Черная Роксана Анатольевна : другие произведения.

Фф Пестики и тычинки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  Гарри Поттер крепко спал, но сон его нельзя было назвать спокойным. Нет, боль от укуса змеи не беспокоила его - всё же Гермиона весьма хорошо усвоила приёмы оказания первой помощи и на славу подлатала его избитое тело. Проблема была в другом: к череде весьма неприятных воспоминаний, регулярно всплывающих в кошмарах, добавилось ещё одно - оседающая на пол мёртвая старушка и вылезающая из неё огромная змея.
  
  В очередной раз захлебнувшись безмолвным криком, Гарри подскочил на кровати и заполошно огляделся по сторонам, после чего с чувством глубочайшего облегчения рухнул обратно на подушку.
  
  - Мерлин, приснится же такое! - пробормотал он, пытаясь отогнать кошмарные видения о Гермионе, заживо пожираемой давешней змеёй.
  
  Гарри ещё раз вздохнул и невидящим взглядом уставился в тёмный потолок палатки. В его голове резвыми табунами носились самые разные мысли, начиная от вполне себе прозаической: "Как же я буду дальше без волшебной палочки?" - заканчивая довольно философской: "И какой в этом смысл?"
  
  Простые и ясные ответы на эти вопросы всё никак не находились, что вызывало у Гарри противное ощущение собственной беспомощности, а также чувства обиды и злости. Причём злость эта была направлена как на ситуацию в целом, так и на себя самого.
  
  "Ведь надо же было додуматься потащить Гермиону в эту чёртову Годрикову Впадину! - размышлял Гарри, закрыв ладонями лицо. - И что получилось в итоге?"
  
  В итоге Гермиона лишь чудом ушла сама, при этом ещё и умудрившись вытащить за собой бесчувственную тушку друга.
  
  "А волшебная палочка... - вздохнул про себя Гарри. - Ничего, главное, что мы живы, здоровы".
  
  Мысли плавно перетекли со змеи и волшебной палочки на Гермиону. На самого верного, близкого и дорогого ему человека. Она осталась рядом с ним, она поддерживала его, она вновь спасла ему жизнь.
  
  "А ведь она на полном серьёзе корит себя за мою палочку, - вдруг осознал Гарри, которому накануне было настолько плохо, что эта мысль так ни разу и не пришла в его глупую голову. - Надо бы успокоить её и... сказать спасибо".
  
  Приподнявшись на кровати, Гарри посмотрел в сторону закутка подруги. Сквозь небольшие щели в плотной занавеске пробивался неверный свет свечи, а это совершенно точно означало, что Гермиона вновь решила пренебречь сном ради очередного фолианта из своей бездонной бисерной сумочки.
  
  Гарри слабо улыбнулся и направился к занавеске, разделяющей их кровати. Шаг, другой, третий... На четвёртом шаге он будто бы пересёк звукоограждающий барьер. Гарри запнулся и настороженно прислушался. До его уха доносились весьма странные и настораживающие звуки: шумное, заполошное дыхание, то и дело перемежающееся всхлипами и сдавленными постанываниями.
  
  Чувство вины затопило Гарри - он не в первый раз слышал эти звуки, но если раньше Гермиона плакала из-за Рона, то сейчас, очевидно, именно он стал причиной её слёз. Вернее, вся эта ситуация, в которую он загнал их обоих.
  
  Сделав глубокий вздох, Гарри медленно отодвинул занавеску и только было хотел окликнуть Гермиону, как вдруг замер с открытым ртом.
  
  Гермиона не плакала, но с ней определённо творилось что-то странное. Она лежала на боку, согнув ноги в коленях, и мелко подрагивала. Её пышные волосы, ещё накануне заплетённые в тугую косу, разметались по подушке. Её лицо было залито румянцем, глаза - закрыты, а нижняя губа - характерно прикушена. Но самое главное...
  
  Взгляд Гарри съехал с её лица, пробежался по серой кофточке и остановился на изящном изгибе бедра. Обнажённого бедра. В неверных отблесках огня её гладкая, бархатная кожа казалась почти что атласной, наполняясь то золотом пламени, то бледностью луны. Она как магнитом притягивала взгляд Гарри, она манила и завораживала его. Ему вдруг нестерпимо остро захотелось коснуться её и самыми кончиками пальцев ощутить нежность и тепло её тела.
  
  В этот момент Гермиона ещё раз содрогнулась и что-то невнятно простонала, интенсивно дёргая ладошками между ног. Гарри очнулся от заворожившего его зрелища, и в его душу начал проникать страх. Он вспомнил тётю Петунию. Он вспомнил, как она точно так же лежала на диване в гостиной и стонала, а потом её в самом срочном порядке увезла машина скорой помощи. Он вспомнил, как ещё неделю Вернон и Дадли ежедневно навещали её в больнице, потому как операция по удалению аппендикса прошла с какими-то осложнениями. Он вспомнил, насколько слабой была тётя, вернувшись домой.
  
  Гарри сделал два стремительных шага, упал перед Гермионой на колени и осторожно коснулся её тонкого плеча.
  
  - Гермиона! Гермиона, очнись! Что с тобой?!
  
  Гермиона замерла и медленно открыла затянутые мечтательной поволокой глаза. Тут её взгляд сфокусировался на крайне обеспокоенной физиономии Поттера, и спустя секунду Гермиона с испуганным визгом забилась в самый дальний угол кровати.
  
  - Гарри?! - завопила она. - Какого чёрта?!
  
  Выражение крайнего непонимания на лице друга помогло Гермионе взять себя в руки. Она резко откинула со лба мокрые пряди, деловито натянула одеяло на голые ноги и уже несколько более спокойно поинтересовалась:
  
  - Почему ты не спишь? Что-то случилось? Опять кошмары?
  
  - Да... То есть нет... То есть я пришел поговорить с тобой, а тут... - Гарри с беспокойством разглядывал Гермиону: она была вся раскрасневшаяся, на лбу поблескивали бисеринки пота, а руки, судорожно сжимавшие одеяло, мелко подрагивали. - Ты издавала такие... звуки. Я думал, тебе плохо.
  
  Гермиона вздохнула, успокаиваясь, и сокрушённо покачала головой:
  
  - Мне было хорошо, - она строго посмотрела на Гарри. - Спасибо, конечно, за беспокойство, но ты мог бы и стучаться перед тем, как посреди ночи врываться в мою... спальню!
  
  Гермиона передёрнула плечами и натянула одеяло чуть ли не до самого горла, а потом начала заплетать распустившуюся косу. Гарри же смотрел на подругу и почему-то всё никак не мог оторвать от неё взгляд. Всегда такая собранная и уверенная в себе, сейчас она явно стеснялась своего положения.
  
  Сообразив, что Гермиона определённо не рада его визиту, Гарри поднялся на ноги и собрался было выйти за занавеску, как вдруг что-то его остановило. Он помедлил и всё же обернулся.
  
  - Слушай, - нерешительно подал голос он, - а что ты делала?
  
  Гермиона широко распахнула глаза и уставилась на него так, будто он только что сказал, что магии не существует, а Хогвартс ей приснился.
  
  - В смысле? - несколько охрипшим голосом поинтересовалась она. - Что ты имеешь в виду?
  
  - Ну... Я же и правда подумал, что тебе было плохо. Ты стонала и как будто бы плакала. С тобой правда всё в порядке?
  
  Гермиона спрятала горящее лицо в ладонях и помотала головой.
  
  - Я не плакала. Я порядке и хочу спать. Чего и тебе советую. Ты вообще помнишь, что тебя недавно змея укусила?
  
  Она отняла одну руку от лица и недвусмысленно указала Гарри на выход.
  
  - Да, да, я знаю, - он хотел было повернуться, но снова замер. - Просто я так и не понял, что ты делала.
  
  - Ох, ну что ты пристал? Иди уже спать! - теперь в голосе Гермионы послышалось нешуточное раздражение. - Я не хочу это обсуждать, и... не притворяйся, что ничего не понял!
  
  - Но мне нужно это знать, - сказал он как никогда твердо. - Я слышал, как ты стонала, я видел, как тебя трясло. Что с тобой происходит?
  
  Сейчас, когда они с Гермионой остались только вдвоем, ему необходимо было знать, что с ней точно всё в порядке, что она здорова. Если же нет, то эту проблему надо будет решать в самом срочном порядке, до того, как они наткнутся на новый крестраж или, что гораздо хуже, кто-то наткнётся на них самих.
  
