Аннотация: Давние воспоминания и новые встречи дополняют друг друга, соединяясь в единое целое.
Армуф, оставив Лойру с Кеофаском в зале, направился в комнату, по пути дожёвывая мягкую, свежую булку. Увлечённо запихав в рот горбушку, парнишка разделся, неожиданно для себя испытал стремление аккуратно сложить одежду (обыкновенно ему и снимать-то было особо нечего, а то, что, из-за жёсткости или запаха, всё же снималось перед сном, чаще запихивалось под голову комом), что и сделал, неумело, но от души. Варежки легли поверх кучки, Армуф едва удержался от того, чтобы не взять их с собой в постель, но решил, что это ребячество, и гордо отвернулся.
Потом он улёгся под одеяло, проглотил хлеб и приготовился было спать. Сон, однако, не шёл. В голове медленной метелью кружились мысли. Этот день не был похож ни на один из предыдущих. Во-первых, его не побили. Случалось это не то чтоб часто, но с достаточной регулярностью; сегодня - нет, он даже побывал на площади, а тамошние бедняки его никогда просто так не пропускали. Дальше: он сыт. И не какими-нибудь несвежими котлетами, сомнительными даже в первый их день, а настоящей едой, тёплой, сытной и свежей. Дальше - он одет; Армуф мягко отёр рукой новую шерстяную рубашку, осторожно потрогал застёжку, приспособленную, чтобы широкий ворот плотнее облегал шею. Под рубашкой даже было бельё. Пошевелил пальцами ног в новых носках, вздохнул. Повозился на мягких одеялах и вздохнул снова. Всё, что казалось раньше каким-то несбыточным сном, неожиданно приобрело такой близкий, ощутимый смысл, что Армуф был просто потрясён. Последним штрихом было сегодняшнее утреннее мытьё. С мылом. И даже мочалкой. Разум на некоторое время онемел, а потом зашевелился настороженными подозрениями.
Если ведьма не врала ("Добрый Сасхрар, повелитель удачи, сделай так... но ведь она же врала, да?!"), она была более чем необычным человеком. Участвовала в войне ("Вот почему у тех двоих сегодня шансов не было", подумалось Армуфу с гордостью, словно он сам ведьму учил), спасала людей и разговаривала с колдунами (на минуту воображение Армуфа снова нарисовало высокую фигуру горного колдуна и золото...). В общем, она была... какая-то настоящая. Лучше выразиться не получалось.
Так вот... Вопрос вертелся в голове, и Армуф на какое-то время позволил себе испугаться. Испугаться этот вопрос задать. Но что толку: в общем, ну... зачем ей, такой вот... такой ведьме, зачем ей вот такой... Армуф? Страх отступил, ворочаясь.
На самом деле, ему до чесотки хотелось всё время слышать её голос, и боги бы со всякими подвигами (хотя, истории - это интересно), драками (без них лучше), просто голос. Жалость к себе поднялась из страха и разрасталась. Армуф своих родителей не помнил. Ну, то есть, только мать, немного. И почему-то не верил, что она просто взяла и свалилась под причал. Это наверняка какая-то ошибка. В горле засвербило, но плакать было нельзя.
Лойра купила ему одежду, еду, у него был ночлег. Для чего ей это? И...
И как долго это продлится?
Его видели на площади, разодетым, возле какой-то женщины. Но если Лойра вдруг... если вдруг она - уйдёт, а он, вот он, останется. Что будет? Побьют ведь, и издеваться станут, обязательно. Армуф тяжко вздохнул. Конечно, идея забрать одежду, заодно с одеялом (вспомнился утренний разговор... вот не приди Лойра тогда, может, Армуф и сбежал бы) - эта идея уже никуда не годилась. Это было подло, хотя, Армуф точно знал, что из пяти пять уличных мальчишек так бы и сделали. У них была своя задача, они выживали. Армуф, окончательно впадая в откровенность, должен был признаться, что он всё кого-то искал. Он проводил достаточно много времени, высматривая лица в толпе. Именно поэтому он попрошайничал не так эффективно, как его ровесники, и хуже питался. Ребятишки более... злые, остервенело просили, даже требовали - медяшку на хлеб. Наверное, эта остервенелость вызывала больше жалости у прохожих.
Он несколько раз и в разных видах представил себе, как он честно спрашивает ведьму, зачем он ей, и... Армуф шмыгнул носом, но больше для вдоха... и как долго она его при себе будет держать... Пробовал представить и так, и эдак, но всё выходило как-то паршиво. Он как будто тоже просил подачки, пытаясь убедиться, что ведьма действительно подаст.
Интересно, а у неё дети есть?
Утомлённый своими мыслями, Армуф наконец уснул. Ему снились описанные Лойрой чёрные пришельцы-воины, которые просили милостыню у рынка, и прогоняли Армуфа, не давая ему пройти.
- Кроме того, я заметил массу странностей в расписании судов, - Кеофаск, выпив тёплого вина ("клихтенвин" или "клихтвин", как этот напиток назывался здесь, на севере), раскраснелся, но ни память, ни чёткость речи не пострадали. - Я не буду вдаваться в подробности, так или иначе, моряки в большинстве буквально стремятся покинуть порт, как можно скорее сбывая товар, даже несколько менее выгодно, чем если бы они утруждали себя более тщательными поисками. Торговля особенно не страдает, даже напротив, быстрая сделка лучше для покупателя.
Лойра, внимательно слушавшая мужчину, кивнула. Она почти не прикасалась к своему вину, отставив его на бордюр камина - медный стакан грелся, сохраняя напиток тёплым, ведьма отпивала изредка, увлечённая рассказами и занятая регулярным чиханием. Это случалось с ней не так уж часто, но фраза "чуять беду носом" была явно не пустым звуком в её случае. В голове плыли воспоминания того, как ей досталось это чутьё вместе с неудержимым чихом.
- Впрочем, есть такие, вроде наших сегодняшних друзей, - не без сарказма добавил Кеофаск, - которых сюда словно бы тянет. Я наблюдаю за этой странной атмосферой уже некоторое время и могу сказать, что никаких оснований здесь задерживаться у них нет, как правило, они решают все свои торговые дела достаточно быстро. А потом целыми днями бездельничают в порту, явно ничем не занимаясь. Чего они ждут, я, естественно, не знаю, задавать этим господам вопросы часто довольно рискованно. Но я оформляю и путевые документы в том числе, и вижу, что раньше у некоторых из них явственно были какие-то дела южнее, или на материке.
- И много в порту таких? - Уточнила Лойра, снова чихая. Кеофаск, едва заметив странный недуг ведьмы, предложил было ей услуги знакомого лекаря, но та покачала головой: "Это профессиональное".
- С полдюжины наберется. Меж собой они не разговаривают, вместе их увидеть трудно, поэтому точнее не скажу. И конечно, я их не выслеживаю, - резонно добавил он. Лойра поняла, что Кеофаск принципиально не уважает моряков за некоторым небрежимо малым исключением. Она могла поставить крупную сумму на спор: основой неуважения является тот факт, что моряк - это нечто немытое, невоспитанное, плохо пахнущее, и всегда ведущее себя из рук вон скверно.
- И, пожалуй, последнее из того, что я слышал в порту, и что могло бы вас заинтересовать, это слухи мистического содержания. А именно, говорят, что иногда людям доводится видеть море совершенно спокойным, а гладь его кажется заледенелой, полностью, как леденеет какое-нибудь лесное озеро. Но утверждают, что это какой-то колдовской лёд, гладкий, как стекло, или как зеркала карликов. Эти разговоры начались около двух месяцев назад, и постепенно приобрели настораживающий размах.
- А есть какая-то связь между теми странно себя ведущими моряками, и очевидцами, наблюдавшими зеркало вместо моря?
Кеофаск пожал плечами:
- Признаться, мне в голову не пришло проверить, кто из них что рассказывал... Увы. Кроме того, слухи часто приходят от начальников доков, грузчиков или разнообразных третьих лиц, которые слышали истории в харчевне или на рынке, от чьего-нибудь брата, и так далее...
Лойра кивнула. Она получила известие от одной своей коллеги, родом из Асинуфа, что на севере княжества творится нечто специфическое, но сама информатор ничего сказать не могла, поскольку ориентировалась на слухи и обрывочные рассказы. А поскольку Лойра к тому времени закончила все свои дела и находилась на соседнем крупном острове, она и решила явиться в Асинуф на попутном хараре*. Дело было не в простом интересе; это как раз один из тех нечастых случаев, когда Лойра ощущала необходимость вмешаться.
Рассказ о зеркальных водах ведьму насторожил, она задумчиво повертела в руках стакан и заглянула в него, на своё отражение. По приближении к северу Асинуфа она перестала пользоваться зеркалами, поскольку её собственное чутьё мешало ей: или она расчёсывается на ощупь, или чихает не меньше четвери часа, лишь заглянув в зеркало. Это ей было в новинку.
Задумчиво Лойра отпила вина, и неосознанно глянула в окно.
- Я вас задержала, Кеофаск, - улыбаясь, сообщила она. - Так что я настаиваю на следующем: вы всё-таки позволите мне оплатить ваш ночлег, иначе мне придётся провожать вас до портового района. Не мне вам объяснять, что творится ночью в бедных частях города с теми, кто решил там просто пройти, даже и очень быстро.
Она видела, что Кеофаск не слишком доволен положением дел, но благоразумие победило. Благо, Айолга ещё не ложилась спать, Лойра нашла её на кухне за подготовкой к утренним хлопотам и попросила ключи от соседней комнаты, передав деньги за съём на ночь. Аккуратно, чтобы никого не будить (в доме уже слышался умиротворённый храп хозяина трактира, кроме того, крайнюю к лестнице комнату снял один дереворезчик из предместья), в комнату отнесли одеяла и ночник, выдававшийся постояльцам едва ли не под залог.
Около получаса Лойра провела у камина, размышляя. В Халис-Афире явно творилось что-то любопытное. Съезжались непонятные люди, гладь морская виделась зеркалом, в том время как в обычное зеркало было уже не посмотреться. Послезавтра в город приедет та самая магичка-теоретик, чтобы всё обсудить. Оставалось решить одно - и Лойра серьёзно размышляла именно на эту тему - что делать с Армуфом. Во-первых, просто распрощаться с парнишкой Лойра не могла: ясно же, что его забьют, едва увидят, что его покровительницы больше нет рядом; банальная зависть, чёрная и жестокая. Во-вторых, в мальчишке явно был какой-то дар, Лойра ещё не могла определиться, какой, но едва ли сильный. Именно тут колдунья склонна была проявить упрямство: сама она начинала с таким же малым запасом таланта. В любом случае, юными дарованиями не разбрасываются. Ну и последнее - Армуф напоминал Лойре сына Бревана. В последние годы она видела своего отпрыска нечасто: он избрал путь боевого мага и подвизался теперь на поприще телохранителя в западных горных странах. С тех пор, как он сам выбрал учёбу в Тайленском Мажьем Сборе, Лойра была совершенно спокойна за сына, а состоявшийся на его двадцатилетие разговор окончательно уверил её в самостоятельности Бревана, она гордилась им и уважала его выбор. Сейчас ему двадцать семь, и последнее письмо от него заставило Лойру улыбнуться.
Армуф же был похож на него какой-то внутренней музыкой, правда, жизнь в нищете наложила свой отпечаток. Этот след останется на всю жизнь, но это не след слабости. Просто - иная среда. Величайший в истории Юго-запада полководец родного шахата Лойры был сиротой и до тринадцати лет побирался на рынке.
Если отдать Армуфа на поруки, Лойра не будет до конца уверена в том, что с парнишкой станут обращаться подобающе - здесь, на севере, у Лойры было не так много надёжных знакомых. Те же горные племена... да, при желании она могла бы найти через третьи руки и Хамла Рыжего Лиса (Лойра улыбнулась, вспоминая - он так и не научился разбавлять бранные слова нормальной речью, хотя руководил довольно влиятельным кланом уже несколько лет), чтобы его люди переправили Армуфа на материк, к памятным Ветвистым Горам. Но поиски Хамла или другого старого знакомого могли затянуться. Магичка-теоретик СаарСй, которой Лойра могла бы доверить мальчика, сама рассчитывала участвовать в исследованиях здесь - раз уж что-то происходит в её родном городе, теоретики такого не упускают. А держать столь юного и неопытного парнишку рядом Лойра опасалась: недаром же её посетил такой серьёзный чих, дело здесь неприятное наверняка.
Не придя ни к какому решению, Лойра отправилась наверх, в комнату. Поправила одеяло Армуфа, вздохнула и бесшумно устроилась в кровати, почти без напряжения воли приняв кошачий облик: именно в нём чародейке спалось лучше всего, да и сегодняшние лёгкие ссадины заживут быстрее.
