Проснулась я уже в объятиях любимого. Видно, ночью было прохладно, вот и перекочевала я к нему поближе. Вопрос отопления вставал ребром.
Тело затекло, ещё и в некоторых местах на коже были продавленные следы от одежды и покрывала.
- Доброе утро, - муж притянул к себе, пытаясь урвать поцелуй.
- Доброе, только давай вставать. Я в душ, - подскочив выдала указания я и умчалась в нужном направлении.
- Странно, - услышала я голос мужа рядом с собою, выглянула из-за занавески. - Отопление должны были уже включить. Надо будет поговорить со слугами. Неужели и тут натворили дел? Везде надо вмешиваться самому. Хоть бери и сам делай.
Муж бурчал себе под нос, умываясь.
- Ясь, что нам делать с зубами? Вечером порою не успеваем чистить. И утром до завтрака - нет смысла, а после - некогда. Так и зубов всех лишимся. У меня один уже начал беспокоить.
- Показывай, - муж по моей указке подошёл вплотную, отодвигая занавеску.
- А мне вид такой нравится, - сказал он, разглядывая нагую меня.
- Ага, где болит? - муж показал на седьмой зуб, и пока я разглядывала, его шаловливые руки трогали мою грудь. - Мир, не отвлекай.
- А я что, я ничего, - и глаза такие невинные, а руки у него сами по себе выписывают спиральки на моей коже.
- Мир, я не могу сосредоточиться, - он тут же замер. Надо остановить процесс разложения зубной ткани и эмали. Закрыла глаза, сосредотачиваясь на ощущениях. - Сейчас будет больно. - Добавим чуточку разрушающей силы.
Когда запустила энергетический шарик, открыла глаза и стала отслеживать все изменения во рту и на лице. Веко над зубом стало дёргаться. Так больно? Ну прости - никудышний из меня зубной лекарь. Теперь надо повреждённые ткани удалить. Как? Двигать предметы я не умею, разве что толкать энергией. Но мне надо тянуть. Как всё сложно.
Собираю сгусток силы прямо под зубом и начинаю его поднимать вверх, проходя зуб насквозь, а отслоившиеся ткани захватывая.
Мир скривился. Потерпи чуточку. Вывела всё наружу. Аж вспотела. И толку, что мылась.
- Мир, мне надо запустить восстановление зубной ткани, ускоренное. Но нужно будет возобновить недостающие элементы, - муж что-то пробормотал невнятное, а я стала собирать энергию в районе зуба.
- Здорово иметь личного целителя всегда под рукой, - сообщил мне муж по завершении. - Благодарю, - и поцеловал нежно.
- Зубы надо чистить, тогда и здоровые будут, - пробормотала я, перемываясь под душем. Пусть и до еды, а почищу свои, потому как после завтрака наверняка будет некогда, а вечером почистить не было сил.
Собрались мы почти одновременно.
- Ясь, беда. Прибыли послы из Германии, Франции и Англии. Кошмар какой-то. Завтрак пройдёт в их обществе. Пояс не забыла?
- Какой пояс? Ах, ПОЯС! - и я бегом помчалась надевать. Раз Мир сказал, значит, опасность есть. На пустом месте он бы не стал переживать по этому поводу. В прошлый раз нам это помогло. Надеюсь, что в этот раз он не пригодится.
Когда мы сели за стол, муж кивнул дворецкому. К слову сказать, вся челядь прошла обучение языку жестов. Не ордынскому, а лично мужем разработанному. Всё же раскрывать тайны армейские не стоило никому.
В распахнутые двери по одному стали входить послы. Вначале шёл высокий белобрысый мужчина с правильными чертами лица. От руса ничем не отличавшийся, разве что отсутствием бороды и короткой стрижкой. Он отвесил земной поклон, когда дворецкий представил его вице-канцлером Германии Ольбрехтом Штуцером. Следом вошёл мужчина чуть поменьше ростом, заострёнными носом и скулами, безбородый, но с усами. Волосы были тоже светлыми. Не думала, что такий цвет ещё встречается. Обычно к двадцати-тридцати летам они темнеют. Мои не в счёт.
