Bergensen Christian : другие произведения.

Сёши. Глава 10

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

   Глава 10.

Иногда жизненно необходимо взглянуть на события с иной точки зрения и выработать альтернативное объяснение происходящего. Вам не обязательно принимать эту точку зрения. Но случается, что обдумывание вопроса с позиций противоположной стороны приводит к решению, которого вы не замечали.

Артур Фриман

  
  
  
   Ужасно сонный Сёши и Хатаке Какаши
   Пол содрогнулся. Взрыв! Вздыбившиеся плиты растопырились вкривь и вкось.
   Томоки не удержался, покатился вниз... и шевелящаяся трещина сомкнулась на его ногах. Я бежал прочь от дикого воя... до тех пор, пока не упал потолок...
  
  
   ...Утро.
   Светает уже, а я так толком и не спал.
   Пытаясь хоть немного остудить влажный лоб, обречённо уткнулся в отцовское плечо. Сердце потихоньку успокаивалось. Заполошная дробь распадалась на отдельные неровные толчки. Жаль, что ненадолго...
   Сны доставали сильнее, чем раны и лихорадочный жар. Только вторые сутки, как очнулся, а уже скучаю о времени, проведённом в чёрном беспамятстве под камнями.
   Уловив изменения за спиной, Хатаке остановился.
   - Всё хорошо? - он бережно усадил меня спиной к дереву, достал салфетку и вытер лицо. - Ты немного поспал. Хочешь попить?
   - Устал.
   - Потерпи, малыш. Скоро уже придём. Там всё будет, как ты захочешь.
   Как я хочу - это значит без снов. Просто поспать. Хотя бы пару часиков.
   Шиноби несли меня осторожнее, чем мыльный пузырь, но я все равно чувствовал, что готов развалиться от любого неосторожного движения. Ныли суставы. Сухо пекло в груди. Голову ломало от челюсти и до затылка. Приступы липкой трясучки накатывали один за другим, как электрички... И я бы всё это вытерпел, и был бы счастлив, что остался жив. Только бы не кошмары!
   Горная крепость рушилась снова и снова стоило закрыть глаза... Я бежал прочь из зала со змеёй, а раздавленный Томоки полз следом, жалобно умоляя остановиться, подождать, не бросать их. Всех тех людей, которых я перемешал с камнями в логове Орочимару. Незнакомцы с других этажей, ни разу не виденные наяву, терпеливо дожидались за границей сна, чтобы плюнуть в лицо виной или ненавистью. Выбирай, что больше нравится!
   Подземелье не выпускало - в кошмарах мне ни разу не удалось добежать даже до зала с чанами. Обстоятельства снов менялись, но заканчивалось всё одинаково. Смертью. Для всех.
   Я просыпался, вскидывался, судорожно цепляясь за Какаши. Шиноби останавливались. Меня утешали и успокаивали, как могли, а через несколько минут всё повторялось. Ночь и день, и вторую ночь... час за часом. Я бы лучше вообще не спал, но отвары, которые наперебой лили в меня отец и Майто, не оставляли выбора. Веки слипались, как намазанные клеем, и вокруг смыкалась каменная ловушка...
  
  
   По дороге вывалил на шиноби историю о том, как очухался в крепости Орочимару прямо на лабораторном столе. Какаши и Гай в шоке переглянулись, задали несколько уточняющих вопросов о Саннине и охране крепости, но согласно не стали выяснять подробности - пожалели мои взбаламученные мозги, отложив разговоры до безопасного места.
   Я думал, мы идём в Коноху, а оказалось, ничего подобного. Какаши неожиданно признался, что у нас имеется куча родственников в Траве. Семье Хатаке принадлежало целое селение в горной долине на севере страны. Почти, как скрытая деревня, только без шиноби. Вот туда-то мы и пробирались глухими чащобами и прочими неудобьями - очень не хотелось притащить на порог к родне разозлённого Змея.
   Потормошив отца, я узнал, что со времён разделения семьи минуло уже лет триста. Старая фамильная история рассказывала, как в долгой войне полегло почти три четверти клана. Отвернулась удача. Предал союзник. Превзошёл противник. Может, и вбили бы остатки светловолосых в землю, но глава рода решил по-другому. Собрал уцелевших и просто сказал: "Хватит! Завязываем продавать мечи. Судьба внятно велит заняться чем-нибудь другим. Сражаться, когда на одного взрослого семеро голодных карапузов - совсем с головой не дружить".
   Тогда у порядком прореженного клана оставались только одни настоящие друзья, и рассудительный глава увёл семью подальше от больших дорог. В глухие места рядом с холодной долиной Хайюме - исконным обиталищем мрачноватых говорящих псов. Первое время, руки, привыкшие к ножу и ниндзютсу, не умели ни дом построить, ни семечко в землю пихнуть, но понемногу как-то устроились. Занялись охотой, нашли подходящее ремесло... А потом подросли мелкие и выяснилось, что не все Хатаке равно пригодны к сидению на одном месте.
   Ссориться и спорить никто не стал. Основательная часть рода осталась жить новым домом, а беспокойная продолжила шататься по миру в поисках пути шиноби. Полвека назад, когда зарождались пять Великих деревень, Хатаке-младшие не вернулись к семье, а принесли свою верность Скрытому Листу. Выбрали союз, созданный Сенджу и Учиха, поверив в мечту Хаширамы.
   Встречи родичей были не частыми, но друг друга не забывали. Какаши рассказал, что приходил сюда трижды и всегда жалел, что не мог остаться подольше. Непривычный к долгим разговорам отец отболтал себе весь язык, но мы с Гаем настырно требовали новых и новых подробностей. Майто хотелось представить родню приятеля, а мне семейные легенды помогали бороться со сном.
  
  
   Чем глубже забирались в горы, тем вернее я убеждался: нелюдимость - отличительная черта всех Хатаке. Надо немало постараться, чтобы найти такой медвежий (или собачий?) угол. Ныряющая вверх-вниз дорога выглядела нахоженной, но в некоторых местах по ней не прошла бы даже самая маленькая повозка.
   Наконец, мы спустились ниже заполненной облаками горной седловины, и долина вынырнула навстречу. Я высунулся из-за плеча Какаши, глянул на сонно раскинувшуюся деревню, понюхал утренний воздух с уютным запахом печного дыма и понял: Хочу! Хочу пожить в этом месте. Уж здесь я точно смогу успокоиться. Отлежаться, как зверь в норе. Набраться сил. И забыть проклятые сны.
   В деревне не было ни общей улицы, ни единой ограды. Просторные дома с гладкими тростниковыми крышами рассыпались по склонам. Повсюду петляли дорожки и горбились мостики. На террасах полуоблетевших садов рыжими фонарями светилась несобранная хурма. Дышало туманом озеро. Так тихо...
   Было. Пока мы не пришли.
   Стоило подойти к ближайшему дому, и навстречу выплеснулась радостно галдящая волна. Собаки и дети. Весёлый лай, писк и куча вопросов. Заперекликались и выбежали взрослые. Я чувствовал себя слишком замученным, чтобы искренне поприветствовать новых знакомых, но этого никто и не требовал. Какаши сказал, что мне нужно поскорее отдохнуть, и мы мигом оказались под крышей.
   На растерзание охочих до свежих новостей Хатаке остался безотказный Гай.
  
