Они не были злыми, тупыми или равнодушными. Вовсе нет! Они заботились о своих садах, животных и детях, уважали родню и трудились на совесть. Но... Астр остановился, глядя, как на противоположной стороне улицы старая Норра вяло переругивается с соседкой: коза той вновь объела у нее капусту.
Ни Норра, ни её соседи, ни деревенский староста вовсе не были грубыми. В них просто не хватало чего-то настоящего. Из них будто выпили самое главное, то, что зажигает огонек в глазах и старых, и молодых, - все фантазии и мечты, все надежды и улыбки.
Астр поправил котомку на плече и пошел дальше. Он пытался выхватить взглядом хоть одно счастливое, беззаботное лицо. Но люди, спешащие по своим делам, были пасмурны, хмурились, глядели под ноги. Вот еще один дом с заколоченными окнами - кольнуло мальчика прямо в сердце. И еще... Невыносимо было глядеть, как пустеют, прямо на глазах, родные улицы. Каждый раз при виде людей, выносящих из дома вещи, он вздрагивал. А вчера в лавке трое мужчин обсуждали, куда лучше "двинуть" сразу после того, как закончится страда - в ближайшее село или в город. И две девчушки прислушивались к разговору, и было понятно - они тоже не замедлят "поискать, где жизнь веселее"... Ну почему, почему им всем будто медом намазано - где-то там? Свою, землю прадедов не сумели порадовать - так неужели их чужая радовать захочет?
Он шагал, еще до конца не веря: решился! Сегодня он выдержал бой - сначала с родней, затем со старостой. Сердце сжималось в тревоге, тяжелой и сладкой одновременно.
Конечно, это не слишком порядочно - оставлять семью перед самым началом посевной. Но - эти заколоченные ставни, эти серые деловитые лица... Что-то нужно наконец сделать - ему, если более старшие и мудрые не справляются!
Вчера ему снова приснился Ноом. Он щурил кошачьи глаза, усмехался сквозь усы и терся мордой о Шкатулку... В последнее время он приходил во сны Астра почти каждую ночь - и с каждым таким сном росло и росло смятение, расплывалось вокруг сердца противным мутным пятном.
Если не найти Шкатулку, деревня зачахнет.
Астр часто вспоминал рассказы деда о молодости: тогда здесь было было большое, живое село, где часто шумели ярмарки, а девушки по весне бросали с высокого моста венки... В те времена жизнь била ключом: по улицам носились ребятишки, запуская ветролюбивых змеев, раз в месяц из всех домов выходили на гулянья принаряженные хозяева, и все лето душистыми вечерами то пела гармонь, то резвилась флейта... Но тогда у них было свое дерево радости.
Могучее, раскидистое, оно красовалось в самом центре села, среди высоких богатых домов, и несколько раз в году выпускало особые, воздушно-голубые листочки. Каждому, кто подходил и протягивал руки, в ладонь опускался трепетный бабочка-лист. Если положить его под подушку, всю ночь будут сниться радужные сны, заставляя улыбаться, а наутро листок растает, оставив после себя радость - беспричинную, бьющую через край - просто от того, что есть жизнь. Иногда ее хватало на несколько месяцев.
Но однажды они что-то сделали не так. Не пустили к дереву приезжих из соседних сел, потребовали с них плату или как-то еще пожадничали. И дерево обиделось: отказалось растить листья радости, а потом и вовсе засохло - и на деревню словно упала вязкая серая пелена. Нельзя обижать волшебство, которое согласилось жить с тобой рядом.
Теперь на корявом сухом стволе осталась лишь пара колченогих ветвей, и молодежь не больно-то верила в то, что раньше на них трепетали "бабочки" - искристые, нежные. Этот укор из прошлого никто не решался срубить, но... Лишь деревенские кошки приходили сюда, чтобы, жмурясь сквозь ветви на солнце, полежать в тени и помурчать о вечном. И Астр. Один из немногих, он чуял силу, которая всё еще шла от некогда мощного ствола, из самой его сердцевины. И если он прикасался к нему, во сне обязательно приходил Ноом.
Астр вышел за околицу и обернулся. Взгляд зацепился за кривую макушку дерева радости, и ему показалось, что оно благословляет его. Мальчику стало спокойнее. Ведь он не знал даже толком, куда идти! Он просто не мог больше оставаться на месте.
