И куда он опять торопится? Неужели, хочет повыпендриваться. Хотя, сидящуюю рядом жену, лихачеством не впечатлить. Даже наоборот. Но нет, опять выходит на обгон фуры, перед самым поворотом дороги. Я знаю людей. Не первую тысячу лет их охраняю, а до сих пор не могу понять большинство их решений. Он, конечно, не видит, что из-за поворота навстречу ему несётся внедорожник, но у меня-то зрение поострее будет. И я прекрасно вижу, что завершить обгон он не успеет. Я вижу три варианта развития событий. Первый - это если Хранитель водителя внедорожника вмешается и сможет его притормозить. Второй - неизбежное в этой ситуации происшествие, в котором и мой подопечный, и его жена, скорее всего, погибнут. И третий - вмешиваюсь я.
И вот на середине обгона из-за поворота вылетает внедорожник.
- Не успеем же, - обеспокоенно говорит его жена. Ей, как и мне, не по душе лихачество мужа.
- Успеем! - неубедительно отвечает подопечный.
Водитель фуры - мужик опытный и сразу начинает давить на тормоз, но это уже не поможет. Надо было прислушаться к жене и прервать обгон. Мой подопечный в панике включает пониженную передачу. Слабенький двигатель Лады Гранты взвизгивает, но этого все равно мало. А что же мужик на внедорожнике? Я перевожу взгляд на него и вижу, что он даже не смотрит на дорогу, отвлекшись на переключение радиостанции. Его Хранитель, соболезнуя мне, пожимает плечами. Значит ему не разрешили вмешаться и притормозить джип. Я прикидываю возможные расклады. Подопечный, игнорируя правила дорожного движения, не накинул ремень безопасности. Роковая ошибка. При лобовом ударе и мой, и его жена погибнут сразу же. Если он попытается выехать на левую обочину, то машина перевернётся и улетит в кювет. В этом случае мой погибнет, а его жена, скорее всего, серьезно покалечится.
Хранитель жены, сидящий рядом на заднем сиденьи, мотает мне головой, отвечая на немой вопрос. Ему тоже запретили вмешиваться и мы продолжаем наблюдать за развитием неминуемой катастрофы.
Внедорожник быстро увеличивается в размерах, мой подопечный до белых костяшек на пальцах вцепился в руль, продолжая неистово давить на газ и моргать дальним светом. Его жена в ужасе зажмуривает глаза. Когда до столкновения остаётся меньше пятидесяти метров, водитель внедорожника поднимает взгляд на дорогу и, видя мчащуюся навстречу машину, наконец-то начинает давить на тормоз.
Меня, как и Хранителя жены подопечного, лобовой удар не убьёт. Надо сказать, даже не поцарапает, но ужас происходящего не даёт мне расслабиться, ведь я люблю своего подопечного, равно как люблю его жену, водителя внедорожника и всех живущих людей. Такими уж мы созданы, что любим всех. Самой чистой и бескорыстной любовью. И не важно кто этот человек. Самый праведный монах, выбравший себе в послушание жизнь отшельника, или серийный убийца и насильник. Единственное, на что мы способны - это радоваться или печалиться их поступкам и свершениям. Я отлично помню как подопечный, будучи несмышлёным младенцем, смог сделать свои первые шаги. Тогда мне было разрешено подстраховать его от падения, но он справился сам и моей радости небыло предела. И я также помню, как подопечный ещё в школьные годы в первый раз полез в драку, заступаясь за одноклассницу и ему сломали нос. Тогда мне, как и сейчас, запретили вмешиваться и я не смог этому помешать. Мне только оставалось вот так же стоять и бессильно смотреть на происходящее. Тяжело осознавать, что судьба человека, за которого ты отвечаешь висит на волоске, а ты не можешь этому помешать.
Водитель внедорожника сам решает выехать на обочину, но она очень узкая и три машины никак не смогут разъехаться. Столкновение неминуемо и только чудо может их спасти.
- Господи, помоги! - еле слышно шепчет подопечный и в это самое мгновение мне дают разрешение.
Медлить я не собираюсь. Мощным толчком ног я выбрасываю себя из машины. В мгновение расправляю свои крылья и сильно ими взмахиваю. Я хватаюсь руками за багажник машины и мощно толкаю её вперёд. Тонкий металл немного проминается под пальцами, но машина, получившая ускорение, рывком обгоняет фуру и подопечный крутит руль вправо, перестраиваясь в свою полосу. На все про все уходит меньше пары секунд, но именно этих секунд хватило чтобы избежать столкновения. Плавно разгибаю пальцы, сжимающие крышку багажника и замечаю, что мой нагрудный крест выбился из под одеяния и оставил пару царапин на краске машины. Итого вмятина и пара царапин.
