Прочитала рассказ уже давно и много думала. Он мне сначала довольно активно не понравился, чужая незнакомая мне тематика и всё такое... Короче, прочитала и бросила. Но рассказ странной магнетической силой притягивал и притягивал меня к себе обратно. Это и есть притяжение мистики? :) Или это все-таки мастерство писателя?
Знаешь, в "Кокэси" есть сила народной сказки. Сказка вообще как таковая это очень загадочное для меня явление. Как и народная песня. При кажущейся простоте и даже примитивности в них есть какой-то мощный смысловой и эмоциональный подслой, который заставляет вновь и вновь возвращаться к ним, напевать их, пересказывать их, цитировать их. Этот слой вневременной и вненациональный. Читая сказки разных (любых) народов, в них во всех совершенно безошибочно находишь некие общие черты. Но так как они почти не осознаваемы, описать их в своих собственных сочинениях удается очень мало кому. Так вот... Думается мне, что тебе это удалось. Удалось подхватить якобы незамысловатый повествовательный тон народного сказания. Перечитывая сказку, я ощущаю себя ребенком, в старой хижине вижу взрослых у очага, меня уже уложили спать, но я украдкой высовываюсь из-под вороха каких-то старых одеял и с замиранием сердца слушаю страшную и непонятную историю про человека, который не хотел иметь детей...
Нет, рассказ не станет моим любимым :) Но он не менее сильный, чем "Конь в пальто". Мне в этой сказке некого любить. Макото - не особенно приятный персонаж, сварливый, вечно недовольный старик. А Хадзимэ и вовсе отвратительный. Мне было ни капельки не страшно, когда призрак отца заманивал его на погибель, хотя и жутковато, конечно, изрядно :) И мне не было его ни капельки не жаль. Зато я была рада за Таэко. Единственный приятный человек во всей этой истории. Она осталась счастлива сама со своим ребенком. Их не будет ни в чем упрекать Хадзимэ, постепенно превращающийся в Макото...
И кокэси, странный голубоглазый символ нерожденного дитя, тоже уйдет навсегда, с этими двумя больными мужчинами. Уйдет, а дитя родится.