Чернин Михаил Матвеевич : другие произведения.

Лена (замужняя)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
   ЛЕНА ( замужняя)
  
   Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
  
  Предисловие
  
  О Лене до замужества можно прочесть в ранее опубликованной повести "Юношеская любовь".
  
   -1-
  
   -Почти четыре года не приезжала в Ленинград. Столько же мы не виделись с тобой. И больше восьми лет, как оставили друг друга. Хотя никогда по-настоящему не были вместе. Прошла целая вечность. Ты счастлив? Я не очень состарилась?
   -Как удалось вырваться в Питер? Почему не приезжаете с Виктором и детьми? Из ваших писем я так ничего и не понял. Как живете в своей провинции?
   -Почему больше года не писал? Что-нибудь случилось? Девочка уже учится?
   -А твои близнецы?
   -Давай по порядку. Вопрос - ответ. Иначе нам не выбраться из вороха вопросов. Я сильно изменилась?
   -Выглядишь еще лучше, чем прежде. С такой женщиной будет счастлив любой мужчина. Кстати, как дела у твоего мужчины?
   -Виктор? Всем доволен. Уже майор. А ты?
   -По-прежнему младший лейтенант. Хвастаться нечем. А что у тебя? Твоя филология?
   -Пригодилась для воспитания сыновей. Они знают несколько английских фраз. Ты счастлив с Наташей?
   -Мы любим друг друга, хотя нам далеко не всегда легко в этой жизни. Через два месяца моему сыну исполнится год.
   - Ты о нем почти ничего не писал нам. Как он?
   -Игорек - совсем еще маленький. С его рождением забот у нас прибавилось. Всего мало - времени, денег... А как ты сама?
   -Нормально. У Виктора много работы. Я занята домом, детьми. Всего хватает - и времени, и денег. Однако немного скучновато. Витя часто неделями пропадает, остаюсь одна с близнецами. А вы всегда вместе? Тебе не хочется уехать от жены хотя бы на несколько дней?
   -Не хочется. Но изредка уезжаю в командировки, ненадолго.
   -Меня совсем забыл?
   -Как можно?
   -Прошлое уже не вернуть... Если тебе неприятны воспоминания...
   -Почему? Напротив...
   -Ты никогда не жалел о том, что все между нами закончилось столь нелепо? После знакомства с Наташей ни разу не вспоминал того, что у нас было? Это звучит глупо, знаю, но я... Не могу обмениваться одними ничего не значащими фразами о здоровье, детях, муже, жене...
   -С тобой стряслась какая-то беда? Я могу чем-нибудь помочь?
   -Спасибо, ты уже ответил на все мои больные вопросы. Поняла, я забыта тобой навсегда. Наташа вылечила тебя и от меня, и от Веры, и еще от тех, кого я не знаю. Извини, Петя, я все та же взбалмошная девчонка, которая почему-то казалась тебе рассудительной. Вот и сейчас задам вопрос, подтверждающий мою сумасбродность, можешь на него не отвечать, но, ответив, скажи правду...Ты хотя бы однажды изменял жене?
   -Мне нечего скрывать, Лена, я люблю Наташу и никакой потребности в других женщинах не испытываю.
   -Завидую тебе, ты все еще мальчишка моего детства. Любовницы бывают у мужчин и тогда, когда они любят своих жен. Виктор, к примеру, именно так и поступает. Не просто случайно изменил мне, а постоянно изменяет. Удивлен?
   -Не очень. Ты сама, вероятно, ему не верна.
   -С чего ты это взял?! Я ни разу не изменяла ему. Только сейчас попыталась ввести тебя в искушение, преданного мужа своей жены, впрочем, без всякой на то надежды.
   -Видимо, ты неверна ему в мыслях, не смогла стать близкой по духу. Зачем вышла за него замуж? Как могла кинуться из любви к одному в нелюбовь к другому? Извини, с моей стороны жестоко и отчасти несправедливо так говорить, но я не могу изменить прежнего мнения. Ты сыграла на чувствах моего друга, не любя его. Прости, это не могло бесследно пройти для вас обоих.
   -Предположим, я его не любила, но всегда оставалась ему верна. Старалась быть и была хорошей женой, любовницей, матерью его детям. Что еще надо ему, твоему другу? У него отличная работа, мальчишки. Я делаю все, чтобы угодить ему, а он... Да, что там говорить? Вы, мужики, всегда стоите друг за друга. Нашла, кому рыдать на плече?!
   -И потому только, что Виктор изменяет тебе, можешь сама...
   -Да, могу. И не с кем-нибудь, а с тем, кого любила и люблю, если хочешь знать. Но теперь вижу, я ошиблась: ты уже не тот, кого Вера называла импульсивным ребенком. Ты - разумный мужчина, набитый истинами. Не опасайся, никто не собирается вырывать тебя из объятий жены. Оставайся в них до конца жизни. Но кто дал тебе право поучать меня, как мне жить? Зачем казнишь меня, когда я всю свою жизнь - с тех самых пор, как ушла от тебя к Вите, хожу с петлей на шее?! У меня, может, только одно и было в жизни - две ночи с тобой. Ты стал толстокож, впрочем, был им всегда. А я любила и люблю только одного тебя. В свои двадцать семь ничего не могу с собой поделать. Как просто ты рассудил? Виктор изменяет Лене, она же в отместку надумала изменить ему, притом с его другом, любящим свою жену. Заодно эта Лена может пощекотать себе нервы, вспомнив о былой любви. Так подумал, признайся?!
   -Я подумал о том, что сломал твою жизнь. С того самого дня, когда Виктор сообщил о вашем решении вступить в брак, я не находил себе места. В один день я потерял все - и твою, и Верину любовь. Высокопарно выражаясь, меня настигло возмездие. Я был безумно счастлив с тобой обе наши ночи, ты это хотела знать? Так знай. Испытывал гордость, полагая, что и ты меня любишь никак не меньше и так же безмерно счастлива, как я. А ты лишь испытывала себя, меня и Виктора. Этакий пасьянс. В тебе тогда победила не любовь, а ревность. На миг забылась и пожелала от меня дочку, но тут же опомнилась. Тебе не нужны были ничьи жертвы, своя собственная показалась куда привлекательнее. Твое бегство от меня - не блажь, а расчет. Но ты ошиблась в своих расчетах, так как своей изменой убила во мне прежнюю любовь. Хотя я продолжал еще долгое время любить тебя по инерции - но то совсем другая любовь, горькая, ревнивая, страдательная...
   -Наверное, ты прав. Жесток, резок, груб, но, в конечном счете, прав. В целом, но не в деталях. Я любила тебя и ничего заранее не рассчитывала. Да, надеялась, что простишь и прибежишь. Сгорала от ревности, что не хуже, чем со мной, может быть, даже лучше ты чувствовал себя с другой, с Верой - опытной в любви женщиной. Не могла понять, как ты мог одновременно любить обеих. Я пришла к тебе не от отчаяния и не из расчета. К несчастью, в ночь нашей полной близости мне показалось, что имею власть над тобой. Из-за ревности я потеряла голову и решила отдаться Виктору. Своего рода месть. Я погубила себя, обещав ему стать его женой, но надеялась, ты этого не допустишь, простишь и спасешь меня. Но ты не пошевельнул пальцем, так как никого не любил. Мы оба, каждый по-своему, оказались несостоятельны в любви. Только тебе потом повезло - ты любовь нашел, а я от своей - сбежала.
   -Прости, Лена. Но теперь поздно что-либо исправить.
   - Все так. Вернуть себя, восемнадцатилетнюю, сейчас, когда прошло столько лет, невозможно. Твой Гераклит прав - нельзя войти...
   -У тебя есть кофе?
   -Откуда? Моя мать его не пьет, ей запретили. Если хочешь, рядом с моим домом есть кафе-мороженое. Ты уже разлюбил мороженое?
   -Я его никогда не переставал любить. Пойдем - возьмем грамм по двести шоколадного...
   - А потом возвращайся домой. Прости, что так глупо получилось. Я не хотела тебя совращать. Просто до сих пор все еще люблю того мальчишку, которого звали Петей...
  
   -2-
  
  -Наташу в воде никто не пересидит, даже Витя. Она из нее почти не вылезает.
  -Дети, кажется, ей не уступают. Ты позволяешь своим парням находиться в воде, сколько они желают?
  -Здесь моя власть над ними кончается. А отец сам не выходит из воды. Вот они и пользуются этим. Не обгори. Переберемся в тень - в первый день рисковать не стоит.
  -Мы с солнцем друзья, если помнишь. Но ты права, солнце уже припекает. Поостерегусь. Виктор плавает превосходно - еще лучше, чем прежде.
  -Наташа - не намного хуже его. Они заплывают так далеко, что отсюда не видно.
  -Дорвались до моря.
  -Они очень дружны. Вы молодцы, что приехали.
  -Только благодаря вам. Если б не вы, долго б нам не видать моря.
  -Детям, особенно ленинградским, очень полезен морской воздух. У тебя симпатичный мальчик, не по годам смышленый.
  -А твои парни - настоящие богатыри. Взяли все лучшее у родителей. Телосложением пошли в отца, а красотой - в тебя, переплавив ее в мужскую. Думаю, в скором будущем им не будет отбоя от девчонок.
  -Если помнишь, мы с тобой были как раз в этом опасном возрасте... Между прочим, один из моих оболтусов положил глаз на Таню. Она как - будто этого не замечает, а я обратила внимание. В нем появилась какая-то робость, неловкость, чего раньше не наблюдалось. Второй прыгает, носится, как угорелый, а этот делает все с оглядкой на Таню.
  -Наташа сказала мне, что наши дети сдружились и даже Игорь им не очень мешает.
  - Они возятся с ним так, словно он их ребенок. Только когда хотят подальше заплыть, просят меня присмотреть за ним.
  -Твои ребята и его научили плавать - на воде держится хорошо.
  -Это, прежде всего, заслуга Виктора. Он забрался с Игорем глубоко, и тому ничего не оставалось, как поплыть. Старый, испытанный способ. Наташа сопротивлялась изо всех сил, потом сама приняла участие - на подстраховке.
  - Таня долго не могла выйти из своего обычного состояния замкнутости - пришлось твоим парням повозиться с ней.
  -Больше недели они вовлекали ее в свои нехитрые игры - очень старались. Однако настоящий контакт между ними возник не сразу.
  -Она не коммуникабельная девочка.
  -Серьезная девица. Сразу отвергла открытый купальник. Радовалась, когда мальчишки бежали в воду, безуспешно уговаривая идти вместе с ними. Она читала, я к ней с разговорами не лезла. Ей приходилось терпеть мое общество, поскольку я не большая любительница плавания.
  - Как удалось ее расшевелить?
  -Наташа не рассказала? Примерно через неделю после ее приезда моим сорванцам удалось затащить Таню в воду - стали кидать друг другу мяч. Сашка перебросил мяч за голову Тани, она попыталась до него дотянуться, но в это время набежала волна и отшвырнула ее на берег, короче, девочка вывихнула плечевой сустав. Никого из взрослых на пляже вблизи не оказалось. Таня с трудом доползла до берега и крикнула мальчишкам, чтобы они купались дальше - она больше не хочет. Ребята тут же вышли из воды. Она, превозмогая боль, велела им снова идти купаться, ничего, мол, не случилось. Но Саша почуял неладное и побежал в медпункт. Ребята помогли ей дойти до машины и поехали вместе с ней в травматологический пункт, где ей под местным наркозом оказали помощь. После этого Таня перестала избегать общества моих ребят. Саша превратился в настоящего рыцаря, предупреждая каждое ее движение и желание, на что она, кстати, очень скупа...
  -Да, в сдержанности ей не откажешь. Правда, и у нее есть одна слабость - как у всех нас.
  -Мороженое?
  -Заметила?
  -У мальчишек та же слабость. На этой почве наши дети больше всего и сблизились. Сашка в поглощении мороженого чемпион среди чемпионов. Если б не Игорь, которому Наташа установила жесткую норму, всем нам пришлось бы туго. И Таня могла бы стать чемпионкой...
  -Она и есть чемпионка. Все свои личные деньги тратит летом на мороженое.
  -Совсем как я в свое время - помнишь?
  -Конечно. Дети - в родителей. Яблоко от яблони...
  -Какое славное было время! Совсем недавно - будто вчера.
  -Да.
  -Тебе не очень приятны воспоминания?
  -Напротив.
  -Мы были очень глупые дети - старались поскорее стать взрослыми. Никто не подсказал, что не нужно спешить покидать мир детства. Впрочем, мы бы не прислушались к такому совету.
  -Мои родители меня предостерегали. Но я всегда был сам с усам...
  -Сашка горяч, авторитетов не признает. Даже отец, которого он обожает, не имеет над ним полной власти. Толька - другой, степенный, основательный, зато все ему дается труднее.
  -И мороженое ест солиднее?
  -Может остановиться, чувствует меру.
  -Тебе это больше по нраву?
  -Боюсь, Сашка сломает голову раньше брата. Слишком легко у него все выходит. Уж если Таню сумел при...
  -Приручить?
  -Нет. Скорее, она его приручает. Он становится серьезнее в ее присутствии. Но то, что она не чуждается ребят, его заслуга. Как это у него получилось? Чего доброго, мальчишка влюбился.
  -Говоришь так, словно могло произойти недоброе.
  -Нет. Я хочу, чтобы наши дети дружили. И буду только рада, если эта дружба перерастет в нечто большее.
  -Даже так?
  -Не бойся, завлекать твою дочь в наши сети никто не собирается.
  -Ты меня неправильно поняла. Просто мне кажется, они совсем еще дети. Им и в голову не приходят подобные мысли.
  -Но в их возрасте мы с тобой...
  -Наташа ничего такого не говорила...Не заметила.
  -Она с трудом отличает Сашку от Толика.
  -А что Саша, тебе не померещилось?
  -Возможно. Но он очень посерьезнел после того случая в море. Смотрит на Таню иначе, чем Толя, с придыханием...
  -Ну и страсти ты рассказываешь.
  -Петя, я безумно люблю своих мальчишек. Они - моя единственная радость на всем свете. Хотелось бы вырастить из них хороших человечков. Настоящих людей. Не просто сильных и мужественных, какими желает видеть их Витя... Мне нужна была дочка. Я б вырастила ее, имела бы на нее большее влияние, чем отец.
  -Ревнуешь Виктора к детям?
  -Нет, конечно. Он - отец, воспитывает их, как надо, хотя слишком жестко. Наказывает за малейшую провинность. Даже изредка бьет, не больно, как говорит, что мне совсем не нравится. Не в моем присутствии, щадит самолюбие пацанов. Странное дело, они относятся к этому с пониманием, если чувствуют, что получают за дело. Настолько они любят его, гордятся отцом, его силой, выправкой, статью. И в самом деле - настоящий мужчина! С годами заматерел, стал еще мужественнее, бабы к нему липнут, ему это в кайф. Компенсация. Не прощает моей старой любви к тебе...
  - Через пять дней улетает Наташа, а еще через три дня он. Может быть, мне не стоило сюда приезжать?
  -За кого ты волнуешься - за Витю, Наташу или за себя? Наташа о нас ничего не знает?
  -Я ей, во всяком случае, не рассказывал. Разве что твой муж.
  -Все может быть. Они оба отличные пловцы, сблизились на этой почве. Благодаря Наташе он не шляется, где попало, все вечера и ночи проводит дома. Как знать, мы с ним станем ближе друг к другу, я очень стараюсь не разочаровать его...Завидую, как вам с Наташей удается сохранять отношения на прежнем уровне. Ты весь светишься, когда смотришь на жену, а она - на тебя. Как молодые влюбленные. У вас нет никаких тайн друг от друга?
  -Определенная скрытность допустима между самыми близкими людьми.
  -И между любящими супругами?
  -Да. У каждого до нашего знакомства была своя жизнь, не все о ней следовало рассказывать, что мы и делали с самого начала.
  -А то, что после знакомства? Никаких секретов?
  -Их просто нет.
  -Ты ей верен, она - тебе.
  -Вопрос?
  -Констатация... И я верна мужу... Так что никакой угрозы для тебя не представляю, не бойся.
  -Я всегда испытывал страх перед такими знойными женщинами, как ты, которые с годами становятся еще более жаркими.
  -Прекрати, ты не умеешь говорить комплименты, и раньше не умел. Так что веди себя прилично, тем более, что сюда направляются Виктор с Леной.
  -Между прочим, в обнимку.
  -Так вот в чем дело? Однако ж мы не опустимся до мести.
  -Не опустимся? Ладно, так и быть. Будем выше...
  
