выженный август. 
бронзовое небо над головами самоубийц 
рассечено царапинами-проводами. 
Летаешь "Эйр Франс" - 
шелковый путь между двух столиц, 
путеводитель по усталости в чемодане.
читаю Диккенса 
в мире Оливера Твиста и больших надежд
солнце уйдет под воду на пустынном пляже
там, где шлюзы проспектов и волны одежд 
шагаю за парапет, я пловец со стажем. 
допиваешь кофе, 
мы не встретимся никогда, 
минус два часа, небо другое в Стокгольме.
Мертвый сезон, 
бронзовый саркофаг, пальцы-царапины-провода,
будто ты живой, а я - навечно - покойник.