. И, собственно, ничего, кроме этого полотенца на голове, на нём больше и не было. Нет, конечно, голое тело в мире перевертышей не было такой уж редкостью. Да и вчера я уже видела его обнаженным, правда мельком и в темноте, да и, прямо сказать, соображала в этот момент я не особо четко, но все же.
  Но почему-то вид тела Риммана без одежды заставил меня не просто смутиться, а прямо-таки сгореть от стыда. И больше всего именно от того, что я на него пялилась и никак не могла заставить свои бесстыжие глаза оторваться от его смуглой кожи и того, как под ней перекатываются мускулы от самых простых движений. На его теле не было никаких родинок или пигментных пятен, а татуировки на перевертышах не держались - сходили после одного-двух оборотов.
  Перевертыши вообще не уроды и сложены обычно очень хорошо. Но в Риммане было нечто завораживающе-пугающее. Каждая сухая мышца и резкий изгиб его громадного тела просто кричали о его неоспоримой смертоносности, первобытной, неприручаемой дикости и необузданной силе, что буквально кипела в нём.
  И моя звериная сущность однозначно признавала в нем сильнейшего самца и желала прогнуться перед ним, подчиняясь и одновременно соблазняя, желая обладать им и принадлежать ему одновременно.
  Моя грудь заболела, а внутренности скрутила уже знакомая потребность. А Римман стоял в дверях и продолжал смотреть на меня. И в этот момент я впервые смогла наблюдать за тем, что наступающее возбуждение делает с мужчиной. И как идиотка уставилась на пах Риммана, хотя повторила себе наверное сто раз, что должна отвернуться.
  - Принцесса, - прорычал Риман насмешливо и шагнул ближе, - будешь так смотреть, и я решу, что ты хочешь испробовать меня на вкус.
  Его уже жестко покачивающийся член оказался прямо передо мной, и тут я, опомнившись, отшатнулась.
  - Нет! - с испугом посмотрела в лицо Риммана.
  Его глаза были почти черными от расширившихся зрачков, а рот замер в напряженном оскале, словно что-то причиняло ему боль. Смотрел он прямо на мои губы, а горло Риммана нервно дергалось. Но тут он поднял глаза и столкнулся с моими. Не знаю, что он там увидел, но рот его скривился в презрительной усмешке, а глаза зло прищурились, прожигая меня насквозь.
  - Что, Ники, это ниже твоего достоинства, доставить мне удовольствие таким образом? Ну да, разве такая урожденная принцесса, как ты, может поклоняться члену такого безродного бродяги, как я? Интересно, а своего будущего муженька ты планируешь ублажать своим ртом? Я слышал, он большой любитель этого дела.
  Я испытала очередной приступ злости и удушливого стыда и, перекатившись на постели дальше от Риммана, попыталась встать. Но мужчина одним прыжком оказался прямо передо мной и толкнул в грудь, опрокидывая на постель. Резко разведя мои бедра, он опустил своё лицо прямо к моей уже совсем мокрой плоти. Низкий, долгий рык родился где-то глубоко в его груди и вибрируя полился прямо в моё лоно, прошивая насквозь тело и опять одним щелчком выключая мой разум.
  Как ему это удается делать со мной? И каждый раз это происходит все быстрее. Римман потерся щекой о мои складки и глубоко вдохнул. А я лежала, замерев от предвкушения и даже не помышляя оттолкнуть или сопротивляться.
  Его резкое дыхание дразнило меня, вызывая невыносимое желание самой податься навстречу его рту, сжигая меня ожиданием.
  - Тебе понравилось вчера чувствовать мой рот здесь, Ники? - прорычал он.
  Я не могла ничего сказать и только беспомощно всхлипнула.
  - Я знаю, что понравилась. И ты хочешь, чтобы я ласкал тебя снова, - его губы почти касались меня, я могла чувствовать их жар, и это почти сбрасывало меня за край.
  Но Римман таким же молниеносным движением как вчера спускался вниз, оказался на мне и выдохнул прямо в мои губы, прижимая к постели.
  - Так вот, моя чистенькая, невинная принцесса. Ты получишь мой рот там снова не раньше, чем сделаешь мне ответную любезность. Ты возьмешь мой член в свой ротик и будешь делать все, что я скажу. Сама! И обещаю, что вознаграждение тебе очень понравится.
  Мне тут же захотелось вцепиться ему зубами в горло, и я резко взбрыкнула, скидывая его с себя. И я, конечно, понимаю, что мне это удалось только потому, что он сам это мне позволил, но сейчас было плевать. Я вскочила с постели.
  - Ты такой придурок, Рим, если думаешь, что именно разница в нашем происхождении может помешать мне прикасаться к твоему телу каким угодно образом! Проблема в твоём отношении ко мне! Думаешь, это нормально, торговаться со мной в постели, как с какой-то шлюхой?
  - А в чем дело, Ники? У нас ведь сделка! Ты мне - я тебе! - лицо Риммана оставалось жестким и непроницаемым, но в глазах мелькнуло что-то вроде растерянности или вины. Хотя, может, я просто обманываю сама себя.
  - Пошёл ты! - я отвернулась, потому что смотреть в это нечитаемое лицо больше не могла.
  - Иди в душ, - приказал мне в спину Римман. - Ты сегодня будешь весь день ездить со мной, раз без присмотра тебя оставить нельзя.
  - И как же я поеду? Голой? Ты изодрал мою единственную одежду, придурок!
  - Не переживай, Ники, пока ты моя собственность, я буду заботиться обо всех твоих потребностях.
  - Я не твоя собственность! - я обернулась как раз в тот момент, когда Римман надевал на себя джинсы.
  Боже, что с моей больной головой, что даже в момент крайней ярости мне кажется возбуждающим то, как этот мужчина натягивает на свои мускулистые бедра штаны?
  - Давай-ка подумаем. Ты живешь в моем доме, на моей территории, я тебя кормлю, одеваю и, самое главное, сохраняю жизнь. Ты согласилась отдать своё тело в моё полное распоряжение. Я решаю, куда тебе идти и что делать. Так что, извини, но пока ты моя собственность, принцесса Доминика. И мне это охренеть как нравится.
  - Это ненадолго, - в ярости выкрикнула я ему.
  Римман замер, словно его мгновенно обратило в лёд. Потом он скрипнул зубами и, схватив свою футболку, прямо-таки метнулся ко мне, стоящей в проходе.
  - Я знаю, что ненадолго, - рявкнул он - Твои новые тряпки в шкафу. Шевелись!
  И он, толкнув меня плечом, ушел в сторону лестницы.
  Я быстро приняла душ и действительно нашла в шкафу новые вещи. Все из дорогущих бутиков и абсолютно подходящие по размеру, даже нижнее бельё. Вещей было много, целый небольшой гардероб.