   -3-
  
   - Пишешь?
   -Сколько времени?
   -Шесть. Ты так и не ложился?
   -"Не спится, няня..."
   -И мне не до сна. Витя не вернулся.
   -Заночевал у лесника.
   - Видел, какая красотка сидела в машине?
   -Страшила божья. К тому же - дочь лесника.
   -Моложе меня на десять, если не больше, лет. И такая же дочь лесника, как я - губернаторша.
   - На кой черт ему уродина, когда жена красивая?
   -Не нужно, Петя. Твоя Наташа - действительно красивая женщина, а я с годами лучше не становлюсь.
   -Вы обе имеете право претендовать на присуждение приза мисс "Алупка".
   -Оставь. Он стеснялся изменять мне при твоей жене. Я, дура, стала надеяться на то, что не все у нас потеряно.
   -Глупости. Моя жена здесь ни причем.
   -Ты плохо знаешь баб или притворяешься? Моего муженька знаешь, как облупленного, не надо быть детективом...
   -Дискуссия на эту тему сейчас не ко времени.
   -Извини. Я только хотела сказать, что мой муж смотрел на твою жену, как кот на сметану.
   -Ночные фантазии.
   -Думаешь, она слепая? Виду не подавала. И правильно поступала. Зачем он ей, когда ты есть... И вообще...
   -Лена, женские слезы действуют на меня слишком впечатляюще. Начну и сам рыдать. Получится целый фонтан слез.
   -Прости, пожалуйста. Сейчас уйду. Не стоит он того, чтобы из-за него мешать тебе.
   -Ты мне ничуть не мешаешь. Но возьми себя в руки, выкинь из головы всякую чепуху. Витя задержался у лесника, может, выпили больше обычного. Уговорили его остаться. И как добраться досюда в такую непогоду? Завтра все выяснится. Любит он тебя, сам мне говорил.
   -Брось! Любил бы, не изменял. Вот и теперь...
   -Опять двадцать пять. Да перестань ты реветь в три ручья. Нельзя мужику задержаться...
   -Знаю я ваши задержки...
   -Тьфу ты! Как баба рязанская необразованная.
   -Почему рязанская?
   -Откуда я знаю? Может, псковская.
   -Петенька, милый, на что нам образование, если в любую минуту наш дом может начать полыхать? Какого труда стоит держать порох сырым, не представляешь... Силы мои на исходе. Нужно делать вид, что все хорошо, а то дети заметят, как родители "любят" друг друга. Если он приедет завтра, когда мальчишки уже проснутся, что они подумают?
   -Скажешь то, что есть, - ночевал у лесника из-за непогоды.
   -С молодухой.
   -С ведьмой, дьяволицей, с бабой - ягой.
   -Не злись. Знаю, я глупая, серая баба. Не могу до сих пор понять, кого люблю, кого ненавижу... Не волнуйся, тебе никто не угрожает. Пробовала однажды.
   -Что ты несешь?
   -Как я могла так унизить себя тогда? Как посмела уйти от тебя к Виктору? За все мне и расплата. Заслужила. Он прав, любил меня, совсем мальчишкой глаз отвести не мог. А я над ним издевалась. И кем ему досталась? Нет, не ерунда все это. Принципиально! Если хочешь, дружок, жениться на мне, и такую возьмешь. Он не слепой, видел, кого я любила. За него пошла с горя, обиды, из-за гордыни. Так мне и надо.
   -Что ты себя изводишь? Ну, сглупила однажды. С кем не бывает? Чем я, например, лучше тебя? Мы были молодые, незрелые, и любить-то вовсе не умели.
   -Да? Я тысячу раз, до мелочей, обдумала свой план мести тебе перед тем, как стать твоей. И как же хорошо было нам тогда, а я все равно принудила себя уйти от тебя, и это после всего того, что у нас было, после мороженого, которое ели прямо в постели. Ты слизывал его с моей груди... Мы оба были тогда такие безгрешные, чистые...Ты все забыл, а я помню - до мельчайших подробностей. Никогда не прощу свою дикую месть тебе и себе - себе, прежде всего. Ты ведь тогда ради меня был готов на все что угодно. Мы не стыдились своей наготы, любви, молодости - разгоряченные, желающие друг друга...В то время я забыла свой дьявольский план, обиду, злость. И вдруг, когда мы оба отдали все свои силы, я увидела не тебя, а другого, чужого мужчину, который предал меня, все забыл и лежал, прости за натурализм, раскорячив ноги... И я бежала от тебя, как от чумы... И только тогда, когда вскоре осуществила свой план и оказалась в объятиях Виктора, поняла, что натворила. Все, что он делал, было никак не хуже того, что делал ты, но я не получала никакого удовлетворения и страдала, имитируя оргазм, чтобы не обидеть будущего мужа. А ведь я всегда ненавидела всякую фальшь и притворство. Вы, мужчины, придаете большое значение технике секса, в которой мой муж большой дока. Но настоящая близость между мужчиной и женщиной возникает не от того, в какой позе происходит между ними соитие, а в наличии взаимного чувства, желания раствориться друг в друге. И это слияние не может исчезнуть, как только закончится любовный акт, даже если оба насладились им. Оно сохраняется надолго как послевкусье, чтобы затем отложиться в памяти и никогда не исчезнуть. Так было у меня с тобой и никогда с Витей. Так что нечего мне на него пенять, его поведение более чем естественно. Я его никогда не любила и не полюблю. Так же как любила и не смогу разлюбить тебя. С этой гирей суждено мне прожить всю жизнь. К счастью, у меня есть мои мальчишки, которые любят не только своего сурового отца, но и меня, нежную мать...
   Ты как-то бросил мне упрек, что и с тобой я все время помнила о себе. Забыл? Это, когда я вспомнила о возможности зачатия по твоей неосторожности нашего ребенка. Ты в этот момент не думал ни о чем другом, кроме самой любви, а во мне, находящейся в полном беспамятстве и наслаждении, вдруг проснулся дьявол, карауливший меня. И все же я предприняла вторую попытку вырваться, пригласила тебя к себе, заранее поставив в известность родителей, что принадлежу тебе. Даже мой отец понял, что должен уступить и не мешать мне. И что же? Видимо, ты интуитивно понял, какая борьба идет во мне, и не был тем нежным и пылким любовником, что день назад. Видимо, я утомила тебя постоянными напоминаниями о твоей вине еще в первый раз, да и во второй не удержалась... Последнюю попытку остаться с тобой я предприняла, когда ты был во мне, и я пожелала, чтобы мы зачали ребенка. Но ты посчитал это игрой в дочки - матери, чем оскорбил мою любовь к тебе. Это явилось последней каплей...Дьявол мог торжествовать... Не знаю, зачем я сейчас все раскладываю по полочкам, когда это не имеет никакого смысла...Если думаешь, что таким образом завлекаю тебя, ошибаешься. На тебе я поставила крест много раньше. Да и куда, даже если бы ты не любил Наташу, мы денемся от своих детей?
   -Что бы я ни сказал, действительно, ничего изменить невозможно. Наша с тобой любовь пошла наперекосяк именно по моей вине. Я предал тебя первым, ты мне просто отомстила. Мы оба сентиментальные чудики - именно такими мы были в наши две ночи, но и тогда, предаваясь любви, забывая обо всем, не могли избавиться от груза моей вины. В то, что ты уйдешь от меня к Виктору, я не верил до самого конца, таким самоуверенным дураком был тогда. Мне казалось, ты простишь меня, но, видимо, даже в эти два вечера нашей любви не смог раскаяться целиком. Верно, мы расстались по-дурацки. Но каждый сохранил в себе добрую память о нашей детской и юношеской любви, которую никто у нас никогда не отнимет.
   -Наташе ты о ней ничего не рассказывал?
   -Никогда.
   -И не хотелось?
   -Это нельзя рассказывать и нельзя рассказать.
   -Хорошо сказал - кратко и ясно, я тебя понимаю. А я однажды начала рассказывать Виктору и во время осеклась. Он вернулся утром, от него пахло чужой женщиной, может, мне показалось. Только заикнулась, как меня обожгла лютая ненависть к себе. Я предала всех нас - всех троих. Всем причинила боль - больше всего самой себе, в чем единственное мне прощение, если вообще можно меня простить. Я много лет страдала оттого, что ты ничего не понял тогда, когда я приезжала в Ленинград, ища у тебя спасения и защиты. Прости, ты тогда оказался не на высоте. Но сейчас, кажется, я смогла кое в чем тебя переубедить... И, поверь мне, при своей любви к тебе я желаю вам с Наташей только одного - прочного, неразрывного единения во всем, что только возможно. И прощения, так как ни одно существо на свете не может считать себя понятым до конца. Между самыми любящими людьми всегда было, есть и будет недопонимание. Постарайтесь, чтобы оно не привело вас к разладу...Наташа - очень хорошая женщина, люби ее и никогда не предавай, не обижай, что бы в вашей жизни ни случилось...
   -Прости, Лена, кажется, проснулся мой сын и стоит за дверью, не решаясь войти на кухню. С тех пор, как Наташа уехала, ему очень не хватает ее. А когда просыпается и не видит меня, а я частенько ухожу сюда, чтобы не будить детей, он испытывает страх, хотя рядом спит Таня... Игорь, это ты? Тебе что-то приснилось? Иди к себе, ложись, я сейчас приду. Еще очень рано.
  
   -4-
  
   - Самое грустное, такой Петя тебя устраивает. Не знаю, до чего он у тебя договорится, если и дальше будет вести разговоры в том же стиле, о его поведении лучше не говорить.
   -Договорится до абсурда?
   -Не исключено, учитывая его пристрастие к рассуждениям на определенную тему - необходимость бороться с коллективной точкой зрения.
   -С общепринятой, навязываемой извне.
   -Именно ей следует большинство наших людей. А Петя не желает идти со всеми. Он один шагает в ногу. У него, как и у тебя, человек всегда выше массы.
   -Мы это не декларируем.
   -Как ты относишься к войнам?
   -Как к самому отвратительному злу. Почему спрашиваешь?
   -Согласен с Толстым, что война противна человеческой природе?
   -Кажется, по Толстому, война противна человеческому разуму. Это точнее.
   -А что скажешь о природе?
   -Своей природой мы, к сожалению, больше обязаны обезьянам.
   -Они отличаются воинственностью?
   -Не больше, чем человек.
   -Человек агрессивнее?
   -Увы.
   -Петя пока не агрессивен. Может, жертва?
   -Не овечка. Хочу, чтобы волкам оказался не по зубам.
   -В нем слишком много животного начала, свойственного вам, мужчинам. Оно может далеко завести его. Мне не понравился диалог с Леной, в котором он оправдывает свое поведение после того, как переспал с ней.
   -А сам поступок тебя мало шокировал?
   -Витя мизинцем не шевельнул, чтобы воспрепятствовать домогательствам друга, хотя мог одним ударом свалить его с ног. Поэтому куда больше не одобряю поведение Вити.
   -А Ленино - сомнений не вызывает?
   -Она оказалась жертвой разборок между друзьями. Два самца не поделили самку.
   -Самка заняла нейтральную позицию, словно это касалось ее мало.
   -У Лены были основания так себя вести. Витя вел себя как собственник, не давал Лене сделать шаг без его одобрения. А тут промолчал.
   -Может быть, он ожидал ее противодействия проискам Пети?
   -Я не знаю, чего он ждал. Привык к Лениной покорности и рассчитывал на то, что она окажет сопротивление Пете...Ничего, Витя быстро нашелся и дал достойный ответ Пете, переспав с Верой. Ничья. Довольно грязная история, не пойму, зачем она понадобилась тебе? Я бы решила, что это своего рода компенсация за мой уход от тебя к Вите, но ведь прошло столько времени, чтобы использовать старую колоду с той разницей, что козырной валет поменял даму, чтобы потом вернуть ее старому адресату - обычному валету. Витя не дал тебе по зубам?
   - Я объяснился с ним, наша беседа к кровопролитию не привела, мы расстались, как видела, прежними друзьями.
   -Я уже не раз удивлялась, как это вам удается. Видимо, вы оба ставите дружбу выше отношений со своими женщинами.
   -Видимо, нам больше отпущено понимания друг друга, чем женщин.
   -Женщины, в вашем понимании, источник воинственности мужчин, яблоко раздора межу вами. Вы придерживаетесь этого стереотипа и не поддаетесь распрям.
   -Да, нам удалось избежать разрыва, хотя мы могли поссориться из-за тебя навсегда.
   -Ищите женщину!
   -Своими незамысловатыми маневрами ты уже в тринадцать лет привела нас с Витей к первому конфликту.
   -Я не виновата в том, что ты больше нравился мне. Если ты оказался неустойчив и едва не променял дружбу на симпатию девчонки, сам в том повинен. Считаешь меня источником своей агрессивности? Я была лишь поводом для ваших недоразумений.
   -До тебя наши отношения проходили без помех.
   -Немногого оказалось надо. Чтобы первая же помеха нарушила их.
   -Симпатичная помеха. Девчонка, которую я с удовольствием дергал за косы еще в садике.
   -С малолетства проявлял свои садистские наклонности, которые развились с годами. А я всегда была паинькой.
   -Моя детская агрессивность безобидна - она свойственна всем мальчишкам, не знающим, куда деть свою энергию.
   -Итак, я оказалась симпатичной помехой, потому ты насадил на крючок червяка, едва увидел, что рыба клюет.
   -Небольшое искажение фактов. Рыбой был я, рыболовом - ты.
   -Так это я тебя соблазнила?
   - Если придерживаться строгих фактов, именно ты.
   - Оставить такое извращение истины без внимания - потворствовать дальнейшему представлению ее в ложном свете...
   -Ну и ручка у тебя! Все, замолкаю.
   -Не могу спокойно воспринимать несправедливость. Хочешь, поглажу то местечко, к которому прикоснулась?
   -Ничего себе, прикоснулась Рука чище Наташиной.
   -Она тебя бьет? Думаю, за дело. Не скажешь, за какое?
   -Много будешь знать...
   -Стариться не хочу. И так себя не узнаю.
   -Не напрашивайся на комплименты.
   -А то что?
   - Все равно их не скажу.
   -Из верности истине или из других соображений?
   -Истина позволяет говорить самые лестные слова.
   -О, Петя, ты галантный мужчина. Спасибо. Соображения, значит? Какие?
   -Так сразу все тебе выложи.
   -Догадываюсь. Не желаешь стать источником распрей. Я не стану их разжигать, не переживай. Я уже не та девочка и не та дама, что приезжала в Ленинград искать у тебя сочувствия.
   -Что ты, право... Не только я, любой...
   -Петя, самое время остановиться. Вдруг скажу, что ж тогда, в самом деле...
   -Но не скажешь.
   -С надеждой в голосе произнес Петя не из "Диалогов". А если скажу в подтверждение твоей теории?
   -Скажешь?
   -Что же ты, Петя?!
   -Вопрос прозвучал чисто риторически.
   -Обычно, не увиливай от ответа.
   -Какой ответ хотела бы получить?
   - Сам, Петя, сам - без подсказки с парты. Жми правду, как договорились... Жалеешь меня? Хорошо, я скажу. Ты не любил и не любишь меня, потому не станешь ломать копья с другом и со своей совестью. Опять же любишь жену, потому нет никакого резона будить в себе и в тебе зверя... Ты ведь не изменял Наташе?
   -На эту тему мы еще не беседовали?
   -Табу? Не знала. Не изменял. Не то, что мой муж. С ним вы эту тему, уверена, обсудили.
   -Для тебя это столь существенно?
   -Ты бы с ним не слишком исповедовался.
   -Мы никогда не касаемся интимных тем.
   -Переспать с другой женщиной - это какая тема? Не смеши. Это же предмет гордости определенных особей вашей породы. Похвально, ты к ним не относишься.
   -Откуда тебе известно?
   -Уж не обидела ли часом? От мужа - он тебя в этом плане не понимает.
   -Не клевещи на Виктора.
   -Обиделся за друга? Он не обижается.
   -Прекрати этот треп.
   -В мои намерения никогда не входило ссорить вас. Это невыгодно мне самой.
   -Рад за всех нас.
   -Нет резона. Поссоритесь - мне тебя больше не видать.
   -Никто не желает терять то, что всех нас связывает.
   -У нас сложился презабавный треугольник. Я могу безнадежно любить тебя, ты - не терять друга, он - не лишаться семьи.
   -Мне одинаково дороги вы оба, потеря одного - равно тяжела для меня.
   -Но не Виктору. Он порой испытывает к тебе ненависть, связанную со мной. Последняя его измена мне состоялась, можно сказать, на твоих глазах - в назидание мне за любовь к тебе.
   -Чепуха! Он действительно застрял у лесника, зачем ему врать мне.
   -И потянул ногу. Он тебя надул, если что-то потянул, то...
   -Тебе лучше знать, что. Не я сплю с ним в одной постели.
   -Грубо и неостроумно. Пошло. И в "Диалогах" не можешь обойтись без непристойности, это к слову.
   -Извини. Заметила охлаждение мужа, держи это при себе.
   -Охлаждение? Насмешил, так насмешил! Он горячо вымаливал свой последний грех, чтобы только я позволила ему...
   -Что не желаешь откликнуться на чувства мужа, тебя не красит.
   -Чувства? Если и ты питаешь к Наташе подобные чувства, я не завидую ей. Я не бесчувственна, Петя, если не забыл. Но скотские чувства разделять не желаю. В который раз предал меня - даже здесь не удержался, так еще имеет совесть прийти ко мне. Это и есть скотство.
   -Он любит тебя.
   -Слышала и от него. Вы оба словно сговорились. Может быть, ты знал еще накануне, что он останется в горах, и потому не поехал с ним. Знал, по глазам вижу. Нашла к кому обратиться за помощью...
   -Только слез твоих здесь не хватало. Прекрати накачивать себя разными глупыми предположениями. Сама им не веришь.
   -У тебя есть чистый платок?
   -Возьми.
   -Уже не плачу. Извини за вторую кряду истерику. Виновата во всем одна я, что люблю тебя до сих пор, хотя тебе моя любовь поперек горла.
   -Вовсе нет. Я благодарен...
   -Снова соблазняю тебя.
   -Никогда не пыталась это делать.
   -Однажды - в молодости - успешно, сейчас, через столько лет, - безнадежно. Да и где, как? Не здесь, на пляже...
   -Вот и смеешься, слава богу. И в самом деле, не сейчас и не здесь.
   -И не очень-то охота. Но представь на минуту, только представь, ничего больше, я прихожу к тебе, когда наши дети уйдут, ты прогонишь меня?
   -Днем?
   -Не ночью же, коль скоро только я сплю одна в отдельной комнате. Ты ведь не рискнешь прийти ко мне?
   -Только потому, что по глупости не могу предать Наташу.
   -Молодец! Нашел нужный ответ, чтобы никого не обидеть...Мы начали разговор о "Диалогах" и прервали его. Знаешь, что больше всего мне понравилось в них?...Петя, не поворачивай голову, к нам крадутся дети - знаешь, что они больше всего любят? Куча мала!... Петя, почему ты не сопротивляешься? Это не по правилам...
  