Не знаю, почему но мне не понравился этот тип. Он мне показался хищником, наконец, увидевшего свою жертву. Его представили Адольфом Миллером, помощником вице-канцлера.
Дальше шли англы: министр иностранных дел Майкл Дженкинс и два его помощника-дипломата Александр Тэйлор и Энтони Холл. Сии граждане обладали ничем не привлекательной внешностью, разве что правильные черты лица подчёркивали прямые тёмные короткие волосы. И растительности на лице не наблюдалось.
А вот французы удивили: послом оказалась женщина Камиль Дюпон, а у неё на посылках были мужчины Маттео Бланч и Виктор Соррель. Мужики были серыми мышками на фоне дамы. А на дамочку можно было и заглядеться. Каштановые распущенные волосы, локонами спадающие по плечам до локтей, голубые подведённые глазки, чуть курносый носик, пухленькие губки сжатые розовым бантиком, острый подбородок, выделяющиеся скулы.
Да и грудь была не маленькая, выгодно подчёркнутая вырезом платья, приподнятая корсетом и почти вываливающаяся из оного.
Да по сравнению с ней я выглядела серой мышкой.
Всех пригласили за стол, а мужчины стали пожирать взглядом откровенно одетую женщину. Я пожалела, что сижу рядом с мужем, а не напротив. Он же рассыпался в любезностях с высокопоставленными чинами, интересовался состоянием дел. Камиль не сводила томного взгляда с Мирослава, который иногда одаривал и её вниманием.
"Не ревнуй, пока земля не затряслась. Нам на руку флирт с ней. А тебе не помешало бы заняться тем же."
- Адольф, а вы где остановились? - решила и я поддержать разговор у сидящего напротив немца.
- К сожалению нам не нашлось места ни в одной гостинице, зато одна добрая жительница пустила к себе на постой, - ответил белобрысый голосом с едва различимыми вибрирующими нотками, от которых побежали мурашки по всему телу, правда от страха.
- О, это по причине сегодняшнего бала.
Немец переглянулся с Ольбрехтом. И вообще, мне кажется или эта парочка ведёт себя несколько странно? Я бы сказала, что Миллер главнее Штуцера.
Речь была у всех правильная русская, ни одного диалектного слова не проскальзывало. Они так хорошо изучают русский язык?
"Мир, ты их проверил?"
"Дамочка у нас имеет на меня планы. И хотя рассчитывает лишь на роман, но ей этого вполне достаточно. Кстати, у неё есть муж, и это её нисколько не смущает. Правда их союз скорее договорённость: она развлекается как хочет, и ему не мешает в койку приводить девиц."
"А остальные?"
"Англы надеются заключить выгодные сотрудничества, а вот немцев не удаётся прочитать и это пугает. "
"Мне не нравится Адольф."
"Будь с ним осторожна. Но общаться продолжай."
Пока разговаривали, и я хлопала ресницами, послы получили приглашения на сегодняшний бал.
Немцы переглянулись и Ольбрехт спросил про подарок.
- Вам понравились цветы?
- Да, да, конечно, - я представила, как Мир надевает мне серьги-одуванчики и скромно улыбнулась, стараясь не переборщить.
Белобрысые обменялись едва заметными кивками. Что они задумали?
После завтрака мы простились до вечера. Подписанием и обсуждением выгодных предложений муж собрался заняться завтра. Всю трапезу муж подзывал к себе слуг жестом руки(явным), шептал на ушко и отдавал распоряжения. Были и скрытые послания.
Пили гости вино столетней выдержки, правда пили все, кроме немцев. Те лишь делали видимость, что пьют. Мы же с мужем пили виноградный сок, немного, “дабы не охмелеть”…
"Ясь, нехорошее у меня предчувствие..."