Ноом. Дракон с кошачьими глазами. Его рассказы заставляли сердце сбиваться с ритма, а глаза - искать дорогу за горизонт. Астр не мог объяснить это другим - тем, кому не жилось в деревне, кому не терпелось уйти, убежать, уехать!
Они не смеялись над ним, нет. Не отговаривали. Почти каждый и сам полуверил в эти истории. Почти каждому в детстве их рассказывала бабушка или мать. Где-то, где-то, где-то - где-то в Золотом Лесу хранится шкатулка с волшебными семечками, и каждое - ключ к успеху и счастью...
Но - они пожимали плечами, когда Астр заводил речь о Шкатулке, и это было хуже всего. Старуха Норра кривила губы ("Где-то далеко-далеко - это же так далеко! А капусту кто поливать будет?"), молодая чета Партиков смотрела пустыми глазами ("Дерево радости, ишь ты... Крыша снова течет. Надо перекрывать, а где взять денег?") И его мать - даже в ее глазах ясно мелькали цифры - убытки, которые понесет семья, лишившись его молодых крепких рук. А староста, тот уж просто, без всяких затей, обрубил: "Я думал, ты мужик! Дело надо делать, а не сбегать от работы. Даже если ты принесешь это семечко - когда еще из него дерево получится?" Доля правды в этом была. Разросталась в сомнения, грызла душу.
И все же он решил довериться - себе и Ноому. В конце концов, если бросать родную деревню, то не все ли равно когда?
*****
Он шел, и шел, и шел, и каждую ночь ему снился дракон с кошачьими глазами. Он рассказывал о Шкатулке с волшебными семечками и учил различать семена. Шкатулка была то маленькая, с ладонь, то огромная, как бочка, то ярко-синяя, цвета неба после грозы, то молочно-медовая - того и гляди растает и потечет... Она медленно вращалась в воздухе или едва виднелась под грудой палой листвы, а под крышкой, то распахнутой, то лишь приоткрытой, была почти пуста или доверху полна зернышек. Красноватое - от Дерева умений. Оно само выберет, кому что подходит, и подарит мастерство: одному - тачать сапоги, другому - пасти коров; этому - петь на свадьбах, а тому - причитать на похоронах... Белое семечко - это Дерево покоя. Всем, кто попросит, оно даст внутренний мир и умение делиться им с близкими.
Астру нужно было ярко-голубое - именно из него вырастет Дерево радости. То самое, что снова зажжет огоньки в глазах старухи Норры и заставит ее посмотреть на клин журавлей, то самое, что подарит молодой чете Партиков еще одного сына - взамен погибшего прошлым летом на озере. И даже этот толстый крикливый староста - пусть он снова научится улыбаться просто так, оттого, что солнце светит сквозь веселую молодую листву, а кузнечики в вечерних полях тоскуют о любви...
Просыпаясь, Астр точно знал, на какую сворачивать тропку.
На второй день он углубился в лесные чащи вдалеке от жилых деревень. На третий он совсем перестал понимать, где находится. На четвертый у него кончился хлеб, но мальчик не чувствовал голода...
На пятое утро его разбудили громогласные скрежещущие крики: СКРРАБ, СКРРРАБ! Астр подскочил, спросонья чуть не напоровшись на сук, и на всякий случай спрятался за дерево. Крики не прекращались. Хлопали крылья, свистел воздух...
В конце концов он решил выяснить, что такое творится, выглянул из-за ствола - и увидел огромных серо-черных птиц, кружащихся над поляной. С одной он встретился глазами. И вздрогнул. Все в ней будто было железным: и клюв, и перья, и голос, и взгляд.
Но птицы - это всего лишь птицы. Даже такие, что криками режут воздух. Астр осторожно шагнул вперед - узнать, что вызвало у них такой интерес... На полянке сжался в траве беззащитно-серый комочек. Заяц? Одна из птиц поднялась в воздух, развернулась, сложила крылья и явно приготовилась спикировать на серое пятно. Остальные подались в стороны, чтобы не мешать, но в случае чего оказаться поближе к добыче.