   -5-
  
   -Да, Лена. Наши дети - большие, а мы - слепые, не замечаем.
   -Не хотим признать, что стали старее.
   -Старше. Вот когда станет сорок, тогда другое дело.
   - В сорок скажем - пятьдесят. Никуда не деться, Петя, мы стареем. Вам, мужчинам, это не так страшно, ваш век длинный, хотя в среднем вы живете меньше нас, женщин. Бабий век - короткий.
   -Не прибедняйся, твой век длинный. Никто тебе твоих лет не даст.
   - Кому все это нужно?
   -Вите, не в последнюю очередь.
   -Он всегда найдет, с кем скоротать досуг. Сейчас находит, и потом найдет. Вы, мужики, даже в нашей дыре на вес золота... Очень плохо, что мальчишки пронюхали про похождения отца. Впрочем, может, оно и к лучшему. Объяснять не придется. А вот Таню жаль - без причины страдала.
   -Не страдала она, просто поделилась с отцом - только и всего.
   -Обычно девочки ближе к матери. Значит, ты хороший отец. Я мечтала о девочке... Мальчишки - скрытные, все в себе - и радости, и горести, и гадости, и огорчения. Нет, они меня любят, теперь знаю, жалеют. Но не так, чтобы душа в душу, как у тебя с Таней. Представить Сашку, чтобы он так говорил со мной, при всей его раскованности не могу. Даже Толька - тихий, застенчивый - а вот, пожалуйста, матерится, не иначе, как перенял дурные манеры у брата. Хорошо, что Виктор не знает.
   -Я ему сказал.
   -И как реагировал?
   -Таня только вчера рассказала мне, по какому поводу ссорились твои ребята. Витя знает только то, что они матерились и что Таня их слышала. Он всыпал Сашке, подловив его через несколько дней. Он скрыл?
   -Впервые слышу. Правильно, что отлупил, но не поможет... В свое время вы с Виктором тоже знали разные слова?
   - И употребляли их.
   -Со злости?
   -Больше, от бравады. Хотели выглядеть старше.
   - Особенно ты. Все время приставал ко мне.
   -Было дело.
   -Тебе неприятно это вспоминать?
   - Напротив.
   -Надеюсь, Таня ничего не знает о наших с тобой прежних отношениях?
   -Только этого нам не хватало. Знала бы, ее ноги здесь не было.
   -Серьезная девочка. Моему Сашке нелегко будет с ней сладить.
   -Слишком далеко заглядываешь. Может быть, они расстанутся и забудут друг друга.
   -Плохо знаешь моего сына. Он вцепится зубами в того, кто ему нужен. А Таня явно нравится ему, чего он ни от кого не скрывает. Таня не зря разозлилась, когда он не спешил положить ее на лопатки.
   -Все-то ты видишь.
   -Как и твоя дочь. Но ты почему-то не сопротивлялся, когда я не так уж торопилась уложить на лопатки тебя.
   -Мне было интересно следить за тобой.
   -А мне - за тобой.
   -И что ты такое необычное заметила в моем облике?
   - Старый дурак! Вогнал меня в краску.
   -Знаешь, Таня не без оснований затеяла разговор со мной. Вы, женщины, с пеленок обладаете чутьем на такие вещи.
   -Оно не требуется, когда все еще молодой мужчина уже полмесяца сидит на строгой диете.
   -Все-то ты знаешь.
   -Кое-какой информацией о тебе владею, ты не меняешься, хотя изо всех сил стараешься сохранять верность жене. Если б я очень захотела, ты бы не устоял - с учетом вынужденного простоя из-за отсутствия под боком жены.
   - Такое я животное?
   -Петя, мне неловко это говорить, несмотря на наш прошлый опыт, но я бы на твоем месте воздержалась от игры в кучу - малу, если в ней участвуют женщины. В этом отношении ты мало отличаешься от моего сына. Оба выглядели возбужденными...
   -Нечего было меня провоцировать.
   -Клевета. Я всего лишь тихо и мирно сидела на твоих ногах.
   -Где ты сидела, уточнять не будем.
   -Что же ты не протестовал и не рыпался - всяко сильнее меня, слабой женщины? Тебе ничего не стоило скинуть меня. Твоя дочь в один миг освободилась от Сашки.
   -Коль скоро мы залезли в такие дебри, признаюсь, мне было приятно сознавать, что такая женщина, как ты, не пренебрегает моим обществом.
   -Проще говоря, сама напрашивается на еще более близкий контакт. Теперь, когда даже Таня проникла в мои планы, я не допущу себе никакого вольнодумства. Более того, при самых благоприятных условиях и тебе не позволю рисковать.
   -Ладно, пошутили и хватит.
   -Я, Петя, не шучу. Мне крайне неприятно и стыдно, что Таня заподозрила меня в обольщении ее отца. Тем более что между нами ничего не произошло и не могло произойти. Не иначе, как Игорь рассказал сестре о нашей ночной беседе на кухне, когда Витя "задержался" в горах. Это вызвало у нее подозрительность, которая усилилась в процессе затеянной нами игры, в результате которой мужчина и его дочь повержены женщиной и ее сыном. Помнишь картину Серова - висит в Русском музее - "Похищение Европы" ее название, если я не запамятовала? Это тебе ничего не говорит?
   -Никаких аналогий не вижу. Никто никого в нашем случае не похищал - мы играли.
   -Играли, да заигрались. Таня - умница - засекла это. Все мы от нее получили щелчок по носу. Но я не в обиде. Если мой охламон сумеет - что захочет, не сомневаюсь, -"похитить" твою девочку, я возражать не стану - лучшую он не встретит. Надеюсь, вы с Наташей не помешаете их дружбе? А перерастет ли она в нечто более серьезное, будет видно.
   -Лично я против их дружбы ничего не имею, о чем уже сказал дочери. Кажется, она не видит причин эту дружбу прерывать.
   -Прекрасно. Предоставим им самим решать эту приятную проблему. Таня любит тебя, но еще больше - Наташу. Сужу по тому, как подобные игры с участием наших супругов никаких нареканий со стороны Тани не вызвали, хотя они были более шумными. Виктор создавал настоящий ералаш и неизменно, не стесняясь, оказывался рядом с Наташей - так что все дети не могли оторвать его от нее, пока она не сдавалась. Мне в таких случаях отводилась роль наблюдателя, никто меня на лопатки не укладывал. В конце концов, я прекратила участвовать в этих играх.
   -Я забыл сказать, оказывается, Таня прочла мой старый рассказ, в котором частично присутствует сцена, вызывающая ревность малолетнего сына к молодому парню, затеявшему подобную игру с его матерью. И хотя мальчик простил парня, желая на уровне подсознания найти матери мужа, а себе отца, он пресекает первую же попытку сближения между ними, одновременно приглашая молодого человека прийти на место их первого свидания. Моей впечатлительной дочерью этот рассказ не остался незамеченным, что так же повлияло на ход ее "расследования". И еще. Наблюдательность не изменила Тане и тогда, когда меня здесь не было. Она не преминула заметить мне, что Виктор положил глаз на Наташу. Основанием послужили все те же пресловутые игры. Лучше нам в них не играть. Теперь, надо полагать, один Игорь остался в полном неведении относительно характера, который приняла эта нехитрая игра. Придется одним твоим ребятам играть с Игорем.
   - Тебя никто ни в чем не заподозрит, если и ты станешь участником их игры.
   -Благодарю. Ты все та же ехидина, что была... Не думаю, что их устроит одна лишь мужская компания.
   -Хочешь сказать, без Тани? Придется, если захочет Игорь, а он любитель этой возни. Ради Тани они не посмеют ему отказать. Ведь знают, что она обожает брата.
   -А ты психолог!
   -Станешь им, когда вся твоя жизнь крутится вокруг детей. Я стараюсь изо всех сил проникнуть в их юные души, и с каждым днем мне все это дается труднее и труднее. Свои мужские тайны они не доверяют даже своему любимому отцу и наставнику, да и все прочие считают выше моего достоинства. Я не ревную детей к Вите, но ему они позволяют даже бить себя ремнем, причем, спуская с них трусы (сколько я ни говорила ему, что это унижает ребят, все без толку), а мне не позволяют ставить им клизму - стесняются).
   -Ничего удивительного. Ты - женщина, хотя и мать.
   -И ты стеснялся матери?
   -И матери, и отца.
   -И любовницы.
   -Ты ею стала у меня далеко не сразу, так что вначале я действительно стеснялся тебя.
   -А я так любила тебя, что подглядывала за тобой в ванной.
   - Из чистого любопытства.
   -Не только. Я жалела, что родилась не мальчишкой, и, наверное, поэтому испытывала острый интерес к тому, чего была лишена.
   -Никогда не думал, что ты обладаешь комплексом кастрации.
   -Не смеши меня. Это ты как мужчина можешь им обладать.
   -И женщины, по Фрейду, страдают этим комплексом - по причине отсутствия у них пениса.
   -Вот оно что?! Теперь буду знать. Впрочем, уже много лет ваши органы не вызывают у меня никакого интереса.
   -И правильно. Если они нас и украшают, то лишь в деле.
   -Орган мужа, скорее, вызывает у меня отвращение, так как я всегда представляю, что он вытворяет им в других домах. Витя чувствует себя настолько безнаказанным, что предпринял попытку обольщения Наташи, но, видимо, она поставила его на место. После этого даже его кучи - малы стали проходить менее шумно. Надо отдать справедливость Наташе, не уклоняясь от игр, она добилась того, что Виктор соблюдал с нею нужную дистанцию и дурачился только с детьми. Что он делал, оставаясь с ней наедине, покрыто мраком. Танины предостережения взяты не из воздуха, может быть, наблюдательная девочка знает или чувствует больше меня. Почуяла же она опасность, исходящую тебе от меня.
   -Ты еще большая фантазерка, чем она.
   -Она слышала разговор моих ребят и знает о том, что муж изменяет мне.
   -И потому предостерегла меня: бойся Лены, которой неверен муж, она выберет тебя в качестве мишени для мести ему? Такие нюансы она еще не чувствует.
   -Петенька, она - женщина. Более сложные оттенки схватывает. Вы - мужики - примитивнее существа, хотя много мните о себе. Женщина - локатор, улавливающая волны, исходящие от вас, в любом диапазоне . У тебя замечательная дочь, лучше не бывает. Если Игорь получится не хуже, считай, в твоем доме всегда будет покой и порядок. Но мальчишки - народ сложный, держат свои мысли при себе.
   -Далеко не все девчонки рвутся навстречу родителям. Таня, например, вся в себе, и если пришла ко мне, то лишь потому, что не могла иначе. Признания дались ей очень тяжело, каждое слово пришлось вытаскивать из нее по кофейной ложечке.
   -Говорят, по чайной.
   -Кофейные - меньше. Щипцами пришлось тянуть. Наш разговор в любую минуту мог закончиться полным провалом.
   -Хорошо, что все мы поговорили - Таня с тобой, ты со мной. Все сразу встало на свои места. Ни ты, ни я не сделали ничего такого, чего можем стыдиться. Даже Виктор не боялся - иначе не пригласил бы вас сюда. Но как-то стало спокойнее на душе, свободнее, яснее. Правда, тебе и до того было легко...
   - В любом случае мы должны беречь нашу дружбу, сохраняя то светлое, человеческое, что когда-то толкнуло нас друг к другу.
   -Петенька, за что я больше всего любила и люблю тебя, несмотря на все твои выверты, это за идеализм. И славно. Правда, ты не всегда последователен. Только вчера говорил несколько другие слова - насчет источника своей агрессивности.
   -Эти слова, помнится, принадлежали тебе, а не мне, хотя в них звучал вопрос.
   -Разве? Все равно. Но ведь было и мороженое, помнишь? Сейчас я скажу самую большую глупость... Нет, не буду.
   -Говори, раз начала.
   -Ты будешь смеяться.
   -Посмеемся вместе.
   -Хорошо, раз ты настаиваешь... Мы ели мороженое и были такие раскованные, что я с удовольствием наблюдала за твоим пенисом, меняющимся в самую лучшую сторону на моих и в моих глазах. И все потому, что я тебя любила. А Витин орган, скорее, вызывал у меня раздражение, хотя сам он может им гордиться. Смешно, правда?
   -Идем купаться, пока дети не устроили нам кучу - малу. Мы из нее выросли.
  