Кто и как решает признать виновным того, кто выше закона? Кто и как может реализовать это решение, вынести приговор и привести его в исполнение? Кто и как отливает стекло из живой души?
Нет ответов. Да и вопросы эти пока несущественны. Потому следует снова браться за дело. Краткий миг передышки создан для того, чтобы планировать месть. Но - не жаждать её в необузданной, неудержимой, почти животной страсти. Эта страсть - омут в никуда, и силы уходят втуне. Дело превыше всего, и никакие мечты по мощи, сути и истине не сравнятся с желанным мигом свободы и крови. Чтобы приблизить этот миг, следует трудиться. Год, годы... Годы. Для начала не помешает немного страха. Пусть жалкие отпрыски творцов закона ощутят тревогу. Едва ли их разум способен в немощи своей охватить настоящий Ужас, и едва ли они ко времени поймут, о чём передаваемые им послания, у них теперь жидкая кровь. Пусть их. Страх - пища.
Краткое напряжение воли.
Зеркало, у которого ранним утром размашисто брил подбородок угрюмый на вид мужчина, с утробным скрипом треснуло почти пополам. Ни единый осколок не отделился от стеклянной поверхности, но мужчина отшатнулся от зеркала с коротким стоном, зажав уши. Звук был поистине пронизывающий, словно не зеркало, но на мгновение замёрзшие стеклом телесные жилы внезапно лопнули в самой своей глубине, отметив страшный, обнаруженный неявной болью изъян.
Не раздумывая, мужчина с размаху ударил зеркало, сперва кулаком. Результата не было, тогда в ход была пущена рукоять меча, с которым мужчина не расставался в последнее время. Словно обретя противоестественную упругость, зеркало выдерживало удар за ударом, только диковинным цветком расцветал веер трещин. Наконец, рыча, мужчина размозжил раму, и прямоугольник стекла рухнул в медную раковину, разливая в ней фонтан мельчайших осколков.
Отирая от пота идеально лысую голову, мужчина с глухим рыком направился прочь из общей умывальни, на ходу нервно срывая пробку с горлышка бутылки. Напиваться с утра - всё лучше, чем бредить лопнувшим стеклом.
Город пробуждался, чтобы угрюмо выглянуть тысячью глаз из окон домов, дворцов и храмов, смерить взорами пелену несущейся метели, вздохнуть, и - отложить дневные дела. Ветер нёс обильный лёгкий снег куда-то в сторону, густой белый полог развевался, словно тысяча флагов. Сами облака горделиво сошли на землю и теперь утворили хоровод на площадях и улицах города. Никому из смертных в этот хоровод соваться не хотелось, суеверные местные жители выставляли на подоконники свечи для заблудших душ, серсы молились на исконном наречии. Город прятал жителей в дома и радостно дышал ветром. Где-то там, далеко над низкими облаками неохотно поднималось призрачно сияющее солнце.
Лойра проснулась позже обычного. Когда Кеофаск отправился спать, она ещё задержалась у камина, потом, добавив несколько поленьев в огонь, поднялась в комнату, поплотнее укрыла тяжко сопящего Армуфа и улеглась сама. Сны, в которых чародейка была не особенно сильна, просто обошли её стороной. Уже зная, что не зря приехала в Княжество Асинуф, Лойра спала мирно и глубоко, используя временное спокойствие города. Потом шанса такого может и не выпасть.
Расправив на постели старое, жёсткое покрывало, Лойра убедилась, что Армуфа в комнате нет. Сердце кольнуло тревогой - Лойра прекрасно знала, что парнишка как по угольям ходит второй день. Так или иначе, он должен сам решить, хочет ли он верить встреченной в трактире ведьме или нет. Если сейчас пуститься убеждать его, что хорошего выйдет? Сомнения всплывут в самый неуместный момент, да и он будет терзаться выбором, словно не им сделанным. Пусть сам переборет опаску, а Лойра будет просто поступать по чести. Женщина с улыбкой вздохнула, позволив своему чутью найти парнишку: совсем рядом, похоже, он сидел в общем зале. Лойра ещё раз улыбнулась, осмотрев неумело, но старательно прибранную постель юнца, и, заперев дверь, спустилась вниз.
Ещё с лестницы она углядела за столом Кеофаска и Армуфа - мужчина угощал парнишку кашей. Лойра покачала головой: на что-то дороже каши у обоих денег не было, а дождаться её и позавтракать плотнее Кеофаск себе позволить не мог. Откуда же его сюда забросило, это странного отщепенца? На вид - аристократ из какого-нибудь вполне приличного рода.
- Госпожа, - Лойра проходила мимо трактирщика, когда тот обратился к ней, - госпожа... Не хочу быть грубым или там ещё что. Но эти бедняки...
Лойра воззрилась на трактирщика с нехорошим прищуром, уже понимая, чем недоволен хозяин:
- Разве ты не пускаешь в своё заведение люд скромного достатка, уважаемый? Разве здесь они не получают положенный хлеб за свои малые деньги?
- Так, всё так, госпожа. Но... Ты их сюда водишь и оплачиваешь жильё и прочее...
- Боишься, что по городу поползут слухи, и отребье со всех сторон сойдётся тут, чтобы испытать мою благодетель? - Лойра выглядела сурово, но трактирщик, именно такую картину и представивший, вздохнул и продолжал стоять на своём:
- Вчера двое таких попытались покормиться за счёт "покровительницы"...
- Всё ясно, любезнейший, - Лойра тоже вздохнула. Хозяина можно было понять, хоть и поступал он не слишком добронравно. - Больше, чем этих двоих, я никого не приведу, этого будет достаточно для твоего спокойствия?
Взгляд Лойры убедил трактирщика в том, что если он станет спорить, спокойствия будет ещё меньше. Кивнув, он согласился, хотя и припомнил в мыслях словцо северян на счёт "собирателя отбросов". Маги, в который раз уверился он, вообще народ дикий, и понятий о правильном у них точно нет - поди, выветриваются бестолковыми колдунскими елюсиями.
Дело в том, что серсы Асинуфа сами по себе были магами весьма посредственными, из всех чародеев лишь каждый седьмой-восьмой мог похвастаться умением в погодной или целебной магии, остальные, пусть и владели основами, всё больше в плане видений или коротких откровений на счёт цен на рыбу будущей луной или измен жены. Зато природа отмерила этому народу смекалки, ловкости и красноречия (почти краснобайства, когда дело касалось торговли). Исконные северные племена, местные варбАры или брСмги, куда больше полагались на мощь меча или топора, хотя один на сотню жителей шаман мог иногда удивить и опытных магов. Так что здесь к магии было отношение особое - не балаган, конечно, но ерунда та ещё, и пользы от неё мало, тем более, если приезжая чародейка моет котлы руками.
Лойра прошла к столу, занятому Кеофаском и Армуфом. Не желая вводить мужчин в неудобство, тоже заказала каши и тёплого молока. Прерванный её появлением разговор возобновился, Кеофаск, оказывается, рассказывал Армуфу про серсские пустыни юга. Мальчишка едва ли понимал, что такое "песок" в полной мере, но слушал, как уворожённый. Лойра, слушая вполуха, продолжала размышлять над тем, как вернее поступить с парнишкой. А ещё над тем, где и как видал те пустыни сам Кеофаск.
Непогода за окном постепенно успокаивалась, поэтому вскоре Кеофаск распрощался, поблагодарил Лойру и ушёл в порт. Лойра ещё какое-то время размышляла, сидя на остывающей кашей, а затем попросила Армуфа одеваться - так ничего на счёт парнишки и не решив, Лойра хотела кое-что проверить. Для этого, правда, нужно было пересечь едва ли не полгорода, однако, цель того стоила, да и ветер утихал.
Вышли около полудня: когда Армуф собрался (а он постарался собраться побыстрее, чтобы не заставлять Лойру ждать) и спустился вниз, увидел, что Лойра беседует о чём-то с некой высокой тощей фигурой. Робко приблизившись, Армуф услыхал грубый скрежещущий голос, как будто старушечий, хотя фигура держалась прямо, резко жестикулировала, что с преклонным возрастом не вязалось. Когда беседа (в которой Армуф ни слова не понял) была закончена, фигура резко обернулась на парнишку, заставив того вздрогнуть. Из-под капюшона смотрело морщинистое узкое лицо с ястребиным носом и колючими светлыми глазами. Взгляд был странный, как бы слепой, но такой, словно его обладатель видел всего Армуфа целиком, как внутрь головы заглядывал. Качнувшись в сторону, фигура подалась к стойке и стала требовать еды, громко стуча кулаком по начищенным доскам. Что было дальше, Армуф не увидел, Лойра мягко подтолкнула его к выходу. Спрашивать о странном собеседнике Лойры было неудобно, но Армуф почему-то решил, что нужно обязательно спросить.
- Кто это был? - Армуф и сам понимал, что голосу можно было бы придать чуть больше уверенности, но...
- Это местная ведьма, из пригорода, - ответила Лойра, держа путь на площадь. Ветер ещё держался, хотя и не такой сильный как с утра. К вечеру уляжется, решила Лойра, плотнее затягивая свой шарф. Она взглянула на Армуфа, проверяя, хорошо ли тот одет. Армуф тем временем размышлял о том, до чего же разными бывают ведьмы. Та тощая старуха больше была похожа на ведьм, как о них рассказывали в городах Асинуфа - немного сумасшедшая карга преклонных годов, со страшным взглядом, иссохшая и морщинистая. Из детских страшилок, которыми по ночам развлекали друг друга малолетние побирушки, было точно известно, что в домах таких ведьм висят на стенах трупы разного зверья и отрубленные руки, по углам громоздятся обломки могильных камней, а на полу всегда лежит нетающий грязный снег. Было странно, что Лойра, совершенно на таких ведьм не похожая, с уважением относилась к одной из них, даже кивнула учтиво на прощание.
- Ведьмы внимательны, они многое знают о людях, - как бы отвечая мыслям Армуфа, произнесла Лойра. Раз уж парнишка пока при ней, почему бы не научить его хоть чему-то, если ему и самому интересно? - Да и не такие уж они сумасшедшие, - добавила она, улыбаясь удивлённому Армуфу. - Часто они специально производят на людей такое впечатление: держатся особняком и делают своё дело.
- И какое у ведьм дело? - продолжал любопытствовать Армуф. На самом деле, его интерес был даже сильнее, чем полагала Лойра, хотя часть его заключалась в том, что ему просто хотелось поговорить. Никогда раньше Армуфу не представлялся такой случай, поскольку разговаривать с ровесниками было особенно не о чем, а все остальные не очень-то спешили беседовать с бездомным парнишкой.
- У них много обязанностей. Они хранят традиции, знания, местные обычаи. Серсские ведьмы, как только племя перебралось на север, стали изучать камни и ветер, поскольку холода были им незнакомы. Они первыми научились отваживать стонцев от домов, когда города Асинуфа только строились. Ну, и всякие ещё дела, например, отвадить страх или принять роды, - Лойра объясняла спокойно, понятно, и Армуф запоминал с удовольствием. Хотелось ещё спросить, действительно ли в домах у них висят трупы и шкуры, но узкая улочка кончилась, и Лойра с Армуфом вышли на площадь. Держась настороженно, парнишка следовал за Лойрой меж торговых рядов. Женщина направлялась к складам; сторговавшись со свободным возчиком, Лойра велела Армуфу залезать в телегу.
- Поаккуратнее, парень, между нами говоря, там крупа, - усмехаясь, заметил владелец телеги, усаживаясь на козла. Лойра уместилась там же, объясняя, куда нужно ехать.
Всю дорогу Армуф с интересом разглядывал город. Возчик выбирал широкие улицы, направляя лошадь по знакомому маршруту к другому рынку. Плотнее кутаясь в полушубок, Армуф изучал нечастых прохожих, расходящиеся в стороны переулки, мечети на перекрёстках. Снегопад редел, народу на улицах прибавлялось, кое-где уже начинали убирать снег, расчищая улицы. Вскоре миновали центр города, Армуфу даже удалось разглядеть один из дворцов богачей, правда, издалека. Мимо телеги прошагал отряд патрульных, целых шестеро, да и выглядели они побогаче - сразу видно, что тут не окраина. Воины позвякивали латным доспехом и с трудом держали строй, утопая в свежих сугробах; на меховых подкладках оседал снег. Возчик, заметив солдат, приумолк и только цокал языком, провожая отряд взглядом. Едва стражники свернули за угол, он вернулся к какому-то увлекательному рассказу, довольно весёлому, судя по одобрительным смешкам Лойры. Армуф не вслушивался в их разговор, только глазел по сторонам. Весь город был поделён на бедняцкие "краи", и всякий должен был держаться своего "края", потому Армуф в этой части города не бывал ни разу. Дома и люди тут казались другими, да и вообще всё теперь Армуфу виделось иначе, голова шла кругом от того, что случилось с парнишкой за последние три дня.