  
   Хатаке Какаши и другие Хатаке
   У меня аж сердце запнулось, когда мелкий рассказал про взорванное убежище.
   Спалить документы и запечатанные свитки Орочимару потому, что его дзютсу - "гадостные"?! Волосы дыбом!! Страшно подумать, что могло там оказаться внутри.
   Непривычный к детским выкрутасам Гай чуть заикаться не начал. Всё пытался образумить Сёши и объяснить, что жечь чужие свитки и взрывать крепости очень опасно. Если что-то не нравится, то нужно просто пожаловаться ему - Благородному Зверю Конохи. Он придёт и с удовольствием всё разрушит своей Пылающей Силой Юности. Мелкий проникся и пообещал больше так не делать.
   Новости о Саннине требовали нестись домой, ну или хотя бы отправить Майто с донесением, но сейчас безопасность сына казалась мне важнее, чем все нукенины мира. Представив, какой нагоняй устроит Хокаге за задержку важных сведений, я наспех обдумал последствия и решительно наплевал.
   Ворота Конохи не штурмуют? - Значит, не срочно.
   Сведения потерпят. Сначала Сёши.
   Малыш нуждался в срочном лечении, но госпиталь Конохи был для нас закрыт. Метку на спине непременно заметят. Выйдет не лечение, а множество неприятных вопросов, новые проверки и возможный провал моего укрывательства. И потому со всей возможной быстротой мы шли на север в селение родичей, в сторону совершенно противоположную Скрытому Листу. В долгом пути мелкий совсем измучился, но вот, наконец, последний перевал перед спуском в долину. Собаки почуяли нас ещё на подходе, и первой навстречу гостям высыпала счастливая малышня.
   Я огляделся. Похоже, за прошедшие шесть лет тут ничего особо не поменялось. Перестроили пару домов, появились новые детские лица, а мои сверстники казались непривычно взрослыми. Вот и всё.
   Родные обрадовались... Но Сёши жалобно морщился от шума и, сократив приветствия до неприличия, мы торопливо убрались в дом. Одна из моих дальних-предальних тёток поспешно расстилала футон в гостевой комнате, ободряюще улыбаясь в ответ на извинения.
   Сын лишь мельком глянул на окружение и облегчённо распластался на постели. Я осторожно, стараясь не беспокоить раненую руку, вынул его из куртки. Засыпал он почти мгновенно, но через несколько минут сон превращался в кошмар. Лекарства толком не помогали, а соваться к нему с гендзютсу Багу запретил. Дорогой я клял себя последними словами за то, что понадеялся на живучесть Сенджу и не взял в команду какого-нибудь толкового ирьёнина.
   Теперь вся надежда была на деда Саваги. Уж по части лечения ран он легко мог поучить половину коноховских костоправов. Главное, чтобы старик сидел в деревне, а не убрёл погулять по горам на недельку-другую.
   Сёдзи тихонько сдвинулись, и женская рука поманила меня в коридор.
   За стенкой пряталась хорошо знакомая парочка. Канзо и Рёко. Брат и сестра. Разные, как день и ночь. Канзо - широкоплечий и светлый, острослов и выдумщик. Рёко - тонкая и темноволосая, мягкая тень ехидного брата. Мы виделись с ними в детстве, и тогда эти двое считались настоящим бедствием. Унять их мог только суровый дед Саваги, да и то не надолго.
   - Какаши! Давно не виделись! - весёлым шёпотом воскликнул Канзо. - Нам сказали, кто-то додумался доверить тебе ребёнка, и ты уронил его с дерева.
   - Обхохочешься. - Меньше всего мне хотелось изощряться в остроумии. Я послал за лекарем, а притащились эти двое. - Где Саваги-сан?
   - Дедуля опять ушёл в гости к пёсикам. Ты же знаешь - мы его бесим своим шумом и суетой. Приходится нам с сестричкой всех пользовать. Некоторые даже чихнуть бояться!
   - Хватит дурачиться! - Сестра пихнула балабола локтем. - Какаши, выкладывай, что с твоим сыном.
   Я перечислил повреждения и описал общее состояние.
   - Он не испугается чужих?
   - Нет. С этим всё в порядке. Наоборот, сейчас ему страшно оставаться одному.
  
  
   Канзо и Рёко хлопотали вокруг мелкого. Успокаивали и расспрашивали о самочувствии. Сестра занималась последствиями контузии и раной над ухом, а брат сломанной рукой и остальными синяками.
   Через час Сёши уже не казался таким замученным и отчётливо порозовел, но мои переживания никуда не делись. Бой, смерть, подземелье Орочимару, телесные травмы, истощение чакры, несколько суток, проведённые под кучей камней в беспомощности и неизвестности. После подобного даже матёрые ветераны бросали службу и уходили монашествовать, а как это скажется на ребёнке?..
   Канзо закончил укрепляющее дзютсу на запястье. Наложив плотную повязку вместо жёсткого лубка, довольно кивнул мелкому.
   - Неделька отдыха и станешь, как новенький!
   Малыш поднял взгляд, молча спрашивая, не придётся ли нам ещё куда-то тащиться.
   - Не волнуйся, мы поживём тут, пока ты не поправишься. - Я погладил криво обкромсанные волосы и порадовался, что лихорадочный жар уменьшился. - Сможешь немного побыть без меня? Постараюсь скоро вернуться.
   Надо выяснить у Канзо, как свести номер со спины Сёши и поговорить с Гаем.
   - Попробую... - мелкий неуверенно вздохнул. - Только вдруг усну! Пусть кто-нибудь со мной побудет...
   Рёко немедленно согласилась:
   - Сёши-чан, я с тобой посижу! А хочешь, позову свою собаку? Пушистую-пушистую! Хочешь?
   К собакам мелкий питал слабость, как прирождённый Хатаке.
   - Хочу. Спасибо... извините, что затрудняю вас, Рёко-сан...
   Улыбнувшись, сестра вытащила из причёски острую шпильку.
   Подписала Договор? Зачем?
   Движение пространства, хлопок, и белая матаги кэн разлеглась на полкомнаты. Рёко с гордостью затормошила огромную псину, демонстрируя достоинства своей спутницы:
   - Вот знакомься, Сёши-чан, - это моя Джунко. О-о! Джунко с радостью тут поспит. Поспать она любит. А еще покушать... Ты не хочешь кушать, малыш? Нашим мамам только дай постряпать!..
   Под воркование сестры я утёк в коридор.
  
  
   Напарник нашёлся в комнате неподалёку. Наспех привёл себя в порядок и сосредоточенно занимался снаряжением. Моему скорому приходу удивился.
   - Как Сёши-чан?
   - Заметно лучше. Отдыхает... - В ответ на вопросительно поднятую бровь пришлось сознаться. - Мы пробудем здесь какое-то время.
   - Понимаю, - Гай помолчал, критически разглядывая свою полупустую аптечку. - Как планируешь сообщить в Коноху?.. - не желая трепать вслух имя одиозного нукенина, он добавил к вопросу печать Змеи.
   - Напишу письмо. Твоё задание я закрываю. Если спросят, можешь сообщить Хокаге, где мы находимся и сказать, что мелкий ранен. Всё остальное наши семейные дела, которые никого не касаются.
   - Хорошо. Если нужно, я могу вернуться за вами через пару недель.
   - Спасибо. Не хочу злоупотреблять твоим временем. Пришли сюда тройку чунинов, этого будет вполне достаточно. Я очень признателен за всё, что ты сделал...
   Признательности решительно заткнули.
   - Что ты несёшь, Какаши?! Не вздумай меня оправдывать!! Это худший провал миссии! Даже не знаю, как быть... как мне с Сёши... теперь... - раздосадованный Майто запыхтел, как чайник.
   Гай и его щепетильность. Спас меня и мелкого, и всё ещё недоволен. Я так не радовался, наверное, с самого детства, а этот невозможный дуралей ворчит.
   - Гай! Сёши жив и скоро поправится. Я в порядке только потому, что ты об этом позаботился. Уж позволь мне побыть благодарным.
   Друг ожидаемо смутился, но быстро опомнился:
   - Ты уверен насчёт порядка? - Как всегда бесцеремонно покрутил меня из стороны в сторону. - Между нами, Какаши, выглядишь погано. Поспи хоть немного. Этот твой глаз...
   - Я отдохну. И ты тоже, иначе свалишься по дороге. Ты нормально не спал с самого Узушио.
   Зря сказал. Упрямый соревновательный дух вспыхнул немедленно.
   - Ха!! Скажешь тоже! Да мы тащились... как черепахи! Не волнуйся, Какаши. Усталость - это пустяк! Спорим, я доберусь до Конохи меньше, чем за сутки?!..
   Спорить не стал. Кое-как утихомирив двужильного напарника, объяснил, что собираюсь выяснить у Сёши побольше подробностей о подземной крепости. Заверил, что этого времени другу вполне хватит нормально помыться, поспать и пополнить истраченные запасы. Приятель попенял на недостаточное Цветение Юности в моей душе, но смирился.
   Вот так-то. И пусть даже не рассчитывает отвертеться от благодарности.
  
