Аннотация: и у души бывает праздник, когда от радости пьянеет голова
Праздники души.
- Папа! Ну хватит тебе киснуть. - заглянув на кухню, пристала ко мне, Виктория. - Мы все остались живы и здоровы. Думаю, что это главное для человека. Все со временем образуется и на нашей улице опять будет праздник. Тем более, что осталось всего три дня до новогоднего праздника. Надо поднять свое праздничное настроение, а не киснуть в одиночестве за рюмкой коньяка. Ты же у нас не алкоголик, а художник и бизнесмен. Оставь ты в покое этот коньяк. Пойдем лучше с тобой в мою спальню. Запремся там от всех наших. Ты расскажешь мне какую-нибудь интересную историю из своей жизни. От этого тебе будет лучше на душе.
- Хорошо! - согласился я, с предложением дочери. - Ну, его к черту, этот коньяк. От него только плакать хочется. Ни для того мы родились, чтобы постоянно лить крокодиловые слезы. Пойдем. Спрячемся от всех.
Мы тихо проскользнули в спальню Виктории, под бдительным взглядом Людмилы, которая сделала вид, что не заметила нашей уловки спрятаться от всех со своими секретами. Плотно закрыли дверь спальни. Для таинственности и маскировки задернули плотно двойные шторы, чтобы солнечный свет не проникал с улицы. Включили в розетку небольшой светильник бабочку и закутавшись в одеяло, сели на ковер в углу спальни. Мы теперь были, как сыщик Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Теперь я должен рассказать Виктории какую-то историю, которую она еще никогда не слышала. Но, как назло, мне на ум ни шла, ни одна история.
- Папа! Расскажи мне какую-нибудь историю о праздниках. - подсказала мне, Виктория. - Ни о тех праздниках, которые знают все. Расскажи мне о праздниках, которые были в жизни твоей или в жизни моей мамы.
- Ну, о своих праздниках мама пускай рассказывает сама. - начал я, вспоминать свои праздники. - Я расскажу тебе о праздниках своей души. В жизни каждого человека бывают свои праздники души, которые возникают вдруг, как-то неожиданно. От какого-нибудь успеха. От неожиданной встречи. Мало ли от чего бывает восторг сердца и души. Когда тебе хочется кричать при всех и смеяться, от полученного восторга души. Я расскажу тебе две небольшие истории, которые были праздником моей души. Одна история была еще в моей юности, а другая история произошла, когда мы с твоей мамой поженились и жили в городе Беслан.
Как ты уже поняла, то все эти истории происходили в Северной Осетии. Мне едва исполнилось шестнадцать лет, когда я учился на плотника и столяра-краснодеревщика в строительном училищеЉ5 города Беслан. Кроме ежедневных учебных занятий, нас иногда отправляли на практические работы куда-нибудь на стройку. Чаще всего практические занятия проходили во время каникул. Это делали для того, чтобы мы без толку не болтались по улицам и не попадали в какие-нибудь страшные истории для своей жизни. На практику мы ходили с огромным удовольствием. Кроме практических навыков в работе, мы еще зарабатывали небольшие деньги. Двадцать или тридцать рублей в месяц с полным содержанием в одежде и в питании. Это для нас были, по тем временам, огромные деньги. На такие деньги мы могли купить себе приемник "Спидола" или магнитофон с катушкой. После такой покупки целый дом стоял на ушах от нашей музыки и толпы новых друзей собирались вокруг хозяина такого аппарата. Так мы наслаждались прелестью жизни.
а). Труба. Однажды нас отправили на практику в город Орджоникидзе на завод "Электроцинк". В то время самое крупное предприятие в Северной Осетии и одно из крупнейших предприятий на всем Семерном Кавказа. Мы считали за честь работать на этом предприятии. Тем более, что там строили самую высокую трубу на всем Кавказе. Я сейчас не помню точно высоту этой трубы. Только знаю точно, что тогда и телевизионных вышек во всем Советском Союзе не было такой высоты. Где-то больше ста метров высотой.
Так вот, поставили нас работать на ту самую трубу. Мы там помогали специалистам делать наружную и внутреннюю опалубку, которую называли кружалами. Это такие деревянные круги два метра высотой с легким конусом к верху по расчетам специалистам. Кружалы состояли из четырех частей. Выставляли эти части кружал вручную, как внутри трубы, так и снаружи. Между кружалами проводили специальную проволоку арматуру, которая толщиной была с наши руки. Была там арматура и потоньше. Тонкая арматура заплетала как паутина все пространство между толстыми арматурами и кружалами с двух сторон. Все это крепилось на железобетонном фундаменте размером с огромный спортивный зал. В железобетонном фундаменте было много различных комнат и железных дверей. Своим видом фундамент будущей трубы был больше похож на военный блиндаж, который строили для Адольфа Гитлера во время войны. Это я видел в одной из передач по телевизору. Когда кружалы с арматурой были закреплены на этом фундаменте, то туда заливали специальный бетон высокой марки и высокой прочности. Затем включали вибраторы, котрые были установлены на кружалах. Вся эта масса тряслась до полной усадки. В это время понемногу добавляли свежий бетон. Так делали до тех пор, пока бетон переставал умещаться внутри кружал и вытекал сверху. После чего бетон с арматурой и кружалы оставляли в покое на несколько дней. За это время на бетоне с торчащей кверху арматуры и с кружалами с обеих сторон, ставили крестовину с самой толстой арматуры толщиной с руку. На этой крестовине впоследствии ставили внутреннюю винтовую спиральную лестницу. Сверху на эту крестовину ставили прямую лестницу, которая сверху прикрывалась сеткой и через каждые два метра, как внутри, так и снаружи ставилась площадка для отдыха, поднимающегося наверх человека.
