На торговой площади как всегда стоял гвалт. Торговцы во весь голос хвалили свои товары, подковы лошадей гремели по брусчатке. Пахло то рыбой, то хлебом, то начавшим протухать мясом, то конским навозом. Толстый, с животом в два обхвата и ростом как великан, который долго болел, мясник рубил тушу свежезабитой свиньи. Толстяк сосредоточенно махал тесаком, лысая голова поблескивала потом и он то и дело смахивал его со лба. Тесак с хрустом врубался в деревянную колоду, разбрызгивая вокруг кровь и мелкие ошметки. Почуяв что-то, он не глядя хапнул за спину, вытянул на свет чумазого, оборванного мальчишку лет шести. Мальчишка с глухим рыком царапался и кусался, пытаясь вырываться из огромной, как лопата, ладони мясника.
- Попался, - проревел мясник - я покажу тебе как воровать! Сейчас клину стражу и тебе отрубят руку, как и всем воришкам!
Мясник схватил палку приготовленную как раз для таких случаев и начал лупцевать ей мальчишку. Но вдруг, удары прекратились, мальчик поднял глаза и увидел, что палку удерживает в своей руке мужчина, не такой большой как мясник, но в нем чувствовалась сила, причем сила воина, воина побывавшего не в одном сражении. В глазах его сверкали холодные льдинки.
- Стой, - произнес он тихо, но властно - отдай его мне!
- С каких пор "серым" понадобились маленькие мальчики? - ехидно спросил мясник.
- С этих самых... - сказал мужчина ледяным тоном и кинул на колоду несколько медных монет.
Увидев их, мясник заулыбался щербатым ртом, а мужчина потянул мальчика из его рук. Мясник жадно смотрел на монеты, но не отпускал мальчика в надежде получить еще пару таких же.
- Тебе не нравятся деньги? - спросил мужчина, удивленно приподнял бровь - я могу заплатить сталью.
Рука в кожаной перчатке легла на рукоять прямого меча.
- Что вы сеньор, нравятся - нервно сглотнув, сказал мясник.
- То-то же.
Мужчина сгреб мальчика за шкирку и потащил за собой, мальчик задергался, стараясь высвободиться. Выйдя с рынка, на улицу потише, мужчина заговорил:
- Сейчас я тебя отпущу. А пока ты висишь у меня в руке, подумай, хочешь ли ты жить на улице, воровать еду и ждать когда тебе все-таки отрубят руку или хочешь жить в тепле, носить чистую одежду и есть два раза в день?
Закончив, он разжал руку, и мальчик шлепнулся босыми ногами на мостовую, но не побежал.
- Ты умен не по годам, - улыбнувшись, сказал мужчина - я Леорик, один из учителей в местном представительстве "Рыцарей Слова". Знаешь кто это? Нет? Ничего, скоро узнаешь. Идем.
И они пошли. Они шли через район торговцев и купцов. Из открытых окон на них смотрели, то молодые, розовощекие девушки, сидящие у окна за вышивкой, то толстые матроны, со злобным взглядом, а внутри сновали слуги, старающиеся стать невидимками. Шли через район мастеров, где скрипели гончарные круги, в кузнях звенели молотки, пахло горячим железом и мужским трудовым потом. Шли через район, где почти над всеми входными дверями горели красные фонари, а из окон высовывались девушки, чьи наряды можно назвать "скромными" только из-за малого количества ткани использованных в них. Девушки, привлекая и завлекая, то задирали ноги на подоконник и выставляли на показ белые бедра то, наклонившись, вываливали груди с крупными коричневыми сосками, из глубокого выреза.
Подойдя к городской стене, высотой в пять человеческих ростов и тяжелыми дубовыми воротами, обитыми медью остановились в очереди телег и крестьян возвращающихся обратно в веси.
- О! Брат Леорик! Направляетесь в обитель? - раздался голос у них за спинами.
Обернувшись на голос, они увидели тучного, с красным, лоснящимся лицом мужчину в таком же сером плаще, как и у Леорика. Сидел он на облучке, крытой тканью повозке и запряженной парой вороных коней.