  Я выбрала симпатичное платье темно-синего цвета. Никакого декольте и разрезов. Очень сдержанное и стильное. Кто бы ни помогал Римману в выборе вещей, вкус у него был. В то, что он сам блуждал по магазинам, подбирая одежду для меня, я, конечно, не верила. Когда спустилась вниз, Римман на секунду застыл посреди кухни, окидывая меня нечитаемым взглядом. Потом скривился.
  - После завтрака пойди переоденься, - приказал он.
  - Почему?
  - Потому что я не хочу, чтобы полгорода пялилось на твои голые бедра, когда ты залезешь на байк. Поэтому пойдешь и переоденешься в джинсы. По-моему, я купил их достаточное количество, чтобы было, из чего выбрать.
  - Ты сам выбирал мне одежду? - Римман неопределенно хмыкнул и отвернулся. - Почему?
  - У тебя что, сегодня это вопрос дня, Ники?
  - И все же?
  - Может, потому, что мне предстоит смотреть на это на тебе и снимать это с тебя, - я почувствовала, как вспыхивают щеки. - Потому что хочу, чтобы моя секс-игрушка выглядела, как я хочу, ты ведь здесь для моего удовольствия. Это понятно?
  И Римман, развернувшись, посмотрел мне прямо в глаза, словно проверяя, насколько это меня задело. Но я, собрав всю волю, не отвела глаз и не позволила обиде прорваться на поверхность взгляда.
  - Понятно, более чем, - ответила я и села за стол. - Просто в следующий раз давай более четкие указания, как следует одеться твоей секс-игрушке, добрый хозяин.
  Римман скрипнул зубами и резко выдохнул.
  После завтрака я переоделась.
  - Прихвати куртку, мы вернемся только ночью, - крикнул Римман мне с лестницы. - У меня нет желания возиться с тобой, если заболеешь.
  Усевшись на байк позади Риммана и прижавшись к его мощной спине, я опять испытала это совершенно иррациональное в моем положении чувство защищенности. А еще удовольствие и тепло, как когда-то давно в детстве. Я мысленно дала себе увесистую оплеуху. Нечего расслабляться, Ники. Нет больше ничего, даже близко похожего на то, что было между мной и Римманом много лет назад. Тот мальчишка по-настоящему заботился обо мне, совершенно бескорыстно даря свою близость и то самое общение, которого мне так не хватало. И того Риммана я, пожалуй, даже... любила.
  Жестокий хищник, играющим моим телом и эмоциями, к спине которого я сейчас прижимаюсь, не имеет ничего общего с тем парнишкой. Общего у них только запах, вводящий в заблуждение мой разум и превращающий мои глупые мозги в пылающую кашу.
  Просто, если бы у меня был мужчина раньше, я бы наверняка так не реагировала на его прикосновения. А так я просто перегружена всеми этими незнакомыми ощущениями, запахами и переживаниями.
  Мы приехали в деловую часть города и остановились перед офисным зданием.
  Римман слез с мотоцикла и кивком велел мне идти следом. Перед входом стоял охранник в строгом костюме и с гарнитурой в ухе. Я подумала, что, в принципе, в таком виде нас не должны вообще пустить в здание. Но охранник вытянулся перед Римманом.
  - Добрый день, господин Равьёзо, - парень осматривал меня цепким профессиональным взглядом.
  - Привет, Сергей. У нас без происшествий?
  - Все тихо, как всегда.
  - Знакомься, это моя девушка Марина, - неожиданно обвил мою талию рукой Римман. - Запомни и остальным передай. Если она когда-нибудь придет, пропускать без вопросов.
  Одна бровь Сергея чуть дернулась, выдавая удивление, и его взгляд стал другим. Словно он тщательно изучал каждый сантиметр моего тела, пытаясь понять, что во мне такого.
  - Сергей, я сказал запомнить мою девушку, а не тр*хать глазами, - рыкнул Римман и втолкнул меня в автоматически разъехавшиеся двери.
  Мы вошли в холл под пристальными взглядами людей. Все услужливо кивали Римману и останавливали озадаченные взгляды на мне. Казалось, никого не занимал тот вопрос, что в офисе, полном одетых по дресс-коду людей, мы одни выглядели не соответствующе. Но, похоже, все к этому привыкли, и поэтому вся доля любопытства была направлено именно на мою персону как таковую, а не на необычный внешний вид. Римман так и вел меня, по-хозяйски расположив свою лапищу на моей талии. Мы дошли до приемной, и секретарша с модельной внешностью вскочила навстречу Римману.
  - Добрый день, господин Равьёзо.
  - Привет, Лика. Как дела у твоего брата?
  - Спасибо, он уже поправляется, - девица просто пожирала Риммана обожающим взглядом, и это резко повысило мою температуру. - Если бы не вы..
  Римман прервал её раздраженным жестом.
  - Мне кофе, моей девушке зеленый чай с жасмином, - приказал он, буквально вталкивая меня в кабинет.
  - Э-э-э-э, у нас нет такого чая, - пробормотала секретарша.
  - Ну, тогда нам стоит срочно им обзавестись. Пошлите кого-нибудь, - ответил Римман и закрыл дверь.
  - Присаживайся, - махнул он по-барски рукой в сторону дивана напротив рабочего стола.
  - Равьёзо? Ты верно шутишь? (бешеный, безбашенный исп.), - рассмеялась я.- Зачем же так очевидно?
  Римман не счел нужным мне ответить, а просто сел за стол и погрузился в какие-то бумаги. Я опустилась на диван и приготовилась ждать. Выходит, я теперь нечто вроде декоративной собачонки, которую будут таскать повсюду с собой как модный аксессуар?
  - Зачем ты меня представил как свою девушку? - спросила я.
  - А ты бы предпочла, чтобы я назвал тебя моей личной шлюхой? - фыркнул Римман.
  - Мне плевать, как ты это назовешь. Я не шлюха, и что бы ты ни делал, меня это не изменит.
  - Ну, я бы так не зарекался, Ники. Ради выживания, думаю, прогнешься, как угодно, и ляжешь под любого, - оскалился Римман.
  Как я ни старалась, злость прорвалась наружу.
  - Не равняй всех по себе! - рык рванулся из меня непроизвольно.
  Римман откинулся в кресле с довольным видом. Ему явно нравилось то, что удалось зацепить меня.
  - А вот тут ты не права, принцесса. Я скорее сдохну, чем позволю кому-нибудь меня тр*хнуть! - самодовольно ухмыльнулся он.
  Я подавила порыв вцепиться в его ухмыляющуюся рожу когтями, прорезавшимися вдруг на моих пальцах.
  - Получаешь кайф, унижая меня? - заставила свой голос звучать предельно спокойно.
  - А если и так, то что? - подался вперед Римман.
