Сегодня предстояло две операции. Накануне Дмитрий просматривал истории болезней, разговаривал с пациентами, выяснял, нет ли аллергических реакций на наркоз. Анестезиологом он был больше тридцати лет, Иван столько же хирургом. Они дружили с первого курса мединститута. Последние десять лет Иван был главным врачом больницы, а три года назад открыл собственную частную клинику боли. Дмитрий, начисто лишенный чувства зависти, нисколько не комплексовал, что не поднялся по служебной лестнице. Бывало, подтрунивал над Иваном, что клинику надо было бы назвать: от боли. Ивана это раздражало, отзывы о его клинике в интернете были недоброжелательными: дорогое обследование, назначенные обезболивающие не помогают.
- Пусть на наркотики переходят! - раздражался Иван. - На мой век хватит больных! Только зачем жить, если иную боль и наркотики не берут? А раз невмоготу, то пусть на эвтаназию идут.
- Не понял, куда им идти на эвтаназию? - спросил Дмитрий. Он был этаким увальнем, высоким, полноватым, неторопливым, малоразговорчивым, хорошо относился ко всем, никогда не злословил по поводу коллег.
- Наивный ты человек! Отстал от жизни! Еще расскажи про десять заповедей, что эвтаназия не разрешена законом, - раздраженно ответил Иван.
- И скажу! Ты в Бога веришь?
- Я врач! Какой Бог! В деньги верю, самая надежная вера!
- На тот свет не возьмешь! Ты один, чего тебе все мало? - удивился Дмитрий.
- Все мои деньги считают! И ты туда же! Завидуешь? Я тебе после каждой операции тысячу, а то и две, как анестезиологу, даю, берешь, не гнушаешься, профессорский сынок!
- Брось глупости говорить! Каким ты злым стал! Все берут, и я беру! Но мне же хирурги дают, а им пациенты.
- Еще скажи, что мне за операцию больные платят пятьдесят тысяч и больше! Я хирург, жизни спасаю! Приходится делиться с анестезиологами, вы бойцы невидимого фронта. Мало платят, вон в Америке хирурги моего уровня, как живут!
- Не лучше, чем ты, чего прибедняешься! Дом с бассейном, два автомобиля элитного класса...
- Не ожидал от тебя, Дмитрий! - сказал Иван и ушел.
Дмитрий расстроился, что Иван его неправильно понял, пошел в палату к больному, которого завтра должны были оперировать. Мужчине было семьдесят, крепкого телосложения, веселого нрава.
- Доктор у меня аллергия только на сына, сорок восемь лет, а бездельник от комля. Ждет не дождется моей смерти! - весело сказал мужчина, - Посмотрите на этого молодца. - Дмитрий посмотрел на крупного мужчину, который находился в палате. Сразу вспомнил, что это он утром передавал Ивану конверт. Дмитрий тогда еще удивился: обычно деньги отдавали после операции, а не до.
Операция прошла успешно, но часов в девять вечера Дмитрия прямо потянуло в больницу, посмотреть, как себя чувствует пациент. Зашел в реанимацию, Иван отскочил от кровати больного, спрятал шприц в карман халата.
- Что ты ему уколол? - спросил Дмитрий, дальше уже было не до разговоров, больной стал задыхаться, они вдвоем стали подключать его к аппарату искусственного дыхания, Иван нажал на кнопку, прибежал дежурный врач, но больной умер, спасти не удалось.
- Что ты сделал? - закричал Дмитрий, - Покажи, что у тебя в кармане!
Иван, не отвечая, вышел из реанимации, пошел к своему кабинету, Дмитрий спросил у дежурной медсестры, почему ее не было на месте.
- Меня Иван Митрофанович попросил чайку заварить и к нему в кабинет принести, - сказала она.
Дмитрий был в ужасе, чувствовал, что под мышками заструился пот и стал стекать по бокам. Он вошел в кабинет Ивана полный решимости сказать о своих подозрениях.
- Ты убил его! Я все понял, у меня плохие предчувствия были, я пришел, видел, как ты шприц спрятал, - возбужденно говорил Иван.
- Ты спятил! Ничего у меня не было, я его оперировал, вот и зашел посмотреть, как он.
- Буду настаивать на вскрытии!
- И это мне говорит друг! Давай, подними шум на свою голову! Ты сумасшедший! Нормальный человек до такого и не додумается! Еще в полицию на меня заяви, бодался теленок с дубом! Кто ты такой! Я главврач! А ты угрожаешь мне! Не на того напал. Я доброе дело сделал, если уж на то пошло! Этот старикан сыну денег не давал, а у самого их тьма... Эвтаназия немного наоборот! У него же рак!