  
   Возвращаясь через сад, я обернулся на северный склон долины. Тонкая нитка далёкой лестницы всё также тянулась с уступа на уступ, но зелёная стена сосен надёжно скрывала семейный храм от случайных взглядов. Даже кончика крыши не было видно.
   Жизнь опять распорядилась по-своему и превратила случайный обман в правду. Уходя из Конохи, я, не особо задумываясь, наплёл каге, что собираюсь отвести сына в фамильное святилище ради родового хидзютсу. И вот, неожиданно, мы здесь.
   Может, это какой-то намёк?
   Угу. Например, на то, что не стоит излишне завираться.
   Сбрасывая напряжение, крепко растёр лицо. Неуютно без маски. Зато тянущее чувство в шарингане почти исчезло. Надеюсь, к тому времени, когда сын поправится, глаз достаточно восстановится. Хочется показать Обито, что с мелким всё хорошо.
  
  
   Сёши спал, зарывшись в собаку, как в меховое покрывало. Рёко поглаживала и тихо шептала ему на ухо, когда он вздрагивал. Поймав мой обеспокоенный взгляд, улыбнулась и проговорила одними губами.
   - Всё образуется. Он крепкий. Скоро будет бегать, словно ничего не случилось. Вот увидишь.
   - Просто я никогда не видел его таким...
   Поникшим и слабым. И от этого мне сильно не по себе.
   Канзо поправил тлеющие палочки кайко, чтобы пепел не падал на стол и зашелестел:
   - Не волнуйся. Судя по внутренним повреждениям, он попал под выброс чакры и ударную волну. Несколько дней почти не пил. К тому же сильный ушиб головы. Малышу следовало лежать, а вы додумались таскать его на руках. - Он нарочито нахмурился, но не стал развивать эту тему, понимая, что иногда другого выхода нет. - Некоторое время будут частые перепады настроения, страхи, тревога, плохие сны, но постепенно это пройдёт.
   Сестра добавила:
   - Хорошо, что он не прячется в уголке и не отворачивается к стенке, а живенько на всё откликается. Выносливый и упрямый ребёнок. Так что не суетись, Какаши. Учись проявлять терпение. И почтительно слушать наши советы!
   Родичи одинаково насмешливо ухмыльнулись - мне оставалась только кивать и кланяться. Удивительно, что эти головорезы выбрали путь своего ворчливого деда. Старый склочник Саваги вечно их ругал и ценил дешевле потёртого сэна, а теперь оставляет семью им на попечение.
  
  
   Сёши, наблюдения и соображения
   В перегородку между ванной и раздевалкой легонько постучали.
   А так не хочется наружу... Вкусный пар, тёплый деревянный бортик под головой, пахнущая травами водичка. Век бы не вылезал. Вот только Канзо и Рёко будут резко против.
   Тираны от медицины опасались меня перегревать, и несчастному больному ребёнку дозволялось лишь немного поплюхаться в тазике. Каждое утро, намываясь, как кошка лапой, я люто завидовал остальным домашним. Они-то в любой момент могли устроить себе баню на выбор: хоть паровую, хоть водяную, хоть из нагретой кедровой стружки... Но сегодня мне наконец-то разрешили полежать в тёплом (не горячем!) офуро. Я хотел покупаться хотя бы четверть часика - сторговались на пяти минутах. Конечно, набросились все вместе на одного маленького.
   Совсем чокнулись на почве моего здоровья!
   Единственным спасением от диктата и произвола была Джунко. Когда родня слишком уж наседала, невозмутимая собака сажала меня к себе на загривок и решительно утаскивала гулять. Это на некоторое время остужало их пыл и восстанавливало мир.
   Если забыть о безумствующих взрослых, то жизнь в горах пришлась мне по вкусу. Новые знакомые, зимняя полусонная природа, деревенская живность и разнообразные псы (говорящие и обычные) - всё шло на пользу. Разбитая башка зажила. Сломанное запястье почти восстановило подвижность. Шрамы светлели и таяли с каждым днём. На память о пережитом осталась только вялость мышц, периодические головные боли и неточность движений. Ну и кошмары. Куда ж без них?
   - Сёши-чан, хватит тебе мокнуть.
   В натопленное помещение просочился Канзо со стопкой одежды и полотенец.
   - Вылезай-вылезай, вечером ещё одну сделаем. С пионовым корнем, тебе понравится. - Он нагнулся выудить меня из бадьи, и его длинные волосы немедленно плюхнулись в воду.
   - Ой! Простите, Канзо-сан!
   - Ты-то тут причём? - семейный врач усмехнулся, отжимая намокший хвост.
   Ближе познакомившись с роднёй, я выдвинул гипотезу о том, что в незапамятные времена первый Хатаке нечаянно съел какой-то особый генетический закрепитель. Во всяком случае, дети у них водились только двух мастей: светловолосые мальчишки и тёмноволосые девчонки. Женская половина семьи щеголяла с чем-то напоминающим переливчатые вороньи перья, у мужской дерзко торчали привычные серые патлы. Но только Канзо отрастил себе пижонский хвостище в Джирайя-стиле и теперь мучился с ним. Так что полотенца пригодились нам обоим.
   После офуро он не позволил мне сразу удрать, а закутал и уложил на лежанку.
   - Отдохни. Сердце нужно остужать потихоньку. Ты и так его загоняешь каждую ночь.
   - Я не хочу. Так получается.
   - Ну, что ты, Сёши-чан, я же не ругаю! - запротестовал Канзо.
   В том-то и дело. Никто не сердился, а все равно стыдно. Из-за моей неспособности справиться с кошмарами Канзо, Рёко и Какаши были вынуждены каждую ночь дежурить. Сны проходили с переменным успехом, но благодаря их усилиям мне удавалось пока держаться на грани, не скатываясь в полноценную фобию.
   Последним средством, которое мы не пробовали, оставалось гендзютсу. Брат с сестрой протестовали, требуя подождать, пока исчезнут все последствия контузии, но сегодня Какаши их уломал. Пообещал действовать невероятно осторожно.
   Если верить отцу, сонные иллюзии - это что-то вроде общего наркоза. Раз! И тебя нет. И никаких снов.
   Немного боязно, но очень хочется!
  
  
   Из ванной я слинял через окно. В доме правили женщины и любой неосторожный проход по коридору, был чреват лёгким перекусом... из тринадцати блюд. Понятно, что подвалы Орочимару никого не красят, но желудок всё равно не бесконечный. Разом осилить наготовленные тётушками и бабушками "крошечки" и "капельки" мог бы безотказный проглот, вроде Наруто, а у меня в последнее время проблемы с аппетитом.
   Поэтому до официального обеда мы с Джунко прятались в самом дальнем углу сада, за густыми кустами бересклета. Большая собака считала меня "забавным щенком" и великодушно позволяла валяться на своей мохнатой спине, чем я беззастенчиво пользовался, взамен насвистывая ей бесконечные музыкальные темы из "Властелина колец".
   Теперь мне было понятно, что мог чувствовать Гаара.
   Не имеет значения, как сильна твоя воля и сколько у тебя чакры - от тех, кто приходит во сне, защиты нет. Когда сутками не можешь спать, то скоро голосам окружающих начинают вторить голоса призраков. Мне приходилось много легче, чем одинокому джинчурики из Суны. Я знал, ради чего упираюсь и не отчаивался, но чувство, что бессонница начинает потихоньку грызть рассудок, пугало и меня.
   Джунко повела носом.
   - Какаши нас ищет.
   Отец заглянул в кусты буквально через секунду.
   - Сёши, уже обед. Тебя ждём.
   - Ага. Извините, Какаши-сан.
   Я поднял сброшенные дзори, собираясь обуться и идти, но он легко усадил меня на плечо.
   Тоже изрядно натерпелся, хоть и делает вид, что ему нипочём. Вот только если всё так хорошо, то откуда это странное желание контролировать мои передвижения и таскать на ручках? И Гай перед уходом советовал присматривать за ним. Говорил, что с шаринганом какая-то фигня...
  
