На дворе было холодно. В тоненьком платье ощущала себя словно вообще без одежды. Обхватив себя руками я побрела по такому же широкому тракту, как в нашей губернии. Здесь высились трёхэтажные особняки дворян, отличавшиеся от наших высотой и громоздкостью построек. Небо уже было почти тёмным, хотя краешек небосклона был размечен светлой полоской.
Я услышала необычный звон. Словно ударяли металлом о металл. Странно. Обернулась назад, и мимо меня пронёсся кто-то, чуть не сшибив с ног. Я бы упала, но внезапно оказалась сидящей на странном двухколёсном устройстве, которое стремительно удалялось от стольного града. Впереди меня был человек, рассмотреть которого не представлялось возможным. Лишь тёмный мужской силуэт, волосы до плеч. Он делал странные движения телом, привстав на вращающихся деталях устройства. Не уверена, но кажется, его движения и заставляли нас ехать. Ветер неприятно холодил мои оголённые руки, но остаться одной в холодной ночи казалось ещё страшнее. Поэтому я молча уцепилась за сидение, на которое иногда опускался мужчина.
- Можешь остановиться тут, - сказал парень, когда мы внезапно прекратили движение. Я была права, устройство остановилось, а молодой человек спрыгнул на землю, и те штуковины, которые раньше он крутил, больше не вращались.
В том, что он молод, я почему-то не сомневалась. В голосе чувствовалась сила и весёлые нотки. Вдруг резко стемнело и даже то, что стоял он всего на расстоянии вытянутой руки от меня, не позволяло его рассмотреть.
- Мне пора! - он сел на свою штуковину и расстворился в ночи.
Из-за тучи выглянул Месяц, освещающий пустынный тракт. Я переступила бортик тракта и пошла к виднеющемуся рядом дому, в котором тускло горел свет.
Постучалась.
Свет приблизился к окошку, а потом на пороге показался мужчина со свечкой в руках.
- Здравствуйте, - я поклонилась до земли. - Будьте добры, мне не помешает ночлег, прошу.
Свечку поднесли ближе, разглядывая меня.
- О, какие люди! Уж не к нашему ли Ждану?
- Так пустите?
- Проходи, деточка, - меня пропустил дядечка внутрь. У него были длинные усы, и совсем не было бороды, что было странно. Наши все с бородой и усами ходили.
- Ждан, к тебе невеста пожаловала! - протянул мужчина. Раздался грохот и с полатей кувырком слетел взъерошенный парень. Одет был в простенькую рубаху, портки, босой.
- Привет! Как тебя звать? - свечку мужчина передал своему сыну, а сам исчез в темноте домика.
- Мари.
- О, тогда это не ко мне. Пап, девчонка из крестьян-то! - крикнул темноволосый юноша, с курчавыми короткими волосами.
А я обиделась. Не потому, что сравнял меня с крестьянами, а что так легко отказался. И переубеждать в обратном вовсе не хотелось.
Я хмыкнула носом, стараясь проглотить слёзы. Надеюсь, меня не прогонят.
- Деточка, пойдём, - услышала женский голос позади, меня обхватили за плечи тёплые руки, накидывая на плечи одеяло. - Не видите, дрожит она вся.
Только сейчас заметила, что и правда меня бьёт мелкий озноб.
Меня привели в отдельную горенку.
На маленькой тумбочке горела за стеклом маленькая лампадка, тускло освещая небольшую комнатку.
На одном сундуке уже спала девушка. На другом лежала перина, застеленная простынёй.
- Ложись, детонька, не обращай внимания на мужиков. Завтра поговорим.
- Спасибо, - я сняла свои босоножки и легла на предложенную постель, укрывшись тем, во что уже была завёрнута.
Свет погас, как и моё сознание.
Всю ночь снились какие-то кошмары, как меня лапает царь, как что-то скользкое входит внутрь меня. Я с ужасом проснулась и села на постели.
- Детонька, ты как? - добрая женщина в морщинками вокруг глаз, нежными синими глазами суетилась возле меня.
- Простите, - прошептала я, кляня себя за то, что доставляю гостеприимным хозяевам столько хлопот.
- Что ты, ты чья дочка-то?
Маму она наверняка не знает, мама ведь пришлая, а вот отца или папу может знать.
- Вуколы дочь.
- О, тогда детонька вам с Жданом точно не по пути. Вы ж кровные родичи выходите. Двоюродные.
