Полдень едва миновал, появились первые тени. В высокой траве стрекотали цикады, где-то за домом заливисто рассмеялся ребенок. Вера сидела на солнце и с отстраненным любопытством разглядывала степняка, который бинтовал ее правую ногу. Походные ботинки с высокими голенищами стояли рядом с лавкой, но Вера сильно сомневалась, что влезет в них со своей распухшей лодыжкой.
"Не стоило бродить по курганам в одиночку", - подумала она. То тут, то там высились в степи сероватые конусы, поросшие ковылем и кровохлебкой - словно неведомый ребенок вылепил из песка и глины гигантские куличики да так и оставил. Сами по себе они мало отличались от обычных холмов, но неопытных приезжих поджидали, спрятавшись в травяных переплетениях, неглубокие ямы - следы "черных копателей". Вот и Вере не посчастливилось наткнуться на одну из них.
- Повезло тебе, девушка, - словно в ответ на ее мысли смуглый степняк поднял голову, и его глаза-бусины на миг отразили косой солнечный луч. - Наши духи не любят чужаков. Хорошо хоть, без фотокамеры. Могла бы и шею себе сломать.
- Спасибо, что помогли, - Вера чуть улыбнулась обветренными губами. - Не представляю, как добралась бы до поселка. И что, на курганы теперь ни ногой?
- А чего тебе там делать? - коренной уроженец степи уселся рядом с ней на лавку, снял стоявший на перилах невысокого крыльца термос, налил в крышку чай и сделал глоток, после чего довольно прищурился и сложил руки на коленях. "Точь-в-точь как байбак", - решила Вера. - "Такой же деловитый и спокойный".
- В холмах есть гнездо орла, - пояснила она вслух. - Хотела подобраться поближе, пока птенцы до конца не оперились. Всегда мечтала увидеть живого орленка.
Похожий на байбака степняк обернулся и пробежался по ней взглядом. Зацепился за повисший на широком коричневом ремне полевой бинокль, обгоревший нос и поцарапанные колени, которые не скрывали мешковатые песочного цвета шорты.
- Как передохнешь, зайди к старухе Айлым, - смилостивился он. - Возьми у нее амулет. И что ни скажет - делай как велено. Может, тогда покажу тебе твоего орла.
Вера понятливо кивнула. Ее предупреждали, что у местных строго с обычаями, полезешь поперек закона - только все испортишь. А пообщаться с шаманкой даже интересно. Может, посоветует какой-нибудь сбор от навязчивых кошмаров. Вот уже больше года, как Вера каждую ночь просыпалась от собственных криков.
...Они в тот день вообще не собирались никуда идти. Но кто-то бросил, что в такую погоду грех сидеть дома, и быстро нашелся повод - какой-то уличный фестиваль прямо на центральной площади. На свежем воздухе и правда было хорошо, весна распростерла свои крылья над городом, тротуары усеивали облетающие с деревьев мелкие белые соцветия, и даже музыка, льющаяся из больших серых динамиков, кружила голову.
В тот день они были такими молодыми, беззаботными и до одури живыми.
А потом впереди мелькнул человек в черном пальто. "Не по погоде", - подумала тогда Вера. И вдруг все резко перевернулось. Небо зазмеилось трещинками как раздавленное стекло. Тугой воздух превратился в рыхлую массу, которая текла куда-то мимо Веры, постепенно превращаясь в вату. В ушах навсегда застыл на одной ноте чей-то пронзительный крик.
И Вера все никак не могла понять, почему ей никто не сказал, что черемуха цветет красным...
Старуха Айлым как и многие пожилые степняки походила лицом на сморщенный урюк. Жилище у нее было добротным, по-своему уютным. Глиняные стены мазанки покрыты слоем побелки, поверх которой чья-то ловкая рука нарисовала целые картины. Солнце и луна соседствовали с рисунками животных. Синей краской неизвестный художник выписал по кругу вдоль крыши хоровод птиц, которые словно охраняли свою хозяйку от злых сил внешнего мира. В полутемных проемах звенели на легком ветру латунные колокольчики, стучались друг об друга монетки, развешанные на толстых цветных нитках.
- Нравится? - хихикнула шаманка. - Племянник мой расстарался. Жаль, в город собирается, негодник. Без преемника меня хочет оставить. Ну да ладно, говори, зачем тебе старая Айлым понадобилась? Ты смотри, я не гадаю. Баловство это одно, только духов гневить.