  
   Хатаке Какаши, Сёши и чувство вины
   Мелкий посопел, перекатился на другой край футона, но не проснулся. Я переставил лампу, чтобы свет не падал ему на лицо, пододвинул к себе новый свиток и вывел первый знак на чистой бумаге.
   Всё-таки у Канзо и Рёко гораздо больше времени и нужного опыта, чем у меня. А замечательные оздоровительные практики, которые пёстрой грудой вывалил Сёши, просили к себе вдумчивого отношения. Им требовались умные головы и умелые руки, чтобы выбрать лучшее, отсеять сомнительное и бесполезное. И провести кропотливую работу по созданию нового хидзютсу. Такого, против которого не возразит даже наша капризная старейшина.
   В госпитале Конохи самые лучшие ирьёнины, которые единодушно твердили, что из-за шарингана, постоянно тянущего чакру, я никогда не смогу открыть два последних потока. Говорили, что мне не удастся заметно увеличить количество энергии и любые тренировки дадут лишь усиление существующего кейраку-кей. Полагаю, мой врач сильно удивится, когда узнает, что его подопечный открыл седьмой и недавно ощутил пробуждение восьмого потока.
   Перед походом в Узу, я несколько раз почти досуха выжал очаг, используя всю возможную чакру, и убедился, что её количество шагнуло далеко за "непреодолимый" порог.
  
  
   Сонный ритм дыхания прервался. Снова. Второй раз за час.
   Всё же придётся использовать гендзютсу. Я не успел даже отложить кисть, как мелкий взвился на постели! Хватая воздух, невидящим взглядом обвёл комнату... и обессилено упал назад. Опять.
   Опустившись рядом, я подгрёб его к себе под руку. Сёши ладонью утёр щёки и шмыгнул мокрым носом.
   - Простите, - зябко натянул одеяло, - отвлекаю?
   Эта новоприобретённая манера извиняться через слово неприятно царапала. Вежливость хороша, но во всём должна быть мера. Родные радовались каждый раз, когда он хоть что-нибудь у них просил, а мой дурашка вел себя, словно нелюбимый пасынок у злых родителей. Наверное, мне было бы проще принять обещанные перепады настроения, чем эту неожиданную боязливую отстранённость.
   - Сёши, неужели, похоже, что я сержусь?
   Пряча глаза, сын неуверенно помотал головой.
   - Тогда зачем постоянно просить прощения? На меня уже семья косится, думают, тебя дома бьют.
   - Ой! Я не хотел. Изви-и... больше не буду. - Он огорчённо уткнулся лицом в коленки и оттуда невнятно сознался. - Я уже сам себе опротивел. Эти сны... все меня жалеют, но... я же сам виноват, что всё так получилось! Вы говорили, что опасно, а я не слушал и настаивал... а потом ещё не сумел убежать, и меня...
   Мелкий выдыхал бессвязные фразы, а я вслушивался в интонации и паузы. Сейчас они значат больше, чем выбор слов. Пока получалось, что сказанное - правда. Собственные ошибки терзают, но главная причина всё ещё не названа.
   - Ты не говорил, что тебе снится.
   Он замер.
   - Наверное... прошло уже достаточно времени... - мелкий замолчал, собираясь с духом. - Там люди... те, которых я убил. Из подземелья.
   Далеко не сразу до меня дошло о ком он. Слово "убил" казалось чем-то очень далеким от моего сына. Это было что-то из воспоминаний о войне, из работы АНБУ, из редких столкновений с отступниками, но никак не связанное с Сёши. А потом я вспомнил.
   ...Вот он говорит о взорванном убежище. Мы с Гаем переглядываемся, представляя, что могло быть в тех свитках и какие окажутся последствия у взрыва. Майто пытается воспитывать мелкого, а я думаю о том, что разрушенная крепость позволила ему удачно сбежать... Погибшие шиноби и пленники отнесены к вражеским потерям и никаких эмоций не вызывают.
   Зато теперь мне хотелось постучаться головой об пол.
   - Ох, Сёши! - Сын осторожно повёл плечом, и я сообразил, что стискиваю слишком сильно. - Прости, мне жаль! Мы должны были подумать об этом.
   - Прощаю, - мелкий понимающе кивнул и неожиданно поинтересовался, - а как шиноби с этим справляются?
   М-мм... Не уверен, что это подходящий ему опыт.
   - Нас приучают с детства. Постепенно. Особые тренировки существуют для этого. Ну и с заданиями также.
   - Как? - малыш окончательно проснулся и теперь любопытничал.
   - Поначалу без близкого контакта. Только диверсии, яд или ловушки.
   - И помогает?
   - Не всем. Но если слишком тяжело, то можно уйти в небоевое подразделение. Никто не осудит. Люди везде нужны.
   - А вы?
   - Я привык.
   Привык настолько, что совершенно не подумал, каково это для мелкого.
   Сёши вздохнул и удивительно рассудительно произнес:
   - Думаю, дело не просто в чувстве вины. Они постоянно твердят, что я должен был просто исчезнуть... ещё там, на острове и какая-то часть меня соглашается с этим. Я хочу поговорить с ними, попросить прощения, но каждый раз забываю. Слишком страшно... понимаете?
   Понимаю. И не знаю чем помочь.
   - Мне стоило выучить печать Фуджа Хоин.
   - А что она делает? - заинтересовался Сёши.
   - Запечатывает зло и проклятия.
   Мелкий по-совиному вывернул шею, посмотрел скептически.
   - Знаете, Какаши-сан, в моей стране есть особые люди, которые лечат душу... ну, когда человек пережил что-то плохое. Помогают исправить такие вещи, если сам не можешь. В крайнем случае, совет какой-нибудь дают.
   Я нахмурился, но быстро сообразил:
   - Монахи-отшельники или каннуси? Ну, здесь есть храм госпожи Тоёукэ Бимэ. Вот только его настоятель...
   - Что?
   - Да, как сказать... Ватари-сама очень мудрый и многим людям помог. Некоторые паломники приходят исключительно, чтобы с ним поговорить... но вряд ли он тебе понравится.
   - Почему?
   - Ма-а... Да потому, что это самый вредный и гнусный старый пень на всём свете! Мне даже не верится, что таким можно быть!
   - Было бы весело посмотреть! - малыш хихикнул, но смех прервался широким зевком.
   - Ну, тогда завтра посмотришь. Хочешь, усыплю тебя?
   - Ага! - он зажмурился и доверчиво подставил лоб.
  
  
   Сёши, Хатаке Какаши и религиозная деятельность
   Гендзютсу Какаши разобралось с моими мозгами быстрее, чем гвоздь с резиновым мячиком. Пф-ф-ф-ф... Я почти слышал шипение улетающих мыслей.
   Глаза продрал ближе к полудню, но наведённая сонливость отпустила далеко не сразу. Наконец, переполненный мочевой пузырь надавил на нужные кнопки и с третьего раза головной компьютер выдал телу команду: "Подъём!" Двигаясь исключительно "по приборам", я донёс себя до ванной. Дважды рассыпал зубной порошок, разлил мыло, чудом не уснул в тазике с водой, но кое-как умылся.
   Снотворное послевкусие от чужой чакры окончательно рассосалось только к обеду и настроение резко скакнуло вверх. Вчерашний разговор с отцом подбодрил, а ночь без змееруких чудовищ и падающих на голову камней придала сил. Даже лопать захотелось, в кои-то веки.
   Домашние одобрительно наблюдали за поглощением еды. Стоило одолеть суп, Рёко немедленно пододвинула мне тарелку с тикува и горшок с печёной тыквой.
   - Спасибо, я столько не съем, Рёко-сан.
   - Кушай побольше, - она заботливо подлила чаю. - Если пойдёте к дедуле Ватари, нормально поедите не скоро, а тебе нужно поправляться.
   - Почему не скоро?
   Взрослые переглянулись и совершенно одинаково вздохнули.
  