Нам запрещено оставлять какие-либо знаки своего присутствия, но иногда, как сейчас, это получается случайно. Исправить это мне не под силу, но моя оплошность не испортит мне настроения, ведь я справился и мой подопечный жив и здоров. Меня, конечно же, отчитают за неосторожность и это будет заслуженно. Придётся с этим смириться.
***
- Ну и какая сволочь это сделала? - шипя сквозь зубы, негодует подопечный. - Тысяч шесть минимум придётся потратить, чтобы исправить!
- Блин, только купили машину и уже поцарапали, - поддерживает его жена.
Я стою рядом и переглядываюсь с хранителем жены подопечного. Знали бы они, что благодаря этой царапине они остались живы. И что такое шесть тысяч рублей в сравнении с бесценной жизнью?
Неудача
Не по душе мне жара и все что с ней связано. Возможно это какая-то личная особенность, но, скорее всего, дело тут в том, что долгий период времени мне приходилось быть хранителем в экваториальных широтах. Сначала Месопотамия, затем Египет. Страшные были времена. Люди тогда были совершенно другими и жизнь человека ценилась едва ли дороже одежды, что на нем одета. На моих глазах не одну сотню подопечных зверски убивали на войнах, в уличных драках, бандиты на дорогах, зверьё, и конечно, болезни. После такого количества увиденных смертей любой сойдёт с ума и потеряет веру в человечество, но только не Хранители. Создатель постарался на славу и очень тщательно проработал этот момент. Нам доступны большинство человеческих эмоций, но сломать психику практически невозможно. В этом я ни единожды мог убедиться за свою длительную карьеру, ведь в те давние времена нам, Хранителям, разрешали вмешиваться значительно реже и подопечные гибли без защиты. Усугубляло ещё и то, что мы были приставлены к очень малому количеству людей.
Как же я был рад, когда около тысячи лет назад создатель отправил меня на север. Суровый климат сделал людей, живущих тут, совершенно иными. В этих краях за жизнь всегда надо было бороться и держаться друг за друга. В одиночку точно пропадёшь. И это, на мой взгляд, повлияло на то, что чужую жизнь ценили выше, чем в южных странах. А мне это по душе.
Но, вот, люди с севера, в большинстве своём, любят отдыхать на юге. Поэтому мой подопечный со своей женой и выбрали побережье Чёрного моря. Выбор этот был, скорее, вынужденный, ведь, на подопечного распространяется правило о невыезде. Я не пытался в этом как следует разобраться, но, похоже, он обязан хранить какую-то государственную тайну и выезд за границу ему запрещён. Последнее обстоятельство, косвенным образом, чуть не стоило им жизни по дороге сюда, когда мне пришлось вмешаться и подтолкнуть их машину для успешного окончания обгона. А так летели бы себе на самолете куда-нибудь в Египет без забот. Самолеты у меня вызывают гораздо больше доверия, чем эти смертоносные автомобили. Возможно потому что за их техническим состоянием очень пристально следят и не допускают к управлению кого попало. А возможно потому что я и сам создание крылатое и радость полёта у меня нивелирует опасность крушения. Да и чего таить, мне очень хотелось бы посмотреть во что превратился тот край, некогда ненавистный мне. Вдруг и там жизнь человека обрела ценность. Их предки были весьма умны и находчивы, возможно они со временем додумались до такой простой вещи как милосердие и человеколюбие.
Но полуостров Крым тоже очень интересен. Многие Хранители не разделяют моей любви к творениям людей, но я с огромным удовольствие любуюсь их свершениями. Будь то пирамиды Гизы или Крымский мост. И как в этих созданиях умещается и сочетается тяга к созиданию и разрушению одновременно? Нет, мне их не удастся понять ни через тысячу лет, ни через десять тысяч. Думаю, никогда.
Неожиданное предчувствие беды пробежало мурашками по спине. Я невольно осмотрелся, но ничего опасного для подопечного не обнаружил. Пляж, море, волны, подопечный пьёт холодное пиво и не собирается никуда идти. Что же меня насторожило?
-Чувствуешь? - я решился спросить у Хранителя жены подопечного.
-Нет! - насторожился он и тоже начал вращать головой в поисках угрозы.
