Чернорицкая Ольга Леонидовна : другие произведения.

Жанр фантастики сегодня: С.Лукьяненко, С.Алексеев, А.Виноградов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Письмо Алексея Виноградова раскрывает возможности фантастики генерировать смыслы внутри своего языка, извлекая их из новых технических, прежде всего компьютерных, средств. Разумеется, такая позиция художника была порождена вовсе не потребностью насмешить публику трансплантациями чипов и шокировать публику странными существами на сайтах будущего , а найти замену набившим оскомину терминам из советской фантастики, не адекватным духу времени и чувству жизни рядового современного пользователя Интернета.
  О свойстве первобытного мышления видеть мир фантастическим Р. Вагнер говорит следующее: "Та же связь, которую находит человек, имеющий возможность понимать явления только по непосредственно производимому впечатлению, есть произведение фантазии, а их предполагаемая причина - плод поэтического воображения".
  
  Фантастика - самая древняя форма бытования искусства, самый непосредственный литературный жанр. С одной стороны она выдает в нас человека первобытного и непосредственного, с другой стороны раскрывает в нас поэтов, отважившихся заглянуть в преисподнюю, чтобы понять суть вещей.
  Сегодня фантастика, наконец, перестала изображать страх человека перед слежкой и все прочие ужасы бесконечного кафкианского "Процесса" с комплексом вины за то, не знаю что. Появились философские вещи - борьба, противостояние зла и добра как мировых категорий и древний Договор между ними - это в сущности уже ближе к истине, чем констатация мирового зла и его преобладание в современном мире. Добро и зло различимы лишь тогда, когда одно противостоит другому и равно ему по уровню и силе. Важен уровень мастерства в созидании добра и зла - в этом весь Лукьяненко. И привлекает он именно тем, что устами своих героев, стремясшихся к совершенству, ставит глобальные вопросы о необходимости и допустимости такого совершенствования. - о том пределе, за которым уже добро перестает быть добром. Для него воин Света трагичнее воина Тьмы, потому что если воин Тьмы набирается энергии за счет боли людей, то воин Света - за cчет радости. Боль увеличивается, радость исчезает. Наличие ЛЮБЫХ магов на Земле делает людей несчастнее. Их присутствие усиливает боль и отнимает рабость.
  Сергей Лукьяненко []
  У Лукьяненко в его романах - философия ответственности людей за свое добро и свое зло. Его герои сдерживают надвигающийся Апокалипсис. Стоит только одной из половинок - силам добра или силам зла нарушить равновесие, как неминуем конец света.
  Ответственность по соблюдении меры и равновесия лежит на всех. В конечном итоге хорош не тот, кто "Светлый", или, скажем "Темный", а тот, кто умен, профессионален, талантлив и силен. Только такой человек(маг) способен правильно править (управлять) миром, его равновесием, его гармонией.
  Ночной дозор []
  Блестяще воплощает идеи добра и зла в фантастическую прозу Сергей Алексеев. По философскому градусу он несколько ниже Лукьяненко, но зато выше художественный градус и сложнее структура произведений. Уровень совершенства не предопределен. Перескакивания через один уровень к другому невозможен.
  Цитата:
  "Столь позднее созревание" араксов, сорокалетний возраст, дающий право первого выхода в дубраву, был продиктован тем. Что поединщик должен подготовиться ко всему. Прежде чем ступить на ристалище... Иначе зрелые, опытные араксы и тем более иноки давно бы передавили всех юнцов, и на этом бы умерла древняя единоборческая традиция.
  
  Сергей Алексеев []
  С.Алексеев. Волчья хватка.
  
  
  