  - Ничего, - безразлично пожала плечами. - Убогие у тебя удовольствия, под стать твоему интеллекту.
  Римман смотрел на меня не отрываясь и явно был в ярости. Он уже открыл рот, наверняка, чтобы сказать мне очередную убийственную гадость, но в этот момент в дверь постучали.
  - Войдите, - рявкнул Римман так, что стекла задрожали.
  В кабинет с удивленным лицом вошёл никто иной, как Локи. Я его едва узнала в строгом дорогом темно-сером костюме.
  - Может, я попозже зайду, босс? - ехидно усмехнулся он. - Привет, Дом... Марина!
  Он расплылся в довольной улыбке и вразвалочку направился в мою сторону. Сейчас в таком виде в нем было не признать того хамоватого и озабоченного байкера.
  Римман вперил в него тяжелый взгляд.
  - Ты по делу? - отрывисто спросил он, наблюдая за тем, как Локи уселся рядом со мной. - Пересядь! - ткнул он пальцем в дальнее от меня кресло Римман.
  - Да мне, вроде, удобно, - беззаботно оскалился Локи.
  - Я сказал, пересядь в это гребаное кресло, - Римман позволил в своем голосе прозвучать достаточной доле силы доминирующего самца, что это вызвало невольное желание упасть на живот и прогнуться.
  Локи как ветром сдуло. Римман же еще с минуту смотрел на меня не мигая, словно ища что-то, и только потом перевел взгляд на Локи.
  - Итак, позволь тебе представить, - ледяным тоном начал он, - бывшего беспризорника и малолетнего бродягу, а в данный момент самого успешного и высокооплачиваемого адвоката Южного федерального округа по уголовным делам Леона Найфа.
  Я шокировано уставилась на того, кого знала как Локи. Да, я слышала о Найфе от отца. Он всегда говорил, что этот пронырливый парень может обвести вокруг пальца самого Сатану и вытащить из тюрьмы кого угодно.
  Леон же самодовольно подмигнул мне, явно довольный произведенным эффектом.
  - Что, уже думаешь, что ошиблась с выбором парня, детка? - ухмыльнулся он. - Ну, так ты всегда можешь передумать! Я мужик не гордый.
  Низкая, угрожающая вибрация на грани слышимости, исходящая от Риммана, заставила задрожать воздух в кабинете. Леон покосился на него и ухмылка померкла.
  - Ну, еще бы, при твоей профессии гордость - это совершенно ненужная и даже вредная вещь, - огрызнулась я.
  - Дорогая, тебе стоит быть вежливой с этим засранцем, - сказал Римман, впрочем, даже не пытаясь скрыть довольной усмешки. - Ведь он с этого дня будет представлять твои интересы.
  - Мои интересы? - удивилась я.
  - Да, принцесса. Ты же, я думаю, понимаешь, что вечно прятать тебя не получится. Нужно тебе обозначиться в качестве наследницы Дома Сумеречных Барсов. Естественно, что у полиции будет к тебе много вопросов, и, даже скорее всего, тебя попытаются обвинить в причастности к убийству. К тому же, другие Дома перевертышей тоже наверняка захотят урвать кусок. Так вот, я гарантирую тебе силовую защиту, а Локи - правовую.
  Глава 9.
  Я немного растеряно смотрела мужчин. С лица Леона исчезли все следы веселости.
  - Как я понимаю, у тебя нет предположений, кто может быть заказчиком? - деловито спросил он.
  - Нет! Я должна признаться, что была не слишком внимательна даже тогда, когда отец посвящал меня в некоторые дела, - я краем глаза уловила усмешку Риммана, явно говорящую о том, что он считает меня туповатой куклой. - А была еще и масса дел, которые меня и вовсе не касались. Отцу помогал Ариман, а после моего замужества всё эти обязанности легли бы на Темиза.
  Римман презрительно фыркнул, когда я вспомнила об Аримане.
  - Ариман... пронырливый парень, да принцесса? - язвительно спросил он.
  Гнев забурлил во мне, когда он позволил себе так отозваться о моей Тени. Ариман погиб, защищая меня, отдал свою жизнь не сомневаясь. И хотя я не видела его смерть своими глазами, но уверена, что он сражался за меня до последнего вдоха. И при воспоминании о нём, так долго бывшем неотъемлемой частью моей жизни, глаза опять защипало.
  - Можешь проходится по мне, если тебе это доставляет удовольствие, Римман, но не смей трогать того, кто уже ответить тебе не может, потому что умер, спасая меня - прошипела я на него в бешенстве.
  - Босс... - только и успел сказать Леон и, вскочив, протянул руку в предостерегающем жесте.
  А Римман уже стоял передо мной, преодолев кабинет одним большим прыжком. Он вздернул меня с дивана и приподнял над полом, как тряпичную куклу.
  - Никогда не смей мне указывать, что делать! - зарычал он мне в лицо. - Здесь я хозяин, я главный! Я говорю, что делать! Забудь свои замашки гребаной принцессы! Тебе ясно?
  Мне было страшно от той дикой силы, что обрушил на меня сейчас Римман, стараясь подавить. Но то ли ступор, то ли неизвестно откуда взявшееся упрямство помешало мне ему ответить, и я только смотрела в его серые глаза, от гнева ставшие похожими на мрачные грозовые тучи.
  - Я тебя спрашиваю, ты поняла меня? - Римман тряхнул меня так, что я вскрикнула от боли.
  - Босс... - Локи положил руку на локоть Риммана, пытаясь отвлечь от меня.
  - Отвали, Локи! - огрызнулся Римман, не отводя от меня глаз - Я тебя спрашиваю, Ники, ты поняла меня?
  - Да, - просипела я, чувствуя уже недостаток кислорода.
  Римман отпустил меня, и я упала, потому что ноги подогнулись. Локи наклонился ко мне, поднимая.
  - Я, по-моему, не позволял тебе дотрагиваться до моей женщины! - в голосе Риммана было целое море угрозы.
  Локи отошёл, опустив глаза. Римман же без усилия поднял меня сам и усадил на диван. Его пальцы на секунду замерли на моих ключицах, где уже краснели следы от того, как он меня удерживал. Он резко сглотнул, и на секунду в его глазах мелькнуло нечто вроде сожаления.
  - Никогда не пытайся мне приказывать, - пробормотал он.
  - Надеюсь, ты достаточно самоутвердился, - ответила я и отстранилась от его пальцев. - Не волнуйся, игрушка запомнила твой урок, добрый хозяин.
  Римман скрипнул зубами и резко выдохнул. Бросив на Леона предостерегающий взгляд, он вылетел из кабинета, оглушительно хлопнув дверью.
  Я отвернулась к окну, чтобы не встречаться взглядом с Леоном, который стал свидетелем моего очередного унижения.