Через некоторое время я заметил, что ещё несколько Хранителей делают то же самое - оглядываются вокруг в поисках опасности. Это предчувствие нельзя назвать даром. Скорее это опыт. Я старше многих окружающих меня Хранителей и опыт порой позволяет мне подмечать какие-то мелочи, и на подсознательном уровне предчувствовать беду. Конечно, не всегда эта беда приходит вслед за предчувствием, но все же быть начеку надо.
Я начал пристально осматривать окружение. Итак, группа людей катаются на надувном банане. У всех есть спасательные жилеты, а звук мотора катера говорит о том, что он в хорошем техническом состоянии. Да и водитель катера не пьян и дело своё знает. Что же ещё? Немного дальше люди катаются на катамаранах. Ничего опасного. Что же ещё?
И тут я замечаю то, что меня насторожило - запыхавшийся парень лет двадцати, который заплыл за буйки. Ах, вон что! Плавать он совершенно не умеет и уже начинает захлёбываться из-за сильной волны. Чуть выше, в паре метров над ним, парит его Хранитель и по нервным метаниям вокруг тонущего видно, что он совсем новичок и разрешения на вмешательство он не получал. Постепенно взгляды всех Хранителей вокруг обращаются к этой паре. Если, уж, этому молодому Хранителю не дали разрешения на спасение своего подопечного, то о вмешательстве, направленном на спасение чужого, можно и не мечтать. Грустно наблюдать за мучительной смертью человека. Даже если видишь его впервые.
Тем временем тонущий уже нахлебался воды и выбился из сил, чтобы позвать на помощь. Странно, что люди до сих пор это не заметили. Ни спасатели, ни туристы с берега. Но ещё более странно видеть, как мощнейшее существо на свете - Хранитель, не может протянуть руку и помочь тонущему. Он продолжает кружить вокруг подопечного и со злости бить кулаками воду. Хитро! Может показаться, что это он так горюет, но на самом деле он пытается привлечь внимание людей, но все тщетно. И вот сердце тонущего отбивает последний удар и лицо Хранителя искажает гримаса невыносимой печали. Все ясно. Это его первое задание. Только в первый раз Хранитель может так убиваться провалом своего задания. А задание для нас - суть смысл существования.
Все окружающие Хранители понимают, что происходит в голове у него сейчас и начинают стекаться к нему. Мы выстраиваемся в живой коридор, по которому он должен сопроводить душу подопечного на Суд. Это последняя обязанность каждого Хранителя - отвести подопечного туда, где решится его дальнейшая судьба.
Молодой Хранитель вынимает из-под воды душу подопечного и на мгновение теряется, увидев наш почетный караул из более, чем четырехсот его коллег. Но тут же берет себя в руки и уверенно направляется в нашу сторону. Мы стоим молча, когда он проходит по живому коридору, лишь еле заметно киваем ему в знак уважения, когда он проходит мимо. Но голова его занята другим. И я прекрасно знаю чем. Терзаниями себя. Он пытается понять где оплошал и что надо было сделать, чтобы спасти подопечного. Но иногда сделать мы не можем ничего. Мне хочется ему это сказать, но я решаю промолчать.
- Пора уводить наших, - говорю я Хранителю жены подопечного, когда дань уважения была выказана. Дело для любого Хранителя превыше всего.
Он кивает в ответ, понимая, что труп вскоре найдут и видеть это им совершенно не обязательно. Мы встаём с подветренной стороны и делаем несколько взмахов крыльями, поднимая клубы песка, направленные на подопечных.
- Что-то ветер поднялся, - тут же реагирует жена. - Может вернёмся в номер?
- Да, пошли! - соглашается подопечный, одним глотком допивая пиво.
Уходя, замечаю, что нескольким окружающим Хранителям наша идея понравилась и они тоже начинают направлять песчаную мини бурю на своих подопечных.
Другая сторона
Снова машина и снова неоправданно высокая скорость. Не нравится мне это. Особенно учитывая погоду. Снег шёл всю ночь, а утром температура перевалила через "ноль", превратив выпавшие сугробы, в безобразную серо-коричневую "кашу". Кое-где коммунальные службы худо-бедно успели почистить дороги, но основная часть трассы выглядит как черные полосы асфальта, колеи которых накатали фуры этой ночью. На такой дороге надо быть крайне аккуратным, ведь, малейшая неточность в управлении может привести к заносу.
