У окраины Триморска слышались крики: старый бомж Вова гонялся за экскурсоводом вокруг вросшего в землю остова развальной лачуги с криками "я убью тебя, мразь!" и бросал в беглеца подножную утварь. Откуда у насквозь больного Вовы взялись силы для свершения этого безумного маршброска и догонит ли он экскурсовода?
***
Экскурсия двигалась по утоптанным тропам замшелого березняка, проглоченного пасмурным полднем. Во главе толпы следовал высокий коротко стириженный мужчина в белой рубахе навыпуск. Он часто шёл лицом к публике и было очевидно: маршрут он знает назубок.
-Теперь уже ни для кого не секрет... - вещал он, завершив информационную прелюдию. - Не секрет, я имею в виду, для грамотных людей, конечно. Так вот, им известно, что до девятнадцатаго века на нашей планете процветала другая цивилизация, единая, неделимая и более развитая. И люди там жили в симбиозе, как листья на качане капусты. Так вот, цивилизация эта была уничтожена массированным ядерным ударом. Видите камень? Видите, как он оплавился? Такие получаются только в эпицентре ядерного взрыва. В ядерном огне сгинуло почти всё население, а это сорок миллиардов человек! Те, что выжили, ютились в погребах и дуплах деревьев. Погибло также большинство животных и многие леса. А далее - самое интересное. Землю бомбанули не мы, а космические хулиганы. Ну, вы понимаете, зачем им это. А чтоб примять, так сказать, радиацию - телепортативно засыпали всю планету песком и глиной. В пустынях, например, этот слой достигает тысячи метров. Это вы в книжках можете почитать: у Бесогонова, например. У нас в Триморске, кстати, присыпать вообще не стали. А почему? Поглядите на эти прекрасные грибы, похожие на моховики, - таких здесь миллионы! Они прекрасно справляются с радиацией, не причиняя вреда окружающему пространству; только не вздумайте их есть. Инопланетные вредители решили, что именно здесь, именно в Триморске им будет наиболее хорошо, если их родную планету бомбанёт кто покруче, так сказать. Но потопа мы не мировали. Сверхмощные дожди смыли все леса и...
-А это что за шалаш? - спросил участник экскурсии, указывая на руины кирпичного дома, к которым их привёл гид.
-И вот я к этому подвожу, дорогие друзья! Заметьте, как эта древняя постройка вросла в землю! Откуда этот слой земли, всосавший здание по окна? Подойдите ближе, к окнам! Ну же, загляните внутрь! Оцените масштаб катастрофы!
Люди начали неспешно подтягиваться к строению в предчувствии раскрытия вековечных тайн. Вдруг из окна высунулось иссиня-пропитое лицо:
-Шли отсель, диоты. Какая она вам, бля, древняя? Да я постарше ней буду!
Экскурсовод смущённо улыбнулся и сделал толпе какой-то фигурный жест, значение которого, верно, не сообразил и сам.
-Уважаемый, что вы делаете на историческом объекте? - спросил он с нажимом.
-Хуическом, - буркнул бомж. - Стеклобой собираю, на булку водки. А что, может ты мне булку дашь, а? Я уйду, сразу.
Народ безмолвствовал. Что не удивительно, ведь аудиторию в большинстве составляли женщины и больные подростки.
-Уважаемый человек, - пришёл гид в себя, - я даю вам две минуты, чтобы вы убрались отсюда, иначе с вами будет милиция разговаривать. Знаете, что такое УВД? УВД не так просто названо - Уведе. Уведут туда, где никто не отыщет.
-Боюсь я, бля, - тут же последовал ответ. - А ты сам меня наружу вытяни, а? Слабо?
Толпу передёрнуло рвотной судорогой.
-Ладно, друзья, - махнул гид рукой, - у нас и так мало времени. А на вас я найду, так сказать, управу, - пригрозил он бомжу. - Вызову кого надо. Позже. Итак, - повернувшись к аудитории, - перед вами, дорогие друзья, фрагмент церкви семнадцатого века, где...
-Хуядцатаго! Я те говорю, тут пункт сортировки вторсырья был при совках; при мне вжо строили, я ще на горшок бегал. Рядом мусор закапывали. В перестройку с землёй всё сравняли, мусорные котлованы зарыли. Чё ты там мелешь?
-...Но, думаю, вам хочется услышать главное. Потоп. Итак, потоп этот случился в конце восемнадцатого или начале девятнадцатого века...
-В жопу себе этот потоп...
-...Конкретных дат нет и быть не может, тем более теперь, после многочисленных исторических фальсификаций...
-Хуяций...
-...Вот этот потоп и намыл такие толстые пласты грунта, что мы видим на примере этой старинной церкви, которую, по некоторым сведениям, навещал сам архиепископ Симеон в одна тысяча семьсот сорок восьмом году! - гид поднял указательный палец.
-Тот самый? - рассмеялся бомж и покрутил у виска. - В восемнадцатом веке тут одни болота были, откуда в болоте церкви взяться? Мужик, ты кому лапти обуваешь? Я хоть и двоечник по жизни, а логически думать умею.
Толпа сгрудилась вокруг экскурсовода, с презреньем глядя на опойную рожу в разбитой глазнице сооружения.
-Ваши инвективы - ерунда, - рассмеялся гид ответно. - Вот именно, вы - двоечник, а мы здесь, - он обвёл рукой свою аудиторию, - умнейшие люди. Бомжа они точно слушать не станут, будь он хоть трижды историк. Продолжим, друзья мои...
-Э! Не оскорбляй здравую логику! - вылез из глазницы бомж. - Люди, мать вашу! Вы чё выбираете? Логику или красивые слова?