А я лихорадочно соображала, как такое может быть. А, ну да, если эта женщина сестра Вуколы, то да, но я ведь не родная дочь.
- Простите, вы сестра Вуколы? - женщина кивнула. - Я сказала не правду, я на самом деле его первая дочь, ну, дочь дворянина от первой ночи...
- О, тогда не всё потеряно, - улыбнулась женщина. - Как там Вукола поживает?
А я стала рассказывать, какой папа у меня замечательный. Женщина молча слушала, не перебивая, иногда задавая наводящие вопросы про племянников, про маму.
Я с радостью и в то же время с лёгкой грустью вспоминала свою семью.
Тётка моя, а это была именно она, если бы папа был мне родным, мне понравилась.Она много рассказала про детские лета папы. Она была тоже первым ребёнком в семье.
- Что с тобой случилось? - спросила тётя Даша, когда мы наболтались о семьях и уже вовсю возились в кухне. - Ты так кричала.
- Простите, я не хотела.
- Рассказывай.
Я задумалась. Стоит ли говорить об этом? Может, и не стоит. Но она родственница, роднее уже не будет.
И я рассказала. Про стражей, досмотр во дворце, попытку изнасилования. Вот только стоит ли рассказывать про луч, я не знала. Но расценила это так, что лучше ей, чем кому-то ещё.
- Значит, царь хотел взять право первой ночи?
Я пожала плечами. На что ещё это похоже?
- И говоришь, что он не взял его, но отпустил? - я кивнула. - Ты никому не говори, ладно? А в твоих документах поставили печать?
Печать? Что за зверь такой?
Женщина разъяснила, что это оттиск на бумагах с моим именем. И если царь меня оприходовал, то я обязательно понесу, и дети становятся дворянами, причём сразу в столице, получают надел сразу же, по рождению. И молодые родители могут сразу перебираться в новое жильё, разве что сами дворянами не становятся.
Печати у меня не было. Но я, если честно, была даже рада. Жить всю жизнь в страхе, что царь или кто из его прихвостней узнает об обмане...Или, не дай Бог, захочет продолжить начатое... Думать об этом не хотелось. А вот тётка очень сильно жалела.
Я спросила её совета, стоит ли распространяться по этому поводу. И получила однозначный ответ - забыть всё: и царя, и луч, и никому ни слова.
- Эх, дура ты! Какая разница, царь или дворянин? Всё одно ложиться в постель с незнакомцем, зато привилегий сколько! - мечтательно закончила тётя Даша.А мне от этого стало тошно. Словно нарисованный добрый мир родственницы померк и превратился в жестокую реальность.
Мы закончили готовить обед, мне его дали с собой и велели нести на луга. Где пасётся скотина. Мол, и мужа-то с сыном я узнаю.
Легко сказать, я видела их в темноте, вряд ли запомнила. Но возможную свекровь не стоит расстраивать.
И я пошла на поля. Их дом был ближайший к дворянским особнякам, поэтому я пошла в сторону удаления от столицы. Узнала я их и правда сразу. Ждан хмыкнул, подбежал, забрал еду и ушёл. Я рассмотрела его во всех подробностях. Темноволосый такой барашек. Карие глаза, которые напомнили мне царя. Начавшая проглядывать щетина на усах. Я стояла под деревом, наблюдая за тем, как даже маленькая девочка, сестра Ждана, пасёт маленькую козочку. Её тоже подозвали к себе отец с двумя сыновьями и старшей дочерью, с длинной тёмной косой, и стали они кушать. Порой раздавался смех мужчин, они иногда косились на меня.
По завершении Ждан принёс пустую посуду.
- Ты извини меня, что был груб вчера. Просто сонный был. Я всегда такой, когда меня будят.
Да уж, представляю: бужу мужа среди ночи, а он подскакивает злой такой, грубый. Наорёт на меня и спать обратно завалится.
- Да ладно, забыли.
- Сколько ты у нас погостишь?
- Извини, я ещё не смотрела список женихов, надобно поделить лето* на количество.
- Чего-чего?
Странно, неужто они тут арифметики не знают? Меня папа учил и читать и писать, и считать и нехитрые вычисления производить.
И это при том, что он крестьянского сословия.
Я перебросилась парой слов и пошла обратно в избу. Ждан помахал мне на прощанье.