Когда толстая металлическая крестовина из арматуры была выставлена на бетоне с арматурой и на кружалах с обеих сторон, тогда начинали наращивать добавочную арматуру в следующие кружалы. Пока проводились работы первом отливке трубы, то мы до этого времени успевали подготовить новые кружулы. Между каждой парой отливки бетона на бетонных швах с двух сторон устанавливали ремни-кольца из металлической полосы шириной двадцать сантиметров и толщиной два сантиметра. Эти кольца-ремни стягивали специальными зажимами и заваривали специальной сваркой. Так что ремни из металла, с двух сторон трубы, становились как единый металл в бетоне. Словно обручи на деревянной кадушке с вином. Такие работы проводили до верха. Когда проходили одну пару кружал, то нижнюю пару кружал разбирали и выбрасывали на мусор. Продолжали выставлять новую пару кружал для будущей высотной трубы. Мы постоянно с мастерами заглядывали вовнутрь трубы и рассматривали, как проводят подготовку к новой работе и снимают не нужные им кружалы. Вот только сверху по лестнице нам запретили подниматься уже с первых двух метров.
С ростом высоты трубы росло наше желание подняться по наружной части лестнице по трубе. Но это было под таким строгим запретом. В случае нарушения запрета, любого из нас могли исключить из училища. Поэтому мы не смели нарушать запрет, но в каждом из нас кипела страсть нарушить этот запрет. Мы даже организовали тайное общество тех, кто впоследствии все же заберется снаружи на самую высокую трубу не только на всем Кавказе, но и во всем Советском Союзе. Мы поклялись кровью не нарушать свою тайну. Во что бы то ни стало, подняться на эту высотную трубу, которая стала нашей гордостью и честью.
Такой момент настал, когда убрали последние кружала с обеих сторон и закрепили последние звенья лестниц с обеих сторон. Шириной железобетонная труба была двадцать метров в своем основании. Вверху труба была два метра в ширину. Толщина бетона по всей длине была два метра. Осталась всего одна неделя до пуска этой трубы в работу. Через эту трубу должен был выходить едкий дым от производства цинка.
Нас пригласили на открытие этой трубы, как участников в работе создания этой трубы. Ко времени открытия этой трубы, электрики налаживали всю электрическую систему обеспечения надзором за этой трубой. Мы в это время занимались уборкой территории вокруг огромной железобетонной трубы. Не возможно было упустить такой благополучный момент перед открытием трубы, когда все были заняты подготовкой к ее открытию. Надо было подготовиться основательно и забраться на эту огромную трубу, которую мы строили.
В предпоследний день перед открытием трубы, когда никто не обращал на нас внимание. Мы запаслись яркой алой краской, которой должны были написать свои инициалы на самой высокой точке бетонной трубы. Мы даже заключили пари на одно условие, которое стало известно позже всему городу Орджоникидзе. Пари мог выиграть только тот, кто оставит свои инициалы на самой высокой точке этой большой трубы.
Последнюю черту под своим будущем "подвигом", каждый проводил отдельно. Мы все хотели друг друга опередить. Поэтому я сразу после обеда объявил своему мастеру, что у меня сильно болит живот. Мастер отпустил меня домой. Но я домой не пошел. Я с банкой алой масляной краски и с кисточкой спрятался в огромном деревянном ящике из-под кабеля для новой железобетонной трубы. Там было тепло и сухо. Это было в конце лета. Осенние дожди еще не набрали свою силу. А сам деревянный ящик из-под кабеля выбросили совсем недавно. Он еще не успел начинать гнить от сырости. Ящик стоял кверху дном. Мне пришлось заранее отодрать сбоку у ящика пару досок, через которые я пролез тайком и там спрятался. С собой я прихватил небольшой деревянный ящик из-под гвоздей, на котором можно было там долго сидеть.
Я уселся удобнее на деревянном ящике из-под гвоздей и вскоре крепко уснул. Проснулся я тогда, когда уже стало холодно от ветра с гор. Собственно говоря, это было хорошо для меня во время подъема. Ни так уж жарко будет моему телу и двигаться придется быстрее, чтобы согреется от холодного ветра. В жару лазить на такую высоту практически не возможно. Можно сгореть от солнца и от собственного жара, который набирается во время подъема в теле любого человека. Это мы знали на практике от походов в наши горы.
Я осторожно раздвинул доски в огромном деревянном ящике и выглянул наружу. Вокруг было тихо и спокойно, словно завод "Электроцинк" сегодня не работал. Близко от огромной трубы не было ни одного рабочего цеха. Здесь было глухое и забытое всеми место огромного завода. Вокруг огромной железобетонной трубы на расстоянии нескольких десятков метров валялись никому не нужные механизмы. Тут куски бетонных плит и разный строительный мусор. Дальше торчали огромные терракотовый вершины отходов от переработки сырья по выпуску продукции завода "Электроцинк". Так что никто меня не мог здесь обнаружить.
Выбравшись из укрытия, я осторожно пошел в сторону огромной трубы с той стороны, откуда висела наружная лестница. Мы знали с первого дня, что с фундамента до наружной лестницы нам не дотянуться. Поэтому, за два дня до решения на подъем, мы спрятали за мусором деревянную лестницу, по которой легко было забраться до наружной лестнице на трубе. Я оставил банку с алой масляной краской и кисточку на фундаменте, а сам направился за лестницей, которая лежала на прежнем месте. Выходит, что никто из моих друзей не остался лезть на эту огромную трубу. Но мне отступать было некуда. Нужно было лезть.