  
  
  
   -6-
  
   -Не спорь, ты - дьявольски красивая женщина. Вот такая, с капельками воды на бронзовом от загара теле.
   -Боже, до чего же измельчал ваш брат - писатель. Даже на берегу остановиться не можешь.
   -Я, Лена, не писатель, а графоман. Пишу в свободное время ради собственного удовольствия.
   -Потому что не можешь не писать.
   -Когда могу - не пишу.
   -Поболтаем, если можешь сейчас не писать.
   -Я уже говорил, что ты язвительная женщина, но я тебя прощаю, так как благодушно настроен. Можно почесать языком. Только не зло.
   -О чем? Кажется, обо всем поговорили - не зло.
   -Тогда помолчим. Просто полежим и подышим морем.
   -Морским воздухом, товарищ писатель.
   -Воздухом дышишь ты, простой обыватель, я, писатель, - морем.
   -Кто бы мог подумать? А в чем тогда купается вышеуказанный товарищ?
   -В морских волнах.
   -Какие лучи впитывает тело этого высокочтимого товарища?
   -Светила.
   -Бедноватое воображение у вас, господин сочинитель.
   -Я бы сказал - бледное.
   -Потому не смог придумать всем нам и себе другие имена.
   -Боялся запутаться.
   -А если серьезно?
   - Мне кажется, я уже объяснялся на эту тему.
   -Не со мной.
   -Ладно, если повторюсь, не взыщи. Я старался по мере "буйства" своей фантазии придумать всем нам другую, чем у нас, жизнь. Однако жизнь складывается не только из биографии человека, как бы детально она ни была передана. Слова (слово было в начале всего!), поступки, дела играют существенную роль в ней, но она еще не жизнь.
   -Что тогда? Мысли? Чувства? Эмоции? Ощущения? Представления?
   -Если бы рядом не было детей, я тебя расцеловал за уловленный тобой смысл моих писаний. Слова и даже поступки людей находятся на поверхности жизни, суть ее скрывается глубже.
   -Да, но суть можно выразить - если мы говорим о литературе - лишь посредством слов и дел, поступков, переданных словами. Ты пишешь диалоги - авторский текст в них отсутствует, твой инструмент - слова героя и его окружения. Другого скальпеля для вскрытия сущности человека, словно это его тело, у тебя нет. И мысли, и чувства, и представления должны выражаться одними единственными словами, присущими именно этому персонажу.
   -Ты права. Тут у меня есть огромная проблема. Нет мастерства. Но мне кажется, что между словами есть пространство, которое иногда более или менее удается воспроизвести.
   -Чтение между строк? Однако необходимо, чтобы строки позволили это чтение, произвели нужный резонанс в голове читателя, а не вылетели в пустое пространство - пространство нечтения, если так можно сказать. Не нужно думать, что читатель только тем и озабочен, как вникать в твое пространство, а не в слова героев, составляющие ткань диалогов. Никуда от слов не деться. Белый лист бумаги не заменит и одного слова, хотя в глазах некоторых адептов авангардизма может выглядеть многозначительнее. Великое ничто. Белый, черный и какого угодно другого цвета лист, квадрат, овал, круг ни в литературе, ни в живописи ничего по сути (а тебя волнует суть) выразить не в состоянии. Ты же не желаешь, чтобы каждый представлял сущность "Диалогов" по-своему или, если бы тебе повезло, что их напечатают и прочтут, по тому, как их поняли всезнающие критики.
   -Все верно. Чистая бумага - полотно без узора, суровая ткань - далеко не все. Слова, ложась на бумагу, создают ощущение реальной жизни людей. Нужные - единственные - слова отыскивать среди великого множества слов, которыми говорят все, не научился. Оттого никто из вас не узнает себя и других в моих героях, не находя в них ничего общего с собой.
   -Разве ты сам не замечаешь, что мы, реальные люди, пусть никакие, все же живее и интереснее тех, что в "Диалогах"? Хотя мы - весьма поверхностные люди, которых больше всего волнуют пустяки, и если б не дети, на которых одна надежда, что они станут лучше нас, можем хоть сегодня отпевать себя на кладбище. (Это по гамбургскому счету.) А твои герои - вообще карикатурны, им даже до нас, как нам до Луны. Прости, такой мой приговор.
   -Ты сейчас сделала грустное признание. Не относительно моих героев (антигероев), а нас, живых людей. Но сама не считаешь, что по тебе отзвенел колокол. Он еще долго будет звенеть, пока ты поймешь, что твоя песенка спета. Иначе нужно застрелиться, удавиться, выпрыгнуть из окна, отравиться...Все мы сорим по жизни своими словами и делишками, не разглядев ни себя, ни других в житейской суете. Мы состоим из одних противоречий - между желанием, мечтой и действительностью, реальностью, между мыслью и словом, ее бледным слепком, между чувством и его проявлением. То, что мы произносим и делаем, чаще всего даже в наших собственных глазах выглядит плоским, поверхностным, банальным - совсем не тем, что мы хотели бы сказать и совершить. Мы - обыкновенные обыватели, не титаны, не гении, даже не отмечены самой малой печатью таланта. Что же тогда говорить о словах, которыми мы пытаемся выразить наши далеко не самые глубокие мысли? Божественными словами владели единицы пишущих и говорящих на Земле. Большинство говорит если не одними и теми же словами, то одинаковыми, похожими. Наш словарь, конечно богаче, чем у Эллочки, но, по меркам Тургенева, скажем, мы стоим примерно на ее уровне. Я хорошо сознаю собственный уровень и не льщу себя надеждой, что преодолею свою планку.
   Представь, каждый землянин говорит и поступает, как мыслит и как надо (нет никакого противоречия между мыслью и словом, словом и делом - полная идентичность). Все станет точнее и вернее, но интереснее ли? Каждый для себя стал собственно роботом, безукоризненно точным исполнителем команд. Эти команды детерминированы, каждая для каждого - лежит на своей полочке, подается точно вовремя, секунда в секунду. Все люди живут безошибочно, безгрешно, правильно - без злобы, ненависти, зависти. Не воюют, не насильничают, не ругаются разными нехорошими словами (такие слова просто отсутствуют в их словаре) - поступают в высшей степени разумно, поскольку их поступки есть абсолютное отражение благочинных слов, а слова - кристально чистых мыслей. Никто не знает сомнений, заблуждений. Землю населяют одни разумные, непогрешимые существа, которые и в постели выглядят убедительнее своих предшественников, так как и тут не знают сомнений, выбирают нужное время и место. Все они одинаково сексуальны, красивы, даже если с нашей точки зрения уродливы. Все они живут, по их понятиям, в одном раю. Нужен ли нам, землянам, такой ад?
   Библейская легенда или правда грехопадения первых людей, переданная людям Богом через Моисея тем и прекрасна, что исключает райские кущи, заставляет нас жить в корчах и муках, проходить испытания и оставаться людьми. Мы вынуждены постоянно встречать и преодолевать тьму препятствий - и главные из них заключены в нас самих. Страсти сжирают нас - мы обнаруживаем в себе бесконечную фауну. Это не выдумки - телячьи нежности, волчий аппетит, пылкость козы, холодность коровы, рыбьи глаза, медвежья услуга, кошачий характер, тигриный нрав, собачья смерть. Бедные звери - они не носят этих свойств в том избытке, который присущ самому человеку - высшему животному. Человек, стремясь к совершенству, вынужден постоянно преодолевать в себе то низшее состояние, из которого он вышел и которое за тысячи лет никак не преодолеет до конца. Более того, создается впечатление, что развитие цивилизации не только застопорило этот процесс совершенствования человека, но и повернуло его вспять - люди становятся хуже, а не лучше, хотя в целом сохраняются как вид. И все же то, что человек пока еще не научился простым нажатием кнопки из центра, будь то Кремль или Белый Дом в Вашингтоне, подавать и исполнять нужную команду, он не уничтожен как человек со всем его несовершенством, включающим в себя звериные повадки...
   -Все то, что ты сейчас сказал само по себе интересно (хотя и не ново), но не имеет прямого отношения к тому, о чем мы говорили недавно. Да, мы несовершенны, в чем есть своя прелесть, но каждый из нас несовершенен или совершенен по-разному. Мы говорили о противоречии между сущностью твоего героя и ее проявлением в диалогах, то есть в словах. Как уловить милую твоему сердцу сущность Пети, если она либо лежит на поверхности и является пустышкой, дыркой от бублика, либо запрятана так глубоко, что до самой его смерти никто не сможет ее откопать? Не выдумка, миф - она, эта сущность, скрывающая плоские мысли, банальные слова, примитивные поступки и действия Пети? К чему вся эта философия, если известно - человека надобно судить не по словам его, а по делам. Не по словам, которые чаще всего свидетельствуют о нищете его духа и отсутствии сколько-нибудь значимой эрудиции. Так ли и мы, твои прототипы, поверхностны и обыденны? По-твоему, о твоих персонажах следует судить по их мыслям, чувствам, но если они на самом деле глубоки, то это не заметно. Напротив, их чувства и мысли мелки и тривиальны. Если ты и всех нас видишь такими же примитивными существами (вот она твоя пресловутая сущность!), то мне жаль тебя и всех нас.
   -Скорее всего, ты права, мне никак не удается отразить в них себя и вас, не ахти каких интеллектуалов. Они еще на ступень или несколько ступеней ниже нас. Но... И мы, и они - простые обыватели, в той или иной степени Валечки, знакомые тебе по моим ранним рассказам. Мы можем сколько угодно возмущаться, что выше, глубже, содержательнее, интереснее их, но, если это и так, то с той же примерно разницей, какая есть между нами и моими персонажами. То есть, по сути все мы похожи. Но я пытаюсь показать, что это не та похожесть, которая низводит нас до уровня роботов, выполняющих чужие команды, пусть самого высшего разряда, и делающих всех одинаковыми. Это похожесть в том, что мы - обыватели, не интеллектуалы, самые заурядные люди, но разные, даже если говорим одним и тем же языком.
   По восточной религии, душа человека не погибает вместе с его телом - она переселяется в другое материальное тело - от человека до животного, даже до неодушевленного предмета. Религией "Диалогов" стали мы сами, переселившись в других людей под теми же именами еще при нашей жизни. Мне любопытно взглянуть на себя и на вас со стороны: какими бы мы могли стать еще, как жить и умереть. Не столь уж важно, лучше или хуже они нас. Отталкиваясь от себя и вас так, как я это понимаю, я пытаюсь воссоздать всю нашу компанию и, прежде всего, себя.
   -Переписать себя заново?
   -Написать другие страницы книги нашей жизни. Мы уже прожили значительную ее часть, повторить ее реально невозможно, но виртуально, в тех же "Диалогах" такая вероятность существует. Я люблю себя и вас, мне хочется продлиться, с одной стороны, и дать нам вторую жизнь - в другом варианте, как бы еще она могла сложиться - и в прошлом, и в настоящем, и в будущем. Мое кредо, высокопарно выражаясь, быть беспредельно честным и откровенным, не умалчивая и не утаивая самое сокровенное и темное, что в нас - в них есть. Писать так о нас самих я не могу по этическим соображениям, кроме того, у меня нет полного и объективного знания ни себя, ни вас, чтобы позволить себе это писать, не говоря уже о том искреннем возмущении, с которым все вы наброситесь на меня и сотрете в порошок. Да я и сам не потерплю того, что напишу о себе, так как сочту, будто на самом деле я не такая мерзкая тварь, какой себя увидел (в своем желании быть правдивым я перейду черту и напишу такое, отчего содрогнетесь даже вы). А так ваше возмущение будет носить вполне мирный характер, выскажете мне свое "фэ", подумаете, что я окончательно спятил, и простите меня, му (извиняюсь) чудака, которому не жаль потраченного впустую времени на воспроизводство черт те знает кого, только не нас самих.
   А если серьезно, то пытаюсь вселить наши пока еще теплые души в другие тела. Веря в существование души, следует пойти дальше и признать, что именно душа - олицетворение человека - ведет его по жизни, пусть постоянно спотыкаясь и набивая себе шишки. При этом я стараюсь сохранить в их телах нашу сущность.
   -Если б я взялась за труд снова прожить жизнь, я восстановила бы ее до мелочей и ничего не выкинула. Так же поступила бы и с вами - по памяти реконструировала те разговоры, что вела. Я люблю рассматривать старые фотографии - свои, твои, детей, даже Витины. Они дают мне пищу для моих чувств, я заново переживаю свою жизнь. Очень жаль, что мы не сделали нашу фотографию в тот вечер, когда ели мороженое, такие счастливые после любви.
   -Только ее нам и не хватало для общего счастья. Представляю обалдевшего Витю, попадись такая фотография ему на глаза.
   -Он не увидел бы ее даже после моей смерти, если переживет меня. Как необыкновенно горели твои глаза, смотревшие на меня, какой нежностью они светились, как постепенно нарастало в тебе желание - и эти глаза суживались и меняли цвет... Если б я сумела это и многое другое написать, не искажая, не убавляя ничего из прожитого, считала бы куда интереснее того, что придумала о себе и о вас.
   -На мой взгляд, еще слишком рано тревожить собственную память, воспроизводя в деталях даже самые приятные абзацы страниц книги своей жизни. Писать мемуары стоит, когда прожита большая часть жизни, а главное, когда в ней ярко присутствовали и оказали влияние на твое бытие интересные личности. Быть откровенным в описании собственной жизни почти невозможно - для этого требуется большая смелость и искренность. Это - своего рода публичная исповедь. У меня есть детские и юношеские дневники, которые я уничтожу в конце жизни. Так вот, я позволил себе в них так размазать себя по стенке, что даже сейчас неприятно и стыдно их читать, а другим дал бы их лишь под пыткой. А многие люди, чьи дневники сохранились, писали о каждом прожитом дне, умалчивая, как правило, о темных ночах.
   -А если попробовать? Вспомнить все - у меня отменная память. Заново пережить детство, юность, дружбу, любовь. Как мы с тобой клялись друг другу в любви, как ты настойчиво, но безуспешно склонял меня к занятию любовью, а я придумывала не столько для тебя, сколько для себя разные предлоги и запреты, чтобы от него уклониться. Позволяя в то же самое время нам обоим почти все невообразимое тогда, когда проводила с тобой обе последние ночи. Как сбежала к Вите, который - в отличие от тебя - далеко не сразу набросился на меня, а старался расположить меня к себе, не разжигая во мне страсть поцелуями и ласками, на которые ты был так горазд, а постепенно, шаг за шагом, приручая меня, сдерживаясь. (я еще думала, как он может терпеть такую муку? - судила по твоей несдержанности, другого опыта у меня не было). И в то же самое время он ничуть не стыдился, как ты вначале, своей наготы, настолько естественной считал ее (мы занимались любовью при дневном свете, даже шторы не задвигали). Знаешь, не любя его, я оценила, как он сумел вывести меня из ступора, расшевелить, подготовить к своей любви. Я даже не припомню, чтобы он что-либо говорил, убеждал, уговаривал, успокаивал, признавался в своей любви, своим молчанием он и убеждал, и успокаивал. Его било током, и этот ток передавался мне по кофейной ложечке, как ты бы сказал. Он так любил меня в тот вечер, что я поверила, сама полюблю его. А как любовник, когда я созрела для более активных его действий, и он почувствовал это и перешел к ним, опять же не спеша, чтобы я дошла до нужной кондиции, и он не опередил меня в удовлетворении страсти, он показал себя с самой лучшей стороны... Разве все это невозможно передать словами?
   -Уже передала и убедила меня в том, что любишь Витю, хотя не можешь простить ему того, что он отнял меня у тебя. Но отнял не он, ты сама отняла себя у меня. Вот что труднее всего передать словами.
   -Да, ты прав. Но я бы рискнула сказать все, не стесняясь правды. А ты?
   - Я? Я бы не смог, постоянно чувствуя какой-то внутренний подвох, не позволяющий мне быть до конца честным с самим собой. Я совсем не сложная натура, но очень плохо знаю себя, чтобы писать о себе самом.
   -Как же тогда пишешь о Пете, какую такую свою сущность пытаешься транслировать ему?
   -Ту сущность, как я ее понимаю. Здесь я ближе к правде, так как Петя - не я, другой человек.
   - Я не узнаю тебя в нем. Хотя и он философствует, любит Фрейда, Ницше, Шопенгауэра, даже в одном из диалогов дискутирует с последним, цитируя и полемизируя с его произведением "Мир как воля и представление". Но это схема. Цитаты из Шопенгауэра интеренее Петиных суждений о них, ведь не для пробуждения интереса читателя к первоисточнику ты написал так много страниц? Что твой Петя доказывает? Что он не полный дурак, что читает, мыслит, а не только трахается - с кем придется? К чему ты устроил эту мерзкую пьянку, в результате которой он, такой влюбленный с детства в Лену, трахает ее почти на глазах друга? Или таким образом ты удовлетворил свое мелкое самолюбие? Я тебя не понимаю. Ты сам не такое противное животное, да и я, полагаю, одушевленный предмет, а не та кукла, которая безропотно отдается Пете? Может быть, ты переселился не в Петю, а в Витю? Я специально рассказала о том, как он вел себя в наш первый интимный вечер, чтобы ты мог сопоставить некоторые факты. Вот она твоя пресловутая честность и беспредельная откровенность. Ты всех нас унизил - себя, меня, Витю. И если после прочтения этого диалога мы подаем тебе руку, то лишь потому, что понимаем, ты сам не ведаешь, что творишь. Твой Петя - чудовище. В детстве, как и ты, он дергает Лену за косы, пытаясь обратить на себя ее внимание. Но она предпочитает тебе Витю, твоего друга, который оказывает ей другие знаки внимания - как во многих советских фильмах таскает ее школьный портфель, защищает от драчливых мальчишек, смотрит на нее влюбленными глазами. Далее Петя своими "умными", а на самом деле скучными рассуждениями пытается заинтересовать Лену и переключить ее интерес на себя, но позднее переводит его на соседку, которую трахает не столько он, сколько она его, что он не замечает (уж лучше бы занимался рукоблудием). А когда соседка надоедает ему, он влюбляется в Веру, которая - за неимением лучшего партнера и собеседника - позволяет ему в определенные дни, которые регламентирует сама, - заниматься с ним любовью. Она добра, внимательна к нему, хороша в постели, он убеждает себя, что любит ее, но его не оставляет мысль, что Лена - детская и юношеская любовь досталась не ему, а другу. Поэтому он, пользуясь случаем, устраивает оргию с Леной, которая легко соглашается заняться с ним любовью из-за мелкой ссоры с Витей, который, в свою очередь, затаскивает в свою постель любовницу Пети. Таким образом, Витя и Вера, должно быть, компенсируют свои чувства к прежним партнерам. Такова вкратце сущность твоих героев. Петя - распутный юноша, нахватавшийся случайных и поверхностных знаний, бравирующий ими. Витя - полный придурок. Лена - ни рыба, ни мясо. Вера - заместительница Тани, первой любовницы Пети. Интересно, что ждет Наташу? Если и она будет нам под стать, она мокрого места от тебя не оставит. В отличие от нас, она не потерпит извращения своего доброго имени.
   -Ловко ты разделала меня под орех.
   -Надеялся, хвалить стану? Вывел каких-то маразматиков и рассчитывал на аплодисменты? Витя успел воздать тебе должное?
   -Дал по мозгам.
   -Молодец! Хоть в чем-то можно его одобрить...Приуныл? Не вешай нос, писатель! Вдохни в себя и в нас жизнь. Возьми лучшее из нашей жизни и пересели в жизнь своих героев. Диалог с пьянкой используй как туалетную бумагу, бумага тонкая, подойдет, Напиши, как я захотела прийти к тебе, и не забудь про мороженое, которое мы оба любим. Пусть и они - Петя и Лена - охладят им и шампанским свой нерастраченный пыл, позволь им слизывать друг с друга мороженое (можешь пойти дальше, чем в нашей с тобой жизни, я не возражаю и готова...). А потом жени меня на Вите, которого я люблю больше, чем тебя. Можешь даже не утруждать себя тем, чтобы доказывать, чем вызван мой резкий поворот от Вити к тебе и обратно, так как женщины непредсказуемы и малейший промах любимого мужчины (меньше всего в постели, в постели он простителен и понятен) может обернуться крахом его прекрасных надежд. Лена пусть родит Сашку и Тольку, Петя полюбит Наташу, вы на пару родите Игоря, который не станет повторять Петины огрехи, можете женить Таню и Сашу, которые родят всем нам внуков и т.д. Оживи свои мертвые души. Можешь отступить от фактов нашей жизни, придумай своим героям другие - ярче и колоритнее, но в никоем случае не оглупляй всех нас. Действительно, пересели свою душу в Петю, а наши души - в них. Тогда не будет у нас к тебе особых претензий.
   -Спасибо за критику. Я и сам вижу, что меня заносит. Даже собственное несовершенство не могу перенести на бумагу. Жаль, что ты живешь не в Питере, могла бы избавить меня от многих ошибок.
   -От главной ошибки избавила. Вышла замуж не за тебя...
  