Дома у тётки развернула свой узелок, который откуда-то тут взялся. Я сама вышивала этот платок, поэтому сразу его узнала, рядом ещё была и котомка. Но я ведь не забирала вещи от синего дедка.
Спросила тётю Дашу об этом. Она сказала, что нашла утром на крыльце, подумала, что я обронила вчера. Я не стала тётку разубеждать.
Под узелком лежала бумага, которую я развернула, узнав список женихов. Интересно, а если б я читать не умела, смог бы мне кто другой зачитать?
На бумаге была схематично изображена губерния с домиками, деревнями. Нужные дома были подписаны лишь номером. Сбоку под номером было вынесено имя возможного жениха.
Таких я насчитала двадцать человек. Да уж, не маленький выбор. Я прикинула, приблизительно по две с половиной седмицы* на каждого.
Много или мало? Если честно, мне не хотелось тут больше оставаться. Тётка вроде бы и добрая, но как-то давит на меня. Неприятно.
Я больше отмалчивалась, выполняя то, что она поручала. Вечером переодела платье, а то простирнула в речке, да повесила на улице сушиться. Ещё до прихода главы семейства и детей, платье уже высохло. Я убрала его в котомку.
Детвора явилась грязная и перепачканная. Полезли сразу грязными руками в еду. И хотя тётя Даша при готовке постоянно мыла и ополаскивала руки, как и я, но семейство не поддерживало маму. Я молча наблюдала за происходящим, хорошо, что успела похватать еду в ходе готовки. За общий стол я села, но кусок в горло не лез. После ужина Ждан пригласил меня прогуляться. Выбора опять же нет. Обижать тётку не хочется, всё же добрая она и помогла мне вчера, поэтому я, стиснув зубы и натянув приветливую улыбку, пошла с парнем.
Ждан рассказывал какие-то смешные рассказы, которые происходили с ним на самом деле. Уверена, большую часть он приукрасил, но так было смешно. В какой-то момент я отметила, что парень мне всё же нравится. Его внешность больше не отталкивала.
Следующие дни мы часто общались, и единственное, что мне было не по душе в этой семье - это влияние тётки. Она правда больше тему царя не затрагивала, зато уже строила планы на нашу совместную жизнь. К концу недели на меня свалилась вся работа по дому. Меня к этому готовили, поэтому я не возмущалась. Всё же родной папаша Доброждана должен поставить нам отдельный дом. В этом тоже преимущество первых детей.
Наше время закончилось. Ждан спросил, ждать ли ему меня. Всё же если другая девушка его раньше выберет, то я могу не успеть.
- Ты мне нравишься, но я не могу ничего обещать.
- Тогда я буду ждать.
- Ждан, знаешь, давай так, я верю в то, что можно встретить суженую или суженого. Это редкость, но встречается. Так вот, если встретишь её, то не жди меня, ладно?
Он кивнул, обнял меня, хотел поцеловать, но я выскользнула из объятий.
- Извини. Поцелуй, это что-то уже очень личное, я не могу его подарить, пока не уверена.
Он кивнул и помахал на прощанье.
Шествуя по дороге к новому жениху я почему-то думала не о Ждане, а о узелке. Кто его принёс? Ну не старик же. Тогда кто?
Если честно, идти никуда не хотелось. Я села на лавочку и просидела до глубокой темноты. Смотрела, как звёзды зажигаются на небе. Было холодно, но уже не так.
- Чего грустишь? - услышала знакомый голос.
- Садись, поболтаем.
Незнакомец сел, судя по тому, как немного хрустнула деревянная лавка.
- Кто ты?
- Всё тебе скажи.
- Ты есть в списке женихов? - я замерла, ожидая ответа. Так, словно от него зависела моя жизнь.
- Это говорит о том, что я тебе интересен как жених? - хорошо, что темень и не видно ни зги, ни моего румянца.
- Это ты подбросил мой узелок? - предпочла сменить тему.
- Да. Его страж выкинул, а я подобрал.
Что ж это объясняет, откуда он мог взять его.
- Мы ещё встретимся?
- Обязательно, - раздался шёпот прямо у самого уха, обжигающий своим дыханием. Сердце ушло в пятки от волнения.
Я протянула руку, чтоб притронуться к нему, а он вскочил на свою штуковину. Раздалась трель звонка и он, попрощавшись, уехал в ночь.