А мой подопечный, как назло, с силой давит на педаль газа, пытаясь таким образом показать жене своё плохое настроение. Они с самого утра что-то не поделили и поругались. Я даже не смог понять, что именно стало причиной ссоры, равно как и они сами. Ругаются ради ругани, совершенно позабыв, что любят друг друга.
Наверняка здесь не обошлось без другой стороны. Той, что принято называть темной, хоть я этого никогда не понимал. Причем тут количество света, если речь идёт о Хранителях и тех, тех, кого люди называют бесами. Разница между нами гораздо значительнее, нежели свет и тьма. Разница в самих наших сущностях. Они противоположны настолько, что несведущие люди легко, могут назвать их Светом и Тьмой. Этой забавной их манией, мыслить аналогиями, я не перестаю удивляться не первую тысячу лет.
Тем временем подопечный придумал ещё один колкий аргумент, направленный в жену и с явным удовольствием высказал его вслух. Собственно говоря, этим они и занимаются последние полчаса. Сидят рядом и злятся, периодически шипя друг на друга. Я непроизвольно помотал головой, осуждая такое поведение, и хранитель жены, привычно сидящий рядом, заметив мое негодование, вздохнул, соглашаясь со мной.
Но коварство "темной" стороны не знает предела и их вмешательство не ограничилось ссорой. Подопечный потянулся под сиденье за бутылкой с минеральной водой, вспомнив о своей жажде, но она, как назло куда-то подевалась. Обычно он, в такой ситуации, просит у жены найти её, но сейчас решил сделать это самостоятельно и потянулся назад, шаря рукой наугад.
Ещё утром, когда любимая кружка подопечного непонятным образом выскользнула у него из рук, и он решил отказаться от утреннего кофе, я заподозрил неладное, но значение этому не предал. Затем целая цепочка "случайностей", из-за которых они с женой поругались, и он сел в машину так и не попив даже воды.
И как я проморгал вмешательство другой стороны? Может это и вправду случайности и банальное невезение? Ну уж нет. Поживите с мое и поймёте, что случайности не случайны и везение, в большинстве своём, зависит от конкретных факторов.
И вот теперь, вместо того, чтобы попросить помощи у жены, он, отвлекаясь от и без того сложной дороги, на секунду развернулся назад и в этот момент непроизвольно дернул рукой, держащей руль. На такой скорости даже незначительное изменение положения руля, выбросило машину из колеи. Подопечный, почувствовав неладное, конечно же, сразу вцепился в руль обеими руками, но было поздно. Он попытался вернуть машину в колею, но задние колёса уже потеряли сцепление с дорогой и машину начало болтать по дороге с увеличивающейся амплитудой. Вообще, люди довольно находчивы. Они придумали алгоритмы и устройства, которые позволяют избежать подобных заносов на автомобилях. Но беда в том, что подобные устройства они ставят далеко не на все автомобили. И конкретно на этом его нет.
Я быстро убеждаюсь, что подопечный пристегнут ремнём безопасности и нет встречных автомобилей. Я прикидываю возможные траектории движения и понимаю, что ничего опасного для жизни не происходит. Машину, скорее всего, выбросит на правую обочину, возможно, помнёт, но живы и здоровы останутся оба. И стоило мне с облегчением вздохнуть и перевести взгляд на Хранителя жены, как у того неожиданно расширяются глаза и он быстрым движением кладёт руку на лоб своей подопечной и аккуратно, но крепко прижимает её затылок к подголовнику, оберегая от неминуемого удара.
Я украдкой бросаю взгляд на дорогу и понимаю, что машина несётся прямиком на одинокую и давно заброшенную бетонную опору ЛЭП и до столкновения остаётся всего пара секунд. Откуда она взялась? Во взгляде подопечного, которого я вижу через зеркало заднего вида, читается осознание неминуемой катастрофы. Он прекрасно понимает, чем обернётся лобовой удар на скорости под сто километров в час.
По действиям Хранителя жены подопечного можно понять, что ему дали добро на вмешательство и он занялся своей прямой обязанностью и даже при лобовом ударе сохранит ей жизнь. Он, как всегда, действует очень тонко и в соответствии с правилами. После удара никто никогда не узнает о его вмешательстве. Я бы на его месте действовал гораздо более радикально. Оттолкнул бы машину в сторону, сбил бы столб, на худой конец выкинул бы подопечного в сугроб, смягчая собой его падение, но мне разрешение на вмешательство не приходило.