  - Не стоит тебе его дразнить, - негромко сказал он. - Римман не самый сдержанный парень. Он, в принципе, справедливый и отходчивый, но по поводу подчинения у него реальный загон. Все должно быть так, как он хочет.
  - Мне наплевать! Я здесь ненадолго! - огрызнулась я.
  В этот момент вернулся Римман. Выглядел он уже совершенно спокойным. Позади семенила секретарша с подносом. Как только она вышла, Римман уселся за свой стол.
  - Итак, вернемся к нашим делам. Чего нам ожидать? - спросил он Леона.
  - Думаю, в ближайшее время нам следует сообщить властям о местонахождении твоей гостьи. За этим незамедлительно последует вызов для допроса.
  Римман негромко рыкнул.
  - Правильно, - кивнул Леон. - Поэтому я быстренько накропаю документики о том, что ты, Доминика, не можешь приехать в свой родной город, потому как больна и вообще опасаешься за свою жизнь, так что следователям придется выезжать сюда, чтобы допросить тебя. Общаться с ними будешь в моем присутствии и говорить только то, что я разрешу. Если не разрешаю - просто игнорируешь вопросы.
  - Они могут её арестовать? - спросил Римман, и я вздрогнула.
  - Пока не знаю. Сегодня же, как только Доминика подпишет бумаги, удостоверяющие мои полномочия, я поеду и постараюсь выгрызть все, чем располагает полиция. Если так случится, что они явятся, пока меня не будет, делай что хочешь, босс, но не позволяй им её допрашивать. Можешь прятать, можешь в больницу уложить, но пока я не узнаю, чем они располагают, Доминика с ними не разговаривает.
  - Я понял.
  - А если у них окажется достаточно улик для моего задержания? - осторожно спросила я.
  - А что, они могут быть? - Леон, прищурившись, посмотрел на меня. - Лучше скажи сейчас, я не люблю сюрпризы. Есть что-то, что они могут найти?
  - Нет, конечно! - возмущенно посмотрела на него я. - Неужели ты думаешь, что я могу быть причастна к убийству моих близких?!
  Леон перевел взгляд на Риммана.
  - Это абсолютно исключено, - твердо сказал тот.
  - Ладно. Извини, Доминика. Просто думать о том, виновна ты или нет - это не моя обязанность. Я не за это свой хлеб ем. Моя задача - вытащить тебя, несмотря ни на что. Поэтому я хочу знать, что меня может ожидать, - спокойно объяснил Леон.
  - Я не причастна к гибели моих близких! Просто отец мне говорил, что в полиции работают Городские волки. И они могут ведь сфальсифицировать улики?
  - Это так. Волков в полиции полно. Но в любом случае мы им не позволим тебя вытащить. Если они выдернут тебя, считай, ты мертва.
  Я прикрыла глаза. Да, я прекрасно понимаю, что окажись я даже в качестве задержанной в руках у полиции, скорее всего мне и ночь пережить не удастся.
  - Так, ладно, время - деньги! - бодро поднялся Леон. - Давай, подписывай бумаги, Доминика.
  - Я все оплачу тебе, как только смогу, - сказала я ему.
  - Ну, это вы с Римманом решайте между собой. Пока меня моя оплата устраивает более чем, - ответил Локи и, улыбнувшись мне лукавой улыбкой, ушёл.
  Я опять уставилась в окно, думая о том, как все может обернуться. Мало мне было всех потерь, теперь я еще могу и оказаться главной обвиняемой в стольких смертях. Во что тогда превратится и без того не радужная моя жизнь?
  Осознавать, что хоть один будет думать, что я могла ради денег пожелать смерти единственному родному человеку в этом мире... Это просто разрывало мне душу. Я жила в изоляции от внешнего мира всю свою сознательную жизнь. И мысль о том что теперь, когда мне предстоит столкнуться с этим реальным миром лицом к лицу, я буду для всех той, на ком лежит тень смерти близких, была сбивающей с ног.
  Я поднялась и подошла к окну. Почему нельзя обернуться и уйти в леса, далеко-далеко? И больше никогда не возвращаться в человеческий облик, к жизни, в которой нет ничего, кроме боли и потерь.
  Когда-то отец говорил мне о тех перевертышах, что, утратив близких и смысл жизни, прятались от личных потерь в животной сущности. Если пребывать в ней достаточно долго, то постепенно забывалось все, в том числе и сама человеческая личность. Те перевертыши выбрали остаться зверьми, нежели возвращаться в мир людей, где их ничего не держало. А я бы так смогла?
  - Если станет совсем плохо, я просто спрячу тебя, - сказал Римман.
  - Зачем?
  - Что, не понял?
  - Зачем тебе так заморачиваться из-за меня?
  Не знаю, зачем спрашивала. Может, хотела услышать, что хоть немного ему не безразлична?
  - Ну, уж точно не из-за твоей неотразимости, Ники. Я ведь уже потратился на тебя, думаю, неплохо будет вернуть свои деньги назад, - Римман явно старался говорит равнодушно, но звучал немного нервно.
  Ну да, глупая, глупая наивная девчонка! А ты думала, что он сейчас упадет на колени и разрыдается, в вечной любви тебе признаваясь?
  - Ну, если мне удастся выжить, об этом можешь не переживать, - горечь от разочарования чувствовалась на моем языке.
  Расслабься, Римман. Своё ты всегда вернешь!
  - Не переживай, ты выживешь. И выйдешь замуж за своего принца, - Римман прижался ко мне сзади и обхватил рукой за шею, вынуждая откинуть голову на его плечо. - Почему ты до сих пор за него не вышла, Ники? Чего так затягивала?
  - Тебя это не касается. Это не твоё дело, - выдохнула я, слабея.
  - Точно. Не моё. Но просто представь, как я кайфую от того, что буду первым во всем, - хрипел Римман у моего уха.
  Его вторая рука уже знакомым движением соскользнула на мой живот, и за ней последовала волна жесткого жара. Я сжала зубы в раздражении. Как бы я ни злилась на Риммана, какие бы гадости он мне не говорил, стоило лишь его ладоням оказаться на моей коже, и вот я уже желаю, чтобы он пошёл дальше и не смел останавливаться. В его руках я мгновенно становилась нуждающейся и переполненной вожделением.
  - Как ты это делаешь со мной? - прошептала я больше для себя.
  - Делаю что, Ники? Заставляя тебя желать?
  - Да, - еле слышно ответила я.
  - Делаю тебя влажной и податливой?
  Его тело прижалось плотнее, и я ощутила, как сильно он возбужден. Я сглотнула и кивнула. Римман расстегнул мои джинсы и резко сдернул их вниз вместе с бельём.
  - Переступи, - приказал он, а я с испугом покосилась на дверь.
