В апреле этого года исполнилось бы девяносто лет Аннэте Яковлевне Басс (1930- 2006) - патриарху самарской культуры.
В 1953 году ― молодая выпускница Ленинградского государственного университета, после постоянного общения с шедеврами Эрмитажа и Русского музея, поступила на работу в Куйбышевский художественный музей. Тогда в штате было четыре единицы, поэтому, два вахтера, три смотрителя, и кассир были активно вовлечены в музейную жизнь.
Это поколение людей после войны отличалось удивительной преданностью, невероятным дружелюбием, сердечностью. Когда приезжали гости из других музеев, пекли пироги. Вкуснее тети Шуриных пирогов, ничего не было. А Клавдия Ивановна Коротенко научила всех печь медовый торт. Замечательная хозяйка делилась опытом хозяйствования с молодыми женщинами. На еврейскую пасху мы ели мацу, на православную, угощались куличами. Легендарная Александра Никитична Горина, или "Шуренок", "тетя Шура" как ласково ее называли, всегда подставляла надежное плечо музейщикам. Мы, приходя на работу, всегда заставали ее жизнерадостно поющей.
Особый флер музейного братства отличал тогда все музеи СССР. Вообще демократии в то застойное время было как-то побольше: На праздники вечерком накрывали столы, дружно гуляли, пели песни. В выходные совершали небольшие путешествия в окрестностях, зимой лыжные походы, летом поездки за Волгу. И возглавляла все деятельная Аннэта Басс.
А.Я Басс имела удивительный талант - увлечь своей влюбленностью в музей всех окружающих. Вот яркий пример бережного отношения к художнику.
В 1978 году из Москвы возвратился Валентин Захарович Пурыгин (1926-2002). В музее решили сделать его персональную выставку. Оказалось, рубашки приличной на нем не было. Тут же скинулись, отрядили посланца в магазин, а за час до вернисажа - переодели. Тетя Шура приговаривала: - Ах! Валентин Захарович, да ты у нас - яблочко наливное, дуб моренный! Да ты у нас загляденье, не то, что некоторые - сморчки! Все время от нее слышались колоритные выраженьица и словечки.
На моей памяти, тетя Шура второй раз вышла замуж за музейного шофера Николя Митрофаныча Горобца. Военный водитель, в свое время брал Будапешт, как герой - победитель, он был запечатлен в картине художника Юрия Андреева "Митрофаныч в Будапеште". Работа находится в собрании СОХМ. Благодаря Аннэте Яковлевне музей для всех был родным домом, а не учреждением.
Музей стал делом ее жизни, она влюбила в него всех. Во время монтажа выставки, привлекала сотрудников всех служб, надеждой светились лица вахты, милиции, экскурсоводов, рабочих. Они жили ожиданием праздника. Редкое качество, она, как хозяйка дома, любила водить экскурсии для гостей, как будто открывая им новую страницу. Точно возвращаясь в детство, любила мероприятия для детей.
Поступив на работу в Куйбышевский художественный музей, Аннэта Басс с грустью обнаружила большие пробелы в экспозиции провинциального собрания. И в этом деле ей помог талант дружбы. Она тогда дружила с легендарными реставраторами Третьяковки Алексеем Ковалевым и Леонидом Астафьевым. Именно они дали совет обратиться за помощью в Ярославский художественный музей. Басс решилась попросить Ярославский художественный музей поделиться несколькими произведениями. Третьяковцы приехали в Куйбышев, за несколько месяцев сняли поздние записи, расчистив от поздних наслоений. Так появилось несколько шедевров шестнадцатого века в разделе экспозиции ― "русская икона".
Удивляясь скудости нашего музейного собрания в плане иконы, позднее, изучая архивы в Самаре, она выяснила, что несколько сот икон были уничтожены, как предметы религиозного культа, в рамках атеистической пропаганды.