  - Ты издеваешься? - возмущённо повысила голос Гермиона. - Я не могу произнести это вслух!
  
  - Что произнести? Ты что-то от меня скрываешь? Это какая-то болезнь? Что-то серьёзное? - ещё более обеспокоенно зачастил Гарри.
  
  - Да какая болезнь?! Это просто...
  
  - Что?
  
  Гермиона уткнулась лицом в колени и вздохнула с таким протяжным и обречённым стоном, что до чёртиков перепуганный Гарри и сам не заметил, как вновь оказался у её кровати.
  
  - Скажи мне, - прошептал он, осторожно касаясь её руки. - Я выдержу, и мы обязательно что-нибудь придумаем... Мы можем даже пробраться в Хогвартс, а там мадам Помфри обязательно тебе поможет.
  
  Рука Гермионы дрогнула, следом дрогнули и её плечи. Она посмотрела на друга широко раскрытыми от удивления глазами.
  
  - От этой болезни ещё не придумали лекарств, - в конце концов фыркнула она, но, увидев, как Гарри изменился в лице, смилостивилась: - Это не болезнь. И то, чем я занималась... это... ну... слово на букву "м".
  
  - Слушай, я вроде как не совсем тупой, но у меня сейчас вот вообще нет никакого настроения играть в ребусы. Что за слово?
  
  Гермиона всплеснула руками и что-то еле слышно проворчала. При этом её глаза как-то странно заблестели, и Гарри несколько отстранённо удивился: почему он раньше не замечал, насколько ярким и выразительным может быть её взгляд?
  
  - Ладно, ладно! Я скажу, и ты сразу уйдешь, хорошо? - потребовала она, наконец-то решившись.
  
  - Договорились, - кивнул Гарри, которому тоже не терпелось закончить этот довольно странный разговор.
  
  Он пристально смотрел на предельно смущённую подругу и осознавал, что она не просто девушка - лучший друг, а девушка, которая на самом деле девушка. Такая же, как Джинни или Чжоу. Красивая, женственная, чувственная. И сейчас эта самая девушка со своими растрепанными волосами, синяками под глазами и исхудавшим лицом почему-то казалась ему гораздо красивее и притягательнее той юной принцессы со Святочного бала, которой она была несколько лет назад.
  
  - Я... снимланапржние, - собравшись с духом, быстро пролепетала Гермиона.
  
  - Эм... Что, прости? - с глубочайшим недоумением переспросил он, глядя на стремительно краснеющую подругу.
  
  - Снималанарпжение, - столь же быстрой скороговоркой повторила она.
  
  - Мерлин, Гермиона, ты можешь сказать нормально или нет?!
  
  О, Гермиона могла! Она определённо могла очень многое. Поэтому она глухо зарычала и, откинув одеяло, стремительно вскочила на ноги.
  
  - Вот! Вот, чем я занималась! - рявкнула она, указывая пальцем на тёмный треугольник волос между ног. - Я щекотала бобрёнка, искала жемчужинку, полировала снитч, снимала напряжение, мастурбировала. Как ещё тебе объяснить?! Всё?! Понял?! Иди уже спать!
  
  Направленный сильным пинком под зад, Гарри вылетел на свою половину и, очумело тряся головой, медленно опустился на кровать. Перед его глазами всё ещё стояла картинка полуобнажённой Гермионы. И эта картинка странным образом будоражила воображение и заставляла сердце биться чаще.
  
  "Наверное, это какая-то магия", - решил Гарри, падая на подушку и укрываясь тонким одеялом.
  
  Прошёл час, другой. Гермиона уже давно погасила свечку на своей половине, но сон к Гарри всё не шёл.
  
  
* * *
  Гермиона смогла спокойно выдохнуть только после того, как Гарри скрылся на своей половине и, судя по звукам, лёг в постель.
  
  Она с грустной усмешкой покачала головой и последовала его примеру. Гарри напомнил ей маленького мальчика, которому только что показали учебник ядерной физики - столько непонимания было в его глазах. Помимо непонимания в них были и вопросы. Сотни вопросов. Настолько много вопросов, что её это самым странным образом взбесило. Почему именно она должна объяснять ему столь простые вещи? Почему именно она должна учить его - как оказалось - вообще всему? Как он мог не понять, чем именно она занималась? И ведь он на самом деле ничего так и не понял. Как будто бы он сам никогда не...
  
  Гермиона уткнулась лицом в подушку, но, вспомнив о бесцеремонном вторжении друга, решила не повторять былых ошибок. Поэтому она быстро натянула бельё и с головой укрылась одеялом.
  
  "Так почему он ничего не понял?"
  
  Ответ на этот вопрос пришёл столь внезапно и был столь невероятным, что Гермиона села и широко раскрытыми глазами уставилась в темноту.
  
  О перепадах настроения и общей вспыльчивости Гарри она знала давно. Также она знала и о его внезапных приступах маниакальной одержимости какими-либо идеями. Так может, это была не просто одержимость, а... сублимация?
  
  Предположение, что Гарри, возможно, никогда не занимался онанизмом, объясняло многое. Правда, оно же и порождало целую кучу других вопросов.
  
  "Ладно, допустим, в Хогвартсе я и сама об этом почти не думала, - размышляла Гермиона, вновь укладываясь на кровать. - Хм... А почему, кстати?"
  
  Недолгие размышления привели к выводу о том, что в защитные системы Хогвартса, скорее всего, вплетены ещё и какие-то подавляющие либидо чары, чтобы в период полового созревания детей Хогвартс не оказался переполнен беременными школьницами. И чары эти явно обладали ещё и ментальным воздействием. Потому как разговоров о сексе она не слышала даже от таких отъявленных сплетниц и разбитных хохотушек, как Лаванда и Парвати.
  
  Но это в Хогвартсе. А летом? В конце концов, регулярная утренняя эрекция просто обязана была натолкнуть Поттера на вполне закономерные вопросы о своём развитии и вызвать столь же здоровое любопытство.
  
  Сама же Гермиона именно на летних каникулах познавала свою сексуальность и изучала своё тело. И началось это после четвёртого курса. А если точнее - с того самого момента, когда Виктор Крам во время столь приятных и одновременно столь постыдных поцелуев схватил её за попу. Она тогда, конечно, была бесконечно оскорблена и унижена подобным обращением, и резко отбросила руки нахала, но всё же... Она всё же ощутила, как что-то волнующе сжимается внутри живота, принося легкие отголоски удовольствия. Той зимой Гермиона быстро забыла об этом, занятая сотней других проблем и вопросов, но вот летом...
  
  Однажды вечером, в ванной комнате, Гермиона долго рассматривала в зеркале свое повзрослевшее тело. Спокойно приняв тот факт, что в ней нет ничего особенного, она положила ладонь на то место, где время от времени появлялись незнакомые, но определённо приятные ощущения, и едва не застонала от волны странного возбуждения, россыпью мурашек прокатившейся по всему телу.
  
  В то же лето мама Гермионы познакомила её с теорией секса. Увидев у дочери интерес к этой теме, она принесла нужные книги и подробно рассказала обо всём необходимом. Гермиона в те дни довольно долго не могла прийти в себя от полученной информации. Все эти новые термины и способы получения удовольствия пугали её, но как только она в первый раз - уже целенаправленно - коснулась себя во вполне определённых местах, то страха больше не осталось - его просто смыло волной нового, ещё пока неизведанного удовольствия.
  
  С тех пор такие разговоры между Гермионой и её мамой повторялись множество раз в тех или иных вариациях. Всё же Гермиона была любознательной девочкой и не стеснялась подходить с вопросами, да и её мама не скупилась на ответы и советы, весьма обеспокоенная проживанием дочери в закрытой школе, в которой учились не только девочки, но и мальчики.
  
  Вспомнив о своих летних экспериментах, Гермиона запустила руку в трусики и разочарованно вздохнула: Гарри своим бесцеремонным вмешательством сбил весь настрой, а ведь в последнее время ей так редко удавалось расслабиться и сбросить напряжение. Всё дело было в этом чёртовом крестраже, который день и ночь давил на мозги и психику, вызывая негативные эмоции и начисто выгоняя позитивные. Рон, вот, не выдержал такого издевательства над собой и уже сдался. Долго ли протянут они с Гарри? Загадка...
  