- О! Брат Берн! Да, направляемся в обитель - улыбнулся Леорик.
- А это как я полагаю новый брат? - Берн указал на мальчика - Ну что ж, залезайте, там еще есть место.
Они залезли, уселись, ели уместившись. Углы ящиков больно упирались в бока. В повозке стоял запах ветчины, чеснока, иногда пробивался запах сыра. Мальчуган встрепенулся, ноздри его затрепетали, втягивая запахи, а в животе заурчало. Леорик усмехнулся, порылся в глубине, вытащил из-за голенища нож, отмахнул им что-то и кинул мальчугану. Тот ловко подхватил на лету кусок ветчины и ноздреватого сыру, жадно впился в них зубами, поочередно откусывая то одно, то другое.
- Тебя как звать то? - спросил Леорик, глядя на жующего мальчика.
- Элрик Блэк - ответил мальчик с набитым ртом.
- Знавал я одного Элрика, но он был белый, то есть альбинос. Тот еще псих. - Леорик задумчиво поскреб ногтем подбородок, глаза уперлись в пространство.
Элрик на мгновение перестал жевать, ожидая продолжения рассказа, но его не последовало, и он снова приступил к еде. Тут полог отдернулся, и в просвете появилось лицо стража. Голову его покрывал котелкообразный шлем, подшлемник из кожи буйвола прикрывал шею, а грудь прикрывал нагрудник из дерева, обшитого металлическими полосками. Он оглядел их и внутренность повозки бесцветными глазами, помахал кому-то рукой и задернул полог. Повозка дернулась, и копыта застучали по утоптанной до звона дороге.
Через некоторое время, что бы хоть как-то развлечься Элрик высунулся из повозки и начал разглядывать не известный ему до этого мир. Так как за всю свою недолгую жизнь он ни разу не покидал города.
Сначала он видел только серую стену, местами с подпалинами и с выщерблинами от стрел и камней, выпущенных баллистами и онаграми. Потом справа и слева стало возможно разглядеть сизые, с рваными краями, полосы дальних лесов. Видя эту заинтересованность, Леорик усмехнулся и крикнул:
- Эй! Брат Берн, не дозволите ли нам пересесть на облучок? Думаю, места там хватит всем.
Прошло пару секунд, и повозка остановилась. Элрик не долго думая, выскочил наружу, завертел головой, щуря глаза от солнца, которое после полумглы фургона слепило глаза. Брат Берн встретил их улыбкой, подвинулся, освобождая место.
- У меня тут как раз баклашечка завалялась, оприходуем ее за доброй беседой - сказал он, и тряхнул в воздухе выше означенной баклажкой, в которой забулькало.
- Баклашечка? Это хорошо - в свою очередь улыбнулся Леорик, облизнув пересохшие губы, подхватил Элрика подмышки, усадил на козлы и залез сам.
- Хей-хо!! - крикнул брат Берн и нахлестнул лошадей по бугрящимся мышцами, крупам.
Кони всхрапнули, дернулись и потащили фургончик, вздымая копытами облачка дорожной пыли. Элрик вертел головой осматриваясь. По обочине, в обе стороны шли люди, изредка проползали повозки, скрипя колесами. Люди выглядели изможденными, с заострившимися скулами и запавшими глазами. Что не мудрено, ведь им приходилось работать с рассвета до заката, что бы прокормить себя и семьи. При этом еще должны были платить десятину лендлордам и пятину церковникам. Им было не до красот природы, они уныло шагали, вперив взгляд в землю. Берн и Леорик переговаривались, размахивая руками, и по очереди прикладывались к фляжке передавая, ее друг другу через голову Элрика. Краем уха Элрик прислушивался, разговор в основном шел о былых битвах и женщинах. Трудно было представить, что Берн в состоянии был, махать мечем, но кто знает, каким он был много лет назад. Впереди поднялся лес, мощные деревья перепутались ветвями, но солнечные лучи, словно стрелы, пробивались через листья и переплетения веток. Повозка, мерно покачиваясь, углубилась в лес. Изредка, шурша крыльями и теряя перья, пролетали птицы, а однажды, цепляясь за ветки рогами, на дорогу вышел олень, с гордо поднятой головой. Поглядел на путников темными, влажными глазами и чинно ступая, вновь углубился в лес.