  Традиционно в мифологии настоящим бойцом считается именно волк. И как бы сказка его не одомашнивала и не оглупляла, как только речь заходит о выживании коллектива, нации, народа и настоящем противостоянии силам зла, почему-то вспоминается именно этот выносливый, яростный, беспощадный зверь. Волк-одиночка - так называют себя отдельные борцы, отверженные миром и не прибившиеся к своим.
  О волке-одиночке рассказывает в своем романе Сергей Алексеев.
  Волчья хватка []
  В том, существует ли у нас в России некая бойцовская традиция - в древности кузница богатырей, ныне - тайный орден бойцов, можно и усомниться, не поверить Сергею Алексееву, но в том, что она нужна - нет никаких сомнений. Слишком много врагов. Слишком велика опасность утратить национальные черты, пасть духом и выродиться.
  Роман написан в Ражном урочище - здесь и основное место действия романа. Именно здесь рождается волчонок и происходит первый бой аракса Ражного. "Ражный" автором трактуется как "входящий в раж" и одновременно как красивый, статный. В этом слове заключена и тайна борьбы, хранимая Сергиевым Воинством, - нужно уметь во время сражения входить в раж, не бояться этого состояния. Кроме того, борьба эта не для маленьких ростом людей. Боец должен быть ражным, большим. Автор противопоставляет эту борьбу карате и самбо - уделу людей низкорослых и приземистых. Он видит ее несомненные преимущества и уверяет нас, что возрождение этой борьбы даст русскому народу новые силы.
  Можно бы и усомниться, но зачем автору, человеку православному, всуе упоминать имя Преподобного, если за художественной реальностью не стоит никакая другая?
  А ведь именем Сергия Радонежского вершатся все "вольные поединки" в алексеевском романе, именно икону Сергия Радонежского ставит боец, впервые выходящий на ристалище, на развилку дуба Почитания. "Засадным полком" именуют между собой араксы Сергиево воинство. Очевидно, в честь засадного полка, который под предводительством княжеского воеводы Боброка решил исход битвы на Куликовом поле.
  Роман Сергея Алексеева совсем не похож на современные боевики или богословские притчи, еще меньше похож он на физиологические очерки, но почему-то нетрудно найти вкрапления каждого из этих жанров, читая страницы "Волчьей хватки". От описания первых минут жизни волка до показа его последних минут автор остается натуралистом и физиологом. От первого боя Ражного до последнего, "судного", боя разворачивается действие боевика. Рассказывая о силе Сергиевых воинов, автор постоянно уводит нас в духовную сферу - именно в духе сила, именно духовной энергией Сергиевы воины "расплавляли" танковые колонны времен Великой Отечественной войны. Все это очень напоминает духовные книги... Тут же где-то и дань фентези. Автор сумел все сплести воедино - и получился увлекательный роман, очень современный. Роман именно о нашем времени, когда мудрость и заступничество Сергия Радонежского так необходимы России.
  Силы Сергиева воинства не безграничны. Если, используя современную аппаратуру, установить слежку за ратниками, если искушать их славой и большими деньгами, делать из них чемпионов в различных видах спорта, то исчезнет самое главное - ярость. А без ярого сердца воины заступника земли Русской обречены на омирщение (что частично и произошло с героем) и вырождение. "Скифский стиль" - так называют Сергиевы воины свою борьбу - уже стал предметом изучения, и не исключено, что вскоре он будет детально заснят, проанализирован и вывезен за пределы России. Перестав быть принадлежностью определенной номандической группы, он утрачивает возможность стать "машиной войны".
  Финал романа на редкость оптимистичен. Герой побеждает, сильный телом и духом. От холостого выхлопа собранной на "Правиле" энергии сгорают скрытые видеокамеры. Герой находит универсальный способ борьбы: он изгоняет мир из себя и себя из мира. Он, владеющий "волчьей хваткой", ни разу не применил этого борцовского приема, тем не менее, название романа - "Волчья хватка". И оно символично: воину "засадного полка" следует всегда быть готовым к роковому удару. Ситуация поля Куликова время от времени повторяется. Важно лишь верить, что рука, благословившая Дмитрия Донского, благословила и нас.
  
