( Степной фронт, лето 1943 г. Периода Ку́рской би́твы (5 июля 1943 - 23 августа 1943), также известна как Битва на Курской дуге, Операция "Цитадель")
"12 июля в районе Прохоровки произошел крупнейший в истории встречный танковый бой, знаменитая битва у Прохоровки. В ней участвовало около 1 000 танков с каждой стороны. 18 часов длилось невиданное танковое сражение с огромными потерями с обеих сторон. К исходу 12 июля сражение завершилось с неясными результатами, чтобы возобновиться днём 13 и 14 июля. В результате страшное своей мощью движение лучших германских войск было остановлено.")
*
***
Той, хто вмiє сам сiдати сракой голою на їжака, спiваючи -
Той умiє i лiтати, в жерло шопи, що стрiляє, заглядаючи/
***
На Курской дуге в 43-м как раз и было впервые показано преимущество бомбометания с использованием "вертушки".
Во время того же знаменитого танкового сражения под Прохоровкой. Хотя там как только не бомбили. И группами, и звеньями, и по одному.
Там участвовало, как пишут, с обоих сторон свыше 1500 танков. Об этом много потом после войны писали и вспоминают.
Но как-то и не встречал нигде в этих воспоминаниях или описаниях боевых действий хоть упоминание о том, что там же, но в воздухе, свое сражение тоже происходило. Да еще какое.
Оно, действительно, - "было жарко на земле и тесно в воздухе".
***
В воздухе темно было от самолетов. Что в воздухе тогда делалось, когда те танки там сошлись?
Там и "илюши", и мы работали с утра до ночи. И кого там только не было. Чуть ли не в лобовую атаку на танки те шли. Что называется, заглядывали прямо в орудийные стволы этим танкам. Они там, на земле, между собой, а мы с воздуха - на них.
И немецкие бомбардировщики - тоже самое.
А сколько истребителей - и наших, а особенно немцев. Все это клубками какими-то. Над этими танками несколько дней как рой пчелиный висел.
Вот, действительно, как пчелиный или осиный рой над землей висит. Как-то об этом не столько вспоминают, как о танках. Оно одинаковое было - что там, на земле, что в воздухе.
***
Танковая битва шла и днем и ночью, а над этими же танками почти такое же, наверное, количество самолетов свою битву вели. Все виды самолетов и с нашей, и немецкой стороны там были задействованы. Ночью мы не летали туда, конечно. Хотя танки между собой продолжали вести бой и ночью, может, не такой интенсивный. Но только начинало чуть светать, еще темно - мы уже взлетали туда. Пока туда долетим, уже рассвело, и начинаем бомбить.
С самого утра еще не так. Первые группы немцев тоже в это же время прилетали. Но еще не столько все равно получалось самолетов. А уже когда следующие вылеты делали - издали, когда подходим туда, впечатление как темное пятно такое в небе висит. Как рой пчелиный, когда он в воздухе летит - издали очень похоже было. Даже по форме как тот же рой - к низу и верху сужается, а посередине и толще и темнее. Как два конуса если соединить их основаниями.
***
Немцы бросают бомбы, мы бомбим, истребители - одни между собой бой ведут, другие бомбардировщиков атакуют. И это ж непрерывно. Одни улетают - дозаправиться, боекомплект пополнить, а другие подлетают. Из этой кучи улетает в разные стороны - немцы к себе, мы - к себе, а другие тоже с разных сторон летят туда. И группами, и в одиночку.
В воздухе такая обстановка, что не поймешь, кто кого атакует и откуда. Все стреляют - трассы во все стороны и со всех сторон летят. Там, наверное, и свои в своих попадали. Те же истребители - он, вроде бы, целится и гонится за одним, но пули мимо полетели. А крутятся же - поэтому эти пулеметные трассы летят совершенно в другого.
***
Тогда, под Прохоровкой на Курской дуге оно так и было.
Там как бы еще одно новшество появилось, когда мы на самолетах начали вести бой с танками. Первый раз была использована возможность боя между пикирующими бомбардировщиками и танками.
Тоже, как и та же "вертушка", такое ведения боевых действий, которое до войны даже и не преподавалось ни в каких училищах. На "илюшах" и до этого уже так воевали с танками. Поэтому их и "летающими танками" начали называть.