- Мне и не нужно, - поспешила ответить Вера. - Мне сказали, что у вас можно взять амулет- чтобы пустили посмотреть на курганы.
- Ага-ага, - сказала Айлым и пришлепнула губами. - Это мой Каяр, видать, тебя послал? Сам вечно шастает туда. В город переедет - где шастать-то будет?
Вера не знала, что ответить, но кажется, это от нее и не требовалось. Айлым быстро стала шебуршиться в каких-то ящичках, горшках, корзинках, что-то приговаривая себе под нос, потом достала откуда-то кусок тряпицы и стала складывать в него по щепотке то сухую траву, то порошок, похожий на молотый перец, то какие-то веточки.
- Забирай, - в руки Вере плюхнулся мешочек, перевязанный обрывком шпагата. - Положи себе да так и иди. Духи пропустят.
- Спасибо большое, - искренне сказала Вера, засовывая оберег в просторный карман своего небольшого рюкзака. Застегнула молнию, чтобы не вывалился. - Сколько я вам должна?
- Ой, дурная, - мигом разозлилась на нее Айлым. - За такое кто ж деньги-то платит? С Каяром лучше договорись.
Степнячка развернулась и с недовольным ворчанием стала закрывать свои многочисленные лари. Вера, потоптавшись на пороге и наскоро извинившись, отправилась восвояси.
На курганы договорились пойти через два дня, когда заживет нога. Распрощавшись с Каяром, Вера привязала сапоги к багажнику велосипеда и поехала домой. Тропинка заросла травой, так что время от времени колючие стебли задевали босые ноги. Добравшись до маленького домика местного егеря, у которого она снимала комнату, Вера кое-как обулась и поковыляла к порогу.
- Добрый день, дядя Трофим, - по дороге поздоровалась она с рослым мужиком, который чинил повалившийся забор.
- Верка? - обернулся он. - Чего хромаешь? Опять на курганы сунулась?
- Не удержалась, - развела руками Вера. - Но вы не беспокойтесь, я нашла проводника. В пятницу пойдем с Каяром. Он покажет гнездовье.
На миг задумалась - может, зря Каяра упомянула? Трофим ей, конечно, не указ, но может и гаркнуть чего-нибудь вроде "Нечего с незнакомыми в холмы ходить". Но егерь, наоборот, одобрительно закивал:
- С Каяром другое дело, совсем другое дело. Он-то эти места знает как свои пять пальцев. Добрая будет прогулка. Только под ноги смотреть не забывай!
Выговорившись, Трофим снова вернулся к забору, и Вера поспешила войти в прохладу дома.
Ближайшие две ночи кошмары, как ни странно, обходили ее стороной. То ли подаренный шаманкой мешочек распугал все страхи, то ли предвкушение похода сыграло свою роль, но вместо привычных картинок Вере являлся бык. Он стоял на водопое, и прозрачная вода бежала между его мощных бурых копыт. Рыжеватая шерсть отливала золотом, а крутые рога вздымались вверх как изогнутый серп луны.
"Спросить бы у Айлым, что значат быки во сне", - мимоходом подумала Вера, застегивая теплую куртку. Ночью по степи прошлась гроза, и с улицы тянуло прохладой и свежестью. Забравшись на велосипед, она припустила по тропинке. Бинокль болтался на груди, а внутри затеплилось ожидание чуда.
Каяр ждал ее возле своего дома.
- Пойдем пешком, - сказал он. - Если попадешь колесом в яму, точно не отделаешься парой ссадин.
- Да я и не собиралась, - пожала плечами Вера. Подобрав рюкзак и нацепив лямки, она приготовилась идти.
- И да, - взгляд Каяра снова зацепился за бинокль. - Если доведу до гнезда, с тебя подарок.
Вера тоже опустила глаза на бинокль и кивнула.
Каяр довольно сощурился, развернулся и первым зашагал в сторону холмов, которые высились темными громадами на фоне светлеющего востока.
Орлов они действительно нашли. Впрочем, те особо и не прятались - привыкли, что их никто не беспокоит. Каяр не подпустил Веру близко к гнезду с птенцами, и все же она смогла вдоволь налюбоваться величественными птицами.