Совершенно куцей оказалась коллекция раздела "русского искусства восемнадцатого века". Начались поиски картин в частных собраниях Москвы, Петербурга и даже у родственников ― коллекционеров!! Благодаря энергии молодого искусствоведа, в экспозиции музея появились роскошные портреты работы замечательных художников: Йозефа Грасси, Ивана Аргунова, Григория Сердюкова, Пьетро Ротари, Карла Христинека.
В 1959 году лауреат Государственных премий Михаил Васильевич Сергиевский в память о своей жене создал денежный "Фонд Марии Ивановны Сергиевской", с целью приобретения в художественный музей картин современных художников.
Проведя большую дипломатическую работу и применив всю силу своего убеждения и обаяния, Аннэта Басс убедила Сергиевского потратить деньги на белее известные и значимые произведения. Сейчас невозможно представить залы музея без блестящих портретов Федора Рокотова, Владимира Боровиковского, Василия Тропинина.
На средства фонда "М. Сергиевской" были приобретены несколько этюдов Василия Сурикова, "Крестьянка в розовом" Абрама Архипова, "Женский портрет" Николая Фешина.
А из работ современных художников были приобретены две работы талантливого живописца Аркадия Пластова, и несколько произведений куйбышевского художника Олега Карташова, в том числе два портрета Марии Ивановны Сергиевской.
В разделе "искусство первой половины девятнадцатого века" не было ни одного исторического полотна. И вскоре появилась картина неизвестного художника, которую Аннэта Басс атрибуировала как дипломную работу Александра Витберга, удостоенную Золотой медали Академии художеств.
Случайно, в интерьере кабинета одного начальника А. Басс увидела, как украшение на стене, замечательное полотно неизвестного русского мастера. Предложила поменяться на другие интересные материалы, и получила "Итальянский пейзаж" для музея. Позже открыла имя редчайшего в музеях России, художника Михаила Лебедева, выпускника Академии художеств, двадцати шести лет от роду умершего в Италии от холеры.
Оказалось, этот выдающийся шедевр, в свое время принадлежал графам Орловым - Давыдовым, до революции находился в их имении в Усолье. Лебедева интересовало в Италии все - и ее яркая природа, и прекрасная архитектура, и простой народ в непривычных для русского глаза ярких одеждах. Его картины излучают свет. Они полны радости жизни и восторга перед красотой мира. Обычно их называют романтическими. Это действительно так. Да и трудно не быть романтиком, когда двадцать пять лет, когда кипят жизненные силы, когда бескрайний мир расстилается перед глазами, когда настоящее прекрасно, а будущее кажется лучезарным, удивительным и бесконечным. Энергетика данного пейзажа оказалась чрезвычайно близка Аннэте Басс. Потому она так упорно стремилась получить в музей это полотно и исследовать его.
В данном пейзаже Лебедева дорожки манят зрителя в прохладную тень, открывая перед ним свою глубину; солнечный свет ложится трепетными пятнами на землю, листва и стволы деревьев занимают почти все живописное поле, и только наверху маленьким кусочком виднеется небо, чаще всего золотистое от закатных лучей. Художник включает в пейзаж архитектуру и фигурки людей, но они еще, скорее, являются оживляющим стаффажем и не приобретают особого значения, ярким цветом платьев обогащая колорит картины.
Талант дружбы позволил Басс сблизится с балетмейстером театра Натальей Владимировной Даниловой (1905-1985). В 1950е годы благодаря инициативе Аннэты Басс из ее коллекции поступили три живописных шедевра: "Цыгане" Диаза де ла Пенья, "Возвращение блудного сына" Яна Бунса, и "Портрет М. М. Сперанского" В. А. Тропинина. Все три работы являются жемчужинами коллекции, лучшей частью экспозиции.