- Да он еще бы лет пять пожил! Он жить хотел, а сын желал смерти отцу! Сколько тебе заплатил?
- Могу тебе половину дать, пятьсот тысяч устроит?
- Ужас! Даю тебе два дня, не сознаешься, я расскажу...
Иван испугался. Хорошо отлаженная схема могла рухнуть. В своем регионе он занимался этим редко, если хорошо знал людей, которые его об этом просили, и меньше миллиона никогда не брал. Да и люди обращались достаточно обеспеченные, которым ждать смерти богатых родственников было невмоготу. А вот москвичи, с которыми он работал, если узнают, что он самостоятельно действует, не простят.
Несмотря на поздний час Иван позвонил патологоанатому больницы, с которым работал по таким случаям, того устраивала оплата, лишних вопросов он никогда не задавал. Иван понимал, что Дмитрий молчать не будет, деньгами его не купишь и у него сложился, как он считал, просто гениальный план.
Дмитрий не мог уснуть всю ночь, в его голове никак не укладывалось, что его лучший друг, врач, убивает людей за деньги. "Два дня я ему дал, не пойдет в полицию, а что мне тогда делать? Доносить? Неприлично. Тогда так и будет убивать" - в горьких раздумьях прошла ночь. На работу пришел разбитым, подавленным, хорошо, что по пятницам не было операций. Зашел к патологоанатому, спросил о больном, который вчера умер. Получив стандартный ответ, понял, что Иван уже предупредил. После работы сразу поехал домой, Лизы не было, дозвониться до нее не смог. Она пришла в начале первого ночи, поддатая, веселая и с порога объявила, что уходит от Дмитрия.
- Я влюбилась в Ивана! Душа у меня зажглась! Сколько той жизни осталось, хочу прожить ее счастливо! Завтра переезжаю к нему!
Дмитрию показалось, что на какое-то мгновение его сердце перестало биться. Он поехал на старую отцовскую дачу, которой давно никто не пользовался, построена она была лет пятьдесят назад и сейчас мало была пригодна для жизни, особенно в ноябре. Ему казалось, что все происходит во сне, вот позвонит Лиза и скажет: "Как я тебя разыграла? А ты поверил! Я только тебя всю жизнь люблю!" Лиза не звонила, но в дачный домик вошел сосед Сергей.
- Что случилось? Чего ты вчера так поздно сюда приехал? Я здесь живу, потому что жене квартиру оставил. А ты? Я удивился, когда твою машину увидел.
- Вчера Лиза заявила, что любит Ивана, уходит от меня!
- Иван это кто?
- Лучший друг был!
- Понятно! Вставай! Нечего разлеживаться!
- Нет сил!
Сергей ушел, через пять минут вернулся с ведром воды.
- Чтобы я тебя в даче не облил, выходи на улицу! Надо встряхнуться!
Дмитрий поднялся, вышли из дачного домика, Сергей облил его холодной водой, это взбодрило.
- Растирайся, одевайся и ко мне на завтрак прошу пожаловать!
- Может, по граммулечке? - предложил Сергей, когда пришел Дмитрий. В это время зазвонил сотовый Дмитрия, он обрадовался, подумал: "Лиза!" Звонил коллега:
- Уезжай куда-нибудь и побыстрее. Иван тут такое замесил, больше некому. Трое больных, что после операции, написали заявления: ты с них взятки вымогал по пятьдесят тысяч рублей и они дали, каждый! Следователь в больницу приходил. Не сбежишь - сядешь, еще и с конфискацией имущества! - говорил коллега.
- Не побегу никуда, я ничего не вымогал, - ответил Дмитрий.
Рассказал Сергею о звонке, тот чертыхнулся и сказал:
- Дружок твой тебя боится, раз атаку начал по всем фронтам. Жену увел, но этого мало. Посадить тебя хочет! Что-то здесь не чисто.
- Думаешь, арестуют? - спросил Дмитрий. - Я не вымогал ничего!
- У него связи?
- Еще бы!
***
Семь лет назад Иван был в командировке в столице. Решил все дела, перед дорогой домой зашел перекусить в ресторан. Уже допил кофе, рассчитался, собрался уходить, увидел, что за соседним столиком мужчине лет шестидесяти стало плохо. Другой мужчина, помоложе, закричал: "Есть врач?". Иван подбежал, попросил положить мужчину на пол, стал делать искусственный массаж сердца и искусственное дыхание. Скорая приехала быстро.
- Спасибо! Отец мой, спас ты его. Меня Юрием зовут. Визитка есть? Я сейчас с отцом в больницу, потом тебя найду.