Астр не смог бы объяснить, зачем ему понадобилось спасать зайца. Наверное, последние дни что-то в нем изменили. А может, дело было в птицах: не место в лесу железу. Как он на это решился, он тоже не понимал. Но он схватил палку и, размахивая ей, как крыльями мельницы, рванулся к зверьку, а потом, прижимая его к груди, долго мчался по лесу, выбирая места погуще, пока не нашел подходящие кусты.
В орешнике он просидел до темноты. Высоко над головой долго еще разносилось яростное СКРРАБ! СКРРАБ! - и от этого кожа покрывалась мурашками.
Зверек выскочил у него из рук и забился в ямку среди корней. Это оказался не заяц. Но кто? Астр разобрать не мог. Он пытался подманить его крошками хлеба, звал, уговаривал. Зверек не подходил. Но когда мальчик, смирившись, улегся вздремнуть, накрылся курткой и задремал, тот тихо пробрался к нему в капюшон, свернулся теплым комочком и затих.
В эту ночь Астр не спал, стараясь уйти как можно дальше от страшных железных крикунов, а под утро, стоило ему сомкнуть глаза, он попал в совсем другой сон.
Перед ним простиралось Дерево. Могучее, пышнолиственное, яркоствольное. Оно как будто смеялось изнутри, отчего сквозь кору пробивались солнечные пятнышки, взрывались цветными фонтанчиками, щекоча кору - и Дерево снова подрагивало от смеха. Очарованный, Астр решил, что это и есть его дерево - дарящее радость, и оно зовет его. Но из-за ствола повел кошачьим глазом Ноом, и Астр понял: нет! Это Дерево - совсем другое! Оно старше и сильнее, а главное - мудрее всех прочих. В нем есть и радость, и печаль, и покой, и храбрость, и свобода, и мастерство... и мудрость. Именно из его веток когда-то выросли все остальные волшебные деревья.
Древо Сказок.
Астр как наяву видел дуги ветвей, украшенных полупрозрачными плодами. Сказками.
Сказки напоминали мыльные пузыри, из которых пыталась вырваться радуга - и которые не были уверены, что ее стоит удерживать...
Мальчик несколько раз просыпался, но сон возобновлялся с завидным упорством, а под утро ему приснилось семечко - трогательное сердечко Дерева Сказок. Оно лежала на чьей-то ладони, пёстро-пятнистое, похожее на крошечное перепелиное яйцо. Каждое пятнышко было живым, двигалось и переливалось. Оно дышало, вбирало в себя весь мир - чтобы потом отдать его обратно. Чтобы потом кто-то мог взять в ладони радужный шар, вдохнуть его аромат, впитать, пропустить через себя и - выдохнуть в свою жизнь! Украсив ее еще одной Сказкой...
Астр проснулся с улыбкой. Если бы его дерево радости было хоть немного похоже на это чудо! Чувствуя, что он совсем рядом с целью, мальчик поспешно зашагал дальше.
Кто сидит у него в капюшоне, он так и не разобрался. Для барсучонка великоват, для ежика - слишком мягкий... Да еще и цвет постоянно меняет. Только что в аккуратных черных полосках был, от носика до хвоста, а через миг жемчужно-голубой сделался. Когда Астр пытался посадить зверька на ладонь и как следует рассмотреть, тот пугался, сворачивался улиточкой и очень по-человечески прятал под лапкой мордочку. Но уходить не уходил. В конце концов Астр оставил его в покое. Говорят, ближе к Золотому Лесу еще не такие водятся. Так что это хороший знак: он уже близко, Золотой Лес.
Следующей ночью ему снился чистый золотой свет...
А когда он потянулся навстречу новому утру, все вокруг - и трава, и стволы деревьев, и воздух, и его собственные руки - было окутано мягким желтоватым сиянием.
Он шел по Золотому Лесу, а из-под ног у него ежеминутно выскакивали веселые пушистые создания. Одни деловито бежали куда-то вглубь чащи, другие смешно фыркали носиками-хоботками, резвились, боролись, сплетаясь в клубки, подпрыгивали высоко-высоко сразу на четырех лапах. Кое-кто из них косился на Астра, прикрывал полосатую мордочку и хихикал. Кто-то бежал следом, а кто-то - следил из-за ствола...
