Аннотация: Верну время на 24 часа. Помнить не будешь. Только ты и совесть.
Сделка с ночью
Учусь у Семашко.
Вышла на балкон, не курить -- просто подышать. Восьмой этаж элитной новостройки. Ночь. Вокруг такие же высотки. Половина неба слева залита красным заревом. Там промзона -- световое загрязнение. Но звезды есть. Вот они -- далекие мерцающие. Из одежды только MP-3 - плеер. Середина лета -- погода кайф.
В плеере щербатая негритянка минуту назад доказывала всем "It's nobudy busness", теперь с надрывом пела "...in the deal of the night..." Сделка с ночью. У нее тоже, своего рода...
Этот спал. Кто сказал, что плохо, когда мужчины сразу засыпают после секса? Да это просто отлично! Сейчас бы все испортил, а так отделалась просто -- "ты был очень хорош милый". Захрапел, как младенец. Нет, младенцы не храпят. Миловидная брюнетка поморщила носик и отхлебнула дорогого мартини. Этого она не могла упустить. В двухметровом серебристым холодильнике еды было, как в голливудских фильмах -- полные полки. Ветчина, виноград, помидоры, как тыквы, ярко-желтый болгарский перец, курица-гриль величиной с индейку, (а может и индейка), золотистая. Просто непонятно, как, при таком количестве жратвы, он оставался тщедушным низкорослым очкариком. Справедливости ради, надо сказать, что всё в холодильнике, за исключением курицы-индейки ( у той была отломана ножка), отличала девственная нетронутость -- ещё в пластиковых упаковках, даже яйца не на двери в специальных ячейках а упакованы в серо-синюю упаковку, еще запечатанную.
Все получилось довольно легко. Никаких угрызений совести, никаких последствий. Презервативы --дорогие, импортные. Проверено электроникой. Только ощущение праздника. Ужин в дорогом ресторане, неплохой секс, (походу, свой рост и худощавость он компенсировал упорством и умением), и в глаза смотреть не обязательно -- вместо них холодные стекла дорогих очков хамелеонов.
Не ректор -- сын. Тридцать пять лет -- не женат. А кровать-то -- огромный аэродром только подушка одна, -- вторую доставал для нее из шкафа-купе -- с женатым она бы не согласилась это уж слишком. Доцент филологии, заведующий кафедрой иностранных языков -- той самой, желанной. Своя черная иномарка, и квартира в центре( каньсьежка встретила их дежурным "добрый вечер" -- ему, и оценивающим взглядом -- ей). Евроремонт по каталогу, кондиционеры, домашний кинотеатр, ковры и ковролин. Шикарно. Шикарно ходить в полутьме голой. Шикарно наливать в толстостенный шестигранный стакан из огромной бутылки мартини, (сначала чуть-чуть, потом смело -- кто заметит-то?). От винограда отламывала уже аккуратнее, потом, переложив кисть так чтобы было незаметно, и сейчас уронила ценную виноградинку с лоджии проследила её почти до земли, тяжело вздохнула и снова смело отхлебнула мартини.
Дважды поступала сама. Она знала английский! Знала! Не было денег. Подозревала, что всё куплено, но верить не хотела. Всё-таки вуз не частный, можно было и на бюджетной основе. Но не на лингвистику. Да дело даже не в ней. А в нем. Том -- другом. Он поступил -- денег хватило, она поначалу думала что выучил английский. Неплохо знал в школе. Теперь точно знала не мог выучить. Репетиторы, курсы не помогли. Помогла ночь. Вот эти четыре часа. Ей двадцать и она не дурочка. Этот Евгений Васильевич, (труднее всего было называть понтовавшегося хмыря ласково Женя -- так и не смогла -- остановилась на сухом Есвгений: вроде понравилось), не мог в нее влюбиться, но обещал помочь -- железно.
Было хорошо, хорошо. Высокие звезды. Хмельная голова. Чудесная ночь.
-- Ин ве дил оф ве найт. -- подпевала брюнетка плееру в полголоса. Захотелось курить. Она не курила -- так баловалась. На лоджии на широкой полочке лежали сигареты для гостей видимо, сам не курил. "А я курю!" весело подумала она и залихватски выхватила сигарету. Зажигалки, правда, не оказалось, но и тут подфартило, кто-то вышел на соседнюю лоджию и закурил -- не услышала -- почувствовала запах любимой мужской туалетной воды, и сигарет. Потом увидела неясный силуэт -- с обоих окон лоджий свет.