  
  
  
   -7-
  
  
   -Все не решалась. Давно могла перебраться в свой родной город. Здесь мой сын, внучка, мать.
   -Виктор того же мнения.
   -А как ты сам? Восстановил "Диалоги" и пишешь их дальше?
   -Слава богу, написал. Но мои герои требуют, чтобы я вернул им их молодость, внес коррективы и дополнил новыми эпизодами.
   -Так что ты, как та самая птичка, увязшая по самые коготки.
   -Именно так. Я все больше и больше увязаю в интимной жизни своих героев.
   -Значит, стареешь. Сублимация любви или нечто другое?
   -Сублимация, моя дорогая, заключается в переключении психических влечений, в основном сексуального характера, на более возвышенные цели с заменой форм их удовлетворения.
   - Правильно, в известной мере перенаправляешь энергию с реального сексуального объекта на "Диалоги", и удовлетворение происходит в форме эстетического переживания. При этом, сам того не сознавая, делаешь это в очень мягкой форме, совмещая в себе обе формы удовлетворения своих влечений, ослабляя напряженность, связанную с ограничением, если не вытеснением одного из них.
   -Умница, только это не совсем верно в отношении меня. Как тебе известно, я пишу "Диалоги" так давно, что уже забыл, когда начал их писать.
   -Я помню. Уже в первые годы своей женитьбы. Только не подумай, что я хочу сказать этим, будто тебе не хватало любви жены. Ведь ты начал писать намного раньше, направляя свою неизрасходованную энергию на разные объекты, как сексуальные, так и не сексуальные.
   -Тогда причем здесь сублимация любви?
   -И ты, Петенька, стареешь, нынешняя твоя энергия уже не та, что в молодые годы. Даже у Виктора она не та, хотя ему сублимировать ее просто некуда.
   -Старею. Но и молодым не мог выбраться из той же трясины, хотя далеко не все диалоги касались секса.
   -Если б я не знала тебя, могла бы подумать, что ты имеешь проблемы в этом деле.
   -Имею. Мой мозг погружен в них.
   -Хорошо, если один мозг.
   -Мозг сам по себе ничто.
   -С тобой легко разговаривать на любые темы. Завидно.
   - Просто мы давно не виделись.
   -Теперь можем встречаться часто, если пожелаешь.
   -Если пожелаем оба.
   -Я пожелаю, но не уверена в том, что это придется по вкусу твоей жене.
   -Так как она знает о нашем прошлом?
   -Хотя может не беспокоиться за их будущее. Как ты когда-то цитировал Гераклита, нельзя дважды войти в одну и ту же реку.
   -Мы были вчера и до могилы останемся друзьями сегодня и завтра.
   - Вчера было более сложным...
   -Но нам удалось не осложнять, не омрачать его.
   - Оговорка принята...
   -Именно потому, что ты и Виктор мои единственные друзья на этом свете, я обеспокоен будущим ваших отношений.
   -Он говорил с тобой на эту тему и просил повлиять на меня? Извини, мое решение не изменится.
   -По крайней мере, выслушай меня.
   -Хорошо, мне никогда не было безразлично твое мнение.
   -Постараюсь его аргументировать.
   -Аргументы не лишни.
   -Понимаю, моя задача не из легких.
   -У твоего друга нет шансов.
   -Говоришь так, словно это тебя совсем не касается.
   -Прежде чем решиться на развод, я все взвесила и обдумала. Шла к своему решению почти четверть века. Достаточно долго, не правда ли?
   -Ты - героическая женщина.
   -Как большинство русских баб, я терпелива. И только. Геройства во мне ни на грош. Не было ни гордости, ни достоинства.
   -Если б Витя не изменял, ты бы жила с ним дальше?
   -Глупый вопрос. Знаешь, когда он прекратил бегать по бабам? Сказал тебе?
   -Сказал.
   -Можно только представить, чего это ему стоило. Главная проблема - стоит или не стоит, может трахаться или не может. Все остальное так себе. Сколько раз каялся, обещал, держался до поры до времени, но как только на его горизонте появлялась хорошенькая бабенка, бежал к ней без оглядки.
   -Ты не могла не задумываться о причине такого его поведения.
   -Главная - похоть. Грубо говоря, я его не удовлетворяла.
   -Умышленно утрируя, поддержу твой тон. А ты пыталась?
   -Подчинялась ли я его диким прихотям? Он не делился с тобой, какая любовная поза больше всего устраивала его?
   -Прости, если вынудил детализировать вашу интимную жизнь.
   - Мой муж - солдафон и извращенец. Если в самом начале нашей жизни я могла принять правила его любовной игры, то, забеременев, в первую очередь, должна была заботиться о своем здоровье и здоровье будущего ребенка, а не о его половых выкрутасах. Даже тебе мне стыдно сказать, какую позицию он любил больше всего.
   -Догадываюсь.
   -Не думаю, что ты предлагал встать в нее своей жене.
   -Мне это было не нужно.
   -Просто ты нормальный мужчина, хотя и был в свое время озабочен сексом не меньше Виктора. Впрочем, и потом, очевидно, эта озабоченность не прошла, иначе б в "Диалогах" встречалось меньше разговоров на сексуальные темы.
   -Может быть, тем самым я компенсировал свою извращенность на бумаге?
   -Напрасно стараешься, твоя кажущаяся честность Виктору не поможет.
   -Я хочу быть предельно откровенным с тобой.
   -По-твоему, мне следовало больше считаться с его запросами и уступать?
   -Просто больше любить.
   -Все у вас, мужиков, сводится к сексу. Словно вся жизнь заключена в нем одном.
   -Не в последнюю очередь - в нем.
   -Вы оба, каждый по-своему, сексуальные маньяки. Зря взялся его защищать - пустая трата времени. Из-за своей сексуальной озабоченности ты предал нашу любовь и допустил мой брак с Витей.
   -Никто тебя арканом не тянул, сама надела себе петлю на шею. Разве не так?
   -Так, Петя, так. Хочешь всю вину за неудачу в нашем браке свалить на меня? Да, я не любила мужа, но с первого дня старалась быть ему хорошей женой. Твоя тактика защиты Виктора неудачна.
   -Защищаться всегда тяжелее.
   -Кому, как не мне, это знать: я всю жизнь находилась в глухой обороне.
   -Тем легче поймешь меня.
   -Хорошо, я сыграю с тобой в поддавки. Ты честен со мной, отвечу тебе тем же.
   -Буду признателен.
   -Знаешь, почему я восстала против экспериментов Виктора? Ничего против многих находок не имея, понимая и чувствуя их смысл и даже прелесть для себя, с каждым днем я убеждалась в том, что ничего не должна ему доказывать. Если муж напрямую связывает любовь жены только со своими выходками, то каждая уважающая себя женщина, в конце концов, поступит так, как я. Можно только позавидовать Наташе, которой не требуются иные доказательства твоей любви; должно быть вследствие взаимной любви у вас полная сексуальная совместимость и гармония. Во всяком случае, ты идешь на ущемление своих прав ради нее, что косвенно вытекает из тех же "Диалогов". У нее хватает ума и такта делать вид, что она не замечает это.
   -Обо мне поговорим позже. Твоя позиция понятна, я ее в целом почти разделяю.
   -Почему почти?
   -Есть в ней одна червоточина - излишняя рассудочность, что вступает в противоречие с эмоциональной стороной супружества. О любви я не говорю.
   -Любовь ничего не должна доказывать. В нее надо верить. Он не верит.
   -Ты же сама только что призналась, что никогда не любила его.
   -Не любила, но...
   -Позволяла ему себя любить?
   -Делала все, чтобы он мог любить меня, не комплексуя. И это на первых порах удавалось, поскольку в сексуальном плане он не испытывал проблем. Но нельзя все сводить к сексу, он это не понял и стал ужесточать требования в этом плане.
   -Я начинаю верить в то, что наш разговор не бессмыслен. Не валишь всю вину на него.
   -У меня память не атрофирована. Помню, когда и как мы поженились. Моя вина перед ним в том, что я форсировала его женитьбу, чтобы сжечь все мосты между тобой и мной.
   -Надеюсь, у тебя нет сомнений в его любви к тебе. Все его шашни не в счет.
   -Ты говоришь это всерьез?! Его шашни - моя боль, постоянное унижение, плата за мою любовь к тебе. Виктор это чувствовал, топил свое "горе", насыщая похоть.
   -Чувственность.
   -Чувственность - сильно выраженное плотское влечение. А похоть - грубое чувственное влечение. Видишь разницу?
   -Не сумев удовлетворить сильное влечение к тебе из-за ваших взаимных комплексов, он стал искать его на стороне. Не нам с тобой судить, был ли он груб или нежен с любовницами.
   -Если нежен, тем хуже для меня. Как мужчина Виктор более чем устраивал меня. Не обижайся, сравнивая тогда вас обоих, я отдала, выражаясь банальным языком, пальму первенства ему. Он был мужественнее, сильнее, и в сексе опытнее тебя...
   -Верно.
   -Только мне этого мало - сексуальности. И обожания мало. Но я не давала мужу ни малейшего повода к разочарованию, пока он не стал навязывать мне свои очередные сексуальные новинки, включая анальный секс. Я расценила это так: секс со мной со временем стал ему приедаться. А когда я перестала потворствовать ему во всем, он начал искать приключения на стороне, оправдывая свои пошлые измены моей нелюбовью к нему.
   -Все, что ты сказала, внешняя сторона дела. Главное объяснение адюльтеров Виктора в том, что он любил тебя, а ты его не любила.
   -Вы с моим мужем дуете в одну дуду. Он любил и изменял, а я не любила, но была ему верна. Не видишь парадокса?
   -Собственно любви ничего не надо. Она не перечисляет элементы, из которых состоит. Составляющие ее части, наверное, существуют, но они столь же эфемерны, как душа. Если бы людям удалось сформулировать это ощущение, свойство, предмет, они б не испытывали того восторга, ненависти, ревности, злости, нежности, умопомешательства, сладострастия и пр., которые чувствуют, когда любят.
   -Ты счастливый человек, любишь, и любим одновременно.
   - Я и счастливчик, и несчастный. В любви, как в розе, множество шипов. И она недолговечна. Чтобы ее вырастить и сохранить, не погубить, требуется редкий уход и умение, что сложно обеспечить. Только отчаянно любящим людям удается найти в себе силы превзойти самих себя.
   -То есть?
   -Превозмочь, преодолеть свой эгоцентризм, эгоизм, себялюбие, самонадеянность, спесь и еще тысячу других качеств, которые мы несем в себе.
   -И у вас с Наташей не обошлось без проблем в вашем браке?
   -Великое множество. Признаюсь только тебе, однажды наш брак висел на волоске, чему виной был я.
   -Ты? Что мог натворить, чтобы так провиниться перед ней? Впрочем, достаточно пустяка. Ни один муж, кого я знаю, никогда не находился в такой полной зависимости от жены, как ты. Она сильнее, увереннее тебя. Твоя любовь к ней дала Наташе безграничную власть над тобой. Она привыкла к твоей полной покорности и уступчивости во всем, включая секс. Если б ты хоть один раз случайно изменил ей, а она о том узнала, ты и пикнуть не успел бы, как она выкинула тебя из дома. Что это со мной? Все моя злосчастная ревность, никак не успокоюсь...
   -Я вспомнил одну деталь... Когда мы были с вами в Алупке, ты мылась с Наташей в бане?
   -Странный вопрос. Кажется, мылась.
   - Что ты там у нее обнаружила?
   -Ничего особенного. У меня нет обыкновения заглядываться на женщин, даже если они хороши собой.
   -Не заметила у нее родинки?
   -Родинки?... Да. Запомнила лишь потому, что место ее расположения несколько необычно. Наташе я ничего не сказала.
   -Сказала мужу.
   -Ты с ума сошел?! С чего вдруг мне взбредет мысль обсуждать с ним подобные вещи?
   -Тогда я должен предположить, что Виктор, по меньшей мере, подсматривал за Наташей, когда она переодевалась.
   -А, по большей мере, спал с ней? С него-то станется. Но только она ему не по зубам, будь уверен. Не по этой ли причине вы едва не развелись?
   -Я с ним разберусь.
   -Не ответил на мой вопрос.
   -Из-за такой ерунды? Я не ревнив. И для ревности не было никаких оснований.
   -Неужели ты сам изменил ей?
   -Знаю, ты не из трепливых. В интересах моего клиента должен признаться, однажды случился у меня срыв, Наташа о нем узнала.
   -От тебя?
   -Сама догадалась.
   -И она не выгнала тебя? Никогда бы не подумала, что ты способен. И что, она простила...
   -Наташа поняла причину моего срыва, я находился тогда в жуткой депрессии, на грани умопомешательства из-за работы.
   -Мой муж всегда находился в прекрасном расположении духа, когда уходил к своим шлюхам, рассудок ему никто не омрачал. Скажи, ты был неверен Наташе до или после вашей поездки к нам в Алупку?
   -Незадолго до.
   - Тогда можно предположить все что угодно...
   -Что Наташа изменила мне с моим другом? На такую мелкую месть она не способна.
   -Петечка, ты слишком наивен. Женщина, даже если она сильно любит мужчину, изменившего ей, может отключить тормоз, сдерживающий ее инстинкты, имеющиеся у каждого из нас. Тут речь идет не о мести, а о праве распоряжаться собой по своему усмотрению, независимо от прежних привязанностей и чувства долга. При этом ее привязанность из-за адюльтера ничуть не уменьшится. Это вовсе не значит, что женщина ждет, не дождется, когда наступит долгожданный момент, такое может случиться совершенно неожиданно для нее самой. Именно внезапность придает приключению ту пикантность, которой, возможно, не хватало ей раньше...
   -Понял ход твоих мыслей. Наташа приехала без меня, попала в непривычную обстановку, максимально благоприятную для отдыха, полного размагничивания, раскрепощения мыслей и чувств. В этой комфортной раскованности, оставшись наедине с Виктором на море в ненастье ( гроза, ливень, сильный ветер), Наташа попадает в объятья мужчины, который уже успел понравиться ей своими внешними данными, обожанием, обаянием, обходительностью. И она не может, главное, не считает нужным сдерживать свои инстинкты, оказать должное сопротивление натиску, так как в ее подсознании не срабатывает нужный тормоз, диктуемый "Я", базирующимся на чувстве долга, ответственности, моральной чистоты. А то, что не дает отпор другу мужа, налагая на нее тем большие обязательства, придает дополнительную остроту и пикантность предстоящему приключению. Муж дал ей право распорядиться своей судьбой, поскольку сам не так давно воспользовался прихотью. Муж первым нарушил одну из заповедей, жена лишь последовала его примеру. Так примерно рассуждаешь?
   - Едва ли я сумела б лучше высказать суть своих мыслей. Говоря о себе, остаешься писателем, но это не мешает самовыражению. Однако у тебя готовы сорваться с языка контраргументы, готова их выслушать.
   -Сначала по аналогии спрошу, почему ты, ничуть не менее темпераментная женщина, чем Наташа, о чем могу судить по личному впечатлению, не поступила, как моя жена. Не представился случай? Не встретился человек лучше Виктора?
   -Обстоятельства не позволили. И в отличие от тебя, я всегда чувствовала и помнила о своей вине перед Витей.
   -Поясни, что имеешь в виду под обстоятельствами.
   -В военном городке офицерские жены у всех на виду, а кавалеры таковы, что не только Фолкнера, даже Пушкина не читали. О чем с ними говорить? О любви?
   -Тебе никогда не хотелось другого мужчину?