  - Переступи! - сказал он уже жестче.
  Я выбралась из одежды, и Римман поднялся и, развернув, усадил меня на подоконник. От контакта с прохладной поверхностью у меня вырвался вскрик. Римман схватил меня за ноги и поставил их наверх, вынуждая бесстыдно раскрыться. Его голодный взгляд был направлен прямо на мои влажные складки, и от этого у меня всё тело горело от стыда и возбуждения.
  - Ты тоже кое-что делаешь со мной, Ники, - прохрипел он и расстегнул джинсы.
  Римман столкнул свои штаны с бедер вместе с боксерами, и прямо передо мной оказался его подрагивающий от нетерпения член. Мужчина обхватил его и сжал, со свистом выпуская вздох сквозь зубы. А я смотрела, как выглядит огромная рука Риммана на его напряженной плоти и чувствовала, что начинаю задыхаться от всепоглощающей похоти.
  Я никогда не знала её раньше, но прямо сейчас, глядя, как этот мужчина прикасается к себе, я ощутила её во всем великолепии и ни с чем бы её уже не перепутала.
  Римман был невыносимым, жестоким, немыслимо раздражающим. Я знаю, что он просто играет со мной, удовлетворяя свои извращенные амбиции, нисколько не уважает, не говоря уже о каких-то чувствах. Но в эту секунду все это перестало иметь хоть малейшее значение. Не осталось желаний и мыслей. Я просто хотела, чтобы это моя рука сейчас скользила по его твердой плоти. Хотела знать, каким он будет ощущаться под моими сжатыми пальцами. И черт возьми, да, я хотела узнать его вкус.
  - Хочешь заменить мою руку своей, Ники? - прохрипел Римман, продолжая буквально пожирать меня взглядом.
  Моё горло пересохло, и я просто протянула дрожащую руку к нему. Коротко рыкнув, Римман схватил мою ладонь и обернул вокруг себя, плотно сжав сверху собственной рукой.
  Он ощущался в моей руке так шокирующе горячо, что мне показалось, что внутри у меня все воспламенится. Кожа была такой неожиданно нежной, нежнее всего, к чему мне случалось прикасаться. Я не могла отвести глаз, когда Римман зашипел и потянул мою руку к темной вздувшейся головке. На ней уже дрожала блестящая капля жидкости, словно дразня меня. Римман еще сдвинул мою руку, проводя по воспаленной от возбуждения гладкости и размазывая влагу.
  - О, Господи! - хрипло пробормотал он.
  Чувствовать его в своей руке - это было так ошеломительно и нестерпимо горячо. Внутри словно с треском срывались какие-то запоры, и моя грудь и голова становились все свободней, отдавая все больше пространства закручивающемуся вихрю вожделения. И это было так восхитительно-пугающе. Но все эти ощущения показались мне ничем, когда Римман стал двигать моей рукой по своему стволу.
  Первое же движение вырвало удивленный стон у меня и резкое рычание у Риммана. То, как нежнейшая кожа под моей рукой двигалась по невообразимо твердому основанию, заставило сжаться моё лоно. Я уже безумно хотела знать - каково это, ощутить нечто такое твердое и раскаленное глубоко у себя внутри. Моя грудь невыносимо болела, зажатая тисками белья, для которого стала вдруг велика. В низу живота что-то болело и пульсировало, заставляя, казалось, всю имеющуюся в организме жидкость стечь мне между ног.
  Римман двигал моей рукой, не отрывая глаз от моей выставленной под его взгляд промежности. Его лицо было напряженным, как от гнева, рот приоткрыт, и клыки выскользнули в устрашающем оскале.
  - Охренеть, Ники, ты просто течешь, - прохрипел он. - Я готов рехнуться от твоего запаха.
  Дыхание Риммана было таким бурным, что казалось, он задыхается. Неожиданно он отпустил мою руку.
  - Сама! - рыкнул он. - Давай, Ники!
  Я замерла на секунду, сомневаясь. Но Римман издал такой гневно-умоляющий стон, что я сжала пальцы и стала скользить по его каменной твердости самостоятельно. И с каждым движением моё собственное возбуждение поднималось все выше, виток за витком.
  - Сожми его! Жестче! Быстрее! - выдыхал Римман приказы сквозь беспрерывные гортанные стоны и рык. - Давай, Ники, не останавливайся!
  Член его стал еще жестче и толще в моей руке и пульсировал. Римман сорвался на рёв, выгибаясь и яростно толкаясь в мою руку.
  - Н-и-и-и-к-и-и-и! - от его вопля задрожали стекла, и на мою руку и живот плеснулась раз за разом густая, раскаленная жидкость.
  Тело Риммана дергалось в конвульсиях, а лицо искажалось, как в агонии. Я смотрела на него и почти проваливалась в собственный оргазм от вида подобного концентрированного мужского наслаждения. Римман вдруг упал на колени и обхватив мои ягодицы, резко сдвинул к самому краю подоконника. Втиснув свои широченные плечи между моими бедрами, следующим движением он накрыл ртом моё лоно. Его губы набросились на меня так свирепо, будто за что-то мстили. Меня сорвало и швырнуло в самый центр смерча в одну секунду. И мой мучитель вовсе не собирался быть милосердным. Едва отхлынула первая волна, он без отдыха и жалости обрушил на меня новую, а затем опять. Я не помню, кричала ли и умоляла ли его остановиться. Кажется, это длилось вечно, и я покинула собственное тело, не в силах это выдерживать. И лишь на краю сознания, кажется, слышала хриплый шепот.
  - Ты не сможешь забыть меня... Я тебе не позволю...
  Очнулась я опять на диване. Нижняя часть тела была накрыта пледом. Римман сидел за столом и, судя по всему, препирался с каким-то поставщиком алкоголя. На меня он даже не смотрел, словно меня и не было здесь. Ну да, игрушкой воспользовались и отложили до следующего раза.
  Мое тело ощущалось невесомым, а душа казалась вывернутой на изнанку. Мне до одури захотелось заплакать. Я, давясь слезами, отвернулась к спинке дивана и зажмурила глаза.
  - Ники, может ты уже оденешься и мы поедем на обед? - раздался холодный голос Риммана за моей спиной.
  - Как скажешь, - ответила я и, поднявшись, поискала одежду.
  Она нашлась тут же на диване. Коснувшись живота, я не нашла там следов нашей близости, как и на бедрах и в промежности.
  - Я вытер тебя, пока ты была в отключке, - сказал мужчина, увидев моё движение. - Привык сам убирать за собой.
  И тут мне подумалось, что мы ведь совсем не были тихими.
  - Твоя секретарша уже привыкла, наверное, к таким звукам из твоего кабинета ,- закусив губу, раздраженно сказала я.