Едва Армуф начал снова задумываться о своей нынешней жизни, телега выехала на торговую площадь - поменьше той, что была в нескольких кварталах от "Пегой бестии". Здесь уже было людно, лотки с товаром едва ли не вплотную жались под навесы, внутри крытых лавок толкался народ.
Лойра спустилась со скамьи возчика, расплатилась и помогла Армуфу перебраться через борт телеги. Пожелав возчику лёгкого дня, Лойра направилась через торговые ряды. Армуф держался рядом, но уже без той опаски, которую испытывал вчера, на большом рынке. Здесь попрошайки его совсем не знали, бояться кривых взглядов было нечего.
Кажется, по рынку они бродили целый час, почти безо всякой системы. Лойра, бдительно следя за юнцом, заходила то в одну лавку, то в другую, перебирала редкие южные травы или тонкую бумагу с континента, о чём-то спрашивала торговцев и шла дальше. Армуф чувствовал, что всё это неспроста: поглядывая на Лойру, он видел, что она увлечена какими-то ей одной понятными поисками. Но ничего не спрашивал, не хотел мешать. День перевалил за середину, в животе Армуфа иногда урчало, но это было привычное, обыкновенное ощущение, и юнец не подавал виду. Кроме того, Лойра вела себя настороженно, иногда чихала - всё вместе производило тревожное ощущение. Спустя какое-то время даже атмосфера на рынке стала казаться Армуфу странной.
Для Лойры эта странность была очевидна. Сначала колдунья вообще думала миновать рынок: лавка, в которую она собиралась с утра, находилась за ним, кварталах в двух. Там она рассчитывала найти редкие заговорённые зеркала, которые, возможно, дадут хотя бы намёк на то, что здесь происходит. Обычно зеркала в ритуалах использовались, как окна куда-то, ушлые восточные маги даже умели подглядывать через них за кем угодно. Сейчас на севере Асинуфа творилось что-то, явно связанное со стеклом и зеркалами, и, быть может, специальный заговор снизит эффект, позволит изучить явление? Однако на рынке теперь тоже что-то творилось. Сквозь обычный городской гомон угадывался некий гул, слышимый только тонкому уху колдующего. В попытках обнаружить источник Лойра заходила в некоторые лавки, задавала малозначащие вопросы торговцам, пытаясь разузнать что-нибудь о странностях моря и зеркал, а заодно и поглядеть в глаза тем, кто был связан с талисманами, амулетам и прочим, кто мог что-то знать, или просто догадываться. Она ожидала обнаружить беспокойство или подозрительность, но не увидела ни того, ни другого. Странное явление, видимо, было слишком избирательно, чтобы...
В стороне от лавки, из которой только что вышли Лойра и Армуф, слышались выкрики и шум. Взяв Армуфа за руку, колдунья направилась на звук.
Между лотком мясника, торговцем домашней утварью и выходом из дешёвого кабака собиралась толпа зевак, из окон заведения выглядывали любопытные раскрасневшиеся лица. Посреди образовавшегося плотного кружка любопытствующих стояли растерянный стражник и какой-то северянин. С трудом растолкав народ, Лойра, во-первых, увидела, что на земле лежит не то труп, не то бесчувственное тело, а во-вторых, узнала в северянине того самого ухаря, с которым подралась вчера в харчевне возле площади. Его друга, серса-мечника поблизости не наблюдалось. Но Лойру заинтересовало другое - в двух шагах от тела собравшиеся зеваки втаптывали в снег осколки зеркала; обернувшись на ближайший лоток, колдунья увидела ещё несколько зеркал на продажу. Торговец сокрушённо качал головой.
Придерживая Армуфа, Лойра немного отступила и прислушалась.
- Так, ещё раз, значит, он схватил зеркало, и что дальше? - Это стражник. Видимо новичок, голос подрагивает от волнения. Лойра глянула на торговца. Усатый мужик с узким, длинным лицом, боролся между желанием всё подробно рассказать и опасением, что, если покинет свой лоток, наверняка не досчитается потом парочки ценных предметов. Ему пришло в голову кричать со своего места:
- Нет, уважаемый, не хватал он его, сначала просто остановился у лотка!
Стражник, раздвинув зевак, подобрался ближе к торговцу, Лойра вслушалась.
Выходило, что к лотку подошли двое, северянин и серс (Лойра присмотрелась - уж не был ли оный серс тем мечником? но тело лежало ничком, а голову скрывала шапка, не узнать). Серс вроде бы остановился, и торговцу показалось, будто тому поплохело. Предположения стоявших возле Лойры двух кумушек ("Напился, поди, вот и скрутило") колдунья приметила, но продолжала слушать торговца. Тот объяснил, что потом серс как-то завыл ("Страшенно, как старый пёс", описал усатый лоточник, а стоявший молча северянин только кивнул), и вот тут-то выхватил зеркало из подставки, и швырнул его на землю. Гомон в толпе усилился, многого было не разобрать. Выкрикивали и про припадочных, и про одержимых, пару раз высказались насчёт чар, но всё больше со смешками. Меж тем серс, приходя в себя, шевельнулся и толпа замерла, ожидая представления и одновременно опасаясь его. Человек поднялся, стащил шапку, отёр ею лицо от снега, и Лойра постаралась отойти ещё подальше: это действительно был вчерашний лысый мечник. Выглядел он прескверно, был бледен до желтизны, под глазами пролегли тёмные круги, давешний синяк на скуле дополнял портрет. Слепо обернувшись, серс медленно направился прочь, ничуть не смущаясь расступающейся толпы. Северянин торопливо последовал за ним, в изумлении открывая и закрывая рот.
Когда эти двое скрылись из виду, а зеваки разошлись, посмеиваясь над растерявшимся стражником, Лойра, не выпуская руки Армуфа, подошла ближе к смешанным со снегом осколкам. Чихнула, подняв один из них. Самый крупный, он был чуть короче мизинца колдуньи, остальные, совсем мелкие, было уже не разглядеть. Лойра чихнула ещё раз. Прищурилась, заглядывая в зеркало одним глазом. И выронила осколок, снова чихая. Затем обернулась на лоток.
- Армуф, встань, пожалуйста, у меня за спиной, - мягко сказала Лойра, и попросила торговца подать ей небольшое круглое зеркало в металлической оправе. Не удержавшись, Армуф немного выглянул из-за спины Лойры, чтобы увидеть, как она, немного покрутив зеркало так и эдак, пристально всматривалась. Что-то она там увидела, мальчишка буквально кожей почувствовал напряжение, усилившееся вокруг колдуньи. Любопытство мальчишки росло, и он старался тоже заглянуть в зеркало. Однако Лойра неожиданно вздрогнула, и Армуф едва не подскочил на месте, растерянно озираясь.
Возле колдуньи, положив руку ей на плечо, стоял высокий молодой мужчина.
- Колдуем? - Не без усмешки поинтересовался он, убедившись, что Лойра пришла в себя. Колдунья сразу узнала мужчину и тепло улыбнулась, обнимая его, как старого приятеля.
- Я почему-то была уверена, что скоро тебя встречу, - произнесла Лойра, откладывая зеркало на прилавок.
- Много времени прошло, - кивнул мужчина задумчиво. - Как ты здесь очутилась, Лой? И что у тебя с лицом?
- Да так, всякие дела. Удивительные и интересные, история тебе понравится, - Лойра отвечала с улыбкой, от души радуясь встрече. - Вот что. Мы целый день бродим по этому рынку, я даже об обеде забыла.
Лойра мягко положила руку на плечо Армуфа. Тот с робким интересом разглядывал друга колдуньи. Правильные черты лица, резкие и тонкие, притягивали, особенно тёмные глубокие глаза. Короткая куртка с высоким воротом, шарф, узкие штаны, заправленные в сапоги для верховой езды, всё в чёрном цвете. Поверх костюма были видны поясные ножны с коротким кинжалом, и ремни для меча, носимого за спиной, но ножен на ремнях не было. Очевидно, длинный меч хранился в оружейной Халиса: в черте города такое оружие не приветствовалось. Армуф, несколько лет протолкавшись на площади, повидал довольно наёмников и воителей: серсов, северян, приезжих. Лихие люди, жестокие, охочие до драк и поножовщины, они, конечно, были опасными, но знакомец Лойры производил впечатление настолько тяжкое, что Армуфу стало здорово не по себе. Хотя воин вёл себя вполне спокойно, улыбался и был полностью расслаблен.
- Я тут видел недалеко одну забегаловку, вроде бы пахло оттуда прилично. Можем зайти, - заметил мужчина, мельком взглянув на Армуфа. Паренёк понадеялся, что лёгкий озноб, пробравший его от этого взгляда, остался незамеченным.
- Ты слишком откровенничаешь при мальчишке, Лой.
Колдунья и воитель сидели за простым столом в душном зале харчевни, тарелки их были уже почти пусты. Лойра вкратце описала другу то, что творилось в Халисе. Армуф, извинившись, только что вышел на задний двор.
- Не слишком, Теар, - парировала Лойра. - Я думаю предложить ему переехать в шахат, собираюсь взять его в ученики, если он, конечно, захочет. Кроме того, я рассказала сейчас самое общее, а случай с зеркалом он сам только что видел. Подробнее можем потом поговорить.
Воитель, названный Теаром, задумчиво кивнул.
- Только одно, - твёрдо произнёс он, - не втягивай его в историю. Я вижу, здесь кое-что затевается, всю последнюю девятницу что-то происходит, возмущения повсюду. Дело готовится интересное, ты права, но очень опасное. Нам не нужен лишний груз, раз мы хотим разобраться.
Лойра промолчала, всматриваясь в стакан с жидким чаем.
- И ещё, - добавил Теар, щурясь. - Хорошо бы найти того, кто готов был бы заплатить нам. Вдруг кому-то эти зеркала и прочее очень мешают? Я не откажусь подзаработать.
- Ты совсем не меняешься, - заметила Лойра, глядя на старинного друга. - Такой же, как в тот год, когда я к тебе пришла с Чашей. Помнишь?
Колдун едва заметно усмехнулся, Лойра улыбалась задумчиво и отстранённо. История была давняя, но осталась в памяти во всех подробностях. Всё началось в восточных лесах, хотя, у таких историй часто бывает несколько начал. Тогда лето на континенте уже перевалило за середину...
...Лойру пробивал озноб. Дело было даже не в том, что погода стояла премерзкая, гроза с сильными порывами ветра и ливнем, а в том, что пребывание в чужом теле вообще редко бывает приятным. Хорошо, что тошнить перестало. В голове, однако, плескался словно густой кисель, сводивший челюсти едва заметной горечью - перед намокшей и уставшей женщиной стояла серьёзная проблема. Нужно было бы всё обдумать, но силы уходили на движение вперёд.
Колдунья двигалась так быстро, как позволяла ей довольно длинная юбка. Дорог здесь уже не было, меж деревьев вели только узкие звериные тропы. Как только появится шанс, нужно сменить гардероб. Подол юбки превратился в сплошные лохмотья, но это мало заботило колдунью. Главная беда в том, что такая одежда сковывала движения. Ткань была не слишком плотная, а сапоги низковаты, и икры колдуньи покрывали свежие царапины. Тонкие юбки - не та одежда, в которой удобно гулять в глухомани по бездорожью.
Лойру окружал старый лес Гьерхасс, могучий и густой. Древесные стволы уходили вверх широкими кронами, создавая густую тень в подлеске. Среди тёмной листвы иногда проглядывала хвоя. Под ногами хлюпала размокшая мягкая земля. Хороший лес, сильный. Здесь самое место для отшельников и магов, решивших на склоне лет посвятить себя не опыту, но чистому знанию. Однако старшие сказали, что маг, способный помочь Лойре в её задаче, весьма молод. Впрочем, какая разница? Лойра уже понимала, что не справляется в одиночку, следовательно, любая помощь будет к месту. Кроме того, о юном отшельнике в округе ходили довольно мрачные слухи, вроде бы он был суровый и сильный колдун. Если хоть половина слухов верна, шансы Лойры выжить и завершить дело, вверенное ей старшими, увеличиваются. И ещё: в последнем письме от них говорилось, что Гьерхасский отшельник вполне заслуживает доверия.