И тут подопечный, поворачивает голову в сторону жены и глаза его наполнены сожалением и любовью к ней. А, ведь, ещё десять секунд назад он её презирал. Он в отчаянии сжимает челюсти и гримаса решительной обреченности искажает его лицо, он до упора крутит руль вправо и нажимает на газ. Машина не успеет изменить курс, но он на это и не рассчитывает. Вместо этого её медленно начинает вращать по часовой стрелке. И тут я осознаю, что он сделал. Он решил пожертвовать собой и направить удар на левую сторону машины. Ту, где сидит он.
Оковы запрета в помощи подопечному мгновенно исчезают и я немедленно начинаю действовать. На вышеперечисленные способы уже нет времени и в голову приходит рисковый план, который мне подсказал сам подопечный. Я быстрым движением выскальзываю из машины, крепко берусь за крышу, прижимаясь грудью к левой передней двери и подставляю свою спину точно под летящий с огромной скоростью бетонный столб, прикрывая собой бок машины. Свист холодного ветра в ушах сменяется глухим ударом в спину, слегка выбивающим дух. Столб брызгает крошевом разбитого бетона, мнущийся под ладонями металл издаёт противный звук и я в последнее мгновение успеваю поймать голову подопечного, которая летит точно в дверную стойку. Но полностью избавить его от удара, мне не удаётся. Ремень безопасности туго натянулся ещё при первом заносе и сейчас тело подопечного жестко утыкается в него левым плечом. Хруст ключицы я смог услышать даже снаружи машины и болезненно поморщился. Тоже мне хранитель! Даже с полным карт-бланшем по вмешательству не смог уберечь подопечного от травмы.
Я осматриваю место аварии. Старый бетон опоры ЛЭП не выдержал и раскрошился, оголяя армирование, торчащее во все стороны. Машину практически сложило пополам не смотря на мои действия, но оба человека внутри живы. Только слабое дыхание подопечного свидетельствует о том, что он находится без сознания.
Жена подопечного уже прокашлялась и, не обращая внимания на шок и мелкие ссадины, трясёт мужа за плечо, пытаясь привести в чувства. Но у неё не получается и слезы безграничного горя начинают блестеть у неё на глазах. Она отстегивает свой ремень безопасности, затем ремень мужа и начинает пытаться выйти из машины, но её сильно помяло и деформированную дверь заклинило. Я, поражаясь тому как быстро из неё ушла вся злость, сменившись осознанием произошедшей катастрофы. Все мелкие обиды забылись в один миг и она уже четко понимала, что без него её жизнь - суть угрюмое существование.
Я в один прыжок перемахнул через смятый в дугу автомобиль и потянулся к двери, которую она безрезультатно пытается открыть. Хранитель жены обеспокоенно перехватывает мою руку, намекая на правила по соблюдению инкогнито, но я отмахиваюсь от него и легким движением руки выламываю заклинивший замок. Жена подопечного облегченно всхлипнула и принялась вытаскивать мужа через свое сиденье. Её хранитель обреченно закатил глаза и с выражением на лице мол: "если, уж, нарушать правила, то все" аккуратными движениями начал помогать ей в этом.
Выволоча мужа наружу, она положила его спиной на мокрый снег и попыталась привести в чувства, но своими потугами делала, лишь, хуже. Я бережно положил свои руки поверх её, направляя движения и через пару секунд подопечный пришёл в сознание, скривившись от боли в плече.
Тем временем на дороге уже начали останавливаться проезжающие мимо машины и люди поспешили на помощь. Кто-то вызывал скорую, кто-то доставал аптечку для остановки кровотечений и перевязки ран, кто-то пригласил подопечных в свою машину, вслух удивляясь как им повезло остаться целыми.
Я когда опасность миновала. Я решил обследовать то, что осталось от разбитой опоры ЛЭП. На мокром снегу, чудом не затоптанном людьми, виднелись остатки каких-то символов. Вглядевшись получше, узнаю в них пентаграмму, предназначенную для отвода взгляда с моим именем. Теперь понятно почему я не заметил его сразу. Кто-то с той стороны хорошо постарался сделать все чтобы я - Хранитель не смог выполнить свои обязанности. И ради чего столько усилий?
Я задумчиво посмотрел на сидящих, в припаркованной машине, подопечного и его жену. От дрязг, претензий, взаимных обид не осталось и следа. Почаще бы они вели себя так, помня о том, как любят друг друга, отбрасывая мелочный эгоизм и не размениваясь на поверхностные и мимолетные чувства, разрушающие и калечащие их души.
![[]](/img/c/chetwerikow_j_a/hranitelx-2/oblozhka1.jpg)