  Римман усмехнулся, изучающе глядя, как я одеваюсь
  - Ага. Давай, включи стерву на полную и скажи еще, что ей и самой частенько приходиться тут покричать.
  - А что, не так? Смотрит она на тебя с таким обожанием, что я бы этому не удивилась.
  - Что я слышу? Великолепная принцесса Ники ревнует бывшего помоечного кота и холопа к секретарше?
  - Я никогда не относилась к тебе, как к помоечному коту и холопу! И в данный момент именно я твоя игрушка, не забыл? А у игрушки разве есть право на ревность? У неё вообще чувств быть не должно! А я стараюсь быть хорошей игрушкой, чтобы не вышвырнули раньше времени.
  Римман, рыкнув, опять подскочил ко мне и, схватив за волосы, подставил мои губы под свой рот, вынуждая выгнуться до предела.
  - Ну, давай, солги мне сейчас, что все, что там только-что произошло, - он мотнул головой в сторону окна, - тебе не понравилось, и ты вырубилась от того, что больше не могла сдержать отвращения.
  Его глаза блестели лихорадочно, и, казалось, он опять что-то искал в моем взгляде. Но я его сейчас просто ненавидела за то, что он заставляет опять меня чувствовать, всего лишь оказавшись так близко. И хотела, чтобы он увидел именно это в моих глазах.
  - Мне понравилось. Можешь поставить очередную галочку в своем гениальном плане по совращению меня. Ты в очередной раз победил. Доволен?
  Гневно сощурившись, Римман напал на мой рот и несколько минут терзал его, вымогая ответ и отрывая от земли.
  Отстранился он как всегда неожиданно, и я покачнулась. Обхватив меня за талию, Римман спросил меня равнодушным тоном
  - Готова пойти поесть? - и только хрипота в его голосе выдавала его.
  Глава 10.
  Выводил он меня из кабинета опять обняв за талию, будто мы влюбленная парочка. Больше всего мне хотелось спрятаться и не встречаться глазами с его секретаршей. Но зацепив мимолетом её ненавидящий взгляд, я невольно выпрямилась и посмотрела прямо ей в глаза. Я дочь своего отца и, что бы там ни было, не буду прятаться и стыдиться. Девушка была, конечно, человеком, но посыл поняла и отвернулась первой.
  Римман явно заметил то, что произошло между нами, но молчал, пока мы не оказались на улице.
  - Так ты думаешь, что моя секретарша хочет меня? - с усмешкой спросил он.
  - Не прикидывайся, что ты это и сам по запаху не чувствуешь.
  - На самом деле я никогда не обращал на это внимание, - я посмотрела на него насмешливо, давая понять, насколько доверяю его словам. - Ники, на работе я привык работать. Если бы ты как-нибудь попробовала, то поняла бы.
  Ну да, как же, он упустит такую возможность подчеркнуть, насколько я никчемное и неприспособленное к жизни создание. Я сжала зубы и напомнила себе, что когда-то это все закончится.
  - Хреново. Она была хорошей секретаршей. Придется искать новую, - продолжал рассуждать сам с собой Римман.
  - А эту что, вышвырнешь за ненадобностью?
  - Нет, просто переведу в другое место. Я не поступаю так с людьми, если они всерьез не облажаются.
  Мы доехали до какого-то ресторана, и Римман провел меня сразу в кабинет управляющего, куда вошёл без стука.
  - Привет, босс, - поднялся нам навстречу здоровенный парень с серьгами в обоих ушах. - Ты, смотрю, сегодня не один.
  Я смутно припоминала, что видела этого парня перед баром в день приезда. Он смотрел на меня с усмешкой.
  - Привет, Мит. Мы заехали пообедать. Моей девочке нужно хорошо питаться, - Римман позволил своей руке соскользнуть на мою задницу и сильно сжал её, лишний раз подчеркивая свои права.
  - Твоей девочке? - покачал Мит головой, проследив за его рукой. - Это что-то новое!
  Я перестала прислушиваться к их беседе и просто осматривалась. Какое мне дело, что будет сказано, если все это просто ложь.
  Вскоре Мит проводил нас в отдельный кабинет, и Римман заказал еду. В ожидании он опять вел какие-то переговоры по телефону, а я сидела и наблюдала за ним, позволив мозгу отключиться от всего, способного причинять боль.
  На самом деле, если забыть, насколько Римман был невыносимым придурком и целенаправленно ранил и задевал меня каждым своим словом, он был по настоящему привлекателен.
  Эти его сдержанные, скупые движения, резкие черты лица и мощное тело, просто кричащее о постоянно сдерживаемой мощи... Он на самом деле завораживал и притягивал взгляд, вызывая примитивное желание смотреть на него и находиться как можно ближе. Его внутренняя сила, доминантная сущность сильнейшего самца, сочилась из каждой поры его тела и манила меня как непреодолимый соблазн. Моя кошка хотела прильнуть к нему и тереться, впитывая в себя его силу и покоряясь ей. Ей было совершенно наплевать на моральные терзания человеческой половины. Она признавала в Риммане альфа-самца и желала заполучить его целиком себе, пробуждая во мне доселе незнакомое чувство собственничества.
  - Будешь так смотреть, и пообедать нам придется немного позже, - неожиданно прервал мои мысли хриплый голос Риммана.
  Его взгляд, направленный прямо на меня, был полон мрачного пламени, а нервно дергающиеся ноздри выдавали, что он жадно ловит мой запах.
  - И как же я смотрю на тебя? - подобралась я на стуле, не желая уступать ему в борьбе взглядов.
  - Так, словно хочешь намазать меня на хлеб и проглотить целиком и без остатка, - самодовольно ухмыльнулся Римман. - И, кстати, я совсем не против.
  - Я не слишком люблю хлеб, - мы продолжали сверлить взглядами дыры друг в друге.
  - Знаешь, принцесса, тебе бы может стоило бы почаще опускать покорно глазки и строить из себя нежную овечку, - верхняя губа Риммана дернулась, обнажая зубы, обозначивая его растущее раздражение.
  - Вряд ли это будет удачной идеей, учитывая, что я постоянно нахожусь в окружении настоящих хищников, - я все же отвернулась, не желая очередной вспышки его агрессии.
  - Вот и умница, - буквально промурлыкал Римман. - Послушной девочкой ты мне нравишься больше.
  От его самодовольного тона моё самообладание лопнуло, как мыльный пузырь, и я оскалилась ему в ответ.
  - А мне нравится думать, что рано или поздно это все закончится, и ты исчезнешь из моей жизни, как один из моих ночных кошмаров! - я сорвалась и уже понимала, глядя в быстро разгорающийся пожар ярости в глазах Риммана, что совершила ошибку.