  Гермиона улыбнулась и позволила себе немного помечтать о том, как было бы здорово зарыть крестраж где-нибудь в чащобе, а самим смотаться на недельку-другую куда-нибудь далеко. Туда, где море, солнце и тепло. Выйти на пляж, взять бокал холодного апельсинового фрэша и, скинув тёплые одежды, погреться под ласковым солнышком, слушая ленивый шелест накатывающих на берег волн и поглядывая на...
  
  В мыслях Гермионы вновь появился Гарри. Интересно, почему он - здоровый, семнадцатилетний парень - не знаком с понятием "мастурбация" и тем, как она выглядит? И ладно бы Гарри не был знаком только с женской мастурбацией, так ведь он, похоже, и о мужской ничего не знает, что было совсем уж странно. Ещё одна странность заключалась в его поведении. То, что Гарри сильно удивился, застав подругу без штанов - это было понятно и закономерно, но вот то, что он ни капельки не смутился и даже не покраснел, во все глаза разглядывая её обнажённые ноги, - это было уже гораздо интереснее. Гарри смотрел на неё честно и открыто, смотрел так, будто они уже знакомы столь близко, что стеснения между ними не могло быть в принципе. Либо он просто не понимал, что в таких случаях положено стесняться.
  
  Гермиона улыбнулась, ещё раз прокручивая в голове этот странный и на редкость дурацкий эпизод, уделяя особое внимание тому, что в его глазах был не только страх за её здоровье, в них ещё и вполне определённо читалось... восхищение?
  
  "Интересно, о чём он сейчас думает?"
  
  Мысль о фантазиях Гарри с собой в главной роли, вызвала в Гермионе неожиданно сильный прилив возбуждения. Она облизнула враз пересохшие губы, самыми кончиками пальцев коснулась себя сквозь тонкую ткань трусиков, и тело покорно отозвалось на привычную ласку. Гермиона погладила себя чуть сильнее и только было потянулась другой рукой к груди, как вдруг...
  
  - Спокойной ночи, Гермиона, - тихо пробормотал Гарри из своего закутка, очевидно, всё еще размышляя над произошедшим.
  
  Гермиона резко выдохнула и раздраженно ударила ладошками по матрасу.
  
  "Да даст он мне сегодня расслабиться или нет?!"
  
  Она немного поворочалась, укладываясь поудобнее, и вдруг совершенно неожиданно даже для самой себя хихикнула: "К мадам Помфри собрался меня тащить, ну надо же! Ох, и посмотрела бы я на её лицо!"
  
  
* * *
  Гарри широко зевнул и сонно захлопал глазами. Со стороны импровизированной кухни слышался плеск воды и звон посуды. Видимо, Гермиона снова встала раньше него и решила заняться готовкой.
  
  Попытавшись было встать, Гарри вдруг почувствовал неладное, опустил глаза и тихо выругался. Опять. На его пижамных штанах в районе паха расплылось тёмное, влажное пятно. Гарри вздохнул, настороженно скосил взгляд в сторону кухни и, прихватив с собой джинсы, тихой сапой пробрался в душевую.
  
  Такие неприятные казусы происходили с ним довольно регулярно, примерно раз в две недели. Сначала ему снилось что-то непонятное, но определённо приятное, а потом он просыпался с довольно странным на консистенцию и запахом, мокрым пятном на нижнем белье. Гарри никому об этом не рассказывал, прекрасно помня историю парнишки из Рэвейнкло, которого на первом же курсе заклеймили весьма неприятным прозвищем из-за ночного недержания. И хотя мадам Помфри всего лишь одним зельем избавила того от позорного недуга, оскорбительная кличка закрепилась на парнишке на всю, наверное, жизнь.
  
  Поэтому Гарри молчал и пытался самостоятельно найти информацию в книгах. Но в Хогвартсе такой литературы не нашлось, а в другие места его не пускали из-за соображений безопасности. Попросить помощи у друзей он так и не решился. Нет, Гарри не думал, что они расскажут об этом кому-то ещё, но Рон бы определённо его засмеял, а Гермиона... Гермиона наверняка отправила бы к мадам Помфри.
  
  Стоя под тугими струями воды, Гарри размышлял о ночном происшествии. Ему на ум снова пришло это незнакомое слово - мастурбация. Чуть поразмыслив, он решил, что это что-то, связанное с тем местом, которое у Гермионы между ног, ведь именно там были её руки.
  
  Странно, но когда Гарри вспоминал увиденное, ему почему-то сразу становилось труднее дышать, а сердце начинало заполошно биться, как при волнении или испуге. Это настораживало. С этими мыслями Гарри и принялся за очередной скудный завтрак.
  
  Гермиона сидела за столом и расслабленно попивала чай, причём так непринуждённо, словно ночного происшествия не было и в помине. Гарри же метался между любопытством и сомнениями. Любопытство всё же победило. Ведь гриффиндорец он, в конце концов, или кто? Поэтому Гарри набрался храбрости и просто задал интересующий его вопрос:
  
  - Слушай, а что такое мастурбация?
  
  Момент для своего провокационного вопроса он явно выбрал не самый удачный. Гермиона как раз делала очередной глоток, и поэтому в лицо Поттеру ударила тугая струя первоклассного английского чая. Вот чего-чего, а такой реакции на свой вопрос он совершенно не ожидал!
  
  Пока Гермиона кашляла, Гарри утирался футболкой и обиженно сопел: что такого он спросил? Ведь не она ли требовала, чтобы он был более любознательным?
  
  Тем временем Гермиона смахнула невольно выступившие слёзы, взглянула на ошарашенное лицо друга и рассмеялась.
  
  - Ох, прости, Гарри, я... - она вновь фыркнула. - Я сейчас всё уберу. Просто не каждый день услышишь такие вопросы за завтраком.
  
  Гермиона взмахнула палочкой, очищая как стол, так и Поттера.
  
  - Ничего страшного. Ну так что? Ты ответишь на мой вопрос?
  
  Она ещё раз хихикнула в кулачок, после чего несколько картинно откашлялась и приняла самый что ни на есть серьёзный вид, явно списанный с профессора МакГонагалл.
  
  - Что происходит, когда ты возбуждаешься?
  
  Гарри задумчиво поскрёб затылок. Сначала ему вспомнились встречи с Волдемортом, потом - заклинание Защитника, а напоследок на ум пришла вечно недовольная физиономия Снейпа.
  
  - Ты имеешь в виду гнев или радость? - неуверенно поинтересовался он, так и не сумев сформулировать ответ. - Ну... так это...
  
  - Нет, нет. Другое возбуждение, физиологическое, - Гермиона на мгновение запнулась, словно собираясь с духом. - Как часто у тебя бывает эрекция?
  
  Гарри несколько секунд смотрел на подругу озадаченным взглядом, а потом неуверенно поинтересовался:
  
  - Что, прости? Лапландскую Эррицию Невилл же выращивал в том году. Я-то тут причём?
  
  - Боже, что ты несешь?! - она вскочила и уставилась на Гарри, пытаясь разглядеть тень смеха на его лице. - Ты не можешь этого не знать! Тебе семнадцать! Все нормальные...
  
  Гермиона не закончила мысль, потому как, очевидно, вспомнила, с кем именно разговаривает, ибо кого-кого, а Гарри Поттера вряд ли можно было назвать хоть сколько-нибудь нормальным. Поэтому она только лишь махнула рукой и вновь опустилась на свой стул.
  
  - В общем, я сейчас прочитаю тебе лекцию о половом развитии. Ты слушаешь и не перебиваешь. Внимательно слушаешь, потому что всё это... я повторить не смогу. Договорились?
  
  Гарри молча кивнул, а Гермиона, явственно розовея и стараясь не смотреть на друга, прошла в центр палатки.
  
  - Слушай, а может, лучше я буду записывать? - несмело осведомился он.
  
  Гермиона строго на него взглянула и покачала головой.
  
  - Не надо записывать, - она чуть помолчала, собираясь с мыслями, и начала свой импровизированный урок: - Что ты знаешь о создании новой жизни? Хотя можешь не отвечать, и так всё понятно... В общем, чтобы зачать ребенка, семя мужчины должно попасть в яйцеклетку женщины. И именно поэтому мужчины и женщины различаются по половому признаку, то есть - по строению половых органов. У мужчин - это пенис, - она выразительно посмотрела Гарри между ног. Он тоже взглянул туда, но, в отличие от смущённой подруги, на его лице в первую очередь читалось отчётливое недоумение. - У женщин же там... вагина или, по-другому, влагалище. Природой создано так, что пенис способен проникать во влагалище и оставлять в нём семенную жидкость - сперму, иными словами, - которая оплодотворит яйцеклетку и вызовет зарождение новой жизни, - пунцовая от смущения Гермиона указала на свой живот.
  