  
   Поправлялся я и так семимильными шагами, но в долгую горку заехал на плечах у Какаши. По дороге узнал, что некогда Тоёукэ Бимэ считалась одним из духов неба и богиней луны, но со временем большинство её храмов пришли в упадок. Это святилище Хатаке нашли покинутым, подновили и с тех пор чтили богиню, как свою покровительницу, дарующую еду и кров.
   Неудивительно, что стражами Тоёукэ были собаки, но не привычные для меня львиноголовые Фо, а остроухие и широкогрудые охотничьи псы. Серые каменные защитники парами сидели на каждом изломе лестницы, уверенно упираясь лапами в тяжёлые постаменты.
   И точно такие же, только живые, вышли нам навстречу у ворот храма. Бдительно обнюханный и даже слегка облизанный, я собирался шагнуть внутрь, но Какаши меня придержал.
   - Подожди. Нас должны пригласить.
   Интересно кто? Просторный двор казался абсолютно пустым.
   - Поиграй пока тут.
   Подобные предложения от отца поступали не часто, но тело и впрямь просило движения. Мышцы потихоньку набирали силу, словно просыпаясь от зимней спячки. Вдруг захотелось побегать по здешним косогорам и поваляться на мягких залежах сосновой хвои. Ну и ладно!
   - Йу-ху! - с воплем я рванул к ближайшей зелёной круче.
   Следующий час прошёл недаром. Широкие рукава ловили ветер с запахом смолы и солнца. Собаки охотно носились наперегонки. Я коварно обстреливал шишками медитирующего с закрытыми глазами Какаши. Без особого успеха. Шиноби неторопливо брал мои снаряды из воздуха и аккуратно складывал рядом с собой. А когда я попытался подкрасться и насыпать ему на голову сухой хвои, то вместе с псами очутился в зарослях самшита. Наконец, угомонившись, почти собрался прикорнуть, и в этот момент к нам вышел настоятель.
  
  
   Да уж, гудзи у этого храма действительно был необычный. Можно сказать - оригинальный. Но вовсе не такой гадостный, как расписывал отец.
   - ...шиноби!! Желаете зла! Как вы намерены в гневе обрести искренность? Вы - лживые, кривые, немилосердные. Омрачаете своё сердце недолжными делами и пятнаете ум дурными мыслями. Навлекаете гнев богов!! Хорошо бы только на себя...
   Невысокий седой старик расхаживал перед воротами храма и ругался на Какаши. Из его речи я узнал десятки недостатков шиноби и ни одного достоинства. Притом, что дедуля не повторялся, а только иногда делал паузы, набирая побольше воздуха перед особо заковыристыми пассажами.
   - Ватари-сама... - нерешительно вякнул распекаемый.
   Бац! Кой-кому прилетело по башке сложенным веером. Деревянные планки звонко щелкнули, и Какаши виновато уставился в землю.
   Я впервые видел, чтобы мой крутой отец так робел перед кем-то, гнул шею и жмурился, как нашкодивший кот.
   - Ты! - для верности священник потыкал пальцем. - Пришёл просить помощи и расположения богини для своего сына, не принёс ни красивого шёлка, ни даже завалящего зеркальца!
   Вид у Какаши стал совсем пристыжённый.
   - Сенсей, я пожертвую тории... и... и всё что вы велите. Только помогите, пожалуйста! - он согнулся в поклоне.
   Полюбовавшись униженным противником, старик притопнул ногой в простой сандалии.
   - Хех! Входите уж. Попробую отмыть вас от скверны и тех цуми, что вы накопили. Тебе, Какаши, и тысячедневное очищение не поможет, но ради ребёнка попробую обойтись малым. Если не получится - не обессудь. Останется твой сын здесь на три месяца.
   Однако! Какой мощный дедан! Не знаю, насколько он хорош в следовании Пути Богов, но психолог отменный. После того как на нас целый час рявкали, не давая головы поднять, я прямо чувствовал, что встал на путь исправления. Ей-ей, за такое не жалко и раскошелиться.
  
  
   Хатаке Какаши, Сёши и религиозная деятельность-2
   Я размял уставшую шею. Вчера ставил тории, а сегодня болела каждая мышца. Ни минуты не сомневался, что старому зануде захочется именно каменные ворота!
   Вырубить столбы и перекладины из куска скалы ничего не стоило, но они получились совершенно неподъёмными - чуть не надсадился, пока затащил их на гору! Вредный гриб постарался и выбрал "самое подходящее" место, откуда можно взять камень почти на другой стороне долины. Хорошо, что устанавливать ворота помогли родичи, а то со своими двойниками я бы до сих пор вокруг них прыгал.
   Дед капризно покрутил носом, но было видно, что приношение ему нравится.
   Осталась последняя мелочь - таблички с посвящением. Работа тонкая и потому небыстрая. Чакра Земли отслаивала песчинки и прозрачные чешуйки, освобождая из камня выпуклые знаки надписей. Я благодарил за спасение жизни сына, а тории мелкого будут с признательностью за исцеление.
   На земле святилища болезнь, как водой смыло, и воздержание далось Сёши без усилий. Он послушно лопал безвкусную чистую пищу, спал в нетопленном сайкане, умывался в ледяном источнике, прилежно упражнялся, восстанавливая силы после болезни, и охотно выслушивал бесконечные поучения Ватари. Однообразные притчи о жизни богов, от которых всю семью тошнило, сын считал чем-то вроде сборника удачных анекдотов и хвостом бегал за настоятелем, прося рассказать очередную "смешную" историю.
   Сейчас мелкий оттирал обросшие мхом фонари и вёл поучительную беседу со стариком, рассеянно метущим двор. Говорили они о душах светлых, чистых, прямых и правдивых.
   - ...Только тот, чьё сердце свободно от загрязнений и нарушений сможет радовать ками и тем самым обретёт счастье. Вот ты понабрался кривого и грязного, даже спать не мог. Понравилось тебе?
   Мелкий помотал головой.
   - То-то! - Ватари назидательно поднял палец.
   - Деда, а как понять, что поступаешь неправильно?
   - Хороший вопрос. - Одобрил священник. - Слушай! Если ты делаешь что-то с открытым сердцем, не тая никакого подвоха, действуешь уважительно и честно - то вернее всего совершаешь добро. Ну, а если тобою движет гнев, жадность, осуждение других или неумеренное соперничество - ты копишь цуми, и ками от тебя отвернутся.
   - Вроде понял. - Сёши ополоснул почищенный фонарь из ведра. - А если кто-то считает, что мир неправильный и его нужно переделать, чтобы всем стало лучше?
   - Небось, какой-нибудь глупенький шиноби?
   - Ага. Вроде того.
   Интересно о ком он? Не припомню, чтобы мелкий вёл такие глубокомысленные разговоры. Может кто-то из его учителей это сказал? Точно не Гай. Майто от подобной ерунды мигом засыпает.
   - Эх! - дед досадливо махнул метлой. - Скажи ему, что пока он не научится жить в согласии с собой и людьми, ничего путного всё равно не получится. А когда научится, то поймёт, что переделывать ничего и не нужно. Мир хорош и совершенен. Всё, что нестройно со временем поправится само.
   - Здорово! А главное, делать ничего не нужно.
   Ватари неожиданно добродушно посмеялся.
   - Маленький бездельник. Скажи-ка мне своё имя. Когда закончим очищение, представлю тебя предкам.
   - Имя?.. - удивился малыш. - Моё?.. Да Сёши же!
   - Погоди-погоди! Не детское прозвище. Настоящее имя, которое нарекает священник-каннуси.
   - А мне не нарекали. Я сам придумал!
   - Са-а-ам... Ну, а родился ты когда?
   - Э-ээ... На прошлой неделе! - заявило дитя с излишне правдивым сердцем.
   - Вон оно что... - многообещающе протянул старик. Медленно оглянулся на меня и с хрустом отломал черенок у метлы.
   Чувствуя разгорающееся сакки и понимая, что одного незадачливого родителя собираются побить, я торопливым шуншином ушёл на крышу. Бамбуковая палка со свистом прилетела следом. Вовремя пригнувшись, удалось разминуться и с метёлкой.
   Следующие несколько минут старик демоном носился внизу, ругаясь и швыряясь, чем попало. Мелкий бегал следом, вис на рукавах и взывал к благоразумию бушующего служителя.
   - Ватари-сама! Вы же сами не велели гневаться!
   - Я восстанавливаю гармонию! - заорал старый хрыч и прицельно запустил ведром. - Всякое нечистое должно быть очищено!! Какаши, слезай, паразит! Я ж тебя изничтожу, лентяя этакого!!
   - Деда, ну разве можно убивать в храме?! - благочестиво причитал мелкий.
   - Тащи лестницу! - отрубил настоятель. - Щас мы его воспитаем. Будет знать, как ребёнка без наречения оставлять! А потом ещё удивляется, что дитё болеет.
   - А-ааа!! Но мне нравится это имя! - с претензией завопил Сёши. - Я не хочу другое!
   Ма-а... прогуляюсь пока к водопаду, наберу воды. Авось, когда вернусь, Ватари уже успокоится.
  