Иван дал визитку, Юрий посмотрел на нее:
- Да ты и правда врач, еще и главный! Нам врач пригодится. Позвоню. Жаль, не в Москве живешь, но хорошо, что ни во Владивостоке.
Позвонил Юрий через полтора месяца, Иван уже и думать забыл об этом случае.
- Хотим с другом приехать к тебе в гости, примешь? - спросил Юрий.
- Как отец?
- Умер через три дня в больнице, инфаркт. Вчера сорок дней было.
Ивану недавно исполнилось сорок девять. Он три года назад купил большую трехкомнатную квартиру, отделал ее, обставил, коллеги восторгались его жильем. Ивану было приятно. Юрий с другом приехали в субботу, навезли различных деликатесов, элитного алкоголя.
- Мой друг Григорий! - представил Юрий невысокого, крепкого мужчину лет сорока, потом обошел квартиру.
- Бедновата и как-то очень провинциально. А ты, небось гордишься, как живешь? Плохо! Мы с Григорием получше, но тоже не богато по нынешним меркам. Хотим лучше, задумки есть. О тебе справки навели, деньги любишь, а раз такая любовь есть, то и хорошо.
- Странно ведете себя! - повысив голос, разозлившись, сказал Иван. - Приехали в гости и учите меня. Мне хватает денег! А не пошли бы вы вон!
- Не горячись! Денег всем не хватает. Мы с предложением!
Иван выслушал молча, не удивился, не возмутился, только спросил:
- А как вы узнаете? Где найдете родственников, которые на такое пойдут?
- Это наши с Григорием проблемы. Родственников, которые ждут не дождутся смерти своих богатых родителей, дядюшек или тетушек навалом. Ты укольчики будешь делать, знаешь, что уколоть, чтобы раз и на тот свет. Мы только от родственников богатых заказы берем, тебе миллион за укол достаточно? - Юрий засмеялся, он сразу просек, что Иван согласится. - Нынче дороги такие услуги, но востребованы. У тебя проблем не будет, если что, то и патологоанатомам платим. Часто не работаем, всех денег не заработаешь, просто к старости подкопить.
- Вы дела решаете, а мне убивать? - спросил Иван.
- Считай, что эвтаназию разрешили по закону! Ты же ни молотком по голове будешь убивать. Да и не часто, мы не жадные. Десять, чуть больше человек в год. Родственникам виднее, им жить сейчас хочется, а не потом, когда их папули, дедушки, дядюшки загнуться.
- Давно занимаетесь этим, я же вижу: дело для вас не новое, только не врите, - сказал Иван.
- Больше года. Но врач наш стал трусить, решил выйти из игры, улетел на ПМЖ в Испанию и через неделю погиб в автокатастрофе, - лицо у Юрия стало грустным, и он добавил: - Царство ему небесное! Ты мне понравился, в ресторане четко действовал. А зачем умному человеку плохо жить? Только не говори, что людей любишь. Не гони картину. Все вы берете!
- Если откажусь? - спросил Иван.
- Будем посмотреть, - ответил Григорий, а Юрий добавил:
- От таких денег не отказываются. На старости лет будешь жить в теплых краях, у теплого моря, а так все будешь операции делать, и думать даст тебе пациент пятьдесят тысяч или меньше! Сколько той жизни осталось.
- Но как?
- Чем? Это твое дело, ты врач! Достанем все, что скажешь. На себе не пробуй, - засмеялся Юрий, - в истории нашей медицины были идиоты, что себе болезни прививали. Великие! Но это давно было, до периода алчности.
- Брось, Юра, всегда такие были и будут, жизнь за другого отдадут. Мир тем и прекрасен! - сказал Григорий.
- Главное с катушек не слететь, когда миллионы появятся. Я понял, ты согласен.
***
Иван был в прекрасном настроении. Все складывалось удачно. Дмитрий скоро должен был выйти из колонии. "Ясное дело поедет к отцу, а тот в трауре, любимой больше нет. Потом узнает, что дочь альфонс обокрал. Удар в самое сердце получит. Лиза его ждет, надеется, защитит. Нифига не выйдет. Ты еще приползешь ко мне на коленях. А эту хорошо бы за волосы по асфальту домой притащить, чтобы знала свое место, алкоголичка".
В дверь кабинета постучали.
- Входите! - сказал Иван.
Вошел мужчина лет сорока, невысокого роста, худощавый.
- Можно с вами поговорить?
- Говорите, раз пришли.
- Вы Иван Митрофанович? - спросил мужчина. Ивану никогда не нравилось свое отчество, он считал его плебейским, хотел в юности поменять, но не решился.
