Киберлыжник с номером "01" на рыжем хитиновом корпусе, нарезающий лыжню после вчерашней лютой апрельской метели, обдал Антона веером снежной пыли. С похолодания 2017 года лыжный сезон в новосибирском лесопарке длился до мая. Стряхнув перчаткой снег с кустистых бровей, лыжник резко рванул вправо за кибером, да куда там ...

   Антон Павлович Сартов уже часа два носился на длинных ногах по просекам, выгоняя с потом воспоминания о глупой ссоре с Верой и нахальной победной ухмылке Сергея Семёновича Рубакина, маленького, похожего на Наполеона, военпреда. Все трое работали в НПО "Бионика": Антон в наукограде Кольцово, а Сергей с Верой, программистом - на заводе "Биоэлектроника" в Бердске. Там и сделан опытный образец, за которым сейчас гнался Антон. Благодаря Семёнычу, между прочим, сделан, как первая модель для ресурсных испытаний боевого робота. И именно Семёныч, добрая общественная душа, добился оснащения модельки манипулятором-пилой: деревья, поражённые десять лет назад короедом-типографом, часто падали на просеки в неухоженном лесу.

   А вот словечко "кибер" в названии - от Антона. Он занимался молекулярной биоматрицей "мозга" у себя в институте, но один день недели проводил на заводе, где его, теоретика, уважали за практическую хватку. Антон предлагал сделать к лету ещё и несколько кибердворников, для обкатки задач посложнее нарезки лыжни и исследования роевого интеллекта, но военные решили перейти сразу к "Биону" - боевому роботу. Вот со споров с Сергеем всё и началось.

  

   - Понимаешь, Антон, - военпред энергично мерил шагами коротеньких ножек пространство своего заводского кабинета - международная обстановка...

   - А у вас всегда "обстановка", - грубо прервал его красавец Сартов, вальяжно развалясь в кресле - ещё Александр Македонский доказывал своему учителю Аристотелю, что ему вот так (он провёл ребром ладони по горлу) нужно завоевать Индию для безопасности Македонии! Славяно-Тюркский союз у них, понимаешь. Исконные общие ценности... Домотканые...

   - Да иди ты со своим Македонским, миротворец хренов! - разозлился, наконец, Семёныч. - через пять лет Запад нас возьмёт голыми руками из-за таких, как ты.

   Потом они долго спорили о политике, надвигающейся войне, об идеалах юности, о том, о сём...

   - Ну, вот что - строго сказал в конце разговора Сергей, буравя его пронзительным взглядом круглых чёрных глаз, - работаем над "Бионом" согласно приложению к контракту и никаких дворников. Точка. С "пиратами" завязывай, не зарывайся! А то, сам понимаешь, вернёшься ты к голым компьютерным моделям, на свою голую академическую зарплату завлаба.

   Через десять минут Антон повернул ключ в замке зажигания, ещё через пятнадцать выходил из своего "Рено" у входа в институт в Кольцово, потом поднялся на четвёртый этаж и вошёл в свой кабинет.

   - У, сатана! - пнул подвернувшегося под ноги Каляма, биоробота, походившего, несмотря на кошачьи имя и повадки, на рукастого рыжего гигантского таракана. Калям обиженно мявкнул и побежал подзаряжать голодную митохондриальную станцию.

   В почте важное письмо от тёзки - Тошка сообщал, что годный к использованию образец универсального ранозаживляющего коллоида из стволовых клеток и хитина, наконец, получен. "Молодцы!" - подумал Антон про их лабораторию. Потом на всякий случай пометил контакты с так называемыми "пиратами" как нежелательные - нечего дразнить гусей на работе, Семёныч прав - и скомандовал:

   - Калям. Сделай_ мне_ чай! Чёрный_ крепкий_ с_ клюквой.

   Затем подключился к вычислительному кластеру Академгородка и погрузился в свои молекулярные модели, прихлёбывая любимый горячий напиток. Послезавтра у него заводской день, на реакторном участке, где из молекул биополимеров и собирались "Бионы". Надо успеть проверить одну идею.

  

   - Антон Павлович - сказал ему утром хмурый начальник цеха - в конце дня сдайте ваш постоянный пропуск. Сегодня у вас последний заводской день.

   По дороге в цех он мысленно продолжал спор с Семёнычем: "Да уж, сразу к изделию, при сырых-то биомеханике, энергетике и мозге! Да и реакторы - не взорвался бы какой, особенно тот, что на производстве хитино-гидроксиапатитовой брони...". Как в воду глядел - в коридоре запах гари, в дверях участка люди снуют, схватил кого-то за рукав, глянул в лицо вопросительно.

   - Беда! - ответил тот - У реактора оболочек крышку сорвало, двоих задело выбросом массы.

   - Кто?

