Аннотация: ..да-да, автор, безусловно, всего лишь очевидец сна, признается в малоопытности и неточности описания настоящего балетного класса, в котором не прошлось быть ни разу, более всего это попытка восстановить подробности сна.
Совсем ничего не предчувствуя, он подъехал на таксомоторе к старинному зданию, в котором еще прабабки на балах блистали в юности, порхая и кружась в мазурках с веером. Расплатившись, он открыл зонт: с самого утра по-осеннему моросило из позабытого солнцем пасмурного неба, но и приятно дышалось свежей сыростью парка с опавшей только вчера листвой.
Когда он вошел в такой, оказалось вот, огромный зал и сразу же увидел, рассмотрел среди всех и всего только ее, у него закружилась вся картина перед глазами в калейдоскопе всамделишного вертиго, и он ощутил острейший испуг, что ее лицо сейчас как-то несыскаемо потеряется в этой странной круговерти высоких стен и больших рамчатых окон с дугой поверху.
Она же приняла его взгляд как откровенно самоуверенное бесстыдство со стороны звезды Сцены, выбирающей из наложниц какую-то-нибудь одну на ту или иную вечернюю прихоть. Скоро, но несколько позже, она поняла вдруг: и его взгляд, и что с ним случилось мгновенное головокружение, потому что он как-то полуподнял ищущую что-то рядом руку, слегка растерянно растопырив пальцы, но было не на что опереться - далековато от одинокого стула в нескольких шагах, да и от всего остального было тоже неблизко.
Он вдруг оказался будто на скользком холодном шаре посреди арены, но почему-то напрочь забывшим свой же прием в припадке потери всей (в юности: акробатической, потом и цирковой) памяти...
- ... память?.. что это?..
...забывшим без остатка все свое ремесло напрочь: как это - балансировать в таком непрерывно ускользающем равновесии, и что делать, и как что, и что как, да разве так может быть... Сейчас упаду, расквашу себе нос при всех... на глазах... а-ах, как-ак опять повело... и качнуло с кормы на нос, хотя на самом деле он даже не шелохнулся... была и такая привычка: стоять, сто-ять... и все эти сто ятей, как гномы сказочные, помогли ему не упасть. Да-а, это что такое, что это... Ап!
Ей же состояние это было так знакомо и так всегда близко, потому что отчаянная трусиха в ней жила почти постоянно, как известная муха на кухне, которую всякий собирался пришлепнуть... и перед выходом она всякий раз едва ли не теряла сознание, а первый шаг был всегда, всегда в холодную пустоту. И вот она быстро отделилась от своего места среди других участниц класса и опрометью просеменила к нему призрачной лебедью, на ходу придумывая, что придумать, чтобы получилось так, что это надо сказать, что-то такое сказать... и негромко, но чтобы слышно другим, и глядя ему в глаза...
- Простите, мен.. мне нужно, сию вот минуту, и-ии, э-ээ выйти, я-аа... - ей хотелось каких-то жестов, слова как-то закончились слишком быстро...
К нему почти в ту же секунду вернулась откуда-то сначала вся вечность, а потом сквозь нее вынырнула и действительность, и он улыбнулся слегка высокомерно, как полагалось по случаю, и артистически иронично поджав губы (вниз-вверх, коротко):
- Вам уже стало совсем неинтересно с нами? - и кивнул ей, почти не кивая, заодно прикрыв, но тут же раскрыв на мгновение признательно широко глаза, и в студии полушепотом рассыпался заразительно смешащий всех, впрочем , тут же стихнувший смех.
За окнами проглянуло солнце. Освещенная так, она стала пунцовее красного вина в прозрачном тончайшем стекле на свет и ласточкой, листочком в окне выпорхнула вон.
Старушка-аккомпаниаторша, светлейший персонаж тутошней вечности, уловив его жест - он наконец-то опустил руку из того неожиданного и затянувшегося ауфтакта - начала как-то весьма приподнято и витиевато игриво с акцентами играть в разминку. Ученицы все разом улыбнулись на это и приняли у станка позицию перед первым темпом па и взмахов, когда Он пройдет мимо каждой, как император вдоль стройных рядов своего потешного полка, заглянет в глаза, тем и зажигая яркую мечту-свечу желания стать Балериной.
Восхищение ею враз взметнулось в нем фонтаном, да что: фонтанами Версаля и Лувра впридачу, даже если бы там их и не было никогда, брызнули бы сей час же высокими струями сквозь клумбы и плитку тротуаров. Она все не возвращалась, она зачем-то погибла там, за дверью, она сбежала в монастырь, наверное, и теперь уже не вернется, она... Дверь, словно сама отпершись, распахнулась, и вот она, какая-то еще более другая, как на экране кинематографа, прошла мими... мимо.. и встала где-то в хвост ряда, и опять потерялась его взгляду через повторение общих одинаковых фигур и одинаковых движений, обрамленных черными полосками тонких трико.
Он говорил с ними много, говорил, сдерживая, но и пришпоривая интонацию от наступившего то ли нетерпеливого ожидания, то ли нетерпеливой же радости предстоящей встречи, свидания с ней, а он был почему-то уверен, что это произойдет непременно, ну, и завтра, и...
Сделал несколько взлетающих, прямо навсегда взлетающих в воздух студии прыжков, показав, но не называя, пришедшую на ум под настроение весьма тонкую пародию на балерину Н., и все девочки пырснули, а потом счастливо и теперь уже звонко рассмеялись такому легкому и завораживающему, и совсем даже не звездному озорству его Дара...