- Я!
- Разговор непростой, личного характера, не для чужих ушей, - мужчина говорил вкрадчиво и осматривал кабинет. "Смотрит, нет ли видеокамер. Судя по костюму, часам, богатенький мужичок", подумал Иван.
- Я из соседнего региона приехал. Сирота, знаете ли. Родители погибли в ДТП. Дядя, мамин брат, меня растил.
- Вы с юмором! Ценю! Дядя в люди выбился. Большой человек не только в нашем регионе, у него сеть быстрого питания в тридцати регионах России. Богат! Я на него работаю, но ничего не могу себе позволить, а мне уже много лет, хочется пожить. В старости деньги зачем?
- А дяде сколько?
- Семьдесят три! Злой, как собака! Я все терплю!
- Надоело?
- Сил нет!
- От меня чего хотите?
- Помогите, в долгу не останусь. Ну вы понимаете...
- Ничего я не понял, яснее говорите.
- Могу два миллиона рублей сразу дать, два потом, когда в дядино наследство вступлю.
- Позвоните мне завтра, - сказал Иван. Мужчина ушел, фамилии ни своей, ни дядиной не назвал. "Осторожничает, боится", - подумал Иван, стал искать в интернете богатых владельцев сетей быстрого питания, но никто по возрасту не подходил. Иван даже забеспокоился, решил, что подстава, а потом вдруг нашел. Состояние дядюшки племянник занизил, оно оценивалось в двести миллионов долларов. Мужику и, правда, было семьдесят три года, жил он недалеко от Москвы. "Это деньги! Иметь бы столько!" - подумал Иван. Побоялся взяться за дело самостоятельно, позвонил в Москву.
- Как он на тебя вышел? Ты нигде не прокололся? - спросил Юрий.
- Нет, случайно, думаю, - ответил Иван.
- Надо обдумать, но долго нельзя, найдет заказчика, это сейчас на раз- два. С него же можно гораздо больше сорвать, чем он предлагает. Утром рано позвоню, скажу, возьмемся или нет. Сам ничего не предпринимай!
Москвичи не знали, что он самостоятельно берет заказы. Боялся, но брал. "Как им узнать? - размышлял Иван. - Они в Москве, я здесь". Он не мог отказаться от денег, все казалось мало, мало. Хотел через годик-другой уехать в Испанию на ПМЖ, был страх, что попадутся они, раскроют их дела, да Юрий и сам говорил: пора завязывать, пока фортуна идет. Но Иван хотел свои дела здесь закончить, Дмитрию отомстить по полной, дочь его уже разорена, Лиза сама скоро загнется. А для Сергея Ивановича он придумал, как ему казалось, идеальный вариант. Он проследил за Никой, узнал, что она живет с больной матерью. Уходя в магазин Ника, не закрывала дверь квартиры, чтобы, если мать проснется, начнет кричать, то соседка войдет и побудет до прихода Ники. Иван дождался, когда Ника уйдет, тихо вошел, достал приготовленный заранее шприц, женщина спала. Через минуту, никем не замеченный, он уже вышел из подъезда дома. Так он убил мать Ники, а через три дня и ее саму. Он был уверен, что Ника выйдет из подъезда, когда начнет смеркаться, во дворе в беседке была компания молодых людей. Ника вышла и сразу подошла к молодым.
- Можете со мной маму помянуть? Сегодня похоронила, - спросила она.
Смех прекратился.
- Иди мимо, тетенька! - сказал один из парней. - Нам самим мало!
- Не наглей! - шикнула на него девушка. - Много ты найдешь людей в городе, чтобы к чужой компании подошли и о таком попросили? Не с кем ей помянуть! Подходи поближе, помянем, у нас есть чем!
- У меня бутылка водки и пластмассовые стаканчики. Меня Никой зовут.
- Как маму звали?
- Еленой!
- Давайте выпьем за упокой ее души!
- Я не помешаю, посижу немного, невыносимо дома одной...
- Не садись на парапет, опасно, упасть можно, - сказал парень.
- Зато так к небу ближе! - ответила Ника
Было уже совсем темно, Ника собиралась идти домой, но никак не могла решиться на это, ей было хорошо в компании молодых людей, хотелось слушать чужие разговоры и не думать о своей жизни. Иван видел силуэты молодых, Ника курила. Иван накинул капюшон, он специально в магазине купил толстовку большого размера, чтобы придать своему телу объем. Нащупал в кармане шприц, сердце бешено билось. Ему еще никогда не приходилось делать смертельную инъекцию на улице, тем более, что рядом с Никой находилось человек восемь молодых людей. Но опасность только подстегивала Ивана. "Надо все сделать быстро и спокойно уйти, не бежать, иначе они могут погнаться за мной!". Он направился к беседке, подошел к Нике сзади, сделал укол, медленным шагом пошел из двора.