Лойра остановилась, прислушиваясь. Круговерть грозы отходила на запад, ветер стихал, но дождь только набирал силу. День близился к закату, аспидно-серая пелена дождя густела сумерками. Равномерный шелест воды сглаживал звуки, превращая их в единый шум. Тем не менее, колдунья, собравшись, различила отзвуки пёсьего лая и выкрики - погоня. Не слишком близко, чтобы бежать очертя голову, но и не так далеко, чтобы прятаться под валежником, пережидая ливень. Многократно усиленный слух позволял ей улавливать и другие звуки: впереди был дом, в очаге горел огонь, кто-то мерно ходил по деревянному полу. При этом шум дождя, из-за заклинания ставший безжалостно громким, гудел в голове немыслимым набатом. Снимая магическое напряжение, Лойра ухватилась за ближайшее дерево; после этих фокусов со слухом голова немилосердно кружилась, тошнота подступала к самому горлу, хотя Лойра уже дня два как ничего не ела. Чужое тело, чужая сила, хорошо хоть Лойра ещё помнила, кто она такая, могла без запинки назвать восемнадцать имён халемских богов и перечислить свою родню до пятого колена. Иногда колдунье казалось, что только это и помогает не терять разум.
Запинаясь о выступающие корни, путаясь в кустарнике, Лойра кое-как продолжила путь. Оставалось совсем недалеко, через час она достигнет дома отшельника. Жаль только, что передохнуть не удастся, нужно будет немедленно продолжать путь к югу. Сколько ещё продлится погоня, Лойра и не представляла. Не знала она и того, как будет уговаривать отшельника помочь. Вообще, эта работа для старших напоминала ей древние шахматы, но здесь все фигуры и поля были чёрными, граница доски не была ничем отмечена, и сама Лойра обозревала это едва видимое поле с позиции пешки, не имея ни малейшего представления о том, что же задумали игроки.
Через некоторое время меж деревьев обозначилась прогалина, лес начал редеть. Лойра почти без напряжения разглядела, что молодую поросль здесь сдерживает уверенная сила, наверняка исходящая от дома, к которому направлялась колдунья. Тропа пошла на подъём, Лойра, приметив это, кивнула - дом отшельника стоял на холме, так и говорили в деревне на окраине Гьерхасса. Удобнее ухватив подол, Лойра решительно зашагала вверх, ничуть не скрываясь. Спустя несколько минут она разглядела сквозь занавесь дождя несколько построек, среди которых жилой дом особенно выделялся. Старый, с почерневшими стенами, вросший в землю, он не был особенно высок, но в нём ощущалось некое особенное настроение, какая-то мрачная суровость. Лойра покачала головой - она всегда считала, что излишняя мрачность портит людей. Но и судить отшельника на скорую руку тоже было бы неверно. Старшие не стали бы рекомендовать Лойре в помощники неопытного выскочку - сейчас ставки очень высоки.
Добравшись до дома, Лойра заметила, что в окнах нет света. Пожав плечами, она поднялась к крыльцу и требовательно постучала. Дверь открылась не сразу, но шагов к порогу Лойра не слышала - скорее всего, хозяин некоторое время рассматривал гостью, стоя у самой двери. Лойре стало интересно, как давно отшельник заметил приближение к своему дому колдуньи. Наконец, дверь отворилась.
Несколько секунд они молча изучали друг друга. Хозяин дома, облачённый в тёмный плащ до пола, был бледен, худощав, и держался очень уверенно. На переносице пролегла суровая складка, внимательные чёрные глаза казались двумя окнами в бесконечность. Правая рука колдуна была скрыта под складками плаща, Лойра чувствовала напряжение магических линий. Сама гостья, бегло осмотрев отшельника, пришла к выводу, что нашла, наверное, самого молодого тёмного колдуна на континенте, да и самого мрачного в придачу. Сейчас сосредоточенное лицо хозяина дома выражало некоторую озадаченность. Ещё бы, Лойра представляла, до чего странно она выглядит: довольно невысокая блондинка в синем платье, насквозь мокрая и по пояс грязная, подол юбки порван и испачкан до черноты, сапоги невозможно разглядеть из-за слоя глины.
- Есть важный и срочный разговор, - произнесла Лойра, решительно входя в дом. Она сделала вид, что не заметила ни угрожающего движения хозяина, ни лёгкого хлопка, с которым она пересекла защитную линию дома.
Миновав прихожую, отделённую от главной комнаты книжными стеллажами, Лойра не без улыбки скинула сапоги и босиком подошла к очагу. В тепле усталость навалилась сильнее, хотелось немедленно свернуться калачиком у огня и проспать пару дней подряд. Лойра шла через лес с рассвета, почти не отдыхая. С другой стороны, усталость эта давала важное преимущество: у Лойры уже не было сил на сомнения и колебания. Поэтому, когда она со значением обернулась на приблизившуюся фигуру колдуна, тот даже замедлил шаг. Теперь, в свете огня, Лойра рассмотрела, что её будущий помощник действительно совсем юн, наверняка ему недавно исполнилось двадцать. Тем не менее, талант и сила на лицо, это Лойра тоже приметила.
- Мне срочно нужна очень серьёзная помощь, - сказав это, Лойра потянулась за своей потёртой сумкой, и достала оттуда единственное, что там было. Передав предмет юному магу, женщина повернулась к огню. Она была уверена, что сама вещь расскажет отшельнику если не всё, то самое важное - даже неопытный ученик способен многое понять, едва прикоснувшись к такому предмету. За саму вещь она не опасалась, всецело доверяя рекомендациям старших в отношении этого чародея. Такое слепое доверие было непривычным для Лойры, но другого выбора она не видела.
- Боги, - потрясённо произнёс колдун, разглядывая предмет - тяжёлую позолоченную чашу, достаточно простую, с круговым рисунком по кромке. Лойра отметила, что голос у колдуна уже совсем взрослый, басовитый и глухой. Пока отшельник в немом изумлении изучал Чашу, Лойра осмотрелась.
Просторная, без изысков комната была заполнена книгами. Они аккуратно стояли на полках и стеллажах, стопками возвышались на двух столах, лежали на тумбочках, табуретах и прямо на полу. На лавке перед очагом, возле Лойры, помещался внушительный пухлый том. Открытые страницы были исписаны чётким каллиграфическим почерком и испещрены старательно выведенными схемами. В углу у окна стояло несколько посохов, по-видимому, самодельных; тем не менее, два из них украшали узоры, выполненные, кажется, серебром; ещё один был снабжён стальными навершиями для утяжеления. Последним штрихом для Лойры стали внушительный меч и тонкий кинжал, крест-накрест укреплённые над камином. Колдунья надеялась, что юный маг умеет с ними управляться.
- И в чём ты просишь помощи, имея у себя эту вещь? - спросил колдун, возвращая Лойру к действительности. Поняв, что едва не уснула сидя, Лойра нехотя поднялась на ноги. Царапины и синяки саднили, мозоли на ступнях не прибавляли приятных ощущений.
- Обладание Чашей не даёт мне никакого права ей пользоваться. Сама по себе я довольно посредственно колдую, - добавила Лойра. Немного подумав, она продолжила: - Нам нужно спешить, действительно очень нужно. Давай пока я объясняю тебе, что тут творится, ты найдёшь мне какие-нибудь штаны и куртку, хорошо? Даже если ты откажешься мне помочь... За одежду и кое-какую провизию я могу и заплатить.
Лойре показалось, что колдун чем-то оскорбился, или просто у него была такая манера: двигаться быстро и порывисто. Передав ценную Чашу Лойре, он развернулся и резко дёрнул плечами. По комнате разлилось некое дополнительное напряжение, затем колдун вышел в одну из дверей, ведших в задние комнаты. Лойра, оценив выставленные в доме новые щиты, тихо пробормотала:
- Да не буду я ничего у тебя красть, очень нужно, - и вышла в прихожую, отчищать от глины сапоги. Толку в этом было не много, дождь и не думал заканчиваться, а дальше путь на юг лежал через низины, спустя пару дней при таком же темпе Лойра окажется на болотах. Одна или с этим колдуном. Как его звали? Терен? Тайрен? Фамилии Лойра не помнила вовсе.
Колдун вернулся, держа в руках не слишком новые, но вполне крепкие штаны и плотную куртку с высоким воротом.
- Переодевайся за шкафом, - произнёс он, и добавил: - Можешь пока рассказать, в чём дело.
- Да. Итак, этой Чашей завладел один... кхм, крайне недальновидный, но очень деятельный человек. Как и откуда он её достал, не суть важно. - Укрывшись за высоким стеллажом, Лойра решительно оторвала испорченную юбку, оставшись в нижнем белье, нательной рубашке и корсаже с рукавами. Затем она сняла с бедра ножны с коротким охотничьим ножом. - Естественно, разумно распорядиться предметом он не мог, а не распоряжаться им вовсе было не в его привычках. Ты сам видишь, Чаша - это просто идеальный фокус энергии, причём, энергии, за которую не надо платить, и энергии почти бесконечной. Контролировать фокус под силу далеко не каждому, прямо скажем, такое могут единицы. В итоге три города в одночасье выгорели дотла, погибло очень много местных. Благодаря чистой удаче Чашу удалось украсть. - Штаны были почти впору, только длинноваты. Лойра подвернула их, и примерила куртку, оказавшуюся несколько широкой в плечах. Но это всё равно была добротная, удобная одежда, такая куда больше подходила для леса. - Конечно, бывший владелец Чаши сразу же снарядил погоню.
Лойра вышла в комнату, сложила лохмотья, оставшиеся от юбки и убрала в сумку вместе с Чашей. Колдун указал Лойре на стол, где лежало несколько свёртков, фляга и моток крепкой верёвки в придачу.
- Здесь сыр, сухари и вяленое мясо, - пояснил он. - Почему я должен тебе верить?
- Потому что я говорю правду, - пожала плечами Лойра. Лучшего объяснения у неё не было. Кроме того, она прямо таки кожей чувствовала приближение погони. Укрепляя ремни набедренных ножен поверх штанов, Лойра вдруг ощутила, насколько устала за последние две девятницы. Ровно столько времени она уже выполняет это задание старших. В последний раз, у пределов леса Гьерхасс, ей пришлось бежать прямо с повозки, она не успела захватить ни провизию, ни стоящее оружие - унесла только то, что было при ней всегда.
- Допустим, ты действительно не лжёшь, - произнёс колдун задумчиво. - Зачем тебе я?
- Затем, чтобы помочь мне как можно дольше уходить от погони. Пока те, кто поручил мне любой ценой сохранить Чашу, пытаются поймать и... обезвредить того деятельного типа.
- Любой ценой? - Переспросил колдун. Почему его так заинтересовала именно эта часть фразы, Лойра не знала. Вынужденная находиться в чужом теле, она хуже ориентировалась в тех еле уловимых сигналах от собеседника, которые в своём нормальном состоянии обнаруживала сразу и вполне точно. Увы, несколько дней назад эта маскировка была раскрыта, в ней больше не было проку, но вот вернуть своё тело Лойра пока не могла. Она находилась от него уже довольно далеко.
- Что я получу за свою помощь? - Вопрос колдуна вернул Лойру от мыслей о своём теле к более насущным делам.
- Со своей стороны могу обещать только одно - опыт, - откровенно ответила Лойра, глядя собеседнику в глаза. Она оказалась права, слово "опыт" зажгло огонёк интереса. - Однако я думаю, те, кто поручил мне сохранить Чашу, вознаградят тебя в случае, если дело увенчается успехом. При ином итоге нас ждёт невероятно много проблем, всех нас, - добавила Лойра веско. В одном из разрушенных городов она бывала, именно там вор, сумевший забрать Чашу у бывшего хозяина, передал предмет Лойре. Он успел сделать это прежде, чем стрела с широким наконечником рассекла ему шею. До сих пор Лойру иногда мучили кошмары.
- Хорошо. Теарен Оррха, к твоим услугам, - колдун плотнее сдвинул брови и протянул руку.
Пока Лойра убирала в сумку еду, вешала на пояс флягу и покрепче завязывала в пучок волосы, Теарен собирался. Он педантично перемещался по дому, складывая на один из столов все нужные вещи. Последовательно, аккуратно, не возвращаясь в одно и то же место дома больше двух раз. Когда молодой маг закинул за спину рюкзак и кивком дал Лойре понять, что готов, колдунья с трудом узнала в нём того мрачного, похожего на призрака юношу, который открыл ей дверь час назад. Сейчас он казался выше ростом и немного старше, плотная тёмная куртка и длинные чёрные штаны придавали облику суровой решимости, за спиной виднелась рукоять того самого меча, а кинжал покоился в поясных ножнах. Лойра не сдержала одобрительной улыбки, но потом резко посерьезнела.