Народ отшатнулся от пёстрых миазмов, срывавшихся с бомжа физически и трансцендентно.
-Какой потоп, бля? - голосил бомж, ковыляя в сторону экскурсии, и толпа по-малу отступала. - Чё тогда Пушкин про потоп не писал?
-Пушкин - засланный казачок. Это подтверждается его умищем, - лепетал гид. - С Запада, негроид ведь. А то и, быть может, оттуда! - он ткнул пальцем в небо. - И, кстати, в литературе тех времён про потоп прочесть можно! Что, по-вашему, имел в виду Герцен, когда писал Вяземскому, дескать, "отставной генерал-майор, он долго жил в допотопной или допожарной Москве". Почему "допотопной"? Почему просто не сказать о войне с Наполеоном? А потому что не было её! Потоп был, Отечественной - не было!
-Да мой прапрапрадед с Кутузовым плечом к плечу, Анну за взятие Франции получил! - набирал скорость бомж. - А ну, иди сюда!
Вова бросился вслед за гидом, точно жажда истины впрыснула в его спитое сердце тюбик адреналина, и ржавые суставы-шарниры без маслёнки обретали молодость. Люд рассыпался в кусты - некто срывал колючими ветвями одежду, в том числе не свою, другие наматывались шеями на одеревенелые струны ползучей лозы. Слышались стоны несчастных, сорвавшихся в глубокие заросшие ивняком котлованы. Слышались крики бедняг, топившихся в невесть откуда проступивших болотах. Над вездесущей зеленью носились мольбы, рвались проклятья, и скоро в живых остались лишь экскурсовод, знавший тропы Триморских лесов по долгу зароботка, и бомж, поживший в этих лесах изрядно. Бомж уверенно настигал.
-Стоять, я тебе говорю!
Экскурсовод не отвечал - он белой конягой гнал по извилистым малоприметным стежкам через прогалины малинника, сквозь перелесья и просеки, и непременно терял силы, задыхаясь в поту и конвульсиях. Лес редел; вот уже показалось шоссе - буквально рукою подать и ухватиться! Но Вова, подгоняемый верой в личную истину, оказался крепче.
-Стоять!
С этими словами бомж цепанул гида за белый шмат рубахи, вившийся парусом, и настырно потянул на себя. Гид без промедлений остановился и рухнул на спину, схватившись за грудь.
-Моё сердце... - глухо выдохнул он.
-Твой мотор меня не волнует, - ответил Вова. - У меня уже один имеется. И лёгкие мне твои не нужны: дыхло у тя слабое. Так, дай погляжу... Тут не болит? - бомж ткнул экскурсоводу в живот.
-Чего ты хочешь? - с натугой выговорил гид, задыхавшийся Вовкиным амбре.
-Сейчас придумаю, на что ты годен. Тя как зовут?
-Дмитрий Львович. Тебе-то что?
-Владимир Яковлевич. Теперь знакомы.
-Нехристь... Сгинь от меня!
-Да лан те, Димон. Можешь меня Вовандосом звать, не обижусь. Те сколько лет?
-Сорок четыре. Чего ты меня лапаешь? Руки убери...
-Органы проверяю, органы.
-Будут тебе органы... В СИЗО...
-Так, Димон. Кишка у тя тонка - это раз. Желудок гвоздь не варит - это два. Почки у меня уже есть, хорошие, целых три штуки. Печень тоже. Я вот думаю, не забрать ли твой мозг.
-Как это "забрать"?..
-Только идеализм твой меня смущает, Димон. Сгодится твой мозг, или не? Как думаешь?
-Не сгодится, - отдышался наконец Дмитрий Львович, но сердце его по-прежнему надрывалось. - Я вообще по генотипу потомок космических хулиганов. Такие на земле долго не живут, хотя мог бы и триста лет - запросто. Климат у вас тут говняный, радиация кругом... Нет с меня толку.
Бомж покочал головой:
-Я тя не за генотип спрашиваю. Ты чё, действительно веришь в эти байки про потоп, про "цвета" других галактик?
-Это не трудно - верить. Поверил - и ладно. Надеяться сложнее. Сколько нервов порвал! бомжидло, и всё от этих ваших истин и ценностей! Нет в мире ценностей! Есть только идеи. И я надеюсь! Вижу свою идею, идеал свой вижу! Хочу, чтобы потоп был, хочу быть потомком хулиганов космоса, хочу и надеюсь! Надеюсь, пока дышу!...
Вова сложил руки на глотке Дмитрия Львовича, безмолво сдавил и замер.
Гид щёлкнул кадыком, хлюпнул нёбом, лягнул бомжа коленом в предплечье, вцепился белесыми ладонями в грязное лицо, впился большими пальцами в глаза своего душегубца. Пальцы напряглись, треснули, вывалились из сомкнутых глаз. Не знал Дмитрий Львович - по молодости Вова превосходно вскрывал глазницами пиво.
Когда всё кончилось, бомж извлёк из-за пазухи наточенный до словесной остроты нож и заговорил:
-Балабол из тя мастеровитый. Значит, ограничимся языком... Вот ты балбочешь: верить проще. Так чё ж не верил? Надеяться каждый горазд. Сел на жопу - и надейся до посинения. А вера, Димон, - о-о... Тут нужны усилия души. А что есть душа, как не опыт и ценности. И что есть опыт, что есть ценности, как не мозг. Душа - она в мозгах, паря. Извини, твой мозг для моей сверхмисси не подходит. Во так. Ну, бывай...
Владимир Яковлевич встал, примял остатки взопревших волос, уложил вырезанный вместе с носоглоткой язык в неглубокий грязный пакет, порылся в карманах Дмитрия Львовича, приладил на грудь найденный барыш, устремился в город - обмывать пополненье в коллекции.