Аннотация: Небольшой рассказ о Марагонском Потопе, который в 293 году круга Скал устроили войска Кесарии Дриксен в Марагоне.
Слезы Марагоны.
Вечернее солнце устало освещало изрядно побитый бастион, окрашивая залитые кровью камни целиком в алый цвет. Керк наконец-то смог перевести дух, опершись на свою алебарду. Теперь он мог спокойно разглядывать отхлынувших от стен дриксов.
-Да, - коротко согласился Керк, переведя взгляд на тела, обильно устилающие бастион. - Мясорубка, чего уж тут скажешь?
-Теперь несколько дней не полезут точно, - скривился его собеседник. В воздухе жуткой пахло пороховым дымом, кровью и извлеченными внутренностями.
-Чего стоите? Дел нет? - неожиданно раздался резкий голос сзади. Вздрогнув, оба ополченца уставились на офицера в помятых доспехах с некогда белым плюмажем на шлеме.
-Живо помогите убрать трупы, - приказал офицер, качнув испачканным плюмажем.
-Но монсеньор... - попытался было возразить Керк, измученный недавней схваткой.
-Я сказал! - офицер схватился за меч, но договорить не успел. Снизу раздались хлопки дриксенских аркебуз, а над зубцами зажужжали пули. Одна из них со звоном пробила шлем офицера. Загремев доспехами, он свалился замертво.
-Разрубленный змей! - выругался Керк, укрывшись за чудом уцелевшим зубцом. - Бросай оружие, потащили его вниз.
Когда они, тяжело пыхтя, отнесли погибшего к куче тел тех, кому сегодня не повезло, то столкнулись со злым сержантом из ардорских наемников. Сержант зашипел на безмозглых марагонских увальней, которые не знают, что монсеньора офицера надо положить отдельно, к благородным, а не тащить в общую кучу.
-А остальных куда? - растеряно спросил ткач.
-Наших во двор, дриксенских собак скиньте со стены, пусть забирают свое мясо. Если захотят конечно. Все ясно?
Ардорец сплюнул и зашагал по лестнице на стену, не обращая внимания на идущих за ним ополченцев. Сегодня, в девятый день месяца Весенних Молний 293 года, ополченцы города Лурме вместе с солдатами герцога и ардорскими наемниками отбили очередной дриксенский штурм. Пятый по счету.
Адмирал Олаф фок Цвайзе встал из-за стола в своей каюте. Только что отбили восемь склянок. Стоило выйти на палубу и проверить, не ошиблись ли они в счислении. Последние два дня держался стойкий туман, затрудняя навигацию его эскадры. Четыре галеона. Сто двадцать пушек и почти тысяча двести солдат. Более чем достаточно для решения порученной им задачи.
Верхняя палуба встретила адмирала предрассветными сумерками и холодным бризом, разогнавшим туман. Несколько вахтенных матросов сгрудились на баке, разглядывая темнеющую с левого борта землю. Корабль шел в бакштаг. Слегка гудели снасти, поскрипывали реи, шипела за кормой вода. Олаф неторопливо поднялся на ют.
-Курс зюйд-зюйд-ост. Скорость шесть узлов, - отрапортовал капитан, заметив адмирала.
-Тоже не спится? - вздохнул фок Цвайзе, посмотрев на идущие сзади корабли.
-Приказ... - капитан огорченно облокотился на планширь.
-Кесарь Ульбрих приказал наказать этих мятежников, - жестко произнес фок Цвайзе.
-Но это же люди! - вскричал капитан. - Мы угробим огромное количество мирных жителей!
-Это эгидианцы, капитан, - выплюнул адмирал. - В Марагоне нет мирных жителей, все население этого еретического края сражается против нас. Мы должны проявить твердость.
-Мы убьем десятки тысяч людей!
-В сражениях тоже гибнут солдаты, а как я уже сказал, в Марагоне каждый житель - солдат герцога. Мы просто уничтожаем вражескую армию. Если будете мне мешать, я прикажу вас арестовать, вы поняли, капитан Шеппель?
-Так точно, господин адмирал!
-Тогда готовьте эскадру к бою. Если мои глаза мне не врут, то слева по борту дамба Пятнистого герцога. Значит мы на месте. Приготовьтесь, высадка через три часа.
Эрик обливался потом, проклятущий бочонок норовил выскользнуть из рук. Рядом пыхтел его товарищ, Отто. Оба солдата уже третий год воевали в Марагоне, изрядно хлебнув всех прелестей войны в этом краю. Изобилуя дамбами и каналами, Марагона не давала возможности проводить большие сражения, а каждая стычка велась совершенно безжалостно и стоила дриксенцам большого напряжения. Так потихоньку они и возвращали короне мятежные земли, пока не уперлись в Лурме, под стенами которого и завязли. Год осады и пять неудачных штурмов. Кесарь пришел в ярость.
-Леворукий забери этих мятежников, - поставив бочонок на землю, Эрик жадно хватал ртом воздух.
-Ничего, сегодня мы расквитались с этими, - Отто кивнул на валяющиеся тела марагонцев, которые пытались задержать дриксов. - А завтра милостью Создателя расквитаемся и с остальными.
-Последние? осведомился капрал, щеголяющий новеньким ардорским шлемом с алым плюмажем.
-Так точно, - отрапортовал Отто.
-Отлично, тогда берите ломы и идите долбить вон ту насыпь, - рука в латной перчатке указала на кишащую дриксами дамбу. Уныло вздохнув, солдаты поплелись выполнять приказ. День, начавшийся под грохот пушечных залпов и лязг оружия, заканчивался под стук ломов и кирок. Солдаты торопились поскорее выполнить приказ адмирала и поскорее вернуться на корабли.