***
По колоннам танков бомбили. Все это было. Но до этого не было, чтобы во время танкового боя на "Пе-2" бомбить с пикирования по танкам, из пулеметов по ним стрелять, а танки стреляли по нам - то есть шел свой бой между танками и самолетами.
И оно, действительно, так - в пикировании летишь прямо на танк, а он не только из пулемета, а дуло вверх задрал и стреляет в тебя. Причем не один танк, а целые группы. Задирают вверх дула и стреляют. Да еще и с пулеметов тоже стараются вести огонь.
Действительно, прямо заглядываешь ему туда в дуло, каждую секунду ожидая оттуда огонь, и туда же ему сам и целишься. По-своему получались как бы дуэли между самолетом и танком. Дуэли между двумя танками это было известно. Один и другой стреляет друг в друга по очереди. Кто первый попадет. А здесь получалась своя дуэль между танком и самолетом.
Как раз там тоже и начали уменьшать до предела высоту сбрасывания и вывода самолета из пикирования. В танк попасть было, конечно, не просто. Он движется, целиться нужно с упреждением. Но все равно, если и летчик, и штурман опытные - были такие попадания, не очень часто, но получалось. Чтобы обеспечить точность попадания, старались как можно с меньшей высоты сбросить. А из танка тоже целятся и ждут, когда начнешь выходить из пикирования, чтобы залп сделать и тебе в брюхо попасть. Самолет над танком как бы зависает на какое-то время, он и стреляет в этот момент.
Тут и определялось, сможешь ты в него так попасть, чтобы он уже не выстрелил в ответ. Для этого не обязательно прямо в танк попасть надо, но все равно бомба должна была близко взорваться.
Если танк неподвижный, гусеница слетела, но он продолжает стрелять - в него попасть можно было. А если движется, да еще тоже маневрируют - тоже следит, когда бомба будет сбрасываться, - меняют направление движения, не так просто было попасть. Мало кому удавалось, но получалось. И тоже если так попасть, то танк просто разворачивало весь, башня просто отлетала в сторону.
***
После этих бомбометаний тогда по танкам и стали говорить о снайперских экипажах, о летчиках-снайперах. А между собой летчики, о ком-нибудь рассказывая и чтобы похвалить, стали говорить, что летает, заглядывая в дуло орудия.
Тоже самое, уже дальше в ходе войны, и про стволы зениток стали говорить. Когда уже наши войска перешли в наступление, началось освобождение от немцев оккупированной территории, уже другой и наша тактика стала. Это уже когда "вертушка" стала освоена и привычным делом, то сначала первые пикирования проводились, чтобы подавить именно зенитно-пулеметный огонь немцев, прикрывающий непосредственно определенную цель. А после этого уже начинали бомбометание по цели.
В таких случаях, когда на зенитку или зенитные пулеметы приходилось пикировать - тоже своя дуэль, кто в кого попадет. Немцы целятся и стреляют прямо в тебя, а ты туда летишь, падаешь туда и тоже целишься прямо в ствол. В такие моменты зубы сцепишь, сжимаешься весь в комок какой-то - на ремнях висишь, которыми пристегиваешься к креслу, - все внутри цепенеет, чтобы не отвернуть, выдержать самолет и точно прицелиться.
Если промахнулся, то, когда ты над ним зависнешь, это уже не из танка одиночным залпом выстрелит. Там уже скорострельность другая.
Тоже заглядывать приходилось в такие стволы и не один раз.
***
Тот же Полбин так и погиб под Бреслау, при пикировании прямое попадание в летчика. Видно, тяжелое ранение потому, что он как бы попытался еще вывести самолет из пикирования. А потом, наверное, сознание потерял, так и воткнулся в землю. Сам этого не видел, но из того, что рассказывали тогда. Наш полк слетал на задание, а Полбин полетел с другой небольшой группой, из соседнего, 81-го полка. Командиру корпуса запрещалось летать на такие задания, когда летело 15-20 самолетов. Хотя если такое попадание при пикировании - не важно какое количество самолетов.
***
В 43-м тяжелые бои шли, и потери поэтому были большие.
Сколько раз за это время наш полк получал пополнение. Подсчитать никто не мог. Только появились новые экипажи - звено или несколько звеньев - тут же и погибли. Через несколько дней следующие прилетают и опять их в первые же вылеты сбивают. Следующие прилетают. Такие бои шли на Курской дуге.