   - Лёха Петров, легко ранен, а вот Веру Крайневу обожгло сильно, в их центре канал связи сбоить начал и она в цех...

   Антон уже не слушал, он увидел через дверь Сергея. Тот сидел за столом, обхватив голову руками, и всклоченные черные волосы торчали сквозь его пальцы.

   - Ожоги степени три Б, увезли в ожоговый центр, комбустиологи говорят, всё очень серьёзно, - сказал он упавшим голосом подбежавшему Антону.

   - Тошка! - уже кричал в трубку Антон - бери свой коллоид и дуй в ожоговый центр, с Верой несчастье! Да знаю я, что не прошёл всех клинических испытаний, но ты же рассказывал, что законтачился с ожоговиками, убеди их попробовать в деле вашу замечательную квазибиомассу. Как-как, да не знаю я как, как хочешь! Давай.

   Целых три дня Антона к Вере не пускали, и два из них он звонил и бегал по инстанциям, врачебным и институтским. Главврач центра оказался отличным парнем. В случае успеха всё обойдётся без уродливых шрамов - это он понимал отлично и взялся за дело без лишних формальностей, оставив Антону улаживать их. Утром четвёртого после катастрофы дня ему позвонил Семёныч и молодецким голосом гаркнул:

   - Антон! Где тебя, чёрта, носит? Вера уж заждалась!

   Вера смотрела на Антона блестящими, как мокрая смородина, глазами и счастливо улыбалась ему. Её гладкая кожа была необычно розовой и это всё - ни повязок, ни шрамов, просто фантастика. "Да, фантастика!" - радостно подумал Антон, не зря он дал такое имя коллоиду. Семёныч тихо вышел, опустив голову, и Антон Сартов понял, что никуда она от него не уйдёт, его Вера, а про его зарплату и жизненную неустроенность тогда наговорила сгоряча.

  

   Поздно вечером, уже на лавочке неподалёку от дома, где он приходил в себя после длинного дня, тренькнул в кармане зарегистрированный на чужое имя коммуникатор. Письмо от микробиолога Ганса, с которым ещё до "обострения международной обстановки" познакомился на конференции в Бельгии. Тот сообщал, что вступил в скандальную партию "Информационал", наследницу знаменитой пиратской партии Германии, и уволился с работы. Дальше об эскалации военных исследований, преследованиях, о тотальном засекречивании информации в Евросоюзе и прочем в том же духе, а в самом конце была ссылка и временный пароль. "Эх, а жизнь-то нормальная только налаживаться стала..." - грустно вздохнул Антон, получив стрёмное приглашение.

   "Research Base for Open Source Environment" - прочёл он титул, введя код и войдя на сайт. - Так, что там у нас дальше? "Совместное созидание, сотрудничество и единство", понятно. Новости-события... Сообщество... База знаний... Разделы... Нейробионика... Опа! "Конструирование полуживых механизмов"... Фамилии... Да, вот этого знаю.

   Вот не вовремя предложение! Или вовремя - ведь не так много людей на Земле в теме сейчас так, как он? Только военные вряд ли будут смотреть на эти шалости сквозь пальцы... и потом - а как же научная карьера, Вера?

   Прервал его размышления звонок:

   - Антох, а давай выпьем? - зазвучал в ухе расстроенный голос Семёныча. - Дуй ко мне в Бердск, я тебе на завтра на завод временный пропуск заказал и позвоню в институт твоему начальству, машину у меня оставишь до вечера. Дело плохо - расскажу, как приедешь.

   - Входи, Антон. - Сказал Сергей через сорок минут. - Эх, предупреждал ведь... Тебя отстраняют от "Биона" полностью, завтра зайдёшь в первый отдел. Сильно не расстраивайся, без особых неприятностей обойдётся, будешь схемы свои обсчитывать, как раньше. Финансирование с лаборатории, конечно, срежут, материалы по теме сдадите.

   - А Каляма?

   - Что Каляма? Калям не числится, оставь на память. С твоим характером лучше быть подальше от нас, так что пригодится он. Тут, брат, такие дела начинаются. - Семёныч грустно махнул рукой и достал из бара коньяк. - Ладно, за твою новую жизнь. За вашу - поправился он и плеснул в бокалы.

   - Помнишь, Серёга, "Полдень, XXII век"? - Сказал Антон. - Кажется, двадцать первый уже профукали. Успеем исправить до полудня?

   А Семёныч ничего не сказал. Потом они гуляли по морозному весеннему парку, вспоминали школьные годы и смотрели на холодные колючие звезды двадцать первого века.

   "Интересно, есть ли у них в RBOSE хоть простенькие биореакторы?" - Антон вспомнил знакомые ему экспериментальные работы парня, фамилию которого он видел на сайте, и решил, что есть.

   - Не переживай, Семёныч! - Весело сказал он печальному военпреду Рубакину - Я не пропаду.