  Гарри стало жарко при мысли о том, что у Гермионы есть какое-то влагалище и яйцеклетка. Всё-таки как плохо он знает ту, с кем дружит уже седьмой год!
  
  "Может, попросить её показать на себе?" - подумал он, справедливо рассудив, что наглядная демонстрация была бы гораздо понятнее.
  
  Впрочем, присмотревшись к подруге, он отказался от этой мысли - всё-таки Гермиона как-то очень уж странно реагировала на этот разговор, постоянно краснея и смущаясь. Вместо этого он задал совсем другой вопрос:
  
  - Но как мой пенис может куда-то проникнуть? Он же мягкий и гибкий, как тот флоббер-червь, - Гарри посмотрел на донельзя ошарашенное лицо подруги и заторопился: - Или у вас там есть какой-то... механизм... всасывания его в себя?
  
  Гермиона открыла рот. Закрыла рот. Снова открыла. Потом резко отвернулась и уткнулась лбом в стену. Её плечи затряслись, а изо рта вырвался какой-то невразумительный полувсхлип, полустон.
  
  - Гарри! - это был, что называется, крик души. - Ей богу, ты меня убиваешь!
  
  Она развернулась, опершись спиной о стену, и плавно съехала по ней на пол. По лицу её потекли слёзы, а палатку наполнил весёлый, жизнерадостный хохот.
  
  - Флоббер-червь, - всхлипывала она. - Всасывать... Нет, ну надо же!
  
  - Но если он и впрямь такой, - обиженно буркнул Гарри, вызвав новый взрыв хохота.
  
  Спустя пару минут, Гермиона вытерла слёзы и глубоко вдохнула-выдохнула, пытаясь взять себя в руки.
  
  - Ох, прости, Гарри, прости! Просто твои предположения... - она покачала головой и грозно наставила на него указательный палец: - Я всё тебе расскажу и объясню, но если ты всё знаешь, а сейчас просто издеваешься надо мной, я не знаю, что с тобой сделаю...
  
  - Не издеваюсь, - буркнул донельзя раздосадованный Поттер.
  
  - В общем, чтобы пенис проник во влагалище, он должен увеличиться и стать твёрдым - это и есть эрекция, - продолжила Гермиона лекцию, взяв себя в руки. - После чего посредством трения достигается оргазм и, следовательно, семяизвержение - это выделение семенной жидкости из мочеиспускательного канала при половом сношении или заменяющих его формах половой активности: поллюция, мастурбация, петтинг и различные виды секса, - она замолкла и внимательно взглянула на Гарри.
  
  Тот же хмурился и, запрокинув голову, сосредоточено изучал потолок.
  
  - Слишком много непонятных терминов, - в конце концов сказал он, - но вроде бы основное я уловил. Вот только у меня ничего такого... хотя... иногда... - Гарри замялся, он не был уверен, что хочет рассказывать о своем позоре.
  
  - Продолжай, нам надо сразу во всем разобраться, - мягко поддержала его Гермиона.
  
  Гарри ещё немного помялся, но всё же рассказал ей о своей периодически возникающей утренней проблеме.
  
  - Примерно раз в две недели? Это нормально. Непроизвольный ночной сброс излишков спермы - признак здорового функционирования мужского организма. А эрекция? Твой... пенис становится твердым?
  
  - Нет. Ни разу.
  
  Глаза Гермионы вновь округлились, а Гарри стало стыдно. Ведь она говорила об этом, как о чем-то естественном, но он опять, совершенно на ровном месте, продемонстрировал свою ненормальность.
  
  - Но Гарри, этого просто не может быть! Поллюция невозможна без эрекции и оргазма! И, опять же, ты же целовался с Чжоу и с Джинни. Неужели у тебя и на них не было никакой реакции?
  
  - Да какая, к чёрту, реакция-эрекция?! - воскликнул он, начиная потихоньку раздражаться от обнаружения новой грани своей неполноценности. - Я сплю, мне снится что-то приятное, но хоть убей, не помню, что именно, а утром просыпаюсь с какой-то непонятной жидкостью в трусах! И никакой реакции-эрекции! С Джинни и Чжоу точно так же. Мне приятно на них смотреть, разговаривать с ними и целоваться, приятно так же, как и сейчас с тобой, но опять же никакой реакции-эрекции! Ничего у меня не твердеет и не твердело никогда!
  
  Гермиона вплотную подошла к Гарри, положила руки на его плечи и проникновенно посмотрела в глаза.
  
  - Так, успокойся, пожалуйста, и не кричи, мы во всём разберёмся, - мягко сказала она. - У тебя регулярно случаются поллюции, и это хорошо. Это значит, что с физиологической точки зрения ты абсолютно здоров, просто почему-то никак не можешь застать свою эрекцию, вот и не знаешь, что она существует.
  
  - И что мне делать? - спокойный и деловитый тон подруги подействовал на него лучше самого сильного успокоительного из запасов мадам Помфри.
  
  - Я скажу тебе, что делать, - тонко улыбнулась Гермиона. - Вызови её сознательно. Возвращайся в душ, достань его и просто подержи в руках. Помечтай о девушках и... помассируй его, мягко потри с мылом. Он должен встать, а дальнейшие действия ты, надеюсь, поймёшь и сам.
  
  - В смысле, мне прямо сейчас пойти? - удивился он такой поспешности.
  
  - А тебе ещё есть чем заняться? Иди давай, а я пока подежурю, - Гермиона направилась к выходу из палатки, но на полпути оглянулась. - Ох, ну что ты так смотришь? Иди, иди, тебе понравится, обещаю.
  
  Гарри пожал плечами, потом кивнул, но так и не сдвинулся с места. Надежда на то, что Гермиона продолжит свою лекцию с наглядной демонстрацией на себе, всё никак не желала уходить.
  
  - А ты? То есть, может, ты... - а ещё он надеялся, что она не оставит его в такой момент.
  
  - Что?! Нет! С тобой в душевую я точно не пойду! Просто иди и доставь себе удовольствие как следует!
  
  Вновь покрасневшая Гермиона вылетела из палатки, а Гарри смотрел ей вслед и отстранённо размышлял, что смущённой она выглядит ещё краше, ещё притягательнее, чем обычно.
  
  
* * *
  Гермиона уже второй раз обновила согревающие чары и с улыбкой посмотрела на заснеженные деревья. Как было бы просто в зимних походах с родителями, если бы она тогда могла использовать магию. Не надо было бы разгребать снег в поисках хвороста, а простуда навсегда осталась бы в прошлом. С другой же стороны, эти походы наверняка потеряли бы значительную часть своего приключенческого очарования.
  
  Ностальгические размышления Гермионы были прерваны тихим шорохом за спиной. Она резко обернулась, покрепче сжимая в руках палочку, и увидела Гарри.
  
  Мрачный и раздражённый, он сел рядом и негромко буркнул:
  
  - Иди, я подежурю.
  
  - Твоя очередь ещё не настала, - покачала головой Гермиона и осторожно осведомилась: - Что-то не так?
  
  Она пристально всматривалась в профиль друга, который за последние полчаса словно бы стал твёрже и взрослее.
  
  - Ничего, - голос Гарри выражал всю скорбь еврейского народа.
  
  - Неужели не получилось?!
  
  Гермиона действительно была удивлена. Как такое вообще возможно? Миллионы, сотни миллионов людей по всему миру занимаются этим ежедневно, а у одного единственного Гарри ничего не получается.
  
  - Нет, - еще тише ответил он.
  
  - Да быть такого не может! Что ты делал?
  
  Гарри пожал плечами и принялся монотонно перечислять свои действия:
  
  - Я зашёл в душ, разделся и представил себе... девушку. Потом я взял член в руку и начал его гладить, теребить, сжимать... - голос Гарри становился всё тише, но в самом конце он вспылил: - Да что я тебе рассказываю?! Я делал всё так, как ты и сказала, но ничего! Никакой, мать её, реакции-эрекции! Потом я со злости ударил себя и... - он обречённо махнул рукой и окончательно замолк.
  