Из этих пополнений к окончанию Курской дуги никого не осталось в полку. Не только никого не осталось, а такая ситуация возникла, когда неоткуда стало даже необученное пополнение присылать. То есть в резервных частях практически не осталось молодых летчиков.
К окончанию боев на Курской дуге в полку остались одни, как тогда говорили, старики. А по количеству самолетов и летного состава - половина от требуемого, не больше 15 самолетов. В нашей 1-й эскадрильи - пять экипажей осталось в наличие. В таком составе и воевали, достаточно долго так было - неоткуда было взять пополнение.
*
А уже в самом конце этой Курской дуги мы попали в бои, где и этих "стариков" почти всех посбивали. Это уже когда под Харьковом бомбили - операция по освобождению Харькова. Был такой вылет, что и командир полка погиб, и почти всех в этом же вылете сбили. Осталось 3 или 4 экипажа на весь полк. Чуть ли не расформировывать наш полк собирались..
***
Но именно как воздушный бой с большим количеством самолетов с разных сторон - тогда, над этой Прохоровкой, первый раз такое видел и участвовал в таком. Уникальный воздушный бой, который, как и танковый, длился не один и день.
Больше такого не видел. Не знаю, может, на каком-то фронте и было что-то подобное. Хотя - вряд ли.
*
***
Еще один такой же бой был. Даже еще больше там самолетов принимало участие, чем тогда над Прохоровкой. Это уже ближе к концу войны было, когда боевые действия уже не на территории Советского Союза велись, начали другие страны освобождать. Мы тогда бомбили еще на территории Польши, но уже и на Германию бросали бомбы.
Этот воздушный бой не длился несколько дней, конечно. Может даже и не целый день. В нем принимали участие именно истребители. Нигде не встречал, чтобы о нем где-то вспоминал кто-то в мемуарах или еще как. Не знаю, почему об этой - это даже нельзя назвать боем - воздушной битве между истребителями ни во время войны никто не сообщал, ни после.
***
Если бы мы туда не попали, и я своими глазами не видел, - так и не узнал бы.
Когда уже и не рой, а просто тучей казалась - от того количества самолетов, которые были там задействованы. Такого ни до, ни после я больше не видел. Не знаю, сколько там было самолетов с нашей стороны и со стороны немцев. Как они туда все собрались, по какой причине - тоже не понятно.
Мы как раз летели на задание большой группой. Самолетов 80 группа была. Это тоже своя армада. С нами же и истребители прикрытия летели, их тоже в таких случаях не мало выделялось.
И вот идет эта наша группа, а впереди прямо по курсу темное облако какое-то. День вроде ясный такой, мне сначала издали показалось, что это туча какая-то. Прямо по нашему курсу.
Ближе подлетаем - и становится видно, что в этой туче как черные точки крутится что-то. Еще ближе - самолеты в каком-то клубке. Причем это не маленький клубок - он и по горизонтали и по вертикали занимает большое пространство.
Не помню уже, кто вел всю эту группу. Как он там решал, думал облетать или нет. Они крутятся так, что прямо на нашем курсе. Хотя цель, куда летели бомбить, получалась где-то за ними.
Облетать эту кучу-малу что сверху, что с какой-то стороны - и в высоту надо намного уходить, и в сторону далеко отклоняться. Тут уже командир решает из своих соображений, как лучше поступить.
Не знаю, почему он так решил. Может, побоялся, что его не поймут, группа нарушится. Или решил тоже принять участие в этом. Хотя уйти в сторону, а потом назад надо вернуться на свой же курс - трудно сказать сколько времени потребовалось, чтобы так облететь. Могло и горючего не хватить на обратную дорогу.
Оно когда уже ближе подлетели, уже команды не то, что понять, расслышать невозможно. И наши и немцы все чего-то кричат - и все на одной волне. В эфире немыслимый гам стоит. Единственной что еще можно разобрать - какие-то матюки отдельные. И какие-то отдельные немецкие слова. Ни одно связанной фразы не расслышать. И тоже - какие-то самолеты в рассыпную отлетают из этого кубла, а какие-то разными группами с разных сторон туда летят. И по одному летят, и звеньями, и эскадрильями - не поймешь. Дозаправились и опять туда.