  - Кошмар, говоришь? - прошипел он, подавшись вперед. - Ты, видимо, не представляешь, каким кошмаром я могу на самом деле стать для тебя! Хочешь увидеть, насколько плохим я могу быть, а Ники? Тебе не хватает остроты в наших отношениях?!
  Римман явно пришёл в бешенство буквально за одну минуту. Волна дикой силы, исходящей от него, ударила меня в грудь, словно вжимая в спинку стула. Я поняла, что это тот момент, когда умнее будет уступить.
  - Прости, я не хотела сказать именно это. Я просто разозлилась, - пробормотала я, опустив глаза и голову, демонстрируя покорность.
  Римман шумно выдохнул несколько раз, гася свою злость.
  - Подойди ко мне, - приказал он.
  Я нерешительно посмотрела на него и встретилась с испытывающим взглядом его прищуренных глаз.
  - Я сказал, подойди ко мне, Ники.
  Я встала из-за стола и шагнула к нему. Римман отодвинулся на стуле от стола.
  - Сядь на мои колени. Лицом ко мне.
  Я сглотнула и опустилась, оседлав его колени, сохраняя как можно больше расстояния между нами.
  - Ближе.
  Я придвинулась немного.
  - Ближе, Ники.
  Я почувствовала, как напряглась моя грудь под одеждой, и опять мучительно потянуло низ живота. Похоже, любой контакт с телом Риммана вызывал приступ сексуального голода, невзирая на то, что я чувствую к нему в этот момент.
  Мои напряженные соски через ткань коснулись груди Риммана, и он издал резкий звук, говорящий о том, что это не оставило его равнодушным.
  - Поцелуй меня, Ники, - последовал следующий приказ.
  Я наклонилась чуть вперед, делая наш контакт плотнее и отказываясь смотреть ему в глаза. Его запах заполнил мои легкие, вызывая головокружение и потерю ориентации. Даже сквозь полуопущенные веки я ощущала его голодный взгляд, жадно впитывающий мою реакцию.
  Я коснулась его жестких губ, слегка прижимаясь.
  - Плохо, Ники! - выдохнул Римман у моего рта. - Я велел поцеловать меня, а это не поцелуй. Давай, постарайся лучше.
  Я приоткрыла губы и осторожно провела языком по контуру его губ, ощутив, как они слегка дрогнули. Втянула его нижнюю губу, посасывая, и обвела языком снова. Римман оставался практически безучастным, и, если бы не его дыхание, я бы подумала, что ему совершенно все равно.
  - Ты можешь лучше, - прошептал он.
  Опять злость, которую я, казалось, укротила, вспыхнула в моем затуманенном его близостью мозгу. Я атаковала его губы так, как раньше делал сам Римман, сминая их и вымогая пропуск вглубь. Римман словно сомневался несколько секунд, но потом открылся мне, позволяя нашим языкам встретиться. Он позволял себя целовать жестко, так, словно это я теперь завоеватель, и это жутко заводило меня. Я вцепилась в его волосы и вталкивала свой язык, не изучая, а требуя утоления жажды. Римман застонал и задрожал подо мной, и его бедра пришли в движение. Я чувствовала между своих ног его однозначную каменную твердость и его тягучие, развратные движения выдавали, насколько его не оставил равнодушным мой первый самостоятельный поцелуй.
  В этот момент открылась дверь, и вошла официантка с подносом. Она кашлянула от удивления, и я дернулась с колен Риммана. Но он вцепился в мои волосы на затылке, а второй рукой обвил мою талию, сжимая, как железным обручем.
  - Разве я позволил тебе остановиться? - прошипел он, и уже сам впился в мои губы.
  Пару секунд я еще помнила о присутствии девушки, выставляющей тарелки на стол, но затем агрессивные движения его рта, хриплые голодные стоны и откровенные движения тела подо мной снова затянули меня в какое-то изолированное пространство, в котором единолично царил Римман. Я забыла обо всем, смирившись с тем, что не могу бороться с этой стихией.
  - Как же я хочу прямо сейчас оказаться у тебя внутри и тр*хать так долго и жестко, чтобы ты собственное имя забыла, Ники! - в его хриплом шёпоте бушевала настоящая ярость неутоленного желания.
  И прямо сейчас я тоже хотела, чтобы он сделал именно то, о чём говорил. Темное и примитивное, мое собственное вожделение поднималось во мне, заполняя всю меня без остатка.
  Римман дерзко шарил руками по всему моему телу, сжимая до боли и заставляя выгибаться. Его собственное тело было просто раскаленным, и, кажется, он потерял контроль над собой и происходящим. Его бедра были в безостановочном движении, толкаясь между моих ног, и при каждом движении он издавал звуки настоящего животного голода, делавшие меня просто безумной.
  Но длилось это недолго. С рычанием он отстранился от меня.
  - Возвращайся на место и ешь! - буквально выдавил он из себя.
  Я замерла, лишенная самого важного без его рук и губ. Моё тело отказывалось отодвигаться от Риммана хоть на сантиметр.
  - Ники, встань и иди на свой гребаный стул, если не хочешь, чтобы твой первый раз случился прямо через минуту на этом самом столе, - прохрипел Римман.
  Я заставила себя встать и отойти.
  - Ты же сказал, что не сделаешь без моего желания, - бессильно промямлила я.
  Римман уставился на меня тяжелым взглядом.
  - А ты хочешь сказать, что не хотела этого всего минуту назад, так же как я? И по большому счету тебе стоит узнать на будущее, Ники - когда заводишь мужика так сильно, как ты меня только что, не надейся, что он будет в состоянии вспомнить про какие-то там долбанные обещания. Все, что было в моей голове - это мой член, вдалбливающийся в тебя как можно глубже.
  Я закусила губу до боли, стремясь изгнать из головы нарисованное Римманом видение. Как бы это выглядело? Моё тело, распростертое на этом столе, содрогающееся под мощными ударами глубоких толчков Риммана. И его лицо и тело, сведенное мукой сильнейшего наслаждения. Господи, неужели я и в самом деле хочу ощутить все это?
  - Этого бы не случилось, не прикажи ты мне целовать тебя, - я не могла смотреть на Риммана, как будто он мог прочитать все мои похотливые мысли.
  - Принцесса, я велел тебе просто поцеловать себя, а не тр*хать мой рот своим языком. Но мне понравилось. И запомни раз и навсегда. Мы заключили сделку, Ники. И ты никуда не уйдешь, пока не выполнишь её условия, - Римман подался вперед, опять пронзая меня вожделеющим взглядом. - Я не отпущу тебя, пока не получу все, что хочу. А я хочу от тебя очень многого. Так что даже не надейся соскочить с крючка. Я все равно найду и стребую своё.
  Ну да, как же я могла-то забыть!
  Я уткнулась взглядом в тарелку, не желая показать Римману, что его удар как всегда достиг цели.