Я планировал так, что залезу на трубу. Напишу там свои инициалы. Затем слезу вниз и буду спать в ящике до утра. Утром, когда все приедут на работу, я выберусь из своего укрытия и приступлю к работе так, словно я только что приехал из дома. Целый день буду молчать о своем "подвиге". Когда мы отправимся с работы домой, то я напомню своим друзьям о нашем споре и покажу им на трубу. Если даже не будет видно моей надписи не вооруженным глазом, то эту надпись можно будет рассмотреть в бинокль. Подзорные трубы и бинокли есть почти в каждой семье. Так как мы часто ходим в горы и берем с собой эти приборы, чтобы с высоты орлиного полета посмотреть нате красоты, среди которых мы живем. Так что спор я выиграю.
Когда мне наконец-то удалось забраться на перекладину железной лестницы закрепленной на железобетонной трубе, то я скинул деревянную лестницу в сторону, чтобы никто случайно не обратил на нее внимание. Не подумал, что кто-то залез на эту огромную лестницу. Теперь передо мной был путь свободный. Я не спеша стал подниматься вверх по железной лестнице, закрепленной на огромнейшей железобетонной трубе. Вкруг меня была защитная сетка, которая в случае моего падения ни дала бы мне возможности свалиться на землю. Я все равно застрял бы на какой-нибудь площадке, которые были расположены через каждые два метра на этой огромной трубе и ни дали бы мне пролететь до самого низа. Но риск был все равно огромный. Ведь это была высота более ста метров. С каждым метром к верху труба раскачивалась. Это был вполне естественный процесс. Все на планете Земля раскачивается от вращения самой планеты и от земного притяжения. Если бы строения не раскачивались, то они просто ломались на куски. Возможно, что по этой причине рухнула знаменитая вавилонская башня. Ни потому, что люди говорили на разных языках, а потому, что они не знали законов физики и земного притяжения. У строителей вавилонской башни были благородные цели. Объединить народы под одной крышей. Но только прогресс у них был еще сильно слаб.
Пока я поднимался к вершине этой огромной трубы, ветер вокруг меня усиливался. Труба раскачивалась так, что мне казалось, она скоро рухнет. Я замертво свалюсь на землю. Я уже ни рад был своей затеи. Но отступать было поздно. Мой принцип толкал меня вперед. Мне неизвестно, сколько времени я потратил на подъем. У меня тогда не было своих часов. Но по тому, что первый лучик солнца скользнул по вершине огромной трубы, я понял, что уже скоро рассвет. Поэтому я прибавил скорость. Но говорить о скорости, это даже не прилично. Несмотря на то, что я отдыхал хотя бы несколько секунд на каждой площадке, силы мои все равно были на исходе. От напряжения у меня болели кости ног, а руки едва держали мое тело. Так что черепаха со своей скоростью на земле казалась в тот момент чемпионкой по бегу на скорость. Я всего лишь перебирал руками и едва продвигался к верху самой башни. Кисточка и банка с алой масляной краской были у меня за пазухой. Банка постоянно плескалась. Я был весь выпачкан в алую масляную краску. Я не видел себя со стороны, но прекрасно представлял, что мне завтра скажет мой мастер и как будут надомной смеяться мои друзья. Меня утешала только русская поговорка, в которой говориться, что смеется тот, кто смеется последний. Я посмотрю после на лица своих друзей, когда выиграю у них приз. Тогда буду смеяться я. Пускай они смеются сейчас. Я буду смеяться после. Все-таки в этом споре все сто процентов выиграл я.
Но смеяться мне над своей победой было слишком рано. Когда мне оставалось до вершины трубы всего лишь три перехода лестничных площадок, над городом Орджоникидзе разразилась такая ужасная гроза, что о подвигах мне не хотелось думать. Теперь у меня были мысли о жизни. Грозовые молнии полыхали вокруг меня и в любое мгновение могли меня поразить насмерть. Мало того, прямо на этой огромной железобетонной трубе был установлен громадный штырь громоотвода. Таким образом, я мог в любой момент принять молнию прямо на себя. Думать о какой-то надписи на мокром бетоне было бесполезно. Я без науки физики прекрасно знал, что масляная краска на мокром бетоне будет просто стекать и ни какой надписи видно не будет. Будут просто красные потеки. Поэтому я уже на самой вершине огромной трубы ревел от страха за свою жизнь и за то, что не смогу оставить надпись на этой трубе. Все мои труды были напрасны.
Я так и провисел до самого утра на самой верхней площадки этой трубы. У меня не было никаких сил что-то писать по мокрому бетону на трубе. Также не было сил спускаться обратно вниз. Весь металл лестницы и бетон трубы были словно смазаны маслом. Кроме того, мои ноги и руки словно пробил паралич. Они болтались в паутине металла, как обрывки, завернутые в тряпки одежды. Теперь я точно знал, что не смогу спуститься обратно вниз. Так и буду сидеть на верху, пока заживо загною. Затем куски моего сгнившего мяса упадут вниз. Может быть, когда-то кто-нибудь случайно придет под эту трубу и отыщет куски моего скелета.