Портрет канцлера Михаила Сперанского, знаменитого реформатора времен Александра I, считался утраченным после революции, существовала лишь репродукция в журнале "Аполлон". Данная работа после длительного пребывания условиях коммунальной квартиры, была немного повреждена и сильно покрыта копотью. Ее сразу же отправили на реставрацию в Государственные центральные художественно-реставрационные мастерские, тогда там еще работал сам Игорь Эммануилович Грабарь. После расчистки от копоти, за спинкой стула открылась подпись художника и дата создания 1839г
Раздел "русский авангард", также пополнился благодаря дружбе с дочерью известного художника С Самуила Адливанкина ―уполномоченного самарского ВХУТЕМАСа в 1922 году. У Е.С. Страховой― дочери художника в 1970 году были приобретены "Портрет моих родителей" и "Автопортрет художника".
В 1919 он был командирован Наркомпросом в Самару уполномоченным по организации Высших Художественных мастерских. Здесь принимал участие в агитационно-монументальных работах и оформлении праздников, заведовал секцией изоискусства Самарского ГУБОНО. Познакомился с Георгием Ряжским и Николаем Поповым. Самуил Адливанкин - острый и живой человек, и его искусство, решенное в традициях неопримитивизма, в своих лучших образцах - остроумное и живое, не оставляет равнодушным ни одного зрителя.
Историкам Самары многое известно о Константине Головкине (1871 -1925). В справочниках он обозначен как - самарский купец, общественный деятель, меценат, художник и краевед.
Но мало кто знает, что благодаря дружбе с его дочерью Евгенией Константиновной Головкиной, в художественный музей попал его дневник путешествия в Японию, как дополнение к огромному наследию художника в СОХМ, включающее проекты, графику, этюды, фотографии, семейный фотоархив.
Аннэта Яковлевна, всей душой болея за культурное наследие Самары, способствовала изданию каталога произведений этого самарского художника, создала мемориальную экспозицию "самарские художники", и организовала в Мраморном зале большой выставочный проект, посвященный творчеству художника Головкина. В трудные девяностые она мечтала о присвоении музею имени художника Константина Головкина, стоявшего у истоков создания Самарского художественного музея.
Помимо разделов русского и зарубежного искусства, за полвека своей работы в музее, творческая деятельность Аннэты Басс способствовала значительному расширению Восточной коллекции. В 1958 году по ее просьбе из Музея восточных культур передали сто тридцать шесть предметов народного творчества Индии середины ХХ века, в 1959 году ― девяносто пять изделий мастеров современной Японии.
Приехав в 1957 году в Эрмитаж, она попросила что-нибудь передать музею, и получила тридцать семь предметов китайского искусства, в том числе фонари XYIII века с ажурной резьбой и круглыми нефритовыми подвесками.
К числу выдающихся шедевров в экспозиции Китая, поступивших благодаря инициативе Аннэты Басс, относятся произведения из фарфора XYIII века, династии Цин (1644-1912) Изделия из китайского фарфора чрезвычайно разнообразны. По большей части эти предметы носили утилитарное назначение - тарелки, вазы, плевательницы, однако при этом отличались затейливостью и тщательностью росписи и оформления, утонченной гармонией формы, прочностью и ослепительной белизной.
В 1989 году у Владимира Ивановича Володина были приобретены чудесные картины японской жизни, запечатленные мастерами ксилографии Утагава Тоекуни III и Тоехара Кунитики. В коллекцию Востока приобретены также картины художников современного Китая.
Беззаветно любя музей, она сделала частью музейной семьи многих самарцев, художников, своих друзей. Включила их в закупочную комиссию музея, привлекла к участию в конференциях. Так ее одноклассник профессор Владислав Петрович Скобелев стал хорошим другом музея. Она более полувека проработала в музее ― это большая дата. Она знаменовала для Аннэты Басс не только важнейшую часть ее жизни, но и историю формирования на протяжении пятидесяти лет значимого и самобытного облика художественной коллекции Самарского художественного музея.
В эти дни, отмечая славную дату - девяностолетие со дня рождения Аннэты Яковлевны Басс, становится ясным, что она завещала нам, своим коллегам и всем своим друзьям любить и уважать музей, и то, что его наполняет; его историю, предметы старины, экспонаты и художников.