Аннотация: По воспоминаниям гвардии-подполковника ВВС Черного Василия Ивановича, летчика-бомбардировщика пикирующего самолета Пе-2 - на фронтах ВОВ с июня 1942 г. по май 1945 г. "Пешка"- Фронтовой пикирующий бомбардировщик Пе-2
2. ВЫНУЖДЕННАЯ ПОСАДКА НА МИННОЕ ПОЛЕ. (ЛЕТОМ 1944 Г., ПЕРИОД ОСВОБОЖДЕНИЯ УКРАИНЫ)
***
Тоже случай был, когда на разведку послали. На минное поле вынужденную посадку совершил. Как не погибли.
Как часто бывало: надо срочно для, не помню какого, штаба. Вроде, туда-назад слетай, за час, а то и меньше - должен обернуться. То ли чего-то с экипажем случилось, потому что не на своем самолете. А на самолете для разведки, были такие "пешки". Без стрелка-радиста - только вдвоем со штурманом. Да еще не со своего полевого аэродрома, а куда-то нас отвезли. Пока самолет готовили, эту фотокамеру заправляли, устанавливали.
А уже ночь почти.
***
И до сих пор не пойму. Сколько раз так было.. Посылают на задание, дают команду взлетать - а как ты взлетишь, куда сможешь, пока видно, прилететь и куда сесть сможешь - даже не обсуждается.. Там уже сам разбирайся как хочешь.
***
Вот и тогда тоже, когда на минное поле сели.
Тогда на "пешке"-разведчике так же - уже в ночь полетели. Только вдвоем со штурманом, без стрелка. Вроде все удачно прошло. И зенитки не очень били - в основном уже вдогонку начали стрелять, и ни одного истребителя. Видно и не ожидали, что кто-то вообще может прилететь в такое время.
Из облачности выскочили прямо над целью, Костя Сафонов, отличный был штурман, отснял нужный метраж.
- Все нормально, командир, давай домой.
Пока развернулись - а это все время, пока долетели - еще линия фронта только появилась, а уже земли практически не видно. Оно такой синеватой дымкой начинает как бы затягиваться. И видишь сверху, как это темнота к тебе навстречу прямо бежит. Там, где ты летишь, еще видно. Но это земля под немцами. Тут не сядешь. А линия фронта - как те зарницы в ночном небе - только на земле полыхает.
А куда ты летишь, чтобы сесть, - там уже темнота. Там же огней никаких нет. Прифронтовая зона - светомаскировка, сплошная темень. Сориентироваться нельзя: ни где ты находишься, ни где та земля под тобой. А если облачность - то неба и земли не отличишь. Почти все сливается - уже не столько видишь, сколько чувствуешь, что вот земля.. Темень ее как бы плотнее, что ли.
Взглядом туда, за линию фронта, летишь быстрее самолета - чтобы успеть туда до наступления полной темноты.
На обычном задании от мысли, что линию фронта перелетать, тебя всего начинает сжимать внутри, а тут - ждешь не дождешься, когда окажешься над этой самой же линией фронта. Чтобы хоть немного еще можно было отличать темноту земли от остальной темноты.
А насколько тебе повезет, даже найдя подходящее место, не врезаться во что-то, дерево какое-нибудь растет - его и не увидишь уже. Там уже - повезет не повезет.
***
В этот раз тоже, когда уже отправляли на задание, было понятно, что на свой аэродром никак не успеем прилететь.
Надо на вынужденную садиться. У штурмана спрашиваю, есть тут какой-то аэродром, чтобы успеть сесть. Не редко в таких случаях к истребителям или еще к кому садились. Близко ничего нет, отвечает - значит, куда-то в поле надо пристраиваться.
И тут как раз поляна. Вроде так на опушке леса. Но по размерам подходит и вроде ровная вся такая. Обрадовался, как сейчас помню - вот повезло. Туда падать надо, искать другого некогда.
***
Если была возможность и время, то в таких случаях старались пониже пролететь над местом вынужденной посадки. Осмотреть - мало ли что там может быть. Дерево там какое-то поваленное, овраг какой-то.
Если нормальное поле, то и на шасси садились. Наши полевые аэродромы не намного отличались от простого поля.
Все наши аэродромы - это такие же поля были. Какие-то бугры посрывают, ямы позасыпают, утрамбуют солдаты из аэродромного обеспечение. Это еще хорошо, если как-то разровняют или от травы очистят, вроде как полоса взлетная. Вот и весь аэродром - такое же поле. Для маскировки оно как бы и лучше даже.
***
Тут не было времени всматриваться, но пока заворачивал на посадку как раз над этим местом - вроде нормально, чисто и ровно.
Пошел на посадку и думаю, а может, садиться с шасси, а не на "брюхо". Поляна почти как и наш аэродром была. Улетать надо ж будет. А если техникам потом чинить надо - оно ж где-то оторвется, поломается чего-то - пока дождешься, когда приедут. Не один день тут прокуковать придется..
Я было уже думал садиться с шасси, а потом буквально в последний момент, да кто его знает - там может яма где-то или пень какой.. Смотрел-то не с такой низкой высоты, да и оно уже в дымке такой, туман вечерний стелился.
И не стал рисковать, шасси выпускать.
***
Нормально сели. Начинаем вылезать из самолета, чтобы оглядеться, как сели и как отсюда теперь улетать будем. Видим, на краю опушки, под лесом, несколько человек чего-то кричат, руками машут.
Далеко, сразу и не понятно - наши или немцы. Оно уже и темно. Чего кричат.. А потом расслышали - вроде кричат: Мины! Мины!
Начали вокруг себя вглядываться.
Костя первый увидел: "Васек, точно - мины. Смотри под правым крылом".
Противотанковая мина. Потом еще одну увидели чуть дальше.
Залезли назад на крыло самолета. Посидели. Чего делать - в кабину опять залазить и ночевать так?
Эти, возле леса, не уходят, но и к нам никто не идет. Ну, чего тут, всю ночь так сидеть?
Говорю Косте: давай за мной, выйдем.
Мины вроде противотанковые, не так опасны, как противопехотные, если и заденешь слегка. Если наступишь - то тут трудно сказать, сработает или нет.
Где-то спичками присветишь, а так - я впереди, штурман метров за пять - так и вышли к этим, которые, как оказалось, в оцеплении стояли. Чтобы никто туда не забрел или не заехал случайно. Немцами поле было заминировано, когда отступали, а наши саперы еще не успели добраться.
***
На следующий день, пока саперы приехали, мы с штурманом таким же образом к самолету пришли. При свете рассмотрели след от самолета и где мины были. Между несколькими минами проползли на "брюхе". А еще до одной - прямо по носу - метров десять не дотянули.
Когда разминировали, самолет помогли на шасси поднять - и улетели мы к себе. Поляна, действительно, оказалось ровной: и без кустов, и трава не густая - не хуже наших полевых аэродромов была.
Как только не погибли?
Если бы я, буквально, в последнее мгновение не передумал на шасси садиться; решил бы самолет поберечь чужой - не на "брюхо" приземлиться - на какую-нибудь из мин, обязательно бы, да наехали.........