Как только солнце осветило вершину огромной трубы, на которой я сидел как призрак, гроза неожиданно отступила за Столовую гору. Как будто бы испугалась прихода солнца. Бетон на трубе с солнечной стороны стал высыхать прямо на моих глазах. Я тут же вспомнил про свою банку с алой краской и про кисточку. У меня не было никаких сил достать банку с алой масляной краской из-за пазухи. Я с трудом достал кисточку. Стал макать кисточку в банку с алой масляной краской и с трудом выводить свои инициалы на бетоне возле металлической лестнице прикрепленной к огромной трубе. Дальше писать свои инициалы "ЧАС" я не мог.
Когда начался рабочий день на заводе "Электроцинк", солнце на высоте огромной железобетонной трубы палило так, что я уже боялся умереть от солнечного удара. Но спускаться вниз я тоже не мог. Видимо от сильного переохлаждения или от резкого колебания температуры, может быть, что даже от молнии, у меня полностью отказали руки и ноги. Я ни знаю, как это можно назвать. Судорога, паралич, ревматизм или еще какое-то заболевание от резкого изменения погоды или нервный срыв. Чтобы там не было, но я был не подвижен. Мало того, мне горло перехватило и не смотря на то, что я по природе очень горластый человек, я ни мог произнести не единого слова. Даже шипеть не мог. Надо было что-то предпринимать для своего спасения. В это время близко от трубы крутился народ. Но никто не соизволил посмотреть вверх трубы.
Прошло еще неопределенное время моего терпения. Я понял, что если ни дам знать о себе, так и умру на этой злополучной высоте. Скрипя зубами от боли в костях, я с огромным трудом и болью протянул руку к банке с краской. Одним рывком я выдернул банку с краской из-за пазухи и выбросил ее вниз прямо под ноги стоящих под трубою людей. В тот же миг я почувствовал, как резкая боль пронизала все мое тело. Я потерял сознание, зависнув на самой верхней площадке лестницы на самом верху огромной бетонной трубы.
Мне совершенно неизвестно, сколько времени я был без сознания на этой высоте. Когда мне стали в нос подносить ватку с нашатырным спиртом, то я очухался. Стал вертеть вокруг себя головой. Увидел над собой лицо мастера бригады строителей и голубое небо, залитое яркими лучами солнца. Мне что-то говорили. Но я ничего не слышал. Мне заложило уши от давления на этой огромной высоте. Я все также весел на верхней площадке лестницы на самой вершине этой громадной трубе и не мог понять, что от меня хотят.
- Надо вызвать вертолет. - наконец-то разобрал я голос мастера. - По-другому мы его не сможем вытащить.
Прошло еще какое-то время. Над моей головой появился вертолет с оглушительным треском. Меня обвязали со всех сторон огромными ремнями. Аккуратно вытащили из ловушки лестничного ограждения и осторожно отпустили. У меня от страха из груди едва не выскочило сердце. Я стал болтаться на длинной широкой ленте, на которой переносят многотонные грузы на вертолете. Я болтался во все стороны и едва не ударился головой об эту огромную железобетонную трубу. Но вертолет, медленно передвигаясь по воздуху, понес меня до самого высокого здания завода "Электроцинк". На крыше этого здания стояли медики в белой одежде и много мужчин в гражданской одежде. Меня отцепили от ремней вертолета и понесли вниз по лестнице с крыши административного здания завода "Электроцинк" до машины скорой помощи, которая стояла у дверей этого здания. Там сняли с меня всю одежду, испачканную в алую масляную краску. Затем засунули меня на носилках в машину скорой помощи и отвезли в городскую травматологическую больницу.
- У него нет никаких повреждений. - сказал хирург, внимательно рассматривая меня. - Сделайте ему укол.
- Ни надо мне, ни какого укола! - испуганно, закричал я, вскакивая с постели. - У меня все в полном порядке.
Хирург и санитары весело засмеялись. Хирург сказал, чтобы мне привезли из дома чистую одежду и отпустили на все четыре стороны. Никаких болезней у меня нет. Но следующая подобная выходка с моей стороны и мне тогда сделают самый большой лошадиный укол, чтобы меня больше не тянуло на подвиги. На этом лечение мое кончилось. Меня отвели на кухню этой больницы. Я там объедался до тех пор, пока за мной приехала мама с чистой одеждой в руках и со слезами на глазах. Тут же меня повели под душ. Я там долго мылся. Но алая масляная краска у меня на груди никак не отмывалась. Тогда принесли большой флакон с медицинским спиртом и долго оттирали от меня краску огромным тампоном, смоченным в медицинский спирт. Пока с меня оттирали алую масляную краску тампоном, смоченным в медицинский спирт, то я окончательно надышался и впитал в себя пары медицинского спирта, стал совершенно пьяный и ничего не соображал, что со мной происходит. В таком виде мама привезла меня домой. Уложила спать в постель.
- Тебя наверно выгонят с училища. - сказала мне, мама, уходя утром на работу. - Зачем это ты полез туда?
Я ничего не сказал маме, только отмахнулся рукой и пошел собираться в училище. Я чувствовал, что мне сильно влетит. Возможно, что действительно с позором выгонят со строительного училища Љ5. Так мне и надо. Вечно проявляю свой героизм. Кому нужны мои подвиги, от которых страдают люди. Особенно моя мама. Теперь придется искать себе какую-нибудь работу. Наверно пойду работать грузчиком на комбинат.
- Такую красивую трубу ты испачкал! - возмущенно, закричал на меня директор строительного училища.
- Простите меня! Я ее ототру! - не раздумывая, выпалил я. - Эта труба будет еще чище и красивее...