*****
Из облака зелени высунулась узкая длинная голова и радостно сверкнула на него глазами.
--
Вот и ты, - сказал Ноом.
Он совсем не был похож на дракона. Да и на кота, если уж на то пошло. Кошачьими у него были лишь зрачки, бархатные, почти вертикальные - ловушки для фантазий, заключенные в яркие белые звездочки. А еще усы - упругие, черные. Они шевелились над верхней губой, как у кота, что принюхивается к незнакомцу. В остальном он казался продолжением ствола: длинная лиловая шея с пятнами золотистого пуха и лапы, неотличимые от веток... Этими лапами он обнимал Дерево так, будто признавался ему в любви.
Дерево! То самое, из последнего сна Астра. Оно смеялось, играя радужными шарами, бросало на всё вокруг разноцветные блики, и чуть слышно звенело, и лучилось золотом... Это от него исходило то неуловимое, свежее сияние, из-за которого Лес получил свое название.
Ноом вытянул хвост и поднял им нижние ветви, осторожно обходя шары-сказки. Взгляду мальчика открылась большая, в локоть шириной, круглая шкатулка глубокого нефритового цвета, более широкая снизу и немного ушедшая в землю.
--
Это,,, она? - прошептал Астр. И тут же понял: конечно! Где еще должна храниться Шкатулка с волшебными семечками, если не здесь, в корнях Древа сказок?
--
Можешь открыть. - Голос у Ноома едва слышно вибрировал. Наверное, так могло бы разговаривать дерево. - Но ты не один?
Из капюшона Астра поспешно выбрался странный зверек, прыгнул прямо на нос Ноому, прижался к нему и блаженно зажмурился.
Астр совсем про него забыл! А ведь он был копией тех смешных барсучков с хоботками, что резвились в Лесу и здесь, вокруг Дерева.
--
Езвики. Это езвики, - без вопросов объяснил Ноом, поглаживая зверька по спинке кончиком хвоста. - Откуда, как ты думаешь, берутся в Шкатулке волшебные семечки?
--
Езвики приносят? - догадался Астр. - Находят и приносят, да? А те страшные птицы, они...
--
Граззы. Сюда они не прилетят. Они охотятся на езвиков, которые нашли семена. Вот и твоего приятеля выследили, и если бы он не почуял твои следы и не подобрался к тебе поближе... Гразз, который склевал волшебное семечко, живет дольше на сто лет, а всё прочее их мало интересует. - В голосе Ноома проскользнула печаль. Он опустил малыша езвика на землю, и тот, весело попискивая, поскакал к сородичам. - Ну что же, смотри.
Он отодвинул нефритовую крышку, и мальчик, едва дыша, склонился над Шкатулкой.
Вот они, ключики от удачи и счастья! Переливаются цветными искорками, оттеняя друг друга. Круглое, рубиновое, подарит умение. Ярко-белое, восьмигранное, - умиротворение и покой. Нежно-розовое, плоское, как пуговка, - мягкость в обращении. Черное в зеленых чешуйках - смелость и задор... Было здесь и множество таких, о которых мальчик ничего не знал. Самых разных - фиолетовых, оранжевых, синих. Остроконечных или овальных. Лодочкой или сердечком.... Вот разве что пестренького, похожего на крохотное яичко перепела, не было. Но оно и неудивительно: семена Древа сказок - слишком большая редкость. А вот голубое... голубенькое - цвета неба, что спрятал в себе лесной ручей...
Голубое зернышко в Шкатулке нашлось лишь одно. Астр перевел дух. На какой-то момент он испугался, что не найдет своего семечка - того, за которым так долго шел! Отбиваясь то от старосты, то от сомнений, то от граззов... Мальчик положил его на ладонь и погладил дрожащими пальцами - и ему показалось, что внутри маленького чуда что-то тянется навстречу ему, что-то родное, и радостное, и нежное, и...
--
Это семечко лучше оставь. - Совсем рядом с его лицом мягко полыхнул звездочка-глаз. - Другим оно пригодится больше.
--
Постой, - не выпуская кусочек неба из рук, Астр медленно выпрямился. - Что значит - оставь?
Ноом глядел на него сочувственно и серьезно:
--
Деревья радости не так часто дают семена.