  Вне религиозно-философских вопросов современная фантастика практически встречается, тем не менее нельзя не заметить сетевого автора Алексея Виноградова с его абсурдистским, исполненным юмора Предсказателем.
  Там тоже у героя необычайные способности: он видит, у кого сколько денег и вообще, где они лежат, он может видеть будущее, а может и не видеть. Его способность не благоприобретенная, не развивающаяся планомерно и целенаправленно, как у героев-воинов Лукьяненко или Алексеева - он приобрел ее даром, она у него просто так, вне войны со злом, пустая шалость природы - совершенно не нужная и абсолютно бесполезная. Подросток не умеет потратить потратить найденные деньги и высшим счастьем считает проесть их в кафе. За ним следят, его захватывают и пытаются заставить работать на себя - но у него не получается работать на других - он действует исключительно в своих интересах.
  Сюжет движется самым абсурдостремительным образом, и выясняется, что талантливый подросток - из будущего, но и там, в будущем, он был чрезвычайно талантливым программистом и научился на свою голову клонировать время. Обо всем этом он узнает от своего брачного чипа, вмонтированного в руку. Он весь нашпигован чипами - брачными, паспортными - желающими только одного: смерти Предсказателя.
  Все это далеко от проблемы борьбы добра со злом - основного стержня современной фантастики от Толкиена до Лукьяненко, и в то же время очень близко им по ощущение личного избранничества и стремлению к человеческому совершенству. Культ магической силы и таланта так или иначе ощутим во всей современной фантастической литературе. В зависимости от того, как он реализуется, фантастические романы можно разделить на этические и историософские (дидактические и абсурдистские). Первые куда оптимистичнее, а потому они более продаваемы и более конкурентоспособны. Но останутся в веках, как ни странно, вторые, и рядом с переписыванием истории Оруэлла найдется место переписыванию истории под редакцией Алексея Виноградова.
  Цитата:
  - А почему у вас там Ленин жив? - я по ходу чтения задавал чудовищу десятки глупых вопросов.
  - Это мы его в 3198 году из Мавзолея вынули и оживили, он теперь у нас вождь мирового пролетариата, как он и хотел. Столько лет консервами пролежал в гробу, а в будущее все же донес свои светлые мысли. А это, - чудовище угодливо ткнуло пальцем в иллюстрацию книги, - первомайская демонстрация, вон там моя колонна чипов идет, видишь, какие все красивые и лупоглазые. А это пионеры ковыляют, в наше время мы так пенсионеров называем, если пожилой человек еще не вышел из ума, то это комсомолец, а если выжил - то таких участливо пионерами зовем. Ну, немножко не совсем так, как у нас раньше было, потому что мы и сами давно в этом запутались. А ты думаешь, что только одни русские, стремясь в будущее, обязательно сворачивают в прошлое, у американцев то же самое получилось. Они настолько внедрились в экономику и политику других стран, что постепенно все уехали из своей Америки в другие, захваченные их влиянием страны, поэтому в самом США сейчас остались одни индейцы и бизоны, ну, как и раньше у них было. А в Африке так сильно восстановили их независимость, что они забрались на пальмы и их оттуда теперь никаким бананом не выманишь, - чудовище прямо таяло от счастья за свое светлое будущее, но вдруг помрачнело. - Но ничего этого уже нет, так как в прошлом появился Предсказатель, то есть ты, рассказал всем в 2007 году, что нас ждет в будущем, и народ так набунтовался, что следующее, 53 издание, учебника истории оказалось в два раза толще".
  
  На то, что исторические пересечения имеют свойство казаться абсурдными, указывал Достоевский. Для него онтологически существующими являлись в истории пересекающиеся параллельные прямые, но - в ином мире, том самом мире, который, как нам кажется, адекватно может изобразить лишь какой-нибудь писатель-фантаст, посмевший дать волю своему первобытному восприятию и потому невольно соприкоснувшийся с бесконечностью.
  Цитата:
  "В бесконечности должны слиться параллельные линии, но бесконечность эта никогда не придет. Если б пришла, то был бы конец бесконечности, что есть абсурд. Если б сошлись параллельные линии, то был бы конец миру и геометрическому закону, и Богу, что есть абсурд, но лишь для ума человеческого. (...) А если есть бесконечность, то есть |Бог и мир иной, основанный на иных законах, чем реальный (созданный мир)"(Ф.М.Достоевский).
  
  
  
  Сама абсурдная и фантастическая ситуация, возможно, будет иметь место в истории, как в реальности имеет место феномен движения, несмотря на то, что Зенон доказал его невозможность. Но абсурд, как порождение игровое, художественное, призван лишь привести к противоречию с человеческим уразумением, и ему далее уже не важно, случится в истории нечто подобное или, может быть, никогда не случится. Важнее выявить и раскрыть аспекты противоречивые, чудовищные, нелепые. Нелепые с человеческой точки зрения, по человеческому разумению. Не случайно фантастика исторического абсурда своей идейной стороной редко выходит за пределы этики и связанных с этикой проблем пребывания человека в мире. Великолепное чувство юмора автора "Предсказателя" высвечивает в истории самые нелепые грани и поэтому в общем целом делается инструментом этического обобщения.
  Письмо Алексея Виноградова раскрывает возможности фантастики генерировать смыслы внутри своего языка, извлекая их из новых технических, прежде всего компьютерных, средств. Разумеется, такая позиция художника была порождена вовсе не потребностью насмешить публику трансплантациями чипов и шокировать публику странными существами на сайтах будущего , а найти замену набившим оскомину терминам из советской фантастики, не адекватным духу времени и чувству жизни рядового современного пользователя Интернета.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"