- Эй, мужик, тебе чего? - спросил один из молодых людей, но Иван сделал вид, что обращаются ни к нему, ускорил шаг, услышал крик:
- Она падает, держи ее!
Иван направился к улице, где оставил автомобиль и поехал в свой загородный дом. Последние два убийства - Ники и ее матери - он считал идеальными, никто не мог связать их с ним.
Дома принял душ, налил себе виски, пошел в комнату Лизы. Она сидела на кровати, на маленьком столике стояла початая бутылка водки, ваза с яблоками.
- Да у тебя царский ужин! - засмеялся Иван. - Через три дня твой бывший выходит. У меня для него много подарков! А уж тебя увидит в таком состоянии - это лучший подарок.
Лиза ничего не ответила.
***
Дмитрий вышел из колонии, посмотрел по сторонам. Автомобилей стояло много, но своей Тойоты не видел. И тут услышал: сигналят. Увидел свою машину, поднял руку вверх, давая понять, что заметил. "Даже не заметил машину, не верил, что Сергей приедет. Позвонил ему, попросил забрать. А он же и не друг мне! Есть еще нормальные", - подумал Дмитрий. Сергей вышел из машины и шел ему навстречу. Обнялись первый раз в жизни. Соседи по дачному участку. Дача была у родителей, стояла давно заброшенная. Дмитрий до ареста там прожил три дня, успел оформить свою машину в дар Сергею, боялся конфискации. После того, как жена сказала, что любит Ивана, Дмитрию негде стало жить. Отец после смерти матери десять лет назад каждый день ходил к ней на могилу, Дмитрий уже стал беспокоиться о его психическом состоянии. А вечерами ходил в бар, чтобы не пить одному. И через полгода познакомился с женщиной на двадцать лет моложе. Дмитрий никогда ее не видел, она жила у себя, просто встречались, в основном в барах. Дмитрию все это было неприятно, и он не захотел жить у отца. Дочери тоже не хотел мешать, вот и стала заброшенная дача последним пристанищем перед арестом. У Сергея дачный дом был более приспособлен для жизни.
- Спасибо, что приехал! Не подвел! - сказал Дмитрий.
- Я никого не подводил, а меня много! Ну, что на свободу с чистой совестью? - Сергей захохотал так заразительно, что и Дмитрий засмеялся.
- Нравится мне твой настрой, - продолжил Сергей, - Я загадал: засмеешься на мою дурацкую фразу, значит, все пойдет ладно.
- А если бы не засмеялся?
- Плохо! Надо было бы работать с тобой. Вкладывать в твою душу теплоту.
- Можно я поведу? Соскучился! Права с собой, когда арестовывали они были, сейчас вернули.
Дмитрий сел за руль и из глаз против воли потекли слезы. Он обхватил руками руль, опустил голову на руки и плакал.
- Не стесняйся! Это надо! - сказал Сергей.
- Первый раз так пробрало, - придя в себя, сказал Дмитрий.
- Это хорошо, что заплакал, злоба вышла.
- Я ни разу не плакал, ни когда жена ушла, ни когда понял, что Иван меня подставил. А в колонии не до слез было. Никогда не знаешь, как психология сработает. Я от радости заплакал, что ты не подвел, по автомобилю соскучился.
- Небось думал, раз ты на меня авто оформил, то я не верну? Нет, я бы не смог. Ладно, как в колонии выжил?
- Жить везде можно, ты к людям по-человечески и они к тебе
- И не гнобили, не били?
- Один раз пробовали двое...
- Отбился?
- Какое! Драться не умею, руку на человека поднять не могу, я мальчик из профессорской семьи, только на скрипке не играл и не очкарик. Просто другие их остановили. Не было ужасов, которые в фильмах показывают.
- Слава Богу! Ты похудел! Кормежка плохая? Не набирай вес, так здоровее!
- Я мяса хочу много-много, жаренного с лучком, с картошечкой и много водки. Напьемся? - спросил Дмитрий.
- Так ты опять на дачу? Дом совсем плох, конец ноября!
- А куда мне? К отцу не хочу, там его эта может быть, у дочки своя жизнь...
- Я не знал, что твой отец профессор, я свою дачу купил, когда твои уже и не показывались здесь.
- Он доктор наук, профессор, ректором медуниверситета был. Мои дед, бабушка тоже врачами были, мама, отец тоже. Династия! У меня выбора не было, не мог подвести семью. И вот уронил честь фамилии.