-- Молодой человек, не угостите леди огоньком! -- язык заплетался. По черту что голая -- ей нечего стыдится. Один наушник все-таки выдернула. Запах приблизился.
--Хорошо провели вечер. -- Прежде чем узнала голос, оскалилась -- ещё как! Произнести ничего не смогла, встретилась глазами. Мир рухнул. Так не бывает! Или бывает в дешевых романах, которые она читала в метро. Правда, и встречи с НИМ, всегда были, как из бульварных романов.
Они познакомились больше трех лет назад -- выпускные соседних школ для экономии провели в одном ресторане. Тогда не получилось -- у него девушка, у неё -- парень. Но танец словно наваждение, поцелуй до умопомрачения. Проводил домой. Всю дорогу до утра разговаривали. Она не верила, что всё дело в рассвете, встреченном вместе, трех стопках водки выпитых украдкой в женском туалете и зажеванных мятной жевачкой. Не могло деться в никуда такое совпадение взглядов и вкусов. На всё, буквально, на все: музыку, кино, книги. Нет, это не была слепая страсть, хотя и это тоже. Соприкосновение рук словно электричеством било. Они целовались взглядами, именно так -- глазами. До этого она только читала об этом, теперь точно знала -- как. Даже имена как в сказке Руслан и Людмила, (первые десять минут не могли поверить -- спрашивали однокурсников). Обещал позвонить на городской. Сотового тогда у неё ещё не было. Через месяц купила и всё прокляла, что не записала его номер. С парнем рассталась. Не позвонил.
Повстречались через год. Узнал, но тут же отвернулся, сделал вид, что впервые видит. "Ни тебе здрастье, не до свидание": припомнила она тогда строчку Мумитроля. Но это потом, первые минуты она словно оглохла. Ноги подкашивались, голова кружилась сосало под ложечкой. И так каждый раз, как по заказу.
Из-за него поступала в это гребаный государственный гуманитарный.
Сейчас тоже узнал. Узнал. Перемена от удивления к презрению быстро обозначилась в этих глазах далеких и холодных как звезды. " Я тебя окликнула невольно, ты шагнул ко мне непроизвольно, -- пела в наушнике Бабкина, (опять же в тему!) -- сердцу стало сладко и так больно, словно жгли его огнем...". (А может, это уже и не в наушнике, а в голове?) "... но как только взгляды повстречались, ты сказал -- вы, верно, обознались и я с вами не знаком." Как и всегда ничего не смогла поделать. Тот же "демон" вот только рубашка другая -- черная, цвета ночи...
Протянула сигарету, в полной тишине щелкнула зажигалка.
Сколько плакала в душе, не помнила. Хотела одеться и уйти, но не смогла -- ноги не держали. Свернулась калачиком на дорогой софе -- забылась тяжелым сном.
Она пришла под утро. Черная, как сама ночь. Села на грудь, сдавила тяжестью. Люся не стала спрашивать, как слышала от людей про домовых -- к добру или к худу. Это был не домовой и не домовиха. Люсе было все равно. Она знала, что это она. Сквозь закрытые веки "видела" или представляла темноволосую женщину с ярко-синими глазами. Обнаженную.
--Верну время на двадцать четыре часа. Помнить не будешь. Только ты и совесть. Исчезла.
Проснулась утром. Сегодня или никогда. Экзамены на следующей недели. Надо просто пройти мимо его иномарки на стоянке перед университетом. Говорят он итак на неё взгляд положил. Не любовь до гроба, но уже кое-что.
Повторяла про себя, как можно соблазнительнее "Не угостите огоньком Евгений Васильевич?" и почему-то вспоминала тот анекдот, про блондинку и правила обхода транспорта. Уже подходя к иномарке услышала из салона машины песню щербатой негритянки про сделку с ночью. Остановилась. Прошла мимо, задумчиво сминая сигарету.
--Вас не угостить огоньком. У меня в машине прикуриватель. -- Услышала она вслед.
-- Нет, я бросила. -- Отшвырнула она помятую белую палочку. Он пожал плечами. Зря только зажигалкой щелкнул -- кто-то из друзей забыл. Руслан, наверное. Да, из его знакомых курил только сосед по лоджии.