"У меня тоже. Вызови для подстраховки Жана."
Покинув столовую, мы расстались с Миром, гостям предложили показать дворец. И развлекать надлежало их мне.
Первый этаж был приведен в подобающий вид заранее. Гостинная, тронный зал, огромное помещение государственного совета с круглым большим столом посередине, имеющий две сажени в поперечнике* и дыру в косую сажень посередине. Вокруг стола стояли стулья.
Следующим помещением был зал воинской памяти. По стенам были развешены портреты военных, сыгравших важные роли в нашем прошлом. Портреты были копиями, потому как оригиналы были утеряны. Пришлось повозиться с восстановлением этого зала, для этих целей Мир привлёк очередного друга из училища, увлекающегося нашим прошлым. Вот тот едва завершил оформление зала, правда, мы рассчитывали на окончание к балу, но к сегодняшнему утру всё должно было быть готово. Потрет Ратыя отсутствовал, по причине государственной тайны. Пока он занимает сей пост, распространяться ни к чему. Тут не было и наших с ним портретов, опять же по этой же причине. Если даже на снимках мы не выходили, значит, так надобно свыше. Вот Стас и перехватил ненадолго внимание у послов, а я заметила Амиру, поэтому сославшись на то, что надобно ненадолго отлучиться, проследовала в нужник, где уже поджидала меня арабка.
“Милая, будь очень внимательна, как к словам, так и действиям. Я буду следовать тенью, как и двое ребят Ратыя, на всякий случай. Пока Адольф отлучался якобы по нужде, он уже побывал в кабинете, установил записывающее устройство, как и ещё в трёх местах. Камиль тоже времени зря не теряет. Уже успела связаться со своими и сказала, что всё “в ажуре”. Время вышло, иди.”
Я вошла к зал, где послы явно скучали. Почему? Я ведь сама присутствовала при показе Стаса, он умеет рассказать так, что ловишь каждое слово с открытым ртом. Впрочем, если интересно. А вот ежели ты лишь соблюдаешь вежливость, то всякое может быть.
Дворец разворовали весь. Снимали как полотна со стен, так и все украшения, вазы, боевые доспехи и оружие, украшавшие стены, статуи и многое другое. Вывезено было многое, остались лишь красивые мраморные барельефы, которые невозможно было отодрать, не повредив. Некоторые залы некогда украшены были златом и янтарём. Стоит ли говорить, что к нашему приезду, тут ничего этого не было. Было грустно, насколько люди алчны в своих целях. Лично мне вообще не нужны ни камни, ни злато-серебро. Да, красиво, но ценности не представляет. Для меня важно лишь мастерство, с которой вещь сделано, даже если это обычная статуя изо льда.
Один зал был отведён военным для тренировок, но на самом деле, здесь они всего лишь отрабатывали построения. Тренировки все были в отдельном корпусе, где мы с Миром занимались боем. Остальные залы были закрыты на перестройку. В кабинет КНЯЗЯ я их не повела. На первом этаже был и нужник для гостей и кухня. Второй этаж закрыли на замки, которые открывались лишь с наших МАСов.
По завершении я распрощалась с гостями, сославшись на дела. Послы вежливо поклонились, а вот Адольф взял мою руку и поцеловал тыльную сторону. Я натянула маску вежливости и стоило им покинуть меня в сопровождении двух стражей, как я побежала на второй этаж в наши покои. Только бы добежать, слугам будто дел мало.
Муж вошёл следом и затворил дверь. Как же плохо. И почему я яд не ощущала всё это время?
- Ясенька, солнышко моё, - Мир гладил меня по волосам, давая временами пить, потом довёл до кровати, прихватив с собой тазик.
К нам постучали. Кого черти принесли? Бросила вопрошающий взгляд на арабку, морщинка залегла у неё меж бровями.
“Дверь?”