   -У меня были те мужчины, которые были, в других я нужды не испытывала. Может, другой просто не подвернулся. Теперь, когда я стану, наконец, свободной - не от обязательств, морали, нет, а от своей любви, привычки, стереотипов, обязанностей (ничего общего не имеющих с обязательствами), может быть, встречу мужчину, пусть еще старше меня, уступающего вам по уму, мужественности, таланту, но верному, чуткому, верящему мне и тому чувству, которое я стану к нему питать. Будет ли то любовь, желание разделить одиночество, дружеская привязанность... Но мы отвлеклись в сторону, говорили о тебе.
   -Говорили о тебе и Викторе.
   -У тебя еще не отпало желание его защищать? Удивительный ты человек, он соблазнил твою жену, находившуюся у него в гостях, к тому же насмехался над тобой, сообщив о родинке на ее мягком месте. Ты просто неподражаем. Похоже, у тебя чувство вины перед Виктором превосходит мое собственное, хотя именно он, не давая опомниться, женился на мне. Разве настоящие друзья так поступают? Он ведь прекрасно понимал, что наша ссора вызвана одной ревностью, знал, что мы с тобой были близки всего лишь две ночи, и все же не отказался от меня, взял реванш...
   -Он любил тебя, любил всю свою жизнь.
   -Он-то любил, а ты трепался, что любишь. И Витя о том догадывался.
   -Он знал про существование у меня Веры, имел право не отказываться от тебя.
   -Он знал, Вера дала тебе от ворот поворот, ты остался один, как никогда нуждаешься в друге, а он именно в это время предал тебя.
   -И я не был святым, отбив тебя у него.
   -Мы тогда были детьми. И я, а не ты, выбирала между вами.
   -Повторив то же самое, когда мы стали взрослыми.
   -Это произошло из-за моей идиотской ревности. Я устала говорить, что любила, люблю и буду любить тебя - хромого, слепого, глухого, бессильного... Виктор не случайно взял тебя в свои адвокаты. Но он ошибся. Когда ты защищаешь его, я сравниваю вас и еще больше понимаю, какую непростительную и непоправимую ошибку совершила тогда... Я должна была насмерть бороться за такого идеалиста во всем - и в любви больше всего... Да, да. Твой идеал любви был чрезмерен, ты не соотносил его с реальной жизнью, даже твои недостатки были сутью и продолжением достоинств...
   -Лена, самое время остановиться. Я и тот человек, которого ты описала, что называется, рядом не стояли. Поговори с Наташей, ей есть, что обо мне рассказать.
   -Мы говорили обо всем, и, как ни странно, нашли общий язык. Твой друг - никуда не годный человек, чтобы отстаивать его интересы. К тому же он сам плохо понимает их. Освободившись, наконец, от меня, заживет припеваючи, не комплексуя по поводу своих похождений, не разрываясь между любовью на всю жизнь и любовным развлечением на одну ночь. Материально обеспечил себя до самой смерти. Это мне предстоит жить более чем скромно, на пенсию выйду мизерную, стаж работы у меня небольшой, зарплата копеечная. Ничего, буду работать дальше, не пропаду...
   -Вернемся к нашим баранам.
   -Что движет тобой, не понимаю. Твой друг предал тебя, переспав с твоей женой, а ты защищаешь его. Или ты любишь его так, что твоя любовь к жене бледнеет перед любовью к нему?
   -Наша дружба выдержала много испытаний. Одним больше, одним меньше, какая разница.
   -Складывается впечатление, что между вами существует нечто большее, чем дружба.
   -У тебя крыша поехала от нашей беседы. Я - хреновый адвокат.
   -И то, и другое. Виктор перепробовал в своей жизни всего, поэтому я вправе предположить и связь с тобой.
   -Ты сошла с ума.
   -Отчего? Сейчас это модно. Зная вас обоих - его похотливость и твой глубинный интерес к сексу, женственный склад характера, - могу предположить, что вы были любовниками или хотели ими стать. Тем более что у нас ходили слухи о странных отношениях Виктора с молоденьким лейтенантом. Тебя нисколько не смущает то, что Виктор переспал с твоей женой или - в лучшем случае - намекнул на это. Как же, он, бравый офицер, оказался несостоятелен и как мужчина, и как муж, вынужден просить помощи у своего соперника, мужа своей любовницы и любовника его жены. Так вот тебе - и в твоей жизни не все гладко.
   -Ты просто чудовище!
   -Обыкновенная баба. Какой ты писатель, если не знаешь элементарных вещей о характерах тех, о ком пишешь?!
   -Мне надоело биться башкой о стенку, надоело убеждать и переубеждать тебя.
   -Знаешь, я оставляю вам шанс, если не пожелаете его упустить.
   - Что за шанс?
   -Имею я право развлечься?
   -Вполне заслужила его.
   -Спасибо. Ты всегда был джентльменом. Я хочу привести доводы в пользу того, что твой друг переспал с твоей женой. Или сам не сомневаешься в этом?
   -Я уверен, ничего серьезного между ними не было. Слушаю твои аргументы.
   -О родинке на попе Наташи никто, кроме тебя и меня, Виктору сказать не мог. Виктор видел их. Видимо, и Виктора, и Наташу заела совесть, иначе бы мы с тобой не знали о пощечине Наташи Виктору. Твоя измена жене освободила ее от верности тебе.
   Наш старый треугольник (ты, Виктор и я) создал все условия для того, чтобы перерасти в четырехугольник, даже наши дети поженились. Все переплелось в один узел - и любовь, и мщение, и дружба.
   Обыкновенное влечение друг к другу двух прекрасно сложенных, красивых, полярных людей.
   -Ничего нового не сказала. Ты меня не убедила.
   -Тогда попробуй переубедить меня.
   - Я достаточно хорошо знаю свою жену. Никакая интрижка ее не заинтересует, тем более, если она исходит от друга мужа, которого она, смею утверждать, любила и любит. Предательство мужа не только не могло способствовать ее обольщению, но, напротив, вызвало бы прямо противоположную реакцию, иначе она сравнялась бы со мной, изменившим ей. Вы обе принадлежите к разряду тех женщин, которым омерзителен сам факт предательства, для вас важнее всего чувства, а не чувственность, не похоть.
   Я достаточно хорошо знаю своего друга. Не вижу ничего странного в том, что все у нас так тесно переплелось. Никакие расстояния, препятствия, воздвигаемые жизнью и нами самыми, не подавили нашу дружбу. Они влияли, вызывали неприязнь, даже вражду, но никогда не доводили до ненависти, желания навредить, опорочить, уничтожить друг друга. Виктор не мог решиться переспать с женой друга, даже если бы очень сильно хотел ее, и она ему потворствовала (чего не могло быть). Он никогда б не предал меня, как и я в равной мере не предал его. Потому что такое предательство сродни предательству себя, а мы еще такие глупцы, что дорожим своей честью, достоинством, просто любим себя. Мы и детьми не предавали друг друга - ни тогда, когда не поделили тебя - девчонку, в которую оба влюбились и предоставили ей право выбора, - ни потом - никто из нас не пытался силой, хитростью, обещаниями или чем-то еще отобрать тебя друг у друга. (Мы снова, как дети, предоставили сделать выбор тебе). Я уверен в том, что Виктор не торопил тебя с заключением вашего брака, возможно, даже уговаривал подождать с ним - ради тебя, прежде всего. Мы говорили с ним тогда, я хотел, чтобы Виктор от тебя отказался, но он заявил, что не пойдет на это, предоставив все решать тебе. После того, как он нанес мне нокаутирующий удар, женившись на тебе, так что я целых пять лет не мог оправиться от него, не могу поверить, что исподтишка дал мне в под дых, пригласив к себе. Бред. Он флиртовал с Наташей, не более того, за что получил по мордам, он извинялся, каялся, когда я приехал к вам. И моя жена, как бы шутя, сообщила мне о том эпизоде, так как чувствовала себя неловко. Зачем им это могло понадобиться, если они занимались любовью? Как он узнал о родинке на заднице моей жены, скажет . Спьяну наврал, а потом не знал, как выкрутиться и сослался на тебя, будто это ты сказала ему о родинке, а он решил подшутить надо мной.
   Я достаточно хорошо знаю себя, чтобы не доверять собственной интуиции. Этот аргумент иррационален, но я не склонен игнорировать его, так как интуиция редко подводила меня.
   О родинке Виктору никто не говорил, сам он ее увидеть не мог. Остается одно - он о ней услышал. От Наташи не мог - она не любит подобные хохмы. Не хотелось бы грешить на Игоря, хотя такой вариант возможен, он ребенком любил спать с нами, случайно мог увидеть... Виктор скажет мне правду, не сомневайся.
   Теперь о моем грехе, который мог освободить Наташу от верности мне. Никто иной, как я сам, признался ей в нем, она имела достаточно много времени, чтобы понять, насколько сильно я чувствовал свою вину перед ней. Она узнала о нашем треугольнике от Вити, но это никак не могло подвигнуть ее на то, чтобы через много лет треугольник перерос в четырехугольник.
   И последнее - взаимное притяжение двух прекрасных тел. Для возникновения флирта вполне подходящее условие, но не больше того. Я тебя не переубедил?
   -Ничуть. И не развлек меня. Долго и скучно выгораживал себя, Наташу и Виктора. Впрочем, я и сама не верю в то, что они спали друг с другом.
   -Извини, я забыл, что должен был развлекать тебя. Иначе б сказал, что верю в измену жены с моим другом.
   -Не думала, что ты такой дурак... Когда я сказала, что хочу развлечься, совсем другое имела в виду. Но ты объяснил - в который уже раз - любишь Наташу, а я - эпизод в твоей жизни.
   -Хорошо знаешь, что не эпизод... Я не умею защищать интересы друзей.
   -Друга, Петя, только друга. Я была ему верна, вырастила сыновей, правда и право на моей стороне.
   -Не так уж важно, кто прав, когда решается вопрос всей вашей будущей жизни. Тебе следует предоставить ему последний шанс.
   -Наконец я поумнела. Он меня достал. Не желаю видеть его.
   -Наступило время разбрасывать камни?
   -Они давно разбросаны.
   -Пришло время собрать, он уже начал их собирать. Помоги ему, не давай воли эмоциям. В последний раз начни жизнь с ним сначала.
   -Хватит! С меня довольно, я много раз начинала. Этот человек лжив и бесконечно глуп. Достаточно с ним намучилась, больше не желаю.
   -Ты к нему несправедлива, не вникла в его прошлую жизнь.
   -Она была у меня на глазах, ничего особенного.
   -Забыла, что он рос без отца...
   -И мать плохо воспитывала его и воспитала такого, какой он есть.
   -Его мать устраивала свою личную жизнь, почти не заботясь о нем.
   -Потому заботы о нем должна взять я? А что я делала до сих пор?
   -У него нет к тебе претензий.
   -Они есть у меня - к нему. Были. Теперь нет. Мы разводимся. И точка.
   -Войди в его положение. Мальчишка рос без родителей...
   -Надоело, сколько можно говорить одно и то же.
   -Он говорил тебе, что в четырнадцатилетнем возрасте был изнасилован?
   -Впервые слышу. Какой негодяй это сделал?
   -Витина мать оставила его с шестнадцатилетней проституткой, а сама с ее матерью ушла к ней развлекаться. Проститутка делала с Витей все, что хотела. Он находился в своеобразной прострации, и потому позволял собой манипулировать. Думаю, эта история впоследствии дала о себе знать. Ты же помнишь Витьку в этом возрасте, он был безнадежно влюблен в тебя, ты отдала предпочтенье мне. Каково это было ему, в одно и то же время столкнуться с насилием, потерей любимой девочки и поведением друга, уведшим ее у него из-под носа?!
   -Витя никогда не рассказывал мне об этом случае. Несчастный мальчишка! Он любил меня, не знал, как близко ко мне подойти, а ты играл в любовь - нахально приставал, целовался и чуть позже хотел уложить в постель.
   -В те времена он говорил мне, что у меня все есть и еще будет, а у него, кроме тебя, никого нет и быть не может. Долгие годы он молча любил тебя, а ты не смотрела в его сторону.
   -Слишком быстро сдался, решил, что бесполезно бороться за меня. Девчонки такие вещи не прощают. Мне импонировало твое поведение, которое я считала мужским. Мы были невинными детьми...
   - То было прекрасное время, мы спешили стать взрослыми, нас мало устраивало, что стать ими мешают какие-то пустяки. А Витя столкнулся с грязью жизни, лишился иллюзий...
   -Что не умерило в будущем его дикий темперамент. Я задам, с твоего позволения, несколько нескромных вопросов. Если они будут тебя шокировать, не отвечай.
   -Постараюсь быть честным.
   -Когда ты добивался меня, не знал удержи. На этой почве мы постоянно ссорились, из-за моей неуступчивости ты завел роман с Верой, которая кое-чему научила тебя. Но по сравнению с Витей ты выглядел ребенком. С годами он становился еще более изощренным по части секса. А ты?
   -Я с годами становился сдержаннее, спокойнее.
   -Когда ты женился на любимой женщине, как часто занимался с ней любовью?
   -Часто.
   -А сейчас?
   -Не больше двух раз в неделю.
   -Совсем нескромный вопрос - сколько за ночь - раньше и сейчас?
   -Раньше - когда как - от раза до нескольких, сейчас - один раз.
   -И как Наташа относилась к твоим запросам, устраивали они ее?
   -Иногда наши интересы совпадали, иногда мои аппетиты представлялись ей чрезмерными. Но нередко я во всем получал больше, чем давал, так мне казалось.
   -И потому старался поддержать свой мужской престиж в глазах жены?
   -Не столько престиж, сколько пытался загладить вину за то, что не додаю, желал больше ей соответствовать.
   -А она тебе?
   -И она - по мере сил и возможностей.
   -Конфликтов на этой почве не было, прости за настырность, что лезу в вашу постель с сапогами.
   -Наверное, я не вправе отвечать на все эти вопросы, но...
   -Но в интересах клиента готов на все?
   -В интересах всех нас... Мне трудно представить себе, что завтра кто-то из нас будет порознь, нарушится та связь, что была и есть между нами.
   -Она уже давно нарушилась. Тебе только казалось, что она существует. Мы находились далеко друг от друга и поддерживали не дружбу, а ее иллюзию, внутри моей семьи царил разлад...
   -Возможно, но хочется удержать то, чем всегда дорожил.
   -Как часто вы с Наташей конфликтовали?
   -Я не считал. Любые ссоры память старается зарыть в песок. Думаю, их было в течение месяца не меньше двух - трех.
   -Я замучила тебя, извини. Спрашивала не из пустого любопытства. Сравнивая, легче понять себя. Все люди разные, и все же... Так вот, Петя, сколько я знаю своего мужа, он постоянно нуждается в сексе, в любое время дня и ночи. Меня просто не хватило. Да, я не работала, когда дети были маленькие, но - как все матери - уставала. Виктор уходил на весь день, валился с ног - все силы отдавал службе. Откуда у него бралось такое здоровье? Примет душ, поест - смолотит два первых, три вторых (я только рада, настоящий мужчина), взглянет на часы, спросит, ты как? Я уже знаю, что это означает в переводе с его языка. Наверное, сама виновата, старалась всегда соответствовать, даже гордилась собой: надо же, как он меня любит... Я не спрашивала, стеснялась, как долго ты можешь заниматься любовью. Виктор и тут был неутомим... В постели, знаешь, нужна гармония. Если поначалу она у нас была, то позднее нарушилась, я уже не могла выдержать его непомерной сексуальности. У нас на этой почве случались не ссоры, а настоящие скандалы. Когда я шла ему навстречу и не останавливала его, он жил со мной каждую ночь и утро, не меньше трех - четырех раз, на что уходило около часа, не меньше. Твоя жена могла бы такое выдержать? При всей своей любви к тебе, понимании и обожании... Я вынуждена была отселиться, потому что не высыпалась и ходила весь день, словно больная. Так его это задело, он обиделся. Должен был понять, я ждала ребенка... После этого перестал приходить ко мне, ждал особого приглашения. Я терпела - на сердитых воду возят, - но он в те дни был не в себе, вечно надут, даже отказывался от еды. Когда я приходила к нему, сразу оттаивал и забывал, что кроме него есть кто-то еще. Скорее всего, его бабам нравилось, что он доводит их до исступления, пока достигнет оргазма, они трижды побывают в раю, но для меня этот рай стал превращаться в сущий ад.