  
   Темнело рано, и долгими зимними вечерами мелкий развлекался, как мог. Сегодня вспомнил разученные с Умино перекаты и затеял упражняться. Получалось вполне прилично - по деревянному полу сайкана Сёши кувыркался мягким шерстяным мячиком, не стукаясь ни единой костью.
   Выполняя строгий наказ Рёко, я каждый день расспрашивал мелкого о самочувствии и ощущениях от тренировок. По моим прикидкам, сейчас у него было открыто не больше трёх динамических потоков. Для ребёнка хорошо, но конечно, не идёт ни в какое сравнение с его прошлым кейраку-кей. Потоки Тигра и Змеи прежде заметно увеличенные, теперь ничем особым не выделялись.
   Ладно, это мелочи. Захочет - наверстает. Меня интересовали личные особенности его чакры. Насколько она отличается на взгляд владельцев додзютсу?
   - Сёши, собери чакру.
   Подкатившись поближе, малыш уселся на колени и щедро плеснул энергии в переплетение. Попробуем. Я медленно приоткрыл шаринган, в любой момент готовый зажмуриться, если почувствую что-то... не то? Непривычно, но боли нет.
   - Ва-а... - сын удивлённо склонил голову к плечу.
   Не понимая в чём дело, я оглядел комнату. Мелкий, осторожно протянув руку, полностью стащил с меня хитай.
   - А ничего так, почти одинаковые... но этот темнее.
   Впервые за семь лет я смотрел двумя глазами и не различал мерцания чакры.
  
  
   Сёши, Хатаке Какаши и религиозная деятельность-3
   Из горного храма вышел на удивление неплохой санаторий: чистейший воздух, медитативная расслабуха, единение с природой, холодное spa в горном роднике, забавная диета из сырых овощей и пресной каши. Не знаю, что помогло больше: неощутимое благословение Тоёукэ Бимэ или разговоры с понимающим дедом Ватари, но подземелья меня отпустили. Какаши тоже повеселел. Пока я отсыпался, он починил всё, что в этом нуждалось, и в довершение отгрохал здоровенные тории на лестнице к храму. Старик, припахавший никчёмного шиноби к созидательному труду, самодовольно ухмылялся.
   А сегодня был последний день моего духовного очищения.
   Священник нараспев произносил слова и отвешивал поклоны алтарю. Я стоял у него за спиной и молчал. Разевать рот было мне не по чину - все возможные просьбы следовало произносить мысленно.
   - ...Нарушения не будет. И как восьмислойные облака небесные ветер разгоняет, дующий из тех мест, где ветры родятся, и как утренний туман утренний ветер дуновением изгоняет, и как большой корабль от гавани большой, канаты от носа отвязав, канаты от кормы отвязав, в Равнину Великого Моря направляют... так и нарушений оставшихся не будет. Даруется изгнание их, очищение их...
   Мерный речитатив напоминал заклинание. Очень длинное и очень заунывное. Для меня было важно, что эта молитва заканчивала замороченную процедуру избавления от скверны.
   Ватари-сама поражался, как мне удалось настолько внутренне "перемазаться" и "пораниться", а я считал, что учитывая обстоятельства, ещё легко отделался. Встреча с Белым Змеем повлияла на меня даже сильнее чем смерть и полностью раскрыла смысл поговорки - сила солому ломит.
   Какая там борьба? Какие хитрости? Давление чужой воли сметало любую попытку сопротивления. Сила Орочимару находилась далеко за пределами моего "взрослого" опыта и привычных представлений о человеческих возможностях. Сила готовая смахнуть меня, как крошки со стола. Страшно представить горнило, в котором мог родиться подобный монстр и непонятно, как я вообще выжил, с моим-то заячьим сердцем...
   Поклонившись в последний раз, священник обернулся.
   - Всё. Сделано.
   - Спасибо за ваши хлопоты, Ватари-сама. - Какаши сегодня сама вежливость.
   - Ага. Спасибо большое, деда!
   - Ладно-ладно, - отмахнулся старик, но сразу распорядился, - приходите послезавтра! Устроим праздник и наречение.
  
  
   Хатаке Какаши, Сёши и плоды фундаментального образования
   Потянувшись застегнуть ботинок, я промахнулся мимо пряжки и едва не клюнул носом. Голова кружилась.
   Чёрная слепая зона, ставшая уже привычной за последние годы, неожиданно заполнилась океаном цветного света. Было приятно снова видеть широко распахнутый мир, но иногда его оказывалось слишком много. Особенно, когда малейшее движение раздваивало контуры предметов. Даже простая оценка расстояния до предметов теперь требовала приглядывания - приходилось по-птичьи качать головой. По словам Канзо, глаза были в полном порядке, но на всякий случай брат всучил мне капли.
   Опустившись на ступеньку у входа, я боролся с искушением опустить хитай на привычное место. С крыши мягко спрыгнул мелкий и примостился рядом.
   - Голова болит?
   - Нет. Просто кружится.
   - А-аа. Наверное, мозг привыкает... - глубокомысленно предположил Сёши.
   - Что?
   - Двойная картинка... Как в бинокле. Он настраивает... ну, чтобы чётко было.
   Похоже на правду. По отдельности каждый глаз видел прекрасно, но общая картинка складывалась с трудом.
   - Почему ты так думаешь?
   - Один глаз не может создать объемный... рисунок. Мозг должен приспособиться к тому, что снова видит из двух точек...
   Мелкий объяснял уверенно, словно повторяя очевидные вещи, известные даже детям.
   - Пожалуй, ты прав. И надолго это?
   - Ну... - он замялся, - я слышал про один опыт. Людям надевали очки, которые переворачивали... м-мм...
   - Изображение?
   - Да, переворачивали изображение... Но через некоторое время мозг переворачивал его обратно!
   - Хм, занятно... И как скоро?
   - Неделя-две. В редком случае, месяц. Но думаю, у вас получится быстрее. То ведь были простые люди, не шиноби.
   Его заботливые интонации вызывали улыбку.
   - Спасибо. Ты меня обнадёжил.
   - Ага! - Сёши самодовольно растянулся поперёк моих коленей.
   До ранения, левый глаз был ведущим. Надеюсь, сын прав и они смогут договориться. Прятать обновлённый шаринган я не собирался. Семь лет назад, вернувшись в деревню с прощальным подарком Обито, я досыта наслушался угроз и обвинений. Если бы не Минато-сенсей, даже не знаю, чем это всё могло закончиться... Посмотрим, что будет в этот раз.
   Я каверзно дёрнул разомлевшего мальчишку за ухо.
   - Хочешь сходить в гости?
   - Хочу! - он с готовностью вскочил. - А куда?
   - К дяде. Он делает оружие и инструменты на заказ.
   Когда мы с отцом приходили в долину, я часами попадал в мастерской у Юмото. Думаю, мелкому тоже будет интересно посмотреть. А если дядя потащит нас любоваться мечами - тем лучше. Под это дело закажу у него что-нибудь для мелкого, или подберём из готового.
  