  Гермиона, до этого сочувственно слушавшая его рассказ, красочно представила себе, как багровый от ярости Поттер со всей дури лупит себя по причинному месту, и громко фыркнула, в тщетной попытке скрыть смех.
  
  - Ясно. Пойдем.
  
  Гермиона всё никак не могла поверить, что Гарри не смог справиться с таким простым действием, как мастурбация, но факт оставался фактом. Поэтому она взяла его за руку и повела по заснеженной тропинке в сторону их "дома".
  
  Вернувшись в палатку, Гермиона сразу же посадила Гарри на ближайший стул и опустилась перед ним на колени. Ей уже и самой стало интересно выяснить, почему у Гарри никогда не было сознательной эрекции и возможна ли она у него в принципе? Всего лишь только с научной точки зрения, разумеется.
  
  - И что ты делаешь? - с любопытством поинтересовался Гарри, не препятствуя рукам подруги, потянувшимся к поясу его джинсов.
  
  - Собираюсь помочь тебе вызвать эрекцию. Доверься мне, - несколько нервно улыбнулась она. - Поверь, тебе это очень нужно. Во-первых, чтобы не комплексовать по поводу своей мнимой неполноценности, а во-вторых, чтобы иметь возможность время от времени сбрасывать напряжение и расслабляться. В нашей жизни в последнее время появилось и так слишком много проблем, а сколько их ещё будет?
  
  Гарри пожал плечами, а Гермиона, приняв это за согласие, расстегнула пояс, ширинку и, заставив его привстать, стянула джинсы до самых колен. Она сглотнула и, покраснев, подняла взгляд. Прямо перед её лицом лежал вялый отросток, больше похожий на кусок толстой верёвки или разваренную до предела сардельку. Гермиона впервые в жизни получила возможность вблизи осмотреть этот необычный для неё орган, пусть даже и в таком вялом состоянии. Правда, она надеялась, что эта вялость не продлится слишком долго, ибо, как говорила мама и писали в книгах по сексологии: "Неудовлетворенный мужчина - опасный мужчина". Поэтому, чтобы помочь другу, ей всё же придётся пересилить своё смущение и прикоснуться к нему или даже...
  
  Погруженная в свои мысли и фантазии Гермиона некоторое время молча смотрела на его член и вдруг увидела, как он немного дёрнулся, но, увы, дальше процесс так и не пошёл.
  
  - Ты что-нибудь чувствуешь? - поинтересовалась Гермиона тоном строгого профессора.
  
  Гарри пожал плечами и, прислушавшись к себе, ответил:
  
  - Чувствую себя как-то не так. У меня почему-то сводит живот, мне становится жарко, да и сердце начало биться чаще.
  
  Гермиона подняла взгляд и удивлённо посмотрела на друга, который, как ни странно, был вполне себе спокоен.
  
  - И только? А в эмоциональном плане?
  
  - Немного волнуюсь, но происходящее мне, скорее, нравится. Мне почему-то приятно смотреть на тебя, когда ты сидишь вот так вот передо мной, - он чуть помедлил и задал уже свой вопрос: - Слушай, а почему ты так сильно краснеешь и смущаешься? Разве мы с тобой занимаемся чем-то запретным или неприличным?
  
  Ещё пару секунд назад Гермиона была уверена, что после недавних вопросов, Гарри уже ничем не сможет удивить её. Но она, видимо, забыла, с кем имеет дело - для Гарри Поттера не существовало ничего невозможного, и он вновь умудрился выбить её из колеи. Поэтому она закрыла лицо ладошкой и протяжно вздохнула.
  
  "Боже, какая незамутнённая невинность! - Гермиона покачала головой, впечатлённая его словами. - Ему ведь даже в голову не приходит, что подобная ситуация может безумно смущать".
  
  Она открыла было рот для ответа на заданный вопрос, как вдруг ей на глаза попался медальон, висевший у Гарри на груди уже который день.
  
  "Сколько он его не снимает? - задалась вопросом Гермиона. - А ведь Рон ушел только лишь после двухдневного ношения".
  
  Её обуял страх. Она поняла, что готова на всё только бы не остаться одной.
  
  - Сними его, - тихо попросила Гермиона.
  
  - Зачем?
  
  - Да никуда он не денется, просто сними и положи на стол!
  
  Когда Гарри выполнил просьбу, Гермиона с облегчением вздохнула и снова взглянула на его пенис. На этот раз он дернулся сильнее и как будто бы увеличился в размерах.
  
  - О, - улыбнулась Гермиона и подула на него. - Он становится больше!
  
  Гермиона заворожено смотрела, как отзывается на её взгляд член друга. Он начал подниматься и набухать, ритмично подёргиваясь в такт сердцебиению Гарри. На стволе проявились венки, а на самом его верху кожица чуть раскрылась, обнажая влажно поблескивающий кончик головки. Гермиона посмотрела на него и неосознанно облизнула губы - упругий и крепкий пенис казался ей вблизи чуждым, но вместе с тем непонятно притягательным. Она смотрела на него, чувствуя при этом, как её начинает лихорадить от напряженной истомы, как это зрелище рождает в ней мощные заряды возбуждения, которые, пройдя через всё тело, взрываются между ног искрами острого желания.
  
  Гарри же, впервые в сознательной жизни столкнувшийся с эрекцией, ошарашено пялился на свой всё более увеличивающийся и восстающий член. Он был настолько удивлён происходящими метаморфозами, что не замечал, как откидывается назад, до тех пор, пока, наконец, с сильным грохотом не упал на пол.
  
  По палатке вновь разлился весёлый смех Гермионы. Она смотрела, как Гарри барахтается на полу, путаясь в спущенных до щиколоток джинсах, как забавно покачивается его стоящий колом пенис, и всё никак не могла остановиться.
  
  - Ох, Гарри, прости, но твоя реакция была бесподобна! - хихикнула Гермиона, отсмеявшись.
  
  Гарри насупился и посмотрел на свой член будто видел его первый раз в жизни. Впрочем, в какой-то степени, так оно и было.
  
  - Всё, теперь иди в душ и доведи дело до конца. Помнишь, что делать?
  
  - Помню, - буркнул он, снял штаны и отправился в сторону душа, стараясь сохранить остатки достоинства и не смотреть на веселящуюся подругу.
  
  Гермиона же, проводив Гарри взглядом, улыбнулась и вновь облизнула губы: кто бы мог подумать, что зрелище эрегированного члена друга окажет на неё такое воздействие? Мысли о том, что она может беспрепятственно прикоснуться к этому органу, или что он может оказаться в ней, заставляли её сердце биться ещё чаще и вызывали некую предвкушающую дрожь по всему телу.
  
  На негнущихся ногах Гермиона подошла к кровати и, не в силах удержаться, запустила руку в трусики. Там было влажно. Очень влажно. Она задвигала пальцами, сразу задавая быстрый темп, чтобы получить разрядку как можно скорее. Особую пикантность этому действу придавала мысль о том, что Гарри сейчас занимается тем же самым. Гермиона прикусила нижнюю губу, и...
  
  Со стороны душевой послышалось приглушенное ругательство и хлопок двери. Гермиона распахнула глаза, выдохнула и быстро вытащила влажную ладонь из трусиков. Гарри уже в третий раз за сутки обломал ей всё удовольствие.
  
  
* * *
  Гарри вошёл в душевую и опустил глаза вниз. Метаморфоза, произошедшая с пенисом, накрепко выбивала его из колеи.
  
  Член был большим и крепким. Он слегка подрагивал, словно прося, чтобы его погладили. Припомнив наставления Гермионы, Гарри провёл по нему рукой сверху вниз. От этого движения, часть кожицы съехала, наполовину открыв блестящую головку. На самой ее верхушке выступала прозрачная капелька. На ощупь она показалась очень скользкой, и Гарри осторожно размазал ее кончиком указательного пальца по напряженной головке. Это оказалось неожиданно приятно.
  
  Гарри держал в руке свой член и вообще не понимал, как можно было упустить такое. Да если бы он знал, что он может испытывать подобные ощущения...
  
  Но ведь это только начало, а ему еще нужно довести себя до эякуляции.
  
  "Эякуляция... - усмехнулся про себя Гарри. - Какие слова-то я теперь знаю, а всё благодаря Гермионе".
  
  Мысль о Гермионе, а вернее, о её влажных губах, сделала его пенис ещё тверже, но сколько бы Гарри ни гладил себя, у него ничего не получалось, хотя он и признавал, что иногда ощущения становились несколько приятнее. Но даже он понимал, что это было совсем не то.
  