Небо начало темнеть, неуверенно моргая, будто от долгого сна, проявились первые звезды, а садящиеся солнце окрасило облака оранжевым и желтым. Наконец из-за поворота поднялись темные стены и башни. Обитель представляла собой крепость, стоявшую над широкой рекой, глубокий ров опоясывал ее, отделяя от берега. А стоящий вокруг лес был вырублен на несколько полетов стрелы, дабы враг не подошел к стенам не замеченным. Повозка, грохоча деревянными колесами, миновала ворота, въехав в слабо освещенный факелами двор.
- А мы уже думали закрывать ворота - сказал подошедший к повозке стражник.
- Значит мы вовремя... - ответил ему Леорик, спрыгнул на землю и стащил следом, успевшего заснуть Элрика.
Глава 2.
Проснулся Элрик от смачного зевка и громко лязгнувших зубов. Оглядевшись, он увидел, что находиться в маленькой комнатке, свет в которую пробивался через узкое оконце, которое вполне можно использовать как бойницу. Две кровати, стол, на котором стоял глиняный подсвечник с огарком свечи, кувшин с водой вот и все не хитрое убранство комнатки, одним словом келья. На противоположной кровати сидел Леорик и шумно скрёб ногтями волосатую грудь. Тут выяснилось, что левую руку Леорика, от запястья до плеча покрывал причудливый рисунок из переплетающихся самым не вообразимым образом красных и черных линий. Элрик принялся разглядывать запутанный рисунок, пытаясь проследить весь путь линий от начала до конца.
- Ну что, приятель, сейчас позавтракаем и пойдем к настоятелю - сказал Леорик и вытащил из-под кровати дорожную сумку, выудил из нее подсохший сыр, несколько кусков вяленого мяса, пару сухарей и, конечно же, металлическую фляжку из которой тут же зубами вытянул пробку и сделал пару глотков. Оттерев губы тыльной стороной ладони, он подмигнул Элрику и впился зубами в кусок мяса. Позавтракав они отравились по темным, освещенных чадящими факелами, коридорам, спускаясь и поднимаясь по узким лестницам. Наконец они остановились у дубовой двери обшитой металлическими полосами. Леорик постучал, дождавшись не внятного звука из-за двери, вошел, держа за руку Элрика. За столом сидел мужчина, нельзя было сказать, что он старик, хоть седая борода и прикрывала широкую грудь, сохранившую былую силу. Белесый шрам, от виска до подбородка пересекал его лицо и терялся в бороде. Склонился он над бумагами, что-то царапая пером на плотном, серо-желтом листе.
- Доброе утро, Мастер - сказал Леорик, чуть поклонившись.
- Доброе, брат Леорик, будем надеяться - пробурчал старик - чем могу помочь?
- Не мне, этому мальчику.
Мастер поднял блеклые глаза, оглядел Элрика, близоруко щурясь, вдохнул.
- Леорик, я рад, что вы следуете нашему обету "... защищать слабых, помогать сирым...". Но со времени "Последней Войны" прошло пятнадцать лет и работы для нас все меньше, да и государь начал подумывать не разогнать ли нас.
- Мастер, я все это знаю и удручен не менее вас. Этот мальчуган хоть и был пойман на краже ошметка мяса, но не начал плакать и причитать, а ни больше ни меньше вознамерился отгрызть руку поймавшего его мясника. Будь у него зубы чуть больше, так и было бы.
- Мясо? Странно, обычно воруют хлеб. Ладно, вы меня уговорили. Вы еще ни разу не ошибались в своем выборе людей, за все двадцать лет, что мы служим вместе. Отведите его к брату Берну, а я подготовлю бумаги. Ступайте - старик махнул рукой и вновь склонился над бумагами.
Элрик и Леорик вновь пошли по тёмным коридорам к очередной двери. Но прежде чем Леорик занес руку, что бы постучать, из-за двери раздался радостный голос брата Берна: