Аннотация: Дорогие читатели, поздравляю Вас с Новым 2015 годом. Пусть в году Козы/Овцы исполнятся старые Ваши желания, а на их место придут новые. Здоровья Вам и Вашим близким! Много счастья, улыбок и новых книг!
- Мы светлые, Дальени, прошу тебя помнить об этом! - на этой торжественной ноте матушка закончила свою лекцию и удалилась к себе переодеваться к балу.
Я печально вздохнула. Все праздничное настроение пропало. Захотелось закинуть в дальний угол новое платье, туфли, попросить принести горячего какао, завернуться в плед и провести вечер с книгой. Или просто мечтать, глядя на огонь в камине.
Печально помахав мечтам на прощание, позвонила в стоявший на столе колокольчик. Через несколько секунд появилась горничная и молча, поджимая губы, принялась помогать мне привести себя в порядок к балу. Судя по виду девушки, после праздников мы ее больше не увидим. Жаль. С каждым разом все труднее найти прислугу. Почему-то в нашу семью желающих идти работать не так много, хотя мы светлые.
- Спасибо, - тихо благодарю девушку, хотя это ее обязанности, и вижу в зеркале удивленный взгляд. Что делать, у каждого свои недостатки.
Девушка приседает в реверансе и выходит, а я не замечаю. Смотрю в зеркало и вижу там холодную аристократку. Среднего роста, стройную, светлые волосы уложены в замысловатую прическу, холодные серые глаза, прямой нос, поджатые губы. Почти точная копия своей матери, когда ей было девятнадцать. И не важно, что внешне мы отличаемся. Те же манеры, та же посадка головы, мимика. Хочется закричать, разбить зеркало. Вместо этого я натягиваю перчатки и выхожу из комнаты, медленно спускаюсь вниз.
Родители и брат уже там, но все спокойны. Значит, я не задержалась. Во всяком случае, не так сильно, чтобы проявлять признаки нетерпения. Едва я сошла с последней ступени, отец взял под руку мать, брат схватил меня за локоть, и наша семья покинула особняк. В очередной раз я подавила печальный вздох. Не хочу на бал. Но что поделать. Приглашение получено, а раз так, надо ехать. Раньше надо было думать.
Столица была залита огнями. Еще бы, ведь это день середины зимы, когда все в природе находится на изломе. Говорят, если в этот день загадать желание, оно непременно сбудется. Сегодня никто не ляжет спать до рассвета, будут жечь огни, костры на главных площадях, свечи в храмах, помогая весне победить зиму, солнцу - тьму. Даже маги покинут свои лаборатории, чтобы запускать фейерверки. Что уж говорить о магических светильниках, которые висят на каждом углу. А на городских площадях будут накрыты столы с угощением для всех людей, не зависимо от их положения и достатка. Властелин не жалеет казны на празднования.
В светлой империи такого нет. Там отмечают день середины лета, когда все надевают траурные одежды и просят богов не забирать солнце навсегда. Я смутно помню этот печальный праздник. К темным нам пришлось уехать, когда мне было лет пять. Вроде у отца возникли какие-то неприятности. Во всяком случае, так мне объясняли. Деталями я не интересовалась, а сейчас и подавно не хочу ничего знать. И вообще ничего не хочу. Особенно на бал. Что поделать, Дальени, терпи. Несколько часов позора и можно будет, сославшись на головную боль, вернуться.
Городская ратуша, даже на фоне прочих зданий, была самим средоточием света. Из окон текут реки огня. Под каждым ящиком с цветами - разноцветные магические светильники. Все это перемежается цветами в горшках, букетах, гирляндах. Красиво.
Матушка выплыла из кареты, высоко подняв голову. На лице выражение превосходства. Отец немного скривился, но промолчал. Брат довольно подмигнул мне. Уж кто-кто, а он стоять в углу не будет. Матушка им не довольна, но сделать ничего не может. Не то, что я.
- Дальени, - ну вот, только вспомнила. - Улыбнись, дочка. Голову выше, плечи расправь. Помни, ты - светлая, а они - темные. Они ниже нас. Да, вот так. Умница. Теперь идем.
- Морду проще сделай, - тихо шепнул на ухо брат - иначе опять весь бал в углу простоишь.
Сделаешь тут, матушка поминутно оглядывается.
У входа гостей приветствует лично губернатор. Целует руку матери, о чем-то тихо переговаривается с отцом. Нам с братом кивает. Проходим дальше в залу. Матушку отец тут же утаскивает за собой. Брат подводит меня к окну, где уже стоит пара девушек. Сам тут же мило им улыбается, приглашает на танцы. Девушки с улыбками вписывают его имя в книжечки, потом окидывают меня холодным взглядом. Стоит брату отойти, как я тут же остаюсь одна.
Отворачиваюсь к окну и перестаю улыбаться. Мимо проходят люди, но никто не обращает внимания на одиноко стоящую девушку. Достаточно одного взгляда, чтобы понять - это светлая. Других блондинок в зале нет. Странное деление. Почему-то все обитатели Светлой империи отличаются исключительно светлым цветом волос. В Темной же не найти никого светлее русого. Зато много рыжих, не говоря про брюнетов.
Заиграла музыка. Вижу в отражении, как оставшиеся без пары молодые люди стоят на другой стороне зала. Кто-то кивнул в мою сторону, но его собеседник покачал головой. Они давно уже не подходят. Молча стою, глядя на отражения танцующих пар. Где-то там мой брат. Вот уж кто ни одного танца не стоит у стены.
- Дальени, - после пятого или шестого танца ко мне подходит матушка, - как твои успехи?
Равнодушно пожимаю плечами. Матушка отнимает книжечку, открывает. Ну да, в прошлый раз я осторожно вписала несколько имен. Сегодня вечером думала поступить также, но не повезло.
- Как! - матушка тихо шипит. - Ни одного танца? Это же оскорбление!
Вновь равнодушно пожимаю плечами.
- Мы светлые, мама, или вы забыли, - гордо вздергиваю подбородок, как она и учила.
- Нет, я этого так не оставлю, - матушка разворачивается и отправляется на чьи-то поиски.
Спустя какое-то время у соседнего окна останавливаются двое. Не знаю, видели они меня или нет, но говорить тише не стали.
- Эта светлая мамаша совсем ума лишилась, - услышала я.
- А что произошло?
- Она только что заявила губернаторше, что ее оскорбили, поскольку ее дочь простояла все танцы одна-одинешенька, - говорившие рассмеялись.
- А что губернаторша, - отсмеявшись, поинтересовался второй?
- А что она? Сказала, что приглашение на бал они получают лишь потому, что ее супруг занимает достаточно высокий пост, а не потому, что светлая семейка желанные гости. Во всяком случае, женская ее часть.
Дальше слушать не хочу. Осторожно толкаю стеклянную створку, выхожу на террасу. Так же осторожно прикрываю ее. Сад тоже в огнях, но не так, как главные улицы. Спускаюсь по ступеням и углубляюсь в аллеи. В самой тенистой и мало освещенной части сада, как я помнила, была беседка. Вряд ли кто заглянет сюда, особенно в такое время. Отголоски музыки доносятся и сюда, так что посижу тихонько, пока не закончится бал. Если что - сошлюсь на головную боль.
Медленно войдя в беседку, огляделась. В самой темной ее части стояла широкая лавка. Сбросив туфельки, забралась на нее с ногами и удобно устроилась, подтянув колени к подбородку. А ведь все могло быть иначе, веди себя матушка по-другому. Ее надменное поведение, которое она активно прививала и мне, только отталкивало людей. Ведь самые первые балы меня еще приглашали. Тогда я еще смеялась шуткам, искренне улыбалась на комплименты. Пока матушка не стала следить за мной, постоянно напоминая, что мы светлые, и все, кто вокруг, значительно ниже нас. О боги, если это так, то я не хочу быть светлой.