- Вот только этого делать не нужно! - растерянно, закричал на меня директор. - Хватит мне твоих подвигов. Теперь все свободное от учебы время будешь заниматься оформлением училища. Иначе, я тебя выгоню.
Так мои способности в изобразительном искусстве в который раз спасли меня от наказания за мои очередные проделки. С этого времени я ежедневно занимался оформлением строительного училищаЉ5. Гулять меня отпускали только по выходным дням, когда все строительное училище закрывали под ключ. В первый же мой выходной день от моего вынужденного заключения на все учебные и рабочие дни в строительном училище Љ5 города Беслан, я наконец-то решил получить свою высшую точку наслаждения.
Двадцать парней участвующих в споре собрались на центральной площади города Орджоникидзе, напротив памятника "Серго Орджоникидзе". У каждого парня в руках была бутылка темного вина "Черные глаза". Тогда такая бутылка вина стоила пять рублей, как хороший коньяк. В то время как "Московская водка" стоила два рубля пятнадцать копеек. Но темное вино "Черные глаза" ценили намного больше, чем водку и коньяк. Все пьющие считали, что такие вина, как "Абрау-Дюрсо", "Тамань" и "Черные глаза", самый благородный напиток для дам и для интеллигенции. Эти вина стоили одинаково, пять рублей за одну бутылку. Из всех трех самых ценных и самых уважаемых вин мы выбрали самое темное вино "Черные глаза".
Нет, мы не собирались пить это вино на центральной площади города Орджоникидзе. Мы были еще безусыми юнцами. Большинство из нас попробовали вино только через несколько лет спустя после этого случая, когда уже служили в армии. Но в этот раз мы взяли это вино по условиям нашего пари. Мы выстроились с бутылками этого ценного напитка в середине площади на виду у всех присутствующих там. Подняли в руках наверх над головой эти бутылки с дорогим вином и по моей команде, разбили бутылки с вином об камни центральной площади города Орджоникидзе. Стоя в луже темного вина "Черные глаза", мы получили высшую точку своего наслаждения. Нас охватил восторг и праздник наших молодых душ.
Мы вопели так сильно во все двадцать глоток, что на наши крики приехал наряд милиции и нас тут же всех двадцать парней отвезли в отделение милиции. Там мы сказали, что таким методом открыли самую высокую трубу на всем Кавказе. Возможно, что даже во всем Советском Союзе. Мы объяснили, что это праздник души. Так как мы тоже участвовали в строительстве этой самой огромной железобетонной трубе.
Кавказцы уважали такие прикольные мероприятия. Тем более, что в эти дни вся Северная Осетия знала об открытии этой высоченной трубы. Бригада строителей этой трубы, в том числе и наша группа со строительного училища, были героями этих торжественных событий вокруг строительства самой огромной трубы. Так что мы отделались только угрозой пальцем со стороны милиции за беспорядок на центральной площади столицы Северной Осетии, города Орджоникидзе. Нас заставили собрать все стекла от разбитых бутылок. Что же касается самого вина, то в этот жаркий день все слетевшиеся птицы на лужу вина получили полное наслаждение, выпивая это вино. После пьянки, птицы расселись на ближайшие памятники и обильно обгадили памятники. Так тогда закончился один из самых грандиозных праздников для наших юных душ.
Позже мне стало известно, что мои друзья не смогли полезть на эту трубу ни по трусости, а по той причине, что в тот день всю нашу группу пригласили строители этой трубы на шашлыки высоко в горы. Поэтому никто из моих друзей не остался на заводе "Электроцинк", чтобы принять участие в покорении трубы. Тем более, парни думали, что я в действительности заболел животом и ушел домой. По этой причине они были солидарны со мной и решили, что залезут на эту трубу сразу, как только я обратно появлюсь на заводе.
Так что ты, Виктория, уже знаешь о моем первом празднике души. Если ты мне не веришь, то можешь об этом спросить мою маму, свою бабушку Марию, она может повторить этот рассказ. Тем более, что ей тогда пришлось заплатить штраф за мой "подвиг". Если тебе этого тоже не достаточно. Тогда поезжай в город Орджоникидзе и с любой точки города можешь в бинокль посмотреть на мои инициалы "ЧАС" написанные алой краской на самом верху самой огромной трубы в Северной Осетии, на Северном Кавказе, возможно, что даже на всей территории бывшего Советского Союза. На этом мой рассказ о трубе полностью закончен.
б). Выигрыш. Теперь я тебе расскажу о втором празднике своей души. Произошел он вскоре после того, как мы поженились с твоей мамой и приехали жить в город Беслан. Откуда я выехал год назад, с целью создать себе цирковую карьеру. Но вышло так, что вместо цирковой карьеры я создал себе семью, о чем я совершенно не жалею. Так как у меня благополучная семья всегда дороже любой карьеры и любой работы.
Так вот. Когда мы приехали жить в город Беслан, то твоя мама была беременна Анжеликой. По этой причине ее никуда не принимали на работу. Тогда один наш знаковый устроил Людмилу на автобазу кассиром в бухгалтерию, в которой кассир только что ушла в декретный отпуск. Таким образом, Людмила могла поработать на автобазе до своего декретного отпуска или до того времени, как выйдет из декретного отпуска бывшая кассир бухгалтерии автобазы. Так что Людмила на какой-то период была обеспечена работой.
