По своей комнате, словно загнанный зверь, бегала молодая девушка Вика. Она ломала руки и заливалась горькими слезами. Завтра дискотека. Уже завтра. И она обещалась там быть. Она не может пропустить эту дискотеку, она слишком долго её ждала... тем более, там будет Витя Зайцев. Красавчик Витенька, которого она уже давно мечтает подцепить и заставить бегать за ней преданной собачкой.
И вот. Всё. Горе приключилось. Жизнь кончена. Кончена навсегда и навеки. Пришел Он. Пришел расплатой за все грехи, возмездием за пороки, венцом судьбы. Пришел палачом и судией.
ПРЫЩ!!!
Огромный красный и на носу. Хуже представить себе нельзя. Нет, хуже ничего быть и не может. Черт, лучше бы она заболела язвой мозга или аппендицитом последней степени или трещиной желудка... А-а-а-а-а-а-а!
Чертов прыщ, что с ним делать?!
Подбежав к зеркалу, Вика смотрела на свое лицо налитыми кровью и безумием глазами. Зрачки её сузились до предела, радужная оболочка отливала огнями сумасшествия.
- Я уничтожу тебя! - взвизгнула девушка, вцепившись в кровного врага длинными ногтями.
Десять секунд злобного пыхтения и отчаянной борьбы... и неудача. Прыщ еще не созрел. Хотя это не мешает ему быть большим и уродливым... о Господи Иисусе, кожа вокруг него тоже превращается в красное пятно...
Вика повалилась на кровать практически без чувств.
- Я хочу умереть... - прошептала она.
Нет, умирать нельзя. Если она умрёт, то попадёт в Рай или в Ад... с прыщом. И будет ходить с ним там вечно.
"Выхода нет... всё бренно. Бытие бессмысленно".
В комнату заглянула маленькая курносая голова с хитрыми черными глазами.
- Скорую вызывали?.. Мы уже прибыли. Ну говорите, на что жалуетесь.
- Вадик, пшёл вон!!! - взревела девушка, поднимая голову с подушки. - Ненавижу тебя!!! - и она, яростно брызжа слезами, швырнула в брата плюшевого медведя.
Голова наглого ребёнка тут же исчезла из дверного проёма, а на весь коридор раздался детский крик:
- У пациента рак носа, требуется срочная медицинская помощь!!!
"Клянусь святыми стрингами, я его когда-нибудь прикончу"... - решила для себя девушка и снова повалилась на кровать, безутешная в своём горе.