  "Так... Как она там говорила? Погладить, потереть, сжать? Черт. Еще раз. Погладить, потереть, сжать. Что-то не так..."
  
  С членом действительно творилось что-то не то. Он начал стремительно терять свою упругость и совсем скоро обвис прежним, совершенно невыразительным флоббер-червём.
  
  "Может, позвать?" - подумал Гарри, взглянув в сторону двери.
  
  Но вспомнив реакцию Гермионы на его предыдущее подобное предложение, выбросил эту идею из головы и разочарованно вздохнул.
  
  Злой и неудовлетворенный Гарри вышел из душевой и подумал, что быть может, вообще зря всё это затеял? Жил же как-то без этого семнадцать лет и ещё столько же проживёт. В конце концов, сейчас о Волдеморте и крестражах надо думать, а не о каких-то там реакциях-эрекциях!
  
  - Гарри? - красная и тяжело дышащая Гермиона поднялась с кровати и сделала пару шагов к другу. - Как прошло? - поинтересовалась она столь серьёзным тоном, словно он не удовольствие получать ходил, а экзамен сдавать.
  
  - Нормально, - уныло ответил он и, рухнув на стул, высказал свою недавнюю мысль: - Может, вообще не стоило все это затевать?
  
  Гермиона наклонилась над Гарри и положила руки ему на плечи:
  
  - Не отчаивайся и не говори ерунды, - негромко сказала она, проникновенно глядя на него своими глубокими карими глазами. - Мы обязательно что-нибудь придумаем.
  
  Её взгляд был столь выразительным, а шёпот - волнующим, что сердце Гарри забилось быстрее, а в паху почувствовалось знакомое шевеление. Он скосил глаза вниз и увидел, как его член снова начал увеличиваться в размерах.
  
  - Ну, я же говорила, - улыбнулась Гермиона, глядя в ту же сторону. Она вдруг поняла, что хочет ему помочь сама, и к науке это не имело никакого отношения.
  
  - Похоже, это работает только с тобой, - хмыкнул он.
  
  - А теперь, почему бы нам не закончить начатое? Нам обоим просто необходимо расслабиться и сбросить напряжение, - Гермиона опустила голову и чувственно шепнула ему на ухо: - Уверяю тебя, хороший оргазм весьма качественно прочищает мозги...
  
  Гермиона отошла от Гарри и решительно стянула джинсы вместе с нижним бельём, оставшись в своей неизменной кофточке и белых носочках. Она сильно покраснела и была не менее сильно смущена, но это не остановило её от того, чтобы смело открыться завороженному взгляду Гарри.
  
  - Садись напротив меня, - облизнула она пересохшие губы.
  
  Гарри быстро перебрался на кровать и послушно устроился напротив подруги. Его взгляд оказался прикован к тёмному треугольничку волос между её ног, среди которых влажно поблескивало нечто розовое и манящее.
  
  - Сделаем это вместе, - негромко шепнула она, гипнотизируя взглядом его стоящий колом член. - Смотри на меня, слушай меня, слушайся меня. Я скажу тебе, что надо делать...
  
  Грудь Гермионы, скрытая кофточкой, бурно вздымалась, а изящные ножки раздвинулись ещё шире, выставляя напоказ самое сокровенное.
  
  - Медленно поглаживай себя, начиная с самой головки...
  
  Сама же Гермиона, не отрывая взгляда от члена Гарри, опустила руку вниз и начала перебирать курчавые волосы на лобке. Это зрелище, зрелище руки, ритмично двигающейся по длинному, напряжённому члену, неимоверно возбуждало её, заставляло мокнуть и пока ещё тихо постанывать от рождающихся внизу живота предвестников грядущего наслаждения. Она опустила руку чуть ниже и медленно провела по розовым складочкам. Она начала их поглаживать, время от времени проводя самыми кончиками пальцев в окрестностях клитора.
  
  Гарри же смотрел на доверчиво раскрывшуюся перед ним подругу и, подстраиваясь под движения её рук, в том же темпе гладил свой член, отзывающийся на это неимоверно приятной истомой. Рука Гермионы скользнула под кофточку, лаская грудь, и ему дико захотелось увидеть то, что скрыто под этим безразмерным свитером. Он захотел сам прикоснуться к ней и ощутить нежность и упругость её груди.
  
  - Теперь плотно обхвати его ладонью, - задыхаясь, подала голос Гермиона, - и начинай водить вверх и вниз.
  
  Гарри послушно выполнил её указание и почувствовал, как неимоверно острые волны наслаждения растекаются по всему телу, как стремительно нарастает в нём некое напряжение, а сердце бьётся ещё чаще. Всё происходящее здесь, сейчас, в этой неказистой палатке, ощущалось таким правильным, таким прекрасным, что его пробирало до самой своей сути. Гермиона казалась такой трогательно беззащитной и невинной, что Гарри вдруг захотелось стать к ней ближе. Ещё ближе.
  
  Пальчики Гермионы наконец-то прикоснулись к клитору, и из её груди вырвался долгий, сладострастный стон. Она чувствовала, как между ног разгорается самый настоящий пожар, и ускорила свои движения. Пожар становился всё сильнее и захватил Гермиону так, что она даже не заметила, как кофточка задралась чуть ли не до самого подбородка.
  
  Гарри же смотрел на Гермиону и тонул в волнах нового, неизвестного ранее удовольствия. Подспудно у него промелькнула мысль, что он держит в руке не собственный член, а некий раскалённый добела жезл. Головка набухла и лоснилась смазкой, которой было столько, что член чуть ли не выскальзывал из руки.
  
  Он смотрел, как одна рука Гермионы мнет небольшие груди и пощипывает задорно торчащие соски, а другая - ласкает нижние губки, поглаживает небольшую кнопочку над ними и осторожно, самыми кончиками пальцев проникает внутрь.
  
  Маленький мирок палатки наполнился шумным дыханием и сдвоенными постанываниями. Юноша и девушка, не отрываясь, смотрели друг на друга, а их руки ласкали собственные тела, всё ближе и ближе приближая то, что французы называют маленькой смертью.
  
  Он не мог говорить, дыхание перехватывало, и вот наконец он почувствовал, как вся лава удовольствия концентрируется в области пениса, и тот становится ещё больше и твёрже. Гарри сделал ещё несколько движений и взорвался. Он будто воспарил в небеса, словно в его вселенной взорвались все без исключения звёзды. Всё напряжение последних дней лавиной покинуло его тело, все узлы развязались, а мышцы расслабились. Это было похоже на Круцио, которое тоже долго скручивает внутренности, а потом резко отпускает, даруя чувство неповторимого полёта. Ему хотелось кричать от восторга, но он просто сдавленно рычал, пока горячая белесая жидкость мощными толчками забрызгивала коленки Гермионы.
  
  Впрочем, она этого не заметила.
  
  Гермиона едва сдерживала подкатывающий оргазм. Ей очень хотелось продлить это наслаждение как можно дольше. Дыхания не хватало, словно весь воздух в палатке куда-то улетучился. Она едва слышала свое хриплое дыхание и громкие стоны. Именно эти звуки услышал вчера Гарри, но сейчас ей было всё равно, ибо там, между ног, начал вспухать огненный шар. Он поднимался всё выше и выше, пока Гермионе не показалось, что она вся горит.
  
  И вот он! Этот момент! Гермиону словно подбросило в воздух. Тело затрясло. Перед глазами запрыгали яркие вспышки белого света, слились в один огромный, неимоверно яркий шар, который взорвался у неё перед глазами, и ослепительно-белый свет накрыл её с головы до ног, впитал в себя и отпустил, заставляя тело корчиться от наслаждения.
  
  Гарри увидел, как Гермиона затряслась в пароксизмах страсти, он услышал её громкий, сладострастный стон, больше похожий на крик. Он не знал, видел ли в своей жизни что-либо прекраснее этого.
  
  Гермиона лежала на кровати с закрытыми глазами и дрожала, сладко постанывая. Самыми кончиками пальцев она медленно водила по влажным складочкам. Это зрелище показалось ему столь манящим и привлекательным, что его член снова начал оживать.
  
  Гарри всё никак не мог отвести глаз от растёкшейся по кровати Гермионы. Между её ног поблескивали в отсветах свечей влажные складочки, а чуть выше, на животе и ногах растекались брызги его семени.
  