В те времена очень популярными и очень не популярными были лотерейные билетики различного вида. Популярными они были тогда, когда эти лотерейные билеты кому-то дарили и случались редкие выигрыши, которые тут же обрастали легендами. Выигрыш с муху превращался в слона. Все этим были довольны. Но были и не популярными лотерейные билеты, когда их навязывали к дефицитным товарам или привязывали и без того к мизерной зарплате. По этой причине были крупные скандалы, драки и даже народные суды.
На автобазе, в которой стала работать Людмила, были в основном водители дальних рейсов автобусов и рефрижераторов, по перевозке грузов с дальними рейсами следования по всему Советскому Союзу и даже заграницу. Порой водители в отъезде были по месяцу и больше. Но за то зарплату водители дальнобойщики получали в несколько раз больше обычных водителей. Водители-дальнобойщики очень ценили свою работу и строго соблюдали все правила своей работы. Никогда не пили спиртного и нигде не брали левый груз. За любое нарушения правил работы водителей-дальнобойщиков тут же переводили на обычную работу водителем местного транспорта и уже никогда не восстанавливали обратно на прежнее место.
Среди водителей-дальнобойщиков было много разных примет, которых они боялись, наверно, больше чем в бога верующий боялся черную кошку перебежавшую дорогу. Одной из самых страшных примет у водителей-дальнобойщиков был лотерейный билет. Если ни дай бог у них в кармане или в семье оказывался лотерейный билет. Тогда ожидай беды. Непременно будет в дороге авария, сильно заболеет сам водитель или самое худшее и самое страшное, это водителя-дальнобойщика могут снять с рейса или с машины.
Поэтому, когда Людмиле навязали вместе с зарплатой водителям-дальнобойщикам выдавать лотерейные билеты, то на автобазе началась паника. Именно паника, а не восстание. Так как противиться администрации они не могли все по той же самой причине потери работы и по дурной примете опять таки связанной с теми же проблемами. В связи с этим, возле окошка кассира во время выдачи зарплаты у водителей дальнобойщиков при виде предложенного лотерейного билета происходил нервный срыв, а у самых слабонервных даже случались обмороки. Водители напрочь отказывались от предложенных лотерейных билетов и в знак благодарности за то, что Людмила не навязывала насильно им эти лотерейные билеты, водители дальнобойщики оставляли Людмиле со своей зарплаты от трех до десяти рублей. Это была значительная сумма. Так как водителей-дальнобойщиков было подавляющее большинство на автобазе. Но даже водители местных рейсов ни в какую не хотели брать лотерейные билеты, так как они тоже верили в эти приметы.
Так что после выдачи зарплаты на автобазе Людмила вернулась домой вся в слезах, с полной сумкой денег и с пачкой лотерейных билетов из которых она так и не смогла реализовать ни одного. Теперь у Людмилы началась истерика. Она боялась потерять перед декретным отпуском такую прекрасную работу. Но если она не сможет реализовать до конца месяца все лотерейные билеты, то ее точно выгонят с работы.
- Тебе водители дали со своей зарплаты столько много денег, - стал я, успокаивать Людмилу, - что ты на эти деньги можешь купить ни одну, а несколько пачек лотерейных билетов. Так что давай мы из этих денег выплатим за пачку лотерейных билетов. Таким образом, ты сохранишь место своей работы. В то же время, возможно, что мы выиграем что-то крупное, что может пригодится для нашей семьи. Ведь я уже однажды на пару со своим другом выигрывал мотоцикл ИЖ-Юпитер-3 с коляской и на двоих мы тогда выручили тысячу рублей. Правда только одному мне дядя Миша Щепихин врезал одну пощечину за продажу выигранного лотерейного билета в городе Сочи какому-то грузину или армянину за тысячу рублей. В то время, как дядя Миша Щепихин много лет стоял в очереди за тем, чтобы купить автомобиль или хотя бы любой мотоцикл.
В общем, мы с Людмилой внесли в кассу бухгалтерии сто пятьдесят рублей за пачку лотерейных билетов и стали ждать таблицы лотерейных билетов в местной республиканской или в центральной газете. Ведь из огромной пачки лотерейных билетов хотя бы один счастливый билетик мог выпасть, который покрыл бы все наши расходы, затраченные на эту пачку лотерейных билетов. Ждать нам пришлось долго, почти целый месяц. Но когда я наконец-то узнал, что таблица лотерейных билетов появилась в сберегательных кассах. Я тут же помчался в сберегательную кассу железнодорожного вокзала города Орджоникидзе. Там кассиром работала моя подруга детства, с которой я учился еще в школе. Она давно уже была замужем за моим другом и мы все по-прежнему поддерживали тесную связь между собой. Так что я вполне мог ей доверить проверку этих столь ценных лотерейных билетов. Естественно, что ни без корыстных целей с обеих сторон.
- Мне с этих выигрышей нужно для семьи холодильник и стиральную машину. - уверенно, заявил я, подруге детства. - Все остальное тебе. Если твой выигрыш будет больше моего, то мы тогда поделим его поровну.
В надежде на удачу, сберегательная касса, преждевременно закрылась на обед по техническим причинам. На время проверки лотерейных билетов я отправился в центр города наслаждаться праздником своей души в ожидании крупного выигрыша на лотерейные билеты. На городском колхозном рынке я заказал порцию пельменей-хинкали, два шампура шашлыка и две кружки пива. Это удовольствие растянул на час.
- Восемнадцать рублей. - уныло, сказала мне, подруга детства, когда я заглянул в окошко сберкассы. - Все.