   -Он не понимал, что ты не из железа?
   -Понимал, страдал, каялся... Но когда принимался за дело, обо всем забывал. Больше того, хотел, чтобы я позволяла и разделяла с ним разные новшества, самые дикие и необузданные. Я приняла их в штыки, но однажды уступила ему, желая мира в семье. Заметила, так он быстрее кончает, поэтому перестала возражать, что ему понравилось. Но, в конце концов, я взбунтовалась, не могла бесконечно идти на все, что он предлагал. Противно и стыдно вспоминать... Тогда-то и начались его похождения, которым не было конца. Каждый раз он приходил ко мне с повинной, я его прощала, он был внимателен и нежен со мной, спрашивал, не устала ли я, может быть, достаточно... Я отвечала так, как ему хотелось, ожидая того, когда он кончит и отправится к себе. Перед моими глазами стояло то, как он занимается с сексом с другими женщинами. Остатки моего чувства к нему умерли. Но я терпела, не видя для себя другого выхода. Уйти от него с детьми было равнозначно тому, чтобы мальчишки остались без отца, который их очень любил и вместе с тем воспитывал в строгости (а они обожали его, хотя он часто наказывал их, даже ремнем), потеряли моральную и материальную опору. Кроме того, я надеялась, что его любовь ко мне заставит его опомниться...Знаешь, чем кончилось для него распутство и неумеренность в сексе? Импотенцией. Жить хочет, а кончить не может. И эрекция стала ему изменять. Только тогда он перестал бегать по бабам, что оказалось для меня не меньшим бедствием, так как он не верил в свою неспособность к сексу и продолжал приставать ко мне. А свою несостоятельность списывал на меня, я, видите ли, виновата в ней, так как не люблю его и занимаюсь с ним любовью чисто машинально. Я надеялась, в конце концов, он поймет, что сам виноват в своем половом бессилии, прекратит обвинять меня во всех тяжких. Как бы ни так! Он просто озверел. Стал настоящим садистом, не хочу рассказывать, что он делал со мной, чтобы привести себя в нужное состояние. Иногда это ему удавалось, что для меня становилось еще большей пыткой - он не мог кончить...Лечиться не хотел, видимо, боялся, что его могут засмеять в полку (все могло раскрыться, городок маленький), опасался за свой командирский авторитет. Вышел в отставку - только тогда начал лечиться в городе. Надеялся на быстрое излечение, не получилось. Всю свою ярость и гнев обрушивал на меня, больше было не на кого. Ребята устроили свою жизнь, Таня и Саша на наши деньги купили двухкомнатную кооперативную квартиру, я могла вернуться в Ленинград и жить с матерью, нуждавшейся в моей помощи. Виктор так же решил переехать в Питер, предложил обменять наши две квартиры на одну большую в хорошем районе, но я решила жить без него. Мы уже не раз бывали на грани развода, но он привык к пустым разговорам, перестал принимать их в расчет. Я выдохлась, наелась этим мужчиной на всю оставшуюся жизнь. Тот, кто мне нужен, тому не нужна я... Найду себе какого-нибудь интеллигентного старикашку, запросы которого будут прямо противоположны мужниным, и заживу другой - интересной жизнью. Он не будет каждую ночь лезть ко мне, станет приносить цветы, водить в театры, в Филармонию, на выставки, читать со мной серьезные книги, а не одни детективы, говорить нежные слова. Встречать с улыбкой, щадить мое самолюбие, гулять по городу, ездить в пригороды, а если попадется с деньгами, свозит за пределы нашего царства - государства, хотя это уже из области фантастики. Петя, милый, я ведь почти ничего не видела. Какая заграница? В той же Москве была всего три раза, в Латвии, в Крыму и на Кавказе. Все!
   -Мы так же почти никуда не ездили. Что делать?
   -Но я больше так не могу. Жить хочу, понимаешь! Вам хорошо - вы пишете, переводите, творите - одним словом. А я? Преподаю неучам французский, будь он проклят. Кому он нужен? Мои ученики, что учили, что не учили язык, как не знали его, так и не будут знать. Совершенно идиотская система образования. Учим языку в школе, в вузах - и все попусту. Вот ты знаешь свой немецкий? Когда-то даже говорил на нем - пусть с трудом, с ошибками, еле - еле. И понимал. А сейчас?
   -Ни бум-бум.
   -Вот видишь. Я женщина, Петечка. Все еще женщина, как бы то ни было. Помнишь, какой я была? Виктор считает, если у меня много заграничных тряпок, французская косметика, обеспеченная жизнь, это все, чего я достойна. Моя жизнь не сложилась, но не кончилась. С Виктором кончилась, новая - может начаться.
   -Почему бы не с Виктором?
   Мне самой тяжело рвать с ним, воспоминания - не только плохие, но и хорошие... О нашей первой ночи, например... Утром, когда проснулась, обнаружила в постели пять роскошных свежих роз. Купить их в нашем районе было негде, где раскопал, не сказал. А может, купил, взял такси, съездил к открытию Кузнечного рынка и вернулся... Как он был нежен, предупредителен, словно с девственницей... каково ему было, понимал, от кого я ушла... И потом, вплоть до женитьбы и после, как носился со мной, с моей беременностью, подавляя в себе все низменное, земное, любовался мной, уродиной, с желтыми пятнами, огромным животом, кругами под глазами, шептал глупые нежности... Я тогда полюбила его, почти забыла тебя. Ты - мой сон, в нем остался чем-то ярким, фейерверком, праздником, первым концертом. А он - моими буднями, ожиданиями, тревогами, заботами. Виктор учился и вкалывал, как ломовая лошадь, делал все, чтобы облегчить наш быт, решить самые насущные проблемы. Каждый раз, ложась со мной в постель, воспринимал нашу близость как благо, милость, ниспосланную ему свыше, я откликалась на его зов, ласки, от которых его колотило... Мы любили друг друга, мы скучали, когда были порознь. Первая беда пришла, когда я решила, что из-за беременности не могу больше спать с ним. Он это воспринял по-своему, ему показалось, что уже не хочу его, вспомнил Ницше (это ты виноват), мы впервые поссорились серьезно. После родов и первого времени, когда я не могла жить с ним, по неосторожности сказала ему, что теперь можем беспрепятственно заниматься любовью. Он вмиг преобразился, и я стала не его женщиной, а самкой, считающей первой своей обязанностью удовлетворять все возрастающую похоть мужа. Он заявлялся ко мне нагишом, выглядело это демонстративно - вот я, посмотри, какой мощный и сильный, только что из душа, к чему нам эти интеллигентские штучки - дрючки (его слова) с раздеванием и переодеванием (я ему купила пижаму). Будто мы дети, и нечего нос воротить, прятаться под одеяло - я твой муж, ты моя жена, я хочу тебя сейчас, немедленно и сколько влезет...
   -Ты сильно преувеличиваешь.
   -Петя, я не ханжа. Земные радости по нутру мне. Хорошо помню наши с тобой любовные игры, что мы только ни вытворяли, не будучи любовниками. Мне нравилась наша обнаженность - открытость друг другу, я даже провоцировала ее. Помню, как мы, нагие, сидя лицами вплотную друг к другу, ели холодное мороженое и ты слизывал его с моей груди, еще больше возбуждался, испытывал неловкость, сплетал ноги... С Виктором я не была другой. Когда он видел во мне женщину, был ласков, я отвечала ему с не меньшей нежностью и воспринимала его, мужчину. Вначале он был стыдлив, приходил ко мне после душа в пижаме или трусах, а в первую нашу ночь так стеснялся меня, что не хотел, чтобы я видела его обнаженным. Тогда он не нуждался в половых излишествах, которые я воспринимала как извращения, считался со мной, с моими представлениями о близости как единении тел и душ, что ты в свое время подчеркивал, добиваясь меня. Я представляла тебя на месте мужа через год после женитьбы и не видела дикого зверя, хотя ты был не менее страстен...Не знаю, как ты вел и ведешь себя с женой, но мне кажется, учитываешь ее запросы и потребности, не навязывая грубо свои, если они не совпадают, вам обоим удалось сохранить баланс интересов как в телесном, так и в духовном плане. Это так?
   -Не все так просто, но мы стараемся не портить друг другу жизнь.
   -Ты все еще любишь ее?
   -Да. Наташа - единственная женщина, которая нужна мне.
   -Однако все же изменил ей.
   -У меня был тяжелый период. Наташа не сумела поддержать меня, а та женщина, как на грех, сделала это...
   -Ты влюбился в нее?
   - Я находился в сумеречном состоянии, плохо сознавал, что делаю.
   -Ты поступил еще хуже, чем Витя. Он никого, кроме меня, не любил.
   -Именно поэтому я выступаю его адвокатом, не желаю вашего развода. Поверь, Наташе было не легче, чем тебе, но она сумела простить меня. Прости и ты - в последний раз. Худо - бедно вы прожили вместе больше тридцати лет, пусть не душа в душу, но вырастили двух отличных парней, не все твои дни с ним были трудными...
   -Думаешь, я представляю себя в других объятьях, кроме Витиных? У меня не отшибло память. Знаешь, чего я хочу больше всего на свете, кроме тебя, прости... Видеть его растерянное лицо, слышать его извинения, наблюдать за тем, как он поглощает еду, не глотая, как спит, причмокивая во сне, как нервно дышит, как сопит. Как утром подолгу торчит в туалете и ванной, что злит меня, я тоже туда хочу, как заглядывает в конец книги, прежде чем берется читать ее, как переспрашивает, что он (она) сказали, когда мы смотрим фильм по телевизору. Как страдает молча - мне жаль его, такого гордого, сильного, самоуверенного самца, потерявшего способность разрядиться и потому начинающего слабнуть. Мне не так-то просто остаться без его прикосновений, ставших такими привычными, что без них я уже плохо представляю свою жизнь, хотя не столь уж нуждаюсь в близости с ним. Полная невоздержанность привела его к половому бессилию, а он пытался доказать, что это не так. Ничего, его вылечат, и он снова не будет знать меры в своей чувственности...
   -Заблуждаешься, он уже другой человек. Все на него неожиданно свалилось - то, о чем ты говорила, твое решение с ним развестись, наступающая старость, одиночество. Каждый из нас все еще не осознает свои годы, мы все те же душой, что в двадцать лет... Он не сможет жить без тебя, просто погибнет - сопьется, начнет принимать наркотики, свяжется с проститутками... Пожалей его, протяни ему руку помощи, вспомни о ваших лучших днях...
   -Увы, все это впустую. У нас нет, и не может быть будущего. Мы не изменимся. И он все равно не поверит мне, что я по-своему люблю его даже сейчас. Но все во мне перегорело. Я пуста, Петя. Нам - в конечном счете - будет легче друг без друга. Мне, во всяком случае. Имею я право, наконец, подумать о себе?
   -Вот и подумай, как следует. О таких вещах, как одиночество, скука, тоска говорить не стану - о них ты сама знаешь.
   -Что еще? Больше ничего мне не грозит. Но и от тоски я долго страдать не буду. На меня, Петя, еще заглядываются мужчины - даже моложе меня. Они выглядят никак не хуже Виктора.
   -Все так, но нужен тебе именно он.
   -Уж, не в том ли смысле?
   -И в том. Тебе нужен мужчина?
   -Это вопрос?
   -Чисто риторический.
   -Допустим.
   -Этот мужчина - Виктор.
   -Этот мужчина - ты. Невозможный мужчина - во всех смыслах.
   -Я был бы счастлив жить с тобой, но у меня есть Наташа. А у тебя - Витя.
   -Это что, гипноз? Я еще в своем уме.
   -Кто спорит. Но и в чувствах.
   -Мои чувства отвергают Витю, когда я вспоминаю все то, что им пришлось вынести из-за него.
   -Ты нуждаешься в его поцелуях, ласках и прочем.
   -В прочем? Ты меня просто удивляешь. На прочее он не способен. А когда был в нем гроссмейстером, я не оценила его талант и призвание, видимо, по той причине, что не так уж нуждалась в способностях мужа.
   -Испытывала радость, когда он из гордости, ревности, мнительности, чувства вины перед тобой не являлся в твою спальню?
   -Нисколько не страдала. От одной мысли, что начнет меня истязать, становилось не по себе. Его отсутствие давало некоторое утешение.
   -Однако сон не сразу приходил к тебе. Ты все же ждала его.
   -Ощущала страх и беспокойство, что меня ожидает.
   -Желание, предвкушение наслажденья.
   -Петя, у тебя слишком богатое воображение. Не внушай мне то, чего я не чувствовала.
   -Он был тебе противен?
   -Безразличен. Особенно теперь, когда я решилась на развод.
   -Когда его расстройство проявилось неожиданным для тебя образом.
   -Это результат болезни, вызванной половыми излишествами, извращениями и неудовлетворенностью в любви - неспособностью в своевременном оргазме.
   - В конце концов, полагаю, разрядка, так или иначе, наступала.
   -После того, как я совсем оставалась без сил и мечтала, чтобы он поскорее закончил свое дело.
   - Женщина может помочь мужчине ускорить этот процесс.
   -Любовнику. Поэтому он искал утешения на стороне.
   -Что не свидетельствует в твою пользу.
   -Кобелиная солидарность? Вот и помогай ему сам.
   -А чем я, по-твоему, сейчас занят?
   -Сводничеством. Глупой, ненужной попыткой вернуть мужа жене. Я тебе как близкому другу исповедовалась в том, в чем не всегда признавалась себе. Честно выдала семейные тайны, мучившие меня, интимные подробности, вызвавшие у меня отвращение к себе, из-за которых я перестала чувствовать себя личностью, женщиной.
   -Были ведь и другие времена.
   -Я их прекрасно помню. Это ты их забыл.
   -Я ничего не забыл, Лена. Ничего. В моей жизни было несколько ярких вечеров и ночей, каких ни с кем больше не было. Была еще более памятная дружба - любовь с девчонкой, которую я без памяти любил. Но прошлое вернуть невозможно, жизнь продолжается, надо жить настоящим и тем будущим, которое с каждым днем сокращается, как шагреневая кожа. У тебя есть муж, с которым ты прожила много лет. Стоит ли насиловать себя, отказываясь от него, от огромного куска своей жизни? Я уверен, он нужен тебе.
   -Что ты советуешь? Пойти к нему на поклон, снова ждать, когда он придет ко мне, когда сбежит от меня к молодым бабам, когда я стану скрежетать зубами от ярости...
   -Когда он дождется того, что ты сама придешь к нему, когда он поверит тебе, когда ты поможешь ему во всем, когда вы придете в восторг от своей новой, зрелой любви...
   -Ты не мытьем, так катаньем, как всегда, добился своего. Пусть мне позвонит, послушаю, что скажет. Тебе, если не забыл, тоже есть, о чем с ним поговорить.
   -Прежде чем он не выдаст мне свою тайну, я в нее не поверю, фиг дождется от меня, что я передам ему о твоем согласии выслушать его.
   -Тебя устроит любая правда?
   -В любом случае ты не избежишь разговора с ним. И встречи.
   -Петя, Петя. Ты неподражаем. Наверное, за это я до сих пор люблю тебя, лысого черта.
   -А я - тебя. Хорошая славная девчонка, не зря я в свое время отбил ее у Витьки.
  
