Аннотация: Сказка про то, как была завязана и окончена самая дипломатичная война.
В тридесятом королевстве соседствовали два царства: Царство Дипломатиком и Царство Деликатиков. Дипломатики - это такие маленькие человечки. Маленькие, но очень дипломатичные. Деликатики им в малости и мягкости не уступали.
Как-то раз проснулся царь дипломатиков Иван Мягкий на пуховых перинах, солнце пощекотало лучиком, и царь заливисто засмеялся. И так стало всем весело, что дипломатики сели и написали письмо в соседнее царство, а царь подмахнул размашисто-извилистыми вензелями, и скрепил сургучовой печатью. А написали дипломатики вот что: "Доброе утро вам!".
Утро действительно было добрым: весеннее солнце светило радостно, лучики расправили каждый листик в саду, птички разливались трелями. А под царским окном благоухала царственная сирень. В общем, дипломатики написали деликатикам так, как есть, и совсем-совсем не соврали.
Деликатики получили письмо. Но уже днём. Потому что гонец, упиваясь летним солнцем, нюхал цветочки по дороге, ловил бабочек и кормил белок. И вот, уже после обеда, гонец доставил письмо.
Царь деликатиков Степан Остроух, откушав жирной лососины с сочными помидорами, пребывал в благостном расположении духа, но, прочитав послание, сразу заподозрил неладное: зачем это ему днём желают доброго утра? Подозрения его усилились, когда гонец, вместо того, чтобы ускакать восвояси, таращился на царя деликатиков, глупо улыбаясь.
Возможно, Степан Остроух на самом деле выглядел несколько странно: спортивный костюм, кроссовки и корона. Но вид был такой только потому, что царь деликатиков не спал после обеда, а имел обыкновение прогуливаться по саду. Прогуливался он бодрым шагом, и только из деликатности не переходил на бег. Разумеется, без спортивного костюма тут не обойтись. А корону никак нельзя снимать - он же царь. Но, тем не менее, наряд царя был не настолько диковинным, чтобы вот так замирать аки столб с отрытым ртом.
Степан Остроух тут же отложил прогулку по саду, и собрал совет старейших и умнейших. Деликатики как услыхали, в чём дело, заохали и заахали: "Дипломатики насмехаются над Вами, Ваше царское деликатное величество, мол, простите, даже не знаем как сказать, хм... долго почивать изволите". Царь побагровел, и велел писать ответ. А написали они вот что: "Добрый день!". Этим они хотели сказать, что на царя возвели понапраслину, и царь уже почти все царские дела поделал, и гулять пошёл. Днём.
Гонец, ни о чём не подозревая, бережно завернул свиток в холстину и поскакал обратно. Было нестерпимо жарко, палило июльское солнце, листва изнывала и морщилась. Гонец спрятался под раскидистым каштаном, конь тут же принялся уплетать овёс из подвешенного на шею мешка, а голодный гонец пожевал розового клеверу, а тут его и сон сморил. Проснулся он под вечер, куда теперь скакать - волки загрызут. Ночлег искать надо. И гонец свернул в ближайшую деревеньку 'Кривульки' на постой. Жители 'Кривулек' дотоле никогда не видали такого приятного юношу: и добрый, и обходительный, и ровный как сосенка, не то, что местные 'коряги'. Конечно, его пустили, накормили да на печь проводили.
Едва забрезжил рассвет, гонец вскочил на коня, и конь помчал его быстрее ветра, чтобы до наступления жары добраться в Царство Дипломатиков и не обгореть по дороге.
Царь дипломатиков Иван Мягкий прочёл, и улыбка озарила царское лицо: "А соседи-то у нас вон какие милые! Надо их на пир позвать. Писа-а-арь!" И царь самолично и доподлинно огласил свою волю: "На ужин будут молочные поросята". Он хотел этим сказать, что с радостью примет гостей в своём замке, и что угощение будет обильным, щедрым, но он был дипломатиком, и поэтому не мог сказать напрямую, а только экивоками да намёками.
Гонец, плотно пообедав и впрок натолкав сладких пирожков в котомку, поскакал с депешей. Ехал он медленно, еда давила на сердце, напирала на внутренности. Конь чуял запах, исходящий из котомки, ржал и задирал ноги, требуя свою долю лакомства. Поминутно то зевая, то икая, гонец-таки притащился в соседнее царство к ночи, и его сразу отвели в опочивальню.
Утром, освежив лицо ключевой водой из кувшина, гонец предстал перед очами Степана Остроуха, царя деликатиков. На этот раз царь был в белоснежных панталонах и бархатной красной мантии, как полагается, и глупая улыбка не плавала по лицу гонца. Степен Остроух присмотрелся к гонцу, и смекнул, что дело серьёзное. Ознакомившись с посланием, царь прикрыл глаза, а его щёки запылали румянцем. Деликатики заметили, как побагровело лицо вседержителя, и быстро задёрнули штору:
"Какой яркий сегодня рассвет, так и слепит глаза!". Гонец, который был щепетильным, как и все дипломатики, решил, что Степану Остроуху так сильно письмо не понравилось, и гонец скрестил руки на груди.
"Нос задирает!" - подумал царь деликатиков, ещё раз перечитал письмо, прищуриваясь в полумраке и стараясь не краснеть.
"Тэ-э-экс, это они хотят нас зажарить на вертеле, как поросят, да ещё намекают на то, что мы молочные, незрелые. Зелёные, так сказать, не смыслим ни в чём. Тэ-э-экс. И пахнет письмо как-то странно, жареным что ли".
- Ответа не будет! - не очень деликатно бросил Степан Остроух, и вышел вон.
Гонец почесал репу, почесал, да и поскакал обратно в своё царство. А Деликатики послали своего гонца с объявлением войны. И сами следом поскакали, прихватив мечи самовтыкательные да луки самострельные.
Прискакали деликатики уже к полудню. Ходят вокруг замка, нет ни одного стрелка, ворота толкнули - открыто. Удивились деликатили, вошли за ворота, да - в царские хоромы. А там стол ломится от явств редких, и в центре стола - румяный поросёнок, на перине из яблок печёных. Рядом с царём дипломатиков два гонца сидят, смеются да причмокивают. Тут Иван Мягкий, царь дипломатиков, увидел на пороге Степана Остроуха с войском, вскочил с кресла:
- А вот и гости дорогие пожаловали! Проходите за стол, усаживайтесь, угощайтесь: вот стерлядь с жаренными заячьими ушками, вот тыква в брюкве, вот кисель густой, малиновый, а вот и обещанный поросёночек с яблочками.
Воины свалили в угол мечи, скинули тесные тяжелые доспехи, и скорей за стол. Степан Остроух, царь деликатиков, из деликатности то же присел на минутку, на краешек скамьи, да тут же за беседой царской да яствами деликатесными и забыл, зачем он пожаловал.
Так была развязана и закончена самая дипломатичная и деликатная война в мире.