- Идём. Они близко. У них определённо есть маг, поэтому постарайся применять быстро распадающиеся чары. Мне бы хотелось сохранить в тайне тот факт, что у меня теперь есть помощник, хотя бы на первое время. Ещё с ними несколько этих южных псов, которые могут идти по следу даже там, где следа не осталось. - Лойра объясняла на ходу. Сперва она удивилась, что Теарен не запер дверь, но потом догадалась кое о чём. - Кроме того, эти ловкие ребята неплохо дерутся, - добавила колдунья, оттягивая ворот куртки: от кадыка вниз и влево через ключицу тянулся свежий неровный шрам. Лойра не знала, насколько хорошо фехтует Теарен, но была уверена, что юноша при случае компенсирует свою неопытность магией. Похоже, он не зря сидел здесь, посреди леса, и занимался не только чтением. Лойра едва ли могла сказать, почему была уверена в силах колдуна, поскольку он послушал её и сдерживал магическое напряжение при себе.
В иных обстоятельствах доверять неизвестному колдуну казалось бы безумием, но последнего и так было много за последние дни. Лойра даже не удивилась тому, с какой лёгкостью колдун согласился следовать за ней. Слишком быстро, слишком просто. Но ни времени, ни сил разбираться в этом не было, и Лойра лишь уповала на рекомендательное письмо старших, успокаивая себя тем, что сейчас сама ничего здесь не решает. Просто пешка на поле, где других фигур почти не разглядеть. Прогнав всякие мысли, Лойра зашагала прочь от дома, задавая скорый темп.
Когда миновали хозяйственные постройки, Теарен задержался на минуту. Просто встал, вперил взгляд в землю и замер. Лойра готова была поклясться чем угодно, что не сможет повторить такой фокус: и дом, и несколько сараев в пять секунд покрылись тёмной слизистой плёнкой, которая быстро истончилась и стала прозрачной, почти невидимой. Хороший щит и от зверья, и от грабителей. Кроме того, лёгкий всплеск энергии колдун старательно замаскировал - теперь было похоже, что щит этот стоит здесь уже давно, а всплеск вызван, например, попыткой Лойры этот щит снять. Женщина одобрительно кивнула - Теарен соображал на удивление быстро.
Сквозь лёгкий шёпот дождя донёсся короткий далёкий выкрик. Лойра была уверена, что не пользовалась усиленным слухом, то есть...
- Бегом! - скомандовала колдунья, и первой ринулась вниз по склону. Помимо всех неприятностей с чужим телом, она не могла пользоваться оборотными заклинаниями, превращаться в зверей: эти кости и мышцы ей не принадлежали, повелевать ими было невозможно. Да и сумка с укреплённым на ней одеялом изрядно потяжелела и ощутимо тянула вниз.
Солнце садилось, впереди была сырая, промозглая ночь, и Лойра уже знала, что проведёт её в пути. На ноющие ноги она старалась не обращать внимания.
Первые три дня Лойре с Теареном удавалось держаться на приличном расстоянии от погони. К большой радости колдуньи, Теарен отлично знал окружающий лес и границу южных низин. Лойра надеялась, что на болотах преследователям будет труднее держать след, и у беглецов появится больше времени на отдых и охоту. Сейчас на коротких привалах довольствовались припасами, взятыми с собой из дома колдуна. Под вечер второго дня Теарен, уговорив Лойру слегка отклониться к западу, вышел к своим ловушкам. Большая часть капканов оказалась пуста, в одном тушка уже испортилась, да и хищники успели её потрепать. В дальней ловушке нашёлся крупный заяц, довольно свежий, скорее всего, он попал в западню поздно утром.
На ночь остановились у ручья. С северной стороны небольшую поляну прикрывал склон оврага, костёр можно было заметить, только выйдя к реке вплотную. Лойра пока ещё не очень понимала, как именно идут по следу странные псы, привезённые на континент с далёких жарких островов, и на всякий случай выстроила небольшое погодное заклинание. Ветер повернул на юг, преследователи теперь не могли ориентироваться на запах дыма, да и следы заклинания вскоре развеялись. К более серьёзному колдовству Лойра пока не прибегала, полагая, что маг преследователей вполне может выслеживать напряжение сил.
Придвинувшись к огню, Лойра помешивала варево в котелке. Плечи женщины были укрыты одеялом, края которого она аккуратно придерживала, чтобы не попали в огонь. Откровенно говоря, Лойра готова была наплевать на готовку и лечь на голодный желудок, может быть, только пожевав сухарей. Спать хотелось совершенно нестерпимо, усталость липко обволакивала разум. Тем не менее, колдунья продолжала следить за котелком. Теарен вышел к костру, уселся напротив и принялся отирать кинжал тряпицей - он только что отмывал его в реке, счищая с клинка заячий мех. Все эти дни юный колдун был немногословен, молчал и в пути, и на привалах, обсуждая только, в каком порядке караулить ночью, или рассказывая, где поблизости брод, ручьи или бурелом. Лойру это в целом устраивало, разговаривать особо не тянуло, но такое поведение парня казалось странным. Он был очень сосредоточен, внимательно следил за всем вокруг, Лойра догадывалась, что застать его врасплох вообще трудно. Интересно, что именно заставило юнца так повзрослеть? Он был похож на бывалого наёмника или боевого мага, и только напружиненная сосредоточенность выдавала нехватку опыта, а в остальном поведение его было рассудительным и чётким. У Лойры мелькнула было мысль расспросить его, кто он такой и откуда родом, но колдунья быстро от неё отказалась - нужно будет, он и сам расскажет.
После ужина Лойра улеглась спать, её очередь караулить перенесли на вторую половину ночи. Уснула она мгновенно. Никаких снов, просто сплошная вязкая темнота.
Короткого прикосновения к плечу оказалось достаточно, чтобы эта темнота отступила. Лойра пришла в себя, уже стоя на ногах и держа руку на рукояти ножа. Напротив Лойры, боком к огню, стоял Теарен, он вслушивался в звуки леса. На вопросительный кивок Лойры, "Что такое?", он коротко пожал плечами и приложил палец к губам. Лойра жестами объяснила колдуну, чтобы отошёл в тень и затаился: она надеялась, что преследователи ещё не знают о новом спутнике своей жертвы. Это было маловероятно, читать следы на мокрой почве было делом простым, но пусть хотя бы сейчас колдуна заметят не сразу. Теарен неохотно повиновался, Лойра осталась у костра. Шли минуты. Старательно вслушиваясь, но не используя никакого колдовства, Лойра присела у огня и принялась с виду рассеянно перебирать палкой поленья. В чаще ниже по течению ручья, за поворотом, прокричала какая-то птица, затем всё снова стихло. Ночной лес жил своей обычной жизнью, где-то вдалеке послышался глухой вой, но ответа не последовало.
Однако когда за спиной Лойры еле слышно что-то хрустнуло, она отреагировала мгновенно. Звук донёсся с реки, а Теарен отошёл под овраг, весьма предусмотрительно. Пригнувшись и едва не угодив коленом в огонь, Лойра с пояса метнула свой нож на звук. Она была почти уверена в том, что промахнётся, поскольку чужое тело слушалось её не так хорошо, как собственное. Но короткий хриплый выкрик подтвердил, что колдунья не промазала, а арбалетный болт, туго вошедший в землю возле ноги женщины, показал, как вовремя она начала действовать. Метнувшись в сторону реки, Лойра расслышала какую-то возню у склона оврага. Оставалось только надеяться, что это Теарен застал противника врасплох, а не наоборот.
В кустарнике у речки Лойра нашла арбалетчика. Судя по его движениям, нож попал в левую ногу, но, несмотря на рану, арбалетчик оказал упорное сопротивление, пусть и не успел повторно зарядить арбалет. Лойра получила смазанный, но довольно сильный удар в скулу и ощутимо рассадила колено после подсечки арбалетчика. Тем не менее, удача улыбнулась Лойре, под руку подвернулся камень, которым она оглушила своего противника. Наскоро обыскав тело и не найдя своего ножа, Лойра выхватила кинжал арбалетчика и поспешила к склону оврага.
Теарена она нашла замершим в мрачном молчании над распростёртым телом. Напрягая зрение, Лойра убедилась, что противник колдуна мёртв: такая обширная рана на торсе не совместима с жизнью. Сам колдун, похоже, не пострадал, даже дыхание не было сбито. Но выглядел он весьма скверно. Лойра догадалась: скорее всего, парень впервые убил человека. Не сказать, чтобы сама Лойра была очень опытна в таких делах, она до сих пор тяготилась своим первым убийством, хотя и знала, что тогда, два года назад, она могла бы остаться на земле вместо того, кого убила, как и в других случаях.
- Теарен, - Лойра мягко положила руку на плечо колдуна. Тот повернулся к женщине. - Ты в порядке?
- Да... Да. Где второй?
- Оглушен. Возьмём его с собой, пусть расскажет, сколько их там ещё, - ответила Лойра, поглядывая на колдуна. Было довольно темно, она скверно видела лицо Теарена, но надеялась, что он со временем придёт в себя. - Подтащи его к костру, нужно связать ему руки. И осторожно, может, есть кто-то ещё. - Лойра махнула в ту сторону, откуда пришла, и Теарен двинулся в указанном направлении. Шёл он, как и всегда, почти неслышно. Колдунья обернулась к трупу, вздохнула, тяжко и медленно, затем коротко помолилась за упокой и принялась обыскивать тело. Ничего особенно полезного или ценного она не нашла, кроме, пожалуй, пояса с пятью метательными ножами. Кожа пояса была густо измазана кровью, поэтому Лойра не стала надевать его, просто забрала с собой. Оружия поверженного противника она не нашла, в темноте ничего было не разобрать, нож или кинжал мог лежать в полуметре от Лойры, скрытый травой и ветками. Завтра тело, возможно, найдут приятели убитого, если только раньше его не утащит рысь или другой хищник. Хорошо бы как-то прибрать следы Теарена, но Лойра не сообразила ничего лучше, чем просто обойти несколько раз вокруг тела, в надежде затоптать следы своими сапогами.
Когда Лойра вернулась к костру, Теарен уже собирался, скатывая одеяло. Чуть поодаль, опираясь на ствол дерева, полусидел пленник с крепко связанными руками и кляпом во рту; возле него лежал арбалет, короткий колчан с болтами и нож Лойры. Как Теарен нашёл клинок в полной темноте, Лойра не представляла. Она склонилась забрать оружие, но внезапно ощутила сильное головокружение и вынуждена была усесться на землю рядом с пленником. Приложив ко лбу холодный черен ножа, она немного посидела не шевелясь.
- Что-то не так? - Лойра поняла, что Теарен стоит возле, только когда услышала его голос. Скверно.
- Несколько ночей без сна и дурное заклинание подмены тела, собранное на скорую руку, - пояснила женщина, поднимаясь. Колдун поддержал её за локоть. Немного придя в себя, Лойра из упрямства нагнулась и подняла оружие. Нож убрала в ножны, арбалет уместила за плечо, колчан укрепила на поясе - как было принято носить на юге. - Спасибо.
Лойра внимательно посмотрела на своего спутника. Теарен выглядел не слишком хорошо, хоть и держался нарочито хладнокровно. Женщина могла только ещё раз коснуться плеча юного колдуна и ободряюще кивнуть. Понимала она его прекрасно, но помочь почти не могла - только поддержать; пережить и осмыслить такое Теарен должен был сам.
Полностью собрав вещи, Лойра растолкала пленника. У колдуньи были кое-какие вопросы.
Со следующего дня погода немного наладилась. Сплошная облачность сменилась рваными низкими тучами, дул сильный ветер, дождей не было. Солнце, проглядывающее сквозь облака, пятнами высвечивало сырые низины. Там, где сочащийся липким туманом лес отступал, из воды выглядывали кочки и целые островки, покрытые лоскутами волнуемой ветром травы: пожухлой рыжей и свежей влажно-изумрудной. Рябь на открытой воде сливалась с шелестящими травами, уходя к горизонту в стелящийся под стволами туман. Чёрные древесные колонны с обломанными нижними ветвями кособоко поднимались из воды - когда-то здесь был богатый лес, южная часть Гьерхасса. Запертая далеко на западе река разлилась, за несколько лет увлажнив почву. Сейчас лес редел, медленно уходя под пропитанную влагой землю.
С той ночи, когда Лойра и Теарен пересекли реку, прошло пять суток. Погоня, кажется, немного отстала. От пленённого арбалетчика узнали, что те странные псы плохо берут след в сырости. Кроме того, теперь беглецы медленно смещались к востоку: погоня рассчитывала на южное направление, а маг преследователей имел постоянную связь с бывшим владельцем Чаши, и на юге беглецов наверняка ждала засада. В восточном направлении болота простирались дальше, если судить по относительно нестарой, пятилетней давности карте. Там трясина заканчивалась у подножия Котлов, цепи низких лесистых гор. Конечно путь через болота был опасен, но там больше шансов уйти от погони и укрыться, в предгорьях или даже за горами. Карта говорила, что у Котлов располагается всего несколько некрупных поселений, практически отрезанных от мира болотами и горами. Едва ли преследователи получат подмогу оттуда.