“Затворил, это кто-то из своих.”
“Открывай.”
Мир отворил дверь, на пороге которой стояла Дана и прижимала к себе букет роз.
Амира затворила дверь прежде, чем я успела схватить таз.
“Ясь, ну что? Цветы?”
“Не знаю, Мир. Цветы тоже. Впусти Дану, но цветы пусть оставит за дверью.”
Сомневаться в отправители букеты не приходилось. Одно смущало, неужели всё зашло так далеко, что уже отраву присылают мне в подарок?
- Дана, цветы надо положить в этот мешок, - Амира протянула металлический пакет служанке. - Поскольку вы уже прикоснулись, то пожалуйста, не притрагивайтесь к другим. Кто подарил цветы?
- Немцы.
- К ним притрагивался кто-то конкретно?
- Да, тот, что с усами.
Ясно, значит, я уже заражена. Выдала распоряжения обоим женщинам следовать за мной, Мир тем временем уже помыл за мной таз и вернулся.
“Розы взял?”
“Да. Я так это не оставлю.”
Мы прошли к лаборатории, которую я успела себе обустроить, и вход в неё был разрешён только двоим людям.
Возле нужного помещения стояла лавка, на которую я велела присесть Дане и ожидать. Амире же я подала знак следовать за мной внутрь.
Дышать становилось всё труднее. Мир подхватил меня и усадил за стол.
- Что тебе дать? Как ты?
- Плохо. Будешь смотреть сам. Бери зажим и ножницы в верхнем ящике правого стола. Теперь отрезай листик розы, клади под микроскоп, - перед глазами уже темнело, а в ушах стучало.
- Готово.
Затем я описывала мужу, что и где смотреть, как настраивать прибор. Не знаю, умел ли он пользоваться, но не пререкался, за что я ему была благодарна. Потом изучал и отправлял данные мне на МАС. Теперь надо было проверить мою кровь. По моим указаниям была взяла капелька крови из пальца. Проведены анализы, нужные реакции.
- Да, яд именно этот. Давай теперь раскладывать его на составляющие. Нужно выделить общие компоненты из цветов и крови.
Выделили. Запустили подбор элементов, влияющих на сей яд. Нужно хотя бы частичное расщепление. Осталось только ждать.
Мир не отходил от меня, успокаивая словами, но прикасаться к себе я запретила, только через одежду. Пару раз арабка проверяла состояние Даны. Та чувствовала себя хорошо и никаких признаков отравления не было. Заражение если и наступило, то позже, поэтому могла отставать по признакам.
Прозвучал звуковой сигнал, Мирослав оставил меня одну. А мне было страшно, всё же слепой стать никому не пожелаю. Но дело прежде всего.
- Полное разложение. Эти составляющие в разложенном виде не опасные?
- Ртуть опасна. Остальное - нет. Бери пробирку и набирай пипеткой каждого нужного вещества.
Они располагались в последовательности известной таблицы Менделеева, отображающейся на стене.
- Готово, что дальше?
- Бери шприц в стеклянном ящике у окна. Вскрывай, надевай иголку и набирай.
- Взбалтывать надо?
- Нет.
Потом мне муж делал укол внутривенно. Больно не было. И где только научился? Оказалось, что как-то маме надо было колоть. Вот Люба и стала тренироваться на игрушечном медвежонке. Ну а Миру тоже было интересно, он и повторял. Но то внутримышечные. А вот с внутривенными уколами сложнее - только теоретический материал.
Пока не подействовало противоядие, решили Дане не вводить. Муж взял у неё кровь на анализ и выяснилось, что она не заражена. Как такое может быть? Меня затошнило после поцелуя Адольфа, возможно это и послужило ускорителем. Дана, как выяснилось, не прикасалась к самим цветам, лишь к упаковке, боясь повредить такую красоту. Мир наложил на неё блокировку на последние воспоминания и она ничего не помнила со времени стука в наши покои с букетом роз.