На колокольне Святого Ариана отбили семь часов. Ян припустил быстрее, стремясь до темноты успеть домой. Он и так слишком задержался, глазея, как у северной стены вешают шпионов Дриксен. Глашатай зачитал указ Магистрата Лурме о том, что трое подмастерьев с улицы Окуня являются шпионами дриксенских живодеров и ночью подавали знаки врагу. Толпа восторженно заулюлюкала, когда три тела задергались в петлях. Это было интересно, но Ян слишком задержался, он рисковал остаться без ужина. Хотя ужин в осажденном Лурме был понятием относительным. Голод и болезни косили людей больше дриксенских ядер и мечей, горожане уже начали ловить крыс, а голуби давно стали очень пугливыми.
Сегодня Ян был доволен, он сумел метко брошенными камнями подбить двух птиц, а также стянул каравай хлеба у пекаря. Думать о том, что с ним могли сделать за воровство он не хотел, поэтому мальчишка со всей мочи припустил бегом по узкой улочке, как только хлеб оказался у него в руках.
Уже почти полностью стемнело, когда он добрался до дома. Ему повезло, еще полчаса и его мог схватить патруль ополчения, которые ночью наводняли город. Последний штурм начался весьма неожиданно и едва не стал успешным, по слухам, дриксов смогли остановить только ардорские наемники, сбив северян со стен. Поэтому паранойя в Лурме взлетела до небес. К тому же солдаты наверняка отобрали бы у него и хлеб и голубей.
-Мама, мама, это я, Ян! - зашептал он, оглядываясь по сторонам, когда голос из-за двери спросил кого это принесло.
-Ян, сынок, ты где был? Я тебя потеряла... - мать гладила его по волосам, похоже, она очень волновалась за него.
-Я был у северной стены.
-У северной? Там же полно солдат и очень опасно! - после гибели отца во время второго штурма она стала бояться всего.
-Мама, зато я принес хлеба и двух голубей для Мари. Как она?
-У нее жар...
Сидя в углу, Ян вычищал хлебной коркой миску, до последнего вылавливая остатки каши, и слушал, как мать напевает больной сестре колыбельную. Песенка и огонь в очаге настраивали на сонный лад, но Яну было тревожно.
-Мама, а правда что все будет хорошо? - спросил он, откладывая миску в сторону.
-Конечно милый, Создатель не допустит, чтобы с нами случилось что-нибудь плохое.
-Правда-правда?
-Да, сынок. Рыжий Керк с нашей улицы сказал мне, что эсператисты уже третий день ничего не копают, да и пушек не слышно уже давно.
-Не копают под наши стены?
-Милый, я в этом не разбираюсь, прости.
-Значит, они решили уйти?
-Наверное.
-Если они не уйдут, я возьмусь за оружие. Они убили папу, но я убью их.
-Ян, Ян, мой маленький храбрец. Ты просто двенадцатилетний мальчик, тебе еще рано брать в руки оружие.
-Но мам...
- Ладно, Ян, я устала, помолись Создателю и ложись спать.
Адмирал фок Цвайзе стоял на юте и смотрел на темную полоску земли. Только что прозвонил судовой колокол. Галеон слегка покачивался на небольшой зыби. Прошло больше двух часов с тех пор, когда последняя группа солдат вернулась на борт кораблей.
-Долго еще? - повернулся он к артиллерийскому мастеру.
-Мины готовы, господин адмирал. Мои люди готовы запалить фитили по команде с корабля.
-Тогда чего же мы ждем, господин Массельхоф?
На берегу замигал фонарь. Мастер тяжело вздохнул и ответил фок Цвайзе:
Мастер кивнул и матрос, закрывая и открывая заслонку на фонаре, промигал условный сигнал.
-Сколько теперь ждать? - адмирал вперил тяжелый взгляд в мастера.
-Около получаса, господин адмирал. Я должен был дать моим людям шанс уйти.
-Хорошо, я буду в своей каюте. Если вдруг что-нибудь случится, пришлите вестового, - негромко произнес фок Цвайзе, направляясь к трапу.
-Юхан, вы готовы убить десятки тысяч невинных людей, потому что так решил кесарь? - тихо спросил капитан мастера, когда фок Цвайзе покинул ют.
-Господин Шеппель, я готов убить такое большое количество людей, потому что в итоге все равно погибнет не меньше. И пусть лучше это будут марагонцы, чем мои соотечественники.
-Но это же люди...
-Они все равно обречены, вы же знаете, захлебываться водой легче, чем умирать от голода или чумы.
-Возможно, вы правы, - покачал головой капитан. - Но все равно, это слишком жестоко. Марагонцы возненавидят нас.
-Поймите, они уже ненавидят. И если не сломать им хребет, то мы проиграем, как проиграли в Торке или Придде. Кстати, я бы посоветовал отвести корабли подальше от берега, чтобы нас не затащило прямо в Лурме.
Сказав это, мастер направился вниз, показав, что разговор окончен. На душе у него тоже было тяжело, ведь именно он заложил мины, обрекающие на смерть женщин и детей. Когда он снова поднялся на ют, то там были все офицеры, которые стояли и смотрели на марагонский берег.
Резко прозвучал судовой колокол, отбивающий очередные склянки, а вдалеке в темноте мигнули красноватые вспышки, а затем докатился грохот взрыва и рев воды. Дамбе, сдерживавшей волны Устричного моря сотни лет, была нанесена смертельная рана, и теперь вода с торжеством стремилась быстрее занять предназначенное ей место.
-Запомните этот день господа, третий день Летних Скал 293 года. Сегодня Марагонский мятеж получил смертельную рану, - повернулся фок Цвайзе к офицерам. За спиной адмирала хлопнул и расправился на ветру штандарт Дриксен.