--
Но я думал, что возьму именно это - не для себя, для деревни...
--
Я тоже так думал. Но ты спас езвика.
--
И?
--
И теперь ему нужен кров.
Астр оглянулся. Езвики перестали суетиться, сели полукругом и внимательно прислушивались к разговору. Носики-хоботки шевелились, мягкие колючки на спинках переливались от красного к голубому.
Тронув носом один из радужных шаров - отчего тот заискрился с новой силой, - Ноом объяснил:
--
Езвики живут только на деревьях радости - и только здесь, в Золотом лесу. Иначе они теряют нюх на волшебные семена. - Он прижался к стволу и прикрыл глаза. - А такой маленький и вовсе может зачахнуть. Решать тебе.
Мальчик не верил своим ушам.
--
Ты снился мне. Всю мою жизнь! Я думал, что родился для этого - найти Дерево радости. Загладить вину деревни. Помочь людям... - Сзади его кто-то легонько дернул за штанину, но Астр лишь отмахнулся. - Ты звал меня, и рассказывал о волшебных семенах, и показывал дорогу, и... и...
--
Но разве я обещал тебе Радость?
Астр замолчал.
--
Решать тебе, - повторил Ноом. Вытянув шею во всю длину, он смотрел прямо в глаза мальчику, и в глубине снежинок-звездочек переливались оранжевые искры. - Ты можешь взять себе это семечко - и к осени у тебя будет молодое Дерево радости, и оно сохранит твою деревню. Но тогда, скорее всего, погибнет езвик, а ведь один раз ты его уже спас. Это хороший малыш, он нашел свое первое семечко, а значит, заработал собственный Дом. Прежний его не примет.
Мальчик сглотнул.
--
С другой стороны, - Ноом подмигнул, изогнув черные усы, - если отдать это зернышко езвику, он найдет еще много-много волшебных семечек, а это, возможно, спасет не одну деревню.
Белые снежинки вокруг кошачьих зрачков завораживали - казалось, они говорят больше, чем слова Ноома.
--
Но... Но... - Астр никак не мог сосредоточиться: его продолжали настойчиво дергать сзади, - зачем же ты снился? К чему? - Он наконец оглянулся.
К нему тянулся маленький езвик, подпрыгивал, фыркал, морща носик. Встретившись с мальчиком взглядом, зверек вцепился ему в штанину и шустро пополз вверх. Астр отцепил острые коготки. Мягко отстранился: не время играть.
--
Что мне делать? - прямо спросил он Ноома. - Я думал, ты меня ждешь, чтобы помочь. Что ты всем помогаешь... подсказываешь, как вырастить дерево...
--
Я? Ну что ты. Я лишь приглядываю за Шкатулкой. Но если попросишь, он отдаст тебе Семечко.
Астр глянул вниз - езвика уже не было рядом. Маленький шалун успел убежать, даже не подозревая, что разрушил чужую мечту. А если бы Астр тогда остался за деревом?
Что было нужно от малыша этим граззам, чтобы загнать его так далеко от дома? Железные птицы с холодными глазами. Сколько они губят волшебства - каждый ради себя одного!
Астр медленно разжал руку, и заветное семечко вернулось в шкатулку.
--
Чуть не забыл, - мурлыкнул Ноом, жмурясь одним глазом. - Давай помогу тебе выбрать сказку. Это пожалуйста. - Видя непонимание мальчика, он ухмыльнулся: - Ты же у Древа Сказок - так неужто не заберешь свою? Тебе бы я вон ту посоветовал... - Он обвил лапой одну из веток и с осторожной уверенностью пригнул к земле: - Давай руку!
Мальчик послушно раскрыл ладонь, и с ветви прямо на нее опустился радужный шар. Еще в воздухе он превратился в желтый цветок, который взмахивал перламутровыми лепестками, как крылышками.
--
Что с ним делать, ты знаешь.
--
Да, - кивнул Астр и медленно-медленно поднес руку к лицу.
Желтые лепестки осыпались перламутровой кучкой, а затем и вовсе растаяли, оставив лишь облачко аромата - будоражащего, терпкого. Как... как земля после первого ливня, как только что скошенная трава, как парное молоко или даже... коровий навоз. Совсем другого запаха ожидал Астр от этого нежного, невесомого цветка.