  В этот момент Гарри вдруг вспомнились слова Гермионы о том, что твёрдый член предназначен для женского влагалища. Ещё он подумал, что он - Гарри Поттер - уж точно предназначен для Гермионы. Ведь кто еще смог бы доставить ему столько радости и наслаждения? Его пенис был вновь очень твердым, так что...
  
  Гарри поднялся и навис над подругой, с внутренним трепетом наблюдая, как влажная головка касается розовых створок, но Гермиона явно не оценила такого порыва. Она открыла глаза, что-то негодующе воскликнула и резко оттолкнула его, отбрасывая к спинке кровати.
  
  - За что? - обиженно удивился Гарри.
  
  - Совсем сдурел?! Что ты хотел сделать?
  
  - Но ты же говорила, что его нужно вставить туда!
  
  - Да я говорила вообще, в принципе, не про нас! Я же могу забеременеть, дурная твоя голова!
  
  Кажется, после первого в своей жизни оргазма, Гарри совсем перестал пользоваться своими мозгами, потому как задал наиглупейший в данной ситуации вопрос:
  
  - А что в этом плохого?
  
  - Балбес! Ты забыл, почему мы торчим в этой палатке посреди леса без нормальной еды и возможности её достать? Ты забыл про войну и Волдеморта?!
  
  Гарри понурил голову и кивнул:
  
  - Прости, что-то меня вообще куда-то не туда занесло, - он запрокинул голову и уставился в потолок. - Спасибо тебе, Гермиона, за урок мастурбации, и прости, что полез не в своё дело.
  
  Она хотела было что-то сказать, но не успела - внезапно где-то неподалёку прозвучали несколько весьма характерных аппарационных хлопков, и послышались чьи-то грубые голоса.
  
  Гермиона закрыла рот ладошкой, и через мгновение из её глаз потекли бесшумные слёзы. Гарри же споро натянул джинсы и жестами напомнил Гермионе, что ей явно стоит сделать то же самое. Он взял со стола палочку и осторожно выглянул из палатки.
  
  Несколько весьма подозрительных личностей самого странного облика с потерянным видом бродили неподалёку от скрывающего палатку барьера.
  
  - Егеря, - прошептала прижавшаяся к его спине Гермиона.
  
  - Они не видят нас, - с облегчением выдохнул Гарри, - это хорошо. Но как они нашли это место?
  
  - Мне кажется, Реддл снова наложил табу на свое прозвище, как в предыдущую войну, а я - ты же сам слышал - только что произнесла его вслух.
  
  - Ну теперь мы, по крайней мере, знаем, чего опасаться, - кивнул Гарри и приобнял подругу за талию, не выпуская, впрочем, команду егерей из виду. - Слушай, а ведь хороший барьер. Ты молодец.
  
  Несмотря на похвалу, слёзы из глаз Гермионы так и не исчезли.
  
  - Это не я молодец, это они идиоты, - всхлипнула она. - Если они воспользуются усиленным обнаруживающим...
  
  Но егеря им не воспользовались. Может, потому что не знали, а может - из-за здоровой лени и разгильдяйства. Послонявшись по опушке, они собрались в одну кучку, вместе схватились за длинную пеньковую верёвку и исчезли с приглушённым хлопком.
  
  - Боже, Гарри, я так испугалась, - прошептала Гермиона, прижимаясь к нему ещё сильнее.
  
  Гарри смотрел на её влажные, манящие губы, но думал о Чжоу. Вернее о том, как она рыдала во время их первого поцелуя, а он совсем ничего не чувствовал, кроме недоумения и лёгкого интереса. Следом на ум пришла Джинни. Да, с ней было приятно целоваться, но не так, чтобы слишком. В отношениях с ней превалировало стремление казаться самым обычным парнем, таким, как все.
  
  А вот сейчас рядом ним стояла Гермиона. Его Гермиона. Девушка, которая всегда была рядом с ним, поддерживала его, не давала упасть духом и опустить руки. Девушка, которая подарила ему такое наслаждение, какое ему и не снилось.
  
  Гарри смотрел на Гермиону и осознавал, что вот она - та единственная девушка, с которой он хочет связать свою жизнь. Он уже давно не представлял своей жизни без неё. Он любил смотреть на неё, любил слушать её, любил помогать ей. Жаль только, что он так поздно осознал это. Осознал свои чувства к ней и осознал их суть. Это была любовь.
  
  Любовь. Вот она, его любовь. Здесь. Стоит, доверчиво прижавшись всем телом, и плачет, а он совсем не знает, как её успокоить. Или всё же знает?
  
  - Гермиона? Ты сейчас только не бей меня, но, кажется, я знаю, как прогнать твой страх и вернуть веру в лучшее.
  
  - Что? И как же?
  
  Гарри ничего не ответил. Он просто взял её мокрое от слез лицо в ладони и поцеловал. Сначала Гермиона удивилась и начала было вырываться, но на удивление быстро смирилась и закинула руки ему на шею, уже сама прижимая его к себе.
  
  Он целовал такие родные губы и в кои-то веки чувствовал себя по-настоящему живым и полноценным. Да и его член, так долго дремавший, сразу же напомнил о себе, недвусмысленно уперевшись в её бедро. Мысль, что такое с ним происходит только рядом с Гермионой, казалась ему невероятной и приятной одновременно. Его сердце шумно билось, готовое выскочить из груди, но чуть было не остановилось при одной только мысли о том, что он едва не упустил её. Может, и хорошо, что Рон ушел? В том, что он вернется, и ему придется с ним объясняться, Гарри не сомневался, но это будет потом. А сейчас он лучше как следует насладится сладко-соленым вкусом губ любимой подруги.
  
  Первый поцелуй с любимой девушкой, к сожалению, не продлился слишком долго и был прерван довольно странным звуком, доносящимся откуда-то снизу.
  
  - Кажется, кто-то очень хочет есть, - усмехнулась Гермиона, игриво потыкав пальчиком в живот Гарри.
  
  - Определённо, - кивнул он, - так что в темпе сматываем палатку, обустраиваемся на новом месте и занимаемся ужином. Как говорится: война войной, а обед по расписанию!
  
  - Тогда командуй... мой генерал, - улыбнулась Гермиона и уже сама чмокнула Гарри в губы. - Только давай сначала приведём себя в порядок, хорошо?
  
  Разойдясь по своим закуткам, друзья начали утепляться. Гарри, с глупой улыбкой на губах, надевал тёплые штаны и кофту, а Гермиона в глубокой задумчивости сидела на кровати.
  
  Этот поцелуй... Она бы никогда не подумала, что всего лишь один поцелуй сможет вызвать в её душе бурю, похлеще всех испытанных до этого оргазмов. Это был воистину волшебный в своём безумии поцелуй. И Гермиона определённо была не прочь повторить его ещё пару-тройку... десятков... или сотен?.. раз.
  
  Правда, во всей этой ситуации была и ложка дёгтя. Рон. Мысль о нём принесла чувство вины, но Гермиона решительно его подавила. Рон сам виноват. Он сам сделал свой выбор, он сам бросил их. И не в первый раз, между прочим. Так что он сам виноват в том, что потерял свой шанс. Вот только... Шанс на что?
  
  - Гермиона, ты скоро там? - послышался весёлый голос Гарри из-за занавески.
  
  - Да-да, уже иду, - всполошилась она, тоже начиная собираться.
  
  В конце концов, почему она должна кому-то что-то объяснять?
  
  
* * *
  Спустя сорок минут Гарри и Гермиона установили палатку на новом месте и занялись приготовлением ужина. Правда, полноценным ужином грядущий приём пищи можно было бы назвать только с очень большой натяжкой. У них совсем не осталось ни овощей, ни мяса, ни специй. В кухонном шкафчике лежало всего лишь несколько фунтов различных круп и пара банок тушёнки.
  
  - Слушай, а напомни мне, пожалуйста, - почесал затылок Гарри, обозревая их невеликие запасы провизии, - почему мы занимаемся поиском продуктов сами, а не пошлём на это дело Добби или Кричера?
  
  - Эм... Ну... - задумалась Гермиона, а потом пожала плечами: - Потому что мы выросли среди магглов и всё ещё не привыкли к тому, что в мире существуют домовики?
  
  - Как ты, однако, мягко описала нашу умственную неполноценность, - усмехнулся Гарри. - И знаешь, ты была абсолютно права: хороший оргазм весьма качественно прочищает мозги.
  