- Да брось! Все врачи взятки берут, да и пациенты сами дают в знак благодарности. А давно отец не ректор?
- Почти десять лет. Мама умерла, он пить стал! А так был крепким, любил модно одеваться, лекции студентам читал артистично! Энциклопедически образован! Через полгода после смерти мамы в баре познакомился с этой Никой, ему сейчас семьдесят девять. Они все встречаются. Подсидели его. Мать нынешнего ректора высоко взлетела, губернатор назначил ее в Совет Федерации. Она и докторскую ему быстренько и заслуженного деятеля науки. За пять лет надо было успеть! Все успели, но университет в жопе. Отец не захотел президентом быть, такая почетная должности придумана для бывших, послал ученый совет... Жаль его, он диагност хороший!
- Себя не жаль? Жена предала, лучший друг тоже. Отсидел четыре года.
- Сергей, а тебя предавали те, кто мимо по улице проходит или близкие?
- Моя жена тоже с моим лучшим другом. Но не понимаю я, хоть убей, как так можно! Но меня не посадили, не за что было.
- Извини, что мудрого из себя разыгрываю. Я тоже не понимаю. Я любил ее всю жизнь. Мы с ней и Иваном однокурсники. Красавица такая, веселая, ничего в голову не брала. И через тридцать лет жизни на тебе... Он высоко поднялся: главный врач, известный хирург, еще и клиника собственная. Я не завистливый. А ей хотелось жить лучше.
- Хочешь, чтобы вернулась?
- Нет, переболел.
- Еще не вечер. Раз он такой богатый, то молоденькую захочет, она к тебе придет.
- Не будет этого, пережил я все страшно. И посадил меня он, знаю за что. Но никто бы не поверил. Об одном жалею: мне теперь врачом работать нельзя, а другого ничего не умею. Мне шестьдесят! Пенсию с пятидесяти четырех получаю, как анестезиолог. Хочу просто жить, радоваться по мере сил...
- Каждому опора нужна, без нее сопьешься. Смысл должен быть и в шестьдесят!
Дмитрий отбывал срок в колонии, которая находилась в двухстах пятидесяти километрах от областного центра, в котором родился и жил. Они уже проехали половину пути, около поста ДПС их вдруг тормознул сержант патрульно-постовой службы.
- Мы ничего не нарушили! - удивился Сергей.
Дмитрий не ответил, но почувствовал, что это по его душу. Остановил машину, пожалел, что сел за руль, лучше было не рисковать в такой ситуации. Сержант представился. Утром позвонил майор, назвал номер черной Тойоты, попросил внимательно проверить документы, быть построже с водителем, пассажирами.
- Документы, пожалуйста! - сказал сержант.
Дмитрий подал права. Сержант долго их изучал, потребовал документы на машину.
- Так машина не ваша, доверенность есть?
- Я хозяин машины, а в чем дело? - Сергей вышел из машины, подал сержанту все документы. - Что мы нарушили?
- Без доверенности не имеет права вести, может, он ее угнал.
- Ага, угнал вместе со мной, хозяином, еще и в заложники меня взял!
- Пошутите! Окажетесь в заложниках у полиции, - строго сказал сержант. -Паспорт предъявите, гражданин, - обратился он к Дмитрию.
Дмитрий достал из кармана справку об освобождении.
- Сегодня освободились? И покататься захотелось? Употребляли спиртное?
- Нет! - сказал Дмитрий. Ему казалось, что чувство собственного достоинства в нем начисто убито. Сейчас понял: нет. Захотелось послать сержанта, потом испугался, что вновь окажется в колонии.
- Не употреблял! Полтора часа назад освободился, - сказал Дмитрий, но ему было страшно.
Он дышал в трубку, дотрагивался пальцем до носа, чувствуя, как предательски дрожат пальцы.
- Езжайте! - милостиво разрешил сержант, а потом спросил: - вы кто по профессии?
- Врач!
- Странно!
- Что странно?
- Да это я так! Паспорт поскорее сделайте. Не лезьте ни во что, мешаете кому-то.
- Спасибо, товарищ сержант, за правду! - сказал Дмитрий и обратился к Сергею: - Садись за руль, у меня руки дрожат.
- Напугали? Взялись за тебя нешуточно! Ты же гол, как сокол, чего надо? Не догоняю я, - сказал Сергей.
- Это для острастки, чтобы не возникал, - ответил Дмитрий. - Не хочу снова в колонию, посадить меня не за что, но так ведь и тогда не за что было! У него деньги, блат всюду. Я на суде, не защищался, хватило ума понять: убьют, если рот открою. Буду жить тихо, мирно.