Уже спускаясь с кургана, Вера обернулась поглядеть еще разок на ярким цветом пламенеющую зарю и вдруг увидела вместо привычного солнечного шара алого быка, который переступал копытами посреди речного золота. От неожиданности она поскользнулась на еще не высохшей траве и съехала по склону в яму.
Каяр выругался на русском и поспешил за ней.
- Вот же угораздило, - бормотал он, помогая Вере отряхнуть одежду от травинок и влажной земли. На штанах и куртке остались мокрые коричневые пятна. - И как вас, городских, в степь-то пускают.
- Каяр, а ты сны читать умеешь? - невпопад спросила Вера. - Вот если видишь быка на водопое - это вообще к чему?
Степняк замер, уставившись на Веру своими темными глазами. Потом встряхнулся, снял с нее бинокль, надел себе на шею и потянул за собой.
- Пойдем будить Айлым, - буркнул он и направился в сторону поселка.
- Ай-ай, - вздрогнула старуха, когда Вера рассказала ей про свои странные сны. - Не к добру это, девочка, точно не к добру. Это сам дух степи тебе явился, он, родимый. Видно, предупредить хочет.
- О чем? - не выдержала Вера. - Что такого плохого может произойти?
Айлым завыла, но тут же хлестнула себя по щекам и крикнула Каяра.
- Торопись на реку, - сказала ему. Да не сказала, а приказала. - Туда, где брод перед порогами. Не успеешь - будет большая беда!
Степняк молча кивнул, вышел из мазанки и побежал в сторону загона для лошадей. Когда он вывел и оседлал гнедую кобылу, ткнул пятками в бока и помчался в сторону реки, Вера тоже ожила, вскочила и бросилась к своему велосипеду, который оставила у дома байбака.
- Ай-ай, - шептала позади старуха Айлым, а Вера уже неслась во весь опор по следам, которые оставляли в грязи лошадиные копыта.
Ночным дождем размыло речной откос, и часть склона съехала вниз, обнажив скальную породу и ржавый корпус неразорвавшегося снаряда, который со времен последней войны схоронился в жадном чреве степи. И вот он снова под синим небом - лежит как ни в чем не бывало на боку, сквозь налет времени просматриваются непонятные буквы. А рядом - в пяти шагах - стайка изумленных, но до ужаса счастливых ребят, вставших на раннюю рыбалку.
- Я первый ее нашел!
- Нет, я!
Солнце на небе изогнулось, расплавилось, встало поперек небосклона как своенравный бык.
Каяр успел вовремя. Вера не знала, что он крикнул детям, как сумел отвлечь от опасной находки. Только увидела бегущих навстречу ребят да карие глаза байбака, в которых сумасшедшими лучами плясало солнце, даже слов толком не услышала, но горькая память тела сама дернула, пригнула к земле вместе с велосипедом. И вовремя - земля дрогнула, с протяжным гулом уходя вниз, с неба посыпались мелкие камешки вперемешку с комьями грунта.
- Жива? - спросил Каяр, поднимая ее за шиворот как котенка.
- Вроде да, - ответила Вера и глянула поверх его плеча. Там дети вскакивали с дороги и громко восклицали от переполнявших их чувств.
Вера выдохнула и схватила Каяра за руку.
- Тогда идем к Айлым чаи гонять, - буркнул степняк. - Сейчас военные понаедут - всю душу вытрясут.
И они пошли в поселок. Каяр вел под уздцы лошадь, Вера катила свой велосипед.
- Ты про свои сны молчи, - прервал тишину степняк. - Нечего сюда вмешивать духов. Скажем, что шли на реку купаться. Вояки походят, поспрашивают да уедут.
- И я? - задумчиво произнесла Вера. - Я ведь тоже скоро уеду.
Каяр поглядел на нее, потом перевел взгляд на небо и рассмеялся.
- Не отпустит он тебя, ох, не отпустит, - хмыкнул он.
Вера подняла глаза вверх. Солнечный бык бил копытом и высекал золотые искры.
...Колючая трава щекотала пятки. Вера сидела на макушке кургана и вглядывалась в очертания высоких кустов, с которых уже начали осыпаться сухие листья.
- Сейчас в первый раз полетят, не зевай, - сказал Каяр и протянул ей бинокль.
На лазурном покрывале неба распахнулись упругие крылья. Степь зашумела, заколыхалась под налетевшим ветром, зазвенел в небе птичий клекот.
Золотой бык качнул рогатой головой и растворился в полуденном мареве.