  
   Как я и думал, мастерская понравилась. Сёши крепко вцепился в одного из дядиных помощников и таскал его за собой, требуя всё объяснять. Парень усмехался, но послушно отвечал на вопросы.
   Юмото гордо демонстрировал мне тонкие обломки слитков в шкатулке.
   - Думаю еще одна плавка, и мы наберём достаточно металла. Так что через год-полтора жди новый меч.
   Мелкий оторвался от затемнённого барьера, в котором шипели белые дуги молний, чтобы сунуть любопытный нос в коробку.
   - Полтора года?! Так долго делать один меч?
   - Нет, что ты, Сёши-чан. - Юмото улыбнулся. - Меч я скую за месяц. Ещё столько же займет полировка и отделка. Долго делать тамахаганэ - Алмазную сталь.
   - А почему?
   - Потому что железо для неё очень редкое. Приходится промывать и перебирать огромное количество песка в поисках нужных крупинок. Чтобы набрать металла для одной плавки нужно потратить несколько месяцев на сбор руды. - Дядя снял с полки и показал тщательно закрытую стеклянную банку с драгоценным чёрным песком. - А после плавки железный слиток разбивается на маленькие кусочки и из них выбираются те, которые подойдут для создания меча Белой Чакры. Это примерно десятая часть от всего металла.
   - А-аа... - Сёши понимающе покивал и тут же спросил, - Юмото-сан, а почему не использовать магнитный камень, чтобы вытащить железные крупинки из песка?
   Оба помощника рассмеялись, но мастер заткнул их взглядом и одобрительно похлопал мелкого по плечу.
   - Ты умница, Сёши-чан, но, к сожалению, магнитный камень слишком слабо притягивает железо...
   - Не-не-не! - перебил мелкий. - Искусственный магнитный камень! Не природный.
   Озадаченный Юмото требовательно уставился на меня. Я помнил только, что сильные магниты вроде бы используют в двигателях, но как их делают, не имел ни малейшего представления. По понятным причинам, меня куда больше интересовало Высвобождение Магнетизма. Жаль, что среди шиноби им владели только двое Казекаге и джитон был их родовой способностью - кеккей генкай.
   Мелкий покусал палец, размышляя.
   - Можно ведь сделать электрический магнит. - Он кивнул на барьер, где расплавленный молниями металл из тиглей медленно стекал в изложницы. - Это просто!
   Следующие несколько минут дядя пытался понять, как устроен "самый простой" магнит, а мой сынок объяснял и рисовал пояснения на бумажке.
   - ...Вот так сгибаем железку... медную проволоку надо чем-то покрыть... лаком, например, ну или бумагой с клеем... а чтобы изоляция... потом вот это обматываем... и пропускаем электричество ... Пыщ!
   Юмото недоверчиво нахмурился:
   - И сильно тянет?
   - Тянет, как чёрт! - заверил мой умник.
  
  
   Через пару часов споров и проб дядины помощники собрали магнит размером с подкову и заворожено наблюдали, как поднесённый к банке с рудой, он собирает мохнатую бороду из железных крупинок. Райтон-чакры на это требовалась сущие слезы. Я не удержался и тоже опробовал занимательную штуковину.
   Дядя расспрашивал Сёши о том, как это работает, но мелкому не хватало слов для объяснения. Я пообещал отыскать книгу на эту тему и переслать с собаками. Да и самому неплохо бы прочесть про искусственный магнетизм.
   Возможность избежать постройки длинных промывочных желобов и нудного копания в песке всех воодушевила. Благодарный Юмото напоил нас чаем и повёл в самое сокровенное место своего дома. Мелкий заметно присмирел, разглядывая ларцы и стойки с оружием. Руки он старательно прятал за спиной, и мне хотелось сделать то же самое, чтобы не начать хватать без спроса.
   Глаза снова и снова возвращались к двум танто, сёто и одному дайто. Каждый на своей подставке. Со снятыми цубами в простых домашних ножнах и рукоятках из белой магнолии. Легендарные клинки старого клана Хатаке. Единственные уцелевшие в старой войне. Невероятно жадные до крови мечи.
   - Это они и есть?
   - Да. - Юмото кивнул. - Они самые. Разящие удары сумасшедшего сердца. С тех пор как мы пришли в эту землю их никто не доставал из ножен. Может там уже одна ржавчина осталась... - казалось, что эта мысль его совершенно не тревожит.
   - Да.
   Если выбираешь судьбу, то колебаться не пристало. Предки могли и вовсе разбить свои мечи, но оставили, как напоминание о прошлом.
   Дядя задумчиво побродил между мечей и снял с полки запечатанную коробку.
   - Бери, Сёши-чан! Его зовут Киоши. Твоему отцу он не по руке, а тебе послужит. Это меч верный и послушный, такой не втравит в случайную драку и не причинит вреда своему хозяину.
  
  
   Сёши и некоторые важные решения
   В знак моего успешного возвращения к обычной жизни Ватари-сама приказал устроить праздник и всеобщую пирушку. Утром еду торжественно поднесли покровительнице, чтобы пища могла хорошенько пропитаться божественными добродетелями, а вечером вся семья собралась на ужин. Особенное уважение внушало количество наполненного божественной силой спиртного. Кажется, Хатаке собирались надолго запомнить этот день.
   Родственники поздравляли меня с завершением очищения так горячо, словно догадывались о возвращении с того света. Я безропотно позволял себя тискать. Посчитав, что Какаши радуется недостаточно интенсивно, вместо слабенького сакэ набулькал ему большую чашку креплёного вина. Рассказывал своим одногодкам завиральные байки про жизнь в Конохе. Дурачился с Рёко и Канзо. И с каждой минутой чувствовал, как пережитое в проклятом подвале отодвигается - не забывается, но перестаёт ранить.
   Мы неутомимо единились с незримо присутствующей на пирушке богиней, придумывая шутливые здравницы в её честь, а когда стемнело священник и глава семьи поманили меня за собой.
  