Несмотря на сухую погоду, идти было тяжело. Лойре, не слишком опытной в прогулках по сырости, приходилось особенно непросто, усталость накапливалась. Она была благодарна Теарену, когда он будил её для дежурства чуть позже оговоренного срока - колдунья восстанавливала силы с трудом. На третий день Лойра углядела на одном из островков заросли высоких стеблей окопника. Добыв несколько корневищ, на привале изготовила отвар, который с величайшей осторожностью потягивала из фляги следующие два дня - при всех положительных свойствах, окопник был ядовит. Бодрил он не слишком сильно, но Лойре годилась любая поддержка.
Теарен по-прежнему был неразговорчив. Лойра понимала: он не из тех, кто любит делиться своими переживаниями, да и с чего бы колдуну доверяться первому встречному? Хотя сейчас он вёл себя более раскованно, жесты его стали спокойнее, но Лойра видела, что он тяготится убийством.
Был вечер. Туман просвечивал рыжими и золотыми отблесками тонущего солнца. Сумерки тут наступали быстро, особенно под кровом деревьев. Ветер улёгся, воздух был полон влажной прохлады. Гудел гнус. Лойра в который раз порадовалась, что предусмотрительный Теарен взял с собой мазь от насекомых. Без неё оставалось бы спасаться только заговорами, поскольку летняя мошкара на болотах свирепа и многочисленна.
Место для ночёвки уже выбрали и отчасти обиходили. Горел костёр, одеяла были расстелены под односкатным шалашом, на крышу которого Лойра как раз укладывала последние ветки лапника. Теарен, сидя у огня, очинял длинную палку, срубленную взамен канувшего в трясину посоха. Отвлекаясь от дела, он помешивал густой суп в подвешенном над костром котелке. С утра Лойре посчастливилось подстрелить утку; удача была не столько в меткости женщины, сколько в том, что птица упала на сухое место, а не утонула в луже или трясине. Тушку сберегли до вечера: днём старались пройти как можно больше, прерываясь на отдых слишком короткий для готовки.
Уложив лапник, Лойра коротко вздохнула; подошла к своему спутнику и тронула колдуна за плечо.
- Как ты?
Теарен помолчал. Лойра присела неподалёку; поворошила костёр, раскладывая угли под котелком, подложила сбоку несколько веток потолще, чтобы те высыхали. Она давала юному колдуну время собраться с мыслями. За эти дни они стали немного больше доверять друг другу, но до сих пор не обсуждали давешнее нападение. Сперва Лойра считала, что Теарен слишком замкнут и вообще скуп на слова, но постепенно увидела, что это не маска, за которой часто скрывается уязвимость и неуверенность. Нет, это и был сам Теарен. Таких людей Лойра прежде не встречала - в нём была настоящая сила, спокойная и древняя. Большая редкость среди людей, хотя Лойра и подозревала, что в числе его родственников были не только люди.
- Я знаю, что был прав, - проговорил колдун, рассеянно проводя ладонью по лезвию ножа и очищая его от древесных волокон. - Но это знание ничем не помогает.
- Наверное, так у всех бывает... впервые. Тебе плохо?
- Больно. Просто больно, - он говорил свободно, не выказывая ни жалости к себе, ни той обиды на мир, которую Лойра иногда встречала у наёмников-новичков или солдат. Нет, он сам сделал выбор, и понимал это. Женщина изумилась: какая крепкая воля. Всё-таки, внешняя взрослость, которую женщина разглядела сразу, была скорее проявлением внутренней зрелости; юный колдун был старше и в чём-то мудрее иных бывалых воинов, это вызывало уважение.
- Это проходит, - задумчиво начала Лойра, вспоминая. - Когда-то я думала, что не смогу прийти в себя после войны. А потом оказалось, что эта боль легко уходит из воспоминаний, пока пытаешься просто жить дальше.
- Наверное.
"Просто жить дальше", повторила Лойра про себя, возвращаясь к невесёлым мыслям о нынешнем бытии. Ничего не зная о делах старших, о бывшем хозяине Чаши, о том, как далеко сейчас преследователи, тяготясь необходимостью идти вслепую, Лойра понимала, что эта ситуация едва ли завершится быстро и просто.
Ночь прошла спокойно. Наутро, доев остатки вчерашнего варева, беглецы собрали вещи, затушили костёр и продолжили путь. Лойра позволила себе робкую надежду на то, что им действительно удастся оторваться от погони. В конце концов, всё, что нужно было для сохранения Чаши - это время; время, за которое старшие покончат с бывшим владельцем предмета.
Дни сменяли друг друга медленно, единообразные, словно болотные кочки. Из-за постоянной усталости Лойра начала хуже ощущать тело, с трудом ориентируясь в том, что происходило вокруг неё. Кажется, погоня отстала, по крайней мере, даже усилив слух, женщина ничего не улавливала. Впрочем, это могло быть результатом плохого контакта с телом.
Разговаривали по-прежнему мало: едва выдавалась свободная минута, Лойра проваливалась в сон. Теарен выглядел не намного лучше, его лицо осунулось, черты, и без того резкие, ещё больше заострились. Женщина понимала, что долго им так не продержаться - хотя идти стало легче. Раньше приходилось держаться деревьев, а открытые участки пересекали, выстилая впереди гать из веток и прутьев. От "окон" с открытой водой держались как можно дальше. Теперь почва словно бы стала устойчивее, шест, которым Лойра проверяла дно перед собой, лишь слегка продавливал травяной полог, да и сапоги проваливались в мокрое не так глубоко. Теарен перестал особенно осторожничать, хотя бдительности не терял.
В один из дней, когда солнце выглядывало из прорех в облаках, а ветер ещё с утра разогнал туман, произошло нечто, заставившее Лойру напрячь иссякающие силы.
Был примерно полдень, для привала выбрали остров, полого возвышающийся над болотами: видимо, раньше это был холм. Деревьев здесь почти не росло, только посередине острова высилось несколько сосен. Под ними путники и расположились, усевшись на старый поваленный ствол.
Пока Лойра отыскивала в сумке тощий свёрток с сухарями, Теарен вышел из-за деревьев и спустился к склону. Он оставался там довольно долго, и Лойра, заинтересовавшись, подошла к колдуну. Теарен указывал куда-то в сторону редколесья, поднимающегося за буро-зелёными кочками открытого участка; женщина напрягла зрение, всматриваясь. От кустарников, граничащих с травяным ковром, тянулась вверх серая смазанная полоса - дым.
- Возможно, по крайней мере, на пожар не похоже. Но с чего бы им разжигать огонь?
- Если они сбились, ушли вперёд, а теперь решают, что делать. Им могло понадобится какое-нибудь зелье, а без огня ничего не сваришь. Да мало ли причин? И потом, кроме погони кому тут ещё быть?
- Ушли вперёд? Маловероятно. Не сказать, что мы движемся особенно быстро, но - ты полагаешь, они способны выдерживать более активный темп? А до этого костра ещё полдня пути.
- Хочешь сказать, это не погоня? Кто тогда? - Лойра всматривалась в пролесок, но обычное зрение не позволяло разглядеть деталей, а колдовать Лойра не спешила.
- Горы уже не так далеко, - Теарен махнул рукой правее, туда, где в мутном мареве едва проступали мягкие вершины Котлов. - Значит, это вполне могут быть местные. Впрочем, я предпочёл бы и с ними не связываться.
Лойра помолчала. Слова колдуна были разумны: на открытых пространствах беглецы часто просматривали уже пройденный путь и не заметили признаков близкой погони ни разу. Скорее всего, преследователи действительно отстали. Кроме того, даже выйдя вперёд, они едва стали бы открыто жечь огонь, обозначая себя. Но нужно решить, обходить это становище или идти на контакт с теми, кто расположился у пролеска. И опять же, вслепую. Лойра всё больше раздражалась -- это помогало заглушить тревожную панику, порождаемую неведением. Ещё поразмыслив, женщина произнесла:
- А я склонна с ними связаться. Они наверняка знают тропы, по которым мы сможем двигаться быстрее и легче. Это даст нам преимущество во времени.
- Вряд ли они захотят иметь с нами дело, узнав о наших врагах. В конце концов, мы приведём погоню к их домам.
- Мы собираемся им рассказывать? - уже задав вопрос, Лойра поняла, что он был лишним: Теарен потрясённо глядел на женщину. Само предложение задело, по-видимому, его честь. Женщина покачала головой. Она и сама понимала, что это довольно подлый шаг, и, поступив так, беглецы будут рисковать жизнями непричастных к делу людей. Незначительные персонажи, такие же, как сама Лойра, соседние фигурки на доске. И Чаша, сияющая нестерпимо - не силой, фокус был закрыт, предмет "спал" - а возможностью.
- Я понимаю... Но, Теарен. Любой ценой, помнишь? Любой ценой нужно сохранить Чашу. Если она достанется не тому, кому нужно, жертв будет гораздо больше.
Теперь замолчал Теарен. Ещё раз осмотрев болота и тонкую нить белёсого дыма, он вернулся к оставленным у сосен сумкам и собрал свои вещи. Лойра сделала то же, поглядывая на колдуна. Уже спускаясь с холма, он проговорил:
- Мы скажем, что скрываемся от закона. Не так далеко от истины, но не настолько серьёзно, как на самом деле. Если что, предложим компенсацию за риск. У тебя есть деньги?
Лойра кивнула - за подкладкой грязного, кое-где порванного в пути корсажа было зашито несколько золотых монет.
- А если? - с сомнением начала Лойра.
- Если это всё-таки погоня..? Попробуем обойти. Мы должны выяснить.
Солнце проделало полпути к горизонту, когда Лойра и Теарен вышли к месту стоянки. Кострище было аккуратно залито водой, Теарен поворошил угли своим шестом. "Тёплая", сообщил он, сняв перчатку с руки и ощупав землю под прогоревшими головешками. Лойра кивнула и принялась осматривать следы вокруг. Отпечатки сапог, брошенный в кустах котелок с дырявым боком, чья-то шапка, изношенная до полной непригодности - Лойра всё больше убеждалась, что это были именно местные жители. В луже возле становища покачивались перья утки - не все оставшиеся после ощипа, только горсть: у некоторых охотников считалось обязательным оставить несколько щепоток пуха на месте стоянки. Далеко же они ушли от гор.
Теарен подозвал Лойру к южной части поляны, чтобы указать на цепочку следов, уходящую в редколесье. Колдун всё больше убеждался в том, что это следы местных охотников. Однако он не успел высказать Лойре свои соображения: где-то впереди вдруг закричали. Крик был жуткий, пронзительный и долгий. Оборвавшись, он затем повторился - так же громко, но кратко, послышались какие-то всплески и серия невнятных булькающих звуков. Не сговариваясь, Лойра и Теарен бегом пустились на шум, старательно держась свежего следа охотников - беглецов по-прежнему окружало болото, где любая ошибка, совершённая в спешке, грозит бедой.
Миновав пролесок, они оказались на широкой поляне, образованной поваленным молодняком - тонкие осины были поломаны, вода в лужах стояла ржаво-бурая, над поляной висел удушливый кислый запах. Лойра сразу узнала все приметы.
В самой середине поляны происходило лихорадочное движение. Со стороны, откуда прибежали Лойра и Теарен, было видно только внушительных размеров кочку, обросшую травой. У дальнего края поляны Теарен приметил троих дюжих мужиков, замерших в напряжённых позах: двое из них силились удержать третьего, рвущегося прочь. Лойра, перепрыгивая лужи стоячей воды, уже направлялась в обход трепыхающейся кочки, и Теарен последовал за женщиной.
С обратной стороны кочки, разбрызгивая бурую муть, судорожно переплетались какие-то влажные корни. Лойра, не останавливаясь, пронеслась мимо, совсем рядом, и дотянулась до шевелящейся массы ножом - клинок оставил неглубокий, но длинный порез. Кочка, вздрогнув, ответила утробным криком. Несколько узловатых корней-щупалец выскользнули из общей массы и тяжко метнулись к женщине, но Лойра увернулась. В глубине шевелящегося сплетения подоспевший Теарен заметил чью-то ногу в сапоге. Не раздумывая, колдун сделал резкий выпад мечом, наметив удар в боковую часть кочки - возможно, жертва странного чудища ещё жива, а прямой удар может ранить человека.
Меч скользнул в мягкий травяной покров, но затем наткнулся на что-то упругое, вязкое и застрял. Теарен дёрнул его на себя и вбок, чтобы одновременно освободить оружие и нанести больше повреждений твари - но клинок слушался плохо. Теарену пришлось выпустить рукоять, и взяться за кинжал - толстые корневища уверенно оплетали колдуну ногу. Щупальца были не слишком подвижны, тугие, словно размоченные в воде ивовые прутья. Теарен достаточно быстро освободился, продолжая наносить быстрые, но малоэффективные удары. Обернувшись, колдун увидел Лойру, откуда-то раздобывшую ржавый, поросший мхом, внушительный топор. Кивнув Теарену, женщина направилась к шевелящейся массе; колдун держался возле, ограждая Лойру от атак чудовища.