  - Не переживай, я на память не жалуюсь. Сделка значит сделка. Но вот находиться с тобой сверх этого мне не хотелось бы ни дня, - приборы Риммана громко звякнули. - И в связи с этим у меня вопрос. Когда мы можем считать мои обязательства полностью выполненными? Это будет какой-то определенный день, или нужны какие-то конкретные действия с моей стороны?
  Я чувствовала, как сгущается воздух от злости Риммана, но не могла остановиться.
  - Хочешь узнать конкретный день, Ники? - зарычал он. - И что будешь делать? Пометишь его в гребаном календаре и будешь считать часы до него? Только хрен тебе, принцесса! Это будет длиться, пока я не скажу, что достаточно! А случится это не раньше, чем я поимею тебя всеми известными способами и, может, изобрету парочку новых! Хотя, всегда может случиться, что ты окажешься так бездарна в постели, что мне наскучит тр*хать тебя очень быстро. Но, думаю, это реально не в твоих интересах. А теперь будь так добра, заткнись и ешь!
  Он набросился на свою еду так, словно она была врагом, которого нужно растерзать. Но постепенно брал себя в руки, и движения его становились все спокойней.
  А мне вспомнилось, как в детстве я в тайне от всех учила его этикету за столом. На любые попытки взрослых поправлять его он отвечал или грубостью и хамством или просто отказывался есть.
  Когда я застала его как-то в одиночестве на кухне поздно вечером, он весь напрягся. Я видела, что он пытается правильно воспользоваться ножом и вилкой. У меня тогда что-то больно сжалось внутри, и я подумала: где и как должен расти мальчик, чтобы не иметь представления даже о простейших столовых приборах. Я не стала ничего говорить, а просто обошла его и встала за спиной. Римман следил за мной настороженным взглядом пойманного зверька.
  Я обхватила его сзади, встав на цыпочки и стала двигать его руками. Он сначала заворчал недовольно, но потом подчинился.
  А через неделю он, придя ко мне перед сном, мялся какое-то время, а потом попросил:
  - Ты можешь научить меня читать, Ники?
  Я была удивлена. Мой отец нанимал учителей для мальчишек, но Римман упорно игнорировал занятия, хотя проявлял просто дикое упорство на уроках боевых навыков.
  Я даже краем уха слышала, что Филорд, Тень моего отца, говорил, что этот мальчик настоящий убийца.
  - Он просто безумно свирепый и не в состоянии вынести, чтобы хоть кто-то одержал над ним верх. Для него, похоже, легче умереть, чем подчиниться. Я, пожалуй, за всю жизнь не встречал никого, в ком бы была настолько сильна доминантная сущность, тем более в столь раннем возрасте.
  - Что ты думаешь? - спросил тогда папа. - Есть ли шанс, что он сможет быть Тенью? Ведь как бы то ни было, это подразумевает подчинение.
  - Шансов мало. Но если мальчишка сумеет справиться с этими неконтролируемыми порывами гнева, то, пожалуй, лучшего защитника просто не рождалось. Если он станет чьей-то Тенью, то только если будет искренне привязан к Хозяину. И тогда помоги Бог тому, кто решит покуситься на жизнь его подопечного. Потому что этот мальчик способен убивать так легко и так яростно, что противостоять ему никто не сможет. Уже сейчас от спаррингов с ним отказываются мои взрослые ученики. Если он станет Тенью, то от Хозяина его можно будет оторвать, только убив.
  - Ники, я велел тебе есть, а не витать в облаках, - я вздрогнула от раздраженного голоса Риммана. - О чём это ты так замечталась?
  - Просто вспомнила, каким ты был в детстве, - честно призналась я. - Мне не хватает того Риммана. Я всегда скучаю по нему.
  Лицо мужчины дернулось как от сильной боли, а потом словно заледенело.
  - Не стоит тебе вспоминать о том Риммане, Ники! Он сдох, когда его оторвали от тебя и, избив до бесчувствия, вышвырнули вон, запретив даже мечтать о возвращении и возможности увидеть тебя хоть издали, - голос Риммана звучал глухо, словно сейчас он говорил не думая.
  Мне вдруг захотелось протянуть руку через стол и дотронуться до него, потому что сейчас на одну секунду он открылся и стал прежним. Моим Римманом. Но в этот момент в дверь постучали, и он, вздрогнув, стряхнул с себя это наваждение и стал обычным.
  - Да!
  - Девочки спрашивают, можно ли подавать десерт, - сказал входя Мит и, одарив меня похабным взглядом, ухмыльнулся и смачно облизнулся. - Или ты с десерта и начал, босс?
  Я сжала зубы, чувствуя, как загораются от стыда мои щеки.
  - Мит, будь так любезен, сотри с лица эту скотскую ухмылку, пока я сам это не сделал, - Римман говорил тихо, но лицо Мита моментально вытянулось. - И я, по-моему, достаточно четко выразился, что моя женщина для вас запретная зона.
  - Но я ведь... - придавлено попытался оправдываться Мит.
  - И тебе и другим стоит усвоить, что мне не нравится даже то, что ты представляешь себя тр*ахающим её. И я знаю, что так и есть. Так вот, если ты хочешь сохранить свой долбанный член на месте, больше не делай этого. И остальным скажи. А официанткам передай, что, если будут трепать языками, уволю всех на хрен. А теперь пусть несут десерт.
  Огромный перевертыш вылетел из кабинета ресторана, едва Римман договорил.
  Я смотрела на Риммана удивленно.
  - Что? - поднял он одну бровь. - Я же говорил, что не намерен делиться, пока ты моя.
  Я пожала плечами.
  - Это твой ресторан, как я понимаю, - решила отойти от темы. - Как и тот бар, в котором я тебя нашла.
  - Если тебя интересует полный список принадлежащей мне недвижимости и предприятий, я попрошу завтра составить для тебя отчет.
  - Зачем мне это?
  - Ну, может ты захочешь оценить, чего я стою в этой жизни, принцесса Ники, и тебе будет не так обидно, что ты делишь постель с голодранцем. Поверь, то время, пока ты будешь со мной, я в состоянии поддерживать для тебя тот уровень жизни, к которому ты привыкла.
  - Вот уж никогда не думала, что то, чего стоит человек, определяется глубиной его кармана и количеством его недвижимости.
  - Да ладно, брось ты, Ники! Звучит немного лицемерно из уст девочки, никогда не знавшей, что такое неделю голодать.
  - Возможно, это и так. Может, я не знаю, что такое голодать и один день. Это не моя заслуга, в какой семье я родилась, но и не моя вина, согласись. Но я, и правда, думаю, что есть синоним порядочности и доброты. Скорее даже наоборот.
  Ресторан мы покидали в полном молчании спустя двадцать минут.
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"