За размышлениями не заметила, как затихла музыка - первый тур бала окончился. Гостям на это время предлагают пройти в соседний зал на небольшой фуршет. Никаких застолий, как в Светлой империи, где, по рассказам матушки и отца, гостей рассаживают в зависимости от их происхождения. Тут вся еда и напитки составлена на отдельные столы, гости спокойно перемещаются по залу, общаются, отдыхают от танцев. Думаю, моего отсутствия там никто не заметит, так что останусь здесь.
- Дани, - тихий голос заставляет вздрогнуть. Но этого не может быть. Только один человек звал меня так, но его нет в столице.
Поднимаю голову, но вижу лишь темный мужской силуэт во входе в беседку. Мужчина проходит и садится рядом.
- Вот ты где. Мои друзья искали тебя в залах.
- Кай, - улыбка сама растягивает губы. - Как же я рада, что ты вернулся. Ты же больше не уедешь?
- Разумеется, нет, - смеется он. Хвала богам, учеба закончилась. Поступать в аспирантуру я не собирался изначально, так что да, я вернулся.
Я с улыбкой смотрю на него, и вижу мальчишку лет десяти. Сколько мне тогда было? Лет пять-шесть, не больше. Мы не так давно переехали, и я в первый раз вышла за ворота нашего особняка. И почти сразу на меня налетела какая-то черная собака. Соседский пудель показался мне тогда огромным злым монстром. Все, что я смогла - залезть на выступ фонарного столба. А потом появился Кайрис. Он прогнал собаку, помог мне спуститься и проводил до ворот. Так и началась наша дружба, не прекращавшаяся вопреки требованиям матери.
- Скоро начнутся танцы, - тихо произносит он. - Пойдем.
Я лишь качаю головой.
- Прости, не хочется.
- С каких это пор моя маленькая Дани разлюбила танцы? - его рука заставляет меня повернуть голову и посмотреть ему в глаза.
"С тех пор, как меня перестали приглашать", - мысленно отвечаю я, а вслух произношу совсем другое. - Просто голова болит.
Кай тихо произносит какое-то слово и загорается маленький огонек.
- Я чем-то обидел тебя? - ну вот, не смогла сдержать слез.
- Нет, - покачала головой, - просто голова болит.
То ли ответ был не слишком убедительным, то ли Кайрис после учебы стал куда более проницательным. Вместо дальнейших вопросов, он просто потянулся к цепочке на поясе, той, на которой висела книжечка для танцев.
- Так, - он внимательно пролистал ее. - И давно это продолжается.
- Мы же светлые, Кай, ты забыл?
- Я все помню. Мать? - киваю. Что еще остается? Кая и раньше было не обмануть, теперь же он словно мысли мои читает. Кай же улыбается. Потом достает откуда-то перо и выводит свое имя напротив оставшихся танцев. - Думаю, моего появления сегодня никто не ждал, - хитро улыбается он, - и все девушки уже заняты.
- Это же неприлично, - спохватываюсь я, ведь больше двух танцев за вечер можно танцевать с мужем или с женихом, но после объявления помолвки. - Что о нас подумают?
- А не все ли равно, - он снова улыбается, но как-то грустно. - Дани, неужели ты считаешь, что я вернулся лишь по распоряжению отца.
Пожимаю плечами. За все годы нашей дружбы я так и не узнала, кто его родители. Я даже где он живет, не узнала. Кая всегда окружала тайна.
- Как бы то ни было, я рада, что ты вернулся. Я очень скучала, - это правда. Когда Кай уехал, стало пусто. Наверное, поэтому матушка так легко смогла сделать из меня свою копию.
- Моя маленькая Дальени, - впервые он называет меня полным именем, потом его лицо приближается, и я ощущаю его губы на своих губах. И вся отдаюсь поцелую.