  
   Ура!! Мне разрешили оставить своё привычное имя. По мнению деда Ватари, оно было коротковатым и дурацким, но главное условие наречения оказалось выполнено. Имена детей составлялись из слогов имен родителей и почитаемых родственников. С Какаши у меня совпадал последний слог "Ши" ("ребёнок"), а слог "Сё" ("маленький") встречался у доброй трети предков. Так что традиция соблюдалась, пусть и случайно.
   В крохотной комнатке прямо внутри храма приготовили постель, чтобы ками могли прийти и познакомиться. Кроме меня там с трудом помещалась пара статуй псов-защитников. Маленький футон лежал практически между собачьими лапами. Дощечку с именем положили в изголовье. Туда же поставили миску с лепешками и положили камень.
   Ватари-сама советовал быть хорошим мальчиком и просто лечь спать, но меня разбирало любопытство. Зажжённые свечи были довольно толстыми. Если следить за фитилями, то их запросто хватит на всю ночь.
   А раз есть свободное время, стоит использовать его с толком.
   Реальность преподнесла довольно жёсткий урок, и мне хотелось принять некоторые решения. Узнав вкус чужой ненависти, и досыта нахлебавшись страха, теперь я лучше понимал, что движет любителями мировых изменений.
   Боль и вера в себя. Нечеловеческие возможности и человеческие чувства - по-настоящему взрывная смесь. Стоит ли удивляться, что для осуществления перемен они выбирают путь насилия? Простые решения многим кажутся привлекательнее, а ломать, как известно, не строить.
   Чужую жизнь? Да вообще сколько угодно! Не своя - не больно.
   В первую голову меня беспокоил план "Глаз Луны" и его скандальный создатель, неуживчивый настолько, что последние годы жизни был вынужден закопаться в пещеру. Объективности ради, я постарался отвлечься от одиозного автора задумки и подумать рационально. В сущности, вопрос простой. Согласен ли я окончить свою жизнь в иллюзии Учиха? Неважно Мадары или Обито. С их презрением к окружающим и стремлением решать за других эта парочка друг друга стоит.
   Ответ тоже простой: Не хочу и не желаю! Тут я целиком согласен с дедом Ватари - мир отличное место! Да жизнь не идеальна, да бывает страшно, но это не повод усыплять людей, как обречённых зверушек.
   В открытом бою с мега-злодеями мне ловить нечего, но планы штука хрупкая, и чтобы максимально испоганить чужие задумки достаточно заручиться поддержкой подходящей команды. Один кандидат уже есть. Вот только как ему сказать, что его "покойный друг" жив и занимается чёрти чем?
   Порыв сквозняка дёрнул языки пламени, и я закутался поплотнее. Всё-таки ночью в горах быстро холодает.
   Второй важный пункт размышлений - Обито и Четвёртая война шиноби.
   Если подумать, то для изначального плана Мадары, война - мероприятие откровенно избыточное. Акатсуки творили, что хотели и похищали джинчурики, когда хотели. Какой смысл затевать полномасштабный конфликт? Пример "Господина Итами" показал, что политика террора вполне эффективна - Наруто немедленно примчался, как только в деревне запахло жареным. Боюсь, собрать биджу и сделать десятихвостого можно быстрее и проще, чем это показано в сериале.
   И это очень плохо. Защиту джинчурики стоит улучшить. Пусть умные головы гакуре посушат мозги на эту тему. Не знаю, как обстоят дела в других деревнях, но в Конохе меры охраны Наруто совершенно недостаточные.
   А если война всё-таки начнётся, я искренне надеюсь, что руководство Альянса не потащит свой личный состав на поле боя, где толкутся сотни мертвяков, тысячи клонов Зетсу и швыряются бомбами биджу. Подобная затея выглядит совершенно бредово. Никакая защита последних джинчурики не оправдывает тупое зарывание в землю тысяч чунинов и джонинов. Сомневаюсь, что пятеро каге разом вдруг поглупеют и начнут гробить людей в бессмысленных стычках.
   Тут мне сложно принять окончательное решение, потому что сама вероятность и ход войны под большим вопросом. Понимаю, зачем она требовалась автору истории, но не её участникам.
   Сёдзи снова дрогнули, и я вспомнил про свечи. Надо укоротить прогоревшие фитили.
   Третья проблема, которая меня беспокоила - это глазливый Нагато с комплексом на почве Великих Стран и персонально Конохи. Парень совершенно отмороженный. В аниме считал себя богом и хотел править миром. Какой "мир" он может построить было прекрасно видно на примере Амегакуре: типичная антиутопия, в которой одно шизанутое существо контролирует жителей целого города. Покорность, тотальное доносительство и солнце по выходным - такую цену безопасности он взял с измученных войной людей.
   Защититься от Нагато сложно, а нападать на него в Дожде смерти подобно. Значит, понадобится какая-то нормальная система раннего обнаружения, которая сможет быстро вычислить местоположение его настоящего тела. Опять же стоит подготовить несколько неприятных сюрпризов в расчёте именно на него. Тут мне никто не мешает сработать на опережение, но нужно проверить, насколько актуальны мои знания о Шести Путях.
   Остальное мелочи... Рабочие моменты. Разберусь.
   Ох... спать хочется.
   А ками ко мне так и не пришли. Наверное, этой ночью у предков Хатаке другие дела...
  
  
   Утром проснулся от чужого внимания.
   Рядом сидел Ватари-сама, жевал лепёшку и с интересом на меня поглядывал.
   - Доброе... утро, дедушка.
   - Как спалось, Сёши-чан?
   - Хорошо. Только никого не было. Никаких ками!
   - Да что ты? А я-то думал... - старик скорчил ехидную рожу.
   Весь день родня надо мной потешалась, но вечером Рёко сжалилась и дала посмотреть в зеркало.
   Ва-а! Краситься больше не придётся. Словно пылью припорошило. Серые волосы, серые брови.
  
  
   А на следующий день небо прижалось к земле и взялось сеять мелким дождиком. За нами пришли сопровождающие из Конохи. Уже завтра мы пойдём домой, и никто не знает, когда получится вернуться. Грустно.
   Я валялся животом на коленях у Канзо, и занимался тем, что методично растрёпывал его хвост. Сегодня мне сводили номер со спины. Саму процедуру я проспал в гендзютсу, но потом больно было до ужаса. Даже то, что устроил дедок Хьюга в подвале башни Хокаге, меркло по сравнению с этим. Канзо просто выжег часть искусственно созданных потоков, чтобы номер не читался. И теперь он заботливо замедлял мой ток чакры, остужая жгучую пульсацию в спине. Получалось не особо, но хоть какое-то облегчение, да и ветерок с улицы обдувает.
   - Сёши-чан... а ты не хочешь погостить подольше? Пожить с нами. Мы были бы очень рады. Подумай, тебе же хорошо тут?
   Я не удивился.
   Слышал тот же самый разговор между отцом и Ватари. Священник явно считал Коноху оплотом насилия, и совершенно неподходящим местом для воспитания нового поколения. Кричал, что глупый Какаши загубит ребёнка (то есть меня), который совсем не предназначен для ремесла шиноби (с этим я бы поспорил). Дед так распалился, что даже швырнул в отца сандалию. Понятное дело - не попал, и разозлился ещё пуще...
   - Ага, хорошо. Только дома лучше.
   - Но почему, Сёши-чан?! - Канзо недоумевал. - Неужели ты хочешь быть шиноби? Ты больше похож на нас, чем на Какаши. Уверен, он тоже это понимает...
   Возможно. Во всяком случае, внимательно слушает нашу беседу, делая вид, что читает Ичу.
   - Не беспокойтесь, Канзо-сан. - Я вспомнил окончание мультяшного боя на мосту в Стране Волн, обещание Наруто и ухмыльнулся. - Мне совсем не обязательно становиться жестоким или злым. Можно ведь стать особенным шиноби.
   Искать свой путь всегда интересно. Всё равно где. В науке, в искусстве или в военном деле... Трудно, но занятно.
   - Вот вырасту, и буду прибегать к вам в гости часто-часто!
  
  
   Разговор с отцом я долго откладывал, но сегодня, наконец, набрался смелости.
   - Какаши-сан, можно попросить?
   - А бывало нельзя? - он удивился.
   Мне хотелось окончательно поставить все точки над "i". Я собирался рискнуть, чтобы получить кой-какие новые права для себя и помощь в одном жизненно важном вопросе.
   - Пап... у меня есть две тайны.
   - И?.. - он всё ещё не понимал.
   - Можно я оставлю их себе?
   Какаши хмыкнул.
   - Это так важно?
   - Наверное... Да, важно!
   - Тогда оставь.
   Кажется, он понял, что тайны родом из моего прошлого и не собирался на них зариться. Всё же с приёмным родителем мне повезло. Да и вообще с новой семьёй.
   - А можно сделать так, чтобы никто-никто не мог их из меня вытащить? Вообще никто.
   - Не волнуйся. - Хатаке привычно растрепал мне волосы. - Помогу тебе их сберечь. Есть способы.
   - Здорово!.. А может, откроем свиток?
   - Даже и не мечтай!
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"