- Кто понял жизнь, тот не спешит, - заключил Сергей.
До города оставалось километров двадцать. Сергей включил дождевики, начался снег с дождем.
- Сейчас бы солнышка, тепла! Я не заметил, как лето прошло. Закончить дом торопился, надоело на стройматериалах жить, - сказал Сергей.
- Так ты достроил?
- Четыре года прошло! Денег особо не было, все сам. Получу зарплату, куплю, что надо, после работы делал допоздна. Еще хорошо работа сутки через двое.
- Один живешь или встретил кого?
- Нет, я завязал с личной жизнью! Два раза пробовал, хватит! Хочу покоя!
- И я! Мне одного раза хватило. Как я соскучился по городу, красиво! Не верится, что свободен, что человеком стал.
- Я бы там не выдержал, - сказал Сергей.
- Куда бы ты делся с подводной лодки. Может, через центр проедем, а потом на дачу? - предложил Дмитрий.
- Хорошо! Торопиться некуда, - ответил Сергей.
- Вон мой дом, квартира на третьем этаже, - сказал Дмитрий и сердце сжалось.
- Скажи всей прошлой жизни привет и с чистого листа...
Подъехали к дачному поселку.
- Мой дом угадаешь? - спросил Сергей.
- С петушком на крыше?
- Угадал! Видно петушка далеко, я так захотел. Въезжаю, а он мне: ку-ка-ре-ку! С машиной хорошо было, на маршрутках долго.
- Так будем по очереди! Сегодня, к примеру, ты, завтра я, - сказал Дмитрий.
- Правда? Спасибо! Я еще не могу машину купить, денег нет, все на дом уходило.
Дмитрий дом оценил. Небольшой, но крыша высокая, а на ней петушок.
- У тебя второй этаж?
- Точно! Пятьдесят квадратных метров, но в двух уровнях. Пойдем!
- Да я к себе.
- Холодно, не перезимовать тебе в твоей развалюхе, сейчас сараи у людей лучше. Не упирайся, не обижай меня. Душ примешь, посидим у камина...
***
Сергей Иванович проснулся рано, но не вставал, торопиться было некуда, денег не было, пенсия только завтра. "Завтра и Ника придет обязательно", - подумал он и на душе стало повеселее. После смерти жены десять лет назад, он так затосковал, что хотел руки на себя наложить, чувствовал беспредельное одиночество. Пил, не хотел быть ректором, ходить на работу, решать, как ему казалось, никому не нужные дела.
- Ты хочешь бросить университет на этих? - сказала Сергею Ивановичу профессор Темина.
- Пусть власть берут, как раз их время! Тут речь о жизни и смерти идет, а ты о ректорстве.
- Университет! Его такие умы создавали! Возьми себя в руки, они же за каждым твоим шагом наблюдают, ждут, что споткнешься. От него за версту самодурством и необразованностью несет.
Спустя полгода после смерти жены Сергей Иванович вечером в баре, недалеко от дома, познакомился с женщиной. И жизнь вернулась! Влюбился, как мальчишка. Ее звали Вероника. "Ве-ро-ни-ка!" - повторил он по слогам, когда она назвала свое имя.
- Можешь звать Никой, - сказала она, когда они уже выпили по паре стаканчиков коньяка. - Закажи водки, коньяк не люблю.
- А ты знаешь, что означает имя Ника?
- Победа! Древнегреческая богиня так называлась, - ответила она и залпом выпила рюмку водки. - И что! Мне никакой победы не досталось в жизни.
- Меня победила! Я сражен наповал! Ты самое прекрасное существо, которое мне встречалось. Божественная, легкая, чистая. Выходи за меня! Я старый, но не дряхлый, буду боготворить тебя!
Вероника громко засмеялась, на них стали обращать внимание
- Сколько тебе лет? - спросила она.
- Шестьдесят девять! Много!
- Мне сорок пять, но дело ни в разнице в возрасте, мы разные. Ты такой серьезный, я хочу жить весело, легко. Детей у меня нет, муж есть, он злой, я сбегаю от него, он находит и бьет меня, - и она вновь засмеялась.
- Так уйди от него ко мне!
- Сопьемся вместе! Мне скучно жить, я ветреная, люблю перемены. Хочется жить интересно, ищу неизвестно что. Давай сбежим от сюда, а то мой найдет!
