Закатное cолнце пробивалось сквозь желтеющую листву, чтобы оставить причудливые следы на противоположной окну стене. Кончалось лето. Отзвенел последний звонок, отшумел выпускной, прошло волнение вступительных экзаменов, пролетели как один день короткие каникулы. 30го августа Катька уезжала в Москву учиться.
Будущее звало и манило неизвестностью, но было безумно жаль покидать место, где она родилась и выросла. И еще примешивалось какое-то острое щемящее чувство - то ли расставания с летом, то ли с чем-то еще. Весь вечер Катя сидела на тахте, прижимая к груди любимую игрушку - плюшевого Мишутку.
- Мишутка, милый, как же вы тут...без меня? - спрашивала она, роняя слезинки ему на макушку. - А мишутка молчал, поблескивая черным глазами-пуговицами.
- Я вернусь, обязательно, вернусь. Вот каникулы будут зимой - и я приеду. Ты только жди меня. Будешь ждать? - А Мишутка по-прежнему молчал, и лишь казалось чуть-чуть склонил голову в знак согласия.
- Пора, дочь - приоткрыла дверь Катина мама, -папа уже машину завел.
- Иду, -Катька смахнула слезинку, поцеловала Мишутку в лоб и бережно убрала его в ящик.
Как только захлопнулась дверь, обитатели ящика со всех сторон облепили Мишутку.
Ну что?- Cкажи,что?
-Уехала. - Мишутка сделал паузу, пытаясь придать голосу твердости.
-Ах, ах, ах! Уехала, уехала - запричитали куклы.
-Но она вернется. Обещала вернуться. - Мишутка отвернулся к стене, ему почему-то совсем не хотелось говорить. Он вдруг почувствовал, как болит оторванная и наскоро пришитая лапа, как болтается на тонкой ниточке один глаз.
-Вернется, вернется, - зашелестел ящик.
-Она вернется, - зевнул тряпичный тигр.
-Она вернется, - прошептал смешной косоглазый заяц с оторванным ухом.
И лишь старый клоун по кличке Джокер молча улыбался.
А когда погасли последние лучи заката, и в комнате воцарился полумрак, Джокер подсел к Мишутке и тихо произнес три слова.
- Она не вернется.
- Как, почему? - Мишутка дернулся, как от удара током.- Она же обещала.
- Она приедет, но будет уже совсем другой. Ты пойми, глупыш, она же не с нами прощалась, она прощалась со своим детством. - Мишутка ничего не мог ответить, он лишь смотрел на Джокера своими большими глазами-пуговицами, ставшими отчего-то мокрыми.
-Поверь мне, я давно на свете живу. Я ведь был любимой игрушкой, -голос Джокера, дрогнул, - ее мамы. И все было точно также и прощание, и обещания вернуться... -Джокер вдруг закрыл лицо руками и затих. Некоторое время они сидели в молчании.
-А потом? - нарушил тишину Мишутка.
- Потом? Да все было, и ночные гуляния и слезы в подушку и подвенечное платье. Только нам в ее жизни уже не было места. - Джокер спокойно выдержал полный отчаяния взгляд Мишутки.
-Ах, дети, -взгляд его просветлел, а на губах заиграла улыбка. -Они порой строптивы и жестоки, отрывают нам лапы, бросают где попало. Но они вдыхают в нас жизнь. Без них мы станем бессмысленной кучей тряпья.
-Мы умрем? - дрожащим голосом спросил Мишутка.
-Нет, скорее уснем. Надолго, но когда-нибудь нас разбудят.
-Кто?
-Дети. Ее дети.
У стены пустующей комнаты стоял осиротевший ящик с игрушками.