Та, широко размахиваясь, в несколько ударов отсекла одно из корневищ у самого основания, вызвав целую серию булькающих воплей и резкие судороги кочки. Теарен старательно отбивался от многочисленных атак щупалец; полностью вымокшая рукоять кинжала едва не выскальзывала из руки. Лойра тем временем старательно работала топором, её отчаянное "Х-ха!" каждый раз сливалось с воплями твари.
Наконец, атаки чудища стали менее активными, а затем Лойра, выкрикивая что-то не вполне понятное, стала отталкивать Теарена прочь, отступая от колышущейся и подвывающей твари. Сперва Теарен сопротивлялся, желая покончить с гадиной, но Лойра отходила настолько уверенно и быстро, что колдун поддался.
Корни под кочкой извивались в странном болезненном ритме, сокращаясь и вздрагивая. Теарен, подталкиваемый Лойрой, отошёл к краю поляны, и тут заметил, что женщина спешно наматывает вокруг лица какую-то тряпку. В этот момент корневища твари судорожно расступились, и из влажного нутра кочки вывалился огромный осклизлый пузырь, полный мутной неоднородной массы. Слизистая плёнка разошлась, и масса растеклась вокруг, смешиваясь с болотной водой. Запах, мгновенно заполнивший поляну, был неописуем, Теарен зажал нос рукавом, но это мало помогло. К горлу подступила тошнота, на глаза навернулись слёзы, расплывающимся зрением Теарен заметил в тёмной массе тело проглоченного тварью четвёртого охотника. Колдун спешно отвернулся к деревьям, окаймляющим поляну, и несколько раз быстро вдохнул через рот.
Лойра, стараясь вообще не дышать, подобралась к телу охотника с подветренной стороны, и аккуратно ощупала его своим шестом. Развернув голову жертвы, Лойра убедилась, что охотник мёртв. Несколько раз коротко вдохнув, женщина медленно подошла к вяло уходящей под землю твари, и быстро закрепила свою верёвку вокруг крестовины застрявшего в чудище меча. Затем торопливо отбежала к краю поляны, передала другой конец верёвки Теарену, и удалилась за деревья, мучимая нестерпимой тошнотой.
Через час Лойра и Теарен, оба мокрые и бледные, сидели возле костра в компании трёх охотников и, по очереди передавая друг другу флягу с мутным самогоном, приходили в себя.
- Низовой выворотень, - зябко передёрнув плечами, сообщила Лойра и сделала хороший глоток из фляги. - Растёт в разливных болотах, в стороне от топей и низин с жидким торфом.
- Как - растёт? - Гнусаво переспросил один из охотников, низкого роста крепкий мужичок. Погибший, как оказалось, приходился ему шурином.
- Это растение, - кивнула Лойра. Теарен, взяв у неё флягу, отпил и закашлялся. Лойра подозревала, что молодой дисциплинированный отшельник едва ли имел большой опыт в употреблении спиртного.
С охотниками договорились довольно просто. Деньги "за беспокойство" они не взяли, даже не смотря на прозрачные намёки Теарена о погоне и том, что такие спутники, как он и Лойра, могут быть опасными. Колдун недоумевал - ведь они с Лойрой ни выворотня не убили, ни жертву не спасли. Тем не менее, местные относились к двум беглецам почти как к героям.
Впятером двигались медленно, за день преодолевая меньше того расстояния, что Лойра с Теареном покрывали обычно. Однако у охотников имелась хорошая еда, да и болота они знали, шли уверенно и шесты использовали редко. Лойра, наконец, получила шанс как следует выспаться, благодарная мужчинам за то, что они готовы дежурить в ночь без неё. По вечерам у костра охотники имели обыкновение рассказывать разные байки; Лойра сначала даже изумилась, насколько она отвыкла от такой вот незамысловатой болтовни, и с удовольствием участвовала. Эти разговоры отчасти помогали ей отвлекаться от навязчивого беспокойства, рождавшегося неведением. Лишнего Лойра не говорила, выбирала истории попроще и покороче, да всё больше спрашивала. Даже Теарен стал разговорчивее, чем успокоил Лойру - она немного опасалась, что юный колдун будет дольше переживать своё первое убийство. Обошлось; впрочем, с его твёрдым характером и ясным умом иное было действительно маловероятно.
Три дня прошли без происшествий, лишь один раз пятеро путников вышли на поляну, напомнившую ту, с выворотнем. Лойра была уверена, что эта поляна брошена - хищные растения были способны перемещаться, особенно по ночам, и преодолевать довольно значительные расстояния. Однако поляну обошли очень осторожно, на всякий случай. Дальше идти становилось всё легче, на закате третьего дня старший охотник, снежно-седой Ирваар, сообщил Теарену, что через сутки или около того болота останутся позади, а там и до посёлка рукой подать.
Под ночь Теарен отозвал Лойру от костра, поговорить. Они вышли за пролесок, укрывающий ночное становище от ветра.
- Я думаю, нам не нужно останавливаться в поселении, - с нажимом произнёс Теарен. - Они нам помогли, но, как только выйдем на сухое, надо прощаться.
Лойра задумчиво поглядела в темнеющее небо. Спокойствие последних дней было зыбким и ненадёжным. Она согласно кивнула, и добавила:
- Нужно будет выкупить у них часть их добычи, там есть три приличных утки, сегодняшняя и пара вчерашних. Кстати, интересно, зачем четверо охотников зашли так далеко на болота - на обратном пути добыча портится, кроме того, у них её и не было. Всех птиц настреляли за последние три дня.
- Не наше дело.
Лойра снова кивнула, но тревожный интерес её не пропал. Едва ли охотники имели отношение к наёмникам, посланным за Чашей. Но тут было что-то странное.
- Ты ничего не ощущаешь? - Поинтересовалась Лойра у колдуна, собравшегося уже уходить. - Какая-нибудь магия, возмущения?
Теарен мотнул головой.
- Ничего явного, сильного или знакомого. Но - я, скажем так, закрыт, чтобы не светиться на всю округу.
Лойра кивнула, давая понять, что узнала достаточно. Теарен, кивнув ответно, вернулся к лагерю, а женщина ещё какое-то время стояла у пролеска, глядя на расстилающиеся вдаль гьерхасские болота. Там, за ними, уже рядом - Котлы, переход через них не так далеко. Нужно было решать, выбирать направление для пути, но, пока впереди ещё маячили горы, Лойра медлила, надеясь, что сумеет угадать верно потом, на перевале. Как можно угадать верно, она не знала. Где сейчас преследователи, откуда они ожидают подмоги? Что творится за горами, на равнинах? Лойра ничего не знала наверняка. Напряжение нарастало.
Да, а чародей из Теарена получится знатный, в нём действительно энергии было через край, словно где-то внутри бил собственный мощный источник. Это, конечно, хлопотно, сдерживать такой объём, но иные не способны накопить похожий запас и за целую жизнь. Несколько лет практики, быть может, хороший учитель - хотя Теарен способен справиться сам - и вырастет из нескладного угловатого юноши умелый тёмный колдун. "Тёмный" не потому, что злой, просто таким уж он уродился...
Было утро. Стылый с ночи воздух был полон влаги, где-то вдалеке резкими голосами перекликались птицы. Ветер улёгся, но тумана не было, чувствовалось, что здесь уже не мокрая низина.
Лойра проснулась неожиданно рано. Обыкновенно Теарен или низкорослый Фрамга, дежуривший под утро, будили её перед самой дорогой, чтобы только перекусить и собрать лежанку - все остальные к этому моменту были готовы продолжать путь. Но сейчас было ещё тихо, осмотревшись, Лойра заметила, что лагерь спит. Фрамгу Лойра у костра не заметила, но само по себе это было нормально - охотник мог, например, уйти набирать воду. Тем не менее, женщина была уверена: что-то не так. Она тихо поднялась, нащупала арбалет, аккуратно зарядила его и направилась в обход лагеря. Кругом стояла утренняя тишь, и вскоре каждый едва заметный шорох стал тревожить Лойру. Она обогнула становище, прошла вдоль края поляны, всматриваясь в редколесье, затем вышла к пролеску - здесь просматривался луг направо и вперёд. Из-за березняка послышались шаги, Лойра насторожилась и пригнулась к кустарнику. Человек шёл размеренно, но ступал осторожно, довольно тихо. Лойра напряглась, крепче сжимая приклад арбалета.
Когда шедший показался из-за деревьев, Лойра облечено выдохнула - это был Фрамга.
- Случилось чего-то? - уточнил охотник, разглядывая Лойру. Та махнула рукой и улыбнулась.
- Не увидела тебя в лагере, подумала - мало ли что.
Охотник кивнул, тоже улыбаясь - выражение было впечатляющим, учитывая, что у мужчины отсутствовало два передних зуба. Лойра убрала арбалет и направилась к лагерю вместе с Фрамгой.
- Вы всё чегой-то боитесь, - рассуждал тот по пути. - Вон и кузен этот твой как ежа съел, извини. Весь вечер пытал меня на счёт пути до Котлов. Дело, конечно, не моё...
- Есть причины, - ответила Лойра. Она надеялась, что они спокойно расстанутся с охотниками сегодня к вечеру; погони она не чуяла, но темп женщину не устраивал. Охотникам спешить было некуда, хотя добычу вроде бы нужно было скорее доставить домой. Лойра от такой жизни была довольно далека, потому могла и ошибаться. Вопрос всё стоял в голове: зачем бы четверым мужикам так далеко уходить за утками, которые водятся днях в полутора пути от дома? Впрочем, ладно; Лойра мотнула головой, прогоняя тревогу - к вечеру охотники направятся в посёлок на юге, а она и Теарен свернут восточнее, к перевалу. Сейчас собраться, перекусить и двигаться дальше: оставался последний участок болота, самый край, здесь был старый рукав реки. А потом дорога пойдёт на подъём, холмы впереди уже ясно виднелись в прогалинах.
Неожиданно Лойра заметила какое-то движение сбоку. Обернулась: меж берёз стоял низкорослый кустарник, сквозь частокол стволов виднелся просвет - тропа, по которой пришли вчера. Никакого движения там уже не было, Лойра предположила, что это мелькнула низко пролетевшая птица.
Однако, когда с лагеря донеслась какая-то возня и резкие звуки, Лойра тут же припустила бегом, оскальзываясь на траве. Фрамга следовал за ней, чуть отстав - он не ожидал такого поворота событий. Тем временем Лойра уже выбежала на поляну.
И снова ошиблась: хмурый Ирваар, проснувшись, будил третьего охотника, НСрога, а металлический звон, так встревоживший Лойру, возник оттого, что забытый над огнём котелок упал в головешки. Теарен, как раз достававший котелок, с изумлением глядел на Лойру - арбалет в руках, волосы взъерошены. Опустив оружие, Лойра тихо выругалась, махнула рукой удивлённым охотникам и направилась к колдуну.
- У меня, похоже, истерика... С утра не увидела Фрамги, успела подумать невесть что. Ещё что-то заметила сейчас в лесу, как будто кто-то пробежал. Проклятье.
- Мне тоже неспокойно, - неожиданно признался Теарен, говоря вполголоса. - Я тут заметил...
Теарен умолк, Лойра, не утерпев, попросила его продолжать.
- Охотники с каждым днём как-то всё позже поднимаются. Какие-то вялые... Может, устали, конечно. Не знаю. Думаю, надо нам с ними сейчас прощаться. И ещё...
- Не тяни жилы, Теарен.
- Сон мне приснился, - несколько неуверенно сообщил колдун, хмурясь. - Ничего хорошего. Нужно спешить, - подвёл он итог, начиная собирать свои вещи. Лойра кивнула: сама она сновидицей не была, но знала нескольких таких умельцев и склонна была доверять этому странному дару.
Лойра обернулась к костру. Трое охотников спокойно жевали утренние сухари. Внешне всё было в полном порядке, но женщина начала присматриваться. У Норога лицо было заспанное, тяжёлые веки то и дело прикрывались; Фрамга зевнул. Лойре стало не по себе.
Охотники поднялись и начали собираться, уже когда у Теарена и Лойры всё было готово. Передав свою сумку колдуну, Лойра кивнула ему, и подошла к Ирваару.