--
Это же сказка, - напомнил Ноом, плавно раскачиваясь на ветке. Черные усы добродушно топорщились. - Не всегда сразу ясно, что в ней к чему.
Езвики довольно загалдели и потянулись мимо ног Астра - то один, то другой зверек прыгал к Шкатулке и опускал в нее семечко, добытое за день. Белое. Розовое. Синее... Голубого не принес никто.
--
Иди, - сказал Ноом, исчезая на глазах, словно растворяясь в Древе, - и пусть поможет тебе твоя Сказка.
Он возвращался домой и улыбался - то печально, то нежно, то радостно. Да, он не принесет в свою деревню дерево радости. Староста оказался прав. И все они. Но не в том дело! Пусть будут правы хоть сто раз. И Норра, и молодые Паркинсы... Пусть они останутся при своем. Но он, Астр, видел Золотой Лес! Он познакомился с езвиками - они так смешно кувыркались перед ним на прощанье. Словно приглашали приходить еще. Они распушали шерсть и меняли цвет, а маленький езвик бегал за его ногами и все норовил вскарабкаться по одежде - и Астр боялся, то уронит его, такого хрупкого, и снова и снова опускал на землю...
Он победил граззов! Пусть случайно, не силой и даже не хитростью - но победил же! Конечно, он и родному селению поможет. Уговорит старое дерево радости убрать проклятие. Сообразит как. Придумает!
Когда стемнело, он устроился на полянке под яркой звездочкой, глубокой, как глаза Нома, и всю ночь ему снился один и тот же сон. Переменчивый, текучий...
Он был девочкой, мечтающей о бальном платье - о пышном ярко-белом платье со множеством юбок. Она мечтала с самого раннего детства: вот она входит в зал и плывет в белом облаке на глазах восхищенной толпы - прямо Ему навстречу. Уже много лет она грезила о белом облаке-платье, но постоянно чего-нибудь не могла найти. То денег, то - по-настоящему яркой материи, то - Его...
Сон продолжался - и Астр был портным, что сшил платье - специально для девочки, узкое и бархатно-синее, как южное небо, ведь белый совсем-совсем не пойдет к ее пышной фигуре. И молодой портной мечтал, как однажды откроется дверь, к нему заглянет девочка и увидит свое синее платье - наряд, который сделает ее не принцессой, но королевой и который, возможно, приведет ее прямо к Нему... если... если... если она хотя бы заметит ее, эту дверь, мимо которой каждое утро бредет на рынок за овощами, в мечтах о своем белом кружевном облаке...
Он был рыбкой, что все лето мечтала переселиться из своего ручья в соседнюю реку, чтобы вволю плескаться на просторе, и не слушала подружек, которые давно нашли выход в большое озеро. Он был царевичем, к которому прилетела жар-птица, но он упустил ее, увлекшись охотой на уток...
Когда он проснулся, уже рассвело, а золото волшебного Леса почти развеялось.
--
Значит, вот какая она, моя сказка, - пробормотал мальчик, все еще во власти ночных превращений.
Интересно, почему именно эти истории выбрала для него душа Древа сказок - загадочная, игривая... с кошачьими зрачками? Что ж, пускай они ему помогут. Только как?
--
Разве я не замечаю какую-нибудь жар-птицу? - Астр сел, сладко потягиваясь.
И - услышал быстрый мягкий топоток.
Через минуту на колени ему с разбегу вспрыгнул маленький езвик. Глазки у него блестели, а носик-хоботок смешливо морщился.
--
Что ты, малыш? Опять потерялся?
Зверек чуть отступил, протянул лапку и пискнул.
--
Попрощаться забыл? - Астр взял его на руки и ласково потрепал за ушами, как котенка.
Тот на миг прижался к нему шелковой мордочкой, а затем выскользнул и умчался прочь, смешно переваливаясь на полосатых лапках.
В руке у Астра что-то осталось, и он поднес раскрытую ладонь к глазам.
Должно быть, он еще не совсем проснулся. Мальчик поморгал и даже потер лицо. Нет, это не сон.
В ладони лежало семечко.
Крошечное. Пестренькое. Похожее на перепелиное яичко.