Кай прижимает меня к себе, и я плавлюсь от его рук, губ. Слышу тихий стон и понимаю, что он принадлежит мне. Наверное, это нас и остановило.
- Не здесь, - тихо шепчет он, - ты достойна куда большего, чем лавка в беседке.
- Я же светлая, - смеюсь я.
- Ты моя, - необычайно серьезно отвечает он. - Иди в залу. Я скоро подойду.
Назад мне не хочется, но это же Кай. Подчиняюсь. Он провожает меня до лестницы на террасу, следит, чтобы я вошла, и только потом уходит.
Музыканты проверят инструменты перед вторым туром бала. Девушки потихоньку занимают свои места. Юноши еще в соседнем зале - последние бокалы вина, последние остроты. Ловлю на себе насмешливые взгляды. Неприятно, но что делать. И вообще, это Кай виноват. Мысленно усмехаюсь, расправляю плечи, как учила матушка, только на лице вместо холодной улыбки само спокойствие. Эта маска более удобна и привычна. Она мне ближе.
Внезапно в холле возникает какая-то сумятица, губернатор с супругой быстро пересекают бальный зал, словно прибыл сам темный император, или, как его зовут светлые, темный властелин.
Все в зале удивлены, даже музыканты отложили свои инструменты. То тут, то там слышаться шепотки. Наконец, входит герольд, и торжественно объявляет:
- Его императорское высочество Кайрис Ортула, принц Горзенский, герцог Истодиры и Рогода.
А вслед за этим в сопровождении губернатора и его супруги входит Кай, мой Кай. Стискиваю в руках веер и отворачиваюсь к окну, чтобы никто не видел моего выражения лица. Нескольких секунд мне хватает, чтобы вернуть маску спокойного равнодушия. Судя по всему, остальным это дается куда сложнее. Вижу, как девушки спешно изучают свои бальные книжечки, видимо, выбирают, каким партнером можно пренебречь, в угоду наследнику.
Повинуясь жесту губернатора, заиграла музыка. Наследник обвел взглядом залу, после чего уверенно двинулся в моем направлении.
- Кажется, этот танец вы обещали мне?
- Да, ваше высочество, - склоняюсь в глубоком реверансе, как и положено перед особами королевской крови, после чего вкладываю свою руку в его ладонь, и Кай, нет принц Кайрис ведет меня в центр зала.
- Дани, - он словно чувствует мое состояние.
- Да, ваше высочество, - ну почему, почему все так. Хотя, можно было предположить, что Кай не так прост, как кажется.
- Ничего не изменилось, - тихо шепчет он мне на ухо.
- Почему ты не говорил раньше? - машинально переставляю ноги, словно это не я танцую, а кто-то другой. И, почему-то, впервые не испытываю ни малейшего удовольствия от танца.
- А это так важно? - лукаво улыбается он.
- Но ведь матушка... - но он не дает мне закончить.
- Вот именно. Я хотел быть для тебя просто Каем, мальчишкой с улицы, другом... - он хотел сказать что-то еще, но не стал, лишь с тоской посмотрел в мои глаза. - Я не хотел уезжать, это была воля императора. Он хотел убедиться, что я забуду тебя. Я не забыл.
- И что теперь? - говорят, надежда умирает последней. Я гоню ее прочь, чтобы не было так больно, когда он сообщит, что женится на какой-нибудь принцессе.
- Теперь у него нет выбора, - Кай усмехнулся, а в глазах его зажглись хитрые огоньки, как тогда, когда он обдумывал, чей сад подвергнется нашему налету. - Отец понял, что с моей стороны все серьезно. А ты, Дани? Готова ты принять меня обратно в свою жизнь, но уже не как друга? Можешь не отвечать сразу, подумай.
- Кай, - тихо выдыхаю, не в силах ответить большего. И, кажется, опять заплачу.