- Мы очень благодарны за вашу помощь, но теперь нам нужно спешить. Фрамга объяснил Теарену про тропы через старый рукав реки, мы пройдём. И ещё я хочу купить пару ваших уток, - добавила Лойра, аккуратно доставая из кармана золотой. На одну такую монету в городе можно было прожить девятницу, хорошо питаясь и снимая приличный ночлег. Хотя вдалеке от городов цены были ниже, но в ходу больше был натуральный обмен; всё же, Лойра надеялась, что монета вдохновит охотника. Ирваар с прищуром оглядел женщину, забрал золотой и медленно направился к сумкам с птичьими тушками. Лойра начинала нервничать не на шутку; обернулась, убеждаясь, что Теарен полностью готов и держит её сумку в руке. Она подошла к охотнику, приняла у него одну утку; пока Ирваар выбирал вторую, поправила арбалет за плечом.
И через секунду пожалела, что не держала его в руке. Сперва на поляну выбежала какая-то тёмная тень, которая гневно рычала басом и пружинила на месте. Лойра узнала в существе заговорённого гончего пса. Затем из-за деревьев появилось несколько вооружённых людей. Охотники потянулись за своими ножами, а Лойра, скинув ремень арбалета, принялась взводить его, но не успела. Теарен подхватил женщину под локоть и потянул к проходу с поляны, резко толкнув на землю Фрамгу, нечаянно оказавшегося на пути.
- Их убьют! - Лойра вывернулась, щёлкнула крючком, наконец натянув пружину тетивы, и в упор выстрелила в бегущего наёмника. Стрела пробила стёганый доспех меж рёбрами человека, убитый упал навзничь, скользнув ногами по глине.
- Нас тоже! - Гаркнул Теарен, вновь хватая Лойру за руку и утаскивая её прочь. До той секунды, когда поляна скрылась из виду, Лойра успела увидеть, что Фрамга, так и не поднявшись на ноги, получил страшный удар мечом. Ирваар догнал бегущего за Лойрой наёмника и размахнулся для удара. Лойра отвернулась, едва не соскользнув в мутную лужу в стороне от тропы. Теарен поддержал её, и дальше Лойра бежала не оборачиваясь.
Как Теарен сумел сориентироваться на бегу и выбрать нужное направление среди одинаковых пролесков, зарослей кустарника и полян, Лойра не представляла. Но сумел. Женщина следовала за ним, не раздумывая, не оборачиваясь на шум погони, ни на что вообще не отвлекаясь - только мерно дышала и внимательно смотрела под ноги. Спустя несколько минут беглецы обогнули ещё одну поляну выворотня (Лойре даже показалось, что одна из выступающих кочек шевельнулась, но беглецы держали темп, слишком быстрый для того, чтобы растение успело среагировать), и вышли на самое топкое место старого заболоченного русла. Здесь Теарен свернул правее, к зарослям окопника и тростника. Внезапно сзади донёсся громкий крик и затем ещё несколько неразборчивых возгласов. Потом Лойру и Теарена обдало сзади мощной волной магии - женщина предположила, что колдун преследователей встретился с выворотнем, скорее всего, растение зацепило чародея. Иначе едва ли он стал бы использовать чары: выворотень не способен заглатывать больше одного человека за раз, а наёмники, конечно, не склонны спасать друг друга, когда ускользающая добыча близка. Так или иначе, сейчас это не важно. Вдох-выдох; Лойра старалась не сбивать дыхание, бежать предстояло как можно дольше.
Вокруг простиралось старое русло, теперь это была открытая равнина, укрытая рыжим, зелёным и коричневым. Лес остался позади, в лужах стоячей воды всё чаще попадались каменистые осколки: когда-то с гор сходили сели, а ещё раньше - пришедший издалека ледник, валуны растащило далеко вокруг. Укрытые водой, поросшие мхом и лишайниками, они лишь едва выглядывали на поверхность. Несколько раз беглецы преодолевали такие каменистые "мосты", окружённые стоячей водой. Не зря Теарен так подробно расспрашивал Фрамгу о тропе через русло. Теперь Лойра здорово надеялась на то, что это бесценное знание позволит им вновь уйти от погони. Там, на поляне, она насчитала не меньше восьми воинов, но наверняка видела не всех. Того арбалетчика, которого Лойра оглушила у начала болот, среди них не было. В тот день, после долгих колебаний Лойра согласилась с Теареном - арбалетчику подрезали сухожилие на ноге, затем тщательно перевязали рану, выдали палку для опоры и велели убираться к своим. Если наёмники были не слишком жестоки, калеку отправили своим ходом в посёлок у границы Гьерхасса.
Однако и оставшихся преследователей было слишком много, да ещё маг. Псы, казалось, могут только выслеживать добычу и держать след, но не нападают. Впрочем, легче от этого становилось не намного. Да и знать наверняка Лойра не могла.
Ближе к вечеру беглецы выбрались к берегу русла и поднялись на первый из холмов предгорий. Впереди были Котлы, дальше и правее поднимались дымки охотничьего посёлка. Лойра тяжко вздохнула - скоро там будут оплакивать сгинувших на болоте мужчин. Она понимала, что помощь охотников была совершенно необходима, как видела теперь и причину, по которой четверо мужчин далеко зашли на болота и так медленно возвращались назад. Правда открылась неожиданно, Лойра вынуждена была открыть свои щиты во время бега, это поддержало её. Именно тогда она и обнаружила причину медлительности охотников. Маг наёмников применил сложное плетение, очень старое, Лойра о таком только в книгах читала: оно накрывало жертв сонной одурью и могло подчинять их волю на довольно большом расстоянии. Маг, таким образом, старался стянуть к середине болот всех, кого зацепило плетение, разнесённое ветром на многие километры вокруг. Беглецы не попались на заклинание только потому, что Лойра сейчас занимала чужое тело, а Теарен старательно выстраивал щит, блокирующий и его собственную энергию, и почти весь фон извне. Из этих соображений Лойра не могла винить себя в смерти охотников. И тем не менее, жгучая боль застряла в сердце. "Любой ценой" - эти звучные слова превращаются в боль, когда платишь эту цену чужими жизнями. Сложная игра, в которой маленькие фигурки легко можно разменять или выкинуть. И тем легче ими управлять, чем меньше они знают.
Осмотрев с холма темнеющие в закатных сумерках болота, Теарен сообщил, что не видит погони: скорее всего, преследователи не смогли отыскать ни одной из узких тропок через топи. Но эта фора мало что давала беглецам - если даже в болоте псы не потеряли след, вряд ли можно рассчитывать на то, что Лойре и Теарену удастся уйти значительно дальше в предгорьях. Следовало спешить: едва осмотрев горизонт, Теарен двинулся вниз с холма, в сторону гор. Вздохнув, Лойра зашагала следом.
Поздно ночью беглецы устроили лагерь под валуном среди зарослей вереска. Костра не разжигали. Лойра дежурила первой - обернувшись одеялом поплотнее, она смотрела в ясное звёздное небо и утирала слёзы.
Две девятницы потребовалось беглецам, чтобы добраться до Котлов и преодолеть горы по узкому петляющему перевалу. Котлы не были особенно опасны, тем более в конце лета. Пологие склоны, укрытые елью и сосной, чистые ручьи, потеплевший, сухой воздух, непуганая птица - здесь было почти уютно, если бы не тяжкий камень на сердце, постоянная спешка и вечерняя головная боль у Лойры, не слишком сильная, но ставшая ежедневной из-за чуждости тела.
Погоня настигла беглецов, когда Котлы остались позади. Их атаковали в вечерних сумерках. Это был, пожалуй, самый ужасный вечер Лойры с тех времён, когда на её родину пришла война. Но тогда она противостояла ужасающим созданиям, а теперь дралась с обычными людьми, шедшими на риск за деньги. Она уже неплохо знала наёмников вообще и видела, как они ведут себя в городах, среди обычных людей - не гнушаясь ударов в спину, отравленных стрел и стилетов из засады. Но, разбрызгивая с клинка их кровь, Лойра думала не о бессердечности этих мужчин, а о том, что где-то у них были матери, сёстры, жёны, дети. Даже спасая свою жизнь и сохраняя Чашу, Лойра тяготилась этой кровью на своих руках.
Из десяти наёмников, напавших на беглецов за Котлами, выжили двое - один бежал, второго Лойра и Теарен кое-как дотащили до поселения в предгорьях, и оставили там, залечивать раны. Но бежавший был магом, поэтому, не задерживаясь в посёлке и лишней секунды, беглецы сделали всё необходимое, купили кое-что из одежды и припасов и немедленно продолжили путь. Новая карта, на которую потратили все деньги, найденные в карманах убитых, показывала лесистые равнины к югу и западу от Котлов, реку Белую и пустыри с востока.
Миновала полная луна, беглецы добрались до верховий Белой и приближались к судоходной её части, собираясь присоединиться к сплавщикам и торговцам. Неподалёку от посёлка сплавщиков они вновь встретились с наёмниками. Эта группа была малочисленна, но подготовлена гораздо лучше: видимо, выживший под Котлами маг многое рассказал прежнему владельцу Чаши о Лойре и её спутнике. В страшной драке Лойра едва не потеряла глаз, а Теарен, не рассчитав силы, выжег целую поляну колдовским огнём. Кое-как перевязав раны, беглецы спешно добрались до сплавщиков и уже на следующий день были в тринадцати километрах ниже по течению. На лодках, перевозивших крупы и мех, рабочие руки были не лишними: Лойра помогала стряпухам на привале, латала прохудившиеся мешки, а ещё развлекала купцов и охрану игрой на хинце, восточном струнном инструменте, неведомо откуда взявшемся у жены одного торговца. Теарену также находилось занятие; засучив рукава на жилистых руках, колдун наравне со всеми садился грести, снимал лодки с частых здесь мелей и таскал тяжести, помогая устраивать ночные стоянки. Лойра заметила, что он не колдует попусту - и одобрительно кивала.
Путь по Белой занял ещё полторы девятницы, затем лодки должны был причалить у торгового городка, стоящего на повороте реки. Но беглецы предпочли сойти на берег раньше. В крупных городах и посёлках их заметило бы много народу, а слухами земля полнится. Достаточно было попасться на глаза какому-нибудь особо болтливому прохожему, и к вечеру из трактирных разговоров наёмники уже смогут узнать, где искать беглецов. А в крупных городах людей, занятых поисками Чаши, наверняка было уже достаточно, ведь бывший владелец Чаши знал, что беглецы находятся в этой части материка. Поэтому, оставив городок и Белую за спиной, Лойра и Теарен направились дальше на юго-запад. Женщина всё больше тревожилась, страстно сожалея о невозможности в ближайшее время вернуть себе собственное тело, и о том, что не имела связи со старшими. Она не знала и никак не могла узнать, что происходит с бывшим владельцем Чаши, насколько успешно совершается то, что задумали старшие, пока Лойра должна сохранять сам артефакт. Не знала, какое направление выбрать и как долго будет продолжаться погоня. Она не знала ничего, но должна была идти дальше. Впереди были холмистые равнины Йеларии, за ними густые леса и берег Далёкого моря. Посоветовавшись, беглецы решили рискнуть и направиться в порт, любой порт на юго-западе: на побережье было несколько городов, в том числе некрупных. Можно найти небольшое судно и постараться отплыть, не оставив следов. Это решение, крайне рискованное, всё же облегчило переживания Лойры, обещая хоть какую-то определённость. Кроме того, искать беглецов в море будет сложнее, тут гончие псы уже не помогут.
На равнине эти проклятые твари ещё дважды выводили погоню на след Лойры и Теарена. И оба раза Лойра ощущала нечто странное в воздухе, чего, казалось, не было прежде. Имей она больше времени в запасе и больше сил для сосредоточения, возможно, Лойре удалось бы узнать, что это за ощущение, но тогда было не до исследований. В драках и Лойра, и Теарен использовали магию, но Лойра не могла делать всего, что умела, мешала сбивчивая аура чужого тела, поэтому она больше полагалась на кинжал и помощь колдуна. Здесь она не ошиблась, Теарен значительно преуспел за это время и во владении клинками, и в колдовских атаках. Кроме того, молодой чародей стал жёстче, он менялся достаточно быстро. Иногда, во время коротких передышек на привалах, Лойра чувствовала, что сожалеет об этом: слишком уж суровым будет этот человек, твёрдым, как скала. Но потом она вспоминала то, каким увидела Теарена в тот первый день, в сердце Гьерхасса. Да, колдун изменился, но жёсткость характера была в нём самом, а не в том, что происходило вокруг него. С другой стороны, доверие, укрепившееся за это время, развязало колдуну язык. О себе он рассказывал по-прежнему мало, но в целом стал более разговорчив.
- Мне не совсем понятно, почему эти старшие дали столь сложную работу тебе одной.
Это был второй вечер после стычки. Теарен сосредоточенно занимался самоисцелением, утверждая, что научился этому по книгам. Он не переставал удивлять Лойру своими талантами; его вопрос застал женщину врасплох.