  
   -8-
  
  -Потрясающая у тебя мама! С трудом уговорила ее допустить меня к плите... Что, слюнки текут?
  -Текут. Запах совершенно обалденный!
  -Возьми кусочек.
  -При условии, что сама возьмешь.
  -И твоей маме дадим.
  -Другим останется?
  -Мы по чуть-чуть... Позови маму.
  -Она отдыхает. У нее завтра тяжелый день.
  -Думали ли мы когда-то, что будем встречать твое шестидесятилетие?
  -Быстро и незаметно прошла целая жизнь.
  -И столько в ней наломано дров.
  -Более чем надо.
  -А нам все мало... Тебе Витя сказал, что мы постоянно ссоримся с ним? Зря я поддалась твоим уговорам вернуться к нему.
  -Вы вроде помирились.
  -Не могу же я оставаться у детей.
  -Настолько плохи ваши дела?
  -Иногда кажется, мы совершенно чужие, наша совместная жизнь - сплошное терпение... Но то, что ты с Наташей перестал ладить, это совсем не укладывается в голове. Не желаешь про это говорить?
  -Сейчас могу. В двух словах, любовь была и прошла. Так бывает.
  -На вашу беду, она встретила Васильева. И давно. Неужели полюбила его?
  -Есть за что. У него масса достоинств, которых у меня нет.
  - Почему тогда она вернулась к тебе от него?
  -Видимо, не разобралась в своих чувствах. И его болезнь застигла всех врасплох.
  -Должно быть, ты сильно страдал?
  -Не очень. Очевидно, был подготовлен. Наши отношения шли на убыль постепенно, испортились далеко не вдруг.
  -Возврата нет?
  -Нет.
  -Без почти даже?
  -Мы оба изжили себя в нашем браке. Я это понял до конца.
  -А Наташа?
  -Она надеялась, что вернусь. До недавних пор.
  -А теперь?
  -Кажется, перестала.
  -Так даже лучше, если ничего назад не вернуть. Я часто думаю, что могло случиться между нами, если б не сбежала тогда от тебя или ты простил и вернул меня. Даже в снах вижу нас вместе. На протяжении всех лет снишься мне... А просыпаюсь рядом с твоим другом - моим мужем. Как жаль, что ничего нельзя вернуть назад?!
  -Слишком много воды утекло, прошлое не возвращается.
  -Однако есть настоящее и несколько лет будущего. Я понятно говорю?
  -Ты хорошо знаешь, насколько все мужчины глупы. Они воображают, будто все женщины мира готовы связать с ними свою жизнь. Даже в старости мнят о себе невесть что...
  -Всю жизнь я мечтала вернуть тебя. Сейчас, когда вы расстаетесь с Наташей, я тупо надеюсь... Это ужасно, да, мое признание?
  -Оно прекрасно! Я недостоин ничьей любви, твоей особенно... Ужасно другое - я не могу ответить, связанный множеством нитей с прошлым, дружбой, детьми...
  -Главное, отсутствием сколько-нибудь сильного чувства ко мне.
  -Все знают, так как завтра увидят... Я уже несвободен...
  -Зачем тебе все это надо, Петя? Какой-то странный эксперимент над собой, над нами - твоими женщинами, нашими детьми, наконец. Что это? Глупое тщеславие, любопытство, месть? Я бы на твоем месте отменила это мероприятие. Почему нельзя обойтись без твоей новой женщины?
  -Мог бы. Но не желаю. Все вы знаете, что я ушел от жены, встречаюсь с другой женщиной. Почему я должен стесняться ее, когда горжусь? Это ведь мой день рождения, не ваш. Не хотите видеть Катю, ради бога, не приходите вечером. Придите днем, в другой день. Если считаете, что я совершаю подлость, совсем не приходите, я не обижусь. Я не исключаю того, что за столом нас будет пятеро - мама, Катя, ее дочь, мой сын и я. Я же не знал того, что ты через Смольный достанешь рыбу. Извини, не знал...
  -Что ты такое говоришь?!
  -Можете рассматривать как угодно то, что я вольно или невольно устраиваю или подстраиваю. Как насмешку над вами или собой. Как эксперимент, месть, хвастовство... Можешь мне не верить, но я решил предоставить событиям, обстоятельствам идти своим чередом. Я невероятно ценю свое прошлое, оно было моей жизнью шестьдесят лет. Вы - ты, в частности, делали ее счастливой и несчастной, но цельной, настоящей, полной... Без вас вся моя жизнь - ничто. Да, моему самолюбию льстила ваша любовь, тем самым я поднимался над собой, жалким и никаким...
  -Я скажу тебе правду, хотя нарушаю обычай: говорить о новорожденных либо хорошо, либо не говорить ничего.
  -Так принято вести себя с покойниками, но это неважно. Ситуация похожая.
  -Извини, я совсем взбрендила.
  -Скажи свою правду. Это все же лучше, когда хочется сказать что-то плохое.
  -Ничего нового не услышишь. Рисуясь, ты сказал о себе, что жалкий и никакой. Но это же правда, Петя! Ты позволяешь выслушивать мои признания в любви к тебе, не прерываешь их, наслаждаясь тем, что по-прежнему любим, хотя должен был немедленно заткнуть мне рот, сказав о своей женщине. На самом деле ты никого не любил и не любишь. Ты любишь только себя. Даже Наташу не любил. Тебе пришлось изрядно попотеть, прежде чем она стала твоей женой, и свое желание любить все годы жизни с женой считал своей любовью, а это разные вещи. Если б ты любил ее, то старался бы превратить ее жизнь в рай, какой только возможен в реальности. Вместо этого ты занимался собой, "Диалогами" и пользовался ее любовью. Ты всех нас, своих женщин, использовал. И Веру, и меня, и Наташу. И всех других, кто у тебя был - неважно сколько времени. Ты наслаждался нами, но больше всего - тщеславный, себя любимый, и, в сущности, пустой, никудышный и никчемный - сознанием, что любим красивыми и умными женщинами. Тебе - в конечном счете - глубоко наплевать на нас. Мы для тебя пешки, делавшие тебя ферзем в твоих собственных глазах. Наташа ушла от тебя, так как ты исчерпал все свои прежние достоинства, которыми гордился. Так вот, эти твои достоинства - в сравнении с Витиными - ничто...Это я говорю тебе, так как была с тобой на пике твоей сексуальной славы. Могла сравнить тебя и твоего друга, ваши мужские достоинства, будь они... И если я видела тебя в своих снах, то не в постели. Ты был моим мальчиком, мальчиком моего детства. Неизвестно прочему я полюбила именно тебя, никто другой никогда мне был не нужен. Мечту быть с тобой я сохранила до сих пор... Ты никогда не любил меня. У тебя была маниакальная идея переспать со мной. Твои неоднократные попытки выглядели смешными и были тщетны не потому, что я тебе противодействовала, ты сам не знал, как ко мне подступиться. Когда я сама отдалась тебе, ты как мужчина оказался не очень убедителен, как я позже поняла. Если разгуливал обнаженным перед своими женщинами, как передо мной, выставляя напоказ свои сомнительные достоинства, то вызывал хорошо скрываемую насмешку. Голые мужчины вообще выглядят не эстетично, ваши гениталии красотой не блещут - ни до, ни после. А ты и в молодые годы не смотрелся как Давид Микеланджело. Твой друг, между прочим, при всем своем жлобстве и пошлости понимал, что нельзя демонстрировать свои "прелести", хотя они не создавали о нем такого жалкого впечатления, как твои... Тебе кто-нибудь говорил такую правду?
  -Ты - первая. Но я сам знал, что не Давид. Это меня не очень смущало, так как я просто забывал обо всем, когда занимался любовью, если тебе это выражение милее, чем просто любил... Я хорошо помню наши детские шалости, в которых было много всего, но только не пошлости и грязи. Когда мы любили друг друга, большего праздника в моей жизни не было. И когда сбежала к моему другу, так дико мстя за Веру, большего горя я никогда не испытывал. Я любил тебя, что бы ты ни говорила. Ты это знаешь не хуже меня... Как бы могла сложиться наша с тобой жизнь, если б ты не выкинула тот фортель, мне неведомо. Как у нас она сложилась, так сложилась. Моей вины нет в том, что ты не смогла полюбить Витю. Это ваша общая беда, я вам сочувствую. Жить без взаимной любви и уважения очень трудно. Но вы вырастили двух отличных парней. Ты, презирая ложь, была верна своему беспутному мужу, который, не зная твоей любви, истязал себя своей любовью к тебе и старался освободиться от этого тяжкого груза, изменяя и возвращаясь к тебе. Если он не выставлял напоказ свое мужское хозяйство, то не потому, что должен был стесняться его, а лишь из-за твоего презрительного отношения к наготе мужа и отца твоих детей, что не делает чести, прежде всего, тебе. Но я с тобой согласен - голый мужчина мало привлекателен и до, и после...
  В чем я должен признать твою правоту, так это в необходимости сразу прервать тебя, как только понял твои слова... Но я растерялся и не знал, как сказать о Кате, думал об этом и пропустил твой монолог мимо ушей...Слушал и не слышал, как это часто бывает, когда думаешь о своем...Не стану врать, я не люблю тебя, но привязан к тебе, ценю нашу дружбу и то, что было у нас в молодости. Когда начались сложности между мной и Наташей, я не пришел к тебе и Вите - своим единственным друзьям, кому мог полностью довериться, лишь по одной причине. Мне было так плохо, что я мог зализывать свои раны только один. Это не от самодостаточности даже, а от полноты осознания несчастья. Мне здорово повезло. Я вытащил себя из материнского дома, пошел в Русский музей и встретил Катю. Она вывела меня из мрака пустоты и одиночества. Мы оба оказались в почти одинаковом положении - она давно, я недавно. Могу я скрывать ее от вас, запретить ей - быть у меня в день так называемого моего торжества? Честное слово, земля не перевернется, если кто-то или все вместе сочтете невозможным прийти ко мне и увидеть ее. Я не обижусь. Такой парадокс - вы все мне нужны и никто мне не нужен, если так... Я ничего не стану отменять или менять, хотя уже выслушал похожие слова от других. Мы обречены оставаться сами собой и близкими друг другу людьми одновременно, и это замечательно. Когда мы перестанем говорить правду, тогда все это кончится. Потому я не только не в обиде на тебя за горькие слова, но даже рад им... Я тебя уважаю. А ты меня?
  -И я тебя, Петя, уважаю, старую лису. Прости меня, я говорила сгоряча. Но толика правды в моих словах все же была?
  -Особенно в отношении голых мужиков. Другое дело, обнаженные женщины. Даже в их старых телах, потерявших былую прелесть, есть своя красота...
  -Не скажи...
  -По мне, все естественное красиво, даже если оно мало привлекательно. Дело вкуса, но это должно касаться всего - и женского, и мужского - всего, что создал Бог.
  -Пожалуй... Когда я вижу старух (сама такая), они не кажутся мне уродливыми. В них есть та красота, что дается годами испытаний, выпавшими на их долю.
  -Видишь, наши точки зрения в чем-то сходятся.
  -Однако, поместив всех своих женщин под один микроскоп, ты совершаешь ошибку.
  -Каково будет мне самому под прицелом ваших глаз, ты не подумала? Но я иду на риск.
  -Ты - садист и мазохист одновременно. Ладно, черт с тобой, я приду - доставлю тебе удовольствие в качестве экспоната выставки твоих многолетних достижений. Пусть все глазеют на меня. Чем лучше все остальные? Даже твою Катю постигнет та же судьба, что нас, увидишь. И ты, старый облезлый петух, ничем не лучше нас...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"