  Гермиона стремительно покраснела, вспомнив произошедшее в этой палатке всего чуть больше часа назад, а Гарри тем временем продолжал вдохновенно вещать:
  
  - Раньше я никогда не получал такого удовольствия - мощного, как удар бладжером, и глубокого, как ночное небо. Сейчас я чувствую себя так, будто с меня спали некие шоры, за которыми оказался новый, совершенно другой мир, - он на мгновение замолк и вплотную подошёл к Гермионе. - И знаешь, что ещё я понял?
  
  - И что же?
  
  - Я люблю тебя.
  
  Гермиона была готова ко многому: к новым идеям, требованиям или даже, чем чёрт не шутит, к внезапной вспышке гнева, но вот к признанию в любви, причём столь простому и обыденному, она вот вообще была не готова.
  
  - Гарри, не говори ерунды, - через некоторое время покачала головой Гермиона. - Сейчас за тебя говорят лишь эмоции и проснувшиеся гормоны, ведь ещё вчера ты думал только о Джинни.
  
  Всё-таки она никак не могла вот так вот запросто поверить в его признание.
  
  - Возможно, - не стал отрицать Гарри, - но только из-за стремления быть нормальным. Казаться нормальным. Пусть и не в своих собственных глазах, но хотя бы в глазах окружающих. Настоящие же чувства, как я недавно осознал, я питал только к тебе. Питал, питаю и буду продолжать питать. Если в этом мире и существует судьба, то моя судьба - это ты.
  
  Гарри сделал ещё один маленький шажочек и осторожно приник к губам Гермионы в нежном поцелуе, на который она попросту не смогла не ответить.
  
  
* * *
  Спустя несколько дней, одной тихой лунной ночью, Гермиона лежала на кровати и размышляла о произошедших за последнее время изменениях в своей жизни.
  
  Первое и самое главное изменение заключалось в Гарри Поттере, который на данный момент сладко спал, обнимая её со спины. Он признался ей в любви и говорил столь горячо, столь искренне, что Гермиона ему всё-таки поверила.
  
  Сама же Гермиона еще не совсем была уверена в своих чувствах. Просто... всё как-то шло наперекосяк, но теперь сама мысль о нем вызывала внутри такой трепет, что хотелось парить под самым небом. "Может быть, это и не любовь, но что-то определенно похожее", - тонко улыбнулась Гермиона, поглаживая его ладонь, лежащую на её груди.
  
  Второе же изменение в её жизни также касалось Гарри. Вернее, его мировоззрения. Получив возможность регулярно "выпускать пар", он стал мыслить как-то более адекватно и рационально. Мало того, он постепенно становился самым настоящим прагматиком!
  
  Медальон давит на мозги? Спрячем его в укромном местечке.
  
  Нечего есть? Вызовем Добби и зашлём сначала в Гринготтс, а потом и в продуктовую лавку.
  
  У Гарри нет волшебной палочки? Вызовем того же Добби и зашлём его к МакГонагалл, которая в два счёта найдёт способ достать для него палочку.
  
  Нужен способ уничтожить крестраж? Так у нас до сих пор под Хогвартсом валяется целая туша василиска, которую точно никто не водил к стоматологу.
  
  И третье изменение в её жизни также касалось Гарри, вот только оно было не столь позитивным, как первые два. Оно было страшным и пугающим.
  
  Дело в том, что накануне они совершенно случайно выяснили, как именно воздействует крестраж на Гарри - когда он касался медальона, у него моментально пропадала эрекция. Несколько быстрых экспериментов выявили довольно любопытную закономерность: крестраж начисто убивал в Гарри всю половую активность. Зато стоило только убрать его подальше...
  
  - Нам надо как можно скорее его уничтожить, - сделала вывод тогда Гермиона, глядя на горделиво возвышающийся пенис Поттера. - И дело тут даже не в самом крестраже, а в его влиянии на наше здоровье. Если ты будешь и дальше таскать его круглыми сутками...
  
  Гермиона запнулась и, приоткрыв рот, уставилась на Гарри широко раскрытыми глазами.
  
  - Так вот почему у тебя никогда не было сознательной эрекции! - испуганно прошептала она. - Половая активность подавляется в тебе не только этим крестражем! Этот крестраж только лишь усиливает уже имеющееся воздействие! Ты можешь проникать в разум Реддла через медальон, ты можешь проникать в разум Реддла сам по себе! Ты можешь видеть и его глазами, и глазами его змеи! Ты - его крестраж, Гарри, ничем иным все эти странности объяснить нельзя! В тебе точно есть кусочек его души!
  
  Гарри помолчал, так и эдак вращая эту дикую мысль у себя в голове. Мысль послушно вращалась, но укладываться никак не желала.
  
  - Да ну, нет, дикость какая-то! - пробормотал он.
  
  Но чем больше Гарри думал об этом, тем отчётливее понимал, что Гермиона, скорее всего, абсолютно права. Шрам ведь всегда реагировал на присутствие Волдеморта рядом или на его сильные эмоции. Также не стоило забывать и все эти видения настоящего и прошлого от лица Тёмного лорда.
  
  - Я - крестраж, - тихо пробормотал он, закрывая лицо ладонями. - Я ведь и правда чёртов крестраж, точно такой же, как и та чёртова змея!
  
  Гермиона подобралась поближе и обняла совсем убитого открывшейся истиной друга. Да и сама она чувствовала себя ничуть не лучше.
  
  - Пророчество! - внезапно рассмеялся Гарри. - Чёртов Дамблдор со своим чёртовым пророчеством! Пророчество - это же такая чушь! Моего выживания там вообще не предусмотрено! Чтобы убить Реддла, нужно сначала убить меня!
  
  - Тише, Гарри, тише, - горячо зашептала Гермиона, - мы обязательно что-нибудь придумаем! Мы выцарапаем из тебя эту дрянь!
  
  - Как? - невесело усмехнулся Гарри.
  
  - Мы придумаем, - прошептала Гермиона, - мы обязательно придумаем.
  
  В общем, на текущий момент только этот вопрос всё никак не давал покоя Гермионе. Пока что у них не было ни единого предположения о том, как избавить Гарри от осколка души Волдеморта. Правда, они уже запланировали вылазку в дом на Гриммо в надежде найти в библиотеке Блэков пусть не ответ, но хотя бы зацепку.
  
  Гермиона судорожно вздохнула - конечно, ей было страшно. Страшно вот так обрести самое ценное в жизни и не знать, будет ли он рядом всегда, но одно она знала точно: они с Гарри больше никогда не будут одиноки. Она всегда будет рядом и пройдёт этот путь вместе с ним до самого конца. Каким бы он ни был, рука об руку, только так и никак иначе.
  
  Неожиданно откуда-то из-за "двери" палатки внутрь проникли лучики призрачно-серебристого света. Гермиона резко села на кровати и затрясла Гарри.
  
  - Что случилось? - практически мгновенно проснулся он. - Пожиратели?
  
  - Смотри, там, похоже, Патронус!
  
  - Чей? - не особо надеясь на ответ, поинтересовался Гарри и потянулся за очками.
  
  Гермиона посмотрела на него и подумала, что и эту проблему со зрением Гарри тоже надо будет как-то решать, причём, чем скорее, тем лучше.
  
  - Не знаю, но, сдаётся мне, он тут неспроста. Может, нам пытаются передать сообщение?
  
  - Тогда почему он вертится снаружи, вместо того, чтобы влететь внутрь? - резонно возразил Гарри.
  
  Они оба к тому времени уже соскочили с кровати и в самом быстром темпе надевали свитера и брюки.
  
  - Пока не увидим, не узнаем, - тряхнула растрепавшейся во сне гривой Гермиона. - Но, если что, ты всегда сможешь вызвать Добби, и он нас вытащит. И знаешь, если есть хоть один шанс закончить этот поход пораньше и избавить тебя от крестража, будет глупостью им не воспользоваться.
  
  - И то верно, - кивнул Гарри, подобравшись к пологу палатки. - С некоторых пор мне очень не хочется умирать, - он улыбнулся Гермионе, но сразу стал серьезным. - Держи палочку наготове и ни в коем случае не отпускай меня.
   Держась за руки, Гарри и Гермиона вышли в светлую зимнюю ночь и, чуть помедлив, последовали за белой светящейся ланью навстречу своему будущему.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"