Однажды я работал продавцом в магазине, специализирующемся на продаже сувениров. Мне нравилась эта работа. К нам заходило много иностранцев, и это было отличной возможностью попрактиковаться в английском языке, да и вообще пообщаться с людьми. Кроме того, за два месяца работы я очень много узнал о традиционном народном творчестве России. В магазине были представлены отличные предметы истинного искусства: резьба по дереву, поделки из бересты, настоящие русские матрёшки, гжель, хохлома, макарьевская игрушка, картины с видами Петербурга и многое другое. Но рассказать я хотел вовсе не об этом, а вот о чём:
Дело было летом, в середине августа. В магазин вошла пожилая женщина с девочкой лет четырнадцати, наверное, внучкой. Девочка сразу подошла к полкам с матрёшками и попросила бабушку купить одну самую дешёвую. Женщина достала пятьсот рублей, и положила на стол. Я упаковал матрёшку в бумагу и положил её в целлофановый пакет. Но тут бабушка вспомнила, что им нужно ещё купить подарков для каких-то родственников и попросила вернуть её деньги, иначе им может не хватить оставшейся суммы, а за этим сувениром они, возможно, зайдут позже.
Я забрал матрёшку и хотел уже отдавать деньги, но не обнаружил пятисот рублей одной бумажкой в кассе. Мне это показалось странным. В этот день было не очень много посетителей и в кассе лежало только несколько бумажек по сто рублей, но я точно помнил, что женщина положила на стол пятьсот. Я поискал на столе, под столом и даже отодвинул тумбочку с финифтью (однажды у меня упала ручка в щель между тумбочкой и столом), но денег я так и не нашёл. Я попросил пожилую леди проверить эту сумму у себя в кошельке. Она ничего не обнаружила, я в свою очередь тоже ничего не находил. Минут пять она доказывала мне, что ошибку совершил я, но я стоял на своём. Ещё через пять минут женщина ещё раз порылась у себя в кошельке и вытащила от туда порванную пятисотку, изобразила удивление на лице и сказала: "Ах, вот же она. Но вы же не примите такую рваную купюру?", - схватила внучку за руку и пулей вылетела из магазина. Я знал, что это была другая бумажка. Та, которую я видел до этого, была целая. Просто я имел дело с "гастролёрами", и если бы в кассе были пятьсот рублей, то я бы точно отдал их этой трогательной паре отличных актёров, даже не подозревая об этом.
Я проработал в магазине ещё пол месяца и в начале сентября уволился. Тогда началась моя студенческая жизнь, и времени на работу больше не оставалось. В магазине очень сожалели о моём уходе. Я был хорошим продавцом и очень любил поговорить с начальством за чашечкой чая, когда не было посетителей. Ну, всё хорошее когда-нибудь кончается и тогда начинается всё прекрасное, но это уже совсем другая история.