- Как это восемнадцать рублей? - возмущенно, закричал я, на подругу детства. - Ты, наверно, пропустила.
- Ничего я не пропустила. - ответила она. - Выигрыш пал на два билета по девять рублей. Проверяй сам.
Подруга детства доверила мне государственную таблицу лотерейных билетов и пачку моих лотерейных билетов. Я оставил ей на конфеты ее детям два выигрышных лотерейных билетов на сумму восемнадцать рублей. С остальными лотерейными билетами и таблицей лотерейных билетов я расселся на скамейке в зале ожидания вокзала прямо напротив окошка сберегательной кассы. Тут началась моя тщательная проверка пачки лотерейных билетов. На эту проверку я потратил не меньше двух часов. Но результат был пустым. Как говорит известный литературный герой, Кузьма Прутков, что даже плохой результат, это тоже результат. Поэтому мне совсем не хотелось, чтобы праздник моей души закончился так печально и траурно.
Я вернул подруге детства таблицу лотерейных билетов и уныло вышел из зала ожидания вокзала на улицу. Было прекрасное время лета. Вокруг щебетали птички. В городе Орджоникидзе была превосходная погода. Мне хотелось праздника души, а не печали за такой огромный проигрыш с этими лотерейными билетами. Тут я вспомнил про старый праздник души, который мы устроили тогда с бутылками темного вина "Черные глаза" по случаю открытия самой огромной трубы. Меня сразу словно осенило устроить себе сейчас безумный праздник на той самой центральной площади. Я тут же помчался на центральную площадь.
Когда я прибыл на центральную площадь города Орджоникидзе, то до окончания очередного фильма в кинотеатре "Октябрь оставалось всего десять минут. Кинотеатр находился прямо на краю центральной площади. Зрители, выходя из кинотеатра "Октябрь", попадали сразу на центральную площадь города. Я встал с наветренной стороны площади и подбросил вверх пачку лотерейных билетов, которые пестрым ковром покрыли всю центральную площадь и казались сказочной поляной с неизвестными людям цветами.
- Вот теперь бери метлу и подметай всю площадь. - сказала мне, откуда-то взявшаяся дворничиха площади.
- Давай мы с тобой заключим пари. - совсем не растерявшись, предложил я даме с метлой. - Сейчас из кинотеатра выйдут люди. Если на площади останется хотя бы один лотерейный билет, то я тебе ставлю бутылку водки и подметаю всю площадь. Если на площади не останется ни одного лотерейного билетика, то ты ставишь мне две бутылки водки. Мы тут же распиваем водку вместе с тобой. Я хочу праздника души.
Дворничиха согласилась с моим предложением. Мы с ней ударили по рукам в знак заключения нашего пари. В это время двери кинотеатра "Октябрь" открылись и несколько сотен людей высыпали на центральную площадь города Орджоникидзе усеянную лотерейными билетами. Люди просто обалдели от увиденного. Ведь единицы знали, что вышла новая таблица на лотерейные билеты, а страсть к лотерейным билетам была у всех. Поэтому когда люди увидели совсем новенькие лотерейные билеты, то очевидно у них в головах мелькнула такая мысль, что эти совершенно новые билеты кто-то упустил в сортире пролетающего над городом самолета и лотерейные билеты ни дерьмом, продернутым в сортире, а богатым выигрышем окропили центральную площадь города Орджоникидзе. Теперь каждый мог на халяву, что-то тут выиграть.
Люди стали, как безумные мотаться по всей площади и собирать лотерейные билеты. Я стоял с краю центральной городской площади и наслаждался зрелищем, которое устроил я, разбросав, эти лотерейные билеты. В этот момент я ощущал истинное блаженство праздника своей души. Поэтому стоял на краю центральной площади города Орджоникидзе до тех пор, пока последний лотерейный билетик, прилипший к памятнику Серго Орджоникидзе, было отцеплен самым проворным искателем лотереи удачи на халяву.
- Ты проиграла. Гони две бутылки водки. - сказал я, поворачиваясь к дворничихе, которой уже след простыл.
Я как наивный болван стоял еще десять минут в ожидании дворничихи с двумя бутылками водки. Но когда время бесследно и безрезультатно ушло. То я понял, что на этом праздник моей души закончился. Теперь мне надо было возвращаться в город Беслан к своей любимой жене, которая вскоре должна была устроить мне истинный праздник моей души с рождением нашего первого ребенка. До этого праздника еще месяцы.
Мой праздник для души с лотерейными билетами продолжался еще длительное время. По Северной Осетии ходили легенды о лотерейных билетах, которые дождем выпали на город Орджоникидзе. Назывались такие фантастические выигрыши, в которые трудно было поверить даже самому заядлому фанату лотерейных билетов. Только троим, человекам было известно, что все это безумный бред насчет лотерейных билетов с центральной площади города Орджоникидзе. Этими людьми знающими правду об лотерейных билетах были Людмила, я и дворничиха с центральной городской площади. Возможно, что еще моя подруга детства догадывалась о случившемся переполохе с лотерейными билетами на центральной площади города.
Прошло всего несколько дней с того случая с лотерейными билетами. Вдруг, Людмила, захотела страстно побывать на центральной площади и там услышать эту историю от меня. Вполне естественно, что беременным женщинам нельзя отказывать на их капризы, так как плохо может отразиться на будущем ребенке. Пэтому в ближайший выходной мы отправились посмотреть кинофильм в кинотеатре "Октябрь". Заодно побывать на том легендарном месте, откуда я разбросал лотерейные билеты, которые вскоре породили в народе множество безумных и фантастических легенд с огромными выигрышами в лотерейные билеты.