Музыка заканчивается, и он отводит меня в уголок, по пути перехватывая у лакея пару бокалов. В бальной зале подают исключительно воды и соки, поэтому я с радостью осушаю свой бокал - от волнения в горле пересохло настолько, что не могу говорить. А этот невозможный мальчишка стоит рядом и улыбается. И мне уже не важно, что он принц и наследник. Не важно, что на нас все смотрят. Какое это имеет значение, когда вернулся тот, кого я так долго ждала.
Новый танец, и снова моя рука в руке Кайриса. Перехватываю несколько недовольных взглядов со стороны других девиц, некоторые из которых принадлежат к весьма знатным семьям.
- Признавайся, у тебя много женихов было? - смеется он.
- Сама я отказала троим, - делаю вид, что вспоминаю, - десятку минимум - матушка. Остальные, видимо, отсеялись еще после разговора с братом.
- Даже так, - он становится серьезным. - И что же тебе в них не нравилось?
- Они не ты.
Мой партнер на мгновение сбивается с ритма. Смотрит на меня, не веря. А я ждала. Правда, ждала только тебя. И не важно, кто твой отец: император или простой горожанин. Открыто улыбаюсь ему, заставляя улыбнуться в ответ.
К концу бала девушки в зале бросают откровенно недовольные взгляды в мою сторону. Кай перехватывает один и специально целует мои пальцы. Неожиданно наталкиваюсь на взгляд матушки. Ее лицо бледное, но от злости или от шока - не знаю. Она всегда довольно хорошо владела собой.
Но вот стихли звуки последней мелодии, завершены фигуры последнего танца. Кай подвел меня к матушке.
- Леди Истави, - поклонился, поцеловал ее пальцы, затянутые перчаткой.
- Кайрис, - мать чуть склонила голову, пряча ярость.
- Его высочество принц Кайрис, - поправляю мать, мысленно расплывшись в широчайшей улыбке. Значит, матушка пропустила его появление.
- Ну что ты, Дальени, будущей теще позволительно обращаться ко мне, опустив все титулы, - он принимает мою игру.
Матушка бледнеет. Естественно, она слышала о прибытии наследного принца. Кажется, еще немного, и она потеряет сознание. Разумеется, ей есть чего пугаться. Сначала она угрожала принцу собаками, приказывала слугам не пускать его на порог, потом мечтала выдать меня замуж, пока его нет. А теперь готовилась знатная выволочка за то, что я весь вечер танцевала только с ним. И вдруг выясняется, что так называемый проходимец - наследник всей темной империи.
- Дальени, - сдавленное шипение уже не может напугать меня.
- Ваша дочь ничего не знала до сегодняшнего дня, - улыбается мой, как теперь оказалось, жених, наслаждаясь ситуацией. - Милая, поворачивается он ко мне, - думаю, сегодня ты домой уже не вернешься. Леди Истави, с этого дня ваша дочь, как невеста наследника, переселяется во дворец.
- Но что скажут люди, - пытается спорить мать. О да, она же светлая.
- Что вы дурно влияете на мою невесту, - резко произнес Кай, потом протянул мне руку.
Я улыбаюсь матери, подошедшему отцу. Вижу, как подмигивает мне стоящий рядом с другими юношами брат, и удаляюсь под руку с принцем.
Да, моя мать светлая. Ее не изменить. Любая женщина радовалась бы такому возвышению своей дочери, но не она. А я? Я такая же темная, как и все жители империи. Я больше не поджимаю губы, не приказываю прислуге, не окидываю окружающих надменным взглядом. Я люблю валяться с книгой у камина на пушистом ковре, люблю наблюдать, как мой муж, будущий темный властелин, играет с детьми, люблю смотреть, как свекор заплетает младшей косички по праздникам. Я такая же темная, как и они, единственное, что меня отличает - светлые волосы, передавшиеся по наследству моим сыновьям. Зато я счастлива. Ведь в тот день середины зимы я загадала одно желание, чтобы Кай вернулся, и мы были вместе. И оно исполнилось.