Знакомство их произошло почти десять лет назад. С тех пор она заходила без предупреждения, Сергей Иванович никогда не знал, когда она появится вновь. Звонила сама, а ему не разрешала, говорила, что, если он позвонит, то больше ее никогда не увидит. Сергея Ивановича все устраивало, молился, чтобы она не исчезла. В самом начале их отношений, когда у Сергея Ивановича еще были небольшие накопления, они ходили в дорогие бары, когда деньги закончились, и осталась только пенсия, то перешли на дешевые забегаловки, а иногда просто брали выпивку в магазине и шли к нему. Между ними были чисто платонические отношения, но он так боялся ее потерять, что даже за продуктами ходил в ближайший магазин, боялся: Ника придет, а его нет. Пенсия быстро заканчивалась, тогда они сидели, разговаривали и потихоньку тянули пиво. Она не была корыстна, это Сергей Иванович понял сразу. Ни разу ничего не попросила, хотя, чувствовалось: нуждается в средствах. Когда деньги у него заканчивались, а до пенсии оставалось два-три дня, Ника появлялась и кричала с порога:
- У меня есть немного денег, я сперла у него, когда он спал. Можем прогуляться до рюмочной, а тебе я курицу принесла, макарошек и крекеров, чтобы до пенсии дотянул.
Он не знал, где она живет, просто ждал ее прихода или звонка. И вот уже три дня от Ники не было весточки. Сергей Иванович надеялся, что она придет завтра, в день его пенсии. Тревожился, никогда так надолго Ника не пропадала. Решил вставать. Принял душ, чтобы взбодриться. Поставил чайник, откусил кусочек крекера. В дверь позвонили. Он обрадовался, уверен был, что Ника. Она никогда не звонила в домофон, сразу в дверь. Любила приникать в подъезд вместе с кем-нибудь или позвонить в домофон в любую квартиру и сказать: "Откройте, почтальон". Сергей Иванович открыл дверь, очень удивился: на пороге стоял следователь по делу Дмитрия, к которому он ходил, пытался объяснить, что сына подставил Иван.
- Дождь на улице? - спросил Сергей Иванович.
- Мокрый снег! Ноябрь!
- Помните меня?
- Чего ж не помнить!
У Сергея Ивановича сердце сжалось: "Неужели, что-то с Димой, вчера его выпустили, он звонил".
- Проходите. Я чайку соображу, составьте компанию. Что вас привело ко мне?
- Чайку хорошо в такую погоду, я солнце люблю!
- Кто ж его не любит! Солнце само по себе - радость. Летом любую беду легче пережить, - сказал Сергей Иванович.
Налил чаю, выложил из пачки на блюдце крекеры.
- Угощайтесь! Больше ничего нет! Так что у вас ко мне?
- Веронику Юрьевну Кузнецову знали?
- Веронику знаю, правда, не знал ее отчества и фамилии.
- Нет ее больше, - сказал следователь.
- Как это нет? Я вот жду ее, - до Сергея Ивановича не доходил смысл сказанного, но такая тоска вошла в него, он хотел, чтобы этот мужчина поскорее ушел.
- Он убил ее? - спросил Сергей Иванович.
- Кто он?
- Муж! Кто еще?
- У нее мужа не было, она с матерью жила. У матери деменция была, Одну оставить нельзя было, могла дел натворить, из дома уходила, искали ее, а, если закрывали в квартире, то стучала, кричала, дочь не узнавала, пригляд постоянный был нужен, она и уволилась с работы, чтобы ухаживать за ней. Мать умерла три дня назад, она ее похоронила. А сама умерла вчера. Молодые ребята вызвали скорую. Они сидели в беседке, она подошла к ним с бутылкой водки, попросила мать помянуть. Потом, рассказали, мужчина в куртке с капюшоном подошел к ней сзади, что сделал - не известно, а она стала задыхаться, вызвали скорую, но уже было поздно...
- А мужчина куда делся, что он сделал?
- Ребята не знают, темно было, но один парень, что поближе к ней стоял, считает, будто укол ей сделал и быстро ушел.
- Следы от укола есть на теле? - спросил Сергей Иванович.
- Расследуем!
- Как вы меня нашли? Я адреса тогда не оставил.
-Визитка ваша у нее в кармане куртки была, паспорт и больше ничего.
- И мужа у Никочки не было. Понял теперь, почему она такой необыкновенной была! Несчастной была! Вырывалась на свободу на час, другой от больной матери!
В домофон позвонили, Сергей Иванович пошел открывать. Пришел Дмитрий. Сергей Иванович заплакал.
- Папа, что ты! Я жив, здоров!
Увидев, что отец ни один, замолчал, а потом Дмитрий узнал в мужчине следователя по своему делу.
- Вы что делаете у моего отца? Я вчера вышел из колонии. Все хотел раньше с вами поговорить, теперь не хочу. Понимаю, заплатили вам, - сказал Дмитрий.