***
Мы вот как летели на своей высоте так туда и нырнули. Причем наша высота была такая, что мы как бы не совсем по центру этого клубка попадали, а несколько выше. А так по горизонтальной линии где-то посередине наш курс и проходил.
Кто куда летел там и куда стрелял - совсем понять невозможно было. С разных боков, кто-то снизу вверх, кто-то сверху вниз мимо нас проносятся. И над самой головой проносятся и под нами. И наши, и немцы. И все ж стреляют. Друг за другом гоняются.
Нас именно - никто и не атакует. Как обычно истребители делали. Но трассы от пулеметов летели со всех сторон. И какие от наших "маленьких", а какие от немцев - тоже не поймешь. Причем, крутятся все виды истребителей и наших, и немцев.
***
Когда строй "пешек" идет, а впереди на той же высоте появляются самолеты противника - действия уже были понятны и отработаны. И команды не надо никакой.
Хотя и не слышно этих команд чаще всего. Когда даже просто сами летим - связь такая была, что не всегда и расслышишь.
А если в бою, особенно, если много самолетов, как в этом бою было - ничего уже не разберешь.
Хотя хуже всего было, если так совпадало, что рядом с нами работали "илюши". В эфире тогда сплошной мат стоял. Рацию можно в таких случаях вообще было отключать. По внутренней связи со своим экипажем можно переговариваться, а по внешней связи - только треск и какие-то выкрики.
Когда впереди появлялись истребители, то из передних пушек начинают все стрелять. Те, которые летят сзади в строю, они меняют немного высоту - лестницей такой выстраиваются. Если даже не большая группа, то встречный огонь получался все равно сильный.
Поэтому "пешек" так никто не атаковал. Если кто-то попадался под такой огонь, целым мало кто оставался. А тут летит около 80 самолетов.
Перестроились, подлетая к этому клубку, и все тоже открыли огонь. Из передних пушек. Причем на гашетку как нажал так и не отпускаешь - целиться нет смысла. И все летчики так. Вся группа ведет стрельбу из курсовых пулеметов как заградительный огонь, чтобы расчистить себе дорогу.
Только если успеваешь заметить, что свой выскакивает под твои пушки - отпустишь на момент гашетку. А то успеваешь заметить, когда он мимо пронесся. И все так ведут огонь из передних пушек.
Штурманы, стрелки-радисты - это само собой, тоже начали вести огонь. Короче, кто в кого целиться не поймешь, но стреляют все. И мы тоже.
Состояние такое - со всех сторон летят и самолеты, и трассы пулеметных очередей с самых разных направлений. Сам тоже стреляешь куда-то вперед, штурвал держишь и аж зацепенело все внутри. Маневрировать - смысла нет никакого, хотя чего-то, все равно, крутишь. Идем в строю - особенно не покрутишь. Предугадать с какой стороны не только очередь может попасть, а и врезаться самолет может, зацепить крылом - невозможно.
Что будет уже - в такие моменты не то, что ты весь сжимаешься от ожидания смерти ежесекундно. От всего этого, что называется, очко сжимается до предела, что туда, как тот говорил, и соломинку не просунешь..
***
Удивительно, как мы оттуда выбрались все целыми. Так вот группой все и вылетели из этой тучи. Строй сохранился, немного только чуть больше как бы разошлись. Сразу сомкнулись и дальше полетели.
Наших истребителей прикрытия - ни одного нет. Они там все остались.
Отбомбились по цели - истребителей уже никаких не было. Они, видно, все там были. Зенитки, конечно, отстреляли по нам свое. Но мы так без потерь и прилетели.
Назад когда возвращались, сразу уже ушли на высоту побольше. Чтобы в ту кучу-малу опять не попасть. И сам этот воздушный бой где-то уже в стороне от нас оказался. Спокойно уже мимо пролетели.
***
Что это был за воздушный бой такой? Как он получился, по какой причине? Сколько там самолетов участвовало. И одни истребители. Внизу там какие-то "илы" тоже были вроде бы - но не много их было. Видно, тоже случайно совпало им в том районе работать.
Для такого количества истребителей в одном месте - не с одной воздушной армии, похоже, должны были собрать всех вместе. С нашей только стороны.
Сколько там сбито было? Какие наши потери, немцев?
Так нигде и не встречал никакого упоминания об этом. За все время войны - ни до, ни после - такого больше никогда не видел.