После того, как мы насладились своим присутствием на легендарной площади с бывшими легендарными лотерейными билетами, мы пошли в кассу кинотеатра "Октябрь" и там взяли два билета на очередной фильм. До начала фильма, было, почти тридцать минут. Мы просто прогуливались между кинотеатром "Октябрь" и книжным магазином. Вдруг, Людмила вспомнила, что скоро она будет сидеть дома в декрете. Не будет знать, чем заниматься ей от безделья. Поэтому ей надо купить какую-нибудь интересную книгу.
- Нам, пожалуйста, дайте "Трех мушкетеров" Александра Дюма. - сказал я, продавщице книжного магазина.
- Книга подарочный экземпляр. - ответила продавщица книжного магазина. - Вы должны добавочно купить один лотерейный книжный билет, выигрыш которого принимается тут же. Если на ваш лотерейный билет выпадает выигрыш, то вам на эту сумму дают книгу, которую вы выберете сами. Если выбранная вами книга окажется подарочной, то вы обязаны обратно взять лотерейный билет. Так продолжается до проигрыша...
Мне было все равно, что рассказывает продавщица книжного магазина. Я просто хотел сделать жене хороший подарок. Ведь она скоро мне принесет из роддома настолько ценный подарок, который никак и ни чем нельзя оценить. Можно оценить лишь взаимной любовью, между мужчиной и женщиной, которые ждут первого ребенка. Я думаю, что так думают все влюбленные семейные пары, которые ждут своего первенца.
Рассчитавшись за подарочный экземпляр книги и книжного лотерейного билета, я без всякой страсти к лотерейному выигрышу вскрыл лотерейный билет. Там было написано, что выпал выигрыш на десять рублей. Я взял очередной подарочный том Александра Дюма и вместе с ним очередной книжный лотерейный билет. На этот раз лотерейный билет выпал на сумму двадцать пять рублей. Мне пришлось взять следующих два тома Александра Дюма. Вместе с ними пришлось брать и два книжных лотерейных билетов. На один из которых тоже выпал выигрыш в размере десяти рублей. Я уже просто не знал, что мне делать. У нас на руках было полное собрание сочинений Александра Дюма, когда лотерейный билет выпал на сумму пятьдесят рублей. Продавщица книжного магазина совершенно обезумела от такого выигрыша с моей стороны. С ее слов, на протяжении нескольких лет, она хотя бы раз в неделю покупает у себя хотя бы один книжный лотерейный билет. За все это время ей только дважды выпадал выигрыш на сумму по десять рублей. Но чтобы выиграть вот так за один раз, она не помнит ни одного случай. Ну, были выигрыши по два раза подряд. Это был такой редкий случай, что она даже помнит, когда это было. Но чтобы вот так сразу!
Мы стояли с женой и не знали, что нам можно взять на пятьдесят рублей, чтобы это было мало и не из подарочного товара, к которому обратно надо брать книжный лотерейный билет. Из всего товара в книжном магазине только альбом для фотографии в кожаном переплете стоил пятьдесят рублей. Но он тоже был подарочным. В то время, как у нас с женой осталось в кошельке всего три рубля на обратную дорогу в город Беслан. Лотерейный билет стоил один рубль. Мы не могли разориться и отправиться с таким огромным грузом выигрыша полного собрания Александра Дюма. До города Беслан двадцать два километра.
- Мы сделаем так. - пошла навстречу нам продавщица книжного магазина. - Я вам одолжу один рубль. Вы своими руками возьмете книжный лотерейный билет, который тут же вскроете. Если на лотерейный билет обратно выпадет выигрыш, то этот выигрыш мой и мы с вами в расчете. Если вы проиграете, то в любое свободное вам время занесете мне долг один рубль. Если даже забудете, то я от этого уже не обеднею.
Я согласился с предложением продавщицы и вскрыл очередной книжный лотерейный билет, который выпал на двадцать пять рублей. Я протянул выигрышный лотерейный билет совершенно обезумевшей продавщицы книжного магазина. Пока она до этого обслуживала нас с нашими продолжительными выигрышами и после приходила в себя от выигрыша выпавшего ей с моих рук, к этому времени книжный магазин стал, набит до предела покупателями, желающими выиграть в книжный лотерейный билет. Нам стоило уходить из книжного магазина. Фанаты лотерейных билетов могла затоптать мою беременную жену с ребенком.
Осторожно оттесняя толпу фанатов лотерейных билетов от своей беременной жены, мы вышли из магазина. Идти в кино было бесполезно. Мало того, что мы опоздали на киносеанс за время разборок с подарочными книгами и выигрышами в книжные лотерейные билеты. К тому же нас могли просто не пустить с книжными упаковками, которые создавали неудобство ни только нам, но также другим зрителям кинотеатра.
На этом закончился праздник моей души. Свидетели того дня, хранятся до сих пор на книжных полках нашей квартиры. Это полное собрание сочинений Александра Дюма. Нам тогда стоило огромного труда, что-бы привести выигранные книги из города Орджоникидзе в город Беслан на междугородном поезде. Но мы с Людмилой ничуть не жалеем о той тяжелой поездке. Тем более по той причине, что мы каждый день созерцаем тот неожиданный выигрыш и ощущаем праздник души, когда перелистываем тот выигрышный альбом с фотографиями, где заснята на фотобумагу вся наша жизнь, со своими праздниками и невзгодами.